Быть богатой

    Мимо зеркально-голубых окон кофейни «Круассан» проходили люди. На часах — девять тридцать. Время торопыг, опаздывающих на утреннюю заводскую смену, прошло, и на улицах их сменили служащие. Они особо не торопятся — на работу к десяти. На ходу потягивают кофе из картонных стаканчиков и разговаривают по телефонам. Некоторые, не понимая, что окна кофейни зеркальные только с одной стороны, подходят к ним, как к шкафу в спальне, и рассматривают себя со всех сторон, поправляют причёски, галстуки и стряхивают только им видные соринки с лацканов пиджаков, плащей и курток. Ближе к одиннадцати тротуары заметно пустеют, но их сразу заполняют доставщики еды, мчащиеся на самокатах, велосипедах, а особо «безбашенные» — даже на моноколёсах. Яркие красные, зелёные, жёлтые накидки курьеров мелькают словно потерявший контроль, развеселившийся светофор.

В этой кофейне Вера завтракала по понедельникам уже много лет. Она всегда заказывала одно и то же: яйцо всмятку, несколько ломтиков твёрдого сыра, абрикосовый джем, пару круассанов и чашку капучино без сахара, но обязательно с высокой пенкой. Узнавая её, официанты приветливо улыбались. Она улыбалась в ответ, садилась за одноместный столик у окна, по-хозяйски разглаживала скатерть и, дождавшись заказа, начинала медленно есть, разглядывая прохожих через мутноватое стекло.

Вера была идеальным клиентом: не требовала повышенного внимания, не придиралась и не делала никаких замечаний. Официанты любили её за щедрые чаевые и даже составили график, кто и когда будет её обслуживать. Седовласый кондитер Анатолий Геннадьевич, которого все величали на французский манер Анатолем, был влюблён в неё и пару лет назад, нервно теребя тряпичную салфетку, признался ей в этом. Вера снисходительно улыбнулась и приподняв руку, продемонстрировала скромненькое, но, несомненно, обручальное колечко. С тех пор он называл Веру только по имени-отчеству и каждый понедельник выходил в зал, чтобы презентовать очередное, размером с шарик для настольного тенниса, авторское пирожное, приготовленное специально для неё. В свою очередь, Вера привозила из заграничных командировок маленькие сувенирчики и дарила их официантам и Анатолю. Она вообще любила делать подарки.

Около одиннадцати Вера обычно вызывала такси и ехала в офис. Ни кондитер Анатоль, ни официанты, ни таксисты даже представить не могли, что и кофейня «Круассан», и небольшой таксопарк принадлежали ей, успешному предпринимателю Вере Николаевне Афанасьевой, и её партнёру Наталье Сергеевне Климовой. Они приобрели их давно, просто так, для души, легко и особо не задумываясь, словно шарфик в рыночном павильоне. По сравнению с тремя заводами и центром научных разработок, входящих в корпорацию подруг, ни таксопарк, ни кафе особого дохода не приносили, и поэтому они называли их не иначе, как «наши любимые игрушки»…
Вера зашла в просторную приёмную.
— Доброе утро, Ириша, — улыбнулась она.
Секретарь встала с места.
— Доброе, Вера Николаевна, — ответила она. — У вас на столе свежий номер «Вестника коммерции». Вторая страница.
— Что-то интересное? — спросила Вера.
Ириша поджала губы.
— Думаю, вам не понравится.

Вера быстро прошла в кабинет, села в кресло и открыла газету.
Заголовок сразу бросился в глаза: «Рейтинг самых богатых людей области». А ниже список фамилий с фотографиями, должностями и колонками доходов в рублях, по количеству цифр больше напоминающих номера телефонов.
— Чёрт возьми, опять эти рейтинги! А кто статью написал? Хотя даже не сомневаюсь — Спицын. Ну конечно, Артур Спицын! Вот же гадёныш! — Вера отшвырнула газету, которая соскользнула со стола и упала на пол, с шелестом разлетевшись на страницы.
Вера нажала кнопку селектора.
— Ириша, — позвала она, — пригласи ко мне Наталью Сергеевну.

    С Наташей они дружили с детства: жили в одном доме, ходили в один садик и учились в одном классе. А вот после школы их пути ненадолго разошлись. Вера поступила в медицинский, а Наташа занялась модным и прибыльным делом. Она торговала вещами, бывшими в употреблении, которые ей поставляли из Германии, в спрессованных и затянутых полиэтиленом пятисоткилограммовых, прочных тюках. Наташа тщательно разбирала вещи, пригодные для продажи стирала, утюжила и продавала с лотка на рынке. Иногда, когда она не справлялась, на помощь приходила Вера. Они до ночи перебирали товар, примеряли платьица, кофточки и особо понравившиеся забирали себе. Если попадались детские вещи, подруги не продавали их, а откладывали в отдельную кучку и, накопив, дарили детскому дому. Но было много и негодных вещей: заношенных, рваных, с крепко въевшимися пятнами. Куда их деть, девчонки не знали.

Помогло, как они сейчас говорят, коммерческое везение, а тогда это была простая случайность. Отец Веры, Николай Фёдорович, работал на механическом заводе. Это был единственный завод, который выдержал натиск девяностых. Он был продан и перепродан не раз, но удержался на плаву и продолжал работать, а Николай Фёдорович тосковал по старым временам и костерил новое начальство.
— Вы представляете, — возмущался он за ужином, постукивая кулаком по столу, — оборонные заказы делаем, а ветоши — детали протирать — нет! Хоть спецовку свою снимай!
— Ветоши? — вскинула брови Вера. — Это что такое?
— Что такое? — передразнил отец. — Да тряпки обычные! Лучше, конечно, хэбэшные, но и синтетика сойдёт. Вы представляете, обычных тряпок нет! Довели страну, паразиты!

На следующий день Николай Фёдорович приехал на завод на стареньком «Москвиче», салон и багажник которого были полностью забиты непригодными для продажи немецкими вещами. Вечером он пришёл в арендованный подругами гараж.
— Так, девахи! — с порога сказал Николай Фёдорович. — Завтра в семнадцать ноль-ноль вас ждёт коммерческий директор Илья Григорьевич. Пропуска на обеих заказаны, лежат на проходной. Паспорта возьмите. Да, он просил не опаздывать.
— Зачем, Николай Фёдорович? — удивлённо спросила Наташка.
— Как зачем? Хочет обговорить условия поставки ветоши. Цену, сроки, количество. Чего там у вас, коммерсантов, бывает, я же не в курсе.
Девчонки со смехом набросились на Николая Фёдоровича и повисли на нём, обхватив руками. Если бы он не вырвался, то от радости они наверняка свалили бы его с ног или задушили в объятиях.

Знакомство с коммерческим директором оборонного завода было первым шагом к большому и серьёзному бизнесу. Через год они обеспечивали производство всеми расходниками, начиная с ветоши и заканчивая строительными материалами для ремонта. Вера ушла из медицинского в политехнический, на машиностроительный факультет, а Наташка поступила на заочное отделение торгово-экономического университета. К большим деньгам подруги были не готовы, и от первого миллиона, появившегося на счету, просто кружилась голова. Хотелось пуститься во все тяжкие, купить дорогие машины, поехать к морю или рвануть в Тоскану на летнюю распродажу. Но победил разум.

Для развития бизнеса нужны были люди, офис, склад. Нужны были и средства на закуп и на помощь детскому дому, который они решили взять под своё крыло. Тогда впервые и появился начинающий журналист Артур Спицын. Подруги не понимали, откуда у него к ним такая искренняя ненависть. Даже о помощи детскому дому он написал так, что у читателей даже не возникло сомнений, что таким способом Вера с Наташей «отмывают бабки» и уходят от налогов. Было понятно, что журналист хотел денег, но платить ему они не собирались.
Торговля девушкам вскоре наскучила.
— Наташка, ну скажи, пропал же азарт? — настаивала Вера.
— Пропал, но деньги-то идут. А если по-честному, то скучновато стало. Рутина. Мы тут вообще не нужны. Всё налажено, как механизм часов.
— Так я про то же. Все эти схемы «купи — продай» работают, нам надо производство открывать.
— А что производить будем?
— Да хоть что. Лишь бы это было кому-то нужно. Да и пора размах увеличивать. Чего мы к одному заводу прилипли? Поговори с Ильёй Григорьевичем, может подскажет.
— Чего это он должен подсказать? — ответила Наташка, чувствуя, как вспыхнули щёки.
— Ой, скромница, — засмеялась Вера. — Цацу из себя не строй! Я же вижу, как он вечерами ждёт тебя в машине за углом офиса. А как ты в трубку мяргаешь: «Илюша, Илюша» — думаешь, я не слышу?
Она подошла к Наташке и обняла её.
— Чего ты надулась? Мужик он нормальный: и толковый, и приятный. Хватай, пока свободен! Хоть на свадьбе погуляем.
— Погуляем, обещаю, — ответила Наташка.
— Договорились. Да, слушай. Тут мне на днях звонила директор школы. Ребята там сложные учатся. Им спортзал построили, а инвентаря минимум дали. Просила помочь чем сможем, и список прислала.
— Большой?
— Тысяч на триста.
— Ого!
— Я тоже думаю, что «ого». Давай пока сто пятьдесят дадим. Чуток раскрутимся, и остальное оплатим.
— Я только за, Вера. Ты же знаешь.

Про помощь школе пронюхал Спицын. Он представил историю в своей версии, и выглядело это примерно так: «Две акулы бизнеса всегда думают о будущем. И хотя своих детей у них пока нет, они заранее, под видом благотворительности, передали одной из элитных школ города огромные деньги, чтобы, когда придёт время, без проблем пристроить в неё своих чад». Подруги проглотили и это.
— Ничего, — сказала Наташка, — отольются кошке мышкины слёзки!
— Ага, — засмеялась Вера. — А то я смотрю, ты прямо уревелась. Манишка вся промокла.
— Ну всё равно, Верка, обидно! Люди-то что про нас думают, представить страшно.
— А ты не представляй! Там, наверху, всё видят: кого наказать, а кого защитить.
Время шло, желание наладить производство не покидало, но мыслей, с чего начать, так и не появилось. Помог Илья Григорьевич. Он позвонил подругам и сказал:
— Так, дамы, ставьте чайник! Сегодня вечером привезу вам одного человечка. Зовут Александр, мы вместе учились в универе. Он изобретатель. Живёт в Новосибирске. Работал в каком-то НИИ, но сократили. Сидит впроголодь с женой и двумя детьми. Злой на весь мир. Начал старых товарищей обзванивать — авось поможет кто с работой. Ну я его и пригласил, чтобы с вами познакомить. У него идей куча, а у вас — денег. Вдруг найдёте общие темы.
— Отлично! — воскликнула Наташка. — Так, может, в ресторан? Чего в офисе сидеть?
— Нет-нет, — перебил Илья Григорьевич. — У вас уютно. Бутербродики сделаете, чай попьём и поговорим.

Они приехали к концу рабочего дня.
— Знакомьтесь! — представил гостя Илья Григорьевич. — Это Александр Андреевич. Сделав небольшую паузу, добавил:
— Саша, а это те милые и очень толковые женщины, о которых я тебе говорил.
Александр кивнул, улыбнулся, снял пиджак и повесил его на спинку стула. Подошёл к столу, раздвинул чашки и убрал в сторону тарелки с бутербродами. Не обращая внимания на опешивших женщин, вынул из кожаного портфеля ноутбук, пачку чертежей и штук десять аккуратно заточенных карандашей.
— Присаживайтесь, я начинаю, — сказал он. — Предлагаю сделать ставку на «Газпром». Есть у меня такая идея…
Илья Григорьевич, Вера и Наташка с восхищением слушали Александра, который то тыкал пальцем в экран ноутбука, то быстро чертил на бумаге схемы, какие-то кружочки и стрелки. Больше половины сказанного изобретателем они не понимали, но говорил он убедительно, подтверждая всё расчётами и графиками.
— Вот, в общем, и всё, — выдохнул Александр. — Теперь вы примерно представляете принцип эксплуатации магистрального газопровода и газокомпрессорных станций. Поочерёдное внедрение наших приборов защиты позволит «Газпрому» сократить расходы на обслуживание на пять процентов, и это уже в первый месяц эксплуатации. А вот теперь можно и чайку с бутербродами!
— Александр, а вы с этими предложениями в «Газпром» ходили? — спросила Вера.
— Конечно, ходил. Им очень понравилась идея, хотя заниматься её воплощением они не будут. Но купить — купят.
Наташа вопросительно взглянула на подругу, та утвердительно кивнула и сказала:
— Хорошо, Александр, готовьте список всего необходимого. Мы должны всё просчитать и взвесить. Мы вам позвоним.
Через месяц Александр с семьёй навсегда переехал из Новосибирска. А через год на выставке газового оборудования в Москве Вера подписала первый контракт на поставку систем защиты для магистральных газопроводов.

За двадцать лет маленькая, неуверенная компания превратилась в мощную корпорацию «Верна», названную по первым буквам имён неразлучных подруг. Небольшое конструкторское бюро, которое возглавлял Александр, стало центром научных разработок. Заказы сыпались со всего мира, и производство расширялось. Удивительно, но большие деньги не испортили ни Веру, ни Наташку. Они по-прежнему любили оставаться в тени и при первой возможности помогали нуждающимся. Подруги всё так же помогали детскому дому, достроили храм, строительство которого тянулось долгие годы, открывали бесплатные спортивные секции для детей и оплачивали школьникам экскурсии по городам России, организовывали музыкальные конкурсы и спортивные состязания. Но при этом они не кичились своими добрыми делами, а старательно их скрывали.

Ручка двери щёлкнула, и в кабинет зашла Наталья Сергеевна. Увидев разбросанные на полу газетные листы, собрала их и положила на стол.
— Ты чего это, Верунчик, так рассвирепела? Первый раз, что ли, этот урод нас цепляет?
— Не знаю, — Вера поднялась, подошла к Наташке и обняла её. — Садись, поговорим.
— Знаешь, Наташка, обидно. Ведь для кого рейтинг этот выложен? Мы в нашем кругу и так всё про всех знаем и про нас знают. А простому человеку не объяснить, что сто семьдесят миллионов прибыли, которые корпорация заработала за прошлый год, нельзя взять и положить в карман. Что она может быть и в остатках, и в финансовых вложениях, да в долгах, в конце концов. Мы для обычных людей ворюги и хапуги, потому как все считают, что заработать такие «бабки» нельзя, их можно только украсть. А кому-то что-то доказывать смысла нет. Всё равно не поймут.
— Согласна, — кивнула Наташка. — Я думаю, что многим из этого списка не понравится публичная демонстрация доходов.
— Конечно, не понравится. А кто-то вообще понимает, какую ответственность мы несём за каждый подписанный контракт, за свою продукцию? Да за людей, которые работают у нас, и за всех тех кому мы помогаем? И зачем всё это Спицыну надо? Ведь накажет его Бог!
— Вот это ты в точку! — оживилась Наташка. — Уже наказал. Ты не знаешь?
— Нет, а что случилось?
— Так в этой же газете, на последней странице, объявление от редакции. Сын у него болен. Операция нужна в Швейцарии, и вроде даже не одна. Денег надо немерено. Но не сразу, а в три этапа. Главный редактор обратился к бизнесу за помощью.
— Нелогично как-то получается, — сказала Вера. — Рейтингом против себя бизнес настраивают, и тут же помощи просят. Странные люди! Ладно, Наташка, иди. Да, и не в службу, а в дружбу — попроси, пусть главный бухгалтер зайдёт.
Наталья вышла, а Вера засела за бумаги.

Вечером, когда она уже выключила компьютер, из приёмной донёсся мужской голос и крик секретаря. Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался Артур Спицын, за ним Ириша.
— Простите, Вера Николаевна! — затараторила раскрасневшаяся Ириша. — Не смогла удержать. Он прёт как танк!
— Всё нормально, Ириша, иди домой, — спокойно сказала Вера. — Проходите, Артур. Не знаю вашего отчества. Присаживайтесь. Чем обязана?
Артур выглядел плачевно. От обычного лоска не осталось и следа. Волосы взъерошены, галстук съехал набок, пот пропитал ворот голубой рубашки, от чего он покрылся тёмными, расплывчатыми пятнами. Лицо блёклое, в глазах слёзы. Журналист подошёл к приставному столу и до синевы пальцев впился руками в спинку стула.
— Вера Николаевна, — начал он, но голос сорвался на хрипоту. Артур закашлялся. — Хотите, на колени встану? Помогите, беда у меня — сын умирает. Простите меня! Помогите. Мне не к кому больше обратиться. Нужны деньги. Все отказали, говорят, что денег нет. Я понимаю, что никогда не смогу их отдать, но обещаю, сделаю для вас всё, что в моих силах, и даже больше. Дайте надежду, хоть какую-то, хотя бы на первую операцию. Умоляю…
— Сядьте! — прикрикнула Вера.

Артур вздрогнул и сел. Вера открыла бутылку минералки, стоявшую на столе, налила полный стакан и протянула журналисту.
— Пейте.
Артур залпом выпил и уставился на неё.
— Успокойтесь,— негромко сказала Вера. — Я сегодня узнала о вашей беде и утром перечислила деньги на указанный в вашей газете счёт. Не все, конечно. Сами понимаете, сумма немалая. Но на первую операцию хватит с лихвой. Потом перечислим ещё, сколько будет надо, и доведём дело до конца. Идите, и держите меня в курсе.
Артур поднялся и неуверенно попятился к двери.
— Спасибо, Вера Николаевна, спасибо! — не переставая шептал он.

Вера вышла из здания офиса и подошла к машине. На скучном небе появились первые смущённые звёзды.
«Как всё-таки здорово — быть богатой!» — подумала Вера и выехала с парковки.

14.11.2024