Глава 4

Эдварда, судя по всему, не смущал мой скептицизм. Он спокойно смотрел мне в лицо, будто искал там ответы.

— Ты ничего не можешь придумать? — обратился он ко мне нейтральным голосом.

Мне хотелось крикнуть, что он маньяк, преследующий своих жертв на мосту ночью, но вместо этого я ответил еле слышно:

— Не понимаю, о чём ты. Как ты можешь ожидать, что я буду что-то чувствовать к тебе? Ты только что вернулся с того света, и мы никогда не пересекались.

Эдвард пожал плечами. Словно я сказал что-то очевидное.

— Надо ли знать человека, чтобы полюбить его? Разве любовь всегда происходит по заранее прописанному плану? — сказал он сдержанно, будто размышляя над своими словами.

— Нет, — ответил я почти неслышно. — Не всегда. Иногда это происходит само собой, и с этим ничего не поделаешь. Но почему это должно происходить со мной именно сейчас? Почему ты?

Эдвард отвёл глаза в сторону и вновь посмотрел на поверхность воды. Ночь была безмолвной и умиротворяющей. Природа, затаив дыхание, словно прислушивалась к нашему разговору.

— Кто знает, — сказал он шёпотом, будто погружаясь в раздумья. — Может, потому, что ты единственный, кто слышит мои слова? Или потому, что я единственный, кто видит твою боль?

Я не произнёс ни слова. Сердце вновь учащённо забилось. В его словах было что-то пугающее и притягательное. Он говорил так просто и искренне, что отказываться от правды становилось невозможно. Но мне хотелось всё отрицать, эту новую эмоцию внутри меня.

— Да пошёл ты! — выдохнул я севшим голосом. — Я не хочу ничего чувствовать. Ни к тебе, ни к кому-либо ещё. Я и так ощутил достаточно в своей чёртовой жизни, чтобы больше ничего не испытывать.

Наступила пауза. Я ожидал увидеть на его лице презрение, ярость или негодование, но Эдвард лишь спокойно встретил мой взгляд и сказал:

— Знаешь, иногда нужно дать своим чувствам шанс позволить развиться и стать сильнее. Если бы ты позволил себе чувствовать, тебе было бы не так одиноко.

Я отвёл глаза. Ему легко было говорить такое, будучи мёртвым, не беспокоясь о том, что его снова бросят или обманут. Но слова Эдварда пробрались глубоко в мою душу, разрушая стену отрицания на мелкие осколки.

— Мне плевать на чувства, — грубо ответил я, отворачиваясь. — И на тебя, если не понял. Так что не морочь мне голову ерундой.

Эдвард наконец, улыбнулся, и в этой улыбке скрывалось нечто болезненное и горькое. Как будто он знал о моей пустоте больше, чем я сам.

— В самом деле, — прошептал он. — Если так, то почему ты не прекращаешь разговор?

Я снова почувствовал раздражение. Эдвард вновь подрывал все мои аргументы, превращая разговор в абсурдное полушутливое обсуждение.

— Не имею понятия, — отрезал я, скрестив руки на груди и закатив глаза. — Наверное, моя психика нуждается в дозе дерьма, чтобы окончательно слететь с катушек.

— Может, просто потому, что тебе тоже одиноко, — заметил он. — Ты окружён людьми, но всё равно чувствуешь себя единственным на земле. Это чувство не покидает тебя ни днём, ни ночью, разъедая твою душу.

Я посмотрел на Эдварда и понял, что его слова засели у меня в голове. Он знал. Знал о том, что у меня внутри. Как он это знал? Сколько ещё секретов моей души он мог увидеть так легко, словно читает крупный текст на бумаге?

— Откуда ты всё это знаешь? — Я не смог скрыть тревогу в голосе. Эдварду достаточно было взглянуть на моё лицо, чтобы понять, что он попал в цель.

Он снова улыбнулся, довольный тем, что ввёл меня в замешательство.

— По твоему выражению. Чувства легко прочитать, если знать, куда смотреть.

Меня охватило чувство раздражения. Эдвард стоял передо мной слишком уверенно, будто знал, что я ничего не могу с этим сделать.

— Вздор! — сердито буркнул я. — Ты слишком переоцениваешь себя. Ты всего лишь призрак, а не чёртова гадалка.

Он снова пожал плечами, будто не оскорбился моим замечанием. Не пытаясь спорить, он просто спрятал руки в карманы и спокойно ответил:

— Возможно. А может, просто ты слишком многое пытаешься отрицать.

— Хватит, — остановил я его. Мне надоело ощущать себя беспомощным ребёнком перед ним. — Почему тебе так важно, что я чувствую? С какой стати тебя это беспокоит?

Казалось, мои слова и настроение никак не повлияли на Эдварда. Он продолжал стоять передо мной с невозмутимым выражением лица, словно речь шла о чём-то совершенно обыденном.

— Думаю, ответ вполне очевиден, — усмехнулся он, мельком бросив на меня взгляд. — Из-за той самой связи, о которой я говорил раньше.

Я намеревался продолжить спор, но слова застряли в горле. Всё это выглядело странным и бессмысленным, но чувство правдивости его слов било наотмашь по моему разуму.