Майор Снежина. Фотографии на стене Гл. 5

Глава 5

В кабинет к Марте зашёл полковник Мезенцев.
– Как съездила Марта? Нашла, что хотела?
– Кое-что, товарищ полковник. Мне кажется, у Лисневской была одна старинная вещица, которая передавалась по наследству. Но в квартире её не обнаружили.
– Так, так! Вот это уже интересно.
Марта рассказала о своём предположении Мезенцеву.
– И что это за вещица. Как можно определить её ценность по фотографии?
– О её ценности мы узнаем от Алексея Лисневского. Нам всё равно надо проводить очную ставку с соседками, видевшими бородатого мужчину в ночь убийства Капитолины Захаровны.
– Значит убийство?
– Я думаю, что за просто так, Лисневской голову не проломили бы.
– Моя помощь нужна?
– Пока по ходу расследования никаких просьб нет. Всё будет ясно после допроса Лисневского.
– Дерзайте, Марта Леонидовна. Вперёд и с песнями.
– Слушаюсь, – улыбнулась Марта.
Не успела закрыться дверь за полковником, как в кабинет влетел стажёр.
– Значит так, докладываю, – затараторил он, наливая из кувшина в стакан воду и поспешно выпивая её.
– Ты что, с пожара? Успокойся, сядь и спокойно доложи, что там такое ты выяснил.
– Марта Леонидовна это уже совершенно точно, что эта соседка, которая Дроздова, из своей квартиры устроила дом свиданий. И таких папиков к ней по ночам ходят, не сочтешь, сколько.
– Вань это не к нам. Ближе к теме.
– В ту ночь к убитой приезжала женщина в шляпе.
– Ты хочешь сказать, что помимо мужчины с бородой, в ту ночь у потерпевшей была в гостях ещё и женщина в шляпе?
– Именно это я и пытаюсь вам сказать.
– Откуда это известно?
– От ещё одной соседки по дому.
– В этом доме соседи спят по ночам или караулят у дверных глазков друг друга?  Этой-то, что не спалось?
– Она мужа своего ревнует к Дроздовой. Боится, что он попадёт в сети разврата. Она ждала его с очередного рейса и увидела, как по лестнице поднимается женщина в лёгком пиджачке и широкополой шляпе.
– Вань с чего ты взял, что она зашла именно в квартиру Лисневской?
– Так она подсмотрела. Она видела, как эта женщина своим ключом открывала дверь квартиры Лисневской.
– А почему сразу нам об этом не рассказала?
– Муж приехал рано утром, они сразу уехали на три дня на дачу. До его следующего рейса.
– Кто у нас муж?
– Пилот доблестных линий «Аэрофлот».
– Понятно. Ваня протокол?
– Я пригласил её завтра к нам, запротоколирую в лучшем виде.
– Нарушаем ведение процессуальных мероприятий, стажёр? – в кабинет вошёл Александр Григорьевич.
– Ладно, завтра будет завтра, а сегодня мне ещё с Аськой надо по магазинам пробежаться. Выпускной вечер у неё скоро, – успокоила Коршунова Марта, – пойдёмте Александр Григорьевич, я тоже сегодня нарушу, уйду раньше со службы, – Марта взяла его под руку.
– Конечно, конечно, – Коршунов открыл дверь кабинета.
– Конечно, конечно, идите, – повторил его Иван.
– Значит, Ванечка ты меня отпускаешь?
– Марта Леонидовна простите, я так сказать заработался, – Марта рассмеялась в ответ, глядя на смущённого стажёра.
– Выходи стажёр, кабинет пока ещё мой, пошли по домам.
– Вас подвезти?
– Нет, Ванечка, я пройдусь. Мы с Асей у метро встречаемся.
Марта поёжившись от моросящего дождя и прохладного ветра, открыла зонтик.
– Не захотела комфорта, топай теперь по лужам. Что за погода? Весна была такая тёплая, а июнь холодный, дождливый. Интересно, какая будет погода в ночь выпускного вечера. Аська замёрзнет, заболеет. Я же не заболела. Хоть бы у неё всё сложилось хорошо в жизни, – из раздумий её вывел звонок мобильного телефона.
– Мам ты где?
– Скоро подойду к метро.
– Мама сегодня не получится у нас консультация внеочередная в институте. Поезжай домой, хорошо?
– А раньше позвонить не могла? Я бы ещё поработала.
– Правильно, поэтому и не могла. Отдохни дома, я шарлотку испекла твою любимую.
– Безобразница, но за пирог спасибо. Ладно уж, смотри, чтобы твоя консультация не до утра растянулась.
– Ну, мам! Всё, целую.
Марта подняла руку и остановила попутку, сразу не сообразив, что это автомобиль стажёра.
– Ванька это ты? Что, подрабатываешь?
– Ага, заработаешь с нашей работой. Мне сейчас позвонили из местного РУВД, сообщили об убийстве нашего фигуранта.
– Какого ещё фигуранта?
– Соседки Лисневской по парадной Кислитской Таисии Викторовны.
– Эта та, которая видела женщину в шляпе? Ваня протокол опроса Кислитской завтра, да?
– Марта Леонидовна, но кто знал, что они не только друг за другом следят, но и убивают. Так едем на Ваську?
– Нет Вань, поедем в Луна-парк на карусели покатаемся.
– Понял.
Марта как всегда откинула голову на кресло и закрыла глаза. Ваня хотел ещё что-то ей сказать, но увидев закрытые глаза начальницы замолчал.
Марта никак не могла сложить картину произошедшего в семье Лисневских и никак не хотела представить Артёма участником всех этих событий.
– Теперь ещё убийство соседки, – думала она, –  надо дать поручение, чтобы привезли Лисневского и его жену. Нет, жена подождёт, перенести такое горе и не сойти с ума. Бедная женщина. Я помню свои чувства, когда Аська родилась. Я бы не смогла пережить такое горе. Да и чтобы я делала, если бы не помощь Насти. Неугомонная, всегда активная Настя! Как я скучаю по ней.

***
г. Ленинград 1988 г.

Марта ещё долго стояла на набережной Невы. Она никак не могла поверить, что встреча с Артёмом не состоится.
– Он сам позвонил. Он сам сказал, что будет ждать. Наверное, с ним что-то случилось. А может, он приехал, но его бабушка закрыла и не выпускает из квартиры. Я завтра съезжу к ней. Я объясню, извинюсь за прошлую встречу и скажу о том, что у нас с Артёмом будет ребёнок.
Размышляя и строя планы Марта не заметила, как добралась до своего дома.
– Марта как так можно? Ушла, пропала, голодная, ты теперь должна не только о себе думать. Теперь ты в ответе…, Марта, что с тобой?
– Он не пришёл, – Марта обессилено села на кухонный диванчик.
– Может, случилось что? Знаешь, в жизни всё бывает. Ты главное не переживай.
– Настя, что я наделала? Как дальше жить? У меня ни работы, ни профессии, ни мамы, – у Марты показались слёзы.
– Марта чего же ты так меня обижаешь? А я для тебя никто? Чужая? Ты же мне, как сестричка младшая. Я же и тебя и Людмилу Ивановну очень любила и уважала, а ты, – Настя тоже заплакала.
– Настя не плачь, – я тебя тоже за свою сестру считаю. Я даже представить не могу, как жить без тебя буду, – Марта обняла Настю.
– Не поняла, а почему без меня? – Настя перестала рыдать.
– Ты же суд уже давно выиграла. Сейчас купишь себе квартиру и уйдёшь от меня.
– Глупенькая. Знаешь, что? Не реви! – Настя встала, вытерла лицо полотенцем, – я давно решила, конечно, куплю, но не квартиру, а всю Эмкину долю выкуплю.
– Как? Она не согласится.
– А если согласится?
Радости Марты от такого поворота событий не было придела.
– Ты сестричка, у меня ещё институт закончишь! Знай наших! Хотела я салон продать, а теперь дудки! Заживём и ребёночка вырастим.
– Настя, а как же твоя жизнь?
– Марта может, помочь тебе вырастить малыша, коль у самой ничего не получилось и есть то, что ниспослано мне судьбой? Не переживай. Проживём, отучимся, вырастим. Не дадим друг другу пропасть. Я же тоже одна. Одна на всём белом свете.
– Одна? Нет нас теперь трое. Настя, скоро можно будет УЗИ сделать, если у меня девочка, я назову её Настей.
– Что, так и будет в одной квартире две Насти?
– А если мальчик у нас будет?
– Нет, никаких мальчиков. Только Настенька.
– Ладно. Но тогда будем называть её Асей, Асенькой. Меня в детстве так родители называли. А ты мне обещай, что я Аське буду крёстной мамой. Обещаешь?
– Обещаю.
***
Автомобиль остановился у нужного подъезда. Марта очнулась от воспоминаний.
– Хороший сон вам снился?  – спросил Ваня.
– С чего ты взял?
– Вы улыбались во сне.
– Хороший сон Ванечка, хороший. Пошли разбираться в нехороших делах. Около квартиры толпились перепуганные соседи. Среди них Марта увидела знакомые лица: заплаканную молодую соседку Дроздову и Валентину Михайловну, которая была, как всегда хорошо одета, в элегантном парике и которая, как закадычная подруга, сразу ринулась к Марте и прошла с ней в квартиру убитой, что-то треща ей на ухо.
– Женщина вы кто? Здесь нельзя ни к чему прикасаться. Марта Леонидовна, что вы прямо, как первый раз замужем.
– Валентина Михайловна вам здесь нельзя быть, – спохватилась Марта и стала выпроваживать неугомонную соседку из квартиры.
– Да, простите, простите, понимаю. Впрочем, я была не один раз здесь. А вот насчёт замужем, да, да. Лётчик, это второй муж нашей Таечки. Я пойду, но если вам понадоблюсь всегда к вашим услугам, – наконец, Марте удалось закрыть дверь за любопытной соседкой и, она прошла в комнату, где в кресле у накрытого на чай читального столика сидела, откинув голову назад хозяйка.
– Дядь Лёш, что с ней? – обратилась она к криминалисту.
– С ней всё в порядке. Отравление. А вот с тобой что дорогуша?
– Это вы про старушку? Простите, задумалась, а она и воспользовалась своим любопытством.
Из соседней комнаты вышел как никогда бодрый Александр Григорьевич, которого Марта всё-таки отпустила на два дня на свою любимую дачу, под предлогом сбора информации по делу Лисневских. Мезенцев естественно догадывался о проделках подчинённых, но снисходительно делал вид, что не замечает доброты своей подопечной.
– Марта Леонидовна добрый вечер.
– Что это вы так быстро вернулись Александр Григорьевич?
– Погода мерзко-пакостная. Холодно. Решил не терять время попусту.
– Отлично Александр Григорьевич, а главное, вовремя.
– Марта Леонидовна не находите, что старушка эта очень даже ничего?
– В смысле? – Марта улыбнулась.
– В том смысле, что очень даже бойкая.
– А в этом? Да, да, я заметила. И вам кажется, что у неё не совсем здоровый интерес к происходящему?
– Так, вроде и ничего особенного, но знаете, глаза.
– Ах, эти глаза, они о многом говорят… да, товарищ майор. Глазастая старушенция, – поддержал товарища криминалист.
– Ладно, товарищи мужчины, довольно лирики, займёмся делом.
– Обратите внимание на позу потерпевшей.
– Нормальная поза, что не так Александр Григорьевич? – удивился стажёр.
– Ванечка она была не одна. И столик, хотя на нём обнаружена одна чашка, скорее всего, предварительно был накрыт, на двоих, – объяснила Марта стажёру.
– И как вы это обнаружили?
– А ты подумай и нам расскажи, – остановила Марта Александра Григорьевича, – а вы, займитесь соседями. С вашим острым взглядом и опытом…
– Понятно, Марточка, понятно, – старый опер, остановил Марту и, повернувшись к стажёру, заговорщицки подсказал ему, – Ванька, обрати внимание, как она сидит.
– Дядь Лёш, есть ещё что-то интересненькое? Чем она была отравлена?
– Марта не задавай глупых вопросов, я же тебе не переносная лаборатория, займись своим делом.
– Понятно, – Марта подошла к стажёру, всё ещё внимательно разглядывающего убитую женщину, – Вань выясни, где муж убитой, который лётчик. Потому, что Валентина Михайловна обмолвилась, что лётчик, у нас второй муж. Не помешает побеседовать с первым тоже.
– Будет сделано. А что не так, Марта Леонидовна? Сидит себе чай пьёт.
– Господи это же просто. Зачем ей одной пить чай в комнате, приносить всю сервировку из кухни?
– Как зачем, сиди культурно, пей чай и смотри телевизор.
– Правильно, но она как сидит?
– Спиной к телевизору. Ещё что ты видишь?
– Коробка импортных конфет.
– Ликёр и рюмочка. А теперь иди на кухню. Можешь не ходить, я уже посмотрела. Нет второй ни рюмочки, ни чашки. Это о чём говорит?
– Что гость всё это забрал с собой. Следы заметает.
– Очень спешил. Если бы не спешил, протёр бы посуду и поставил на место. Что ещё видишь? – Марта обвела рукой комнату.
– Второе кресло небрежно поставлено на место.
– Почему? Потому, что или оно для двигавшего тяжёлое, или гость спешил. Так вот, твои действия, стажёр?
– Понял. Найти недостающие предметы и того, кто их унёс с собой.
– Молодец. Вперёд. И не забудь узнать о мужьях.
– Есть, товарищ майор.
Следующим утром оперативка получилась пасмурной, как и погода за окном. 
– Майор Снежина, как вы считаете, не много убийств для одного дома? Что по делу с Лисневской?
– Стажёр поехал за Алексеем Лисневским. На сегодня у нас назначена очная ставка на предмет опознания бородатого мужчины.
– Понятно, – сердито ответил полковник, – что со второй убитой в доме?
– Пока сложно что-то сказать определённое, мы собираем дополнительную информацию.
– Собирают они, –  перебил Марту полковник, – что по брошке с фотографии вы  информацию собрали? Сколько ещё будете собирать?
– Я навел Пётр Кузьмич кой, какие справки, – взял на себя удар Александр Григорьевич, –  но вы поймите, работа с ювелирами очень деликатная. Они с большим трудом передают нам свои сведения, знания…
– О! Сел на своего конька, демагог. Ладно, всем работать, а вы Александр Григорьевич, задержитесь, – ну что, посадил хоть что-то? – спросил полковник у старого товарища, когда сотрудники покинули его кабинет.
– Да, какой там, с такой погодой, – обречённо махнул тот рукой.
– Я тоже бросил все эти мокрые грядки, не быть в этом году урожаю. Точно говорю, всё замёрзнет. Заморозки на почве передали. Погоду, хоть не слушай, одно расстройство.
Алексей Лисневский никак не мог понять, зачем его привезли в Следственное управление. Зачем ему задают нелепые вопросы.
– Да, я не один раз привозил бабушку. Естественно был в этой куртке. Причём здесь куртка? В день её смерти я вообще у неё не был.
– Так вы утверждаете, что в этот вечер находились у себя в коттедже? –  спрашивал его Александр Григорьевич.
– У тёщи в квартире. После смерти сына, мы физически не могли там находиться.
– Мы получили патологоанатомическую экспертизу. Выяснилось, что Капитолина Захаровна скончалась от кровоизлияния головного мозга, полученного от нанесённого удара по голове тупым твердым предметом. Что вы скажите по этому поводу?
На лице мужчины появилось недоумение и испуг.
– Вы хотите сказать, что это я? Я не убивал. Я любил Капу. Мы были с ней очень дружны. Зачем? Зачем мне её убивать? У неё характер был не сахар, но меня он не касался. Я, наверное, единственный в семье, кого она никогда не обижала. За что мне её убивать? За долю в квартире? Я что сумасшедший? У меня огромный коттедж напополам с Ингой – третьей женой отца, а на свою часть квартиры бабушка написала завещание. Я всё равно хотел потом отдать квартиру Инге. Поменять на её долю в коттедже, – раздражённо отвечал он на поставленные Мартой вопросы.
– И Инга была согласна на такой обмен? – спросила его Марта.
– Она сама мне предложила это сделать.
– Сделать после кончины Лисневской?
– Конечно, поймите, бабушка же не вечная. Простите, уже… что я говорю…
– У нас есть сведения, что вы часто сорились с убитой. Считали её маразматиком.
– Чушь, бред! Я уважал Капу, ещё раз вам говорю.
– Так уважали, что не захотели взять для неё помощницу?
– Понятно откуда ветер дует. Да она сама маразматичка!
– Кто?
– Валентина. Соседка. Она накручивала Капу против меня, против Инги.
– Кстати, где жила всё это время Инга?
– В коттедже. Ей же принадлежит отцовская часть дома.
– Так это в денежном исчислении несопоставимо с квартирой в центре Питера.
– Послушайте, если вы этим хотите сказать, что Инга коварная искусительница и убийца, я не поверю. Всё как-то подозрительно, переплелось, но она не смогла бы убить. В конце концов, она крёстная мать моего сына, – выкрикнул Алексей и тут же осёкся.
– Скажите Алексей, когда случилось это несчастье с вашим сыном, она была в вашем доме?
– Да.
– А сейчас, где находится Инга?
– Мы не знаем. Пропала.
– То есть?
– Как случилась беда с моим сыном, она утром в тот день уехала и пропала. Вы можете в полиции узнать. Они ищут её.
– Хорошо, узнаем.
– Скажите, Инга ладила с Капой?  Извините с Капитолиной Захаровной?
– Если честно, у них была обоюдная неприязнь.
– Понятно. Алексей Борисович скажите, что за вещица на фотографиях этих женщин? – Марта протянула копии фотографий.
– Это брошь старинная реликвия семьи. Она передаётся старшей невестке каждого поколения. Но эта традиция остановилась на матери моего сводного брата Артёма.
– Подробней о брошке расскажите, пожалуйста.
– А что о ней рассказывать? Я её никогда в глаза не видел. А потом о ней говорит имя мастера – Фаберже. Что уж тут добавить.
– Даже так. И бабушка, даже не смотря на хорошее к вам отношение, ни разу не показала её вам?
– А я как-то … ни к чему… так она, наверное, её в ячейке хранила. Честно, не знаю. Просто о ней и разговоров никогда не было.
– Так возможно, её и самой давно уже нет?
– Наверное, всё же есть, Соня, жена мне рассказывала, что Инга была обижена на Капу за то, что она не передала ей эту брошь.
– Инга… Хорошо.
– Да куда уж лучше.
– Посмотрите на этот портрет. Он вам никого не напоминает?
Марта заметила, что Алексей, как-то весь съежился, увидев бородатого мужчину, быстро отвёл глаза в сторону и ответил: – нет, он мне не знаком, – немного помолчав, он спросил Марту, – скажите, а что это его видели в день убийства бабушки?
– Да, и свидетели утверждают, что на нём была такая же куртка, как сейчас на вас.
– Бред.
– Всё-таки, возможно он вам знаком?
– Нет. Точно нет.
– Хорошо, нам надо провести очную ставку. Вы согласны? Отлично.
Алексею приладили почти такую же бороду и поставили в ряд с незнакомыми мужчинами, каждый из которых держал карточку с номером. В другой комнате за затемнённым стеклом стояла Мария Дроздова и Валентина Михайловна. Они узнали в Алексее нужного мужчину и, подписав документы, покинули здание.
– Это дурдом какой-то. Никакой бороды я не ношу и не носил. Тем более искусственной, я что клоун? Зачем мне это надо. 
– Алексей Борисович тогда помогите себе сами. Кто изображён на рисунке?
– Я не могу утверждать, но рисунок похож на Артёма. Это мой сводный брат. Мы давно не виделись. Он живёт в Америке, и он не смог вовремя приехать на похороны отца. Вообще у него квартира в Москве. Вот его адрес.
– Алексей, не смотря на ваши доводы, придётся вас задержать до уточнения всех обстоятельств. Если бы вас не узнали свидетели я бы вас, конечно, отпустила под подписку, но в данном случае… Мне жаль, – произнесла Марта, почему-то уверенная в том, что задерживать придётся совсем не убийцу.
Когда Лисневского увели из кабинета Марты, она вызвала к себе стажёра. – Ваня послушай, родственники заберут труп Лисневской через три дня, подготовь конвоирование на кладбище задержанного. Всё-таки внук. А вдруг, правда, он ни при чём. Я тоже пойду на кладбище.
– А вы-то зачем там, Марта Леонидовна?
– В связи с оперативной необходимостью, Ванечка.
– А мы пойдём? – спросил Ваня.
– Разберёмся, – ответил Александр Григорьевич, удивлённо глядя на Марту.