Пришлый

                Стоял жаркий июльский день. Небо представляло собой нежную синеву. Тайга вокруг как будто замерла. При полном безветрии она не подавала ни единого звука. Царила звенящая тишина. Только иногда с деревни доносился лай собак, да слышен был свист стрижей, парящих над рекой. Они и нарушали это временное безмолвие.
        У деревянной, ветхой сельской церквушки, которая расположилась на самом краю высокого берега реки, двери были открыты. Рядом, на лавочке сидели два человека и о чём-то беседовали. Это были настоятель Михаил и восьмидесятилетний старик Терентий.
-Ты слыхал, батюшка, Кирилл-то пропал? Давненько уж, однако, его нет. Энто мне кум мой Кондратий давеча поведал, мол исчез Пришлый. Как тихо появился, также тихонько и исчез, – заключил старик.
-Не нова весть-то твоя, дед. От прихожан об том слыхал, - батюшка Михаил рукавом рясы смахнул капли пота со лба и задумался.
        Как-то поздней осенью появился в таёжном селе никому неизвестный человек. Поселился на окраине, в заброшенной покосившейся от времени избе. Река в ту пору уже встала, выпал первый снежок. Увидели сельчане дым с трубы идёт, доселе пустующего и уже давно ничейного домишки.  Всю зиму этого человека никто кроме главы поселения не видел, но дымок с трубы да мерцающее окошко говорили о том, что изба не пустует, как было раньше.
-Документы у пришлого в порядке, мы с участковым нашим это проверили. Хочет, пущай живёт, только вот жильё -то выбрал больно ветхое, а у нас другого и не имеется, -успокоил сельчан ответственный за порядок в таёжном селе Платон Филимонов. Так с подачи главы поселения окрестили того человека- Пришлый.
-Седой, как лунь Пришлый-то этот и борода по грудь, -судачили о нём бабы, когда он по весне стал латать на берегу старую уже полуразвалившуюся лодку.
        Разные об этом человеке по деревне поползли слухи. Говорили, мол с тюрьмы он по осени той освободился. Мол срок большой отсидел. Кто говорил за кражу, кто за бандитизм и даже за убийство. Потому то многие шарахались от него и знакомство с ним не заводили, боялись. Звали пришлого Кирилл Кодратьев. Филимонов с участковым узнали об этом, когда проверяли его документы.  Чужой человек и сам не больно жаждал общаться с кем -то из сельчан. Правда, когда он появился в селе, бабка Матрёна поведала бабам, мол заходил ко мне за самогоном, взял бутылку и удалился.
-И как энтот леший бородатый узнал-то, что он у меня имеется, - удивлялась старуха.
-Дак, леший про тебя, бабка Матрёна, всё знат, - рассмеялись над ней бабы.
          По пальцам можно было пересчитать сколько раз видели сельчане Пришлого за три прошедших года, которые он прожил с ними в одном селе. Как он жил, чем жил, чем питался и чем занимался никто особо не знал. Говорили будто встречали его в тайге. Будто это был он, охотники говорили об этом, а точно не были уверены. Вроде он и вроде не он. В каждом случае Пришлый, заметив рядом людей, мгновенно исчезал, как будто его и не было. Сельчане догадывались, что Кирилл этот жил тайгой да рекой и понятно было, что он в этом деле совсем не новичок. Летом говорили люди, мол видели его в старой лодке - илимке на реке. Зимой же, видя, что избушка его со всех сторон заметена, следов никаких вокруг нет и по нескольку дней из трубы дым не идёт, люди говорили, мол, Пришлый, промышляет зверя в тайге. Несмотря ни на что, Мужики то один, то другой, пытались наладить с ним контакт, познакомиться по ближе, но видя, что тот контачить ни с кем категорически не желает, сами стали сторониться его. Как- то на сельском сходе окружили женщины главу поселения Филимонова, зная, что он смотрел документы чужака и загалдели на перебой:
-Макарыч, ты ведь знашь всё об нём. Ну ка давай выкладывай.
-Он что тюремщик? - выкрикнула одна из баб.
-Тюремщик, не тюремщик, а только вот что скажу вам, люди: документы у него в порядке, - сообщил Филимонов после продолжительной паузы.
-Понятно, - почти хором среагировали женщины и стали расходиться.
          Время шло, а Кирилл, как жил уединенно, так и жил. В селе его совсем не видели, но слухи о Пришлом всё же до людей доходили. Слухи нарастали, как снежный ком, катящийся с пригорка и все они положительно меняли образ этого человека в головах сельчан.
        Впервые о нём заговорили вначале лета. Сын известного охотника промысловика Ефима Юрьева Степан тогда лоб в лоб в тайге столкнулся с медведем. От неожиданности молодой человек растерялся и выстрелил. Пуля чуть задела лохматого хозяина тайги, тем самым разозлив его. Медведь рассвирепел и бросился на неопытного охотника. В этот момент раздался выстрел за его спиной. Зверь рухнул прямо перед Степаном, выбив из рук его ружьё.  Младший Юрьев обернулся и увидел седого мужичка с густой бородой. Ствол его карабина слегка дымился.
-Ты как? Всё нормально?  -спросил бородач.
-Да…, -не сразу ответил Степан и посмотрел на медведя с окровавленной головой, лежащего у самых ног.
Молодой охотник только сейчас, глядя на мёртвого зверя, сообразил, что могло с ним произойти, если бы не меткий выстрел незнакомца. Сколько он так простоял, глядя на окровавленную морду хищника и его огромные зубы, Степан не знал. Когда же парень вспомнил про своего спасителя и вновь обернулся, того и след простыл. Бородач растворился в тайге. Прошло несколько дней после того случая. Молодой человек никак не мог забыть то, что с ним случилось, да и разве такое забудешь.
«Надо отблагодарить спасителя-то моего иначе как-то не по -людски получается»- думал он.
-Давай ка, сынок, сходим к нему. Скорее всего это был пришлый Кирилл. А больше и некому, - обратился к сыну Ефим, когда тот рассказал ему про случай с медведем.
Только вот застать Кирилла дома охотники долгое время не могли. Старенькой латаной лодки Пришлого на берегу не было. От рыбаков они узнали, что те видели бородатого мужика, неделю назад спускался он вниз по реке.
-Видно за сигом подался, - предположил Ефим.
-Скорее всего, батя так и есть, ничего всё равно к избе-то вернётся, - согласился Степан и добавил:
-Поглядывать будем.
        Лето короткое в северных таёжных краях, а мужикам за эти летние деньки многое успеть надо.  На зиму запастись рыбой, жёнам помочь с огородом, набить кедра и самое главное: это подготовиться к зимнему охотничьему сезону. На всё про всё в распоряжении у них от силы два, два с половиной месяца.
Поэтому- то Степан с отцом в селе за лето совсем мало времени находились и когда появлялись, Кирилла не было. Услышали они вновь о Пришлом, как и все сельчане где-то в конце октября. Река в тот год к этому времени первым ледком уже покрылась. Коварным для многих заядлых и нетерпеливых рыбаков.  Вот и двум братьям Зарубиным, старшему из которых было пятнадцать, а младшему и того меньше, не сиделось дома. Знали они, что по первому льду рыбалка будет удачной, а что лед совсем еще не окреп мальчишек особо не волновало.
-Больно тонок, - произнёс старший брат Мирон, прорубив лунку и чуть не утопив пешню.
-Треск слышишь? –спросил младший Семен и замер.
Мгновение и мальчишка провалился, оказавшись в ледяной воде.
-Помоги! -сам не узнавая своего голоса, успел выдохнуть Семён.
В этот момент за спиной Мирона кто-то хриплым голосом произнёс: - Не двигайся!
Мальчик обернулся и увидел незнакомого бородатого мужика, который осторожно подползал по льду к барахтающемуся в воде брату. Затем незнакомец бросил Семену веревку с двумя узлами на конце и опять громко крикнул:
-Хватайся, давай, малый, обеими руками.
Когда парнишка ухватился, бородач стал медленно отползать в сторону берега, при этом крикнув Мирону:
-А ты стой на месте и не двигайся.
Старший брат кивнул. Вытащив мокрого, испуганного Семена на лед, бородач еще несколько метров полз, утаскивая его подальше от полыньи. Затем мужик поднял и сопроводил Семена до берега, укутав его в свой полушубок. Уже возвращаясь к Мирону, спаситель их крикнул ему:
-Осторожно отходи от полыньи и двигайся ко мне навстречу.
Мирон делал все так, как велел незнакомец.
           После этого случая с двумя малолетними рыбаками в селе вновь заговорили о Пришлом. Заговорили о нем, поминая добрым словом, называли его по имени, Кириллом, стараясь не употреблять прозвище Пришлый. Тимофей, отец мальчишек, на следующий день отправился отблагодарить спасителя своих сыновей и вернуть ему полушубок, но дома хозяина не застал. Полушубок и самогонку, которую взял у бабки Матрёны он оставил в сенцах, видя, что они не заперты.
«Похоже с наших краев энтот мужик, никакой он не пришлый, дома не быват, все в тайге промышлят»- думал Тимофей, возвращаясь домой.
            Всю зиму Кирилла в селе никто не видел. Бабы только, встретившись в сельмаге, сообщали сельчанам, что как-то мерцал свет в окнах и, мол дым валил из трубы его избы. Вновь, по – настоящему, заговорили о нём только летом.
            В тот год в июле тайга сильно горела. С утра до вечера стоял смрад в воздухе. Дымом леса окутались, дышать даже тяжело стало.  Пожар случился в конце месяца.   Огонь подобрался к окраинам села и рано утром заполыхали конюшни.  Зарево было на всю округу. Стал сбегаться народ, навстречу людям неслись испуганные лошади. Выскакивая из горящих строений, они громко ржали, устремившись к реке. Благо до воды было недалеко и на этот случай в хозяйстве имелись бензиновые водяные помпы, часть строений удалось спасти. Когда появился глава поселения, он только что вернулся с района, старый конюх Фома в обгоревшей рубахе стоял в нескольких метрах от дымящихся конюшен и крестился, глядя в сторону леса, где по тропинке ведущей к окраине села удалялся какой-то мужик в светлой рубахе.
-Спасибо тебе, мил человек! Спасибо! Помог спасти животину, - повторил несколько раз старик.
-На кого энто ты молишься, старый? - спросил подбежавший к конюху Платон.
-Не на Пришлого ли? Не на Кирилла ли? – глава поселения посмотрел в след удаляющемуся по тропинке человеку.
-Ему, ему спасибо, Платоша. Помог он мне шибко. Все загоны в конюшнях мигом по открывал. Не справился я бы один, ей богу, -говорил старый конюх, глядя, как завороженный в сторону леса.
- Вот ведь, за всё время ни слова от него не услышал. Сделал своё дело мужик и тихо удалился. Наш он, Платоша, как есть наш и никакой не пришлый.
Филимонов молчал, глядя на обгоревшие конюшни и думал о чем-то своем. А проблем в его хозяйстве имелось немало, было о чем главе подумать.               



                                                
            Таёжная жизнь людей в отдалённых северных селениях сурова и полна всяких неожиданностей. Почти ежедневно сибирский люд, живущий в этих местах, проходит испытания на прочность. Часто сибиряки остаются один на один с тайгой, которая их кормит, или с рекой с её порогами, которая также, как и лес их питает. Но тайга, как и порожистая северная река, может быть не только кормилицей, она может быть суровой и жестокой, если не знать и не соблюдать ее законов, не считаться с ними. Она запросто может прийти с огнем в твою избу, а река в половодье может всё уничтожить на своём пути.  Живя, в тех краях, люди надеются только на себя. На силы свои, смекалку и опыт. Слабые там не приживаются. Немалое число охотников сгинуло в непредсказуемой северной тайге и немало утонуло рыбаков в бурных студёных сибирских реках. Почти каждый из них по- своему, первопроходец, побывавший там, где до него никто не был, видевший и испытавший то, что тысячам людей и не снилось. Потому-то сибиряки особенно на севере действительно стойки ко всем невзгодам и лишениям житейским, тем более к непогодам. К примеру, большинство из вас, дорогие мои читатели, навряд ли сможет несколько дней к ряду пробыть один в тайге. Для него же, я имею ввиду настоящего таежника, это будут обычные дни жизни, потому как он в лесу, как у себя дома, где для него есть и очаг, и постель, и пища.

           Таким и был Кирилл Кондратьев, которого люди прозвали Пришлым, а, что тайга его дом родной, было заложено в него предками таёжниками, можно сказать это передалось ему в генах. В то раннее утро, возвращаясь с пожарища к своему дому, он шел и думал о своем, вспоминал моменты из далекого детства, ушедшие безвозвратно в прошлое. На лице его, заросшем бородой, играла улыбка. Вспомнился отец, который и передал ему свой бесценный опыт таежного охотника и не только в промысле, научил всему тому, что помогало выживать одному в тайге в непредсказуемых ситуациях. Вспомнил сейчас Кирилл его улыбающееся и немного растерянное лицо, когда после окончания школы сообщил бате, что решил поступать в военное училище.
-Ну а что, сынок, неплохой выбор, стреляшь ты, дай бог каждому, - поддержал тогда отец сына.
В тот момент батя улыбнулся, а вот в глазах его угадывалась грусть. Улыбался сейчас и Кирилл, двигаясь к дому и вспоминая этот эпизод из своей жизни. Мать, узнав о решении сына, только всплеснула руками и присела на табуретку. Она так больше и ничего не сказала, а лишь спросила:
-Далеко ли, сынок, училище-то энто?
-В Рязане, мам, десантное оно.
- Ох, где же та Рязань-то, выходит надолго уезжашь-? – прошептала она.
Сын увидел, что глаза у его матери влажные стали. Взглянул на отца. Вид его был растерянный.
-Всего пять лет. Батя, мам, я буду часто приезжать, - обнимая родных, успокаивал он их тогда.
         Таежное село Тижма, в котором они жили, находилось в самом центре Красноярского края. Состояло оно всего из двадцати дворов, располагалось на берегу Енисея и было окружено тайгой. До райцентра- Большой Сели, в котором находилась школа, было почти сто пятьдесят верст, поэтому с сентября по май, Кирилл жил у Акулины, сестры отца. На лето мальчишку привозили домой, где он практически все время проводил с отцом, то в тайге, то на реке, получая от него навыки в охоте и рыбной ловле. Десятилетку парень закончил без троек, к тому времени уже твердо решив поступать в военное училище.
-Может еще быть, что не сдашь экзамены-то, сынок,  а у нас ведь в райцентре есть профучилище, получишь профессию, тут будешь работать, - говорила мать, когда провожали парня, в надежде, что сын ее все же будем рядом с ними.
-Поступлю я, - твердо заверил Кирилл тогда.
Лица, провожающих его родителей, стоящих у калитки родного дома, запомнились ему навсегда. Плачущая мать, уголочком своего белого платка, вытирающая слезы. Отец в выцветшей фуражке с потертым козырьком, с каким-то потерянным и растерянным взглядом. Эти родные лица он часто видел потом, как наяву, находясь в разных тяжелых ситуациях в горячих точках. От города Рязани до Красноярского края было огромнейшее расстояние. Поэтому за пять лет учебы в училище парень был в Тижме всего два раза. А в последний раз, когда приезжал в родной дом своих родителей, в их взглядах, в их влажных глазах он отчетливо читал вопрос: «Увидимся, ли еще?»
            В восемьдесят пятом году Кирилл окончил высшее воздушно-десантное командное училище и был направлен в Ташкент, а через полтора года спецподготовки и адаптации к местному климату в Афганистан, где к тому времени уже шла война. Эта война заставила молодого офицера пересмотреть свои многие взгляды на жизнь. Она закалила и сделала его суровей и мужественней, на многие вещи открыла глаза. В бою под Кандагаром, когда его десантная рота попала в окружение моджахедов, Кирилл впервые взглянул в глаза смерти. В том бою погибло много парней и умирали они на глазах молодого ротного. После всего этого, лежа в полевом госпитале, он задавал себе вопрос: «А нужна ли была эта война и нужен ли был советский солдат в Афганистане?» Но поразмыслив, сам себе и отвечал, так как был советским офицером: «Мы должны были помочь афганскому народу в борьбе с моджахедами».
Сейчас этот же вопрос, когда уже та война позади и прошли десятилетия, все также многие наши люди задают себе и отвечают на него по-разному. Ну а в Афганистане до сих пор идет война. Мы хотели помочь афганскому народу, но так и не помогли, выведя в феврале восемьдесят девятого года оттуда наши части и отдав Афганистан на растерзание моджахедов. В то время страной под названием СССР руководило бездарное правительство, которое и привело это могущественное государство к развалу.
15 февраля 1989 года Советская армия была выведены из Афганистана, а указами Ельцина начиная с 1992 года армия сократилась в несколько раз, и мы едва ее не лишились.

                Кондратьев Кирилл в тот год вывода войск был в срочном порядке откомандирован служить на Дальний Восток. По дороге туда ветерану афганской войны, к тому времени уже старшему лейтенанту были даны несколько дней отпуска навестить родных в его родном селе в Красноярском крае.
Для родителей приезд сына был полной неожиданностью, они очень ждали его, но тот приехал внезапно, не оповестив стариков.  Мать, услышав его голос в сенцах, громко вскрикнула:
 -Сынок, - и вытерев руки о фартук, бросив все свои домашние дела, поспешила к двери навстречу ему.
Обняв Кирилла и целуя его, она шептала: - Вот и увиделись, родной мой.
Мать смотрела снизу вверх, в глаза сына и плакала, радость переполняла ее и от этого чувства она не могла удержать слез. Она смотрела на свое дитя и радовалась, что вот видит его рядом живым и невредимым.
-Сколько же я пережила за это время, думая о тебе, сынок.
-Будет тебе, мать, будет… - тихо повторял отец, покашливая в кулак.
-Быстренько накрывай на стол, радость ведь кака, в пору плясать, а ты слезы пустила, - через некоторое время, коснувшись рукавом рубахи глаз, бойко скомандовал хозяин.
Он сильно сдал и это было заметно, приосанился как-то, волосы его совсем поседели. Кирилл обратил внимание, как за прошедшее время постарели его родители. Сейчас вот они, прислонившись друг к другу, стояли перед ним. Сын обнял мать и отца, прижал к себе и на мгновение замер, почувствовав тепло их тел.
-Сынок, а ты мне подмогни с банькой пока мать накрыват на стол, -этими словами родитель отвлек парня от чувств, в тот момент нахлынувших на него.
Дни отпуска пролетели незаметно. Какую- то тяжесть в душе ощущал Кирилл, попрощавшись с родителями.
«Увижу ли я их еще раз?»- мелькнула мысль, когда уже ехал в город.
               К новому месту службы он добирался в приподнятом настроении, строил перспективные планы на будущее. Но после четырех лет службы на Дальнем Востоке его-ветерана афганской войны в звании капитана по очередному указу Ельцина, сокращают из вооруженных сил.  Последние годы он хоть и с задержкой на несколько месяцев, но получал небольшую зарплату, сейчас же сокращенным из рядов вооруженных сил выдавалось только единовременное пособие и оплачивалась дорога до места, указанного самим бывшим военнослужащим. Для Кирилла и для таких как он это было шоком.
«Мне проще, у меня семьи нет. А какого тем, у кого жена, дети?» -думал офицер.
Вернувшись с Афганистана, он так и не обзавелся семьей.
Куда же дальше? Встал перед ним жизненный вопрос.
«Ведь я же офицер, это моя профессия. Домой, в тайгу ехать? Зачем тогда военное училище, ведь я военный человек, неужто я не нужен больше Родине?»- мысленно спрашивал сам себя Кирилл.
             Таких, как он людей с военной профессией, брошенных на произвол судьбы в разваливающемся с каждым годом государстве в то время было очень много.  Это только надо задуматься: сократили в разы численность армии, тем самым ослабив её. Невозможно понять было то, что вооруженные силы стали не нужны стране. Что-то не то творилось в доселе сильном и могучем государстве. А для людей, для граждан этой страны, наступили тяжелые времена.
-До какого населенного пункта поедите, товарищ капитан? - спросил молоденький сержант при оформлении проездных документов. Кирилл задумался и через некоторое время ответил:
-До Москвы.
«Поеду в Москву там двое моих однополчан по Афгану Прохоров и Ерофеев, неужто и там офицеры десантники никому не нужны?»- подумал тогда уже капитан запаса Кондратьев.
               Всё это всплыло в памяти бывшего офицера, когда он возвращался с пожарища.
Войдя в избу, Пришлый в чём был в том и рухнул на стоящую в углу старую, железную с облупившейся краской на спинках кровать и вновь погрузился в воспоминания.
Город Москва к тому времени уже не являлся столицей Союза Советских Социалистических республик, он стал столицей вновь образовавшегося государства-Россия. Союз развалился на несколько отдельных государств, поделив территории, армию и армейскую технику.
           Кирилл приехал с надеждой, что он, как офицер нужен будет здесь и продолжит служить стране, но не тут- то было. С первых же дней пребывания в столице понял, что страна другой стала в одночасье. Таких, как он уволенных в запас офицеров было много, к тому же было немало и уволенных с гражданских, прекративших свою работу нерентабельных предприятий, продукция которых перестала быть нужной. По всей стране в то время закрывались заводы и фабрики. Люди, потерявшие работу, здесь были сплошь и рядом. Многие приехали из регионов в надежде, что в Москве заработают себе средства к существованию.

-Да с работой сейчас везде проблема, но я похлопочу, - успокоил друга однополчанин по Афганистану Степан Прохоров при встрече и добавил, что нашёл себе совсем недавно работу в МВД, в охране.
-Платят неплохо и главное всегда вовремя, - заверил товарищ.
«Что ж пойду в МВД там тоже служба, тем более у меня выбора нет»- подумал тогда капитан запаса.
             Степан выполнил своё обещание, уже через несколько дней он сообщил:
- Будешь работать В ЧОПЕ с Никитой Ерофеевым, нашел его вчера, он тебя быстренько введёт в курс дела. А дело это он освоил уже. Обрадовался, что ты здесь, встретиться хочет, запиши его номер телефона.
-Что за ЧОП? Что это?
- Частное охранное предприятие. О нём тебе Никита всё лучше меня объяснит.
-Частное? Как это частное?
-Ерофеев тебе всё расскажет.
Уже через неделю, благодаря хлопотам друга, Кирилл работал в охранном предприятии. ЧОП обеспечивал охрану грузов при автоперевозках. В первый же день он получил приличный аванс и личное оружие. Капитан запаса воспрял духом тогда.
«Всё не так страшно, главное я при деле»- думал он.

              Сейчас вот, лёжа на кровати в заброшенной избе, недалеко от отчего дома и вспоминая эпизоды своей прошлой жизни Кирилл задавал себе вопросы:
«Вот кого сейчас винить в том, что я лишился службы и оказался в том ЧОПЕ? Сколько ж таких было подобных мне тогда в этой Москве, да и по всей стране, выдернутых из нормальной жизни и брошенных на произвол судьбы людей?»
Пришлый некоторое время, ни разу не моргнув, смотрел в потолок, задавая себе эти вопросы и так и не найдя ответ, вновь погрузился в воспоминания.
Прошёл год, пошёл второй с того времени, как Кирилл устроился в Москве. К тому моменту он стал замечать, что не всё чисто в этом частном предприятии. Его перевили, как ему тогда сказали на более ответственную работу. Груз, а это были небольшие надёжно закрытые алюминиевые ящики, он уже доставлял сам на легковой машине без водителя и сам обеспечивал при этом охрану.
В девяностые годы многие ЧОПЫ имели дела с бандитами или работали на них. Доставляя груз, охранники зачастую ничего не знали о нём. Кирилл видел тех, кто принимал этот груз и у бывшего офицера зародилось подозрение, что и он является одним из участников ОПГ.
-Мы на кого работаем? – спросил он у Ерофеева.
-Ясное дело не на государство, - ответил тот уклончиво.
«Это не дело, уходить надо с этой охраны» - решил для себя Кирилл.
Он от кого-то слышал, что вышел указ Ельцина, как помощь в трудоустройстве таких, как он сокращенных с армии офицеров. В указе говорилось о создании курсов переподготовки для уволенных, для приобретения ими гражданских профессий.
Но не успел Кирилл Кондратьев ни на какие курсы. Арестовали его буквально на следующий день после разговора с Никитой.
 
            «И что бы дали мне те Ельцинские курсы, если бы я на них попал? А ничего!» - думал Пришлый, глядя на облупившийся потолок заброшенной избы, которая сейчас служила ему пристанищем.
Уже отбывая срок, а приговорили его тогда, как участника ОПГ к семи годам строго режима, Кирилл узнал от одного майора с такой же, как и у него судьбой, что бестолковые то были курсы. На этих курсах, из офицеров делали бухгалтеров, снабженцев, управдомов, мелкое управленческое звено - одним словом.
-Кончил я эти курсы бухгалтерские, а работу так и не нашёл. Куда не приду, везде нужны только токаря, сварщики и фрезеровщики. В результате наши дорожки с тобой здесь и сошлись, только я прошёл Ельцинские курсы, а ты нет, - вспомнил слова того майора Кирилл.
              Он лежал сейчас в своём ветхом пристанище, подложив под голову руки и перелистывал в памяти, словно книгу, всю свою прошлую жизнь. Босоногим мальчишкой видел себя в родной ему деревеньке. Рядом, ещё тогда молодые, отец и мать. Потом школа, первая разлука с родными. Город Рязань, так полюбившийся ему. Лица друзей- курсантов десантного училища. Потом Афганистан, горящий Кандагар. Затем служба на Дальнем Востоке.  Потом всплыла Москва и длительный срок в тюрьме от звонка до звонка. Эта жизнь была его и что она такой кривой вышла никого он не винил.
                Его родная деревня- Тижма была рядом, всего-то два дня пешим ходом до неё. Именно вот сейчас Кирилла потянула домой какая-то неудержимая сила, повлекла его прямо в это мгновение. До этого момента он не хотел туда возвращаться. Мать с отцом его умерли, по прошествии пяти лет, как его посадили. Вначале мать умерла, через полгода отец. Сообщила ему об этом тетка Акулина, когда уже их похоронили. Вышел он на неё после того, как перестал получать письма из дома.
Кирилл вскочил с кровати и стал собираться.
                Люди в селе узнали о том, что Пришлый ушёл лишь спустя несколько месяцев. Узнали от главы поселения.
-Макарыч, как же так, ушёл ведь пришлый Кирилл-то, ты знашь об этом? -спросили как-то собравшиеся у магазина сельчане Платона Макарыча.
-Знаю, знаю ушёл он, я с ним давеча говорил, как раз перед уходом. В родное село подался мужик.
-Жаль, очень жаль, хороший ведь человек, может ещё вернётся к нам – выразил надежду старый конюх Фома.
-И правильно, что домой подался, могилки ведь там родных его, - Филимонов как-то горько вздохнул и направился к ферме.
К тому времени Макарыч уже всё разузнал о Пришлом.
«Вот ведь какую непростую жизнь прожил этот мужик. Да, тяжёлые времена были Горбачёво-Ельцинские. Множество судеб людских покалечено в девяностые годы, а сколько ещё людей просто сгинуло, не выдержав трудностей, выпавших на их долю. Его бы, как ветерана афганской войны наградить надо было да доверить ему ответственный пост, на котором он мог бы служить на благо Родины, а оне его просто сократили за ненадобностью. Вот и поди пойми наши власти. Немудрено в энтой жизни и оступиться, коли к тебе так»- идя по дороге и качая головой думал Филимонов.

                В это самое время у сельской церквушки, что на высоком берегу, над рекой и состоялся разговор настоятеля Михаила со старым Терентием. Разговор, с которого я и начал свой рассказ.
-Ты слыхал, батюшка, Кирилл-то пропал? Давненько уж, однако, как его нет. Это мне мой кум Кодратий давеча поведал, мол исчез Пришлый. Как тихо появился, также тихонько и исчез, -заключил старик.
-Не нова весть-то твоя, дед. От прихожан об том слыхал, - батюшка Михаил рукавом рясы смахнул капли пота со лба и задумался.
-Мыкнул Пришлый в этой жизни шибко, однако, - добавил батюшка, чуть помолчав.
-Вот тебе и тюремщик… - удивлялся старик Терентий.
-Бог он в каждом! -прошептал настоятель Михаил и перекрестился.
Перекрестился и старик.

2024г.