Да ладно

Да ладно!...
( В. Исаков)
   Небо неожиданно нахмурилось, река посерела и кидала белые буруны на поверхность, солнце в испуге убежало и спряталось в тучи за соседней сопкой.  Вот же…чуйкой почувствовал, надо убегать с моего рыбачьего места: быть беде! Удочки подождут, не сворачивая, вертикально прислонил их к дереву. Что есть сил, стремглав, хлопая голенищами болотников, шлёпая всей подошвой, кинулся  под серый свод ельника, что стоял под уступом  громады скалы. Там по какому – то наитию поставил палатку, надо же, как в воду смотрел. Успел «пролететь»  каких- то пятьсот метров почти вертикально в гору и там сунуться в распадок под коричневую защиту смоляного запаха хвойных, не задохнувшись.  Бросил на землю несколько хариусов, что успел выловить рядом с палаткой  и юркнул в зев своей двуспальной скользким ужом. Даже удивился  ловкости, так у меня  никогда не получалось: всегда залезал в неё минут пять, чуть ли не на четвереньках…. Дождь моментально облокотился всей своей многотонной массой о скалу, досталось и спине палатки, аж прогнулся полог.  Сидел, поджав ноги,  а мокрый, так хлестал мое безобидное укрытие со всех сторон. Вспомнил  сцену ревности в престижном дорогом ресторане три дня назад… Со слов очевидцев, дама пришла с подругами отмечать своей день рождения и тут на тебе! Её муж сидел с девушкой за романтическим  столиком на двоих и букетом алых роз в хрустальной вазе.  Всей компанией посочувствовали мужику: блин, так залететь! Похоже, погода  меня приревновала к реке, и я попал под раздачу к дождю, вот только не понимал, зачем так сильно бить?! Тропы вмиг стали мелкими ручьями, а скала превратилась в сплошной водопад. Старая береза, живущая рядом в середине ельника, будто мама молодых елок,  извинялась передо мной скрипом сухого ствола за дерзость рук водяного…  как  хорошо, что  собираясь на рыбалку, нечаянно, в рюкзак кинул палатку: меня так уверяли юные нимфы с экрана телевизора, что погода будет жаркой и самое главное без осадков. На зло, врагу сидя, чуть согнувшись, приканчивал мягкую упаковку сгущенки, запивая ее водой из фляги, набрал на горном ручье.  Вода там хрустальная и дает силы. Хотел было подкрепиться нарезанным сыром,  залакировать кусочками белоснежного сала с чёрным хлебушком, но,  увы, дождь бил крупными каплями  противно громко и монотонно поверху моего укрытия,  ресницы предательски стали сами собой слипаться.  Слышал за стеной палатки шум дождя и бег воды, катающие мелкие камешки и было ощущение,что будто сижу на острове. Теперь я понимал медведя по весне, как ему не хотелось просыпаться  из своей  теплой берлоги под журчание талой воды и необходимости выходить на улицу  под мелкий нудный дождь. И тут провалился в сон.…  Уж больно странным, он был. 
   Я будто бы вылез из палатки и с удивлением увидел маленьких людишек ростом этак в сантиметров двадцать… Да и одеты они были не по нашему: все в зеленых комзольчиках и остроконечных шапках, как в фильме у Гарри Потера… на ногах деревянные сабо…. Поразили глаза и уши. Глаза были белесоватыми,а уши неимоверно большие прямоугольником, заросшие длинными волосами. Вели себя нагло:  по двое тащили мой улов к горе, одним словом  воровали. Понял,что для них вся рыба была лакомством. Они не удивились моему появлению, только еще быстрее потащили  пачку «Ломбер», а к « Российскому» не притронулись, гурманы мать их. Расправившись с сыром,  покатили банки с тушенкой к месту сбора.  Рассмеялся, когда увидел  одного малыша, видимо, он каким – то образом открутил крышку с пакета со сгущенкой и по – тихому  от всех, спрятавшись за камень, ладошкой зачерпывал молоко и лакал, аки пёс. Я спал, а меня окружал какой – то синеватый странный туман, еще удивило, что я понимаю язык этих мелких клоунов. Ответ пришел моментально: мысли людей не имеют национальности…. Прислушивался к шепоту в моей голове, а старческий голос  продолжал, мол, они горный народ, и еще есть лесной, а еще есть отщепенцы, которые живут в городах  больших людей, это как наши « испуганные  патриоты». Но без жизненной энергии лесов, рек и гор, городские  мутировали и стали совсем маленькие.… И вообще,  наши предки общались с ними и даже вместе защищали общую Родину.  В народе их называли «Чудью белоглазой»….Утром я ушел на рыбалку, забыв свой ночной кошмар. Продукты все  смыло.
  Открыл  глаза. Солнце пускало зайчики.  Повеселившись в зеркале, они прыгнули  на хрустальную люстру. Я следил за ним, через уставшие прищуренные веки. Всю ночь  же выбирался из тайги. Мне не повезло: в одном месте попутал тропы.  И блин, вместо семи часов плелся все двенадцать по убегающей то в  чавкающую тундру, то в чащу леса, тропе. У нас же нет дорог, все пёхом.  Север  правительству  Ельцина  стал не нужен и  люди с благословенного Севера стали уезжать,   вот тропы стали зарастать, вот и сбился…все бы ничего, вот только рыбы целый рюкзак, а сверху снаряжение: сети, весла, лодка. Тут еще грибов самую малость по дороге подобрал: пару ведер.   Да и сон все не давал мне покоя. Сон был, как  настоящая явь. Всю дорогу  мысли возвращались к  нему, гнал их, но какой- то голос продолжал нашёптывать о реальности  его.  Короче, до станции  еле доплелся.
   Набравшись силы воли, открыл глаза. Усталость давала о себе знать.  С трудом захотел подняться. Даже не хотелось шевелиться. С трудом скинул с дивана ноги. Оба на! На ногах были мои любимые резиновые сапоги, спину ломило. Ноги были деревянными. Оказывается,  я спал на диване в большой комнате, не дошел до спальни. Пройти в сапогах по моему штучному дубовому паркету это был невозможно, а тут на тебе! Да еще уснул в  «полевке», как зашел, так и рухнул.  Первый раз в жизни мне отключило память напрочь! Было один раз после контузии, но вот что бы так!  Да уж! Стащил резиновые с ног, залез в тапки и, шаркая задниками,  поплелся в прихожую. Удивительно, вот же привычки не пропадают.  В прихожей был  идеальный  порядок, лишь грязные высохшие следы от подошв сапог вели к моей гордости кожаному, сделанному на заказ, дивану. Рюкзак в сто пятьдесят литров стоял  в углу, удочки аккуратно  заправлены в чехлы, лежали подле. Заглянул  в ванну, Боже мой! Это же я столько рыбы дотащил, а  рядом еще вдобавок  лежала куча грибов с желтыми шляпами. Вот зачем?  Азарт что делает с людьми.  Теперь кто  эту кучу рыбы   и грибов чистить будет? Определился, себе штук несколько оставить, засолить пяток килограмм, а остальное подарить людям.   Неожиданно глаза разлепил окончательно дверной звонок.  Время неспокойное, с тумбочки возле двери взял «Вальтер» трофей деда,  загнал патрон в патронник, вежливо  открыл дверь. На пороге стоял малыш, сосед Ванята пяти лет. Увидел, как  он вынес маленький свой стульчик и с него, видимо, достал до звонка.
С порога сразу в лицо.
- Дядя Волёдя…У меня телевизор не работает. Человечки, что в телевизоре живут, сказали мне, что они устали и не хотят работать.
«Волыну»  спрятал за спиной. При слове человечки, как- то напрягся. Сказал Ванятке, что сейчас зайду, закрыл за ним дверь, положил  оружие в ящик тумбочки,  что стояла  возле напольного зеркала.  Ящик закрыл на ключ и вернул деревянную розу на место над скважиной. Тумбочку  вместе с напольным случайно обнаружил в заброшенной деревне. Серьезная дубовая оправа зеркального, и тумбочка  были неподъемные: килограмм  сто с лишним,  доставила мне хлопот. В находке случайно  заметил потайной ящик, браво мастеру, не знаешь, не откроешь. Пошёл выручать Ванятку.
 В той же полевке, не успел переодеться, зашел к малышу, благо живёт он с мамой на одной со мной площадке. Папа уехал в дальние далии скрылся совсем. Подошел к злополучному телевизору. Из кармана достал нож, открутил крышку аппарата, старая модель, чуть приоткрыл. Увидел маленьких человечков в черных комбинезонах за маленьким  столиком. Они сидели на стульях вокруг. Что – то пили из кукольных чашечек. А на стуле висела табличка, с надписью, надел очки, и обомлел. Табличка с надписью «ОБЕД!». Тихонько наживив гайки, попросил Ваняту сходить на кухню, поставить чайник. Как только  за малышом закрылась дверь, резко открыл крышку и зловещим шепотом процедил.
- Эй!
Человечки оглянулись на мое красное от злости лицо.
Я аж поперхнулся от возмущения, но самое смешное, не удивился наличию живых существ в телевизоре. Он  даже не соизволили встать. Стал шипеть змеей,  выдавливая из себя  каждое слово, через плотно сжатые зубы.
- Если не наладите телевизор сейчас же!
Вдохнув шумно воздух, продолжал, не скрывая злобы в глазах.
- Малыша и так судьбой обижен, а тут еще вы добавляете.
Выдохнул и, расправив лёгкие  выдал
- Возьму у знакомых ручную крысу и запущу ее к Вам  в гости, она у них вечно голодная. 
Чумазые, я так их назвал, растерянно встали, в полный свой пальчиковый рост. Коленки у них чуть дрожали. Они понимали мою речь, я так понял, они видели мои глаза, а  они  не врали. Я сам крыс боюсь до смерти, а тут меньше пальчиковых батареек существа.
Я громко шлепнул, для пущей важности своих слов  крышкой и завернул шурупы.
Ваня пригласил на кухню. Потрогал лобик у малыша и сказал, что человечки ему показались, и телевизор работает отменно. Нажал на кнопку пульта и телевизор  мгновенно заработал,  да так четко и контрастно, аж удивило. Не ожидал от старого такого качества. Отказался от чая,  громко рявкнул, что вечерком зайду проверить работу и принесу рыбы с  грибами. Попрощался с парнем и ушел.
У себя дома зашел на кухню. Налил сто грамм сорокоградусной в рюмку и тут же кинул  в себя, не закусывая.  Вышел к рюкзаку, что – то мне в нем не понравилось. Заметил сильно оттопыренный  карман. У меня там ничего не было, кроме целлофановых пакетов под сахарный песок. Открыл клапан и сел от неожиданности на пол. Из кармана на меня смотрели изумруды. Пот ледяными каплями застил глаза. Я занимаюсь обработкой камней. Знаю цену каждому камешку. Достал два самородка и положил на левую ладонь. Такого насыщенного цвета я никогда в камнях не видел. Да и самих изумрудов видел единственный  раз в жизни. А тут целое состояние, лучше сказать несколько.
  И тут, будто туман стал рассеиваться и я всё вспомнил. Вспомнил старика.  Про себя я назвал его,  старичок – боровичок, изумительно  похож, почти точь в точь, как персонаж из сказки Морозко. Дед был с седой  бородой в  вышитой крестиком красной ниткой рубашке почти до колена,  подпоясанной красным кушаком. Поразила шляпа, она была похожа на шляпу  большого подосиновика…   Есть  у нас на севере такие, почти по килограмму чистого веса, их называют ещё сковородниками... Его и не отличить издали, если бы замер рядом с грибом.  Он стоял возле того серого камня, к которому тащили мои продукты  и вел подсчет, так мне показалось. Тому, кто лакал  сгущенку, палкой ударил по хребту, тот аж взвыл. Не прерывая беседу со мной, а я задавал ему вопросы.
 Я  даже присел на прозрачный стул от нахлынувших красочных  воспоминаний.  Неужто все, что он говорил, это правда?! Стоял и разговаривал со мной мысленно. Теперь я знал, что мир под луной делится  на три части.  Существует подземный мир «нафь»,  а мир  «явь», это наш, а еще существует «правь»,  это небо, где живут Боги. И что наша солнечная система насчитывает двадцать семь планет. Он напомнил сказку о тридевятом царстве, тридевятом государстве.
Вспомнил его последние слова.
- Володя, извини, что пришлось украсть твои продукты,  камни  это плата за них. Наши запасы- то истощились, неурожайный год под землей. Если будет возможность, принеси сухарей, будем рады. Мы хорошо заплатим. Спасибо отдельное за рыбу, это вкуснятина нам вообще не доcтупна.
Я знал истинную цену этих самоцветов. У меня все есть, а камни, чтобы не возникали вопросы у дяденек в плохо сшитых костюмах, подброшу многодетным бедствующим семьям. Мне они не нужны, деньги есть, а вот  знания Деда меня удивили. И тут я понял, мне ужасно захотелось стать его учеником. Встал со стула и пошел ставить кофе, чтобы пойти в магазин и затарить свой неимоверно громадный рюкзак сухарями, конфетами, тушенкой, маслом и сухофруктами с верхом. И наловить рыбы.
P.S. Если Вы думаете, что Ваши дети ничего не видят в Вашем поведении!  Вы, крепко ошибаетесь.  Они даже видят человечков, которые живут в ваших приборах.