Глава 5 Юность и начало трудовой деятельности моег

Глава 5
Юность и начало трудовой деятельности моего отца

Мой отец, Подгорный Семён Григорьевич, из всех братьев большой семьи Подгорных, оказался наиболее способным и деятельным организатором колхозного дела и сельской жизни. Он родился в 1914 году в многодетной семье, семье переселенцев, сельских жителей. Был пятым ребёнком. Это был период Первой мировой и Гражданских войн. Несколько лет подряд в Северном Казахстане был неурожай. Семья едва сводила концы с концами, пробовала перебраться  на лето в более плодородные урожайные места Семиречье. Так назывались  места в районе Семипалатинска, расположенные в предгорье. Но через короткое время пришлось вернуться обратно, по совету местных казахов, уважительно,  но настойчиво просивших чужаков не оставаться на постоянное место жительство в их краях. Нужда  не оставляла семью Григория. Экономили как могли на всем, питании, одежде. Следующий ребёнок зачастую донашивал одежду старших братьев. Это сказывалось и на возможности направить детей учиться в школу, открывшуюся в Лосевке только в 1897 году. Дедушка Григорий был мельником и мастером «на все руки», только  это спасало их положение. Подрастающие дети приучались к посильному труду по дому и на огороде, быстро осваивали всё, чем занимались их отец и мать.
Если дедушка уезжал на мельницу, то с ним, почти всегда, уезжала и бабушка. Она его там и кормила, и оберегала, и помогала. В это время дома,  на хозяйстве оставалась старшая дочь Татьяна, которая, на время отсутствия родителей, становилась и кормилицей, и воспитательницей для  сестёр и братьев. Ни Татьяна, ни Михаил, ни Свирид в школе не учились - были самоучками. Лишь Петра смогли  направить учиться в школу. Младший брат Семен с удовольствием всё перехватывал у брата и к семи годам свободно читал и считал. Однако, его,  как и старших детей, тоже не могли  отдать учиться  в школу.
В те годы подростки нередко были помощниками старших в различных занятиях: помощниками пастухов – подпасками,  подмастерьями сапожников, плотников, погонщиков. Так сельские  подростки не только получали, как сейчас говорят, профподготовку, но и могли материально помочь своей семье: то копейкой, то пирожком, полученным за внимательное отношение к чьей-нибудь просьбе, за помочь в различных бытовых делах. Это прошел и я, участвуя в делах вместе с крестным Алексеем, дядей Петром- старшим и другими дядями. Это прошел и мой отец. Его определили трудиться подпаском к пастуху  стада коров колхозников. Будучи подпаском, он не расставался с книгами, читая то, что приносили из библиотеки или из школы старшие. В 10 лет его приняли сразу в четвёртый класс лосевской школы, который он успешно закончил. Родители обратили внимание на  способности сына и отдали учиться дальше, в Зеренду. Вместе с ним в Зеренде учился и его двоюродный брат Василий Яковлевич Подгорный (сын родного брата деда Григория –Якова).
Когда я учился в Зеренде, в пятом классе, то моя классная руководительница сказала мне, что в её классе учился и мой отец. Это меня побудило учиться еще лучше, мне было как-то неловко, стыдно подводить хорошую память об отце.
На время каникул все сельские подростки находили себе  посильное занятие: кто на стройке, кто на уборке урожая, стараясь помочь своей семье. Отец  нанимался в пастухи пасти коров односельчан, а дело это ответственное. То в болото коровы залезут, то на пшеничное поле забредут. Нужна наблюдательность, внимание, бдительность. В полуденный зной стадо пригоняли к озеру у мельницы. Сюда приходили хозяйки подоить своих коров, мы с матерью тоже ходили на такие дойки с двумя ведрами. Можно только представить себе такое зрелище: коровы заходят в воду по уши, блаженствуют, довольно фыркают и не хотят выходить из воды. Тут самая работа у подпаска, выманить или вытолкать нужную корову, замечтавшуюся в прохладной воде. Награда не заставляла себя ждать – кружка парного молока или блин от благодарной хозяйки.
Спустя много лет, на моей памяти, в 1948 году произошел такой случай. Лошади соседнего казахского села «Кызыл Кайнар» забрели на пшеничное поле колхоза «Пламя» села Лосевка  и попортили много пшеницы. Охранники колхоза «Пламя» загнали их в свой скотный двор и потребовали за них выкуп,  как компенсацию за испорченное колхозное имущество. Казахи ничего лучшего не придумали, как захватили  часть коров из стада, которое  в это время  отдыхало  у озера. Поднялся шум пастухов и женщин, пришедших доить коров. Все происходило в обеденное время, когда работающие в поле мужчины приезжали  на лошадях домой пообедать.  Услышав шум  и плач женщин, мужчины сели на лошадей и помчались за околицу вдогонку уводимому стаду. Увидев разъяренную погоню, казахи бросились наутёк, а через час,  повинившись, привезли к правлению колхоза несколько овец и этим выкупили своих лошадей. После этого случая приезжали представители  райкома, проводили беседы с населением,  собирали казахов, говорили с ними тоже, словом, всех уговаривали не поддаваться эмоциям и жить в мире. В общем –то,  во всем оказались виноваты кони, и  конфликтов больше не было.
В 1929году отец окончил  семь классов зерендинской средней школы и вместе с Василием Яковлевичем поступил в педагогическое училище в г. Сындыктав. Ему было – тринадцать – четырнадцать лет, он начал жить самостоятельно.
После окончания училища, c 1-го сентября 1932-го года до 1935 г. работал учителем Лосевской начальной школы. В 1935 году был назначен директором начальной школы в село Айдабульчик, которое находилось у села Красиловка. Вместе с отцом туда же на работу был  определен  и его двоюродный брат Василий Яковлевич.
В 1932 году мой отец вступил в ВКп(б) и стал активно участвовать в жизни колхоза «Пламя». Его избрали секретарём парторганизации.  В его обязанности входило проводить политзанятия с коммунистами и активистами села. Он регулярно стал посещать колхозные «оперативки»,  а после них шел на занятия в школу. Это для него стало «сельхозакадемией».
В 1933году он женился на Чесноковой Серафиме Петровне - трудолюбивой местной девушке и красавице, в будущем моей матери. Обладая многими умениями и навыками ведения домашнего хозяйства,  в то время  она была  неграмотной, но со временем  обучилась письму и чтению, так что впоследствии  с удовольствием читала детские книжки внукам, писала родственникам письма и сама читала полученные от родных поздравительные открытки.
До знакомства с  Семеном Подгорным за ней ухаживал  его двоюродный брат,  Соломкин Прокопий Федосеевич, но мать предпочла выйти замуж за моего отца. Прокопий Федосеевич и отец всегда дружески по-родственному общались, помогали в житейских вопросах. В 70-х годах Прокопий Федосеевич, к тому времени оставшийся без жены,  в  письме к моей матери, проживающей вместе с моей семьей в Ахтубинске,  тоже давно вдовствующей,  откровенно и с  сожалением рассказал, что,  по-молодости,  уступил Семену  свою любовь.  И просил его простить. И приглашал  приехать к нему. Мать показала мне это письмо. Мы с ней  долго его читали, вспоминали годы жизни в Лосевке, она рассказывала о годах молодости. Было видно, что это признание тронуло ее. Но она  сказала, что воды много утекло,  и  прошлое незачем  будоражить.
В Айдабульчике родители жили в свободной комнате при школе.  Василий жил,  рядом, в соседней комнате. Жили дружно, во всем помогая друг другу. Жизнь текла своим чередом. В 1934 году у родителей родился первый сын Николай. Через два года в 1936 году стали поджидать рождения второго ребенка. В конце декабря  отец  по делам службы вынужденно уехал в Зеренду, чтобы получить зарплату за декабрь месяц для учителей. В это время поднялся жестокий буран. Надо сказать, что снежные бураны, сопровождающиеся обильным снегопадом, сильным порывистым ветром – нередкое явление в тех местах. В это время замирала жизнь,  и порой неделями выходить на улицу не представлялось возможным – заносило все дороги, засыпало  дворы по самые крыши.  Так случилось, что в такой период внезапно у мамы начались роды.  Все произошло ночью, так быстро, что дяде Василию не оставалось выбора – надо было помогать роженице.  Он  и завязал пуповину второму сыну, которым оказался я.  Слава Богу, все обошлось благополучно, за что я благодарен дяде Василию.
1-го января приехал отец и обрадовался прибавлению в семействе - в его семье родился  второй сын, которого  назвали Владимир.
О том,  как произошло мое рождение, я узнал  из рассказа дяди Василия уже после войны, когда он приехал к нам в гости. Мать суетилась с пирожками, отец с дядей Василием сидели за столом, беседовали, вспоминали разные житейские истории. Неожиданно дядя Василий спросил меня, доволен ли я его работой - как завязан пупок.  Я удивился, а родители и дядя Василий,  посмеиваясь, рассказали историю моего появления на свет.
Как раз в  тот же  вечер дядя Василий рассказал изложенную мной выше историю,  произошедшую с ним  в плену в годы ВОВ,  про подпольную кличку Утконос.
После окончания учебного года наша семья переехала в Лосевку, а Василий Яковлевич – в Подлесное, где его отец, Подгорный Яков Николаевич, работал председателем  колхоза. В Лосевке родители купили однокомнатный домик, который перестроили в пятистенный (двухкомнатный).  Дом находился наискосок через улицу от дома деда Григория. Этот дом под камышовой крышей нам отлично служил до 1956 года, когда я уехал учиться в военное училище, а  старший брат Николай, окончив институт, получил направление работать в c. Синеглазово, где сразу получил двухкомнатную квартиру и туда же перевёз нашу мать. Дом продали за ненадобностью, содержать его не имело смысла. С тех пор в  Лосевку  мы приезжали в гости и останавливались у родной сестры мамы, у тёти Афимьи, которая была замужем за Даниловым Никоном Николаевичем. От родного дома осталась память в виде баяна, который купил Николай на часть денег от продажи.