Зов тифона

Фото из VK: Роста на траверзе.

— ТУУУ-м! — протяжно, насколько хватало лёгких, басил бывалый мореман.

Вообще-то мореман и не может быть небывалым. Но наш отличался особой бывалостью. Не каждому в его годы удаётся восчувствовать густой звук тифона! Случилось это так. Теплоход на подводных крыльях кометой нёсся по заливу, огибал дугой суда на рейде. За широким гнутым стеклом проплывали корабли один за другим, как на параде. Отрадное зрелище для моремана! Стриженный полубоксом его затылок то вертелся, то замирал, фиксируя внимание хозяина на чём-то особо привлекательном. Суда сияли свежей краской, грузовые их стрелы ощетинились частоколом, блестели на солнце многочисленные медяшки, из всех труб валил дым.

— Сейп-и-моёт! — комментировал бывалый, настойчиво информируя о собственной осведомлённости матушку.

На корме у каждого парохода реял красный флаг в окружении эскорта из чаек. Картина, которая наполнит восторгом естество всякого маримана! Наш был счастлив.

Расторопный буксир упёрся в борт чудесно-огромного парохода! “Комета” как раз поравнялась с форштевнем гиганта. Было отлично видно, как звенья цепи шли вверх и исчезали в чёрной дыре в борту, как из воды показался якорь и завис, касаясь водной глади нижней частью. Тут-то и ожил гудок. Целый гудище-благовест!

— В море, в океан ухожууу! Дорогууу! — казалось трубил пароход. Нежданно и всё вокруг заполняюще!

Рёв моторов “Кометы” ушёл на второй план. А наш мореман поначалу, подобно остальным пассажирам, заткнул уши, но, посмотрев на сохраняющего невозмутимость отца, быстро убрал пальцы. Отдался наслаждению, впитывая в себя музыку тифона…

Итак, полный бесконечного восторга его “тум” означал гудок парохода. Этот долгий ”тум” вобрал в себя всю прелесть впечатлений о море, рассказами о которых немногословный мариман не торопился делиться с окружающими. Он разумно полагал, что облекать натуральное счастье в слова есть дело безнадёжное. Совсем другое дело “тум”! Набрал воздуха полную грудь до отказа и:

— ТУУУУ-м!!! — все грани, все оттенки счастья в нём!

На уровне плеча засопело. То был юный джентльмен во взгляде которого затаился вопрос: “К веселью или заплакать? Готов поддержать любое начинание”.

— ТЮЮЮЮ-м! — на октаву выше затянул братик моремана. Личность тоже увлекающаяся, тоже немногословная, предпочитающая без лишних пояснений своим гудом оповестить мир о собственной твёрдой и глубокой приверженности авиации. Его устремлённость в небо зародилась в полёте. На том же самом пути братьев, их возвращении домой с летнего отдыха. Сначала перелёт самолётом, потом плавание на быстроходном теплоходе. Таким образом “тум” братика моремана имел отличный собственный смысл, а именно — звук моторов самолёта.

— ТУЮУЮУЮ-м! — самозабвенно гудели братья хором.

— Обедать! — донеслось с кухни. Добрые матушкины и бабушкины голоса прервали песнь братских душ. Обе тут же и сразу устремились на глас.

Мореман, будучи старшим, непременно обгонял авиатора, оказывался за столом первым.

Пирожки и котлетки, печёные и тушёные были наградой и тому, и другому. Лучшие кусочки — от любящих женщин…

За что награда? “За то, что я есть” — так думал мореман, к примеру. Это было естественным и разумеющимся.

А счастье? Для моремана счастье — это пароход. Большой и красивый, синий и белый. С медными, ярче солнца горящими: колоколом, леерами, иллюминаторами. Со штурвалом и тифоном. ТУУУ-м!

Но не всякому, рассуждал мореман, суждено плавать на этом ковчеге радости и удовольствия под звуки божественного тифона. Самому надо соответствовать, чтоб весь в золоте… Ладно, не весь, но пуговицы, нашивки и кокарда — обязательно.

Полвека минуло или поболее. Забылось детское, если не всё, то многое.

Рейс выдался “по автономности”. Это значит, рыбы на промысле нет и транспортный рефрижератор бродит из угла в угол одной и той же карты в ожидании, когда ж какой траулер наморозит и наконец сподобится подойти для перегрузки. А море Ирмингера горбатится, неспокойное оно, волнуемое постоянными циклонами. В дрейф не ляжешь. Так и бродишь, жжёшь топливо. Точнее не просто жжёшь, а “перемалываешь топливо на пресную воду” (главному двигателю без воды ведь тоже нельзя).

Чего ж не зайти водичкой затариться, хотя бы в тот же Рейкьявик? Так санкции. Враг хитёр и коварен. Транспорта не принимают. А промысловикам — пожалуйста, они рыбу везут, которую купят с удовольствием. Но транспортам нет захода, они ж рыбу в Россию везут. Рыба — это ресурс, а на войне всякий ресурс важен. И любой ресурс купят, только вези. Такова современная война.

Топливо, наконец, тоже заканчивается. Так и не забив трюма полностью, кораблик снимется с промысла. Везёт в порт чистый воздух Северного Ледовитого океана и немножко рыбы. Потому “по автономности”..., и чтоб не спрашивали: “С чего это рыба в магазинах дорогая?”

Кораблик старенький, возможно, под многими слоями краски ещё серп-молот на трубе. И дай бог, если стармех отпустит половину заявленных лошадей. Последний из могикан, словом…

И вот он порт — колыбель революции. На кораблик спешат комиссии и проверяющие. Их много, он один.

Ржавый, непокрашенный? — Так точно.

Швартовы истёрты, изношены? — Так и есть.

Или вот, по декларации заявил 4547368 кг рыбы, а сдал портовикам 4547314 кг. Акт на недостачу двух коробов мороженой на капитана и дело в суд. Хорошо, не наоборот. Излишек означал бы контрабанду. Статья из другого Кодекса…

Передал кораблик сменщику, вернулся в дом пустой. Знать не нашлось во всей вселенной близкой души, сравнимой с бабушкой и матушкой…

Друзья на берегу, как в той поговорке “сухопутный водоплавающему — не товарищ”.

А братишка, он пенсионер. Авиадиспетчер пожилой, жизнь коротает между телевизором и холодильником.

Скорее б опять туда, на ковчег радости, и чтоб тифон погромче!

ТУУУ-м!

17 ноября 2024 года.