1820 г. , ноябрь. Редеет облаков летучая гряда

Элегия
Екатерине Николаевне Раевской
(об остывающем чувстве - и не только к ней, а вообще, по-моему)

Редеет облаков летучая гряда.
Звезда печальная, вечерняя звезда!
Твой луч осеребрил увядшие равнины,
И дремлющий залив, и черных скал вершины.
Люблю твой слабый свет в небесной вышине;
Он думы разбудил, уснувшие во мне:
Я помню твой восход, знакомое светило,
Над мирною страной, где все для сердца мило,
Где стройны тополы в долинах вознеслись,
Где дремлет нежный мирт и темный кипарис,
И сладостно шумят полуденные волны.
Там некогда в горах, сердечной думы полный,
Над морем я влачил задумчивую лень,
Когда на хижины сходила ночи тень —
И дева юная во мгле тебя искала
И именем своим подругам называла.
1820 г., ноябрь

Примечания:

- В мае 1820 г. Белорусский тракт ужасно скучен. Не встречая никого на станциях, я обыкновенно заглядывал в книгу для записывания подорожных и там искал проезжих. Вижу раз, что накануне проехал Пушкин в Екатеринослав. Спрашиваю смотрителя, какой это Пушкин. Смотритель говорит, что это поэт Александр Сергеевич, едет, кажется, на службу, на перекидных, в красной русской рубашке, в опояске, в поярковой шляпе. (Время было ужасно жаркое).
(И.И.Пущин. Л. Майков, 74)

- Оказалось, и в Екатеринославе уже знали Пушкина, как знаменитого поэта, и пребывание его в городе стало событием для людей, восторженно к нему относившихся. Одним из тех людей был тогдашний профессор екатеринославской семинарии А.С. Понятовский. И вот он, в сопровождении богатого помещика С.С. Клевцова, надобно думать, такого же энтузиаста, отправляется его отыскивать. Находят. Входят в лачужку, занимаемую поэтом. Пушкин встретил гостей, держа в зубах булку с икрою, а в руках стакан красного вина.
— Что вам угодно?—спросил он вошедших.
И когда они сказали, что желали иметь честь видеть славного писателя, то славный писатель отчеканил им следующую фразу:
—Ну, теперь видели? До свидания!
(М.Ф. Де-Пуле со слов одного из учеников Понятовского. Рус. Арх., 1879, III, 136).

- В Екатеринославе Пушкин, конечно, познакомился с губернатором Шемиотом 1, который однажды пригласил его на обед. Приглашены были и другие лица, дамы, в числе их моя жена (я сам находился в разъездах). Это было летом, в самую жаркую пору. Собрались гости, явился и Пушкин, и с первых же минут своего появления привел все общество в большое замешательство необыкновенною эксцентричностью своего костюма: он был в кисейных панталонах, прозрачных, без всякого исподнего белья. Жена губернатора, г-жа Шемиот, чрезвычайно близорукая, одна не замечала этой странности. Жена моя потихоньку посоветовала ей удалить из гостиной ее дочерей-барышень, объяснив необходимость этого удаления. Г-жа Шемиот, не допуская возможности такого неприличия, уверяла, что у Пушкина просто летние панталоны бланжевого, телесного цвета; наконец, вооружившись лорнетом, она удостоверилась в горькой истине и немедленно выпроводила дочерей из комнаты. Хотя все были очень возмущены и сконфужены, но старались сделать вид, будто ничего не замечают; хозяева промолчали, и Пушкину его проделка сошла благополучно.
(А.М. Фадеев. Воспоминания. Рус. Арх., 1891. I).

- Приехав в Екатеринослав, я соскучился, поехал кататься по Днепру, выкупался и схватил горячку, по моему обыкновению. Генерал Раевский, который ехал на Кавказ с сыном и двумя дочерьми, нашел меня в жидовской хате, в бреду, без лекаря, за кружкою оледенелого лимонада.
(Пушкин — брату Льву, 24 сент. 1820).

- Пушкин прожил в Екатеринославе в 1820 г. дней 18, до приезда в Екатеринослав ген. Раевского, который со своим семейством проездом остановился в Екатеринославе по просьбе своего сына, который хотел повидаться со своим приятелем Пушкиным, которого, по указанию генерала Инзова, нашли в доме или, скорее, в домике, на Мандрыковке. Когда генерал Раевский с сыном вошли в комнату, то их глазам представилось следующее: А. Серг-ч лежал на досчатой скамейке или досчатом диване. Он был болен. На Раевских он произвел удручающее впечатление при этой обстановке. При виде Раевских у него от радости показались слезы. Раевский выхлопотал ему отпуск, и 4-го или 5-го июня вместе с ними уехал он на Кавказ. Мой отец состоял в то время при генерале Инзове,— он и рассказывал мне обо всем вышеизложенном.
(Бывш. предводитель дворянства. Новое Время, 1899),

- В Екатеринославль приехал в десятом часу ночи к губернатору Карагеоргию. (Н.Н. Раевский в письме к своей дочери Ек.Н. Раевской. М.О. Гершензон. Мудрость Пушкина, 178).

- С Раевским ехали на Кавказ, кроме сына Николая и военного доктора Рудыковского, две младшие дочери его, Мария (14 лет) и девочка Софья, при них англичанка мисс Мятен и компаньонка Анна Ивановна (крестница генерала, родом татарка, удержавшая в выговоре и лице свое восточное происхождение). Все это общество помещалось в двух каретах и коляске. Пушкин сначала ехал с младшим Раевским в коляске, а потом генерал пересадил его к себе в карету, потому что его сильно трясла лихорадка.
(П.И. Бартенев со слов кн. М.Н. Волконской (Раевской). Пушкин в ю.

- В лето 1820 г. Пушкин провёл в обществе Раевских месяц и три недели.

- Николай Раевский (сын) на обратном пути с Кавказа как-то повредил себе ногу, и это было поводом остановки путешественников в Юрзуфе.
(Я.К.Грот со слов Ек.Н.Орловой (Раевской).
 
- До Гурзуфа плыли на военном бриге, отданном в распоряжение генерала Раевского. В ночь перед Гурзуфом Пушкин расхаживал по палубе в задумчивости, что-то бормоча про себя.
(П.И.Бартенев со слов кн. М.Н. Волконской. Пушкин в ю. России, 33).

- Ночью на корабле написал я элегию («Погасло дневное светило»).
(Пушкин — брату Льву, 24 сент. 1820 г.)

- Мне жаль, что в этой элегии («Погасло дневное светило») дело о любви одной. Зачем не упомянуть о других неудачах сердца? Тут было где поразгуляться.
(Кн. П.А. Вяземский — А.И. Тургеневу, 27 ноября 1820 г. Ост. Арх., II, 170).

- В ноябре 1820 г. написал элегию "Редеет облаков летучая гряда". Похоже на осенние воспоминание в имении Каменка (Украина) о летнем Гурзуфе.

- В феврале 1821 года А.И.Тургенев писал Петру Вяземскому: «Михайло Орлов женится на дочери генерала Раевского, по которой вздыхает поэт Пушкин».

- В мае 1821 г. Екатерина Раевская вышла замуж за Михайло Орлова.

- Элегия "Редеет облаков летучая гряда" представляется необъяснимой не только для исследователей (опубликованное мнение), но и для читателей (личное впечатление). Но так ли это? Не является ли элегия эта продолжением элегии "Погасло дневное светило"?

Пушкину 21 год. Он переболел дважды болезнями Венеры. Его подвела не распущенность, а поглощённость античным эротизмом, где покоряют формы стана и полудоступность полуобнажённости. Мода на греко-римскую традицию укрепилась в свете после победы России над Францией. Базовый роман Логана "Дафнис и Хлоя" лёг в основу пасторального мировосприятия, так своевременного для послевоенного общества.

Пушкин с 1813 г. увлечён сердцем Екатериной Бакуниной, яркой художницей, и с 1818 г. фрейлиной Елизаветы Алексеевны. На пьедестале Хлои  её в 1820 г. вдруг потеснила Екатерина Раевская, правнучка Ломоносова - печальная или строгая умница. "Погасло дневное светило" пишет он элегию Бакуниной на корабле, подходящем в бухту Гурзуфа. В сердце его живёт увлечение новым светилом - Луной. В Гурзуфе Пушкин познакомится со старшей дочерью генерала Раевского - Екатериной. Ей двадцать три, как Бакуниной. Ему 21.

Хлоя есть, но Дафнис отнюдь не Пушкин, кажется. Но о ком это - "И именем своим подругам называла"? А перед этим кто кого "во мгле искала"? Неприятностям Пушкина несть числа, но пишет он о любви (к удивлению Вяземского), огонь которой поддерживают милые сердцу и уму девы.