Хроники процветания Европы 7

Предыдущие хроники можно прочитать тут - http://proza.ru/avtor/margott&book=17#17

Сегодня в европейской коммунальной квартире анонсировали вечерний стендап.
На правах старшего - обвешавшись наградными крестами и прочими свастиками, Олаф
любезно пригласил соседей шпицрутенами на кухню.

- Сегодня нам выпало счастье послушать сразу ДВУХ ораторов! Если кто-то не хочет
слышать их стон, тьфу, их лайф фак… Доннерветер! Короче, если кто не хочет слушать их истории, может сразу сдать ключи мне, как ответственному квартиросъемщику и отбыть по любому адресу.

Жильцы повозмущались немного, но быстро заткнулись. Когда в коммуналке был газ, даже такого возмущения Олаф не слышал.

- Все деньги, что вы скидывали на коммунальные платежи, я потратил на свое усмотрение.
Мое усмотрение подсказывает, что порядок без пропаганды не работает.
- Пане Олафе, то, что мы с голыми дупами рассекаем по нашей коммунальной квартире, это же был ваш секретный план. Вы хотели смутить Ивана…
- Но он же смущается! – Рассердился оратор, - ему стыдно за твой маленький…
- Пане Олафе, так это вы так переделали. Трижды! – Перебил замерзший поляк.
- Давайте поговорим о великом, - великодушно предложил Олаф. Его справедливость не позволяла искать бревно в глазу, когда у оппонентов щепки. Да и смысл?

Олаф вытолкал пучеглазого тщедушного в грязных одеждах, прячущего за его спиной:
- Вещай, Володя.
Пучеглазый хорошо подготовился. Скинув шапку, он потанцевал, шепча «хава нагила», облил свой зад марганцем и, сев в эту лужу, повернувшись к лорду Файндхерою, затянул на одной ноте:
- Дай! Христом богом независимым по справочке – ДАЙ!

Лорд Ярвуд смутился. Побагровел. Он не очень хорошо знал русский, но что юродивый просит его сдохнуть, он сразу понял.
- Олаф, вы снова хотите захватить мою спальню? – Уточнил лорд у хозяина вечера.
- Что вы! – Парировал немец, - мальчонка просто просит денег. Всего лишь чуть больше, чем у вас есть. Вам жалко?

Чопорному англичанину всегда было жалко мельчайшего пенса, который он оставлял
каждый день чистильщику обуви. Это не жадность. Это экономия. Жаль, прошли те времена, когда чай и чистку обуви ему предоставляла ост-индская компания бесплатно. Сейчас стоило заплатить, чтобы юродивый, которого привел Олаф - заткнулся.

Выписав чек, Ярвуд высокомерно оглядел челядь. Все прятали глаза. У них были банковские карты, но кредитные.

- Вопрос закрыт? – Спросил Ярвуд. После кивка Олафа, попрошайку с его шляпой шваброй вытолкали за дверь.

- Это был неприятный гость, - поморщился немец, - теперь для вас, родные, наш сосед - Жосеп. Мать его Боррель. Выписал для нашей поддержки. Да, второй раз. Но вспомните, несколько лет назад он рассказывал, что у нас тут цветущий сад. Нам же всем это нравилось?
В центре кухни возник нелепый потраченный молью дед. На его фоне Вовочка-побирушка – франт. Нелепое молчание. Тишина. Снова мазок шваброй.
- Кстати, а где Жан? Почему его не было на собрании? – Раздался вопрос из толпы
- Да снова пытается дозвониться до Ивана… - Махнул рукой Олаф, - не переживайте.
Дозвонится – нам все расскажет. Всегда так было.
Ночью коммуналка спала плохо. Ощущение, что немец, отключивший квартиру от газа,
снова придумал гадость, не оставляло даже Витте. В ночи Жан продолжал крутить диск телефона…