Остров Беринга. Е. Евтушенко. Роскошь Природы

Остров Беринга, к берегу накатывает многоэтажная морская волна
И эта водная стена вся закрыта косяком радужной горбуши!
Рыба пришла на нерест. Рыбный косяк ждет прилива, тогда откроется вход на озеро.По мелкому ручью, с глубиной меньше чем в ладонь пробирается на боку горбуша. Стремление попасть на место нереста такого, что рыба не дожидаясь прилива уже идет, уже прорывается. И нет никакого страха смерти. Голубые песцы по всюду сопровождают тебя в нескольких шагах. С высоких скальных берегов, открывается Берингово море и Тихий океан. 
Дух захватывает от такого морского простора и природного изобилия.

После большого шторма на берегу огромный вал из морской капусты
Будто у морского царя налоговая полиция с силовыми структурами произвела конфискацию...
Так, что уважаемые чиновники, никто не застрахован...

На лежбище северных морских котиков, стоит такой рев, что его слышно за полтора - два километра. Будто здесь на краю земли до сих пор существуют царские конюшни.
Все лежбище морских котиков поделено по участкам. Наиболее удобные - песчаные, с хорошим доступом к воде, их занимают гаремные секачи. Секачами называют взрослых самцов морского котика. Причём предъявить права на гаремный участок лежбища может только секач в самом расцвете своих мужских сил (0т 6-10 лет). Вокруг гаремного пляжа располагается так называемая "бахрома" - здесь размещаются старые, слабые секачи и полу секачи (молодые секачи) , которых гаремные секачи оттеснили на периферию. Из этой буферной зоны, время от времени вырываются самцы, пытающиеся отогнать уставших от мужской работы секачей. В конце брачного периода границы перестают быть жесткими. Стоит заметить, что во время брачной поры самцы секачи - обладатели гарема, забывают о пище. Размеры гаремов разные, зависят от силы и темперамента самца - от пяти до шестидесяти самок. Для брачных самцов это время святого поста. За это время они теряют до 30% своего веса. Мне пришлось быть свидетелем как во время драки один секач упал с скалы и разбился о камни. Неподалеку от гаремов, обычно у основания скал размещаются "детские сады", здесь собираются новорожденные детеныши морского котика. Каждая мать находит своего детеныша по голосу и запаху. Отмечено, что самка потерявшая детеныша(в этом возрасте у детёнышей высокая смертность), может усыновить, любого другого.
Было время, когда на острове Беринга котиков забивали сотнями и тысячами на мясо и шкуры. Мясо использовали на зверофермах, где выращивали голубого песца. Мне еще удалось встретить нескольких таких зверобоев. Надо сказать, что такой промысел не для слабонервных и впечатлительных. Бригада зверобоев - мужиков, вооруженных колотушками (палицами) с длинными рукоятками, отсекали от воды холостяков - самцов, которые размещаются несколько поодаль от гаремных участков. Били зверей деревянными колотушками разрушая слабую часть черепа - носовую часть. Мне показывали черно белые фотографии такой "охоты" - зрелище, скажу честно, хуже корриды.
На острове Беринга в 1741 г. экспедицией Витуса Беринга был открыт новый вид морского млекопитающего животного - морская корова (научное название "Стеллерова корова"). Это весьма мирное, флегматичное животное . Ее беда была в том, что она совершенно не ведала страха перед человеком. И как результат этой невинности - уже в 1768 г. была убита последняя морская корова. В поселке Никольском в старой пристани к старому баркасу приколочен фрагмент скелета морского животного. И всем приезжим туристам местные говорят - вот это кости последней морской коровы. Позже выяснилось, что это фрагменты скелета дельфина...

На острове Беринга живет природная популяция голубого песца. Песцов на острове можно видеть повсюду в особенности в прибрежной зоне, рядом с лежбищем котиков и нерестовых мест красной рыбы. Особом местом на острове для нереста красной рыбы относится озеро Саранное. Мне посчастливилось на нем побывать благодаря приезду на остров Беринга Евгения Александровича Евтушенко(июнь-июль 1986). В то время будучи студентом факультета охотоведения, я проходил практику в качестве инспектора охраны на лежбище северного морского котика. В мою задачу входило ежедневный учет гаремных секачей, контроль за посещением лежбища научных сотрудников и "вип" туристов, среди которых и оказался Евгений Евтушенко. Для прохода к лежбищу для учета и показа экскурсий использовались построенные деревянные эстакады. По сути это дощатый тротуар на деревянных столбах, закрытый по бортам, с двух сторон досками (забором) на высоту человеческого роста, с проделанными в досках отверстий -"амбразур". Три дня я был гидом для Е.А. Евтушенко. На третий день в компании главного рыб инспектора, охотинспектора и пограничников нас с Е.А.Евтушенко повезли на озеро Саранное. Во время поездки Е.А. Евтушенко забавлял нас автобиографическими рассказами, где в изящной словесной форме выдавались любовные романы. Одним словом Е.А. не прочь был играть роль - Дон Джуана. Надо сказать эти рассказы были сплетены так искусно, что в них не было даже намека на пошлость. Позволю на память процитировать концовку одного такого рассказа: "На утро я покинул наш уютный гостиничный номер оставив пышный букет роз на столе в хрустальной вазе...".
Мы ехали к озеру на вездеходе. И когда стали подъезжать к озеру, мы обратили внимание, что очень большое озеро круглой формы выглядит красным и только по середине было голубое кольцо. На вопрос: - Что это такое? Наши проводники хитровато улыбались и только отвечали: - "Сейчас все сами увидите". Пограничники оставили вездеход в сотне метров от озера. Наше любопытство было таким сильным, что мы бежали к озеру трусцой. Е. Евтушенко бежал впереди всей нашей команды. На нем были джинсовые брюки, красная в клетку рубаха. В ту пору он держал хорошую спортивную форму. Каждое утро Евгений Александрович совершал пробежки. Шутя про себя он говорил: - "Даже бессонная ночь, спортивной пробежке не помеха". Е.А. любил одеваться в красные клетчатые рубахи(которых у него было великое множество) и кроссовки(в то время я впервые увидел такую обувь). Когда мы приблизились к берегу озера, то что открылось нашим глазам, трудно описать словами! Конечно я такую попытку все таки сделаю, но даже если бы я был Тургеневым или Паустовским, все равно никакие слова не могли передать того, что предстало перед нами. Все (очень большое озеро) было плотно занято огромных размеров(метровой величины) красной рыбы - неркой. Брачный окрас самцов нерки - необыкновенной красоты! Мелкая чешуя вся красная с разными оттенками и переливами, и только голова обыкновенно рыбья - серебристая. Самки отметав икру практически тут же умирали. Весь берег озера буквально завален снулой и мёртвой рыбой. Чайки размерами с гуся, похоже уже не могли взлетать, их аппетита хватало только на то, чтобы выклевывать глаза полуживым рыбинам, исполнивший свой долг перед природой. Евгений Александрович, и здесь стал номером один. Проявил артистизм и азарт ребенка, дав выплеснуть из себя первобытный восторг человека, открытого "всем ветрам". Не засучивая штанин джинс, не снимая кроссовки, он буквально влетел на мелководье. Схватил первую попавшуюся в руки самку, из брюха которой струей вылетала крупная, красная икра. Черпая икру пятерней, с громким гоготом и воплями восторга, Е.А. метал икру в свой рот. После такой дикой дегустации, мы еще долго стояли ошеломленные глядя на все происходящее вокруг нас. Именно там у Саранного озера у меня возникло прозрение: "Ведь было время на планете Земля, когда такое изобилие было повсюду! Можно сказать вся природа Земли представляла собою золотые царские одежды. Это был первобытный Рай. А то, что нам удалось здесь увидеть, это были остатки этой былой роскоши - золотые нити". Все что мы увидели, услышали, осязали, пробовали, так нас ошеломило, что весь обратный путь мы практически молча. Так что весь любовный гламур перед величием природы стал бледным. 
А сколько еще дивного мы видели на острове Беринга: это суточные перелеты сотенных стай топорков и кайр, это каланы - морская выдра, сивучи(сородичи морских котиков. Да разве обо всем расскажешь?
На прощанье я попросил Евгения Александровича подарить мне автограф. За неимением авторских книг, я предложил для автографа томик А.П. Чехова. На что Е.А. заметил вслух: - "Думаю, что Антон Павлович на меня не обидится". На титульном листе книги Е.А. написал: Дорогому Игорю, замечательному человеку, профессиональному гиду, огромная благодарность за три незабываемых дня на острове Беринга!" Подпись: Евгений Евтушенко. Оставляя автограф Евгений Александрович пригласил меня на авторский поэтический вечер в поселковский клуб. Мне пришлось побороться с начальником, чтобы меня в тот день заменили на посту инспектора и вывезли в поселок Никольское.  Честно тогда я впервые услышал и осознал красоту поэтического языка. Это было неописуемо! Из того, что было прочитано запомнилась только строчка из стихотворения "Казнь Стеньки Разина":

 "Как во стольной Москве белокаменной
вор по улице бежит с булкой маковой.
Не страшит его сегодня самосуд.
Не до булок…
Стеньку Разина везут!
Царь бутылочку мальвазии выдаивает,
перед зеркалом свейским
прыщ выдавливает,
Примеряет новый перстень-изумруд —
и на площадь…
Стеньку Разина везут!
Как за бочкой бокастой
бочоночек,
за боярыней катит боярчоночек.
Леденец зубенки весело грызут.
Нынче праздник!
Стеньку Разина везут!
Прет купец,
треща с гороха.
Мчатся вскачь два скомороха.
Семенит ярыжка-плут…
Стеньку Разина везут!!
В струпьях все,
едва живые
старцы с вервием на вые,
что-то шамкая,
ползут…
Стеньку Разина везут!
»."
Евгений Александрович, читал стихи артистично, с азартом, с тонкими интонационными линиями... Мы можете представить деревянный клуб на краю земли, полный забитый народом. Среди, которых едва ли немногие закончили только "десятку", конечно там была и вся интеллигенция острова. И все слушали, смеялись, плакали, охали, рыдали...

После, того, как стал доступен интернет, я его обшарил вдоль и поперек, но ни одного упоминания о посещении острова Беринга Е.А. Евтушенко нигде не нашел. Если, кто, где что-то узнает, прошу сообщить.