Графиня

Алла Александровна — директор головного НИИ Федерального значения, академик РАН — ехала на заднем сидении персонального BMW в крайне подавленном состоянии. Наблюдая в зеркало заднего вида за настроением начальницы, водитель не рискнул отвлекать её разговорами. Боялся… Впрочем, как и большинство сотрудников НИИ, возглавляемого академиком, за глаза прозвавшие директора «графиня».
Исследование, проведённое в Национальном медицинском исследовательском центре нейрохирургии имени академика Н.Н.Бурденко подтвердило самые худшие предположения. Опухоль головного мозга…
-Глиобластома или астроцитома… Крайне неприятная вещь… Надо уточнить… Хотя, в нашей профессии возможно всё. Вдруг я ошибаюсь и опухоль доброкачественная? Шансов мало, но они есть…
Сказал в завершении консультации ведущий нейрохирург учреждения.
Алла Александровна ехала в Институт, вспоминая по дороге весь свой долгий карьерный путь к цели на выбранном поприще.
Собственно, до окончания медицинского института жизнь будущего академика сильно не отличалась от сверстников. Разве что обаятельной улыбкой и, вообще, миловидной внешностью отличалась девушка от сокурсниц. И это был её главный козырь… Огромный плюс, как показали дальнейшие события.
Выйти замуж за достойного и обеспеченного мужчину при подобном стечении обстоятельств не составило труда. Муж был значительно старше Аллы и достаточно богат, чтобы позволить себе дорогие подарки и создать роскошную жизнь красавице жене. Правда, недолгую… За крупные хищения и злоупотребление служебным положением он был осуждён в соответствии с законом на длительный тюремный срок. Это никак не входило в планы молодой особы. Последовал развод… И вот уже красивая, а самое главное — свободная от супружеских обязательств женщина закончила клиническую ординатуру по одной из престижных медицинских специальностей.
На этом мог бы и закончиться карьерный рост будущего академика. Тем более, что в браке у неё родился сын, названный в честь деда — Александром.
Но Судьбе было угодно, чтобы из второразрядного города страны она чудесным образом перебралась в столицу. Помог случай… На одной из региональных научных конференций красавицу заметил именитый профессор, о котором в кулуарах говорили, что он — будущий академик и главный внештатный специалист Минздрава и 4-го Главного Управления. Заметил… И не прошёл мимо… Правда, это накладывало на неё определённые обязательства. Но она же свободная женщина, в конце концов? Имеет право любить того, кого считает нужным…
Зато по приглашению профессора Алла перебралась в Москву. Очная аспирантура, блестящая защита кандидатской диссертации под руководством означенного профессора, пролетели мгновенно. И теперь она уже ассистент кафедры, возглавляемой всё тем же профессором. Отличный карьерный рост, как сказали коллеги. И позавидовали… Не каждому так благоволит Фортуна. Но Алла Александровна, определённо, была её любимицей. Поработав недолго в должности ассистента кафедры и, умея расположить к себе шефа, красавица (естественно при участии профессора) перебралась в головной профильный НИИ на руководящую должность — заведующего стационаром. Нет, безусловно, не только природной красотой блистала Алла Александровна. Острый ум, умение жёстко руководить возглавляемым коллективом, ставить на место старую профессору Института, дипломатично решать любые вопросы, в том числе, не по специальности — выгодно отличали будущего академика от других претенденток на должность, а также на место в жизни профессора, ставшего в ту пору уже членом-корреспондентом РАМН.
Даже сейчас, переживая за диагноз, Алла Александровна испытала гордость за то, как в кратчайший срок завладела сердцем любовника, обеспечившего её квартирой в Москве и кидавшего к ногам возлюбленной, буквально, всё, что мог. Она вспомнила, как иногда он звонил ей и делал неожиданные, заманчивые предложения:
-Аллочка, давай сегодня полетаем с тобой на вертолёте над Москвой? Мне один крупный чиновник это обещал, если ты захочешь…
И ей нравились его, порой, самые сумасбродные идеи совместного времяпрепровождения.
С теплотой она вспомнила сейчас бывшего любовника, не так давно отошедшего в Мир иной. Ведь именно он, хоть и не развёлся с женой и не женился на ней, тем не менее, обустроил её жизнь с сыном в столице наилучшим образом — помог защитить докторскую, стать профессором, получить престижную должность заместителя директора по науке. Правда, пришлось, мягко говоря, не слишком тактично обойтись с предшественником данной должности — уважаемым в научном мире и широко известном в профессиональных кругах профессором. Что в итоге стало причиной его смерти… Но разве она виновата в этом? Просто у старика оказалось больное сердце, и оно не выдержало стресс.
Алла Александровна пожала плечами, недоумевая по поводу внезапно пришедшей ей в голову мысли о причастности к гибели ещё не слишком старого профессора, но быстро отбросив неприятную мысль, как назойливую муху, продолжала вспоминать.
Вот она уже в новой должности наводит порядок с кадрами. Жёстко наводит, надо сказать… Всех несогласных с её идеями о реформировании специальности убрала постепенно одного за другим. Уходили из НИИ заслуженные профессора. Уходили, затаив обиду, проклиная директора, давшего ей слишком большую власть в Институте. Конечно, она об этом знала… Ну, так что ж? Скатертью дорога, как говорится. Воздух чище будет… Зато как приятно работать с оставшимся контингентом. Сколько льстивых и хвалебных речей она услышала в свой адрес.
Власть кружила голову… Сотрудники института уже давно всё поняли. Будущее за ней… Вот только чуть-чуть ещё надо постараться. Сына, закончившего институт и клиническую ординатуру, обязательно провести через очную аспирантуру к защите кандидатской. А там…
Алла Александровна глубоко погрузилась в воспоминания, на несколько минут позабыв о страшном диагнозе.
И, наконец-то… Вот он долгожданный день и час, триумф, к которому она шла всю Жизнь. Любовник освободил для неё директорское кресло и уже, в соответствии с регламентом, она член-корреспондент РАМН, с которой всерьёз считается не только коллеги. А ещё — Минздрав, Дума, члены Правительства. Любовник сделал всё для того, чтобы она обросла нужными и полезными связями. Теперь главное — карьера сына и смена ей в будущем готова.
-Алла Александровна, прошу прощения, мы сейчас едем в НИИ? Или в Минздрав? Вы вчера сказали, что надо бы заехать?
Наконец, осмелился подать голос водитель…
-Домой, Максим… Я передумала, едем домой. Сегодня не хочу больше никуда…
Она опять задумалась… Странно, но достигнув вершины карьерного роста, она почему-то не испытала той радости, которая могла бы быть. Вроде, всё схвачено, цели достигнуты, денег — море… Так почему же нет в жизни Счастья? Может, проблема личного характера? Удивительно, но при вечно вращающихся в её кругу мужчинах, она не нашла себе достойную половину. Бывший директор и бывший любовник, конечно, был не в счёт. Старый, больной, ни на какую интимную жизнь не годный. Мочился в штаны, по причине аденомы простаты, отчего всегда дурно пахло. Разумеется, она могла себе позволить оплатить так или иначе, даже с лихвой, внимание и любовь многих представителей противоположного пола. Но это всё не то… И подобные отношения, возникающие на очень короткое время, быстро надоедали. Впрочем, и времени на поиск желаемого партнёра по жизни у неё не было. Борьба за власть, за влияние в Минздраве отнимали и время и силы. И, как выяснилось, здоровье тоже отняли…
Так что же остаётся теперь в сухом остатке? Что говорят ведущие специалисты нейрохирургии? Операция, если ещё не поздно… А если поздно?
Алла Александровна мысленно выругала себя за небрежное отношение к здоровью. Ну, почему она не придала должного значения головным болям, которые в последнее время стали беспокоить её всё чаще и чаще? Списывала на усталость, разного рода обстоятельства? Ах, если бы узнать о проблеме раньше… Тогда, возможно, прогноз был бы более утешительным…
Она опять задумалась… Почему-то вспомнился новый заведующий научно-образовательным отделом НИИ — зрелый, но ещё достаточно молодой и интересный во всех отношениях мужчина, которого она недавно пригласила на эту должность. Доцент Рощин…
Да, он нравился ей — толковый специалист, энергичный человек. Который довольно быстро привёл в порядок отдел, наладил работу с ординаторами и аспирантами, занялся форматированием профессиональных стандартов. Ей, давно не видавшей мужской ласки, вдруг безумно захотелось Любви с ним. Однажды она даже позвонила ему в воскресенье с недвусмысленным предложением:
-Алло, Вадим Владимирович… Как вы? Отдыхаете? Знаете, мне в голову пришла одна идея… Накануне в пятницу мы с вами остановились на обсуждении Клинических стандартов и рекомендаций по специальности. Однако, не закончили… Если вы не против, берите портфель с нужной документацией и приезжайте ко мне на дачу. Здесь всё до конца и обсудим… Кстати, и по поводу вашей будущей докторской диссертации поговорим. А то, знаете, не солидно как-то… На такой должности и всего лишь доцент. Да и регламент Минздрава, хочешь-не хочешь к тому обязывает. Приезжайте, адрес я вам сейчас смс-кой сброшу…
Она прекрасно помнила уроки жизни, которые преподал ей бывший любовник. Тот всегда звонил именно с подобными предложениями. Впрочем, не только ей… О любвеобильности академика в своё время в профессиональных кругах, буквально, ходили легенды.
Как хорошо она тогда сформулировала свою мысль. Не понять её было сложно. В смысле правильно не понять. И что же ответил ей, вежливо поблагодарив за подобное предложение, этот наглец? Что он — семейный человек и по выходным дням привык отдавать себя целиком семье. Дурак… Мог бы в мгновение ока, благодаря ей, сделать себе баснословную карьеру. Точно такую, какую сделала в своё время она сама. Идиот… К тому же ведёт себя весьма вызывающе в последнее время. С сыном её разговаривает, как с равным. А Саша, между прочим, теперь профессор, заместитель директора НИИ по научной работе. Ну, ничего… Она очень скоро найдёт недочёты в его работе и обязательно избавится от этого выскочки. Переведёт куда-нибудь с фактическим понижением в должности, чтобы впредь неповадно было спорить с ней. Например, в ведущие или старшие научные сотрудники. Она же директор, имеет право…
Алла Александровна поморщилась… Неприятное воспоминание о своём недавнем увлечении побудило также вспомнить и о сегодняшнем визите к нейрохирургам. Что и говорить, штука крайне неприятная… Но при её деньгах и возможностях разве не выполнимая? В конце концов, можно навести справки о возможностях современной медицины за рубежом и съездить на консультации к ведущим специалистом Запада. Там-то наверняка делают подобные операции и, вообще, лечат подобную дрянь лучше, чем здесь — в России? В США, Германии, Израиле? А денег на лечение где угодно у неё хватит. Недаром она руководит Институтом много лет. Да и сын в отсутствие мамы вполне сможет заменить её на должности. Сколько лет она его готовила к этому…
А с ней всё будет хорошо, не может не быть… Она — любимица Фортуны и, значит, спасётся. Найдёт выход из создавшейся ситуации…
За окном автомобиля уже мелькали природные ландшафты Подмосковья. Золотая Осень вовсю вступала в свои права. Тучи над городом давно рассеялись. Солнце светило ярко, был тёплый сентябрьский день. Словно камень свалился с Души…
Алла Александровна улыбнулась, тревога стала понемногу исчезать…

PS.
Прошло несколько лет… Лечение и в России и за рубежом не дало ожидаемого результата. Операцию академику делать было уже поздно. Химиотерапия оказалась в итоге бессильна перед растущей в голове опухолью. Она лежала в гробу на гражданской панихиде… Голова была чудовищно раздута из-за болезни. Даже мастера макияжа в морге не смогли ничего сделать, чтобы привести лицо в надлежащий, более-менее приличный вид перед прощанием с телом.
Сотрудники Института по очереди подходили к гробу… Одни — молча, другие — что-то тихо шептали, наклонившись к академику. Почему-то не плакал никто, даже самые близкие…
Доцент Вадим Владимирович Рощин подошёл одним из последних. Ему было нечего сказать, прощаясь с Графиней. О мёртвых либо хорошо, либо ничего, как известно… Хотя, по правде говоря, очень хотелось поговорить о всех гадостях, сделанных академиком лично ему, да и большинству присутствующих на панихиде. Напомнить о том, как увольняла без зазрения совести из НИИ старых, заслуженных профессоров, как в итоге развалила Институт, сделав его кормушкой для себя и сына, как разворовала деньги, отпущенные на строительство нового многоэтажного корпуса больницы. Многое хотелось вспомнить… Но, безусловно, не ему — Вадиму Владимировичу Рощину судить о грехах академика.
Бог ей судья… Он и спросит… За всё…