Мой внук в экстремальном походе

Бабушка я уже пожилая. Родилась и живу в маленькой отдалённой деревушке, которую и на карте не сразу найдёшь.

Дети и внуки в городе. Чего им в нашем медвежьем углу делать? Из развлечений у нас одни комары. Правда, комары крупные и кусачие, с ними не соскучишься.

Внук Марат где-то выучился и неплохо устроился. Я рада. Что называется, выбился в люди, «белая кость». Ездит на лимузине, зарабатывает много. У него квартира больше, чем моя деревня. Как же его профессия называется?... Что-то среднее между дистрофиком и детонатором... А-а-а, вспомнила! Дистрибьютор, вот как!

Созваниваемся с внуком, если связь есть, хотя со связью в деревне не очень. В основном на печке сигнал ловит. Иногда в нужнике, но не всегда. Смотря по какой нужде пойдёшь, видимо. Если по малой, то и сигнал будет слабый. Не знаю, почему так. Надо у оператора спросить.

Звонит мне Марат на днях, отдохнувший, переполненный впечатлениями. Оказывается, в отпуск парень уходил, а я уж думала: куда мой любимка запропастился?

- Привет, бабуль! – кричит внук. – Как здоровье, как дела? Я тут неделю потрясно отдыхал, сейчас обскажу! Купили мы с друзьями экстремальный тур. Называется «Робинзон в необитаемой тайге». У-у-у, вот это отдых. Вообще жестяк, бабушка!

К молодёжным словечкам Марата я привыкла, не удивляюсь.

- Тур был реально залипательный! – говорит Марат. – Нам разрешили взять минимум вещей, консервы, спички и топор. Забросили в лес по бездорожью, где сплошные ухабы да бурьян. Кругом ни души. Цивилизации ноль, вертись как умеешь! Телефон ловит еле-еле, а интернета в помине нет, представляешь?

Я посмотрела на шкалу телефона, где мерцало одно-единственное деление антенны. Внука было слышно через раз. Ха, ещё бы мне такое не представить…

- Огляделись мы – мрак кромешный и адреналин изо всех щелей! – говорит мой успешный внучек. – Ночная тайга, дождь, ни фонарей, ни магазинов… хоть маму кричи, но мамы тоже нет. Даже массажистки завалящей туда не вызвать. Одни муравьи под фуфайкой ползают да мусор с веток сыплется – и весь тебе спа-салон. Ни отелей, ни магазинов – голяк.

Это я тоже вполне себе представляю. У нас единственный магазин три года как закрылся. Чай, крупу и сахар раз в неделю привозит Колька-моторист на своей дрезине. А если он в запой уйдёт, то никто не привозит. Короче, чувствуй себя робинзоном круглый год.

- Испытывали нас на прочность беспощадно, - говорит Марат. – Дали нам гида-проводника, злыдень ещё тот! Шпынял всех как сидоровых коз. Воду из ручья носили, а без хлорки она совсем невкусная. Калорийности не хватает, наверно. Спали в шалашах, по нужде под куст ходили, еду на костре готовили… Выжили не все. Половина на второй же день домой запросилась. Но я выдержал, не посрамил фамилию! За неделю пять кило скинул, зато загорел и мозолей кучу топором натёр. Можешь поздравить, твой внук сдал экзамен на выживание.

- Умница Маратушко, - говорю. – Но тебе хоть заплатили потом за страдания твои неисчислимые?

Марат даже оторопел – не ожидал наивного вопроса.

- Ты что, бабуль? Мы сами турагентству платим, чтоб в тайге отдохнуть! – кричит жизнерадостно. – Да и цена-то там копеечная. За неделю лесного кайфа я каких-то сто двадцать тысчонок отстегнул!

Посмотрела я за окно. На разбитую нашу дорогу: две ниточки-колеи. На колодец, с которого всю жизнь таскаю воду. На давно закрытый продуктовый магазин. На летающих галок и шумящие ёлки, за которыми только лес и лес, без конца и края…

Ни дороги, ни сети, ни коммунальных удобств. Всё точь-в-точь, как в том таёжном месте, куда катался мой успешный детонатор-внук.

- Марат-Марат… - говорю я. – Сто двадцать тыщ за неделю в глухом углу? Чудо ты чудесное, Робинзон на палочке. Да когда ты в детстве на каникулы ко мне приезжал – у тебя всё это бесплатно было! И костёр, и вода из ручья, и туалет под любым кустом… надо было мне, дуре, деньги с тебя брать.

- Денег, бабуля, я тебе и так пришлю, если надо, - смеётся внук. – И приехал бы к тебе в отпуске, но понимаешь… при моей должности отдыхать в деревне у бабушки как-то не статусно. Меня начальник не поймёт. А вот если по тайге за сто двадцать тысяч побегаешь – сразу пафосная уважуха от всех коллег и девки от восторга чихают!   

Поговорила я с внучком-путешественником, попрощалась. Сижу теперь и думку гоняю.

Живу я в своей деревне всю жизнь. Без связи, без дорог и водопровода. Дрова колю, ем что достану, лечусь чем придётся.

Неужели я кому-то за это тоже сто двадцать тыщ должна?...