Смотровой

Охранять природу — значит охранять Родину.
Пришвин М. М.


Я хочу жить. Именно так думает каждый. Да не то чтобы каждый, а вообще любое создание, которое только может на этом свете существовать. Птенец, вылупляющийся из яйца. Росток сорняка, пробивающийся через асфальт. Заяц, удирающий со всех ног от хищника. С людьми сложнее, конечно, им разум мешает. Стоя на краю крыши, потенциальный самоубийца тоже хочет жить, просто рядом нет того, кто вовремя ему помешает, а он бы этого хотел. В этом и смысл самоубийства. Все хотят жить и борются за свою жизнь. Кто как может. Кто-то робко и невнятно. Кто-то, расшибая лбом стены.


 Его не посадили. Оно выросло из семени своего создателя, большого клёна, который рос далеко отсюда среди заброшенных сараев. Было подходящее время года. Погода стояла та, что надо. Слабый ветерок дунул в нужный момент. От дуновения ветра старый клён тряхнул своей лохматой головой, и его семена разлетелись по округе. Большинству из них не случится познать вкус жизни, но одно...


Эта история не имеет увлекательного сюжета, она просто о желании жить.


Судьба ли, случай или чей-то замысел, но одно семечко старого клена попало в обычный двор небольшого городка.


Дом стоял углом, двор был маленьким и очень уютным. Новая жизнь ровно посередине двора зародилась именно тогда, когда в дом въезжали первые его жильцы. Суета, проезжающие машины, люди, выгружающие вещи, все это не помешало маленькому семечку зацепиться за почву. А это было совсем не просто. Судьба ли, случай или чей-то замысел, но вдруг пошёл дождь, который дал возможность выжить.


- Я живу, я могу дышать, я могу пить, я могу расти, я живу! Как бы мне хотелось посмотреть, что там происходит, я совсем ничего не вижу, я так мал, я хочу быть больше, я хочу дотянуться до солнца.


И он тянулся. Совсем маленький росток клена. Он был ниже травы. И уж совсем точно его никто не воспринимал как дерево. Местные мальчишки бегали и топтали его, они играли в лапту и другие игры, которые так любят дети. Он совсем не сердился на них и с каждым разом становился только сильнее. Других деревьев в этом дворе не было после стройки, ничего люди не оставили.


- Два листика, три листика, четыре листика, я тянусь к тебе, солнышко.


Первая его зима оказалась на удивление холодной. Маленький клён ещё не знал, что такое заморозки. Как только они пришли, ему сразу захотелось спать. Маленькие веточки стали голыми. А снег, который сначала показался очень холодным, вдруг стал согревать. Он заснул. Видят ли деревья сны? Конечно, нет. Они просто ждут того момента, когда можно опять начать тянуться к солнцу.


И вот для клена пришла радость. Нет, не весна. Весна, само собой, разумеется, согрела, обласкала его своими тёплыми лучами,  разбудила от сна. Его заметили, его назвали деревом. К тому моменту он знал всех местных мальчишек и женщин, которые постоянно ходили развешивать постиранное белье на верёвки. Одна из них розовощекая в белом платочке с голубым узором, вдруг, проходя мимо, ойкнула, остановилась и присела.


- Смотри, Маришка, у нас тут жилец новый. Ни как клен!


Бойкая девчонка с двумя косичками, курносым носом  и голыми разбитыми коленками подбежала вприпрыжку к матери и тоже присела на корточки.


- Ууух- ты! - протянула Маришка. - Я его охранять буду. А то вон он какой ещё малый.


- И ночью будешь!?- со смехом в голосе спросила мать.


- И ночью. Но только пока не подрастет.


- Вот что, Егоза, мы с тобой его прутиками огородим, все и приметят. Всем двором жильца охранять будем - с серьезным уже видом утвердила розовощекая в белом платочке.


- Ура! - расплескалась Маришкина радость по всему двору - а звать его будем Смотровым.


- Чегой - то  Смотровым?


- Он будет расти, и смотреть, как мы тут живем,  а мы будем на него смотреть из наших окон.


- Ни как грЫбы нашла? А, Нинуль?


Крупная, с сильными, не по-женски мускулистыми, руками к ним подошла тетя Рая.


- Гляди-ка! Ни как дерево у нас вымахало. Это хорошо, а то летом и глазу упасть негде, да и тень, хоть какая. Только я, видать, не дождусь пока тень - то от него падет. Уж больно хил.


- Ну что ты говоришь, теть Рай, будем с тобой под ветками сидеть на лавке и чай пить.


- Ох, до чаев ли нам с тобой!? - махнула тетя Рая рукой и направилась к бельевым веревкам.


Не то Маришкина забота и добрые слова, не то природа взяла своё, но клён окреп и заметно подрос. Уже через два года зимний холодный снег не накрывал его макушку. Озорной и бойкий Пашка часто без спроса заимствовал у молодого деревца подходящие ветки для рогатки. Клён сам был молод и с удовольствием озорничал вместе с Пашкой и радовался, когда бились стекла окна в квартире ворчливой бабы Вали. Но больше всех клён все равно любил Маришку. Он с надеждой смотрел на неё каждый раз, когда она проходила мимо, и ждал, что скажет ему хоть слово.


-Смотровой, Смотровой, как ты у меня тут?- вспоминал он веселый щебет своей любимицы.


Но теперь Маришка редко обращала на него внимание. Многое менялось, многие люди уходили и не возвращались. Однажды не стало тёти Раи. Шурша листьями, он оплакивал вместе со всеми жильцами дома ворчливую бабу Валю.


Но были в жизни Смотрового и праздники. Он искренне радовался за Маришку, которая была такой счастливой в тот день. Весь двор гулял. Накрыв столы белыми скатертями, такими же белоснежными, как и Маришкино платье, все веселились, пели и даже пустились в пляс. Это был один из самых счастливых дней для него. Столы поставили вокруг его на тот момент уже толстого ствола. Своими ветвями он закрывал всех от солнца. Он был вместе со всеми. Он был счастлив и искренне любил свою большую семью.


Жаль было клену расставаться с любимыми своими друзьями. Но он был рад видеть и новых жильцов дома, которых появлялось все больше и больше. И вот уже озорной Никитка, сын Пашки, пытается забраться на дерево, чтобы отломить пригодную для рогатки ветку. Сбылась мечта клёна, он поднялся к солнцу настолько, насколько мог и успокоился. Величественно стоял смотровой посередине двора. Он знал свою задачу.


- Я нужен им, они моя семья. Я должен оберегать их от солнца, радовать своими зелёными листьями, закрывать своими большими мощными ветвями от палящего солнца.


Менялись жильцы дома. Да и сам дом становился не таким красивым, как было раньше. Вокруг появлялись новые деревца: берёзка, рябинка, черёмуха. Все они были меньше старожила, но клён с ними дружил. Все больше машин приезжали во двор и оставались там ночевать. Клён следил и  за ними.


Однажды во двор пришли незнакомые клену двое мужчин и женщина. С собой у них был большой деревянный щит.


Сначала клён не понял, что происходит. Почему к его стволу прибили этот щит. Было немного больно, но он стерпел. Зато теперь на него чаще обращали внимание, подходили и разглядывали этот щит.


-Наверное, на нем находится что-то очень важное - решил Смотровой и начал держать его ещё крепче.


Однажды к щиту подошла уже совсем взрослая Маришка.


- Смотри, Вань, квартира сдаётся. Давай посмотрим? - сказала она и оторвала со щита какую-то маленькую бумажку.


Клён был очень рад, что Маришка подошла к нему так близко. Однако с тех пор он её больше не видел.


Это разлука далась ему тяжело. Он старался храбриться и держаться. Но свою грусть он чувствовал даже физически. Ствол стал побаливать в боку. Он чувствовал, как птички щекочет ему в этом месте. Со временем там образовалось большое дупло и выросли грибы, которые никто не хотел есть. Смотровой не очень переживал. Главное, что он оставался нужным.


Тот день он запомнил очень хорошо. Он был рад, что так много жильцов его любимого дома собрались во дворе вместе под его раскидистыми ветвями. Клён тогда совсем не понял, о чем все спорили и что обсуждали, но запомнил слова одной женщины, которую все называли Лилия Игоревна. Он хорошо знал её, ведь окна в её кухню, на которой каждый день она готовила еду своему большому семейству, выходили прямо во двор. Он знал, какие приятные ароматы доносились из ее окна.


-Давайте клен оставим. Как можно его убрать? Это же главная красота двора. Потеснимся немного. Мест для машин достаточно останется. Все окна на него выходят. Куда смотреть-то будем? На соседний двор?- твердила она.


- Ну, конечно. Вы своих машин тут понаставили, нам пристроиться негде. Да и старый он уже. Того гляди повалится. Наверняка весь трухлявый внутри, и дупло вон какое огромное.


Клён понял, что говорят про него. Но не мог поверить в услышанное. Он тогда решил, что неправильно понял, но в его ветвях поселилась грусть.


 Со временем Смотровой немного успокоился и подзабыл об услышанном. Но вот одним жарким летом во двор въехала машина такого размера, которого он раньше не видел. В это утро он, как обычно, проводил всех на работу. И стоял, раскинув свои ветви по двору.


-Когда вечером все вернутся, нужно, чтобы во дворе было прохладно, - твердил он себе и старался шевелить листиками, нагоняя ветер.


- Зачем же он подъезжает так близко? Ой! Мне больно!


Ковш трактора уперся прямо в мощный ствол клена и начал давить со всей силы.


- Как же так, что происходит? Где все? Помогите! - пытался он кричать, но получался только шум бьющихся друг о друга листьев.


Он видел, как на него смотрел Паша, куря в сторонке. Он видел, как, только мельком кинув взгляд на происходящее, мимо прошла Полина со своей собакой. Он видел, как плакала, глядя из окна кухни, Лилия Игоревна.


- Мама, мама, зачем они это делают? - с болью в голосе, держась за мамкину юбку, кричал ее сын.


Трактор поднадавил и клён почувствовал, как его корни потеряли связь с землёй. Но не все. Он ещё мог держаться. Дерево повалилось на бок. Но как только трактор отъехал, с шумом и грохотом встало на место. Так повторялось несколько раз. Смотровой сопротивлялся. Он хотел жить. Ему было не столько больно, сколько непонятно.


- За что? Почему? Зачем?- такие мысли были у Смотрового последними.


После двадцати минут тщетных стараний рабочие сдались, встали вокруг и долго обсуждали, как же быть.


 И вот опять началось. С новой силой трактор повалил дерево и двое рабочих с большими пилами начали отрубать ветки. Когда машина отступила, голый ствол встал на прежнее место.  Пилы завершили свое дело.


Ствол клена не был трухлявым. Он мог быть полон жизни еще многие годы. Он сопротивлялся до последних сил. Хотел быть со своей семьей. Хотел приносить пользу. Он хотел жить!


- Я хотел жить!