Бойскауты в Белых горах, история долгого похода

Автор: Уолтер Причард Итон. Авторские права, 1914 год.
***
I. Ореховый призыв к оружию 2. Подготовка к походу 3. ЧЕТВЕРТОЕ ИЮЛЯ НА КИНСМАНЕ 4. МУЗИЛАУК  V. ЗАТЕРЯННАЯ РЕКА И ДАМЫ  VI. СТРАННОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ НОЧЬЮ
7. ПО ПЕРЕВАЛУ ЛАФАЙЕТТ С УЖИНОМ В КОНЦЕ ПУТИ  VIII. НА ЛБУ СТАРИКА С ГОРЫ 154
9. КРОУФОРДСКАЯ ЗАЗУБРИНА  10. БОРЬБА СО ШТОРМОМ НА ПУТИ К КРОУФОРДСКОМУ МОСТУ  XI. НА ВЕРШИНУ, НАКОНЕЦ-ТО В БЕЗОПАСНОСТИ 12. ВНИЗ ПО ТУКЕРМАНОВСКОМУ РАВНИНУ 13. ВВЕРХ ПО СТЕНЕ ХАНТИНГТОН-ХЕД 14. ПОСТЕЛЬНОЕ БЕЛЬЁ ВЕЛИКАНА 15. С РОБОМ, АРТОМ И ПИНАТОМ В ВЕЛИКОМ ЗАЛИВЕ  XVI. ПЕРВАЯ ПОМОЩЬ В ОБЛАКАХ! 272
17. ПИНАТ УЗНАЁТ, ОТКУДА ПОШЁЛ НАЗВАНИЕ «ПУТЬ ШЕСТИ МУЖЕЙ» 282
18. ЧЕРЕЗ КОРОЛЕВСКИЙ РАВНИННЫЙ КАНЬОН И ОБРАТНО ДОМОЙ 290
***
ГЛАВА I.«НОТ» ПРИЗЫВАЕТ К БОЮ

Никто из тех, кто видел Арта Брюса в скаутском костюме, не узнал бы его в этом наряде. На нём были чёрные шёлковые бриджи. На его низкие башмаки были пришиты две огромные пряжки, вырезанные
из картона, с наклеенной поверх фольгой от обертки молочного шоколада,
чтобы они выглядели как серебряные. Вместо рубашки он носил
женскую белую блузку с большим количеством кружева спереди, которое
выделялось,жесткий от крахмала. На нем был пиджак из черного бархата. Вместо воротничка он носил черный носовой платок, обернутый вокруг шеи, как старомодный шейный платок- такие можно увидеть на фотографиях времен Джорджа Вашингтона.
На голове у него был парик, ярко-белый, со свисающей сзади косичкой.
Когда он вышел из раздевалки для мальчиков в школьный зал,
Арахис Моррисон издал дикий вопль.

— Эй, ты только посмотри на Арта! — воскликнул он. — Он думает, что он Джордж Вашингтон,
который собирается передать своё последнее послание Конгрессу!

 Все посмотрели на Арта, и Арт покраснел. — Заткнись, — сказал он. — Ты
подожди, пока ты нарядишься, и увидишь, как ты выглядишь!»

«Да, и тебе лучше переодеться прямо сейчас», — сказала одна из
учительниц Пинату, который убежал, смеясь.

Арт стоял в замешательстве, наблюдая, как другие мальчики и девочки
выходят из раздевалок в своих костюмах. Это была репетиция
костюмированного представления, которое собиралась устроить средняя школа Саутмид. Они собирались спеть много старинных песен и станцевать
старинные танцы (большую часть танцев должны были танцевать девушки). Сцена должна была
изображать колониальную гостиную. Несколько человек одолжили
старинная мебель из красного дерева, свет должен был исходить в основном от
свечей, и, наконец, когда вечеринка должна была быть в самом разгаре,
вбежал бы запыхавшийся посыльный, объявил бы о битве при
Лексингтоне и призвал бы мужчин Саутмида к оружию. Тогда мужчины
побежали бы за ружьями, попрощались бы с женщинами и ушли. Арт
не понимал, зачем им нужно было наряжаться в лучшие одежды, и
сказал об этом учительнице, которая поставила пьесу, но та ответила,
что они не могут позволить себе нанять два костюма для всех мальчиков, поэтому
им просто нужно было притвориться, что они пошли домой за другой одеждой.
Однако Арт всё ещё не был доволен.

Девочки были в забавных старых костюмах с широкими юбками и напудренными
волосами. Им всем было гораздо веселее, чем Арту.

«Ну и ну, они _любят_ наряжаться», — подумал Арт, наблюдая, как Люси Паркер
тренируется в вежливости перед своим отражением в стеклянной двери и
приглаживает волосы.

Пинату не нужно было наряжаться в эти замысловатые одежды. Он был
посланником, который примчался, чтобы объявить призыв к оружию. Он был
и его собственной лошадью. Поставив доску на два стула прямо за дверью
Подойдя к сцене, он взял пару барабанных палочек и изобразил скачущую лошадь, начав тихо, как будто лошадь была далеко, и ударяя всё громче и громче, пока лошадь не должна была доскакать до двери. Затем он крикнул «Тпру!», бросил барабанные палочки и выбежал на сцену. Арахис репетировал свою роль дома, и имитация скачущей лошади была действительно очень хорошей.

Как только все оделись, началась репетиция: учитель музыки
играл на пианино, а другие учителя бегали по залу,
актеры расставлены по местам. Предполагалось, что Люси Паркер устраивала вечеринку
у себя дома, и другие персонажи появлялись поодиночке или парами.
пока Люси любезничала с каждым из них. Девушки ответили любезностью
в то время как мужчинам полагалось отвешивать низкие поклоны. Реплик было немного.
Предполагалось, что Денни О'Брайен будет гостьей.
Французский граф с очень галантными манерами должен был сказать: «Добрый вечер,
мадемуазель Паркер» (предки Люси жили в Саутмиде во время
Революции, поэтому в пьесе она сохранила свою фамилию), а затем он должен был
поднять ее руку и поцеловать. Денни никогда не удавалось сделать это на
ни на одной репетиции без того, чтобы не захихикать и не вызвать хихиканье у всех остальных
. Но в этот раз преподаватель отвечает строго говорит.

“Теперь, Деннис, - сказала она, - это генеральная репетиция. Вы идете через
свою часть!”

“Да уж,” Денни ответил, чувствуя себя маленькой черной бородкой застрял на
его подбородок, чтобы увидеть, если это была фирма, и пытаясь сохранить свое лицо прямо.

Когда подошла его очередь входить, он закончил свое “Приятного вечера, мадемуазель
Паркер” как положено и склонился над ее рукой без смешка. Но, просто
когда он поцеловал её пальцы, его бородка отвалилась и упала на пол.
Все засмеялись, кроме Люси. Она разозлилась на него, потому что хотела, чтобы спектакль прошёл с большим успехом, и прежде чем он успел поднять голову, она быстро подняла руку и звонко шлёпнула его по щеке.

Денни удивлённо отпрыгнул назад. Затем он поднял свою бородку, а Люси топнула ногой. — Ты такой неуклюжий, _мальчик_! — воскликнула она.

— Так тебе и надо, Деннис, — сказала учительница.

— Ну, я ничего не могу поделать, если это не прилипает, — ответил Денни. — Ну и ну, в следующий раз я
_укушу_ тебя за руку! — пробормотал он Люси.

Она проигнорировала его, и репетиция продолжилась. Следующим вошел Арт с
Мэри Пирсон под руку. Мэри ответила любезностью, и Арт поклонился.

Учительница хлопнула в ладоши, призывая репетицию прекратиться. “О, Артур”,
- сказала она, - “не кланяйся так, как будто у тебя шомпол в спине!”

“Ну, я чувствую, что если бы я это сделал”, - сказал Арт.

“Но не веди себя так!” учитель рассмеялся. “ А теперь попробуй еще раз.

Арт еще раз попытался приложить руку к груди и грациозно поклониться,
но он определенно чувствовал себя дураком в этой одежде, и у него это плохо получилось.
это ему не удалось.

“Мальчики все неуклюжие”, - услышал он, как Люси прошептала что-то другой.
девочки.

Когда все гости собрались, они спели несколько старинных песен, а
затем четверо юношей и четверо девушек станцевали менуэт. Арт не должен был
принимать в этом участия. Он должен был сидеть и болтать в сторонке,
что было легко. Однако после менуэта все должны были встать и
станцевать «Вирджинию». Пока они танцевали,
Послышался топот скачущей лошади Пината; танец прекратился, в дверях раздался крик:
— Эй! — и Пинат в одежде, покрытой пылью от посыпанной на неё муки, ворвался в комнату, запыхавшись, и
тяжело дыша, “Война началась! Мы сражались с британцами при Лексингтоне и
Конкорде! Все к оружию! Враг должен быть изгнан из Бостона!”

В Арахисе не было ничего натянутого, и никто не смеялся, когда он кончил.
Он был весь в муке. Он действительно тяжело дышал. Он выдохнул свое первое предложение
и закончил захватывающим криком. Затем он снова бросился вперед,
и было слышно, как его лошадь быстро ускакала прочь.

«У Пината артистический темперамент», — прошептал один из учителей другому, и тот кивнул.


Как только Пинат ушёл, мужчины на сцене последовали за ним.
пока женщины сбивались в возбуждённые группы и перешёптывались, они
схватили ружья и вернулись на сцену, где звучали прощания
и притворные слёзы, а Лу Мерритт, одетый как священник-революционер,
благословил уходящих солдат.

«Всё равно это глупо», — воскликнул Арт, когда репетиция закончилась.
«Никто никогда не уходил на войну в шёлковых брюках и туфлях-лодочках. Почему мы не можем надеть нашу старую одежду и высокие сапоги, когда пойдём за оружием?
Даже если у нас не будет континентальной формы, старая одежда будет выглядеть
более разумно, чем эти вещи».

— Конечно! — воскликнул Пинат, обращаясь к учительнице. — Посмотрите, мисс Элдридж,
вот фотография статуи Минитмена в Конкорде. Просто длинные
штаны, заправленные в сапоги. Пусть они просто сделают так и наденут
на плечи скатки с одеялами, как у скаутов. Тогда они будут выглядеть
по-деловому.

  — Думаю, вы правы, мальчики, — сказала она. — Что ж, попробуйте ещё раз. Кто живёт
ближе всех? Ты, Джо, и ты, Берт. Сбегайте и возьмите у своих матерей несколько старых одеял.


Десять минут спустя Орешек снова прискакал, чтобы прервать
Вирджинию Рил, мужчины бросились за ружьями и надели
Они надели собственные штаны, перекинули через плечи скатки с одеялами,
сбросили напудренные парики и вернулись, уже больше похожие на мужчин,
отправляющихся на войну. Теперь они сильно отличались от девушек в их
красивых нарядах. Арт наконец-то почувствовал себя непринуждённо,
с одеялом, прикрывающим его рубашку с оборками, и ружьём в руке. Он
отдавал приказы своей роте твёрдым голосом, больше не запинаясь и не
чувствуя себя неловко. Его даже внезапно осенило, что, несомненно, улучшило пьесу, хотя он и не поэтому её поставил.

Люси Паркер, которая так презрительно относилась к мальчикам, играла за
В этой сцене она была на высоте. Пратти должен был быть её возлюбленным,
и она цеплялась за него одной рукой, прощаясь, а другой вытирала глаза. Арт, как капитан роты,
внезапно подошёл к ней, схватил Пратти, оттащил его в сторону
и поставил в строй с другими солдатами. Люси выглядела возмущённой
и забыла вытереть глаза. Арт торжествующе взглянул на неё, и мисс
Элдридж воскликнул: «Сделай это в день спектакля, Артур! Это
прекрасно — только не смотри так пристально на Люси».

 Это воодушевление немного подняло настроение Арта. Он помирился с
Люси Паркер, во всяком случае! Они с Арахисом оделись так быстро, как только смогли,
и вышли из здания школы, направляясь домой по деревенской улице, где
позвякивали бубенчики на санях. Арт снова помрачнел.

“К черту старые репетиции!” - сказал он. “Уже слишком поздно кататься на коньках”.

“Они мне нравятся”, - ответил Арахис. “Это очень весело”.

— Полагаю, ты актёр, — сказал Арт. — Ух ты, ты так пыхтишь, как будто и впрямь запыхался!

 — Так и есть, — сказал Пинат. — Я так сильно думаю о том, как скачу верхом на лошади, пока играю на барабане, что по-настоящему волнуюсь. А что тут поделаешь?

“ Полагаю, ты не можешь, ” ответил Арт. “ Но я могу. Я не так устроен.
Мне не кажется, что играть по-настоящему, это что-то вроде ... вроде женских занятий
.

“Спасибо”, - сказал Арахис.

“О, я, конечно, не тебя имею в виду”, - рассмеялся Арт. “ Но танцы и все такое.
Ей-богу, я чувствую, что зря трачу время. Хотел бы я, чтобы уже начались каникулы,
чтобы мы могли снова уехать куда-нибудь в глушь».

«Конечно, я тоже этого хочу, — ответила Пинат, — но я хочу повеселиться, пока нахожусь в цивилизации. Кстати, куда мы пойдём в поход этим летом?»

«Я думал об этом, — сказал Арт. — Я думал об этом в
срок обучения-вот почему я завалил мое чтение истории. Получил хорошее
идея тоже”.

“Выкладывай”, - сказал арахис.

“Белые горы”, - сказал Арт. “Это пришло мне в голову, когда я рассматривал
ту картину с Альпами, которая висит на боковой стене. Эти горы
около Саутмида, на самом деле это не горы - только холмы. Но мы
получили массу удовольствия, взбираясь на них. Подумайте, как было бы здорово подняться на
_настоящие_ горы. Мы не можем добраться до Альп или Скалистых гор, но мистер
Роджерс однажды сказал мне, что поход через Белые
горы не будет стоить дороже, чем поездка на Мрачное болото».

— Я за них, — воскликнул Пинат. — Это значит, что я сэкономлю двадцать пять долларов
до июля. Ого! Мне придётся потрудиться!

 — Тебе придётся отказаться от конфет, — рассмеялся Арт.

 — Я не покупал конфет со вчерашнего дня, — ответил Пинат.
 — Кого мы возьмём с собой в поход?

 — Кого угодно, кто захочет, — сказал Арт. “Думаю, мне лучше созвать разведку"
собрание прямо сейчас и поставить это перед ребятами.

“Конечно, сегодня вечером”, - воскликнул Арахис. “Сейчас я иду домой, чтобы увидеть, если старый
курица снесла яйцо продавать!”

“Вам нужно много яиц, чтобы спасти двадцать пять долларов”, - сказал арт.

— Не так уж и много, если яйца по пятьдесят пять центов за дюжину, — ответил Пинат.
 Затем он свернул у своих ворот и начал вприпрыжку подниматься по дорожке,
топая подошвами так, что точно изображал скачущую лошадь.  — Эй! — крикнул он у двери и, войдя в дом, услышал, как Арт кричит его матери: «К оружию! Началась война. Мы сражались с британцами при Лексингтоне и
Конкорд!»

Затем Арт ухмыльнулся, услышав ответ миссис Моррисон: «Правда? Что ж, теперь
ты можешь расколоть поленья».




Глава II

Подготовка к походу


В течение следующих нескольких месяцев несколько скаутов копили деньги на поход на
Белую гору. Арт, как лидер патруля и как автор идеи
, чувствовал, что он должен сделать все, что в его силах, чтобы поощрить
план, поэтому он позаимствовал у Роба Эвертса радиоптикум (сам Роб сейчас был в отъезде
в колледже) и заручился поддержкой мистера Роджерса, мастера скаутов, у которого
был в Белых горах много раз, куча открыток с картинками
и фотографий, на которых изображены всевозможные виды из этого региона -
Старик с горы, облака, видимые с вершины горы
Вашингтон, Большой залив между Вашингтоном и северными вершинами,
снежная арка в ущелье Такермана и так далее. Мистер Роджерс сам
пришёл на собрание и объяснил, что изображено на фотографиях, с
энтузиазмом описывая места. Некоторые из его собственных фотографий были сделаны в очень крутых местах на тропах, и некоторые из мальчиков ахнули. На одной из фотографий мистер Роджерс сам взбирается на выступ, почти такой же крутой, как стена дома, с рюкзаком за спиной и одеялом, перекинутым через плечо.

«Боже, неужели вам приходится нести весь этот вес в таких местах?» — спросила Пратти.

— Если хочешь есть и не замёрзнуть, когда доберёшься до вершины, — рассмеялся мистер
Роджерс.

— Я за старого Саутмида, — ответил Пратти.

— Да, оставайся здесь и танцуй менуэт с Люси Паркер, — презрительно сказал Арт. — Ты, ленивая туша!

Пратти ощетинился, но другие скауты засмеяли его. Однако
со временем появилось ещё несколько человек, которые, казалось,
относились к походу на Белую гору так же, как Пэтти. Некоторые из них
разочаровались в необходимости копить так много денег. Кроме того,
когда пришла весна, было легче пойти поиграть в бейсбол, чем
заработать несколько центов, которые нужно было положить в банк и откладывать на
лето — до него было ещё далеко. Другие не видели в этой поездке того, что видели Арт и
Пинат. Им это казалось слишком тяжёлой работой.

«Они меня утомляют, — заявил Арт однажды весенним днём. — У них нет
смелости».

«Мальчики, наверное, похожи на мужчин, — глубокомысленно ответил Пинат. «Некоторые
люди уезжают и занимаются делами, богатеют или идут в Конгресс, а
другие — нет. Посмотрите прямо здесь, в Саутмиде. Вот Том Перкинс, у него в магазине есть всё, что вам нужно, от губок до снегоступов, и
он богат. Биллу Грину, который мог бы зарабатывать так же хорошо, как он, всё равно, продаст он вам что-нибудь или нет; он слишком ленив, чтобы постоянно запасаться свежими продуктами, и он беден и ничего из себя не представляет. Думаю, когда Том Перкинс был в нашем возрасте, он бы поехал с нами в Белые Горы, а Билл Грин — нет.

 — Возможно, — сказал Арт, — но в мире слишком много Биллов Гринов!

— Верно, — сказал Пинат. — Я тебе ещё кое-что скажу, Арт. Некоторые
родители парней не хотят их отпускать. На днях я разговаривал со
стариком Денни. У него достаточно денег! Он мог бы _дать_ Денни
двадцати пяти долларов и никогда не знать его. Он сказал: ‘что случилось с
вы, мальчики? Разве Саутмид недостаточно хорош для тебя, что ты хочешь уехать?
отправиться в пеший поход за тысячу миль? Он меня достал, а я только что отомстил ему!
он!

“Что ты сказал?” - спросил Арт.

Арахис усмехнулся. “Я был не совсем вежлив”, - ответил он. “Мистер
О’Брайен, — сказал я, — если бы ты больше путешествовал, то знал бы, что один из лучших способов получить образование — это путешествовать. Саутмид — всего лишь маленький уголок большого мира. — Ну, он достаточно большой для меня и для Денниса, — сказал он, и я ответил: — Для тебя он слишком большой. Ты такой маленький, что
«Погреми в стручке гороха».

— А что потом случилось? — спросил Арт.



— Потом я убежал, — рассмеялся Пинат.

— Ух ты, он был в ярости! Старый скряга! Денни
очень хочет уйти, ужасно хочет.

По мере приближения июньских каникул число скаутов, которые могли отправиться в путешествие, сократилось до четырёх — Арт и Пинат, конечно, а также Фрэнк Николс и Лу Мерритт. Те читатели, которые также знакомы с «Бойскаутами Беркшира», помнят, что Лу Мерритт был мальчиком, который начинал как подхалим и лжец. Но те времена давно прошли. Он уже несколько лет жил с мисс Суэйн; он взял
Он ухаживал за её садом и, кроме того, зарабатывал немного денег, выращивая салат-латук, редис, цветную капусту и другие овощи. Он учился в старшей школе и собирался поступить в Амхерстский сельскохозяйственный
колледж. Лу был одним из самых уважаемых парней в городе, и мисс
Суэйн так его любила, что практически приказала ему отправиться в поход, потому что он усердно работал в саду всю весну, а по вечерам ещё и учился. Она собиралась нанять садовника, пока его не будет,
но деньги на поездку он заработал сам. Вдобавок к этому
Четвёртым был, конечно, мистер Роджерс, начальник скаутского отряда, и Роб
Эвертс, который должен был вернуться из колледжа через неделю или две и
отправлялся в поход на каникулы, прежде чем приступить к летней работе в
банке своего отца. Таким образом, в поход отправились шестеро, и мистер
Роджерс заявил, что этого, в конце концов, достаточно.

[Иллюстрация: лагерь Аппалачского горного клуба в ущелье Такермана]

“Просто хороший, дружеский состав”, - сказал он. “Лагеря в Аппалачах будут
вместить нас без перенаселения, и мы не всегда будем беспокоиться о том, что
отставшие заблудятся”.

“Что такое лагеря в Аппалачах?” - спросил Арт.

«Аппалачский клуб — это мужской клуб со штаб-квартирой в Бостоне, —
ответил мистер Роджерс, — и они делают больше, чем кто-либо другой, чтобы сделать пешие прогулки по Белым горам возможными. Они проложили десятки и десятки троп, которые они расчищают и чётко маркируют, а в нескольких стратегически важных местах построили укрытия, где можно переночевать или укрыться от непогоды. У них есть каменная хижина на седловине между
Маунтс-Мэдисон и Адамс, убежище в Большом заливе, ещё одно в
овраге Такермана и так далее. Я был очень рад попасть в некоторые из
этих убежищ, скажу я вам.

— Ух ты, эти названия — Великий Залив, Овраг Такермана — так и манят поскорее добраться до них! — воскликнул Пинат. — Давайте сразу составим список снаряжения.

  — Это очень важно, — сказал мистер Роджерс. — Мы хотим идти как можно легче, но при этом нам нужно сохранять тепло. Я попал в снежную бурю на горе Вашингтон в середине августа.

“Фух!” - сказал Арахис.

Итак, четверо скаутов начали планировать у своих ботинок, где должны начинаться планы на
каждый поход. Как мистер Роджерс выражался, “солдатом не
лучше, чем ногами”. Каждый мальчик получил из его крепких сапог, убедился, что
чтобы подкладка была целой, чтобы не было грубых швов, о которые можно было бы поранить ноги, и отнёс их к сапожнику. Если подошвы изнашивались, сапожник перешивал их, и во все они он вставлял гвозди, чтобы они не скользили на крутых камнях.

  Ни один из скаутов Саутмида не носил форму, в которой были бы короткие штаны до колен и носки вместо чулок. Поскольку большинство их походов
проходило по лесу, такая форма была бы крайне неудобной
и привела бы к царапинам на ногах. Кроме того, все крупные скауты, такие как Арт
и Пинат, сказал, что это слишком похоже на одежду, которую носят богатые дети! Вместо этого отряд Саутмида обычно носил брюки цвета хаки и
гетры.

«Я думаю, что в этих гетрах будет слишком жарко для этой поездки, — сказал мистер Роджерс. — Нам почти не придётся работать с кистями. Давайте заменим гетры на длинные брюки цвета хаки. Нам всем понадобится по паре
тёплых носков, а ты, Лу, возьми с собой иголку и много
хлопчатобумажной ткани для штопки, чтобы зашивать дырки. Ещё нам
понадобится по одной лишней рубашке и набору нижнего белья, чтобы
мы могли переодеться в лагере после потного подъёма.
Кроме того, нам всем понадобятся свитера и одеяло».

«А как насчёт еды?» — спросил Арт.

«И кухонных принадлежностей?» — спросил Пинат.

«И моей камеры?» — спросил Фрэнк.

«Только одна камера!» — рассмеялся мистер Роджерс. «Вы сами решите, чья она будет. Большую часть еды мы будем добывать по пути. Но было бы неплохо, если бы мы взяли с собой кое-что перед тем, как начнём, например, соль, несколько суповых кубиков и немного сушёных овощей, например, шпинат, и, может быть, армейские сухпайки на случай чрезвычайной ситуации.

 — Бр-р-р, — сказал Пинат. — Мы с Артом однажды их попробовали. На вкус как... ну, я слишком вежлив, чтобы сказать тебе.

“Тем не менее, вы можете положить маленькую банку в карман и отправиться на целый
день, не таща с собой целую кухню, ” ответил мистер Роджерс, - и
это помогает при восхождении”.

“Хорошо, ” сказал Арахис, “ но я бы предпочел пожевать изюм”.

“Он все равно его съест, когда проголодается”, - вставил Арт. “Теперь,
о котятах. Разве мы не можем разделиться? Нам не понадобится много вещей, ведь нас всего шестеро.

 «У меня есть два чайника, один в другом, — сказала Пинат, — и маленькая сковородка».

 «У меня есть сковородка побольше, — сказал Фрэнк.

 «А у меня есть проволочный гриль, который складывается и помещается в карман», —
- сказал мистер Роджерс.

“ А у меня есть складной походный фонарь, которым, как ты видишь, можно его закрыть
, ” сказал Лу.

“ Тогда мы обойдемся только этими штуками, ” сказал Арт. “ Конечно,
каждый принесет свою чашку, нож и ложку. О, а как насчет
карт и компасов, мистер Роджерс? Нам понадобятся компасы?

“ Держу пари, мы все возьмем компасы. У каждого должен быть компас
в кармане, прежде чем мы отправимся в путь.

“Почему?” - спросил Фрэнк. “Разве ты не можешь всегда видеть, куда идешь на
горе? Эти снимки из Вашингтона ты показал нам, выглядело так, как будто
гора была все голые скалы”.

— Именно поэтому нам и нужны компасы, — ответил мистер Роджерс. «Вы можете идти по тропинке в лесу, даже если вокруг сплошная облачность, но когда вы поднимаетесь на голые уступы Президентских гор, тропа обозначена лишь небольшими кучками камней, которые называются пирамидами из камней, через каждые пятьдесят футов или около того, и когда поднимается облачность, вы часто не видите, где одна пирамида, а где другая, и если вы однажды собьётесь с тропы и пойдёте не в ту сторону, вы заблудитесь. Многие люди терялись на горе
Вашингтон точно так же либо умер от голода, либо замёрз насмерть. Если вы
Если у вас есть компас, вы можете идти по компасу вниз по склону горы, пока не дойдёте до воды, а затем по ручью на север, где у подножия горы есть дома. Но если у вас нет компаса и вы пойдёте на юг, то окажетесь в дикой местности, и вам придётся нелегко. Гора
Вашингтон на самом деле опасная гора, даже если её высота всего 1927 метров. Штормы приходят быстро и часто без предупреждения, и, как я уже говорил, там может быть очень холодно даже в середине лета. Да,
сэр, мы все возьмём с собой компасы, и прежде чем мы отправимся к старику, мы
заодно прочтите несколько лекций о том, как действовать в случае облачности!

“Разве нам не нужны еще и карты?” - спросил Арт. “Боже, это звучит все более захватывающе
с каждой минутой!”

“У меня есть карты”, - сказал мистер Роджерс. “Вот правительственные карты
Президентов, а вот маленькая книжка аппалачского клуба с
картами и маршрутами”.

Он достал маленькую книжку в зелёном кожаном переплёте, похожую на записную книжку,
и открыл её, развернув две карты Президентского хребта, как большие чертежи.

Мальчики склонились над ними и начали изучать тропы.

— Тропа со стороны залива, — воскликнул Арт. — Звучит неплохо.

“Вот тропа Кроуфорда уздечки - она длинная - пойдем по ней"
”это?" - спросил Лу.

Мистер Роджерс кивнул. “Вот так мы доберемся до Вашингтона”, - сказал он.

“Привет, мне это нравится!” - Воскликнула Арахис. “ Тропа шести мужей! Она спускается — или _он_ спускается, ведь это муж — в Мексиканский залив, а затем
снова поднимается — давайте посмотрим — вверх по Джефферсону. Ого, судя по интервалам между контурами,
это крутой склон!»

«Он и есть крутой — подождите, пока не увидите его», — сказал мистер Роджерс.

Арт снова перевёл взгляд с карты на текст.

«Послушайте-ка!» — воскликнул он. “Вот описание Таккермана
Тропа по ущелью на гору Вашингтон. Это три с половиной мили, и
на это отведено четыре часа пятнадцать минут. Это меньше
чем миля в час. Ну и ну, я бы сказал, что это довольно медленно!

— Да? — рассмеялся начальник скаутов. — Что ж, если на крутых тропах мы будем в среднем
проходить милю в час, я буду доволен. Подожди, пока не ударишься головой о стену с рюкзаком за спиной и одеялом на плече, и увидишь, сколько миль в час ты захочешь проехать!

— Звучит всё лучше и лучше! — воскликнула Пинат. — Боже, я не могу дождаться!
Когда мы начнём?

Как только Роб вернулся домой из колледжа, было решено начать за день до Четвертого июля и отпраздновать Четвертое июля в горах.
Роб подозревал, что мистер Роджерс предложил эту дату отчасти для того, чтобы у Орешка не было неприятностей «вечером накануне», так как Орешек всегда был заводилой в попытках позвонить в колокол конгрегационалистской церкви, а в этом году шериф заявил, что арестует любого мальчика, которого поймает возле колокольни. Но Пинат был слишком взволнован предстоящим походом в горы,
чтобы сильно переживать из-за того, что потерял ночь перед прогулкой. Во второй половине дня
Во-вторых, все пятеро скаутов приготовили своё снаряжение и принесли его в дом мистера Роджерса, который находился ближе всего к станции. На следующее утро они были на месте за полчаса до отправления поезда и направились на станцию с развевающимся флагом, потому что Орешек, разворачивая его, заявил, что собирается водрузить «Старую славу» на что-нибудь на
Четвёртое июля.

 Через два часа они пересели в поезд, идущий в Уайт-Маунтин.
Спрингфилд и вскоре уже катили по долине Коннектикута, по незнакомой им местности.




Глава III

ЧЕТВЕРТОЕ ИЮЛЯ НА РОДИНЕ


Когда поезд проезжал по высокой насыпи над деревней
Дирфилд, Массачусетс, мальчики столпились у окон с левой
стороны вагона и смотрели на луга, где они разбили лагерь
в поворотный момент их первого длительного похода, несколько лет назад.
Деревня выглядела сонной и тихой под своими огромными деревьями.

“Ей-богу, их нужно снова разбудить!” Арахис рассмеялся. “Помнишь, как мы
отделывали их в бейсболе? Там тоже есть поле, на котором мы играли».

Но почти прежде, чем остальные успели последовать за указательным пальцем Орешка,
поезд прошел. Последним знакомым местом, которое они увидели, был Дирфилд. Их
путь вел на север, миля за милей, вдоль реки Коннектикут, и
они начали получать довольно хорошее представление о том, какой протяженной штукой является большая
река.

“Посмотрите хорошенько на эту реку, ребята, ” сказал мистер Роджерс, “ потому что через
несколько дней мы собираемся пообедать в одном из ее верховьев, и
ты можешь видеть, какие маленькие зачатки есть у больших вещей ”.

Во второй половине дня они увидели гору Аскатни, расположенную недалеко от
реки в Виндзоре, штат Вермонт.

«Это всего лишь высота Грейлока, на которую мы поднялись», — сказал мистер Роджерс
рассказали они. “Но вы начнете видеть некоторые большие молодцы-довольно
в ближайшее время”.

Конечно, это было задолго до того арта, который смотрит
восточное окно, вскрикнула. “Есть большая синяя шишка, с тем, что выглядит
как дома на вершине!”

Мистер Роджерс посмотрел. “Вы правы, это большая шишка, все в порядке! Это
вторая, на которую мы поднимемся. Это Moosilauke”. Он резко выделялся
окна. “Вон там, ” добавил он, - ты видишь гору сэддлбек за ней“
она похожа на Грейлок? Это Кинсман. Мы отпразднуем
Завтра четвертый, сверху на него.

— Ура! — закричал Пинат. — У меня в чайнике две упаковки петард!

 — А высоко ли это? — спросил Фрэнк.

 — Около 4200 футов, — ответил мистер Роджерс. — Это всего на 700 футов выше Грейлока, но я могу вам пообещать, что покажется, что выше, и вид будет другой.

Пинат бегал от одного конца вагона к другому, пытаясь всё
увидеть. Но чем ближе они подъезжали к горам, тем меньше
гор они видели. После того как поезд свернул в узкую долину
Аммоноосука в Вудсвилле, они вообще перестали видеть горы.
Час спустя они сошли с поезда на станции Шугар-Хилл. То же самое произошло и с
огромным количеством других людей. Там было много моторов и горных фургонов
ожидавших, чтобы увезти вновь прибывших. Мальчики, по предложению искусства,
пусть эти уйди с дороги, прежде чем они начали, так что пыль
есть шанс урегулировать. Это было в конце дня, когда они, наконец,
изложены.

“ Как далеко нам еще идти? ” спросил Фрэнк.

— Семь или восемь миль, — ответил мистер Роджерс, — если мы хотим разбить лагерь у подножия Кинсмана. Если вы предпочитаете идти пешком утром, мы можем разбить лагерь на этой дороге.

— Нет, давайте доберёмся туда сегодня вечером! Мне всё равно, даже если я умру с голоду, я буду идти, пока не увижу горы, — воскликнул Пинат.

 Остальные были не менее нетерпеливы, и они побрели по дороге, которая
неуклонно поднималась по вторичному лесу, миля за милей, почти без домов.  Через час или около того они увидели деревню Шугар-Хилл, одну улицу домов, растянувшуюся вверх по холму.
Они ускорили шаг, и вскоре Орешек, который шёл впереди, издал
крик, который напугал нескольких людей, идущих по тротуару. Остальные
поспешили за ним. Орешек поднялся на вершину холма и огляделся
взволнованно посмотрел на восток. Там были горы! Совсем рядом, казалось, на расстоянии броска камня,
внизу, в долине, виднелся длинный, поросший лесом вал, переходящий в холмы. За ним возвышался более крупный вал, остроконечный, из голой скалы. Слева, за этим, становясь всё синее и синее в отдалении, простиралось вздымающееся море
гор, а очень далеко, на северо-западе, почти как туман на горизонте, виднелась самая большая из всех пирамид, которая, как сказал им мистер Роджерс, была горой Вашингтон.

«Вот это горы!» — воскликнул Пинат. «Ого, я думаю, мы не поднимемся на них за две недели!»

— Полагаю, нет, — рассмеялся Роб.

Они свернули направо, проезжая мимо большого отеля на самом гребне холма, и, когда они проезжали мимо, заходящее солнце окрасило все горы в ярко-аметистовый цвет, так что они выглядели, по словам Лу, «как огромные драгоценные камни».

— Это прекрасно! — с энтузиазмом добавил он.

— Напиши об этом стихотворение, — сказала Пинат. — Послушайте, мистер Роджерс, Лу пишет
стихи. Вам стоит их почитать! Однажды он написал стихотворение для Люси Паркер,
не так ли, Лу?

— Заткнись, — сказал Лу, краснея.

— Что ж, если бы я мог писать стихи, то этот вид заставил бы меня это сделать.
точно, ” вставил Роб. “ Теперь куда, мистер Роджерс?

“ Проголодались? ” спросил Старший скаутов.

“ Я уверен.

“Что ж, через час мы будем в лагере. И все вниз по склону”.

“Ура!” - воскликнул Арт. “Этот рюкзак становится тяжелее”.

Теперь отряд резко свернул вниз с холма на восток, к
великому двойному хребту Франкония-Маунтинс, который мистер Роджерс
назвал в их честь. Самой высокой вершиной на севере дальнего хребта была
Лафайет высотой 5200 футов. Самой высокой вершиной первого хребта была
Кэннон-Маунтин, а Старик находился на его дальней стороне.
на юге двумя вершинами-близнецами, похожими на спинку седла, были две вершины горы
Кинсман, на которые им предстояло взобраться утром. Когда они быстро спускались
с холма, они внезапно увидели на юге, в меркнущем свете,
огромную громаду горы, закрывающую вид. “Это Мусилауке”, - сказал мистер
Роджерс сказал. “Мы возьмемся за него послезавтра”.

Уже почти стемнело, когда они добрались до долины и повернули на юг по
песчаной дороге, над которой возвышалась большая чёрная стена Кэннон. Пока они шли, совсем стемнело.

“Надеюсь, ты знаешь, по-вашему, Мистер Скаут-мастер”, - сказал арахис, которые перестали
чтобы бежать вперед.

“Полторы мили,” мистер Роджерс рассмеялся.

Вскоре они услышали журчание ручья и мгновение спустя стояли на мосту.
Очевидно, ручей стекал с огромной черной громады Пушки слева
, которая поднимала свой купол к звездам.

“ Стойте! ” крикнул мистер Роджерс. “ Вот и Медный рудник Брук.

Он повел отряд вдоль забора к ручью, и через две минуты
они оказались в сосновой роще, покрытой мягкой хвоей.

«Привал!» — сказал командир.  «Арт, ты и остальные разведите костер.
Возьмите фонарь Лу и найти какие-то камни. Есть много в
ложе ручья, ничего, но. Арахис, пойдем со мной”.

Наставник скаутов вывел Арахиса из рощи на юг, вверх по
пастбищному холму в нескольких сотнях футов. На вершине холма они увидели
под собой белый дом, большой сарай и коттедж. Быстро спустившись по лестнице,
мистер Роджерс провёл Пината через дровяной сарай, как будто это был его собственный
дом, и постучал в кухонную дверь.

Когда начальник скаутов и Пинат вошли, мужчина и маленький мальчик встали.
На лице мужчины отразилось сначала удивление, а затем радостное приветствие.

— Ну надо же! — воскликнул он. — Ты что, свалился с неба?

 — Мистер Шелдон, это Бобби Моррисон, также известный как Орешек, — сказал
мистер Роджерс. — А как поживает ваш Бобби?

 Малыш вышел из-за ноги отца и пожал
ему руку. Но больше всего его заинтересовал нож-тесак Орешка. Через
две минуты он вытащил его и пытался сломать ящик для дров
с его помощью - не пытаясь, преуспев! Его отцу пришлось убрать его.

Вся семья Шелдон пришла поприветствовать мистера Роджерса, и когда он и
Арахис вернулись в лагерь, они принесли молоко, яйца и пончики.

“Эта ферма, ” сказал мистер Роджерс, - пожалуй, лучшее место, которое я знаю, чтобы
приехать погостить, если вы хотите побродить здесь неделю или месяц”.

“Я думаю, ты им вроде как нравишься”, - сказал Арахис.

“Вот такие они люди”, - ответил Старший скаутов.

Вернувшись в лагерь, разведчики быстро развели костер, и вскоре ужин был готов.
шипящий и пахнущий кофе, приготовленный из чистой медной воды.
Ручей Майн смешивался с ароматом сосен и с
другим запахом, который мальчики сначала не узнали, пока Арт не осмотрел
небольшое дерево рядом с костром и не обнаружил, что это бальзам. Они
Они были в самом разгаре своего пиршества, когда появился мистер Шелдон и сел с ними за стол.

«Не стоит уводить их отсюда, не показав водопады, — сказал он начальнику скаутов. — Сейчас они полноводны — много воды
выходит на поверхность, — и я проложил тропу прошлой зимой. Вы можете сделать это утром и всё равно добраться до Кинсмана. По крайней мере, если они сильные мальчики, — добавил он, подмигнув.

«Хм!» — сказал Пинат. — «Полагаю, мы не слабее других».

Затем он понял, что мистер Шелдон вывел его из себя, и
ухмыльнулся.

“Какая погода будет завтра?” - спросил Командир скаутов.

“Чисто”, - ответил другой человек. “Я не слышал, как гора разговаривала, когда
Я пересекал холм”.

“ Гора - что? ” переспросил Роб.

- Мы говорим “Разговариваем". Иногда это все еще ощущается здесь, внизу, в долине
, и там, на вершине, если внимательно прислушаться, можно услышать, как
ветер шумит в кронах деревьев. Тогда мы ждём плохой погоды».

«Забавно так говорить, — задумчиво произнесла Лу. — Из-за этого горы кажутся
чем-то вроде людей».

«Ну, когда живёшь под ними всё время, они становятся довольно знакомыми».
— Это точно, — ответил мужчина. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответили скауты, когда он исчез.

 Как только посуда после ужина была вымыта, они приготовились ко сну,
свернувшись калачиком в своих одеялах у костра, потому что здесь было холодно,
даже несмотря на то, что была ночь перед Днём независимости, о чём Арахис совсем забыл,
пока не закутался в одеяло на ночь. Он снова выполз
наружу, запустил пару петард и вернулся в постель.

«Боже, это самая тихая ночь, которую я когда-либо видел!» — воскликнул он.

«Так и было бы, если бы ты заткнулся», — сонно проворчал Арт.

На следующее утро Арт, как всегда, проснулся первым. Он встал с одеяла,
понимая, что уже рассвело, и протёр глаза. Где была
тускло-чёрная стена горы, которая ночью возвышалась над звёздами? Он выбежал из рощи на открытое пространство и посмотрел
вверх по ручью Коппер-Майн на белую стену облаков. Обернувшись, он увидел, что узкая долина, в которой они находились, была окутана белым туманом, как вода в озере Мрачного Болота, а западные холмы за ним были затянуты облаками. Однако небо над головой было голубым.

“Похоже, нас ждет неудачный день”, - пробормотал он, снимая одежду
и падая в неглубокие, быстрые воды ручья. Он издал
громкое “Вау!”, когда упал в самый глубокий бассейн, который смог найти. Это была
ледяная вода? Он снова выбрался как можно быстрее и начал прыгать
вверх-вниз, чтобы вытереться, его тело порозовело от реакции.

Его “Вау!” разбудило лагерь, и вскоре остальные были рядом с ним.

— Как водичка? — спросил Орешек.

 — Замечательно! — ответил Арт, подмигивая мистеру Роджерсу.

 Орешек, не говоря ни слова, перекатился через берег.

 Его «Ого!» прозвучало как
крик раненой дикой кошки.

 — Холодно? — спросил Роб.— О, н-н-нет, — сказал Пинат, стуча зубами. — Т-т-тепло, как
в т-т-т-тосте.

 Остальные решили отказаться от утреннего купания, несмотря на насмешки Арта.
 Даже мистер Роджерс отказался от ледяной воды. Все они с большим разочарованием смотрели на покрытую облаками гору над ними.

 — Подождите немного, — сказал командир. «Сегодня будет прекрасный день — вот увидите».

 Когда они возвращались в лагерь на завтрак, холмы на западе, освещённые солнцем, начали появляться из тумана, или, скорее, туман, казалось, поднимался по их склонам, как занавес в театре. К концу завтрака солнце взошло над Кэнноном, а облака таинственным образом превратились в несколько тонких пёрышек пара, похожих на вуали высоко на верхушках деревьев. Это был прекрасный день.

«Ну и ну!» — сказал Арт.

«В горах почти всегда собираются облака, как роса, по ночам в
лето, ” сказал Мастер скаутов. “Ну что, мальчики, готовы ли вы сразиться с
Фата невесты упадет, прежде чем мы сразимся с Кинсманом?”

Раздалось “Да!” в унисон. Все рюкзаки и снаряжение были оставлены в лагере.
вскоре после шести группа легким маршевым шагом двинулась в путь.
вверх по лесовозной дороге, которая шла вдоль русла ручья. Она вела через высокое
пастбище и, наконец, ныряла в густой подлесок, где
роса на ветвях намочила всех, но особенно Арахиса,
который шёл впереди и промок первым. Тропинка несколько раз
пересекала ручей по старым бревенчатым мостам, почти сгнившим, и
Склон становился всё круче. Мальчики слегка запыхались. Они ещё не привыкли к горному воздуху. Пройдя две мили, за которые, если бы не крутизна склона, они могли бы оказаться за много миль от любой горы, они начали слышать шум в лесу над собой. Они
поспешили дальше и вдруг прямо перед собой увидели гладкую наклонную
скалу длиной в тридцать или сорок футов, по которой, словно по стеклу,
скользила вода, а над ней они увидели отвесную скалу высотой в
шестьдесят футов с V-образным вырезом в центре. Через дно
Из этого «V» хлынул поток и с грохотом обрушился на выступ
внизу.

«Вперёд!» — крикнул Пинат, хватаясь за гладкий наклонный выступ на сухом
участке сбоку. Он преодолел несколько футов и начал соскальзывать назад.

Остальные засмеялись и взялись за выступ в разных местах. Только
мастер-скаут с ухмылкой пошёл направо и легко взобрался по скрытой тропе на
боковом выступе. Он добрался до подножия водопада
раньше мальчиков.

«Снимок, снимок!» — закричал Фрэнк, когда остальные наконец подошли. Все
кроме Фрэнка вскарабкались на скользкий валун, насквозь промокший
Фрэнк установил свой штатив и сделал снимки,
пришлось использовать выдержку, так как под обрывом не было солнца.

«А теперь давайте поднимемся на вершину водопада!» — воскликнул Пинат.

«Там есть тропа?»

«Да, там есть тропа, но она круговая, и у нас нет времени», — ответил командир.“Хо, думаю, нам не нужна тропинка”, - добавил Арахис. “Просто иди прямо вверх".
вон те камни, цепляйся за маленькие болиголовы.

Он перепрыгнул через ручей, перепрыгивая с камня на камень, и начал
карабкаться вверх по обрыву, по чему-то похожему на камни, покрытые мхом
почва и молодые деревья. Он поднялся примерно на шесть футов, когда вся почва ушла у него из-под ног.
маленькое деревце, на котором он висел, упало прямо на него.
он упал, обдав себя дождем из плесени, мха, грязи и вечнозеленых растений.

“Угадай еще раз, Орешек”, - рассмеялся Мастер скаутов, увидев, что мальчик
встал невредимым. “Ты не можешь безопасно карабкаться по мокрому мху, ты знаешь... или ты
не знал”.

“Наверное, ты прав”, - сказал Арахис, печально глядя на пропасть.
“Но я действительно хотел забраться туда”.

“Вперед, марш за Кинсмана, говорю я”, - вставил Арт. “Это дело дня"
.

Они начали спускаться. На наклонной плоскости Пинат решил съехать. Он
присел на корточки на гладком камне и начал спускаться. Но
камень почти незаметно уходил внутрь. На полпути он оказался на
краю воды, ещё два фута — и он был в воде. Ноги у него
подкосились, и он, сидя в ручье (глубиной всего около трёх дюймов
над спуском), молнией полетел вниз, в ручей внизу!

Остальные подняли крик. Арахис выбрался на противоположный берег и стоял там.
С него капало на тропинке. Он промок ниже пояса. “Эй, что ты делаешь?"
«Какая разница? Сегодня тёплый день», — сказал он. Но он снял ботинки и вылил из них воду, а затем выжал носки и
брюки. Остальные не стали ждать. Они со смехом побежали по тропинке, и
Арахису пришлось догонять их на бегу.

 Когда он догнал их, все выглядели очень сурово. «Ну-ка, Арахис, хватит болтать», — сказал мистер Роджерс. — Впредь ты будешь держаться тропы.
Мы не хотим ни переломов, ни простуд, ни мозолей от испорченной обуви.
Помни, это в последний раз!

 — Он говорил серьёзно и строго. — Да, сэр! — сказал Пинат, не заметив, как подполковник подмигнул остальным.

В лагере они взвалили на плечи своё снаряжение, остановились у маленького магазинчика,
который мистер Шелдон держал в крыле своего дома, чтобы купить провизии и
попрощаться, и в десять часов уже шли по дороге в узкой долине,
прямо к югу от них возвышалась голубая громада Мусилауке,
слева позади была Кэннон-Маунтин, по которой они прошли половину пути до
водопада, а прямо слева виднелись северные хребты Кинсмана,
покрытые густым лесом.

Пройдя полмили по дороге, мистер Роджерс свернул в сторону, миновал пару
заборов, пересек пастбище и, тяжело дыша, поднялся по невероятно крутому склону
Тропинка между густыми молодыми елями прошла через ещё одно пастбище и
начала подниматься по крутой лесовозной дороге. Это был трудный, но упорный подъём.

«Я высыхал, — сказал Пинат, — но мои штаны всё ещё прилипают!»

Через некоторое время тропинка свернула с лесовозной дороги и пошла ещё
круче между деревьями. Внезапно они услышали шум воды и через мгновение
уже стояли на скалистом выступе над водопадом, который
вытекал из одного из самых любопытных образований, которые они когда-либо видели.

 — Ещё один шанс для тебя промокнуть, Пинат! — рассмеялся Фрэнк. — Что это за место, мистер Роджерс?

— Это называется «Кисман Флюм», — ответил командир скаутов.

 Флюм представлял собой расщелину шириной не более восьми футов между двумя большими выступами, поросшими мхом.  Она уходила вглубь холма на двести футов и была не менее тридцати футов в глубину.  Ручей втекал в верхнюю часть расщелины через несколько водопадов и вытекал из нижней части, где находились мальчики, через ещё один водопад. Фрэнк сфотографировал его, а затем они
перешли ручей в нижней части и пошли по тропинке вверх. Тропинка вывела их на другую лесовозную дорогу, которая вскоре
Они вышли на ровную поляну. Поскольку они не видели вершины горы с тех пор, как вошли в лес, у всех перехватило дыхание.
Там, впереди, была вершина, но она казалась такой же высокой и далёкой, как и всегда! Арт достал часы.

«Мы идём уже час с четвертью — ух ты!» — сказал он. «Я думал, мы почти добрались».

“Немного больше, чем кажется, а?” - рассмеялся мистер Роджерс. “Большинство"
горы обманывают вас таким образом”.

Отряд брел по ровному плато, а затем снова начался подъем
- вверх, вверх, вверх по тропинке, которая, очевидно, когда-то была
Это была лесовозная дорога, но теперь она размылась водой и стала немногим лучше сухого русла ручья, да и то не всегда сухого.
Мальчики начали задыхаться и вытирать лбы. Затем они начали перекидывать свёрнутые одеяла с одного плеча на другое. Темп замедлился.

— Как насчёт того, что миля в час — это смехотворно медленно, Арт? — спросил мистер Роджерс.

“У нас дела идут ненамного лучше, это факт”, - признал Арт.

Не успел он договорить, как с тропинки внезапно взлетела куропатка, не далее
в двадцати пяти футах впереди, с громким жужжанием. Когда они добрались до
Там, где он поднялся, они нашли крошечный прозрачный родник. Арт сбросил свою ношу и опустился на колени с кружкой в руках.

«Хорошее место для обеда, я бы сказал», — заметил Пинат.

«Я тоже так думаю», — сказал Фрэнк.

Роб посмотрел вперёд. Тропа становилась всё круче. Он оглянулся
и сквозь деревья увидел далеко внизу долину.

“Еще один голос”, - сказал он.

“Принято”, - сказал Арт, бегая за топливом.

После обеда, состоявшего из бекона и яичной пудры, группа час провалялась в полудреме
в тени, а затем возобновила подъем. Тропа очень скоро
вошли в лес другого типа. Это по-прежнему была в основном твердая древесина,
но гораздо темнее и гуще, чем внизу. Тропа тоже была
не лесовозной дорогой. Она была отмечена лишь полыхает на деревьях, и
Лес Пол был черный и влажный с невыразимым возрастов листовой плесени.

“Я думаю, мы получили выше линии лесопиления”, - сказал Роб.

“У нас есть”, - сказал Мастер Скаутов.

Арт огляделся. «Значит, это действительно первобытный лес! — воскликнул он. —
Такой, каким он был, когда в этой стране жили только индейцы!»

 Он
внимательнее осмотрел деревья. «Да ведь большинство из них
— Берёзки, — воскликнул он, — но они такие старые и зелёные от мха, что совсем не кажутся белыми. И посмотрите, какие они маленькие для таких больших стволов.

 — Вы сейчас на высоте почти 1200 метров, не забывайте, — напомнил ему мистер Роджерс, — и их пригибают к земле бури.

 Вскоре они вышли из этого мрачного первобытного леса в рощу, состоящую почти исключительно из елей. Сначала они были высотой в тридцать футов,
но тропа была очень крутой и каменистой, и через пять минут ели
уменьшились в росте до десяти футов. Мальчики почувствовали запах
Они добрались до вершины и начали торопиться. Они вышли на ровную площадку, и оттуда,
из-за низкорослых елей, им стал открываться вид. Последний рывок, и они оказались на северной вершине. Арахис шёл впереди. Его одежда теперь была сухой, за исключением новых пятен от пота, и он был в приподнятом настроении. Роб шёл прямо за ним. Остальные услышали их крики и через секунду уже стояли рядом с ними на большой плоской скале, над елями, которые здесь были всего в три-четыре фута высотой, и любовались самым чудесным видом, который они когда-либо видели.
никогда не видел. Это заставило их всех на мгновение замолчать.

Прямо у их ног, на противоположной стороне, с которой они пришли
гора обрывалась почти отвесным обрывом на протяжении
тысячи футов. На дне этого обрыва было идеально ровное
плато, покрытое лесом, и, по-видимому, две мили в длину и полмили в ширину
, с крошечным озером, Одиноким озером, на одном конце. За ним гора снова резко обрывалась в невидимое ущелье. Из этого ущелья на дальней стороне возвышалась массивная стена Лафайета,
Линкольн, Хейстек и Либерти — четыре вершины, которые почти сливаются в одну длинную гору с Лафайетом на северном конце, самой высокой точкой, которая на тысячу футов выше, чем у мальчиков. Весь склон этой длинной горы настолько крутой, что на нём образовались большие оползни, а последние сто футов — это голая скала. Мальчикам она показалась невероятно большой, а единственная голубая гора за ней, на востоке, которая была достаточно высокой, чтобы заглянуть за неё, казалась очень высокой — гора Карригэйн.

Пинат втянул в себя воздух со свистом. Лу вздохнул. — Это
«Это самое большое, что я когда-либо видел», — сказал он. Затем он добавил: «И самое
красивое!»

 На юго-востоке, под горой Либерти, в конце большого скалистого
уступа, мальчики могли видеть до самого горизонта, за грядой
голубых гор, похожих на гребни волн гигантского моря, — Сэндвич-хребет
с острым конусом Чокоруа в качестве самой высокой вершины.
Глядя на юг, они увидели недалеко от себя южную вершину Кинсмана, примерно в полумиле, за седловиной, которая оказалась гораздо глубже, чем казалось снизу. За южной вершиной виднелась
Мусилаук, казалось, был совсем рядом, и на его вершине они теперь видели
Саммит-Хаус. На западе они смотрели вниз по склону, на который
поднялись, на долину, где дома казались точками, а затем
далеко-далеко на Зелёные горы Вермонта.

 Пинат забеспокоился. — Давайте, ребята, — крикнул он. — Это не
вершина. Чего мы здесь ждём?

— О, давай посмотрим на вид, Пинат, — сказал Роб. — Куда ты так спешишь?

 — Ну, оставайся и смотри на свой старый вид; я хочу первым добраться до вершины, —
 ответил Пинат. — Где мы разобьём лагерь, мистер Роджерс?

— Думаю, обратно сюда. Чуть ниже по склону есть хороший источник.
Мы дойдём до южной вершины, а потом вернёмся.

Арахис сбросил рюкзак в кусты, опустился на колени, достал флаг и петарды, а затем перевалил через гребень и быстро исчез на тропе, которая вела через седловину к южной вершине.

Остальные подождали, пока Арт замочит в чайнике немного сушёного шпината, а
затем пошли медленнее, не видя Орешка, потому что тропа петляла среди низкорослых елей, которые были едва выше
обогнать человека. Они спустились по довольно крутому склону и, добравшись до подножия южного конуса, обнаружили, что впереди их ждут ещё 200-300 футов подъёма. Они карабкались по елям, когда внезапно с вершины донёсся выстрел, затем второй, третий, четвёртый, а затем беспорядочная стрельба из целого ряда пушек. Здесь, наверху, в тишине, это прозвучало странно и не очень громко.
Огромное пространство, казалось, поглощало звук.

Когда они добрались до вершины, Орешек уже очистил ель от всего
Он привязал флаг к верхушке. Ветер развевал его. Когда показалась голова первого мальчика, он поджёг последнюю связку фейерверков и, сняв шляпу, крикнул: «Дамы и господа, приветствуем ваш флаг в честь независимости Соединённых Штатов Америки и бойскаутов Саутмида, штат Массачусетс!»

 «Арахис произносит речь в честь Четвёртого июля», — крикнул Фрэнк остальным.

Роб рассмеялся. «От гранитных холмов Нью-Гэмпшира до залитых солнцем
берегов золотого Тихого океана, — декламировал он, — от Полярного круга до
Рио-Гранде, дорогие старые звёзды и полосы будут развеваться...

— Заткнись, — сказал Лу. — Здесь не место, чтобы высмеивать флаг. Я говорю, что мы все должны снять шляпы и отдать ему честь здесь, на вершине этой горы!

 Лу говорил серьёзно. Арахис, который всегда быстро соглашался, тут же кивнул. — Конечно, — сказал он. — Лу прав. Снимаю шляпу перед флагом в День независимости!»

 Пятеро скаутов и мистер Роджерс стояли на скале у импровизированного флагштока и молча отдавали честь. Затем командир скаутов тихо сказал:
«Отсюда мы можем увидеть большую часть Соединённых Штатов, не так ли? Мы
Мы видим гранитные холмы Нью-Гэмпшира, это точно. Мы понимаем,
какую работу проделали наши предки, чтобы отвоевать эту страну у
дикой природы и индейцев, проложить дороги и железные
пути через эти холмы. Думаю, мы должны гордиться старым флагом.

 Мальчики снова надели шляпы, и Фрэнк сфотографировал их,
собравшихся вокруг флага. Затем Пинат издал сдерживаемый возглас. «Никогда
раньше я так не праздновал Четвёртое июля!» — воскликнул он. «Боже, но
Мусилаук отсюда кажется таким большим!»

 Он действительно казался большим. Казалось, что он возвышается над ними. Западная
Солнце отбрасывало тени от своей вершины на восточные склоны,
и вся огромная гора была туманной и таинственной.

«Мы будем на неё взбираться?» — спросил Фрэнк.

«Конечно», — ответил Арт.

«Ух ты!» — сказал Фрэнк. «У меня уже ноги болят!»

«Это проще, чем та гора», — рассмеялся мистер Роджерс. «А теперь давайте вернёмся и
разбиваем лагерь».

Группа вернулась по своим следам к северной вершине, где, чуть ниже
вершины и с видом на отвесный обрыв к плато Одинокого озера,
находился небольшой, но холодный и вкусный родник.

«Как вода попадает сюда, вот что меня удивляет», — сказал Фрэнк.

— Полагаю, это дождевая и талая вода, скопившаяся в скалах, — ответил разведчик. — Возможно, какая-то часть стекает по трещинам в скалах с южной вершины, но в этом нет необходимости. Там, почти на вершине Лафайета, есть небольшой родник. Мы увидим его через несколько дней.

 — Как нам подняться на Лафайет? — спросил Арт.

— Мы спустимся с Мусилауке и пойдём вверх по Нотчу, который сейчас у нас под ногами, пока не дойдём до Либерти, поднимемся на Либерти и пойдём прямо вдоль хребта к Лафайету, а затем спустимся к Профильному дому, — таков был ответ.

Мальчики посмотрели через долину на огромную каменную стену на дальней стороне
. Солнце уже опускалось низко, и тень Кинсмана падала
поперек. Пока они смотрели, эта тень медленно поднималась вверх по крутым,
покрытым шрамами склонам Либерти и Линкольна, пока не остались только их вершины
в солнечном свете, сначала розовом, а затем аметистовом. Дальние холмы на юго-западе
начали исчезать из виду.

“Ну и дела, пора разбивать лагерь!” - воскликнул Арахис. — Вот хорошее, мягкое
место, на этом мху.

 Он указал на ровное место на вершине. Мистер Роджерс покачал головой.

— Ни за что! — сказал он. — К утру мы окоченеем. Куда дует ветер?

 Арт поднял сухую травинку и подбросил её в воздух. Она
полетела на юго-восток.

 — На северо-запад, — сказал он.

 — Хорошо. Мы спустимся в ельник с подветренной стороны и будем держаться от него подальше.

Вскоре мальчики нашли укромное ровное место примерно в пятидесяти футах ниже
вершины и начали расчищать что-то вроде гнезда в густой ели.

«Боже, я никогда не видел ничего более крепкого, чем эти молодые ели», — сказал
Фрэнк.

Лу осматривал одну из них, которую срубил.  «Они не молодые», — сказал он.
— ответил он. — В этом-то и вся забава. Этот я срубил всего на четыре дюйма, но ему уже много лет. Я насчитал по меньшей мере сорок пять колец. Наверное, здесь, наверху, они кажутся карликовыми, как японские деревья, не так ли, мистер Роджерс?

 Начальник скаутов кивнул. «Я видел их высотой всего в три-четыре фута, когда они были такими густыми и крепкими, что по ним можно было буквально ходить, не проваливаясь в землю».

 Пинат уронил свой топор и спустился по камням к тому месту, где, по описанию мистера Роджерса, росли деревья. Он попытался прижаться к ним.
прошел и потерпел неудачу. Тогда он просто вскарабкался на них и
попытался идти. С каждым шагом он наполовину исчезал из виду, в то время как
остальные смотрели, смеясь.

Пройдя несколько шагов, он вернулся. Его руки и лицо были исцарапаны, и
там был разрыв в его брюки.

“Извините _me_!” - кричал он. “Гы, унылое болото и ничего не на те
горных елей! Боже мой, я начинаю восхищаться человеком, который проложил эту тропу
вверх!

 Еловые ветки были такими жёсткими, что для подстилки можно было использовать только их кончики, и мальчикам приходилось обрезать ветки.
ножи, чтобы соорудить койки на земле. Костёр развели из сухих еловых веток, добавив несколько живых, и поставили рядом котелок с водой, чтобы искра не подожгла деревья поблизости. Ночь наступила ещё до того, как ужин был готов, и с наступлением ночи стало холоднее, чем мальчики ожидали в июле. Они надели свои
свитера, на которые весь день жаловались из-за лишнего веса, и
прижались к костру, пока Арт с ловкостью жонглёра
перебрасывал оладьи с одной стороны сковороды на другую
сковорода, аккуратно ловя их, когда они падали. Ветер усилился и начал стонать в елях. Далеко внизу виднелась огромная
чёрная дыра Нотча — просто зияющая пропасть без дна. За ней на фоне звёздного неба вырисовывались
тёмные силуэты Лафайета, Линкольна, Хейстэка и Либерти. С этой стороны во всей вселенной не было видно ни единого огонька. Мальчики ужинали почти в тишине.

— «Боже, как здесь одиноко!» — вдруг выпалил Пинат. — «Я пойду туда, где вижу свет». Он встал и снова поднялся на вершину, а затем
все остальные, кроме Лу. С вершины они могли смотреть на запад и видеть огни в домах внизу, в долине, и яркие огни большого отеля на Шугар-Хилл, и даже уличные фонари в
деревне Франкония.

«В мире есть кто-то ещё!» — воскликнул Пинат. «Я рад. Я уже начал думать, что никого нет».

Как только он это сказал, с Шугар-Хилл внезапно взлетела ракета и взорвалась в воздухе. За ней последовала ещё одна, и ещё. Мальчики закричали, чтобы
Лу подошёл посмотреть на фейерверк.

«О боже, — вздохнул Пинат, — почему я не взял с собой ракету — всего одну_
Это было бы лучше, чем ничего. Разве не здорово было бы, если бы люди внизу
увидели, как он поднимается с вершины этой старой горы, а?

— Это было бы настоящее торжество, — воскликнул Арт. — Давайте
приедем сюда в следующем году и сделаем это!

Лу вскоре вернулся в лагерь, и мистер Роджерс, вернувшись раньше остальных,
увидел его сидящим на камне с видом на чёрную пропасть
Нотч, глядя в космос.

«Что такое, Лу?» — спросил он. «Пенни за твои мысли».

«Я думал, — ответил Лу, — что никогда не был так близко к звёздам
раньше. Полагаю, четыре тысячи футов — это не так уж много в миллиарде миль, но
почему-то они кажутся больше, и я почти чувствую, как земля
переворачивается под ними. Это самое забавное ощущение, которое я когда-либо испытывал.

— Ты поэт, Лу, — добродушно сказал командир скаутов и повернулся, чтобы
позвать остальных спать.

— Все по койкам! — крикнул он. — У нас был тяжёлый день, а впереди ещё тяжелее.

Скауты сняли ботинки и завернулись в одеяла, радуясь возможности
отдохнуть. Лу задул фонарь и тоже лёг.
 Ветер, который со стоном гудел над головой, не
доберись до них здесь, с подветренной стороны от вершины, среди густых елей.
Но, тем не менее, было холодно. Они лежали, прижавшись друг к другу, и плотнее закутывались в одеяла.

«Забавный Четвертый день, — сонно сказал Пинат. — Надеюсь, мы не скатимся во сне. Спокойной ночи, все».

Но ответа не последовало. Все уже спали.




Глава IV

МУЗИЛАУК


На следующее утро все проснулись рано. «Боже, я плохо спал!» — сказал Пинат, дрожа от холода и разжигая костёр. «Вот оно, пятое июля, а я закутан в армейское одеяло и свитер
- и холодно. Просыпался, и становится ближе к искусству. Он вроде о'
жир и делает хорошую печку”.

“Думаю, что вы сделали!” - сказал Арт. “Ты разбудил меня около сорока’Левен
раз натыкаясь спиной на меня. Я не была очень холодной. Уже теплее,
хотя.”

— Если здесь, на высоте четырёх тысяч футов, холодно, — вмешался Роб, — то каково будет на Вашингтоне, на высоте шести тысяч футов?

— Думаю, на Вашингтоне мы будем спать внутри, — сказал мистер Роджерс.

— О нет! — воскликнул Арт.

— Ну, ты можешь спать снаружи, а мы все — внутри, — рассмеялся
Фрэнк. — Смотрите, вот и солнце!

И действительно, на востоке, за белым облаком, висевшим под ними в ущелье, и за стеной хребта Лафайет, поднимался огромный красный шар. Казалось, что он вздымается над туманами, как будто кто-то толкает его снизу, и когда он поднялся и бросил свои лучи на ущелье у их ног, Лафайет стал похож на огромный скалистый остров над белым морем пара. Этот пар поднимался и улетал, пока они завтракали. Утро было ясным и погожим. Мистер Роджерс указал в сторону Мусилауке. «Там мы будем ночью», — сказал он.

— Это невозможно! — сказал Лу.

 — Это будет невозможно, если мы не начнём, — сказал Арт. — Ты взял свой флаг, Орешек, или
ты оставил его на южной вершине?

 — Я взял его, — ответил Орешек. — Мы готовы? Сколько ещё,
мистер Роджерс?

— Хм, четыре мили вниз по этой горе, десять до подножия
Мусилауке, пять миль вверх, девятнадцать миль».

«Неприятность», — сказал Пинат и, закинув рюкзак за спину, перевалил через вершину и спустился по тропе в ельник, остальные последовали за ним.

«Иди за ним, Роб, — сказал командир, — и задержи его. Он
Если он не сломает себе шею, то сильно напряжёт мышцы передних ног».

Роб подошёл и изо всех сил удерживал Орешка, пока не подошли остальные.

«Ты бы не удержал меня, — закричал Орешек, — если бы я не хотел сказать,
что нам было бы легче спуститься с шестами. Нам нужно было взять с собой шесты. Что мы можем для них нарубить?»

«Лосиное дерево», — сказал Арт. «Чуть ниже по склону, когда мы поднимались, я видел лосиные рога».


И группа двинулась дальше, быстро преодолевая крутой спуск, главная трудность которого заключалась в том, чтобы не идти слишком быстро. При первом же признаке лосиных рогов Арт закричал, и вскоре вся группа уже рубила шестифутовые стволы.

“Я собираюсь оставить эту красивую бело-зеленую кору на своей и вырезать на ней
свои инициалы сегодня вечером”, - объявил Лу.

“Хорошая идея”, - согласились остальные.

Снова взвалив на плечи свои рюкзаки, они выставили шесты перед собой,
перенесли свой вес вперед и с этой помощью спустились с
еще большей быстротой и гораздо большей безопасностью. Они остановились в Желобе
только для того, чтобы попить, и снова нырнули вниз. Когда они выехали
на ровное пастбище возле базы, Пинат сбавил скорость.

«Ого, — сказал он, вытирая лоб, — это выглядит легко, но на самом деле
тебе приходится очень тяжело сдерживаться!»

— Завтра вы поймёте, что поработали на славу, — рассмеялся мистер Роджерс.

Они преодолели четыре мили до дороги чуть больше чем за полчаса,
что, по словам Арта, было «неплохо».

Было меньше восьми часов, когда они добрались до десятимильной дороги, ведущей в
Музилаук.

Первым, что привлекло их внимание, была деревня Истон, через которую они
проехали полчаса спустя. Из полудюжины домов в деревне два были совершенно заброшены. Там был крошечный магазин и небольшая лесопилка, и это всё. За деревней они
Они миновали заброшенную церковь. Затем последовали два или три небольших дома,
тоже заброшенных, а потом ничего, кроме узкой песчаной дороги, петляющей
среди лесов и полей, с Кинсманом, удаляющимся от них слева, и Музилуком, приближающимся прямо впереди. Они ехали больше часа, не встретив ни одной повозки или машины, и после того, как они покинули
Истон, они не видели ни одного человека.

 

 — Довольно оживлённая дорога, — сказал Пинат.— Напоминает Бродвей в Нью-Йорке, — рассмеялся Роб.

 — Смотрите! — сказала Лу. — Мусилаук больше не синий. Вы видите зелень леса.

“Вы можете видеть, что это был за лес”, - сказал мистер Роджерс. “Бумажная компания"
обчистила его.

“Почему бумага?” - спросил Арахис.

“Почему бумага!” Арт фыркнул. “Бедный болван, разве ты не знаешь, что бумага
сделана из древесной массы?”

“Я думал, ее сделали из старых тряпок”, - ответил Арахис.

“Так и есть”, - сказал Роб.

“Ну... что...”

Все засмеялись. «Газеты делают из древесной массы — почти полностью из ели и бальзама, — сказал вожатый, пожалев Орешка. — Льняная
бумага, на которой вы пишете письма, делается из льняных тряпок. Газеты расходуют так много бумаги на свои большие воскресные
выпуски, тем более, что они действительно делают чуть больше газа
леса, чем дровосеков, ведь они даже не надо ждать,
до деревьев Вам хорошего размера”.

“Почему они не могут использовать ничего, кроме ели и бальзамина?” - спросил Лу.
“А из других пород дерева разве не делают бумагу?”

“Они будут делать бумагу, ” сказал мистер Роджерс, “ но волокно недостаточно прочное.
достаточно, чтобы выдержать нагрузку пресса. Знаете, печатная машина
должна печатать много тысяч экземпляров в час; она работает на высокой скорости.
 Бумага находится в огромном рулоне и разматывается, как лента, в
пресс. Он должен быть достаточно прочным, чтобы не порваться при
разматывании. Человека, который сможет изобрести прочную бумагу,
которую можно делать из кукурузных стеблей или чего-то, что можно
выращивать каждый год, как урожай, ждёт целое состояние. Подумайте, как это помогло бы сохранить наши леса!
 Мне сказали, что на каждый воскресный выпуск крупной нью-йоркской газеты уходит
около одиннадцати акров ели».

— Чёрт возьми, воскресные газеты того не стоят! — воскликнул Арт.

 — Это так, — согласился мистер Роджерс.

 — Не понимаю, — вмешался Лу, — почему бумажная фабрика не может купить
участок леса, а затем лес это с научной точки зрения, вынимая
все большие деревья году и посадки маленьких. Я не думаю, что это
будет стоить дороже, чем возить пиломатериалы на заводы со всего мира.
”

“Это было бы не так, Лу, ” сказал мистер Роджерс, “ но мы в Америке еще не научились
делать вещи таким образом. Все наши крупные заводы и деловые концерны
слишком беспечны, эгоистичны и расточительны. И общественность платит за это
штраф. Посмотрите на это ...

Они выехали из-за поворота дороги, недалеко от северной обочины.
теперь я видел гору и мог видеть, что все верхние склоны были
срублены лесорубами до голой почвы.

“Эта почва, вероятно, высохнет, начнутся оползни или пожары, и
может пройти тысяча лет, прежде чем гора снова покроется лесом”, - воскликнул мистер
Роджерс. “Это совершенное безобразие!”

Вскоре группа выехала на перекресток, ведущий с востока на запад. Она была немного более наезженной, чем та, по которой они шли. Они свернули на неё
слева и добрались до любопытного поселения, или, скорее, остатков
поселения. Там было несколько грубых неокрашенных дощатых домов,
Деревянная плотина через небольшую реку, и повсюду на земле лежала старая
древесная пыль, начинавшая гнить, сквозь которую проросли кусты.

«Это Уайлдвуд. Это всё, что осталось от лесопильного городка, — сказал мистер
Роджерс. — Лесопилка стояла у этой плотины. Много лет назад они расчистили весь этот край долины и отправляли древесину по долине Уайлд
Аммоносук к железной дороге».

Теперь отряд снова повернул на юг, пересёк реку Уайлд-Аммоноосук у
плотины и начал постепенно подниматься по дороге, которая, казалось,
вела к ущелью на западной стороне Мусилауке.

— До базы осталось всего две мили, — сказал командир скаутов.

Арт посмотрел на часы.  — Сейчас только одиннадцать, — сказал он.  — Может, искупаемся в том ручье внизу?  Мне ужасно жарко.

 — Мне тоже, — сказал Пинат.  — И у меня болит пятка в этом дурацком ботинке.  Я хочу его починить.

 — Это потому, что ты вчера его намочил, — сказал Роб. — Ради всего
святого, сними одежду, прежде чем идти купаться сегодня!

 Все свернули с дороги к ручью, который был почти
рекой. Он спускался с холмов Мусилауке и, очевидно, впадал в
дикий аммоний у плотины. Через мгновение пятеро мальчиков и мужчина уже
осторожно засовывали в него пальцы ног и вытаскивали их с различными
“Ой!” и “Вау!”

“Трусы!” - закричал Арт. “Начинается. Что такое холодная вода?”

Он выбрал лужицу между двумя большими камнями и полностью погрузился. Остальные
последовали его примеру. Однако там не было достаточно глубоко, чтобы поплавать, и
они все вскоре вышли и обсохли на берегу.

«Ну вот, теперь ты чувствуешь себя лучше!» — воскликнул Фрэнк. «Ничто так не бодрит, как купание в походе!»

— У меня волдырь, — сказал Пинат, осматривая свою пятку. — О боже, у кого-нибудь есть аптечка?

 У Роба, конечно, была, ведь он всегда был доктором. Он нанёс немного
антисептика на лопнувший волдырь, перевязал его и крепко заклеил пластырем, чтобы обувь не натирала.

“У тебя бы не было, если бы вы не получили ваши ноги мокрые
вчера”, - сказал он. “Кожа высушивается жесткой. Возможно, вы будете вести себя
сейчас.”

“Да, доктор, какова ваша плата?” Арахис ухмыльнулся.

С остальными пятью парами ног все было в порядке, и марш возобновился.
В полдень они вышли из леса на небольшую полянку, на
западной стороне Moosilauke. Там был крошечный отель, на этой поляне, и
больше ничего. Справа, вторая, но значительно ниже, горе, горе
Клаф, резко пошла вверх. В южном направлении был глубокий разрыв, как V между
Клаф и Мусилаук - выемка, которая вела к городам на юге.

“Здесь начинается тропа”, - сказал Мастер скаутов. “Мы прошли
этим утром, по крайней мере, четырнадцать миль. Я думаю, мы пообедаем”.

“Давайте сначала зайдем в лес, к роднику”, - настаивали мальчики,
и они ступили на тропинку, которая сразу же пошла под крутым углом вверх через
лес из твёрдых пород деревьев — очень древний лес.

 — Похоже, его никогда не вырубали, — сказал Арт.  — Ух ты!  Посмотрите на
размах этих клёнов и буков!

 — К счастью, бумажным фабрикам не нужна твёрдая древесина, — ответил мистер Роджерс.  — Мы пройдём около мили по этой тропе.

Вскоре они нашли родник у дороги и под сенью
великанов-деревьев развели костёр и приготовили обед. Затем в течение часа
все отдыхали, лёжа на спине и слушая прекрасную
песни дроздов-отшельников. Арахис, Арт и Фрэнк отправились спать,
пока Лу, Роб и мистер Роджерс тихо разговаривали. Это был ленивый, мирный час
там, в великом лесу. В два часа Роб выбил татуировку на
своей сковороде, чтобы разбудить спящих, и приказал начинать марш.

В течение следующих двух часов он был ровным усидчивый. Тропа Бентона, по
который они взбирались, была четкой и хорошо. Они вышли из густого леса чуть больше чем через полчаса на вырубленную землю,
которая теперь превращалась в чахлый лес, полный лиан и ежевики, и
Вскоре тропа вывела их к краю крутого ущелья, откуда они могли смотреть вниз на бурлящие водопады ручья, в котором они плавали этим утром, и через ущелье на обнажённые северные склоны. Второй час подъёма был просто монотонным восхождением, тяжёлым и медленным, без каких-либо видов. Теперь они были на четыре мили ниже, и следы лесорубов исчезли. Они приближались к границе леса, где низкорослые ели не стоили того, чтобы их рубить.
Через некоторое время тропа стала менее крутой, и они ускорили шаг.
Деревья теперь были не выше кустов. Впереди они увидели вершину,
хотя дом, казалось, исчез, и перед ними открылся вид.
 На западе виднелись Зелёные горы, а за Зелёными
горами, словно голубая дымка, — Адирондаки. У их ног они начали
замечать крошечные кустики горной клюквы. Пинат попробовал одну из полузрелых
клюквин, сморщился и поспешно выплюнул её. Тропа снова стала крутой. Деревья исчезли. Путь стал каменистым, повсюду между камнями росла
клюква. Наконец, остался только последний подъём
Казалось, что вершина вот-вот окажется у них перед глазами. Арахис, забыв о своей хромой ноге,
запыхавшись, побежал вперёд и разочарованно вскрикнул.

«Ого-го, — крикнул он в ответ, — вон там, в четверти мили,
стоит домик на вершине!»

«Ты ещё узнаешь, что никогда не окажешься на вершине горы, пока не
доберёшься туда, — рассмеялся мистер Роджерс.

Но последняя четверть мили была почти ровной — или казалась такой после
крутого подъёма — и вскоре они оказались у домика на вершине, откуда
открывался вид на все четыре стороны света.

Какой это был вид! Но все мальчики сосредоточили свой взгляд на одном
направление — северо-восток. Там, в тридцати милях или больше, за хребтом Лафайет, они снова увидели гору Вашингтон, впервые с тех пор, как впервые увидели её с Сахарного холма, увидели даже домик на вершине. Это была конечная цель их похода — самая высокая точка, — и по сравнению с ней всё остальное — вздымающееся море голубых горных вершин — меркло.

 

 — Она кажется такой далёкой! — сказал Арт.— А у меня волдырь, — вздохнул Пинат. — Но это Пайк-Пик — я имею в виду
Вашингтон — или ничего!

 Теперь все внимание гостей было приковано к Саммит-Хаусу, который представлял собой
Двухэтажное строение приличных размеров, частично построенное из камня, с большими цепями,
которыми оно было приковано к земле.

«Полагаю, если бы оно не было приковано, его бы сдуло зимой», —
сказал Арт. «Мне кажется, сегодня ночью будет сильный ветер».

На западе действительно было ветрено, и внезапно на небе собрались огромные тучи.
Но начальник скаутов сказал, что о погоде в горах никогда нельзя
судить наверняка — по крайней мере, он не мог. Они вошли в маленький отель, чтобы
посмотреть, что там внутри. Там уже было несколько человек. В задней части
комнаты стояла большая печь, в которой тоже горел огонь. Мальчикам, которые
После жаркого подъёма в комнате было слишком тепло.

«Собираетесь провести здесь ночь? Не знаю, хватит ли у меня места для всех вас», — сказал хозяин.

«Нет, мы собираемся спать снаружи», — ответил ему Роб. «Мы никогда не спим в походе в помещении».

«Что ж, думаю, вам понадобятся одеяла», — сказал мужчина. — Вода
здесь замёрзла прошлой ночью, в бочке для дождевой воды.

 — Что это? — вмешался Орешек, который рассматривал открытки.
 — Послушай, я думаю, нам нужно вернуться в лагерь.

 — Я тоже, если ты снова собираешься греться между моими лопатками, — сказал Арт.

Все засмеялись, и из-за печки вышел мужчина —
забавный на вид, в больших ботинках и очках в роговой оправе.

«Каким путём вы спускаетесь с горы утром?» — спросил он.

«По тропе Бивер-Брук», — ответил мистер Роджерс.

«О, тогда всё в порядке», — сказал их новый знакомый. “ Ты останешься здесь
достаточно долго, чтобы увидеть закат, а потом я отведу тебя по
тропе в лес за началом ущелья Джобилданк. Там вам будет тепло.
” Хорошо.

“ Вы сможете найти дорогу обратно, сэр? ” спросил Лу.

Глаза мужчины блеснули. “Если я не могу, я заслуживаю того, чтобы быть утерян”, - сказал
ответил. “Я живу на вершине этой горы по месяцу каждое лето в течение
больше лет, чем мне хочется признаваться”.

“Боже, здесь, наверху, все это время было неспешно!” - сказал Арахис.

“Что значит "медленно", молодой человек?” - спросил другой.

Арахис на мгновение запнулся, подбирая слова. “Ну, делать нечего ... нет азарта,”
он, наконец, ответил.

“Эх, молодость, молодость! Счастливая молодость!” - воскликнул незнакомец. “Вы
любви азарт, а? Что ж, завтра ты получишь немного, спускаясь по тропе Бивер-Брук
. Клянусь Джорджем, я очень хочу дать тебе немного прямо сейчас! Как
далеко вы ходили сегодня?”

“Тридцать километров”, - сказал арахис, перекладывая покосился на свою больную пятку, и
начало каяться, что он сказал. Как-то, как искусство прошептал
Фрэнк, мужчина выглядел так, как будто он мог “доставить груз”.

“Нет, хватит”, - ответил незнакомец, - после долгой паузы, как
если для размышления. — Я не буду спорить с человеком, который прошёл девятнадцать миль, — или с мальчиком.

 — О, если это спор… — начал Пинат.

 — Нет, сэр, я не буду этого делать; вам меня не запугать! — рассмеялся мужчина.
 — Но если вы думаете, что на Мусилауке нечем заняться, то оставайтесь здесь на
несколько дней, и позвольте мне немного познакомить вас с ботаникой, скажем, в Джобилданке.

“ Напомните, как это называется, сэр? ” спросил Роб.

“Джобилданк”, - ответил мужчина. “Это большое ущелье, обнаруженное
тремя мужчинами по имени Джо, Билл и Дункан. Так что они составили чемоданчик
слово и назвали его Джо-бил-данк в честь всех троих. Букву "к" добавили
позже, я полагаю. Выходите из этой душной комнаты, ребята, и посмотрите на мою игровую площадку.


— Он мне нравится, — прошептал Роб, когда они последовали за ним в дверь.

 Он был невысоким, но вскоре они поняли, что он чрезвычайно активен. .
Перед отелем проходила дорога. Вершина Мусилауке длиной около полутора километров, почти плоская, но самая высокая на северном конце, где находится отель.
 Эта дорога шла вдоль всей вершины до южного конца, где она исчезала за небольшим южным пиком. Это была дорога из щебня, потому что больше ничего не было, кроме камней. Это была просто белая лента, извивающаяся среди серых валунов и кустов горной клюквы. Мужчина быстро спускался по ней, и уставшим мальчикам
приходилось прилагать все усилия, чтобы не отставать. В полумиле от Саммит-Хауса он
Он остановился, запрыгнул на валун у дороги и указал назад.

«Вот мой любимый вид, — сказал он. — Маленький серый домик на вершине холма в конце белой дороги, на фоне неба, белая дорога, ведущая вниз, к долине, и всё это на западе, просто космос и закат!»

Было очень красиво. Солнце опускалось за западные облака и окрашивало их в розовый и золотой цвета. Казалось, что он находится за сотни
миль отсюда.

«Эти тучи предвещают дождь?» — спросил Арт.

«Ни капли», — ответил мужчина. «Эй, смотрите, это _Argynnis atlantis_!»

Он сделал безумный рывок со своей шляпой, быстро положил её на невысокое растение и достал из-под неё красивую бабочку, всю золотую и серебряную, с чёрной каймой по краям крыльев.

«Малая горная пестрянка, — сказал он. — Часто залетает сюда, но не должна быть здесь при таком сильном ветре. На самом деле я ищу _Oeneis semidea_, арктическую бабочку, которая, как говорят, встречается только на горе Вашингтон. Он серый, как камни. Похож на двухдюймовый кусочек лишайника. Но я пока не нашёл ни одного. Смотри, как этот
триллиум спускается по склону горы.

Он отпустил бабочку, и она, конечно же, полетела по дороге,
паря не более чем в трёх футах над землёй, и пока мальчики
наблюдали за ней, она держалась каждого поворота и изгиба.

«Она знает дорогу вниз!» — рассмеялся мужчина. «И она знает, что ей нечего
здесь делать, когда так холодно и наступает ночь. Но она
спустится, если будет лететь с такой скоростью.

— А теперь, ребята, — продолжил этот странный человек, — будьте мудры, как
бабочка! Возвращайтесь в отель, берите рюкзаки и отправляйтесь в свой лагерь!

 Он снова пошёл вперёд по дороге. Он шёл так быстро, что пятеро мальчиков
и мистер Роджерс тяжело дышали. Но сам он ничуть не запыхался. Он рассмеялся, глядя на Пината.

«В любом случае, здесь, наверху, я быстро прихожу в себя, — сказал он, — даже если это «медленно», а я уже достаточно стар, чтобы быть твоим дедушкой!»

«Сегодня ты не прошёл девятнадцать миль», — сказал Пинат.

«Нет, но я прошёл шестнадцать», — ответил мужчина. “Я был почти рядом"
до Северного Вудстока и обратно, по тропе Бивер-Брук. Ты поймешь
, что я имею в виду, когда увидишь эту тропу.

Арахис молчал.

В "Саммит-Хаусе" мальчики купили несколько открыток с видом
С вершины Фрэнк сфотографировал закат и подписал снимок «Лунный свет
из Мусилауке», после чего они все взяли свои рюкзаки и последовали за своим новым лидером. Он повёл их обратно по тропе, по которой они поднимались, на несколько сотен футов, а затем резко свернул на восток. Они сразу же начали спускаться. Вскоре тропа обогнула край огромного ущелья, похожего на гигантский кусок пирога, вырезанный из склона горы и повёрнутый к ним. Склоны были почти отвесными и покрыты густой
елью.

«Это ущелье Джобилданк. Хочешь спуститься по нему со мной, мой юный друг?»
- спросил мужчина у Арахиса.

“ Спасибо, не раньше, чем после ужина, ” усмехнулся Арахис.

Когда они были на восточной стороне вершины, быстро стемнело.
Однако мужчина безошибочно указывал путь по ровному участку тропинки
вдоль оврага и вскоре углубился в лес. Теперь они были
ниже линии леса. Через несколько мгновений он остановился.

“ Фонарь есть? - спросил он.

Лу зажег походный фонарь, и мужчина показал им источник, недалеко
от тропинки. “На деревьях много сухостоя - нижних ветвей вон тех
елей”, - добавил он. “ Всем спокойной ночи! - крикнул я.

“О, оставайтесь и поужинайте с нами!” - воскликнули все скауты в один голос.

“Ну, раз вы настаиваете, я так и сделаю”, - сказал он. “Только не заставляйте меня готовить.
Я плохой повар.

“ Садись и составь компанию, ” рассмеялся Арахис.

Мальчики немного покрасовались, готовя ужин. Арт развёл костёр,
Арахис и Фрэнк собрали дрова, Роб принёс воды и
приделал подпорки и перекладину, чтобы повесить котелок, а затем
освободил место для ночлега, нарезав еловых веток для постели.
Тем временем Лу достал достаточно еды для ужина и начал готовить.
тесто для лепешек. Мистеру Роджерсу, как и незнакомцу, не разрешалось выполнять
какую-либо работу.

“Ну, у вас здесь наверняка пятеро близнецов Голд Даст!” мужчина
рассмеялся.

“Они бойскауты и привыкли разбивать лагерь”, - ответил мистер Роджерс.

“Они, конечно, привыкли к этому”, - сказал мужчина. “Говорю вам, это здорово!
движение, которое вот так готовит мальчиков к открытым соревнованиям!”

Услышав это, скауты удвоили свои усилия, и через несколько мгновений бекон уже шипел, кофе закипал, а оладьи подрумянивались.

Ужин удался на славу. После ужина в костер подбросили свежей древесины
приготовление было закончено, и огонь разгорелся, отбрасывая отблески на
деревья над головой и совсем затмевая свет фонаря Лу, который
висел на ветке. Их новый друг шутил, смеялся и наслаждался
каждым кусочком. Когда ужин закончился, он достал из кармана несколько пирожных со сладким
шоколадом и разделил их на десерт. “Всегда
носить его”, - сказал он. “Изюм и сладкий шоколад, который делает еду
для меня в любое время. И готовить не нужно».

После еды он сел, прислонившись спиной к дереву, и стал рассказывать истории
горы. “Я бродяга по этим холмам, каждый отпуск”
он сказал: “и хорошо провести время у меня было, и многие с трудом, слишком, о
Вашингтон, в частности. Однажды в июне я попал в снежную бурю на тропе Кроуфорд-Брайдл-тропа
и чуть не замерз, прежде чем добрался до горы Плезант
Тропа вниз. Ветер дул со скоростью не менее ста миль в час.
и пронзал меня насквозь. Я тоже не видел ничего в двадцати футах впереди.
К счастью, у меня был компас, и, держась вершины хребта, я нашёл
тропу, не рискуя спускаться по
леса. Но теперь я старею, и этот парень, Мусилауке, мне больше по душе. Большая, просторная, удобная гора, Мусилауке, с кроватью, которая ждёт тебя на вершине, и множеством достопримечательностей. Да он мне как брат! Я храню его фотографию в своей комнате в Нью-Йорке, чтобы смотреть на неё зимой, так же, как ты, — (он повернулся к Робу), — хранишь фотографию своей лучшей подруги на комоде.

Роб покраснел, а остальные засмеялись над ним. Чтобы сменить тему, Роб поспешно спросил:

«Почему гора называется Мусилаук?»

«Когда я был мальчишкой, на всех картах она называлась Мус-хиллок»,
— ответил мужчина. — Люди думали, что это значит именно это — холм, на котором индейцы
стреляли в лосей. Но в конце концов нашелся кто-то здравомыслящий,
который рассудил, что индейцы вряд ли назвали бы гору английскими
словами, если бы знали её на протяжении многих поколений до того, как
услышали английский. Он начал расследование и, как мне сказали, обнаружил,
что индейцы племени Пемигевассет, жившие в долине
к югу от него, на самом деле называли его Мусилауке, что, насколько
я могу понять, означает «великая лысая (или голая) гора», потому что вершина
на нём нет деревьев. Индейцы никогда не поднимались на него. Они вообще никогда не поднимались на горы, потому что верили, что на вершинах обитает Великий Дух. Мне кажется, они с особым почтением относились к Мусилауку — и были правы: это самый прекрасный из всех холмов!

— Вам нравятся горы, сэр? — спросил Лу.

— Ещё бы, — ответил тот. «Это самые большие и надёжные вещи, которые у нас есть, и только те, у кого хорошие ноги, как у вас, ребята, могут забраться на них. Мне нравятся люди с хорошими ногами, но не нравятся ленивые. Так что в горах я уверен, что со мной будет хорошая компания.
Это единственное место, где я в этом уверен, — кроме, конечно, моей комнаты,
когда дверь заперта!

Пинат первым рассмеялся.

Прежде чем их новый друг поднялся, чтобы уйти, он рассказал им кое-что о тропе, ведущей вниз с горы. «Это тропа Аппалачского клуба, — сказал он, — но она не так хорошо ухожена, как тропы Президентского клуба, и местами очень крутая. Вам понравится. Когда доберётесь до конца,
поверните налево и посмотрите на Бобровый луг. Он занимает акр или больше
и был действительно расчищен бобрами. Там до сих пор видны руины
из их старой плотины. Затем пройдите через Лост-Ривер, и вы увидите все лучшее
в этом регионе. Спокойной ночи, мальчики, и удачного похода!”

“С вами все будет в порядке в темноте, у начала оврага?”
спросил мистер Роджерс.

“Ступни мои ноги как хороший гид, как мои глаза на этом пути”
мужчина рассмеялся.

Но Орешек вскочил, взял фонарь и настоял на том, чтобы проводить его
по тропинке до начала оврага. Пятнадцать
или двадцать минут спустя, когда Орешек вернулся, он увидел, что остальные
готовы ко сну. Роб перевязал Орешку больную пятку, а затем
все улеглись, прижавшись друг к другу для тепла. Когда они уже начали засыпать, Орешек вдруг громко воскликнул: «Чёрт возьми!»

«Что с тобой?» — сердито спросил Арт. «Спи!»

«Я забыл вырезать на своей палке, сколько мы сегодня прошли», — сказал
Орешек.

«Ну, ты можешь сделать это завтра, не так ли? А теперь заткнись!»

— О, очень хорошо, — сказала Пинат, снова замолчав, а затем погрузившись в сон — сон смертельно уставшего человека.




Глава V

ПОТЕРЯННАЯ РЕКА И ДАМЫ


Лагерь снова проснулся на рассвете, вскоре после четырёх. Всем было холодно, и, по правде говоря, все немного злились.

“Мы не затвердела на этот высокий воздуха, но, я думаю,” сказал арт, как он
разжег огонь. Но завтрак восстановили свое добродушие, и
они все пошли обратно вверх по тропинке, чтобы посмотреть на овраг Jobildunk по
дневной свет, в то время как мистер Роджерс был бритья.

“Надо побриться, мальчики, - сказал он, - потому что мы вступаем в город, Северная
Вудсток-Это день”.

Это было после шести, прежде чем время спуска с горы началась. Сначала дорога шла через густой лес и, хотя была крутой, казалась не более крутой, чем Кинсман. Они наткнулись на угли двух или трёх костров.
рядом с родниками, а вскоре — в небольшом навесе, построенном из коры и веток тсуги, в котором могли поместиться два человека.

«Кто-то устал на полпути», — рассмеялся Арт. «Ну и ну, они«Они бы добрались до вершины, пока строили это».

«Может, им нравилось строить», — предположил Лу, но на это не было ответа.

Тропа под этим местом сворачивала к бурлящему ручью,
и они начали спускаться в район, где лесорубы вырубили лес до голой земли и оставили после себя сухую, уродливую вырубку. Тропа с каждой минутой становилась всё круче. Ручей спускался с горы каскадами, один за другим, и почти у каждого водопада тропа, идущая вдоль него, спускалась почти так же круто. В некоторых местах
В некоторых местах спускаться приходилось по шатким лестницам. В других местах нужно было просто перепрыгнуть через корень и упасть, часто приземляясь в мягкую, мокрую листву и проваливаясь по щиколотку.

«Крутой? Ну, я бы улыбнулся!» — сказал Пинат. «Эй, ребята, вам не хочется, чтобы мы шли вверх, а не вниз?»

«Не могу сказать, что хочется», — ответил Фрэнк. — Я не понимаю, как кто-то вообще сюда поднимается,
особенно с тяжёлым рюкзаком. Разве эта тропа когда-то была лучше, чем
сейчас?

— Должно быть, когда-то была. Вода размыла её, — ответил
старший разведчик.

В этот момент они подошли к шестифутовому обрыву, и Фрэнк преодолел его первым. Он
Сняв с плеча фотоаппарат, он сделал несколько снимков, пока они кубарем катились за ним.

«Это докажет, что мы проделали нелегкий путь», — сказал он.

«Если бы мои штаны были прочнее, я бы просто сел и съехал вниз», — рассмеялся Пинат.

Но у таких крутых спусков есть одно большое преимущество — они позволяют быстро спуститься. Почти прежде, чем мальчики осознали, что они на дне,
они обнаружили, что идут по ровной лесной дороге, и вокруг
внезапно стало очень тихо.

«Это ручей — мы больше не слышим журчания воды», — сказал Арт.

Они быстро выехали на шоссе — точнее, на ту его часть, которая проходила через эту узкую долину. Это была скорее лесная дорога. Они свернули налево, как посоветовал их друг на Мусилауке, и через мгновение выехали на поросшую травой поляну, с одной стороны которой виднелись руины старого лесозаготовительного лагеря. Это был Бобровый луг. Слева возвышалась крутая стена Мусилауке, и они могли видеть русло Бивер-Брук,
по которому они спускались, и белые водопады, сверкающие на солнце. Справа возвышалась гора Уайлдкэт, по-настоящему
подножие холма Кинсман. Сам луг был очень зелёным, и дорога
проходила через его середину. На западном конце он сужался
примерно до ста футов в ширину, и здесь из-под дороги вытекал
небольшой ручей, а по обеим сторонам они увидели остатки дамбы
высотой примерно в три-четыре фута, полностью заросшей травой и кустарником.

 — Бобровая плотина! — воскликнул Арт. — Они просто срубили деревья с каждой
стороны, позволили им упасть в ручей, а потом обмазали их
глиной, да? Боже, какие они умные!

 — Они и на этом лугу все деревья вырубили? — спросил Фрэнк.

“Они не должны были этого делать”, - ответил Мастер Скаутов. “Как только они
перекрыли ручей плотиной, вода убила деревья - убила их так основательно
, что этот луг оставался открытым еще долго после появления бобров
они исчезли, и их плотина была прорвана у дороги”.

“Но зачем они идут на все эти хлопоты?” - снова спросил Фрэнк.

“Сколько прудов ты видел в этих краях?” презрительно спросил Арт.
«Они бы не стали строить плотину, если бы могли найти естественный водоём, достаточно мелкий, чтобы их дома возвышались над водой, как у ондатр,
они, мистер Роджерс? Но, полагаю, они не могли найти никого вокруг
вот, так просто они сделали это сами. Я думаю, что они о
среди животных есть”.

“Ты имеешь в виду, был”, - уточнил Арахис. “Я никогда не видел ни одного. А ты видел?”

“Нет”, - грустно сказал Арт. “Хотя я бы хотел. Боже, как жаль, что
женщинам приходится носить меха и убивать всех животных! Иногда я жалею, что
девушек не существует.

— Ну, на этой неделе они нас не сильно беспокоят, — рассмеялся мистер Роджерс.
— А теперь в Лост-Ривер!

 Компания повернула на восток и проехала по дороге около полумили.
Они прошли милю по пологому склону, пока совершенно неожиданно не наткнулись на сувенирную лавку и магазин «тоников», построенные из берёзовых брёвен рядом с тропой. Здесь они остановились и, купив по бутылке имбирного эля, попросили молодого франко-канадского лесоруба, который управлял лавкой и в летний сезон работал гидом, провести их через Лост-Ривер. Он посоветовал им надеть комбинезоны перед началом пути, но они пренебрегли его советом. Пока они спорили с ним,
внезапно снаружи послышались голоса, и в дверях
в маленьком бревенчатом магазинчике появилась группа женщин и девушек - и один одинокий мужчина.

“Бедный Арт!” - сказал Арахис, ткнув его в ребра.

Эта группа тоже хотела пройти через Лост-Ривер.

“Мы не можем держать все в себе и заставить его потерять этого друга
работу,” сказал мистер Роджерс. “Кроме того, мы скауты, и мы должны сделать
доброе дело и помочь этим женщинам выкарабкаться”.

“О, нет! — Тогда давайте выбросим путеводитель и пойдём одни! — сказал Арт.

 — Нет, — сказал мистер Роджерс, — я не помню дорогу. Я был там всего один раз, много лет назад; кроме того, мы пропустим половину достопримечательностей.

— Послушайте, — прошептал Пинат, — а эти девочки наденут комбинезоны?

— Думаю, им придётся, — сказал мистер Роджерс.

— Я за это! — закричал Пинат, ликуя. — Иди, Арт, один, если хочешь. Я буду весёлым маленьким сэром Ланселотом для дамы в
комбинезоне!

Все мальчики засмеялись, кроме Арта, который всё ещё хмурился.

— Не грусти, Арт, — прошептал Роб. — Мне кажется, это весело. Посмотри на ту симпатичную девушку в дверях, она смотрит на тебя.

Арт инстинктивно обернулся и встретился взглядом с очень красивой девушкой в розовом, которая стояла в дверях. Он покраснел. Девушка тоже. Арахис
Он подмигнул Робу, и тот подмигнул в ответ.

«Он придёт», — прошептали они друг другу.

Мистер Роджерс разговаривал с гидом и с одиноким мужчиной, который сопровождал эту группу. Мужчина подвёл его к женщинам (там были две женщины и пять девочек), и мальчики увидели, как их командир-скаут поклонился и заговорил с ними. Через мгновение он подошёл к ним.

«Этот бедняга привёл с собой жену, двух дочерей, трёх их друзей и ещё одну женщину из Норт-Вудстока, ребята, — сказал он. — Я вижу, что они все новички в такого рода работе. Это
на самом деле от нас зависит помочь им. Сейчас они наденут комбинезоны ”.

Женщины и девочки поднялись по лестнице на второй этаж бревенчатого
дома, и мальчики слышали, как они хихикают, и
издавая негромкие возгласы “Ах!” и “О, боже милостивый!” и “Я никогда не смогу
спуститься в этом!” Мужчина подошел поговорить со скаутами. Он был в
старой одежде, по его словам, которую он не боялся испачкать. Он был робким на вид человеком и, казалось, был благодарен за то, что скауты собирались ему помочь.

Через несколько минут появилась пара ног — очень маленьких ног.
Медленно, по лестнице, спустилась первая девочка — та, что была в розовом.
 Её щёки были такими же розовыми, как и платье — или то, что можно было разглядеть под платьем. На ней был длинный комбинезон, подвернутый снизу,
юбки каким-то образом задрались, а фартук был застёгнут до шеи. Она была очень похожа на толстого мальчика в отцовских брюках. Пинат засмеялся — он ничего не мог с собой поделать.

— Я думаю, что вы ужасны! — сказала она, бросив на него сердитый взгляд.

— Он... он ничего не имел в виду, — запнулся Арт. — Вы хорошо выглядите
для... для такой тяжёлой работы.

“ Спасибо, ” сказала девочка, подошла и встала между собой.
отец и Арт.

Арахис снова подмигнул Робу.

Все остальные ноги начали спускаться по лестнице, и вскоре
пятеро толстых мальчиков в отцовских брюках и две женщины, выглядевшие как
Траляля и Труляля (это Арахис предложил!) стояли в
комнате, краснели и смеялись.

— А теперь давайте не будем больше думать о нашей одежде. Пойдёмте в
Лост-Ривер, — воскликнула девушка в розовом.

 Она, казалось, выбрала Арта в качестве своего естественного спутника, и они вдвоём вышли через дверь вслед за гидом.

— Я не вижу никакой реки, — сказал Пинат девушке, с которой он шёл по лесу за хижиной.

 — Конечно, не видишь, это исчезнувшая река, — сказала она.

 — О! — сказал Пинат.  — Я забыл об этом.  Что ж, наверное, она исчезла здесь.

Гид, шедший впереди них, внезапно исчез в дыре в
земле, помогая Арту и розовощёкой девочке спуститься за ним.

«Боже мой!» — воскликнула девочка, стоявшая рядом с Пинат. Это была маленькая
девочка с очень чёрными глазами, которые блестели. Другие девочки называли
её Элис.

«О, ничего страшного, — успокоила её Пинат. — Мы падали
места с шести часов”.

“Я думала не о себе, - ответила Алиса, “ а о бедной маме.
Мама не такая нежная, как... как _ ты_”.

“Мистер Роджерс присмотрит за мамой”, - сказал Арахис. “Пошли!”

Он спрыгнул в дыру впереди неё и, сложив руки перед собой, сделал что-то вроде стремян, чтобы она могла поставить ногу, как на ступеньку, и последовала за ним.

Они оказались на каменном выступе, перед которым был ещё один обрыв.  Внизу, на дне этого обрыва, стояли проводник, Арт и розовая девушка при дневном свете.  На самом деле это было дно небольшого
Каньон, скрытый в лесу, и небольшая река (не более чем ручеёк) протекали вдоль него. Однако справа от них, на востоке, река полностью исчезала из виду, превращаясь в огромную груду валунов. Вожди подождали, пока все участники похода не спустились вниз, а затем проводник повёл их прямо среди этих валунов. Девушки и женщины кричали и смеялись, следуя за ним.

Сразу стало сыро, холодно и темно. Они вошли в своего рода
пещеру, образованную двумя скалами, сходящимися над головой, и спустились на несколько
ноги дошли до того, что казалось песчаным пляжем, хотя поначалу они ничего не могли разглядеть
. Но они слышали, как рядом с ними бежит вода.

“Посмотри сюда, ” сказал проводник, “ или ты наступишь в воду. Следуй за
мной”.

Алиса, однако, не последовала за ним. Она была резвой девушкой, и она
хотела увидеть все, что можно было увидеть, поэтому она шагнула влево и
внезапно закричала.

Арахис схватила ее за руку и оттащила назад.

“ Тихо, ” прошептала она. “ До колен! Но мама заставила бы меня вернуться, если бы
она знала!

“Что случилось, Элис?” - позвала ее мать.

“Она ушибла палец на ноге”, - быстро ответил Арахис.

“Ах ты, милая маленькая лгунья!” - хихикнула Алиса.

Она начинала нравиться Арахису!

Странный подземный ход становился все более и более странным. Иногда
они выходили на дневной свет и видели небо и стены
каньона высоко над собой, иногда они стояли в пещерах высотой в пятнадцать футов,
иногда им приходилось пересекать ручей по доскам, иногда подниматься или
спускаться по лестницам. Наконец они добрались до места, где путь был полностью
перегорожен, за исключением небольшой дыры, которая была не больше двух футов
в диаметре.

Кто-то написал над ней: «Агония толстяка».

— Меня это нисколько не беспокоит, — сказал Пинат.

“Быстро, давай через, и смотреть, как мама вышла,” - вскричала Алиса.

Искусство и розовая девушка исчезла в дыре уже, творчество
первое. Алиса легла на живот и начала пробираться вслед за ними.
Арахис последовал за ней. Проводник остался, чтобы помочь остальным.
Проход шел под уклоном вверх и казался очень длинным. Там
Было, конечно, очень темно. Но вскоре они выбрались наружу (туннель выходил на
уровне четырёх футов над землёй, так что нужно было проделать
немало акробатических трюков, чтобы встать на ноги, если ты
выбирался головой вперёд) и увидели Арта
и розовая девочка, ожидавшая их у входа в пещеру.

Позади них они слышали крики и смех остальных, и
голос мамы, восклицавшей: «Я никогда не смогу пройти там, говорю тебе!»

Алиса прижалась лицом к отверстию и крикнула в ответ: «Давай, мама, мы
протянем тебя, если ты будешь держаться!»

Затем она посмотрела себе под ноги. — Эй, Грейс, — позвала она розовощёкую девочку, — я промокла до колен!

— Я два дня назад промокла до шеи, — рассмеялась Пинат. — Ты высохнешь.
В любом случае, когда мы выйдем, мы сможем развести костёр, и ты сможешь снять
«Мокрые вещички, и садись со своими маленькими розовыми пяточками к огню».

Алиса со смехом шлёпнула его по щеке.

«Ну, Алиса!» — воскликнула шокированная розовая девочка.

«О, он новенький, ему это нужно», — сказала Алиса и с радостным криком обернулась, увидев, как из дыры появляется первое лицо следующего гостя. Это была «мама»! Её лицо раскраснелось от напряжения,
и на нём застыло выражение мучительного страха. Волосы были растрёпаны и
падали на глаза. Из-за спины доносились голоса: «Поторопись, мама,
ты загораживаешь проход!»

— Иди сюда, смеющаяся обезьянка, и помоги своей маме спуститься! — крикнула она Алисе. — Как, по-твоему, я могу выбраться из этой дыры головой вперёд?

 Но Алиса была слишком занята смехом, чтобы пошевелиться. Арт и Пинат бросились ей на помощь. Они взяли её за плечи, по одному с каждой стороны, и вытащили, поддерживая, пока она не смогла поставить ноги на землю. Затем они спрятались по обе стороны от входа в туннель и, как только
появилась голова, схватили человека за плечи, не предупредив ни
словом, и вытащили его наружу. Единственный
Кто их одурачил, так это проводник. Он шёл впереди!

 Эта странная подземная тропа тянулась почти на милю среди пещер
и нагромождённых валунов, то рядом с пересохшей рекой, то над ней.
 В некоторых пещерах было очень холодно. Но внезапно впереди забрезжил дневной свет, и они вышли из последней пещеры на скалистый выступ,
с которого река низвергалась красивым водопадом и текла вниз по холму через лес по совершенно нормальной и обычной поверхности.

«Ну и приключение!» — сказал папа, вытирая лоб.

Мама посмотрела на свой перепачканный комбинезон, попыталась поправить волосы, а потом
обмахнулась ладонью.

“Ну, я думаю, молодым людям это понравилось больше, чем мне!” - выдохнула она.
Затем она заметила ноги Элис. “Элис!” - воскликнула она. “Твои ноги!”

“Что у меня с ногами?” - спросила Алиса.

“Ты умрешь от простуды!”

“Чепуха, моя дорогая”, - сказал папа.

“Чепуха это или нет, но она должна их высушить”, - сказала мать. “Мы должны идти".
"Прямо обратно в тот магазин”.

“У меня есть идея получше, с вашего позволения, миссис Грин”, - сказал Роб (он
и старшая из девочек, очевидно, обменивались именами).
— Мы разожжём костёр здесь, у реки, и все вместе пообедаем.
Пока она будет сушить чулки, мы, скауты, заберём комбинезоны и принесём всю вашу еду и наши рюкзаки, а потом после обеда мы все вместе вернёмся в Норт-Вудсток.

— Отличная идея, — воскликнул папа Грин.

— Что ж, я не против, — сказала мама. “Я не очень хочу это делать"
возвращаться пешком, это факт.

“Огонь, ребята!" - крикнул Арахис, начиная спускаться вниз рядом с водопадом.

“Держитесь!” Крикнул Фрэнк. “Никто не двигался с места, пока я не получу
картинке”.

— О, — взвизгнули девочки. — Ты не будешь нас фотографировать в этом!

 — Нет, буду! Арахис, охраняй дорогу!

 — Хорошо, — сказал Арахис. — Ни одна леди не пройдёт мимо меня, только через мой труп!

 Фрэнк достал из футляра фотоаппарат и заставил всех встать в
ряд, девочек — впереди. Они все пытались сесть, чтобы прикрыть
комбинезоны, но Роб, Лу и Арт продолжали их поднимать. Каждый раз,
когда они поднимались, Фрэнк делал снимок.

«Теперь я вас всех заснял!» — смеялся он.

«Что? Ты всё это время нас снимал? Ах ты, подлый!» — воскликнула
Элис. «Давайте сломаем камеру, девочки!»

Она направилась к Фрэнку, но он с громким свистом исчез за выступом.

Разведчики оставили свои топорики, но они сделали яму для костра,
и разожгли хороший костер из сухостоя, наломанного вручную. Арахис соорудил
рядом с ним подставку для палок, на которую Элис могла повесить чулки.
Тем временем из кустов было слышно, как девочки и женщины
смеются, снимая комбинезоны. Они вернулись, снова выглядя как
обычные девочки, только их юбки были немного помяты.

Скауты забрали комбинезоны и вместе с гидом и мистером Роджерсом
развернувшись в сторону дороги, которая вела обратно в магазин. Арахисовое задержался
чуть в тылу.

“Тост свои ножки красиво и тепло”, - прошептал он с Алисой, и смылись
быстро уйдя с качелей, она нацелилась на него.

“Элис!” - он услышал, как девушка Арта сказала: “Я бы хотела, чтобы ты не была такой
сорванцом”.

Арахис ухмыльнулся про себя и догнал остальных.

— Какие-то юбки, да, Арт? — сказал он, ткнув Арта под рёбра.

Арт покраснел и ударил в ответ.

— Что там Арт говорил в Бивер-Медоу о том, что хотел бы, чтобы в мире не было девушек? — спросил Роб.

“О, с ними все в порядке, если они носят _pink_”, - сказал Арахис.

“Меня от вас всех тошнит”, - парировал Арт. “Гы, арахис, твое лицо
шлепнули, все в порядке!”

“Конечно,” - сказал арахис. “Это знак привязанности. Я добился успеха
с ней, как видишь.

“Это отвратительная шутка”, - сказал Арт.

“Хорошо. Вот ещё. Иди и ешь свой обед в одиночестве, если тебе не нравятся девушки. А мы будем есть со всеми. Мы позволим ему, не так ли, ребята?

 Арт только хмыкнул и ничего не ответил на смех остальных.

 — Всё это говорит о том, Арт, — заметил мистер Роджерс, который
слушает: “что небезопасно делать обобщения о женщинах. Мужчина
всегда должен встретить ту, которая перевернет все его представления ”.

“ Или дать ему пощечину, ” сказал Арт, тыча пальцем в Арахиса.

В маленьком магазинчике мальчики заплатили гиду за их участие в экспедиции
и взвалили на плечи как свои вещи, так и корзины с обедом
, которые другая группа принесла с собой, и оставили в магазине. Затем они
поспешили обратно по дороге.

Арахис убежал вперёд, прежде чем они добрались до лагеря, и, пробираясь как можно тише между деревьями и кустами, внезапно появился
на открытое пространство, где горел костёр. Все девочки сидели в
тени, кроме Алисы. Она босиком бродила по ручью, а её чулки и туфли висели у костра.

Арахис стоял там, ухмыляясь, секунду, прежде чем кто-то его заметил, а затем
Алиса увидела его и завизжала.

— Ах ты, маленький негодник! — сказала она, выпрыгивая из воды и хватая жестяную складную кружку, которую её отец, очевидно, носил в кармане. Она наполнила её водой и босиком побежала к Ореху, не обращая внимания на неровную землю. Орех был так нагружен
долой его одеяло и пакет, и двумя корзинками что он был не в
условие, чтобы спастись. Он попытался убежать, но свернутое одеяло зацепилось за
куст, и прежде чем он успел выдернуть его, он почувствовал, как вся чашка
воды попала ему в лицо и потекла по шее.

“Алиса!” - призвала Миссис Грин. “_Alice!_ Вернись! Разве ты не
стыдно!”

“Нет,” сказала Элис. — Он просто ужасен, раз подкрался
так незаметно!

— Иди, надень туфли и чулки, а потом извинись! — строго сказала
мать.

— Ладно, всё в порядке, — сказала Пинат. — Мне было ужасно жарко. Вода тёплая.
— Хорошо. Я бы ещё немного попила.

— Ты бы, да? — сказала Алиса, делая вид, что снова собирается к ручью.

— Только дай мне время открыть рот и поймать его, — засмеялся Орешек.

— Алиса! — снова сказала её мать. — Я же велела тебе надеть ботинки и
чулки.

— Они ещё не высохли, — сказала девочка, ощупывая их.

“О, дорогая, что ты можешь сделать? Остальное будет здесь через минуту!”
воскликнула ее сестра, девушка в розовом.

“Оно у меня!” Сказал Арахис. Он сбросил рюкзак и достал свою пару.
запасные носки. Они были тяжелыми и длинными, их носили с
высокие сапоги. Алиса со смехом выхватила их у него и, повернувшись
спиной, села, чтобы их надеть. Затем она встала и повернулась.
Все засмеялись. Носки были слишком длинными и немного хлопали, когда она
шла. Для девочки её ноги казались огромными.

«Надеюсь, я протру в них большую дыру», — сказала она, когда подошли остальные
скауты.

Но, очевидно, она не была так сильно зла на Пината, как притворялась,
потому что, пока Арт и Лу взяли на себя всю ответственность за приготовление обеда и кофе, они вдвоём ушли наверх.
Они пошли вдоль ручья к водопаду, и Элис каждые минуту-другую ойкала, наступая босыми ногами на корень или твёрдый камешек. Остальным пришлось звать их обратно, когда обед был готов.

Это была, безусловно, весёлая трапеза. Девочки сделали тарелки из бересты, в корзинках у них были бумажные салфетки и много пончиков к кофе. Арт использовал остатки муки и сгущённого молока
для оладий, деловито готовя их, пока остальные ели, и выглядел очень
счастливым, когда девочка в розовом сказала: «Очень жаль. _Ты_ вообще ничего не получишь».

“Он не возражает”, - сказал Арахис. “Он скорее приготовит, чем съест что-либо еще,
особенно для девочек”.

“Ему нравятся девочки?” - спросила Алиса, которая сидела на земле,
вытянув ноги, чтобы она могла пошевелить свисающими носками
Носков Арахиса, что вызвало всеобщий смех.

“Он любит девушек! Вы бы слышали, что он сказал о них в этом
утром!” Арахисовое ответил.

— Заткнись, или я прикончу тебя сегодня ночью, — полушёпотом сказал Арт.
Арахис.

— О, скажи мне, скажи мне! — воскликнула Алиса.

— Я скажу тебе на ухо, — сказал Арахис.

Он прошептал ей на ухо, и она расхохоталась. Её сестра,
Роуз изо всех сил старалась прислушаться, но не могла.

«Нет, я никогда не расскажу Грейс», — сказала Элис, с восторгом перебирая пальцами ног. «О, это чудесная история, Грейс!»

Грейс надулась и отошла в другой конец круга, а они с Артом сели рядом и доели свой обед.

После обеда девочки настояли на том, чтобы убрать посуду. «Это женское дело — мыть посуду!» — сказали они, и когда посуда была вымыта, все сели под деревьями, а скауты по предложению Лу достали ножи и вырезали свои значки.

Сначала они вырезали свои инициалы, а затем римскими цифрами — пройденное за день расстояние. — Давайте посчитаем: девятнадцать миль до вершины Мусилауке, одна миля по дороге туда и обратно, может быть, миля до лагеря — двадцать одна миля, — сказал Пинат, — это два XX и I.

 Когда он закончил, Алиса взяла у него из рук посох.

 — Ты кое-что забыл, — сказала она.

— Что? — спросил Пинат.

— Мои инициалы, глупенький, — ответила она. — Если ты их не наденешь, как ты меня
запомнишь?

— По опухшему лицу и мокрой рубашке, — ответил Пинат.

— Не будь тупицей. Надень мои инициалы, — рассмеялась девушка, — А. Г.

— В любом случае, это не Н. Г., — сказал Пинат. Он аккуратно вырезал её инициалы рядом со своими, в верхней части древка, и, конечно, Алиса показала его сестре и другим девочкам, а остальным скаутам пришлось сделать то же самое. К тому времени, как всё было готово, мистер Грин крепко спал, миссис Грин клевала носом, а мистер Роджерс смотрел на часы.

“Боюсь, пора заканчивать этот маленький сон в день летнего солнцестояния”, - сказал он.
улыбнулся. “Нам еще предстоит пройти определенный путь”.

“Тогда разбуди папу”, - сказала Алиса. “ Вот твои старые носки. О боже,
в них тоже нет дырки. Хотя я пробовал.

Она стянула носки, бросила их Орешку и осторожно подошла босиком к костру, где её собственные туфли и чулки уже совсем высохли. Через мгновение она уже была в них. Она всё сделала быстро. Затем она взяла травинку и пощекотала нос отца. Он поднял руку и провёл ею по лицу, всё ещё не проснувшись. Раздался смех, и голос его жены закричал: «Элис!» Веди себя прилично!» Это его по-настоящему
разбудило.

 Пять миль до Норт-Вудстока были пройдены быстро — пожалуй, слишком быстро, чтобы
порадовать скаутов.  Они хорошо проводили время.
Они остановились всего на несколько минут, чтобы посмотреть на бассейн Агассиса, где
Лост-Ривер образует несколько прекрасных купальных бассейнов на скалистых выступах.
Гринс, конечно, пригласили их в свой отель на ужин, но мистер
Роджерс покачал головой.

«Нет, — сказал он, — нам нужно подняться по Нотчу и быть готовыми к завтрашнему подъёму по Либерти и Лафайет». Боюсь, нам пора идти.

 Девушки собрались вокруг Фрэнка.  Одна из них написала адрес на открытке и отдала ему.  — А теперь пообещай, — сказали они, — что пришлёшь нам одну из этих ужасных фотографий.

— Если они такие ужасные, я не думаю, что они вам нужны, — сказал Фрэнк.

 — Ну, всё равно отправляйте их, — ответили они.

 Все пожали друг другу руки, и Алиса, отпустив руку Пината,
успела слегка ударить его по лицу и со смехом взбежала по ступенькам.
 Скауты ушли в деревню, а девочки помахали им с крыльца
платками.

— Да, Арт, — сказала Пинат, — девчонки — это досадная помеха. Они так уродливо выглядят в розовых платьях.

  — Ой, заткнись! — закричал Арт. — В следующем ручье тебе придётся нырять. В любом случае, моя не была девчонкой-сорванцом, которая даёт пощёчины!

— Нет, она была просто _слишком_ милой, — рассмеялся Пинат, уклоняясь от удара Арта по голове.

В деревне они запаслись провизией — беконом, сгущённым молоком,
чаем и кофе, мукой и сладким шоколадом, — потому что их запасы были на исходе, и вскоре они уже шли по дороге на север,
входя во Франконскую долину.

Дорога сильно отличалась от той, по которой они шли два дня назад
на западной стороне Кинсмана. Она была заасфальтирована и полна
машин.

 «Это одна из магистралей, идущих с юга на север
со стороны гор, ” сказал Мастер скаутов. “Боюсь, мы попали в точку в
к тому же в самое неподходящее время суток, потому что мы всего в двенадцати милях от
Profile House, где заканчивается дневной пробег для многих автомобилей.
Большинство из них” похоже, движется в этом направлении.

“Я бы так и думал”, - сказал Роб. “Мое одеяло уже покрыто пылью".
"Оно уже покрыто пылью”.

“Боже, мои легкие покрыты пылью”, - сказал Арахис. “Как далеко нам еще
нужно идти, уворачиваясь от этих тварей?”

“Всего шесть миль”, - ответил Старший скаутов. “Я думаю, мы сможем выдержать это
так долго”.

В Выемке уже темнело (где солнце, кажется, садится
намного раньше, чем снаружи, из-за высокой западной стены), когда они
добрались до дома Флум.

“Сегодня слишком темно, чтобы подниматься в Канал и разбивать лагерь”, - заявил мистер Роджерс
. “ Кроме того, я не знаю, где начинается путь к Свободе,
и нам лучше дождаться рассвета, чтобы спросить. Мы проедем по дороге несколько
миль и разобьём лагерь у ручья неподалёку от дороги. Тогда утром мы
сможем увидеть Флум, Бассейн и все достопримечательности».

 К тому времени моторы стихли, и дорога опустела. Они очень
вскоре они вышли к хорошему ручью, и в нескольких шагах от дороги оказались в
уединении леса. Здесь они разбили лагерь и поужинали.
День был сравнительно легким - четыре мили вниз по Моосилауке, шесть
через Лост-Ривер до Северного Вудстока и шесть до лагеря - всего шестнадцать миль
, в основном вниз по склону.

“И не забудь про две мили на ланч до магазина и обратно за нашими
рюкзаками”, - сказал Фрэнк.

— Значит, ровно восемнадцать, — сказал Роб. — Ну и ну, это не очень хорошо.

— Женщины — они во всём виноваты, да, Арт? — сказал Пинат.

Арт встал и бросился на своего мучителя, но Орешек был слишком быстр. Он убежал в густой тёмный лес, и Арт прекратил погоню.
Однако вскоре, несмотря на то, что они прошли всего восемнадцать миль, лагерь уже спал.




Глава VI

СТРАННОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ НОЧЬЮ


Пинату показалось, что он едва успел заснуть, когда его разбудил звук мотора. Он прислушался, недовольный тем, что его разбудили, и стал ждать, когда шум стихнет, но он не стихал. Вместо этого он отчётливо услышал, как выключили мотор.
отдыхай, рядом с лагерем — на самом деле прямо на дороге напротив лагеря.
Он сел, слегка испугавшись.  Затем он услышал голоса, мужские голоса.  Они
говорили вполголоса, что показалось ему странным, потому что здесь, в лесу, им не нужно было бояться разбудить людей. На секунду он задумался, не собираются ли они напасть на лагерь, но, взглянув на костёр, увидел, что тот совсем потух, так что с дороги лагерь было не видно. Пока он сидел в темноте, напрягая слух, Арт проснулся, как это часто бывает
будет, когда ты спишь рядом с кем-то, кто уже проснулся.

“Что это?” Сказал Арт.

“Тсс!” - предостерег Арахис. Он тихо прошептал, что его разбудило.

“ Давайте проведем разведку, ” предложил Арт.

Они тихо обулись, не разбудив никого из остальных. Арт
попытался посмотреть на часы, но не смог. — Неважно, — прошептал он, и
мальчики тихо выбрались из лагеря. Перебраться через ручей было легко,
потому что сам ручей так журчал, перекатываясь по камням, что
звука шагов было не слышно. Перебравшись через ручей, они
рядом с дорогой, в кустах, примерно на три фута ниже уровня дороги. В звёздном свете они мало что видели, но разглядели
тёмный силуэт мотоцикла и двух мужчин, сидевших в нём. Фары и красный задний фонарь были выключены!

— Забавно, — прошептал Арт. — И вообще, это противозаконно.

 Мальчики прислушались. Мужчины говорили вполголоса. Их голоса были грубыми, и они ругались через слово.

«Мы начнём через пятнадцать минут, — говорил один из них. — Эти придурки
из «Профиля» легли спать поздно. Нехорошо будет, если мы приедем слишком поздно
Скоро. Это почти последний дом по этой дороге — к счастью для нас. Мы можем
развернуться на широкой дороге, где парни останавливаются, чтобы посмотреть на
Каменное Лицо, и быть готовыми к быстрому отъезду».

«Откуда ты знаешь, что у них нет здоровяка, охраняющего блеск?»
спросил другой мужчина.

«Нет, говорю тебе», — ответил первый. «Разве мой друг Джим не устроился на стабильную работу в «Профиль» только для того, чтобы предупредить нас? Разве мы не должны с ним поделиться? Думаю, они не рассчитывали, что нам придётся смотреть на свадебную суматоху здесь, на этих богом забытых холмах. Ха! Они забыли, что автомобили всё изменили!»

— Они собираются ограбить чей-то дом — в Профиле, — прошептал Арт,
тяня Орешка обратно к ручью. — Чёрт, как же нам их остановить?

 — Давай разбудим лагерь и схватим их прямо сейчас, — сказал Орешек.

 — И получим пулю в темноте, а они уедут на своей машине? Не очень-то!

— Им придётся заводить его, а мы могли бы разрезать шины нашими
топорами.

 — Наверное, у него есть автозапуск, и что они сделают с нами, пока мы
будем резать?  У них будет время уйти от нас и сделать своё дело, прежде чем мы
пройдём шесть миль до Профиля и поднимем тревогу.  Нет,
сэр, мы должны как-то добраться туда, как только они приедут!»

«Мы могли бы пробраться на багажник за машиной!» — прошептал
Арахис.

«Если там есть один — быстро — топоры!»

Два скаута вернулись в лагерь. Арт схватил свой топор,
который всегда держал рядом с подушкой, и сунул его за пояс.
Арахис надел свой. Затем Арт наклонился к Робу, легонько встряхнул его,
прикрыв одной рукой ему рот, и прошептал ему на ухо:

«Не говори!» — сказал он. «Мы с Арахисом идём по дороге к
Профильному дому. Следуй за нами утром. Не поднимайся наверх. Мы
объясню позже. Нам пора идти.

“Почему... что...” - сказал изумленный Роб.

“Ш-ш! не спрашивай сейчас. Грабители. Мы должны предупредить.

“ Отпусти меня тоже, ” прошептал Роб, пытаясь подняться.

Арт толкнул его вниз. “ Нам нужно зацепиться за машину. Там бы не
быть номер. Ты оставайся здесь и не шуми в лагере».

Роб откинулся на спину, слишком сонный, чтобы понять, на что он обрекает двух младших скаутов, и они снова выскользнули из лагеря. На этот раз они спустились к ручью, ступая по воде, чтобы не шуметь, ломая кусты, и вышли на дорогу в двух шагах ниже
мотор. Затем они подкрались на цыпочках, едва осмеливаясь дышать, и встали позади. Поскольку задняя фара не горела, они осторожно ощупали руками, есть ли на чём ехать. К счастью, там была багажная полка — пустая! Перекинутые через неё ремни образовали грубое подобие сиденья, достаточно большого, чтобы вместить их.

«Мы не можем забраться — пока они не заведутся, — прошептал Арт. — Это может пошатнуть пружины».

Мужчины всё ещё разговаривали, а мальчики молча сидели на корточках за машиной, ожидая, когда они начнут. Пинату казалось, что его сердце бьётся так громко, что его слышно.

Внезапно они услышали шорох и треск в кустах почти рядом с ними.

«Что это?» — резко спросил один из мужчин.

«О, кролик или что-то в этом роде», — ответил другой. «Здесь поблизости нет домов. Не будь дураком».

«Это Роб. Он всё испортит, — прошептал Арт, опускаясь на
четвереньки и буквально выползая из-за машины к придорожным кустам,
откуда доносился шум.

 Шум, конечно, прекратился, когда мужчины заговорили. Пинат больше не видел Арта в тени
кустов, но его взволнованное ухо
Он услышал тихий шёпот. Он удивился, почему грабители тоже его не
услышали, но они снова заговорили, ничего не замечая.

 Через минуту Арт вернулся, и прежде чем он успел прошептать, они услышали, как
один из грабителей чиркнул спичкой. Очевидно, он посмотрел на часы, потому что
сказал: «Час ночи. Отпусти её».

 Раздался щелчок автозапуска, и двигатель заурчал. Из выхлопной трубы у ног Пината донесся громкий кашель, и он подпрыгнул.
Машина начала вибрировать.  Когда она завелась, оба мальчика как можно легче забрались на багажник, свесив ноги, и
Машина медленно двигалась по дороге. Без света грабители
не могли ехать быстро. Один раз они съехали с дороги в кусты
и были вынуждены дать задний ход.

Они выругались и, очевидно, включили фары, потому что после
этого машина поехала быстрее и не съезжала с дороги. Пыль забивалась в
лица мальчиков.

«Я сейчас чихну», — прошептал Пинат.

— Быстрее, завяжи носовой платок на носу и на
рту, — прошептал Арт в ответ.

 Было щекотно, когда приходилось отпускать обе руки, чтобы завязать
платки, но они справились, не упав, и
Чихание было предотвращено. Острый край тележки причинял боль их ногам. Пыль
почти душила их, даже сквозь носовые платки. Но они крепко держались и
пятнадцать или двадцать минут — казалось, что это были часы, — они
быстро ехали в этом неудобном положении в темноте. Было очень темно,
потому что большая часть пути проходила через лес, и они едва различали
звёзды.

 Вскоре машина остановилась. Арт сорвал с себя платок. — Они
собираются повернуть здесь. Быстрее, в кусты, когда они будут сдавать назад!

 Водитель свернул направо, на, казалось бы, очень широкую дорогу.
Она остановилась на дороге, а затем сдала назад. Когда она медленно двинулась к обочине, мальчики подождали, пока их ноги почти не оказались в кустах, а затем спрыгнули. Когда машина снова двинулась вперёд, они поспешно забрались на животы в пыльные кусты и лежали там, не смея даже пошевельнуться, пока водитель снова не сдал назад и не развернул машину в сторону дороги, по которой они только что приехали.
  Теперь двое мужчин были близко к скаутам. Они заглушили двигатель и
вышли. Один из них вышел со стороны, обращённой к мальчикам. Пинат мог
Он почти протянул руку и коснулся ноги грабителя.

Но тот отступил, ничего не осознавая, и достал что-то из багажника
машины.

— Сумки взял? — спросил второй.

— Ага, — ответил первый.

Двое мужчин пошли по дороге пешком, оставив машину у обочины. Арт удерживал Арахиса, пока они не отошли так далеко, что их шаги
стали неслышны. Тогда он вскочил.

«Быстрее! — прошептал он. — Возьми свой топор и перережь шины. Не руби
и не шуми — подведи лезвие сбоку».

«Они взорвутся», — сказал Арахис.

— Так и есть. Подожди — найди клапаны и спусти воздух!

 Мальчики быстро работали спичками. Они выпустили воздух из каждой
шины, а затем прорезали резину, чтобы убедиться наверняка.

 — Хотел бы я знать больше о машинах, — сказал Арт. — Должен быть какой-то способ заглушить
двигатель.

 Пинат поднял капот. — Держи спичку — не слишком близко! — сказал он.
«Вот — вот провод. Он отключит аккумулятор или что-то в этом роде».

Он выдернул провод из разъёма.

«Хорошо, — воскликнул Арт. — А теперь бежим за ними по дороге!»

Двое мальчиков стояли прямо под Великой каменной стеной, одной из
виды Белых гор, ради которых они проехали триста миль
но они никогда не знали об этом и не думали об этом. Они побежали
вверх по дороге, в темноте, так быстро, как только могли.

Вскоре, однако, они тянут вниз на прогулку.

“Эти грабители будут рекогносцировку, прежде чем они пытаются сломать,”
Искусство прошептал. “Успокойся, теперь. Они сказали, что это был почти последний дом
этот путь”.

Мгновение спустя разведчики вышли на открытое пространство. В дальнем
конце они могли видеть ночные лампы в окнах того, что выглядело как
отель.

“Должно быть, дом профиля”, - сказал Арахис.

Слева они увидели другие дома, стоявшие вплотную друг к другу, а за деревьями, прямо слева от них, они различили очертания, как им показалось, последнего дома. Они крались к нему на цыпочках по тропинке. Было тихо. Ни звука в мире. Казалось, что всё поселение спит. Но Арт внезапно положил руку на плечо Пината, и они вместе опустились на землю. Двое мужчин пробирались из-за этого
дома к следующему. Арт увидел их силуэты, когда они проходили мимо
тускло освещенное окно второго дома. Секунду спустя и мальчики
услышали слабый, странный звук.

“ Я знаю это! - Прошептал Арахис. “ Это стеклорез. Услышали это в мастерской
маляра.

Они ждали, затаив дыхание, и услышали, как щелкнула оконная задвижка, и окно
открылось.

“ Они забираются внутрь! - воскликнул Арт. - А теперь быстро поднимайте на ноги весь дом!

Он вскочил, Арахис за ним, и издал боевой клич команчей, а затем
начал кричать во всё горло: «Разбойники! Разбойники!»

«Разбойники! Разбойники!» — кричал Арахис.

Они оба взбежали по ступенькам дома и начали колотить в дверь
дверь кулаками, крича: “разбойники, грабители!” все время, как
громко, как могли.

Ответ был поразительно внезапно, и пришли со всех сторон на
один раз. Первым делом включили свет в самом доме,
в верхних комнатах. Затем зажегся свет в холле. Секундой позже мальчики увидели, как двое грабителей выбежали из-за угла на тропинку и помчались по ней к дороге и своей машине. Арт, настолько взволнованный, что едва соображал, что делает, спрыгнул с веранды и бросился за ними, крича: «Стойте!» Но
они продолжали бежать. С другой стороны поляны, со стороны Профильного дома,
послышались звуки бегущих ног: двое сторожей спешили на место происшествия. В
других домах зажёгся свет, в окнах показались головы, входная дверь дома, в
который стучали мальчики, распахнулась, и на пороге появились двое мужчин в
пижамах и халатах. За их спинами мальчики увидели испуганных женщин в
ночных рубашках и слуг в ночной одежде.

— Что случилось, что случилось? — воскликнули мужчины.

 — Двое грабителей проникли в ваш дом через боковое окно и спустились по
по дороге к их машине ... мы прокололи шины ... - выдохнул Арахис.

- Мы можем догнать их, если поторопимся, - крикнул Арт.

Теперь на месте происшествия были сторожа.

“Тогда за ними, ребята!” - закричали они. “Показывайте дорогу!”

Теперь на сцене появились еще двое или трое полуодетых мужчин,
мальчики так и не поняли, откуда. Они были слишком взволнованы. Арахис и Арт
бросились вниз по тропинке, остальные последовали за ними и направились к
заглохшему двигателю.

«Они не смогут воспользоваться машиной, — задыхаясь, бросил Арахис через плечо.
— Им придётся бежать пешком!»

Преследователи быстро приближались, но Арахис бежал быстрее
чем остальные. Теперь он был впереди на расстоянии пятидесяти ярдов. Он вдруг услышал
двигателя пуск двигателя.

“У них там что провод обратно!” - подумал он. “Но они не смогут далеко уехать на
спущенных шинах”.

Он крикнул остальным, чтобы поторопились, и при звуке этого крика он
услышал, как машина тронулась с места. Ее не стало, когда остальные пришли в
открытое пространство!

“ Мы разорвали шины на ленты, - задыхаясь, сказал Арт. “ Они на голых ободах.

“ Возвращайся в дом, Том, быстро, - сказал один из сторожей. “ Принеси
Свяжись с домом Флейм по телефону, и пусть они поставят там охрану через дорогу,
чтобы останавливать каждую машину и каждого человека, которые будут спускаться. Мы возьмём машину и поедем за ними.

 Теперь все снова побежали вверх по дороге, встречая по пути других полуодетых мужчин.

 — Откуда вы, ребята, вообще взялись? — впервые спросил кто-то.

 — Мы разбили лагерь у дороги у Флума, — сказал Арт, — и услышали, как они остановили машину, — разбудили нас...

— И я слышал, как они планировали это дело, — сказал Пинат, пока Арт переводил
дыхание.

 — Он выполз и услышал их, — продолжил Арт, — и разбудил меня, и мы
прокрались на багажник сзади и забрались сюда, чтобы поднять тревогу.

“Слушай, ну и ребятишки”, - прокомментировал сторож. “Порезали им шины
- здорово! Они охотились за свадебными подарками Гудвинов.
Сказал мистеру Гудвину, что ему нужен детектив.

“Вот и он”, - сказал кто-то.

Появился еще один мужчина. “Нет, у них не было времени ничего забрать”,
“ насколько мы можем видеть, - говорил он. Они у вас? Кто это был
предупредил нас?

Ему указали на мальчиков. “Спасибо вам обоим”, - сказал он. “Я буду
благодарен вам больше утром. Тебе нужен мотор, чтобы догнать их? Доставай
мой, быстро!

Три минуты спустя из гаражей привезли четыре мотора, и
Более дюжины мужчин, собравшихся на дороге, забрались в них. Арахис и Арт ехали в первой машине с двумя охранниками.
 У Арта в руке был топор, а у охранников — револьверы. Они ехали по дороге на большой скорости, и прожекторы освещали дорогу и деревья, окаймлявшие её, ярким белым светом. Пассажиры машины сидели, не отрывая глаз от
конца белого светового луча.

«На этой машине какие-то диски!» — сказал водитель. Он сбавил скорость. «Смотрите, там
это следы. Они, должно быть, тоже путешествовали. Сколько их было?
Вы сказали, их там было много?

“Двое”, - сказал Арт.

“Легкий груз. Может быть, они добрались до дома Флум до того, как сломался бортик.

Он снова прибавил скорость, и они выехали на ровный участок. Искусство и
Арахис и тот и другой одновременно воскликнули: “Смотрите, вон Роб!”

Конечно же, на обочине стоял Роб, которого было хорошо видно в свете мощных прожекторов. Водитель затормозил и
остановился. Роб запрыгнул в машину.

«Только что проехала машина — две минуты назад — нет, меньше — минуту назад. Я не мог
снова сплю, беспокоясь о вас, детишки. Это были те же самые люди, Арт. Слышал, как
они ругались.

Преследующая машина снова рванулась вперед. Оглядываясь назад, арахис увидел
светильники двигателя в следующий за ними. Водитель поставил теперь на скорость с
месть. Казалось, не прошло и секунды, как впереди они услышали крик
, и они вышли из леса на поляну у Желоба
Дом и их фонари высветили драматическую картину.

Там, впереди, была машина, за которой они гнались. Через дорогу была натянута
тяжелая верёвка с красным фонарём, свисавшим с неё, и близко к
По обеим сторонам машины стояли двое мужчин с блестящими револьверами, направленными на двух грабителей на сиденье. Дула револьверов сверкали в свете прожектора. Арт, Пинат и остальные из преследующей машины спрыгнули на землю и побежали вперёд. Двое грабителей не сопротивлялись. Какой смысл? Теперь они смотрели в дула четырёх пистолетов! Быстро принесли верёвки и связали им руки. Подоспели ещё три машины, преследовавшие их, волнение охватило многих гостей отеля, и Арт с Пинатом оказались в самой гуще событий
Толпа расступилась, когда пленников повели в бетонный гараж, чтобы запереть. Все хотели узнать подробности, и мальчикам пришлось
повторять свою историю по дюжине раз.

Наконец мистер Гудвин и молодой человек, который, по-видимому, был его сыном и одним из тех, кто открыл дверь, подошли к ним.

«Вы, ребята, спасли нас на многие тысячи долларов, — сказал отец.
— Мы даже не знаем, как вас благодарить. Конечно, я кое-что знаю о скаутах и не предложу вам денег, потому что вы их не возьмёте.

— О нет, сэр, — сказал Арт.

— Конечно, нет. Но у меня есть мотор, на котором вы можете поехать куда угодно
завтра, или на следующий день, или в любое другое время, и у меня есть целый пруд с рыбой в лесу,
с домиком на берегу, где вы можете разбить лагерь, а моя жена и дочь
будут вам благодарны. Вы должны назвать мне свои имена, чтобы моя другая
дочь, которая вышла замуж сегодня утром и чьи подарки вы сохранили,
могла вам написать».

Арт и Пинат оба замялись, чувствуя себя довольно неловко.

«Что ж, всё в порядке, сэр», — наконец сказал Арт. «Мы просто сделали то, что казалось правильным, — нужно было что-то быстро предпринять. Мы разбили лагерь чуть дальше по дороге,
с одной из сторон. Мы за свободу и Лафайетт завтра, и
затем в Вашингтон. Мы премного благодарен, но я думаю, нет ничего
мы могли бы использовать. Вы видите, мы по расписанию”.

“Возьмите меня обратно в свой лагерь”, - сказал мистер Гудвин, - с улыбкой на его
сын.

“Черт возьми, я не знаю, сможем ли мы когда-нибудь найти его в темноте!” - воскликнул
Арахис.

Они сели в машину мистера Гудвина вместе с Робом.

«Давайте я поеду впереди, — сказал Роб, — и поеду медленно. Там, где машина развернулась, чтобы забрать меня, будут следы
от колёс».

«Что ж, это идея!» — сказал мистер Гудвин. «Вы, ребята, кажется, готовы ко всему».

— Будь готов — таков наш девиз, — гордо ответил Пинат.

 Машина медленно двинулась обратно по дороге, и Роб с водителем не спускали глаз с дороги.  Вскоре Роб подал сигнал остановиться.  Водитель достал из-под сиденья карманный фонарик и передал его Робу, который повел их через кусты и через ручей. Он посветил вверх и вниз на стену из кустов и деревьев, и внезапно из темноты донеслось сонное ворчание и испуганное: «Эй, что это? Кто там?»

«Просыпайся, Фрэнк, послушай, как поют птички», — крикнул Пинат.

Фрэнк, Лу и Мистер Роджерс сел, потирая глаза, как и другие
пришли в лагерь. Художественная лит лагерь фонарь, и его свет история
ночное приключение было поспешно сказал.

“Ну и ну!” - воскликнул мистер Роджерс. “Я плохой наставник скаутов! И подумать только, что я все проспал!" - Воскликнул Роджерс.
"Я плохой наставник скаутов!”

“Я думаю, что вы очень хороши, раз воспитываете таких разведчиков, как эти”,
сказал мистер Гудвин.

— О, чёрт! — воскликнул Фрэнк. — Подумать только, я всё это пропустил!

— Я тоже, — сказал Лу.

— Меня почти не посвящали, — рассмеялся Роб.

— Почему ты не разбудил остальных? — спросил Лу у Арахиса.

“Чем больше бодрствующих, тем больше шума”, - сказал Арахис. “Роб почти проиграл
игру. Смог бы, если бы грабители не приняли его за кролика”.

“Ну, ребята, ” вмешался мистер Гудвин, “ вам пора возвращаться ко сну”.
Он посмотрел на часы и добавил: “Боже мой! уже три часа. Солнце
Взойдет меньше чем через два часа! А теперь я хочу, чтобы вы все пришли ко мне домой на ужин завтра вечером. Мы должны отпраздновать и обсудить это приключение. Вы ведь сможете прийти на Лафайет к семи, не так ли? Я уверен, что сможете. Значит, в семь часов!

— Но у нас нет праздничных нарядов, — возразил Пинат.

Мистер Гудвин рассмеялся. «У вас будет аппетит — это всё, о чём я прошу!»

 Он тихо сказал несколько слов командиру скаутов, а затем вернулся к своей машине. Пинат и Арт снова сбросили обувь и легли вместе с остальными спать. Но они были слишком взволнованы, чтобы уснуть. Они лежали бок о бок и шепотом обсуждали события ночи, пока командир скаутов и Роб тоже перешёптывались. Как только они услышали, что Роб сказал:
«Но это был единственный способ спасти дом, и если бы я вас всех разбудил,
что бы это дало? Мы не смогли бы попасть в Профайл на
еще долго после того, как неприятности закончились. Я просто должен был доверять им. Мне казалось, что это
работа, за которую должны браться скауты, даже если она опасна. ”

“Наверное, вы правы”, - услышали они ответ мистера Роджерса. “Но я надеюсь, что в
следующий раз мы все сможем поучаствовать в приключении. Я не люблю, чтобы мои
группа распалась, когда есть опасность”.

“Старый добрый мистер Роджерс!” прошептал малыш. “Похоже, мы его напугали”.

“Есть одна вещь, которую мы забыли”, - внезапно сказал Арт. “Они сказали, что у них был
приятель - Джим, кажется? - работающий в конюшнях Профиля. Мы должны
первым делом с утра сообщить в "Профайл Хаус”.

— Ну, когда гонишься за грабителями, всего не упомнишь, —
сказал Пинат, протирая затуманенные пылью глаза.




Глава VII

НАД ХРЕБТОМ ЛАФАЙЕТ, С УЖИНКОМ В КОНЦЕ ПУТИ


Двое искателей приключений, должно быть, заснули ближе к рассвету, потому что
оба почувствовали, как их трясут и приказывают встать.

Пинат протёр глаза. — Боже, мне приснилось, что один из тех грабителей
схватил меня и потащил в Лост-Ривер, — сказал он.

 — Полагаю, если бы я дал тебе пощёчину, тебе бы приснилась Элис Грин, —
 рассмеялся Лу.  — Давай, вставай и умойся.  Боже, какой же ты грязный!

Арахис и Арт, конечно, были грязными. Они отправились в экспедицию прошлой ночью без шляп, и их волосы были в пыли, лица испачканы ею, а руки почти почернели от того, что они цеплялись за пыльную перекладину багажника за мотором. Они оба встали и сняли одежду, стряхивая с неё облака пыли. Затем они спустились к ручью, дрожа от утреннего холода (был уже день,
но солнце всё ещё пряталось за высокой восточной стеной Либерти)
и умылись. Вернувшись в лагерь, они обнаружили, что завтрак уже готов.

“Ну, хорошо, это платит, чтобы быть героем”, - сказал арахис. “Кто-то другой
всю работу за вас, потом”.

“Не волнуйтесь, это будет происходить не часто, мистер Модести”, - сказал Фрэнк. “Мы были
слишком голодны, чтобы ждать, вот и все”.

После завтрака они затушили костер, собрали вещи и пошли по
дороге к дому Флумов. Было ещё так рано, что никто из постояльцев старого отеля не
проснулся, хотя слуги уже подметали веранды.

 Пинат, Арт и Роб показали, где через дорогу была натянута верёвка с красным фонарём, чтобы остановить сбежавший автомобиль, и
Затем он направился к гаражу. Двое охранников с пистолетами в руках сидели перед дверью.

«Привет, ребята!» — сказал старший охранник. «Они всё ещё там, в угловой комнате. Шериф приедет из Литтлтона, как только сможет. Лучше не смотри на них — они могут разозлиться», — добавил он, обращаясь к Пинату, который пытался заглянуть в высокое окно.

Арахис рассмеялся. “Мы немного подшутили над их игрой, не так ли?”

“Ты уверен, что подшутил. Вот, встань на этот стул”.

Все мальчики по очереди посмотрели в окно. То, что они увидели, было двумя
мужчины, очевидно, спали на одеяле на полу.

— Кажется, они не сильно переживают, — сказал Пинат. — Где их машина?

 Один из сторожей провёл их в гараж и показал машину, которая проехала шесть миль на спущенных шинах.

 — Конечно, её угнали, — сказал он. — Это машина за пять тысяч долларов.
 Кто-нибудь другой, кроме мистера Гудвина, будет вам благодарен. О, чуть не забыл. Шериф велел задержать вас, ребята, пока он не приедет, потому что вы должны дать показания».

«О нет!» — воскликнули они все. «Мы должны спасти Лафайета!»

«Передайте шерифу, что мы будем у мистера Гудвина в семь вечера, и
тогда он может взять показания мальчиков под присягой, - сказал мистер Роджерс.

“Ну, я не знаю. Он сказал мне, чтобы я их сохранил”.

“Вы не можете оставить их, если они захотят уйти, знаете ли, без ордера”,
Мистер Роджерс улыбнулся. “ Вот, сохраните для него их имена и адреса, и
скажите ему, что сегодня вечером мистер Гудвин.

“ Что ж, у вас прекрасный день для восхождения в горы, ” сказал сторож. — Сначала посмотрите на бассейн и жёлоб, а потом просто идите прямо по жёлобу. Вы окажетесь на тропе.

— Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до Лафайета? — спросил Роб.


— Думаю, шесть часов, — ответил он.


— Легко, — сказали они. — До свидания.

Они повернули назад, прежде чем Арт и Пинат вспомнили, что нужно предупредить сторожа о третьем воре, Джиме, в конюшнях «Профиля». Затем они снова отправились в путь.

 Компания пересекла дорогу и вошла в лес по тропинке,
обозначенной как «Озеро». После короткой прогулки по густому лесу они
быстро спустились по обрыву почти на сто пятьдесят футов и оказались у самого странного маленького озера, которое они когда-либо видели. Его диаметр составлял около ста пятидесяти футов, он был более или менее круглым и окружён высокими скалами, которые делали его
Похоже на пруд на дне кратера. Вода, которая была поразительно чистой,
падала в него сверху в виде каскада и вытекала недалеко от мальчиков через трещину, или крошечный каньон, в скалах.

«Боже, я бы хотел в нём искупаться! Какое место для ныряния!» — воскликнул Арт.
«А какая там глубина?»

“Около пятидесяти футов, я полагаю”, - сказал Командир скаутов.

“Выглядит на тысячу”, - сказал Арахис. “Давай, нырнем все по одному”.

Роб пощупал воду. “Одного было бы вполне достаточно”, - сказал он.
“Кроме того, у нас нет времени”.

Разведчики неохотно покинули Бассейн и снова взобрались на скалу,
и нашли дорогу к Водостоку. Этот Водосток, как они вскоре обнаружили,
был почти точной копией Водостока на Кинсмане, за исключением того, что стены
были выше и стояли дальше друг от друга, а также он был длиннее. Но
дорога к нему была гораздо более наезженной, и вдоль ручья была проложена
дощатая дорожка, так что он не казался таким диким и впечатляющим, как
Водосток на Кинсмане. Вскоре они прошли через
него, нашли тропу, ведущую к Либерти, и начали подниматься.

Как и на всех Белых горах, первая часть подъёма проходила через
Леса, и не было видно ни вершины впереди, ни долины позади. Это была крутая тропа, гораздо более крутая, чем тропа Бентон
вверх по Мусилауку, хотя и не такая крутая, как тропа Бивер-Брук,
с которой они скатились накануне. Сначала все весело болтали,
а Пинат и Арт снова и снова рассказывали о своих ночных приключениях. Но постепенно, по мере того, как поднималось солнце,
по мере того, как тропа становилась всё более крутой и каменистой,
по мере того, как их рюкзаки и одеяла становились всё тяжелее и жарче, разговоры стихли. Все тяжело дышали.
Роб, который был зачинщиком утреннего забега, топал вперёд, а затем ставил свой рюкзак на землю, чтобы передохнуть. Остальные отдыхали вместе с ним, но не так часто.
Подъём стал механическим. Арт сверялся со своими часами и шагомером.

«Этот путеводитель по Аппалачам недалёк от истины, — признался он мистеру
Роджерсу. — Мы проходим чуть больше мили в час».

— Этого достаточно в такую жару, — ответил командир. — Лучше наполни фляги у следующего родника, Роб, — крикнул он вперёд. — Не знаю, доберёмся ли мы до Лафайета с водой. Я забыл эту тропу.

У следующего источника они все напились и долго отдыхали. Вскоре
после этого они вынырнули над лесом и оказались к северо-западу
от пика Свободы и почти у его подножия, в то время как впереди них
тропа вела вверх по скалистым уступам к стогу Сена. С полными флягами в руках
Вдобавок к своему грузу, они побрели дальше.

Теперь они могли видеть под собой, далеко вглубь Выемки, и через
Они увидели крутой склон Кинсмана, поднимающийся вверх, и вершину,
где они развернули флаг 4 июля. Они начали спускаться
впервые осознали, как трудно идти по тропе в облаках, потому что там, где тропа шла по голым камням, её почти не было видно под ногами, и нужно было смотреть вперёд, чтобы найти груду камней или место, где тропа петляла среди горной клюквы или других альпийских растений. Солнце сильно припекало им спины, и все они, под одеялами и рюкзаками, обильно потели.

“Я промокла до нитки”, - сказала Арахис. “Жаль, что у нас нет бассейна прямо здесь.
Можно я зайду? Хм...”

[Иллюстрация: Озеро Эхо, Франкония Нотч и гора Лафайет из
Лысая гора]

Но это высокое, голое пространство также продувалось ветерком, который, как ни странно, высушивал пот на их лицах, а когда они останавливались, чтобы передохнуть, и снимали рюкзаки, то так быстро высушивали рубашки, что от испарения им становилось холодно.

Когда они поднялись на вершину Хэйстэка, перед ними открылся вид на хребет, и они сбросили рюкзаки, чтобы хорошенько осмотреться.

Прямо впереди тропа спускалась к седловине между Хэйстэком и
Линкольном — седловиной называют соединительный хребет, гребень или седловину между
две вершины. Этот перевал, безусловно, был хребтом, голым, продуваемым ветрами, узким,
не более чем краем серой нагромождённой скалы. Гора резко обрывалась
с обеих сторон, и мальчики воскликнули почти одновременно:

«Боже, как бы я не хотел пересекать его во время зимних бурь!»

«Мне бы не хотелось оказаться где-нибудь выше границы леса во время зимней бури», — сказал
Мистер Роджерс, «если только я не был одет как Пири, когда он мчался к полюсу,
и путь был свободен».

До Линкольна было, наверное, с милю через перевал. «А за ним ещё с милю или больше — до самого Лафайета!» — сказал начальник скаутов
— крикнул он. — Пойдём в Лафайет до обеда или нет?

 Все скауты проголосовали за это и снова двинулись вперёд, через перевал к
Линкольну. Тропа полностью состояла из камней, не больших валунов,
а мелких, раздробленных камней, из-за которых идти в чём-либо, кроме очень прочных ботинок, было очень трудно. Слева от них простирались леса Нотча, и они могли
смотреть вниз, на плато Одинокого озера и даже на вершину Кинсмана,
потому что они уже были выше Кинсмана. С другой стороны,
На востоке они увидели неописуемое зрелище — дикую местность с глубокими оврагами и долинами, разделёнными крутыми горами, и всю эту местность, выжженную лесорубами дотла. На некоторых крутых склонах образовались оползни, довершившие разрушение. Это запустение простиралось на восток, насколько хватало глаз, и, очевидно, продолжалось, потому что на юге они увидели лесовозную дорогу, выходящую из бывшего леса, и однажды услышали очень слабый и далёкий гудок паровоза.

“Когда я был мальчиком твоего возраста, Роб, ” сказал мистер Роджерс, “ вся эта страна
там, которая известна как регион Ист-Бранч, потому что Восток
В нем возвышается ответвление Пемиджевассет, это была первобытная дикая местность. Там
была тропа из Северного Вудстока через гору Твин к
Дом-близнец в горах, с ответвлениями к озеру Торо и Карригейну. Это был чудесный лес — болиголова высотой в сто пятьдесят футов, огромные, прямые, тёмные ели, похожие на соборные колонны! Однажды я прошёл через него — помню, это заняло три дня. А теперь взгляните на него!

“Ой, зачем им это позволяют!” - воскликнул Роб. “Почему они не посадили
ни одного нового дерева, или пусть один старый стенд. Они просто _stripped_
это.”

“Да, и испортил почву, позволив солнцу выжечь ее”, - добавил
Лу.

“Мы не такие прогрессивные люди, мы, американцы, как мы иногда
думаю, что мы,” разведчик ответил Мастер. «В Германии они бы вырубили только большие деревья и посадили маленькие, а когда те подросли бы, они бы вырубили их и посадили ещё больше маленьких, и так до бесконечности. А мы, скауты, могли бы гулять там, внизу, рядом с
бурлящая маленькая речушка в глубине великолепного леса».

«Я больше никогда не буду читать воскресные газеты — разве что спортивную
страницу!» — ответил Пинат.

«А сейчас ты их читаешь?» — спросил Арт.

«Не воскресные газеты опустошили этот край, — сказал мистер
Роджерс. — Это был лесоруб, который делал доски и балки из древесины.
Какое ему было дело до будущего, если он богател? И всё же я
обвиняю государство и нацию больше, чем его. Ему не следовало
позволять вести такую расточительную лесозаготовку — никому не следовало. Смотрите,
мальчики, на Вашингтон снова надвигается туча».

Мальчики почти забыли о Вашингтоне, увлечённые видом
обнажённого леса под ними. Теперь они смотрели далеко на северо-восток,
в двадцати пяти милях по прямой, и видели только голубые очертания
Президентского холма, покрытого белым туманом.

 — Послушайте, а это облако не подойдёт сюда?кед арахиса. “Такое одинокий
здесь, как это”.

“Хо, у нас есть компас. Мы всегда можем просто отправиться на запад, вплоть до
Нотч-роуд, ” сказал Арт.

Арахис посмотрел вниз, на выемку. “Спасибо, - сказал он, - но, если вы не возражаете,
Я бы предпочел пойти тропинкой”.

“Я думаю, нам нечего бояться этих облаков”, - сказал Разведчик
Мастер. «Ветер дует с запада. Они всего лишь местные».

 К этому времени они достигли вершины Линкольна после упорного подъёма. Впереди их ждал ещё один перевал — просто огромный каменный нож с зазубренными краями, по которому едва заметной змейкой вилась тропа.
и поднимаясь по каменистому склону последней каменной сахарной головы
Лафайета.

«Вот и конец пути!» — воскликнул мистер Роджерс. «Все на борт, чтобы
совершить последний рывок к полюсу!»

Они быстро спустились с Линкольна и вскоре снова начали восхождение
по пологому склону седловины, а затем по конусу самого Лафайета.

«Я что-то устал, — сказал Фрэнк. — Сколько времени, Арт?»

Арт посмотрел на часы. — Неудивительно! — сказал он. — Сейчас час дня, а
через — через двадцать минут после. Меня интересует, как мы будем готовить обед здесь, наверху?

“Мы не можем”, - сказал мистер Роджерс. “Конечно, нет дерева. Мы просто
надо съесть что-нибудь резкое похолодание, или еще подождать, пока мы не можем приступить к лесоматериалами
линии”.

“О боже! Сколько это займет времени?” - спросил Фрэнк.

“Я бы предположил, что с вершины мы могли бы за полчаса нарубить досок”.

“Это было бы два, даже если бы мы не оставались на вершине какое-то время, не так ли?
это?”

«Я должен оставаться наверху достаточно долго, чтобы высушить свою рубашку, — ответил Пинат.
— Она прилипла ко мне».

«Тогда тебе придётся есть сухой паёк и сладкий шоколад, — сказал Арт.

— Больше ничего не нужно готовить».“Мы должны испечь немного хлеба и съесть немного консервированной ветчины или что-нибудь в этом роде"
в полдень на ленч, ” сказал Роб. “Я предлагаю сделать это сегодня вечером”.

“ Сегодня вечером? ” фыркнул Арахис. “ Сегодня вечером, я полагаю, ты забыл, мы ужинаем
ростбифом и сливовым пудингом, потому что мы с Артом герои!

“Я действительно забыл оба факта”, - рассмеялся Роб.

“Ну, и что же, аварийный паек или подождать, пока мы не доберемся до леса?"
спросил Старший скаутов.

“Аварийный паек!” - сказали Лу и Фрэнк.

“Подождите!” - сказали Арт и Арахис (которые и раньше ели аварийные пайки).

“Решающий голос должен быть за вами”, - сказал мистер Роджерс Робу.

Роб подмигнул командиру скаутов и сказал: «Что ж, если Арт и Пинат такие герои, то немного вкусного, жевательного пеммикана им не повредит. Я голосую за то, чтобы остаться на вершине».

«За два цента, — сказал Пинат, — я бы дал тебе в глаз».

Когда они приблизились к вершине, то вдруг услышали голоса, которые
казались странными там, наверху, далеко над миром, где в течение нескольких часов они
не слышали ничего, кроме шума ветра.

«Привет!» — воскликнул мистер Роджерс. — «Здесь, впереди нас, вечеринка».

«Держу пари, там есть и женщины», — воскликнул Пинат. «А я хотел
высушить свою рубашку!»

“Хм”, - сказал Арт. “Кажется, бывают времена, когда даже _you_ не хочется, чтобы женщины были рядом"
.

Однако на вечеринке не было женщин. Как разведчики достигли
окончательный сломанный осколок скалы, они очутились на вершине нет
больше, чем город заднем дворе, и на этой встрече старого фундамента
отверстие, где когда-то небольшой саммита дом стоял. Внизу, в этой яме,
укрытые от ветра, были трое мужчин. Как и скауты, они были одеты в
форму цвета хаки. У них тоже были рюкзаки и одеяла, и всем им нужно было побриться.
 Они обедали, когда мальчики внезапно появились прямо над
ними.

— Привет! — поздоровались они. — Откуда вы?

— С желоба, — ответили мальчики.

— Вы не туда свернули, — сказали мужчины. — Вам нужно спускаться. Вам пришлось
идти по длинной тропе.

— Мы любим трудную работу, — возразил Пинат. — Извините, я пойду высушу рубашку.

Он снял рюкзак и одеяло, а затем стянул с себя верхнюю одежду и майку, разложил их на камне под ветром и солнцем и начал дрожать.

«Ого! Как этот ветер выдувает из тебя все тепло!» — воскликнул он.

«Снимай с себя всё это, — скомандовал командир, — и продолжай идти.
Если не снимешь, то замёрзнешь».

Арахис спрыгнул в яму фундамента, укрывшись от ветра, и замахал
руками, как кучер зимой. Арт тоже снял рубашки и проделал
то же самое. Остальные решили подождать, пока не разобьют лагерь на базе.


“ А теперь перейдем к запасным пайкам, - крикнул Роб, развязывая свой рюкзак.

(“Посмотрите на этих парней - бутерброды! О, дорогой, жаль, что у тебя нет пистолета, чтобы задержать их.
Арт! ” прошептал Арахис.)

(«Я бы хотел, — прошептал в ответ другой. — «Твои бутерброды или твоя
жизнь!» А?»)

Тем временем Роб достал маленькую синюю жестяную банку и открыл её.
трое незнакомцев наблюдали за происходящим с веселым любопытством. Роб понюхал
содержимое, убедился, что оно свежее, и лезвием ножа
откопал по куску для каждого участника вечеринки.

“Боже, и это все, что я получаю на обед?” - сказал Фрэнк, рассматривая кусочек мяса
в своей руке, не больше английского грецкого ореха.

“Это будет все, чего ты захочешь, поверь мне”, - сказал Арахис.

“И все, что тебе нужно, чтобы утолить голод и подкрепиться до ночи”, - добавил Роб
. “Это сгущенка”.

Арахис отнес свой кусок трем мужчинам. “Я поменять эту прекрасную
и питательный кусок для сэндвич с ветчиной”, - сказал он.

Мужчины рассмеялись. “У вас не будет!” один из них ответил, спешно набивая
свой последний бутерброд в рот. “Я пробовал это раньше,
сам. Если у вас есть немного воды, чтобы размягчить его, и кусочек хлеба
, чтобы намазать, получается не так уж плохо.”

Один из мужчин передал сэндвич, но не Арахису. Он отдал
его Робу. “Делить хлеб”, - сказал он. “Это сделает ваш рацион идти
лучше”.

Каждый мальчик, Значит, у третьего куска хлеба, а крошечный кусочек
Хама. На это они кладут свой кусок аварийного пайка, размягченный
с последним воды из фляги и принялся за еду. Никто не
казалось бы, очень нравится еда, но их выражения выросла
менее больно, чем дольше они жевали.

“Лучше знать, как долго это можно жевать, прежде чем оно исчезнет”, - сказал Лу.
“К тому же становится слаще”.

“Может, это из-за хлеба. Хлеб почти превращается в сахар, если его жевать
и жуй, не глотая ”, - сказал Роб. “Но этот пеммикан вещи
конечно начинка”.

“Из чего это сделано?” Лу спросил.

“Крысы и резиновые сапоги”, - сказал арахис.

Мистер Роджерс рассмеялся. “Не совсем ... Надень свою рубашку, Орешек”, - сказал он.
“Первоначально пеммикан готовили из вяленой оленины, растертой с жиром и
ягодами. Теперь его готовят из вяленой говядины, растертой с сухофруктами и
жирами и упакованной в желейный пирог для застывания. Примерно так это и есть
, Я полагаю. Это очень питательно.

“Хорошо, но где сладкий шоколад?” Спросила Арахис.

Роб раздал шоколад на десерт, и после того, как его съели,
все начали жаловаться на жажду. Фляги были пусты.

«Чуть ниже вершины есть родник», — сказал один из трёх незнакомцев.

«То есть был», — рассмеялся второй. «Вы выпили его досуха на
наверх.

“Давай доберемся туда по пути вниз раньше, чем он это сделает”, - крикнул Арахис.

“Не бойтесь, ” рассмеялся первый оратор, “ мы спускаемся по
хребту тем же путем, каким вы только что поднялись. Завтра мы выступаем на Мусилауке”.

“По тропе Бивер-Брук?” - спросили мальчики.

“Да. Вы уже проходили через это? Как дела?”

— Это не так, — сказал Пинат. — Так было, но теперь не так.

 — Что ты имеешь в виду?

 — Он имеет в виду, что местами она размылась и стала довольно крутой, — вмешался Роб.
— Когда мы спускались, то думали, что подниматься будет ужасно трудно.

 — Но через ручей есть хорошая лесовозная дорога, — сказал один из них.
— сказал мужчина. — Если бы вы пошли по ней, а не по тропе, у вас не было бы никаких проблем. Я прошёл по ней в прошлом году.

 — Я рад, что мы не пошли по ней, — сказал Арт, — по крайней мере, пока спускались.

Обе группы собрали свои вещи, в последний раз окинули взглядом
вид, на котором Вашингтон всё ещё был скрыт облаками, и попрощались.
Трое незнакомцев спустились с хребта, а скауты повернули на северо-запад и
спустились по конусу вершины по неровным, разбитым камням тропы. У подножия конуса они нашли родник —
неглубокую ямку в камнях, такую мелкую, что воду приходилось зачерпывать
осторожно, чтобы не взбаламутить дно. К тому времени, как последний мальчик
напился вдоволь, воды почти не осталось.
 Затем тропа повернула на запад и стала спускаться под более пологим углом,
по-прежнему по небольшим плоским острым камням, к маленькому пруду
в углублении на склоне горы, чуть ниже той линии, где карликовые деревья
полностью исчезали.

Вскоре они оказались на одном уровне с этим озером, которое называется Орлиное озеро,
но тропа проходила в двух-трёхстах футах к югу от него, и чтобы добраться до него,
нужно было продираться сквозь густую карликовую ель и другую растительность, только
высотой по пояс, но не хуже проволочного заграждения. Они придерживались тропы, которая
некоторое время вела через эту карликовую растительность почти на одном уровне,
затем снова начала подниматься в гору, на западный склон горы
.

“О, крысы!” - воскликнул Арахис. “Я сегодня и так достаточно потрудился!”

“Герои не должны уставать”, - сказал Фрэнк.

“Героям все равно нужен сон”, - парировал Арахис.

Однако подъём длился недолго. Вскоре они снова повернули на северо-запад,
наконец вошли в лес и начали быстро спускаться. Пройдя около мили
в этом направлении, где лес становился всё выше, они остановились.
напротив конца Игл-Клифф, который возвышался прямо перед ними
. Здесь тропинка снова поворачивала на запад и начинала свой последний спуск к дому
Профиль. Это был хороший, большой путь через лес. В годы
ушли от него раньше были тропинки, для людей, вознесенных на Лафайетт
катание на лошадях.

“Хотя я бы не хотел быть лошадью”, - сказал Арахис, выставляя шест
перед собой и преодолевая шесть футов прыжком.

Это действительно была крутая тропа, и они спускались по ней с большой скоростью.


«Ого, мы поднимаемся со скоростью около полутора километров в час, а спускаемся со скоростью около девяти!» — воскликнул Арт
— воскликнул он, хватаясь за дерево, растущее рядом с тропинкой, чтобы не упасть.

Они начали различать очертания Профильного дома между деревьями.
Тропинка внезапно выровнялась и пошла почти прямо перед ними; появились другие тропинки, пересекающие их; и прежде чем они поняли, где находятся,
они уже стояли на поляне у железнодорожной станции, а прямо за ними
виднелся огромный Профильный дом и скопление коттеджей.

Арахис и Арт побежали вперёд. — Ого! — воскликнул мистер Роджерс. — А что, если мы
оставим наши рюкзаки и вещи в депо, а сами отправимся налегке, а?

Начальник багажного отделения на вокзале узнал Арта и Арахиса. Накануне вечером он был
одним из тех, кто их преследовал. Он сложил их вещи в багажном отделении. «Думаю, вы можете свободно гулять по городу!»
 — сказал он. «Не удивлюсь, если в отеле вам дадут что-нибудь прохладительное».

 «Пойдём!» — воскликнул Арахис.

— Нет, — сказал Арт, — я не настолько хочу пить, чтобы меня нужно было поить. Не думаю, что мы хотим это делать, не так ли, мистер Роджерс?

— А что ты думаешь, Пинат, если подумать? — спросил командир скаутов.

— Ну, мы же ужинаем у мистера Гудвина, не так ли?

“Да, ” сказал Арт, “ но это другое дело. Мы помогли спасти его серебро и
вещи. И это только в его семье. Там, наверху, в отеле, была бы толпа
вокруг - женщины и все такое. Выглядит так, как будто мы пытаемся
попасть в яркий свет ”.

“Наверное, ты прав”, - ответил Арахис. “Тогда пойдемте, покажите нам"
Старик с горы", мистер Роджерс. Но разве здесь нет места, где мы
могли бы _купить_ выпивку?

“Мы найдем такое - после того, как увидим лицо”, - засмеялся Командир скаутов.
Он посмотрел на часы. “После четырех, ребята”, - добавил он. “Мы должны добраться
лагерь готов, и нужно привести себя в порядок перед ужином, а мне нужно сходить в отель и побриться».

Они вышли с железнодорожной станции на дорогу. Прямо перед ними был «Профильный дом», большой деревянный отель, выходящий фасадом на юг. За ним возвышалась крутая стена Кэннон-Маунтин, а к югу от неё, на самой нижней террасе склона, стоял двойной ряд коттеджей, заканчивающийся на повороте группой домов, среди которых был и дом мистера Гудвина. Позади мальчиков, там, откуда они пришли, виднелся первый крутой лесистый склон
Лафайета, а на севере — огромный скалистый утёс Игл-Клифф.
Если снова посмотреть на юг, то дорога исчезала между оползнями Лафайета с одной стороны и стеной Кэннона с другой. Узкая расщелина, в которой стояли мальчики, была достаточно большой, чтобы вместить отель и коттеджи, а также три или четыре теннисных корта, на которых играла толпа.

 Компания пошла по дороге на юг, и Пинат с Артом показывали мистеру
Дом Гудвина и тропа, по которой шли грабители, быстро остались позади. Примерно через четверть мили начался лес.
вперед, и в настоящее время мальчики стояли в месте, где дорога была
расширены влево на полукруг, и в этом полукруге команда
или мотор может остановиться на вид.

“Это то самое место!” - воскликнул Арахис. “Вот где они оставили машину! И
это кусты, в которые мы заползли, Арт!”

“А вот и Старик с горы”, - сказал мистер Роджерс.

Разведчики проследили за его пальцем. Глядя сквозь просвет в деревьях
через дорогу, на юго-запад, они увидели сначала красивое
маленькое озеро, такое спокойное, что в нём отражалось всё, а затем,
Прямо из леса за этим озером возвышался огромный утёс, сначала изогнутый, но постепенно становившийся отвесным, пока не взмыл ввысь, как стена дома, на высоту 450 метров. На самой его вершине, обращённой на юг, в долину, действительно,
Старик с горы — огромный выступ скалы, торчащий из вершины утёса и по форме напоминающий человеческий профиль,
с запавшими глазами под бровями, как у Дэниела Уэбстера, острым носом, твёрдым ртом и, как сказал мистер Роджерс, «в буквальном смысле гранитным подбородком».

Мальчики молча смотрели на него какое-то время, а потом Пинат сказал:
— Но на всех картинках в учебниках географии он выглядит намного больше.
Да, там он кажется таким же маленьким, как... как Луна.

— Это потому, что его фотографируют через телескоп,
я думаю, — сказал Фрэнк. — С моей камерой он выглядел бы примерно в шести милях
отсюда.

— Какой он величины? — спросил Лу.

— Говорят, около восьмидесяти футов от лба до подбородка, — ответил командир
скаутов. — И это примерно полторы тысячи футов вверх по склону.

  — Я бы хотел увидеть его во весь рост, — добавил Лу. — Мы могли бы
пройтись по дороге и посмотреть на него оттуда?

— Боюсь, у нас нет времени, — ответил мистер Роджерс. — Нам пришлось бы пройти милю или больше. Вид спереди не такой впечатляющий. На самом деле, это единственное место, где человеческое лицо выглядит идеально. Во многих местах вдоль дороги, если смотреть спереди, видна только груда камней.

  Лу всё ещё смотрел на огромное каменное лицо, мрачно взирающее на долину.

— Это как-то похоже на Сфинкса, — сказал он. — Я всегда думал, что Сфинкс вечно смотрит на пустыню, и этот старик с горы вечно смотрит в ту же сторону, вниз по ущелью. Это навевает на меня
странное чувство ... я не могу это объяснить. Но почему-то кажется, будто он стоит
нужно быть очень мудрыми”.

Арахисовое рассмеялся, но мистер Роджерс не смеялся.

“У Лу правильное чувство по этому поводу”, - сказал он. “У Лу именно такое чувство, как
говорят, было у индейцев. Для индейцев Огромное Каменное Лицо
было объектом почитания. Кто-нибудь из вас когда-нибудь читал рассказ Хоторна
"Великий каменный лик"?

Ни у кого из мальчиков никогда не было.

«Что ж, вам должно быть стыдно за себя», — сказал командир скаутов.
«Я посмотрю, есть ли у мистера Гудвина эта книга, и прочитаю её вам. Как
не хотите ли вы завтра взять выходной, подняться к нему на лоб и
прочитать там рассказ, а потом поехать в Кроуфорд-Хаус на поезде,
а не идти пешком двадцать пять миль по пыльной дороге?

«Ура! Я за!» — закричал Пинат.

«И я!» — закричали остальные скауты.

«Что ж, мы так и сделаем, если я смогу взять книгу», — сказал мистер Роджерс. — А теперь
вернёмся и разобьём лагерь!

На станции мальчики снова взвалили рюкзаки на плечи, и мистер Роджерс
сказал им, что нужно идти на север по дороге до Эхо-Лейк.

«Оставьте рюкзаки в маленьком магазине, — сказал он, — и спускайтесь к
лодки дома и заставить мужчину пригласить тебя на старте. Я возьму
бритье и встречу тебя там”.

Разведчики отправились вверх по дороге, и Скаут-мастер вошел в
отель. Побрившись, он пошёл по дороге и, когда приблизился к Эхо-Лейк, красивому маленькому пруду у подножия большого утёса к северу от Игл-Клифф, услышал протяжную ноту горна, плывущую над водой и эхом отдающуюся от утёса. Он позвал мальчиков с пристани.

  — О, как красиво! — воскликнул Лу. — Кажется, звук плывёт по воде.
— как будто кто-то на вершине утёса трубит в другой рожок, отвечая тебе!

 Они расплатились с лодочником и вернулись в маленький магазин, где мальчики уже выпили по две газировки, а Орешек купил два фунта конфет. Оттуда они пошли дальше на север по дороге и внезапно свернули налево, в овраг с ручьём на дне и рощей гигантских тсуг.

«Здесь есть настоящие деревья!» — сказал мистер Роджерс. «Они — реликвии первобытного леса. «Это первобытный лес, шепчущие сосны и
тсуги» — и так далее».

“ Только здесь нет ‘соседнего океана с глубоким устьем’, ” засмеялся Роб.

“ Там есть ручей, ” сказал Лу.

Болиголовы действительно были великанами. Они были трех-четырех футов толщиной,
и поднимались на шестьдесят-восемьдесят футов без сучьев, их верхушки уходили ввысь
еще на пятьдесят футов.

Среди этих великолепных деревьев мальчики разбили лагерь, выбрав место на некотором
расстоянии от тропинки, скрытое подлеском. Они все искупались в
холодном ручье, надели чистую одежду, постирали носки и нижнее бельё
и развесили их на ветках вокруг лагеря
высушить. Затем они тщательно причесались, вытерли пыль с ботинок и
аккуратно повязали друг другу галстуки. (Галстук Арахиса был сильно помят,
потому что он весь день пролежал у него в кармане.)

В лесу стемнело, когда они были готовы, и внезапно
им пришло в голову, что им будет трудно снова найти лагерь, позже
вечером.

“ Мы могли бы оставить фонарь горящим, если он продержится долго, ” сказал Лу.

«Нет, кто-нибудь увидит его, проходя по тропинке, — ответил Арт. — Мы
не хотим рисковать тем, что наши вещи украдут».

«Я знаю — привяжи белый носовой платок к кусту у тропинки, где мы сворачиваем».
— Отправляйся в лагерь, а потом сосчитай количество шагов до дороги, — сказал
Фрэнк.

 — Почти как человек, — рассмеялся Роб, — и возьми с собой фонарь, чтобы найти платок.

 — Хорошо! — сказал Пинат.

 Пора было отправляться на званый ужин. Они привязали
платок к кустам у тропинки, и каждый сосчитал свои шаги до дороги на
случай, если след потеряется или его собьёт какой-нибудь прохожий. Затем они двинулись по дороге мимо ярко освещённого
Профильного дома, где они видели, как гости едят в большой
столовая с большими окнами, и снова позвонили в дверь дома мистера Гудвина, но на этот раз более тихо.

 Слуга впустил их, и мистер Гудвин с женой, сыном и дочерью сразу же вышли поприветствовать их. Дом был богато обставлен для летнего «коттеджа», и мальчики чувствовали себя довольно неуютно в своей скаутской форме и особенно в сапогах.

— Боже, — прошептал Арт, — держитесь за ковры изо всех сил, иначе мы прокопаем дыры
в этих деревянных полах.

 — Итак, это Пинат и Арт, — сказал мистер Гудвин после представления.
все вокруг, поворачиваясь к паре, которая подняла тревогу прошлой ночью
. “К сожалению, мы не сможем поужинать, пока шериф не разберется с вами, ребята.
избавьтесь от вас двоих. Сейчас он ждет в библиотеке с
стенографисткой.

Мистер Гудвин провел меня в свою библиотеку, где, конечно же, сидел
шериф.

“Вот ваши люди”, - сказал хозяин. “Не задерживайте их слишком долго. Мы все
проголодались».

Остальные члены отряда сидели рядом и слушали, пока шериф
приводил к присяге Арта и Пината. Сначала они должны были поднять
правые руки и поклясться говорить правду, только правду и ничего, кроме
правду. Затем они назвали свои имена, возраст и место жительства, пока
карандаш стенографистки делал пометки, которые, как показалось Пинату,
глядевшему на неё краем глаза, больше походили на следы куриных лапок,
чем на что-либо ещё.

«А теперь расскажите мне в точности, что произошло прошлой ночью, с самого начала», —
сказал шериф. «Я не хочу просить вас приехать сюда из
Массачусетса на суд, поэтому я беру показания под присягой прямо сейчас. Я
думаю, у нас достаточно доказательств, чтобы ваше присутствие было излишним».

Арахис начал рассказывать, как его разбудил шум.
о том, как машина остановилась на дороге, как они разбудили Арта, как прокрались через кусты и услышали разговор двух грабителей.

 — Что они сказали, как можно точнее, насколько вы помните? — спросил шериф.

 Пинат покраснел и посмотрел на миссис Гудвин и её дочь.
 — Я должен говорить точно? — пробормотал он. — Нам не положено так говорить в скаутском отряде, даже без дам.

Все засмеялись, и офицер тоже.

— Можете вставить пробелы, — ответил он.

Арахис с помощью Арта, а также Роба, который появился на сцене в
В этот момент, как помнит читатель, а также с помощью множества
«пробелов» он восстановил разговор настолько хорошо, насколько мог. Затем
Арт продолжил рассказ и описал поездку по долине,
проколотые шины, вытащенный провод из двигателя (который
грабители снова вставили на место) и последующее пробуждение
окружающих.

«Ну и история!» — восхищённо сказал шериф. «Это то,
что я называю быстрым и смелым действием. Единственное, чего вы не сделали,
но могли бы сделать, — это отрезать кусок провода, чтобы они
не смог бы вернуть его. Но если бы ты это сделал, они бы не попытались
сбежать на машине, а отправились бы в горы и, возможно,
сбежали бы, так что всё к лучшему».

 Он сердечно пожал руки Арту и Пинату, а затем остальным
мальчикам и ушёл.

 «А теперь ужинать!» — воскликнул мистер Гудвин.

Миссис Гудвин направилась в столовую, а её муж по пути объяснял мальчикам, что все свадебные подарки
в тот же день были отправлены в нью-йоркское хранилище под охраной, чтобы
избежать повторного ограбления.

Они заняли свои места за большим столом, украшенным свечами.
Арт и Пинат сидели на почётных местах рядом с миссис Гудвин и её
дочерью. На коленях у них лежали большие белоснежные салфетки, и
на закуску был виноградный сок со льдом, а также суп, ростбиф и
всякие вкусности, а на десерт — мороженое. Поскольку они сели за стол после семи тридцати, а в полдень мальчики не ели ничего, кроме сухого пайка, можете быть уверены, что никто не отказался от добавки, просто из вежливости. На самом деле миссис Гудвин позаботилась о том, чтобы всё было подано по второму разу.

“Боже, в моем доме давно никто так не ел!” - сказала она.
“а домработнице нравится, когда ее еда доставляет удовольствие. Джон”--это
ее муж - “почему бы тебе не подняться Лафайетт каждый день, так что вы можете получить
настоящий аппетит?”

“Я бы не стал, увы!” - сказал он. “У меня бы просто подкашивались ноги и болела голова.
"Лафайет" для молодежи. «Хочешь ещё мороженого, Арахис?»

«Ой, я бы с удовольствием, но я уже наелся», — сказал Арахис так честно, что
все расхохотались.

«Полагаю, ты не носишь с собой морозильную камеру для мороженого?»
Миссис Гудвин рассмеялась.

— У нас нет, — сказал Роб, — ни винограда, ни салфеток. Боюсь, эта роскошь испортит нам завтрашний поход!

 — Знаете, — сказал мистер Гудвин, — я и сам устал от роскоши. Если бы я был на двадцать лет моложе, я бы взял одеяло и отправился с вами, ребята, на несколько дней, ел бы бекон и оладьи с жестяных тарелок и наслаждался бы жизнью.

— Давайте! — закричали скауты.

И Пинат добавил: — Вы не старый. Да Эдвард Пейсон Уэстон намного старше вас!

— И он прошёл пешком от Сан-Франциско до Нью-Йорка, не так ли? — спросил мистер Гудвин.
Он рассмеялся. «Что ж, думаю, его ноги моложе моих. Кстати, куда ты завтра идёшь?»

 Это напомнило мистеру Роджерсу о книге, и он спросил, можно ли одолжить у него экземпляр «Дважды рассказанных историй» Готорна.

— Если можно, — сказал он, — завтра утром мы пойдём в Кэннон и
прочитаем «Великое каменное лицо», а потом поедем на поезде в Кроуфорд-Хаус,
чтобы на следующий день быть готовыми к Бридл-Пэч.

 — У нас есть эта книга? — спросил мистер Гудвин у своей жены.

 Она покачала головой, но заговорила дочь: — У Андерсонов есть экземпляр,
я знаю. Я схожу за ним после ужина.

— Отлично, а что касается поезда, то ничего не поделаешь, — сказал мистер Гудвин. — После обеда вы все сядете в мой автомобиль, и водитель отвезёт вас к Кроуфорду, а по дороге покажет вам кое-что. Я скажу ему, чтобы он сначала проехал через Вифлеем. Не отказывайтесь! Я хочу сделать для вас хоть что-то.

Скауты поблагодарили его и согласились быть готовыми к двум часам следующего дня. Они встали из-за стола и вышли на улицу. В «Профиле» играла музыка.

  Вся компания слонялась по дощатому тротуару перед
Коттеджи с огромной тёмной стеной Лафайета, возвышающейся на фоне звёзд прямо через дорогу, и посидели немного на веранде Профильного дома, слушая музыку внутри. Танцоры выходили и расхаживали перед ними в перерывах между танцами — мужчины в вечерних костюмах, девушки в белых платьях с открытыми шеями. Было очень весело. Но как же хотелось спать скаутам! Мистер Роджерс заметил это и прошептал что-то хозяйке. Они вернулись в дом, взяли книгу, пожелали друг другу спокойной ночи
и снова зашагали по дороге.

«Ого, уже десять часов», — сказал Арт. «Мы ужасно загулялись».

Пинат зевнул. «Держу пари, завтра мне не захочется вставать. Ух ты, какой классный был ужин! Вы не рады, что мы были героями, ребята?»

 Лу зажег свой фонарь. «Я рад, что вы выбрали мистера Гудвина, чтобы
предупредить его», — рассмеялся он.

 Они уже подходили к озеру Эхо. “Если бы я не был таким сонным, я бы хотел
спуститься туда и создать эхо сейчас, ночью”, - сказал Лу. “Это
было бы немного дико и неземно”.

“Да, и это легко сделать, учитывая, что у нас нет ни горна, ни лодки”, - сказал
Фрэнк. “Я спать”.

Теперь они свернули с дороги и пошли по тропинке, каждый
считая свои шаги. Но так как дорога шла под уклон, а они считали, когда поднимались в гору, то все ещё были далеко впереди, когда Лу, шедший впереди с фонарём, вдруг заметил платок, всё ещё привязанный к кусту. Они углубились в подлесок,
и после долгих блужданий в темноте, среди зарослей и гигантских стволов тсуги, свет фонаря упал на что-то белое — одну из развешанных для просушки рубашек — и они нашли свой лагерь. Не прошло и пяти минут, как лагерь снова погрузился в темноту и тишину.




 Глава VIII

НА ЧЁРНОМ ЛБУ СТАРИКА С ГОРЫ


На следующее утро лагерь всё ещё спал на рассвете, и почти впервые за всю историю Саутмидских скаутов Арт проснулся не первым. Он и Пинат ещё спали, когда остальные сели и протёрли глаза, и только когда Роб загремел сковородкой, а Лу начал рубить дрова, мальчики проснулись.

— То, что вы герои, не значит, что вы должны лениться, — рассмеялся Роб.

Арахис приподнялся на локте и огляделся.  Солнце
ещё не поднялось достаточно высоко, чтобы заглянуть за северные склоны гор.
Лафайет, и он был все так же тускло среди огромных елей. Некоторые леса
птицы пели сладко, Дрозд-отшельник вдали показаться
Кларион фея. У ручья слышны работает рядом. Лес
пахло свежим и ароматным.

“Я не верю, я буду вставать вообще,” арахисовое объявлено. “А как
он здесь. Боже, но я крепко спала прошлой ночью! Бьюсь об заклад, я оставил вмятину в земле
.

“ Вообще не встанет, да? Заметил Роб, ставя кофейник.
“ Нам нужно больше дров. С тобой!”

Он схватил одеяло арахис, и катал пассажиров на
голой земле.

Арахис сонно поднялся и поискал в рюкзаке зубную щётку. — О, прекрасно! — сказал он, спускаясь к ручью, чтобы умыться. — Только было бы здорово хоть один день просто поваляться в лагере и ничего не делать.

  — Мы так и сделаем, когда доберёмся до Большого залива или, может быть, до ущелья Такермана, — сказал мистер Роджерс. — Но не сегодня. Кроме того, сегодня днём мы
собираемся покататься на моторной лодке».

Было уже больше семи часов, когда они разбили лагерь. После обеда они
оставили всё упакованным и готовым к погрузке на моторную лодку, и
вооруженный только небольшими пачками изюма на каждую, которые мистер Роджерс
таинственным образом достал из своего рюкзака, и остатками сладкого
шоколад, и со своими посохами, флягами и книгой они отправились в путь
.

“Кажется, неплохо ехать налегке”, - заметил кто-то.

“Это помогает”, - сказал Арт. “Давайте поднимем шум сегодня утром. Кстати,
мы уже два дня не сокращаем пробег ”.

— Мы можем сделать это за обедом, — сказал Пинат. — Нам не понадобится много времени, чтобы съесть то, что у нас есть. Это свинцовая труба. Скажите, мистер Роджерс, вы вчера ели этот изюм?

 — Вы никогда не угадаете! — рассмеялся командир скаутов.

Тропа, ведущая на Кэннон-Маунтин (которая, кстати, называется Кэннон-
Маунтин, потому что скала, похожая на вершину, если смотреть из Профилированного
Дома, напоминает пушку), начиналась рядом с отелем, и мы не стали терять времени
и начали подниматься. Фактически, подъем начался с первой ступеньки,
через вечнозеленый лес, и подъем не прекращался, пока не закончился.
вынырнул из вечнозеленых зарослей на голой скале, в двух милях отсюда, прямо
через выемку от точки на Лафайет, где тропинка доходит до конца Игл-Клифф.
конец Игл-Клифф.

“Выглядит так, будто ты почти можешь перебросить камень через реку”, - сказал Арахис.

Теперь мальчики увидели, что настоящая вершина Кэннона находится в миле к западу, и вместо того, чтобы смотреть вниз, как они ожидали, на вершину водопада «Фата невесты» на западной стороне, где началось их настоящее путешествие по горам, они оказались на большом расстоянии от водопада.
 Старик лежал к югу от них, и именно к нему они направились, и вскоре уже стояли на краю обрыва над его массивным лбом и смотрели на юг через ущелье. Какой это был вид!
Земля под их ногами обрывалась, исчезая из виду, на высоте пятнадцати
В сотне футов внизу простиралась долина. Справа возвышалась огромная стена Кинсмана, слева — голые изрезанные хребты Лафайета, Линкольна,
Хейстэка и Либерти, по которым они шли накануне. В зелёной ложбине между ними виднелась белая дорога и маленькая
река Пемигевассет, протекавшая среди деревьев по пути к
Флюм-Хаус, и далеко-далеко, там, где ущелье открывалось в солнечную даль, виднелся город Норт-Вудсток. За ущельем мальчики
видели далёкие голубые горы на юге.

«Вот на что вечно смотрит Старик с Горы, ребята», —
— сказал мистер Роджерс. — Неплохой вид, да?

 — Чудесно! — сказала Лу.

 Скауты легли на камни, и мистер Роджерс открыл книгу на
рассказе «Великое каменное лицо».

 — Этот рассказ, — начал он, — был написан в округе Беркшир, довольно близко от нашего дома — в Леноксе, в маленьком красном домике в начале Стокбриджа
Боул, летом 1851 года, когда Готорн жил там. Это не совсем про этого конкретного Старика с Горы, как вы увидите из описания. На самом деле это про своего рода идеальное каменное изваяние. Но, конечно, Готорн вдохновился этим образом».

Затем он прочитал рассказ вслух. Я хочу, чтобы все мои читатели, прежде чем
прочитать эту книгу до конца, взяли «Дважды рассказанные истории»
Готорна и прочли их прямо сейчас. Если вы уже читали их, прочтите ещё раз. И
постарайтесь представить, что Роб, Лу, Фрэнк, Арт и
Пинат слушал его не в школе, не дома, а сидя на высоте 450 метров над ущельем, почти на самом лбу
Великого Каменного Лица, и смотрел на тот же вид, что и он, на пятьдесят миль в голубую даль.

Когда мистер Роджерс закончил рассказ, никто из парней не говорил
с минуты на минуту. Затем арахис говорит, его брови сжались“, - я не уверен совсем
сделать это”.

Лу задумчиво смотрел вдаль, на долину.

«Я думаю, это значит, что Эрнест был тем человеком, который исполнил пророчество
и стал похож на Великое Каменное Лицо, потому что он не пытался
стать богатым, или великим бойцом, или политиком, или даже поэтом,
стремящимся к славе, а просто старался жить как можно лучше. Он
был своего рода _спокойным_ человеком, и это заставляет тебя
хотеть быть спокойным и просто
сидеть и _думать_, смотреть на мир так, как смотрит Великое Каменное
Лицо».

 Мистер Роджерс одобрительно кивнул. «У тебя есть идея, Лу, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы все тоже что-то из этого извлекли. В горах можно многому научиться, а также получить удовольствие от восхождения. Не думаю, что кто-то из вас понял, что сегодня воскресенье, не так ли?»

— Ну уж нет, — воскликнул Пинат. — Когда идёшь таким путём, теряешь счёт
времени.

 — Я тоже, — сказали остальные.

 — Ну, так и есть, — рассмеялся мистер Роджерс.  — И это наш способ добраться до
церковь. Помните, что Библия говорит о горах? Я
возвожу очи мои к горам, откуда придет помощь моя. Моя помощь
приходящий даже от Господа’. Видите ли, давным-давно люди относились к горам
так же, как мы относимся к ним сейчас - что в
них было что-то большое и вечное; и точно так же, как индейцы Пемиджевассетта думали, что Великие
Дух жил на Мусилауке и, возможно, поклонялся Великому Каменному Лицу
здесь, поэтому люди в библейские времена считали холмы символом
обиталища Бога. Затем, уже в наше время, мы находим Эрнеста в
В этой истории мы отказываемся судить людей по мирским меркам, а судим их по тому,
насколько они похожи на Великое Каменное Лицо, то есть судим их по тому,
насколько они спокойны, милы и добры, как горы, леса и безмятежные места.

 «Как говорит Лу, Эрнест был _безмятежным_ человеком, то есть он не суетился,
развязывая войны или зарабатывая деньги.  Если подумать,
то самые великие люди — это безмятежные люди.  Величайший из когда-либо живших людей —
Иисус Христос изменил всю историю своей проповедью на горе; не
войнами, как Наполеон, а новыми идеями, которые Он придумал
и, проповедуя любовь к ближним. Дарвин, экспериментируя с растениями, рыбами, животными и насекомыми, пришёл к теории эволюции, которая сделала девятнадцатый век таким удивительным. Он был простым человеком. Он не воевал, не зарабатывал деньги и не кричал на толпу,
но он изменил всю концепцию науки, религии и человеческой мысли. Эрнест из этой истории просто остался в своей долине,
в тени горы, и спокойно выполнял свою повседневную работу,
любил своих соседей, проповедовал им мудрые слова и делал своё дело.
уголок мира стал немного лучше и счастливее — и внезапно именно
_он_ стал похож на Великое Каменное Лицо.

«Посмотрите, мальчики, на Нотч и на то, что видит Старик. Разве
все наши маленькие человеческие ссоры, права и амбиции не кажутся
мелкими и ничтожными? Старик будет смотреть и тогда, когда мы с вами умрём
и будем забыты. Однако, пока мы здесь, давайте попробуем быть немного похожими на него, достойными этого вида, и не говорить слишком много, если нам нечего сказать, и быть милосердными ко всем нашим соседям, и просто стараться помнить, что даже если уроки в школе проходят не так, как надо,
или мы проиграем в бейсболе, Лафайет, Кэннон и Кинсман всё ещё здесь, Старик всё ещё смотрит на долину. Давайте поднимем глаза к небесам и наберёмся сил. В следующую зиму, если вам вдруг захочется нагрубить маме утром или сделать что-то плохое тому, кто сделал что-то плохое вам, просто вспомните этот вид, просто скажите себе: «Великое Каменное Лицо спокойно смотрит вниз на долину и ждёт, что я тоже буду спокойным, щедрым и добрым, потому что именно эти качества делают людей великими». Вы постараетесь запомнить, мальчики?

«Конечно!» — воскликнул Пинат.

“Я никогда не забуду этот вид”, - сказал Лу.

“Когда мне становится плохо или я злюсь, я всегда ухожу в лес”, - сказал Арт.

“Слушай, ” добавил Арахис, “ мне нравится ходить в церковь таким образом!”

Остальные засмеялись; и на утро “церковь” закончилась. Теперь мальчики
жевали изюм и сократили двухдневный пробег на своих посохах
. От лагеря на Мусилауке до Лост-Ривер было четыре мили,
через реку — одна, обратно к магазину за рюкзаками — ещё две, до
Норт-Вудстока — пять, а до лагеря у Флюм-Хауса — шесть. Итого
восемнадцать миль, и Арт с Пинатом добавили ещё одну милю.
посохи за то, что они ходили пешком во время преследования грабителей.
Пробег на следующий день, согласно шагомеру Арта, показывал девять
миль от лагеря до бассейна, а затем до вершины Лафайет, и пять
миль вниз по горе до базового лагеря. Затем было еще две мили пешком
до дома мистера Гудвина, озера Эхо, "Профиля",
и так далее - всего шестнадцать.

Мальчики запили свой скромный ужин из изюма и шоколада
водой, оставшейся во флягах (“Боже, - сказал Фрэнк, “ это превосходит все остальные).
сколько выпиваешь в горах. Я полагаю, это связано с быстрым
испарение».) и вскоре после этого начался спуск. Он был
быстрым. Без рюкзаков, которые мешали бы им, скауты могли
прыгать на своих шестах и спустились с двух миль за семнадцать минут.
Они были разгорячены и тяжело дышали у подножия, удивляясь собственному
рекорду.

«Бьёт по ногам спереди и сзади», — сказал
Фрэнк. — Полагаю, это потому, что мы не развиваем мышцы, удерживающие
нас на одном уровне.

 — Что ж, думаю, мы разовьём их до того, как вернёмся домой, — сказал Пинат, потирая
голени.

Теперь они отправились к Гудвинам, чтобы поздравить их с праздником и попрощаться, а затем вернулись в лагерь, чтобы дождаться машины. Они разложили все свои вещи на обочине, когда подъехала большая туристическая машина на семь пассажиров, и они забрались в неё. Они бросили жребий, кому сидеть на переднем сиденье, и выиграл Арахис. Остальные пятеро забрались в кузов, и
с криком машина тронулась — или, скорее, покатилась вниз по дороге, потому что они
были на вершине холма.




Глава IX

УЩЕЛЬЕ КРОУФОРД


Дорога тоже шла вниз, через лес. Водитель сказал
им, что это было Три-Майл-Хилл, и никто не оспаривал его. Он был
конечно, в трех милях. Все автомобили встретились они скоро были на
низкой скорости, пыхтя и тяжело. Внизу они оказались в
маленькой деревушке Франкония, а позади них виднелись
горы, на которые они взбирались, громоздящиеся на фоне неба.

“Как насчет еды?” - Внезапно воскликнул Арт. «Нам нужно запастись провизией до завтрашнего
выхода. На самом деле, у нас не хватит еды даже на ужин сегодня вечером, а
сегодня воскресенье».

 Никто об этом не подумал, но шофёр мистера Гудвина был на высоте
в чрезвычайной ситуации. Он подъехал к дому владельца магазина, который открыл
магазин и продал им то, что им было нужно.

«Может, я и нарушаю закон, — сказал он, — но я бы не хотел, чтобы вы, ребята,
голодали!»

Затем они снова сели в машину, повернули на восток, поднялись на холм мимо
отеля «Форест-Хилл» и поехали по дороге вдоль реки Гейл в сторону
Вифлеема, по красивой дороге через лес, вдоль бурлящей реки Гейл.
Река. Через несколько миль дорога поднялась на длинный холм, удаляясь от
реки, и внезапно, на вершине холма, они увидели перед собой
долина простиралась до самой панорамы Белых гор. Справа, чуть позади них, возвышались Кэннон и Лафайет. Прямо на юге виднелся острый конус Гарфилда, затем два высоких Твинса, затем, всё ещё далеко на востоке, но ближе, чем они видели их раньше, — голубые Президентские горы, над которыми не было облаков, и виднелся Саммит-Хаус.

 

 — Какое зрелище! — воскликнул Пинат.Теперь они быстро въехали в Вифлеем, город, расположенный на высоком холме, с
множеством отелей, магазинов и летних домиков, расположенных вдоль единственной улицы,
улицы длиной в милю, с полем для гольфа по одну сторону дороги и множеством
люди в яркой летней одежде шли взад и вперёд. Шофёр проехал
вдоль улицы туда и обратно (остановившись по требованию Пината, чтобы
купить газировку в аптеке), а затем снова повернул машину на восток,
в сторону горы Вашингтон.

 Дорога была хорошей, и водитель «дал газу», как выразился Пинат. Они мчались со скоростью тридцать миль в час, и гора
Вашингтон с каждой минутой становилась всё ближе.

Скауты сняли шляпы, и тёплый ветер развевал их волосы.


«Сегодня мы идём довольно быстро!» — воскликнул Пинат.

Меньше чем через час они свернули за излучину бурной реки Аммоноосук на обширную равнину и оказались в центре поселения. Там было две или три железнодорожные линии, коттеджи, небольшая гостиница, а затем и большая гостиница — «Фабиан».
Дом и железнодорожная станция, а затем, ещё ближе к
огромной стене Президентского хребта, которая теперь возвышалась прямо
перед ними, — дом Маунт-Плезант, а в полумиле слева, за прекрасным зелёным полем для гольфа, — огромная громада отеля Маунт-
Вашингтон.

“Ей-богу, этот отель такой же большой, как сама гора Вашингтон”, - сказал Арт.

Шофер рассмеялся. “Да, и цены такие же высокие”, - сказал он.

Теперь они прошли вдоль дороги, между двумя отелями, направился на юг,
а потом начали идти в гору, покидая президентский диапазон
и многое другое по левую сторону. Вскоре они потеряли из виду Вашингтон с
изгибающейся линией железной дороги на его склоне. Через две мили они потеряли из виду весь хребет. Слева от них был только высокий лесистый склон. Справа — то же самое. Впереди — белый отель и железная дорога
внезапно появилась станция, а перед ней было всего лишь узкое
ущелье между двумя холмами, достаточно большое, чтобы пропустить дорогу и
железную дорогу.

“Дом Кроуфорда!” - сказал мистер Роджерс. “А впереди-ворота в
Кроуфорд Нотч. Все!”

Они вышли из мотора рядом с отелем, и поблагодарил шофера
для своей поездки. Они проехали еще двадцать семь миль в пути.
с двух часов, а еще не было четырех!

- Итак, - сказал мистер Роджерс, когда машина повернула домой, - время истекло.
Тропа Кроуфорда Уздечки начинается прямо здесь, в этом лесу, напротив
Гостиница. Вот именно, там. Я предлагаю тотализатор наши вещи достаточно далеко, чтобы
разбить лагерь, а затем прогуляться в паз.”

“Второе движение”, - сказал Фрэнк.

Взяв свою ношу, мальчики прошли четверть мили на восток,
по протоптанной тропинке, которая поднималась под удобным углом, недалеко от
ручья. Вскоре они нашли заводь в ручье, спрятали свои вещи в кустах в пятидесяти футах от тропинки и поспешили обратно в Кроуфорд-Хаус.

 Прямо под отелем и железнодорожной станцией был небольшой пруд.

 «Этот пруд, — сказал командир скаутов, — это исток реки Сако
Река. Мы находимся на водоразделе. За отелем родники текут на север
в Аммоноус, а оттуда в Коннектикут. Они впадают,
наконец, как видите, в пролив Лонг-Айленд. Вода из этого озера
впадает в Атлантический океан к северу от Портленда, штат Мэн. И всё же они
начинаются в двухстах ярдах друг от друга».

К югу от маленького пруда мальчики заметили голый скалистый утёс,
высотой, наверное, в сотню футов, резко поднимающийся слева от
дороги. Вершина была закруглённой.

 — Смотрите! — сказал Лу. — Этот утёс похож на голову слона, а его хобот спускается к дороге!

Мистер Роджерс рассмеялся. “Они называют это Головой слона”, - сказал он.
“Вы не первый, кто обнаружил сходство”.

Когда они миновали "Голову слона", то увидели, что ворота в
Выемке на самом деле были недостаточно широкими, чтобы пропустить как проезжую часть
, так и железную дорогу. Железная дорога, справа от них, вводится через пробел
взорванный в скале. Ещё несколько шагов, и они сами оказались в воротах, и перед ними открылась чудесная панорама.

Они увидели, что железная дорога шла вдоль западного берега ущелья,
высоко над дном, но дорога для экипажей спускалась прямо вниз.
рядом с рекой Сако (в этом месте она была всего лишь крошечным ручейком). На западной стороне ущелья возвышалась гора Уиллард, а к югу от неё
гора Уилли вздымалась почти отвесно, достигая более четырёх тысяч футов в высоту. На восточной стороне возвышалась огромная гора
Вебстер, тоже высотой четыре тысячи футов и почти такая же крутая, с длинными белыми шрамами оползней на склонах.

— Ну что ж, — сказал Пинат, — Франконская впадина — неплохое место, но это
место — просто супер. Ого! Похоже, что горы вот-вот
обрушатся на тебя!

“Однажды так и было, на вершине семьи Уилли”, - сказал мистер Роджерс. “Пойдем,
мы спустимся, пока не увидим, как это произошло”.

Дорога быстро спускалась с холма, углубляясь в лес у подножия
выемки. Они встретили один или два пыхтящих мотора, которым пришлось нелегко
. В одном случае все, кроме водителя, шли пешком, чтобы
облегчить нагрузку.

“Я спускался с этого холма на велосипеде однажды - всего один раз”, - сказал Скаут.
Мастер. “Это было в далеком 1896 году, когда все ездили на велосипедах. Я
пытался преодолеть ущелье. Где-то на этом холме я столкнулся с
большой отвалившийся камень ударил в лоб, и велосипед остановился. Но я этого не сделал.
Мужчина, ехавший со мной, не мог остановить руль почти четверть мили.
Наконец он вернулся и поднял меня, и взял меня обратно в Кроуфорд
Дом, где они были забинтованы голова и колено. Кто-то привез
колесо на телеге”.

“Слушай, а ведь это было бы неплохо на санках!” - воскликнул Арахис.
— Тогда не нужно было бы уворачиваться от камней.

— И, думаю, здесь было бы всего около десяти футов снега, чтобы выбраться, —
ответил Арт.

— Почти тридцать, — сказал мистер Роджерс.

За две мили ниже доме Кроуфорда они пришли к месту
старый дом Уилли, и увидел сквозь деревья к западу возвышаются
стена Маунт-Уилли, шрамы до сих пор на большой оползень, словно
висят над ними.

“Вот откуда она началась”, - сказал мистер Роджерс, указывая на вершину
горы. “Это было в конце августа 1826 года, когда начался спад
. Была засуха, из-за которой тонкая почва на горе
сильно пересохла. Затем начался ужасный шторм, настоящий ливень, и
вода просочилась сквозь почву и начала стекать по камням
под ним. Это привело к тому, что почва и деревья на ней начали скользить, и по мере того, как они
скользили, они набирали скорость, а вместе с ними и ещё больше почвы, обломков и камней,
как снежный ком набирает ещё больше снега, и вскоре целая полоса стены с грохотом
пошла вниз.

 «В июне произошёл оползень поменьше, который напугал
семью, и Уилли построил что-то вроде защитного от оползней укрытия дальше по
дороге на случай, если случится ещё один. Это было не так уж далеко, чтобы семья
не успела добраться до него, если бы они начали бежать, как только
услышали приближение оползня, и никто так и не смог объяснить, почему никто
никто из них не добрался туда. Однако Джеймс Уилли, брат погибшего, всегда говорил, что дух его брата явился ему во сне и рассказал, что из-за ужасного дождя, из-за которого уровень воды в Сако поднялся на 24 фута, они боялись утонуть, и когда вода дошла до порога их дома, они побежали не в хижину, а выше по склону. Когда начался оползень, они были слишком далеко от хижины, чтобы спастись. Очевидно, они читали Библию перед тем, как сбежать, потому что она была найдена в доме открытой».

— В доме? — воскликнула Пинат. — Разве дом не снесло?

 — Нет, это самая странная и печальная часть истории. Склон раскололся на большом валуне или выступе позади дома, и если бы они остались в нём, то не погиб бы никто. А так мистер и миссис Уилли, пятеро детей и двое наёмных работников погибли. Три тела так и не нашли. Только собака спаслась. На следующий день он появился в доме далеко
внизу по дороге, стоная и завывая. Его видели бегающим взад-вперёд
несколько часов, а потом он исчез, и больше его никто не видел
и снова. Прошло два или три дня, прежде чем наводнение спало настолько, чтобы
однако спасательные отряды смогли подняться на вершину.

“Пойдем посмотрим на камень, который расколол оползень”, - сказал Лу.

Мистер Роджерс провел их за место, где стоял старый дом, и показал
им вершину скалы, возвышающуюся над землей.

“В 1826 году высота этого валуна составляла тридцать футов”, - сказал он. «Оползень,
как вы видите, почти похоронил его, но он разделил ручей, и обломки
потекли двумя потоками по обе стороны от дома, снова соединившись
на лугу перед ним. После этого дом простоял много лет. Я
Думаю, в конце концов его уничтожил пожар».

«Но я не понимаю, зачем кому-то вообще жить в таком уединённом месте?» —
сказал Пинат. «Боже, здесь уже темнеет».

«Ну, в те дни не было железной дороги, — ответил мистер Роджерс, —
и дорога через ущелье была главным путём, ведущим к северной стороне гор». Полагаю, «Уилли Хаус» был хорошим местом для ночлега. Давайте
поднимемся на железную дорогу и посмотрим на инженерное сооружение,
которое в своё время было большим достижением — да и сейчас тоже.

Они поднялись на некоторое расстояние по берёзовым рощам по крутому западному склону ущелья, прежде чем добрались до железной дороги. Оказавшись на ней, они увидели большую расщелину в холмах с гораздо более выгодной позиции, чем с дороги внизу. Уилли взмыл прямо над их головами, совершив, вероятно, самый крутой подъём из всех, что есть к востоку от Скалистых гор.
 . Скауты были очень близки к тому, чтобы отказаться от поездки в Вашингтон и преодолеть его. Прямо напротив Нотча они увидели длинную, нахмуренную бровь Вебстера.

 — Похоже на фотографии Дэниела, — сказал Пинат. — Суровый и
— хмурится».

«А складки — это морщины на его лбу», — рассмеялся Роб.

Но вид, открывшийся с севера, был самым впечатляющим. Железная дорога
висела на отвесной стене, и казалось, что камни
обрушиваются на неё слева, а она вот-вот упадёт на камни
справа. В миле или двух впереди она поворачивала на восток, и на повороте,
обращённом к ущелью, виднелась отвесная южная стена горы
Уиллард, почти отвесная скала высотой в тысячу футов. По мере того, как группа
поднималась по тропе, скала становилась всё ближе и ближе, и по мере того, как
В этом глубоком ущелье дневной свет угасал, и казалось, что он не поднимается вверх, а свисает вниз, словно готовясь обрушиться на них.

«Не хотелось бы оказаться здесь во время грозы, — сказал Лу. — Это... это ужасно!»

Они прошли через ворота Нотча в шесть часов, и там, при дневном свете, виднелся
дом Кроуфордов, а над ним, на склоне Клинтона,
сияли солнечные лучи!

«Доброе старое солнышко», — сказал Пинат. «Ух ты! Не хотел бы я жить там, где оно садится каждый день в четыре часа».

Они поспешили по Бридл-Трейд к своему лагерю, и Пинат привязал
флаг на дерево в честь первого лагеря на тропе Вашингтона,
пока остальные готовились к ужину или рубили сучья на ночь
.

Когда с тарелок после ужина было убрано, они услышали слабый звук.
снизу до них доносилась музыка. Арахис навострил уши.

“Концерт в доме Кроуфорда!” - сказал он. “Давайте спустимся и послушаем”.

“Здесь звучит довольно мило”, - сказал мистер Роджерс.

“Да ладно!” Арахисовое призвал. “Мы можем сделать открытки там тоже я
думаю. Искусство хочет отправить одним своим мизинцем”.

“ Заткнись! ” сказал Арт. “ На самом деле ты имеешь в виду, что хочешь съесть немного
конфет.

“Нет, не хочу. У меня кое-что осталось с сегодняшнего дня”.

“У тебя есть!” - сказал Фрэнк. “Ты старый скряга! Почему бы тебе не раздать это
по кругу?”

“Потому что я сел на него по ошибке”, - ответил Арахис. “Поехали в"
отель”.

“Может быть, нам лучше”, - вставил Роб. “Мы все можем послать открытку домой к нашим
люди”.

— Не забудь про Пинки, — сказал Пинат Арту, когда тот, спотыкаясь в темноте, спускался по тропинке.

 Лу взял фонарь и привязал свой носовой платок к ветке над входом в лагерь.  Остальные подождали, пока он закончит, и последовали за ним.  Они догнали Пината только у самого подножия.

— Это было легко, — сказал он. — Я как тот старик на Мусилауке — у меня
шестое чувство на подошвах. Кроме того, если ты сойдёшь с тропы,
то наткнёшься на дерево, которое вернёт тебя обратно».

 Окна Кроуфорд-Хауса были ярко освещены, и из них доносились
звуки оркестра. По веранде расхаживало много людей. Все они были тщательно одеты, многие мужчины — в вечерних костюмах. Маленькая группа из пяти мальчиков и мужчины во
фланелевых рубашках и костюмах цвета хаки привлекла много внимания, когда они вошли в
вестибюль отеля.

— Боже, — прошептал Арт, — только представь, что ты приезжаешь в горы на каникулы,
а тебе приходится наряжаться в свои лучшие лохмотья! Это не то, что я называю весельем.

 — Это то, что я называю абсолютным провалом в спорте, — рассмеялся Роб.

 Арахис сразу же нашёл стенд с открытками и предложил Арту
«красивую картинку для Пинки», когда тот подошёл.

 — Ладно! — рассмеялся Арт. — Я отправлю его!

Но он никому не позволил увидеть, что он написал.

Остальные тоже отправили открытки домой и, чтобы не отставать от Арта,
отправили открытки и девушкам, с которыми познакомились в Лост-Ривер. Пинат нашёл
он нарисовал вершину горы Вашингтон, чтобы отправить рисунок Алисе, и
тщательно изобразил себя на самой высокой скале, вот так:

[Иллюстрация]

На другой стороне он написал: «Настойчивый Орешек на вершине».

«Думаю, это аллитерация!» — сказал он. «Мистер Роджерс, как звали художника,
имя которого начиналось на П?»

«Перуджино», — ответил командир скаутов.

— Не могли бы вы написать это по буквам — медленно?

 Мистер Роджерс написал, а Пинат добавил на открытке: «Нарисовано
 Перуджино».

 — Думаю, это ненадолго удержит её королевское высочество! — рассмеялся он.

 Затем он купил марку и с торжествующим видом бросил открытку в
почтовый ящик.

Мальчики немного посидели на веранде, слушая музыку, пока
Роб и мистер Роджерс не заметили, что глаза Арта закрыты, а голова Пината
каждые несколько минут опускается ему на грудь, а Фрэнк и Лу
зевают.

— Спать! — сказал Роб.

Лу снова зажег фонарь, и они поднялись по тропинке обратно в лагерь.

«Наконец-то мы поднимаемся на Вашингтон, — сказал командир скаутов, когда они заворачивались в одеяла. — Завтра в это же время мы будем спать на самой высокой точке к востоку от Скалистых гор и к северу от Вирджинии».

— Ура, — сказал Пинат. — Пожалуйста, передайте Пер-Пер-Перуджино, что я знаю.




Глава X

Сражение со штормом на тропе Кроуфорд-Бридж


Утро выдалось холодным, с северным ветром, и скауты проснулись, дрожа от холода. Поскольку они находились в лесу на западном склоне горы,
им предстояло ещё какое-то время не видеть солнца, но, насколько они могли разглядеть сквозь деревья на западе и севере, день
обещал быть удачным для восхождения на Вашингтон.

«Похоже, будет ясно», — сказал Арт. «Интересно, есть ли у старого Вашингтона
облачная шапка?»

“Мы узнаем это очень скоро”, - сказал Мастер скаутов. “Даже если и так".,
Я не думаю, что у нас впереди большой успех. Здесь мы были на открытом воздухе
с ночи перед четвертым, и день пока неплохой.

“Точно!” - сказал Арахис. “Метеоролог, должно быть, знал, что мы здесь”.

Компания хорошо позавтракала, в основном свежими яйцами, которые Лу
сбегал в Кроуфорд-Хаус и купил, пока разводили огонь. Затем рюкзаки были тщательно уложены, а рулоны одеял крепко перевязаныАптечки были проверены, компасы уложены в карманы, и группа
была готова к восхождению. Они довольно медленно двинулись по тропе и
повернули вверх, потому что груз был тяжёлым. Они несли достаточно
провизии на четыре дня, а сушёные овощи, сухое молоко и яйца
были в основном припасены для этого последнего перехода по голой
В резиденциях, где они находились бы вдали от любых источников свежих
продуктов, их вес увеличивался за счёт муки, небольшого количества
масла, кофе, бекона, ветчины и сладкого шоколада, купленных накануне
во Франконии.

— Я чувствую себя вьючной лошадью, — сказал Пинат.

 — Ты не ослик ли имеешь в виду? — рассмеялся Арт.

 — Кстати, о лошадях, — сказал мистер Роджерс, пока они шли по лесной тропе, — эта тропа Кроуфорд-Бридж изначально была проложена для лошадей, маленьких осликов, я полагаю, и люди, даже когда я был мальчишкой, поднимались по ней на их спинах.  Полагаю, зубчатая железная дорога постепенно вытеснила этот вид транспорта. Теперь никто не ходит этим путём, кроме кобылы Шэнкса».

«Когда была проложена эта тропа?» — спросил Фрэнк.

«Это была первая тропа, проложенная на Президентском полигоне», — ответил мистер Роджерс
— ответил он. — Абель Кроуфорд проложил его в 1819 году до вершины Клинтона — в трёх милях от дома Кроуфорда. Однако до вершины Вашингтона ещё пять с половиной или шесть миль, и только в 1840 году, кажется, один из сыновей Абеля превратил его в тропу для верховой езды и продолжил её до Вашингтона. Глядишь, к тому времени,
люди уже даже начали выезжать в горы на каникулы в большой
цифры”.

“Так мы на это почти сто лет!” Воскликнул Лу.

Они неуклонно поднимались по довольно крутому склону, хотя и не очень
Это было непросто. Восходящее солнце освещало еловый и
тсуговый лес вокруг них, но они заметили, что солнце было довольно тусклым.

«Держу пари, что на Вашингтоне есть облако», — пробормотал Арт.

«Что мы будем делать, если оно там есть? Сможем ли мы забраться на него?» — спросил Фрэнк.

«Всё зависит от того, насколько оно плотное», — ответил командир. Если там, наверху, начнётся настоящий шторм, мы его переживём,
не сомневайтесь! Наверное, я не рассказывал вам, что в 1900 году двое мужчин погибли
на этом пути во время снежной бури 30 июня — вот
вряд ли больше, чем на неделю раньше, чем на день. Здесь это разгар лета,
но там на пять тысяч или шесть тысяч уровне ног он по-прежнему
ранней весной”.

“Боже мой!” - воскликнул Арахис так искренне, что остальные
рассмеялись, хотя смеялись они довольно серьезно.

«Должен добавить, — продолжил начальник скаутов, — что У. Б. Кёртис и его товарищ Аллен Ормсби, двое погибших, вероятно, не погибли бы, если бы повернули назад, когда впервые увидели признаки плохой погоды, как им и советовали, а не пытались бы продолжать путь.
даже если бы там, на длинном, голом, продуваемом ветрами перевале между Монро и вершиной Вашингтона, была хижина, как сейчас.
 Они пытались построить хижину под Монро, а затем оставили её, чтобы подняться на вершину. Кёртис не добрался до места, где сейчас стоит хижина, но, несомненно, добрался бы, если бы надежда на неё подстёгивала его. Как бы то ни было, он, очевидно, упал и поранился,
а Ормсби умер на некотором расстоянии от последнего конуса, отчаянно пытаясь
добраться до вершины и найти помощь для Кёртиса. У него было пятьдесят ушибов
на его теле в тех местах, где ветер прижимал его к скалам. Кертис был
одет легко, и ему было шестьдесят лет. Два спускавшихся вниз проводника,
встретившие их на Плезант, предупредили, чтобы они не шли дальше,
потому что наверху был снег и ужасный ветер, но они, очевидно,
совсем не понимали, с чем имеют дело».

«Ну что ж, у нас есть одеяла, и вы знаете дорогу», — воскликнул Пинат.
«Какая нам разница? Думаю, мы переживем всё, что может обрушиться на нас в
июле!»

 Разговор внезапно прервался резким «Тс-с!» Арта, который шёл впереди. Остальные остановились и посмотрели на тропинку впереди.
Он указал пальцем в ту сторону, куда смотрел.

Там, прямо на тропинке в пятидесяти футах впереди,
клевала землю, как курица на скотном дворе, большая коричневая куропатка!
Разведчики тихо подкрались к ней, каждую секунду ожидая, что она
вскочит и улетит в лес. Она перестала клевать, подняла голову,
посмотрела на них, а затем запрыгнула на берег у тропинки и снова
принялась за еду.

— «Боже милостивый, это что, ручная куропатка?» — удивлённо прошептал Арт.

 Но его изумление возросло ещё больше, когда мгновение спустя вся
отряд стоял на тропинке в шести футах от птицы и видел, что это была одна из шести птиц,
составлявших небольшую стаю. Четверо из них кормились на земле и издавали тихие, приятные звуки, похожие на кудахтанье кур в жаркий летний день.
 Двое лениво сидели на низкой ветке тсуги. Они не обращали внимания на скаутов.

 — Ого! — сказал Фрэнк. — Их можно сбить с ног палкой! Давай на ужин приготовим куропаток».

«Ни за что!» — сказал Арт. «Сейчас не сезон. Кроме того, я бы не стал убивать такую ручную птицу. По-моему, здесь на них нечасто охотятся. Я никогда не видел их ручными».
подобное случалось и раньше в моей жизни. Дома они были бы уже в миле отсюда
сейчас.

Птицы подняли головы на звук его голоса и отошли на несколько футов
подальше. Затем они снова принялись за кормежку, куры последовали за петухом
своего рода процессией.

“Они, конечно, красивые”, - сказал Роб. “Я и не знал, что куропатки бывают
такими красивыми. Сфотографируй их, Фрэнк.

— Под этими деревьями недостаточно солнца, — вздохнул Фрэнк. — Хотел бы я, чтобы это было так.

 Мальчикам не хотелось оставлять куропаток, но день
наступал, и они пошли дальше.

 Деревья становились всё более чахлыми, и начали попадаться камни.
появляются на тропе. Время от времени к северу появлялся обрыв,
и они могли видеть далеко внизу широкую зеленую долину Бреттон-Вудс.
Вудс. Еще через полчаса лес сократился до карликовых кустарников,
и они вышли за линию леса почти на вершину Клинтона.
Вершина, однако, находилась в нескольких сотнях футов к югу от них, и
закрывала обзор в том направлении. На севере они могли видеть на
большое расстояние. На западе они тоже оглянулись на первые горы,
направляясь во Франконию. Впереди они видели только огромную, голую, каменистую
Хребет постепенно поднимался к куполу горы Плезант, а слева от него, на северо-востоке, виднелись пологие склоны гор, спускавшихся к долине далеко внизу. Вашингтон был скрыт где-то за Плезант — всё ещё в шести милях от них. Было девять часов.
 На куполе Плезант не было облаков. Северное небо было голубым.
 Но солнце было затуманено, и казалось, что на юго-востоке всё затянуто дымкой. Ветер был холодным. Мистер Роджерс покачал головой, но ничего не сказал.


Он сел, чтобы отдохнуть и размять плечи, на которые давил рюкзак
Он вытащил из кармана маленький зелёный путеводитель по Аппалачам и прочитал в нём раздел «Осторожно!» о тропе Кроуфорд:

 «Эта тропа — одна из самых опасных в Белых горах, на ней погибло не менее четырёх человек. На протяжении пяти миль она проходит над линией деревьев и подвержена всем бурям, и есть только одна боковая тропа, ведущая в укрытие в лесу. Рекомендуется соблюдать следующие меры предосторожности:
— лицам, не знакомым с местностью, не следует подниматься по тропе Кроуфорд в плохую погоду
 Погода и новичкам не следует пытаться пройти его в одиночку. Если возникнут проблемы к югу от Плезанта, возвращайтесь через Клинтон. Если вы на Плезанте, спускайтесь по тропе Маунт-Плезант. Если вы между Плезантом и Франклином, помните, что, возвращаясь по южной петле, вы будете защищены от северных и северо-западных ветров с подветренной стороны горы. Между Франклином и конусом Вашингтона следует воспользоваться приютом Клуба. Это самая опасная часть тропы. Никогда, ни при каких обстоятельствах не пытайтесь установить конус, если шторм вызвал серьёзные проблемы до того, как
 до базы добрались. Если в пасмурную погоду вы собьётесь с пути, идите на север,
спускайтесь в лес и следуйте вдоль ручья. На юге почти все
склоны гораздо более крутые, а расстояние до цивилизации
гораздо больше».

«Послушайте, вы что, хотите напугать нас до смерти?» — спросил Пинат.

«Нет, я не пытаюсь вас напугать», — ответил мистер Роджерс. «Но я хочу, чтобы вы поняли, прежде чем мы проведём два-три дня на этих вершинах, что это опасные горы и что здесь, как и везде, наш девиз скаутов «Будь готов» должен стать нашим образом жизни. Как вы и сказали,
у нас есть одеяла, много еды и компасы, и мы можем спуститься
куда угодно, если понадобится, в лес и пройти через него. Но мы
можем разделиться, или после сегодняшнего дня мы можем на какое-то время
разделиться на группы, и я хочу, чтобы вы все знали, что делать. А теперь давайте продолжим.

Они снова надели рюкзаки и двинулись вперёд по каменистой тропе
к куполообразной вершине горы Плезант, которая с этого высокого перевала
представляла собой не более чем скалистый холм, возвышавшийся на несколько сотен футов над тропой. Они прошли милю или больше и начали видеть вдалеке
Огромная дикая местность на юге. На севере, прямо у их ног,
лежала долина Бреттон-Вудс с отелями и полями для гольфа, но
на юге склон был гораздо круче и спускался в лесную местность
и горы без единого дома или дороги, насколько хватало глаз.

 Теперь тропа разделялась, и та, что вела налево, проходила прямо над
вершиной Плезант. Они свернули направо и немного спустились,
пробираясь сквозь низкорослые кустарники, которые поднялись
из залива, защищённые от северных ветров. Здесь было теплее.
Они укрылись в Плезанте и остановились, чтобы напиться из родника.
 Но в двух милях от Клинтона они снова поднялись за Плезант на
голую седловину между Плезантом и Франклином и попали под
порывы северного ветра, который, казалось, дул сильнее, чем прежде.  Солнце тоже
становилось всё более туманным. Мистер Роджерс смотрел на юг и юго-восток, но, хотя в том направлении было очень туманно, направление ветра, казалось, не указывало на то, что туман может пойти в их сторону. Они немного отдохнули, а затем начали трудный подъём.
пустыня, усеянная валунами, вела к вершине Франклина. Тропинка
больше не была различима. Кое-где это было достаточно заметно, но в
других местах это можно было обнаружить только по грудам камней, или пирамидам из камней,
через каждые сто футов по пути.

Когда они приблизились к вершине Франклина, Фрэнк, случайно взглянувший
назад по тропе, крикнул остальным.

“Смотрите, - сказал он, “ кто-то поднимается к нам сзади!”

Остальные обернулись. И действительно, в полумиле от них по тропе шли
двое — мужчина и женщина, очевидно, спешившие изо всех сил.

 — У них нет ни рюкзаков, ни одеял, — сказал Арт.

“Ни все, что угодно, но свитера, повязанные на талии, насколько
Я могу видеть”, - добавил Лу.

“Вероятно, они поднимаются только на день и рассчитывают снова спуститься"
до наступления ночи, ” сказал Командир скаутов. “Им придется поторопиться. Кажется, они
спешат. С такой скоростью они нас точно догонят.
сейчас, прежде чем мы выйдем за пределы Монро.

Через несколько мгновений скауты оказались на вершине Франклина, на высоте 5029 футов.
Это был первый раз, когда они поднялись выше пяти тысяч футов, за исключением
вершины Лафайета. Прямо впереди, чуть более чем в миле от них,
Это была вершина Монро, два зубчатых скалистых выступа, с южной стороны почти отвесно спускающихся в огромную впадину залива Оукс. За Монро, возвышаясь на тысячу футов над землёй, наконец-то полностью открылся огромный конус вершины Вашингтона, и, пока они смотрели на него, из ниоткуда на него налетел тонкий поток серовато-белых облаков и рассеялся на юге.

«Мне это не нравится», — сказал Роб.

“Хм, - сказал мистер Роджерс, - если все не так плохо, нам не о чем беспокоиться.
Я думаю о тех двоих сзади”.

Разведчики двинулись дальше, через седловину между Франклином и Монро, при этом
северный ветер дул все сильнее и теперь всегда справа от них.
зияющая пропасть залива Оукс. Они прошли не более половины пути
когда пара позади них перешагнула через Франклина, следуя за ними.
Они находились под южной стороной Монро, на некотором расстоянии ниже
вершины и очень близко к верхней части залива, когда
пара поймала их.

Тем временем конус Вашингтона скрылся из виду в белой массе.
 На юге обзор был закрыт, потому что дымка поднялась к небу.
ветер. У самых их ног, в заливе Оукс, внезапно появилось облако
из ниоткуда, приближаясь к последнему кустарнику вечнозеленых растений.

Пара приветствовала мальчиков, тяжело дыша.

“Сколько еще до Вашингтона?” - спросил мужчина.

Мистер Роджерс и скауты обернулись и посмотрели на них. Они были молоды,
очевидно, выросли в городе, и на них были очень легкие туфли. На девушке была
шёлковая блузка, на мужчине — жёсткий воротник! С собой у них не было еды,
они съели несколько бутербродов, которые взяли с собой, как они
сказали, когда шли. Они надели свитера, и у них не было другой защиты.

“Вы находитесь в двух милях от встречи на высшем уровне”, - сказал мистер Роджерс, “с
трудная часть лезут напролом”.

“О, Джон, я никогда не смогу сделать это!” - сказала девушка.

“Мы должны это сделать”, - ответил мужчина. “Видите ли, ” добавил он, обращаясь к мистеру
Роджерсу, - “мы должны успеть на поезд. Несколько человек ждут нас в доме на Маунт-Плезант.
”

— Поезд внизу! — сказал мистер Роджерс. — Да ведь, чёрт возьми, сейчас почти полдень, а поезд отправляется вскоре после часа. Вам понадобится два часа, чтобы добраться до вершины, с вашей... вашей женой в её нынешнем состоянии, даже если вы не собьётесь с пути.

— Я… я не его жена, — сказала девушка, сильно побледнев. — Мы только помолвлены. Понимаете, нам сегодня нужно вернуться. О, Джон, мы
должны успеть на этот поезд!

 — Ну же, мы справимся! Мы можем пробежать две мили меньше чем за час! Две мили,
действительно!

 Он бросился вперёд, но мистер Роджерс схватил его за руку.

“Подождите!” - сказал он. “Вы когда-нибудь были на этой горе раньше?”

“Нет”, - ответили они оба.

“Ну, я был”, - продолжил Мастер скаутов. “Впереди вас ждет самый
опасный участок пути к востоку от Скалистых гор. Там облако
спускаясь из Вашингтона, и у нас есть шторм в любую минуту.
У вас нет компаса, ни положения, ни нормальной одежды. Ты потеряешь
этот путь в пять минут в облаке. В 1900 году, тридцатого числа
Июня, двое мужчин, к тому же хороших и сильных ходоков, умерли от переохлаждения на пути отсюда
к вершине. Ты остаешься с нами ”.

Девушка побледнела еще больше, и мужчина тоже побледнел.

«Но разве мы не можем вернуться тем же путём, что и пришли?» — спросил он.

Мистер Роджерс указал назад, за хребет. Из залива Оукс надвигалась туча.

«Вы бы тоже сбились с пути, — сказал он. — Оставайтесь с нами, и если мы
Мы не успеем добраться до вершины до начала шторма, переждём его в
укрытии. Пойдёмте, теперь я капитан. Вперед, марш!

 Когда отряд вышел из-под небольшого укрытия Монро на обширное голое плато,
образующее седловину между Монро и конусом вершины, они с трудом
противостояли ударившему в них штормовому ветру. Облака,
по-видимому, устроили вокруг Вашингтона что-то вроде дьявольского
танца. Позади них другие облака поднялись
над ущельем, а затем над заливом Оукс и обрушились на южную часть
вершины позади напоминали гигантскую волну, разбитую ветром на буруны
. Здесь, на этом плато, они какое-то время находились в своего рода
вихре между двумя облачными массами. Они спешили так быстро, как только могли,
Мистер Роджерс и Арт впереди.

Вся компания была довольно бледной, особенно девушка. Роб шел
рядом с ней и помогал ей бороться с сильным ветром. Их дыхание было
короче, на этой высоте, и спешащие была тяжелая работа. Более того, ветер
дул мощными внезапными порывами, которые почти выбивали у них
дыхание и часто заставляли их останавливаться и группироваться.

Они не прошли и четверти мили, как тучи, которые спустились с
Вашингтона, и те, что надвинулись со стороны залива Оукс, сомкнулись,
и последний из группы, которым оказался Лу, внезапно обнаружил, что
ничего и никого не видит.

Его сердце бешено заколотилось, и он издал испуганный крик,
который почти затерялся в вое ветра.

— Поднимайтесь! — услышал он слабый голос. Секундой позже он увидел, как из тумана впереди него появились фигуры
Арахиса и Фрэнка. Теперь вся группа собралась позади мистера Роджерса,
находясь на расстоянии всего двух футов друг от друга,
Они почти наступали друг другу на пятки. Старший скаут остановился на
секунду.

«Все смотрите на пирамиды из камней, — крикнул он, — и держитесь ближе друг к другу.
У Арта и у меня есть компасы. А теперь сохраняйте спокойствие. До хижины осталось совсем немного. Мы зайдём туда, пока не закончится самое худшее».

Затем он медленно двинулся дальше, проверяя дорогу. Ветер усиливался. Облако, окутавшее их плотной ватой, конденсировалось на их одежде в виде мелких капель. Внезапно Орешек, дувший на свои замёрзшие руки, заметил, что капли начали замерзать!
Камни на тропинке тоже становились скользкими. Девушка споткнулась
и растянула лодыжку. Она была бледнее, чем когда-либо.

«О, зачем я надела эти туфли на высоком каблуке!» — чуть не плача, воскликнула она.

Едва слова слетели с её губ (и, вероятно, никто их не услышал из-за воя ветра, гулявшего по каменистой земле), как ужасный порыв ветра ударил путников в лицо, выбив у них дыхание, а похожее на град ледяное облако обожгло их лица, и они оцепенели от сырого холода. Девушка снова упала, и Роб подхватил её, чтобы смягчить падение. Мистер Роджерс, шедший впереди, тоже упал, но
намеренно. Он изобразил руками трубу.

“Ложись и отдышись!" - крикнул он. “Тогда продолжай в следующий раз"
затишье, насколько сможешь!”

Они все снова встали, когда ураганный ветер стих, и, опустив головы
навстречу ледяному ветру, продолжали идти вперед, пока следующий порыв ветра
не заставил их упасть в поисках укрытия.

“Две мили в час!” Арахис размышлял. — При такой скорости мы не проедем и четверти мили в час. Доедем ли мы вообще?

 Но остальные продолжали идти, и он тоже, хотя его инстинктивно тянуло развернуться и помчаться к Кроуфорду
Дом, не понимая, что за четыре мили голой вершине шел между
ему и укрывания лесов.

Вдруг искусства и Мистер Роджерс вперед вырвался крик. Остальные, оглядевшись, увидели
в клубящемся тумане только груду камней и крест.

“Это место, где умер Кертис”, - крикнул мистер Роджерс. “ Нам осталось пройти всего
четверть мили.

“Ну и дела, по-моему, это не очень весело”, - сказал Арахис. “Я уже почти замерзла
”.

При виде креста девушка сдалась. Она начала всхлипывать, и Роб
почувствовал, как она внезапно тяжело обвисла на его руке.

“ Сюда, быстро! ” крикнул он ее спутнику. - Возьми ее за другую руку.

Они вдвоём развернули одеяло Роба и закутали её в него, как могли, защитив от порывов ветра, а затем наполовину понесли её, пока она храбро пыталась остановить истерические рыдания.

Ветер теперь был настоящим ураганом. Должно быть, он дул со скоростью семьдесят миль в час, и столкновение этого северного ветра с более тёплыми облаками с юга создавало идеальный вихрь из полузамёрзшего пара вокруг этих высоких вершин. Все были измотаны борьбой с ним и замерзли. Мистер Роджерс и Арт,
Однако они продолжали подбадривать друг друга, когда поднимали каждую новую пирамиду, и, поскольку мистер Роджерс знал тропу, а у них были карта и компас, они лишь несколько раз останавливались, пока он или Арт осматривали местность вслепую. То и дело падая лицом на замёрзшие, мокрые камни, чтобы перевести дух, и продвигаясь вперёд под порывами ветра, они шли, казалось, часами. На самом деле прошло всего полчаса. Полчаса, чтобы пройти 440 ярдов!

Внезапно из тумана, не более чем в двадцати пяти футах впереди, показалась
маленькая серая хижина.

«Ура!» — закричали Арт и мистер Роджерс. «Хижина!»




Глава XI

НА ВЕРШИНЕ, НАКОНЕЦ-ТО В БЕЗОПАСНОСТИ


Они подбежали к ней и открыли дверь. Хижина была крошечной, с покатой крышей. Она выходила на юг, дверь была такой узкой, что в неё едва мог протиснуться полный человек, и в ней было одно крошечное окошко. В ней могли поместиться около шести человек без излишней тесноты, а их было восемь!

— Пинат — это только половина человека, — сказал Арт, впервые пошутив с начала бури.

Однако в хижину набились все восемь человек. Внутри они обнаружили
два или три одеяла, подвешенных на верёвке, и больше ничего, кроме таблички,
запрещающей использовать их в любых случаях, кроме экстренных.

“Я думаю, это действительно срочно”, - сказал Роб, помогая завернуть
девушку в пару сухих одеял и накрывая третьим одеялом
ее спутника. Мальчики закутались в свои вещи. Затем Роб достал
свою аптечку первой помощи и дал девочке немного ароматного нашатырного спирта,
который привел ее в чувство, и истерические рыдания прекратились.

“ Вот, возьми мой рюкзак, ” сказал Лу, - и используй его как подушку.

Молодой человек, который был почти так же бледен, как девушка, и почти так же
изнурён, взял рюкзак и поставил его в угол. Затем они уложили
девушка лежала на полу, уткнувшись в него головой. Её жених склонился над ней. В
таких случаях не думаешь о том, что вокруг есть другие люди. Он поцеловал
её, и все мальчики отвернулись, а Пинат подозрительно потёр глаза
тыльной стороной ладони.

“Думаю, он рад, что она здесь, в безопасности”, - прошептал Арахис, или,
скорее, он говорил просто громко, что было равносильно
шепоту, когда снаружи завывал шторм.

“Я думаю, мы все рады, что мы здесь”, - ответил Фрэнк. “Посмотрите туда!”

Они посмотрели через окно на то, что сначала показалось
Облако было похоже на толстую вату, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что это снег. Облако превращалось в снег!

«Ого!» Пинат присвистнул, а крошечная хижина задрожала, как будто её вот-вот поднимет с фундамента.

«Боже, какой шторм!» — сказал кто-то ещё.

В хижине воцарилась тишина. Все прислушивались к ветру.
Снаружи завывал ветер, словно напевая над
каменистой вершиной горы и завывая в щелях крошечной хижины. Он дул
непрерывно, но каждые несколько секунд налетал более сильный порыв, и
Если бы в неё внезапно ударила гигантская рука, хижина содрогнулась бы до основания. А снаружи была лишь огромная белая пелена из снега и
облаков!

«Ну-ну!» — вдруг воскликнул мистер Роджерс весёлым голосом. — «Здесь мы в безопасности и уюте — почти слишком уюте. Пора обедать. Уже пора обедать. Почему бы нам не поесть? Нам всем станет лучше, если мы поедим».

“Как мы собираемся что-нибудь готовить?” - спросил Арт. “Здесь нет плиты, и
нет дымохода”.

“И нет дров”, - добавил Роб.

“За дверью немного дерева. Я увидел это, когда мы вошли.
”, - сказал Фрэнк.

— И толку от этого было бы мало, — ответил Арт. — Ты бы даже не смог разжечь его там, в этом торнадо.

 — У нас есть кое-что холодное, — сказал командир скаутов. — Пойдёмте, достанем банку с ветчиной и крекеры, которые мы купили во Франконии, чтобы есть с беконом, и немного сладкого шоколада. Нам будет очень хорошо.

Вскоре скауты сделали сэндвичи с крекерами и ветчиной и
предложили их сначала паре, которая, закутавшись в одеяла,
дрожала в углу. Девушка села, и они с мужчиной жадно съели по
два сэндвича и по плитке шоколада. К девушке начал возвращаться
цвет лица.

“Теперь ты чувствуешь себя лучше, дорогая?” - спросил ее мужчина.

Она кивнула головой.

“Конечно, чувствует”, - сказал мистер Роджерс. “Я тебе сейчас расскажу
что мы в безопасности в приюте. Времени не было ни шанса сказать
вы там. Я был слишком занят, сохраняя след. Это вот что: - примерно
половина неприятностей на таких горах, как эта, происходит из-за фанка, точно так же, как половина
утопления происходят по той же причине. Вы не только теряете ориентацию в пространстве,
когда испытываете страх, но и теряете силы,
и холод и усталость одолевают вас быстрее. Если вы сохраняете спокойствие и
ваше сердце бьётся ровно, как обычно, ваш взгляд лучше различает тропу, а ваше тело сопротивляется непогоде. Вот почему никто не должен идти по этой тропе, если он не знаком с горой, кроме как в сопровождении того, кто с ней знаком. И, если погода не очень хорошая, никто не должен идти по ней без запаса еды. На самом деле, я бы даже сказал, что они никогда не должны этого делать, потому что здесь нельзя полагаться на погоду в течение половины дня или даже часа.

 — Теперь я это понимаю, — серьёзно сказал мужчина, дрожа от холода.
одеяло. “Они сказали нам, что в Кроуфорд дом, который он собирался
будь Гейл здесь, но, боюсь, мы не понимаем, какой сильный ветер
на Вашингтон имел в виду. Я не знаю, что бы с нами стало, если бы мы
не встретили тебя!

“О, Джон, не надо!” - воскликнула девушка, словно собираясь снова разрыдаться.

“Ну, я называю это приключением!” - Воскликнул Арахис. “Гы, я уверен, что мы будем
все о ней говорят, когда мы вернемся домой! Мистер Роджерс напугал меня, ладно.
верно, еще на Клинтоне, говорил о штормах и ...” (здесь Арахис,
который собирался сказать “в них погибли люди”, поймал взгляд Роба в
предупреждение, и добавлено вместо него) “----и прочее. Когда облака обрушились на нас,
мое сердце подскочило ко рту, а затем ушло в пятки, как
сломавшийся лифт, и я весь похолодел. Я могу понять, как, если
Будь я один, это выбило бы у меня из-под ног, все в порядке.
 Но мистер Роджерс держал след, так что я просто пошел дальше.
и вот мы здесь! Скажи, я иду гулять по снегу! Снег в июле!
Ура! Пошли, Арт!

 Пинат и Арт приоткрыли узкую щель в двери, завернувшись в одеяла.
Мистер Роджерс крикнул им, чтобы они не выходили из дома
Они вышли из хижины и встали снаружи, в ледяном облаке. Роб, наблюдавший за ними через окно, увидел, как они сгребают тонкий слой снега с камня и лепят из него снежки, которыми бросают друг в друга. Он видел, как они открывают рты, словно крича, но вой ветра заглушал все звуки. Через несколько минут они вернулись, их лица и руки были красными.

— Послушайте, там холодно! — воскликнул Арт. — Но ветер, кажется, немного стих, и на севере стало светлее.

 — Я не удивлюсь, если через час прояснится, — сказал мистер Роджерс.
“и я не удивлюсь, если нам придется остаться здесь на всю ночь”.

“На всю ночь!” - воскликнула девушка. “О, Джон, нам пора спускаться"
сегодня вечером. Ой, куда матери кажется, что мы! Они поймут, что мы были в
шторм тоже, и беспокоиться. О, боже!”

Она снова начала всхлипывать, а мужчина пытался ее успокоить.

— Ну-ну, — довольно строго сказал мистер Роджерс, — вам придётся довольствоваться
тем, что есть. Если мы сможем добраться до Саммит-Хауса позже, вы сможете
позвонить на базу. Где ваша семья?

 — Они были в Фабиансе, — ответил мужчина. — Мы все собирались
В Вифлееме сегодня днём, после того как поезд спустился с горы. Понимаете, мы с мисс Браун хотели подняться по тропе Кроуфорд-Бридж и
сесть на поезд. Мы начали очень рано. Прошлым летом наш друг прошёл её за три с половиной часа.

 

 — Неплохая прогулка! — сказал Пинат.  — Ну, это было сделано за два часа тридцать минут, — ответил командир скаутов. «Но в то время это сделали два мужчины, студенты-спортсмены, в спортивных трусах, и они были обучены скалолазанию. И у них была ясная погода, чтобы добраться до вершины.
Тот, кто сказал тебе, что ты справишься, должен получить взбучку. Конечно, твоя семья будет волноваться, но тебе — и им — придётся это пережить в качестве расплаты за твою безрассудность. Мы не выйдем из этой хижины, пока не закончится шторм, это точно!

 Что-то в суровом тоне мистера Роджерса, казалось, внезапно придало девушке сил. Она перестала всхлипывать и сказала: «Хорошо, полагаю, нам ничего не остаётся, кроме как ждать».

Затем она поднялась на ноги и немного потопала на больную лодыжку,
чтобы она не слишком затекала, а также чтобы разогнать кровь.

“Я бы хотел знать, какой столбик термометра”, - сказал Фрэнк. “Должно быть, ниже нуля".
”Это точно".

Роб смотрел в окно. “Я не совсем уверен”, - ответил он. “Это
снег уже перестал идти. Скажи! По-моему, становится светлее!”

Он открыл дверь и выскользнул из хижины в облако. Мгновение спустя
он вернулся.

— На севере точно проясняется! — воскликнул он. — Эта гряда облаков не
зашла далеко за хребет. Северный ветер прогнал её. Пока я
наблюдал, ветер, казалось, проделал в облаках дыру, и я на
секунду увидел часть долины. Выходи и смотри!

Все разведчики вышли на улицу, оставив пару одну внутри. Как только
как они получили бесплатные подветренной стороны укрытия, шторм ударил по ним полные
силу, облако конденсации на них одеяла, которое они имели жесткий
работаем завернутый о них. Но зрение хорошо погасила усилий.
Ветер играет в страшные игры с парами, проходящие по всей Северной
стороны диапазона. Большой облачной массы под ними был тоньше, чем
было. Они могли видеть на несколько сотен футов вперёд по голым
или покрытым снегом и льдом скалам, которые выглядели дикими и заброшенными.
описание. Дальше, где скалы исчезали в тумане, клубились облака, гонимые ветром по кругу и спиралями. Внезапно между ними открывался просвет, и скалы виднелись далеко внизу, у подножия горы. Так же внезапно просвет снова закрывался. Затем он снова открывался, возможно, настолько широко и далеко, что на секунду можно было увидеть зеленую долину далеко внизу. Когда-то вершина горы Дартмут была видна в течение целой минуты.
Еще позже, если смотреть на северо-восток, появилось большое северное плечо горы
Клей.

«Облака не так далеко внизу, на северной стороне хребта, это факт, — сказал мистер Роджерс. — Если северный ветер не утихнет, мы, возможно, сможем подняться на вершину. Но мы не хотим слишком долго стоять здесь на холоде».

 Все вернулись в укрытие и подождали ещё полчаса, которые, по словам Пината, показались двумя часами. Затем кто-то снова вышел на разведку и вернулся с сообщением, что
облако поднялось ещё выше, и стала видна северная долина. Ещё через полчаса даже из хижины они увидели, что
Стало заметно легче. Ураган превратился в устойчивый ветер,
скорость которого Роб оценил в сорок миль в час, подбросив в воздух клочок бумаги
и наблюдая за скоростью его падения. Стало теплее,
хотя в хижине без огня было по-прежнему холодно. Через полчаса
можно было отойти от хижины на некоторое расстояние, не теряя её из виду,
и Пинат с Артом спустились к роднику за водой. Затем мистер
Роджерс отвел разведчиков немного назад по тропе и показал им два Облачных озера на седловине в направлении
Монро.

“Мы собирались пообедать у этих озер”, - сказал он. “Я хотел
показать тебе несколько интересных вещей о них. Но им придется
подождать. Это обычный альпийский сад там, и это идет в
цветок сейчас. Если мы получим хороший день, чтобы завтра мы могли бы, правда”.

“Смотрите, ” внезапно закричал Лу, “ вон Монро выходит из облака!”

— А вон там, позади него, Франклин! — закричал Фрэнк.

 — А там, где солнце, туманное яркое пятно! — закричала Пинат.

 Они поспешили обратно в укрытие, чтобы сообщить новость паре
Внутри, пока они шли, казалось, что облака поднимаются ветром с северных склонов и уносятся на юг.
 Вскоре вся тропа Кроуфорд позади них была практически свободна от облаков, и солнце, очень слабое и туманное, мягко освещало иней на камнях, потому что снег был не более чем сильным инеем. На севере они снова увидели долину, а за ней — хребет Дартмут и ещё более далёкие вершины, на которые
падали солнечные лучи.

Но весь конус вершины Вашингтона всё ещё был невидим. . Стоя
перед убежищем они посмотрели на гранитное плато и увидели, что
оно заканчивается сплошной массой облаков.

“О, это значит, что мы не можем идти дальше?” - воскликнула девушка.

Мистер Роджерс посмотрел на нее. “Как ты себя чувствуешь?” спросил он.

“Хромая и замерзшая, - ответила она, - но я могу это сделать!”

— Что ж, я почти уверен, что на сегодня шторм закончился, — ответил
начальник разведки. — Но этим облакам, вероятно, понадобится вся ночь,
чтобы унестись прочь из Вашингтона. Я почти уверен, что смогу
проложить путь. После того, как мы доберёмся до конуса, всё
станет ясно. В любом случае, у нас есть время
хватит, чтобы обойти конус, пока мы не доберёмся до железнодорожного виадука, если
хуже некуда. Думаю, вам лучше будет наверху. Сумки на плечи,
парни!

 Он посмотрел на часы. Было полчетвёртого. — Осталось меньше двух
миль! Двигайтесь быстро. Теперь нечего бояться. Этот шторм закончился, я уверен. Наверху нас ждёт пожар!

Они быстро шли по плато Бигелоу-Лоун, и Лу с интересом разглядывала многочисленные полевые цветы в расщелинах скал. Снег уже таял, но от этого тропа становилась только более скользкой.
и это, вкупе с сильным ветром, затрудняло ходьбу. У девушки
и ее спутника не было палок, поэтому Роб и Арт одолжили им свои, и
Роб шел рядом с девушкой, помогая ей преодолевать труднопроходимые места.

В трети мили от убежища они вышли на тропу, ведущую к отрогу Бутт,
ведущую направо, вниз по длинному гребню отрога, на юг.

— «Овраг Такермана вон там, к востоку от отрога Бутт», — сказал
мастер-скаут. — «Кажется, сейчас он затянут облаками».

 Однако облака были не над отрогом, а над вершиной, и хотя сейчас, когда
Тропа довольно резко повернула на север и начала круто подниматься.
Они вошли в туман, окутывавший конус Вашингтона, он был
гораздо менее плотным, чем утром, и они без труда видели тропу
впереди. Эта тропа была чем-то вроде траншеи в скалах,
по-видимому, вырытой путём подбора камней и складывания их
с обеих сторон, пока дно не стало достаточно ровным, чтобы по нему
можно было идти, или, скорее, не слишком неровным, чтобы по нему
можно было идти.

— Теперь эта тропа — проще простого, — сказал Пинат, выходя вперёд.

 Однако по мере того, как тропа становилась всё круче и круче, каждый из них начал
тяжело дышите и часто останавливайтесь, чтобы перевести дух.

“Что у меня с дыханием?” - спросил Арт. “Это из-за тумана в моих
легких?”

“Это из-за высоты”, - рассмеялся мистер Роджерс. “Этого не должно вас беспокоить
много мальчиков, но. Вы молоды. Я тот, кто должен быть коротким
вдохнул. Чем старше ты становишься, тем менее готово твое сердце реагировать на большие высоты.
”

— Я не против, — пропела в ответ Пинат. — Арт чувствует это, потому что он такой толстый!

 Они ещё несколько мгновений трудились в тишине, а затем Лу вдруг воскликнула:
— Смотрите! Джунко!

 И действительно, из-под камня выскочил джунко. Арт подошёл к нему
Он подошёл к нему и, заглянув под камень, нашёл гнездо.

«Ну-ка!» — сказал он. «Что ты об этом думаешь? Джунко, гнездящийся на земле!»

«А где ещё ему здесь гнездиться?» Лу рассмеялся. «Но я думал, что джунко — это зимние птицы».

«Ну, разве сегодня не достаточно зимняя погода для тебя?» — сказал Арт.

— Говорят, что климат на вершине Вашингтона такой же, как на Лабрадоре, —
вставил мистер Роджерс. — Вот почему некоторые щурки всегда проводят лето здесь,
а не улетают дальше на север.

 Лу наблюдал за красивой серо-белой птичкой, которая взволнованно прыгала
по камням, иногда почти невидимая на фоне голой серой
гранит, и в белесом тумане. “Этот юнко защитного цвета"
на этих скалах все в порядке, ” сказал он. “Но, боже, он выглядит каким-то одиноким
здесь, наверху!”

“ Одиноко! ” воскликнул Фрэнк. “Я должен сказать, что все это место самое
унылое на вид, что я когда-либо видел - ничего, кроме больших кусков гранита
наваленных повсюду, и ни солнца, ни неба, ни земли под тобой. Я
чувствую себя так, будто мы единственные люди во всём мире».

«Я тоже», — сказала Пинат. «Но мне это нравится! Высоко в облаках, над
всеми — ни звука, кроме победы…»

Как раз в этот момент, словно из серого облака над их головами,
раздался звук горна!

Все остановились и воскликнули: «Что это?»

«Мы ещё не добрались до вершины, — сказал мистер Роджерс. — Должно быть, кто-то спускается».

«Привет, сам себе!» — закричал Пинат во всё горло.

Раздался резкий сигнал горна, и, когда разведчики двинулись вперёд по тропе, они увидели смутные фигуры, спускавшиеся к ним.
Через мгновение отряды встретились. Пришельцев было пятеро, с рюкзаками и шестами. У одного из них на плече висел горн.

“Мисс Элис Браун в вашей компании?” они позвонили, как только появились.
в поле зрения.

“Я здесь”, - сказала девушка. “В чем дело?”

Она снова побледнела и повисла на руке Роба.

“Мы ищем вас, вот и все”, - сказали пятеро мужчин, когда собеседники
встретились. “Ваш спутник здесь?”

— Я здесь — мы оба здесь, благодаря этим мальчикам и их вожатому, — ответил мужчина. — Откуда вы узнали, что мы поднимаемся?

 — Откуда мы узнали? — сказал мужчина с горном. — Родители мисс Браун
потратили 7 333 641,45 доллара, чтобы позвонить на вершину и узнать
если бы вы приехали. Как только мы узнали, что нижние склоны расчищены, мы отправились вниз искать вас.

— О, бедная мама! — воскликнула девочка.

 — Что ж, она будет ждать вас, прижав ухо к другому концу провода, когда вы вернётесь, — не волнуйтесь, — сказал горнист. Затем он повернулся к мистеру Роджерсу. — Где вы её оставили? В укрытии?

 — спросил он.- Да, - разведчик ответил Мастер. “Приют, безусловно, оправдано
сам в-день”.

“Хорошо!” сказал другой. “Результат за Аппалачи клуб. Это был
самый сильный июльский шторм, который я когда-либо видел в горах. В сотне миль от
Час на вершине, а термометр показывает двадцать два градуса».

Он двинулся дальше по тропе вместе с мистером Роджерсом и одним или двумя скаутами.

«Зелёные, конечно?» — тихо спросил он, кивнув в сторону мужчины и девушки. «Держу пари, они пытались подняться без еды, без достаточной одежды и даже без компаса?»

«Именно так», — ответил командир скаутов. «Они следовали за нами — рассчитывали
добраться до вершины вовремя, чтобы успеть на поезд. Полагаю, они думали, что это приятная утренняя прогулка. Они настигли нас под Монро, когда погода только начала портиться. Девушка подвернула ногу
Я подвернул лодыжку, и мне показалось разумнее укрыться, чем пытаться вернуться
на тропу Маунт-Плезант, а потом спускаться по Плезант к Бреттон-
Вудс, под пронизывающим ветром».

«Совершенно верно», — сказал другой. «У вас были какие-то проблемы с тропой?»

«Довольно много», — ответил мистер Роджерс. «Арт, вот и я, мы поднимались, и мы не подавали виду, но это была тяжёлая работа, особенно с этим ледяным ветром в лицо. Между Монро и вершиной должно было быть как минимум вдвое больше пирамид из камней. Я действительно думал, что однажды потерял её, но мы нашли следующую пирамиду из камней, прежде чем начали нервничать».

“Ты прав”, - сказал горнист. “Ты совершенно прав. Они пренебрегли
этой прекрасной старой тропой ради троп на северных вершинах. И это еще более
опасно, чем любая из северных вершин. Это следует отметить.

Пока он говорил, они внезапно оказались в чем-то похожем на старый погреб.
отверстие в скалах.

— Загон, куда раньше привязывали лошадей, когда они поднимались по Бриджл-Трейл, — сказал мужчина. — Мы почти на месте.

 Тропа стала более ровной, и вскоре сквозь туман они увидели что-то похожее на конец деревянного моста. A
Через мгновение они увидели, что это был конец железнодорожной эстакады.
 Ещё через минуту из тумана показался дом,
любопытный, длинный, низкий дом, построенный из камня, с деревянной крышей. Дом
был похож на Ноев ковчег.

 — Вершина! — воскликнул мистер Роджерс. — Это старый Дом на вершине!

Скауты закричали и запрыгнули на платформу в верхней части
железнодорожной насыпи. С этой платформы дощатая дорожка вела к двери
«Дома на холме». Через пути ступеньки спускались к амбару и второму
дому, каретному сараю в верхней части подъездной дороги, которая поднимается
восточный склон горы.

 Девушка, когда Роб и её жених помогли ей подняться на платформу, устало вздохнула, почти всхлипнула, а затем, прихрамывая на больную лодыжку, попыталась добежать до дома Тип-Топ. Мальчики шли чуть медленнее, глядя сначала на дыру в подвале, где
Раньше на этом месте стоял отель «Саммит» (он сгорел в 1908 году), а на его месте будет построен новый отель, прежде чем эта история будет опубликована.

Было почти половина шестого, когда они вошли в длинную низкую комнату отеля «Тип-Топ» и почувствовали внезапное тепло от ревущего в камине огня.
большая железная печь.

Бросив рюкзаки в угол, мальчики направились к этой печи и протянули руки к теплу.

— Ух, как хорошо, — сказал Пинат.

— Да, ногам хорошо, — сказал Фрэнк. — Я немного затек и устал, если честно.

Девочка исчезла. Она уже поговорила со своей матерью у подножия горы по телефону, который
проходит вдоль железнодорожной эстакады, и жена владельца «Дома на
вершине холма» отвела её наверх, чтобы уложить в постель.

[Иллюстрация: «Всё зависит от того, какие ветры
дует отец Эол»
прикован, возможно, в глубоких пещерах Большого залива, или в каких-то других отпускает, чтобы позвякивать цепями в доме Тип-Топ”]

“Думаю, этой ночью она будет спать спокойно”, - сказал человек с горном,
который вошел вместе с мальчиками.

“И она не пойдет по Кроуфордской дорожке для верховой езды в туфлях на высоких каблуках
и очень скоро снова не наденет!” - сказал Роб. “Мы тоже будем здесь спать,
Мистер Роджерс? Я не думаю, что мы захотим спать на улице. Термометр у того окна по-прежнему показывает почти ноль градусов».

 Мужчина с горном прошептал им, чтобы хозяин не услышал: «Не оставайтесь здесь. Они оставят вас на ужин и посадят в
комнаты, в которые не проникает воздух. Окна вделаны в крышу,
и не открываются. Я ужасно простудилась, когда спала здесь в прошлом году.
Думаю, они никогда не проветривают постельное белье. Мы все внизу, в каретном сарае.
Возможно, тебе придется спать на полу, но окно будет открыто, и
ты сможешь приготовить себе еду на плите.

“Это мы!” - сказал Арахис. — Послушайте, но сначала мы хотим купить немного сладкого шоколада
и открыток, не так ли?

 Все скауты столпились у длинной стойки в углу комнаты,
накупили сладкого шоколада, а также написали и отправили письма
открытки, которые будут отправлены поездом на следующий день. Летом на вершине
Вашингтона находится обычное почтовое отделение Соединённых Штатов, и вы
можете отправить туда свою почту, если хотите.

«Только не пугайте своих родных жуткими рассказами о сегодняшнем дне!»
— предупредил их мистер Роджерс. «Лучше приберегите это до возвращения домой».

“Почему бы тебе не написать небольшой отчет о своем приключении для "Амонга
облака”?" - спросил владелец. “Вы можете отправить копии себе домой"
, если уйдете до того, как это выйдет”.

“Что такое "Among the Clouds”?" - спросили мальчики.

Он взял небольшую восьми страницах газеты. “Напечатано У основания каждого
день”, - сказал он. “Она была напечатана на вершине здесь, до отеля сгорел. Все
прибывших на саммит помещаются в день”.

“Вы пишите историю, Роб”, - воскликнул арт. “Когда это будет напечатано?”

“Сделайте это покороче, и я смогу перенести это по телефону на завтра”, - сказал мужчина
.

“Отлично! — Мы все возьмём по два экземпляра, — сказал Пинат. — Приберегите их для нас. Мы пробудем здесь два или три дня. Ура, мы будем в
газете!

 — Вы можете зарегистрироваться там, пока пишется статья, — сказал владелец.

Роб взял карандаш и лист бумаги и сел у печки писать, а остальные подошли к регистрационному журналу. Как вы можете догадаться, в тот день было очень мало записей. Однако в верхней части страницы (за день до этого) были указаны названия двух автомобильных групп, которые большими буквами под своими именами написали марки машин, на которых они поднялись на гору.

— Боже, как глупо, — сказал Арт.

— Подожди, — сказал Пинат, сверкнув глазами, — пока я зарегистрируюсь.

Он написал своё имя последним, а под ним большими жирными буквами напечатал:

 «Обувь Смита и Джерома».

“Вот, - воскликнул он, - это мотор, в котором я появился! Хорошая реклама. для
старины Смита и Джерома, а? С таким же успехом можно рекламировать наш Саутмид
лавочников”.

Мужчина с горном, стоявший позади мальчиков, взглянул на кассу
и расхохотался.

“С тобой все в порядке, малыш!” - сказал он. “Я бы хотел, чтобы участники автопробега могли это увидеть
. Это послужит им уроком за то, что они хвастались своим автомобилем. Кроме того,
это ленивый способ взбираться на гору. Если бы я был боссом,
 я бы заминировал дорогу для экипажей и железную дорогу, и тогда сюда не смог бы попасть никто, кроме тех, кто умеет ходить пешком».

— Ты как тот человек на Мусилауке, — сказал Лу.

 — Я как все настоящие альпинисты, — ответил он.

 — И как скауты, — сказала Пинат.

 Роб закончил краткий рассказ об их приключении на тропе Кроуфорд-Бридл, и хозяин поднялся наверх, чтобы узнать имя человека, которого они спасли. Имя девушки они уже знали.

— Не говори, что мы их спасли, Роб, — предупредил мистер Роджерс. — Скажи, что они
настигли нас в Монро, и мы все вместе отправились дальше, потому что у нас
были одеяла и провизия.

  — Именно это я и сказал, — рассмеялся Роб. — Но это не меняет
фактов.

Владелец магазина вернулся с названием, и Роб добавил, обращаясь к мужчине с
горном: “А имена вашей компании тоже?”

“Скажем, пятерых прыгунов”, - ответил другой. “Я назову тебе наши имена
позже. Мы не важны для истории”.

“Но я хотел бы знать, почему у тебя горн”, - сказал Роб.

“Я расскажу тебе об этом позже”, - рассмеялся мужчина.

Роб передал свой маленький счёт хозяину, и компания
вышла из тёплого дома на улицу, в туман и пронизывающий
ветер.

Это было почти то же самое, что выйти на палубу корабля в сильный
туман. Они могли видеть, как доска идет впереди, до самой железной дороги.
платформа - и это все. Остальной мир был стерт.
Ветер завывал в телефонных проводах и в балках железнодорожной эстакады
, точно так же, как он завывает в корабельном такелаже. К тому же,
темнело. Мальчики дрожали, и никто не предложил ничего предпринять.
исследовать.

“Я на ужин и спать”, - сказал Арахис.

Они пересекли железную дорогу с зубчатой рейкой между двумя рельсами
и спустились по длинной лестнице. Внизу был конец
Слева от дороги, которая, как они видели, исчезала в облаках на востоке, стоял сарай, прикованный цепями к скалам, а справа — квадратное двухэтажное здание, каретный сарай.

 Внутри уже горела лампа, и четверо мужчин, спустившихся с горы вместе с горнистом, а также очевидный владелец дома сидели у печи, в которой жарко потрескивали дрова.

— Ну что? — спросили все четверо, когда вошли разведчики и горнист. — Есть ещё
люди, которых нужно спуститься и спасти?

 Горнист покачал головой. — Я ни о ком не слышал, — сказал он. — Там
ни слова о том, что сегодня кто-то еще пытался пройти Тропой Кроуфорда. У любого, кто
пытался пройти Тропой Такермана, наверняка хватило ума остаться в
лагере. Та группа, которая сегодня утром переправилась с нами через залив.
они сказали мне, что решили пойти по каретной дороге. Я думаю, мы получили
это место в свое распоряжение.

“О, это хороший, мягкий пол”, - засмеялся один из мужчин. “Мальчики, вы не
ум хорошо, мягкий пол, не так ли?”

“Ни капельки”, - сказал арахис. “Я всегда сплю на полу ... предпочитаю его
факт”.

Остальные засмеялись, и разведчики сняли свои рюкзаки, расправили
Они расстелили одеяла, чтобы они высохли, и сняли свитера.

Затем все начали готовиться к ужину. Владелец постоялого двора вынес стол и положил на него несколько досок, чтобы он стал больше. Скауты сравнили запасы с пятью бродягами и обнаружили, что у незнакомцев был кофе, которого у мальчиков почти не было, и сгущённое молоко, которого у мальчиков не было совсем, а у мальчиков были яичный порошок и сушёные овощи, которых не было у незнакомцев. Однако у нас не было достаточно времени, чтобы замочить овощи.

“Ты сделаешь нам кофе, и мы сделаем вам омлет”, - сказал Арт. “Это
справедливый обмен. Я буду готовить гриль торты на кучу”.

“Более чем справедливо”, - сказал горнист. “Это отнимает у вас целый обед.
ребята, в то время как кофе у нас более чем достаточно. Вот некоторые из наших
фарш из ветчины в яичницу”.

“Только что!” сказал арт. — Большую часть своей порции мы съели в укрытии. Он
сразу же начал готовить омлет.

 Вскоре компания из одиннадцати человек (хозяин приготовил свой ужин
позже) села за грубый стол, сначала поели бульона из кубика,
а затем выпили дымящегося кофе, съели омлет с рубленой ветчиной и гренки
сдобренные маслом и сахаром, которые предоставил владелец, и сладкий
шоколад на десерт.

Некоторое время все молчали. Мужчины и мальчики были голодны и
заняты тем, что ели вкусную горячую еду.

— Сегодня я точно не усну, — сказал Арахис. — Можно мне ещё
чашку кофе?

— Кто ещё хочет? — спросил трубач, который разливал кофе.

— Я, — сказал Арт.

— И я, — сказал горнист.

— И я, — сказал мистер Роджерс.

— И я, — сказал один из мужчин.

— И я, — сказал Роб, после чего все остальные рассмеялись, и
Роб выглядел удивленным, потому что не собирался упрекать их в неправильном использовании
грамматических конструкций.

«Вы видите преимущества университетского образования, джентльмены», — воскликнул мистер
Роджерс, а бедный Роб покраснел.

Это была веселая трапеза. Когда она закончилась, пятеро мужчин достали из карманов
трубки и с удовольствием затянулись, а мальчики сели у печки, и Пинат сказал:

“А теперь, мистер Горнист, расскажите нам, почему у вас есть горн”.

к большому удивлению мальчиков, мужчина, к которому обратились, покраснел.

“Ну и дела, мальчики, вы будете смеяться надо мной!” - сказал он, как мальчишка. “Но
Я расскажу тебе. Я вчера забрал этот рог у Рэндольфа. Мы пришли сюда
обогнув Большой залив и поднявшись по тропе Шести мужей ...

“И еще какая-то тропа!” - подхватили остальные четверо.

“... и обратно через Адамс к хижине Мэдисона. Мы провели там прошлую ночь
и пришли со стороны залива сегодня утром. Мы добрались до Глины
до того, как на нас обрушилась непогода. Вершинный конус задержал нас. И мы добрались до дороги для экипажей, прежде чем стало так темно, что ничего не было видно. Господи, какой ветер дул вокруг Клэя! Честно говоря, я не знал, сможем ли мы добраться.

 — А горн? — спросил Пинат.

— О да, горн. Я забыл про горн, не так ли?

— Может, и забыл, — сказал Пинат.

Остальные засмеялись.

— Что ж, теперь я расскажу вам про горн, — продолжил рассказчик. — Когда
я учился в колледже, рядом со мной жил парень, который мог запустить футбольный мяч
дальше, чем кто-либо из моих знакомых...

— Насколько дальше? — спросил Арт.

«Ну, я видел, как он пробежал семьдесят ярдов», — был ответ.

«Ничего себе!» — воскликнул Пинат. «Это заставило тебя купить горн?»

«Послушай, кто это рассказывает?» — сказал мужчина. «Нет, это не заставило меня купить горн, но этот парень, который мог так далеко проплыть, купил корнет. Что
как ты думаешь, зачем он купил корнет?

— Не могу представить, зачем кому-то покупать корнет, — вставил один из
мужчин.

— Заткнись, Том, — сказал горнист. «Ну, он купил корнет, чтобы научиться на нём играть, и после того, как он научился на нём играть (отвлекая всех в общежитии от учёбы, пока сам учился!), он провёл летние каникулы в Скалистых горах, поднимался с этим корнетом на самые высокие вершины, на которые только мог взобраться, и играл на нём. Он научился играть на нём только ради этого — ради радости слышать, как музыка рожка разносится в воздухе
в бескрайние просторы неба. Кроме того, он издавал им звуки,
отражающиеся от скал, когда взбирался наверх. После того лета он больше никогда
не играл на нём».

«Почему он не посмотрел, как далеко он может запустить футбольный мяч с вершины
Пикс-Пик?» Пинат ухмыльнулся.

«Он потратил все силы, играя на корнете, и не смог запустить мяч», —
сказал мужчина.

Однако Лу не воспринял эту историю как шутку. «И ты принёс сюда свой горн, чтобы играть на нём с вершины Вашингтона?» — спросил он. «Я думаю, это здорово. Боже, я бы хотел, чтобы ты вышел и поиграл на барабанах, прежде чем мы ляжем спать!»

Мужчина пристально посмотрел на Лу. — Так ты понимаешь! — сказал он. — Эти
филистимляне со мной не понимают, и твой юный друг Пинат тоже не понимает.
 В их душах нет музыки, не так ли? Сейчас мы с тобой выйдем на улицу
и будем отбивать ритм в окружающей нас атмосфере.

 — Ну и словечки, — хихикнул Пинат. — «Нам нужно не это,
а побудка завтра».

«Не волнуйся, ты её получишь», — рассмеялся мужчина.

Они все немного посидели, обсуждая сегодняшнее приключение и планируя
следующий день, если будет ясно. Пятеро мужчин спускались по склону.
Тропа Дэвиса, а поскольку эта тропа проходит вдоль Бутт-Спёр, скауты
решили пойти с ними, оставив их в конце Спёра.
Скауты спустились на ночь в Овраг Такермана, а остальные
продолжили путь на юго-запад, по Лестнице Гиганта, к нижнему концу
Кроуфорд-Нотч.

«Но сначала мы хотим посетить Озёра Облаков», — сказал
мастер-скаут. “Мы едва успели взглянуть на них сегодня”.

“Нас это устраивает”, - сказал человек по имени Том. “У нас будет время, если мы начнем
пораньше. Я бы хотел сам взглянуть на альпийский сад.

“ А теперь на чечетку, - крикнул горнист.

Они с Лу встали и вышли на улицу. Остальные последовали за ними, но
первая пара быстро растворилась в облаке, направляясь по каретной
дороге, пока фонарь каретного сарая не стал невидимым.

Вселенная была мертвенно неподвижна, если не считать непрерывных завываний ветра.
ветер. Вообще ничего не было видно, ни звезд вверху, ни долины
фонари внизу - ничего, кроме влажной, холодной белой темноты. Лу был
трепетно молчалив. Мужчина поднёс горн к губам и заиграл — заиграл
нежные, печальные, торжественные звуки.

Они поднялись над стонами ветра и, казалось, уплыли в
Сердце Лу защемило в груди. Когда последняя нота нежно затихла, на его глазах выступили слезы — он не мог сказать почему. Но что-то в этих звуках всегда навевало на него грусть, и теперь, в этой странной обстановке среди облаков, слезы действительно полились. Мужчина заметил это и молча положил руку ему на плечо.

«Ты понимаешь», — сказал он, когда они возвращались обратно по дороге, и это было все, что он сказал.

Вернувшись в каретный сарай, хозяин показал им все свободные
кровати наверху. Там было две койки, поэтому Арт и Орешек настояли на
спит внизу, у плиты. Они wabbed вверх дополнительное одеяло или
две кровати, сделал свои свитера в подушки, и почти до
лампы погаснут, они были так же крепко спит, как если бы они были ВРУ
на перьях.




ГЛАВА XII

ВНИЗ По УЩЕЛЬЮ ТАКЕРМАНА


Но, хотя заснуть на полу сравнительно легко, продолжать спать на нем
не так-то просто. И Арт, и Пинат просыпались несколько раз за ночь и
переворачивались на другой бок. Наконец, ближе к утру, Арт встал и на цыпочках подошёл к окну, чтобы выглянуть наружу. Он
вернулся и потряс Пината.

— В чём дело? — сонно спросил Пинат.

 — Вставай, я тебе покажу, — прошептал Арт.

 Пинат проснулся и подошёл к Арту к окну.

 Снаружи сияли звёзды!  Но это было ещё не всё.  Арт указал вниз, на дорогу, и далеко внизу, в чёрной тени горы,
 Пинат увидел что-то похожее на падающие звёзды. Эти
звёзды, очевидно, приближались.

«Ну, что ты на это скажешь!» — воскликнул он.

«Будь я проклят, если знаю. Очевидно, кто-то идёт по дороге с
фонарями».

Мальчики бесшумно обулись и чиркнули спичкой
чтобы посмотреть на часы.

“ Без четверти четыре, ” сказал Арт. “ Солнце взойдет через полчаса. Боже мой!,
Я бы хотел затрубить в горн и разбудить их!

“Хозяин использует его Сам, я должен сказать”, - прошептал орешек, как
звук храп пришел от номера из показанных выше. Они огляделись по сторонам, но
мужчина, очевидно, прихватил с собой горн наверх, поэтому они выскользнули
через дверь, чтобы посмотреть на качающиеся фонари, поднимающиеся на
гору.

На улице было холодно и все еще темно, но они смутно могли разглядеть
колею на каретной дороге и пошли по ней. Фонари были ярко освещены.
приближались, и теперь они могли слышать голоса. Мгновение спустя, и
они встретили фонарщиков, группу из почти дюжины мужчин и женщин.

“Привет, мальчики! Откуда вы упали? ” крикнул мужчина, шедший впереди,
внезапно заметив Арта и Арахиса.

“Откуда вы поднялись?” Арахис ответил.

“Мы вышли из коттеджа в Глене, чтобы встретить восход солнца”, - ответил другой
.

— О боже, я должна сказать, что так и было! — вздохнула женщина из компании. — Если вы когда-нибудь снова застанете меня за восхождением на гору посреди ночи,
сразу же отправьте меня в Маттеаван.

“Не унывай, Лиззи, скоро у нас будут бутерброды”, - сказал ей кто-то
.

“Бутерброды на завтрак! Все хуже и хуже!” - вздохнула она. “Я не
верю, там будет либо Восход, либо. Я не вижу никаких признаков
из этого”.

“Давай пожмем эту кучу,” арт-прошептал малыш. “Они дают мне
боль”.

Мальчики побежали обратно к каретному сараю, снова вошли в него и заперли за собой дверь, чтобы новые гости не смогли войти.

«Чёрт возьми, мы должны забрать этот горн и посмеяться над этим, как его там, — он ведь не сказал нам, да? Я иду за ним», — сказал
Арахис.

Он скинул туфли и на цыпочках начал подниматься по лестнице. Арт услышал, как
над головой заскрипел пол, а затем он услышал сдавленный смех.

Мгновение спустя мужчина появился с горном в одной руке и
Ухом Арахиса в другой. Арахис все еще был прикреплен к уху, и он
изо всех сил старался не расхохотаться вслух.

“Поймали тебя с поличным”, - сказал мужчина. “Привет, Арт! Ты тоже не спишь?
Как погода?

“ Отлично, ” сказал Арт. “ Выходи и разбуди их всех.

Мужчина посмотрел на часы, затем на небо за окном. На
востоке уже посветлело. Звезды бледнели. Можно было видеть за
голые скалы на вершине горы.

«Пойдёмте!» — сказал он.

Все трое вышли на улицу. Группа с фонарями уже прошла мимо
каретного сарая и поднялась по ступенькам на вершину. Сверху было слышно, как
они разговаривают. Мужчина и мальчики обошли каретный сарай с южной стороны, скрывшись из виду с вершины, и, поднеся горн к губам и направив его на восток, где уже розовело небо, мужчина заиграл весёлые, бодрые звуки побудки.

 — О, сыграй ещё раз! — закричал Пинат. — Ух ты, мне здесь нравится! Теперь я знаю, зачем ты взял горн.

 Мужчина улыбнулся и снова заиграл побудку.

Не успели затихнуть последние ноты, как они услышали топот в доме позади них и крики: «Ну же!» «Эй, дайте человеку поспать, а?» «Да выключите вы эту музыку!»

 «Вставайте, сони, и смотрите, как восходит солнце!» — крикнул Пинат. «Сегодня будет отличный день!»

 Через пять минут скауты и мужчины вышли из сарая и сели на камни рядом с Артом и Пинатом.

— Это действительно хороший день, — сказал мистер Роджерс. — Где лучше всего
наблюдать за восходом солнца?

— Я бы предложил подняться на вершину горы, — сказал трубач.

Уже рассвело. Восток розовел, и, когда они посмотрели вниз, на юг,
над грудами чуть-чуть, обрушились скалы в сторону оврага парка МУЗ Брук, они
можно видеть массу белых облаков, как вата, ватин. Поднявшись по ступенькам,
они все поспешили и обнаружили компанию фонарщиков, которые ели сэндвичи в
укрытии от ветра в доме Тип Топ.

“Они лучше едят, чем встречать рассвет,” понюхал искусства.

“Может быть, вы бы, если бы ты провел ночь, гуляя перевозки
дорожного движения”, - засмеялся кто-то.

Арахис повел их к самой высокой скале, которую смог найти, и они посмотрели
на мир, который теперь быстро озарялся светом.

На севере, далеко за огромными горными хребтами, они увидели
можно было разглядеть очертания более низких холмов и долин. Но всё, что находилось ближе к
горе, было скрыто низкими белыми облаками у них под ногами. На
северо-востоке и востоке не было ничего, кроме облаков, примерно на
тысячу футов ниже них. То же самое было и на юге. На юго-западе, над
длинными выступами Тропы Кроуфордской уздечки, по которой они поднялись
днём раньше, лежало такое же огромное белое покрывало.

— Послушайте, эта вершина Вашингтона похожа на огромный скалистый остров в
море, — воскликнул Лу.

Теперь мир был почти таким же ярким, как днём.  Восток был розовым, а верхняя
небо голубое, звезды исчезли. Огромный белый океан облаков под ними
вздымался и клубился под порывами северо-западного ветра, который дул вниз
с вершины, везде, где гребень волны поднимался над уровнем моря. Солнце,
большой красный шар, появилось на востоке, и горнист поднес свой горн к
губам и протрубил долгую приветственную трубу.

Это было замечательное, прекрасное зрелище. Пока они наблюдали, облака
под ними вздымались и колыхались, то тут, то там
проявляясь, и внезапно на северо-востоке из розово-белого моря
возник второй скалистый остров в форме пирамиды.

“Привет, это Джефферсон!” - крикнул один из мужчин.

Затем за Джефферсоном вырос второй остров, тоже голый скальный пик.

“А вот и Адамс”, - сказал мистер Роджерс.

“И тут Мэдисон”, - сказал горнист, а третий пик поднялся с
облако моря, за Адамса.

“Что находится между этими пиками и плечом Вашингтона, которое я вижу?
тянется на северо-восток?” - спросил Фрэнк.

— Большой залив, — ответил один из мужчин. — Должно быть, прошлой ночью в заливе выпала сильная
роса. Там полно облаков.

 
 — Наверное, вчера тоже промок под дождём, — сказал кто-то ещё.«Но облака скоро рассеются. Они быстро приближаются».

 Пока он говорил, одно из них, словно длинный белый палец, поднялось над берегом залива, протянулось к серым цистернам с водой на железной дороге и, прежде чем кто-либо успел что-то сказать, повеяло холодом в лица людей на вершине.

 «Привет, облако!» — сказал Пинат, махнув рукой в сторону белого тумана. — Это снова означает плохую погоду? — добавил он.

[Иллюстрация: поток облаков, стекающих с Северных пиков в
Большой залив, вид с вершины горы Вашингтон]

— Нет, они просто поднимаются из заливов. Думаю, они рассеются до того, как мы
выйдем, — сказал один из путешественников. — Проблемы создают облака, которые
спускаются или поднимаются с равнин. Давайте, пора завтракать! Если мы собираемся отправиться с вами, скаутами, к Облачным Озерам
, нам нужно выехать пораньше, потому что наш путь
вниз по Лестнице Гигантов длится пятнадцать или двадцать миль и труден
чтобы найти, в придачу.

Однако по мере того, как они удалялись, взгляд в сторону от солнца показывал тень от города
Вашингтон, отбрасываемую облаками на запад, насколько хватало глаз.
Пинат взмахнул рукой. «Тень этого жеста была на стороне
Лафайета!» — воскликнул он.

 Завтрак был приготовлен как можно быстрее: мальчики
принесли яичный порошок, а мужчины — бекон и кофе. Затем, заплатив хозяину постоялого двора за ночлег, обе группы взвалили на плечи рюкзаки, поднялись по ступенькам в тонком белом облаке, закупились сладким шоколадом в «Ти-Топ-Хаус» и, всё ещё находясь в облаке, направились на юго-запад по конусу вершины по тропе Кроуфорд-Бридл.

Спуск был быстрым. Высота конуса составляет тысячу футов, но они
вскоре на лужайке Бигелоу, и хотя белый туман все еще идет
вверх по хребту от заливов ниже, они были тонкими здесь, и
солнечный свет вспыхнул, и под ними они могли видеть зеленые Интервэйл
Бреттон-Вудса, сияющей в полном утреннем свете.

“Гораздо веселее, чем вчера”, - сказал Фрэнк.

“Спасибо”, - воскликнул Арахис.

На развилке Бутт-Спур-Трейл все выгрузили багаж, и рюкзаки с одеялами сложили под валуном. Затем
они поспешили вниз по Бридл-Трейл, мимо хижины, в которой
накануне был таким другом, и вскоре мы добрались до большего из двух Облачных озёр, которое находится к северу от тропы Кроуфорд, на самом краю перевала Монро-Вашингтон, ровно в двух милях ниже вершины. Площадь большего озера составляет примерно пол-акра, а меньшего — едва ли треть от этого размера.

«Эти озёра — самые высокие к востоку от Скалистых гор, — сказал мистер
 Роджерс. — Они находятся на высоте 5053 фута над уровнем моря».

«А в этом пил олень», — сказал Арт, указывая на след от копыта на мягком, густом мхе у края.

“Конечно!” - сказал один из мужчин. “Должно быть, он приехал из тимбер-лайн, возможно, со стороны залива Оукс".
"Он, должно быть, приехал из тимбер-лайн”.

“Помните, ребята, ” сказал мистер Роджерс, - я говорил вам, что собираюсь
показать вам верховья реки? Ну, мы видели одну в Кроуфорде
Хаус - исток Сако. Это озеро является одним из истоков реки
Аммоносук, которая является крупнейшим северным притоком реки
Коннектикут.”

«Он немного чище, чем Коннектикут в Хартфорде или
Спрингфилде, — рассмеялся Роб. — Боже, он как чистое стекло! Смотрите, вы видите каждую веточку и кусочек слюды на дне».

“И холодно, слишком!” - воскликнул искусства, как он погрузил руку внутрь.

“Теперь, давайте посмотрим на альпийских диких цветов, как мы вернемся”, - сказал
горнист. “Они - это то, что интересует меня больше всего”.

Группа снова повернула к тропинке, и они увидели, что
почти каждая щель между незакрепленными камнями была полна густого мха
многих видов, и этот мох образовал кусочки торфяной почвы, в которой дикие растения росли.
росли цветы. По всему берегу озера росло даже несколько карликовых елей высотой в три-четыре фута
.

Дикие цветы были сейчас в полном расцвете.

“Знаете, здесь весна, в начале июля”, - сказал горнист. “Посмотрите
на все эти белые цветы сандвичника, похожие на снежную бурю. Какие красивые
это маленькие штучки, вроде крошечных белых чашечек.

“А что это за желтая?” - спросил Лу, который всегда интересовался растениями.

“Это гум”, - ответил мужчина. “Посмотрите на корневые листья - они
совсем как почки”.

— Он повсюду, — сказал Лу. — Смотрите, он растёт даже в трещинах на
скалах.

 Мужчина также указал на крошечные звёздочки хьюстонии, которые
заинтересовали мальчиков, потому что их дом в Массачусетсе находился недалеко от
Река Хаусатоник. Но ботаник заверил их, что между названиями нет никакой связи: цветок назван в честь ботаника по имени Хьюстон, а название реки — индейское.

 Здесь было ещё несколько видов цветов, а также трав, и среди них выделялся индейский поник, торчавший на три фута из болотистых впадин между камнями, с корнями во влажном тундровом мхе и желтовато-зелёными цветками на верхушке.

«Ну, кто бы мог подумать, что здесь, на скалах, может жить так много
разных растений!» — воскликнул Лу. — Но больше всего мне нравится песчанка. Это
— Это тот, который ближе всего к вершине Вашингтона, не так ли?

— Это единственный, кто добирается туда, кроме травы, я полагаю, — ответил
трубач.

Каждый сорвал несколько цветков песчанки и вставил их в шляпу или в петлицу, и в таком виде они снова добрались до развилки на Бутт-Спур-Трейл, взвалили на плечи рюкзаки и отправились на юг, вниз по длинному каменистому склону отрога, который отходит от основания конуса вершины.

Солнце стояло высоко в небе. Облака перестали подниматься над вершинами оврагов. Они могли видеть на многие мили вокруг, даже до голубой
крепостные стены Лафайет и Мусилаук на западе и юго-западе.
Прямо на юг они смотрели на вздымающееся море гор и зелени.
покрытые лесом долины, дикая местность, в которой не было никаких признаков присутствия
людей. Слева от них была глубокая яма ущелья Такерман,
выдолбленная в твердой скале. Только самая вершина Вашингтона позади
над ними все еще висел покров белого пара.

До вершины отрога оставалось всего три четверти мили, и вскоре они
были там. Здесь две группы должны были разделиться: мальчики спускались
слева в зияющую пропасть Такерманского ущелья, которое
Теперь они отчётливо видели прямо под собой других путешественников,
которые поворачивали на юго-запад, чтобы спуститься по тропе Дэвиса
и хребту Монтальбан. На вершине отрога была большая пирамида из камней,
из которой горнист достал цилиндр Аппалачского горного клуба,
открыл его и достал список, в котором они все написали свои
имена. Затем они все пожали друг другу руки, горнист протрубил в свой
горн, и скауты проводили взглядом своих ночных друзей,
уходивших по тропе Дэвиса.

«Ну и куда нам теперь?» — спросил Арт.

Мистер Роджерс указал вниз, в овраг парка МУЗ Брук, в лесистых этаж
что, где укрывался темное зеркало озера отшельник лежал на пятнадцать
сотне футов под ними.

“Боже мой, где твой парашют?” - спросил Арахис.

“Нам не нужен парашют”, - рассмеялся мистер Роджерс. “Вот тропинка”.

Мальчики посмотрели в яму. По другую сторону ущелья возвышалась ещё одна отвесная стена с выступом на конце, который назывался Львиной головой. Само ущелье было похоже на длинную узкую подкову, врезавшуюся в скалистую сторону горы Вашингтон, — подкову глубиной более тысячи футов. Они находились на одной стороне открытого конца.

“Ну, вот и началось!” - крикнул Арахис и начал спускаться.

Сначала тропа спускалась по ряду уровней, или ступеней, близко
к краю пропасти. В какой-то момент показалось, что этот обрыв
на самом деле нависает над пропастью внизу, и казалось, что они
могут бросить камень в озеро Отшельника.

Арахис, на самом деле, попробовал, но камень выплыл, опустился и
исчез, как будто под стеной.

«Это висячие скалы, — сказал мистер Роджерс. — Скоро мы спустимся быстрее».

 Вскоре тропа повернула налево и начала спускаться вправо
вниз по склону утёса. Склон был не таким крутым, как казалось сверху, и по нему вполне можно было пройти; но, тем не менее, это был самый крутой спуск, с которым они когда-либо сталкивались, и они были так заняты спуском на тысячу футов или больше к дну ущелья, что едва успевали взглянуть на огромную белую массу снега, лежащую в полутени под стеной.

 — Послушайте, мы теряем время! Пинат тяжело дышал, перепрыгивая с одного камня на другой.

«Ты бы быстрее вернулся, — рассмеялся Лу.

Вскоре тропа привела их к низкорослой ели, которая поднялась по склону оврага, чтобы встретить их, и эта жёсткая ель становилась всё выше и выше по мере их спуска, пока менее чем через пятнадцать минут они снова — впервые с тех пор, как покинули Клинтон, — не оказались в лесу. У подножия утёса тропа выровнялась, дважды пересекла ручей и внезапно вывела их на другую тропу, ведущую к вершине оврага. Почти напротив висела табличка, указывающая на
другую тропу, ведущую в лагерь Аппалачского горного клуба.

— Мы оставим наши вещи в лагере, — сказал мистер Роджерс, — и пойдём посмотрим на снежную арку до обеда, хорошо?

 — Конечно! — закричали мальчики.

 Было всего несколько минут десятого. Они так рано отправились с вершины Вашингтона, что впереди у них была ещё большая часть дня. Через несколько шагов они подошли к лагерю, который представлял собой навес из брёвен и коры, с задней и боковыми стенами, построенный напротив прямой стороны огромного валуна длиной в шесть или восемь футов. Эта сторона валуна была чёрной от дыма множества костров. Она находилась не более чем в четырёх футах от
передняя часть навеса, так что большой костер, разведенный напротив него, будет
возвращать много тепла прямо в укрытие. Все вокруг хижины
было покрыто красивыми густыми вечнозелеными растениями.

“Отличная идея!” - Воскликнул Арт. “ У тебя не только есть огонь
под рукой и ты полностью защищен от ветра, но и ты получаешь от него все
тепло. Послушай, мы должны построить точно такой же лагерь, когда вернемся!”

“Кто-то был здесь прошлой ночью”, - сказал Роб, осматривая пепел в
каменной яме для костра. “Смотри, они все еще влажные. Залил их огонь, все в порядке".
”Хорошо".

“ И оставил подстилку из веток - на двоих, - добавил Арахис, заглядывая в окно.
укрытие.

«Давайте оставим наши вещи здесь, чтобы у нас был первый
доступ к хижине на ночь», — предложил кто-то ещё. «А это будет безопасно?»

«Конечно, — сказал командир скаутов, — по крайней мере, безопасно от людей. Я думаю, что люди, которые
приходят сюда, честные. Но я не слишком доверяю ежам». В последний раз я ночевал у Такермана пять или шесть лет назад. Мы с ним разбили лагерь на берегу озера Эрмит, и пока мы спали, ежи проели дырки в наших резиновых пончо.

— Ого, ты, должно быть, крепко спал и видел сны! — рассмеялся Пинат.

— Точно, — сказал мистер Роджерс, — честное слово, надеюсь умереть!

“ Что ж, тогда давай повесим наши одеяла на эту веревку, ” сказал Арт,
указывая на толстый шнур, натянутый рядом с крышей с двух сторон.
укрытие.

Они повесили одеяла на веревку, сложили рюкзаки в
углу и отправились вверх по тропе к верхнему краю ущелья,
примерно в миле отсюда.

Через несколько шагов они увидели озеро Эрмит, красивое маленькое
озеро, которое казалось почти чёрным, таким оно было мелким и прозрачным,
с тёмным илом на дне. Оно было полностью окружено
тёмными вершинами горных елей и отражало их.
как в зеркале, а за ними — отражения огромных скалистых стен
по склонам ущелья, а затем — голубое небо.

Тропа начала подниматься по склону ущелья, и
перед мальчиками предстало всё величие этого зрелища.  Даже Пинат
замолчал.  Это было самое впечатляющее место, где они когда-либо бывали.

Слева от них скалы вздымались на тысячу футов к Бутт-Спёр, справа
они поднимались почти так же высоко к Львиной Голове. А прямо перед ними, изогнувшись полукругом, как стена стадиона, и высеченная из цельной горной породы, находилась
В десятый день июля огромная стена ущелья, в полутени у её подножия,
сверкала белизной огромного сугроба. Над сугробом
скалы блестели и сверкали сотнями крошечных ручейков. Вокруг, у подножия скал и даже на дне ущелья,
где стояли мальчики, в диком беспорядке лежали огромные груды камней,
обломки, сброшенные с отвесных стен вековыми морозами и бурями.

— Это похоже на гигантский природный Колизей, — сказала Лу. — Стена
изогнута, как на изображениях Колизея в нашей римской истории.

“Отлично”, - воскликнул Арахис. “Послушай, что за место для гладиаторских боев,
а? Рассади всю свою публику на обломках у подножия
скал”.

“И пусть твои гладиаторы выйдут из-под снежной арки”, - засмеялся
Мистер Роджерс.

“Конечно”, - сказал Арахис.

Теперь они подошли к снежной арке, которая образуется каждый июнь под верхней стеной
и иногда держится до конца августа. Зимние бури,
приходящие с северо-запада, сдувают снег с лужайки Бигелоу и утрамбовывают его в ущелье Такермана, образуя огромный сугроб глубиной в двести футов.
Этот сугроб постепенно тает и превращается в нечто, похожее на
лёд, а вода, стекающая со скалы позади, впадает в ручей под ним и образует арку.

Теперь разведчики стояли перед завалом. Он был, наверное, восемь или десять футов в глубину спереди и гораздо глубже сзади. По их подсчётам, он был около трёхсот футов в ширину и простирался от скалы на шестьдесят-сто футов. Арка находилась примерно в центре, и из-под неё вытекал ручей.

«Смотрите! — воскликнул Арт, — в нескольких ярдах ниже по течению все ольхи в листве,
ближе к нам они только-только распускаются, а здесь, у берега, они едва
покрылись почками!»

“Это верно”, - сказал Лу. “Я полагаю, что когда лед растает обратно, весна
доходит до них”.

Роб опустил руку в ручей. “Ну и дела, я их не виню”, - сказал он. “Это же
бесплатная вода со льдом, все в порядке”.

“Пойдем в ледяную пещеру”, - воскликнул Арахис, делая шаг вперед.

Мистер Роджерс схватил его. “Нет, ты этого не сделаешь!” - закричал он. “Люди привыкли делать
это, пока однажды, несколько лет назад, она не обвалилась и не убила мальчика под
ней. Ты просто загляни внутрь ”.

Арахис потыкал в край крыши своим посохом. Это было похоже на
снег, но он был твердым как лед. “Ого, это не провалится!” - сказал он.

— И всё же мы не будем рисковать, — сказал командир скаутов.

 Поэтому скауты довольствовались тем, что заглядывали в холодную хрустальную пещеру, из которой доносился звон капающей с сосулек на крыше воды и дул влажный холодный воздух.  Это было похоже на то, как если бы вы стояли у дверцы огромного холодильника.

Затем они поднялись по тропинке на несколько шагов справа от сугроба
и стали лепить снежки из хрупкой, рыхлой моренной массы на
поверхности, которая была довольно грязной, с мхом и каменной пылью,
налетевшей с вершины Вашингтона.

— Снежки в июле! — закричал Пинат, бросив снежок в Арта, который
вышел на берег.

Арт в ответ умыл Пината.

Близился полдень, и компания отправилась обратно в лагерь.
Озеро Эрмит сначала рассматривали как возможный бассейн, но отказались от этой идеи из-за болотистых берегов. Вместо этого все по очереди окунулись в ледяную воду маленькой речки, которая вытекала из снежной арки, а затем растёрлись докрасна и отправились в лагерь. Не доходя до лагеря, Арт принюхался и сказал:
— Дым! У кого-то пожар.

Через секунду они услышали голоса и увидели двух мужчин, которые разводили костёр у валуна перед укрытием.

«Привет, ребята. Это ваше снаряжение?» — спросил один из мужчин. Он был высоким, худым, с цветными очками и остроконечной бородой. Другой мужчина был невысоким и полным.

«Конечно, наше», — ответил Пинат.

«Что ж, после обеда мы пойдём дальше». — Не будем вас беспокоить сегодня вечером, — сказали мужчины.
— Вы не против, если мы останемся здесь на обед, да?

— Зависит от того, что у вас есть, — со смехом ответил Пинат.

— Немного, — ответил высокий мужчина. — Достаточно для двоих, но недостаточно
для такого крупного человека, как вы.

Арахисовое ухмыльнулся, как смеяться было на нем, и ребята начали собирать
обед готов, тоже.

Они сказали, что двое новоприбывших приехали из Джексона этим утром и
направлялись к вершине Вашингтона через главную стену Хантингтонского ущелья
. Они говорили так, как будто главная стена Хантингтона была чем-то непростым.
и, конечно, мальчикам сразу стало любопытно.

“Где Хантингтон?” - спросил Арт. “Мистер Роджерс, вы никогда не рассказывали нам об этом.

— Я сам там никогда не был, — сказал мистер Роджерс. — Я не могу быть
_везде_, понимаете.

— Ну, я тоже там не был, — сказал высокий худой мужчина, — но мой друг был там однажды и утверждает, что это лучшее восхождение в
Белых горах.

 — Ура, давайте и мы пойдём! — воскликнул Пинат.

 Мистер Роджерс улыбнулся. “Мы пойдем с этими джентльменами, если они не возражают
, и посмотрим на это, ” сказал он, - но, я думаю, мы оставим им
восхождение. Не думаю, что мне захочется тащить кого-нибудь из вас домой, мальчики.
на носилках.

“О, носилки ни к чему!” - сказал Арахис. “Я думаю, если другие люди лезут
нет, мы можем!”

Глаза короткий, толстый мужчина улыбнулся. “Может быть, когда ты это увидишь, то не поймешь
— Не будь таким нетерпеливым, — сказал он. — Пойдём с нами и посмотрим.




 Глава XIII

Вверх по стене Хантингтон-Хед


После обеда двое мужчин снова собрали рюкзаки, а Арт положил в котелок немного сушёного шпината, чтобы он размок к ужину. Он тщательно накрыл котелок и поставил его в золу костра, где он будет нагреваться от камня, даже если костёр потухнет. Затем, выстроившись в ряд за двумя мужчинами, мальчики и мистер Роджерс отправились в путь,
по-видимому, спускаясь с горы по тропинке в сторону
Хрустальных каскадов и дороги Глен.

“Мы только что пришли сюда”, - сказал высокий мужчина. “Немного отошли в сторону"
чтобы посмотреть лагерь приютов, так как я хочу построить такой же рядом со своим домом”.

“Так что мы”, - сказал разведчикам.

Двое мужчин шли очень быстро, так что ребятам пришлось тяжело трудиться, чтобы не отставать
с ними. Они были, очевидно, подготовленных альпинистов. Пройдя полмили вниз по склону, они свернули налево, на тропу Рэймонд, и, пройдя четверть мили на северо-восток, снова свернули налево, на тропу Хантингтон-Оувин, и направились почти прямо на северо-запад, где возвышался конус
вид на Вашингтон был, хотя его и не было видно. Тропинка снова пошла вверх
на этот раз довольно быстро, и разведчики, пыхтя, двинулись вслед за высоким мужчиной
и его дородным спутником, которые поднимались в гору почти так же быстро, как они спускались
.

“Эй!” - крикнул Арахис. “В ущелье пожар?”

Высокий мужчина рассмеялся. “Конечно”, - сказал он. “Четыре тревоги!”

Пройдя милю или больше по склону, они спустились в ущелье. Оно было не таким
большим, как ущелье Такермана, и в его скалистых глубинах не было озера,
но в каком-то смысле оно было ещё более диким и впечатляющим. На
Справа, на востоке, скала поднималась гораздо круче, чем в
«Такермане», к утёсу Нельсона. На западе скала была почти
вертикальной, а зубчатая и неровная стена, которая не образовывала
красивый амфитеатр, как стена «Такермана», и не имела снежной арки у основания, казалась гораздо более трудной для восхождения.

«Ого!» — сказал Пинат. «Ты победил». Я не хочу взбираться сюда».

«Ну, это же просто. Вы можете взбираться там, где взбирались другие люди, — сказал толстый мужчина, подмигнув.
— Люди взбирались на все три этих утёса».

«На тот, что слева?» — спросил Пинат.

«Конечно, — сказал мужчина.

— С помощью чего, самолёта?

— С помощью сапог, — ответил другой.

— Полагаю, у них были неплохие зубы и ногти на руках, — вставил Фрэнк.

Ещё полмили, и тропа закончилась у огромной груды обломков и
разбитых камней, сложенных в форме веера у подножия отвесной
стены.

— Это называется Веер, — сказал толстяк. “ Вот тут-то и начинается работа
. Прощайте, ребята.

“ О, давайте поднимемся повыше! ” воскликнул Арт. “ Если они могут это сделать, то и мы сможем.

“Конечно”, - сказал Арахис, увидев, что двое мужчин начали осторожно карабкаться
по обломкам Вентилятора.

“О, пожалуйста!” - закричали остальные.

— Ну, совсем чуть-чуть, — неохотно согласился мистер Роджерс, — если вы
согласитесь спуститься, когда я дам команду. У нас нет верёвок, и никто из нас не привык к скалолазанию. Я не стану рисковать. Если бы у нас были верёвки и
настоящие посохи с шипами, всё было бы по-другому.

 Скауты с криками бросились за двумя мужчинами, которые
перестали быстро идти и теперь двигались очень медленно и осторожно.
Вскоре мальчики поняли почему. Тропинка, проложенная по каменистому склону,
была очень коварной, и приходилось внимательно смотреть под ноги
и проверять, на что наступаешь.

Примерно за пятьдесят ярдов до вершины «Веера» двое альпинистов впереди повернули направо и направились вдоль уступа, который они называли «тропой», к зарослям кустарника. Один за другим мальчики последовали за ними, соблюдая крайнюю осторожность на узком уступе. С участка, поросшего кустарником, они могли смотреть на отвесную стену и
видеть, что масса камней, из которых состоял Веер, была обрушена
морозом и водой в результате оползня с вершины и образовала ущелье,
протянувшееся до самой вершины. Чтобы подняться по стене, нужно было воспользоваться этим ущельем.
выглядело совершенно безнадежно, но толстый мужчина двинулся прямо вверх, высокий мужчина
последовал за ним, зигзагами перебегая с одного выступа или полки на другую. Мальчики
последовали за ним.

“Ну и дела”, - сказал арахис, “жаль, что шел дождь, поэтому в последнее время. Эти породы
скользко. И я не люблю ходить с землей в мое лицо все
время”.

“Я думаю, это весело”, - сказал Арт.

“Я тоже”, - сказал Фрэнк. “Но мне все же не нравится оглядываться назад”.

Они пошли по двум или трем тропинкам вверх по оврагу, пока не оказались примерно в
ста или ста пятидесяти футах над дном оврага
ниже. Затем мистер Роджерс, подняв глаза, увидел Арахиса, который шел впереди, оглядываясь
в поисках следующей зацепки, и, найдя ее, попытался коротким
расставив ноги, чтобы преодолеть промежуток между ним и тем местом, где он стоял. Его
нога поскользнулась, и если бы Арт не был надежно поддержан прямо у него за спиной,
так что он подставил плечо, Арахис упал бы.

“Здесь мы останавливаемся!” - сказал Мастер скаутов.

Пинат побледнел от неожиданности, когда поскользнулся. Тем не менее он
с тоской посмотрел вверх по оврагу на двух альпинистов и сказал:
— О нет, давай пройдём ещё немного!

— Ни шагу назад — помните о своём обещании, — заявил мистер Роджерс.

Мальчики неохотно развернулись и начали спускаться.  Спускаться было гораздо труднее, чем подниматься.  Поднимаясь, вы не видели почти отвесную пропасть под собой.  Но спускаясь, вы видели её на каждом шагу, и это заставляло вас постоянно осознавать, как легко можно упасть.

Лу сильно побледнел и остановился на широком выступе. “У меня кружится голова”, - сказал он
. “Дай мне постоять здесь минутку. Я ничего не могу с собой поделать. У меня кружится голова, когда я
смотрю вниз”.

Фрэнк был прямо перед ним внизу.

“ Ты держишься бодро после каждого шага, Фрэнк, ” сказал Скаут-мастер, - и
каждый раз, прежде чем сделать следующий шаг, позволяй Лу сделать следующий шаг навстречу тебе.
Теперь лучше, Лу? С тобой всё будет в порядке. Просто смотри под ноги,
не отвлекайся».

Они снова начали спускаться и через пятнадцать минут благополучно добрались
до «Фэна», а затем до дна ущелья. Лу сразу же сел,
и, как сказала Пинат, «ему стало плохо».

— Наверное, я никогда не был создан для скалолазания, — заявил бедняга Лу. — Я бы не пошёл и не беспокоил вас, мистер Роджерс, если бы знал, что у меня так закружится голова.

 — Ты, наверное, привыкнешь, — ответил командир скаутов, — но я
Думаю, сейчас мы больше не будем экспериментировать там, где нет тропы.
Смотрите, наши друзья уже почти наверху.

Мальчики, которые забыли о двух мужчинах, обернулись и увидели их высоко над собой,
они осторожно поднимались к вершине стены. Они кричали и
махали шляпами, а мужчины махали им в ответ, хотя скауты не слышали
их голосов.

— Ого, и люди поднимались по этим боковым стенам, да? — сказал Пинат.
— Поверьте мне, настоящее скалолазание — это тяжёлая работа!

— Конечно, — сказал мистер Роджерс. — Но в Альпах, конечно, люди идут по верёвке, и если один падает, остальные подтягиваются, и верёвка удерживает
он. Как бы тебе понравилось карабкаться по этому оврагу, если бы там был только лед и снег
вместо скалы, и тебе пришлось бы всю дорогу прорубать ступени ледорубом,
на протяжении десяти тысяч футов?”

“ Послушай, наверху должна быть довольно большая куча золотых монет по двадцать долларов.
- Наверху, - ответил Арахис.

“ О, убирайся, - сказал Арт. “Это не то, что заставляет людей лазать по таким местам
. Это так здорово — добраться туда, куда ещё никто не добирался, — просто
сказать: «Эй, старый утёс, тебе меня не перехитрить!» Не так ли, мистер Роджерс?

— Думаю, да, — ответил начальник скаутов. — Там есть кое-что
увлечение скалолазанием, из-за которого люди рискуют жизнью по всему миру, каждый год, на скалах, по сравнению с которыми эта выглядит как каноэ по сравнению с «Мавританией». Я рад, что сегодня днём мы попробовали настоящее скалолазание, чтобы понять, каково это.
 Смотрите, мужчины добрались до вершины и машут на прощание.

Мальчики помахали в ответ, и когда мужчины скрылись из виду, они
сами медленно двинулись по тропе в сторону Рэймонд-Пэч,
с новым уважением глядя на стены по обе стороны и
размышляя о том, как по ним можно взобраться. Сверяясь с картой Аппалачей
В путеводителе Горного клуба они не нашли описания того, как подняться
вверх по западной стене, но описали подъем по восточной стене, к Нельсону
Утес, который назывался “самым интересным скалолазанием в Белом
Горы” был описан кратко. Разведчики без труда опознала
овраг, что восхождение должно быть сделано, но никто, похоже, не очень хотят
сделать это.

— Нет, сэр, — сказал Пинат, — не для меня, пока я не наберусь опыта в скалолазании, не отращу ногти подлиннее и не научусь взбираться по отвесным скалам.

— И всё же, — сказал Фрэнк, — люди, которые поднимаются в Альпы, должны спускаться обратно.

— Конечно, — ответил Пинат, — но они привыкли к этому. Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что не стоит браться за работу, пока не будешь к ней готов.

— Послушайте, что говорит дедушка! — рассмеялся Фрэнк. — Можно подумать, ему пятьдесят три.

— Но он говорит дело, — вмешался командир. «Когда мы вернёмся домой, мы как-нибудь пойдём к скалам на Монумент-Маунтин,
возьмём с собой верёвку и потренируемся. На самом деле, эти скалы,
хотя они и высотой всего в двести футов, круче, чем эти,
и здесь нет оврагов, по которым можно было бы подняться. Мы потренируемся в альпинизме прямо дома».

— Я останусь внизу и поймаю тебя, когда ты упадёшь, — сказал Лу с кривой улыбкой. — Подумать только, что у меня закружится голова, как у девчонки!

 — Забудь об этом, Лу, — подбодрил его Пинат. — Это не твоя вина, как и морская болезнь.

 Когда мальчики вернулись в лагерь, на Такерманс-Равин уже легли вечерние тени. Было ещё не пять часов, и зелёные вершины Картера, Уайлдкэта и Мориаха за долиной, а также все вершины на юге и востоке купались в лучах солнца. Но внизу, в огромной расщелине, тень Бутта
Шпора поднялась на полпути к восточной стене, к «Львиной голове», и
казалось, что уже стемнело.

«От этого мне хочется есть», — рассмеялся Фрэнк.

«У меня есть идея», — сказал Пинат. «Давайте возьмём буханку. Давайте просто посидим у костра до ужина и ничего не будем делать».

«Давайте сократим расстояние, которое мы проходим на своих посохах», — сказал Арт.

«Ура!»

Кто-то развёл костёр, потому что с сугроба уже веяло холодом, и Арт поставил на огонь котелок с сушёным шпинатом. Затем каждый достал свой нож и нарезал колбасу.

«Всего девять миль за вчерашний день!» — сказал Арт. «И подумай, сколько мы
сделали».

— Думаю, одна миля против этого урагана примерно равна пятнадцати милям на
ровной местности, — сказал Пинат. — Назовём это восемью плюс пятнадцать?

 — Можно, если хочешь быть фокусником от природы, — ответил Роб. — Сколько всего сегодня? У кого путеводитель?

 — Давайте посмотрим, — сказал Фрэнк, переворачивая страницы. «Две мили от вершины
до Озёр Облаков, полмили обратно до тропы Бутт-Спур, от
пересечения с тропой Кроуфорд через Спур досюда, две с половиной
мили — это пять. Затем отсюда до снежной арки и обратно, одна
полтора - шесть с половиной. Затем четверть мили до Реймонд-тропы,
полмили до Хантингтон-тропы, две мили до Фана; удваиваем, и
получаем пять с половиной миль. Это составляет двенадцать миль, не считая
нашего восхождения на верхнюю стену или того, что мы сделаем сегодня позже.

“Думаю, мы больше ничего не сделаем”, - сказал Арахис.

“ Конечно, мы поднимемся по ущелью и увидим снежную арку при лунном свете.
Добавьте ещё полторы мили, — сказал Арт. — Итого тринадцать с половиной. Чёрт возьми, можно здорово устать, пробежав тринадцать миль по горе
Вашингтон, не так ли?

— И довольно голоден, — сказал Фрэнк. — Мне нравится, как пахнет этот шпинат.

— Мы будем есть бекон, омлет, шпинат, чай и
печенья, — сказал Арт. — Разве это не здорово?

— Ну, давай, готовь их, — сказал Орешек, плюхнувшись на спину на
старые ветки тсуги в укрытии и тут же закрыв глаза.

В течение следующего часа никто ничего не делал и не говорил. Наступило одно из тех ленивых затишье, которые так часто случаются во время прогулок, и
ты просто лежишь, отдыхаешь, наполовину спишь, наполовину
проснулись. Было полшестого, и в ущелье уже темнело, когда
внезапно дрозд-отшельник, сидевший на ели прямо за хижиной,
запел так громко и так красиво, что все шестеро дремлющих
вздрогнули и проснулись.

«Ну и Карузо!» — воскликнул Орешек. Он протёр глаза и
добавил: «Что с тобой, Арт?» Где ужин? Ты уволен!

Арт рассмеялся и выскочил из укрытия, на ходу отдавая приказы.

— Воды, Лу. Роб и Фрэнк, ещё дров. Пинат, ленивая задница, выходи
бекон и свет фонаря. Мистер Роджерс, более ветвей на кровати”.

“Да, сэр”, другие смеялись, так как они быстро рассыпались по своим
поручения.

Когда ужин был готов, уже стемнело, и за пределами уютного убежища
хижины и большого валуна напротив нее, в котором ярко горел огонь
было холодно. Все мальчики надели свои свитера. Но
валун отбрасывал тепло костра обратно под навес, и они сидели вдоль его
краю, держа тарелки на коленях, вдыхая аромат свежезаваренного
чая и шипящего бекона, и
блюдо, которое на вкус было как амброзия. Шпинат был особой роскошью,
на этот раз он достаточно долго вымачивался, чтобы стать мягким и приятным на вкус.
Единственное, о чём они сожалели, так это о том, что Арт не приготовил его больше.

«Давайте замочим немного на ночь и съедим на завтрак», — предложил Арахис,
вызвав насмешливые возгласы остальных.

«Но у нас будет свежий хлеб», — сказал Арт. “Я собираюсь испечь немного в
жестяной коробке, которую кто-то оставил здесь, в углу хижины”.

“Как ты будешь печь хлеб без дрожжей?” - спросил Роб.

Арт достал из своего рюкзака маленький пакетик разрыхлителя. “ Этим,
— И сухое молоко, и сухое яйцо, — ответил он. — Разожгите-ка мне хороший костёр из углей, и я вам покажу.

Пока остальные убирали со стола после ужина, он замесил тесто, смазал свою жестяную коробку (предварительно тщательно промытую кипятком) жиром от бекона и поставил тесто подниматься. — Я оставлю его на полчаса, — сказал он, — и пойду с вами, ребята, смотреть на снежную арку. Тогда мне придётся вернуться и испечь его.

Когда они отправились к вершине ущелья, светила луна, но
свет был недостаточно ярким, чтобы облегчить путь или рассеять темноту.
ощущение гигантских черных теней, возвышающихся там, где должны быть стены
. Арахис попытался закричать, чтобы перекричать эхо, но его голос прозвучал
таким маленьким и глупым в этой огромной, зияющей дырой теней в
горном склоне, что он довольно застенчиво ухмыльнулся и заткнулся.

В “ледник ребенка,” как ограбить называют снежным сугробом, как белый
тени у подножия стены головки. Они слышали, как журчит ручей
под ним, но не так громко, как днём. Когда солнце садится,
таяние прекращается почти полностью. И было очень холодно.
ледяной берег. Мальчики поежились и повернули обратно к лагерю.

“ Мы пойдем с тобой, Арт, и посмотрим, как ты испечешь этот хлеб, - сказал Роб.

Но они этого не сделали. Пока Арт продолжал, остальные отправились на экскурсию к
Озеру Отшельника, чтобы увидеть отражения луны и звезд в стеклянной
воде. Не один, а десяток Дроздов-отшельников пели сейчас в
заросли пихты. Здесь было одиноко и холодно, но очень красиво,
а птичьи трели звучали как волшебные фанфары.

«Здесь так же одиноко, как на Мрачном болоте, — заметил Роб, — и
так же красиво».

— Но всё равно намного холоднее, — сказал Пинат, дрожа от холода.

Вернувшись в лагерь, они увидели Арта, который стоял на краю большой кучи углей,
а за ним и по бокам лежали угли. Остальные сбросили обувь и чулки, надели
тёплые носки, завернулись в одеяла под навесом
и, приподнявшись на локтях, смотрели, как Арт печёт хлеб, и тихо разговаривали.

Один за другим голоса затихали. Наконец остались только Роб и мистер Роджерс. Затем мистер Роджерс задал Робу вопрос и получил ответ.
ответа не последовало. Он улыбнулся.

«Что ж, Арт, — сказал он, — все остальные, кажется, думают, что ты сможешь испечь хлеб без их помощи. Думаю, я тоже могу тебе доверять.
Спокойной ночи».

«Спокойной ночи», — сказал Арт. «Но утром они будут рады его съесть!»

Мистер Роджерс не ответил.




Глава XIV

ПОСТЕЛЬНОЕ БЕЛЬЁ ВЕЛИКАНА


На следующее утро все проснулись рано и были рады встать, потому что
в ущелье Такермана было очень холодно даже в середине июля, и все мальчики
ночью неосознанно прижимались друг к другу, чтобы согреться.
Арт предложил им искупаться в утренних водах
Река Катлер не вызвала особого энтузиазма.

«Знаете, на протяжении мили между этим местом и тем, где она выходит из снежной арки, не так уж и тепло», — сказал Фрэнк, поежившись.

«Я хочу принять ванну, это точно, — сказала Пинат, — но я не хочу, чтобы в ванной был холодильник, а в ванне — ледяная вода. Я не полярный медведь. Давайте подождём, пока доберёмся до другого ручья».

— Ну и ну, вы, ребята, трусишки! — поддразнил Арт.

 — И мы не хотим, чтобы они ещё больше трусили, — рассмеялся Лу.

 — Почему бы тебе не пойти принять ванну, Арт? — спросил Роб.

 — В одиночку неинтересно, — довольно смущённо ответил Арт, а остальные
Они рассмеялись.

Солнце ещё не взошло, когда они готовили завтрак, а долина позади них и ущелье впереди были окутаны белым туманом. Только скалистая вершина Львиной Головы справа от них и утёсы Бутт-Спёр слева возвышались над облаками. Кофе приятно пах на холодном воздухе, и Орешек поджарил большой кусок хлеба Арта и разнообразил свой завтрак, приготовив яичницу на тосте в качестве особого угощения. Они покинули лагерь на рассвете, и к тому времени, как они спустились на дно ущелья, тень от
Львиная Голова начала спускаться по скалам Бутт-Спёр, и
в Пинкхэм-Нотч позади них они увидели клубы белого тумана,
которые колыхались и шевелились, как сказал Лу, точно так, как если бы гигант
спал под ними и ворочался в постели.

«Именно так Уинтроп Паккард, специалист по птицам, однажды описал это», — сказал
мистер Роджерс.

Когда они добрались до снежной арки, тропа повернула направо и
поднялась по груде обломков, упавших со скал наверху.
 Когда тропа преодолела арку, она повернула налево и
Они прошли под нависающими скалами на вершине главной стены. Она
была очень крутой и неровной, а в одном месте была покрыта снегом, или,
скорее, снегом, превратившимся в лёд. Здесь путь был крайне опасным,
и группа двигалась медленно, с предельной осторожностью, опираясь на посохи
на каждом шагу. Но они прошли без происшествий и вскоре оказались на вершине стены. На вершине был длинный пологий склон.
«Лужайка», ведущая к вершине, «лужайка», состоящая из трав, цветов и мха между серыми камнями. Было раннее утро.
солнечный свет на несколько мгновений, и каждый камень на пирамиду саммита стояли
резкие на фоне неба. Но весь мир под ними, за исключением
вершины окружающих гор, был погребен под белого пара.

“Выше облаков!” - воскликнул Арахис.

“Но ненадолго”, - сказал Арт. “Гигант Лу забирает свое постельное белье
и идет за нами!”

И действительно, когда они оглянулись, то увидели белый туман, поднимающийся из
Пинкхэм-Нотч, засасывающий через овраг Такермана и, кажется,
идущий за ними по тропинке. Уже завиток дыма поднимался над Бутт-Спур и
медленно плыл по лужайке.

“ Черт возьми! ” воскликнул Арахис. “ Неужели на этой старой горе никогда не бывает ясно? Я
начинаю ненавидеть облака. Найти эту тропинку и так не так-то просто.

“Что ж, тогда давайте опередим гиганта”, - сказал мистер Роджерс.

Они пошли быстрее, отметив, что ветер на самом деле дул с севера.
легкий бриз, достаточно сильный, чтобы задержать поднимающийся пар.
и позволить им идти впереди. Вскоре их путь пересекла едва заметная тропа,
которая, казалось, шла от Бутт-Спёр и вела на северо-восток к хребту Чандлер. Это была тропа Шести Мужей.

“Ура, вот и ”Шесть старых мужей", - воскликнул Арахис. “Я уверен, что хочу пройтись по этому вопросу"
, а также узнать, откуда он получил свое название”.

“Кстати, куда это ведет?” - спросил кто-то еще.

Они остановились на мгновение, чтобы проследить путь по карте, и обнаружили, что он начинался у Бутт-Спёр, огибал конус Вашингтона с юга и востока, спускался на дно Большого залива и поднимался на плечо Джефферсона, заканчиваясь на вершине этой горы.

«Последние две мили до Джефферсона, должно быть, очень крутые!» — воскликнул Арт,
глядя на отметки высот, — «прямо как стена дома!»

“Давайте возьмем его!” - крикнул Арахис.

“Возможно, мы сможем забрать его из Залива”, - ответил мистер Роджерс. “Но
теперь нам нужно добраться до дома на самом верху. Разве вам не нужны ваши копии
"Над облаками”?

“Черт возьми, я совсем забыл о них”, - сказал Арахис.

Они возобновили подъем и вскоре двигались уже медленнее, поднимаясь по
крутому конусу вершины. Они не видели вершины и ничего не видели под собой из-за
клубящегося тумана. Тропа была лишь едва заметной
дорожкой среди беспорядочной груды обломков. Прежде чем они
добрались до её конца, облака настигли их, и они
Последние несколько сотен ярдов они преодолели, закутавшись в простыни великана.

 — Держу пари, они были влажными, — сказал Пинат.

 Кучерская и амбар внезапно возникли перед ними из тумана.

Мальчики сразу же бросились вверх по ступенькам в «Дом на вершине», взяли свои экземпляры «Над облаками» и прочитали рассказ Роба о шторме, который редактор сократил вдвое, к всеобщему негодованию. Пока они читали газету, покупали сладкий шоколад и отправляли домой открытки, облака на вершине рассеялись, и когда в восемь часов они снова
Когда мы вышли на улицу, казалось, что день будет прекрасным, с лёгким северным ветерком, который освежит воздух.

«Итак, наша цель — хижина Мэдисона, вон там, на северо-востоке, у подножия вершины Мэдисона», — сказал мистер Роджерс.
«Мы проведём ночь в хижине, а на следующий день спустимся к Рэндольфу через Кингс-Оувин и сядем на поезд до дома». Есть два
способа добраться туда. Один — по тропе Галф-Сайд, вдоль
гребня северных вершин, другой, гораздо более сложный, —
спуститься в Большой залив и снова подняться либо по Тропе Шести
Мужей, либо по Тропе Адамса, либо по тропе, ведущей в Мэдисон из
Глен-Хауса».

«Я за Тропу Шести Мужей!» — закричал Пинат.

«Я хочу пройти по вершинам, — сказал Лу, — где всё время видно».

«Я тоже», — сказал Фрэнк.

— Я за «Арахис и шесть мужей», — сказал Арт.

 — Давайте разделимся на день, — предложил Роб.  — Я пойду с одной половиной, а вы, мистер Роджерс, — с другой.


Старший вожатый посмотрел на небо и горизонт.  День был в самом разгаре.
обещали хорошую погоду, и он согласился. “Хорошо,” сказал он, “я
возьмите Лу и откровенного над северной вершины, а ты бери остальных вниз
глава стене залив, мимо Сполдинг озеро и лагерь залива
след от шести мужей, а потом они идут прямо вверх к заливу
Боковая тропа возле конуса Джефферсона. Когда вы достигнете берега залива
Трейл, если погода ясная, оставь свои рюкзаки у тропы и поднимайся
на вершину Джефферсона и подай нам сигнал. Мы будем ждать на
вершине Адамса в четыре часа. Если погода не ясная, иди прямо вдоль
берега залива к хижине».

“Ура! Сигналят с одной горной вершины на другую! Это уже получается
кое-что!” - воскликнул Арахис.

“Но зачем ждать до четырех?” - спросил Арт. “Судя по карте, мы не
более восьми миль, половина его-Хилл”.

Мистер Роджерс улыбнулся, “Мы оставим это в четыре часа, правда,” он
ответил. “Если ты думаешь, что сможешь уложиться в этот график, хорошо. Может быть,
мы окажемся на Адамс-стрит раньше».

 Теперь компания спустилась по ступенькам на дорогу для экипажей и прошла по ней
четверть мили. Затем они свернули налево
на тропу Галф-Сайд и пошли по неровным камням, поросшим травой
они приблизились к уступу Большого залива. Вскоре они оказались у него. Большой залив — это гигантский каньон между огромным восточным отрогом горы Вашингтон, называемым хребтом Чендлер, и тремя северными вершинами — Мэдисон, Адамс и Джефферсон. Гора Клей, четвёртая из северных вершин, следующая за Вашингтоном, почти является частью устья залива. Берега залива очень крутые, и когда
мальчики посмотрели через него на отроги Джефферсона, где начинается тропа Шести
Мужей, Лу и Фрэнк начали смеяться.

— Хорошо, что нам не придётся сегодня взбираться на неё! — воскликнули они.

— Ленивые бездельники, — сказал Пинат. — Что это? Пустяки! Но он
сомнительно ухмыльнулся, даже когда говорил.

— Ну, теперь нам придётся это сделать, — сказал Роб, — так что пойдём.

— О, я иду, — ответил Пинат.

— А теперь, Роб, последнее слово, — сказал командир. “Я даю тебе этоe
карта. Следуйте по согласованным маршрутам и обещайте мне, что не отклонитесь от них
даже на дюжину футов. Вы вступаете в неизведанную и опасную страну. Идите прямо вниз мимо лагеря у залива, и вы увидите
«Шестерых мужей» примерно в четверти мили ниже — может быть, меньше. До свидания.
 Если всё будет в порядке, подайте сигнал, когда доберётесь до Джефферсона. Если случится самое худшее,
возвращайтесь в лагерь в заливе или, если вы на полигоне, идите в укрытие
к востоку от Джефферсона, на хребте Адамс-Джефферсон.

Мистер Роджерс, Лу и Фрэнк помахали им вслед.
Трое перепрыгнули через край отвесной скалы и начали спускаться по
двухтысячефутовой отвесной каменной гряде, которая спускалась к озеру
Сполдинг, лежавшему, как зеркало, среди деревьев на дне Большого залива. Затем они снова взвалили на плечи рюкзаки и направились к
трем вершинам Клэя, которые виднелись прямо перед ними, — это был первый этап их
путешествия по северным вершинам к хижине Мэдисона. Утро было ясным и погожим, и они могли видеть на многие мили вокруг зелёные долины и далёкие голубые горы, а скалистые пирамиды Джефферсона,
Адамс и Мэдисон впереди них, возвышающиеся примерно на пятьсот футов над землей
соединяющие коулз, казались достаточно близкими, чтобы в них можно было попасть камнем,
хотя на самом деле ближайший, Джефферсон, находился в двух милях отсюда.

“У нас есть почти весь день для шестимильного похода”, - сказал Командир скаутов.
“Давайте расслабимся и насладимся видом”.

Итак, мы оставим их медленно карабкаться вверх по Глинистому склону и спустимся
к заливу с Робом, Артом и Арахисом.




Глава XV

С РОБОМ, АРТОМ И ПШЕННИКОМ В ВЕЛИКОМ ЗАЛИВЕ


Роб, Арт и Пшеничник спускались по отвесной стене, но
Кроме того, они тратили много кожи для обуви, потому что стена Большого залива состоит из бесчисленного множества камней, часто покрытых мхом, с острыми краями, которые крошатся под ногами. Тропа вдоль стены залива тоже не так популярна, как многие другие, и иногда скаутам было трудно по ней идти. Когда они спускались с ветерка в неподвижный воздух залива, становилось теплее, и, как сказал Пинат, у него на лбу выступил пот. Они быстро добрались до лесополосы и вскоре оказались в лесу у озера Сполдинг,
несмотря на то, что на дне была опавшая листва, они остановились, чтобы раздеться и быстро искупаться в холодной воде, которая, однако, была тёплой по сравнению с некоторыми ручьями, которые они пробовали. Затем они продолжили путь по дну залива, вдоль истока реки Пибоди. Тропинка была неровной, с корнями и мокрыми местами,
она постоянно спускалась вниз, вдоль неё журчали водопады, а сквозь
прогалины в деревьях то тут, то там виднелись огромные скалы
Джефферсона и Адамса слева. Вокруг пели дрозды.
Они наткнулись на несколько оленьих следов, а однажды — на отпечаток медвежьей лапы в грязи. Они продолжали искать лагерь в заливе, но его нигде не было.

«Послушайте, эта старая тропа длиннее, чем я думал, — сказал Пинат, — или же никакого лагеря в заливе нет».

Наконец, после почти часового перехода от озера Сполдинг, они увидели впереди сквозь деревья дым и вышли к лагерю, который представлял собой навес, как у Такермана, с отверстием, расположенным вплотную к вертикальной стене большого валуна, чтобы жар от костра отражался внутрь укрытия.

Двое молодых людей, которым очень хотелось побриться, готовили завтрак.

«Привет, скауты», — сказали они.

«Рано обедаете, да?» — спросил Роб.

Мужчины рассмеялись. «Это завтрак», — сказали они. «Сегодня мы решили хорошенько выспаться, и нам это удалось — тринадцать часов! Вчера мы пришли
от Кроуфорда и спустились по стене. Собираюсь сегодня в Carter's
Notch. Куда ты идешь?

“Мы отправили шестерых мужей в хижину Мэдисона”, - ответили мальчики
.

Двое мужчин присвистнули. “Что ж, удачи тебе”, - сказали они. “Но я рад, что
мы не идем с тобой!”

“Почему?” - Спросил Арахис.

“Потому что она проходит прямо по плечу Джефферсона. Ты видел
плечо Джефферсона?”

“Конечно, ” сказал Арт. “Что из этого?”

“Ну, если бы тебе приходилось так усердно работать, ты бы поднял ужасный шум!”
один из мужчин рассмеялся.

“Ты говоришь совсем как мой отец”, - сказал Арахис. - Почему она называется “Тропа шести мужей"
, если ты так много о ней знаешь? — добавил он.

— Поди разбери, — ответил мужчина, — разве что там нужно шесть мужей, чтобы затащить туда женщину.

Мальчики рассмеялись и пошли дальше. Вскоре они вышли на саму тропу и наконец добрались до Шести Мужей, направляясь прямо к
скалы Джефферсона и Адамса, которые, казалось, возвышались у них над головами
.

“Это действительно похоже на работу, и ошибки быть не может!” - воскликнул Арахис.

“Ну, если кто-то сможет проложить тропу, я думаю, мы сможем пойти по ней”, - воскликнул Арт.
"Это что-то вроде альпинизма!" - воскликнул Арт. “Это что-то вроде альпинизма!”

Но на протяжении полумили тропа не сильно поднималась. Он шёл вдоль ручья и, казалось, направлялся к ущелью между Адамсом и
Джефферсоном. Вскоре они подошли к развилке, где тропа Адамса
Слайда поворачивала на восток. Здесь был родник, обозначенный
Грейт-Спринг на карте, где они наполнили свои фляги, и, свернув налево, к Шести Мужьям, наконец начали настоящее восхождение на Джефферсон. Теперь уже не было никаких сомнений в том, что это восхождение. На карте было видно, что от Грейт-Спринга до пересечения с тропой Галф-Сайд на вершине горы было чуть больше мили, но эта миля, как сказал Пинат, была бесконечной. Какое-то время они
пробирались вперёд, взбираясь вверх, отягощённые своими
рюкзаками и одеялами, вес которых увеличился как минимум на пятьдесят процентов
цент. с утра, а потом решил пообедать, пока топливо не закончилось
.

Это была тяжелая работа, нарубившего дров из жесткой, в возрасте, и
корявые пни карликовой ели, которое только и могло вырасти на этой
сторона скалы, но у них есть пламя, наконец, и заварила чай и приготовила
бекон ... последнее, что у них было. Они закончили только к часу дня, и Роб, видя, что Пинат сильно устал, а Арт хочет спать,
приказал им отдохнуть часок. Они расстелили одеяла и легли
там, где было меньше всего риска скатиться, и вскоре оба младших мальчика крепко заснули.

Роб не стал ложиться спать. Он наблюдал за орлом, парящим на неподвижных крыльях над заливом, и вскоре, к своему ужасу, увидел тонкую струйку пара, поднимающуюся над хребтами Адамса. На юго-западе склоны Вашингтона были ясны, но над ними явно собирались тучи, а они были на малоизвестной тропе без мистера Роджерса! Сердце Роба внезапно упало в пятки, и он почувствовал, как его прошиб холодный пот.
Затем он взял себя в руки.

«Дурак!» — прошептал он. «Если мы продолжим идти, то обязательно выйдем на
тропу, ведущую к заливу. И разве мистер Роджерс не говорил, что если сохранять спокойствие, то
тебе стало намного лучше? Соберись, старый разведчик!

Он подождал, пока его сердце перестанет колотиться, а затем разбудил
двух других.

“Мы, должно быть, снова набираем высоту”, - сказал он. “надвигается облако.
Адамс”.

“Слушай, мне кажется, облако надвигается всегда”, - сказал Арахис. “Что ж,
тогда пошли. Боже, я так хорошо выспался!”

Трое мальчиков свернули свои одеяла и продолжили путь, предварительно
внимательно изучив карту и определив направление по компасу. Теперь
над ними были хорошо видны облака, окутывавшие вершины Адамса, Мэдисона и Джефферсона, а также, очевидно, и Клэя. Но
Позади них, за заливом, на Чендлер-Ридж светило солнце, и они
видели, как по дороге для экипажей едет автомобиль, и даже слышали
слабый звук выхлопа.

«Это не шторм, это, очевидно, просто блуждающее облако», — сказал Роб.
«Но нам лучше проехать как можно больше по хорошей дороге».

Они взбирались вверх целый час, местами почти перелезая друг через друга,
облако всё ещё было над ними, а залив — внизу, прежде чем они
попали под завесу пара и начали с трудом находить тропу. Они осторожно прощупывали путь, держа в руках компасы.
Внезапно Арт, который шёл впереди, вскрикнул и указал на хорошо заметную тропинку, ведущую к заливу, за которой тщательно ухаживали и по которой ходили многие. Там был и указатель.

«Ура! Мы на месте! Эту тропинку не спутаешь!» — закричал Пинат, и его облегчение вырвалось наружу в крике, на который ушли все оставшиеся в лёгких силы.

К изумлению скаутов, откуда-то из тумана, к юго-западу от них, раздался ответный крик — слабый зов, похожий на «Помогите!».




Глава XVI

ПЕРВАЯ ПОМОЩЬ В ТУМАНЕ!


«Что это?» — воскликнули все трое.

Повернувшись в ту сторону, откуда, как им показалось, доносился звук, они прикрыли рты руками и хором закричали: «У-у-у!»

Снова послышался слабый ответ.

«Это на тропе Галф-Сайд, немного западнее!» — крикнул Арт. — «Пошли!»

«Спокойно!» — крикнул Роб. «Мы не хотим сходить с тропы, иначе тоже заблудимся». Давайте пойдём на юг вдоль побережья Мексиканского залива, пока
крики не раздадутся прямо к западу от нас, а затем направимся к ним. Продолжайте
кричать по пути.

 Ответные крики становились всё ближе по мере того, как они двигались на юг вдоль побережья Мексиканского залива.
и вскоре показалось, что он совсем близко, на западе. Мальчики направились к нему по чему-то, похожему на каменистое пастбище, — в этом месте было так много горной травы, — и примерно через сотню ярдов они наткнулись на мужчину и двух женщин. Одна из них сидела на земле и стонала, побледнев от боли, а другая потирала лодыжку.

 

«Слава богу!» — сказал мужчина, когда появились скауты.— Но они же всего лишь мальчики! — добавила женщина, которая не пострадала, и её лицо
потускнело от разочарования. Она выглядела так, будто плакала.

Однако пострадавшая женщина, ничего не сказал. Роб взглянул на нее, и
увидел, что у нее был обморок. Он поймал ее как раз вовремя, чтобы удержать ее от
падения назад, на скалы.

“Вот, подержи ее!” - резко сказал он мужчине, пока тот снимал с плеча свой рюкзак.
Достал ароматный нашатырный спирт.

Через мгновение она пришла в себя.

“ Заблудился? ” спросил Роб.

«Мы шли из Вашингтона в хижину Мэдисона, — ответил мужчина, —
и на нас надвинулось это облако, и мы сбились с пути, спускаясь с горы Клэй. Мы
далеко от неё сейчас? Мы блуждали вслепую, удаляясь всё больше и
ещё больше запуталась, и в конце концов эта дама растянула лодыжку».

«Ей нужно было надеть высокие ботинки, а не низкие туфли, — сказал Роб, — особенно женщине с таким весом».

«Как-нибудь помогите мне спуститься с горы, — простонала пострадавшая. — Я больше никогда не поеду в такое путешествие!»

«Мы не сможем далеко её нести, — прямо сказал Арт, — она слишком тяжёлая. Нам придётся позвать на помощь».

“ Давайте выведем ее на тропу, ” предложил Роб, “ а потом одному из нас
придется идти за помощью. Что ближе, Вашингтон или Хижина Мэдисона? Посмотри
на карту, Арт.

“Мы, должно быть, на краю лужайки Монтичелло, на южной окраине
Джефферсон”, - ответил Арт. “Это примерно равный отрыв, но это ближе к
Адамс, где нас ждет наша публика”.

“Что ж, мы отнесем ее на тропинку и решим”, - сказал Роб. “Носилки!”

Мальчики сделали носилки из своих курток и шестов, и Роб с мужчиной взялись за концы, а женщину, которая была крупной и тяжёлой, подняли, и она, застонав от боли, села на них. Они едва могли нести её, и шесты опасно прогибались. Арт пошёл вперёд с компасом, почти прямо на восток, и они добрались до тропы Галф-Сайд и опустили носилки.

- А теперь, ” сказал Роб, “ нам двоим лучше пойти за помощью к Адамсу. Арт,
думаю, мы с тобой пойдем. Арахис, подожди здесь и укрой леди как можно удобнее в наших одеялах.
- Подожди! - крикнул Арахис.

- Смотри, облако рассеивается! Может быть, мы сможем подать сигнал. - Подожди! - крикнул Арахис. - Подожди! - крикнул Арахис. - Смотри, облако рассеивается!
Может быть, мы сможем. Так было бы быстрее”.

Облака, несомненно, рассеивались. Они не столько поднялись, сколько внезапно
начали сдуваться под напором поднимающегося ветра. Вершина Джефферсона была видна сквозь трещину, пока группа
наблюдала за происходящим, и вскоре на них упал луч солнечного света, и всё
Показался верхний конус Джефферсона — пирамидальная груда голых, разбитых камней.

«Дайте мне шесты и два полотенца, — крикнул Пинат. — Через полчаса я приведу помощь!»

Роб пошёл с ним, и двое скаутов, забыв о своей усталости, начали почти бегом подниматься на пятьсот футов по конусу вершины, не разбирая дороги, перелезая через огромные камни и не думая о разбитых голенях.

Когда они достигли вершины, облака полностью рассеялись — они исчезли, словно по волшебству, — и острый конус Адамса, расположенный почти в трёх километрах к северо-востоку, был хорошо виден.
видны. Когда они стояли на самой высокой скале, вспышка света озарила их.
с другой вершины на них упал луч света.

“Ура!” Арахис закричал: “Они там! Они направляют на нас зеркальце!
”Скорее всего, это дно жестяной тарелки", - сказал Роб.

"Где они взяли зеркало?
Долой свои сигналы!" - сказал Роб. "Где они взяли?”

Пинат привязал белое полотенце к концу каждого шеста и, встав как можно выше на самой высокой скале, вытянул их вперёд. На фоне голубого неба на вершине Адамса мальчики увидели два крошечных белых пятнышка, появившихся в ответ. Они были так далеко, что было очень трудно следить за ними, чтобы не перепутать.

“О, ради пары полевых биноклей!” Воскликнул Роб. “Ты думаешь, они смогут
достать нас?”

“Если мы сможем достать их, то и они смогут”, - ответил Арахис. “Началось!”

“Пострадала женщина, приведите помощь, Галф Сайд”, - очень медленно подал он сигнал.

Они оба, затаив дыхание, ждали ответа, но было невозможно
понять, поняли их или нет.

— Вот, возьми один флаг и встань сюда, ты выше, — сказал Пинат, спрыгивая со скалы. — Я встану ниже тебя. Так мы разделим их на две части. А теперь ещё раз!

 Очень медленно, подолгу задерживаясь на каждой букве и пробегая несколько шагов
повернув флажки влево или вправо, они снова просигналили то же самое.

 На этот раз они увидели, что ответные флажки изменили положение. «Старый добрый Лу,
он проделал тот же трюк, — закричал Пинат. — Смотри, теперь я могу это прочитать!»

«Я не могу», — сказал Роб.

«Ну, а я могу — Г-о-т-ю-с-я! Попался!» — закричал Пинат. “Они будут"
здесь! Сколько им на это потребуется времени?

“О, я бы сказал, полчаса”, - ответил Роб. “Возвращайся, сейчас же. Может быть,
женщина снова упала в обморок.

“Боже, почему люди пытаются подняться в горы, если они не знают как?”
- сказал Арахис, когда они снова спустились к маленькой группе фигурок
под ними.

— Помощь идёт! — закричали они, приблизившись.

— Ну, вас, ребята, точно послало Провидение! — воскликнул мужчина.

Они постарались, чтобы пострадавшей женщине было как можно удобнее, пока они
ждали. В фляжках скаутов ещё оставалось немного воды, и они сделали холодный компресс для её лодыжки, которая, по мнению Роба, не была сломана. Больше им ничего не оставалось, кроме как сидеть и ждать. Казалось, что прошли
часы, хотя на самом деле прошло меньше тридцати минут, когда из-за восточного склона Джефферсона, где тропа Галф-Сайд огибает отвесную стену, спускающуюся к Великому заливу, показалась спасательная группа.
почти бегом — мистер Роджерс, Фрэнк, Лу и четверо мужчин.

Один из этих мужчин, как вскоре выяснилось, был врачом, и он сразу же взял
дело в свои руки, а Роб восхищённо наблюдал за ним, потому что сам собирался
стать врачом. Он осторожно ощупал повреждённую лодыжку, а пациент
поморщился от боли.

— Переломов нет, — сказал он, — просто сильное растяжение. Для такой работы вам следует носить прочные высокие ботинки, мадам.

(«Именно это мы ей и сказали», — прошептал Арт.)

«А теперь, — добавил доктор, — её нужно отнести в ближайший пункт на железной дороге. Джим, ты иди к домику на вершине,
и позвони, чтобы немедленно прислали поезд. Мы доставим её на рельсы в том месте, где пересекается Уэст-Сайд-Трейл, чуть ниже резервуара Галф.

— Далеко это? — спросили скауты.


— Две мили, — ответил доктор, — но мы справимся. Вы, ребята, сегодня уже достаточно наработали. Мы всё равно идём в ту сторону, а вы — в другую.

— Мы не могли бы отвезти её в хижину Мэдисона? — спросил Фрэнк.

 — Это было бы очень кстати! — сказал доктор.

 — Как мы спустим её оттуда с горы?

 — Я об этом не подумал, — сказал Фрэнк.Тем временем один из четверых мужчин снова взял свой рюкзак и
быстрым шагом направился по тропе в сторону Клея, к горе
Вашингтон и телефону. Остальные трое путешественников и мужчина,
который потерялся вместе с женщинами, сделали новые носилки из своих
палок и курток, положили на них женщину и пошли за ним.

Скауты просили помочь, но доктор отказал.

«Дважды в день над заливом — это достаточно для мальчиков твоего возраста, — заявил он. — Мы отлично поладим. Возвращайся в хижину и тоже отдыхай».

Мужчина и обе спасённые женщины снова и снова прощались с Пинатом,
Робом и Артом, пожимая им руки, пока мальчики не смутились.

«Бог знает, что бы с нами стало, если бы они не услышали наш
крик!» — воскликнула целая женщина, снова чуть не плача. «Мы
потерялись, и Бесси была ранена, и мы бы погибли!»

— Не так уж плохо, — с улыбкой сказал доктор, — потому что туча рассеялась бы, и вы бы нашли тропинку, а мы бы всё равно пришли.

 Лицо Орешка помрачнело. Он думал о себе и двух своих товарищах
как спасатели, и здесь доктор доказывал, что если бы они этого не сделали, то сделал бы кто-то другой! Доктор, очевидно, догадался о его мыслях, потому что добавил:

 «Но это не умаляет заслуг этих скаутов. Если бы мы не направлялись в Вашингтон, у вас, несомненно, были бы большие проблемы, а если бы туча продержалась дольше, вы могли бы провести ночь на горе без укрытия, а это никому не принесло бы пользы». Думаю, это была хорошая работа для мальчиков!

Арахис снова выглядел счастливым, и обе группы попрощались друг с другом
другие, пока те, кто нёс носилки, спускались по тропе к далёкому железнодорожному мосту, а скауты двигались на север, к хижине Мэдисона.

Затем Пинат вдруг понял, что устал. Он был не просто уставшим — он едва волочил ноги. Арт был ненамного свежее, и даже Роб сказал, что если кто-нибудь попросит его пробежать пятьдесят ярдов, он пристрелит этого человека.

Они миновали Тропу Шести Мужей, свернули к северу от Джефферсона
на перевал между этой горой и Адамсом, пройдя мимо
Скалы Дингмаул, валуна странной формы, названного в честь горного животного
которую никогда не видят, кроме как гиды, когда они немного перебрали. Арахис рассмеялся над этим, но снова посерьёзнел и замолчал,
когда они прошли мимо, и когда тропа повернула налево от Адамса,
поднимаясь по склону между Адамсом и меньшим западным отрогом, называемым
Сэм Адамс, он даже не улыбнулся, когда кто-то предложил им подняться на
Адамс, высота которого 5805 футов, вторую по высоте гору в Новой Англии.

«Иди к чёрту», — было его единственным комментарием.

Однако, поднявшись по склону, они посмотрели вниз, на Мэдисон-Хат, и через тридцать минут были уже там.
Адамс-Мэдисон перевалил через седловину и добрался до каменной хижины, спрятанной в скалах
у подножия Мэдисона, последнего пика Президентского хребта.

 По общему согласию рюкзаки и одеяла были сброшены с усталых плеч на
землю, и трое скаутов, которые в тот день спускались к заливу, плюхнулись на них и
легли, обессиленные.  Остальные трое уже добрались до хижины и оставили там свой груз.

— Что ж, думаю, на сегодня с тебя хватит мужей, а? — сказал начальник
разведчиков. — И тебе тоже лучше не лежать там. Пойдёмте в дом и лягте на свои койки.




 Глава XVII

НОТ узнаёт, почему тропа Шести Мужей получила своё название


На горе и правда становилось холодно, а ветер усиливался по мере того, как садилось солнце. Они устало вошли в хижину и увидели внутри три яруса коек, как в корабельной каюте, и печку, от которой исходило приятное тепло, а смотритель готовил ужин.

«Сегодня готовить не будем», — сказал начальник скаутов. — Вы трое поднимайтесь наверх и
лежите там, пока не приготовится ужин.

Роб, Арт и Пинат не стали возражать против этого приказа и вскоре, лёжа на своих койках, обсуждали дневные приключения с остальными.

«У нас был замечательный день!» — сказали Лу и Фрэнк. «Мы поднялись на все северные вершины, кроме Мэдисона, — на Клэя, Джефферсона и Адамса, — и почти добрались до хижины, когда на нас налетела туча. Боже, какие виды! Мы всё время смотрели вниз, на залив, в поисках тебя, но так и не увидели. Было очень весело возвращаться на Адамс по туче».

 «Что ж, у нас тоже был замечательный день, поверь мне, судья!» — сказал Пинат. «Мы
купались в озере Сполдинг и долго гуляли по лесу на берегу залива, а потом
пошли по Тропе Шести Мужей. Ого, это тропа!»

«Мой рюкзак весил сто двадцать девять фунтов, прежде чем мы добрались до
вершины», — добавил Арт.

«А потом, когда мы увидели над собой облака, мы тоже поспешили, — сказал Роб, —
чтобы добраться до тропы со стороны залива до того, как они закроют нам путь,
и это выбило нас из колеи».

«А потом Арахис издал боевой клич команчей, когда мы добрались до тропы со
стороны залива, — вмешался Арт, — и весь оставшийся у него воздух…»

— Это было не так уж и много, — сказал Пинат.

 — И вдруг из-за облаков, где-то на юго-западе, мы услышали слабый крик: «Помогите!» Он звучал очень странно, как-то необычно, там, наверху, в облаках.

“ Интересно, поймали ли они уже эту женщину? ” спросил Фрэнк.

“ Повезло, что доктор и трое других мужчин шли здесь пешком, ” вставил Лу
, - иначе нам пришлось бы нести ее до железной дороги, а потом идти пешком
обратно по тропе со стороны залива.

“Только не я”, - сказал Арахис. “Я бы поцеловал горы на ночь и
сам сел в поезд”.

“Где ты нашел этих четверых?" ” спросил Роб.

«Они были в хижине, когда мы впервые пришли туда в два часа, ожидая,
когда рассеется туман, — сказал мистер Роджерс. — Они поднялись по Адамсу вместе с нами
чтобы подать вам сигнал, потому что они сказали, что облако долго не продержится.
Они были хорошими туристами, когда приезжали сюда на ежегодный отпуск. Они знают здесь каждую тропинку как свои пять пальцев.

Скауты обсуждали сигнальные флажки и их применение, и Роб сказал, что ему надоело слышать, как люди говорят, что скаутов учат воевать, в то время как сигнальные флажки в тот день оказались таким ценным средством для спасения жизней в мирное время, а не для их отнятия на войне. В этот момент за дверью хижины послышались шаги, и через секунду в дверях появились двое мужчин.

«Привет, есть свободная комната?» — спросили они.

«Заходите», — ответил смотритель.

Вошли двое мужчин. Это были довольно пожилые мужчины, или, по крайней мере, среднего возраста
, с седыми волосами; но оба они были загорелыми и крепкими, того
типа, который вы научитесь распознавать как настоящих прыгунов на тропах Белой горы
. Они сделали себе дома одновременно, бросая их небольшими стаями
в угол. Они не имели ни одеял, но оба они несли Ботанический
случаев образец.

“Откуда?” - спросил Мистер Роджерс.

“Джексон”, - сказали они. «Вчера мы поднялись по Такерман-стрит к дому Тип-Топ
и провели это утро, собирая образцы на лужайке Бигелоу. Мы
только что спустились по Галф-Сайд».

“Вы видели четырех мужчин, несущих раненую женщину?” - спросили мальчики.

“Несли ее куда?”

“К поезду”.

“Они вели ее по Вест-Сайдской тропе от Монтичелло-Лоун,
где она вывихнула лодыжку”, - добавил мистер Роджерс. “Один из них пошел
вперед, на вершину, звонить”.

“О, это все объясняет!” - сказали двое незнакомцев. «Мы встретили его как раз в тот момент, когда сворачивали с дороги на тропу. Он ехал со скоростью около десяти миль в час. А когда мы поднялись на Джефферсон, то увидели, как поезд поднимается на эстакаду, и удивились, почему».

“Ура, она в безопасности!” - крикнул Малыш. “Держу пари, что она никогда не пытается лезть в
полуботинки снова, правда”.

Ужин был уже подан, и в сочетании сторон сели к нему.
Мальчики рассказали новоприбывшим о своих дневных приключениях, и арахис вдруг выпалил:
“ Послушайте! Можете _ вы_ сказать мне, почему это называется "Тропа шести мужей"
?

Один из мужчин рассмеялся. “Я, конечно, могу”, - сказал он.

“Ну, тогда, ради всего Святого, сделай это”, - сказал Роб. “Он никогда не будет счастлив,
пока не узнает”.

“Вы говорите, что спустились по верхней стене залива?” - спросил мужчина.
“Ну, вы заметили первый водопад, к которому подошли после того, как достигли
Внизу стены и начали спускаться к лагерю на берегу залива?»

«Боже, там не было ничего, кроме водопадов», — сказал Пинат.

«Именно так, но на тропе есть несколько настоящих водопадов, а некоторые
из них — просто пороги. В любом случае, верхний водопад был назван летом
1908 года Уорреном У. Хартом, бостонским юристом, который проложил тропу до
стены. Он назвал его «Уитамо Фолл» в честь королевы Уитамо, невестки знаменитого индейского вождя, короля Филиппа. Может, вы, ребята, знаете о ней?

 — Я знаю о короле Филиппе, — сказал Пинат, — но не могу сказать, что знаком с его невесткой.

— Жаль, — сказал мужчина, — потому что она была прекрасной женщиной. Её
муж, старший брат короля Филиппа, Александр (или Вамсутта) тоже был вождём. После его смерти Витомо снова вышла замуж, несколько раз, каждый раз стремясь объединить племена Новой Англии в более прочный союз. Некоторые говорят, что она была замужем три раза, некоторые — что пять или больше. Мистер Харт, когда прокладывал новую тропу, по которой вы, ребята, шли сегодня днём, решил щедро вознаградить леди, поэтому сделал её шестиполосной. Тропа Шести Мужей названа в честь мужей Витомо, вождя индейцев.

— Ну вот, Пинат, теперь ты знаешь! — рассмеялся Арт.

 — Мне тоже нравится, — заявил Пинат. — Я не понимаю, почему больше этих гор и мест не названы в честь индейцев или индейскими именами,
как Мусилаук, Пемигевассетт и Аммоноосук. Почему эта гора должна называться Мэдисон, например? _Он_ не открывал её и, возможно, даже никогда не видел.

“Кстати, а кто все-таки открыл Белые горы?” - спросил Роб. “Я никогда раньше об этом не думал".
Ответил тот же человек, который отвечал раньше. Снова: ”Белые горы". - Спросил Роб.

"Белые горы". Казалось, он знал
все об этих холмах. “Гора Вашингтон, которая была названа в первом
«В годы правления Вашингтона, когда в его честь называли всё подряд, Дарби-Филд стала первой горой, на которую поднялись в Соединённых Штатах, — сказал он. — Дарби-Филд покорили в 1642 году после исследовательской экспедиции с побережья через непроходимый на тот момент лес.
 Единственный отчёт об этой экспедиции содержится в дневнике губернатора Джона Уинтропа, который вы найдёте в своей публичной библиотеке, или он должен быть там, если его там нет. Филда сопровождали два индейца. Им потребовалось восемнадцать
дней, чтобы добраться сюда и вернуться. У подножия горы их ждал индеец
деревня, но эти индейцы не осмеливались сопровождать его ближе, чем на
восемь миль от вершины, так как они никогда не поднимались в горы. С ним
пошли двое его собственных индейцев. Судя по тому, что последние
двенадцать миль он, по его словам, поднимался по голым скалам, он,
очевидно, где-то пересёк южные хребты, возможно, Лестницу Гиганта и
Отрог Бутта. Северные вершины были исследованы и названы только в
1820 году, менее ста лет назад. На Лафайет, что во Франконии, поднялись только в 1826 году».

«Но разве у этих гор не было индейских названий?» — настаивал Пинат.

«Они называли весь Президентский хребет, а может, и все Белые
горы, именем Агиокочук, — ответил мужчина. — Боюсь, на этом мои познания
заканчиваются. Наши предки не прилагали особых усилий, чтобы узнать, как
индейцы называли те или иные места, и не уважали их названия так же, как
и их земли. Конечно, мы плохо справляемся с названиями.
Например, Клэй и Франклин никогда не были президентами, но их
именами названы две вершины в Президентском хребте, а гора
Плезант даже не названа в честь государственного деятеля. Я согласен с нашим молодым
я здесь друг, и мне больше нравятся названия Сандвичевого хребта на юге.
южнее: Чокоруа, Пассаконэвей, Лысая Морда. Это либо индейские названия
, либо они намекают на внешний вид горы.

“Верно”, - сказал Арахис.

Теперь снаружи было темно, ясно и холодно. Разведчики вышли на улицу,
освещённую звёздным светом, и посмотрели вниз, в долину на севере,
где мерцали огни небольшого городка, и наполнили свои лёгкие
бодрящим свежим воздухом. Затем они все разом повернулись и
хотя двое новоприбывших разговаривали с смотрителем хижины,
Не прошло и пяти минут, как все шестеро крепко уснули.




Глава XVIII

ЧЕРЕЗ КОРОЛЕВСКИЙ РАВНИННЫЙ ЛЕС И ОБРАТНО ДОМОЙ


Арт проснулся не первым. Открыв глаза, он увидел, что смотритель хижины возится у печки. В отряде скаутов никто не шевелился, но через открытую дверь Арт увидел двух мужчин, которые пришли накануне вечером, — они стояли на скалах и смотрели вдаль. Было совсем светло!

Арт поспешно слез со своей койки и потряс Арахиса.

“Оставь меня в покое! Я должен взобраться на эту скалу!” - сказал Арахис.

“Что, по-твоему, ты делаешь? Тебе нужно вставать!” - засмеялся Арт.

“Что?” - спросил Арахис. Затем он открыл глаза, посмотрел в лицо Арту
и добавил: “Привет!" Да я не сплю!

Тем временем остальные тоже проснулись. Роб посмотрел на часы. “Шесть
часов!” - воскликнул он. “Вот что получается, когда спишь на нарах. Все
встали и посмотрели на погоду!

Погода казалась благоприятной. Все северные вершины были видны, и
огромный хребет Чендлер-Ридж на Вашингтон-Айленде, виднеющийся сквозь белые
туманы, заполнившие Великий залив, был похож на каменный полуостров,
вышли в пенистое море. Дул лишь легкий ветерок, и светило солнце.
уже было приятно тепло.

“Как поживают продукты?” - спросил мистер Роджерс. “Если мы позавтракаем,
приготовленный для нас внутри, это будет нам кое-чего стоить. У нас осталось достаточно денег
на завтрак и обед? Нам придется ужинать в поезде”.

“Поезд! Боже мой, я не хочу возвращаться домой! — Давай останемся ещё на неделю, —
сказал Фрэнк.

 — Вот это разговор! — воскликнул Пинат. — Давай спустимся в Большой залив,
поймаем форель и будем жить на неё.

 — Я подстрелю медведя из лука, — добавил Арт. — Нам понадобится
мяса тоже, потому что у нас его не хватит даже на один хороший обед - за исключением
овощей. У нас есть много шпината левые, потому что мы их почти не
когда-нибудь останавливался везде достаточно долго, чтобы впитать его, разве бы мы делали все для
завтрак.”

Арахисовое ловили в его задний карман и достал свою сумку. “ У меня есть
достаточно, чтобы купить завтрак, если смотритель продаст нам что-нибудь, и спальный вагон
дом, ” объявил он. «Боже мой, где же мой обратный билет!»

 Он начал лихорадочно рыться во всех карманах, пока остальные
проверяли свои бумажники, чтобы убедиться, что у них есть билеты.
В конце концов Пинат вбежал обратно в хижину и обнаружил, что его билет лежит в
пакете. Однако билеты были от Фабианса, и, поскольку они должны были
добраться до железной дороги в Рэндольфе, в нескольких милях к востоку,
пришлось бы заплатить немного больше. У всех мальчиков осталось достаточно
денег на поездку и на завтрак.

«Я позову вас всех на ужин в поезде», — сказал мистер Роджерс. — Давайте
прибережём всю нашу еду для грандиозного прощального обеда в Королевском
овраге, а завтрак купим здесь, хорошо?

 — Договорились, — ответили скауты и поспешили обратно в хижину.
где к ним присоединились двое мужчин. В конце концов смотритель согласился накормить мальчиков
завтраком из своих запасов, хотя, казалось, ему это не очень нравилось
. Обычно он готовит еду для посетителей в хижине только тогда, когда
они приносят еду.

“Как вы доставляете еду сюда?” - Спросила его Арахис.

“Ее приносят птицы”, - сказал он.

“ Ты думаешь, что ты Джошуа, не так ли? — возразил Арахис.

— Почему? — озадаченно спросил мужчина.

— Потому что его накормили вороны. Проснись и послушай птичек, — рассмеялся Арахис. — Теперь ты мне расскажешь?

Мужчина хмыкнул и ничего не ответил.

(«Полагаю, ему придётся забрать его у Рэндольфа, — прошептал один из мужчин. — Это тоже непросто».)

Позавтракав, мальчики заплатили по пятьдесят центов за ночлег и по полтора доллара за приготовление ужина и завтрака.
Затем они отправились на вершину Мэдисона, прежде чем спуститься к железной дороге. Острый конус Мэдисона возвышался прямо за хижиной.
Действительно, можно было спуститься с крыши хижины на
скалы. Это заняло всего двадцать минут без рюкзаков, потому что
хижина находится на высоте 4828 футов над уровнем моря, а Мэдисон, последняя из
Президентский хребет — это всего лишь 5380 футов. С вершины открывался последний
вид, и они наслаждались им в полной мере. На востоке они смотрели
на ущелье реки Пибоди, на поросшие лесом склоны Мориах и Картерс-Доум,
ещё одну группу гор, которые манили их. За ними простирался штат Мэн. На юге, за Великим
Залив, хребет Чендлер с рекой Чендлер, сбегающей по его
крутому склону, словно серебряная лента. На юго-западе виднелись голые каменные
пирамиды Адамса и двух меньших пирамид Адамса (Джефферсон был скрыт) и
наконец, слева от Клея показалась огромная громада Вашингтона, раскинувшаяся высоко
над ними всеми, далеко на фоне голубого неба. Они посмотрели на запад,
вниз, в зияющую дыру Королевского ущелья. Это была потрясающая перспектива
голые скалы, возвышающиеся более чем на милю в воздухе, огромные пропасти между
ними, далекие зеленые долины и далекие голубые холмы.

“О, мне нравятся горы!” - воскликнул Лу. “Я хочу приезжать в горы
каждый год! Я хочу встать под небо и смотреть вдаль — далеко-далеко, вот так!


«Это и про меня тоже, даже если я не могу так красиво сказать», — заявила
Арахис.

С неохотой они спустились с конуса, взяли свои рюкзаки в хижине и, бросив напоследок «Прощай, Джош» смотрителю, прошли по тропе Галф-Сайд около четверти мили, свернули с неё направо и вскоре оказались в своего рода воротах из огромных камней, за которыми мир исчезал из виду.

 — Оглянитесь! — сказал мистер Роджерс.

 Они обернулись. Позади них, обрамлённый огромными камнями естественных ворот, на фоне голубого неба возвышался конус Мэдисона — и больше ничего.

«Прощай, Мэдди», — сказал Пинат.

“ До свидания, ” сказал Лу. “ Может быть, увидимся следующим летом!

Они повернули еще раз и сразу же начали спускаться по верхней стене
Королевского ущелья, почти такого же мелкого, как у Такермана, обнаруженного и
исследован преподобным Томасом Старром Кингом в 1857 году и назван в его честь.

“ Послушайте, по этому следу угаданы Шесть Мужей, ” сказал Арт.

“Рад, что я не собираюсь наверх”, - сказал Фрэнк.

“Ну, после главной стены Хантингтона для меня нет ничего круче”, - сказал Лу
. “Во всяком случае, я здесь что-то вижу под ногами”.

Спуск был быстрым, потому что они спустились на 1300 футов в
пять шестых мили до дна ущелья, что означает подъём на 4160 футов на милю. Любой, кто хорошо разбирается в математике, может вычислить этот угол. Мальчики примерно прикинули его, спускаясь под углом около семидесяти градусов. Однако ни у кого не было времени вычислить его на бумаге, а когда они добрались до дна, было уже не до этого. В любом случае, подъём был крутым!

Они обнаружили, что дно ущелья усеяно огромными валунами,
которые упали со скал с трёх сторон. Некоторые из них были размером с дом, и в пещере под одним из них они нашли лёд. Две тропы вели
Вниз по ущелью, по камням, которые назывались «Возвышенный маршрут для быстрого
передвижения», а другой — «Метро».

В путеводителе говорилось, что второй маршрут был длиннее, но интереснее.

— Нам нужно в метро! — воскликнул Пинат.

Итак, они спустились в метро, и хотя это была не вторая Лост-Ривер,
этот путь пролегал по извилистому маршруту через несколько пещер и
под нависающими валунами, где было холодно и слышалось странное эхо.
Снова в нижней части ущелья они быстро спустились на полмили по крутому склону и снова оказались в лесу
наконец-то они остановились у ручья, чтобы перекусить на прощание.

 Последние яичные хлопья, шпинат, вымоченный и сваренный так долго, как они осмелились ждать, пока он не стал достаточно мягким, чтобы его можно было есть, остатки бекона из запасов Лу и мистера Роджерса, по одному маленькому пирожку на каждого, по четвертинке плитки сладкого шоколада на каждого и чай дополнили трапезу. Когда всё закончилось, они аккуратно сожгли всю упаковочную бумагу,
а Арт поджёг дерево и написал на свежей древесине: «Прощай, лагерь»,
и дату. Затем они все написали под надписью свои имена.

От этого места до железной дороги было меньше двух миль, и впервые за много дней они шли почти по ровной земле.
 Вскоре лес расступился, и они вышли на луга Рэндольфа.  Впереди, через поле, виднелись железнодорожные пути и крошечная станция.  Они сбросили рюкзаки на платформу и повернулись, чтобы посмотреть на горы.  Были видны только северные вершины — Мэдисон, Адамс и  Джефферсон — три пирамиды на фоне неба.

«Боже, как забавно снова оказаться на одном уровне!» — сказала Пинат.

— И какими далёкими они кажутся! Подумать только, мы были там только сегодня
утром! — сказал Фрэнк.

 — И какими маленькими покажутся наши холмы, когда мы вернёмся домой, — сказал Лу.

 — Ну, в любом случае, — вмешался Арт, — взбодрись и подумай, какими вкусными будут мамины
пироги.

 — В этом что-то есть, — рассмеялись Роб и мистер Роджерс.

Вскоре подошёл поезд и доставил их окольным путём в Фабианс,
где им пришлось пересесть на ночной поезд, идущий по долине Коннектикута. В Фабиансе, где рядом с железной дорогой стоит большой отель «Фабианс», они купили ещё несколько сувенирных открыток, и Пинат
фунт очень липких конфет, которые, по словам мистера Роджерса, испортят ему ужин, на что он ответил: «Поживём — увидим!» Отсюда они могли видеть весь южный хребет, венчающийся пиком Вашингтона, и, таким образом, могли проследить за своим рискованным восхождением по тропе Кроуфорд-Бридл.
 И снова вершины казались очень далёкими, и Лу сказал, что это похоже на сон — думать, что всего несколько дней назад они были там.

Поднявшись на борт поезда, они заняли места на ночь и начали
думать об ужине. Мистер Роджерс был верен своему слову — и Пинат тоже. Он
приготовил — и Пинат поел.

“Что такое фунт конфет по сравнению с пустым желудком?” - спросил Арахис. “Кроме того, Фрэнк
и Арт съели большую часть”.

У них был последний слабый проблеск Лафайетт на фоне сумеречного по
Вифлеем развязки, и вот поезд тронулся во тьме.

“Ну, прощайте горы”, - сказал Роб. “Давайте подсчитаем наш пробег”.

Каждый скаут достал свой драгоценный посох, теперь потрёпанный, с концом,
сбитым в лепёшку из-за жёсткой эксплуатации на камнях, и сократил
протяжённость маршрута на день — пять миль было всё, что они смогли
пройти, даже с учётом подъёма на конус Мэдисона.

«Позорно!» — сказал Арахис. «Пять миль! Фу!»

— Но накануне было бы справедливо, — сказал Арт, — учитывая Шестерых
Мужей!»

 — Давайте посмотрим, правильно ли я понял? — спросил Пинат. «Миля и три четверти мили от хижины Такермана до Вашингтона, три с половиной мили до Шести Мужей, миля и три четверти мили до растяжения лодыжки, миля до Джефферсона и обратно, три мили до хижины — это десять с тремя четвертями мили, и, думаю, мы можем назвать это одиннадцатью, да, и ещё немного вверх и вниз по склону, поверьте мне!»

— Ну, мы сделали даже больше, — сказал Фрэнк. — Мы прошли милю и три четверти от Такермана, шесть миль до Мэдисон-Хат вдоль залива
Боковая тропа, и три обратно к вам, ребята, и три обратно к хижине.
Это тринадцать с четвертью, и мы поднялись на вершины
Джефферсона и Адамса, так что можем назвать это пятнадцатью.

И нам тоже пришлось подниматься и спускаться.
— Ну, одиннадцать над Шестью Мужьями не сравнятся с вашими пятнадцатью, —
 заявил Арахис, — не так ли, Роб?

— Я думаю, что так и будет, — сказал Роб, — но давайте не будем спорить об этом. Каков общий итог?


— Восемь в первый день, — сказал Арт, — от станции Шугар-Хилл до лагеря;
десять на Кинсман; двадцать один на Мусилауке; семнадцать на Лост-Ривер и
в лагерь Флум для вас, ребята, и восемнадцать для нас с Арахисом;
шестнадцать над Лафайетом; десять на Кэнноне и в Кроуфорде; девять на
Бридл-Пат, сражаясь со штормом; тринадцать с четвертью в Такермане и
Хантингтоне — давайте назовём это четырнадцатью, потому что мы
поднялись на Хантингтонскую стену; одиннадцать для половины из нас в
Заливе и пятнадцать для остальных; и пять в последний день. Сколько это будет?

Роб, записавший показания на клочке бумаги, подсчитал общее количество.
«Сто двадцать один для половины из нас, сто двадцать шесть
для остальных», — сказал он.

“Около ста двадцати пяти миль за десять дней”, - сказал мистер Роджерс.
“Что ж, это не так уж плохо, когда ты тащишь рюкзак и одеяло, и
сражаешься с облаками и ураганами, и освещаешь тропы шести мужей.
Вы рады, что пришли, мальчики?”

“Неужели мы!” - закричали они на одном дыхании. “Еще бы!”

“Хотя мы не так уж часто проводили настоящую разведку”, - добавил Арахис.

“Почему бы и нет?” - спросил Мастер скаутов. “Мне кажется, что да. Мы были
подготовлены, не так ли? Мы справлялись с грозами и облаками,
мы помогали другим людям, мы знали, как подать сигнал о помощи одному из них.
С одной горной вершины на другую, мы держались стойко и мужественно на
открытом воздухе и отлично проводили время. В конце концов, мы применили на
практике много знаний о разведчиках, если подумать. Для этого и нужны
знания о разведчиках — чтобы применять их, да, Пинат?

— Думаю, ты прав. Чёрт, ты всегда прав! — сказал Пинат. “Я говорю
троекратное ура мистеру Роджерсу, лучшему мастеру скаутов в Америке! Теперь,
раз...”

“Ш-ш!” - сказал Роб. “Мы все согласны, но мужчина на соседней койке
уже храпит. Он может не согласиться!”

“ Ну, я могу храпеть так же громко, как и он, ” воскликнул Арахис, “ если у меня получится
шанс. Давай сворачивать. И завтра в полдень мы будем в старом Саутмиде!
Ей-богу, хотел бы я оказаться в Великом заливе!

“Ты не смог бы рассказать другим ребятам, как хорошо мы провели время, даже если бы ты был здесь", - сказал Арт.
"Это так", - подумал Арахис.

“О, трупы!” - подумал он. “О, трупы! Я как-то не думал о них
до этой минуты. Трупы! Подумайте, сколько веселья они упустили!

 На следующее утро, в восемь часов, пятеро скаутов и мистер
 Роджерс, загорелые и подтянутые, в стоптанных и изношенных ботинках, протопали по главной улице Саутмида от железнодорожной станции
и увидели деревню такой же, какой она была, когда они её покинули.

“Все здесь, как будто мы никогда и не уезжали!” - сказал Роб.

“Но мы изменились”, - сказал Лу. “У нас в голове есть картинки и
воспоминания, которых у нас раньше не было. Мы подняли глаза к
холмам!”

“И к нашим ногам тоже”, - сказал Арахис. “Да, сэр, мы изменились. Эти старые
Холмы Саутмида не стали меньше, но наши глаза стали больше».

«Ты психолог, Орешек», — рассмеялся мистер Роджерс.

«Я голодный, что бы это ни было», — ответил Орешек. «Надеюсь, мама оставила немного овсянки».

«И я тоже!»

«И я тоже!»

«И я тоже!»

«И я тоже!»

“Похоже, у нас все те же аппетиты!” - засмеялся Роб, когда
поход на Белую гору закончился на почте, и шестеро туристов
разбрелись по домам.


КОНЕЦ




КНИГИ

Уолтера П. Итона

ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ


= ЛАГЕРЯ НА ЛИНИИ НЕБА.= Записная книжка странника на нашем северо-западе
Горы. 320 стр. Суперобложка, в коробке, 2,50 доллара. Подарочная книга для каждого дома.

 Мистер Итон — большой любитель прогулок на свежем воздухе, и в этом томе его
мастерство описания находит наилучшее применение. Любители природы
и те, кто наслаждается правдиво изображённой красотой, найдут в этом
 книга "Сокровищница наслаждений". Прекрасно иллюстрирована
 множеством редких фотографий.


= ПЕРСОНАЖИ-ПИНГВИНЫ И МЯТНЫЕ ЛЕДЕНЦЫ.= Сборник эссе. Автор Уолтер
Причард Итон, писатель, критик и драматург. 252 стр. Ткань, 1,50 доллара.

 Увлекательно от начала до конца. Есть лишь несколько авторов, которые обладают такой же способностью, как мистер Итон, заставлять своих читателей чувствовать, что они находятся в тесном контакте с замыслом и мыслями писателя. Этот том охватит все настроения читателя.


=«Идиллия близнецов».= Новинка. С иллюстрациями на обложке и в тексте
и рисунки тушью Томаса Фогарти. В привлекательном переплёте и в
коробке. 2,50 доллара.

 Эта искренняя и человечная история о молодом профессоре колледжа, который прислушался к зову сельской жизни, понравится тысячам.

 Мистер Итон здесь в своей лучшей форме, когда пишет о прелестях сельской жизни.


=ЗЕЛЁНЫЕ ТРАССЫ И ВЫСОКОГОРНЫЕ ПАСТБИЩА.=

 Восхищение природой, простирающейся от Массачусетса до Монтаны, но
в основном о Беркшире в его тонких и интимных настроениях.

 Прекрасные иллюстрации Уолтера Кинга Стоуна. Суперобложка, в коробке, 2,50 доллара




КНИГИ АВТОРА

Фрэнка Х. Чели


«Мальчишки-скалолазы Скалистых гор» или «Лагерь на вершине мира».

14 полностраничных иллюстраций с собственных фотографий автора. 336
страниц. 2 доллара.

Правдивая история о замечательном мальчишеском лагере высоко в Скалистых горах Колорадо,
где ежегодно десятки мальчишек заново переживают славные старые времена
Баффало Билла и Кита Карсона.


«Книга о лагерных кострах для мальчишек».

Иллюстрировано авторскими фотографиями лагерной жизни. 400 страниц.
2,50 доллара.

Стандартная и прекрасно иллюстрированная книга о лагерной жизни с советами
по всем вопросам, связанным с ней. Как владелец лагеря, директор лагеря для мальчиков
Автор, много лет занимающийся этим, знает, какие советы нужны и
как их интересно давать.


СКАЗКИ У КОСТРА; или ЗНАМЕНИТЫЕ ИСТОРИИ, РАССКАЗАННЫЕ У КОСТРА.

352 страницы. 1,50 доллара.

Ни один мальчик или мужчина никогда не забудет те вечера, которые он проводил у
костра, и те истории, которые ему рассказывали.

Отборные произведения мистера Чели — самые лучшие из когда-либо изданных.


«ТАЙНА ЧИМНИ-РОК».

320 страниц. 1,75 доллара.

Захватывающая история о поисках золота на земле индейцев ютов
в 1849 году. История этого удивительного периода нашей
История страны должна интересовать каждого мальчика.


_=ДЛЯ ОТЦОВ.=_

 РАБОТА БЫТЬ ОТЦОМ.

 352 страницы. 1,75 доллара.

 ПАПА, ЧЕЙ ЭТО МАЛЬЧИК?

 160 страниц. 1,25 доллара. (Карманный формат, мягкая обложка.)

Каждый отец в стране должен прочитать эти поистине замечательные книги.
Автор является президентом Американской лиги отцов и сыновей,
и имеет большой опыт работы с мальчиками.

Он говорит: “Быть отцом настоящего мальчика - действительно самая большая работа в мире".
и он доказывает это.




КНИГИ

Артура К. Бартлетта


СПАНК, ВОЖАКА СОБАЧЬЕЙ УПРЯЖКИ.

В основе этой истории лежат гонки на собачьих упряжках, которые
стали выдающимся событием в нашем северном регионе Новой Англии в
сезоне зимних видов спорта.

 Спанк — сильный, умелый, умный — завоевал место в
сердце своего хозяина и стал лидером собачьей упряжки после недель и
месяцев тренировок. Он получил своё имя, потому что отказывался
скулить, когда ему вправляли сломанные конечности, и он оправдал своё имя,
когда на ледяных полях горы Вашингтон он не отступил ни на дюйм,
хотя отступление означало верную смерть и разрушение для всех. И когда
Команда-победительница в великом Дерби собачьих бегов «вышла в лидеры» со Спанксом во главе.
Он оправдал все надежды своего хозяина, который назвал его «Спанксом».


МОРСКАЯ СОБАКА.

Морская собака — настоящая собака: благородная, храбрая, самоотверженная и
умная. Пифэйс, герой этой истории, был единственным наследством, оставшимся
этому избалованному сыну миллионера, который, когда мальчик был ещё
ребёнком, потерял всё, бросив своего отпрыска на произвол судьбы.
Погрустневший и отчаявшийся, мальчик даже пытался утопить своё единственное
наследство. К счастью, собака выжила и стала оказывать своему хозяину
материальную поддержку.
восстанавливает уверенность в себе и своей способности знакомиться с миром
на равных.


_= Цветные куртки с привлекательными иллюстрациями, по 1,75 доллара КАЖДАЯ. =_




_ КНИГИ_

ЛЬЮИС Э. THEISS


=В ЛАГЕРЕ В ФОРТ-БРЕЙДИ.= Рассказ о походе. 304 страницы.

=«Его старший брат».= История о борьбе и триумфах маленького
сына свободы. 320 страниц.

=«Боб-лесоруб».= История из Аллеганских гор. 320 страниц.

=«Беспроводной патруль в лагере Брейди».= История о том, как мальчики-пионеры,
благодаря своим знаниям о беспроводной связи, «сделали своё дело». 320 страниц.

=«Секретная беспроводная связь».= История патруля лагеря Брейди. 320 страниц.

=СКРЫТАЯ АНТЕННА.= Шпионская линия на горе. 332 страницы.

= МОЛОДОЙ РАДИСТ - НА ПЛАВУ. = Как Рой Мерсер завоевал свои награды в
Торговом флоте. 320 страниц.

=МОЛОДОЙ РАДИСТ-КАК ОГНЕННЫЙ ПАТРУЛЬ.= История молодой
Беспроводной любитель, который сделал хорошо, как пожарные. 352 страницы.

=ЮНЫЙ БЕСПРОВОДНОЙ ОПЕРАТОР — С ФЛОТОМ УСТРИЦ.= Как Алек
Каннингем пробился на вершину устричного бизнеса. 328 страниц.

=ЮНЫЙ БЕСПРОВОДНОЙ ОПЕРАТОР — С СЕКРЕТНОЙ СЛУЖБОЙ США.= История
о работе секретной службы, в которой каждый эпизод основан на реальных
событиях. 310 страниц.

=«Оператор беспроводной связи — в Береговой охране США». Замечательная
картина службы, выполняемой патрулями вдоль нашего побережья. 320
страниц.

В тканевом переплёте — с цветными иллюстрациями и фотографиями




_Уильям Драйсдейл_

Знаменитая серия «Мозг и мускулы»
_Ни один мальчик не должен вырасти, не прочитав эти книги_«Юный репортёр»
ИСТОРИЯ ИЗ ЖИЗНИ ПЕЧАТНОГО КВАРТАЛА. 300 стр.
Подлинная книга для настоящих мальчиков. Полна жизни, чистая, ясная и вдохновляющая. Она привлечёт внимание каждого энергичного и
любознательного мальчика.«Быстрая почта»
ИСТОРИЯ О ПОЕЗДНОМ МАЛЬЧИКЕ. 328 стр.
Рассказ о приключениях мальчика, который пробился к успеху с
чистый песок и здравому смыслу, добиться того, что в силу
каждый американский мальчик, если он ставит об этом. Он полон движения, звука
сентиментален и полезен по характеру."Пляжный патруль"
ИСТОРИЯ СЛУЖБЫ СПАСЕНИЯ ЛЮДЕЙ. 318 стр.
Яркое описание трудов и опасностей, которым подвергаются члены спасательной службы и о которых мало кто знает.Юный суперкарго
ИСТОРИЯ МОРСКОГО СНАРЯЖЕНИЯ. 352 стр.
Эта книга не уступает по увлекательности книгам Оливера Оптика, но при этом лишена их недостатков из-за их невероятности.
=Тома полностью проиллюстрированы.=
W. A. WILDE COMPANY. Бостон и Чикаго
_Автор Эверетт Т. Томлинсон_Серия «Война за независимость»
=Каждый том полностью проиллюстрирован. Цена, переплёт,=
Каждый мальчик, который когда-либо читал эти исторические рассказы доктора Томлинсона,скажет, что эта серия книг — одна из лучших, которые когда-либо были написаны, потому что эти рассказы патриотичны, интересны и
поучительны. Герои в каждой из книг находчивы и преданы интересам своей страны. Любой мальчик, который никогда не читал эти рассказы, может многого ожидать.
_ Серия состоит из четырех томов_:--
= Трое колониальных мальчиков.= История времен 76-го
=Трое молодых выходцев с Континента.= История Американской революции.
= Молодой Спид Вашингтона. = История кампании по борьбе со СПИДом в Нью-Джерси.1776-1777.=Два юных патриота=; или "Мальчики с фронтира". История о вторжении Бергойна.