Глава 12. Золотые руки женщин рода Подгорных

Глава 12.
«Золотые руки»  женщин рода Подгорных

Рассказ о втором поколении Подгорных будет не полным, если не рассказать  о доброй  и прекрасной  особенности  всех женщин рода Подгорных, которые любили рукодельничать и были прекрасными кулинарками.  Образцом и примером  служила, приехавшая с Украины, мама, а потом бабушка и прабабушка  Ховронья Яковлевна Подгорная (Кульшаева).  Наши мамы, тетушки, сестры не жалели  сил и времени на ведение домашнего хозяйства, создание уюта, украшение дома рукодельными изделиями, шили и  вязали для всей семьи носки, свитера, жилетки, шапки, варежки, шарфы, и все это носилось и согревало нас теплом заботливых рук.
В Лосевке женщины  любили отбеливать на мартовском снегу льняные и конопляные полотна,  раскладывая  их на сугробы под ярким мартовским солнцем.  Потом из этих полотен шили юбки, простыни, полотенца, скатерти. Полотенца и скатерти обязательно украшали по кромке  розовыми  кистями,  на полях  красными нитками  вышивкой «крестом»  выводили различные узоры, на которых были изображены солнце, петухи, цветы.  Такими полотенцами покрывали зеркала, иконы, портреты и свежеиспеченный хлеб. На окнах обязательно были занавески  с вышитыми «гладью» цветами. Тумбочки, столы и подушки были застелены ажурными салфетками, связанными  крючком из белых ниток. Такие же  ажурные  оторочки закрывали нижнюю часть кроватей, свисая из-под верхних одеял и покрывал  кружевной лентой.  На подоконниках обязательно выращивали цветы.
Все эти, казалось бы, бытовые мелочи, делали жилые комнаты уютнее, располагали к хорошему отношению в семье. Эти особенности перенимались, бережно сохранялись  всеми женщинами, пришедшими жить в семью Подгорных и передавались от поколения к поколению.
Швейною ниткой льняною, бумажною,
Ниткой голландской, пуховою пряжею,
Тянемся нитями к нитке основы
Гибкими прядями рода и слова.
Важная деталь – ниточка семейных традиций передается  женщинами друг другу для сохранения добрых отношений   в доме  и семье.
Как я уже говорил, семьи были в большинстве своем многодетными, но, даже если детей было не много, в те суровые годы всем приходилось нелегко кормить свои семьи. Некоторые  продукты приходилось покупать, в основном муку, крупы, и мне запомнились, сушеные яблоки, которые были редкостью в наших местах. Большинство же продуктов выращивали на своем огороде – картошку и капусту, лук и  чеснок, огурцы, свеклу и морковь, брюкву, репу и бобы, обязательно подсолнечник, все это надо было собрать, очистить от земли, засыпать в хранилище под домом (подпол), в погреба, или в сараи, тщательно укрывая на зиму.  Часть моркови и свеклы сушили, как сухофрукты,  и в зимнее время мы, детвора, с удовольствием, забравшись на печь, ими лакомились.  Капусту, грибы – солили в деревянных бочках. Мясные и молочные продукты тоже не покупали, а держали домашний скот, птицу, словом, хозяйство было практически натуральным.
Одно дело,  все это заготовить и совсем другое дело – ежедневным трудом творить из этих зачастую скудных запасов еду для  большой семьи. Матерям помогали старшие дети и снохи.  Мужчины тоже не оставались в стороне - достать,  принести,  наколоть – свою мужскую работу никто не перекладывал на женские плечи. 
Особенно ярко проявлялись  кулинарные умения в дни подготовки к праздникам: Новому Году, дням  рождения, свадьбам и юбилеям, к Рождеству, Крещению, Пасхе, Троице. И, конечно, отмечались все советские праздники: День Октябрьской революции, День Красной армии, День Победы, а так- же Дни 8 Марта и 1-е Мая.  Праздники в семьях рода Подгорных отмечались широко, многолюдно, хлебосольно, с весельем и непременным застольным хоровым пением, а зачастую и танцами. К праздникам готовились заранее, сообща договариваясь, кто что готовит, что приносит к столу. Хозяйки обдумывали,  какие блюда могут приготовить, чем удивить гостей, семью, порадовать детей. В первую очередь это были  пироги с самыми разнообразными начинками: с  картошкой, с рыбой, с грибами, пирожки со шкварками (мелко порезанными свиными  шкурками с прослойкой сала, жаренными на конопляном масле), с печенкой,  сладкие ватрушки с творогом. Потом шли щи  со свежей или квашенной капустой, рассольник, грибной суп, куриный суп с домашней лапшой. Как и хлеб, лапшу  всегда делали сами. Тесто замешивали крепким, упругим, но эластичным, многое зависело от мастерства хозяйки. Лист теста тонко раскатывали (его называли «сочень»), затем  лист сворачивали по всей длине, складывая в полоску шириной см 6-7. После этого полоску мелко нарезали поперек так, что образовывалась тонкая лапша. Ее раскручивали или оставляли клубком, на усмотрение хозяйки,  высушивали на столе на полотенце. После высыхания, лапша становилась твердой, сохранялась в глиняных горшках или, как и сушеные грибы, в холщевых мешках в прохладном месте.
Основным  блюдом в праздничные дни  было тушеное в чугунной посуде (чугунке, котле или сковороде) мясо с картошкой, капустой или грибами, с непременным добавлением, и лука, и моркови, и  заранее высушенных укропа, петрушки, морковной, свекольной ботвы, и других душистых трав, которые заготавливались хозяйками  в изобилии. Это блюдо все очень любили, оно было и вкусное, и сытное, и ароматное.
Также любимым  блюдом были пельмени. Но на столе они были не часто, по мере появления возможности  приобрести мясо. Чаще пельменей подавались к столу вареники с картошкой, капустой, творогом, грибами, как более экономичный вариант.
Хлеб и хлебные изделия  все хозяйки пекли сами. Пшеницу, заработанную в колхозе за трудодни, возили и мололи на мельнице, где работал дедушка Григорий, а впоследствии дядя Свирид. Трудодень был в 30 – 60 г.г. основной мерой учета и оплаты труда колхозников.  Еще школьником я работал  в колхозе в летние периоды 54 и 55 годов, и мне также начислялись трудодни, за которые я получал пшеницу. Заработанной за лето пшеницы семье хватало на весь следующий год.
Как я уже упомянул, вместо привычного ныне подсолнечного, кукурузного или оливкового масла, тогда делали конопляное. Конопля была  неприхотлива к местному климату, быстро вызревала и давала достаточно семян для приготовления растительного масла. Кроме того, стебли использовались для изготовления веревок и суровых ниток, из которых далее ткали  мешковину и другие хозяйственные полотна. Жмых использовали для кормления домашних животных и приманки рыб при зимней ловле   кругами, которые описывались ранее.  Про другие,  отравляющие сознание свойства  конопли,  было известно то, что человек становится «дурным», «не в себе», но никто этого не испытывал, и интереса к этому не было, было не принято, и все.
Тогда нам не было известно слово «десерт», но к чаю всегда подавались  сладости и пирожки с различной начинкой, баранки, сушеные фрукты, мед, варенье из клубники, лесной смородины и малины. Чай был душистым и необычным – в него были добавлены листья земляники, смородины, что интересно – даже сушеная морковь, может и какие другие компоненты по вкусу хозяйки.
И, конечно, каждая хозяйка умела готовить квас. Рецепты изготовления практически не отличались, при этом  квас у всех получался разный, но всегда отменного качества и вкуса. Квас готовили на хмеле и подсушенных ржаных булочках. Его обязательно заваривали в деревянных  березовых или дубовых бочках. Их изготовлением как раз и занимался дед Григорий Николаевич. Такой квас не только  хорошо утолял жажду, но и  был  домашним лекарством: детям - при  простуде, взрослым – после бани, и при головных болях,  как говорится, различного происхождения.
Спустя много лет, когда я уже  жил в городе Ахтубинске,  в нашей  с Таей семье появились и другие рецепты праздничных блюд, но об этом позже.
Матери, жены, сестры – всегда были, всегда оставались и остаются душой семьи: в будни и в праздники, в трудные дни и дни радости. Они управлялись и с домашним трудом, и с детьми, и с работой в поле и на огороде. Не было такого, чтобы можно было  застать их праздно сидящими – всегда находили дела и всегда откликались на просьбы о помощи и поддержке. Переживания, волнения, тревоги – сколько всего разного  ложилось тогда и ложится теперь  на их плечи, в их души.
Словно сединами не запорошены,
помнят хорошее, сами - хорошие.
Были бы ваши тревоги уменьшены,
только бы жили, вы, матери, женщины.
В этих проницательных строках Лариса нашла те самые главные слова о наших матерях, наших родных женщинах: «Только бы жили, вы, матери, женщины…».
После закрытия в конце 30-х годов  лосевской сельской церкви, церковная жизнь в селе притихла, но не остановилась. Иконы разошлись по домам сельчан. В красных углах всех домов были полочки, на которых стояли иконы. Часть икон из церкви  хранились в доме деда Петра Ивановича Чеснокова, часть - в молельном доме. Молельный дом устроился в простой избе, где собирались, как правило,  женщины, читали Священное Писание, они же помогали отпевать усопших. Мне, еще  отроку, отпевание отца в 51 году надолго врезалось в память. Тогда две старушки долго распевно читали, видимо,  Псалтирь, мне запомнились большие разноцветные буквы, с которых обычно начинается каждый стих в священных книгах.
Еще мне запомнился крестный ход  «Во спасение от засухи и неурожая» в 47-м году. Тогда многие вышли  с сохраненными иконами, и даже хоругвиями, процессия прошествовала  по двум улицам села. 
У дедушки и бабушки был заведен порядок, которого в семье всегда  придерживались, и когда садились за обеденный стол и вставали из-за стола, все крестились. Бабушка Ховронья говорила нам, что вера обязательно должна быть у каждого в душе, и не должна быть показной.
В доме деда Петра Ивановича Чеснокова было много интересных икон. Могу только предположить, что  дедушка Пётр взял их на сохранение, когда он в конце 30-х годов в составе строительной бригады разбирал купол закрытой церкви. Мы всегда с интересом рассматривали их. У моей мамы была небольшого размера икона с изображением Петра и Павла. Можно ли назвать совпадением, что впоследствии  большая часть нашей жизни прошла рядом с селом Петропавловка, откуда родом семья моей супруги Таисии, и где моя мама и брат Николай обрели  вечное пристанище.