Рождённые в драббл Лист 4

- Как  – нет?... Так не бывает!... Вы всё врёте!  - слабый голосок охрип от крика, но мальчик продолжает дёргать руку пожилой женщины.
 
- Они приедут! … Если праздник и большой торт, то все приезжают!...  Ты вчера сама обещала! Сказала, что денег мало, завтра купим!

Женщина наклоняется к ребёнку, пытается обнять его, погладить по потной головке, вытереть слёзы. Она что – то шепчет, но ребёнок вырывается из её рук, кидается навзничь, стучит руками по полу и продолжает, захлёбываясь, кричать:
- Он… должен… быть… тут! Я… его… вчера… видел!... Большой, как на празднике!

Женщина беспомощно – виновато оглядывается, пытается поднять ребёнка.

 Рядом проходят люди.

 Отворачиваются.
 
Торопливо отводят глаза.

 Понимающе усмехаются.

Женщина пытается улыбнуться в ответ, но получается только жалкая гримаса отчаяния.

Мужчина с пакетом в клетку проходит мимо, потом останавливается, подходит к мальчику и неожиданно садится рядом, прямо на пол супермаркета.
 Прикрывает глаза и начинает раскачиваться ритмично, почти в такт крикам ребёнка.

Мальчик чувствует присутствие незнакомца и замолкает, садится,  с интересом смотрит на мужчину.
 
Горячей ладошкой вытирает мокрое лицо.

Внимательно рассматривает человека, трогает за рукав:

- Ты что тут уселся? Взрослым так нельзя!

Мужчина перестаёт раскачиваться и открывает глаза.

- Ну, пойдём, где можно! Показывай! – он протягивает руку мальчику, - Максим!

- Кирилл, - по взрослому отвечает мальчик,- тебе  тоже торт нужен?

- Не, я тут … за другим!

Пожилая женщина подслеповато щурится, провожая взглядом парочку, усевшуюся на скамейку возле ячеек. Узнаёт мужчину и облегчённо выпрямляется. Подходит, садится на краешек. Здоровается.

- Как матушка, Максим Петрович?

- Да всё также, вот, к чаю что ни будь пришёл взять!

- И мы тоже за тортом пришли, - вступает в серьёзный разговор Кирилл, - думали, может, мама с папой и Веткой приедут, а у нас –  огромный торт на столе! – Ладно, вы тут сидите, я посмотрю, что тут к чаю вкусненькое …

- Так вы, тёть Люда, так ему и не сказали?

- Не могу, Максим, уж месяц как … одни мы остались, а я всё не могу! Знаю, неправильно это! Он каждую пятницу за тортом бегает, ждёт, что на выходные приедут! Потом плачет, кричит, что его бросили, забыли, меня ругает, убежать грозится. Боюсь, как бы, правда, не сбежал. Благо, не понимает ещё, куда. Пять  сиротинушке моему!  – она привычно-быстро промокает глаза.
 
- Ба, там пирожки есть, давай их купим!
 
- Максим, может, к нам пойдём, чай попьём? Мама то с кем осталась? – женщина суетливо поднимается, с надеждой смотрит на мужчину, будто опасается отказа.

- Да мама – нормально, медсестра присматривает, - Максим протягивает руку мальчику, - ну, где тут вкусняшки нас заждались?

Женщина поднимается и идёт за ними.

- А ведь каким раздолбаем рос! Вот тебе и двоечник! Всё ругали его, своих детей в пример ставили! -  с укором вспоминает она, - как жизнь людей проявляет. Каждого  по-своему!