Мандала исцеления

Интернат для пожилых, маленькие комнаты на два спальных места. Включенный телевизор, вещающий в немое пространство...
Бледное лицо старушки, - унесенный ветром, забытый лист неизвестного науке дерева. Старушку зовут Экки. Где и как прошла ее жизнь - все это почти исчезло из ее памяти... Глядя на ее седую голову понимаешь: Пришла белая зима, все тропинки и дороги укрыл снег забытья, беспамятства. Здесь дорог нет..., как и следов...
На пространный вопрос: Как у Вас?
Отвечает: "Все плохо". В ее глазах сумерки. И хотя она бодро сидит на кровати, но передо мной - застывшая скала. Пытаюсь достучаться до ее души вопросами, слышу только один угрюмый ответ: - "Все плохо!"
Ее соседка  по комнате Рахи, - бабушка с монголоидными чертами лица, с крашеными в каштановый цвет волосами, напоминает мне кочующее стадо коней вокруг белой юрты. У Рахи левая рука после инсульта обвисла, сжав что-то незримое в маленьком кулачке. Левая нога, по ее словам - "потеряла коня". Рахи старательно рисует мандалу исцеления. Кривые линии сходятся, расходятся, а то рассыпаются по белому полю листа на разноцветные пунктиры и точки. Рисовать мандалу Рахи помогает единственный зрячий глаз. Вокруг своей мандалы Рахи пишет слова молитвы. Буквы сливаются в какую-то древнюю вязь, которую никто никогда уже не расшифрует. Закончив работу Рахи долго неторопливо созерцает мандалу, будто пьет из глубокой чаши горячий чай. На ее лице будто разглаживаются мелкие морщинки и даже начинает проступать свет. Экки посмотрев на свою соседку, будто проснулась. Медленно встала. И когда она увидела на  листке Рахи мандалу, ее лицо улыбнулось старой беззубой улыбкой. Как будто с тяжелой ветки свалился сугроб... Странно, но я увидел среди ее тяжелых облаков депрессии явственный луч света...