Памятная дата Евгения Павловича

ИЗ ЦИКЛА "ИСТОРИЯ ОДНОГО ЭКСПОНАТА"

Главный научный сотрудник ЛНФ ОИЯИ Евгений Павлович Шабалин идёт по родной улице Блохинцева. У него бодрый вид и крепкое рукопожатие, он вглядывается в лица прохожих и заряжается оптимизмом молодых людей. Он держит путь прямиком в музей истории науки и техники ОИЯИ. Через двадцать минуть заседание Совета Старейшин, а он его председатель и ему не к лицу опаздывать. Но он не спешит. Он всё рассчитал. До музея пять минут, ещё пять — раздеться и придать себе должный вид, остальные десять минут на разговоры и непредвиденные расходы времени.

Евгений Павлович заходит, стараясь остаться не замеченным — бочком, как Ленин, дабы не нарушить лекцию, которую читает экскурсантам хранитель фондов Кирилл Козубский, но вот один из экскурсантов оборачивается, Кирилл Эдуардович бросает взгляд в ту же сторону и громогласно объявляет:

— А вот и человек, о котором я только что рассказывал!

Кажется, что в музей заглянул живой классик единственного в мире импульсного реактора ИБР-2… Все взгляды устремляются в его сторону. Чувствуя себя как артист вышедший на поклон, Евгений Павлович скромно спрашивает:

— Экспонат принимаете?..

Его называют человеком непреклонного возраста, и он с этим полностью согласен. Что вы хотите, человек живого Бора видел. Один из студентов, которым он читает лекции в университет, однажды даже спросил: «А Вы с Резерфордом были знакомы?»

С годами у Евгения Павловича появился ленинский прищур. Он обзавёлся тростью, которую время от времени где-нибудь забывает и потом ходит по городу, заглядывая в заведения, где сегодня побывал: в музей, где его поили чаем, в кафе «Высоцкий», где он пил кофе, в кафе-кондитерскую «У Лии», где его угостили пирожным низкой калорийности, и в прочие увеселительные заведения, которых у нас немало, хотя жители города и ропщут на их недостаток.

Евгений Павлович даже пытался отпустить профессорскую бородку, чтобы завершить облик рассеянного профессора, но ничего не вышло: сквозь благообразную профессорскую внешность всё равно угадывается задиристый паренёк из Люберец, а это город грубой физической силы, и когда он, выпускник МИФИ, начинающий инженер-физик явился в отдел кадров ОИЯИ, строгие кадровики даже не спросили его, откуда у него фонарь под глазом.

В 70 лет Евгений Павлович решил, что пора писать романы. А что? Жизненного опыта накоплено уже достаточно, впечатлений полно, есть о чём рассказать людям. «Может, для начала мемуары?» — подсказал внутренний голос. Мемуары он отверг: «Рано!» Так родилась трилогия о не лишённом авантюризма инженере-физике, которого он, без лишних церемоний, списал со своего коллеги Валерия Ломидзе (и отчасти, конечно же, с себя). Убедившись, что романы в наш век не читают, Евгений Павлович взялся за малые формы.

В одном из его рассказов появляется Дмитрий Иванович Менделеев. Человек ему хорошо знакомый, близкий по духу, сам в молодости был кипяток. В рассказе Евгения Павловича Дмитрий Иванович летит на воздушном шаре, и это исторический факт: ранним утром 19 августа 1987 года по старому стилю Дмитрий Иванович действительно поднялся в воздух в окрестностях Клина, родины Петра Ильича Чайковского и вечером того же дня приземлился в окрестностях деревни Спас-Угол, родины Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина, где его окружили крестьяне, а сельский староста пообещал: «А за пузырём, не беспокойся, приглядим». И многозначительно добавил: «И за тобой тоже».

А дальше включается вольнолюбивая фантазия писателя. И вот Дмитрий Иванович, исчезнув из поля зрения наблюдателей, терпит крушение у села Верхняя Троица, родины Михаила Ивановича Калинина, и один из пяти сыновей инженера путей сообщения, будущий математик и переводчик «Начал» Евклида 11-летний Дмитрий Мордухай-Болтовской помогает учёному продолжить полёт, а дальше — всё как рассказывал сам Менделеев, включая пение петухов, которое доносилось до него снизу, рёв быков и приглашение рыбака с удочкой: «Спускайся! Свежая рыба есть, уху сварим!» А через несколько лет, отдыхая в пансионате «Тетьково» близ Верхней Троицы, Евгений Павлович с удивлением узнаёт, что на его рассказ как на исторический документ ссылаются местные краеведы!

…Когда пришло время писать историю единственного в мире импульсного реактора, Евгений Павлович снял с антресолей рабочий журнал, сдул с него пыль и стал листать, досадуя на то, что молодой человек, каким он был полвека назад, совершенно не заботился об истории и не ставил дат. Одна дата, впрочем, уже ближе к концу, всё-таки нашлась. Среди расчётов, графиков и чертежей резко выделялась запись, сделанная красными чернилами, какими школьные учителя пишут замечания в тетради своих учеников: «Евгений Павлович! Можешь немного успокоиться, выиграно ещё одно сражение». Подпись заместителя директора Лаборатории по хозяйственной части П. С. Сергеева — и дата: 09.07.65. А что за сражение, о котором упоминал Пётр Степанович, спросит любознательный читатель, и где оно произошло? Оно произошло на заседании жилищной комиссии: в том году Евгений Павлович въехал в новую квартиру.

Теперь этот журнал хранится в музее ОИЯИ — ещё один штрих к большой истории институтской Дубны.