про et contra

     Над городом летели гуси. Косяк за косяком. Одни летели строго на юг, а другие чуть вбок, на юго-запад.

     Была весна. Апрель.

     Апрель и октябрь мои любимые месяцы. Особенно в ясные дни. Подмороженный, строгий воздух, пустые поля, насквозь прозрачные, голые рощи и, особенно остро ощущаемое на контрасте, скудное, сдержанное, но неуловимо уютное, доброе солнечное тепло.

     И косяки гусей.

     Весной, если задуматься, с направлением полёта у птиц должно быть всё наоборот. С югов птицам пора возвращаться. К родным северным лесам и болотам. Впрочем, на то гуси и дикие, чтобы не подчиняться нашим предположениям.

     У диких своя жизнь и свои смыслы. Свои резоны. Свои за и против. Они часть природы и всегда всё знают заранее. Это ещё в древнем Риме подметили. Даже прогнозы строили по полёту птиц. Специальные жрецы были для этого - авгуры.

     А ещё гуси спасли тот самый Рим от совсем уж диких галлов. Но не навсегда. Дикие всё равно победили. Они в итоге всегда побеждают. Как чувства побеждают разум.

     Гуси летели, глядя на город свысока и время от времени нестройно вскрикивали: "Вот они мы! Вольные птицы в вольной стихии! Мы ни сеем, ни жнём, ни собираем в житницы! Отец небесный питает нас! А что ваша свобода воли?! Разве можете вы лететь куда хотите?! Где ваши крылья?! В какие дали влекут вас ваши вожаки?! Зачем и кому нужны вы на этой земле?! "

     И хотя каждому, кто задрав голову, смотрел им вслед, наверняка, слышались какие-то свои слова, суть гусиных призывов отзывалась во всех душах одинаково - Люди! Весна пришла! Пора на волю!!!

     На волю ...

     В это урочище уже четверть века я приезжаю на тягу. Каждую весну.

     Всё здесь пройдено и изучено мною вдоль и поперёк.

     Скажем, я точно знаю, что самый первый вальдшнеп - разведчик-смотрящий пролетит над этой поляной примерно в двадцать минут девятого. Лететь он будет молча, быстро и высоко.

     Потом будет затишье. Солнце станет не спеша опускаться за окоём и точно в 20.37, рисуя две чёткие линии инверсионного следа, на закат крошечной сверкающей точкой проследует рейсовый пассажирский самолет. А спустя несколько минут где-то вдалеке прозвучит первый одиночный выстрел и у кромки коренного леса, хрипло перекликаясь, поднимется и уйдёт в сторону ближнего болота встревоженная пара лебедей.

     Правда, последние годы я их здесь что-то не вижу.

     Пять лет назад часть полей, между речкой и насыпной дорогой, до шоссейки, выжгло палом и многое в округе изменилось. Лебеди вот исчезли. Сместились на новые места тетеревиные тока. Перестали выходить на дорогу косули. Да и вальдшнеп тянет довольно скудно.

     Возможно, конечно, дело не в пожаре. Просто климат меняется. Прежде, помню, в середине апреля в лесу ещё снег лежал. И было полным-полно воды. И подъехать поближе к опушке всегда было приключением. Сейчас это тоже приключение, но лишь потому, что дорога в жуткие ямы разбита лесовозами. В лесу же, несмотря на снежные зимы, совсем сухо. А вальдшнепу позарез нужны полянки с лужами. Для насущной птичьей романтики. 

      Однако, какими бы ни были дороги, сколько бы ни летело вальдшнепа, каждый апрель я беру недельный отпуск и приезжаю сюда. На эту полянку. Год за годом. При любой погоде. Иногда со старым товарищем, но чаще совсем один.

     Это действо, строго говоря, давно уже нельзя назвать обычной охотой. Скорее, это мой тайный ритуал личной встречи с весенним лесом. Попытка вернуть былую остроту чувств и ощущений. Сбросить настройки ...

     Т-с-с-с!!!

     Из подлеска на поляну, неспешной волной перекатываясь с длинных задних лап на короткие передние, приковылял и уселся, шагах в двадцати от меня, тощий весенний заяц. Выглядит косой весьма безмятежным, лишь чуткие пружинистые уши, едва подрагивая, сканируют пространство вокруг.

      Мой камуфляж сливается с окружающим пейзажем, я неподвижен и тих, а значит, напрочь отсутствую в заячьей картине мира. Он, как и я минуту назад, думает, что один здесь. Сам по себе.

     На самом деле, в лесу никто никогда не бывает одинок. Даже, если захочет. Ни заяц, ни человек. Просто обычные люди давным-давно утратили сверхчувствительность к звукам, запахам и малейшему движению. И даже не осознают порой, сколь много вокруг разной живности, просто не желающей попадаться им на глаза.

     А звери рядом. Чуют нас. Наблюдают за нами. Затаились. Или предусмотрительно ушли подальше от шумных, опасно пахнущих и суетливых двуногих животных. И наивный  городской житель считает, что лес пуст и никем не населён. И пребывает в иллюзии полного одиночества. Хотя точнее называть это состояние безлюдьем.

     Безлюдье ...

     Откровенный наркотик для горожанина.

     Ты ещё только ступил на тропу, перепрыгнул ручей, вскинул ружьё на плечо ... И сразу ... Резко, скачком, обостряется восприятие и мир вокруг становится объёмным и безразмерным. Мгновенно наполняясь невероятным числом красок, запахов и звуков.

     Это будоражит воображение. И слегка холодит внутренности. И древний, звериный инстинкт дыбит пушок на загривке от какой-то неявной угрозы. И сразу ощущаешь себя иным. Одиноким Адамом в пока ещё незнакомом тебе раю. Чужим вчерашнему себе самому. Инородной сущностью, абсолютно посторонним в этом лесном мире. И одновременно его естественной составной частью.

     Особенно остро это чувство глухой ночью. У тока. Стоишь, ждёшь, почти не шевелясь, в чуткой полудремоте лёгкого просветления неба и первого призыва-потрескивания глухаря, чтобы поймать направление звука. И постепенно весь растворяешься в окружающем. Становишься однородной субстанцией со звездным небом, со студёным воздухом, с тающим снегом и мхом под ногами.

     Или когда выбираешься из леса в поздние сумерки. С разряженным фонарём, почти в кромешной темноте, и, подмокшую от ходовой испарины, спину тебе слегка покалывают чьи-то невидимые, но внимательные, настороженные взгляды. И в чащобах подозрительно потрескивают ветки и видятся какие-то опасные силуэты и тени. А в стволах у тебя всего лишь лёгкая птичья дробь.

      Впрочем, по новому закону, оружие при движении вообще должно находиться в чехле.

     Оружие ...

     Это тоже ощущение. Странное ощущение. Глубокое. Похоже, первобытное. Сдержанной энергии и мощи. Совершенной формы. Труднообъяснимое для тех, кто никогда не держал оружие в руках.

      Моё старенькое ружьё заметно оттягивает плечо. Современные ружья гораздо легче.  Технологичнее. Солиднее. Но нет в них того, что составляет вкус охоты, не как промысла, а как древнейшего свода обычаев. Образа жизни отдельной категории весьма своеобразных людей. У нового оружия нет шлейфа давних событий и флёра чьих-то житейских историй. А старое ружьё это почти всегда не просто история. Это вполне себе легенда.

     Для посвящённых.

     "Что ж ... Заяц, конечно, добыча ... На рагу ... В левом стволе у меня контейнерная "пятёрка" ... На всякий ...  С такого короткого расстояния это практически пуля ... Если в голову ... Но разрешения на зайца у меня нет ... Худющий какой ... И тяга вот-вот начнётся, а с ним возни потом, если даже ..."

     Все эти доводы за и против в доли секунды проносятся в голове. Абсолютно взвешенное, единственно правильное решение, как обычно и бывает на охоте, приходит и становится действием ещё до того, как успеваешь его полностью осознать. Я коротко шлепаю ладонью по прикладу и заяц мгновенно, с места, высоким пружинным броском с полупируэтом взлетает вверх и в сторону, и одним длинным скачком исчезает в кустах.

     Молодчик!

     Усмехнувшись, я машу ему вслед - "Пока!!!", "разламываю" ружьё, достаю оба патрона и сую в патронташ. От соблазна. Не нужно себя обманывать, на вальдшнепа "контейнер" не нужен. Затем прищуриваю левый глаз и через "казённый" обрез стволов смотрю на белый свет в сторону заката.

     Три кольца ...

     Три безупречных, сверкающих окружности, вписанные друг в друга внутри матового зеркала ствола. Идеальная сверловка. Абсолютную гармонию нарушает лишь тоненькая ниточка от ёршика-пуховки в патроннике, оставшаяся после смазки.

     Я запихиваю мизинец в патронник и, немного покрутив, влево-вправо, достаю ниточку и снова смотрю на свет сквозь стволы. Левый чок, правый получок. Двенадцатый калибр. Универсальное оружие под любую охоту. И по зверю, и по перу. Никакой автоматики. Никакой дополнительной оптики. Планка. Мушка.

     Честные два патрона. 

     Любители - "многозарядники" более-менее прицельно жмут курок только первый раз, потом уже в азарте просто палят в направлении дичи. Двумя патронами, хочешь не хочешь, придётся распоряжаться хладнокровнее. В некоторых ситуациях перезарядиться можно и не успеть. Егерь Иваныч у нас вообще охотится с одностволкой. Так, говорит, патронов меньше тратишь. Потому что не любитель. Профи.

     Три кольца ...

     Фирменный знак "крупповской" стали на знаменитом "Зауере". Прототипе этого подержанного, бывалого "ИЖа".

     У моего предыдущего ружья сломалось шептало. Как водится, в самый неподходящий момент. На номере. Ружьё было редкое, заграничное. Ещё довоенное. С патентованными конструктивными причудами. Сделать аналог такой важной детали оказалось по цене изрядно дороже нового ружья, да ещё и не на всяком производстве было возможно. Лишних денег не было, времени было ещё меньше. Брать наобум, абы что, не хотелось. К тому же, я давно понял, что именно мне нужно. Поэтому взял "зелёнку"-разрешение и пошёл по комиссионкам, надеясь на случай.

     Через месяц я купил его. Просто проезжал мимо магазина, заглянул, наудалую, и вышел через пятнадцать минут уже с ружьём. Всего за двенадцать тысяч. Зарегистрировал и тут же понёс в "Левшу" на Тульской. Подремонтировать слегка дефекты. Бэ-ушное же.

     Стены-витрины в магазине были увешаны самыми роскошными ружьями именитых марок. Таких, что приятно и посмотреть, и в руках подержать. Вот только в лес их жалко брать. Ещё поцарапаешь ненароком.

     Вышел мастер. Я достал ружье из чехла, развернул, ветхую уже, насквозь промасленную, байковую детскую пелёнку, в которую заворачиваю стволы и тут же поймал на себе уважительный взгляд человека, знающего толк в оружии.

     "Пятьдесят четвёртый?!". "Да!"

     Дальше разговор у нас шёл только о том, управится ли он к началу весенней охоты.

     Управился.

     Вот только получилось совсем впритык и я приехал на тягу с ружьём, из которого не успел ещё ни разу выстрелить. К тому же дорога от шоссе к лесу после недели дождей оказалась непролазной, подъехать поближе не удалось, я безнадёжно опаздывал к началу лёта и мне пришлось встать сразу за высоковольткой, на первой попавшейся, более-менее подходящей на вид, полянке.

     На той самой ...

     Вальдшнеп дичь боровая. "Красная" дичь. Птица далеко не простецкая и тянет весенними вечерами не где попало, а с толком, в определённых местах, по нужным ей маршрутам. И, значит, тягу активную найти, и встать на ней правильно, чтобы добычу понапрасну не искать потом, без собачки, в потёмках, в глухих дебрях, это отдельное искусство. Может даже и талант.

      Я тогда только успел повесить рюкзак на сучок и достать патроны, как ...

      "Хор-хор!" - глухо прозвучало слева высоко за вершинами деревьев.

      Одним движением я вскинул ружьё в направлении звука и большим пальцем аккуратно сдвинул движок предохранителя. Приклад идеально лёг в плечо.

      "Хор-хор!" - уже отчётливо услышал я вновь и быстрый тёмный птичий силуэт, летящий прямо на меня, внезапно возник над поляной. Я поймал силуэт на планку, быстро, но плавно повёл ружьё над собой в направлении полёта и, как только стволы полностью накрыли корпус и часть длинного клюва, плавно нажал на курок.

      Ба-бах!!

      Вальдшнеп, словно споткнувшись на лету, по короткой дуге, комком упал прямо к ногам, едва не угодив в меня. "Хороший знак!" - даже не подумал, а где-то глубоко внутри ощутил я и непроизвольно улыбнулся.

      Первый же выстрел на новом, почти случайно подвернувшемся месте, из нового, ни разу до сих пор не опробованного, ружья оказался результативным. Можно назвать это просто удачей. Вот только случайностей на свете нет. Есть непознанные закономерности ...

      Никто так толком и не знает до сих пор, что же такое "зелёный луч" на самом деле - фантазия автора романа, редкое оптическое явление или особый знак благосклонности Небес. Однако с давних жюль-верновских времён считается, что увидеть его можно лишь в море. И то, при особом стечении обстоятельств. Самые законченные романтики вообще утверждают, будто зелёный луч это возникающее в зрительном нерве резонансное отражение состояния души, признак полного совпадения твоих внутренних вибраций и волн мироздания.

      В тот вечер, на той самой полянке, в момент, когда верхний край солнечного диска только что утонул за неровной линией дальнего леса, на горизонте на несколько мгновений вспыхнула нежно-зелёная полоска, тут же растворившаяся в плотном жёлто-оранжевом пламени заката.

      Зелёный луч ...

      Что это было?! Эффект психологического самообмана, зрительная иллюзия, особое состояние атмосферы или некое персональное послание?!

      Больше я в тот вечер не стрелял. Просто наблюдал за пролётом дичи, слушал изысканный разнобой птичьего солирования, пил живой сок из ближайшей берёзы и любовался невероятными закатными красками. Даже собрал букетик подснежников-ветрениц домой ...

       Сегодня тяга опять была слабой. По всей округе не больше пятнадцати-двадцати выстрелов. Пара моих. Я вернусь домой без добычи и жена вновь скажет мне с улыбкой - "Вот и хорошо! Пусть живут!". Наверное, всё же климат. А может европейские "браконьеры", тысячами выбивающие наших птиц на зимовках. У нас вальдшнепа разрешено стрелять всего десять дней, у "них" несколько месяцев. И у нас, как известно, те, кому нужно мясо, на вальдшнепа не охотятся ...

       Солнце уже почти час, как зашло, но небо ещё остаётся светлым. Пустым и просторным. Звёзд почти не видно, только крупная яркая точка Венеры висит, довольно высоко, на западе. Правее и ниже, над кромкой горизонта потихоньку выполз тонкий серпик молодой Луны, чуть-чуть подсветил округу и лесной сумрак сразу стал прозрачным. Контрастным. Чётким. Настороженным. Откуда-то сверху, лёгким-лёгким дуновением пахнуло морозной свежестью и тут же смолкли птицы, все до одной, и обострились запахи ...

       Сколько людей, столько и мнений. Столько и разнообразных доводов и выводов. "За" и "против" любого явления. И охота тоже, как и всякая другая жизненная философия, наполнена множеством скрытых смыслов, нюансов и логических противоречий.

       Лишь одно мне совершенно очевидно. Даже один весенний вечер, проведённый на охоте, это действительно время, прошедшее в ином мире, в другой размерности, и было бы странно засчитывать его в сроки обыденной жизни.

        Гуси, я с вами ...