Солженицын. Пик свободы в оттепель

В 1959 году Александр Солженицын, отсидевший восемь лет в советских лагерях, напишет рассказ «Один день Ивана Денисовича».  В нем описывается день советского заключённого в зиму 1950-1951 года. Главный герой Шухов — собирательный образ русского человека, который всегда найдёт, как пропитаться, весело поработать, найти табачку и наказания избежать.

Текст крамольный для власти по нескольким причинам. Первая — причина посадки героев. Военных, бежавших из вражеского плена, на родине встречают в наручниках. Или молодого безобидного баптиста, который никому слова поперёк не скажет. Вторая — в стране, где от каждого по способностям и каждому по потребностям, оказалось слишком много прихлебателей, воров и обманщиков. И самое страшное, что их создает исправительная система.

В декабре 1961 года Солженицын отдаёт свой текст в журнал «Новый мир» и его лично читает главный редактор издания Александр Твардовский. «Новый мир» — символ допустимого инакомыслия и либерализма в СССР. Там разрешается писать то, что запрещено остальным журналам и газетам страны.

Текст он читает за ночь и говорит о нём, как об одном из главных потрясений за последнее время. А потом несёт на согласование в Политбюро КПСС. И рассказ нравится лично Хрущёву, который уже с февраля 1956 года проводит в стране политику десталинизации.
Главная претензия к произведению от руководства и цензуры — отсутствие упоминание имени Сталина. Ну ведь это он был причиной людских страданий. Солженицын, отрицающий уже всю систему управления страной от исправления текста отказывается.

Публикация состоится 18 ноября 1962 года и вызовет бурную реакцию в обществе. По рассказу советского филолога Аверинцева: человек стоял у ларька, не зная названия газеты, и пытался объяснить его словами «ну где этот журнал? Где правда написана». Это первое осознание ГУЛАГовского прошлого страны в искусстве.

Текст активно публикует и зарубежная пресса. Там — это признак реформ в стране, ведь раньше такого рода тексты в официальную прессу не допускались. Издаваясь в СССР в качестве самиздата, а на Западе — тамиздата. Но времена быстро меняются, и текст становится неугодным. Нельзя ведь так отвергать систему во времена её укрепления. В 1971 году текст запретят к печати. И повторно разрешат спустя почти 20 лет.