Майор Снежина. Фотографии на стене Гл. 15

Глава 15
Ася быстро отошла от всего произошедшего с ней и не могла дождаться торжественного момента, когда начнутся приготовления к последнему празднику детства – прощание со школой.
– Настя я никому, никому из девчонок не рассказала, какое у меня будет платье, даже мама его ещё не видела.
– И от меня это секрет? – удивилась Нелли Михайловна, – так мама сказала, что видела платье, которое Настя тебе привезла.
– Бабуля она видела, да не то. Мы с крёстной всё переиграли, и для неё это будет настоящий сюрприз.
Пока Марта допрашивала Новикова, Нелли Михайловна с Асей и Настей успели побывать в больнице, навестить и познакомиться с Артёмом.
– Вот вы заговорщики, – шутя, журила их Марта, – не могли меня подождать?
– Вас с Кузмичём дождёшься, – улыбаясь, ответила ей Нелли Михайловна, – у твоей дочери явно прослеживается тяга к полноценной семье.
– Чего, чего? Не собираетесь ли вы сватовство для нас устроить?
–  Хотели, честно признаюсь, но, кажется, опоздали. Аське, конечно невдомёк, но я слышала телефонный разговор Артёма с кем-то, и точно он говорил не с тобой. Так, что, думаю, всё с ним понятно, – Настя обняла подругу.
– Отлично, одной проблемой меньше. Может Аська приставать ко мне не будет с глупыми предложениями.
– Все за стол, открывайте дверь, дед с работы вернулся, – командовала Нелли Михайловна.
– Мам, а отец ничего себе мужчина оказался. Если у вас с Димой уже всё, так может ещё семья воссоединится?
Марта укоризненно посмотрела на Ваню.
– Товарищ майор я ни в коем разе. Это всё её дедукция виновата. Опер с неё получится или следак отменный!
– А что, Ася, всё ещё думаешь по материнским стопам пойти? – спросил Мезенцев.
– Нет, мама не обижайся, но я после всего случившегося долго и основательно думала и решила, что буду поступать на Психологический факультет. Буду детским психологом.
– Я бы в любом случае не обиделась. Смущает одно, когда же ты успела долго и основательно подумать? – спросила Марта.
– Моё будущее мы обсудим потом, ты мой главный вопрос не затирай. Ты будешь с отцом мириться?  По большому счёту, он не очень-то и виноват.
– Психолог не определяет виновность человека, он только находит причину возникновения изменения психического состояния личности, толкнувшую его на тот или иной поступок. Вот и попрактикуйся, пока есть время на выбор профессии. А мои отношения с тем или иным мужчиной мы не будем обсуждать. Я думаю, сама разберусь.
Марте был неприятен этот разговор и не потому, что он произошёл во всеуслышание, этим людям она безгранично доверяла, и от них у неё не было никаких тайн. Она разозлилась на себя, на свой характер. Что её сердце может от одного, возможно непродуманного поступка человека, так сразу закрыться. Как сейчас. Она почувствовала, что душа её стала свободна, будто у неё никогда не было симпатии к Дмитрию, она никогда не любила Артёма.
– Простите, не обижайтесь на меня, – Марта нарушила, наступившую вдруг тишину за столом. Все молча поглощали приготовленные блюда Нелли Михайловной и Настей.
– За, что? Мы просто проголодались, правда? Мартин наливай, у меня есть тост, – Настя подняла бокал с вином, решив разрядить обстановку, – чтобы никакие обстоятельства, никогда не могли разрушить нашу семью! Правильно я говорю, Нелли Михайловна? Правильно? Всё и всех к чертям, мы все всегда будем вместе и счастливы!
– За такой тост пьём только стоя! – Мезенцев выпил, сел и обнял Марту за плечи.
– Не переживай дочка, ты всё правильно решила, – Марта положила голову на его плечо.
Нелли Михайловна взяла ладошку Марты в свои руки.
– Тебе детка надо хорошо отдохнуть. Серая совсем стала, исхудала. А не поехать ли вам с Аськой на море?
– Поехать, поехать, – радостно завизжала Ася, услышав это предложение.
– Надо подумать, – вяло ответила Марта.
– И думать нечего! Аська, как поступишь в институт, так и езжайте с матерью на отдых, – Мезенцев легонько ударил кулаком по столу.
– А почему не к нам? – обиженно спросил большой и добродушный Мартин.
– Потому, что у вас нет тёплого Чёрного моря! Ей надо кардинально изменить обстановку, ты ничего не понимаешь, – Настя стала азартно спорить со своим мужем, доказывая преимущества Черноморского побережья.
– Всё за меня решили, постановили, тогда вы ещё поспорьте, а мне можно пойти лечь спать, у меня завтра очень напряжённый день.
Марта вошла в свою комнату, сбросив домашнее платье, легла в постель.
– Странно о таких женщинах, не постигших по настоящему любви к мужчине, говорят, что они одинокие, не счастливые, но я счастлива без меры. У меня есть Аська. Настя с чудаком Мартином, Мезенцевы. Это составляющие части моего счастья. У меня есть семья. И, наверное, я смогу по-настоящему полюбить только такого мужчину, который как правильный пазл войдёт в мою жизнь и сольётся с моей выстроенной картиной счастья. Буду надеяться, что у меня ещё всё впереди.
А в том, что в её жизни ещё встретится такой человек, к которому в сердце загорелось бы это не познанное ею настоящее чувство любви, да такое, о котором в книжках пишут, Марта не сомневалась и надеялась. 
Утром, чмокнув уже суетящуюся на кухне Настю и взяв свёрток с бутербродами, Марта выскочила на улицу. Около кабинета её уже ожидал Ваня.
– Соколову уже привезли. Она бушует. Врача требует.
– Надеюсь не пластического хирурга?
– Да, было бы смешно.
– Ты сегодня что-то раньше Александра Григорьевича прибыл. Давай ставь чайник. Надо кофе для старушки заварить.
– Ну, вы даёте, Марта Леонидовна. Она людей травит, а вы её кофе угощаете.
– О чём спор, – в кабинет вошёл Коршунов.
– Готовимся к встрече с Соколовой. Будете завтракать с нами?
– От Настиных бутербродов не в силах отказаться.
Не в силах была отказаться от угощения в виде двух бутербродов и чашки кофе и Соколова. Без парика и макияжа она походила на безликого пупса. Обнажившиеся небольшие шрамы, раньше скрывавшиеся за толстым слоем пудры, румян и париком, не делали её лицо моложе и интересней. Она обмякла, ссутулилась и походила на спустившийся празднично раскрашенный воздушный шарик, у которого ослабла удерживающая в нём воздух верёвочка.
Ваня отошёл к окну, Коршунов уткнулся в компьютер, Марта перелистывала дело Лисневской, но все исподволь наблюдали, как ведёт себя Соколова.
Она медленно жевала бутерброд, запивая по глотку горячим кофе. Когда на тарелке остался ещё один бутерброд, а чашка с напитком опустела, она вопросительно посмотрела на Марту.
– Вам сделать ещё кофе? – спросила её Марта.
Соколова утвердительно махнула головой. Марта понимала, что старушка умышленно тянет время. Во-первых, она не знает, что известно следствию о её похождениях, а говорить лишнее ей совсем, конечно не хочется. Во-вторых, в изоляторе кофе не подадут. И носить передачи ей некому. Так лучше продлить удовольствие, тем более что она, конечно, понимает, раз её задержали то, наверное, не за то, что у неё оказалась фальшивая брошь. А вот таблетки, но и их она может списать на незнание, например.
– Интересно, – думала Соколова, в чём меня подозревают: в убийстве Капы или всё-таки раскопали мою причастность к смерти Таи. А может, думают, что я и Дроздову, эту проститутку, прости меня Боже, задушила?
Но угощение закончилось, Марта убрала со стола, вежливо поинтересовалась, не хочет ли она ещё чего и после отрицательного ответа, спросила:
– Валентина Михайловна с чего начнёте?
– Не поняла? – удивилась Соколова, вы, что не будете мне задавать вопросы?
– А какие вопросы вас интересуют? Я считаю, что вам стоит самой рассказать всё и с самого начала и тем самым облегчить своё наказание, да и душу, наконец.
– Что я должна рассказать и с какого начала?
– Не понимаете, хорошо, я начну, а вы продолжите. Но предупреждаю, раз у нас откровенного признания не получилось, отвечать будете по всей строгости закона. Так вот. После смерти вашего мужа, пластического хирурга, кстати, очень талантливого и известного в некоторых кругах, его же убили в конце девяностых? Он практиковал на изменениях внешности некоторым авторитетным личностям. Так? Так. Так вот, вы продали вашу очень шикарную квартиру на Невском проспекте и не менее шикарную дачу в Комарово и приобрели скромную, по вашим меркам нынешнюю квартиру. Но годы идут, вы стареть не собирались. А инфляция, а кризис за кризисом в стране, пластика дорожает, а вы-то уже давно подсели на омоложение, как на наркотик. В общем, с деньгами произошёл крах, но тут всей душой к вам прониклась Капитолина Захаровна. Старость делает даже из таких «стойких оловянных солдатиков» не признающих в молодости никаких откровений, мягких, слабых, требующих внимания и участия старушек. Пока я всё правильно говорю?
– Ну, пусть будет так.
– Так, всё так, Валентина Михайловна. Таблетки от мужа остались? И не говорите, нет. После отравления Таисии Кислитской, вы избавились от остатков таблеток. Но вот экспертиза: в вашей квартире, под ванной была найдена баночка. Знаете, почти полная с таблетками, которыми вы пичкали Лисневскую и с вашими, естественно отпечатками пальцев на ней. Обронили нечаянно, да? Забыли достать? Бывает. Идём дальше?
– Давайте, интересно.
– Да, а дальше ещё интересней стало. Особенно, когда Лисневская показывала вам старые фото на стене. Вы заметили схожесть фотографий. А пожилая женщина, в пылу откровений выболтала вам, историю их семьи и брошки самого Фаберже. Только вот незадача. Лисневская, чтобы показаться перед вами значимой особой, сказала вам, что после смерти невестки хранит брошь в банке. Но она-то знала, что настоящая брошь давно продана и на деньги за неё, Борис в Америке стал владельцем «заводов и пароходов». Но вы-то этого не знали. Вот вы и вспомнили о таблетках.
– Они давно просрочены и ни какого губительного свойства не имели.
– Вы их хранили в морозильной камере. А компонент входящий в этот препарат, со временем, не меняет своих галюцегенных свойств. А в сочетании с некоторыми другими препаратами разрушает некоторые функции головного мозга. Такие, например, как память, ориентация движений.
– Я хотела помочь, но насильно ей в рот их не запихивала.
– Да, конечно, так было сначала. Но тут приехал Артём. Он стал обвинять бабушку в смерти маленького сына Алексея. Но она в его смерти была не виновата, трагическая случайность и всё из-за ваших таблеток. Не взял бы Алексей их у неё, может и не случилось бы то, что случилось.
– Конечно, теперь я виновата в смерти всех младенцев?
– Вы слышали, как Лисневская кричала, объясняя внуку, что она виновата перед ним. Вы решили, что в квартире находится Алексей. Поэтому убедили Дроздову, в том, что она перепутала цвет куртки.
– Да, я искренне думала, что у Капы находился Алекс.
– Но это был Артём. Когда он ушёл вы видели, но когда в квартиру входила и выходила из неё тёща Алексея, вы не видели.
– Какая ещё тёща?
– Да, в это время вы, наверное, думали, что надо предпринять, чтобы узнать, где хранится брошь.
– Подождите, так что Капу убил не Алёшка, а его тёща?
– Не спешите. После её ухода вы зашли в квартиру Лисневской.
– Я не убивала её. Что вы! Я не убивала.
– Что вы делали в квартире своей соседки?
– Я просто пришла узнать о её самочувствии.
– Ясно. Идём дальше. Вот выдержка из протокола допроса обвиняемого в убийстве гражданки Лисневской К.З. Новикова А.В.
– Какой ещё протокол? Кто такой Новиков?
Марта открыла дело на нужной странице. «Дальше, женщина в шляпе ушла. Было слышно, как старуха ревела белугой. Я опять двинулся в сторону её квартиры, но увидел, как оглядываясь, вышла и проскочила в открытую дверь квартиры Лисневской её соседка Соколова. Она находилась там около получаса. Я незаметно вошёл чуть погодя, притаился на кухне. Соколова стала пичкать старуху таблетками, приказывала ей запить их водой, говорила ей, что если она не выпьет их, то сейчас к ней опять явится Анна. Потом она сказала дословно: ты хочешь, чтобы эта бесценная вещь досталась ей? Старуха испугано ответила, что нет. Тогда Соколова предложила перепрятать какую-то вещь в другое место. Минут через пять настала тишина и Соколова выскочила из квартиры, захлопнув дверь».
– Хорошо, хорошо, но ясно же, что я не убивала Капу. Да, я догадалась, что Капа где-то прячет брошь. Но я не могла догадаться, где.
– Что вы вынесли из квартиры Лисневской, – строго спросил её Коршунов.
– Брошку. Эту чёртову подделку. Но Капу я не убивала!
– Вы отравили Кислитскую своими таблетками?
– Эта Тая, просто дура. Получается она видела не меня входившую в квартиру к Капе, а эту вашу женщину? Ну, надо же, а я повелась на её шантаж. Дачу, видите ли, ей надо достроить. Достроила. Надеюсь, убийство Дроздовой вы на меня не хотите повесить?
– А что надо? – вставил Ваня.
– Что вам надо, молодой человек? – резко ответила Соколова, – Дроздова тоже пыталась меня шантажировать. Когда я шум подняла, после того, как вроде, нашла Кислитскую мёртвой, она видела, что я незаметно для всех сбегала к мусорным бакам и выкинула пакет с чашкой и бокалом с моими отпечатками. Представляете, не побрезговала в мусоре копаться, достала из мусорного бака пакет и стала меня шантажировать.
– Тоже деньги для дачи нужны были, – пошутил Коршунов.
– У этой деньги всегда есть, были, впрочем, как и клиенты. Так кто их убил?
– Скоро узнаете. Всему своё время. Вы согласны с вышесказанным? – спросила её Марта.
– А почему вы не спрашиваете, где фальшивка?
– Она у нас. А была у вашего знакомого хирурга Климова. Вы ею рассчитались с ним за свои последние операции, но он выяснил, что это подделка. У вас с ним вышел скандал. Вы решили, раз он был клиентом Дроздовой, значит, это он убил её. Хотели заработать путём шантажа, но Климов понял, что с вами опасно иметь дело и просто выгнал вас из клиники. Вот протокол его допроса. Так, что Валентина Михайловна, подошла к концу ваша история омоложения. Теперь для вас, выглядеть естественней, лучше.
– Вам меня не понять. Каждому своё. Да, я не собиралась в гроб ложиться сморщенной, как капустный лист.
– Но придётся. Вы верно подметили: каждому своё.
– И что, с учётом на мой возраст мне много дадут?
– Вы хорошо выглядите, не на свой возраст, Валентина Михайловна. А сколько вам дадут, дело суда. Ещё кофе вам сделать?
***
– Вот и всё. Мы с вами сдали ещё одно дело. Александр Григорьевич, может, отгуляете, наконец, свой отпуск? – спросила Марта старого опера, когда конвой вывел Соколову из кабинета.
– Нет Марточка, мне бы теперь ближе к осени. А вот вам следовало бы забросить все дела куда подальше и махнуть к Чёрному морю!
– Понятно, чувствуется влияние вашего лучшего друга. Смотрите, моё дело предложить. А над вашим предложением, я подумаю.
– Марта Леонидовна мы не опоздаем? – Ваня жалобно смотрел на свою начальницу. Она посмотрела на часы.
– Да, я уже не успею. Опоздала, – тихо сказала она.
– Нет, ещё успеете заехать домой переодеться и отдохнуть немного, – Ваня понял по своему сожаление Марты, – вы же не собираетесь в форме идти на Дворцовую. А Аська сейчас будет в школе чаи распивать, а потом мы встретимся с ней на набережной.
– Хорошо, хорошо, поехали домой, только обещай, что поешь у нас.
– Когда я отказывался от такого удовольствия. Вы в курсе, что сегодня возобновится праздник выпускников «Алые паруса».
– Да, конечно. Аська все уши нам прожужжала. Представляю, какое будет столпотворение в центре города.
– Конечно, даже представить себе не могу, неужели паруса и правда, будут алыми? Может просто подсветка такая?
– Посмотрим, Ванечка, увидим. Как же быстро время летит!
В назначенное время, Марта с Ваней, Мартином и Настей ждали Асю у Дворцовой площади и никак не могли дозвониться к ней на мобильный телефон.
– Перегруз сети, сейчас все трезвонят, – нервничал, ожидая подругу Ваня.
Вскоре подошли с охапкой тюльпанов Мезенцевы.
– Всё в порядке? Ася почему-то не отвечает, – переживали они.
Но Ася появилась неожиданно и не одна. Издали она радостно махала им руками.
– Интересно, это с кем она идёт? – Настя лукаво посмотрела на Марту.
Но Марта стояла, не шевелясь, и завороженно смотрела на свою дочь.
Ей казалось, что произошло дежа-вю. Будто это не Ася, а она, та молоденькая девчонка Марта бежала, придерживая рукой розовый воздушный шарф, развивающийся, как крылья у неё за плечами. Ася подбежала к матери и обняла её.
– А как же новое платье? – спросила Марта и обернулась к Насте.
– У нас всё под контролем. В школе она была в новом платье, а это обещанный сюрприз.
Ася закружилась в кругу своих родных. На ней было выпускное платье Марты, которое когда-то подарила ей Настя, такая же причёска и та же сумочка.
Я когда увидел Асю, думал, что нахожусь ещё без сознания, и это всё мне мерещится. Марта наша дочь, точная твоя копия, – Марта только сейчас заметила Артёма, опирающегося на палочку, его участливо поддерживала Инга.
– Артём тебя выписали из больницы?
– Всё, больше не могу. Я сам себя выписал. Дел много. Надо исправить то, что Алексей наворотил. Рассчитаться с долгами.
– Мы скоро в Москву летим, а потом забираем Алекса с семьёй с собой в Штаты, – сказала Инга с любовью, глядя в глаза Артёма.
– Навсегда? – поинтересовался Мезенцев.
– Нет, что вы, пока продадутся квартира Капы и коттедж. Поживут немного у нас, им надо кардинально поменять обстановку, хотя бы на время, – ответила Инга.
– А может и вы с нами, Марта? Пусть Ася мир посмотрит, – Артём с надеждой посмотрел на Марту.
–  Нет, нет, что вы, –  испуганно воскликнула Нелли Михайловна, –  они едут на Чёрное море.
– Я приеду, папа, потом, – Ася поцеловала Артёма в щёку, – обязательно приеду.
– Сговорились с Аськой, всё без меня, – Марта обняла дочь, – Настя, где ты платье раскопала? – спросила Марта, желая сменить тему разговора.
– Где оно и весело все эти годы. Неважно, смотри, какое чудо у нас выросло. Только холодно, накинь на плечи, – Настя достала из своей сумки короткую из искусственного белого меха накидку, в которой Ася стала ещё краше.
Услышав музыку и увидев стайку своих одноклассников, Ася расцеловала всех и, схватив Ваню за руку, потащила его за собой.
– Вы гуляйте, мы побежали, не ждите нас, мы сегодня не скоро вернёмся!
Марта переглянулась с Артемом, и они улыбнулись.
– Всё в жизни повторяется, – думала Марта, – ну, и пусть повторяется: первая любовь, счастье встреч, мечты. Лишь бы горе не повторялось, лишь бы не рушилась надежда в то, что всё можно изменить к лучшему. Главное верить, что счастье – рядом.