И дым от сигареты

Женщина забилась в истерике: круглые от ужаса глаза смотрят в одну точку. Несколько мужчин, готовые помочь ей, беспомощно топчутся вокруг на белоснежной шубке площадки...
***
...Я ее подхватил с подножки вагона поезда, который мы встречали с Запада:

– Не спешите, здесь очень скользко, гололед.

Она благодарно отстраняет меня:

– Сама!

В руке у нее какая-то палка, похожая на ствол матерого боярышника. «Какая же это опора?» – думаю я, и все же хватаю за худенькие плечики под красным пуховиком. Давно не мытые золотистые волосы от долгой дороги слежались, щечки обвалились. Одной рукой поддерживает непомерный для ее комплекции живот.

Я сам тоже с трудом сохраняю равновесие: с детства не уважаю гололед, к которому так и не привык за сорок лет жизни в российской глубинке. На маленькой платформе полустанка настоящий каток. Ближе к железнодорожным путям как-то проскребли, а дальше – хоть коньки цепляй к и без того катким ботинкам. Тут подбегают молодые парни и перехватывают у меня нежный груз. Но женщина вцепилась в меня и забилась в истерике: круглые от ужаса глаза смотрят в одну точку. Парни беспомощно топчутся вокруг.

– Что с ней? – спрашивает в капюшоне и небрежно сплевывает на белоснежную шубу площадки недокуренную сигарету. Круглые глаза следуют за огоньком, который гаснет в холодном снегу.

Только теперь вижу следы на ее щечках и руках...