Еще раз про любовь и верность

Ко дню рождения любимой внучки бабушка, вопреки мнению деда, не одобрявшего подобные действия, купила ей подарок: большую клетку с четырьмя волнистыми попугайчиками. Надо заметить, что попугайчики не только имели разное яркое до перламутрового перелива оперение, но и разные характеры. Например, желто-лимонный обладатель длинного хвоста ни с кем и собратьев по клетке дружбы водить не желал и в ограниченном пространстве клетки, в стесненных обстоятельствах старался вести независимый и по отшельнически замкнутый образ жизни. А если кто-то из пернатых соседей по общежитию, возжелав более тесного общения, беспардонно приближался к нему на «общекоммунальной» жердочке, то он запросто мог клюнуть и в шею, и в голову этого нарушителя. Мол, нечего тревожить его уединенность.
Больше всего перепадало от желто-лимонного анахорета-красавца настырному обладателю голубого оперения. Ибо два других обитателя клетки – бело-салатный с черными крапинками по «пиджачку» кавалер и самочка в золотисто-белом невестином «платьице» – составили влюбленную парочку. Они, увлеченные друг другом, постоянно целующиеся или же поющие дуэтом, нарушать уединенность желто-лимонного отшельника не стремились. Им и без него было чудесно, если, конечно, жизнь в клетке и, следовательно, в неволе, можно назвать чудесной…
Что и говорить, не только бабушка и внучка, но и другие обитатели квартиры были поражены поведением пернатых питомцев, особенно влюбленной парочки.
«Вот бы люди так любили друг друга», – время от времени тихо говорила бабушка, бросая хитроватый взгляд на деда. Но дед либо молчал, словно не слышал, либо отшучивался: «Это у них от молодости и глупости. Постареют – ласкаться перестанут».
Но однажды бабушка, отвечавшая за  кормление пернатых питомцев и за чистоту в их домике-клетке, – а кому еще отвечать, если не бабушке, – забыла прикрыть дверцу клетки. Этой оплошностью тут же воспользовался кавалер золотисто-белой подружки, выпорхнув из клетки. Оказавшись на воле, порхая по комнате, он стал громко звать любимую, приглашая последовать его примеру. Однако та почему-то не спешила покидать обжитой домик, лишь громче обычного да недовольнее отзывалась на призывы друга.
Неистово звонкий крик пернатого насторожил бабушку, начавшую заниматься на кухне своими хозяйскими делами. Оставив кухонные заботы, она поспешила в комнату и, обнаружив распахнутую настежь дверцу клетки, тут же ее закрыла. После этого принялась ловить беглеца.
Несмотря на свою полнотелость и одышку – все-таки не девица в шестнадцать лет, – бабушка умудрилось поймать беглеца. Но при этом полностью лишила его длинного хвоста. Попеняв себе за неловкость, она возвратила бесхвостого полуинвалида в клетку и возвратилась к кухонным делам. А в обеденное время, когда домой с каких-то посиделок пришел дед, попечалилась ему: «Сама не знаю, как так вышло». – «Будем надеяться, что хвост отрастет, – принялся успокаивать ее дед. – Главное, чтобы внучка, увидев, не расстроилась». – «А мы ей ничего не скажем, она тогда, возможно, не увидит… А если и увидит, то линьку, о которой в энциклопедии читала, сочтет», – нашлась бабушка. «Пусть будет так», – согласился дед.
Внучка не расстроилась, ибо после занятий в школе отправилось погостить на выходные дни к другой бабушке. И пока она гостила у другой бабушки, первая обнаружила, что бесхвостый попугайчик, как бы ни старался приласкаться к своей подружке, ею постоянно отвергался. Не то, что целоваться, сидеть рядом на жердочке уже не хотела. Только он подсядет, она тут же отлетала в сторону. Правда, и «подкатывающему» к ней франтоватому обладателю лазоревого фрака, подобному концертному прикиду известного тенора России Николая Баскова, внимания не уделяла.
Увиденным разладом в птичьем мирке бабушка, взгрустнув, поделилось с дедом: «Увы, распалась влюбленная пара». – «А чему тут удивляться, – усмехнувшись, ответил тот, – сказывается ваша бабья сущность: пока мужик богат и силен – любовь и ласки ему, но стоит мужчине лишиться богатства и силы – он почти всегда становится даром не нужной обузой. Хвост у попугая – символ силы, красоты и богатства». – «Да ну тебя, – обидчиво надула бабушка губы. – Ему – серьезно, а он – все шуточки…» – «Если же серьезно, то хвост у попугайчика скоро отрастет, и парочка вновь подружится, будет петь дуэтом и целоваться, – успокоил свою сентиментальную половину дед. – Так что не переживай, все наладится».
Если на отсутствие хвоста у «кавалера» внучка не обратила внимания, то разлад между парочкой не укрылся от ее глаз. Она, как и следовало ожидать, была разочарована рухнувшей идиллией. И на какое-то время потеряла интерес к своим пернатым питомцам.
Но вот прошло несколько дней. И бабушка однажды обнаружила, что у попугайчика-инвалида хвост стал отрастать. А вскоре она заметила, что распавшаяся пара вновь стала неразлучной. Они вновь вместе сидели на одной жердочке – головка к головке – и целовались – клювик в клювик.
Обрадовавшись, бабушка поспешила поведать об этом внучке и деду. Внучка, у которой вновь проснулся интерес к пернатым питомцам, тут же побежала смотреть, как целуются попугайчики, а дед усмехнулся: «Я же говорил: стоит появиться богатству, как любовь воспылает и у самой ветреной подружки – женская суть…» – «Да ну тебя, – улыбнулась бабушка, разгладив улыбкой морщинки у глаз – Скажешь тоже…»