Побег

"Леди Марвейн горяча, как ледышка,
Туги её косы, надменна бровь…
Девицам не даст она передышки,
Цербера око – не пройдёт даже мышка!
Клац! Писк! – кровь…
Но цель классной дамы не мыши! – о нет! а… любовь…"

- Лили… мой милый, нежный цветочек…
- Не оставляй меня здесь, отец!...
- Леди Марвейн, позаботьтесь, прошу, о моей славной дочке!...

***

- Урок первый! Бесс?
- Да, мадам! – Пересечь классную комнату! С книгой на голове! Вперёд!

Все девочки, затаив дыхание, наблюдали, как Бесс Мортал, любимица леди Марвейн бесшумно плывёт по комнате с тяжёлым томом философских трудов Броделя на голове. Некоторые втайне желали, чтобы гордая девушка опозорилась. Лили же испытывала смешанные чувства. Рыженькая двенадцатилетняя девочка не была злой, насмешливой или же надменной. Она почти никогда не испытывала такого чувства, как зависть или ревность.
 
Отец шепнул девочке один очень важный секрет, когда отвозил её в замок Илэйн под покровительство леди Марвейн, известной на всё королевство попечительницы и патронессы Института. Прощаясь, он ещё раз повторил это Лили на ушко, чтобы та хорошо запомнила его слова и никогда их не забывала. Он также попросил дочь никому не пересказывать это, иначе быть беде. Лили никогда не пренебрегала просьбами отца, поэтому держала рот на замке. А иногда так хотелось! К счастью, девочка была так же умна, как и мила. Даже малая толика тщеславия, которая присуща всем подросткам, не сумела заставить Лили выдать секрет – ведь это означало лишиться дружбы Сарры и Кини, а также заполучить в качестве недругов половину девушек Института, прежде всего, Бесс Мортал. Единственный человек, который знал тайну Лили, была сама патронесса. Сначала её отношение к подростку было если не благоговейным, то покровительственным. Но леди Марвейн быстро остыла к Лили, убедившись в том, что характер девочки не отличается «стремлением к победе и силой воли» (то есть, попросту стервозностью и желанием идти по головам).  Зато леди благоволила Бесс…

***

Наказания, которым леди Марвейн подвергала несогласных с её методами воспитания, были воистину жестокими. И однажды Лили всё же попыталась сбежать. Она целый месяц засушивала кусочки хлеба, оставшиеся от скудных обеда и ужина; тайком сшила флягу для воды. И даже пошла на ужасное преступление – стащила у кухонной девушки платье (оставив взамен два золотых флорина – всё, что досталось Лили от денежного содержания, которое ей присылал отец в течение шести лет…). Платье это скорее напоминало обноски. Собственно, это и были обноски. Итак, под покровом ночи Лили торопливо переоделась и отправилась в путь. Она даже не предупредила подруг (Сарра и Кини попытались бы отговорить её от авантюрной затеи с побегом, а то и – как представляла себе девушка – задержать е ё)…

***

…Лили шла по лесу. Вокруг было небывало тихо – только изредка раздавался крик птицы, но Лили не могла различить, что за птица могла так тоскливо кричать. Девушке было немного жутковато, но, углубившись в лес и отдалившись от замка, она сумела зажечь фонарь (леди Марвейн преподавала – и довольно недурно – основы бытовой магии). Сначала Лили всё время казалось, будто её преследует погоня… Убедившись в том, что со стороны замка ей опасаться нечего, девушка вдруг осознала самый главный пробел в своём плане. Она не знала куда идти. Полностью сосредоточившая своё внимание на деталях, имевших значение для побега из замка, Лили упустила этот важнейший момент. Идти к отцу? Она не знала, где находится его замок. Возвратиться к леди Марвейн? Лили закусила губу – не для этого она голодала месяц, не для этого она совершила преступление, не для этого пожертвовала своими сбережениями! К тому же… В замке Илэйн её считали талантливой, но серой и безынициативной. Не способной на смелые поступки. Это была неправда. Лили практически никогда не лезла на рожон. И тем не менее, в её сердце с незапамятных времён обосновалась храбрость, достойная невесты наследника престола. Жило там, в сердце, и ещё одно чувство. Лили скрывала его ото всех, даже от подруг… Любовь. Да, то самое чувство, на которое – как метко сочинила юная поэтесса Кини – леди Марвейн вела свирепую, но безуспешную охоту.
Лили знала, что её чувство невзаимно. Гисдейн никогда её не полюбит. Сын леди Марвейн навещал замок редко, но всякий раз он оказывал знаки внимания лишь одной девушке. Этой девушкой была Бесс Мортал. И всякий раз, когда Гис целовал руку казавшейся смущённой (но втайне торжествущей) Бесс… Лили хотелось выбежать из зала и не видеть никого. Просто лежать на постели и представлять, как Гисдейн целует руку ей – Лили... Когда пятнадцатилетняя девушка впервые увидела сына патронессы, она также впервые испытала горькие и неприятные ощущения, вызываемые завистью и ревностью…

Вместе с Гисдейном в замок всегда приезжал его друг – Браас. Девушки, не сговариваясь, дали парню прозвище – Дикобраз. Он был чудаковатым, этот парень. С щетинистым ёжиком волос и – такой же щетиной на подбородке и баках. Со смуглой кожей, несравнимой с нежным персиковым цветом лица Гиса. Лили всегда дивилась, что Браасу разрешают приезжать вместе с хозяйским сыном. Сначала она решила, что Браас – прислуживает Гисдейну. Затем ей объяснили, что Браас – наперсник сына патронессы. В манере Брааса держаться и разговаривать было нечто… странное. Как будто юноша был немного не в себе. И в то же время он вёл себя довольно независимо. У него была прямая спина. И было ещё кое-что… от чего Лили всегда немного передёргивало. Браас, оказавшись в комнате, полной девушек, всегда выискивал глазами одну. К несчастью, этой девушкой была Лили.

***

Лили в очередной раз споткнулась о выступающий корень дерева. Девушка чуть было не растянулась по земле. Она брела по лесу несколько часов, пытаясь уйти как можно дальше от замка. Лили ощущала, что скоро должен забрезжить рассвет. Прошла целая ночь, а она так и не нашла убежища. Лили почувствовала, как в уголках глаз начинают скапливаться злые слёзы. Она сделала ещё несколько шагов и… рухнула в яму.

…Через несколько часов изнемогшую от криков девушку уложили на носилки и под конвоем отправили к Чёрному замку принца Брааса. По иронии судьбы, она не дошла несколько миль до замка.

Его высочество ждал свою возлюбленную в Башне Тысячи Воронов. Когда рыжеволосую Лилейну – его красавицу, его нежный бутон! – подлечат, их обвенчают и возведут на престол. Браас печально улыбался. Он давно подметил эту девушку. Он сразу разглядел в ней качества истинной королевы. Как он старался выглядеть чудаковатым, чтобы без помех в будущем взойти на престол, так и она старалась казаться незаметной. Но он разгадал её тайну безо всяких усилий. Дочь герцога и так была предназначена в невесты будущему королю. И это заставляло её страдать. Браас также заметил, что она любит другого. Не его, довольно неприглядного на вид. Ну что ж, такова жизнь. Он любил её даже сильнее. И будет любить всегда.