Повесть. Кремень

Есть в Забайкалье  поселок Черновские копи. Название этому  населенному пункту

дали  по цвету добываемого здесь угля.

И родился здесь незадолго до Великой Отечественной войны  в трудовой семье 

Василия Ивановского  мальчишка по имени Василий.  Назвали так по просьбе отца

новорожденного.  Появился на свет Василий Васильевич.               

Рядовая советская семья. Вася здесь старший сын. А через два года у него

появился братишка Юрка. Через пять лет  у братьев появилась сестренка. 

 Так постепенно  семья стала многодетной- с восемью пацанами и одной девочкой.

Двадцать лет разницы между первенцем и самым младшим. Двадцать лет жизни,

наполненной радостями и тревогами, успехами и разочарованием, материальными

трудностями и преодолением всех невзгод. Большая, дружная, по-своему  счастливая

семья.

Как и положено, старшие дети помогают родителям в присмотре за младшими. 

 Детство никто не отменял, поэтому случались детские проказы, за которые

приходилось держать ответ.

Юрка на прогулке залез в грязь или еще чего набедокурил- Васька иди к матери,

получай нагоняй за недосмотр за младшим братом. Сам Васька подрос, и проказы его

стали взрослее. Тут уже отец приедет из командировки по бурению вод, и по жалобе

жены  достается ремня  опять старшему отпрыску.

Случались и суровые меры, граничащие с жестокостью со стороны родителей, а

точнее- главы семейства. Крайне редко. Больше для острастки.

Когда Василию исполнилось десять лет, по приглашению руководства горно-

добывающей промышленности  семья  Ивановских переехала  в соседнюю область на

разработки вновь открытого месторождения редкого металла. Получили подъемные,

льготный кредит, построили дом, и жизнь продолжилась в новом русле. Отец

трудится, мать ведет хозяйство, Васька и его братья и сестра- учатся… В поселок

перед началом нового учебного года приехали  молодые учителя- выпускницы

пединститута. Прибыли  для  обязательной отработки по распределению.

Дело молодое. Работа- работой, а любовь тоже никто не отменял. Перезнакомились

девчата с местными  взрослыми ребятами, повлюблялись,  выскочили замуж , да и

остались в Сибирской глубинке.

А, пока  незамужними жили- помогали молодым учительницам  по хозяйству

добровольцы из числа школьников.

Идет Вася Ивановский после школы домой мимо двухквартирного дома  для приезжих

учителей и смотрит , как его учительница  по русскому языку  Евгения Васильевна

мучается с рубкой дров.

- Прошу извинить, Евгения Васильевна! Давайте,  я Вам помогу. И добрый час машет

топором, разрубая чурки на поленья. Или воды с колонки натаскает на три дня

вперед.

Учителя молодые, но строгие. Никаких поблажек за помощь. Да пацанам и не надо!

Добровольно и бескорыстно помогали.

 Годы идут-дети взрослеют. Вот уже и Вася с Юрой вымахали. На танцы ходят. Оба

играют на баяне. А как танцуют! И одеваются по последнему писку моды: брюки с

широкими штанинами и манжетами внизу, рубашка с широким воротником навыпуск, а

поверх рубашки-тужурка вельветовая с молнией вместо пуговиц и накладными

карманами, да еще приталенная. На ногах моднячие туфли! Ну, женихи да и только!

Зойка –Васина соседка и присмотрелась к видному девятнадцатилетнему юноше. 

Красивый, статный, работает со своим отцом в  «бурводе».  Оказывает ей знаки

внимания. Чем не пара?!  Самостоятельный, работящий!  А главное- как танцует!

Решила- быть свадьбе...

Расписались- и вся свадьба! На руках Васи- повестка в Армию, и недолго длилось

семейное счастье молодой пары. Но ничего- какие годы…Вся жизнь впереди. Попал

Василий служить в Хабаровск, на военный аэродром. Прожектористом. 

Дисциплинированный, покладистый, смышленый.  В итоге- лучший прожекторист

Хабаровской армии! Отличился на учениях- получи отпуск  десять суток с поездкой

домой. А как она кстати-эта поездка! У Васи сын родился. Семеном назвали.Сёмкой.

Радости встречи с домашними не передать…Просто счастье.

Потом возвращение в строй и ожидание "дембеля", который, как говорится,

«неизбежен, как крах капитализма».

К тому времени  вся семья Василия- родители и братья с сестрой  уехали  из

Забайкальского горно-рудного поселка в Бурятию, предварительно продав свой дом

сватам. Зоя с сыном на руках уехала  с ними.

Рыба ищет , где глубже. Человек ищет, где лучше.  Вот так и мотаются: каждый в

своем жизненном пространстве.

После переезда опять всё наладилось. Жить есть где, работать  и учиться все

устроены .  Василий трудится на авиационном заводе, но понимает, что надо

наверстать упущенное,и закончить авиационный техникум при заводе. Что и было

сделано.

…Бессонные ночи позади. Чертежи и расчеты больше не будут напрягать .  Обработка

металлов-главное дело жизни… Токарный станок-главное средство достижения

материального благополучия!

Но у Васи есть еще другие дарования, помогающие ему в получении дополнительного

заработка. Ремонт механических часов, ремонт транзисторной и ламповой

радиоаппаратуры. 

Приходят выходные дни, и Василий  с коллегам по работе ищет возможность съездить

в тайгу за  кедровыми шишками или брусникой. Или черемшой. Это такой дикий

чеснок. А, если удается договориться с браконьерами, то можно с ними  наловить

байкальского омуля. Аж целый бочонок к зиме!  Случается –надо лезть в студеную

октябрьскую воду.  Но делать нечего : надо- так надо…  Интересы дела- превыше

всего ! Главное- не застудиться. Судьба миловала Ивановского Васю.               

Верна поговорка: «Все, что нас не убивает,- делает сильней!»
  . . . . . . . . . . .  . . . . . . . .  . .  . .

Тем временем вся большая семья Ивановских  по реке жизни проложила свои русла ,

и потекла  в разных направлениях  по  самостоятельным ерикам, протокам и прочим

малым рекам бытия…

Даже смерть  Василия Ивановского-старшего  никоим образом не отразилась на

семейных отношениях и  самой жизни. Естественное восприятие  естественного, хоть

и скорбного, события.
                ***

…Малая родина не дает себя забыть. Она так и манит своими картинами прошлого. Но

жизнь не стоит на месте, и поэтому ох, как хочется взглянуть на ее изменения к

лучшему. Хочется побродить по полянам и березовым  рощам, по сопкам, заросшим

соснами и багульником. Пособирать грибы и ягоды. Покричать с высоты сопок на всю

ширину свободного пространства, приложив ладошки ко рту в виде рупора. Замереть

в ожидании эха. Просто насладиться свободой и просторами родного края...

Повидаться с людьми, которые не забыли тебя. Они  спрашивают провокационно:

«Ну, когда ждать возвращения сюда, к родным берегам и могилам предков?..»

И душа разрывается! Вернуться или не менять устоявшийся уклад жизни?!  Тяжелая

дилемма.

Вот так, после разговоров и уговоров, не выдержало сердце Васи Ивановского и его

жены Зои, и они вернулись  в  родной рудник Демидовский.

Первый этап жизни завершен.  Василий и Зоя состоялись как специалисты на работе,

как родители двоих пацанов, как семья – по большому счету.  И жизненный опыт –

это вам не «хухры-мухры»!

Вновь  потекла река жизни в семье Ивановских полноводным потоком!

Родственники Зои под боком, родители в здравии, дети учатся хорошо, любимый и

любящий муж весь в работе и на виду, свое отдельное жилье- что  нужно для

полного счастья женщине?!

И эту картину подогревают близкие по-родственному отношения между братьями Зои и 

ее мужем.  Заготовка сена-вместе, заготовка дров на зиму- вместе, забой 

домашнего скота- вместе. Праздники  и семейные торжества отмечать-вместе. Вот

она- настоящая мужская дружба.  Василий и по возрасту постарше, и опытом во всем

побогаче, и в начинании всех дел- ведущий. Тестю и теще- ах, как приятно!

Годы берут свое. От инфаркта умер отец Зои.               

А они с Василием ждут еще одного ребенка. Уж очень хочется дочку! Поколения

идут- одно на смену другому…

Старший сын  Сёмка покинул семейное гнездо раньше всех в семье Ивановских и

поступил в Суворовское училище. Его судьба решена. Братья Зои с семьями покинули

Демидовский и разъехались по  городам Забайкалья и Дальнего Востока.

На семейном совете Ивановские решили  податься  поближе к югу , на священную

Сталинградскую землю. К дальним родственникам по линии Зои и её матери, по их же

просьбе. Обещали помочь в преодолении трудностей…

Вот так, прожив сорок лет на суровой Сибирской земле, Василий Ивановский ,

поменял старую жизнь на новую. Поменял без сожаления. Морозные места покинул

сам, и вывез свою семью. Теща тоже покинула насиженные места вместе с  семьей

дочки.

Не захотела оставаться в Демидовском одна. Не удержали и могилы- ее родителей и

ее мужа. Надо жить!
 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 

Мягкая Волгоградская зима по сравнению с сибирской-липовое мочало по сравнению с

древесиной дуба!


В поселке, название которого служит символом объединения  морей, Ивановские

купили небольшой домик под сенью шести высоченных пирамидальных тополей. 

Символы. Региона.

Семен, курсант уже третьего курса военного училища, приехал в зимний отпуск,  и 

вот трое братьев Ивановских, младшему из которых исполнилось шесть лет, пошли

прогуляться по поселку и берегу прилегающего  водохранилища. Младшие братья

оживленно рассказывали Семену обо всем, что узнали за полгода проживания здесь:

о природе, о погоде, о фруктах, растущих здесь на деревьях. Последнее

обстоятельство вызывало особый восторг:

-Представляешь, Сёма, протянул руку и сорвал с дерева: хочешь-яблоко, хочешь-

сливу, хочешь-абрикос!- наперебой гомонили восторженно мальчишки.  Да, было чему

удивляться сибирякам…

Местный колхоз построил особняки, и председатель колхоза предложил Василию

работу в колхозе с выделением жилья.

Василий  подумал и отказался, против воли жены.

-Пойми, Зоя,- рассуждал Вася,-  я есть заводской человек. Моё место работы-

завод. Занимать чужое место не хочу и не буду. Меня уже берут токарем на

судостроительный, и в перспективе нам дадут жильё и там.  Зато жить будем в

городе, хоть и небольшом.

На том и порешили. Привыкать к новым обстоятельствам жизни, как говорится, не

привыкать!

Да, некоторые особенности  образа мышления, разговорной речи, быта и культуры

донских казаков, иногда вызывали удивление. Но ничего не поделаешь- надо

подстраиваться.

Немного в этом отношении помогли родственники Зои. Надо отметить, что в

большинстве своем коренные жители отнеслись к переселенцам с пониманием и добрым

расположением.
 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Чтобы до конца понять труд токаря и любой другой труд, надо в это занятие 

уйти, как говорится, с головой.  Ежедневно. Не на час-два, а  на все восемь

часов! И стоя на ногах все рабочее время!

Часовой в армии стоит на посту  два часа. Это очень утомительно! А здесь-

восемь часов!  А, если этим заниматься еще годами? Только сильный и привычный  к

этому труду человек способен сравниться  с металлом, из которого делают токарные

резцы, или с твердым камнем. Кремень называется.

Василий Ивановский по жизни никогда  не довольствовался только одной основной

работой. Он  знал и умел столько, что количество этих умений  при их

перечислении не  умещалось на пальцах рук и ног, вместе взятых. Поэтому особых

сложностей  в чем-то  он не испытывал. Работа всегда сама находила его.

 Сколько он отремонтировал бытовой техники, швейных  и обметочных машин, сколько

пробил водоносных скважин, сколько спас от выбрасывания на помойку женских сапог

с нарушенными каблуками, сколько  набил  из «нержавейки» могильных табличек  на

кресты и памятники для усопших-  хватит на две жизни! И это, не считая сорок

лет, проведенных у  токарного станка!
 
...А сейчас Вася лежит на больничной койке, и все вышеизложенное  пролетает в

его  цепкой памяти и перед глазами, которые он закрыл  просто для отдыха.

Попал сюда Василий совершенно случайно.

Не успел вернуться из поездки в Феодосию, где отдыхал с внучкой-дочерью младшего

сына- захотел подрезать ветку вяза, которая так и лезла в форточку. Пока Зоя

готовилась к обеду, горе-верхолаз Вася взобрался на дерево и спилил злосчастную

ветку. Вяз в свою очередь потребовал от него сделать небольшой маневр  для

удобства спуска с дерева, но надо было перехватиться рукой, а другой - на

секунду-другую крепко уцепиться за сучок и повиснуть в воздухе.

Маневр не удался. Пальцы руки, уцепившейся за сук дерева, непроизвольно

разжались под тяжестью тела  Василия, и наш «кремень» полетел вниз с высоты

четырех метров от земли до подошвы сандалей.  Его в какой-то степени спасло то,

что ствол дерева был наклонный, и Василий падал вниз с торможением об шершавый 

ствол.

Поэтому переломов не случилось, но ребра были пересчитаны, а кожа на одном боку

по всему телу была вскрыта, как та чешуя у рыбы при ее чистке…

Когда Зоя увидела эту картину, ее едва не хватил удар. Но она совладала с собой,

вызвала "Скорую" и позвонила домой Семену.

-Сёма, сынок, скорее домой! Отец разбился!

Семен после увольнения из армии жил в этом же городе, поэтому ему не составило

труда быстро добраться к месту происшествия. «Скорая» оказалась раньше, и отца

доставили на больничную койку, где он и предался воспоминаниям после всех

процедур и перевязок, лёжа в больничной палате. Это отвлекало от боли, а

присутствие старшего сына  бодрило. Он болезненно улыбнулся Семену и тихо

проговорил: «Ничего! Бывало и похуже…»

Через две недели Василий уже был на ногах, и в палисаднике при доме, где была их

с Зоей квартира, в мастерской Васи уже опять был слышен стук молотка о

нержавеющую сталь. Василий набивал очередную табличку очередному  «жителю»

погоста на его могильный крест, а сам подумал непроизвольно- поживем пока…

Шестьдесят-еще не вечер…