Глава 10

Я вглядывался в его спокойное лицо и понимал, что его слова, обычно произносимые религиозными фанатиками в метро, сейчас звучат для меня гораздо более убедительно. Ничто не выглядело столь реальным, как бледное лицо призрака, который сидел передо мной на скамейке в тёмном парке.

— Неужели в это так сложно поверить? — заметил Эдвард, всматриваясь в мои черты. — Разве мир во всём его великолепии мог возникнуть без чьей-либо помощи? Разве природа могла самостоятельно развить такую сложную форму жизни и систематически её развивать с течением миллионов лет?

Я не знал, как ответить на его вопросы. Моя научная картина мира, основанная на школьных знаниях, выглядела более абсурдной, чем любая религиозная концепция. Вся моя реальность перевернулась с ног на голову, и я остался безмолвен.

— Если тебе сложно сразу смириться со всем этим, — продолжил Эдвард после долгой паузы, — постарайся рассуждать последовательно. Начнём с того, что мы уже согласились: я не плод твоего воображения.

В какой-то момент я задумался, не является ли всё это искажением моего сознания. Но вскоре понял, что не смог бы придумать такую реальную и детализированную картину. И с неохотой кивнул, признавая правоту Эдварда.

— Верно. Теперь второй очевидный факт: согласно законам современной науки, призраки, как и любая форма внеземной жизни, не должны существовать, не так ли?

Я снова кивнул, стараясь не упустить ни одной детали, и сжал края куртки, ожидая его ответа.

— Именно, — произнёс он невозмутимо. — Я – явное исключение из законов современной науки. В этом аргументе скрыт ключ к пониманию всей картины мира. Согласен?

— Значит, ты действительно существуешь, — ответил я, обдумывая его слова, — Даже если это противоречит всем установленным принципам.

Эдвард кивнул. Его взгляд стал более сосредоточенным.

— Да, это только подтверждает, что мир сложнее, чем мы могли представить. Но есть ещё кое-что важное, о чём нужно поговорить до рассвета.

Я не сразу заметил, как начинает светать. Первые лучи утреннего солнца пробились сквозь ночные сумерки, окрасив небо в розовые оттенки, предвещая новый день. Я взглянул на Эдварда, чувствуя, как внутри нарастает беспокойство.

— Что произойдёт, когда наступит рассвет?

Я замер в ожидании, не в силах представить, что ответит Эдвард. В воздухе воцарилась тишина, окутывающая нас, как густой туман.

— С рассветом я исчезну, — произнёс он, и его голос дрогнул, словно он сам не хотел этого говорить.

Моё сердце сжалось от боли и непонимания. Я не мог поверить, что всё закончится так скоро, что тот, кто пробудил во мне желание жить, исчезнет вместе с восходом солнца.