Атлантическая книга современных пьес

Гордон Боттомли
 Гарольд Брайхаус
 Гарольд Чапин
 Бьюла Мари Дикс
 Лорд Дансени
 Дж. А. Фергюсон
 Джон Голсуорси
 Леди Грегори
 Перси Маккей
 Джордж Миддлтон
 Юджин О’Нил
 Уинтроп Паркхерст
 Луиза Сондерс
 Дж. М. Синг
 У. Б. Йейтс
***********
Права на постановку этих пьес в каждом случае
сохраняются за авторами или их представителями. Ни одна пьеса не может быть
публиковались без предварительной договорённости. Закон,
конечно, не запрещает их чтение в учебных заведениях или
показ перед аудиторией школы или приглашёнными гостями, если
за это не взимается плата; но, естественно, вежливее
спросить разрешения._1921.The Atlantic Monthly Press
Первое издание, декабрь 1921,Второе издание, апрель 1922.
***
ФИЛОСОФ из БАТТЕРБИДЖЕНСА _Гарольд Чапин_РАСПРОСТРАНЯЯ СВЕДЕНИЯ _Леди Грегори_БОГАТЫРЬ И КОРОЛЬ _Уинтроп Паркхерст_ПРИЛИВЫ _Джордж Миддлтон_
ПОКА _Юджин О’Нил_КЭМПБЕЛЛ ИЗ КИЛМХОРА _Дж. А. Фергюсон_
СОЛНЦЕ _Джон Голсуорси_НАВСТРЕЧУ ВЕТРУ _Луиза Сондерс_
«Слава и поэт» _Лорд Дансени_«Капитан ворот» _Бьюла Мари Дикс_
«Геттисберг» _Перси Маккей_«Одинокий» _Гарольд Брайхаус_«Всадники к морю»Джон Миллингтон Синг«Земля желаний сердца»_Уильям Батлер Йейтс_
ЕДУ В ЛИХЕНД _Гордон Боттомли.
***
ПРЕДИСЛОВИЕ
В настоящее время мы находимся в центре ошеломляющего количества
публикаций и постановок пьес. В частности, одноактная пьеса,
представленная в основном в этом сборнике, по-видимому,
занимает место рассказа, который, как губка, впитывает в себя
все, что угодно, в глазах читающей публики. Конечно, эта
тенденция находит отклик в школьных классах. Говорят даже о старших классах,
которые пытаются прочитать все эти драмы на английском. Если это не просто оправдание, то Это, безусловно, ужасный пример. Большая часть современной драматургии, как и печатных материалов в целом, не достойна времени, которое
уделяется английскому языку. Только то, что по праву, по истине и изяществу
может сравниться с литературой, сохранившейся с прошлых времён,
может быть рекомендовано для использования в этих целях. И у нас есть слишком много того, что хорошо подходит для того, чтобы заинтересовать и развлечь молодёжь, и при этом достойно восхищения, чтобы тратить время на третье-
и четвёртое-сортовое.
Очевидно, что многое из лучшего, что есть в современной драматургии, не вошло в этот сборник. Из-за проблем с авторскими правами
Здесь не представлены произведения мистера Мейсфилда, мистера Шоу, мистера Дринкуотера и сэра Джеймса
Барри. Пьесы этих авторов, которые, по мнению редактора, лучше всего подходят для использования учителями и учениками в старших классах,
а также большое количество других пьес для этой цели, перечислены и снабжены комментариями в конце книги. Редактор и издатели будут рады предложениям по включению и исключению произведений.

Следуя по своему собственному пути, Театр Либре в Париже
и Свободная сцена в Германии, а также Независимый театр и
Репертуарные театры в Великобритании, многочисленные «маленькие театры»
и драматические ассоциации в этой стране дают импульс и
направление движению за более совершенную драму и более
качественную постановку. Гарвардские драматические общества, «Морнингсайд»
в Колумбийском университете, Общественный театр мистера Алекса Драммонда
на Ярмарке штата в Итаке, «Маленький деревенский театр» в Фарго, Южная
Дакота и аналогичные группы в Калифорнийском университете и
других местах иллюстрируют лидерство колледжей. Во многих
средних школах, как в Саут-Бенде, штат Индиана, более или менее
Маленькие театры активно работают. Чикагский маленький театр,
Висконсинское драматическое общество, Провинстаунские актёры,
Районный театр в Нью-Йорке и другие подобные театры хорошо известны и влиятельны. Они продолжают традиции лучших европейских театров в своих попытках развивать
прекрасное и индивидуальное драматическое искусство. Они понимают, что
пьесы должны быть испытаны в реальных условиях, хотя и не обязательно в соответствии с неестественными требованиями успеха в конкуренции с бродвейскими ревю и фарсовыми мелодрамами, и таким образом развиваться
к подлинному художественному воплощению обширной и разнообразной жизни,
многогранного и глубокого идеализма этой страны.
 БЛАГОДАРНОСТИ
За любезное и щедрое сотрудничество редактор в большом долгу перед авторами и издателями всех представленных пьес. Он также благодарен другим драматургам, которые были столь же любезны в своих намерениях, но не могли предоставить авторские права. Кроме того, он получил самую дружескую
и сердечную критику от друзей и доброжелательных незнакомцев, к которым
он обращался, — в том числе от мистера Гарольда Брайхауса; мистера
Теодор Хинкли, редактор «Драмы»; мистер Кларенс Стрэттон, ныне
заведующий кафедрой английского языка в Кливленде и автор готовящейся к выходу
книги о «Малом театре» в этой стране; мистер Аллан Монкхаус,
автор «Мэри Брум» и «Военных пьес»; профессор Аллан Эбботт,
из Педагогического колледжа Колумбийского университета; мистер Фрэнк Г. Томпкинс,
из Центральной средней школы в Детройте; миссис Мэри Остин; профессор Эрл
Б. Пенс из Университета Де Пау; профессор Брандер Мэтьюз; и
миссис Элис Чапин. Очевидна моя признательность многим спискам,
особенно спискам Драматической лиги и Национального совета
«Учителей английского языка» и профессора Пенса в «Бюллетене Иллинойса».
«Айле» перепечатано по специальному соглашению с автором и
издателями «Бони и Ливерайт» в Нью-Йорке. «Айле» перепечатано
из сборника «Луна Карибов» и шести других пьес о море,
который является одним из сборников пьес мистера
О’Нил, серия, включающая «За горизонтом», драму в
четырёх действиях, «Соломинку», пьесу в трёх действиях и пяти сценах,
«Золото», пьесу в четырёх действиях и «Криса», пьесу в четырёх действиях.
 ПРЕДИСЛОВИЕ: О ЧТЕНИИ ПЬЕС
Старший Дюма, написавший множество успешных пьес, а также знаменитые романы, говорил, что для создания драмы ему нужны «четыре декорации, два актёра и страсть». Под страстью он подразумевал то, что более поздний французский писатель Фердинанд Брюнетьер определил как конфликт воли. Философ Баттербиггенс, с которым вы познакомитесь в начале этой книги, отмечает, что «то, чего вы постоянно хотите», — это «ваш собственный путь». Когда два сильных желания вступают в конфликт, и мы не знаем, какое из них одержит верх, мы говорим, что ситуация драматична. Это столкновение чётко обозначено в любой эффективной пьесе, от грубой мелодрамы, в которой действуют
герой и злодей с пистолетами, до таких тонких конфликтов,
основанных на непонимании человеком даже собственных мотивов и
целей, как в «Приливах» мистера Миддлтона.
В комедии и даже в фарсе борьба присутствует явно. Здесь
мы сочувствуем людям, которые ведут нелёгкую борьбу —
против довольно очевидных злодеев, которых можно разоблачить, или
против общественного мнения или общепринятых норм, которые можно
изменить. Влияние абсурдных сплетен на глупых людей
«Распространяя новости» — достаточно твёрдое убеждение, но, к счастью, в конце концов оно должно уступить фактам. Королева и Валет Червей достаточно умны, чтобы с помощью превосходной стряпни жены Валета покончить с древним и торжественно почитаемым законом при дворе Помпея. Точно так же сила древней преданности и энтузиазма почти творит чудеса с ветераном-инвалидом из
«Геттисберга». И мы уверены, что сверхъестественные силы Нищего не менее успешно свергнут власть Короля в пьесе мистера Паркхерста.
Опять же, в комедиях, как и в математике, проблема часто решается путём подстановки. Солдат из «Солнца» мистера Голсуорси
способен найти удовлетворительный и, казалось бы, счастливый конец, не добившись того, к чему изначально стремился. То же самое можно сказать о Джоке в пьесе мистера Брайхауса «Одинокий». Или пьеса, которая заканчивается не так, как хотелось бы главному герою, всё равно может оказаться не слишком серьёзной, потому что, как и в «Славе и поэте», ситуация скорее неудобная и абсурдная, чем трагическая. Иногда практически невозможно понять, счастливый ли конец.Трагично это или нет, но в «Земле желаний» мы должны сначала решить, на чьей стороне наши симпатии: на стороне Шона Брюина и любви к нему
Мэйр или на стороне её страстного желания отправиться Туда, где леса, звёзды и белые ручьи Устраивают вечный праздник.
Для нас естественно желать счастливого конца в историях, как мы
желаем удовлетворительных решений проблем в нашей собственной жизни. И
когда действующие силы таковы, что делают это возможным,
естественно, это лучший конец для истории или пьесы. Но где
С могущественными и ужасными силами приходится бороться, и только плохой драматург воспользуется простой случайностью или заставит своих персонажей делать то, чего они на самом деле не стали бы делать, чтобы добиться вымышленного «счастливого конца». Когда безжалостные и могущественные войска Англии охотятся на побеждённых горцев после битвы при Каллодене, такая пьеса, как «Кэмпбелл из Килмора», в которой мы сочувствуем злополучным Стюартам, не может закончиться счастливо. Если бы они сдались под давлением и предали своих товарищей, мы бы пожалели их, но не восхищались бы их поступком, и
не было бы убедительного финала. В «Всадниках на
море», где персонажи вынуждены из-за крайней нищеты противостоять
непреклонным силам шторма и моря, и в «Ожидании в
Литенде» мы ожидаем трагического конца почти с первых строк
пьесы. Мы узнаём эту драматическую напряжённость безнадёжного
конфликта во многих рассказах и пьесах; наиболее ярко она
проявляется в трёх или четырёх романах Джордж Элиот, Джорджа
Мередита и Томаса Харди.
Харди.

 Один из лучших способов понять их как настоящие сценические пьесы —
это своего рода инсценировка. Однако это не означает, что
что их нужно ставить с тщательно продуманными декорациями и костюмами,
заучивая и репетируя; часто лучшее понимание можно
достичь с помощью неформального чтения в классе, возможно, с
шляпой, плащом и одним-двумя деревянными мечами в качестве реквизита. Если в классе есть свободное место для сцены, вы и ваше воображение
можете создать всё необходимое для очень хорошей постановки этих пьес. Но, конечно, прежде чем пытаться сыграть роль, вы должны чётко
понимать реплики и пьесу в целом, чтобы читать просто и естественно, как вы
Подумайте, как, вероятно, говорили герои этой истории. Некоторые вопросы для обсуждения в приложении могут помочь вам обсудить пьесы на уроке или прочитать их самостоятельно, прежде чем вы попытаетесь сыграть какую-либо роль. Вы обнаружите, что иногда полезно сделать схему или цветной набросок сцены, как её описывает автор, или даже небольшую модель сцены для «театрального музея» в вашей школе. Если вы не пробовали этого, то не знаете, насколько это
помогает при просмотре пьес других эпох, например, Шекспира или
Мольера, а также современных драм. Такие маленькие
сцены можно использовать и для кукольных театров. "Червонный валет
" задуман как пьеса для марионеток, как и другие
драмы - Метерлинка и даже Шекспира - были поставлены именно так
с очень интересными эффектами.

Если вы принесете эти пьесы на представление для людей, не принадлежащих к вашему классу
, вы обнаружите, что самые простые и наименее претенциозные
декорации, как правило, наиболее эффективны. Ирландские актеры, как и мистер
Йейтс говорит нам: «Вы создали пейзаж, но это не более чем намёк — узор с повторяющимися ветвями и
Золотые листья вместо деревьев, большой зелёный занавес с красным трафаретом, чтобы взгляд поднимался вверх, вместо дворца. Мистер Джон
Меррилл из школы Фрэнсиса Паркера описывает весьма впечатляющие результаты, которых можно добиться с помощью тёмного занавеса в форме полукруга — циклорамы — в качестве фона и цветных огней.[1] Такая постановка позволяет зрителю следить за репликами, а воображению — представлять всё, что пьеса предлагает в качестве места действия.[Примечание 1: Джон Меррилл: «Драма и школа», в журнале _Drama_,оябрь 1919 г.]

ФИЛОСОФ ИЗ БАТТЕРБИДЖЕНСА[1]Гарольд Чапин

[Примечание 1: включено по специальному разрешению миссис Элис Чапин.
 Разрешение на постановку этой пьесы должно быть получено от Сэмюэля
Френча, 28, Западная 38-я улица, Нью-Йорк, который контролирует все
права на постановку и т. д. в этой стране.]

 ПЕРСОНАЖИ
ДЭВИД ПИРНИ ЛИЗЗИ, его дочь
ДЖОН БЕЛЛ, его зять
АЛЕКСАНДР, маленький сын Джона

СЦЕНА: квартира Джона Белла в Баттербиггене. Она состоит из
обычных «двух комнат, кухни и ванной», потайной кровати в
гостиной и ещё одной в кухне, где он может разместить свою
семью, состоящую из него самого, его жены, маленького сына и
престарелый тесть — там. Кухня-гостиная — это
просторная квадратная комната. Правую стену (если смотреть на неё)
занимает огромный встроенный шкаф, раковина и угольный бункер,
левую стену — камин с высокой каминной полкой, духовкой и котлом,
в нишах по обеим сторонам которого стоят низкие крашеные
шкафы. Над дальним шкафом висит картина с изображением корабля, а над ближним — маленькое квадратное окошко. В дальней стене есть две большие двери: правая ведёт в вестибюль, а левая — в потайную комнату старого тестя.
кровать. Стены выкрашены в кирпично-красный цвет. Потолок когда-то был белым. Пол покрыт ярким линолеумом и парой лоскутных ковриков — один перед камином, большой, и поменьше перед дверью, ведущей в потайную кровать._

_ Справа от центра стоит стол для игры в карты. Над ним с потолка свисает длинная гибкая газовая лампа. Ещё один
многосекционный газовый кронштейн выступает из середины высокого
каминного портала, его пламя направлено вниз, к печи. За столом, над ним, под ним и слева от него стоят
деревянные стулья. A
Мягкое кресло с высокой спинкой стоит у камина, а под ним — кухонный стул._

_На кухне очень чисто. Газета, только что упавшая на коврик перед камином, и ещё одна — вечерняя — разложены на
столе (помимо детской кружки и тарелки, тоже стоящих на столе).
Это единственные вещи, которые не лежат на своих местах. Наступает вечер — за маленьким квадратным окошком
серое сумеречное небо, которое медленно темнеет во время
спектакля. Когда поднимается занавес, в комнате ещё достаточно
светло, чтобы человек мог читать, если шрифт не слишком мелкий, а
глаза не устали.
будет хорошо. Тёплый свет камина прыгает и мерцает в
серой дымке, с исключительной ясностью вырисовывая
глубокие морщины на лице старого Дэвида Пирни, который
полусидит в кресле у камина, стоя на коврике, наклонившись
и опираясь рукой на подлокотник. Это маленький, хрупкий старик с красивой головой и обветренным лицом, обрамлённым седой бородой и усами, жёсткими и густыми, которые странным образом контрастируют с венком из белоснежных волос, обрамляющим его голову. Его верхняя губа выбрита. На нём старый костюм — рубашка расстёгнута.
из-под жилета выглядывает старая фланелевая рубашка. Его тапочки
спущены с пятки, а носки болтаются на лодыжках._

_Взгляд старика умоляюще устремлен на его
дочь, которая стоит в полуоткрытой двери, держась за ручку, и
смотрит прямо на него — прямобровая, черноволосая, решительная
молодая женщина лет двадцати шести или двадцати семи.
Её муж, Джон, сидит за столом в рубашке с закатанными рукавами,
подперев голову руками, и внимательно читает газету, стараясь выглядеть
невозмутимым._


ДЭВИД. Ох, но, Лиззи...

ЛИЗЗИ (_с великолепной твёрдостью_). Это бесполезно, папа. Я не...
собираешься навестить малыша. Ты рассказываешь ему свои истории ночь за ночью бог знает сколько времени, и он уже
начинает их ждать.

ДЭВИД. Почему он не должен их ждать?

ЛИЗЗИ. Малыши не должны так рассчитывать на что-то. Он лежит
в эти дни он сам себе грустное разочарование.

ДАВИД. Сейчас он сам себе грустное разочарование. Ох, да ладно тебе,
Лиззи. Я пока не собираюсь умирать, и ты можешь постепенно отвыкать от него, когда я начну выглядеть как он.

ЛИЗЗИ. Кто говорит о твоих делах, отец?

ДАВИД. Ты говорил о разочаровании, которое он испытывал.
сам ли он должен рассчитывать на меня--

Лиззи. Я не думал о тебе deein', feyther--только--нет
GUID для ребенка--

Давид. Что плохого в моем giein его немного истории прежде чем он
банды Тэ его постели?

Лиззи. Я не говорю, что в этом есть какой-то вред, отец;
но это неправильно — продолжать ночь за ночью без перерыва...

ДАВИД. Почему это неправильно, если в этом нет никакого вреда?

ЛИЗЗИ. Это приучает к этому.

ДЭВИД. Почему бы тебе не уступить ему, если в этом нет ничего
плохого?

ЛИЗЗИ (_с трудом сохраняя терпение_). Потому что это войдет у него в привычку.

ДЭВИД. Но почему бы ему не взять это за привычку, если в этом нет ничего
плохого?

(_Джон за столом усмехается. Лиззи бросает на него взгляд, но он
не отвечает ей._)

ЛИЗЗИ. В самом деле, папа, ты сам мог бы стать ребёнком, если
ты такой настойчивый.

ДЭВИД. Нет, Лиззи, я не настойчив, я рассуждаю с тобой. Вы
сказали, что нет ничего плохого в том, что я расскажу ему небольшую историю, а теперь вы
говорите, что я не должен этого делать, потому что это войдет у него в привычку; и что я
ты спрашиваешь, какой вред от того, что он приобрел эту привычку, если
в этом нет никакого вреда?

ЛИЗЗИ. О да, ты можешь быть очень умной, коверкая слова в моей
рот, приятель; но правда есть правда, а ложь есть ложь, несмотря на всю твою хитрость.

ДЭВИД (_серьезно_). Я не хитрю, Лиззи, — нет, — я просто пытаюсь заставить тебя понять, что, если ты признаешь, что
в этом нет ничего плохого, вы не можете сказать, что в этом есть что-то плохое, и...
(_с сожалением_) я хочу рассказать маленькому Александру небольшую историю,
прежде чем он ляжет спать.

ДЖОН (_в сторону, обращаясь к ней_). Ох, женщина...

ЛИЗЗИ. Да ладно, Джон, ты бы впустил любого, если бы они были достаточно настойчивы.

ДЖОН. Он старый человек.

ЛИЗЗИ (_в крайнем раздражении_). Я прекрасно знаю, что он старый человек, Джон,
и ты ещё молода, а Александр собирается жениться на другой, и
я единственная женщина среди вас, но я не собираюсь
вступать в...

ДЖОН (_вносит свежую мысль в спор_). В конце концов,
Лиззи, в этом нет ничего плохого...

Лиззи (_почти с криком от гнева_). О, теперь ты разозлилась, да? Плохо. Плохо. Плохо. Ты говоришь о плохом, а я говорю о правильном и неправильном. Ты бы видел, как твой сын вырос пьяницей, а может, вором или убийцей, если бы ты мог сказать, что в этом нет ничего плохого.

ДАВИД (_возмущённо_). Но я не могу сказать, что в этом нет ничего плохого.
В этом нет ничего плохого, Лиззи, и я бы не стал. Только когда нет ничего плохого...

ЛИЗЗИ. Ох. (_Уходит, обращаясь к виновнику происшествия._)
Ты уже в постели, Александр?

(_С щелчком закрывает дверь._)

ДАВИД (_стоит на коврике у камина и качает головой скорее в печали, чем в гневе_). Она неразумна, ты же знаешь, Джон; она не умеет
справедливо спорить. Я не жалуюсь на её мать, но мне
трудно смириться с тем, что единственные две женщины, с которыми я
знаком, были по-настоящему болтливы и спортивны. И я
так люблю женское общество.

(_Он опускается в кресло._)

ДЖОН. Они все такие.

 ДЭВИД (_осторожно_). Я бы не стал так говорить, Джон. Да
видишь ли, я знаю только, что их нужно тщательно изучить - и это несправедливо
судить обо всем поле только по двум примерам, и это
мы... (_ бежим дальше_) Но это чертовски сложно, и я хотел рассказать
крошке Александру особую замечательную историю, самую маленькую. (_ Снимает очки
и моргает глазами._) Здорово.

ДЖОН (_утешая_). Может, утром...

 ДЭВИД. Если ночью не будет хорошо, то и утром не будет хорошо.


 ДЖОН. Ты не можешь так говорить, отец. Прошлой ночью всё было хорошо.

ДЭВИД (_с горечью_). Может, так оно и было, но Лиззи этого не поняла.

ДЖОН. О, нет, приятель, не будь таким саркастичным.

ДЭВИД (_между гневом и слезами, слабым голосом_). Я ничего не могу с собой поделать. Я
чертовски оскорблён. Я хотел рассказать маленькому Александру одну особенную
прекрасную историю, а теперь вот Лиззи со своими
правильными и неправильными... Ох, в женщинах нет смысла.

ДЖОН. Но мы должны уступить им.

ДАВИД. Да. Вот почему.

(_Наступает пауза. Старик снова берет в руки газету и
поправляет очки на носу. Джон встает и проливает
Он подходит к камину и зажигает там газ, а затем наклоняется, чтобы
бросить свет в сторону старика._)

ДАВИД. Спасибо, Джон. Ты его слышишь?

ДЖОН (_стоит на коврике у камина_). Кого?

ДАВИД. Маленького Александра.

ДЖОН. Нет.

ДАВИД. Приветствую его от всего сердца.

ДЖОН. О, он не приветствует. Лиззи с ним.

ДАВИД. Я знаю, что Лиззи с ним, но он приветствует её.
Он хотел услышать историю о келпи на Кросс-Хилл
с трамваем... (нетерпеливо прерывает его) Ох.

ДЖОН (_переходит к столу и закуривает там_). Уже темнеет
давай пораньше. Мы будем пить чай у камина.

 Дэвид (_шуршит газетой_). Да. (_Внезапно_) Знаешь, Джон, никогда не было женщин-философов.


 Джон. Не было?

 Дэвид. Нет. (_Сердито, в порыве_) И никогда не будет! (_Затем более спокойно_) И всё же в женщинах очень много философии, Джон.

ДЖОН. Да?

ДАВИД. О да. Они такие неразумные, и всё же ты не можешь их переубедить; и они такие слабые, и всё же ты не можешь заставить их подчиниться тебе. Конечно, вы скажете, что не можете рассуждать, как
камень, или превращать землю в комок, который вам дают.

ДЖОН. А я?

ДЭВИД. Да. И ты будешь прав. Но тогда я скажу тебе, что камень
не ответит тебе, а ком земли не попытается
противостоять тебе, так как же ты сможешь их переубедить?

ДЖОН (_убеждённый_). Ты не сможешь.

ДЭВИД. Верно! Ты не сможешь! Но женщина _ответит_ тебе, и'
она _выступит_ против тебя, и' _но_ ты не сможешь её переубедить,
Хотя на твоей стороне сила и' разум, а' она говорит'
только о том, что правильно, а' что нет, и'
отправить бедного ребёнка спать в соседнюю комнату и оставить
его старого отца одного у камина в другой комнате, и...
Кен, философия —

(_Он замолкает и снова протирает очки. Джон, сильно встревоженный, на цыпочках подходит к двери и приоткрывает её. За дальней дверью слышны приглушённые рыдания
Александра. Джон отступает._)

Джон. Лиззи.

(_Лиззи тут же появляется за дверью и шикает на него._)

Джон. Твой отец приветствует тебя.

ЛИЗЗИ (_с ноткой раздражения_). Ох, я не обращаю внимания!
Там ещё один парень приветствует тебя, и я не обращаю внимания на него.
Он тоже приветствует тебя так же громко, как и старый хрыч.

ДЖОН (_в шоке_). Ты бессердечная, женщина.

ЛИЗЗИ (_терпеливо_). Нет, я не бессердечная, Джон, но в этой семье слишком много сердца, и кто-то должен использовать свой ум.

(ДЭВИД _выглядывает из-за спинки стула, чтобы услышать, о чем они говорят. Она останавливается и подходит к нему ласково, но с женской твердостью._)

ЛИЗЗИ. Мне досадно, что ты разочарован, отец, но, видишь ли, ты не...

(_Раздается пронзительный вопль АЛЕКСАНДРА. ЛИЗЗИ бросается к нему, чтобы заставить замолчать._)

ЛИЗЗИ. Пощади! Соседи подумают, что мы его убиваем.

(_Дверь за ней закрывается._)

ДЭВИД (_кивает, обдумывая отношение женщины_).
Ты это слышал, Джон?

ДЖОН. Что?

ДАВИД (_с тихой иронией_). Она рассердилась, я должен быть разочарован.
Эта женщина считает, что она права! Женщины всегда считают, что они
правы, — может быть, именно это делает их такими упрямыми. (_С
легкой усмешкой_) Она, правда, боится соседей.

ДЖОН (_угрюмо_). Женщины боятся соседей.

ДАВИД (_возвращаясь к теме_). Пухлявый человечек. Я же говорил, что он поздоровался, Джон.
Он очень разочарован. (_Задумчиво_) Ты знаешь, о чём я думаю, Джон?

ДЖОН. О чём?

ДАВИД. Я думаю, что он слишком молод, чтобы поступать по-своему, а я слишком стар, и это прекрасная мысль!

ДЖОН. Да?

 ДЭВИД. Да. Я никогда раньше об этом не думал, но это так.
 Он ещё не пришёл в себя, а я уже прошёл через это. (_Внезапно_) Что самое важное в жизни, Джон?

(ДЖОН _открывает рот — и снова закрывает его, не сказав ни слова._)

ДЭВИД. Ты прекрасно знаешь. Чего ты всё время хочешь?

ДЖОН. Разных вещей.

ДЭВИД (_довольный_). Да, разных вещей! Но ты хочешь их все, не так ли?

ДЖОН. Да.

ДЭВИД. Если бы ты поступал по-своему, ты бы их всех поубивал, да?

ДЖОН. Я бы так и сделал.

ДАВИД (_торжествующе_). Значит, ты не этого хочешь: поступать по-своему?

ДЖОН (_просветлённый_). Чёрт!

ДЭВИД (разогреваясь). Вот что такое жизнь, Джон, — идти своим путём. Сначала ты рождаешься и не можешь ничего, кроме как плакать; но
Бог дал твоей матери уши, и ты добиваешься своего, просто плача. (_Спешно, предвосхищая критику_) Я знаю, что это не совсем соответствует тому, что я говорил об Александре, но новорождённый ребёнок — очень хрупкое создание, и Господь избавляет его от младенчества с помощью Провидения, что очень тревожит наше бедное человеческое понимание. Вы заметите, что дети перестают плакать, как только подрастут.
достаточно, чтобы искать ее в другом.

ДЖОН. Привычка остается с ними на время.

ДЭВИД. Она делает это. (_ С огоньком_) И, может быть, если Бог даст,
ваши соседи услышат, и вы будете жить рядом, вы получите свое по
попущению Провидения еще немного. Но есть вещи, которые
тебе придётся делать самой, если ты захочешь — а ты захочешь. Ты
захочешь взять меня за руку, и ты возьмёшь меня за руку; и ты
захочешь встать и пойти, и ты _пойдёшь_; и ты
захочешь делать, что тебе вздумается, и ты _сделаешь_
то, что тебе вздумается; и тогда ты научишься и освоишь искусство
добиваешься своего - и ты мужчина!

ДЖОН. Чувак, Фейтер, ты замечательный!

ДЭВИД (_complacently_). Я философ, Джон. Но это продолжается
может быть.

ДЖОН. Да?

Дэвид. Да: может быть, ты думаешь, что хотел бы привлечь к себе внимание других людей
по-своему, и ты попробуй, и если это получится, ты станешь большим человеком и
может, ты будешь капитаном судна с тремя мужчинами и мальчиком под началом, как
Я был там, Джон. (Заскакивает в минор) А потом ты поднимаешься на
холм.

ДЖОН (с опаской): Вниз по склону?

 ДЭВИД: Да, вниз, может быть, он захочет рассказать какую-нибудь историю,
прежде чем отправиться в постель, а ты не можешь даже этого сделать. А потом
ещё немного, и ты захочешь встать на ноги и пойти, но не сможешь; ещё немного, и ты захочешь поднять руку, но не сможешь; ещё немного, и ты просто забудешься и перестанешь существовать.

ДЖОН. Ох, брат!

ДАВИД. Не выгляди таким обеспокоенным, Джон. Я не боюсь Ди, когда
придет мое время. Все эти намеки, что я сделал, прежде чем я умру
что мне не нравится.

Джон. Чего-н-намеки?

Давид. Что ж, Лиззи и ее рихт - это рихт и рэнг - это рэнг, когда
Я думаю рассказать маленькому Александру немного историй, прежде чем он ляжет
спать.

ДЖОН (_мягко_). Ты очень настойчивый, сынок.

ДЭВИД. Нет, я не настойчивый, Джон. Я сдался. Я философ, Джон, а
философ знает, когда с него хватит.

ДЖОН. О, приятель!

ДЭВИД (_все ниже и ниже_). Это очень интересно,
философия, Джон, и единственная философия, о которой стоит думать, — это
философия старения, потому что именно этим мы и занимаемся,
живые существа. В старике нет никакой философии, Джон; он
Всего лишь камень, и через сто лет он всё ещё будет всего лишь камнем — если только он не рассыплется, и тогда он станет не просто камнем, но и не будет знать, что с ним случилось, потому что он не
постепенно расстается и сначала теряет свою лодку, а затем и дом, а
потом у него забирают маленького внука, когда он был наказан за то, что рассказал ему
небольшая история перед тем, как он завалится спать. - Ты постепенно теряешь хватку
и понимаешь, что теряешь ее, вот что делает тебя
философом, Джон.

ДЖОН. Если я эймонн что вы понимается под философией, feyther, я бы
лучше следовать е.

(Лиззи _enters тихо и закрывает дверь за нею._)

Джон. Он спит?

ЛИЗЗИ. Нет, он не спит, но я закрыла обе двери, и
соседи не могут его услышать.

ДЖОН. О, Лиззи...

ЛИЗЗИ (_резко_). Джон...

ДЭВИД. Что я тебе говорил, Джон, о том, что дети сами по себе,
если у соседей есть уши и они живут близко? Разве я не был
прав?

ЛИЗЗИ (_отвечая за ДЖОНА с некоторой язвительностью_). Да, ты был
прав, отец, не так ли; но мы не живём здесь так близко, и
соседи не слышат его в задней части дома.

ДАВИД. Может, поэтому ты перенесла Александра в гостиную и
устроила мне постель здесь, когда стало холодать...

ЛИЗЗИ (_обиженно_). О нет, папа, я перенесла тебя сюда, чтобы было
теплее...

ДАВИД (_успокаивающе_). Я верю тебе, вумман... (с обмороком
twinkle_) - но, к счастью, он отключен, не так ли?

(_DAVID ожидает ответа, но не получает его. ЛИЗЗИ достает рукоделие
из ящика комода и садится над столом. Лицо ДЭВИДА и
голос приобретают более задумчивый оттенок._)

ДЭВИД (_musing_). Маленький человечек! Если бы он был здесь, ты бы не позволила ему здороваться с кем-то на виду у всех. А ты бы позволила?

ЛИЗЗИ (_спокойно_). Может, и нет.

ДЖОН. Ты прекрасно знаешь, что нет, женщина.

ЛИЗЗИ. Джон, продень нитку в иголку и не принимай
сторону отца против меня.

ДЖОН (_удивлённо_). Я не…

ЛИЗЗИ. Нет, я знаю, что ты не хотел, но вы, мужчины, такие.
трэнг...

(_Ее прерывает громкий вопль_ ДЭВИДА, _который он
продолжает издавать, закрыв глаза, вцепившись в подлокотники кресла и
открыв рот, почти полминуты, прежде чем резко оборвать его и
посмотреть на испуганную пару за столом._)

ЛИЗЗИ. Господи, папа, что с тобой?

ДЭВИД (_сосредоточенно_). Со мной всё в порядке, Лиззи,
кроме того, что я хочу рассказать маленькому Александру кое-что...

ЛИЗЗИ (_твердо, но очень ласково_). Но ты не собираешься...

(_Она испуганно замолкает, когда её отец открывает рот,
готовясь снова закричать, но вместо этого обращается к_ ДЖОНУ.)

ДЭВИД. Помнишь, что я говорил о том, что Провидение помогает младенцам, пока они не смогут позаботиться о себе сами,
Джон?

ДЖОН. Да.

ДЭВИД. Разве тебе не приходило в голову, что должно быть какое-то
проявление Провидения, которое заботилось бы о стариках, которые уже не могли
заботиться о себе сами?

ДЖОН. Нет.

ДЭВИД. Ну, в тот момент мне это не пришло в голову, — (_и он издаёт ещё один протяжный вопль_).

ЛИЗЗИ (_подходя к нему_). Ш-ш-ш! Фейтер! Соседи услышат!!!

ДАВИД (_отмахиваясь, как и прежде_). Я всё понимаю; _я_ не в задней части дома. (_Более короткий вопль._)

ЛИЗЗИ ( _чуть не плача_ ). Они придут просить.

ДЭВИД. Пусть. Они не будут спрашивать _меня_. (_Шквал._)

ЛИЗЗИ. Фейт, ты плохо себя ведёшь. Джон...

ДЖОН. Да?

ЛИЗЗИ (_беспомощно_). Ничего... Фейт, прекрати. Они подумают, что ты совсем спятил.

ДЭВИД (_переставая выть и говоря серьезно_). Я прекрасно это понимаю, Лиззи; и это нелегко для человека, которого уважали и на которого
смотрели как на образец для подражания всю его жизнь, быть признанным сумасшедшим в восемьдесят три года; но
самое важное в жизни — это добиваться своего. (_Снова начинает выть._)

ЛИЗЗИ (_озадаченно, обращаясь к_ ДЖОНУ). Что это?

ДЖОН. Это его философия, о которой он говорил.

ДЭВИД (_решительно_). И я собираюсь рассказать маленькому Александру эту историю,
хотя они считают меня сумасшедшим из-за этого.

ЛИЗЗИ. Но это не ради его же блага, отец. Я говорила тебе об этом,
но ты не слушал.

ДЭВИД. Я бы не стал слушать, женщина! Ты не послушал меня, когда
я спросил, не причинит ли это вреда... ( _Смеётся. — Одергивает себя_) Нет! Я больше не
буду так поступать. Я устал спорить с женщинами.
Я как раз собирался громко и сердито поприветствовать маленького Александра,
когда его приведут сюда, чтобы он рассказал свою историю, и если соседи... (_Громкий
визг._)

ЛИЗЗИ (_в сторону_ ДЖОНУ). Он совсем спятил!

ДЖОН (_в ужасе_). Ты не можешь отправить его в...

ЛИЗЗИ (_укоризненно_). Джон!

(_Громкий вопль старика._)

ЛИЗЗИ (_в замешательстве хлопая в ладоши_). Он будет
-- Мы-- Он-- Ох!!! (_Смирившись и пав духом_) Джон, пойди и принеси сюда маленького Александра.

(ДЖОН _вылетает пулей. О том, что дверь в другую комнату открылась, можно судить по голосу_ АЛЕКСАНДРА. Плач старика прекратился в ту же секунду, как его дочь сдалась. ДЖОН
возвращается с_ АЛЕКСАНДРОМ _и сажает его на колени к дедушке. Мальчик перестал плакать и выть и улыбается
торжествующе. Он, конечно, в ночной рубашке и в одеяле,
которое дедушка заворачивает вокруг него, поворачиваясь к огню._)

ЛИЗЗИ (_наблюдая за происходящим, часто кивая головой и причмокивая_). Вот и ты! Вот какой он мальчик. Поприветствуй его от всего сердца и
остановись, как только он получит его.

ДАВИД. Ты что, ждёшь, что он продолжит после того, как получит его? Ах, но, Александр, на этот раз ты не получил его по своей вине; это заняло у нас двоих. И это была тяжёлая работа для Старого Инь! Чувак! (_Играя
осипшим голосом_)

 Я думаю, у меня ещё хватит сил на... (_Громко выкрикивает_
и рассмешил мальчика._) Ух ты! Что это будет, а?

 [ЗАНАВЕС]




РАСПРОСТРАНЯЯ СООБЩЕНИЯ[1]

Леди Грегори

[Примечание 1: включено по специальному разрешению леди Грегори и
издателей «G.P. Putnam's Sons», авторов «Семи рассказов»
Пьесы_ (1909) и другие тома произведений леди Грегори.
Заявку на получение прав на постановку необходимо отправить по адресу: Сэмюэл Френч, 28
Западная 38-я улица, Нью-Йорк.]

ПЕРСОНАЖИ

БАРТЛИ ФЭЛЛОН
МИССИС ФЭЛЛОН
ДЖЕК СМИТ
ШОН ЭРЛИ
ТИМ КЕЙСИ
ДЖЕЙМС РАЙАН
МИССИС ТАРПИ
МИССИС ТАЛЛИ
ДЖО МАЛДУН, полицейский
СМЕНЯЕМЫЙ СУДЬЯ

СЦЕНА: _Окраина ярмарки. Прилавок с яблоками._ МИССИС ТАРПИ
_сидит за ним._ ВХОДЯТ СУДЬЯ _и_ ПОЛИЦЕЙСКИЙ __


СУДЬЯ. Так вот она, Ярмарочная площадь. Скот, овцы и грязь.
Никакого порядка. Какое отвратительное зрелище!

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Это так, действительно.

МАГИСТРАТ. Я полагаю, в этом месте много беспорядков
?

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Есть.

МАГИСТРАТ. Обычное нападение?

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Это достаточно распространенное явление.

МАГИСТРАТ. Аграрное преступление, без сомнения?

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Это так.

МИРОВОЙ СУДЬЯ. Бойкот? Калечить скот? Стрелять по домам?

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Это уже было однажды, и может случиться снова.

СУДЬЯ. Это плохо. Это зашло ещё дальше?

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Достаточно далеко, да.

СУДЬЯ. Значит, убийство! Этим районом позорно пренебрегали! Я всё это изменю. Когда я был на Андаманских
островах, моя система никогда не подводила. Да, да, я всё это изменю. Что у этой женщины на прилавке?

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. В основном яблоки — и сладости.

СУДЕБНЫЙ ПРИСТАВ. Посмотрите, нет ли там каких-нибудь запрещённых товаров —
спиртного или чего-то подобного. На Андаманских островах мы
выявляли случаи уклонения от уплаты налога на соль.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ (_осторожно принюхиваясь и переворачивая кучу яблок_). Я
не вижу здесь ни спиртного, ни соли.

СУДЬЯ (_обращаясь к_ МИССИС ТАРПИ). Вы хорошо знаете этот город, моя добрая
женщина?

МИССИС ТАРПИ (_протягивая несколько яблок_). Полдюжины за пенни, ваша честь.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ (_кричит_). Джентльмен спрашивает, знаете ли вы город! Он новый судья!

МИССИС ТАРПИ (_вставая и пригибаясь_). Я знаю этот город? Конечно, знаю.

СУДЬЯ (_кричит_). Чем он занимается?

МИССИС ТАРПИ. Занимается? Чем же еще могут заниматься здешние люди, как не присматривать друг за другом?

СУДЬЯ. Я имею в виду, чем они торгуют?

МИССИС ТАРПИ. Не сделка. Вообще не сделка, просто разговор.

МАГИСТРАТ. Здесь я ничего не узнаю.

(ДЖЕЙМС РАЙАН _входит с трубкой во рту. Увидев МАГИСТРАТА, он
быстро отступает, вынимая трубку изо рта._)

МАГИСТРАТ. Дым от трубки этого человека был зеленоватым;
возможно, он выращивает дома табак без лицензии. Жаль, что я не взял с собой в этот район свой телескоп. Приходите на почту, я отправлю телеграмму. Я нашёл это очень полезным на Андаманских
островах.

(СУДЬЯ _и_ ПОЛИЦЕЙСКИЙ _уходят налево._)

 МИССИС ТАРПИ. Не повезло Джо Малдуну, он то и дело сбивает мои яблоки. (_Начинает раскладывать их._) Он выпендривался перед новым судьёй.

(_Enter_ _и_ Бартли миссис Фэллон Фэллон.)

Бартли. На самом деле страна бедная и скудная страна
живем. Но я думаю, что если бы я поехала в Америку, это было давно.
в тот день я была бы мертва!

МИССИС ФЭЛЛОН. Так что вы действительно могли бы.

(_Она ставит корзину на бочку и начинает складывать в неё свёртки, доставая их из-под плаща._)

БАРТЛИ. И это большие расходы для бедного человека — быть похороненным в
Америке.

МИССИС ФЭЛЛОН. Не волнуйся, Бартли Фэллон, я устрою тебе хорошие похороны в тот день, когда ты умрёшь.

БАРТЛИ. Может быть, это ты сам будешь похоронен на кладбище
Клунмара передо мной, Мэри Фэллон, и я сам, кто-то из нас умрёт
неожиданно ночью, и никого не будет рядом. И сама кошка
может уйти бродить по стране, а мыши будут пищать
под одеялом.

 МИССИС ФЭЛЛОН. Перестаньте говорить о смерти. Может быть, вы проживёте ещё двадцать лет.

 БАРТЛИ (_глубоко вздыхая_). Я думаю, что если я доживу до
конца двадцатых годов, то буду очень старым!

 МИССИС ТАРПИ (_поворачивается и видит их_). Доброе утро, Бартли Фэллон;
 доброе утро, миссис Фэллон. Что ж, Бартли, у вас нет причин для
сегодня жалуюсь; все говорят, что это была хорошая ярмарка.

БАРТЛИ (повышая голос). Это была плохая ярмарка, миссис Тарпи.
Это были разбросаны своего рода ярмарка. Если мы не ждите больше, мы
меньше досталось. Вот так со мной всегда: все, что я должен продать
идет вниз и все, что мне нужно купить поднимается. Если в этом мире и случится какое-то несчастье, то оно падёт на меня, как
стая ворон на семенной картофель.

 МИССИС ФЭЛЛОН. Перестаньте говорить о несчастьях и послушайте Джека
Смита, который идёт сюда и поёт.

(_Голос ДЖЕКА СМИТА слышен в песне_)

 Я думал, моя первая любовь,
 Что между нами будет только один дом.
 И я думал, что найду
 Тебя, укачивающую моего ребёнка на коленях.
 Через прилив
 Я бы перепрыгнул, как лебедь.
 Пока не подошёл бы к берегу
 Жены рыжеволосого мужчины!

(Входит ДЖЕК СМИТ; он рыжеволосый мужчина с вилами в руках.
)

МИССИС ТАРПИ. Это была бы хорошая песня, если бы я слышала.

МИССИС ФЭЛЛОН (_кричит_). Это «Жена рыжеволосого мужчины».

МИССИС ТАРПИ. Я хорошо её знаю. Это песня, у которой есть обложка!

(_Она поворачивается к ним спиной и продолжает раскладывать яблоки._)

МИССИС ФЭЛЛОН. Где она сама, Джек Смит?

ДЖЕК СМИТ. Она задержалась со стиркой; отбеливает одежду на изгороди, и она не осмеливается оставить их, когда мимо проходят все эти бродяги. Это не ярмарка.
Я сам пришёл, но мне нужно на Пятиакровый луг, где у меня
контракт на сено. Сегодня мы заготовим его в скирды.

(_Он кладёт вилы и закуривает трубку._)

БАРТЛИ. Сегодня вы не заготовите его в скирды. Будет дождь.
К вечеру он обрушился на него, да и на меня тоже. Я редко
отправлялся в путь, но дождь обрушивался на меня прежде, чем
я успевал найти какое-нибудь укрытие.

ДЖЕК СМИТ. Если бы не это, Бартли, я уверен, что ты
носил бы дырявое ведро вместо шляпы, потому что у тебя всегда есть повод для жалоб.

(_Слышен голос: «Ну же, давай, выходи из этого. Давай, я говорю»._)

ДЖЕК СМИТ. Посмотри на эту молодую кобылу Пэта Райана, которая упирается
в быков Шонесси из-за толпы! Не бойся, Пэт, я помогу тебе с ней. (_Он выходит,
оставив его вилы._)

МИССИС ФЭЛЛОН. Это время для себя, чтобы вернуться домой. У меня все
Я купил положить в корзину. Посмотри-ка, вилы для сена Джека Смита!
он оставил их после себя! Они ему понадобятся. (_Calls_) Джек Смит! Джек
Смит! — Он ушёл в толпу; поспеши за ним, Бартли,
он захочет это.

 БАРТЛИ. Я сделаю это. Здесь небезопасно оставлять это.
(_Он неловко берёт вилку и опрокидывает корзину._) Посмотри-ка на это! Если на ярмарке и есть опрокинутая корзина, то это наша собственная! (_Он уходит направо._)

МИССИС ФЭЛЛОН. Выйдите оттуда! Это ваша вина, ваша. Говорите
о несчастьях, и они придут. Слава богу! Посмотрите на мои
новые формочки для яиц, которые катаются во все стороны, а два фунта сахара
в обёртке порвались...

 МИССИС ТАРПИ (_отворачиваясь от прилавка_). Боже, помоги нам, миссис Фэллон, что
случилось с вашей корзинкой?

МИССИС ФЭЛЛОН. Это он сам его опрокинул, у него дурные манеры. (_Ставит всё на место_) Мой дорогой сахар, который он испортил, и
он не будет пить чай без него. Мне лучше вернуться в магазин за
новым, да будет ему польза!

(_Входит_ ТИМ КЕЙСИ.)

ТИМ КЕЙСИ. Где Бартли Фэллон, миссис Фэллон? Я хочу поговорить с ним, прежде чем он уходи с ярмарки. Я боялась, что он уже ушёл домой, потому что он человек сдержанный.

 МИССИС ФЭЛЛОН. Я бы хотела, чтобы он ушёл домой! Для меня было бы лучше, если бы он ушёл домой прямо с ярмарки или вообще не приходил со мной! Где же он? Он пошёл по дороге (дёргает меня за локоть) за Джеком Смитом с вилами.

(_Она уходит налево._)

ТИМ КЕЙСИ. Следить за Джеком Смитом с вилами в руках! Слышал ли кто-нибудь
что-нибудь подобное? (_Кричит_) Вы слышали эту новость, миссис
Тарпи?

МИССИС ТАРПИ. Я вообще ничего не слышала.

ТИМ КЕЙСИ. Полагаю, это был какой-то спор между Джеком и
Смит и Бартли Фэллон, и, кажется, Джек сбежал, а Бартли
преследует его с вилами!

 МИССИС ТАРПИ. Он уже здесь? Что ж, быстро сработано! Не прошло и десяти минут, как они оба были здесь, Бартли шёл домой, а
Джек отправился на Пятиакровый луг, а я должна была собрать яблоки, которые разбросал Джо Малдун из полиции, и когда я снова огляделась, Джека Смита уже не было, и Бартли Фэллон тоже ушёл, а корзинка миссис Фэллон была опрокинута, и всё, что в ней было, рассыпалось по земле: чай здесь, два фунта сахара там,
яичные скорлупки там. Смотрите, какое тяжкое бремя налагает на меня глухота, что я не слышала начала драки!
 Подождите, пока я расскажу Джеймсу Райану, которого вижу внизу; он сосед Бартли; было бы жаль, если бы он не услышал эту новость!

(_Она уходит. Входят_ ШОН ЭРЛИ _и_ МИССИС ТАЛЛИ.)

ТИМ КЕЙСИ. Послушайте, Шон Эрли! Послушайте, миссис Талли, новости!
 Джек Смит и Бартли Фэллон поссорились, и Джек выбил
корзинку миссис Фэллон на дорогу, а Бартли набросился на него с вилами, и Джек убежал, а Бартли погнался за ним.
Посмотрите-ка на сахар, который ещё на дороге!

Шон Эрли. Вы так говорите? Что ж, это странно, а Бартли Фэллен такой тихий человек!

Миссис Талли. Я бы ничуть не удивилась. Я бы никогда не подумала хорошо о
человеке, у которого такой гнилой вид. Скорее всего, он догнал Джека.

(_Входят_ ДЖЕЙМС РАЙАН _и_ МИССИС ТАРПИ.)

ДЖЕЙМС РАЙАН. Это отличная новость, миссис Тарпи мне рассказывала! Я
полагаю, именно из-за этого сюда приехали полиция и судья. Я удивился, увидев их здесь некоторое время назад.

ШОН ЭРЛИ. Полиция за ними? Должно быть, Бартли Фоллен
Джек так сильно пострадал. Они бы не стали вмешиваться в драку, которая была лишь
для вида!

 МИССИС ТАЛЛИ. Почему бы ему не ранить его? Многих людей
убивали с помощью вил для сена.

 ДЖЕЙМС РАЙАН. Подожди, пока я добегу до бара Келли на севере, чтобы разнести
эту новость!

 (_Уходит._)

ТИМ КЕЙСИ. Я пойду расскажу двоюродному брату Джека Смита, который стоит там, к югу от церкви, после продажи своих ягнят.

(_Уходит._)

МИССИС ТАЛЛИ. Я пойду расскажу нескольким соседям, которых вижу там, на западе.

(_Уходит._)

ШОН ЭРЛИ. Я передам об этом дальше, к востоку от
зеленого.

(Собирается уходить, когда МИССИС ТАРПИ хватает его за руку._)

МИССИС ТАРПИ. Остановись на минутку, Шон Эрли, и скажи мне, ты где-нибудь видел
жену Рэда Джека Смита, Китти Кири?

ШОН ЭРЛИ. Я видел. Она была у себя дома, сушила белье на изгороди.
когда я проходил мимо.

МИССИС ТАРПИ. Что, ты сказал, она делала?

Шон Эрли (_отрываясь от разговора_). Развернула простыню на изгороди.

(_Уходит._)

Миссис Тарпи. Развернула простыню для мёртвого! Господи, смилуйся над нами! Джек Смит мёртв, а его жена разворачивает простыню для его
похорон! (_Кричит_) Почему ты не сказал мне об этом раньше, Шон?
Рано? Разве глухота — это не великое испытание? Половина мира
могла бы погибнуть, а я бы и не узнал об этом или вообще не услышал бы! (_Она садится и раскачивается._) О, мой бедный Джек Смит! Так
хорошо и бодро идти на работу, а потом растянуться на земле при свете дня!

(_Входит_ ТИМ КЕЙСИ.)

ТИМ КЕЙСИ. Что случилось, миссис Тарпи? Что произошло с тех пор?

МИССИС ТАРПИ. О, мой бедный Джек Смит!

ТИМ КЕЙСИ. Бартли догнал его?

МИССИС ТАРПИ. О, бедняга!

ТИМ КЕЙСИ. Он убит?

МИССИС ТАРПИ. Лежит на Пятиакровом лугу!

ТИМ КЕЙСИ. Господи, смилуйся над нами! Это правда?

 МИССИС ТАРПИ. Без церковных обрядов и гроба!

 ТИМ КЕЙСИ. Кто вам сказал?

 МИССИС ТАРПИ. И жена, накрывающая простынёй его труп.
 (_Садится и вытирает глаза._) Полагаю, они разбудят его так же, как и остальных?

(_Входят_ МИССИС ТАЛЛИ, ШОН ЭРЛИ _и_ ДЖЕЙМС РАЙАН.)

МИССИС ТАЛЛИ. Об этой работе говорят во всех уголках ярмарки.

МИССИС ТАРПИ. Ох, он холодный и мёртвый. И я, возможно, последняя, с кем он разговаривал!

ДЖЕЙМС РАЙАН. Господи, спаси нас! Он что, умер?

ТИМ КЕЙСИ. Несомненно, мёртв, и жена собирает вещи для поминок.

 ШОН ЭРЛИ. Ну, разве Бартли Фэллон не был очень яростным?

 МИССИС ТАЛЛИ. Можете быть уверены, что у него была причина. Зачем бы ему убивать его, если бы не было? (_Обращаясь к МИССИС ТАРПИ, повышая голос_) Из-за чего вообще возник спор, миссис Тарпи?

 МИССИС ТАРПИ. Никто из нас не знает. В последний раз, когда я их видела, Джек
Смит стоял там, а Бартли Фэллон стоял там,
спокойный и расслабленный, и слушал «Рыжеволосую жену».

МИССИС ТАЛЛИ. Ты это слышишь, Тим Кейси? Ты это слышишь, Шон?
Эрли и Джеймс Райан? Бартли Фэллон был здесь сегодня утром,
слушая жену рыжего Джека Смита, Китти Киари, вот кого!
 Слушая её и перешёптываясь с ней! Это она начала драку!

 ШОН ЭРЛИ. Должно быть, она последовала за ним из своего дома. Скорее всего, кто-то его подстрекал.

 ТИМ КЕЙСИ. Я никогда не знал, что Бартли Фэллон был так хорош с
женой Джека Смита.

 МИССИС ТАЛЛИ. Откуда вам знать? Конечно, это не на улице,
они бы так не называли. Если бы миссис Фэллон не знала об этом, и
если бы я, живущий по соседству, не знал об этом, и если бы
Сам Джек Смит не знал об этом, и вряд ли вы, Тим Кейси, знаете об этом.

Шон Эрли. Пусть Бартли Фэллон позаботится о ней, раз уж так вышло, и пусть он обеспечит её. Вряд ли кто-то в этом приходе пожалеет её.

Тим Кейси. Как он может позаботиться о ней? Конечно, у него есть собственная жена. Вы же не думаете, что он станет католиком и женится на ней в
протестантской церкви?

ДЖЕЙМС РАЙАН. Ему было бы легко жениться на ней, если бы он привёз её в Америку.

ШОН ЭРЛИ. С Китти Кири или без неё, поверьте мне, это
Америка, которую он в эту минуту покидает. Я видел, как новый судья и
Джо Малдун из полиции заходили на почту, когда я подъехал.
Они спешили, можете быть уверены, что они отправились телеграфировать,
чтобы его остановили в доках Квинстауна!

 МИССИС ТАЛЛИ. Вполне вероятно, Китти Кири ушла с ним, а не
занимаюсь листа или звонок на всех. Бедняга, его бросила собственная жена.
Из его тела еще не вышло дыхание.
оно лежит окровавленное в поле!

(_ вХодит_ МИССИС ФЭЛЛОН.)

МИССИС ФЭЛЛОН. О чем это говорит весь город?
И о чём вы сами-то говорите? Вы говорите о моём муже Бартли Фэллоне? Вы лжёте о нём, говоря, что он убил Джека Смита? Какое горе, что он вообще пришёл в это место!

ДЖЕЙМС РАЙАН. Успокойтесь, миссис Фэллон. Конечно, на всей ярмарке нет никого, кто бы вас не пожалел!

МИССИС ФЭЛЛОН. Вам жаль меня, да? С чего бы кому-то меня жалеть? Пожалейте лучше себя, чтобы вам было стыдно
вовеки и в судный день за слова, которые вы произносите, и за ложь, которую вы говорите, чтобы очернить
мой бедный муж, и отнять у него доброе имя, и довести его до гибели! Вот что вы делаете!

 ШОН ЭРЛИ. Успокойтесь, миссис Фэллон. Полиция не так умна, как они думают. Конечно, он может ускользнуть от них, как Линчехауну.

 МИССИС ТАЛЛИ. Если они его поймают и повесят, никто не скажет, что он этого не заслужил!

 МИССИС ФЭЛЛОН. Ты это хочешь сказать, Бриджит Талли, и ты так думаешь? Я тебе говорю, что ты слишком много болтаешь,
выставляя себя такой великой и важной.
на каждого уважаемого человека! Веревка, да? Не такая уж и большая
веревка понадобилась, чтобы связать твою собственную мебель в тот день, когда ты
вошёл в дом Мартина Талли, а с собой ты не принёс ни одеяла, ни пенни, ни
костюма, а я сам принёс семьдесят фунтов и две перины. А теперь ты
более жёсткий, чем женщина, которая весит сто фунтов! Ты слишком много
говоришь. Верёвка, да? Говорю тебе, весь этот город
полно лжецов и интриганов, которые повесили бы тебя
за полстакана виски (_поворачивается, чтобы уйти_). Люди, это вы
Не поверил бы ни за что на свете, если бы ты сам не встал и не посмотрел. Убить Джека Смита! Где ты вообще, Бартли, пока я не вытащу тебя из этого? Мой милый
спокойный человечек! Мой порядочный товарищ! Он такой же добрый и безобидный, как невинное полевое животное! Он не причинит никакого вреда, если прольёт кровь кого-нибудь из вас после
сегодняшней работы! В этом не будет никакого вреда. (_Кричит_)
Бартли! Бартли Фэллон! Где ты? (_Выходит_) Кто-нибудь
видел Бартли Фэллона?

(_Все оборачиваются, чтобы посмотреть ей вслед._)

ДЖЕЙМС РАЙАН. Ей трудно поверить во что-либо подобное, Боже,
помоги ей!

(_ вХодит БАРТЛИ ФЭЛЛОН справа, с вилами для сена._)

БАРТЛИ. Это то, что я часто спрашивал себя, если есть хоть какая-нибудь
несчастье приходит в этот мир именно на себе, что это обязательно
приходите!

(_All повернуться к нему лицом._)

БАРТЛИ. Ходить с этой вилкой и не найти, кому бы её отдать, и некуда её положить, и я хочу уйти
отсюда. Это ты, Шон Эрли?

(_Протягивает вилку._) Я рад, что встретил тебя. Ты не должен был
уходить с ярмарки, как я, и как я могу уйти
пока я не избавлюсь от этой вилки? Вы не могли бы взять её и сохранить до тех пор, пока Джек Смит...

Шон Эрли (_отступая_). Я не возьму её, Бартли Фэллон, я вам очень благодарен!

Бартли (_поворачиваясь к прилавку с яблоками_). Посмотрите на неё, миссис Тарпи, она была здесь, когда я её взял; позвольте мне засунуть её под прилавок. Он будет лежать там в безопасности, и никто не обратит на него внимания, пока Джек Смит...

 МИССИС ТАРПИ. Убери от него вилку! Ты хочешь навлечь на меня неприятности и погубить меня? Может, ты кладёшь его туда, чтобы полиция его нашла?

(_Отталкивает его назад._)

БАРТЛИ. Это очень не по-соседски с вашей стороны, миссис
Тарпи. Разве я не был достаточно осторожен с этой вилкой до этого,
бегая с ней взад-вперед, как маятник часов, и
боясь положить ее куда-нибудь! Лучше бы я никогда не прикасался к ней
и не трогал ее!

 ДЖЕЙМС РАЙАН. Очень жаль, что вы так поступили.

БАРТЛИ. Вы сами возьмёте его, Джеймс Райан? Вы всегда были
добрым соседом.

ДЖЕЙМС РАЙАН (_отступая назад_). Я бы многое сделал для вас,
Бартли Фэллон, но этого я делать не буду!

ШОН ЭРЛИ. Говорю вам, ни один человек не поможет вам и не
что-нибудь, что вдохновит вас на сегодняшнюю работу. Если бы это было что-то
сельскохозяйственное сейчас...

 БАРТЛИ. Если никто не возьмёт это, может, лучше отдать
это полиции.

 ТИМ КЕЙСИ. Они-то уж точно обрадуются!

 (_Смех._)

 МИССИС ТАЛЛИ. И именно в полицию приведут Китти Киари.

 МИССИС ТАРПИ (_раскачиваясь взад-вперед_). Интересно, кто оплатит поминки по бедному Джеку Смиту?

 БАРТЛИ. Поминки по Джеку Смиту!

 ТИМ КЕЙСИ. Почему бы ему не устроить поминки, как и другим? Вы бы отказали ему в этом?

БАРТЛИ. Красный Джек Смит мёртв! Кто вам это сказал?

ШОН ЭРЛИ. Теперь об этом знает весь город.

БАРТЛИ. Говорят, он умер не своей смертью?

ДЖЕЙМС РАЙАН. Полагаю, ты сам этого не знаешь, Бартли
Фэллон? Ты не знаешь, что за ним следили и что его закололи вилами?

БАРТЛИ. Вилами!

Шон Эрли. Полагаю, вы не знаете, что тело было найдено
на Пятиакровом лугу?

Бартли. На Пятиакровом лугу!

Тим Кейси. Вероятно, вы не знаете, что полиция разыскивает
человека, который это сделал?

Бартли. Человека, который это сделал!

МИССИС ТАЛЛИ. Возможно, вы не знаете, что его убрали с дороги.
Ради Китти Кири, его жены?

БАРТЛИ. Китти Кири, его жена! (_В замешательстве садится._)

МИССИС ТАЛЛИ. И что ты теперь скажешь, Бартли Фэллон?

БАРТЛИ (_крестясь_). Я принёс сюда эту вилку и
обнаружил, что передо мной эта новость! Если я вообще когда-нибудь смогу сдвинуться с этого места или дойти до дороги!

ТИМ КЕЙСИ. Посмотрите, ребята, на нового судью и Джо Малдуна вместе с ним! Нам лучше уйти.

ШОН ЭРЛИ. Это так. Лучше вообще не вмешиваться в это дело.

ДЖЕЙМС РАЙАН. Каким бы плохим он ни был, я бы не хотел быть доносчиком
против кого-либо.

(_ Все спешат прочь, кроме_ миссис ТАРПИ, _ которая остается за своим прилавком.
Входят _ МАГИСТРАТ _ и_ ПОЛИЦЕЙСКИЙ.)

МАГИСТРАТ. Я знал, что район в плачевном состоянии, но я не ожидал
столкнуться с убийством на первой же ярмарке, на которую я приехал
.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Я уверен, что вы этого не делали.

МИРОВОЙ СУДЬЯ. Хорошо, что я не пошёл домой. Я уловил несколько слов,
которые пробудили во мне подозрения.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Значит, и они тоже.

СУДЬЯ. Вы слышали одну и ту же историю от всех, кого спрашивали?

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Одну и ту же историю — или, если это была не совсем одна и та же история,
то, во всяком случае, не менее интересную, чем первая.

СУДЬЯ. Что делает этот человек? Он сидит один с вилами. У него виноватый вид. Убийство было совершено вилами!

ПОЛИЦЕЙСКИЙ (_шепотом_). Это тот самый человек, который, по их словам, совершил преступление, сам Бартли Фэллон!

СУДЬЯ. Должно быть, ему было трудно сбежать — он пытается храбриться. Заключённый на Андаманских островах пытался провернуть ту же
схему, но не смог обмануть мою систему! Отойди в сторону, не уходи
далеко, приготовь наручники. (_Он подходит к БАРТЛИ, складывает
руки на груди и встаёт перед ним._) Эй, приятель, ты что-нибудь
знаешь о Джоне Смите?

БАРТЛИ. О Джоне Смите! Кто он такой?

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Джек Смит, сэр, Рыжий Джек Смит!

СУДЬЯ (_подходит на шаг ближе и похлопывает его по плечу_). Где Джек Смит?

БАРТЛИ (_глубоко вздыхает и медленно качает головой_). Где же он?

СУДЬЯ. Что вы хотите сказать?

БАРТЛИ. Именно здесь он был сегодня утром, стоял на этом месте,
пел свои песни — нет, но раскуривал трубку, чиркая спичкой о подошву ботинка —

СУДЬЯ. Я спрашиваю вас в третий раз, где он?

БАРТЛИ. Я бы не хотел этого говорить. Это большая тайна, и
трудно сказать о любом человеке, заслужил ли он ненависть или любовь.

МАГИСТРАТ. Расскажите мне все, что вы знаете.

БАРТЛИ. Все, что я знаю ... Ну, есть три поместья;
есть Лимбо, и есть Чистилище, и есть--

МАГИСТРАТ. Чепуха! Это пустяки! Ближе к делу.

БАРТЛИ. Может быть, вы не согласны с духовенством? Это учение духовенства. Может быть, вы согласны со стариками. Это то, что они говорят: тень блуждает, душа устала, а тело отдыхает... Тень! (_Вскакивает._) Я почти уверен, что видел Джека Смита не больше десяти минут назад в
за углом кузницы, и я снова потерял его из виду. Может, я видел его призрак?

СУДЬЯ (_полицейскому_). Поражен до глубины души! Теперь он во всем признается!

БАРТЛИ. Его призрак явился мне! Скорее всего, из-за вилки! Она была у меня, а он не мог защищаться, когда встретил свою смерть!

СУДЬЯ (ПОЛИЦЕЙСКОМУ). Я должен записать его слова. (Достает
блокнот. Обращаясь к БАРТЛИ) Предупреждаю вас, что ваши слова записываются.

БАРТЛИ. Если бы я бежал быстрее в начале, этого ужаса
не было бы со мной в конце! Может быть, он бросит это
против меня в судный день — я бы ничуть не удивился этому.

СУДЬЯ (_пишет_). В судный день —

БАРТЛИ. Вскоре его призрак явился мне — неужели он будет преследовать меня днём и срывать с меня одежду по ночам? — я бы ничуть не удивился этому, ведь я несчастный человек!

СУДЬЯ (_строго_). Скажите мне правду. Каков был мотив этого преступления?


БАРТЛИ. Мотив, да?

СУДЬЯ. Да, мотив, причина.

БАРТЛИ. Я бы лучше не говорил об этом.

СУДЬЯ. Вам лучше сказать мне правду. Это были деньги?

БАРТЛИ. Вовсе нет! Что у бедного Джека Смита могло быть в карманах, кроме его собственных рук?

СУДЬЯ. Какие-то споры о земле?

БАРТЛИ (_возмущенно_). Вовсе нет! Он никогда не был грабителем и никого не грабил!

СУДЬЯ. Вам будет лучше, если вы сразу мне расскажете.

БАРТЛИ. Говорю вам, я бы ни за что на свете не хотел говорить,
что это было, — я бы не хотел об этом говорить.

СУДЬЯ. Нет смысла это скрывать. В конце концов, это будет раскрыто.

БАРТЛИ. Ну, я полагаю, что так и будет, учитывая, что почти все
он знал это раньше. А теперь шепни мне на ухо. Я не буду лгать, какой в этом смысл? (_Прикладывает руку ко рту, и СУДЬЯ
наклоняется._) Не вини приход, потому что такого в приходе никогда раньше не делали — это было сделано ради Китти Киари, жены Джека Смита.

СУДЬЯ (_полицейскому_). Наденьте наручники. Мы избавились от
некоторых проблем. Я знал, что он сознается, если его правильно
взять.

(ПОЛИЦЕЙСКИЙ _надевает наручники._)

БАРТЛИ. А теперь наручники! Слава богу! Я всегда говорил, что если
когда-нибудь в этом месте случится несчастье, то это будет моя вина
будет осень. Я в наручниках! Нет ничего удивительного в
что.

(Миссис _введите  Фаллон, а затем все остальные. Говоря, она оглядывается на
них._)

МИССИС ФЭЛЛОН. Лгут все жители этого города
лгут; лгут, лгут так быстро, как собака бежит рысью!
Выступая против моего бедного уважаемого человека! Он говорит, что покончил с Джеком Смитом! Мой достойный товарищ! Нет человека лучше и добрее во всех пяти приходах! Он никому не доставлял хлопот! (_Поворачивается и видит его._) Что за диво я вижу перед собой? Бартли Фэллон во главе
полиция! Надеть на него наручники! О Бартли, Бартли, что ты вообще
натворил?

БАРТЛИ. О Мэри, на меня обрушилось великое несчастье! Я всегда говорил, что если случится какое-нибудь несчастье...

МИССИС ФЭЛЛОН. Что он вообще натворил, или я околдован?

СУДЬЯ. Этот человек был арестован по обвинению в убийстве.

МИССИС ФЭЛЛОН. По чьему обвинению? Не верьте им! Они все здесь лжецы! Верните мне моего мужа!

СУДЬЯ. Вполне естественно, что вы принимаете его сторону, но у вас нет причин жаловаться на своих соседей. Он был
арестован за убийство Джона Смита по его собственному признанию.

 МИССИС ФЭЛЛОН. Святые угодники, защитите нас! И зачем ему было убивать Джека Смита?

 СУДЬЯ. Лучше вам знать всё. Он сделал это из-за любовной связи с женой убитого.

 МИССИС ФЭЛЛОН (_садится_). С женой Джека Смита! С Китти
Кири! — Ох, предатель!

НАРОД. Действительно, очень жаль. Он и впрямь предатель.

МИССИС ТАЛЛИ. Он вез её в Америку, миссис Фэллон.

БЭТЛИ. Что ты говоришь, Мэри? Я тебе говорю...

МИССИС ФЭЛЛОН. Не говорите ни слова! Я не стану слушать ни единого вашего слова.
послушайте! (_Закрывает ей уши._) О, разве он не коварный негодяй?
О, боже!

БАРТЛИ. Помолчите, пока я говорю! Послушайте, что я говорю!

МИССИС ФЭЛЛОН. Сидит рядом со мной в вагоне, идущем в город,
такой тихий и такой респектабельный, а в душе у него коварство!

БАРТЛИ. То ли ты лишилась рассудка, то ли я сам лишился рассудка?

МИССИС ФЭЛЛОН. И я с трудом зарабатывала на тебя, работая, работая, а ты ворчала, вздыхала, кашляла, была недовольна, и
священник устал тебя помазывать, потому что ты постоянно грозилась умереть!

БАРТЛИ. Помолчи, пока я тебе не сказал!

МИССИС ФЭЛЛОН. Вы принесли такой позор в наш приход.
Такого никогда раньше не было!

 БАРТЛИ. Вы закроете свой рот и выслушаете меня?

 МИССИС ФЭЛЛОН. И если бы это была какая-нибудь красивая женщина,
но не такая маленькая, как Китти Киари, ростом едва ли
четыре фута, и в голове у неё не больше трёх зубов, если только
она не вставила новые! Да вознаградит тебя Бог, Бартли Фэллон, за чёрное
предательство в твоём сердце и злобу в твоей душе, и за
красную кровь бедного Джека Смита, которая ещё не высохла на твоих руках!

(_Голос ДЖЕКА СМИТА слышен в песне_)

 Море высохнет,
 Земля погрузится в траур и проклятие!
 Тогда он громко закричит
 О жене рыжеволосого мужчины!

 БАРТЛИ. Это голос Джека Смита — я никогда не слышал, чтобы призрак пел.
 Он идёт за мной и за вилкой! (_Возвращается.
Входит _ ДЖЕК СМИТ.) Пусть кто-нибудь из вас отдаст ему вилку, и я уйду
подальше от него сейчас и навсегда!

МИССИС ТАРПИ. Господь да смилуется над нами! Рыжий Джек Смит! Мужчина
которого собирались разбудить!

ДЖЕЙМС РАЙАН. Ты восстал из могилы?

ШОН ЭРЛИ. Ты живой или мертвый?

ТИМ КЕЙСИ. Неужели дело в тебе?

 МИССИС ТАЛЛИ. Неужели ты хочешь умереть?

 МИССИС ФЭЛЛОН. Живой или мёртвый, но ты не помешаешь Китти Киари, твоей жене, увезти моего мужчину в Америку!

 ДЖЕК СМИТ. Я думаю, что у тебя совсем помутился рассудок. Зачем моей жене понадобилось привозить Бартли Фэллона в
Америку?

 МИССИС ФЭЛЛОН. Чтобы уйти от тебя и избавиться от тебя,
Джек Смит, и увезти его от меня. Вот что они
решили вместе.

 ДЖЕК СМИТ. Я оторву голову любому, кто так скажет! Кто это?
это говорит об этом? (_обращаясь к_ Тиму Кейси) Это ты сказал? (_обращаясь к_ Шону Эрли)
Это ты сказал?

 ВСЕ ВМЕСТЕ (_отступая и качая головами_). Это не я сказал!

 ДЖЕК СМИТ. Назови мне имя человека, который это сказал!

 ВСЕ ВМЕСТЕ (_указывая на_ Бартли). Это он сказал!

ДЖЕК СМИТ. Дайте мне добраться до него, я ему голову оторву!

(БАРТЛИ _в ужасе пятится назад. Соседи удерживают_ ДЖЕКА СМИТА _на месте._)

ДЖЕК СМИТ (_пытаясь освободиться_). Дайте мне добраться до него! Разве он не
приятное пугало для любой женщины, с которым можно пересечь океан! Он вернулся из нью-йоркских доков, где его отвергли
(_пытается снова наброситься на него_), с ложью на устах и предательством в сердце, а рядом с ним жена другого мужчины, и он выдаёт её за свою! Позвольте мне наброситься на него, вы можете?

(_Делает ещё одну попытку, но его удерживают._)

СУДЬЯ (_указывая на_ ДЖЕКА СМИТА). Полицейский, наденьте наручники на этого человека. Теперь я всё понимаю. Дело о подмене личности, о
заговоре с целью помешать правосудию. На
Андаманских островах был случай, когда убийца из племени
Мопса, религиозный фанатик,

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Так что он тоже мог быть

СУДЕБНЫМ ПРИСТАВОМ. Мы должны доставить обоих этих людей на место преступления.
убийство. Мы должны предъявить им тело настоящего Джека
Смита.

ДЖЕК СМИТ. Я оторву голову любому, кто найдёт моё мёртвое
тело!

СУДЬЯ. Я вызову подкрепление из казарм.

(_Свистит в полицейский свисток._)

БАРТЛИ. Вот что я думаю: если меня и Джека Смита
посадят в одну камеру на ночь, с него снимут наручники, и его руки будут свободны, и на этот раз он точно совершит убийство!

СУДЬЯ. Ну же!

(_Они поворачиваются направо._)

 [ЗАНАВЕС]




Нищий и король[1]

 Уинтроп Паркхерст

[Примечание 1: Перепечатано из журнала «Драма», № 33, февраль 1919 г., с
разрешения мистера Паркхерста и редакторов журнала «Драма».
Авторское право 1918 г. на драматическое произведение принадлежит Уинтропу
Паркхерсту. Все права на постановку принадлежат автору.]

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

КОРОЛЬ ВЕЛИКОЙ СТРАНЫ
ЕГО СЛУГА
ПОБИРАКА

_Комната во дворце выходит окнами во двор. Сейчас середина лета. Окна дворца открыты, и откуда-то издалека доносится мужской голос, просящий хлеба._
КОРОЛЬ _сидит на золотом троне. На голове у него золотая корона,
и он держит в руке скипетр, тоже золотой.
СЛУГА _стоит рядом с ним, обмахивая его огромным веером из
павлиньих перьев.


ПРОХОЖИЙ (_снаружи_). Хлеба. Хлеба. Хлеба. Дайте мне хлеба.

КОРОЛЬ (_лениво_). Кто это там на улице просит хлеба?

СЛУГА (_машет веером_). О король, это нищий.

КОРОЛЬ. Почему он просит хлеба?

СЛУГА. О король, он просит хлеба, чтобы набить
свой живот.

КОРОЛЬ. Мне не нравится звук его голоса. Он меня очень
раздражает. Прогони его.

СЛУГА (_кланяясь_). О царь, его отослали прочь.

КОРОЛЬ. Если это так, то почему я слышу его голос?

СЛУГА. О король, его много раз прогоняли, но каждый раз, когда его прогоняют, он возвращается и плачет громче, чем прежде.

КОРОЛЬ. Очень неразумно с его стороны досаждать мне в такой тёплый день. Его нужно наказать за наглость. Примените к нему плеть.

СЛУГА. О король, это сделано.

КОРОЛЬ. Тогда вынеси копья.

СЛУГА. О король, стражники уже много раз обагряли свои
мечи кровью, прогоняя его от ворот дворца. Но это бесполезно.

КОРОЛЬ. Затем свяжите его и, если необходимо, заткните ему рот кляпом. Если понадобится, отрежьте
ему язык. Мне не нравится звук голоса этого парня. Это
Меня очень раздражает.

СЛУГА. О царь, твои приказы были выполнены еще вчера.

Король (_frowning_). Нет. Этого не может быть. Нищий не может плакать из-за
хлеб, который не имеет никакого языка.

СЛУГА. Смотри, он может — если у него вырос ещё один.

КОРОЛЬ. Что? Ведь людям не дано иметь больше одного языка за всю
жизнь. Иметь больше одного языка — это измена.

СЛУГА. Если иметь больше одного языка — это измена, о
король, то этот нищий, несомненно, виновен в измене.

КОРОЛЬ (_pompously_). Наказание за измену - смерть. Проследи за
тем, чтобы парень был убит. И не обмахивай меня так вяло. Мне
очень тепло.

СЛУГА (обмахиваясь еще быстрее). Смотри, о великий и
прославленный царь, все твои приказания были выполнены еще вчера.

ЦАРЬ. Как? Не шути со своим королем.

СЛУГА. Если я шучу, то в шутке есть доля правды. Даже
вчера, о король, как я тебе и говорил, нищий, которого ты сейчас
слышишь, громко кричащего на улице, был убит твоими солдатами
мечом.

КОРОЛЬ. Разве призраки едят хлеб? Воистину, люди, которые были убиты
с мечом не ходят по улицам, выпрашивая кусок хлеба
.

СЛУГА. Конечно, ходят, если они сделаны такими, как этот
нищий.

КОРОЛЬ. Ведь он всего лишь человек. Конечно, у него не может быть больше, чем
одна жизнь в жизни.

СЛУГА. Послушай историю, о царь, которая произошла вчера.

ЦАРЬ. Я слушаю.

СЛУГА. Твои солдаты избили этого нищего за то, что он громко просил на
улицах хлеба, но его раны уже зажили. Они отрезали ему язык, но он тут же отрастил новый. Они убили его, но теперь он жив.

КОРОЛЬ. Ах! Это история, которую я совсем не могу понять.

 СЛУГА. О король, может быть, это и хорошо.

 КОРОЛЬ. Я тоже не понимаю, что ты говоришь.

 СЛУГА. О король, может быть, это и хорошо.

 КОРОЛЬ. Ты говоришь загадками. Я не люблю
загадки. Они смущают мой разум.

СЛУГА. Вот, о царь, если я говорю загадками, то это потому, что
загадка сбылась.

(ГОЛОС БОГАТЫРЯ внезапно громко кричит._)

БОГАТЫРЬ (_снаружи_). Хлеб. Хлеб. Дайте мне немного хлеба.

ЦАРЬ. Ах! Он снова кричит. Его голос кажется мне
громче, чем был раньше.

СЛУГА. Голод - как пища для легких, о царь.

ЦАРЬ. Держу пари, что его легкие хорошо питаются. Ha, ha!

СЛУГА. Но, увы! его желудок совершенно пуст.

КОРОЛЬ. Это не мое дело.

СЛУГА. Не следует, видимо, бросить ему корку от
окно?

КОРОЛЬ. Нет! Чтобы накормить нищего-это всегда глупо. Каждую крошку
что дали нищему злое семя, из которого Спрингс
другой парень, как он.

НИЩИЙ (снаружи). Хлеб. Хлеб. Дай мне немного хлеба.

СЛУГА. Он, кажется, очень голоден, о царь.

ЦАРЬ. Да. Так что мне следует судить.

СЛУГА. Если ты не позволишь мне бросить ему кусок хлеба,
то твои уши должны будут заплатить за долги твоей руки.

КОРОЛЬ. У короля не может быть долгов.

СЛУГА. Это правда, о король. Но даже в этом случае шум, который
издаёт этот нищий, должен сильно тебя раздражать.

КОРОЛЬ. Так и есть.

СЛУГА. Несомненно, он жаждет лишь крохи с твоего
стола, и он был бы доволен.

КОРОЛЬ. Да, несомненно, он жаждет лишь быть королём, и он был бы
действительно очень счастлив.

СЛУГА. Не будь жесток, о король. Ты всегда мудр и справедлив.
Этот человек очень голоден. Разве ты не приказываешь мне
брось ему в окно хотя бы корочку хлеба?

КОРОЛЬ. Я уже отдал тебе приказ. Проследи, чтобы нищего прогнали.

СЛУГА. Но, увы! О король, если его прогонят, он вернётся, как и прежде.

КОРОЛЬ. Тогда позаботься о том, чтобы его убили. Меня раздражает звук его голоса.

СЛУГА. Но увы! О великий и славный король, если его убьют, он снова оживёт, как и прежде.

 КОРОЛЬ. Ах! это правда. Но его голос беспокоит меня. Мне не нравится его слышать.

 СЛУГА. Его лёгкие раздулись от голода. Это правда.
довольно сильны.

КОРОЛЬ. Что ж, предложи средство, чтобы ослабить их.

СЛУГА. Средство, о король?

(_Он перестаёт обмахивать его веером._)

КОРОЛЬ. Я так и сказал. Средство — и не переставай обмахивать меня. Мне очень жарко.

СЛУГА (_энергично обмахивая его веером_). Корочка хлеба, о король,
выпавшая из того окна, — вот что могло бы послужить лекарством.

КОРОЛЬ (_сердито_). Я сказал, что не дам ему ни корочки
хлеба. Если бы я дал ему корочку сегодня, завтра он был бы так же голоден,
и мои беды были бы такими же большими, как и прежде.

СЛУГА. Это правда, о король. Твой разум, несомненно, наполнен
великими знаниями.

КОРОЛЬ. Следовательно, нужно найти какое-то другое средство.

СЛУГА. О король, слова из твоих прославленных уст подобны
мясным шарикам мудрости.

КОРОЛЬ (_задумчиво_). Теперь я поразмышляю. Ты говоришь, что он не
испытывает боли...

СЛУГА. Поэтому его нельзя пытать.

КОРОЛЬ. И он не умрёт.

СЛУГА. Поэтому убивать его бесполезно.

КОРОЛЬ. Теперь я подумаю. Я должен придумать что-то другое.

СЛУГА. Может быть, корочку хлеба, о король?

КОРОЛЬ. Ха! У меня есть это. У меня есть это. Я сам прикажу ему
замолчать.

 СЛУГА (_в ужасе_). О король!

 КОРОЛЬ. Позови сюда нищего.

 СЛУГА. О король!

 КОРОЛЬ. Ха! Мне кажется, этот парень перестанет шуметь, когда
король прикажет ему. Ха-ха-ха!

СЛУГА. О король, ты же не хочешь, чтобы в твою королевскую
опочивальню привели нищего!

КОРОЛЬ (_довольный своей идеей_). Да. Выйди и скажи этому
парню, что король желает его видеть.

СЛУГА. О великий и славный король, ты же не сделаешь
этого. Ты же не хочешь осквернять свои королевские очи
взгляни на это грязное создание. Ты ведь не
замараешь свои уста разговором с простым нищим, который громко
просит на улицах хлеба.

КОРОЛЬ. Мои уши и так уже слишком сильно замараны. Поэтому иди
и сделай то, что я тебе приказал.

СЛУГА. О великий и славный король, ты ведь не...

КОРОЛЬ (_рычит на него_). Я сказал: «Уходи!» (СЛУГА, _смутившись, уходит._) Право, я думаю, что этот парень перестанет вопить, когда я прикажу ему. Право, я думаю, что он здорово испугается, когда услышит, что король требует его присутствия. Ха-ха-ха-ха-ха!

СЛУГА (оборачиваясь). О царь, вот нищий.

(За СЛУГОЙ следует неуклюжее существо, одетое в грязные лохмотья
_ медленно в королевские покои._)

КОРОЛЬ. Ha! Несомненно, великолепное зрелище. Ты тот самый
нищий, который громко просил на улицах хлеба?

НИЩИЙ (слабым голосом, после небольшой паузы). Ты король?

КОРОЛЬ. Я король.

СЛУГА (_в сторону, обращаясь к_ НИЩЕГОМУ). Нищему не подобает задавать вопросы королю. Говори только тогда, когда к тебе обращаются.

КОРОЛЬ (_обращаясь к_ СЛУГЕ). И ты тоже. (_обращаясь к_ НИЩЕМУ) Я
заказали тебя сюда, чтобы поговорить с тобой об очень серьезных
важно. Ты нищий, я понимаю, кто часто плачет громко
на улицах хлеба. Жалобный твой голос сильно раздражает
меня. Поэтому не попрошайничай больше.

НИЩИЙ (еле слышно). Я... я не понимаю.

КОРОЛЬ. Я сказал, не попрошайничай больше.

НИЩИЙ. Я... я не понимаю.

СЛУГА (_в сторону, обращаясь к_ НИЩЕГОМУ). Король приказал тебе
больше не просить хлеба. Твой голос для него как
мусор в ушах.

КОРОЛЬ (_обращаясь к_ СЛУГЕ). Ха! Превосходная речь.
это у тебя в петлице. (_ К_ НИЩЕМУ.) Твои уши, я вижу, нуждаются в ванне даже больше, чем твое тело.
Я сказал, _ не попрошайничай больше. ...........
...._

НИЩИЙ. Я... я не понимаю.

КОРОЛЬ (воздевает руки к небу и кричит). _ НЕ НАДО БОЛЬШЕ
ПРОСИТЬ МИЛОСТЫНЮ._

НИЩИЙ. Я... я не понимаю.

КОРОЛЬ. Боже мой! Он глух, как каменная стена.

СЛУГА. О король, он не может быть глухим, потому что он прекрасно меня понял, когда я говорил с ним на улице.

КОРОЛЬ (_обращаясь к_ НИЩЕГО). Ты глух? Ты слышишь, что я тебе говорю?

НИЩИЙ. Увы! Я прекрасно слышу каждое слово.

КОРОЛЬ. Тьфу! Дерзость. Твой язык будет отрезан за
это.

СЛУГА. О король, отрезать ему язык бесполезно, ибо у него
вырастет другой.

КОРОЛЬ. Неважно. Это все равно будет вырезано. (_ К_ НИЩЕМУ)
Я приказал тебе больше не просить милостыню на улицах. Что ты имеешь в виду, говоря, что не понимаешь?

 НИЩИЙ. Я прекрасно слышу слова, которые ты произносишь. Но
их шум — лишь глухое звяканье в моих ушах.

 КОРОЛЬ. Тьфу! Лишь... Плеть заставит тебя звякать, если ты не избавишь свой язык от наглости. Я, твой король,
приказал тебе больше не просить милостыню на улицах.
Поэтому покажи, что ты повинуешься приказу своего короля, трижды быстро коснувшись лбом пола.

БОГАТЫРЬ. Это невозможно.

СЛУГА (_в сторону_ БОГАТЫРЮ). Пойдём. Не стоит слишком долго испытывать терпение короля. Его терпение поистине велико,
но он удивительно быстро его теряет.

КОРОЛЬ. Подойди сейчас же: я приказал тебе коснуться лбом
пола.

СЛУГА (тычет в него пальцем). И быстро.

НИЩИЙ. Зачем мне касаться лбом пола?

КОРОЛЬ. Чтобы скрепить твоё обещание своему королю.

БОГАТЫРЬ. Но я не давал никаких обещаний. И короля у меня нет.

КОРОЛЬ. Хо! Он не давал никаких обещаний. И короля у него нет.
Ха-ха-ха. Я приказал тебе больше не просить, потому что
звук твоего голоса режет мне слух. Прикоснись ко лбу
теперь к полу, как я приказал тебе, и ты выйдешь
из этого дворца свободным человеком. Откажется, и ты будешь сожалеть
часом раньше, что твой отец пришел в двадцать шагов
мать твою.

НИЩИЙ. Я никогда не сокрушались, что он сделал. Для того, чтобы быть принесенным в
В этом мире нищий — самая несчастная из всех известных мне
личностей, если только он не родился королём.

КОРОЛЬ. Фу! Твой правдивый язык слишком болтлив для твоего
здоровья. А ну-ка, трижды прикоснись лбом к полу и торжественно
пообещай, что никогда больше не будешь просить милостыню на улицах.
И поторопись!

СЛУГА (_в сторону_). Мудро поступать так, как приказывает тебе твой король.
Его терпению приходит конец.

КОРОЛЬ. Не бойся испачкать пол своим лбом. Я
милостиво прощу тебя за это.

(НИЩИЙ стоит неподвижно._)

СЛУГА. Я сказал, неразумно заставлять короля ждать.

(БОГАТЫРЬ _не двигается._)

КОРОЛЬ. Ну что? (_Пауза._) _Ну что?_ (_В ярости_) _НУ ЧТО?_

БОГАТЫРЬ. О король, ты велел мне не просить милостыню на
улицах, потому что шум моего голоса оскорбляет тебя. Поэтому я
тоже приказываю тебе снять корону с головы и выбросить её вон из
окна на улицу. Ибо, когда ты бросишь свою корону на улицу, я больше не буду вынужден просить.

КОРОЛЬ. Ффф! Ты приказываешь _мне!_ Ты, нищий с улицы, приказываешь _мне_, королю, уйти
моя корона со лба и выбросить его из окна там, в
на улицу!

НИЩИЙ. Это то, что я сказал.

КОРОЛЬ. Неужели ты не знаешь, что я могу приказать убить тебя за такие
слова?

НИЩИЙ. Нет. Ты не можешь приказать убить меня. Копья твоих воинов
как соломинки против моего тела.

КОРОЛЬ. Ха! Мы посмотрим, так ли это. Мы посмотрим!

СЛУГА. О король, это действительно так. Всё именно так, как он тебе сказал.

БОГАТЫРЬ. Я попросил тебя снять корону с твоего
лба. Если ты это сделаешь, то выбросишь её вон из того окна в
улица, мой голос перестанет раздражать тебя больше. Но если ты
откажешься, то пожалеешь, что у тебя вообще была корона
. Ибо дни твои будут наполнены ужасными предзнаменованиями, и твои
ночи будут полны ужасов, как корабль полон крыс.

КОРОЛЬ. Да ведь это дерзость. Это измена!

НИЩИЙ. Ты выбросишь свою корону вон из того окна?

КОРОЛЬ. Да ведь это государственная измена!

БОГАТЫРЬ. Я спрашиваю тебя, бросишь ли ты свою корону вон из того
окна?

СЛУГА (_в сторону КОРОЛЮ_). Возможно, было бы разумно уступить ему, о король. После того как ты бросишь свою корону, я смогу уйти
снаружи и принеси её обратно.

БОГАЧ. Ну? Ну? (_Он указывает на окно._) Ну?

КОРОЛЬ. Нет! Я не брошу свою корону из этого окна — нет, и ни из какого другого. Что! Я должен подчиняться приказам нищего?
Никогда!

БОГАЧ (_собираясь уходить_). Воистину, ты говоришь как король. Ты король, и ты предпочёл бы лишиться головы,
а не этого глупого золотого обруча, который так безрассудно на ней сидит.
Но это хорошо. Ты король. Ты не мог поступить иначе. (_Он спокойно идёт к двери._)

КОРОЛЬ (_обращаясь к_ СЛУГАМ). Остановите его! Схватите его! Он что, думает, что
так легко отделаться от его наглости!

БОГАТЫРЬ (_хладнокровно_). Ни один из твоих слуг не сможет меня остановить. И десять тысяч
их не причинят мне вреда. Я сильнее горы. Я сильнее моря!

КОРОЛЬ. Ха! Посмотрим, посмотрим. (_Слуге_
.) Держи его, я сказал. Позовите стражу. Он будет закован в
цепи.

НИЩИЙ. Моя сила больше горы, и мои слова
страшнее урагана. Этот твой слуга не может
даже прикоснуться ко мне. Одним своим дыханием я могу разнести все это
весь дворец.

КОРОЛЬ. Ты слышишь, какую дерзость он мне предлагает? Почему ты его не схватишь? Что с тобой? Почему ты не зовёшь стражу?

 НИЩИЙ. Сейчас я не причиню тебе вреда. Я только буду громко кричать на улицах, чтобы мне дали хлеба, которым я набью свой живот. Но однажды я не буду так добр к тебе. В тот день мой рот наполнится
шумящим ветром, а мои руки станут крепкими, как стальные
прутья, и я разнесу этот дворец, и все кости в твоём
глупом теле я переломаю своими пальцами. Я буду бить по
большой барабан, а твоя голова будет моей барабанной палочкой. Я не сделаю этого сейчас. Но однажды я это сделаю. Поэтому, когда мой голос снова зазвучит в твоих ушах, просящий хлеба, вспомни, что я тебе сказал. Помни, о царь, и бойся!

(_Он уходит. Слуга, онемев, смотрит ему вслед. Царь сидит в своём кресле, ошеломлённый._)

КОРОЛЬ (_внезапно собравшись с мыслями_). За ним! За ним! Ему нельзя позволить сбежать! За ним!

СЛУГА (_запинаясь_). О король, я, кажется, не могу пошевелиться.

КОРОЛЬ. Тогда скорее. Позови стражу. Его нужно поймать и
в цепях. Быстро, я говорю. Позови стражу!

СЛУГУ. О король - я, кажется, не могу позвать их.

КОРОЛЬ. Как! Ты что, немой? Ах!

(Снаружи слышен голос НИЩЕГО._)

НИЩИЙ. Хлеб. Хлеб. Дай мне немного хлеба.

КОРОЛЬ. Ах. (_Он поворачивается к окну, наполовину испуганный,
а затем почти инстинктивно поднимает руки к своей короне
и, кажется, готов выбросить ее в окно. Но с проклятием
он опускает ее и крепко прижимает к голове._) Как! Я
боюсь нищего!

 НИЩИЙ (_продолжая снаружи_). Хлеб. Хлеб. Дайте мне немного
хлеба.

КОРОЛЬ (_в ужасном гневе_). Закрой это окно!

(СЛУГА _стоит в оцепенении, и голос БОГАТЫРЯ становится
громче, когда опускается занавес._)




ПРИЛИВЫ[1]

Джордж Миддлтон

[Примечание 1: Перепечатано с разрешения автора и господ.
Генри Холт и компания, издатели, из сборника «Маски
и другие одноактные пьесы» (1920).]

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

УИЛЬЯМ УАЙТ, известный интернационалист
ХИЛЬДА, его жена
УОЛЛЕС, их сын

СЦЕНА: _У Уайтов, весна 1917 года. Просто обставленный кабинет.
Стены заставлены книжными полками, указывающими на
качество импровизации, которое они улучшали по мере необходимости
. На них сложены, помимо самих книг
, множество папок с бумагами, журналами и "отчетами". В глаза бросается
большой рабочий стол, на котором стоит двойная студенческая лампа и
телефон. Кожаный диван с подушками находится
напротив, указывая на дверной проем, который ведет в
гостиную. В задней части также есть дверь, которая, по-видимому,
выходит в коридор за ней. Комната уютная, несмотря на
общий беспорядок: по сути, это мастерская занятого человека
человек, занимающийся общественными делами. Яркий солнечный свет весеннего дня проникает
в комнату через окно, заливая стол._

УИЛЬЯМ УАЙТ _стоит у окна и курит трубку. Ему около пятидесяти, он
выглядит впечатляюще: визуальное воплощение
популярного представления о лидере. В чертах его лица есть властность и
сила; вся его личность внушает уважение; в его голосе есть все
модуляции хорошо обученного оратора; его жесты размашисты,
потому что даже в личной беседе он привык думать о слушателях.
В остальном он прост и обаятелен, что говорит о его
скромном происхождении._

_На диване напротив, с письмом в руке, сидит Хильда Уайт, его
жена. На самом деле она немного моложе, хотя по
внешнему виду кажется, что она немного устала от многолетней борьбы. Её манеры контрастируют с манерами её мужа: в её мягком голосе и нежных жестах чувствуется унаследованная от предков утончённость. И всё же она тоже олицетворяет силу —
ту, которая готова на всё ради своей цели._

_Очевидно, что они с мужем были счастливы
товарищи по совместной жизни, и что глубокая фундаментальная связь
объединила их, несмотря на то, что они принадлежат к разным социальным слоям._


Уайт (_видя, что она замолчала_). Продолжай, дорогая, продолжай. Давай послушаем всё
до конца.

Хильда. О, какой в этом смысл, Уилл? Ты же знаешь, как по-разному он
относится к войне.

УАЙТ (_с тихим сарказмом_). Но прошло столько лет с тех пор, как ваш уважаемый брат удостоил меня хотя бы
самым незначительным намёком...

 ХИЛДА. Если вам небезразлично, что он говорит... (_продолжает читать письмо_) — «Помни, Хильда, ты американка. Полагаю, ты не
ваш муж считает, что честь; но я делаю".

Белый (_interrupting_). А что за американец он был в
мирное время? Он выжал сорок процентов прибыли со своей фабрики.
он боролся с любыми попытками рабочих организоваться. Ах,
эти самодовольные лицемеры!

ХИЛЬДА (_читать_). "Его яростное противодействие вступлению Америки в ВТО было
достаточно позорным ..."

БЕЛЫЙ. Но его военные трофеи были в порядке. О да.

 Хильда. Позволь мне закончить, дорогая, раз уж ты этого хочешь. (_Читает_) «— было достаточно позорно. Но теперь, когда мы в деле, я пишу вполголоса.
надеюсь, если вы не слишком сильно под его влиянием, что вы будете
убедить его держать язык за зубами. Эта страна будет терпеть
никаких разногласий сейчас. Вы радикалов, что лучше попасть на
доска группу вагонов. Это тюрьма или принятие". (_She остановок
значение._) Он прав, дорогая. Не будет ничего более
нетерпимого, чем так называемая демократия в состоянии войны.

БЕЛЫЙ. Клянусь Богом! Это великолепно! Молчание в течение двадцати лет, и теперь он
пишет своей бедной заблуждающейся сестре, опасаясь, что её
радикальный муж ещё больше опозорит её.

 Хильда. Мы не должны поддаваться его злобе.

УАЙТ. Нет, полагаю, я должен возродить забытую доктрину
о прощении врагов.

ХИЛЬДА. Он не твой враг; он просто смотрит на всё
иначе.

УАЙТ. Я думал о его спокойном презрении ко мне все эти двадцать
лет — с тех пор, как ты вышла за меня замуж, — «не твоего круга», как он
говорил.

ХИЛЬДА. О, тише, Уилл. Я был так счастлив с тобой, что не могу держать на него зла. Кроме того, разве его поведение не кажется естественным? Ты не должен забывать, что ни один человек в этой стране не боролся за свой класс так, как ты. Это больно — особенно когда это исходит от _прижившегося_
родственника.

УАЙТ. Да, это усугубляет вину. И я скажу вам кое-что, чего вы, возможно, не знаете. (_С горечью_) Всякий раз, когда я выступал против привилегий и богатства, я тряс кулаком перед его пухлым, довольным лицом. Он всю жизнь был чертовски доволен.

 ХИЛДА. (_Она удивленно смотрит на него._) Что, Уилл, ты ведь не завидуешь его благополучию, не так ли? Я тебя не понимаю. Что на тебя нашло в последние недели? Ты всегда был выше такой личной неприязни, даже когда тебя осуждали и высмеивали. Если бы это был кто-то другой, а не ты, я бы подумал, что ты сделал что-то, чего стыдишься.

УАЙТ. Что ты имеешь в виду?

 ХИЛДА. Разве ты не замечал, что горечь по отношению к
другому означает неудачу в себе самом? (_Он подходит к стулу и садится, не
отвечая._) Я могу представить тебя побеждённым.вне игры
такого рода неудачи случаются со всеми нами; но почему-то я никогда не могу
представить, чтобы ты подвел себя. Ты был таким храбрым и
уверенным в себе: ты так упорно боролся за правду.

УАЙТ (надписью_). Но он тоже думает, что знает правду.

ХИЛЬДА. Он также сильная натура.

УАЙТ (задумчиво, после паузы). И всё же в том, что он говорит, есть доля
правды.

Хильда (_улыбаясь_). Но тебе это не понравилось — от него?

Уайт. Теперь, когда Америка вступила в войну, всё будет по-другому.


Хильда. Да. Нам здесь будет тяжелее, потому что ненависть всегда
дальше всего от окопов. Но мы с вами не из тех, кто
пойдет на компромисс, чтобы избежать преследования, которое является ресурсом
некомбатанта.

(_ Звонит телефон; он смотрит на часы._)

БЕЛЫЙ. Это для меня.

ХИЛЬДА. Позволь мне. (_ Она уходит._) Это может быть Уоллес. (_ По телефону_) Да:
это Челси, 116. Междугородний? (_ Он начинает, когда она обращается к
нему_) Это, должно быть, наш мальчик. (_ В телефон_) Кто? О ... мистер Уильям Уайт?
Да: он будет здесь. (_She вешает трубку._) Она позвонит, когда она
получает подключение через.

Белый (_turning away_). В наши дни это занимает так много времени.

Хильда. Странно, что он не попросил меня.

Уайт. Почему ты решила, что это был Уоллес?

Хильда. Я приняла это как должное. Должно быть, ему тяжело в колледже, когда все парни охвачены военной лихорадкой.

Уайт. И отец с моим послужным списком.

Хильда. Он должен гордиться таким примером. В эти дни, когда все теряют голову от музыки оркестра и развевающегося флага, у него есть больше поводов для радости, чем у других мальчиков. Он не поддастся этому. Он вспомнит всё, чему мы его научили. Ах, Уилл, когда я думаю о том, что теперь у нас есть воинская повинность, как в Германии, я каждый вечер благодарю Бога за то, что наш мальчик слишком молод для призыва.

УАЙТ. Но когда придёт его время, что он будет делать?

ХИЛЬДА (_спокойно_). Он сделает это с мужеством.

УАЙТ (_ссылаясь на письмо её брата_). Либо тюрьма, либо признание!

ХИЛЬДА. Я бы предпочла, чтобы мой сын сидел в тюрьме, чем сделал то, что считал неправильным. А ты бы не предпочла?

УАЙТ (_уклончиво_). Нам не придётся сталкиваться с этой проблемой в течение двух
лет.

Хильда. А когда это случится — если он дрогнет — я дам ему эти
записи той замечательной речи, которую вы произнесли на Международной
конференции в 1910 году. (_Поднимает её_) Я просматривала её только
сегодня утром.

Уайт (_встревоженно_). О, эта речь.

Хильда (_с энтузиазмом просматривает его_). «Все войны имеют
империалистическое происхождение. Откажитесь от зарубежных инвестиций,
торговых путей, частного контроля над заводами по производству
боеприпасов, тайной дипломатии...»

Уайт. Разве ты не видишь, что это всё отжившее?

Хильда (_не обращая на него внимания_). Эта часть придала мне новых сил, когда я
подумала об Уоллесе. (_Читает с воодушевлением_) «Война прекратится, когда
молодые люди поставят интернационализм выше национализма, закон Бога
выше указаний государственных деятелей, закон любви выше закона
ненависти, закон самопожертвования выше закона выгоды.
В мыслях человека не должно быть границ. Пусть молодые люди всего мира однажды сложат оружие, пусть они однажды откажутся направлять свои пистолеты на человеческие сердца, и все границы мира исчезнут, а мир обретёт покой в сердцах людей!

Уайт (_забирая у неё книгу_). И я заставил тебя поверить в это! Какими же глупыми пророками мы были, радикалы. (_Он рвёт её на клочки._) Просто клочки бумаги, дорогая, просто клочки бумаги.

Хильда. Но это была правда, это и сейчас правда.

Уайт. Хильда, я хочу поговорить с тобой очень, очень серьёзно. Я откладывал это.

ХИЛЬДА. Да, дорогая? (_ Слышно, как хлопает входная дверь._) Послушай,:
разве это не входная дверь?

БЕЛЫЙ. Может быть, это горничная?

ХИЛЬДА (немного нервно). Нет: она наверху. Никто не звонил. Пожалуйста,
посмотри.

УАЙТ (улыбаясь). Теперь не волнуйся! Это не может быть секретная
служба.

 Хильда. Во время войны никогда не знаешь, чего ожидать. Иногда
мне кажется, что я в чужой стране.

(Уайт _медленно подходит к задней двери и открывает ее._ Уоллес,
_ их сын, с чемоданом в руке, стоит там, как будто не решается войти._

_Он — прекрасный, подтянутый молодой человек, внешне похожий на своего отца
одаренность и духовная сила его матери. Главное, что он излучает, — это честность. Очевидно, что он находится под давлением важного решения, которое неожиданно привело его домой из колледжа._)

Уайт. Уоллес!

Уоллес (_пожимая руку_). Привет, пап!

Хильда. Уоллес! Мой мальчик!

(УОЛЛЕС бросает саквояж и бросается в объятия матери._)

УОЛЛЕС (с глубоким чувством). Мама!

УАЙТ (после паузы). Что ж, парень, это неожиданно. Мы
как раз говорили о тебе.

УОЛЛЕС. А ты был?

ХИЛЬДА. Я так рад тебя видеть, так рад.

УОЛЛЕС. Да,да,но--

УАЙТ. Что-то случилось?

ХИЛЬДА. У тебя были проблемы в колледже?

УОЛЛЕС. Не совсем. Но я не мог там находиться. Я
ушёл — навсегда.

УАЙТ. Я был уверен, что так и будет.

ХИЛЬДА. Расскажи нам. Ты же знаешь, мы поймём.

УОЛЛЕС. Папа, если ты не против, я бы хотел сначала поговорить об этом с
матерью.

УАЙТ. Конечно, старина, это правильно. Она поддержит тебя,
как всегда поддерживала меня — все эти годы. (_Он целует ее._) Я... я...

(_Он нежно гладит её по волосам, глядя ей в глаза, а она улыбается ему._)

Мы не должны позволить этой войне разрушить всё, что у нас было вместе, — тебя и меня —

Хильда (_улыбаясь и поворачиваясь к сыну_). И Уоллес.

Уайт. И Уоллес. Да. (УОЛЛЕС _виновато отводит взгляд._) Дай мне знать, когда зазвонит телефон.

(_Он поспешно уходит. Она закрывает за ним дверь, а затем
подходит к УОЛЛЕСУ, который сел, показывая, что он обеспокоен._)

Хильда. Тебе было тяжело в колледже?

УОЛЛЕС. Я не знаю, как тебе сказать.

ХИЛЬДА. Я понимаю. Развевающийся флаг, патриотические речи,
рекламные щиты, восхваляющие славу войны, призыв к приключениям,
который предлагался молодёжи, давление со стороны друзей — всё это
мешало тебе быть бездельником.

УОЛЛЕС, нет, мама. Я не боялась того, как они могли меня назвать.
Это было легко.

ХИЛЬДА (гордо). Ты сын своего отца!

УОЛЛЕС. Мама, мне невыносима мысль об убийстве, ты знаешь
это. И я не мог забыть всего, что ты мне рассказала. Вот почему мне пришлось обдумывать это в одиночестве все эти месяцы; вот почему я колебался дольше, чем большинство парней. Единственное, чего я по-настоящему боялся, — это ошибиться. Но теперь я знаю, что прав, и я пойду до конца.

 Хильда. Как сказал твой отец, я поддержу тебя — в чём бы ты ни была уверена, — если только ты считаешь, что это правильно.

УОЛЛЕС. Ты ведь поможешь? Поможешь, мама? Что бы ни случилось? (_Она
кивает._) Я знал, что ты поможешь. (_Берет ее за руку_) Тогда, мама, послушай.
 Я вызвался добровольцем.

 ХИЛДА (_в шоке_). Вызвался добровольцем!

 УОЛЛЕС. Да. Сегодня вечером я уезжаю в тренировочный лагерь.

Хильда. Сегодня вечером?

Уоллес. Да, мама. Как только я принял решение, мне не терпелось, чтобы меня
призвали. Я хотел сам вызваться. Я не хотел, чтобы меня
заставляли.

 Хильда (_едва понимая_). Но ты слишком молод.

 Уоллес. Я соврал о своём возрасте. Вы с отцом можете остановить меня, если скажете правду. Вот почему я вернулся. Я хочу, чтобы вы пообещали,
что никому не расскажете.

Хильда. Ты просишь меня помочь тебе в том, во что я не верю?
 Уоллес. Но ты сказала, что поддержишь меня, если я решу, что это правильно.

 Хильда. Но...

 Уоллес (_с жаром_). И я говорю тебе, мама, я чувствую, что Америке было правильно вмешаться. Теперь я понимаю, что мы должны были объявить войну, когда они разгромили Бельгию. Да, мы должны были вмешаться, когда потопили «Лузитанию». Но мы проявили терпение. Президент пытался удержать нас от этого, пока нам не пришлось вмешаться, чтобы сохранить самоуважение. Мы должны были вмешаться, чтобы показать, что мы — люди чести, а не трусы. Мы должны были вмешаться, чтобы показать миру «Звёзды и
Полосатая тряпка — это не то, о что немцы могут вытирать свои окровавленные руки!

Хильда (_недоверчиво смотрит на него_). Ты так сильно их ненавидишь?

Уоллес. Ненавижу? Нет, мама, нет. (_Как будто сомневаясь в себе_) Я правда не испытываю ненависти к немецкому народу. Полагаю, люди везде одинаковы, и их обманывает и дурачит их гнилое правительство, как говорит президент.

Хильда. Тогда зачем с ними бороться?

Уоллес. Потому что они поддерживают своё правительство, делают то, что оно говорит. И их нужно проучить, чтобы показать, что у них за правительство.

Хильда. По крайней мере, в твоём сердце нет ненависти — это уже что-то.

 Уоллес. О да, есть, мама. Но не к этим несчастным, которых я должен
расстрелять. Это для тех, кто сидит дома в Америке,
кто аплодирует патриотическим чувствам, приветствует флаг и ничего не делает для своей страны, кроме как ненавидит и продолжает ненавидеть, пока мы сражаемся за него. Вот кого я буду ненавидеть, когда окажусь в окопах. И вот кто
почему я не смогу смотреть себе в глаза, если задержусь ещё на день; почему я должен вернуться; почему я умру, если придётся,
потому что _каждый_ должен быть готов умереть за то, во что он
верит.

Хильда. Ты тоже мой сын! Потому что я бы охотно
умерла, если бы это спасло нас от этой войны.

Уоллес. Да. Я тоже твой сын. И поэтому ты бы не
уважала меня, если бы я не прошёл через это.

Хильда. Нет. Я бы не уважала тебя. Но... но... (Она немного
сбивается, затем берёт себя в руки._) Ты уверен, что поступаешь правильно?

 Уоллес (нежно). Разве я бы причинил тебе такую боль?

 Хильда (прижимая его к себе). Мой мальчик, мой мальчик!

 Уоллес. Все будет хорошо, мама.

Хильда. Ах, да. Всё будет хорошо. Со временем всё проходит:
 больно только в эти моменты.

 Уоллес (_после паузы_). Значит, ты не скажешь, сколько мне лет, и не будешь
вмешиваться?

 Хильда. Я уважаю твоё право самому решать свою судьбу.

 Уоллес (_радостно_). Мама!

Хильда. Я уважаю твою преданность, твою готовность пожертвовать собой
ради своих убеждений. Уоллес, с моей стороны было бы преступлением
встать у тебя на пути — даже ради любви моей матери. (_Он целует её._)
 Сделай всё как можно чище. Я буду надеяться и молиться, что ты
вернёшься ко мне. (_Она чуть не плачет и обнимает его_).
О, мой мальчик, мой мальчик. Позволь мне обнять тебя. Ты никогда не узнаешь, как тяжело
матери.

УОЛЛЕС (_мягко_). Но другие матери отправляют своих сыновей.

ХИЛЬДА. Большинство из них верят в то, за что сражаются их сыновья.
Матери должны верить в это, иначе как они смогут вынести
мысль о том, что в телах, которые они произвели на свет,
будут торчать штыки? (_Пауза, пока она не берёт себя в руки._)
Я помогу тебе собрать вещи.

УОЛЛЕС. А отец?

ХИЛЬДА. Он рассердится.

УОЛЛЕС. Но ты объяснишь ему?

ХИЛЬДА. Я постараюсь. Но ты должен быть терпелив с ним, если он не
поймите. Никогда не забывайте о его долгой борьбе со всеми видами
прусского милитаризма, когда слышите, как его поносят те, кто всегда
ненавидел его радикализм и кто теперь, прикрываясь патриотизмом,
пытается сделать его бесполезным для дальнейших нападок на них
после войны. Они преследовали его даже в те дни, когда наша пресса
восхваляла Германию, а наши выдающиеся граждане обедали за
столом императора. Не забывай об этом, мой мальчик. Эти дни тяжелы для него — и для меня — возможно, тяжелее, чем для тебя, который идёшь умирать во славе и хвале.
флаги для нас, никакой громкой музыки, никаких аплодисментов; но мы тоже страдаем
в тишине за то, во что мы верим. И только сильнейший
может выжить.- Теперь позови своего отца.

УОЛЛЕС (направляется к двери). Папа! (_ Оставляет дверь открытой и поворачивается к
своей матери._) Я соберу свои вещи. (_ Наступает
пауза._ WHITE _ входящий._) Папа, мама хочет тебя кое о чем спросить. (_Он
переводит взгляд с отца на мать._) Спасибо, мама.

(_Он целует ее и уходит, взяв чемодан. Его отец и
мать стоят лицом друг к другу._)

 Хильда. Уоллес вызвался добровольцем. (_Он пристально смотрит на нее._) Он
Он солгал о своём возрасте. Он хочет, чтобы мы его отпустили.

Уайт. Добровольно?

Хильда. Да, он уезжает сегодня вечером.

Уайт (_после паузы_). И что вы ему сказали?

Хильда. Что он должен уехать.

Уайт. Вы можете это сказать?

Хильда. Он видит это именно так.

УАЙТ (_с сочувствием подходит к ней_). Хильда.

ХИЛДА (_нежно смотрит на него_). О, Уилл, ты помнишь, когда он родился? (_Он успокаивает ее._) И все, что мы делали для него потом; и все, чему мы его учили; все, что мы пытались рассказать ему о войне. (_Пожав плечами_) Все это не имело значения.

БЕЛЫЙ. Война сильнее всего этого.

Хильда. Значит, мы не должны его винить. Ты не будешь его винить?

Уайт. Он боится, что я буду его винить?

Хильда. Он всегда немного тебя побаивался, хотя и очень тебя любит. Ты не должна ему перечить, дорогая. Ты не будешь ему перечить?

Уайт (_устало_). Есть ли смысл перечить кому-либо или чему-либо в наши дни?

ХИЛЬДА. Мы должны подождать, пока пройдет гроза.

БЕЛЫЙ. Я никогда так не поступал.

ХИЛЬДА. Нет. Ты боролась всю свою жизнь. Но сейчас мы должны сидеть
молча вместе и ждать; ждать, когда вернется наш мальчик. Уилл,
подумай об этом; у нас тоже будет мальчик "там".

БЕЛЫЙ. Хильда, тебе никогда не приходило в голову, что мы могли быть все
Что не так? (_Она смотрит на него, держа его за руку._) Что могут сделать эти хрупкие руки? Как мы, бедный маленький король Канут, можем остановить эту волну, которая захлестнула мир? Разве не лучше, в конце концов, чтобы люди сражались друг с другом, довели себя до такого отчаяния, что были вынуждены осознать тщетность войны? Может ли всё стать настолько ужасным, что люди — я имею в виду рабочих —
сами бросят своё изношенное оружие?
Не придёт ли постоянный мир через горький опыт, а не через
разговоры — разговоры — разговоры?

 Хильда (_касаясь разорванных страниц его речи и улыбаясь_). Вот
это ваш ответ на ваш собственный вопрос.

БЕЛЫЙ. О, это была всего лишь теория. Теперь мы в деле. Ты сам говоришь, что мы
не можем этому противостоять. Не лучше ли нам попытаться направить течение
к своим целям, а не тонуть, пытаясь плыть против него?

ХИЛЬДА. О, да; это было бы легче для того, кто способен на компромисс.
компромисс.

БЕЛЫЙ. Но разве мы, радикалы, не были слишком нетерпимы к компромиссам?

Хильда. Это было _вашей_ сильной стороной. И именно на вашу силу я полагаюсь сейчас, когда Уоллес... Мне позвать его?

Уайт (_многозначительно_). Нет, подождите.

Хильда (_опасаясь его реакции_). О да. До его прихода вы
сказал, что там что-то есть... (Звонит телефон. Они оба смотрят на
это. _) Это для тебя.

УАЙТ (не двигаясь). ДА.

ХИЛЬДА _чувственно верит его поведению_). Это ... это личное?

БЕЛЫЙ. Нет. Возможно, так будет проще. (_ Он колеблется,
затем идет к телефону, пока она стоит в ожидании._) Да. Да. Давно
Расстояние? Вашингтон? (_Ее губы повторяют это слово._) Да. Это
Уильям Уайт. Здравствуйте. Да. Это секретарь говорит? О, я
ценю честь, которую вы оказываете, подтверждая это лично. Сенатор
Боу — председатель? По его просьбе? Ах да, война творит чудеса
попутчики. Да. Паспорт и документы? О, я буду готов.
Да. До свидания.

(_Он вешает трубку и смотрит на неё._)

Хильда. Ты тоже!

Уайт. Я пытался сказать тебе об этом в последние недели, но почему-то не мог.

Хильда. Тебе было стыдно?

Уайт. Нет, дорогая, только я знал, что тебе будет больно.

Хильда. Я думаю не о себе, а о тебе. Ты собираешься участвовать в этой войне?

Уайт. Я собираюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы помочь её закончить.

Хильда. Пойдя на компромисс с убеждениями всей своей жизни?

Уайт. Нет, дорогая, не это. Я согласилась на встречу в этот раз
комиссия, потому что я собираюсь принять факты.

Хильда. Изменились ли факты войны, или дело в тебе?

Уайт. Ни то, ни другое не изменилось, но я собираюсь действовать по-другому. Я
собираюсь принять в этом участие. Да. Я собираюсь помочь направить
течение.

Хильда. Я не могу поверить своим ушам. Это ты, Уильям
Уайт, говоришь? Ты, который двадцать лет выступал против
любой войны!

УАЙТ. Да.

ХИЛДА. И теперь, когда наступает испытание, ты собираешься
подвергнуть себя ему! Ты из всех людей!

УАЙТ. Хильда, дорогая, я не ожидал, что ты так легко это примешь; но
думаю, я смогу заставить тебя понять, если ты позволишь.

Хильда (_с болью в голосе_). Если я позволю тебе! Почему, Уилл, я должна
понять; я должна.

Уайт. Возможно, поначалу будет трудно — с твоими
стандартами.

Хильда. Но мои стандарты были твоими, Уилл. Ты дал их мне.
Ты научил меня. Ты взял в жёны юную девушку, которая любила тебя. Ты показал ей правду, и она последовала за тобой и с радостью следовала за тобой все эти годы борьбы и нищеты из-за этих идеалов. А теперь ты говоришь о моих стандартах! Уилл, разве ты не понимаешь, что я должна понять?

Уайт. Дорогая, стандарты — это относительные вещи; они меняются в зависимости от обстоятельств.

Хильда. Неужели твои идеалы — это просто старая одежда, которую ты меняешь в зависимости от
погоды?

Уайт. Мы должны помнить о том, что это конец. Я ни капли не изменился и
ни в чём не пошёл на компромисс. Я работаю в изменившихся условиях,
вот и всё; работаю изо всех сил, чтобы покончить со всеми войнами.

Хильда. Ведя одну из них?

БЕЛЫЙ (_с красноречием_). Да. Потому что это необходимо. Я пришёл
к выводу, что мы не можем словами выгнать войну из мира. Мы должны
выбить её из мира. Это нельзя сделать, воздев руки в молитве;
это можно сделать только железными руками, сокрушающими
Это война. Война — это настроение мира. Что ж, я буду сражаться
по-своему. И когда всё закончится, я продолжу
сражаться, потому что следующая война будет масштабнее этой. Это будет
экономическая революция. Это будет война капитала и труда. И
я хочу быть к ней готов.

 Хильда (_недоверчиво слушает_). И чтобы подготовиться, вы готовы объединиться с сенатором Боу — человеком, которого вы когда-то называли лакеем Уолл-стрит, — человеком, который всегда выступал против любых демократических принципов.

Уайт. Да. Разве вы не видите, что правительство начинает понимать
оно не может обойтись без нас? Разве вы не понимаете, что мое назначение - это
признание растущей волны радикализма в мире?
Разве вы не понимаете, что с престижем, который придет ко мне в результате этого
назначения, у меня будет больше власти после войны; власти, чтобы
осуществить все наши мечты; власти, чтобы
требовать - возможно, даже за столом переговоров, - чтобы все войны прекратились
?

ХИЛЬДА. Вы действительно верите, что у вас будет какая-то власть над вашими
_собственными_ людьми, когда вы предадите их ради временной
выгоды?

БЕЛЫЙ (_жестом_). Лидер должен быть мудрее людей, за которыми он следует.

Хильда. Итак, презрение к своему народу — это первое, что принесла тебе твоя новая
власть! (_Он делает жест отрицания._) Ты чувствуешь, что ты выше их, а не один из них. Неужели ты хоть на мгновение веришь, что
сенатор Боу испытывает к тебе что-то, кроме презрения?

Уайт (_уверенно_). Я нужен ему.

Хильда. Нужен тебе? Разве ты не понимаешь, почему он назначил тебя членом этого комитета? Он хотел убрать тебя с дороги.

Уайт. Разве это не признание моей власти?

Хильда. Да. Теперь ты — ценный актив. Ты «реформированный»
радикал. Уилл, он будет использовать тебя в столицах Европы, чтобы
рекламирует свой либерализм; точно так же, как сторонник запрета на алкоголь выставляет напоказ
исправленного пьяницу.

Уайт. И я говорю тебе, Хильда, после войны я буду сильнее
его, сильнее любого из них.

Хильда. Ни один человек не силён, если он не делает того, что считает правильным.
Нет, нет, Уилл, ты сам себя убедил своим красноречием.
Ты хотела сделать это по какой-то причине. Но это не та причина, о которой ты мне сказала. Нет, нет.

Уайт (_сердито_). Ты сомневаешься в моей искренности?

Хильда. Нет, только в том, как ты себя вела.

Уайт. Что ж, если ты думаешь, что я пытался облегчить себе задачу
вы ошибаетесь. Легко ли вырваться из колеи и многолетней привычки? Легко ли знать, что мои друзья будут насмехаться и говорить, что я продался?
 Легко ли, что ты меня не понимаешь? (_Подходит к ней._) Хильда, я делаю это ради их блага. Я делаю это — как и Уоллес, — потому что чувствую, что так правильно.

 Хильда. Нет, ты не должен так говорить. Ты делаешь это не по той же причине, что и Уоллес. Он верит в эту войну. Он принял всё это просто, без вопросов. Если бы ты видел его глаза, ты бы понял, что он преданный человек; в нём не было ни тени сомнения, это было чистое пламя. Но ты! Ты веришь
по-другому! Вы не можете заглушить разум, который в течение двадцати лет
считал, что ни одна война впредь не может быть оправдана. Вы не можете
отдаться этой войне, не обманывая себя фразами. Вы видите в ней силу и выгоду для себя. (_Он протестует._) Это ваше собственное признание. Вы делаете только то, что выгодно, а не то, что правильно. О, Уилл, не сравнивай свои мотивы с мотивами нашего сына. Я отправила его, не сказав ни слова в своё оправдание, потому что он
хочет умереть за свои идеалы: ты убиваешь свои идеалы ради идеалов других! (_Она отворачивается._) О, Уилл, вот что
Это больно. Если бы ты была похожа на него, я бы... я бы это выдержал.

Уайт (_спокойно, после паузы_). Я не могу злиться на тебя, даже когда ты говоришь такие вещи. Ты слишком сильно вошла в мою жизнь,
и в мою работу, и я люблю тебя, Хильда. Ты ведь знаешь это, дорогая?
(_Он садится рядом с ней и берёт её за руку._) Я знал, что будет трудно заставить тебя понять. Только однажды мне не хватило смелости, и это было, когда я почувствовал, что меня втягивают в это, и они предложили мне встречу. Тогда я понял, что должен сказать тебе. Ты знаешь, я никогда не хотел причинять тебе боль. Но когда ты
ты попросил меня отпустить Уоллеса, я подумала, что ты поймёшь, если я тоже уйду.
О, возможно, у нас разные мотивы; он молод;
война захватила его воображение; но я тоже вижу в этом свой долг, способ
воплотить свои идеалы.

Хильда. Давай пока оставим идеалы в стороне. Это всё равно что заклятые враги,
молящиеся одному и тому же Богу, когда убивают друг друга.

Уайт. Да. Война полна иронии. Я это понимаю: Уоллес не может.
 В ней столько смешанных мотивов, хороших и плохих. Да. Я признаю всё это. Только Америка вступила в войну. Вся волна была против нас,
дорогая. Она захлестнула весь мир: коричневая волна цвета хаки
сметая всё на своём пути. Всю свою жизнь я боролся против
течения. (_Устало_) И теперь, когда я тоже пошёл ко дну, мои руки
кажутся менее уставшими. Да, и если бы не боль, которую я причинил тебе,
я бы никогда в жизни не чувствовал себя таким... таким счастливым.

(_Тогда она понимает. Она медленно поворачивается к нему с нежностью
в глазах._)

Хильда. О, теперь, Уилл, я понимаю. Теперь я вижу истинную причину
того, что ты сделал.

Уайт (_защищаясь_). Я назвал истинную причину.

Хильда (_с сочувствием_). Бедный уставший человек. Мой дорогой. Прости меня, если я усложнила тебе жизнь, если я была жестока
слова. Я должна была догадаться; должна была увидеть, что сделала с тобой жизнь. (_Он поднимает взгляд, не понимая её слов_). Эти твои руки сначала добывали пропитание в земле. Потом они строили дома и окрепли, потому что ты был рабочим — человеком из народа. Ты видел несправедливость и всю свою жизнь боролся с теми, у кого была власть её творить: с прессой, с респектабельными людьми, такими как мой брат, и даже с теми, кто противостоял тебе в твоей собственной группе, — ты боролся со всеми ними. И они смотрят на тебя как на чужака, пришельца в собственной стране. О Уилл, я знаю
как тяжело тебе было всегда быть начеку,
противостоять большинству. Трудно жить в одиночестве, вдали от
стада. Это утомляет до мозга костей и заставляет завидовать
уюту и безопасности, которые они находят, находясь вместе.

Уайт. Да, но...

Хильда. Теперь начинается война, а вместе с ней и шанс вернуться; стать частью большинства; быть встреченным с распростёртыми объятиями теми, кто сражался с тобой; вернуться с честью и славой. И, да, ощутить тепло и уют толпы. Вот настоящая причина, по которой ты идёшь туда. Ты устал и измотан боями. Я знаю. Теперь я понимаю.

УАЙТ (_серьёзно_). Если бы я думал, что это так, я бы покончил с собой.

 ХИЛДА. Убийств и так было достаточно. Я должна как-то это понять, чтобы вообще это принять.

(_Он смотрит на неё, удивляясь её словам. Она улыбается. Он подходит к стулу и садится, глядя перед собой. Музыка «Там, за морем»
теперь слышна на улице, она приближается всё ближе и
ближе. Это военный оркестр. Уоллес взволнованно вбегает
в дом, одетый в форму цвета хаки._)

УОЛЛЕС. Мама, мама. Мальчики идут по улице.
(_Видит отца._) Папа! Мама тебе сказала?

ХИЛДА (_спокойно_). Да, я ему сказал.

УОЛЛЕС. И ты отпустишь меня, пап?

 ХИЛДА. Да.

 УОЛЛЕС. О, спасибо, пап (_хватает его за руку_).

 Я знал, что мама заставит тебя понять. (_Музыка становится громче._) Послушай! Разве
это не отличная мелодия? Она поднимает тебя на ноги и переносит
туда. Боже, это просто сводит с ума, и хочется схватить
ружьё и броситься в бой. (_Он выходит на балкон._) Смотрите!
 Они приближаются, готовые отплыть с утренним приливом.
 На них шлемы. Они идут по проспекту, и конца им не видно. О, слава богу, я буду одним из них
Скоро они будут здесь. Слава Богу! Я буду сражаться за дядю Сэма и
звёздно-полосатый флаг. (_Отбой_) Ура! (_Им_) О, как бы я хотел иметь
флаг. Почему у нас здесь нет флага? Ура!!

(_Когда он выходит на балкон, музыка звучит громче. Хильда подходит к Уайту и стоит позади него, положив руки ему на плечи, пока он сидит и смотрит перед собой._)

Хильда (_пылко_). О, Уилл, если бы я только могла чувствовать то же, что и он!!

(_Музыка начинает затихать, когда Уайт нежно берет ее за руки._)

 [ЗАНАВЕС]






Eugene O'Neill


СЦЕНА: Каюта КАПИТАНА КИНИ на борту парового китобойного судна
Atlantic Queen - небольшое квадратное помещение, около восьми футов
высотой, с потолочным окном в центре, выходящим на палубу юта.
Слева (на корме корабля) у стены встроена длинная скамья с грубыми
подушками. Перед скамьей -
стол. Над скамейкой несколько занавешенных иллюминаторов.

В задней части слева находится дверь, ведущая в каюту капитана. Справа от двери у стены стоит небольшой орган,
выглядящий так, будто он совсем новый.

Справа, в глубине, буфет с мраморной столешницей. На буфете
женская корзинка для шитья. Дальше впереди - дверной проем
, ведущий в кают-компанию и мимо офицерских кают на
главную палубу.

В центре помещения - печь. Посередине
к потолку подвешен подвесной светильник. Стены кабины
выкрашены в белый цвет.

Корабль не качается на волнах, и свет, проникающий
через иллюминатор, болезненно-тусклый, что указывает на один из тех
серых спокойных дней, когда и океан, и небо одинаково мертвы. Тишина
не нарушается ничем, кроме размеренных шагов кого-то, кто идёт вверх
и вниз по кормовой палубе.

Близится два часа пополудни — один час дня — в 1895 году.

Когда поднимается занавес, наступает напряжённая тишина.
Затем входит стюард и начинает убирать со стола
несколько блюд, которые остались после ужина капитана.
Это старый седой мужчина, одетый в рабочие штаны, свитер и шерстяную кепку с отворотами. Он угрюм и зол.
 Он перестаёт складывать тарелки и бросает быстрый взгляд вверх, на мансардное окно, затем на цыпочках подходит к закрытой задней двери и
Он прислушивается, прижав ухо к щели. От того, что он слышит, его лицо мрачнеет, и он бормочет яростное ругательство. Справа от него раздается шум, и он бросается обратно к столу.

Входит БЕН. Это высокий неуклюжий мальчик с вытянутым, узким лицом. Он одет в свитер, меховую шапку и т. д. У него стучат зубы от холода, и он спешит к печке, где
стоит какое-то время, дрожа, дуя на руки, хлопая ими по бокам,
чуть не плача.

СТЮАРД (_с облегчением, увидев, кто это_). О, это ты,
правда? Чего ты дрожишь? Оставайся у плиты, где тебе самое место.
и тебе не понадобится болтовня.

BEN. Он п-п-старый. (Пытаясь унять стук своих зубов.
зубы - насмешливо.) Как ты думаешь, кто это был - Старик?

УПРАВЛЯЮЩИЙ. (_Он делает угрожающий шаг — БЕН отшатывается._)
Не задирай нос, парень, или я тебя проучу. (_Более дружелюбно_) Где ты был всё это время — в трюме?

БЕН. Да.

СТЮАРД. Пусть Старик увидит, как ты тут обезьянничаешь.
с помощью стойки на руках вы получите то, что не забудете в
поспешке.

БЕН. О, он ничего не видит. (_В его голосе слышится благоговение, он смотрит вверх._) Он просто ходит взад-вперед, как будто никого не замечает, и смотрит на лед на севере.

 КАПИТАН (_в его голосе слышится то же благоговение_). Он всегда смотрит на лед. (_Внезапно приходит в ярость и трясет кулаком в сторону
оконного проёма_) Лед, лед, лед! Будь он проклят, и будь проклят этот лед! Держит
нас здесь почти год — ничего не видно, кроме льда, — застрял в нём,
как муха в патоке!

 БЕН (_с опаской_). Тсс! Он услышит тебя.

 КАПИТАН (_в ярости_). Да, будь проклят он и будь прокляты арктические моря,
и будь проклят этот вонючий китобойный корабль, и будь я проклят за то, что когда-либо ходил на нём! ( _Смягчается, словно осознавая бесполезность этой вспышки, качает головой — медленно, с глубокой убеждённостью_) Он суровый человек — самый суровый из всех, кто когда-либо бороздил моря.

 БЕН ( _торжественно_ ). Да.

 СТЮАРД. Два года, на которые мы все подписались, закончились в этот день
. Благословенный Христос! Два года жизни этой собаки, и никакой удачи на рыбалке.
руки полуголодные, еда на исходе.
низкий, прогнивший насквозь; и ни малейшего признака того, что он возвращается домой
! (_Bitterly_) Домой! Я начинаю сомневаться, что когда-нибудь ступлю на
снова на суше. (_Взволнованно_) Что, по его мнению, он собирается делать?
 Держать нас здесь после того, как мы отработаем своё, пока последний из нас не умрёт от голода или не замёрзнет? У нас едва ли хватит еды, чтобы вернуться, если мы отправимся сейчас. Что будут делать люди? Вы слышали, что говорили в кубрике?

Бен (_подходит к нему и полушёпотом говорит_). Они сказали, что если он сегодня не повернёт на юг, домой, они поднимут бунт.

СТЮАРД (_с мрачным удовлетворением_). Бунт? Да, это единственное, что они могут сделать, и подать ему так, как он любит
обращался с ними - как будто они были не лучше, как и собаки.

BEN. Лед весь раскололся до основания. Вода чистая.
далеко видно. У него нет оправдания тому, что он не поворачивает назад.
мужчины говорят, что он домой.

СТЮАРД (с горечью). Он не смотрит никуда, кроме как неизвестно куда.
они видят только лед. Он не хочет видеть чистую воду.
Все, о чем он думает, это попасть на остров - это если бы это была наша вина, что ему
не повезло с китами. (Качает головой) Я думаю,
этот человек на грани потери рассудка.

БЕН (_взволнованно_). Ты правда думаешь, что он сумасшедший?

КАПИТАН. Да, это Божье наказание для него. Вы когда-нибудь слышали, чтобы человек, который не был бы сумасшедшим, делал то, что делает он? (_Указывает на дверь позади_) Кто, кроме сумасшедшего, взял бы свою женщину — а она была очень милой — на вонючий китобойный корабль?
корабль, плывущий в арктические моря, чтобы застрять во льдах почти на год, и, может быть, она навсегда лишится рассудка, потому что она точно никогда не будет прежней.

БЕН (_грустно_). Раньше она была очень добра ко мне, а потом... (_его глаза расширяются от страха_) стала такой, как сейчас.

СТЮАРД. Да, она была добра ко всем нам.
ад на борту без неё; потому что он суровый человек — суровый, суровый
человек — водитель, каких ещё поискать. (_С мрачным смехом_) Надеюсь, теперь он доволен — гоняет её, пока она чуть не сошла с ума.
 И кто бы её винил? Удивительно, что мы не превратились в корабль, полный сумасшедших, —
с этим чёртовым льдом и такой тишиной, что боишься услышать собственный голос.

БЕН (_испуганно оглядываясь на дверь справа_). Она
больше со мной не разговаривает — только смотрит, как будто не знает меня.

СТЮАРД. Она никого не знает, кроме него. Она разговаривает с
она говорит с ним — когда говорит — довольно правильно.

Бен. Теперь она целыми днями только и делает, что сидит и шьёт, а потом
плачет про себя, не издавая ни звука. Я её видел.

 Стюард. Да, я слышал её через дверь некоторое время назад.

 Бен (_подкрадывается на цыпочках к двери и прислушивается_). Она сейчас плачет.

СТЮАРД (_в ярости потрясает кулаком_). Боже, пошли его душу в ад за то, что он за дьявол!

(_Слышен шум, кто-то медленно спускается по трапу._ СТЮАРД _спешит к своей стопке тарелок. Он так нервничает от страха, что роняет верхнюю
один, который падает и разбивается об пол. Он стоит в ужасе,
дрожа от страха. БЕН яростно протирает орган куском ткани, который он выхватил из кармана.
капитан
КИНИ _ появляется в дверях справа и заходит в каюту,
снимая при этом меховую шапку. Это мужчина лет сорока,
ростом около пяти футов десяти дюймов, но выглядит намного ниже из-за
огромных пропорций плеч и груди. У него массивное лицо с глубокими морщинами, серо-голубые глаза,
холодные и жёсткие, и плотно сжатый тонкогубый рот. Его густые
У него длинные седые волосы. Он одет в тяжёлую синюю куртку и
синие брюки, заправленные в морские сапоги._

 За ним в каюту входит_ ВТОРОЙ МАТРОС, _высокий
мужчина ростом под два метра с худощавым, обветренным лицом._МАТРОС _одет примерно так же, как капитан. Ему около тридцати лет._)

КИНЕИ. (_Подходит к_ КАПИТАНУ _с суровым выражением на лице. _КАПИТАН _заметно напуган, и стопка тарелок
гремит в его дрожащих руках._ КИННИ _заносит кулак, и
_КАПИТАН _отшатывается. Кулак постепенно опускается, и_
КИНИ _ говорит медленно._) Это все равно что загнать червяка. Уже
скоро два звонка, мистер стюард, а этот грузовик еще не растаможен.

СТЮАРД (заикаясь). Д-д-да, сэр.

КИНИ. Вместо того, чтобы делать свою законную работу, вы были здесь, внизу.
сплетничаете о старушечьих разговорах с этим мальчиком. (_Свирепо обращается к БЕНУ_) Убирайся отсюда, ты! Приберись в штурманской рубке. (БЕН _пробегает мимо_
МАТРОСА _к открытой двери._) Подберите эту тарелку, мистер стюард!

СТЮАРД (_с трудом делает это_). Да, сэр.

КИНЕИ. В следующий раз, когда вы разобьёте тарелку, мистер Стюард, вы искупаетесь в
Беринговом море на конце верёвки.

СТЮАРД (_дрожащим голосом_). Да, сэр.

(_Он поспешно уходит. ВТОРОЙ МАТРОС _медленно подходит к_
КАПИТАНУ.)

МАТРОС. Я не особенно беспокоился о том, что человек у штурвала
услышит то, что я хотел вам сказать, сэр. Вот почему я попросил вас спуститься
вниз.

КИННИ (_нетерпеливо_). Говорите, мистер Слокум.

 МАТ (_неосознанно понижая голос_). Я боюсь, что с рабочими будут
проблемы, судя по всему. Они, скорее всего, станут
уродливыми, все до единого, если вы их не вернёте. Два года, на которые они
подписались, уже прошли.

КИННИ. И вы думаете, что рассказываете мне что-то новое, мистер
Слокам? Я давно это чувствую. Думаете,
я не видел их уродливые лица и то, как они работали?

(_Задняя дверь открывается, и_ МИССИС. КИННИ _стоит в дверном проёме. Это хрупкая, миловидная женщина, строго одетая в чёрное. Её глаза покраснели от слёз, а лицо осунулось и побледнело. Она обводит каюту испуганным взглядом и стоит, словно прикованная к месту каким-то безымянным ужасом, нервно сжимая и разжимая руки. Двое мужчин оборачиваются и смотрят на неё._)

КИННИ (_с грубоватой нежностью_). Ну что, Энни?

 МИССИС КИННИ (_словно очнувшись от сна_). Дэвид, я...(_Она молчит. МАТ _направляется к двери._)

 КИННИ (_резко поворачиваясь к нему_). Подождите!

 МАТ. Да, сэр.

 КИННИ. Ты что-нибудь хочешь, Энни?

 МИССИС КИННИ (_после паузы, во время которой она, кажется, пытается собраться с мыслями_). Я подумала, может быть, я поднимусь на палубу, Дэвид, подышу свежим воздухом.

(_Она смиренно стоит, ожидая его разрешения. Он и_ МАТРОС
_переглядываются._)

 КИННИ. Слишком холодно, Энни. Тебе лучше сегодня остаться дома.
На палубе не на что смотреть, кроме льда.

МИССИС КИНИ (монотонно). Я знаю - лед, лед, лед! Но здесь, внизу,
смотреть не на что, кроме этих стен.

(_ Она делает жест отвращения._)

КИНИ. Ты умеешь играть на органе, Энни.

МИССИС КИНИ (тупо). Я ненавижу этот орган. Он напоминает мне о
доме.

КИНЕИ (_с ноткой обиды в голосе_). Я купил его специально для
тебя.

МИССИС КИНЕИ (_тупо_). Я знаю. (_Она отворачивается от них и
медленно подходит к скамье слева. Она поднимает одну из занавесок и
смотрит в иллюминатор, а затем радостно восклицает._) Ах,
вода! Чистая вода! Насколько я могу видеть! Как хорошо она выглядит после
всех этих месяцев, проведённых во льдах! (_Она оборачивается к ним, её лицо
сияет от радости._) Ах, теперь я должна выйти на палубу и посмотреть на
это, Дэвид.

 КИННИ (_хмурясь_). Лучше не сегодня, Энни. Лучше подождать, пока
пойдёт солнце.

МИССИС КИННИ (_в отчаянии_). Но солнце никогда не светит в этом ужасном месте.

КИННИ (_с командными нотками в голосе_). Лучше не сегодня, Энни.

МИССИС КИННИ (_смиряясь перед этой командой, униженно_). Хорошо, Дэвид.

(_Она стоит, уставившись прямо перед собой, словно в оцепенении.
Двое мужчин с тревогой смотрят на неё._)

КИНЕИ (_резко_). Энни!

МИССИС КИНЕИ (_тупо_). Да, Дэвид.

КИНЕИ. Нам с мистером Слокумом нужно поговорить о делах — корабельных.


МИССИС КИНЕИ. Хорошо, Дэвид.

(_Она медленно выходит, пятясь, и закрывает за собой дверь на три четверти._)

КИНЕИ. Лучше не пускать ее на палубу, если будут какие-то проблемы.

МАТ. Да, сэр.

КИНЕИ. А проблемы будут. Я нутром чую.

(_Достает из кармана револьвер и осматривает его._)

У вас есть?

ТОварищ. Да, сэр.

КИННИ. Не то чтобы нам пришлось их использовать — если я знаю породу этих собак, — просто чтобы немного их напугать. (_Мрачно_) Я никогда не был вынужден их использовать, и у меня были неприятности на суше и на море, сколько я себя помню, и, думаю, будут до самой моей смерти.

МАТ (_нерешительно_). Значит, вы не собираетесь поворачивать назад?

КИНЕИ. Поворачивать назад! Мистер Слокум, вы когда-нибудь слышали, чтобы я поворачивал
на юг, домой, имея в трюме всего жалкие четыреста бочек рома?

МАТ (_торопливо_). Нет, сэр, но провизия заканчивается.

КИНЕИ. Этого хватит надолго, если они будут осторожны
с этим; и у них полно воды.

МЭЙТ. Они говорят, что это не годится в пищу — то, что осталось; и два года, которые они подписали на меха, уже прошли. Они могут создать тебе проблемы в суде, когда мы вернёмся домой.

КИНЕИ. К чёрту их! Пусть создают проблемы, какие смогут. Мне плевать на деньги. Я должен добраться до
острова! (_Резко взглянув на_ МАТЕРА) Вы ведь не собираетесь стать чёртовым
морским юристом, мистер Слокам?

 МАТЕР (_вспыхнув_). Ни в коем случае, сэр.

 КИННИ. Зачем этим дуракам возвращаться домой? Их доля в'
Четыреста бочек не удержат их от курения табака.

 МАТ (_медленно_). Они хотят вернуться к своим родным и вещам,
я полагаю.

 КИННИ (_ищуще смотрит на него_). И ты тоже хочешь повернуть назад,
(МАТ _смущенно опускает взгляд под его пристальным взглядом_)
Не лги, мистер Слокум. Это ясно написано в твоих глазах. (_ С
мрачным сарказмом_) Надеюсь, Мистер Слокум, вы не agoin' с Цинем в
мужчины Агинского меня.

Мате (_indignantly_). Это нечестно, сэр, говорить такие вещи.

КИНИ (удовлетворенно). Я не особо этого боялся, Том.
Ты со мной почти десять лет, и я научил тебя охотиться.
Никто не скажет, что я плохой хозяин, если я строг.

 ТОВАРИЩ. Я не о себе думал, сэр, — о возвращении домой, я имею в виду. (_Отчаянно_) Но миссис Кини, сэр, — похоже, она не
Я просто доволен тем, что здесь, наверху, всё в порядке, несмотря на холод, невезение, лёд и всё такое.

КИНЕИ (_его лицо омрачилось — осуждающе, но не сурово_). Это моё дело, мистер Слокум. Я буду вам благодарен, если вы не будете вмешиваться. (_Пауза._) Лед скоро растает, к пятнице. Я уже вижу, как это начинается. И когда он растает и выглянет солнце,
Энни оживится. (_Снова пауза, затем он выпаливает_) Не из-за этих проклятых денег я торчу в северных морях, Том.
Но я не могу вернуться в Хоумпорт с жалкими четырьмя сотнями бочек
ила. Я бы умер на месте. Я никогда за всю свою жизнь не возвращался домой
без полного корабля. Разве это не правда?

МАТ. Да, сэр, но в этом рейсе вы застряли во льдах, и...

КИНЕИ (_презрительно_). И вы думаете, кто-нибудь из них поверит в это — кто-нибудь из тех шкиперов, которых я побеждал в каждом рейсе? Разве ты не слышишь, как они смеются и ухмыляются — Тибботс, Харрис и Симмс
а остальные — и все в Хоумпорте — смеются надо мной? «Дэйв Кини
хвастается, что он лучший шкипер-китобой из Хоумпорта, который
вернулся с жалкими четырьмя сотнями бочек ворвани?» (_Мысль об этом
приводит его в ярость, и он ударяет кулаком по мраморной столешнице._) Чёрт! Я должен добраться до острова, говорю вам. Как я могу плыть по этому льду? За тридцать лет, что я здесь, он никогда не был таким плохим. А теперь он тает. Через пару дней он совсем исчезнет. А здесь водятся киты, их много. Я знаю, что это так, и я никогда не уйду.
— Неправильно, но пока что так. Я должен получить остров! Я должен получить его, несмотря ни на что, и, клянусь Богом, я не уйду домой, пока не получу его!

(_Из-за двери доносится приглушённое всхлипывание. Мужчины
на мгновение замолкают, прислушиваясь. Затем_ КИН _подходит
к двери и заглядывает внутрь. Он на мгновение замирает, словно собираясь войти, а затем тихо закрывает дверь._ Джо, _гарпунщик, огромный шестифутовый детина с изуродованным, уродливым лицом, входит справа и стоит, ожидая, когда капитан заметит его._)

 Кини (_поворачивается и видит его_). Не стой там, как
Эй, Гарпунщик. Говори!

ДЖО (_растерянно_). Мы хотим... мужчины, сэр... они хотят отправить
делегацию на корму, чтобы поговорить с вами.

КИНЕ (_в ярости_). Скажи им, чтобы они шли... (_одергивает себя и мрачно продолжает_) Скажи им, чтобы они пришли. Я их приму.

ДЖО. Да, сэр, сэр.

(_Он уходит._)

КИНЕИ (_с мрачной улыбкой_). Вот и она, та самая неприятность, о которой вы говорили, мистер Слокум, и мы быстро с ней разберёмся. Лучше пресечь такие вещи в зародыше, чем дать им разрастись.

МЭЙТ (_обеспокоенно_). Мне разбудить Первого и Четвёртого, сэр? Нам
может понадобиться их помощь.

КИННИ. Нет, пусть поспят. Я вполне способен справиться с этим в одиночку,
мистер Слокам.

(_Снаружи слышится шарканье шагов, и в каюту вваливаются пятеро членов
экипажа во главе с_ ДЖО. _Все одеты одинаково — в свитера, морские сапоги и т. д. Они
с беспокойством смотрят на_
КАПИТАНА, _вертя в руках свои меховые шапки._)

КИННИ (_после паузы_). Ну? Кто будет говорить за вас?

ДЖО (_выступая вперед с бравадой_). Я буду.

КИННИ (_холодно оглядывая его с ног до головы_). Так и есть. Тогда говори, и поскорее.

ДЖО (_стараясь не дрогнуть под взглядом капитана и избегая
его глаза_). Время, на которое мы подписались, истекло сегодня.

КИНЕИ (_холодно_). Ты говоришь мне то, чего я не знаю.

ДЖО. Ты пока не собираешься домой, насколько мы можем судить.

КИНЕИ. Нет, и я не собираюсь этого делать, пока этот корабль не наполнится водой.

ДЖО. Ты не можешь идти дальше, пока перед тобой лёд.

КИНЕИ. Лёд тает.

ДЖЕЙК (_после небольшой паузы, во время которой остальные сердито переговариваются_). Еда, которую мы сейчас едим, протухла.

Кини. Это достаточно хороший мех вы. Лучше мужчины, чем вы есть
едят хуже.

(_There хор гневные возгласы из толпы_.)

ДЖО (_воодушевлённый этой поддержкой_). Мы больше не будем работать,
пока ты не вернёшься домой.

КИНЕИ (_гневно_). Ты ведь не вернёшься, да?

ДЖО. Нет, и суд скажет, что мы были правы.

КИНЕИ. К чёрту ваш суд! Теперь мы в море, и я здесь закон. (_Подступает к гарпунщику._) И каждый из вас, кто не подчиняется приказам, отправится в кандалах.

(_Снова раздаются гневные возгласы команды._ МИССИС КИННИ
_появляется в дверном проёме позади и смотрит на происходящее испуганными глазами.
Никто из мужчин не замечает её._)

ДЖО (_с бравадой_). Тогда мы устроим бунт и сами отвезём эту старую шлюху домой. Не так ли, ребята?

(_Когда он поворачивает голову, чтобы посмотреть на остальных_, кулак КИННИ _метко бьёт его в челюсть._ ДЖО _падает и лежит._ МИССИС. КИННИ _издаёт крик и закрывает лицо руками. Мужчины выхватывают
ножи из ножен и бросаются вперёд, но останавливаются,
когда обнаруживают, что им в лицо направлены револьверы
КИННИ _и МАТА.)

КИННИ (_его глаза и голос сверкают_). Стоять! (_Мужчины
стоят, сбившись в кучу, в угрюмом молчании._ Голос КИННИ
полное издевательство._) Ты выяснил, что это не безопасно, чтобы бунт на
этот корабль, не так ли? А теперь иди вперед, где твое место, и
(он презрительно пинает тело ДЖО) тащи его за собой.
И запомните, первого, кто вздумает отлынивать, я пристрелю, как пить дать, и остальным передайте то же самое. А теперь вперёд! Быстро! (Мужчины уходят в подавленном молчании, уводя с собой Джо. Кини поворачивается к Мату, коротко смеётся и убирает револьвер в карман.) Лучше поднимитесь на палубу, мистер Слокам, и проследите, чтобы они ничего не предприняли
Они хитрят, как лисы. Теперь нам придется быть начеку. Я их знаю.

 МАТ. Да, сэр.

(_Он выходит, направо._ КИННИ _слышит истеричные рыдания жены и удивленно оборачивается, затем медленно подходит к ней._)

КИНИ (кладет руку ей на плечо - с грубоватой
нежностью_). Ну, ну, Энни. Не бойся. Все это в прошлом
и ушло.

МИССИС КИНИ (отшатываясь от него). О, я этого не вынесу! Я
больше не могу этого выносить!

КИНИ (вежливо). Не могу вынести чего, Энни?

 МИССИС КИННИ (_в истерике_). Всю эту ужасную жестокость, и
эти грубые мужчины, и этот ужасный корабль, и эта тюремная камера вместо комнаты, и лёд вокруг, и тишина.

(_После этой вспышки она успокаивается и вытирает глаза платком._)

КИНЕИ (_после паузы, во время которой он смотрит на неё с озадаченным видом_). Помни, я не хотел, чтобы ты отправлялась в это путешествие, Энни.

МИССИС КИННИ. Я хотела быть с тобой, Дэвид, разве ты не понимаешь? Я
не хотела ждать там, в доме, в одиночестве, как я делала последние шесть лет, с тех пор как мы поженились, — ждать, и наблюдать, и бояться, и ни о чём не думать.
Я была занята — не могла вернуться в педагогическую школу из-за того, что была
женой Дэйва Кини. Раньше я мечтала о том, чтобы плыть по великому,
широкому, прекрасному океану. Я хотела быть рядом с тобой в этой опасной
и бурной жизни. Я хотела видеть в тебе героя, каким тебя
выставляют в Хоумпорте. А вместо этого — (_её голос дрожит_)
я нахожу только лёд — и холод — и жестокость!

(_Ее голос срывается._)

КИНЕИ. Я предупреждал тебя, что так будет, Энни. «Уэйлин — это не
дамская чайная вечеринка, — сказал я тебе, — и тебе лучше остаться дома,
где у тебя есть все твои женские удобства». (_Качая головой_)
Но ты был так настроен на это.

МИССИС КИНИ (устало). О, я знаю, что это не твоя вина, Дэвид. Ты
видишь, я тебе не поверила. Наверное, мне снились старые сказки о Викингах
и я подумал, что ты один из них.

КИНИ (протестующе). Я сделала все возможное, чтобы сделать это настолько уютным и
комфортным, насколько это было возможно. (МИССИС КИНИ _сматривается вокруг с диким
презрением._) Я даже посылал в город за этим органом для тебя, думая, что
может быть, тебе будет приятнее играть на нем, когда они были такими
спокойными и все такое скучное.

МИССИС КИНИ (устало). Да, ты был очень добр, Дэвид. Я знаю
вот так. (_Она идёт налево, отдёргивает занавеску от иллюминатора и смотрит наружу, а затем внезапно врывается внутрь._) Я не выдержу этого — я не могу этого вынести — запертая в этих стенах, как в тюрьме. (_Она подбегает к нему и, рыдая, обнимает его. Он покровительственно кладёт руку ей на плечи._) Забери меня отсюда, Дэвид! Если я не уберусь отсюда, с этого ужасного корабля,
я сойду с ума! Отвезёшь меня домой, Дэвид? Я больше не могу думать. Мне кажется,
что холод и тишина давят на мой мозг.
 Я боюсь. Отвезёшь меня домой?

КИННИ (_держит её на расстоянии вытянутой руки и с тревогой смотрит ей в лицо_). Лучше ложись спать, Энни. Ты сама не своя. У тебя жар. Твои глаза выглядят так странно. Я никогда раньше не видела тебя такой.

 МИССИС КИННИ (_истерически смеётся_). Это лёд, холод и тишина — они заставили бы любого выглядеть странно.

КИНЕИ (_успокаивающе_). Через месяц-два, если повезёт, через три, самое большее, я наполню её илом, и тогда мы дадим ей всё, что она захочет, и она отправится домой.

МИССИС КИНЕИ. Но мы не можем ждать этого — я не могу ждать. Я хочу
возвращайся домой. И мужчины не будут ждать. Они хотят домой. Это
жестоко, это бесчеловечно с твоей стороны — удерживать их. Ты должен плыть обратно.
 У тебя нет оправданий. На юге сейчас чистая вода. Если
у тебя есть сердце, ты должен повернуть назад.

 КИННИ (_резко_). Я не могу, Энни.

 МИССИС КИННИ. Почему ты не можешь?

 КИННИ. Женщина не смогла бы правильно понять мою причину.

 МИССИС КИННИ (_в ужасе_). Потому что это глупая, упрямая причина. О,
я слышала, как ты разговаривал со вторым помощником. Ты боишься, что другие
капитаны будут насмехаться над тобой, потому что ты вернулся без
полный корабль. Ты хочешь соответствовать нашей дурацкой репутации, даже если для этого тебе придётся бить и морить голодом людей и сводить меня с ума.

КИНЕИ (_упрямо стиснув зубы_). Дело не в этом, Энни. Те шкиперы никогда бы не осмелились насмехаться надо мной в лицо. Дело не столько в том, что кто-то может сказать, но... (_Он колеблется, пытаясь выразить свою мысль._) Понимаете, я всегда так делал — с самого первого плавания в качестве
капитана. Я всегда возвращаюсь с полным кораблем — и мне кажется
неправильным не делать этого — по какой-то причине. Я всегда был первым капитаном, отправлявшимся на охоту на китов из
порта приписки, и... Разве ты не понимаешь, о чем я, Энни? (_Он смотрит на
она. Она не смотрит на него, а тупо смотрит перед собой,
не слыша ни слова из того, что он говорит._) Энни! (_ Она приходит в себя
вздрогнув._) Лучше ложись, Энни, это хорошая женщина. Тебе
нехорошо.

МИССИС КИНИ (сопротивляясь его попыткам проводить ее к двери сзади.
сзади._). Дэвид! Не мог бы ты, пожалуйста, повернуть назад?

КИНЕИ (_мягко_). Я не могу, Энни, пока не могу. Ты не понимаешь, что я имею в виду. Я должен получить остров.

МИССИС КИНЕИ. Всё было бы по-другому, если бы тебе нужны были деньги, но они тебе не нужны. У тебя их более чем достаточно.

КИНЕИ (_нетерпеливо_). Я не о деньгах думаю. Ты что, не понимаешь?
Вы думаете, я настолько подлая?

 МИССИС КИННИ (_тупо_). Нет, я не знаю, я не могу понять...
(_Напряженно_) О, я хочу снова оказаться дома, в старом доме,
снова увидеть свою кухню, услышать женский голос,
разговаривающий со мной, и иметь возможность поговорить с ней. Два года! Кажется, это было так давно — как будто я умерла и никогда не смогу вернуться.

КИНЕИ (_обеспокоен ее странным тоном и отсутствующим взглядом_). Лучше иди спать, Энни. Ты не в себе.

МИССИС КИНЕИ (_как будто не слышит его_). Мне было одиноко, когда тебя не было. Я думала, что Хоумпорт — это глупый, однообразный
место. Потом я ходила на пляж, особенно когда было ветрено и накатывали волны, и мечтала о прекрасной свободной жизни, которую ты, должно быть, ведёшь. (_Она смеётся, и это наполовину рыдание._) Тогда я любила море. (_Она делает паузу, затем продолжает медленно и напряжённо._) Но теперь я больше никогда не хочу видеть море.

КИННИ (_решив поддразнить ее_). Это неподходящее место для женщины,
это точно. Я был глупцом, что привел вас сюда.

 МИССИС КИННИ (_после паузы, прикрыв глаза рукой с
выражением трогательной усталости_). Сколько времени нам понадобится, чтобы
прийти домой-если мы начнем сейчас?

Кини (_frowning_). Насчет двух месяцев, по-моему, Энни, с ярмарки
удачи.

МИССИС КИНИ (загибает пальцы - затем восхищенно бормочет
улыбка_). Это должно быть в августе, во второй половине августа, не так ли
? Мы поженились двадцать пятого августа, Дэвид,
не так ли?

КИНЕИ (_стараясь скрыть тот факт, что её воспоминания тронули его, — грубовато_). Разве ты не помнишь?

 МИССИС КИНЕИ (_рассеянно — снова проводит рукой по глазам_). Память меня подводит — здесь, во льдах. Это было так давно. (_А
пауза — затем она мечтательно улыбается._) Сейчас июнь. Сирень
будет цвести во дворе, а вьющиеся розы на
шпалере сбоку от дома — они распускаются.

(_Она внезапно закрывает лицо руками и начинает всхлипывать._)

КИНЕИ (_встревоженно_). Иди отдохни, Энни. Ты совсем измучилась, плача из-за того, с чем ничего нельзя поделать.

 МИССИС КИННИ (_внезапно обнимает его за шею и прижимается к нему_). Ты ведь любишь меня, Дэвид?

 КИННИ (_в изумлении от этой вспышки_) Люблю тебя? Почему ты задаешь мне такой вопрос, Энни?

МИССИС КИННИ (_яростно тряся его_). Но ты ведь любишь, Дэвид? Скажи мне!

КИННИ. Я твой муж, Энни, а ты моя жена. Разве после стольких лет между нами может быть что-то, кроме любви?

МИССИС КИННИ (_снова тряся его, еще яростнее_). Значит, ты любишь меня. Скажи это!

КИНЕИ (_просто_). Я люблю тебя, Энни.

МИССИС КИНЕИ. (_Вздыхает с облегчением, опуская руки._КИНЕИ _с тревогой смотрит на неё. Она проводит рукой по глазам и бормочет себе под нос._) Иногда я думаю, что если бы у нас был ребёнок. (КИНЕИ _отворачивается от неё, глубоко
тронутый. Она хватает его за руку и разворачивает лицом к себе.
сильно._) И я всегда была тебе хорошей женой,
не так ли, Дэвид?

Кини (_his голос предает его emotion_). Никто из людей не был
лучше, Энни.

ГОСПОЖА КИНИ. И я никогда не просила от тебя многого, не так ли,
Дэвид? Не так ли?

КИНЕИ. Ты знаешь, что я мог бы дать тебе всё, что в моих силах,
Энни.

 МИССИС КИНЕИ (_в отчаянии_). Тогда сделай это, хоть раз, ради меня, ради
Бога, — отвези меня домой! Эта жизнь убивает меня —
жестокость, холод и ужас. Я схожу с ума. Я чувствую это.
угроза в воздухе. Я слышу, как тишина угрожает мне — день за серым днём, и каждый день один и тот же. Я не могу этого вынести.
(_Всхлипывает._) Я сойду с ума, я знаю, что сойду. Забери меня домой, Дэвид, если
ты любишь меня, как говоришь. Я боюсь. Ради всего святого, забери меня
домой!

(_Она обнимает его, плача у него на плече.
Его лицо выдаёт внутреннюю борьбу, происходящую в нём. Он
держит её на расстоянии вытянутой руки, его выражение смягчается. На
мгновение его плечи опускаются, он стареет, его железный дух слабеет,
когда он смотрит на её заплаканное лицо._)

КИНИ (с усилием растягивая слова). Я сделаю это,
Энни - ради тебя, - если ты скажешь, что это необходимо для тебя.

МИССИС КИНИ (с дикой радостью - целует его). Благослови тебя Бог за это,
Дэвид!

(_ Он молча отворачивается от нее и идет к
трапу. Как раз в этот момент раздаётся топот шагов
по лестнице, и в каюту входит _второй помощник капитана._)

МАТ (_взволнованно_). Лед ломается к северу, сэр.
Через льдину есть свободный проход, а за ней — чистая вода,
как говорит дозорный.

(КИНЕИ _выпрямляется, как человек, выходящий из транса._
МИССИС КИННИ _смотрит на_ МАЙОРА _полными ужаса глазами._)

КИННИ (_ошеломлённо пытается собраться с мыслями_). Свободное
место? На север?

МАЙОР. Да, сэр.

КИННИ (_его голос внезапно становится мрачным и решительным_). Тогда подготовьте её, и мы проведём её через
это место.

МАЙОР. Есть, есть, сэр.

МИССИС КИНИ (заискивающе). Дэвид!

КИНИ (не обращая на нее внимания). Люди проявят волю или нам придется
вытаскивать их?

ПРИЯТЕЛЬ. Они проявят волю в достаточной степени. Вы вселили в них страх Божий
, сэр. Они кротки, как ягнята.

КЕЙНИ. Тогда гони их — оба караула. (_С мрачной решимостью_)
Они на другой стороне этой льдины, и мы собираемся их поймать.

МАТ. Есть, сэр.

(_Он поспешно выходит. Мгновение спустя снаружи доносится топот ног по палубе и голос_ МАТА, _отдающего приказы._)

КИНИ (вслух разговаривая сам с собой - насмешливо). А я шел
домой, как нашкодивший пес!

МИССИС КИНИ (восхищенно). Дэвид!

КИНИ (строго). Женщина, ты не права-делаешь, когда тебе соваться
в мужские дела и ослабить их. Ты не можешь знать, что я чувствую. Я
должен доказать, что я хороший муж, чтобы ты могла мной гордиться.
 Я должен получить развод, говорю тебе.

МИССИС КИННИ (_умоляюще_). Дэвид! Ты не собираешься домой?

КИННИ (_не обращая внимания на этот вопрос, властно_). Ты не в себе. Иди
приляг ненадолго. (_Он направляется к двери._) Мне нужно на
палубу.

(_Он выходит. Она в отчаянии кричит ему вслед: «Дэвид!» Пауза.
Она проводит рукой по глазам, затем начинает истерически смеяться
и подходит к органу. Она садится и начинает дико играть старый гимн._ КИННИ _возвращается из двери на палубу и стоит, сердито глядя на неё. Он подходит и грубо хватает её за плечо._)

КИННИ. Женщина, что это за глупая насмешка? (_Она дико смеётся, и он в тревоге отшатывается от неё._) Энни! Что это? (_Она не отвечает ему._ Голос КИННИ _дрожит._) Разве ты не узнаёшь меня, Энни?

(_Он кладёт обе руки ей на плечи и поворачивает её, чтобы посмотреть ей в глаза. Она смотрит на него с глупым выражением лица, на её губах блуждает
улыбка. Он, спотыкаясь, отходит от неё, и она снова начинает тихо играть на органе._)

КИНЕИ (_с трудом сглатывая, хриплым шёпотом, как будто ему трудно говорить_). Ты сказал... ты сходил с ума... Боже!

(_ С верхней палубы доносится протяжный вопль: "Ах, бл-о-о-о-оу!"
Мгновение спустя в световом люке появляется лицо помощника капитана. Он
не может видить_ МИССИС КИНИ.)

ПРИЯТЕЛЬ (в большом возбуждении). Киты, сэр, целая стая
они - в пяти милях от Старбакса, большие!

КИНИ (приводится в действие). Вы спускаете шлюпки?

ПОМОЩНИК. Да, сэр.

КИНИ (с мрачной решимостью). Я иду с вами.

ПРИЯТЕЛЬ. Есть, есть, сэр. (_Jubilantly_) Сейчас вы получите желаемое.
достаточно, сэр.

(_ Его голова убрана, и слышно, как он выкрикивает приказы._)

КИННИ (_поворачиваясь к жене_). Энни! Ты его слышала? Я
пойду за ним. (_Она не отвечает и, кажется, не знает, что он здесь. Он
тяжело смеется, почти стонет._) Я знаю, что ты меня
обманываешь, Энни. Ты не сошла с ума... (_с тревогой_) ты? Я сейчас достану остров — ещё немного, Энни, — а потом мы вернёмся домой. Я не могу повернуть назад, ты же видишь, да? Я должен достать остров. (_В внезапном ужасе_) Ответь мне! Ты ведь не сошла с ума?

(_Она продолжает играть на органе, но не отвечает. Лицо_ МАТА
_снова появляется в окне._)

МАТ. Всё готово, сэр.

(КИНЕИ _поворачивается спиной к жене и подходит к двери,
где на мгновение останавливается и с болью смотрит на неё,
пытаясь сдержать свои чувства._)

МАТ. Идёте, сэр?

КИНЕИ (_его лицо внезапно становится твёрдым и решительным_). Да.

(_Он резко поворачивается и выходит._ МИССИС. КИННИ _похоже, не замечает его ухода. Всё её внимание, кажется, сосредоточено на органе. Она сидит с полузакрытыми глазами, слегка покачиваясь в такт гимну. Её пальцы двигаются всё быстрее и быстрее, и она играет дико и нестройно, как
Занавес опускается._)




Кэмпбелл из Килмора[1]

Дж. А. Фергюсон

[Примечание 1: включено по специальному разрешению издателей,
господ Гоуэнса и Грея, Глазго.]

ПЕРСОНАЖИ

Мэри Стюарт
Мораг Кэмерон
Дугалд Стюарт
Капитан Сандеман
АРЧИБАЛЬД КЭМПБЕЛЛ
ДЖЕЙМС МАКЕНЗИ

СЦЕНА: _Интерьер одинокого домика на дороге из Струана в
Рэннок в Северном Пертшире._

 ВРЕМЯ: _После восстания 1745 года._


 МОРЭГ _беспокойно ходит взад-вперёд. Старуха
сидит на низком стуле у торфяного камина в центре комнаты._

_Комната скудно обставлена, и женщины одеты плохо.
Мораг босиком. В задней части комнаты есть дверь, ведущая на улицу. Слева от двери есть небольшое окно. Справа от комнаты есть дверь, ведущая в сарай. Мораг на мгновение останавливается у окна и смотрит наружу._


Мораг. На улице дикая ночь.

МЭРИ СТИВАРТ. Снег всё ещё идёт?

 МОРЭГ. Да, он танцует и кружится вместе с ветром,
и никак не останавливается. Да, и он такой чёрный, что я не вижу
другую сторону дороги.

 МЭРИ СТИВАРТ. Это хорошо.

(Мораг _передвигается по комнате и нерешительно останавливается. Она
беспокойна, полна ожиданий._)

Мораг. Я буду ставить лампу на подоконник?

Мэри Стюарт. Зачем тебе это делать? Ты не слышала, как он
позвал тебя (_с нетерпением оборачивается_), не так ли?

Мораг (_пожимает плечами_). Нет, но свет в окне покажет ему, что всё в порядке.

МЭРИ СТИВАРТ. Значит, не будет! Свет должен был загореться
_после_ того, как мы услышим сигнал.

МОРАГ. Но в такую ночь он мог звать нас долго,
а мы бы его не услышали.

МЭРИ СТИВАРТ. Не волнуйся так, Мораг. Делай, как он говорит.
А теперь подбрось ещё торфа в огонь и садись.

 МОРАГ (_всё больше волнуясь_). Я не могу, я не могу! Что-то внутри меня говорит, что этой ночью с нами что-то случится. О, этот ветер! Послушай, как он завывает вокруг дома, словно принёс к двери какую-то бедную заблудшую душу, а мы отказываем ей в приюте.

 МЭРИ СТИВАРТ. Не тревожься так. Делай, как я говорю
тебе. Подбрось в огонь побольше торфа.

МОРАГ (у плетеной корзины для торфа). Никогда с тех пор, как я.... Что это было
?

(_ Оба послушайте минутку._)

МЭРИ СТЮАРТ. Это был просто ветер; он усиливается. Больная
ночь для тех, кто бродит по вересковым пустошам.

(Мораг _молча подбрасывает торф в огонь._)

МЭРИ СТИВАРТ. Ты заметила, что сегодня было много людей?

МОРАГ. Нет. После рассвета из Струана пришли красномундирники, и
больше никого не было до девяти, когда мимо прошёл старик, похожий на катехизатора
из Киллихонана. В четыре часа, как раз когда сгущались сумерки, мимо
проскакал всадник с мальчиком, державшимся за стремя, в
направлении Ранноха.

МЭРИ СТИВАРТ. Но больше никаких красных мундиров?

МОРАГ (_качая головой_). На дороге было тихо, как в
холмы, и они безмолвны, как могила. Как ты думаешь, он придёт?

МЭРИ СТИВАРТ. Ты думаешь, у меня есть дар предвидения, девочка, раз ты спрашиваешь меня об этом? Всё, что я знаю, — это то, что прошло пять дней с тех пор, как он был здесь, чтобы поесть и выпить за себя и за остальных, — пять дней и пять ночей, заметь, и он взял с собой совсем немного; и те, кто прячется, не привыкли к такому жестокому обращению, я так думаю. Он должен попытаться выбраться сегодня ночью. Но эта тишина, когда никого не видно с рассвета до заката, мне не нравится, Мораг. Они должны что-то знать. Они должны следить.

(_Обе женщины слышат какой-то звук. Они прислушиваются._)

 МЭРИ СТИВАРТ. Поторопись со светом, Мораг.

 МОРАГ. Но звук доносился с задней стороны дома — с холма.

 МЭРИ СТИВАРТ. Делай, как я говорю. С другой стороны могут наблюдать.

(_Зажигают свечу и ставят её в окно. Девушка спешит к двери._)

МЭРИ СТИВАРТ. Остановись, остановись! Ты бы открыла дверь, если бы из дома светил такой яркий свет? Мужчину было бы видно в дверном проёме за милю. И кто знает, чьи глаза могут наблюдать за тобой? Потуши свет и закрой камин.

(_В комнате полумрак, дверь открыта. Кто-то входит._)

МОРАГ. Ты замёрз, Дугалд!

(СТЮАРТ, _очень уставший, кивает._)

МОРАГ. И промок, о, насквозь промок!

СТЮАРТ. Эррит-Бриг был хорошо охраняем. Мне пришлось плыть
через воду.

(_Старуха снова зажгла свечу и убрала плед с огня._)

МЭРИ СТИВАРТ. Эррит Бриг, значит,

СТЮАРТ (_кивает_). Да, в ущелье, на дальнем берегу Дирига,
на полпути вверх.

МЭРИ СТИВАРТ. Значит, он там?

СТЮАРТ. Да, и Кеппоч также, А еще и больше
с ними.

МЭРИ СТИВАРТ. Уф! (Смотрит на МОРЭГ.)

 СТИВАРТ. Мама, это ты?ну может--

МЭРИ СТЮАРТ. Да, да, Мораг будет вывести питание для Вы
нести обратно. Это под сено в сарае, хорошо спрятал. Мораг принесет это.
-Иди, Мораг, и принеси это.

(МОРАГ входит в другую комнату или сарай, который открывается справа._)

СТЮАРТ. Мама, я удивляюсь тебе; Мораг никогда бы не рассказала ... никогда.

МЭРИ СТИВАРТ. Мораг ещё совсем девчонка. Её никогда не допрашивали.
И кто знает, что она может рассказать.

СТИВАРТ. Ну-ну, это не имеет значения, потому что я говорил вам, где
я их оставил, но не о том, где я их _найду.

МЭРИ СТИВАРТ. Они не там, где ты сказал?

СТИВАРТ. Нет, они ушли из корри прошлой ночью, и я должен найти их (_шепотом_) в тихом месте на Раннохской пустоши.

 МЭРИ СТИВАРТ. Хорошо, что молодая девушка ничего не знает.
 Не говори ей.

(_Он садится за стол; старуха обслуживает его._)

 СТИВАРТ. В такую ночь, как эта, огонь — это весело, а крыша над головой — это большое утешение.

МЭРИ СТИВАРТ. Вы не можете остановить ночь?

СТИВАРТ. Нет. Я должен быть за много миль отсюда, прежде чем на Бен-Дириг взойдёт солнце.

(Мораг _возвращается._)

МОРАГ. Было трудно пройти, Дугалд?

СТИВАРТ. Можно и так сказать. Я спустился с Эррихта на три мили,
а потом, когда добрался до низины, мне пришлось идти по
оврагам из-за снега, который показывает следы человека и
рассказывает о том, кто он, тем, кто умеет читать; а таких
за границей, видит Бог, предостаточно.

 МОРЭГ. Но никто вас не заметил?

 СТИВАРТ. Кто может знать? Ещё до наступления темноты я увидел вдалеке, на склонах Дирига, солдат, а в сторону Раннох-Мур они были разбросаны по всей округе, как чёрные мухи на белом листе. Дикая кошка или любое другое животное, которое не может летать
никогда бы не прорвался. И люди на каждом бриге, у брода и на
перевале! Мне пришлось снова пробираться вверх по склонам; и даже в этом случае
когда я повернул за поворот за Килрейном, я налетел прямо на
часового, укрывшегося за большой скалой. Но после этого стало
легко идти.

МОРАГ. Как это могло быть?

СТЮАРТ. Ну, видишь ли, я снял с него сапоги, и тогда мне не нужно было беспокоиться о том, кто может увидеть мои следы на снегу.

 МОРЭГ. Ты снял с него сапоги!

 СТЮАРТ (_смеясь_). Я сделал то же самое. Это ставит тебя в тупик? Как парень снимает сапоги с красномундирника? Узнай
отвечай, девочка моя, пока я доедаю мясо.

МОРАГ. Может, он спал?

СТЮАРТ. Спит! Спит! Ну, ну, теперь он спит достаточно крепко,
задрав все десять пальцев к небу.

(_ Старуха взяла со стола кинжал. Она кладет его обратно.
снова._ МОРЭГ _видит это и отталкивает Дирка, так что он
скатывается со стола и падает на пол. Она закрывает лицо
руками._)

 МЭРИ СТИВАРТ. Мораг, принеси сырную запеканку. Теперь, когда всё
хорошо и безопасно, мы позаботимся о его комфорте
сегодня вечером. (МОРЭГ _идёт в амбар._) — Я хорошо помню, как её мать говорила
для меня — это был один из тех дней чёрной зимы, когда она умерла, когда
мороз сковал землю, и птицы замертво падали с деревьев, а олени
спускались и прижимались носами к двери — я хорошо помню, что она
сказала перед смертью —

(_Громкий стук в дверь._)

ГОЛОС. Во имя короля!

(_Оба встают._)

МЭРИ СТИВАРТ. Сено в амбаре, скорее, сынок.

(_Стук продолжается._)

ГОЛОС. Открой во имя короля!

(СТЮАРТ _хватает вещи, которые могут выдать его присутствие,
и спешит в амбар. Он не замечает кинжал на полу. Старуха
идёт к двери._)

МЭРИ СТИВАРТ. Кто там? Чего вы хотите?

 ГОЛОС. Откройте, откройте.

(МЭРИ СТИВАРТ _открывает дверь, и_ КЭМПБЕЛЛ ИЗ КИЛМХОРА _следует за_ КАПИТАНом
САНДЕМАНОМ _в дом. За_ КИЛМХОРОМ _идёт человек с кожаным кошельком,
ДЖЕЙМС МАКЕНЗИ, _его клерк. В хвосте идут солдаты с оружием._)

САНДЕМАН. Ха, птица улетела.

КЭМПБЕЛЛ (_который ударил кинжалом по земле и поднял его_).
Но гнездо тёплое, посмотрите.

САНДЕМАН. Кажется, мы помешали ему ужинать. Обыщите дом, ребята.

МЭРИ СТИВАРТ. Я просто одинокая старушка. Вы были
введенный в заблуждение. Я доедал свой ужин.

КЭМПБЕЛЛ (придерживая кортик). А это была твоя зубочистка, да? Na!
Na! Мы знаем, кто мы такие и чего хотим, и, клянусь Круачаном, я
думаю, мы его поймали.

(_ Из амбара доносятся звуки, и солдаты возвращаются с МОРАГ. Она
пряталась от страха, и она все еще держит сыр в
руках._)

САНДЕМАН. Что у нас здесь?

КЭМПБЕЛЛ. Девушка!

МЭРИ СТЮАРТ. Это дочь моего покойного брата. Она была
достать сыр, как вы можете видеть.

Кэмпбелл. Итак, друзья, ещё раз: другая черепаха не заставит себя ждать
прочь. (_Подшучивая над старухой_) Ну-ну, госпожа Стюарт,
и вы заставляете ее прислуживать вам, пока ваша светлость обедает в одиночестве!
 Нехорошо так обращаться с дочерью вашего покойного брата; фу, фу, на вас!

(_Солдаты возвращаются с_ СТЮАРТОМ, _руки которого связаны._)

 КЭМПБЕЛЛ. Разве я вам не говорил! А это, миссис Стюарт, я думаю, будет сын вашей
покойной сестры, или, может быть, дворецкий вашей светлости! Что ж,
женщина, я скажу вам вот что: фараон пощадил дворецкого,
но Эрчи Кэмпбелл никого не пощадит. Нет-нет! Случай с фараоном
не может служить примером. И поэтому , если он
если он не ответит на некоторые вопросы, которые мы должны ему задать, то
к утру он будет висеть так же высоко, как Аман.

(Стюарт _сидит за столом, за которым_ Кэмпбелл _уселся сам. Два солдата охраняют_ СТЮАРТА. _Ещё один стоит за стулом_ КЭМПБЕЛЛА. _Ещё один стоит у двери. Клерк_, Маккензи, _сидит в углу стола._ СЭНДЕМАН _ стоит у камина. _)

 КЭМПБЕЛЛ (_обращаясь к СТИВАРТУ_). Что ж, сэр, в соответствии с законом вы обладаете знаниями и информацией о месте, где укрываются и прячутся некоторые лица, находящиеся в розыске
о проскрипции. Более того, известно, что четыре дня назад
к ним присоединились некоторые другие запрещенные лица, и что
они объединились в попытке обеспечить побег из
эти владения Его Величества короля Георга принадлежат определенным лицам
которые своими преступлениями и государственной изменой могут быть привлечены к смертной казни.
Что скажете?

(СТЮАРТ не отвечает._)

КЭМПБЕЛЛ. Значит, вы это признаете?

(Стюарт _как и прежде._)

Кэмпбелл. Ну-ну, мой мальчик. Ты в большой опасности.
За этим стоят важные государственные дела, которые тебе не по плечу
Понимание. Говорите, и вам же будет лучше.

(Стюарт _молчит, как и прежде._)

Кэмпбелл. Послушайте. Я буду с вами откровенен. Этой ночью вам ничего не грозит — и я хочу, чтобы все в этом доме обратили внимание на мои слова, — этой ночью вам ничего не грозит, если вы предоставите необходимую информацию.

(Стюарт _как и прежде._)

КЭМПБЕЛЛ (с внезапной страстью). Сэндеман, приложи свой меч к
туше этого тупого осла и посмотри, не испачкает ли он его язык.

 СТИВАРТ. Возможно, мистер Кэмпбелл, мне стоит сказать
несколько слов, чтобы вы не тратили на это силы. Вот что я скажу: пока вы не заговорите о Раннохе
Лох до вершины Шихалиона, вы не заставите меня сказать «да» или «нет».

КЭМПБЕЛЛ ( _спокойно_ ). Вы так думаете? Нет, на вашем месте я бы не был так уверен. У меня большой жизненный опыт, и, исходя из него, я бы сказал, что только глупцы и мертвецы никогда не меняют своего мнения.

СТИВАРТ (_тоже тихо_). Тогда вы пополните свой опыт
сегодня вечером, мистер Кэмпбелл, и вам будет что рассказать
по другую сторону.

 КЭМПБЕЛЛ (_постукивая по табакерке_). Вполне возможно, молодой сэр, но
я хотел бы обратить ваше внимание на следующее: пока вы
если вы готовы держать язык за зубами в положении дурака, готовы ли вы сделать то же самое в положении мертвеца?

(КЭМПБЕЛЛ _выжидающе молчит._ СТИВАРТ _молчит, как и прежде._)

КЭМПБЕЛЛ. Ну-ну, если вы боитесь, мой мальчик, клянусь вам честью джентльмена...

СТИВАРТ. Боится!

(_Он презрительно плюет в сторону_ КЭМПБЕЛЛА.)

КЭМПБЕЛЛ (_в ярости_). Проклятый упрямый хайлендер. (_Сандеману_
.) Прикажите его вывести. Мы сделаем это по-другому.

(КЭМПБЕЛЛ _встает._ Солдаты уводят СТИВАРТА в сарай._)

КЭМПБЕЛЛ ( _идя_ ). Некоторые глупцы, Сандеман, аплодировали бы
этому упрямству и называли бы его постоянством. Постоянство! Что ж, у меня
был большой жизненный опыт, и я никогда не видел здравомыслящего
человека, равнодушного к жёлтому металлу. Если такой человек и
существует, то очевидно, что он не здравомыслящий. Верность!
«Ну, это просто упрямство. Они просто видят, что ты чего-то от них хочешь, а они такие чертовски эгоистичные и упрямые, что не уступят. И из-за природной неспособности их мозгов удерживать больше одной мысли за раз они не видят, что
вернуть можно что-то положить в ладони, гораздо больше
выгодно. (_Sits снова на стол._) Aweel, принести госпоже Стюарт
вверх.

(Старую женщину ставят перед ним на то место, где раньше был сын._)

КЭМПБЕЛЛ (_ более заискивающе_). Ну нет, госпожа Стюарт, хорошая женщина.
женщина, для вас это настоящее предзнаменование. Я бы просто хотел
посоветовать вам быть откровенной. Несомненно, твои мысли в смятении. Ты не знаешь, куда повернуть. Может быть, ты, как псалмопевец, говоришь:
"Я смотрел туда и сюда, и не было никого, кто бы утешил меня или
пожалел моих сирот-детей." Но, видишь ли, ты
Это было бы неправильно; и, если вы расскажете мне всё, что знаете, я останусь вашим другом. Доверьтесь Эрчи Кэмпбеллу.

 МЭРИ СТИВАРТ. Я не доверяю Кэмпбеллам.

 КЭМПБЕЛЛ. Ну-ну, я сам с ними не в ладах. Есть ае Кэмпбелл, что я забочусь Макл-шо, после
а'. Но, хорошая жена, это не Кэмпбеллов мы стараемся НОО;
так что, пока время поджимает, мы будем называть вас "_birze yont_", как они говорят
сами. Тогда нет, говорите громче.

(МЭРИ СТЮАРТ молчит._)

КЭМПБЕЛЛ (начинает мрачно и переходит к изумлению,
возмущению, притворному презрению к матери и жалости к
сын, притворяясь печальным, что, за исключением концовки, заставляет его говорить с запинкой_). Ах, и ты тоже. Полагаю, ты понимаешь, женщина, что будет с твоим сыном? (_Своему клерку_) Вот тебе и прекрасная мать, Джеймс! Ты можешь в это поверить? Она знает, что могло бы спасти её сына — того самого младенца, которого она кормила грудью; но спасёт ли она его? Нет! Нет! Сэр, он может сам о себе позаботиться! Мать, мать! Ха! Ха!

(КЭМПБЕЛЛ _смеётся._ МАКЕНЗИ _глупо хихикает._ КЭМПБЕЛЛ _делает паузу, чтобы
посмотреть, как его слова подействуют._)

Да, можно было бы подумать, Джеймс, что она вспомнит то время
когда он был совсем маленьким и боялся всех ужасов, что таятся во тьме, и как он смотрел на неё, как на надёжную опору, и бежал к ней с протянутыми руками, пряча лицо от страха в её платье. Тьма! Сейчас тёмная ночь, и перед ним долгий путь.

(_Он снова делает паузу._)

Можно было бы подумать, Джеймс, что она бы возражала против того, что она укрывала его от зимних холодов и защищала от летней жары, а когда он начал вставать на ноги, она следила за всеми
полевыми животными, за водой и огнём, которые
стать её врагами — и к чему вся эта забота? — скажи мне,
мой друг, к чему всё это, если она оставит его в конце концов
висеть на дереве на конце пеньковой верёвки — чтобы его плоть
стала кормом для пернатых — её сына, её маленького сына!

МЭРИ СТИВИТ. Мой сын не виновен ни в каком преступлении!

КЭМПБЕЛЛ. Разве нет? Что ж, миледи, раз вы не верите мне на слово,
может, вы прислушаетесь к мистеру Маккензи? Что скажете,
Джеймс?

МАККЕНЗИ. Он виновен в пособничестве и содействии в укрывательстве
лиц, находящихся под запретом, а также в том, что был найден в
владение оружием, противоречащее закону, и то, и другое очень тяжкие преступления
.

КЭМПБЕЛЛ. Очень хорошо сказано, Джеймс! Форби, между нами, миссис
Стюарт, молодой человек, в мои мнения на этот счет виновен еще и в другом преступлении
(_snuffs_) - он виноват в чудовищном преступлении, не зная, на
с какой стороны его хлеб намазан маслом.--Пойдем сейчас же--

МЭРИ СТЮАРТ. Ты не смеешь и пальцем тронуть парня, ты не смеешь
повесить его.

МАКЕНЗИ. А почему бы джентльмену не повесить его, если ему
это нравится?

(КЭМПБЕЛЛ _постукивает по табакерке и берет щепотку._)

МЭРИ СТИВАРТ (_настойчиво_). Кэмпбелл из Килмора, положи только
Я наложу проклятие семи колец на Дугалда Стюарта, и вес Бена Круахана будет
ничтожен по сравнению с тем, что ляжет на твою душу. Я наложу
проклятие семи колец на твою жизнь: я призову
пламя Эфрона, синее, зелёное и серое пламя, чтобы
уничтожить твою душу: я прокляну тебя в твоём доме,
и в жене, которую он приютит, и в детях, которые никогда
не будут носить твоё имя. Да, и вы будете прокляты.

КЭМПБЕЛЛ. (_Взволнован, табакерка выпадает из его дрожащей руки._)
Ха-ха, женщина! Ты, ты... (гневно)
старая ведьма, как ты смеешь говорить мне такое! Я тебя сначала
выпорю, а потом сожгу на костре как ведьму. Будь проклято это упрямое и
суеверное стадо! (_Сандеману_) Нам нужно было прийти сюда
раньше него и подслушать в амбаре, Сандеман!

 САНДЕМАН. А, ты имеешь в виду подслушивать за дверью! Я никогда об этом не думал!

 КЭМПБЕЛЛ. Разве нет? Хм! Что ж, без сомнения, во вселенной есть много
вещей, которые ещё ждут, когда вы о них подумаете.
Что вы можете возразить?

САНДЕМАН. Есть два возражения, Килмор, которые вы могли бы
понять.

КЭМПБЕЛЛ. Назовите их.

СЭНДЕМАН. Ну, во-первых, у нас нет крыльев, как у ворон, чтобы летать,
а следы на снегу — во-вторых, женщина сказала бы ему, что мы были там.

КЭМПБЕЛЛ. Даже если бы я сказал ей, что у меня есть власть посадить её в Инвернесскую
тюрьму.

МЭРИ СТИВАРТ (_с презрением_). Да, даже если бы вы сказали мне, что у вас есть
власть посадить меня в ад, мистер Кэмпбелл.

КЭМПБЕЛЛ. Уберите отсюда эту визжащую Иезавель, Сэндеман,
мы быстро с этим покончим. (_Солдаты уводят ее в сторону
амбара._) Нет, не туда, бросьте эту старую девку в снег.

 МЭРИ СТИВАРТ. Вы никогда его не найдете, Кэмпбелл, никогда, никогда!

КЭМПБЕЛЛ (разъяренный). Найдите его! Да, клянусь Богом, я найду его, даже если мне
придется заглянуть под каждый камень в горах, от Кабана из
Баденоха до свиньи из Атола. (_ Пожилая женщина и солдаты выходят
наружу._) А теперь, капитан Сэндиман, мы с вами должны перекинуться парой слов
или двумя. Я заметил ваше возражение против прослушивания под дверями и так далее.
далее. Теперь я делаю необходимые поправки на молодость и грандиозные
и величественные идеи, которые были широко распространены в то время. Я и сам их придерживался. Но, друг мой, если бы ты пробыл в здании парламента в Эдинбурге столько же, сколько я, с парой
Тонкие пальцы на дне карманов, вам бы следовало отбросить свои
высокопарные мысли, как это сделал я. Нет, в этом деле не поможет
никакая высокопарность...

СЭНДЕМАН. Сэр!

КЭМПБЕЛЛ. Тише, тише, капитан Сэндеман, и выслушайте то, что я хочу сказать. Я с сожалением заметил в ваших высказываниях и поведении несколько вещей, которые мне не нравятся. Я бы хотел сказать вам на ухо всего одно слово: вот оно. Эти вещи, Сэндеман, не способствуют продвижению по службе у Его Величества.

 СЭНДЕМАН. Килмор, я солдат, и если я высказываю своё мнение,
Вы должны простить меня, если мои слова покажутся вам резкими. Мне не нравится эта
работа, но я ненавижу ваши методы.

КЭМПБЕЛЛ. Можете не любить методы, но работу вы должны выполнять!
Методы — это моё дело. Позвольте мне рассказать вам о реальном положении дел. Короче говоря, это не больше и не меньше, чем это. Мы с вами оба здесь для того, чтобы провести в жизнь
Закон об умиротворении Шотландского нагорья. Это означает наведение порядка в очень большом беспорядке,
Сэндимен, в очень большом беспорядке. А какова ваша особая роль в этой работе? Я скажу вам, приятель: вы и ваши люди — просто пчёлки
в руках блюстителей закона Короны. В этом округе,
Я приказываю, и вы подчиняетесь! (_ Он указывает на дверь сарая._) Теперь подчиняйтесь,
Капитан Сэндиман.

САНДЕМАН (в некотором волнении). Какова ваша цель? Чего вы добиваетесь
? Я бы многое отдал, чтобы заглянуть в ваши мысли.

КЭМПБЕЛЛ. Не морочьте мне голову: какое отношение к этому имеет солдат? Вас должны волновать приказы Его Светлости.
Уберите своего человека и поставьте его к стене.

СЭНДЕМАН. Килмор, это убийство — убийство, Килмор!

КЭМПБЕЛЛ. Ути-пути, приятель, в этом нет ничего особенного.

СЭНДЕМАН. Я должен попросить у вас ордер.

 КЭМПБЕЛЛ. Тогда скорее: Маккензи принесёт его вам.

(КЛЕРК _начинает писать._ СЭНДЕМАН _и солдаты выводят_ СТЮАРТА
_на улицу, КЭМПБЕЛЛ _сидит, пока они не уходят._ КЛЕРК _дописывает,
КЭМПБЕЛЛ _подписывает ордер, и первый уходит._КЭМПБЕЛЛ_ _один,
если не считать_ МОРЭГ КЭМЕРОН, _которая сидит, съёжившись, на стуле у
огня, и КЭМПБЕЛЛ её не замечает.)

КЭМПБЕЛЛ (_как бы размышляя вслух_). Меня избили
за это. Странно, да? Раньше я бы сказал, что нет ничего проще. И все же... и все же... вот оно!..
Для меня это был бы грандиозный успех... Клуни, Кепчох, Локил,
и, может быть... может быть, чёрт! когда я думаю об этом! Одно слово,
прошептанное на ухо, — просто указательный палец, и всё бы
поняли. Но нет! их видения, их мечты превзошли меня. «Сегодня вечером вы пополните свой
опыт, мистер Кэмпбелл, и вам будет что противопоставить
другой стороне, — говорит он. — Да, и, клянусь Богом, я кое-что
добавил к этому, и мне это не очень нравится — что
мечта может быть сильнее вооружённого сильного человека. — Вот и я,
Арчибальд Кэмпбелл из Килмора, облечённый властью.
служитель закона Короны, держащий в своих руках власть над жизнью и смертью, огонь и меч, подкреплённый видимой властью вооружённых людей, и всё же я бессилен перед мечтами старухи и полувзрослого мальчишки — солдаты, лошади, виселица и жёлтое золото значат для них не больше, чем ветер, дующий им в лицо. — Странно, что я этого не понимаю.— Это то, что отвращает человека от мысли о том,
что на этой земле есть вероятность. — Меня избили
за это. Да, эта парочка избила меня, — хотя это
Через несколько секунд один из них умрёт.

 МОРЭГ (_встаёт и смотрит на него; её голос звучит как эхо его голоса_). Мёртв!

 КЭМПБЕЛЛ (_торопливо оборачивается_). Что это?

 МОРЭГ. Он мёртв?

 КЭМПБЕЛЛ (_мрачно_). Пока нет, но если вы посмотрите в это окно
(_ он указывает на окно_) сейчас вы увидите, как его готовят к
смерти.

(_ Он начинает собирать предметы личного имущества, шляпу и т.д._)

МОРАГ. Я расскажу вам.

КЭМПБЕЛЛ (ошеломленно). Что?

МОРАГ. Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.

КЭМПБЕЛЛ (тихо). Боже милостивый, и подумать только, подумать только, что я был на
в самом действии - в самом действии... Скажи мне... скажи мне немедленно.

МОРАГ. Ты обещаешь, что его не повесят?

КЭМПБЕЛЛ. Он не будет. Я клянусь в этом.

МОРАГ. Ты вернешь его мне?

КЭМПБЕЛЛ. Я верну его невредимым.

МОРАГ. Затем (КЭМПБЕЛЛ _подходит ближе_), в ущелье на полпути к
противоположному берегу Дирига — Боже, спаси меня!

КЭМПБЕЛЛ. Поел после всех. Я их всех накормил! Лоард, Лоард!
 я снова могу верить в разумность Твоего мира. (_Снова
накидывает на себя плащ, надевает шляпу и т. д._) И подумать только, подумать только, я
собирался уйти, как побитая собака!

МОРАГ. Теперь его не повесят?

 КЭМПБЕЛЛ (_усмехается и смотрит в окно, прежде чем ответить, и
стоит у двери, когда говорит_). Очень близко, очень близко. Послушайте!

 (_Он поднимает руку — слышится залп из мушкетов. КИМХОР
выходит, закрыв за собой дверь. После короткого молчания
входит старуха и делает несколько шагов вперед._)

МЭРИ СТИВАРТ. Ты слышала, Мораг Кэмерон, ты слышала?

(_Девушка рыдает, уткнувшись головой в руки._)

МЭРИ СТИВАРТ. Ох, тише, тише, я бы слушала, пока
последний звук не растворился в высоких холмах и не исчез за ними.
Весь мир. — Тебе подобает плакать, дитя, которое
ничего не понимает; но мои глаза никогда не наполнятся слезами из-за
Дугалда Стюарта. Прошлой ночью я была всего лишь матерью мальчика,
который пас овец на холмах Атоля: сегодня утром я — мать
человека, который входит в число величайших на земле. По всей
стране будут говорить о Дугалде Стюарте. Матери будут
учить своих детей быть мужчинами по его примеру. Да будет славен его род,
рассказывающий прекрасные истории. — Пришли великие люди, пришли в своей гордыне,
ужасные, как буря, и хитрые, как
они говорили коварные слова. С ними была Смерть.... Он был всего лишь
парнем, совсем юным парнем, у которого впереди были долгие дни и
величие мира. Но он скрыл от него все это. "Говори", - сказали они.
"Говори, и жизнь и великое богатство достанутся тебе".
Но он вообще не сказал ни слова! Громким было нарастание их гнева!
Пусть сердце твоё возрадуется, Мораг Кэмерон, ибо снег окрашен
его кровью. Есть вещи, превыше смерти. Пусть
те, кто ещё дети, прольют слёзы.

(_Она подходит и кладёт руку на плечо девочки._)

МЭРИ СТИВАРТ. Давайте пойдём и занесём его в дом, а не оставим лежать там одного.

 [ЗАНАВЕС]




 СОЛНЦЕ[1]

 Джон Гласуорси


СЦЕНА: ДЕВОЧКА сидит, согнувшись, на корточках на
заборе у реки. Мужчина с серебряным значком стоит рядом с ней,
сжимая в руках изношенную верхнюю доску. У ДЕВУШКИ нахмурены брови; в её глазах
отражаются воспоминания. МУЖЧИНА смотрит на ДЕВУШКУ; у него
мрачное, искажённое лицо. Светит яркое солнце; течёт тихая река;
кукует кукушка; вдоль живой изгороди, которая заканчивается у
перелаза на тропе, цветут первоцветы.

[Примечание 1: Из журнала _Scribner's Magazine_, май 1919 г.
Авторское право принадлежит Чарльзу Скрибнеру и его сыновьям; включено по специальному
разрешению автора и издателей.]

ДЕВУШКА. Бог знает, что он скажет, Джим.

МУЖЧИНА. Пусть говорит. Он опоздал, вот и всё.

ДЕВУШКА. Он не мог прийти раньше. Я напугана. "Он любил"
меня.

МУЖЧИНУ. А ты разве мне не нравишься? Боже мой!

ДЕВУШКА. Я должен был подождать, Джим; с "я в бою".

МУЖЧИНА (страстно). А как же я? Разве я не участвовал в
драке, не заработал всё, что мог?

ДЕВУШКА (_прикасаясь к нему_). Ах!

МУЖЧИНА. Ты...

(_ Он не может произнести ни слова._)

ДЕВУШКА. Не такой, как ты, Джим... не такой, как ты.

МУЖЧИНА. Значит, у тебя дух.

ДЕВУШКА. Я обещал ему.

МУЖЧИНА. Удача для одного - отрава для другого. Я видел это.

ДЕВУШКА. Я должен был "а" подождать. Я никогда не думал, что он вернется
с боя.

МУЖЧИНА (_grimly_). Может, ему лучше не приходить.

Девушка (_looking обратно по кудели-path_). Что ж е будет как я
интересно?

Мужчина (_gripping ее shoulder_). Дейз, никогда не бросай меня,
или я убью тебя, и его тоже.

(ДЕВУШКА _смотрит на него, вздрагивает и прижимается губами к его губам._)

ДЕВУШКА. Я бы никогда не смогла.

МУЖЧИНА. Ты побежишь за ним? Он никогда нас не найдёт.

(ДЕВУШКА _качает головой._)

МУЖЧИНА (_тупо_). Что толку оставаться? Мир велик.

ДЕВУШКА. Я бы предпочла выбросить это из головы и вернуться домой.

МУЖЧИНА (_сжимая кулаки_). Это искушение Провидения.

ДЕВУШКА. Который час, Джим?

МУЖЧИНА (_глядя на солнце_). Полпятого.

ДЕВУШКА (_смотрит вдоль дороги_). Он сказал, что в четыре.
Джим, тебе лучше пойти.

МУЖЧИНА. Не я. _У меня_ нет настроения. Я повидал столько же ада, сколько и он, в любой день. Какой он?

ДЕВУШКА (_dully_). Я не знаю, просто. Я не видела его эти три
года. Я больше ничего не знаю, с тех пор как узнала тебя.

МУЖЧИНА. Большой или маленький?

ДЕВУШКА. Примерно твоего размера. О! Джим, вперед!

МУЖЧИНА. Не бойся! Что может сделать такой болван, как этот, с пушками старого Фрица? Мы не сдвинулись с места, когда они приближались. Если ты уйдёшь, я уйду, а иначе нет.

(_Она снова качает головой._)

ДЕВУШКА. Джим, ты правда меня любишь? (_В ответ МУЖЧИНА жадно обнимает её._) Мне не стыдно... мне не стыдно. Если бы ты
мог видеть меня здесь.

МУЖЧИНА. Дейзи! Если бы я знал тебя там, я бы никогда не смог...
Они приняли меня за дезертира. Вот как сильно я тебя
люблю!

ДЕВУШКА. Джим, не поднимай руку. Обещаю!

МУЖЧИНА. Так и должно быть.

ДЕВУШКА. Обещаю!

МУЖЧИНА. Так и должно быть. Если он будет молчать, я тоже. Но я не отвечаю за это — не всегда, говорю вам прямо, — не с тех пор, как я через это прошла.

ДЕВУШКА (_дрожащим голосом_). И, может быть, он не такой.

МУЖЧИНА. Скорее всего, нет. Это выбивает почву из-под ног, говорю вам.

ДЕВУШКА. Боже, помоги нам!

 МУЖЧИНА (_мрачно_). Ах! Мы слишком часто это говорим. То, что мы хотим,
мы берём, и никто не может нам это дать, и нет
страх остановит нас; мы видели, к чему это приводит.

ДЕВУШКА. Может, и он тоже так скажет.

МУЖЧИНА. Тогда это будет он или я.

ДЕВУШКА. Я боюсь.

МУЖЧИНА (_нежно_). Нет, Дейзи, нет! (_ Он достает нож._)
Река - это Энди. Одним больше или меньше. Он не будет вооружать тебя; ни меня
тоже.

ДЕВУШКА (хватая его за руку). О! нет! Отдай это мне, Джим!

МУЖЧИНА (улыбаясь). Не бойся! (_ Он убирает это._) Не будет в этом никакой
необходимости, вот как. Ладно, малышка Дейз, нельзя ожидать, что ты
будешь видеть то, что видим мы. Что вообще такое жизнь?
Я видел тысячу взяли в пять минут. Я видел мертвых людей на
провода, как мухи на лету-бумаги; я был мертв
меня и раз undred. Я убил дюжину человек. Это ерунда.
Он в безопасности, если не разбередит мою кровь. Если он это сделает, никто не будет
в безопасности; ни я, ни кто-либо другой; даже ты. Я говорю
трезвый.

ДЕВУШКА (мягко). Джим, ты не пойдешь драться, когда выглянет солнце
и все птицы будут кричать?

МУЖЧИНА. Это зависит от него. Я не ищу этого. Дейз, я
люблю тебя. Я люблю твои глаза. Я люблю твои волосы. Я люблю тебя.

ДЕВУШКА. И я люблю тебя, Джим. Я не хочу ничего, кроме тебя,
во всём мире.

МУЖЧИНА. Аминь, моя дорогая. Поцелуй меня крепче!

(_Звук поющего голоса прерывает их объятия._ ДЕВУШКА
_вырывается из его объятий и оглядывается назад, на тропинку._Мужчина_ отступает к изгороди, потирая бок, где спрятан нож. Песня приближается._)

 Я буду там сегодня вечером,
 Где поля белоснежные,
 Банджо звенят, негры поют,
 И весь мир кажется ярким.

ДЕВУШКА. Это он!

МУЖЧИНА. Не волнуйся, Дэйз. Я здесь!

(_Пение прекращается. Мужской голос говорит: «Боже! Это Дейз; это
сама маленькая Дейз_!» ДЕВУШКА _застывает на месте. По другую сторону
перелаза появляется фигура солдата. Его фуражка заткнута за пояс,
волосы блестят на солнце; он худощавый, исхудавший, загорелый и
смеющийся._)

СОЛДАТ. Дейз! Дейз! Привет, старая красотка!

(ДЕВУШКА _не двигается, преграждая путь, как бы то ни было._)

ДЕВУШКА. Привет, Джек! (_Тихо_) Мне нужно кое-что тебе сказать.

СОЛДАТ. Что же это за новости в такой прекрасный день? Да, мне нужно кое-что тебе рассказать.
Это займёт у меня годы. - Ты скучала по мне, Дейзи?

ДЕВУШКА. Тебя так долго не было.

СОЛДАТ. Так и есть. Боже мой! Так принято в армии. Я
сказал, что когда выйду оттуда, то буду смеяться. Я
думал о тебе, Дэйз, как о солнце, когда надвигалась гроза и
дул ветер. Помнишь ту последнюю ночь в лесу?
"Вернись и поскорее женись на мне, Джек!" Что ж, вот он я — получил пропуск на небеса. Больше никаких драк, никаких скитаний, никаких
бессонных ночей. Теперь мы можем пожениться, Дэйзи. Мы можем жить в достатке и' 'счастьи.
 Поцелуй нас, красавица.

ДЕВУШКА (_отступая назад_). Нет.

СОЛДАТ (_неподвижно_). Почему нет?

(Мужчина быстрым движением подходит к изгороди со стороны
девушки._)

Мужчина. Вот почему, солдат.

Солдат (_перепрыгивая через изгородь_). Кто ты, Помпей? Солнце
не светит тебе в спину, да? Кто ты, Дейз?

ДЕВУШКА. Мой мужчина.

СОЛДАТ. Твой мужчина! Чёрт! «Таффи был валлийцем, Таффи был
вором»! Ну что, солдат? Значит, ты тоже через это прошёл. Я
смеюсь этим утром, как будто мне повезло. Ах! Я вижу твой
нож.

МУЖЧИНА (наполовину вытащивший нож_). Не смейся надо мной._,
Говорю тебе.

СОЛДАТ. Не над тобой, солдат, не над тобой. (_ Он переводит взгляд с одного на другого
другой._) Я смеюсь над всем подряд. Откуда ты это взял, солдат?

 МУЖЧИНА (_внимательно_). Из лёгких.

 СОЛДАТ. Подумай об этом! И я никогда не был тронут. Четыре года и
 никогда не был тронут. И вот ты пришёл и забрал мою девушку. Ничего не
делаю! Ха! (_Снова переводит взгляд с одного на другого, затем отводит его в сторону._)
Что ж! Весь мир у моих ног. (_Он смеется._) Я подарю тебе Дейз в качестве
защитника легких.

Мужчина (_гневно_). Не подаришь. Я ее забрал.

СОЛДАТ. Тогда всё в порядке. Продолжай в том же духе. Я смеюсь,
и ты не можешь меня остановить, хоть ты и чёрный! Прощай, малышка Дейз!

(ДЕВУШКА _делает шаг по направлению к нему._)

МУЖЧИНА. Не трогай его!

(ДЕВУШКА _стоит в нерешительности и вдруг заливается слезами._)

СОЛДАТ. Послушай, солдат, пожми мне руку! Я не хочу видеть, как плачет девушка, в такой день, когда светит солнце. Я видел слишком много
сожалений. Ты и я были в стороне. Мы
пострадали. Потрясены!

МУЖЧИНА. Ты что, шутишь? Ты никогда не любил её!

СОЛДАТ. О! Я думал, что любил.

МУЖЧИНА (_гневно_). Я буду драться с тобой за неё.

(_Он роняет нож._)

СОЛДАТ (_медленно_). Солдат, ты сделал своё дело, а я — своё.
Кажется, мы оба пошли разными путями.

ДЕВУШКА (_умоляюще_). Джим!

МУЖЧИНА (_со сжатыми кулаками_). Я не хочу этой благотворительности. Я хочу только то, что могу взять.

СОЛДАТ. Дейз, кого из нас ты оставишь?

ДЕВУШКА (_закрывая лицо_). О! _Его._

СОЛДАТ. Видишь, солдат! Бросьте ваше тело чуть-чуть, сейчас. Нет ничего
для него, но смех. Ты меня знаешь. Смеяться, солдат!

ЧЕЛОВЕК. Вы blarsted--

(ДЕВУШКА подскакивает к нему и затыкает ему рот._)

СОЛДАТ. Бесполезно, солдат. Я не могу этого сделать. Я сказал, что буду смеяться
сегодня, и я буду смеяться. Я прошёл через это, и
через всю эту мерзость; я прошёл через горе. Больше никогда! Ура,
приятель! Солнце сияет!

(_Он отворачивается._)

ДЕВУШКА. Джек, не думай обо мне слишком плохо!

СОЛДАТ (_оглядываясь_). Не бойся, милая старушка! Наслаждайся своей
фантазией! До свидания! Да благословит вас Бог!

(_Он поёт и идёт по тропинке, и песня_--

 Я буду прямо там сегодня вечером
 Где поля белоснежные;
 Звенят банджо, негры поют--
 Весь мир кажется ярким!--

_ исчезает вдали._)

МУЖЧИНА. Он сумасшедший.

ДЕВУШКА (смотрит на тропинку, сложив руки). Солнце коснулось его, Джим!

 [ЗАНАВЕС]




 КОРОЛЬ ДУРАКОВ[1]

 Луиза Сондерс

[Примечание 1: эта пьеса полностью защищена авторским правом и может быть
использована только с письменного разрешения Нормана Ли Суортаут, Саммит, Нью-Джерси, и с выплатой гонорара. Включено с разрешения автора и мистера Суортаут.]

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ДИРЕКТОР
СИНИЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ
ЖЕЛТЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ
1-Й ПОЖАРНЫЙ
2-Й ПОЖАРНЫЙ
ПОМПДЕБИЛЬ ВОСЬМОЙ, КОРОЛЬ СЕРДЕЦ
 (произносится как Пом-ди-биль)
 КАНЦЛЕР
 КОРОЛЬ СЕРДЕЦ
 УРСУЛА
 ЛЕДИ ВИОЛЕТТА
 ШЕСТЬ МАЛЕНЬКИХ ПАЖЕЙ


 (УПРАВЛЯЮЩИЙ _появляется перед занавесом в камзоле и штанах. В руках у него шляпа с длинным красным пером._)

МЕНЕДЖЕР (глубоко кланяясь). Дамы и господа, сейчас вы услышите правду о старой легенде, которая на протяжении веков была искажена, правду, которая до сих пор была скрыта за вышитым занавесом стиха о Червонном Валете, который был не валетом, а настоящим героем. Вы согласитесь со мной, джентльмены и достопочтенные дамы, что это редкая правда! Только тихие, бесстрастные явления природы кажутся такими, какие они есть. Облака, окутанные сиянием, плывут по голубому небу, сосны в тени, тёмно-зелёные, отражаются в неподвижных водах,
созерцательная тайна холмов — эти вещи, которые существуют,
погружённые в своё собственное существование, — это совершенные
чаши истины.

Но мы, джентльмены и трижды уважаемые дамы, барахтаемся в
запутанной сети предрассудков и интриг. Мы ослеплены условностями, мы подавлены непониманием, мы
отвлечены насилием, мы обмануты лицемерием, пока слишком часто
злодеи не получают награды за благородство, а по-настоящему
великодушных не подозревают, им не доверяют и их не
осуждают.

И поэтому, дамы и господа, ради справедливости, а также, я
Осмелюсь надеяться, что для вашего одобрения я снял своих кукол с пыльных полок. Я отполировал их лица, почистил одежду и подвесил их на нитках, чтобы они могли разыграть для вас эту историю.

(_Он раздвигает занавески, и мы видим двух кондитеров в широких белых колпаках и безупречных фартуках, которые застыли в напряжённых позах, направив свои деревянные ложки длиной в три фута в потолок. Они находятся в одной из кухонь_ ПОМПДЕБИЛЯ ВОСЬМОГО, КОРОЛЯ СЕРДЕЦ. _Это приятная кухня с рядом
маленьких мансардных окон и огромной печью, украшенной гербом_
ПОМПДЕБИЛЬ — _вздыбленное сердце на золотом щите._)

ДИРЕКТОР. Вы видите здесь, дамы и господа, двух поваров-кондитеров,
принадлежащих королевскому двору Помпдебиля Восьмого, — Синего
Хоуза и Жёлтого Хоуза по имени. По моему сигналу они
приступят к работе, и, поскольку они сделаны с поразительной
изобретательностью, они будут выглядеть как живые. К счастью,
однако, вам не стоит опасаться, что, если они вам понравятся,
вино вашей благодарности ударит им в голову — ведь их головы
сделаны из проволоки и дерева; и, к счастью,
они всего лишь из дерева и проволоки, они будут избавлены от позора и
унижения, которые постигли бы их в противном случае, если бы они не
получили вашего одобрения.

Спектакль, достопочтенные дамы и господа, сейчас начнётся.

(_Он хлопает в ладоши. Мгновенно оживают два_ кондитера._
ДИРЕКТОР _кланяется и уходит со сцены._)

СИНИЙ. Всё готово к этому великому событию?

ЖЁЛТЫЕ ШЛАНГИ. Всё. Огонь, пылающий в печи,
Пажи, одетые в свои лучшие наряды, ждут в кладовой с
разными баночками, наполненными лучшим маслом, самым сладким сахаром,
Самый острый перец, самое жирное молоко,

СИНИЙ КАНАТ. Да, да, без сомнения. (_Задумчиво_) Это большая ответственность, которую они возложили на наши плечи.

ЖЕЛТЫЙ КАНАТ. Ах, да. Я никогда не чувствовал себя таким важным.

СИНИЙ КАНАТ. И таким неудобным.

ЖЕЛТЫЙ КАНАТ. Даже в тот день, или, скорее, в ту ночь, когда я проснулся
и обнаружил, что стал знаменитым, — я имею в виду то время, когда я представил изумлённому миру своё творение «Суфле из сердец колибри с белым вином», — я не чувствовал себя более важным. Это приятное
ощущение!

СИНИЙ КАЙФ. Мне это совсем не нравится. От этого величия у меня кружится голова
на котором они нас разместили. Леди Виолетта стройна и светловолоса.
 На мой взгляд, она не похожа на человека, способного приготовить хорошее тесто. На собственном опыте я убедился, что самые полные женщины готовят самое лёгкое тесто, и _наоборот._ Что ж, предположим, что она не пройдёт этот экзамен — предположим, что её тесто комковатое, белое, как кожа варёной курицы.

ЖЁЛТЫЕ ШТАНЫ. Тогда, согласно закону Королевства Червей,
мы должны осудить его, и леди Виолетта не сможет стать невестой
Помпдебиль. Её отправят обратно на родину верхом на
муле.

СИНИЙ КАПЮШОН. И она такая красивая, такая изысканная! Что за закон! Что
за возмутительный закон!

ЖЕЛТЫЙ КАПЮШОН. Возмутительный закон! Как вы смеете! Нет ничего более
необходимого для благополучия нации, чем наше искусство. Хорошие повара
умеют готовить, не так ли? Разве королева не должна подавать пример другим женщинам? Разве наши отцы и деды не судили блюда предыдущих королев червей?

СИНИЙ КАНАЛ. Я бы хотела замешивать тесто для завтрашнего завтрака.

ЖЁЛТЫЙ КАНАРЕЙ. Фу! Ты ни на что другое не годишься. Государственные дела тебе не по
силам.

(_Раздаётся отдалённый звук труб._)

СИНИЙ КАНАРЕЙ (_нервно_). Что это?

ЖЁЛТЫЙ КАНАРЕЙ. Король приближается! Церемонии вот-вот
начнутся!

СИНИЙ КАНАРЕЙ. Всё готово?

ЖЁЛТЫЙ КАПЮШОН. Я же говорил тебе, что всё готово. Стой смирно;
ты белый, как стебель сельдерея.

СИНИЙ КАПЮШОН (_считает по пальцам_). Яблоки, лимоны, персики,
варенье... Варенье! Ты забыл варенье?

ЖЁЛТЫЙ КАПЮШОН. Чёрт возьми, забыл!

СИНИЙ КАПЮШОН (_вопит_). Мы пропали!

ЖЕЛТЫЕ КОЛГОТКИ. Она может и не требовать этого.

(_Оба стоят очень прямо и отчаянно пытаются казаться
спокойными._)

СИНИЙ ТРУБАЧ (_очень нервничает_). Какая дверь? Какая дверь?

ЖЕЛТЫЙ ТРУБАЧ. Большая, идиот. Успокойся!

(_Звук труб усиливается, раздаются крики «Дорогу королю».
Входят два_ герольда _и встают по обе стороны от двери.
Вступает _КОРОЛЬ ДУШИ_, за ним следуют дамы и господа из
свиты._ ПОМПЕИЛЬ _в полном облачении, очень внушительный в
своей красной мантии, отороченной горностаем, с короной и
скипетром. За ним следует _КАНЦЛЕР_, старик с короткой
Белая борода. КОРОЛЬ _шагает по-королевски,
поднимая ноги при каждом шаге, к своему трону,
и садится. КОРОЛЬ _медленно идёт за ним. У него острое,
бледное лицо._)

ПОМПЕЗНО (_эффектно_). Лорды и леди двора, это
важный момент в истории нашего правления. Леди
Виолетта, которую вы любите и уважаете, то есть, я хочу сказать, которую любят дамы и уважают лорды, вот-вот докажет, что она достойна занять высокое положение Королевы Червей, согласно закону, принятому тысячу лет назад
Помпдебиль Великий, и с тех пор это неизменно соблюдается. Она
собственными нежными белыми руками приготовит блюдо из теста.
Его будут оценивать два лучших кондитера в стране.

(СИНИЙ КАФТАН _и_ ЖЁЛТЫЙ КАФТАН _низко кланяются._)

Если их вердикт будет положительным, она проедет по улицам
города на белом коне, украшенном цветами. Она будет коронована, народ будет приветствовать её, и она будет править вместе с нами, занимаясь внутренними делами королевства, пока мы будем уделять время более важным вопросам. Это, конечно, вы все
поймите, это время большого беспокойства для леди Виолетты. Она
будет выглядеть обеспокоенной - (Обращаясь к КАНЦЛЕРУ) Лошадь готова,
мы предполагаем.

КАНЦЛЕР. Так и есть, ваше величество.

ПОМПЕЗНЫЙ ДВОРЕЦ. Увешанный цветами?

КАНЦЛЕР. С розами, ваше величество.

ВАЛЕТ (кланяясь). Леди Виолетта предпочитает фиалки, ваше величество.

ПОМПОН. Пусть к розам добавят несколько фиалок.
э-э... Мы готовы к началу церемонии. Мы исповедуем
на легкую нервозность негоже, чтобы один из наших станции. В
Леди Виолетта, пытаясь хоть на время, мы уже нашли ... э ... должны
мы говорим ... э ... удовлетворение?

КНАВЕ (_кланяясь_). Опьяняющий, Ваше Величество?

КАНЦЛЕР (_коротко_). Его Величество не имеет в виду ничего подобного.

ПОМПДЕБИЛЬ. Нет, конечно, нет... э-э... мул... Это... вы...?

КАНЦЛЕР (_удручённо_). В этом вряд ли есть необходимость. Разве я когда-нибудь пренебрегал или забывал о ваших приказах, Ваше Величество?

ПОМПДЕБИЛЬ. Вы часто это делаете. Однако не обижайтесь. Это отнимает
много нашего времени и очень неинтересно.

КАНЦЛЕР (_негодующе_). Я ухожу в отставку, Ваше Величество.

ПОМПДЕБИЛЬ. Ваша тридцать седьмая отставка будет принята
завтра. Сейчас мы хотим начать немедленно. Тревога,
которая, без сомнения, терзала каждого из семи
предыдущих Помпдебилей, кажется, сосредоточилась в нас. Люди уже толпятся у ворот дворца,
желая узнать решение. Начинайте. Позовите пажей.

 КНАВЕ (_кланяясь_). Прошу прощения, Ваше Величество, но разве леди Виолетта не должна быть здесь, прежде чем вы призовете пажей?

ПОМПДЕБИЛЬ. Она должна быть здесь, и мы предполагаем, что она находится по другую сторону этой двери, затаив дыхание.

(НАЕМНИК _тихо открывает дверь и закрывает её._)

КНАВЕ (_кланяясь_). Она не стоит, Ваше Величество, по ту сторону этой двери,
затаив дыхание. На самом деле, если говорить прямо, она вообще не
стоит по ту сторону этой двери.

ПОМПДЕБИЛЬ. Неужели это правда? Где её фрейлины?

КНАВЕ. Они все здесь, Ваше Величество.

ПОМПДЕБИЛЬ. Позовите одну из них.

(НАВЕК _выходит, закрыв за собой дверь. Он возвращается, следуя за_
УРСУЛОЙ, _которая, очень напуганная, бросается к ногам_ КОРОЛЯ.
_)

ПОМПДЕБИЛЬ. Где ваша госпожа?

УРСУЛА. Она ушла, Ваше Величество.

ПОМПДЕБИЛЬ. Ушла! Куда она ушла?

УРСУЛА. Я не знаю, Ваше Величество. Она была с нами некоторое время назад,
ждала там, как вы приказали.

ПОМПДЕБИЛЬ. Да, а потом — говорите.

УРСУЛА. Потом она ушла и запретила нам идти с ней.

ПОМПДЕБИЛЬ. Мысль о возможном разводе с нами была для неё невыносима. Она что-нибудь сказала перед уходом?

УРСУЛА (_дрожа_). Да, Ваше Величество.

ПОМПДЕБИЛЬ. Что это было? Она, возможно, покончила с собой.
Что это было?

УРСУЛА. Она сказала...

ПОМПДЕБИЛЬ. Говори, женщина, говори.

УРСУЛА. Она сказала, что Ваше Величество...

ПОМПДЕБИЛЬ. Прощальное послание! Продолжайте.

УРСУЛА (_задыхаясь_). Что Ваше Величество «чудаковаты» и что она
не собирается больше там оставаться.

ПОМПДЕБИЛЬ (_ревет_). _Чудаковаты!!_

УРСУЛА. Да, Ваше Величество, и она велела мне позвать ее, когда вы придете, но мы не можем ее найти, Ваше Величество.

(_Повара-кондитеры_ перешёптываются._ Урсула _в слезах._)

Канцлер. Этого нельзя допускать, Ваше Величество.
Слова «поки» нет в словаре. Это самое вопиющее неуважение — использовать слово, которого нет в словаре, в разговоре с королём.

Помпадур. Мы прекрасно это понимаем, канцлер, и хотя
внешне мы можем казаться спокойными, но внутри мы кипим,
_кипим_ от ярости и негодования.

 КНАВЕ (_смотрит в окно_). Я вижу леди Виолетту в
саду. (_Он подходит к двери и, кланяясь, придерживает её открытой._) Леди
Виолетта у двери, Ваше Величество.

(_Входит_ ЛЕДИ ВИОЛЕТТА, _держа шлейф в руке. Она
бежала._)

ВИОЛЕТТА. Я опоздала? Я только что вспомнила и прибежала так быстро, как
только могла. Я врезалась в часового, и он упал. Я не виновата. Это
странно, не так ли? Наверное, это потому, что он стоит на одном
он так долго стоял в этой позе, что... Что с тобой, Помпи, дорогая? О, о!
(_Подходит ближе_) Твои чувства задеты!

ПОМПДЕБИЛЬ. _Не_ называй нас Помпи. Кажется, тебе всё равно, разведены мы или нет.

ВАЙОЛЕТТА (_с тревогой_). Поэтому твои чувства задеты?

ПОМПДЕБИЛЬ. Наши чувства не задеты, совсем нет.

ВИОЛЕТТА. О да, задеты, дорогой Помпдебиль. Я знаю, потому что
они связаны с твоими бровями. Когда твои чувства
угасают, брови поднимаются, а когда чувства
возрастают, брови опускаются — всегда.

ПОМПДЕБИЛЬ (_серьёзно_). Где ты была?

ВИОЛЕТТА. Я, только что?

ПОМПДЕБИЛЬ. Только что, когда ты должна была стоять за дверью и
затаив дыхание ждать._

ВИОЛЕТТА. Я была в саду. Честное слово, Помпи, ты же не можешь ожидать, что я буду
весь день сидеть в этой дурацкой кладовой; а что касается
затаённого дыхания, то это невозможно, если только не
прыгать или что-то в этом роде.

ПОМПДЕБИЛЬ. Что ты делала в саду?

 ВАЙОЛЕТТА (_смеясь_). О, это было так забавно. Я должна тебе рассказать. Я
нашла там козла с бородой, как у канцлера, — это было очень странно,
похожесть была и в других отношениях. Я
я взял его за рога, посмотрел ему прямо в глаза и сказал: «Канцлер, если вы попытаетесь повлиять на Помпи...»

ПОМПДЕБИЛЬ (_кричит_). Не называйте нас Помпи.

ВАЙОЛЕТТА. Простите, Помпи...

(_одергивает себя._)

КНАВЕ. И всё же мне кажется, что я помню, как слышал об императоре, великом
императоре по имени Помпей.

ПОМПДЕБИЛЬ. Мы его не знаем. Начинайте немедленно; люди
толпятся у ворот. Принесите ингредиенты.

(_ПОВАРА _открывают дверь, и в ряд входят шестеро
мальчиков с большими банками, на которых написано «масло», «соль», «мука»,
перец, корица и молоко. КУХАРКИ _ставят перед_ ЛЕДИ ВАЙОЛЕТТОЙ _стол, большую
миску и сковороду и дают ей ложку. Шесть маленьких мальчиков стоят по трое с каждой стороны._)

ВАЙОЛЕТТА. О, какие милые маленькие ингредиенты. Можно мне
фартук, пожалуйста?

(УРСУЛА _надевает на_
ГОСПОЖА ВАЙОЛЕТТА.)

ГОЛУБОЙ КАПОТ. Мы не смогли найти мальчика, который нёс бы
перец, миледи. Они все так противно чихают.

ВАЙОЛЕТТА. Это очень воспитанный мальчик. Он ни разу не чихнул.

ЖЕЛТЫЕ ЧУЛКИ. Это, с позволения вашей светлости, не маленький мальчик.
мальчик.

VIOLETTA. О! Как мило! Возможно, она поможет мне.

КАНЦЛЕР (_severely_). Вам не разрешается помогать, леди Виолетта.

VIOLETTA. О, канцлер, как это жестоко с вашей стороны. (С поклоном берет ложку.
) Ваше величество, придворные лорды и леди, я
предлагаю приготовить (_преимущественно_) пироги с малиной.

СИНИЕ ЧУЛКИ. Небеса будут добры к нам!

ЖЕЛТЫЕ ЧУЛКИ (внезапно взволнованно). Ваше величество, я умоляю вас о
прощении. Во дворце нет малинового варенья.

ПОМПЕЗНОСТЬ Какая! Кто несет ответственность за эту беспечность?

СИНИЙ КАПЮШОН. Я отдал заказ бакалейщику, но он не пришёл.
(_В сторону_) Я знал, что что-то подобное произойдёт. Я знал это.

ВАЙОЛЕТТА (_развязывая фартук_). Тогда, Помпдевиль, мне очень жаль, но нам придётся отложить это.

КАНЦЛЕР. Если позволите, я бы предложил, чтобы леди Виолетта приготовила что-нибудь другое.

КНАВЕ. В законе чётко сказано, что у избранной королевы есть
право выбрать блюдо, которое она предпочитает приготовить.

ВИОЛЕТТА. Дорогой Помпеи, давай откажемся от этого. Это такой глупый закон! Почему такой великий и прекрасный правитель, как ты, должен ему следовать?
потому что один из ваших предков, который был не в пример менее приятным, чем вы, и не в пример менее мудрым, сказал, что нужно это сделать? Дорогая Помпдевиль, пожалуйста.

ПОМПДЕВИЛЬ. Мы склонны думать, что в словах леди Виолетты может быть что-то
смысл.

КАНЦЛЕР. Я больше не могу молчать. Именно благодаря этому блестящему закону Помпдебиля Первого, которого по праву называют Великим, все представители нашего мужского пола хорошо питаются и, как естественное следствие, счастливы.

КНАВЕ. Счастье стайки кротов, которые никогда не видели солнечного света.

ПОМПДЕБИЛЬ. Если бы мы постарались, то могли бы придумать что-то новое
закон — такой же мудрый. Он требует лишь усилий.

КАНЦЛЕР. Но конституция. Мы не можем трогать конституцию.

ПОМПДЕБИЛЬ (_вставая_). Мы уничтожим конституцию!

КАНЦЛЕР. Люди толпятся у ворот!

ПОМПДЕБИЛЬ. О, я забыл о них. Нет, это зашло слишком далеко.
Нам придётся продолжить. Продолжайте.

ВИОЛЕТТА. Без малинового джема?

ПОМПДЕБИЛЬ (_обращаясь к_ КНАВЕ). Пойди и принеси его. Я дам за него сотню золотых гиней.

(_Маленький мальчик, держащий горшочек с корицей, выходит вперёд._)

МАЛЬЧИК. Пожалуйста, Ваше Величество, у меня есть немного.

ПОМПДЕБИЛЕ. Ты! Где?

Мальчик. У меня в кармане. Если кто-нибудь, пожалуйста, подержит мою баночку с корицей.
Я могла бы достать ее.

(УБСУЛА _ берет ее. Мальчик роется в кармане и, наконец,
торжествующе вытаскивает маленькую баночку._)

Вот!

VIOLETTA. Как умно с твоей стороны! Ты всегда так делаешь?

Мальчик. Что - есть малиновое варенье?

VIOLETTA. Нет, достаньте именно тот товар, который вам нужен, из своего кармана.

Мальчик. Я ем его на обед. Пожалуйста, дай мне сто гиней.

VIOLETTA. О, да, канцлер, если я могу вас побеспокоить.

(Протягивая руку._)

КАНЦЛЕР. Ваше величество, это возмутительно! Вы собираетесь
допустить это?

ПОМПДЕБИЛЬ (_грустно_). Да, канцлер. У нас такая импульсивная натура!

(_Леди Вайолетта_ _получает деньги._)

ВАЙОЛЕТТА. Спасибо. (_Она отдаёт их мальчику._) Теперь мы готовы
начинать. Молоко, пожалуйста. (_Мальчик, держащий кувшин с молоком, выходит вперёд и
становится на колени._) Я беру немного этого молока и хорошо взбиваю его.

ЖЕЛТЫЙ ШЛАНГ (_шепотом_). _Взбивай_ его — молоко!

ВАЙОЛЕТТА. Затем я добавляю две столовые ложки соли, стараясь, чтобы она
попала точно в середину миски. (_Обращаясь к маленькому мальчику_) Спасибо, дорогой. Теперь мука, нет, перец, и
тогда — один фунт сливочного масла. Я надеюсь, что это хорошее масло, иначе всё
испортится.

СИНИЙ ТРУБКА. Это самое удивительное, что я когда-либо видел.

ЖЁЛТАЯ ТРУБКА. Я этого не понимаю.

ФИОЛЕТОВАЯ ТРУБКА (_помешивая_). Я считаю, что масло не очень хорошее. Это сильно меняет дело. Мне придётся добавить ещё
перца, чтобы нейтрализовать его. Так-то лучше. (_Она сыплет перец.
Мальчик с перечницей сильно чихает._) О, о, боже! Одолжи ему свой платок, канцлер. Кнаве, не
могли бы вы? (ЖЁЛТЫЙ КАПЮШОН _затихает, когда мальчик чихает, прикрыв рот платком КНАВЕ._)
Думаю, они получатся очень вкусными. Вы не рады,
канцлер? Вы получите один, если будете рады и мило улыбнётесь, —
маленький коричневый пирожок с малиновым джемом внутри. А теперь
немного уксуса.

 ПОВАРА (_в ужасе_). Уксус! Великие Гослинги! Уксус!

 ВАЙОЛЕТТА (_перестаёт помешивать_). От уксуса они станут рассыпчатыми. Тебе нравятся рассыпчатые, Помпдевиль, дорогая? Они действительно для тебя,
знаешь ли, потому что я на твоём примере пытаюсь показать всем
женам, как угодить всем мужьям.

ПОМПДЕВИЛЬ. Помни, что они должны пойти в музей с
испытания предыдущих королев.

 ВАЙОЛЕТТА (_задумчиво_). О да, я забыла об этом. В сложившихся обстоятельствах я обойдусь без уксуса. Мы не хотим, чтобы они были слишком
крохкими. Они будут падать и собирать пыль, а это ужасно.
 Хранительница музея никогда не простит меня в будущем. Теперь я
выкладываю их ложкой на этот противень; наполняю их малиновым джемом
милого маленького мальчика — мне жаль, что приходится использовать его весь,
но вы можете облизать ложку — ставлю их в духовку, закрываю дверцу. Теперь,
мой господин Помпи, огонь сделает всё остальное.

(_Она делает реверанс перед_ КОРОЛЕМ.)

ПОМПДЕБИЛЬ. Нам было очень приятно видеть, с какой лёгкостью вы выполнили свою задачу. Должно быть, вы практиковались несколько недель.
 Это немного облегчает тревогу, которую мы испытывали, и заставляет нас думать, что мы бы с удовольствием снова сыграли в шашки. Сколько времени потребуется, чтобы ваше творение было полностью готово и его можно было испытать?

 ВАЙОЛЕТТА (_размышляет_). Около двадцати минут, Помпи.

ПОМПДЕБИЛЬ (_обращаясь к_ ГЕРАЛЬДУ). Сообщи людям. Пойдем, мы удалимся.
(_обращаясь к_ КНАВЕ) Пусть никто не входит, пока леди Виолетта не прикажет.

(_Все уходят налево, кроме_ КНАВЕ. _Он стоит, погрузившись в раздумья, подперев подбородок рукой, затем медленно уходит направо. Комната пуста. Часы с кукушкой бьют. Вскоре обе двери, и правая, и левая, тихо открываются. Входят_ ЛЕДИ ВИОЛЕТТА _через одну дверь, а_ КНАВЕ _через другую, оглядываясь назад и глядя в коридор. Они внезапно оборачиваются и видят друг друга._)

ВАЙОЛЕТТА (_со слезами на глазах_). О, Кнаф, я не умею готовить! Вообще ничего, даже печёную картошку.

КНАФ. Я пришёл к такому же выводу, миледи, несколько минут назад.

ВАЙОЛЕТТА (_умоляюще_). Вам не кажется, что это может случиться?
они получились? (_Шепчет_) Вынь их из
духовки. Давай посмотрим.

 КНАВЕ. Именно это я и собирался сделать, прежде чем ты вошла. Возможно, произошло чудо.

(_Он пробует открыть дверцу духовки._)

 ВАЙОЛЕТТА. Осторожно, горячо. Вот, возьмите мой платок.

КНАВЕ. Боже упаси, миледи.

(_Он берёт свою шляпу, складывает её, открывает дверь и выносит поднос, который осторожно ставит на стол._)

ВАЙОЛЕТТА (_с ужасом_) Как странно! Они расплавились или что-то в этом роде. Смотрите, они совсем мягкие и жидкие. Как ты думаешь, они нам пригодятся, Кнейв?

КНАВ. Для пасты, миледи, возможно.

ВАЙОЛЕТТА. О боже. Разве это не ужасно!

КНАВ. Ужасно.

ВАЙОЛЕТТА (_начинает плакать_). Я не хочу, чтобы меня выслали,
особенно на муле...

КНАВ. Не плачьте, миледи. Это очень... огорчительно.

ВИОЛЕТТА. Из меня вышла бы восхитительная королева. Праздники, которые я бы устраивала, — при свете звёзд, под тихую музыку, доносящуюся из
теней, праздники, наполненные ароматами и глубокой таинственностью, где молодые — как ты и я, Кнаве, — нашли бы цветущие цветы юности, готовые к сбору во всей своей росистой свежести!

КНАВЕ. Ах!

ВИОЛЕТТА. Эти глупые потаскушки! И разве я не была бы хороша,
если бы ехала на белом коне, украшенная цветами, под радостные возгласы толпы:
«Да здравствует королева Виолетта, да здравствует королева Виолетта!» Эти _отвратительные_ потаскушки!

 КНАВЕ. Боюсь, Её Светлость тщеславна.

 ВИОЛЕТТА. Это так. Разве это не удача?

КНЯЗЬ. Удача?

ВИОЛЕТТА. Ну, я имею в виду, что это было бы удачей, если бы я стала королевой. Им так много льстят. Королевы, которые не обожают это так, как я, должно быть, смертельно скучают. Бедняжки! Я никогда не бываю такой
я счастлива, когда мне льстят. От этого я чувствую себя такой тёплой и
мягкой. Это ещё одна причина, по которой я уверена, что была
создана для того, чтобы стать королевой.

КНЭЙВ (_с сожалением смотрит на сковороду_). Вы никогда не станете королевой, миледи, если мы не придумаем что-нибудь быстро, какой-нибудь план...

ВАЙОЛЕТТА. О да, дорогой Кнэйв, пожалуйста, придумайте план прямо сейчас.
Изгнанникам, полагаю, приходится самим расчёсывать волосы, надевать
обувь и застёгивать пуговицы на спине. Я никогда не выполнял
эти почтенные и достойные задачи, Кнаф. Я не знаю, как это
сделать; я даже не знаю, как ароматизировать воду в ванне. Я ни в
малейшей степени
понятия не имею, почему от него так восхитительно пахнет фиалками. Я знаю только, что
от него всегда восхитительно пахнет фиалками, потому что я этого хочу. Я должна быть несчастной; спаси меня, Кнаф, пожалуйста.

КНАФ. К несчастью, я ничего не помню, Ваше Величество.

ВИОЛЕТТА. Это очень несправедливо. Конечно, это несправедливо! Ни одна другая королева
в мире не должна разбираться в кулинарии; даже Пиковая дама
не разбирается. Почему Пиковая дама должна разбиратьсяиз всех людей!

КНАВЕ. Возможно, это потому, что я слышал пословицу: «Путь к сердцу лежит через...»

ВАЙОЛЕТТА (_гневно топая ногой_). Не повторяй эту отвратительную
пословицу! Ничто не может меня разозлить сильнее. Мне хочется плакать, когда я
слышу её. Вот, видишь, я плачу. Ты заставила меня.

КНЭЙВ. Почему эта пословица заставляет вас плакать, миледи?

ВАЙОЛЕТТА. О, потому что это такая глупая пословица,
потому что в большинстве случаев она правдива, и потому что... я не знаю почему.

КНЭЙВ. Мы здесь как кроты. Можно также сказать, что мы
стадо мулов. Как можно ожидать, что кроты или мулы поймут точку зрения райской птицы, когда она...

ВАЙОЛЕТТА. Райская птица! Вы имеете в виду меня?

КНАЙВ (_кланяясь_). Да, миледи, в переносном смысле.

ВАЙОЛЕТТА (_вытирая глаза_). Как мило с вашей стороны! Вы знаете,
Я думаю, что из вас получился бы отличный канцлер.

КНАВЕ. Как я уже отмечал, её светлость тщеславна.

ВАЙОЛЕТТА (_холодно_). Как я уже отмечал, как удачно. Вы можете что-нибудь предложить — какой-нибудь план?

КНАВЕ. Если бы только у моей жены было время, она могла бы вас научить. Её
Фигура у неё приземистая, круглая, нос неуклюжий, а глаза косят; но её стряпня, ах, — (_он посылает ей воздушный поцелуй_) — это то, о чём можно только мечтать. Она готовит так же естественно, как поют ангелы. Тонкий аромат её блюд разливается по небу, как благоухание тысячи цветов. Правда, характер у неё далеко не ангельский, но многие считают меня самым счастливым женатым человеком в королевстве.

ВАЙОЛЕТТА (_грустно_). Да. Это всё, что их здесь волнует. Можно быть
таким весёлым, добрым и милым во всём остальном, но если ты не умеешь готовить,
то тебя никто не любит.

КНАВЕ. Звери! Моя высшая природа взывает к ним, чтобы они отказались от таких взглядов. Дураки! Свиньи! Но моя низшая природа шепчет, что, возможно, в конце концов они не так уж далеки от истины, а поскольку моя низшая природа — единственная, кто когда-либо получал поддержку...

 ВАЙОЛЕТТА. Значит, вы думаете, что ничего нельзя сделать и мне придётся уйти?

 КНАВЕ. Я боюсь... Постойте, у меня есть идея! (_Взволнованно_) Дульсинея, моя
жена — её зовут Дульсинея — сообщила мне сегодня утром, очень
настойчиво... Да, я помню, я уверен... Да, она собиралась
сегодня утром испечь несколько малиновых пирогов — блюдо, в котором она
Если бы я только мог раздобыть несколько из них и
принести сюда!

ВАЙОЛЕТТА. О, Кневей, дорогой, милый Кневей, не мог бы ты, то есть
ты бы не мог? Есть ли время? Придворные вернутся.

(_Они на цыпочках подходят к двери и прислушиваются._)

КНЕВЕЙ. Я побегу так быстро, как только смогу. Не впускай никого, пока я не вернусь, если можешь.

(_Он прыгает на стол, готовый выпрыгнуть в окно._)

ВИОЛЕТТА. О, Кнез, как умно с твоей стороны было это придумать. По
обычаю, король должен даровать королеве милость во время её
коронации. Я попрошу, чтобы тебя сделали канцлером.

КНАВЕ (_поворачиваясь назад_). О, пожалуйста, не надо, миледи, умоляю вас.

ВИОЛЕТТА. Почему нет?

КНАВЕ. Это дало бы мне положение в обществе, миледи, а я
скорее умру, чем буду обладать этим. О, как мы спорим об этом, я и моя жена!
Дульсинея хочет подняться по социальной лестнице, и чем выше она поднимается,
тем меньше она готовит. Если бы вы назначили меня канцлером, она бы
никогда больше не взяла в руки ложку.

ВИОЛЕТТА (поджимая губки). Но это не совсем справедливо.
Вспомните, сколько я буду в долгу перед ней. Если она любит
социальное положение, я могу дать ей. У нас есть много и
много валяется.

НЕГОДЯЙ. Она бы не стала, миледи, ей бы это не понравилось. Дульсинея -
настоящий гений, вы понимаете, а счастье гения заключается
исключительно в использовании своего дара. Если она не готовила она будет
убогие, хотя она может и не знать о ней, я чувствую себя прекрасно
точно.

VIOLETTA. Тогда я лишу тебя всякого социального положения.
Ты будешь ниже по положению, чем судомойки. Так тебе больше нравится?
Поторопись, пожалуйста.

КНАВЕ. Спасибо, миледи, мне это вполне подходит.

(_Он уходит с девками._ ВАЙОЛЕТТА _с тревогой прислушивается
к чему-то, затем приподнимает юбку кончиками пальцев
и репетирует в пантомиме свою предстоящую поездку на паланкине.
 Она кланяется, улыбается, целует ей руку, пока вдруг не вспоминает
о муле, стоящем у ворот дворца.  Эта мысль
печалит её, и она сворачивается калачиком на троне
ПОМПЕИ и тихо плачет, вытирая слёзы кружевным платочком.  Раздаётся
стук.  Она подлетает к двери и закрывает её. _)

ВАЙОЛЕТТА (_запыхавшись_). Кто там?

КАНЦЛЕР. Это я, леди Вайолетта. Король хочет вернуться.

ВАЙОЛЕТТА (_встревоженно_). Вернуться! Он хочет? Но пироги ещё не готовы.
Они совсем не готовы!

КАНЦЛЕР. Вы сказали, что они будут готовы через двадцать минут. Его
Величество нетерпелив.

VIOLETTA. Вы играли с ним в шашки, канцлер?

КАНЦЛЕР. Да.

VIOLETTA. И ты победил его?

КАНЦЛЕР (коротко). Я этого не делала.

ВИОЛЕТТА (смеясь). Как это мило с вашей стороны! Не могли бы вы сделать это
снова, только для меня? Или это будет слишком тяжело для вас —
не ударить его дважды подряд?

КАНЦЛЕР. Я скажу королю, что вы отказываетесь его принять.

(ВАЙОЛЕТТА _бежит к окну, чтобы посмотреть, не видно ли_ КОРОЛЯ. Канцлер_
 возвращается и стучит._)

КАНЦЛЕР. Король желает войти.

VIOLETTA. Но шашки!

КАНЦЛЕР. Рыцари Шахматной доски забрали их
прочь.

VIOLETTA. Но на самом деле тарталетки еще не готовы.

КАНЦЛЕР. Вы сказали двадцать минут.

VIOLETTA. Нет, я не говорил... по крайней мере, я сказал, что им нужно двадцать минут, чтобы хорошо прогреться, и ещё двадцать минут, чтобы они стали коричневыми. Получается сорок — разве вы не помните?

КАНЦЛЕР. Я передам ваше послание Его Величеству.

(ВАЙОЛЕТТА _снова подбегает к окну и с тревогой смотрит на дорогу._)

КАНЦЛЕР (_громко стучит_). Король приказывает тебе открыть
дверь.

ВИОЛЕТТА. Приказывай! Скажи ему... он там... с тобой?

 КАНЦЛЕР. Его величество у двери.

 ВИОЛЕТТА. Помпи, я думаю, ты груб, очень груб. Я не понимаю, как ты можешь быть таким грубым... приказывать мне, твоей Виолетте, которая так тебя любит. (_Она снова тщетно ищет глазами_ ШУТНИКА.) О боже!
(_Ломая руки_) Где же он может быть!

ПОМПДЕБИЛЬ (_снаружи_). Это чепуха. Разве ты не видишь, как мы волнуемся? Это комплимент тебе...

ВАЙОЛЕТТА. Ну, заходи, мне всё равно... только я уверена, что они ещё не закончили.

(_Она открывает дверь для_ КОРОЛЯ, КАНЦЛЕРА _и двух_
КОНДИТЕРЫ. _ КОРОЛЬ _ подходит к своему трону. Он находит на нем _ кружевной платочек ЛЕДИ
ВИОЛЕТТЫ._)

ПОМПДЕБИЛЕ (придерживая носовой платок_). Что это?

VIOLETTA. О, это мой носовой платок.

ПОМПОН. Он очень влажный. Может быть, ты волнуешься, боишься?

ВИОЛЕТТА. Как глупо, Помпи. Я вымыла руки, как всегда делаю после готовки; (_обращаясь к_ ПОВАРАМ) разве ты не так делаешь? Но полотенца не было, и я вытерла руки носовым платком, а не юбкой,
которая сделана из шифона и очень быстро мнётся.

КАНЦЛЕР. Готова ли леди Виолетта продюсировать свою работу?

ВАЙОЛЕТТА. Я не понимаю, что вы имеете в виду под работой, канцлер.
 О, пирожные! (_Нервно_) Они были совсем простыми... совсем простыми в приготовлении... совсем не требовали усилий... Немного воображения — вот и всё, что нужно для таких вещей, просто воображение. Вы согласны со мной, не так ли, Помпи, что воображение творит чудеса... может сделать почти всё? Я помню...

ПОМПДЕБИЛЬ. Кондитеры достанут тарталетки из духовки.

ВИОЛЕТТА. О, нет, Помпи! Они не готовы,
или как там это называется. Они не готовы. Осталось пять минут.
Это очень важно. Пожалуйста, не позволяйте им прикасаться к ним!
_Пожалуйста_--

ПОМПДЕБИЛЬ. Ну-ну, моя дорогая Виолетта, успокойся. Если ты
хочешь, они положат их обратно. В том, чтобы посмотреть на них, нет ничего плохого. Пойдём, я возьму тебя за руку.

ВИОЛЕТТА. Это очень поможет, Помпи, если ты возьмёшь меня за руку.

(_Она взбирается на трон рядом с_ КОРОЛЕМ.)

КАНЦЛЕР (_в ужасе_). На троне, Ваше Величество?

ПОМПДЕБИЛЬ. Конечно, нет, канцлер. Мы сожалеем, что вы еще не имеете права сидеть на троне, моя дорогая. Через некоторое время...

ВАЙОЛЕТТА (_спускаясь вниз_). О, я понимаю. Могу я сесть здесь, канцлер, в
этом, казалось бы, скромном положении у его ног? Конечно, я не могу
_по-настоящему_ быть скромной, когда он держит меня за руку и так
наслаждается этим.

ПОМПАДУР. Вайолетта! (_Поварам_ с пирожными) Попробуйте тарталетки.
Это ожидание невыносимо!

(_Голос КОРОЛЯ _дрожит от волнения. Два_ ПОВАРА,
_церемонно поклонившись КОРОЛЮ, друг другу,
_канцлеру —_ ведь это самый важный момент в их жизни, —
подходят к дверце духовки и торжественно открывают её.
Они отступают в таком изумлении, что теряют равновесие, но быстро поднимаются на ноги_).

ЖЕЛТЫЙ КАВАЛЕР. Ваше Величество, там нет девиц!

СИНИЙ КАВАЛЕР. Ваше Величество, девицы ушли!

ВАЙОЛЕТТА (_сжимая руки_). Ушли! О, куда же они могли
уйти?

ПОМПДЕБИЛЬБ (_сходя с трона_). Это невозможно.

ПОВАР-ДЕСЕРТИСТ (_в сильном волнении_). Смотрите, смотрите, духовка пуста, как барабан.

ПОМПДЕБИЛЬ (_обращаясь к ВАЙОЛЕТТЕ_). Ты выходила из этой комнаты?

ВАЙОЛЕТТА (_причитая_). Всего на несколько минут, Помпи, припудрить носик
нос перед зеркалом в кладовой. (К ПОВАРАМ) Когда готовишь, становишься такой растрепанной, не так ли? Но если бы я хоть на минутку задумалась...

 ПОМПДЕБИЛЬ (_перебивая_). Пирожки украли!

 ВАЙОЛЕТТА (_с криком падает на стул_). Украли!
 О, я сейчас упаду в обморок, помогите мне. Ой, ой, думать, что какой бы
возьми мою вкусные маленькие, дорогие мои пироги. Мой солей. Ой! Ой!

(Кондитеров _run к двери и позвоните._)

ЖЕЛТЫЙ ШЛАНГ. Соли! Принесите соли леди Виолетты.

СИНИЙ ШЛАНГ. Леди Виолетта упала в обморок!

(Урсула _торопливо входит с нюхательной солью._)

УРСУЛА. Сюда, сюда... Что случилось? О, миледи, моя дорогая госпожа!

ПОМПДЕБИЛЬ. Какой-то негодяй украл пирожные.

(Леди Виолетта _стонет._)

УРСУЛА. Принеси воды. Я сниму с неё головной убор и омою ей лоб.

ВИОЛЕТТА (_садится_). Теперь мне лучше. Где я? Что случилось? Я
помню. О, мои бедные пирожки!

(_Она закрывает лицо руками._)

КАНЦЛЕР (_подозрительно_). Ваше Величество, это очень странно.

УРСУЛА (_взволнованно_). Я знаю, Ваше Величество. Это был Валет. Один
Одна из служанок королевы, которая гуляла в саду, видела, как Валет выпрыгнул из этого окна с подносом в руке. Это был Валет.

ВИОЛЕТТА. О, я не думаю, что это был он. Правда, не думаю.

ПОМПДЕБИЛЬ. Негодяй. Конечно, это был он. Мы изгоним его за это или _обезглавим._

КАНЦЛЕР. Это нужно было сделать давно, Ваше Величество.

ПОМПДЕБИЛЬ. Вы правы.

КАНЦЛЕР. Ваше Величество никогда меня не послушает.

ПОМПДЕБИЛЬ. Мы _слушаем_ вас. Тише.

ВАЙОЛЕТТА. Что ты собираешься делать, Помпи, дорогая?

ПОМПДЕБИЛЬ. Вестник, немедленно опубликуй прокламацию. Пусть все знают
По всему королевству я хочу, чтобы Валета доставили сюда
живым или мёртвым. Пошлите королевских сыщиков и полицейских во все
стороны.

Канцлер. Превосходно; именно это я и посоветовал бы, если бы Ваше
Величество прислушалось ко мне.

Помпадур (_в ярости_). Замолчите. (_Герольд уходит_.) У меня никогда не бывает
гениальных мыслей, но вы утверждаете, что они у меня есть. Это невыносимо!

(_Вдалеке слышны звуки фанфар._)

КАНЦЛЕР. Я ухожу в отставку.

ПОМПЕИ. Хорошо. Мы немедленно принимаем вашу тридцать восьмую отставку.

КАНЦЛЕР. Вы оказали мне честь, назначив меня своим
Канцлер, Ваше Величество, но вы никогда, никогда не даёте мне возможности быть канцлером. Это моя единственная претензия. Вы должны признать, Ваше Величество, что, как ваши советники дают вам советы, как ваши портные одевают вас, как ваши охотники охотятся, как ваши пекари пекут, так и вашему канцлеру должно быть позволено быть канцлером. Однако я буду просто... я так долго был с вами; прежде чем я уйду от вас, я предупрежу вас за месяц.

ПОМПДЕБИЛЬ. В этом нет необходимости.

КАНЦЛЕР (_указывая на конституцию, висящую у него на поясе_).
Это в конституции.

ПОМПДЕБИЛЬ. Успокойтесь.

ВАЙОЛЕТТА. Что ж, я думаю, раз уж всё так... так неудачно сложилось, я переоденусь. (Урсуле) Подай мне серебряную ткань с лунными камнями. Всегда приятно переодеться. Можно мне твой платок, Помпи? Довольно красивый, не так ли, Помпи? Конечно, ты не против, что я теперь называю тебя Помпи? Когда я в беде, это утешает, как
если бы ты держала меня за руку.

ПОМПДЕБИЛЬ (_великодушно_). Ты тоже можешь держать нас за руку, Виолетта.

ВИОЛЕТТА (_пылко_). О, как ты добра, как отзывчива! Но
ты же видишь, сейчас это невозможно, потому что мне нужно переодеться
платье ... если только вы не пойдете со мной, пока я переодеваюсь.

КАНЦЛЕР (голосом, полным невыразимого ужаса). Ваше
Величество!

ПОМПЕЗНОСТЬ. Замолчите! Вас выписали! (_ Он начинает
спускаться, когда в дверь врывается _ ГЕРОЛЬД _ в состоянии
сильного возбуждения. Он опускается на колени перед_ ПОМПДЕБИЛЕМ.)

ВЕСТНИК. Мы нашли его, Ваше Величество. На самом деле, я сам его нашёл! Он сидел под кустом и ел пирог. Я споткнулся об его ногу и упал. «Как легко повергнуть человека и всю его гордыню в прах», — сказал он, и тогда я увидел его!

ПОМПДЕБИЛЬ. Ест пирог! Ест пирог, вы сказали? Негодяй! Немедленно приведите его сюда.

(_Герольд_ выбегает и возвращается с_ КНАВЕМ, _за которым следуют
шесть маленьких_ ПАЖЕЙ. _КНАВЕЙ_ держит в руках поднос с пирогами._)

ПОМПДЕБИЛЬ (_почти теряет дар речи от ярости_). Как вы смеете,
вы... вы... вы...

КНАВЕ (_кланяясь_). Кнаве, Ваше Величество.

ПОМПДЕБИЛЬ. Кнаве, вы будете наказаны за это.

КАНЦЛЕР. Отрубите ему голову, Ваше Величество.

ПОМПДЕБИЛЬ. Да, отрубите ему голову немедленно.

ВАЙОЛЕТТА. О нет, Помпи, только не это! Это недостаточно серьезно.

ПОМПДЕБИЛЬ. Недостаточно сурово, чтобы отрубить человеку голову! В самом деле,
Виолетта...

ВИОЛЕТТА. Нет, потому что, понимаете, когда человека обезглавливают,
его сознание тоже отрубается. Это неизбежно. И потом, какая разница, если человек не знает?
Давайте подумаем о чём-нибудь по-настоящему жестоком — по-настоящему дьявольском. У меня есть
идея — лишить его социального положения на всю оставшуюся жизнь — заставить
его навсегда остаться простым шутом.

ПОМПДЕБИЛЬ. Вы правы.

ШУТ. Каким бы ужасным ни было это наказание, я признаю, что заслуживаю его,
Ваше Величество.

ПОМПДЕБИЛЬ. Что побудило вас совершить это подлое преступление?

КНАВЕ. Всю свою жизнь я испытывал тягу к пирожным любого вида.
Что-то в моей природе требует пирожных, что-то в моей конституции
кричит о них, и я подчиняюсь своей конституции так же неукоснительно, как канцлер стремится подчиниться своей.
Я, по своему обыкновению, читал в саду, когда в мои ноздри проник тонкий аромат,
убедительный аромат, соблазнительный, светло-коричневый,
слоистый аромат, такой манящий, такой напоминающий о пирожных,
пригодных для богов, что я больше не мог его выносить. Это был
сильнее меня. Одним махом я бросил на ветер свою репутацию, свои шансы на счастье в будущем и выпрыгнул в окно. Запах привел меня к духовке; я схватил пирог и, съев его, пережил единственный идеальный момент в своей жизни. После того, как я съел тот пирог, моя тяга к другим пирогам исчезла. Я буду жить с воспоминанием о том первом пироге перед глазами вечно или умру довольным, вкусив истинное совершенство.

 М-м-м, как необычно! Пусть его ударят пятнадцать раз
по спине. А теперь, кондитеры королевского двора, мы
ждем вашего решения!

(_Повара_ кланяются, как и прежде; затем каждый берёт по пирожному с подноса на столе, высоко поднимает его и кладёт в рот. На их лицах появляется выражение абсолютного восторга и блаженства. Они берутся за руки, затем бросаются друг другу в объятия и плачут._)

ПОМПДЕБИЛЬ (_нетерпеливо_). Что, чёрт возьми, происходит?

ЖЕЛТЫЙ КАНАРЕК. Простите нам наши эмоции. Это потому, что мы наконец-то встретились с
настоящим гением, великим мастером или, скорее, хозяйкой
нашего искусства.

(_ Они кланяются _ ВИОЛЕТТЕ.)

ПОМПОНИСТЫЙ. Значит, они хороши?

СИНИЕ ЧУЛКИ ("его глаза обращены к небесам"). Хороши! Они ангельские!

ПЫШНЫЙ пирог. Дайте нам один из тарталеток. Мы бы попробовали его.

(_ КОНДИТЕР _ передает поднос КОРОЛЮ, который выбирает
пирог и съедает его._)

ПОМПИДЕБИЛЕ (_ ВИОЛЕТТЕ_). Моя дорогая, это чудо! чудеса!
(Спускается с трона и ведет ВИОЛЕТТУ на
помост._) Твой трон, моя дорогая.

ВИОЛЕТТА (_садится со вздохом_). Я рада, что он такой удобный.

ПОМПДЕБИЛЬ. Валет, мы прощаем тебе твою оплошность. Искушение было очень велико. Есть вещи, перед которыми не может устоять даже самая человечная натура. Еще один пирог, кухарка, и еще один!

КАНЦЛЕР. Но, Ваше Величество, не ешьте их все. Они должны отправиться в музей вместе с посудой предыдущих Червонных Королев.

ЖЕЛТЫЕ ШТАНЫ. Музей — эти пироги! С таким же успехом можно запереть розу в шкатулку с деньгами!

КАНЦЛЕР. Но так предписывает конституция. Как ещё мы можем увековечить это событие для будущих поколений?

НАВЕК. Ваше Величество, пожалуйста, я увековечу это в стихах.

ПОМПДЕБИЛЬ. Как может простая рифма сохранить это событие в памяти
людей?

КНАВЕ. Это единственный способ сохранить его в памяти людей.
Ни одно событие не будет по-настоящему бессмертным, если ему не воздвигнут памятник.
рифма. Подумайте о том падении, которое, хотя и было незначительным само по себе,
стало самым известным во всей истории, потому что кто-то
положил его на музыку. Его грохот звучал на протяжении веков
и будет звучать для грядущих поколений.

ВИОЛЕТТА. Вы имеете в виду падение Священной Римской империи?

КНАВЕ. Нет, мадам, я имею в виду падение Шалтая-Болтая.

ПОМПДЕБИЛЬ. Что ж, сочиняйте свои рифмы. А пока давайте
отпразднуем. Вы все можете съесть по одному пирожному. (ПОВАРА
передают пирожные. Вайолетте) Ты готова, дорогая, прокатиться
на белом пони, украшенном цветами, по улицам города?

ВАЙОЛЕТТА. С удовольствием! Я тренировалась несколько дней!

ПОМПЕЙ. Полагаю, люди всё ещё толпятся у
ворот.

ВАЙОЛЕТТА. О да, они должны толпиться. Я _хочу_, чтобы они толпились. Глашатай,
скажи им, что каждому мужчине я брошу цветок, каждой женщине — блестящую золотую монету, а детям я брошу только поцелуи, тысячи поцелуев, как маленьких крылатых птичек. Поцелуи, золото и розы! Тогда они точно полюбят меня!

КАНЦЛЕР. Ваше Величество, я протестую. Какая от этого польза народу?

ПОМПЕИ. Успокойтесь. Королева может разбрасывать все, что ей заблагорассудится.

ВАЛЕТ. Мой стишок готов, Ваше Величество.

ПОМПДЕБИЛЬ. Повторите его.

ВАЛЕТ.

 Королева Червей
 Она испекла несколько пирогов
 В один летний день.
 Валет Червей
 Он украл эти пироги
 И унёс их далеко.

 Король Червей
 Позвал эти пироги
 И избил Валета до полусмерти.
 Червонный валет
 Вернул пирожные
 И поклялся, что больше не будет грешить.

ВИОЛЕТТА (искренне). Мой милый плут, как чудесно! Вы
должен быть поэтом-лауреатом. Лауреат поэт имеет социальное положение,
он?

Валет. Это зависит, Ваше Величество, на Ли или не он выбирает
быть скорее поэтессой, чем поэтом.

ВИОЛЕТТА (_встает, закрыв глаза в экстазе_). _Ваше
Величество!_ Эти слова кружат мне голову, как вино!

НАВЕК. Да здравствует Помпелий Восьмой и королева Виолетта!

(_Звучат трубы._)

ГЛАШАТАИ. Дорогу Помпонию Восьмому и королеве Виолетте!

ВИОЛЕТТА (_взволнованно_). _Ви-о-летта, пожалуйста!

ГЕРОИ. Дорогу Помпонию Восьмому и королеве
_Ви-о-летте--

(_КОРОЛЬ _и_ КОРОЛЕВА _появляются в дверях, и снаружи слышны
крики людей._)

 [ЗАНАВЕС]




СЛАВА И ПОЭТ[1]

Лорд Дансени

[Примечание 1: перепечатано из журнала «Атлантик Мансли» за июнь 1919 года
по специальному разрешению лорда Дансени и редакторов журнала «Атлантик Мансли».]

СЦЕНА: комнаты поэта в Лондоне. Окна сзади. Высокий экран в углу.

ВРЕМЯ: 30 февраля.

ПЕРСОНАЖИ

ГАРРИ ДЕ РЕВС. — поэт.

(_Это имя, хотя и имеет французское происхождение, стало
англицированным и произносится как_ ДЕ РИВЗ.)

ДИК ПРЕТТЛ. — Лейтенант-майор Королевской морской пехоты.

СЛАВА.


(_ПОЭТ _сидит за столом и пишет. Входит_ ДИК ПРЕТТЛ.)

ПРЕТТЛ. Привет, Гарри.

ДЕ РЕВ. Привет, Дик. Боже мой, откуда ты?

ПРЕТЛ (_небрежно_). С другого конца Земли.

ДЕ РЕВ. Ну, я чертовски рад!

ПРЕТЛ. Решил заглянуть и посмотреть, как у тебя дела.

ДЕ РЕВ. Ну, это прекрасно. Что ты делаешь в Лондоне?

ПРЕТТЛ. Ну, я хотел посмотреть, смогу ли я купить один-два приличных галстука, — там ничего не купишь, — а потом я подумал,
что посмотрю, как там в Лондоне.

ДЕ РЕВС. Великолепно! Как там все?

ПРЕТТЛ. Все в порядке.

ДЕ РЕВС. Это хорошо.

Болтовня. (_видит бумагу и чернила_). Но что ты делаешь?

ДЕ РЕВС. Пишу.

ПРЭТТЛ. Пишешь? Я не знал, что ты пишешь.

ДЕ РЕВС. Да, я довольно увлекся.

ПРЭТТЛ. Я говорю, что писать — это плохо. Что ты пишешь?

ДЕ РЕВС. О, стихи.

ПРЭТТЛ. Стихи? Боже милостивый!

DE REVES. Да, что-то в этом роде, вы знаете.

БОЛТОВНЯ. Боже милостивый! Вы зарабатываете на этом деньги?

ДЕ РЕВЕС. Нет. Почти никаких.

ЛЕПЕТ. Я говорю - почему бы тебе не бросить это?

DE REVES. О, я не знаю. Некоторым людям, похоже, нравятся мои работы,
скорее всего. Вот почему я продолжаю.

Болтовня. Я бы бросил это, если бы в этом не было денег.

Де Ревес. Ах, но тогда это вряд ли в твоём вкусе, не так ли? Ты бы
я бы вряд ли одобрил поэзию, если бы в ней были деньги.

ПРЕТТЛ. О, я этого не говорю. Если бы я мог зарабатывать на поэзии столько же, сколько на ставках, я бы не сказал, что не попробовал бы себя в поэзии,
только...

ДЕ РЕВ. Только что?

ПРЕТТЛ. О, я не знаю. Только в пари, кажется, больше смысла.

ДЕ РЕВ. Ну да. Полагаю, легче предсказать, что сделает земная лошадь, чем то, что сделает Пегас...

ПРЭТТЛ. Что такое Пегас?

ДЕ РЕВ. О, крылатый конь поэтов.

ПРЭТТЛ. Я говорю! Вы ведь не верите в крылатого коня, правда?

ДЕ РЕВ. В нашем ремесле мы верим во все сказочные вещи. Все они
представляют собой некую большую истину, которая нас вдохновляет. Такая эмблема, как Пегас,
так же реальна для поэта, как победитель Дерби для вас.

 ПРЕТТЛ. Я говорю. (_Дайте мне сигарету. Спасибо._) Что? Тогда вы бы
поверили в нимф, и фавнов, и Пана, и во всех этих
птиц?

ДЕ РЕВИС. Да. Да. Во всех них.

ПРЭТТЛ. Боже мой!

ДЕ РЕВИС. Вы верите в лорд-мэра Лондона, не так ли?

ПРЭТТЛ. Да, конечно; но что...

ДЕ РЕВИС. Четыре миллиона человек или около того сделали его лорд-мэром, не так ли?
они? И он олицетворяет для них богатство, достоинство и
традиции...

ПРАТТЛ. Да, но, я говорю, к чему всё это...

ДЕ РЕВС. Ну, он олицетворяет для них идею, и они сделали его
лордом-мэром, так что он один из них...

ПРАТТЛ. Ну, конечно, один из них.

ДЕ РЕВС. Точно так же Пан стал тем, кем он является, благодаря миллионам людей, для которых он олицетворяет древние традиции.

Болтун. (_встает со стула и отступает назад, смеясь и глядя на ПОЭТА с притворным удивлением_). Я говорю... Я говорю... Ты, старый язычник... но, Боже мой...

(_Он врезается в высокий экран позади него, немного отодвигая его назад._)

ДЕ РЕВЕС. Осторожно! Осторожно!

ПРЭТТЛ. Что? Что случилось?

ДЕ РЕВЕС. Экран!

ПРЭТТЛ. О, прости, да. Я всё исправлю.

(_Он собирается обойти его сзади._)

ДЕ РЕВ. Нет, не ходи туда.

ПРЭТТЛ. Что? Почему?

ДЕ РЕВ. О, ты не поймёшь.

ПРЭТТЛ. Не пойму? Что у тебя там?

ДЕ РЕВ. О, одна из этих штук... Ты не поймёшь.

Болтун. Конечно, я бы понял. Давайте посмотрим. (_Поэт
_подходит к Болтуну _и экрану. Он больше не протестует._
ПРЭТЛ _смотрит из-за угла ширмы._) Алтарь.

 ДЕ РЕВ. (_полностью убирает ширму_). Вот и всё. Что вы об этом думаете?

(_Открывается алтарь греческого образца, похожий на пьедестал.
Вокруг него разбросаны бумаги._)

ПРЭТЛ. Я говорю, вы всегда были неряхой.

ДЕ РЕВС. Ну, что ты об этом думаешь?

ПРЭТЛ. Это напоминает мне твою комнату в Итоне.

ДЕ РЕВС. Мою комнату в Итоне?

ПРЭТЛ. Да, у тебя всегда на полу были разбросаны бумаги.

ДЕ РЕВС. О да...

ПРЭТЛ. А это что такое?

ДЕ РЕВЕС. Все это — стихи, и это мой алтарь славы.

ПРЭТЛ. К славе?

ДЕ РЕВ. Той самой, которую знал Гомер.

ПРЭТЛ. Боже мой!

ДЕ РЕВ. Китс никогда её не видел. Шелли умер слишком молодым. Она пришла
поздно даже в лучшие времена, а теперь и вовсе никогда.

ПРЭТЛ. Но, мой дорогой друг, ты же не думаешь, что такой человек действительно существует?

ДЕ РЕВ. Я посвящаю ей все свои песни.

ПРЭТТЛ. Но ты же не думаешь, что на самом деле можешь
_увидеть_ Славу?

ДЕ РЕВ. Мы, поэты, олицетворяем абстрактные понятия, и не только поэты, но и скульпторы, и художники. Все великие вещи в мире
- это абстрактные вещи.

ПРЭТТЛ. Но я имею в виду, что на самом деле их здесь нет, как нет здесь тебя или
меня.

ДЕ РЕВС. Для нас эти вещи реальнее, чем люди, они переживают
поколения, они наблюдают за сменой королевств: мы проходим мимо них,
как пыль; они всё ещё здесь, неподвижные, неулыбчивые.

ПРЭТТЛ. Но, но, ты же не думаешь, что мог бы _увидеть_
Слава, ты не ожидаешь ее увидеть.

DE REVES. Не для меня. Никогда для меня. Она с золотой трубой и в
греческом платье никогда не появится передо мной.... У всех нас есть свои мечты.

БОЛТОВНЯ. Я спрашиваю - чем ты занимался весь день?

DE REVES. Я? О, всего лишь пишу сонет.

БОЛТОВНЯ. Она очень длинная?

ДЕ РЕВЕС. Не очень.

ПРЭТРЛ. Сколько в ней строк?

ДЕ РЕВЕС. Около четырнадцати.

ПРЭТРЛ (_впечатлённо_). Я скажу вам, что это такое.

ДЕ РЕВЕС. Да?

ПРЭТРЛ. Я скажу вам вот что. Вы переутомились. Однажды я так же себя чувствовал на борту «Сэндхерста», готовясь к выпускному экзамену. Мне было так плохо, что я мог увидеть что угодно.

ДЕ РЕВ. Увидел что-нибудь?

ПРЭТЛ. Господи, да: рогатых свиней, змей с крыльями, что угодно, даже одну из ваших крылатых лошадей. Мне дали какое-то лекарство под названием «бромид». Отдохни.

ДЕ РЕВ. Но, мой дорогой друг, вы совсем не понимаете. Я
Я лишь сказал, что для поэта абстрактные вещи так же близки, реальны и видимы, как ваши букмекеры или барменши.

Болтун. Я знаю. Отдохни.

Де Ревес. Что ж, возможно, я так и сделаю. Я бы пошёл с тобой на эту музыкальную комедию, которую ты собираешься посмотреть, только я немного устал после того, как написал это; это утомительная работа. Я приду в другой раз.

ПРЕТТЛ. Откуда вы знаете, что я иду на мюзикл?

ДЕ РЕВС. Ну, а куда бы вы пошли? В «Лорд Чемберлен» идёт «Гамлет».
Вы туда не пойдёте.

ПБЭТЛ. А что, похоже?

ДЕ РЕВС. Нет.

ЛЕПЕТ. Что ж, ты совершенно права. Я собираюсь посмотреть "Девушку
из Бедлама". Пока. Мне пора уходить. Становится поздно.
Ты отдохни. Не добавляй больше ни строчки к этому сонету.;
четырнадцати вполне достаточно. Ты отдохни. Не ужинай.
сегодня вечером просто отдохни. Я и сам когда-то был таким. Пока.

 ДЕ РЕВ. Пока.

(_Уходит_ ПРЭТЛ. ДЕ РЕВ _возвращается к своему столу и садится._)

 Старый добрый Дик. Он такой же, как и всегда. Боже, как быстро летит время.

(_Он берёт перо и свой сонет и вносит несколько изменений._)

 Что ж, готово. Я больше ничего не могу с этим поделать.

(_Он встает и подходит к ширме, отодвигает ее часть и
поднимается к алтарю. Он собирается благоговейно положить свой сонет
у подножия алтаря среди других своих стихов._)

Нет, я не положу его туда. Этот достоин алтаря.

(_Он кладет сонет на сам алтарь._)

Если этот сонет не принесёт мне славы, то ничто из того, что я делал
раньше, не принесёт мне её, и ничто из того, что я буду делать, тоже.

(_Он убирает ширму и возвращается на своё место за столом.
Наступают сумерки. Он сидит, опершись локтем о стол,
подперев голову рукой, или как ему нравится._)

Ну-ну. Необычно видеть снова, Дик. Ну, Дик радуется жизни,
так он не дурак. Что он сказал? "Денег нет в
поэзия. Тебе лучше бросить это."Десять лет работы, и что у меня есть?
Чтобы показать это? Восхищение мужчин, которым небезразлична поэзия, и
сколько их здесь? Спрос на затемнённые очки для наблюдения за солнечными затмениями
растёт. Зачем мне слава? Разве я не отдал ей все свои дни? Этого достаточно, чтобы
отпугнуть её. Я поэт; этого достаточно, чтобы она
унизила меня. Гордая, отчуждённая и холодная, как мрамор, что
такое слава
Заботиться о нас? Да, Дик прав. Это жалкая игра — гоняться за
иллюзиями, охотиться за неосязаемым, преследовать мечты. Мечты? Да,
мы сами — мечты. (_Он откидывается на спинку стула._)

 Мы из того же теста,
 что и мечты, и наша маленькая жизнь
 завершается сном.

(_Он ненадолго замолкает. Внезапно он поднимает голову_)

«Моя комната в Итоне, — сказал Дик. — Беспорядок.

(_Когда он поднимает голову и произносит эти слова, сумерки сменяются ясным днём, словно намекая на то, что автор пьесы, возможно, ошибся, и всё это могло быть не более чем
чем мечта поэта._)

Так и было, и там тоже беспорядок (_смотрит на экран_).
Дик прав. Я всё уберу. Я сожгу всю эту чёртову кучу.
(_Он стремительно подходит к экрану_) Все эти чёртовы стихи, на которые я когда-то был настолько глуп, что тратил на них время.

(_Он отодвигает ширму._ ФЕЙМА _в греческом платье с длинной золотой трубой в руке неподвижно стоит на
алтаре, как мраморная богиня._)

Итак... ты пришла!

(_Некоторое время он стоит, как громом поражённый. Затем подходит к
алтарю._)

Божественная прекрасная леди, ты пришла.

(_Он протягивает ей руки и ведёт её от алтаря
в центр сцены. В тот момент, когда актёр считает нужным,
он забирает сонет, который положил на алтарь. Теперь он предлагает его_ ФЕЙЕ.)

Это мой сонет. Хорошо ли он написан?

(ФЕЙЯ _берёт его, молча читает, пока_ ПОЭТ _восхищённо смотрит на неё._)

СЛАВА. С тобой немного все в порядке.

DE REVES. Что?

СЛАВА. Какой-то поэт.

DE REVES. Я... я... едва ли... понимаю.

СЛАВА. Ты - ЭТО ВСЕ.

DE REVES. Но ... это невозможно ... вы та, кто знала Гомера?

ФЕЙМ. Гомер? Господи, да. Слепая старая карга, она и ярда не видит.

 ДЕ РЕВ. О боже!

(ФЕЙМ _красиво подходит к окну. Она открывает его и высовывает голову._)

ФЕЙМ (_голосом, которым женщина на верхнем этаже стала бы звать на помощь, если бы дом загорелся_). Эй! Эй! Мальчики! Привет! Эй,
люди! Привет!

(_Слышен ропот собирающейся толпы._ ФЕЙМ _дудит в свою трубу._)

ФЕЙМ. Привет, он поэт. (_Быстро, через плечо._) Как тебя зовут?

ДЕ РЕВЕС. Де Ревес.

ФЕЙМ. Его зовут де Ревес.

DE REVES. Harry de Reves.

СЛАВА. Приятели зовут его Гарри.

ТОЛПА. Ура! Ура! Ура!

СЛАВА. Скажи, какой твой любимый цвет?

DE REVES. I ... I ... Я не совсем понимаю.

СЛАВА. Ну, что тебе больше нравится, зеленый или синий?

DE REVES. О... э-э... синий. (_ Она дует в свою трубу из
окна._) Нет ... э-э... я думаю, зеленый.

СЛАВА. Зелёный — его любимый цвет.

НАРОД. Ура! Ура! Ура!СЛАВА.

 Эй, расскажи нам что-нибудь. Они хотят знать всё о тебе.

ДЕ РЕВ. Не мог бы ты, может быть... не хотели бы они послушать мой сонет, если бы ты... э-э...

СЛАВА (_поднимая перо_). Вот, что это?

ДЕ РЕВ. О, это моя ручка.

ФЕЙМ (_после очередного дуновения в свою трубу_). Он пишет пером. (_Приветственные возгласы из_ толпы.)

ФЕЙМ (_идет к буфету_). Ну-ка, что у тебя здесь?

ДЕ РЕВ. О... э... это мой завтрак.

ФЕЙМ (_находит грязную тарелку_). Что ты ел на этой?

ДЕ РЕВЕС (скорбно). О, яйца с беконом.

СЛАВА (_ у окна_). На завтрак у него яйца с беконом.

ТОЛПА. Гип-гип-гип _уходи!_ Гип-гип-гип _уходи!_
Гип-гип-гип _уходи!_

СЛАВА. Привет, а это что?

ДЕ РЕВЕС (_с тоской_). О, клюшка для гольфа.

 ФЕЙМ. Он настоящий мужчина! Он мужественный мужчина! Он мужественный мужчина!

(Громкие возгласы из ТОЛПЫ, _ на этот раз только женские голоса._)

DE REVES. О, это ужасно. Это ужасно. Это
ужасно.

(СЛАВА снова трубит в свой рог. Она собирается заговорить._)

ДЕ РЕВЕС (торжественно и скорбно_). Один момент, один момент....

СЛАВА. Что ж, выкладывай.

ДЕ РЕВ. Десять лет, божественная леди, я поклонялся тебе,
посвящая тебе все свои песни... Я нахожу... Я нахожу, что я недостоин...

ФЕЙМ. О, с тобой всё в порядке.

ДЕ РЕВ. Нет, нет, я недостоин. Этого не может быть. Этого не может быть. Другие заслуживают тебя больше. Я должен это сказать! _ Я не могу
возможно, я люблю тебя._ Другие достойны. Ты найдёшь других.
 Но я — нет, нет, нет. Этого не может быть. Этого не может быть. О, прости меня, но
этого не должно быть.

(_Тем временем_ ФЕЙМ _зажигает одну из своих сигарет. Она садится
в удобное кресло, откидывается назад и кладёт ноги на стол,
среди бумаг поэта._)

О, боюсь, я вас обидел. Но... этого не может быть.

 ФЕЙМ. О, всё в порядке, старина, не обижайся. Я не собираюсь
тебя бросать.

 ДЕ РЕВ. Но... но... но... я не понимаю.

 ФЕЙМ. Я приехал, чтобы остаться, я приехал.

(Она выпускает струйку дыма через свою трубу._)

 [ЗАНАВЕС]




НАЧАЛЬНИК ВОРОТ[1]

Бьюла Мари Дикс


СЦЕНА: в унылый час перед рассветом дождливого весеннего утра
пять джентльменов-солдат из разбитой армии роялистов,
изнурённые и обессиленные тремя долгими днями осады,
сдерживают, насколько хватает сил и мужества, сторожку у
Кашальского моста, который является ключом к дороге, ведущей
в Коннахт. Верхняя комната сторожки, в которой они
держатся, — это узкая, тускло освещённая каменная комната.
С одной стороны находится небольшой камин, а рядом с ним — узкое зарешеченное
дверь, ведущая на лестничную площадку. В конце комнаты,
на которую можно попасть по одной ступеньке, есть три узких окна,
высотой до груди, предназначенные, как и сейчас, для защиты во время войны.
 Комната скудно обставлена: стол, на котором стоят
пороховая фляга, пороховница и т. д. для заряжания ружей, один-два стула
и открытый бочонок с порохом. Весь вид этого места, голого и воинственного, но унылого, говорит о проигранной битве. На очаге
белым пеплом лежит костёр, а на каминной полке догорают
две свечи.

 Пятеро мужчин, охраняющих сторожку, одеты в сильно
засаленную и рваную одежду.
Военная форма. Они бледны, покрыты пороховой копотью, с запавшими глазами,
с явными признаками усталости тела и души. Их предводитель, ДЖОН
ТАЛБОТ, стоит у одного из простреленных окон, держа в руках
оружие, и смотрит вдаль. Ему около тридцати, в его жилах
течёт нормандско-ирландская кровь, и он явно более утончённый и
нервный, чем его товарищи. Он ранен и держит левую руку,
обёрнутую окровавленной тряпкой. ДИК ФЕНТОН, типичный беспечный молодой
английский повеса, сидит за столом, заряжая мушкет и напевая себе под нос. Он тоже был
Он ранен и перевязан бинтом на колене. На полу (_справа_) Кит Ньюкомб лежит в полном изнеможении. Он
английский мальчик, подросток, просто усталый, измождённый ребёнок с грубо перевязанной головой. На табурете у очага сидит Майлз
 Батлер, ровесник Джона Толбота, но более медлительный, грузный и почти угрюмый. Рядом с ним на коленях стоит Фелими Дрисколл,
нервный смуглый ирландец двадцати одного года. Он кладёт
повреждённую руку на колено Батлера, и Батлер грубо перевязывает
рану.

 На мгновение воцаряется тяжёлая, усталая тишина, в которой
слышны звуки песни, которую поёт ФЕНТОН. Это печальная старая
мелодия «подвешенного».

[Примечание 1: включено с разрешения автора и издателей
«Генри Холт энд Компани» из сборника
_«Парень Эллисона и другие военные интерлюдии» (1910).]

ФЕНТОН (_поёт_).

Фортуна, мой враг, почему ты хмуришься на меня,
И не будет ли твоих милостей ещё больше?
Будешь ли ты, говорю я, вечно причинять мне боль,
И не вернёшь ли ты мне снова мои радости?

БАТЛЕР (_не слишком нежно_ _подталкивает_ ДРИСКОЛЛА _рукой_). Ближе к свету!

ДРИСКОЛЛ (_задыхаясь от боли_). Ах! Тише, Майлз!

ДЖОН ТОЛБОТ (_напряженно подавшись вперед_). Ах!

 ФЕНТОН. Джек! Джек Толбот! Что ты там видишь?

 ДЖОН ТОЛБОТ (_с гневом человека, чьи нервы натянуты почти до предела_). Что я могу видеть, кроме сторожевых костров Кромвеля вдоль берега? Что еще я могу видеть, кроме ночи, черной, как адская бездна? Что ещё я должен увидеть, и
проклятый Дик Фентон, заткнись со своими дурацкими вопросами!

(_Возвращается к своим обязанностям._)

ФЕНТОН (_как будто должен сказать: «Благодарю вас!»_). Боже, помилуй!
Капитан_ Тэлбот!

(_Снова начинает петь._)

ДРИСКОЛЛ. Боже милостивый! Я же просил тебя быть осторожнее, Майлз Батлер.

БАТЛЕК (_накладывает последнюю повязку_). У тебя крепкое сердце, Фелими Дрисколл, раз ты так просишь о царапине. Лучше бы тебе и тебе подобным оставаться дома с матерью.

(_Встает и берет мушкет, лежащий в углу у камина._)

ДРИСКОЛЛ. Ты... ты смеешь... ты называешь меня... трусом? Черный лжец! Я тебя проучу! Я тебя...

(_Пытается подняться, но от усилия слабо пошатывается и падает головой на стул, с которого встал БАКАЛЕЙЩИК._)

БАТЛЕР. Ради всего святого, хватит уже с этой дурацкой мелодией! Хватит, Дик Фентон! Мы ещё не у подножия виселицы.

(_Присоединяется к_ ДЖОНУ ТОЛБОТУ _у стрельбищных окон._)

ФЕНТОН. Нет, Майлз, для нас, похоже, нет ничего веселее виселицы.

БАТЛЕР. Придержи свой дурацкий язык!

НЬЮКОМБ (_вскрикивает во сне_). О! О!

ДЖОН ТОЛБОТ. Что это было?

ФЕНТОН. Это был не кто иной, как юный Ньюкомб, который вскрикнул во сне.


БАТЛЕР. Пора бы Киту Ньюкомбу встать и заступить на вахту.

ДЖОН ТОЛБОТ (_выходит из окна_). Нет, это всего лишь мальчик. Пусть он
спи, пока может! Дай ему поспать!

ДВОРЕЦКИЙ. Повернись к часовому, это справедливо. Пошевелись там.
ленивец, проснись, Дик!

ФЕНТОН. Да. (Начинает вставать._)

ДЖОН ТЭЛБОТ. Кто здесь командует? Сядь, Фентон! На
свое место, Майлз Батлер!

ДВОРЕЦКИЙ. Капитан у ворот! Ты заметил, как он повысил голос,
Дик?

ДЖОН ТОЛБОТ (_перевязывает руку свежей повязкой_). Ты там, Майлз. Есть только один капитан у ворот
Коннахта — тот, кто посадил меня сюда, — мой кузен Хью Толбот.

БАТЛЕР (_бормочет_). Да, и это сделка, которую вам нужно заключить, прежде чем вы займете место Хью Толбота.

ДЖОН ТОЛБОТ. И это правда! Но Хью Толбот пожелал,
чтобы я командовал здесь, на мосту Кашалы. И пока
во мне есть дыхание, я...

 ДРИСКОЛЛ (_тяжело поднимая голову_). Воды! Воды! Майлз! Дик!
 Дадите ли вы мне попить, ребята? Джек Толбот! Я умираю от жажды.

ДЖОН ТОЛБОТ. У нас не осталось ни капли воды, Фелими, парень.

ФЕНТОН. Оуэн Бурк выпил всё до последней капли, упокой Господь его душу!

БАТЛЕР. Скорее всего, наш новый умный капитан ворот придумает, как наполнить наши пустые бочки.

(ДРИСКОЛЛ тяжело вздыхает._)

ДЖОН ТОЛБОТ. Не новый капитан Ворот. Старый капитан Ворот — Хью Толбот. Он будет здесь сегодня — может быть, в этот час.

 ФЕНТОН. Эта история становится всё более старой, Джек Толбот.

 ДЖОН ТОЛБОТ. Он поклялся, что принесёт нам помощь. Он...

(ДРИСКОЛЛ _пытается отпереть выходную дверь._)

Дрисколл! Ты что, с ума сошел? Отойди от двери!

(_Отталкивает_ ДРИСКОЛЛА _от двери._)

ДРИСКОЛЛ (_в полубессознательном состоянии_). Выпусти меня! Источник — вон там, на берегу реки! Позволь мне спуститься к нему — но только на
минуту — и напиться!

ДЖОН ТОЛБОТ. Солдаты Кромвеля удерживают весну.

ДРИСКОЛЛ. Мне всё равно! Выпустите меня и дайте выпить! Выпустите меня!

ДЖОН ТОЛБОТ. Это будет стоить вам жизни.

БАТЛЕР. И что он получит, кроме смерти, если останется здесь,
капитан Толбот?

ДРИСКОЛЛ (_борясь с_ ДЖОНОМ ТОЛБОТОМ). Я задыхаюсь! Я задыхаюсь, говорю вам! Отпустите меня, Джек Тэлбот! Отпустите меня!

 Ньюкомб (_все еще полусонный, встает на колени с ужасным криком, протягивая руки, чтобы защитить голову_). Боже, как жаль! Нет! нет! нет!

 Дрисколл (_придя в себя, отшатывается назад, крестясь_).
Боже, защити нас!

Дворецкий. Замолчи, щенок!

ФЕНТОН. В лагере мятежников его услышат!

ДЖОН ТОЛБОТ (_хватает_ НЬЮКОМБА _за плечо_). Ньюкомб! Кит
Ньюкомб!

НЬЮКОМБ. О, Боже! Убереги их от меня! Убереги их от меня!

ДЖОН ТОЛБОТ. Готово! Готово!

НЬЮКОМБ. Только не это! Не приклады мушкетов! Только не это! Только не
это!

Джон Толбот (_outcry _stifling_ Ньюкомб рукой по его
mouth_). Проснись! Вы мечтаете!

Дрисколл. Скверное удачи! От таких мечтаний приходит несчастье!

НЬЮКОМБ. Дроэда! Мне приснилось, что я был в Дроэде, где моему
брату — моему брату — вышибли мозги — Кромвель
мужчины — с их дубинками-мушкетами — они —

(_прижимается, дрожа, к_ ДЖОНУ ТОЛБОТУ.)

ФЕНТОН. Английские офицеры, которые служат среди ирландцев, — вот как
Кромвель их использует!

БАТЛЕР. Английские офицеры — да, как и мы!

ДЖОН ТОЛБОТ. Тихо, Кит! Ты далеко от Дроэды — здесь, на мосту Кашалы.

БАТЛЕР. Да, в безопасности в сторожке у ворот Кашалы, где сидят пятьсот человек Кромвеля.

ДЖОН ТОЛБОТ. Продолжай наблюдение, Батлер!

НЬЮКОМБ. Ты отдаёшь приказы? Ты всё ещё командуешь, Джек? Где же тогда
капитан Толбот?

(Хватает свой меч и встает._)

БАТЛЕР (_отходя от окна_). Да, где же капитан
Тэлбот?

ДЖОН ТЭЛБОТ. Вы говорите...

ФЕНТОН (_вставая_). Мы все так говорим.

ДЖОН ТЭЛБОТ. Даже ты, Дик?

ДРИСКОЛЛ. Он не приходит! Хью Тэлбот не приходит!

ФЕНТОН. Он велел нам продержаться на мосту один день. Мы продержались уже три
дня.

БАТЛЕР. А где Хью Толбот с обещанной помощью?

ДЖОН ТОЛБОТ. Он обещал. Он никогда не нарушал обещаний. Он
приведёт нам помощь.

ФЕНТОН. Да, если он жив!

ДРИСКОЛЛ. Жив? Вы хотите сказать, что он... О, он мёртв! Хью Тэлбот мёртв!
И мы уничтожены! Мы уничтожены!

Ньюкомб (в ужасе). Прикладами мушкетов!

 Фентон. Боже!

 (Батлер намеренно кладет свой мушкет.)

 Джон Толбот. Берите свое оружие!

 Батлер. Откажитесь от меня, если я это сделаю!

 Фентон. Я с вами, Майлз Батлер. Заключите с нами сделку, Джон
Тэлбот, или, клянусь душой, мы сделаем их сами.

ДЖОН ТЭЛБОТ. Сдавайтесь?

НЬЮКОМБ. Пощадит ли нас Кромвель, если мы сдадимся сейчас? Будет
он пощадил нас? Он--

Фентон. Это наш единственный шанс.

Ньюкомб. Дай мне этот белый тряпка!

(_Крестится и хватает повязку с каминной полки._)

ФЕНТОН (_вытаскивает свой жезл_). Вот жезл!

(_Вместе с ФЕНТОНОМ и Ньюкомбом готовят флаг перемирия._)

ДЖОН ТОЛБОТ (_сражаясь с_ БАТЛЕРОМ _и_ ДРИСКОЛЛОМ). Чёртово проклятие
на вас!

БАТЛЕР. Нас не зарежут, как быков на бойне!

ДЖОН ТОЛБОТ. Ваши клятвы!

БАТЛЕР. Мы не будем больше драться ради того, чтобы нас ударили по голове
Напоследок.

НЬЮКОМБ. Нет! Нет! Только не это! Убирай флаг, Дик!

ФЕНТОН. Зажгите свет у решетки!

(НЬЮКОМБ поворачивается, чтобы взять свечу, повинуясь приказу ФЕНТОНА. В
этот момент совсем рядом звучит горн._)

ДЖОН ТОЛБОТ. Слушайте!

ДРИСКОЛЛ. Горн! Они на нас наступают!

БАТЛЕР (_отпуская руку_ ДЖОНА ТОЛБОТА). Что это было?

ДЖОН ТОЛБОТ. Ты поклялся удерживать мост.

БАТЛЕР. Поклялся удерживать его один день. Мы удерживаем его уже три дня.

ФЕНТОН. И половина из нас убита.

НЬЮКОМБ. И у нас нет ни воды, ни еды!

ДЖОН ТОЛБОТ (_указывая на бочонок с порохом_). У нас пороха в
избытке.

ДРИСКОЛЛ. Мы не можем пить порох. Ах, ради всего святого, поторопись,
Дик Фентон! Поторопись!

ДЖОН ТОЛБОТ. Ты не должен показывать этот белый флаг!

(_Направляется к_ ФЕНТОНУ, _держась за меч._)

БАТЛЕР (_прижимая к себе_ ДЖОНА ТОЛБОТА). Боже упаси! Мы сделаем это! Помоги мне, Фелими!

ДЖОН ТОЛБОТ. Повестка на переговоры. Что ты видишь, Фентон?

 ФЕНТОН (_у стрельчатого окна_). Факелы, горящие на ветру, и
белый флаг под ними. Я вижу лица. (_С криком_)
 Смотри, Джек! Ради всего святого! Смотри!

(ДЖОН ТОЛБОТ _подбегает к окну_.)

ДРИСКОЛЛ. Что ты там видишь?

ФЕНТОН. Это...

ДЖОН ТОЛБОТ (_отворачиваясь от окна_). Это Хью Толбот!
'Это капитан стражи!

БАТЛЕР. С ними? Пленник?

ДЖОН ТОЛБОТ. Нет, нет! Ни одного пленного! Он носит свой меч.

(Дворецкий _подбирает свою часть и продолжает наблюдать._)

ФЕНТОН. Значит, он с ними договорился! Договорился!

НЬЮКОМБ (_обнимая_ ДРИСКОЛЛА). Договорился ради нас! Договорился ради нас!

ДЖОН ТОЛБОТ. Я сказал вам правду. Он пришел. Хью Толбот пришел.

(_Идет к двери._)

ХЬЮ ТОЛБОТ (_говорит снаружи_). Откройте! Я пришёл один и с миром.
Отворите мне!

ДЖОН ТОЛБОТ. Кто там?

ХЬЮ ТОЛБОТ (_снаружи_). Капитан стражи!

(ДЖОН ТОЛБОТ _отпирает дверь и снова запирает её, когда входит
ХЬЮ ТОЛБОТ. _Последний медленно входит в комнату. Ему
под сорок, он высокий, воинственный, одетый в
в поношенном бархате и коже, с мечом на боку. Пятеро приветствуют его, когда он входит._)

ХЬЮ ТОЛБОТ (_останавливается и мгновение смотрит на своих последователей_). Ну что, ребята?

(_Пятеро стоят, дрожа на грани нервного срыва, не в силах заговорить._)

Ньюкомб. Мы думали... мы думали... что вы... что вы...

(_Разражается детскими рыданиями._)

ФЕНТОН. Какие условия они нам предложат, сэр?

ДЖОН ТОЛБОТ. Сэр, мы удержали мост.

ХЬЮ ТОЛБОТ. Вы пятеро...

ДЖОН ТОЛБОТ. Бурк мертв, сэр, и Трегаррис, и Лэнгдейл,
и... и Джеймс Толбот, мой брат.

ДРИСКОЛЛ. И у нас не было воды, сэр, уже много часов.

ХЬЮ ТЭЛБОТ. Итак! Ты ранен, Фелими.

ДРИСКОЛЛ. На это не стоит обращать внимания, сэр.

ХЬЮ ТЭЛБОТ. Кит! Кит! (Голосом НЬЮКОМБА) берет себя в руки
вместе._) Здесь есть свет! Дик, у тебя под рукой есть табакерка?

ФЕНТОН. Вот она, сэр.

(_Предлагает свою табакерку._)

ХЬЮ ТОЛБОТ (_набивая трубку_). Закрой окно, Майлз! Они
обещали нам перемирие на полчаса, а Кромвель держит слово.

Ньюкомб (_приносит зажженную свечу_). Теперь он нас пропустит,
сэр, не так ли?

ХЬЮ ТОЛБОТ (_зажигая трубку от свечи_). Ты не боишься, Кит?

НЬЮКОМБ. Я? Клянусь, нет, сэр. Нет! Только не сейчас!

ХЬЮ ТОЛБОТ. Сядь, Фелими, парень! Ты как будто на ногах не стоишь. Дай-ка мне посмотреть на твою руку! (_Когда_ ХЬЮ ТОЛБОТ _подходит к_
ДРИСКОЛЛ, _его взгляд падает на открытый бочонок с порохом. Он поспешно отступает, прикрывая зажжённую трубку._) Джек Тэлбот! Кто научил тебя
оставлять порох незакрытым там, где лежит зажжённая спичка?

 БАТЛЕР. Моя вина, сэр.

 (_Закрывает бочонок._)

 ДЖОН ТЭЛБОТ. Мы открыли бочонок, а потом...

 ФЕНТОН. По правде говоря, мы не стали освещать это снова, находясь под некоторым давлением
на время.

(_Все пятеро смеются, почти истерически._)

ХЬЮ ТОЛБОТ (_сидя у огня_). А вы никогда не думали, что
в этом бочонке было достаточно пороха, чтобы взорвать мост в Кашале
к чёртовой матери?

ДЖОН ТОЛБОТ. Это казалось мелочью, сэр.

ХЬЮ ТОЛБОТ. Мелочью! Пороха хватит, если вы положите его
там, наверху лестницы, — вы меня понимаете? — пороха хватит, чтобы навсегда покончить с мостом Кашалы — да, и со всем, что находится в сторожке. Вы никогда не задумывались об этом, а?

ДЖОН ТОЛБОТ. Нам было о чем подумать, сэр.

ХЬЮ ТОЛБОТ. Я так и подозревал. Поэтому я пришел сюда, чтобы напомнить
порох в ваших головах.

ДРИСКОЛЛ. Мы думали... (БАТЛЕР _жестом просит его замолчать._) Мы
думали, что, может быть, вы вообще не приедете, сэр. Может быть, вы
были бы мертвы.

ХЬЮ ТОЛБОТ. Ну и что? Что, если бы я был мертв? У вас были
приказы. Вы и не думали отказываться от моста в Кашале, а, Майлз Батлер?

ДВОРЕЦКИЙ (через мгновение). Нет, сэр.

ХЬЮ ТЭЛБОТ. И вы, Дик Фентон?

ФЕНТОН. Сэр, я... нет!

ХЬЮ ТЭЛБОТ (_ smoking everyout_). Хорошие ребята! Мудрые головы говорили
, что я был полным дураком, отправив вас сюда, в Кашалу. Но я сказал:
Я могу доверять молодым гонщикам, которые учатся своему
Уроки войны от меня. Я буду в безопасности, если передам свою честь в их
руки. И я был прав, не так ли, Фелими Дрисколл?

 ДРИСКОЛЛ. Дайте нам шанс, сэр, и мы удержим Кашалу,
даже против самого дьявола!

 ФЕНТОН. Да, хорошо сказано!

 ХЬЮ ТОЛБОТ. Конечно, это неплохая замена дьяволу, который сидит вон там, в палатке Кромвеля.

 Ньюкомб (содрогаясь).

 Хью Толбот.  Да, он убил твоего брата в Дроэде, Кит,
а твой брат был прекрасным, отважным парнем.  И я думаю, что ты похож на него, Кит. Иначе я бы не стал доверять тебе здесь, в Кашале.

Ньюкомб. Я... я... оставят ли нам наши мечи?

Хью Толбот. Ну, это зависит от вас, оставите вы их себе или нет.

Фентон. Он имеет в виду... мы имеем в виду... на каких условиях, сэр, мы сдадимся?

Хью Толбот. Сдадимся? Условия?

Джон Толбот. Мы думали, сэр, что раз вы пришли под их белым флагом,
то, возможно, вы заключили с ними условия.

ХЬЮ ТОЛБОТ. Как я мог заключить с ними условия?

НЬЮКОМБ. Капитан!

(_Под взглядом_ ХЬЮ ТОЛБОТА _он замолкает, пытаясь
сдержать себя._)

ХЬЮ ТОЛБОТ. Как я мог заключить с вами условия, которые вы бы приняли?
Мост Кашала — это ворота Коннахта.

ДЖОН ТОЛБОТ. Да.

ХЬЮ ТОЛБОТ. Отдайте Кромвелю мост Кашалу, и он будет наступать на пятки нашим женщинам и детям. За какую цену вы продадите их безопасность?

ДРИСКОЛЛ. Кромвель — когда он захватит нас — когда он захватит нас —

НЬЮКОМБ. Он ударит нас по голове!

ХЬЮ ТОЛБОТ. Да. В последний раз. Ваши пять жизней против безопасности нашего народа. Вы бы не отдали мост?

ДЖОН ТОЛБОТ. Пять? Наши пять? Но вы... вы шестой.

ФЕНТОН. Вы остаётесь с нами, капитан. А потом мы будем сражаться — вы увидите, как мы будем сражаться.

ХЬЮ ТОЛБОТ. Возможно, я увижу, как ты сражаешься, но сейчас я не могу
оставаться в Кашале.

(_Встает._)

ДРИСКОЛЛ. Вы не останетесь с нами?

БАТЛЕР (_резко смеясь_). Клянусь своей душой! Это и есть ваша вера,
Хью Тэлбот? Я последовал за одним лжецом, Чарльзом Стюартом, сыном
лжеца, а теперь за вторым лжецом...

ДЖОН ТЭЛБОТ (_хватает БАТЛЕРА за горло_). Чума тебя побери!

ХЬЮ ТОЛБОТ (_вставая между_ ДЖОНОМ ТОЛБОТОМ _и_ БАТЛЕРОМ). Готово,
Джек! Готово! Что ещё, Майлз Батлер?

БАТЛЕР. Скажи нам, куда ты идёшь, когда повернёшься спиной к нам,
которые умрут в Кашале, — ты, пришедший под знамёнами мятежников,
который поклялся привести нам помощь, но не привёл её! Скажи
нам, куда ты идёшь сейчас!

ХЬЮ ТАЛБОТ. Ну, я же тени сомнения, Майлз, мой мальчик, хотя
надеемся на лучшее.

Батлер. Вы отправляетесь к Кромвелю - вы, которые заключили мир
с ним - которые продали нас--

ДРИСКОЛЛ. Капитан! Во имя всего Святого, что вы имеете в виду?

ХЬЮ ТЭЛБОТ. Я имею в виду, что вы будете удерживать мост в
Кашале — что бы ни случилось с вами — что бы ни случилось со мной —

ФЕНТОН. С вами? Капитан Тэлбот!

ХЬЮ ТЭЛБОТ. Я иду к Кромвелю — как вы и сказали, Майлз. Я дал
своё обещание.

ДРИСКОЛЛ. Ваше обещание?

ДЖОН ТЭЛБОТ. Мы... были очень слепы. Итак... они сделали тебя
пленником?

ХЬЮ ТОЛБОТ. Да, Джек. Когда я пытался прорваться, чтобы
принести тебе помощь. И они дали мне эти полчаса по моему условно-досрочному освобождению, чтобы
прийти к тебе.

ДЖОН ТОЛБОТ. Прийти...

ХЬЮ ТОЛБОТ. Чтобы посоветовать тебе сдаться. И я дал тебе совет. Держи мост! Держи его! Что бы они ни делали!

ДРИСКОЛЛ. Капитан! Капитан Тэлбот! Боже правый! Если вы вернётесь,
то погибнете вместе с ними!

ХЬЮ ТЭЛБОТ. Чуть раньше, чем вы, ребята? Да, верно!

ФЕНТОН. Они не могут! Даже Кромвель...

ХЬЮ ТЭЛБОТ. Ну-ну, Дик! Вы мало знаете о Кромвеле.

ДЖОН ТОЛБОТ. Тогда... вы имеете в виду...

ХЬЮ ТОЛБОТ. Если вы сдадите Кашалу, мы все шестеро сможем уйти на свободу.
 Если вы удержите Кашалу, они повесят меня прямо у вас на глазах.

(ДРИСКОЛЛ издает хриплый крик._)

 БАТЛЕР. Боже, прости меня!

 ХЬЮ ТОЛБОТ. У вас есть приказ. Держите мост!

(_Поворачивается к двери._)

ДЖОН ТОЛБОТ (_преграждая ему путь_). Нет, нет! Вы не пойдёте туда!

ФЕНТОН. Боже милостивый, нет!

ХЬЮ ТОЛБОТ. Вы что, совсем с ума сошли?

ФЕНТОН. Вы останетесь с нами.

ДЖОН ТОЛБОТ. Что вы обещали людям, которые не знают чести?

Хью Толбот. Честное слово. Открой дверь, Джек. Ну же, парень, мы
идем по одной дороге.

ФЕНТОН. Боже! Но мы дадим им хороший бой в последний раз. (_Подходит
к бойнице._) Возьми свой мушкет, Кит.

 НЬЮКОМБ. Но я... капитан! Когда вы уйдёте, я... я...

 ХЬЮ ТОЛБОТ. Я буду недалеко. Вы будете держать мост?

 ДЖОН ТОЛБОТ. Да, сэр.

БАТЛЕР. У нас достаточно пороха — вы сами сказали, сэр, — чтобы взорвать мост к чертовой матери.

ХЬЮ ТОЛБОТ. Да, Майлз, ты попал в точку!

(_Протягивает руку._)

БАТЛЕР. Пока нет, сэр!

ХЬЮ ТОЛБОТ. Итак, в дальнейшем. Да пребудет с вами Господь, ребята!

ДЖОН ТОЛБОТ. Да пребудет с вами Господь, сэр! (Все пятеро отдают честь, когда_ ХЬЮ
Тэлбот _выходит. В наступившей после его ухода тишине_ Джон
Тэлбот _запирает дверь и поворачивается к своим товарищам._) У вас есть приказ Хью
Тэлбота. Берите оружие! Дрисколл! Ньюкомб!

(_Послушно присоединяются к_ Фентону _у окон._) Дворецкий!

ДВОРЕЦКИЙ. Да! У нас приказ Хью Толбота.

(_Указывает на бочку с порохом._)

ДЖОН ТОЛБОТ. Вы хотите сказать...

ДВОРЕЦКИЙ. Я не подведу его сейчас!

ФЕНТОН (_у окна_). Боже! Они не теряют времени.

ДЖОН ТОЛБОТ. Уже — они осмелились —

 ФЕНТОН. Здесь — в этот самый момент — у нас на глазах!

 ДРИСКОЛЛ. Господи Иисусе!

 (_Отходит от окна, закрыв глаза рукой, и
падает на колени в молитве._)

 ДЖОН ТОЛБОТ. Кит! Кит Ньюкомб!

 (_Подзывает его к окну._)

Ньюкомб. Я не могу! Я...

Джон Толбот. Смотри вперёд! Смотри! И помни: когда ты встретишься
их — запомните! (Ньюкомб _стоит, покачиваясь, хватаясь за решётку окна и глядя вдаль._) Ребята! (Движения в сторону_
БАТЛЕРА _и_ ФЕНТОНА _с порохом на лестницу._) Времени мало. Его приказы!

(ДРИСКОЛЛ _поднимает голову и пристально смотрит в центр комнаты._)

ФЕНТОН. Вон там, у лестницы.

БАТЛЕР. Да.

(ФЕНТОН _и_ БАТЛЕР _несут бочонок к двери._)

НЬЮКОМБ. Только не это! Только не смерть! Нет! Нет!

ДЖОН ТОЛБОТ. Молчите! И смотрите туда! Дрисколл! Принеси
свет! Ньюкомб! Идём! У вас у всех есть свои места.

ДРИСКОЛЛ. Но, капитан! Шестой человек — где будет стоять шестой человек?

(_Воцаряется гробовая тишина, в которой люди вопросительно смотрят на_
ДРИСКОЛЛА _и друг на друга._)

ДЖОН ТОЛБОТ. Шестой?

ФЕНТОН. Какой шестой?

ДРИСКОЛЛ. Слепые вы глаза! Вон там!

(_Подходит, чтобы отдать честь, как за несколько мгновений до этого он отдал честь_ ХЬЮ ТОЛБОТУ, _живому._

Ньюкомб _издает приглушенный крик, как человек, который наполовину ослеп, и набирается
смелости._ Фентон _ошеломленно начинает отдавать честь. Снаружи
раздается звук горна, и почти у самой двери слышится голос._)

ГОЛОС СНАРУЖИ. В последний раз спрашиваю: вы сдадитесь?

ДЖОН ТОЛБОТ (_громко и уверенно_). Нет! Только не тогда, когда наш командир с нами!

ГОЛОС СНАРУЖИ. А кто ваш командир?

ДЖОН ТОЛБОТ. Хью Толбот, капитан врат! Свет
здесь, Фелими.

(ДЖОН ТОЛБОТ _наклоняется, чтобы поднести свечу к пороху, который
сожжёт сторожку Кашалы и всё, что в ней находится. Его товарищи
собрались вокруг него с серьёзными, светлыми лицами, потому что в
ту минуту, когда они стоят в небольшом свободном пространстве, они
знают, что_
ХЬЮ ТОЛБОТ _стоит рядом._)

 [ЗАНАВЕС]




ГЕТТИСБЕРГ[1]

Перси Маккей


СЦЕНА: дровяной сарай в пристройке к фермерскому дому.

Сарай открыт с обеих сторон, спереди и сзади, отверстия
слегка изогнуты вверху. (В плохую погоду они, по-видимому, могут быть закрыты большими двойными дверями, которые сейчас открыты и отведены в сторону, так что их не видно.) Таким образом, ближайшее отверстие представляет собой арку авансцены, через которую зритель смотрит на задний план — на поросший травой двор, дорогу с высокими стволами вязов и виднеющийся вдалеке зелёный склон холма. Потолок переходит в фронтон с большими балками.

Справа, сзади, дверь ведёт из дома в сарай. Напротив неё дверь ведёт из сарая в амбар.
 На переднем плане, у правой стены, стоит верстак. На
нём лежат инструменты, длинный узкий деревянный ящик и небольшая масляная печь с кипящим чайником.

У левой стены сложены остатки прошлогоднего запаса дров.
Неровные поленницы, сложенные в беспорядочную кучу, состоят из
дров для печи и растопки, перемешанных с мелкими щепками,
которые навалены в кучу, покрытую осыпающейся корой, щепками и
древесной пылью.

Недалеко от этой кучи, в правом центре сцены, стоит деревянное кресло, в котором дремлет Линк Тэдборн в рубашке с короткими рукавами. Его чёткий профиль, освещённый солнечным светом, — это профиль старика с коротко стриженными седыми волосами и седыми усами, выцветшими на концах. Между его коленями лежит толстая деревянная палка, обструганная
с помощью бритвы, которую его спящая рука всё ещё держит на
коленях. У спинки его кресла стоит толстая деревянная
подставка и ошейник. Рядом с ним лежит колода для рубки мяса.

В дровяном сарае не слышно ни звука, ни движения, кроме гула и
пара, поднимающегося от чайника. Вскоре старик бормочет
во сне, сжимая руку в кулак. Рука медленно расслабляется.

  Из двери справа выходит ПОЛЛИ — семнадцатилетняя девушка с милым лицом,
спокойная для своего возраста. Она одета просто. В одной руке она держит мужскую фетровую шляпу с широкими полями, а на другой руке — синее пальто. Она подходит к Линку. Увидев, что он спит, она на цыпочках подходит к разделочному столу, кладёт пальто и шляпу, идёт к скамье и подрезает фитиль в лампе.
масляная печка, под чайником. Затем она возвращается и стоит рядом с
ЛИНИЕЙ, осматривая сарай.

 При ближайшем рассмотрении оказывается, что в беспорядочной куче дров есть
определённый порядок в хаосе; некоторые поленья сложены в
неправильные стопки; в некоторых местах толстый слой древесной
пыли и щепок был сгребён, и маленькие кучки склоняются и
возвышаются, как миниатюрные долины и холмы. [2]

Взяв мотыгу, Полли осторожными шагами передвигается между
ямами, раскладывая и укладывая щепки для растопки, разравнивая и
выравнивая маленькие кучки мотыгой. Пока она это делает, вдалеке
раздаётся звук горна.

[Примечание 1: Авторское право, 1912, Перси Маккей. Все права
зарезервированы.]

[Примечание 2: Предложение по надлежащему расположению этих курганов можно найти на карте поля боя, приложенной к книге капитана Р.К. Бичема «Геттисберг» (A.C. Макклург, 1911).]


 ССЫЛКА
 (_широко раскрыв глаза, садится_)

 Привет! Я что, уснула, Полли?

 ПОЛЛИ
 Просто
 Пригрелась, наверное.

 (_Опустив мотыгу, она подходит_)

 С хомутом закончила?

 ССЫЛКА
 (_в последний раз подравнивая ремешок хомута_)

 Вот так!
 Когда он немного попарится и хорошенько выгнет спину,
 я думаю, этот парень сможет сказать «Ого!» и...
 (_подняв другой хомут, лежащий рядом с его стулом, он
 держит рядом с ним подрезанный ремешок, сравнивая их
 опытным взглядом_)
 и «Хау» ему. Каждый раз бук, сэр, бук
или орех. Будь я проклят, если стану хлестать
кнутом по берёзе, чтобы сделать ярмо для вола. Полли, ты здесь?

 ПОЛЛИ
 Да, дядя Линк.

 ССЫЛКА
 Что это я вам пел?

 «Полли, поставь чайник,
 Полли, поставь чайник,
 Полли, поставь чайник...»

 (_Хихикая_)

 Мы дадим этому парню хорошую взбучку!

 ПОЛЛИ
 Чайник закипел.

 ЛИНК
 Ну что ж, тогда хорошенько его взболтай.

 (ПОЛЛИ _берёт у ЛИНКА _воротничок, относит его к
верстаку, засовывает в узкий конец коробки, которую она
 затем плотно закрывается и соединяется с помощью шланга с носиком
чайника. На дальнем конце коробки из маленького отверстия выходит пар. _)

 ПОЛЛИ
 Сегодня ты чувствуешь себя умной.

 ЛИНК
 Умной! — Если бы я мог поменяться местами с кем-нибудь,
может, я бы и сам себя обеспечил. Но сидеть здесь,
 мёртвым и живым, без ног, день за днём,
 не заставит старого коня есть овёс.

 ПОЛЛИ
 (_весело_)

 Думаю, ты скоро начнёшь ходить.

 ССЫЛКА
 Нет, если
 этот доктор что-то скажет: он говорит,
 что я никогда не смогу перейти на эту сторону Иордана,
 и, похоже, он прав. — Девять месяцев назад,
 Полли, девочка, у меня случился инсульт.

 ПОЛЛИ
 (_указывая на ярмо_)

 Ты сидишь лучше, чем большинство людей стоят.

 ССЫЛКА
 (_быстро_)

 О, они не могут
отвести мои руки от того, чтобы не делать из них ярмо. Это
 Это моя вторая натура с тех пор, как я был мальчишкой.

 (_Снова вдалеке звучит горн._ LINK _начинает._)

 Что это?

 ПОЛЛИ
 Да это же армейские ветераны
 идут на кладбище. Сегодня День
 ветеранов: ты не забыла?

 LINK
 Так и есть, так и есть.
 Роджер, ваш молодой человек — ха! (_усмехаясь_) он подошёл и спросил меня, не собираюсь ли я на кладбище.
 «Я? Разве я похож на него?» — говорю я. Ха! «Разве я похож на него?»

 ПОЛЛИ
 Он имел в виду — украсить могилы.

 ССЫЛКА
 Конечно, но я должен немного посмеяться. Я сказал ему,
 что, по-моему, я всё равно не в себе,
 потому что мои усы и ботинки не были начищены с утра.
 Я не люблю говорить о своих ногах.
 Ты собираешься забрать своих маленьких школьников, Полли?

 ПОЛЛИ
 О боже, нет! Я сказала своим мальчикам и девочкам,
 чтобы они шли сюда с оркестром. Я сказала,
 что останусь дома и буду учиться,
 как поддерживать порядок в школе, пока вы здесь.

 ЛИНК
 (_гордо смотрит на неё_)

 Школьница в семнадцать лет! Какая умница, я вам скажу!

 ПОЛЛИ
 (_ласкает его_)

 Школьный учитель, тебе за семьдесят, а ты умнее!
 Я говорю им, что учусь у тебя, чтобы я могла научить
 своих детей тому, чего нет в учебниках.

 ЛИНК
 Вы уверены, что не хотите присоединиться к празднованию?

 ПОЛЛИ
 Нет, _сэр!_ Мы будем праздновать прямо здесь,
а вы научите меня ещё чему-нибудь.

 (_Она протягивает ему синее пальто и шляпу._)

 ЛИНК
 (_подняв взгляд_)

 Что это?

 ПОЛЛИ
 Твоя школьная форма.

 (_Она помогает ему с ней._)

 ЛИНК
 Старое синее пальто!--
 Боже, как бы я хотела увидеть мальчишек--(_смотрит на шляпу_) Великих
 Мальчишек из старой армии! (_мечтательно_) Да, мы были мальчишками: просто мальчишками!
 Полли, скажи своим молодым людям, когда они будут изучать
книги, что мы были не кем иным, как мальчиками,
влюблёнными в лучших девушек, оставшихся дома,
как и ты; и когда прозвучал выстрел,
 мы вытащили их из могил и помолились за них
 «с добрым утром, Всевышний».

 (Линк внезапно поднимает взгляд — на его лице странный свет.
 Снова, под далёкую музыку, звучит горн._)

 Вот она трубит
 Снова!

 Полли
 Они идут к могилам с цветами.

 Линк
 Боже мой, Годфри! Я думаю не столько о цветах
и молодых людях, их лицах и синей
линии марширующих стариков, сколько о музыке!
 Этот старый медный голос зовёт! Кажется, будто...
 Ноги или не ноги, а мне придётся встать и пойти
туда, бог знает куда, и кричать-кричать в ответ
на рёв пушек в темноте. Нет, чёрт возьми, нет!
 Я просто не выношу эту музыку.

 ПОЛЛИ
 (_подходит к верстаку, где стоит дымящаяся коробка_)

 Дядя Линк,
ты хочешь, чтобы я подержала её подольше?

 Линк
 (_отвлеченно_)

 О,
Кусочек, кусочек.

 Полли
 (_подходя к нему_)

 Итак, я готов к школе. Надеюсь, я правильно нарисовал карту.

 ССЫЛКА
 Карта? Ах, карта!

 (_Вспоминая поленницу, он кивает._)

 Да, вот она:
 старый Геттисберг!

 ПОЛЛИ
 Я знаю эти места — большинство.

 ССЫЛКА
 Итак, _ты_ согласна? Хорошо, а теперь: где твой маркер?

 ПОЛЛИ
 (_берет мотыгу_)

 Вот.

 ССЫЛКА
 Уиллоуби Ран: что это?

 ПОЛЛИ
 (_указывая мотыгой налево от поленницы_)

 Это дальше всех,
у двери сарая.

 ССЫЛКА
 Боже, как мы подходили к Джонни
там, в то первое утро! Прямо за ними, за холмами,
 за Ручьём, там мы и схватили Лучника.
 Боже мой!

 ПОЛЛИ
 Вон там — это Семинарский хребет.

 (_Она указывает на разные возвышенности и впадины, а_ ЛИНК
 _кивает в знак одобрения._)

 Персиковый сад, Логово Дьявола, Раунд-Топ, Пшеничное поле —

 ССЫЛКА
 Господи, Господи, Пшеничное поле!

 ПОЛЛИ
 (_продолжает_)

 Кладбищенский холм,
 Маленький Раунд-Топ, Долина Смерти, а это Кладбищенский хребет.

 ССЫЛКА
 (_указывает на маленький флаг_)

 И флаги развеваются!
 Мы _заставляем_ их летать там все три дня,
 от начала и до конца.

 ПОЛЛИ
 Правильно ли я их выучила?

 ССЫЛКА
 _А_ номер один, цыпочка! Подожди-ка: Холм Калпа:
 Я не просто так называю Холм Калпа.

 ПОЛЛИ
 Там не было достаточно
 дров, чтобы разжечь его. Он должен был лежать
 там, на востоке, ближе к кухне.

 ССЫЛКА
 Отпусти его!
 Вот почему мы, янки, оставили заднюю дверь приоткрытой,
и Джонсон сунул туда ногу: он так и стоял там,
пока его не выгнал старый Слокум.
 Пусть пока холм Калпа постоит. — Одолжи мне свой маркер.
 (ПОЛЛИ _протягивает ему мотыгу. Он встает со стула,
 берет ее и копает землю._)
 Долине Смерти нужно немного углубить канаву. Так что:
 разровняй землю.

 (ПОЛЛИ _делает это ногой._)

 Ты лучше догадайся, что это было глубоко
 Как ад, на второй день, на закате. Вот,
 (_Он возвращает ей мотыгу._)
 

 (ПОЛЛИ _делает так._)

 Боже всемогущий!
 Та стена из пшеницы, мы сделали ее еще ниже
 чем любой блин, который ты когда-либо готовила, Полли; и это был не кленовый сироп, который стекал, горячий и скользкий, чёрный, как смоль, по всему блюду той ночью.

 ПОЛЛИ
 Вот дорога
 в Эмметсбург.

 ССЫЛКА
 Нет, это не она: вот дорога.
 в Тэйнитауне, куда парни Сайкса пришли, обливаясь потом,
после ночного перехода, как раз вовремя,
чтобы спасти наш второй день. Эмметсбургская
дорога там. — Где я был, прежде чем стал котом?

 ПОЛЛИ
 На закате второго июля шестьдесят третьего года.

 ССЫЛКА
 (_кивает, вспоминая_)

 Кровавый закат! Боже, это безумное солнце:
 она заходила дюжину раз в тот день,
 красная, как гнилой фонарь,
 вздымалась и падала в ревущем дыму,
 пока не взорвалась, как другие бомбы,
 за холмами.

 ПОЛЛИ
 Боже мой! Разве ты никогда не скучала
и не жалела, что не осталась дома?

 ССЫЛКА
 Скучала? Ну и ну!
 Чик, посмотри-ка: эти маленькие полоски и звёздочки.
 Я как-то слышал, как один парень, когда шёл в магазин,--
 щеголеватый мистер, только что из города, —
 провозглашает закон: «Все эти звёзды и полосы, —
 говорит он, — и красное, и белое, и синее — это чушь,
 просто сентиментальная чепуха, орёл на гербе!»
 «Я хочу знать!» — говорю я. «В шестьдесят третьем
  я знал парня по имени Линк. Однажды, после захода солнца,
 я встретил его, ковыляющего с двумя мушкетами мертвецов
 в качестве костылей, к ведру, полному чернил.
 Они называли это водой. Когда он немного выпил,
 то вылил остальное, чтобы промыть свои пулевые ранения.---
 Стена, сэр, у него был обломок расщеплённой палки,
с красными, белыми и синими лоскутами,
 свисающий с него. - Вы цветной сержант?
 - Не я, - говорит Линк. - Сержант мертв;
 но когда он упал, он протянул мне вот это.
 всякая дрянь - красная, белая и синяя." И Линк
 он рассмеялся. "Чего ты смеешься?" - спрашиваю я.
 "О, ничего. «Разве это не чудесно!» — говорит Линк.

 ПОЛЛИ
 Что на это сказал мистер в новой одежде?

 ЛИНК
 Я не стал прислушиваться. Те, кто никогда
не слышал, как мертвецы взывают к цветам, не
догадываются, что это такое.

 (_Садится и часто моргает_)

 Но это не похоже на школу!

 ПОЛЛИ
 (_тихо_)

 Думаю, я кое-чему учусь, дядя Линк.

 ЛИНК
 Второй день, до заката.

 (_Он берёт мотыгу и указывает ею._)

 Вон там пшеничное поле.
 За ним тар лежит Лонгстрит с его повстанцами.
 Здесь янки, а кладбище-Ридж
 за ними. Наш генерал Хэнкок-он --
 он должен удерживать Хребет до подхода подкрепления
 из Тэйнитауна. Но потерять Пшеничное поле, потерять
 хребет, и потерять Хребет - потерять Бога и все остальное!--
 Ли, старый лис, он захватит Вашингтон,
 Эйб Линкольн и Белый дом одним укусом!--
 Итак, Профсоюз, Полли - я, ты и Роджер,
 твой дядя Линк и дядя Сэм - это все, что
 растет на том Пшеничном поле.

 ПОЛЛИ
 (гордо улыбается)

 И они продолжают расти
 до сих пор!

 Ссылка
 Но только не пшеница. За этими каменными стенами,
 там появляются Джонни, толстые, как кузнечики:
 серые ноги прыгают по высокой пшеничной ботве.,
 и теперь здесь нет ботвы, там нет пшеницы,
 здесь нечего искать: просто вслепую ощупываю окрестности
 в черной грязи и прыгаю на лица мальчишек,
 и схватки с исчадиями ада, и вонь от дыма,
 и жгучая духота, и - там, в темноте -
 это сумасшедшее панковское солнце, похожее на старую луну.
 кривобокий, раскалывающий с громом свой красный панцирь!

 (_Вдалеке звучит горн, и начинается приглушённая военная
музыка духового оркестра. Лицо_ Линка снова
дергается, и он замолкает, прислушиваясь. С этого момента
звучание и эмоции духовой музыки постепенно
 становясь всё громче, наполняет сцену._)

 ПОЛЛИ
 О! О чём только думал Бог, позволяя
сотворенному миру вести себя так ужасно?

 ЛИНК
 Теперь,
 я удивляюсь! — Взгляни на эту мотыгу:

 (_Он ворошит щепки и древесную землю мотыгой._)

 Вон там, в этой куче грязи, видишь
 тот маленький кусочек воловьей упряжи? — Это мальчик,
  о котором я говорил: Линк, Линк Тэдборн: «Бурундучок Линк»,
  как его называют, потому что у него быстрые, как у белки, ноги. —
 Уолл, может, какой-нибудь добрый ангел с ясными глазами
 как и Йоурн, стоял и смотрел на него сверху вниз в тот день,
 удерживая мотыгу Дьявола, чтобы она его не расколола.

 (Похлопывает ее по руке, которая лежит на его мотыге)

 Если так, я думаю, Полли, это была ты.
 Но, может быть, ты пошутила над стариной Ником, когда он сидел и охотился?
 на холмах и таскаю в кучки
 извивающихся тварей, вроде как узнаю
 Линк — его живое воплощение, и он держит его
в воздушном аду, где нет ног,
а измученные дьяволы застыли в креслах с высокими спинками,
слушая горны — горны — горны, зовущие.

 (Линк вцепляется в подлокотники кресла, уставившись в одну точку. Музыка
 подходит ближе. ПОЛЛИ успокаивающе прикасается к нему.)

 ПОЛЛИ
 Не волнуйся, дорогой, они скоро перестанут играть. Не обращай на них внимания.

 ЛИНК
 (_расслабляясь под ее прикосновением_)

 Нет, не обращай внимания, все в порядке. Просто когда-то...
 когда-то мы были мальчиками, когда-то мы были мальчиками... с ногами.
 Но не беда. Старик — не трубач.
 Но когда-то он был трубачом, и вся Божья жизнь вырывалась
 из его ноздрей, и адское злорадство смеялось
 в его глазах, и все утренние ветры
 неслись из его уст, как
 медная музыка.--Но не бери в голову!
 Это ничего не значит: парни в синем теперь не горны.
 Старая медь ржавеет, а старые подпорки гниют.
 а пойманные бурундуки теряют ноги.

 (_ С тлеющим огнем_)

 Но шутите так же--

 (_ Его лицо искажается судорогой, и он страшно вскрикивает, напрягаясь
 в своем кресле, чтобы подняться._)

 — Боже правый, эта группа!
 Почему они не остановят эту группу!

 ПОЛЛИ
 (_идёт_)

 Я побегу и скажу им.
 Сиди спокойно, дорогая. Я сейчас вернусь.

 (_Тревожно оглядываясь, _ПОЛЛИ _исчезает за дверью. Приближающийся оркестр начинает играть «Тело Джона Брауна»._
 Линк _сидит неподвижно, вцепившись в стул._)

 Линк
 _Успокойся!_
 Мертвецы не успокаиваются, а живые могут стоять,
 и Линк — он может успокоиться.— Боже всемогущий,
как он может стоять, а они идут туда
со старым Джоном Брауном? Господи Боже, ты ведь не забыл
мальчиков, не так ли? Мальчиков, которые идут
 домой к тебе, живые и мёртвые, за старым Брауном,
поют: «Слава тебе!» Просто взгляни вниз:
 Это Геттисберг, это Кладбищенский холм:
 не говорите, что вы их не помните! А это
 цвета. Смотрите, он подобрал их — кровь сержанта
 немного испачкала их, но они всё ещё развеваются!
 Линк сделал это: Линк — шустрый парень, как его называют
 Бурундук: ты ведь не забыл его походку вразвалку,
а?

 (_Снова он умоляюще кричит_)

 Боже мой, почему Ты продолжаешь идти
 и оставляешь его здесь?
 (_На фоне музыки снаружи слышны детские голоса,
поющие «Тело Джона Брауна». При звуках_
 Лицо Линка искажается от эмоций, его
тело дрожит, а плечи вздымаются и выпрямляются._)
 Нет! Я не... не... не...

 (_С трудом взяв себя в руки, он поднимается со стула и встает._)

 Это те парни, которые отправились в Королевство
раньше нас, но мы продолжаем отставать.
 Эти голоса — Господи, я думаю, ты привёл с собой
 свой воскресный хор юных ангелов,
 чтобы помочь мальчикам.

 (_Следуя за музыкой, размахивая руками_)

 Слава! — Неважно
 я пою: ты можешь заглушить меня. Но я
собираюсь присоединиться, или я погибну!

 (_Подпевая голосам детей, он неосознанно движется вдоль края поленницы. Неуверенными шагами, опираясь одной рукой на мотыгу, а другой протягивая невидимые руки, которые тянут его, он ковыляет к солнечному свету и зелёной лужайке позади. Когда он это делает,
его тонкий, надтреснутый голос подхватывает боевой гимн там, где
его поют дети._)

 "— истлевает в могиле,
тело Джона Брауна истлевает в могиле.
 Тело Джона Брауна лежит в могиле,
 Но его душа идёт...

 (_Внезапно он останавливается, осознав, что идёт, и громко восклицает, поражённый_)
 Господи, Господи, мои ноги!
 Откуда у меня ноги?

 (_Дрожа от восторга, он роняет мотыгу, хватает маленький флажок с поленницы и радостно размахивает им._)

 Я иду, ребята!
 Линк снова свободен: бурундук расставил свою ловушку.

 (_Шатаясь, он взбирается на маленький холмик в
куче дров._)

 А теперь, ребята, три раза «ура» Кладбищенскому хребту!
 Джини, джини!

 (_Размахивая флагом_)

 Ура!--Ура!--Ура!

 (_Снаружи музыка становится громче, и голоса стариков и детей
 воинственно поют под звуки духового оркестра._

 _С последним возгласом «ура» Линк _спотыкаясь, спускается с холма, размахивая в одной руке шляпой, в другой — маленьким флажком, и ковыляет навстречу приближающейся процессии, заливаясь смехом вместе с певцами: _)

 «— ура, аллилуйя,
 Слава, слава, аллилуйя,
 Его истина идёт вперёд!

 [ЗАНАВЕС]




Одинокий[1]

Гарольд Брайхаус

[Примечание 1: включено по специальному разрешению автора и
издателей, гг. Гоуэнса и Грея из Глазго.]

ПЕРСОНАЖИ

САКА ОРМЕХОД, пожилая женщина
ЭММА БРАЙЕРЛИ, молодая женщина
ПРЕПОДОБНЫЙ ФРЭНК АЛЛЕЙН, викарий
СЭМ ХОРРОКС, молодой человек

НА СЦЕНЕ _интерьер коттеджа в ланкаширской деревне. Через окно позади виден серый ряд коттеджей
Противоположная стена едва видна. Наружная дверь находится рядом с окном.
 Дверь слева. Что касается мебели, то в комнате очень пусто.
Это не пустая комната, а комната, из которой вынесли всё.
Например, есть несколько квадратных пятен, где краска на стенах темнее, чем на остальной части, что указывает на места, где когда-то висели картины. У левой стены стоит комод, а над ним — полка для тарелок с несколькими горшками. На комоде тоже лежит одна или две столовые приборы.
На плите стоит закопчённый чайник, но
В комнате есть только самое необходимое. Пол не покрыт ковром. На окнах нет штор, но на них натянута дешёвая муслиновая ткань, которая, однако, не достаёт до потолка, чтобы не дать прохожему заглянуть внутрь, если он того пожелает. На полу, рядом с камином, стоит потрёпанный чёрный жестяной сундук, крышка которого поднята. На вешалке за дверью слева висят
чёрная шёлковая юбка, корсет и старомодный расшитый
бисером чепец. Время — послеобеденное. Когда занавес поднимается,
комната пуста. Однако тут же открывается дверь слева, и появляется САРА
В комнату входит пожилая женщина по имени Ормерод, неуклюже держа в руках пару аккуратно сложенных розовых фланелевых ночных рубашек. На ней поношенное чёрное платье, а единственное украшение — обручальное кольцо. На ногах у неё ботинки на резинке, а из-под довольно короткой юбки виднеются серые шерстяные чулки. Плечи прикрывает небольшая клетчатая шаль. Сара крестится и кладёт ночные рубашки на стол, с сожалением глядя на сундук. Раздается стук в дверь
снаружи, и она поднимает голову._


САРА. Кто там?

ЭММА (безучастно). Это я, миссис Ормерод, Эмма Брайерли.

Сара. Эй, заходи, Эмма, девочка.

(_Входит_ ЭММА БРАЙЕРЛИ. _Она — молодая ткачиха, и, только что закончив работу, она одета в тёмную юбку, блузку неопределённого серо-голубого оттенка из хлопка и большую шаль, накинутую на голову и плечи вместо жакета и шляпы. Цветной хлопковый фартук закрывает её юбку ниже талии, а короткая юбка открывает плотные чулки, похожие на те, что были у Сары. Она
носит сабо, а одежда — кроме шали — покрыта клочками ваты и
ватного пуха. Даже волосы не выбились из причёски. На поясе у неё
висят ножницы на шнурке._)

САРРА. Добро пожаловать. Приятно, что ты подумала о том, чтобы
прийти и навестить такую старую женщину, как я.

ЭММА (_у двери_). Ничего подобного, миссис Ормерод. Мельница только что
остановилась, и я подумала, что зайду, раз уж я мимо, и посмотрю, как ты
себя чувствуешь.

САРРА (_переходит к ящику_). О, прекрасно, прекрасно, спасибо. Это
только мои родители стали паралитиками, ты знаешь, а ткачиха - это не то, что ткачиха
никому не принесет пользы без использования своих рук. Я весь
застрял в мазеле. Это хуже всего.

ЭММА. Что ж, пока я здесь, миссис Ормерод, могу ли я чем-нибудь вам помочь?

СЭРА. Не знаю, как там, спасибо, Эмма.

ЭММА (_снимает шаль, оглядывается и вешает ее на
вешалку у двери_). Ну, лучше не знать. Что ты делала, когда
я вошла? Собирала этот ящик?

СЭРА. Да. Ты видишь в них две-три вещи, с которыми нельзя расставаться.
с которыми нельзя расставаться. Не знаю, позволят ли они мне.
возьму их на работу со мной, но я не могу продать их вместе с остальным.
много чего.

ЭММА (опускается на колени под Сарой, чтобы заняться боксом). Позволь мне
помочь тебе.

САРРА. Ты хорошая девушка, Эмма. Я очень рада за тебя.

ЭММА. Они бы упаковали вещи чуть плотнее. Не знаю, как они перенесли бы это.
безопасная дорога.

Сара. Знаю. Это мои родители, они видят, как это трудно для меня.


(Садится на стул._)

ЭММА. Да. Скоро я их немного подправлю.

(_Вытаскивает всё, прячет руки в коробку и перекладывает её содержимое._)

САРРА. Но что случилось с твоими ткацкими станками, девочка? Они не будут ткать сами по себе, пока тебя здесь нет, ты же знаешь.

ЭММА (_оглядывается_). Э, все станки в порядке. Фабрика остановилась.
Сегодня суббота, вторая половина дня.

САРРА. Так и есть. Я совсем забыла. Я часто забываю время недели
сидишь здесь день за днём, и тебе нечем заняться.

ЭММА. Так что всё в порядке. Тебе не нужно обо мне беспокоиться.
У тебя и так хватает забот.

(_Возвращается к ящику_)

САРРА. Да, ты права, девочка. Никто из нас не хочет
думать о том, что придётся работать, когда мы состаримся.

ЭММА. В конце концов, всё будет хорошо. К тебе придёт священник.

САРРА. Да, он знает. Не знаю, но я надеюсь, что он что-нибудь для меня сделает. Никогда не знаешь, на что способны эти люди.

 ЭММА (_опускаясь на колени_). Не опускай руки, миссис Ормерод. Это
Вот что моя мама говорит мне, когда я говорю ей, что иду к тебе. «Держи свой член подальше, — говорит она. — Не то чтобы она была ленивой или распутной, — говорит она; — Сэл Ормерод в своё время был трудягой, — говорит она. — Не то чтобы это была твоя вина. Я не могу
помочь, у меня руки трясутся.

(_Она продолжает рыться в багажнике, продолжая говорить._)

САРРА. Нет. Это не моя вина. Видит Бог, я достаточно энергична для
работы, как и всегда. Я всегда знал, что мне придётся работать, чтобы
зарабатывать на жизнь, все дни моей жизни. Я никогда не был скрягой.

Эмма. Это не против тебя. Это так, как есть
берегись, как можешь. Это не добродетель, это дар. Так всегда говорит моя мама.

(_Продолжает собирать вещи._)

САРРА. Она права и всё такое. У нас никогда не было дара к экономии, у меня и у моего мужчины. А когда Том Ормерод умер, деньги, которые
он заработал, пошли на его похороны и надгробие. Никто не собирался
говорить, что его похоронили как следует.

Эмма. Это были прекрасные похороны, миссис Ормерод.

Сара. Да.

ЭММА. Э скажет, что это было прекрасно. Э никогда не видел ничего лучше,
и Э старается изо всех сил. (Встает._) Э обожает buryin's.
Это следующие?

(_Пересекает комнату, подходит к столу с ночными рубашками, берёт их
и продолжает собирать вещи._)

САРРА. Да.

(_Эмма надевает их и опирается на колени, слушая следующую речь Сары._)

САРРА (_пауза_). Я всю жизнь была гордой женщиной, Эмма, и гордилась тем, что мои палки не хуже, чем у других. Даже жена управляющего на фабрике, она никогда не видела лучшей мебели, чем у меня, хотя и говорит, что это не так. И это стоит денег, чтобы содержать приличный дом над вашей
фермой. И мы всегда проводили выходные в Блэкпуле
регулярно во время пробуждения. У нас не было своих детей, на которых мы могли бы их потратить.
и мы потратили их на себя. Рекламирует изобилие
хорошей еды в доме и никогда ни на кого не поскупился, а Том е
любил пиво "это" и "это бакси". В те дни я тоже увлекался голубями, как и мой Том, и увлечение голубями стоило мне кучу
денег. Нет. К тому времени у меня уже не было ни гроша, чтобы положить в банк.
Мы всегда тратили все заработанные деньги.

Эмма. Я знаю, миссис Ормерод. Может, я и молод, но я знаю, что к чему
идёт. Мы работаем на фабрике, и когда мы играем, мы играем
как и ты (_пауза_), в чем мы тоже не виноваты. Мы тратим наше
имущество.

САРА. Да. Это "настоящая жизнь, фабрика" и все такое. Можете мне поверить.
много-много раз звонил предупреждающий звонок.
Я вышла из фабричного домика в половине шестого зимнего утра, потому что
мне хотелось ещё часок поваляться в постели, но Том вытащил меня, и
мы никогда не опаздывали, проходя через фабричные ворота все те
годы, что мы были женаты. Немногие могут сказать, что никогда не опаздывали. «Работа или смерть» — вот что Том всегда говорил мне, когда
звонил в колокольчик. И он был прав, Эмма. «Работа или смерть» — это
Божья правда. (Эмма _показывает голову из коробки._) И вот пришло время, когда я больше не могу работать. Но Парсон — хороший человек, он всё исправит. (Эмма _показывает голову._) Эй, хорошо, что ты пришла, девочка. Небольшая компания меняет мир. Я
вдвое веселее оборотня.

ЭММА. Я рад слышать это от вас, миссис Ормерод. (Поднимается из
коробки._) Есть что-нибудь еще?

САРА. Я подумала, что хотела бы надеть свой чёрный шёлк, который я
носила по воскресеньям много лет, но не думаю, что это подходящая
вещь для работы.

Эмма. О, наденьте его, миссис Ормерод.

САРА. Я бы с удовольствием. Я не вижу никого в долгах, кроме того, за что
за стулья и стол можно заплатить, и мне не нравится, что ты уходишь
то, что я очень люблю.

ЭММА. Вы этого не сделаете, миссис Ормерод. Вам нравится это. Что это? А'лл
впусти меня. Наверху полно места. А'лл увидит, что Ун ноан
раздавлен.

САРА. Это висит там, за дверью. (ЭММА _переходит обратно к
двери, берет одежду._) Э вышел, чтобы показать Парсону. Я бы спросила, можно ли взять его с собой, если мне придётся уйти. С ним мой лучший чепец и всё такое.

(Эмма _подходит к столу, берёт платье и чепец, складывает их на
столе и упаковывает._)

ЭММА. Я его уберу.

 САРА. Я доставляю тебе много хлопот, девочка.

 ЭММА. Это ничего; соседи должны быть дружелюбными.

 (_Берет со стола шляпку и складывает ее._)

 САРА (_после паузы, оглядываясь_). Место не очень-то, а?
это факт. Мебель постепенно разбирают, и теперь
не с чем особо расставаться.

ЭММА. Не волнуйся, теперь, когда Парсон забрал тебя,
всё будет в порядке.

САРРА. Я на это надеюсь. Я _на это_ надеюсь. Я никогда не могла смириться с тем, что
работа — это работа, а я всегда была трудолюбивой женщиной. Мне не хотелось спать в чужой постели со странными людьми вокруг
я, и когда старшая сестра сказала: «Сделай это», мне пришлось это сделать, и
когда она сказала: «Иди туда», мне пришлось пойти туда, куда она меня направила,
и я, как всегда, поднял голову и пошёл туда, куда мне было угодно. Э, это ужасная работа.

Эмма (_вставая_). Ты уверена, что это всё?

Сара (_после паузы, размышляя_). Э, если бы я не забыла свои
носочки. (_Встает, проходит в центр и останавливается._) Я думаю, они
разрешат мне надеть их там. Я не думаю, что смогу нормально отдохнуть без
наколенников.

Эмма. О, они разрешат тебе носить их.

САРА (_идёт к ней_). Я схожу и принесу их. (_Уходит направо, вскоре возвращается с белыми ночными колпаками._) Вот и всё.

(_Даёт их_ ЭММЕ, _которая встречает её в центре._)

ЭММА (_надевает их_). У вас никогда не было детей, миссис
Ормерод?

САРРА. Нет, Эмма, нет — может быть, это так же широко, как и длинно. (_Сидит у огня._) Ты никогда не знаешь, как они устроены. Скоро они снова повернутся к тебе.
когда они вырастут, или когда они сами поженятся и забудут всё, что ты для них сделала, как многие, кого я могла бы назвать, и они всегда будут беспокоиться о тебе, пока они молоды.

Эмма. Я скоро выйду замуж, миссис Ормерод.

САРРА. Ну что, Эмма? Что ж, ты не из тех бесстыжих бездельниц. Ты никогда не забудешь свою мать, я знаю, и то, что она для тебя сделала. С кем ты водишь компанию?

ЭММА. Со мной ходит Джо Хиндл, миссис Ормерод.

САРРА. Индл, Индл? Что, не сын Роберта Индла, который
раньше был управляющим на фабрике, пока не уехал за границу,
чтобы научиться у русских ткать?

ЭММА. Да, это он.

САРРА. Ну, я ничего не знаю об этом парне. Его отец был хорошим
человеком. Я хорошо к нему отношусь. Но я скажу тебе вот что, Эмма, и
Передай это своей матери, он хорошо справляется сам, этот молодой
Джо Индл.

Эмма. Спасибо, миссис Ормерод.

Сара. Женится! Подумай об этом. Ну, кажется, только вчера ты бегала в коротких платьицах, а теперь
ты выросла и собираешься замуж! Время идёт. Послушай,
Эмма, ты хорошая девушка, у меня там есть старый чайник
(указывает на свою спальню), который мама подарила мне на свадьбу. Я
не стал упаковывать его в коробку, потому что боялся его разбить. Я
собирался нести его в руках. Я хотел сохранить его до
умер, но, думаю, в workus это не пригодится.

ЭММА. Это еще не все.

САРА. Не обращай внимания. (Медленно поднимается._) Я собираюсь подарить это
тебе, девочка, в качестве свадебного подарка. Ты позаботишься об этом, знаток,
а когда это попадется тебе на глаза, добавь, что не пожалеешь мне денег.

ЭММА. О, нет, миссис Ормерод, я и подумать не мог о том, чтобы взять это.

Сара. Ты слишком горда, чтобы принять от меня подарок?

ЭММА. Нет. Ты же знаешь, что я не такая.

САРРА. Тогда помолчи. Я вернусь через минуту. Лучше бы
мне тоже привести себя в порядок перед приходом священника.

ЭММА. Я могу вам помочь, миссис Ормерод?

САРРА. Нет, девочка, нет. Я могу кое-что сделать для себя. Мои руки не так уж плохи; я не могу ткать, но могу делать всё, что нужно.

ЭММА. Ну, я сделаю коробку.

(_Подходит к столу справа и берёт шнур._)

САРРА. Да.

Эмма. Все в порядке.

(_Выходит_ Сара. _В окне появляется мужское лицо. Он
осматривает комнату, а затем лицо исчезает, когда он стучит в
дверь._)

Кто там?

Сэм (_без_). Это я, Сэм Хоррокс. (_Эмма уходит налево и
открывает дверь._) Можно мне войти?

ЭММА. Что тебе нужно?

СЭМ (_на пороге_). Я хочу поговорить с тобой, Эмма Брайерли. A
Я следил за тобой с фабрики и ждал там,
пока мне не надоело ждать.

Эмма. Что ж, тебе лучше войти. У меня нет времени разговаривать с тобой
у двери.

(Эмма _впускает его, закрывает дверь и, оставив его стоять посреди комнаты,
продолжает работать, стоя на коленях у коробки._ Сэм
Хоррокс _— неуклюжий молодой человек с довольно пустым выражением лица. Он
одет в синие рабочие брюки. Его лицо покрыто жирным блеском, а
одежда испачкана. Он носит ботинки, а не сабо. Он машинально достает
из правого кармана комок грязного черного хлопка.
испытывает трудности в разговоре и вытирает об это руки. У него на шее
красный шарф без воротника, а на голове шапка для стрижки
волосы увенчаны засаленной черной шапочкой, которая прикрывает, наверное,
десятую часть их._)

СЭМ (на мгновение задержав взгляд на спине Эммы). Кто такая миссис
Ормерод?

ЭММА (не поднимая глаз). Какое тебе до этого дело?

СЭМ (_извиняющимся тоном_). Я просто спросил. Тебе не нужно быть таким грубым
с парнем.

ЭММА. Она в судомойне, моет посуду, если хочешь знать.

СЭМ. О!

ЭММА (_смотрит на него через плечо после небольшой паузы_).
Разве ты не снимаешь кепку в доме, Сэм Хоррокс?

СЭМ. Нет.

ЭММА. Что ж, ты можешь снять её в этом доме или выйти через другую дверь.

СЭМ. (_Снимает кепку и засовывает её в левый карман, предварительно
пощупав правый и обнаружив в нём комок грязи._) Да, Эмма.

(Эмма _продолжает работать, повернувшись к нему спиной, и ждёт, когда он заговорит. Но он ещё не готов._)

Эмма. Ну, чего ты хочешь?

Сэм. Ничего. — Эй, но ты славная девушка.

Эмма. Какое тебе дело?

Сэм. Никакого.

Эмма. Тогда просто занимайся своими делами и не отпускай
комплименты за спиной у людей.

СЭМ. Это не значит, что я не вооружён.

ЭММА. Ну что?

СЭМ. Прекрасный день, не так ли? Для этого времени года?

ЭММА. Да.

СЭМ. Очень прекрасный день.

ЭММА. Да.

СЭМ (отчаянно). Чертовски прекрасный день.

ЭММА. Да.

СЭМ (через мгновение). Ты знаешь мою квартиру, Эмма?

ЭММА. Да.

СЭМ. Мы когда-нибудь участвовали в этом?

ЭММА. Не грех, что мама умерла.

СЭМ. Нет. Полагаю, что нет. С тех пор, как умерла моя мама. Она была
прекрасной женщиной, моя мама, несмотря на то, что была прикована к постели.

Эмма. Она была лучше своего сына, хотя это тоже ничего не значит.

Сэм. Нет, но ты не против моего дома, Эмма, как это было при её жизни?

ЭММА. Ага.

СЭМ. Я немного поработал над этим с тех пор. Купил новое одеяло в кооперативе.
Красное, с синими полосками по краям.

ЭММА. Ага.

СЭМ. Ну что, Эмма?

ЭММА (_через плечо_). Ну что? Что ты делаешь со своим домом и своим одеялом?

СЭМ. О, ничего. — Это тоже не очень-то помогает парню.

ЭММА. (_Встает и поворачивается к нему лицом. СЭМ стоит за угловым столом и немного отступает назад._) Что ты задумал, Сэм Хоррокс? У тебя ведь есть язык, не так ли?

СЭМ. Полагаю, что так. Но я им почти не пользуюсь.

ЭММА. Нет, ты ненамного лучше косноязычного идиота, Сэм
Хоррокс, целыми днями слоняющийся по машинному отделению, а по ночам дующийся.

СЭМ. Да, я одинок с тех пор, как умерла моя мама. Она была такой, моя мама.
'ер, моя мама. Старая камбала не является для меня таким же грехом.
она ушла. Днем, ты знаешь, я совсем спятил. Они видят, они
двигатели, они и мои приятели. Они разговаривают со мной, и Я понимаю
их обычаи. Кажется, я не понимаю, как устроены люди, так же, как не понимаю, как устроены двигатели.

Эмма. Он даже не пытается. Другие парни ходят в паб или на собачьи бои по воскресеньям или на футбольный матч по субботам
днём. Он всё время слоняется по дому. Он вряд ли
понимает людей. Он не общительный.

СЭМ. Нет. Этого достаточно. Над ним смеются, когда он
пытается быть общительным и отстаивает свою точку зрения в пабе.
Остальным парням. Бесполезно пытаться напоить меня элем; я не могу
выпить столько же, сколько другие. Я знаю, что у меня свои методы.

Эмма. У тебя есть это.

Сэм. Я ужасно одинок, Эмма. В этом доме, что принадлежит мне,
нужна служанка. Двигатели работают уже несколько дней,
но в комнатах так одиноко, что не поверишь.

ЭММА. Во всём виноват только ты сам. Это не имеет ко мне никакого отношения,
как бы ты ни старался.

СЭМ. Да? И... И развивалось так, как могло бы, Эмма.

ЭММА (_приближается угрожающе_). Сэм Хоррокс, если ты не
скажешь мне прямо, что ты имеешь в виду, я дам тебе такую пощёчину, что
ты заткнёшься.

СЭМ (_отступая перед ней_). Ты умеешь смутить человека, Эмма. Прямо
как моя мамаша.

ЭММА. Жаль, что меня там не было. Я бы вправила тебе мозги.

СЭМ (_внезапно и неуклюже опускается на колени перед стулом слева от стола_).
Ты поможешь мне, Эмма? Я заработаю хорошие деньги в машинном отделении.

ЭММА. Убирайся, глупая. Если бы ты не держалась так близко к
нему, слоняясь по машинному отделению и ни с кем не разговаривая,
ты бы знала, что я поддерживаю компанию с Джо Хиндлом.

 СЭМ (_поднимаясь_). Это правда, Эмма?

Эмма. Конечно, это факт. В воскресенье, в четверг,
объявят о помолвке. Мы тоже не видели этого. Это всё равно что
великий слепой идиот, который не видел этого достаточно долго, чтобы


Сэм. Я не знал. Чёрт возьми, я так и думала, что ты меня бросишь,
Эмма.

Эмма (_чуть тише_). Прости, если я тебя обидела, Сэм.

СЭМ. Да. Это была моя вина. Эх, ну, думаю, может быть, А лучше было бы
идти.

ЭММА (_ поднимает коробку влево_). Да. Coomin пастора, чтобы увидеть Миссис
Ормерод в минуту.

Сэм (_with pride_). В источить все об этом, во всяком случае.

Эмма. Она в плохом состоянии. Не знаю, сможет ли пастор что-то для неё сделать.

СЭМ. Это обычные слова для старого человека. Что ж, ты не захочешь, чтобы я здесь был. Я пойду. (_Достаёт свою кепку_) Без обид, Эмма, я надеюсь. Я бы сначала спросил тебя, если бы знал, что ты
ищешь меня. Я уже давно пытаюсь.

Эмма. Нет. Не обижайся, Сэм. Ты хороший парень, если ты
дурак, и, может быть, ты не виноват в этом. Прощай.

СЭМ. Прощай, Эмма. И... И я надеюсь, что сделаю тебя счастливой. Я бы
очень хотел прийти на свадьбу и пожать ему руку.

(МИССИС. ОРМЕРОД _услышал правильно._)

ЭММА. Я посмотрю, что там спрашивают. Это миссис Ормерод. Тебе лучше уйти.

СЭМ. Все в порядке. До свидания, Эмма.

ЭММА. До свидания, Сэм.

(_Выходит_ СЭМ _слева по центру._ МИССИС. ОРМЕРОД _выходит из внутренней двери.
В руке у нее маленький голубой чайник._)

САРРА. Здесь кто-нибудь был, Эмма? Я думала, что слышала, как кто-то разговаривал,
только моя память уже не та, что раньше, и я не была уверена.

ЭММА. Это был Сэм Хоррокс, миссис Ормерод.

САРА. Вон тот парень из олд Сал Хоррокс, который умер в прошлом году? - Я как?
ты ведь не в курсе?

ЭММА. Да. - Он просит меня выйти за него замуж.

САРА (раздраженно). В доме моем'? Imperence честь по чести для тебя, для себя.
Тха обещал на другой лад, и все. А что было о нем с
палка, Эмма.

Эмма. 'Е не источить о Джо. Это заставило меня чувствовать себя так же жестоко, как в
'Ave, чтобы рассказать им.

Сара. 'Я справлюсь с этим. Скоро я возьму его.

ЭММА. Полагаю, что так.

САРРА (_спускаясь вниз и передавая чайник в руки ЭММЫ_). Ну, вот и чайник.

ЭММА (_встречает САРУ в центре сцены, осматривает чайник_). Он
прекрасный. Прекрасный, миссис Ормерод.

САРА. Да, это настоящий фарфор. Ты
позаботишься о нём, девочка, правда?

ЭММА. Конечно.

САРРА. Да. Я знаю, что с тобой безопасно. Может быть, даже безопаснее, чем на работе. Я не могу хорошо думать на этом месте. У меня всё холодеет внутри при одной мысли об этом.

(_Стук в дверь._)

ЭММА. Это, должно быть, священник.

САРА (_поворачивается налево, приглаживая волосы_). Пойди и посмотри в
окно, кто это.

ЭММА (_ставит чайник на стол, смотрит в окно_). Это не
старый пастор. Это один из тех молодых викариев.

 САРА. Ну-ка, отойди от окна и сядь. Не стоит так торопиться. Пусть постучат ещё раз, если это не старый
пастор.

(ЭММА отходит от окна и садится справа от стола. Стук повторяется
._)

САРА (повышая голос_). Войдите, кто это. Дверь закрыта на
щеколду.

(_ Введите _ откр. ФРЭНК АЛЛЕЙН. _ Он молодой викарий,
Лондонец и выпускник Оксфорда, по знакомству, образованию и вкусу
совершенно не подходит для ланкаширского прихода, в котором он, к сожалению, не исключение.
)

АЛЛЕЙН. Добрый день, миссис Ормерод.

САРРА. Добрый день, сэр.

 АЛЛЕЙН. К сожалению, мистеру Бланделлу пришлось пойти на
миссионерское собрание, но он попросил меня прийти и увидеться с вами вместо него.

 САРРА. Добро пожаловать, сэр. Садитесь.

(ЭММА _подходит к столу слева. Вытирает стул, который в этом не нуждается, своим фартуком._ АЛЛЕЙН _поднимает руку в знак протеста._ Сара, как ему кажется,
_слишком фамильярна с ним. Он хмуро смотрит на_
ЭММУ _и демонстративно игнорирует её._)

АЛЛЕЙН. Спасибо, нет, я не буду садиться; я не могу долго оставаться.

САРА. Как тебе нравится. Мне всё равно.

(Эмма _остаётся сидеть справа от стола._)

АЛЛЕЙН. Как вы себя чувствуете, миссис Ормерод?

СЭРА. Могло быть и хуже. Я потеряла чувствительность в руках, и
они везут меня на работу, но я ещё не умерла, и за это
нужно благодарить судьбу.

АЛЛЕЙН. О, да, да, миссис Ормерод. Э-э-э... послание, которое я должен передать
боюсь, не совсем то, на что мистер Бланделл заставил вас надеяться
. Его усилия от вашего имени ... Э--- К сожалению не удалось.
Он считает себя обязанным отказаться от всякой надежды помочь вам
средств к существованию. На самом деле ... э-э ... я понимаю, что принятые меры
для вашего перевода в работный дом сегодня днем должны быть выполнены
из. Кажется, нет альтернативы. Я огорчен, чтобы быть
приносить плохие вести, но я уверен, что вы найдете удобный
дома ждет вас, миссис ... э ... Ормерод.

САРА. "Добавлю" и "добавлю" и "не добавлю". Никто не может сказать наверняка.
тебе понравится что-то, пока ты не попробуешь.

АЛЛЕЙН. Вы должны подчиниться воле Провидения. Религиозные утешения всегда с нами. Могу я помолиться вместе с
вами?

САРРА. Я никогда особо не молилась, когда у меня всё было хорошо, и я
сомневаюсь, что Господь отнесётся ко мне по-доброму, если я буду плакать.
«Я сейчас в порядке, но мне больно».

АЛЛЕЙН. Он поймёт. Я ничем не могу вам помочь?

СЭРА. Не знаю, чем я могу тебе помочь, но всё равно спасибо.

АЛЛЕЙН. С разрешения мистера Бланделла я имею честь преподнести вам небольшой подарок, миссис Ормерод. (_Порывшись в карманах, достаёт завещание._) Позвольте мне вручить вам это
Завещание, и пусть оно поможет вам покорно нести свой крест.
(_Он протягивает ей завещание._ САРА _не поднимает рук, и оно падает ей на колени._ ЭЛЕЙН _снова берет его и кладет на стол._) Ах, да, конечно, ваши бедные руки, я понимаю.

Сара. Большое спасибо. Чтение дается мне нелегко, и мои глаза
уже не те, что были, но большую часть я запомню.

АЛЛЕЙН. Ты никогда не прочтешь это напрасно. А теперь, дорогая сестра,,
Я должен идти. Я буду молиться о даровании тебе сил. Все будет хорошо.
Хорошего дня.

САРА. Добрый день, Сара.

(_Уходит_ в АЛЛЕЙ.)

ЭММА. Вы не выглядите довольной подарком, миссис Ормерод.

САРА. Это нечестно по отношению к старому пастору, Эмма.
Он должен был сам прийти и сказать мне. Похоже, он побоялся это сделать.
Я никогда не мог терпеть этих священников. Нам не нужны никакие священники.
Ланнон, джентльмены, послушайте. Он понимает нас не больше, чем мы понимаем его.
Он хочет добра, бедняга. Послушай, Эмма,
 я всю жизнь ходила в церковь. Я был приглашен в
церковь, и из меня вытянули много медяков в мое
время. И в конце концов они присылают мне прекрасного викария с парой пенни.
Завещание. Это все хорошее, что вы можете получить от них, ребята.

ЭММА. Мы в часовне у нас дома, и он не забыл сказать мне, что знает об этом, но я не могу сказать, что это чем-то отличается от
часовен. Они получают то, что могут, но ты
не надо ничего искать в ответ, когда наступит беда. (_ Часы
снаружи пробьют три._) Будьте живы, ваши часы показывают три.
Мой ужин будет вкусным и холодным.

Сара. Эй, что это, девочка? Ты хочешь сказать, что все это время сидишь здесь?
клеммин?

Эмма. Прямо с завода.

Сара. Тогда не двигайся, пока не поешь.

Эмма. Мой ужин готов, миссис Ормерод.

Сара. Тогда просто взгляни и возьми его, глупая девчонка. Ты не
имеешь права уходить без своего чемодана.

Эмма (_накидывает шаль_). Всё в порядке. Я ухожу.

(_Берёт чайник._)

САРРА. Ты была для меня целым миром, Эмма. Будет тяжелее,
когда ты уйдёшь. Это слишком тяжело для меня. Эй, девочка,
я боюсь этого огромного мрачного здания с жуткими окнами.

ЭММА. «Наверное, мама скоро придёт. Тебе не помешает немного
компании. Я попрошу её зайти и принести тебе чашечку чая
на прощание.

(_Стук в дверь._)

САРРА. Кто там?

СЭМ (_без_). Это всего лишь я, миссис Ормерод.

ЭММА. Клянусь, это снова Сэм Хоррокс.

САРРА. Сэм Хоррокс! Что этому мальчишке теперь нужно? (_Зовёт_) Ты вытерла свои ботинки о скребок?

СЭМ. Да, миссис Ормерод.

САРРА. Заходи, Сэм. (Эмма _в левом углу. Входит_ СЭМ.) Сними
шапку.

СЭМ. Да, миссис Ормерод.

САРРА. Что тебе нужно?

СЭМ. У меня тут дело. Я думал, что застану тебя одну.
Я ещё вернусь (_нервно бросается к двери_).

САРРА. Оставь дверь в покое. Ты сказал, что у тебя здесь дело?

СЭМ. Да, с тобой. Я бы хотел поговорить с тобой наедине.

(ЭММА _подходит к двери_).

САРРА. Всё в порядке. Эмма как раз собирается на ужин.

Эмма (_говорит через дверь_). Я попрошу маму зайти попозже, миссис Ормерод, и большое спасибо за чайник.

СЭРА. Я буду благодарна, если она придёт. (_Эмма уходит с чайником._)
Ну что, Сэм Хоррокс, что с тобой?

СЭМ (_роняет вату, с которой возился, и поднимает её_). Сегодня прекрасный день для этого времени года.

СЭРА. Ты хотел увидеться со мной наедине, чтобы сказать мне это, парень?

СЭМ. Нет, не совсем.

САРРА. Ну, тогда что? Поторопись, парень, я жду тебя. Что, язык проглотил? Не можешь перестать болтать и сказать мне, чего ты хочешь?

СЭМ (_в отчаянии_). Может, утром будет не так хорошо.

 САРА. Я скажу тебе, что бы я с тобой сделала, если бы могла.
'Руки прочь, парень. Я бы отвёл тебя в сторону и надрал тебе уши. Если у тебя
ко мне дело, лучше скажи прямо, или я покажу тебе, как выглядит моя дверь.

СЭМ. Ты так напугал меня, что я не знаю, где нахожусь. Меня так не отчитывали с тех пор, как умерла моя старая матушка.

САРРА. Я слышала, как люди говорили, что Сэл Хоррокс была хитрой и
ловкой.

СЭМ (_восхищённо_). Так и было. Она была редкостной говоруньей. Она бы лежала
там в своей постели весь день, как в том углу, и обзывала
бы меня всеми словами, какие только могла бы придумать, пока я не
скажи маме еще раз"и от мамы ушла. (_ Все еще напоминает._) Замечательно
сперрит, сказала она, учитывая, что она так долго была прикована к постели. Она
была всего лишь маленькой девочкой-калекой и все такое, но, клянусь жвачкой, она могла бы
запустить ею в парня, если бы ее чай не был заварен по ее вкусу.
Говори! Она бы заговорила и ослиный хвост.

САРА (_в гневе_). И я заговорю твой глупый хвост, если ты не перестанешь мямлить и не скажешь мне, чего ты хочешь в моём доме, великий идиот.

СЭМ. Да, она была редкостной особой.

САРА. Этот парень сходит с ума из-за своей матери.

СЭМ (отрывисто, глядя в окно; пауза_). Какой удивительный ветер!
небо сегодня.

САРА. Ты великая дурочка. Я бы дал тебе метлу
если бы... если бы "мы с тобой" пригодились.

СЭМ. Теперь, если это не просто то, что говорила мама мут.

САРРА. Будь проклята твоя мать. И я не хочу проявить неуважение к ней. Она уже год как в могиле, бедняжка.

СЭМ. Я всё равно не могу не думать о ней. Эх, но она была великолепна.

САРРА. И я бы тоже была чудесной. Я бы поговорила с тобой. Я бы позвала тебя,
если бы была твоей матерью и жила бы рядом с тобой каждый день.

СЭМ (_с жаром_). Эх, чёрт возьми, я бы хотел, чтобы ты...

САРРА. Что бы ты хотел?

СЭМ. Чтобы ты пришла и пожила со мной.

САРРА. Ты, болван, что это значит? Ты просишь меня выйти за тебя?

СЭМ. Я не хотел тебя обидеть, миссис Ормерод. Извини, что я
так сказал. Я всегда говорю не то, что нужно. Но я сделал это, чтобы ты
поняла. Видишь, я привык болтать. Я привык к тому, что ты
ругаешься на меня. Я привык делать для тебя, а теперь мне нечем
заняться по вечерам. Ночью ужасно одиноко. И когда
ко мне приходит мысль, я думаю, что мог бы случайно упомянуть об этом.

Сара. Ты серьезно, Сэм Хоррокс? Ты понимаешь, что это такое
говоришь, или ты дурачишь меня?

СЭМ. Конечно, я серьезно. Они видят, что я не из тех, кто женится. Эти
девчонки на меня и смотреть не хотят. Для них я глупый Сэм, я это знаю. У меня
всё валится из рук; я никогда не женюсь. Я думал, что, может быть, у меня есть шанс
с той девушкой, что была здесь с тобой, но она сказала мне, что я опоздал. Я всегда был медлительным. Я слишком долго раздумывал и упустил её. Я получаю хорошие деньги, миссис Ормерод, но я не могу разговаривать с молодой
девушкой. Они заставляют меня краснеть и потеть. А когда я был викарием
Ты сказал мне, что собираешься на работу, и я подумала, что у меня есть шанс с тобой. Я знала, что это не очень хороший шанс, потому что моя работа не сравнится с тем, чем ты здесь занимался. У меня нет ни красивой обстановки, ни больших стульев, ни всего того, что было у тебя. Эх,
но я бы с удовольствием сделал для тебя то, что делал для своей
матушки, и когда я услышал, как ты говоришь со мной и называешь меня дураком,
то, клянусь, мне просто захотелось заполучить тебя навсегда.
Ты бы прекрасно вписалась в мою жизнь. Я бы просто хотел удочерить
тебя.

САРРА. Удочерить меня?

СЭМ. Да, насовсем. Мне жаль, что ты не можешь позволить мне
я. Я не хотел тебя обидеть (_поворачивается к двери_).

САРРА. Послушай, парень, скажи мне вот что. Если бы я сказала, что ты можешь считать меня своей матерью, что бы ты сделал?

СЭМ. Поцеловал бы тебя и отнес на руках в твою постель. Он стоит готовый на чистых простынях там с себя все,
а новое одеяло из кооператива. В 'опес вы простите й' свободы о'
упоминания о нем.

Сара. Новое одеяло, Сэм? Какого цвета?

СЭМ. Красное, с синими полосками внизу.

САРА. Я не из лёгких, ты же знаешь.

СЭМ. Я бы легко тебя поднял — «сильный в руке и слабый в колене».
да. Это старая поговорка, но она хороша и подходит.

СЭРА. Ты попробуешь, Сэм Хоррокс? Боже, благослови тебя, ты попробуешь,
парень?

СЭМ. Ты серьёзно, миссис Ормерод? Ты серьёзно, что придёшь? Ты ведь не
балуешь парня, а?

СЭРА. Нет, я не балую. Поцелуй меня, Сэм, мой сын.

(_Он целует её и поднимает на руки._)

СЭМ. Чёрт возьми, как же это было хорошо. Я вернусь за твоей коробкой.

СЭРА. Неси меня осторожно, здоровяк. Я тебе не мешок с мукой.

СЭМ. Э, но А любит, когда ты болтаешь. Ты был очень милым,
это так.

(_Выходит через дверь, неся ее на руках._)

[ЗАНАВЕС _на щелчок засова_]




«Всадники к морю»[1]

 Дж. М. Синг

[Примечание 1: включено с разрешения гг. Джона У. Люса и
компании.]

 ПЕРСОНАЖИ

МОРИЯ, пожилая женщина
БАРТЛИ, её сын
КЭТРИН, её дочь
НОРА, младшая дочь
МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ

СЦЕНА: _Остров у западного побережья Ирландии. Кухня в коттедже, с
сетками, кожаными сумками, прялкой, несколькими новыми досками,
стоящими у стены, и т. д._ КЭТРИН, _девушка лет двадцати, заканчивает замешивать
тесто и ставит его в печь у огня; затем вытирает
руки и начинает прясть._ НОРА, _молодая девушка, заглядывает в дверь._


НОРА (_тихим голосом_). Где она?

КЭТРИН. Она лежит, да поможет ей Бог, и, может быть, спит, если
ей это по силам.

(НОРА _тихо входит и достаёт из-под плаща свёрток._)

КЭТРИН (_быстро вращая колесо_). Что это у тебя?

НОБА. Молодой священник принёс их. Это рубашка и
простой чулок, снятые с утопленника в Донеголе.

(Кэтлин _резко останавливает колесо и наклоняется, чтобы
послушать._)

НОРА. Мы должны выяснить, принадлежат ли они Майклу;
когда-нибудь она сама спустится к морю.

КЭТРИН. Как они могли быть у Майкла, Нора? Как он мог
проделать весь этот путь на край света?

НОРА. Молодой священник говорит, что он знает, каково это. «Если это
«Они принадлежат Майклу, — говорит он, — и ты можешь сказать ей, что он был похоронен с честью по милости Божьей, а если они не его, пусть никто не говорит о них ни слова, потому что она встретит свою смерть, — говорит он, — с плачем и причитаниями».

(_Дверь, которую_ НОРА _наполовину закрыла, распахивается от порыва ветра._)

КЭТРИН (_с тревогой выглядывая из окна_). Ты спросила его, не остановит ли он
Бартли, который сегодня едет с лошадьми на ярмарку в Голуэй?

НОРА. «Я не стану его останавливать, — говорит он, — но ты не бойся.
Она сама молится всю ночь напролёт, и
Всемогущий Бог не оставит её в нужде, — говорит он, — без сына,
который жив».

КЭТЛИН. Море у белых скал плохое, Нора?

НОРА. Плохо дело, Боже, помоги нам. На западе сильный шторм, и он усилится, когда прилив сменится отливом.

(_Она подходит к столу с узелком._)

Мне открыть его сейчас?

Кэтлин. Может, она проснётся и войдёт до того, как мы закончим. (_Подходим к столу_) Мы пробудем здесь долго, и
Мы обе плачем.

НОРА (_подходит к внутренней двери и прислушивается_). Она ворочается на
кровати. Она выйдет через минуту.

КЭТРИН. Дай мне лестницу, и я спрячу их на чердаке, так что она вообще ничего не узнает, и, может быть, когда прилив сменится отливом, она спустится посмотреть, не плывёт ли он с востока.

(_Они прислоняют лестницу к дымоходу; КЭТРИН
_поднимается на несколько ступенек и прячет свёрток на чердаке. МАУРИЯ
выходит из внутренней комнаты._)

МАУРИЯ (_смотрит на КЭТРИН и говорит раздражённо_). Не так ли?
У вас достаточно торфа на этот день и вечер?

Кэтлин. У нас скоро испечется пирог на огне.
(_бросает торф на землю_) И Бартли захочет его, когда прилив
ослабнет, если он поедет в Коннемару.

(Нора _подбирает торф и раскладывает его вокруг жаровни._)

Мория (_садится на табурет у огня_). Он не поедет в этот
день, когда ветер дует с юга и запада. Он не поедет
в этот день, потому что молодой священник наверняка его остановит.

НОРА. Он его не остановит, мама, и я слышала, как Эймон Саймон,
Стивен Фити и Колам Шон говорили, что он поедет.

МАУРИЯ. А где он сам?

НОРА. Он спустился вниз, чтобы узнать, будет ли на этой неделе ещё один корабль, и я думаю, что он скоро будет здесь, потому что прилив начинается у зелёной скалы, а лодочник плывёт с востока.

КЭТЛИН. Я слышу, как кто-то проходит мимо больших камней.

НОРА (_смотрит в окно_). Он уже идёт, и он торопится.

 БАРТЛИ (_входит и оглядывает комнату; говорит печально и тихо_). Кэтлин, где та верёвка, которую ты купила в
Коннемаре?

 КЭТЛИН (_спускается_). Отдай её ему, Нора; она на гвозде у белых досок. Я повесила её сегодня утром для свиньи с
Чёрная Нога его съела.

НОРА (_даёт ему верёвку_). Это она, Бартли?

МАУРИЯ. Будет лучше, если ты оставишь эту верёвку, Бартли, висеть на
досках. (БАРТЛИ _берёт верёвку._) Я говорю вам, что в этом
месте будет не хватать Майкла, если его не похоронят завтра
утром, или на следующее утро, или в любое утро на этой неделе,
потому что это будет глубокая могила, которую мы выроем для него по милости Божьей.

 БАРТЛИ (_начинает работать с верёвкой_). У меня нет уздечки, чтобы
я мог спуститься на кобыле, и я должен идти сейчас же. Это
единственная лодка, которая будет ходить ещё две недели или дольше, и ярмарка
«Это будет хорошая ярмарка для лошадей, — слышала я, как они говорили внизу».

 МОРИЯ. «Это будет тяжело, — скажут они внизу, — если тело будет вымыто, а в нём не будет мужчины, чтобы сделать гроб, и я
после того, как заплачу большую цену за самые лучшие белые доски, которые можно найти в Коннемаре».

 (_Она оглядывается на доски._)

 БАРТЛИ. Как бы его прибило к берегу, если мы искали его каждый день
в течение девяти дней, а сильный ветер дул с запада и юга?

МАУРЬЯ. Если бы оно не нашло само себя, то ветер поднял бы море,
и на фоне луны появилась бы звезда, которая поднималась бы в
ночь. Если бы у вас была сотня или тысяча лошадей,
то что бы вы поставили на тысячу лошадей против сына,
если у вас только один сын?

 БАРТЛИ (_работая с недоуздком, обращается к_ КЭТРИН). Пусть ты каждый день
спускаешься и смотришь, чтобы овцы не запрыгивали на рожь, а если
придёт торговец, ты сможешь продать свинью с чёрными ногами, если
будет хорошая цена.

МАУРИЯ. Как бы она смогла получить хорошую цену за свинью?

 БАРТЛИ (_обращаясь к_ КЭТРИН). Если западный ветер будет дуть до конца
лунного месяца, вы с Норой сможете собрать достаточно травки для ещё одного петуха
для водорослей. С этого дня нам придётся нелегко, ведь в
корабле не будет никого, кроме одного человека, который будет работать.

 МАУРИЯ. С этого дня нам придётся нелегко, ведь в
корабле не будет никого, кроме одного человека, который будет работать. Как я буду жить и девочки со мной, а я
буду старой женщиной, ищущей могилу?

(БАРТЛИ _кладет уздечку, снимает старое пальто и надевает
новое, из той же фланели._)

БАРТЛИ (_обращаясь к_ НОРЕ). Она идет к причалу?

НОРА (_выглядывая в окно_). Она проходит мимо зеленой скалы и спускает паруса.

БАРТЛИ (_доставая кошелек и табакерку_). У меня есть полчаса
Я спущусь, и вы увидите, как я вернусь через два дня, или через три дня, или, может быть, через четыре дня, если будет сильный ветер.

 МАУРИЯ (_поворачивается к огню и накидывает шаль на голову_). Разве это не жестоко и немилосердно, что такой суровый и жестокий мужчина не хочет слушать ни слова от старой женщины, которая спасает его с моря?

 КЭТРИН. Это жизнь молодого человека — ходить по морю,
и кто станет слушать старуху, которая твердит одно и то же?

 БАРТЛИ ( _берет поводья_ ). Я должен идти, и быстро. Я поеду на рыжей кобыле, а серый пони побежит за мной. Да благословит тебя Бог.

(_ Он выходит._)

МАУРЬЯ (_кричит в дверях_). Его больше нет, Боже.
пощади нас, и мы его больше не увидим. Теперь он ушел, и, когда
черная ночь падает я не сын оставил меня в этом мире.

Кэтлин. Почему бы тебе не дать ему свое благословение, и он, глядя
тур в дверь? Разве в этом доме и без того мало горя, чтобы ты ещё и
выгоняла его, напутствуя недобрым словом?

(МАУРИЯ _берёт щипцы и начинает бесцельно ворошить угли, не оглядываясь._)

НОРА (_поворачиваясь к ней_). Ты убираешь золу из
торт.

Кэтлин (_вскрикивает_). Сын Божий, прости нас, Нора, мыон забыл свой кусочек хлеба.

(_Она подходит к огню._)

НОРА. И это ужасно, он будет идти до самой ночи, а он
ничего не ел с самого рассвета.

КЭТРИН (_вынимает пирог из духовки_). Это ужасно, он
точно будет идти. Ни один человек не останется в здравом уме в доме, где
старуха будет говорить вечно.

(МАУРИЯ _покачивается на стуле._)

КЭТРИН (_отрезает кусок хлеба и заворачивает его в
ткань, протягивает_ МАУРИИ). Спустись-ка к роднику и
отдай ему это, когда он будет проходить мимо. Тогда ты его увидишь, и темнота
Слово будет нарушено, и вы можете сказать: «Да пребудет с вами Бог», и он успокоится.

МАУРИЯ (_берет хлеб_). Я буду в этом так же хорош, как и он?

КЭТРИН. Если вы пойдёте прямо сейчас.

МАУРИЯ (_неуверенно встает_). Мне трудно ходить.

КЭТРИН (_с тревогой глядя на неё_). Дай ей палку, Нора, а то
она, наверное, поскользнётся на больших камнях.

НОРА. Какую палку?

КЭТРИН. Палку, которую Майкл привёз из Коннемары.

МАУРИЯ (_беря палку, которую протягивает ей НОРА_). В большом мире старики
оставляют после себя вещи для своих сыновей и
дети, но в этом месте именно молодые люди оставляют после себя то, что становится старым.

(_Она медленно уходит. НОРА подходит к лестнице._)

КЭТРИН. Подожди, Нора, может, она быстро вернётся. Ей так
жаль, Боже, помоги ей, ты не представляешь, что она сделает.

НОРА. Она обошла куст?

Кэтлин (_выглядывает_). Она ушла. Бросай скорее,
потому что одному Богу известно, когда она снова выйдет из него.

Нора (_снимает узел с чердака_). Молодой священник сказал,
что завтра он будет проезжать мимо, и мы могли бы спуститься и поговорить с ним
внизу, если это Майкл, то они наверняка там.

Кэтлин (_берет сверток_). Он сказал, как их нашли?

Нора (_спускается_). «Там были двое мужчин, — говорит он, — и они
гребли с самого утра, пока не пропел петух, и весло одного из них
зацепило тело, и они проплыли мимо черных скал на севере».

КЭТРИН (_пытаясь открыть свёрток_). Дай мне нож, Нора;
верёвка размокла от солёной воды, и на ней такой чёрный узел,
что ты его и за неделю не развяжешь.

НОРА (_даёт ей нож_). Я слышала, что до
Донегола далеко.

КЭТРИН (_разрезает верёвку_). Конечно. Здесь недавно был мужчина — он продал нам этот нож — и сказал, что если вы отправитесь в путь со скал за ними, то через семь дней будете в Донеголе.

НОРА. А сколько времени потребуется мужчине, если он поплывёт?

(КЭТРИН _открывает свёрток и достаёт кусочек чулка.
Они с нетерпением смотрят на них._)

Кэтлин (_тихим голосом_). Боже, помилуй нас, Нора! Разве это не странно, что они так уверены, что это его?

Нора. Я сниму с крючка его рубашку, и мы сможем надеть её.
фланель на другой. (_Она просматривает одежду, висящую в
углу_) Её нет среди них, Кэтлин, и где же она?

КЭТЛИН. Я думаю, Бартли надел её на него утром, потому что
его собственная рубашка была тяжёлой от соли. (_Указывает на
угол_) Там есть кусочек рукава из того же материала. Дай мне
это, и сойдёт.

(НОРА _приносит ей это, и они сравнивают фланель._)

КЭТРИН. Это та же ткань, Нора; но если это она сама, то разве в магазинах Голуэя нет больших рулонов такой ткани, и разве у многих других мужчин не может быть такой же рубашки, как у самого Майкла?

НОРА (_которая взяла чулок и пересчитала стежки,
вскрикнув_) Это Майкл, Кэтлин, это Майкл; Боже, помилуй его
душу, и что она скажет, когда услышит эту историю, и
Бартли на море?

КЭТЛИН (_беря чулок_). Это простой чулок.

НОРА. Это вторая из третьей пары, которую я связала, и я набрала
тридцать петель, а сбросила четыре.

Кэтлин (_считает петли_). Вот это число.
(_Плачет_) Ах, Нора, разве не горько думать о том, что он
плывёт на далёкий север, и некому его оплакивать, кроме
чёрные ведьмы, которые летают над морем?

НОРА (_разворачивается и раскидывает руки в стороны_). И разве это не ужасно, когда от человека, который был отличным гребцом и рыбаком, не остаётся ничего, кроме старой рубашки и простых чулок?

КЭТЛИН (_спустя мгновение_). Скажи мне, она сама придёт, Нора? Я
слышу какой-то звук на тропинке.

НОРА (_выглядывает_). Это она, Кэтлин. Она подходит к
двери.

КЭТЛИН. Убери эти вещи, пока она не вошла. Может быть, ей будет
легче после того, как она даст своё благословение Бартли, и мы
не будем показывать, что мы что-то слышали, пока он в море.

НОРА (_помогает КЭТРИН завязать узелок_). Мы положим их сюда, в угол.

(_Они кладут их в дыру в углу дымохода. КЭТРИН возвращается
к прялке._)

НОРА. Она увидит, что я плакала?

КЭТРИН. Встань спиной к двери, чтобы свет не падал на тебя.

(НОРА _садится в углу у камина, спиной к двери._
МАУРИЯ _входит очень медленно, не глядя на девочек, и
садится на свой стул по другую сторону от очага.
с хлебом всё ещё в её руке. Девочки смотрят друг на друга, и_ НОРА _показывает на свёрток с хлебом._)

КЭТРИН (_на мгновение замирает_), ты не дала ему его
кусочек хлеба?

(МАУРИЯ _начинает тихо скулить, не оборачиваясь._)

КЭТРИН. Ты видела, как он скакал вниз?

(МАУРИЯ _продолжает скулить._)

Кэтлин (_немного нетерпеливо_). Боже, прости тебя; разве не лучше
поднять голос и рассказать о том, что ты видела, чем
оплакивать содеянное? Ты видела
Бартли, я говорю тебе.

 Мория (_слабым голосом_). С этого дня моё сердце разбито.

КЭТРИН (_как и прежде_). Ты видела Бартли?

 МОРИЯ. Я видела нечто ужасное.

 КЭТРИН (_оставляет колесо и выглядывает_). Боже, прости тебя; он
сейчас скачет на кобыле по зелёной траве, а серый пони
за ним.

МАУРЬЯ (вздрагивает, так что ее шаль спадает с головы и
показывает ее белые растрепанные волосы; испуганным голосом_). Серый
Пони позади него.

КЭТЛИН (подходя к камину). Что тебя вообще беспокоит?

МАУРЬЯ (говорит очень медленно). Я видел самое страшное, что только может увидеть человек, с того дня, как Брайд Дара увидел мертвеца с ребёнком на руках.

КЭТРИН И НОРА. Уау.

(_Они присаживаются на корточки перед старухой у костра._)

НОРА. Расскажи нам, что ты видела.

МАУРИЯ. Я спустилась к роднику и стояла там,
молясь про себя. Потом появился Бартли верхом на
красной кобыле с серым пони позади. (_Она поднимает руки,
словно пытаясь что-то скрыть от своих глаз._) Сын Божий, помилуй нас,
Нора!

Кэтлин. Что ты видела?

Мория. Я видела самого Майкла.

Кэтлин (_говорит тихо_). Ты не видела, мама; это был не
Майкл, которого ты видела, потому что его тело нашли в
на север, и по милости Божьей он был похоронен с честью.

 МАУРИЯ (_немного вызывающе_). Я видела его сегодня, он ехал верхом и скакал галопом. Бартли был первым на рыжей кобыле; и
 я хотела сказать: «Да пребудет с тобой Бог», но что-то застряло у меня в горле. Он быстро проехал мимо; и «Да благословит тебя Бог».
- сказал он, а я ничего не могла сказать. Тогда я подняла глаза и заплакала.
на сером пони сидел Майкл - на нем была прекрасная
одежда, а на ногах новые туфли.

КЭТЛИН (обращается к Кину_). С этого дня мы разрушены.
Несомненно, это разрушено.

НОРА. Разве молодой священник не сказал, что Всемогущий Бог не оставит
её в нищете без сына?

 МАУКИЯ (_тихим, но отчётливым голосом_). Такие, как он, мало что знают о море... Теперь Бартли погибнет, и ты позовёшь Эймона и сделаешь мне хороший гроб из белых досок, потому что я не доживу до них. У меня был муж, и отец мужа, и шесть сыновей в этом доме — шесть прекрасных мужчин, хотя с каждым из них мне было тяжело рожать, и они появлялись на свет — и некоторые из них были найдены, а некоторые — нет
нашли, но теперь они все ушли, все до единого... Там были
Стивен и Шон, они потерялись во время сильного ветра и были найдены
в заливе Грегори у Золотого Устья, и их обоих принесли
на одной доске и втащили в эту дверь.

(_Она на мгновение замолкает, девочки вздрагивают, как будто услышали
что-то через полуоткрытую дверь позади них._)

НОРА (_шепотом_). Ты слышала это, Кэтлин? Ты слышала шум на северо-востоке?

КЭТЛИН (_шепотом_). Кто-то кричит на берегу.

МАУРИЯ (_продолжает, ничего не слыша_). Там был Шеймус
и его отец, и его собственный отец снова, пропали в тёмную ночь, и, когда взошло солнце, от них не осталось ни следа. Пэтч утонул в перевернувшейся лодке. Я сидел здесь с Бартли, а он был ещё ребёнком и лежал у меня на коленях, и я видел, как вошли две женщины, три женщины и четыре женщины, они крестились и молчали. Я выглянула в окно и увидела, что за ними идут люди, и они
держат что-то в куске красного паруса, и из него капает вода —
это был сухой день, Нора, — и оставляет след до самой двери.

(_Она снова замирает, протянув руку к двери.
Дверь тихо открывается, и начинают входить старухи,
перекрещиваясь на пороге и преклоняя колени перед сценой,
с красными юбками, накинутыми на головы._)

МАУРИЯ (_как будто во сне, обращаясь к Кэтлин_). Это Пэтч, или Майкл,
или вообще кто-то другой?

КЭТЛИН. Майкла ищут на далёком севере, и когда его найдут там, как он может оказаться здесь, в этом месте?

МАУРИЯ. В море плавает множество молодых людей, и как они узнают, что это Майкл?
другой мужчина, похожий на него, потому что, когда мужчина девять дней в море, а
ветер дует, даже его собственной матери трудно сказать, что это был за мужчина.

Кэтлин. Это Майкл, да хранит его Бог, потому что они прислали нам немного его одежды с далёкого севера.

(_Она протягивает Мауре одежду, которая принадлежала_
Майклу. МАУРИЯ _медленно встает и берет их в руки._
НОРА _смотрит в окно._)

НОРА. Они несут что-то, и из этого чего-то капает вода, оставляя след на больших камнях.

КЭТЛИН (_шепотом обращается к вошедшим женщинам_). Это
Это Бартли?

ОДНА ИЗ ЖЕНЩИН. Несомненно, да упокоит Господь его душу.

_ Входят две женщины помоложе и убирают со стола. Затем мужчины несут
тело БАРТЛИ, уложенное на доску, с чем-то вроде паруса
поверх него, и кладут его на стол._)

Кэтлин (_to женщины, как они делают so_). Какой путь прошел он
утонул?

ОДНА ИЗ ЖЕНЩИН. Серый пони сбросил его в море, и его
вынесло на берег, где на белых скалах бушуют волны.

(МАУРИЯ _подошла и опустилась на колени во главе стола.
Женщины тихо причитают и медленно раскачиваются.
движение._ КЭТРИН _и_ НОРА _опускаются на колени на другом конце стола.
Мужчины опускаются на колени у двери._)

МАУРИЯ (_поднимая голову и говоря так, словно не видит
окружающих_). Теперь они все ушли, и море больше ничего не может
сделать со мной... Теперь у меня не будет повода плакать и молиться, когда ветер подует с юга, и
ты услышишь, как прибой на востоке, и прибой на
западе, создавая большой шум, бьются друг о друга. Теперь у меня не будет повода спускаться и
Я достану святую воду тёмными ночами после Самайна, и мне будет всё равно, в какую сторону
дует ветер, когда другие женщины будут выть.
(_Обращаясь к_ НОРЕ) Дай мне святую воду, Нора; там на комоде ещё есть
небольшой пузырёк.

(НОРА _даёт ей его._)

МАУРИЯ (_бросает одежду_ МАЙКЛА _к ногам_ БАРТЛИ _и
окропляет его святой водой_). Не то чтобы я не
молился за тебя, БАРТЛИ, перед Всемогущим Богом. Не то чтобы я
не молился в тёмную ночь, пока ты не знаешь, что я
говорю; но теперь я буду крепко спать, и это
время, конечно. Теперь я отлично отдохну и отлично высплюсь.
долгими ночами после Самайна, если это будет только немного сырой муки.
нам действительно нужно поесть, и, возможно, рыбы, которая будет вонять.

(_ Она снова опускается на колени, крестится и произносит молитвы
себе под нос._)

КЭТЛИН (_ старику_). Может, вы с Эймоном сделаете гроб, когда взойдёт солнце. У нас есть прекрасные белые доски, которые она сама
купила, да поможет ей Бог, думая, что Майкла найдут, и у меня есть
новый пирог, который вы можете съесть, пока будете работать.

 СТАРИК (_смотрит на доски_). А гвозди к ним есть?

КЭТРИН. Нет, Колам, мы не подумали о гвоздях.

ДРУГОЙ МУЖЧИНА. Удивительно, что она не подумала о гвоздях,
и обо всех гробах, которые она уже видела.

КЭТРИН. Она стареет и слабеет.

(МАУРИЯ _очень медленно встает и раскладывает куски_
_Одежда Майкла рядом с телом, окроплённая остатками святой воды._)

НОРА (_шёпотом Кэтлин_). Теперь она спокойна и умиротворена; но
в тот день, когда Майкл утонул, вы слышали, как она кричала от
этого места до родника. Она любила Майкла, и кто бы мог подумать?

КЭТРИН (_медленно и чётко_). Старуха скоро устанет от всего, что бы она ни делала, и разве не прошло уже девять дней с тех пор, как она сама плакала, причитала и причиняла великое горе в доме?

 МОРИЯ (_ставит пустую чашку на стол горлышком вниз и кладёт руки на ноги_ БАРТЛИ). На этот раз они все вместе, и конец близок. Да смилостивится Всемогущий Бог над душой
Бартли, и над душой Майкла, и над душами
Шеймуса и Пэтча, и Стивена, и Шона (_склонив голову_); и
да смилостивится Он над моей душой, Нора, и над душами всех
остался жить на этом свете.

(_Она делает паузу, и плач становится чуть громче, а затем стихает._)

МАУРИЯ (_продолжает_). Майкла похоронят на дальнем севере,
по милости Всемогущего Бога. Бартли получит прекрасный гроб
из белых досок и, конечно, глубокую могилу. Чего ещё мы можем
пожелать? Ни один человек не может жить вечно, и мы
должны быть довольны.

(_Она снова опускается на колени, и занавес медленно опускается_).




«Страна желаний сердца»[1]

Уильям Батлер Йейтс

[Примечание 1: Перепечатано по соглашению с мистером Йейтсом и
Компания Макмиллан, Нью-Йорк, издатели собрания сочинений мистера Йейтса
(1912).]

 ПЕРСОНАЖИ

МОРТИН БРУИН
БРИДЖЕТ БРУИН, его жена
ШОН БРУИН, их сын
МЭЙР БРУИН, жена Шона
ОТЕЦ ХАРТ
ДИТЯ-ФЕЯ

СЦЕНА: _в баронстве Килмакоуэн, в графстве Слайго, в далёком прошлом._

ОБСТАНОВКА: _комната с очагом на полу в центре глубокого алькова справа. В алькове есть скамьи и стол; на стене висит распятие. Альков освещён огнём. Перед зрителями открыта дверь.
Слева от него, слева от этой скамьи, — дверь. За ней виден лес. Сейчас ночь, но луна или закат
просвечивают сквозь деревья и уводят взгляд далеко-далеко, в туманный, таинственный мир. МОРТИН БРУИН, ШОН БРУИН и
БРИДЖЕТ БРУИН сидят в нише за столом или у камина.
Они одеты в костюмы далёкого прошлого, а рядом с ними сидит старый священник, отец Харт, в одеянии монаха.
На столе есть еда и напитки.  МАЙР БРУИН стоит у двери и читает жёлтую рукопись.  Если она поднимет взгляд, то увидит
через дверь в лес._


 Бриджит Брюин
 Потому что я велел ей пойти покормить телят,
 Она достала эту старую книгу из-под соломенной крыши
 И весь день корпела над ней.
 Мы бы оглохли от её стонов и вздохов,
 Если бы она работала, как некоторые, отец Харт,
 Вставала на рассвете, как я, и чинила и скребла;
 Или скакать по бурной ночи, как ты,
 С требником и освящённым хлебом под мышкой.

 ШОН БРУИН
 Ты слишком сердита.

 БРИДЖЕТ БРУИН
 Молодость на стороне молодых.

 МОРТИНА БРУИН
 Она иногда ссорится с моей женой,
 И сейчас слишком глубоко погружена в старую книгу!
 Но не вините её сильно; она станет
 Такой же тихой, как шишка на дереве,
 Когда луны брака засияют и угаснут
 Раз по двадцать пять.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Их сердца дики,
 Как сердца птиц, пока не появятся дети.

 Бриджит Брюин
 Она бы не отказалась от яичницы, подоила бы корову
Или даже отложила бы ножи и расстелила скатерть.

 Отец Харт
 Я никогда раньше не видел, чтобы она читала книгу;
 Что это может быть?

 МАРТИН БРЮН
 Точно не знаю;
 Она пролежала в тростниковой крыше пятьдесят лет.
 Мой отец сказал мне, что это написал мой дед.
 Зарезал рыжую телку и перевязал ее шкурой.
 Но подвинь свой стул сюда - ужин накрыт.;
 И мало хорошего он почерпнул из книги.,
 Потому что он наполнил свой дом бродячими бардами,
 И бродячими сочинителями баллад и тому подобными,
 И растратил все свои богатства. — Вот вино:
 Хлеб на сковороде рядом с тобой, отец Харт.
 Коллин, что ты там читаешь в книге?
 Что ты должна оставить хлеб остывать? Если бы я,
или мой отец, читали или писали книги,
 не было бы чулка, набитого золотыми гинеями,
 которые достались бы Шону и тебе, когда я умру.

 Отец Харт
 Не забивай себе голову глупыми мечтами.
 Что ты читаешь?

 Мари Брюн
 Как принцесса Эдейн,
 дочь короля Ирландии, услышала
 голос, поющий в канун мая,
 и последовала за ним, полусонная,
 Пока она не пришла в Страну Фейри,
 Где никто не становится старым, благочестивым и серьезным,
 Где никто не становится старым, хитрым и мудрым,
 Где никто не становится старым и горьким на язык;
 И она все еще там, занятая танцем.,
 Глубоко в росистой тени леса.,
 Или там, где звезды гуляют по горной вершине.

 MAURTEEN BRUIN
 Убедите Колин действовать по правилам:
 Мой дедушка бормотал именно такие вещи,
 И он не разбирался ни в собаках, ни в лошадях,
 И любой бездельник мог морочить ему голову:
 Просто говори то, что думаешь.

 Отец Харт
 Убери это, моя дорогая.
 Бог простирает небеса над нами, как огромные крылья,
 И даёт нам немного дел и дней,
 А затем приходят падшие ангелы и расставляют сети,
 И заманивают нас лёгкими надеждами и тяжёлыми мечтами,
 Пока сердце не раздуется от гордости и не уйдёт,
 Наполовину дрожащее, наполовину радостное, из Божьего мира:
 И это был какой-то падший ангел, ослепший от слёз,
 Кто льстил сердцу Эдейн весёлыми словами.
 Моя дорогая, я видел других девушек,
 Беспокойных и неуютных, но шли годы,
 И они стали такими же, как их соседки, и были рады
 Заботясь о детях, работая за прялкой,
 И сплетничая о свадьбах и поминках;
 Ибо жизнь выходит из красной вспышки мечты
 В обычный свет обычных часов,
 Пока старость не вернёт красную вспышку.

 Морин Брюин
 Это правда, но она слишком молода, чтобы знать, что это правда.

 Бриджет Брюин
 Она достаточно взрослая, чтобы понимать, что это неправильно —
 хандрить и бездельничать.

 Шон Брюин
 Я не виню её;
 а матушкин язык было ещё труднее терпеть,
 но из-за её причуд: сегодня тоже канун мая.
 Когда добрые люди рассказывают о мире,
 И, конечно, можно подумать о них сегодня вечером.
 Майр, у вас есть первоцветы, чтобы бросить
 Перед дверью, чтобы сделать золотую дорожку,
 Чтобы они принесли удачу в дом?
 Помните, они могут украсть новобрачных невест
 После наступления сумерек в канун мая.

 (МЭЙР БРУИН подходит к окну, берёт цветы из вазы и рассыпает их за дверью.)

 ОТЕЦ ХАРТ
 Ты молодец, дочка, потому что Бог дарует
 Великую силу добрым людям в канун Дня святого Иоанна.

 ШОН БРУИН
 Они могут исполнить любое своё желание с помощью первоцветов;
 Превратите их в золотые монеты или в маленькие огоньки,
 Чтобы сжечь тех, кто причинит им зло.

 МАРИ БРУЭН (_мечтательным голосом_)
 Не успела я бросить их у двери,
 Как ветер закричал и унёс их прочь;
 А потом на ветру прибежала девочка,
 Поймала их в руки и стала ласкать:
 Её платье было зелёным, волосы — золотисто-рыжими;
 Её лицо было бледным, как вода перед рассветом.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Чьим ребёнком она может быть?

 МОРТИН БРУИН
 Ничей ребёнок.
 Ей часто снится, что кто-то прошёл мимо,
 Когда не было ничего, кроме дуновения ветра.

 МАРИ БРУЭН
 Они не принесут удачи в дом,
 Потому что они унесли первоцветы;
 Но я рад, что был вежлив с ними,
 Потому что разве они не дети Божьи?

 ОТЕЦ ХАРТ
 Коллин, они — дети дьявола,
 И они будут властвовать до конца времён,
 Когда Бог сразится с ними в великой битве
 И разрубит их на куски.

 МАРИ БРУИН
 Он улыбнётся,
 Отец, возможно, и откроет Свою великую дверь,
 И позовёт милых и добрых в Свой дом.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Если бы беззаконные ангелы увидели эту дверь,
 Они бы пали, сраженные вечным покоем;
 И когда такие ангелы стучатся в наши двери,
 Тот, кто идёт с ними, должен пройти через ту же бурю.

 (_Стук в дверь._ МЭЙР БРУИН _ открывает её, а затем
подходит к комоду, наливает молоко в молочник, протягивает его через дверь, забирает обратно пустым и
 закрывает дверь._)

 МАРИ БРЮН
 Маленькая странная старушка в зеленом плаще,
 Которая пришла попросить порцию молока.

 БРИДЖИТ БРЮН
 Добрые люди ходят просить молока и огня.
 В канун мая - Горе дому, который дает.,
 Ибо они имеют власть над ним в течение года.
 Я знал, что ты навлечешь зло на дом.

 МОРТИН БРУИН
 Кем она была?

 МЭРИ БРУИН
 И язык, и лицо были странными.

 МОРТИН БРУИН
 На прошлой неделе в Кловер-Хилл приехали незнакомцы;
 Она, должно быть, одна из них.

 Бриджит Брюин
 Я боюсь.

 Морин Брюин
 Священник защитит дом от всякого зла.

 Отец Харт
 Крест защитит дом от всякого зла,
 Пока он висит там.

 Морин Брюин
 Иди, сядь рядом со мной, Коллин,
 И отбрось свои мечты о недовольстве,
 Ибо я хотел бы, чтобы ты озаряла мои последние дни,
 Как добрый свет торфа, и когда я умру,
 Я сделаю тебя самой богатой здесь:
 Спрячу там, где никто не найдёт,
 У меня есть чулок, полный жёлтых гиней.

 Бриджит Брюин
 Ты — глупая из-за каждого милого личика,
 И я должна ущипнуть и подстричь её, чтобы у жены моего сына
 Были всевозможные ленты для волос.

 Морин Брюин
 Не сердись, она очень хорошая девочка!
 Масло у тебя под локтем, отец Харт.
 Моя дорогая, разве судьба, время и перемены
 Не были благосклонны ко мне и к старой Бриджит?
 У нас есть сотня акров хорошей земли,
 И мы сидим рядом друг с другом у костра,
 Мудрый священник нашего прихода справа от нас,
 А ты и наш дорогой сын слева от нас.
 Сидеть за столом и пить хорошее вино,
 И смотреть, как вьётся дым от костра,
 И чувствовать довольство и мудрость в своём сердце,
 Это лучшее, что есть в жизни; когда мы молоды,
 Мы стремимся идти по пути, по которому никто не ходил,
 Но находим прекрасный старый путь через любовь
 И заботу о детях до самого часа
 Чтобы попрощаться с Судьбой, Временем и Переменами.

 (_Стук в дверь._ МЭЙР БРУИН _открывает её, а затем
 берёт щипцами комок торфа из очага и
 выходит через дверь._ ШОН _следует за ней и
встречает её на входе._)

 ШОН БРУИН
 Что тебя так манит в этот холодный лес?
 Среди стволов деревьев есть свет,
 От которого бросает в дрожь.

 МЭРИ БРУИН
 Один странный старик
 Показал мне знак, что хочет огня,
 Чтобы раскурить трубку.

 Бриджит Брюин
 Ты дала молоко и огонь
 В самую несчастливую ночь в году и навлекла
 На свой дом, как ты знаешь, беду.
 До того, как ты вышла замуж, ты была праздной и красивой,
 Ходила с лентами на голове,
 А теперь — нет, отец, я выскажу своё мнение,
 Она не подходит ни одному мужчине в качестве жены —

 ШОН БРУИН
 Успокойся, мама!

 МОРТИН БРУИН
 Ты слишком сердита!

 МЭРИ БРУИН
 Какое мне дело до того, что я отдала этот дом,
 Там, где я должен весь день слышать горькие слова,
Во власти фей!

 Бриджит Брюин
 Ты хорошо знаешь
 Как называть добрых людей этим именем
 Или вообще много говорить о них
 Может навлечь на дом всевозможные беды.

 МАРИ БРУЭН
 Придите, феи, заберите меня из этого унылого дома!
 Дайте мне всю свободу, которую я потеряла;
 Работайте, когда я захочу, и бездельничайте, когда я захочу!
 Феи, придите, заберите меня из этого унылого мира,
 Потому что я бы скакала с вами на ветру,
 Беги по гребню вздыбленного прибоя,
 И танцуй на горах, как пламя!

 ОТЕЦ ХАРТ
 Ты не можешь знать значения своих слов.

 МАРИЯ БРУИН
 Отец, я действительно устал от четырех языков:
 Язык, который слишком хитер и слишком мудр,
 Язык, который слишком благочестив и слишком серьезен,
 Язык, который горше прилива.,
 И добрый язык, слишком полный дремотной любви.,
 О дремотной любви и моем пленении.

 (ШОН БРЮИН _ подходит к ней и ведет ее к столу._)
 садись._)

 ШОН БРУИН
 Не вини меня: я часто лежу без сна,
 Думая о том, что всё это тревожит твою светлую голову.
 Как это прекрасно — такие широкие светлые брови
 Под облачным цветением волос!
 Сядь рядом со мной — эти слишком старые,
 И забыли, что когда-то были молоды.

 МАРИ БРУЭН
 О, ты — огромный дверной косяк этого дома,
 А я — красная настурция, взбирающаяся наверх.

 (_Она берёт ШОНА за руку, но смущённо смотрит на священника
 и отпускает её._)

 ОТЕЦ ХАРТ
 Добрая дочь, возьми его за руку — только любовью
 Бог привязывает нас к Себе и к очагу
 И ограждает нас от пустоты за пределами Его покоя,
 От сводящей с ума свободы и ослепляющего света.

 Шон Брюин
 Если бы мир был моим, я бы отдал его тебе
 С каждым тихим очагом и бесплодной пустошью,
 С безумной свободой лесов и приливов,
 И с ошеломляющим светом на холмах.

 МЭРИ БРУИН
 Тогда я бы взял и сломал его в своих руках,
 Чтобы увидеть твою улыбку, когда он рассыплется.

 ШОН БРУИН
 Тогда я бы создал мир из огня и росы,
 Где не было бы никого грустного, серьёзного или слишком мудрого,
 И ничто не омрачит и не состарит тебя,
 И не нарушит восторженную тишину небес,
 И не зажжёт свечи у твоего одинокого лица.

 МАРИ БРУИН
 Твой взгляд — это все свечи, которые мне нужны.

 ШОН БРУИН
 Когда-то муха, танцующая в лучах солнца,
 Или лёгкий ветерок, дующий на рассвете,
 Могли наполнить твоё сердце мечтами, которых не знал никто другой,
 Но теперь неразрывное таинство
 Смешало твоё гордое и холодное сердце
 С моим тёплым сердцем навсегда; и солнце и луна
 Должны угаснуть, а небеса свернуться, как свиток;
 Но твой белый дух всё ещё идёт рядом с моим.

 (_ВДАЛИ ПОЁТ ГОЛОС._)

 МАРИ БРУИН
 Ты слышал чей-то зов? О, охраняй меня крепче,
 Потому что я наговорил сегодня гадостей;
 И увидел бледнолицую девочку с золотисто-рыжими волосами,
 И возжелал танцевать с ней на ветру.

 ГОЛОС (_ рядом с дверью_)
 Ветер дует из врат дня,
 Ветер дует над одиноким сердцем
 И одинокое сердце увядает.,
 Пока феи танцуют в другом месте,
 Качая своими молочно-белыми ногами в хороводе,
 Поднимая свои молочно-белые руки в воздух,
 Они слышат, как ветер смеётся, шепчет и поёт
 В стране, где даже старики прекрасны,
 И даже мудрые веселы на язык,
 Но я слышал, как тростник Кулани сказал:
 "Когда ветер смеялся, шептал и пел,
 Одинокое сердце увядает!"

 МОРТИН БРУИН
 Я очень счастлив и хотел бы, чтобы все остальные
 Тоже были счастливы. Я слышу, как снаружи плачет ребёнок,
 И я пойду, приведу её с холода.

 (_Он открывает дверь. В дом входит_ РЕБЕНОК _в бледно-зелёном и с золотисто-рыжими волосами._)

 РЕБЕНОК
 Я устал от ветров, вод и бледных огней!

 МОРТИН БРУИН
 Добро пожаловать. На улице холодно;
 Кто бы мог подумать, что в канун мая будет так холодно?

 РЕБЕНОК
 И когда я устану от этого тёплого маленького домика,
 Здесь есть тот, кто должен уйти, уйти,
 Туда, где леса, звёзды и белые ручьи
 Устраивают вечный праздник.

 МОРТИН БРУИН
 О, послушай её мечтательные и странные речи.
 Подойди к огню.

 РЕБЕНОК
 Я сяду к тебе на колени,
 Потому что я бежал оттуда, где рождаются ветры,
 И я бы с удовольствием немного отдохнула.

 (_Она садится к нему на колени._)

 Бриджит Брюин
 Какая ты красивая!

 Морин Брюин
 Твои волосы мокрые от росы!

 Бриджит Брюин
 Я согрею твои холодные ноги.

 (_Она берёт ноги ребёнка в свои руки._)

 МОРТИН БРУИН
 Должно быть, ты проделал
 долгий-предолгий путь, потому что я никогда не видел
 твоего милого лица и, должно быть, ты устал и проголодался;
 вот немного хлеба и вина.

 РЕБЕНОК
 Вино горькое.
 Матушка, у тебя нет для меня чего-нибудь сладенького?

 БРИДЖЕТ БРУИН
 У меня есть немного мёда!

 (_Она уходит в соседнюю комнату._)

 МОРТИН БРУИН
 Ты милый ребёнок;
 Мать была очень сердита, пока ты не пришёл.

 (БРИДЖЕТ возвращается с мёдом, подходит к буфету и наливает молоко в молочник.)

 БРИДЖЕТ БРУИН
 Она — дитя благородных людей; посмотрите
 На ее белые руки и красивое платье.
 Я принесла тебе свежего молока, но подожди немного.,
 Я поставлю его у огня греться.,
 Ибо вещи, подходящие для таких бедняков, как мы,
 Никогда не понравятся высокородному ребенку вроде тебя.

 РЕБЕНОК
 Старая мать, моя старая мать, зеленый рассвет
 Разгорается над головой, пока ты раздуваешь огонь.;
 И вечер застает тебя расстилающим белую скатерть.
 Молодые могут лежать в постели, мечтать и надеяться,
 Но ты работаешь, потому что твоё сердце старо.

 Бриджит Брюин
 Молодые бездельничают.

 ДИТЯ
 Старый отец, ты мудр,
 И все годы собрались в твоём сердце,
 Чтобы шептать о чудесах, которые ушли.
 Молодым приходится вздыхать, мечтая и надеясь,
 Но ты мудр, потому что твоё сердце старо.

 МОРТИН БРУИН
 О, кто бы мог подумать, что найдётся такой юный ребёнок,
 Любящий старость и мудрость?

 (БРИДЖЕТ _даёт ей ещё хлеба и мёда._)

 РЕБЕНОК
 Больше не буду, мама.

 МОРТИН БРУИН
 Какой маленький кусочек! Молоко уже готово; Какой маленький глоток!

 РЕБЕНОК
 Надень на меня башмачки, старая мама,
 Потому что я хочу потанцевать, теперь, когда я поел.
 У озера Кулани танцуют камыши,
 И я хочу танцевать, пока камыши
 И белые волны не уснут.

 Бриджит
 (_Надев туфли, она встает с колен старика
и собирается танцевать, но вдруг видит распятие,
вскрикивает и закрывает глаза._)
 Что это за уродство на черном кресте?

 ОТЧЕ СЕРДЦЕ
 Ты не представляешь, как непристойны твои слова!
 Это наш Благословенный Господь!

 РЕБЁНОК
 Спрячь его!

 БРИДЖЕТ БРУИН
 Я снова начала бояться!

 РЕБЁНОК
 Спрячь его!

 МОРТИН БРУИН
 Это было бы нечестиво!

 БРИДЖЕТ БРУИН
 Это было бы святотатством!

 РЕБЁНОК
 Бедняжка!
 Спрячь её!

 Морин Брюн
 Во всём виноваты её родители.

 Отец Харт
 Это образ Сына Божьего.

 (РЕБЁНОК _обнимает его за шею и целует._)

 РЕБЁНОК
 Спрячь его! Спрячь его!

 МОРТИН БРУИН
 Нет! нет!

 ОТЕЦ ХАРТ
 Потому что ты ещё совсем маленький, я уберу его.

 РЕБЁНОК
 Спрячь это,
 и убери с глаз долой и из сердца вон.

 (ОТЕЦ ХАРТ _снимает его и уносит во внутреннюю комнату._)

 ОТЕЦ ХАРТ
 Раз уж ты вступил в это баронство,
 Я буду наставлять тебя в нашей благословенной вере.:
 Будучи умным ребенком, ты скоро научишься.

 (Обращаясь к остальным)

 Мы должны быть нежны ко всему, что расцветает.
 Наш Создатель не позволил ни одной мысли о Голгофе
 Обеспокоить утренние звезды в их первой песне.

 (_ Указывает на распятие во внутренней комнате._)

 РЕБЕНОК
 Здесь ровная земля для танцев. Я буду танцевать.
 Ветер колышет тростник,
 Ветер колышет сердце человека.

 (_Она танцует, покачиваясь, как тростник._)

 МЭЙР (_обращаясь к_ ШОНУ БРУИНУ)
 Только что, когда она подошла ближе, мне показалось, что я слышу
 Другие маленькие шаги, стучащие по полу,
 И тихую музыку, доносящуюся с ветром,
 Невидимые трубы, задающие ритм её ногам.

 ШОН БРУИН
 Я не слышал никаких шагов, кроме её.

 МЭРИ БРУИН
 Смотри на засов!
 Потому что злые силы на свободе.

 МОРТИН БРУИН (_обращаясь к_ РЕБЁНКУ)
 Иди сюда, и если ты пообещаешь мне
 Не говори зло о святых вещах.
 Я дам тебе кое-что.

 РЕБЕНКА.
 Принеси это мне, старый отец!

 (МАУРТИЕН БРУИН уходит в соседнюю комнату._)

 ОТЕЦ ХАРТ
 У меня будут королевские пирожные, когда ты придешь ко мне!

 (МАУРТИ БРЕЙН _ возвращается и кладет на стол монету.
 )_ РЕБЕНОК делает жест отказа._)

 ЧЕТЫРНАДЦАТИЛЕТНИЙ МАЛЬЧИК
 На это купят много игрушек; посмотри, как это блестит!

 РЕБЕНОК
 Подойди, скажи мне, ты любишь меня?

 МОРТИН БРУИН
 Я люблю тебя!

 РЕБЁНОК
 Ах, но ты любишь этот камин!

 ОТЕЦ ХАРТ
 Я люблю тебя.
 Когда Всевышний вкладывает в создание
 Свою нестареющую молодость,
 Смотреть — значит любить.

 РЕБЁНОК
 Но ты любишь Его больше.

 БРИДЖЕТ БРУИН
 Она богохульствует.

 РЕБЕНОК (_обращаясь_ к МЭЙР)
 А ты меня любишь?

 МАРИ БРУЭН
 Я... я не знаю.

 РЕБЕНОК
 Ты любишь вон того высокого парня:
 Но я мог бы заставить тебя летать на ветру,
 Бежать по гребню бурного прибоя,
 И танцевать на горах, как пламя!

 МАРИ БРУЭН
 Царица ангелов и добрых святых, защити нас!
 На нас обрушилась ужасная судьба: некоторое время назад
 Ветер завыл и унёс первоцветы,
 И она пробежала мимо меня, смеясь на ветру,
 И я дал ей молока и огня, и она пришла
 И заставил тебя спрятать благословенное распятие.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Ты боишься из-за её дикого, милого лепета;
 Она не знает ничего лучше.

 (_К_ РЕБЁНКУ)

 Детка, сколько тебе лет?

 РЕБЁНОК
 Когда зимний сон овладевает мной, мои волосы редеют,
 Мои ноги подкашиваются. Когда листья пробуждаются,
 Моя мать несёт меня в своих золотых объятиях.
 Скоро я обрету женское начало и выйду замуж
 За духов леса и воды, но кто может сказать,
 Когда я родилась в первый раз? Я думаю
 Я намного старше петуха-орла
 Который все моргает и моргает на холме Бэллигоули,
 И он самое старое существо под луной.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Она из народа фейри.

 РЕБЕНОК
 Я дочь Брига.
 Я послала своих гонцов за молоком и огнем.,
 А потом я услышала, как кто-то зовет меня, и пришла.

 (_Все, кроме Шона и Мейр Брюин, собираются за спиной священника, чтобы получить защиту._)

 Шон (_вставая_)
 Хоть ты и сделал всех этих послушными,
 Ты не очаровал мой взор и не завоевал меня.
 Желание или подарок, чтобы наделить тебя силой;
 Я выгоню тебя из дома.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Нет, я встречусь с ней.

 РЕБЁНОК
 Потому что ты забрал распятие
 Я настолько могущественен, что никто не может пройти
 Если я не захочу, там, где танцевали мои ноги
 Или где я крутил своими пальцами.

 (ШОН _пытается подойти к ней, но не может._)

 МОРТИН
 Смотри, смотри!
 Что-то его останавливает — посмотри, как он двигает руками
 Как будто он тёр их о стеклянную стену.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Я один встречусь лицом к лицу с этим могущественным духом.

 (_Они цепляются за него и сдерживают его._)

 РЕБЕНОК (_пока она разбрасывает примулы_)
 Никто, чьё сердце отягощено человеческими слезами,
 Не сможет пересечь эти маленькие лесные тропинки.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Не бойтесь, Отец с нами,
И все девять ангельских чинов,
 Святые мученики и невинные младенцы,
 Поклоняющиеся волхвы в своих доспехах,
 И Тот, кто умер и воскрес на третий день,
 И Мария с её семикратно раненой душой.

 (ДИТЯ перестаёт рассыпать первоцветы, опускается на колени рядом с МАЙР и обнимает её за шею._)

 Плачь, дочь, перед ангелами и святыми.

 ДИТЯ
 Ты пойдёшь со мной, новобрачная невеста,
 И посмотришь на весёлую толпу;
 Белорукая Нуала, Энг из птиц,
Феакра из пенящихся волн и он,
 кто правит Западным воинством,
Финварра, и их Земля желаний сердца,
 где красота не убывает, а увядание не наступает,
 где радость — это мудрость, а время — бесконечная песня.
 Я целую тебя, и мир начинает меркнуть.

 ОТЕЦ СЕРДЦА
 Дочь, я зову тебя домой, к любви!

 РЕБЕНОК
 Останься и пойдём со мной, новобрачная невеста,
 Ведь если ты его услышишь, то станешь такой же, как все:
 Рожай детей, готовь, следи за маслобойкой,
 И спорь из-за масла, птицы и яиц,
 И наконец-то сядь там, старая и горькая на язык,
Наблюдая, как белые звёзды воюют с твоими надеждами.

 ШОН
 Очнись от этого транса и закрой
 Свои глаза и уши.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Она должна и смотреть, и слушать,
 Ибо только выбор души может спасти её сейчас.
 Дочь, я указываю тебе путь в рай.

 ДИТЯ
 Но я могу повести тебя, новобрачную невесту,
 Туда, где никто не стареет, не становится хитрым и мудрым,
 Туда, где никто не стареет, не становится благочестивым и серьёзным,
 Туда, где никто не стареет и не становится злым на язык,
 И где добрые языки не приводят в плен;
 Ибо мы верны лишь далёким огням
 Мы идём, распевая песни, по долинам и холмам.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Во имя распятого,
 я призываю тебя, Майр Брюин, иди ко мне.

 РЕБЁНОК
 Я храню тебя во имя твоего собственного сердца!

 (_Она встает с кресла, наклоняется, берет охапку примул и целует их._)

 Сегодня ночью у нас большая сила, дорогой золотой народ,
 Потому что он снял и спрятал распятие.
 И мои невидимые братья наполняют дом;
 Я слышу, как они поднимаются и спускаются.
 О, скоро они будут править всеми сердцами людей
 И владеют всеми землями; прошлой ночью они весело танцевали
 На колокольне его часовни! (К МАЙРЕ) Пойдём,
 Я слышу, как мои братья прогоняют нас!

 ОТЕЦ ХАРТ
 Я пойду снова принесу распятие.

 (_Они в ужасе толпятся вокруг него и не дают ему двигаться._)

  БРИДЖИТ БРЮИН
 Заколдованные цветы убьют нас, если ты уйдешь.

 МАРТИН БРЮИН
 Они превращают цветы в маленькие искривленные огоньки.

 ШОН БРЮИН
 Маленькие искривленные огоньки сжигают сердце.

 РЕБЕНОК
 Я слышу, как они плачут: "Новобрачная,
 Приди к лесам, водам и бледному свету".

 МАРИ БРЮИН
 Я пойду с тобой.

 ОТЕЦ ХАРТ
 Увы, она потерялась!

 РЕБЕНОК (_стоит у двери_)
 Но цепляющаяся за жизнь надежда должна оставить тебя:
 Ибо мы, кто скачет на ветрах, бежит по волнам
 И танцует на горах, светлее,
 Чем капли росы на знамёнах рассвета.

 МАРИ БРУИН
 О, возьми меня с собой.

 (ШОН БРУИН подходит к ней.)

 ШОН БРУИН
 Возлюбленная, не покидай меня!
 Помнишь, как я встретил тебя у колодца,
 Взял тебя за руку и заговорил о любви.

 Мари Брюн
 Милое личико! Милый голос!

 Дитя
 Пойдем, новобрачная!

 МАРИ БРЮН
 Я всегда любила ее мир - и все же... и все же--

 (Бросается в его объятия._)

 РЕБЕНОК (из-за двери_)
 Белая птичка, белая птичка, пойдем со мной, маленькая птичка.

 МАРИ БРЮН
 Она зовет меня!

 РЕБЕНОК
 Пойдем со мной, маленькая птичка!

 МАРИ БРУИН
 Я слышу песни и танцы!

 ШОН БРУИН
 Останься со мной!

 МАРИ БРУЭН
 Я думаю, что осталась бы, но всё же... всё же...

 РЕБЁНОК
 Приди, маленькая птичка с золотым хохолком!

 МАРИ БРУЭН (_очень тихо_)
 И всё же...

 РЕБЁНОК
 Приди, маленькая птичка с серебряными лапками!

 (МАРИ _умирает, и ребёнок уходит._)

 ШОН БРУИН
 Она мертва!

 БРИДЖЕТ БРУИН
 Выйди из этого образа: тело и душа исчезли.
 Ты обхватил руками ворох листьев
 Или ствол ясеня, превратившегося в её образ.

 ОТЕЦ СЕРДЦА
 Так духи зла хватают свою добычу
 Почти из самой руки Бога;
 И с каждым днём их сила растёт,
 И мужчины и женщины покидают старые пути, ибо гордыня
 Стучится в сердце тонкими пальцами.

 ГОЛОС (_поющий снаружи_)
 Ветер дует из ворот дня,
 Ветер дует над одиноким сердцем,
 И одинокое сердце увядает,
 Пока феи танцуют в другом месте,
 Качая своими молочно-белыми ногами в хороводе,
 Подбрасывая свои молочно-белые руки в воздух;
 Ибо они слышат, как ветер смеётся, шепчет и поёт
 О земле, где даже старики прекрасны,
 И даже мудрые веселы на язык;
 Но я слышал, как тростник Кулани сказал:
«Когда ветер смеялся, шептал и пел,
 Одинокое сердце увядало».

 (_Песню подхватывают многие голоса, которые поют громко,
словно торжествуя. Некоторые голоса, кажется, доносятся
 в доме._)

 [ЗАНАВЕС]




 «ЕЗДА В ЛИХЕНД»[1]

 Гордон Боттомли

[Примечание 1: эта пьеса перепечатана с разрешения и по
соглашению с компанией Constable and Company, Limited, Лондон.]

 ПЕРСОНАЖИ

 Гуннар Хамундссон
 Халльгерд Длиннополая, его жена
РАННВЕЙГ, его мать
ОДДНИ, АСТРИД и СТЕЙНВОР, служанки Халлгерд
ОРМИЛЬД, женщина-рабыня
БИАРТЕЙ, ЙОФРИД и ГУДФИНН, нищие-женщины
ГИЗУР БЕЛЫЙ, МОРД ВАЛГАРДССОН, ТОРГРИМ
ВОСТОЧНИК, ТОРБРАНД ТОРЛЕЙКССОН и АСБРАНД
 его брат, Аунунд, Торгейб и Хродвальд,
всадники
МНОЖЕСТВО ДРУГИХ ВСАДНИКОВ И ГОЛОСА ВСАДНИКОВ

ВРЕМЯ: _Исландия, 990 г. н. э._

МЕСТО: _Зал дома Гуннара в Литхенде в Южной Исландии.
Показанная часть сцены расположена по диагонали, так что справа виден один конец, а от заднего угла этой части одна сторона спускается почти к левому переднему углу._

_Боковая стена низкая и обшита резными панелями, на которых
висят оружие, щиты и кольчуги. В одном месте отодвигающаяся
панель открывает закрытую кровать._

_Перед панелями стоят две длинные скамьи с резным
высоким сиденьем между ними. В конце зала стоят такие же
обшивка и сиденья с соответствующими столами на женской трибуне; за ними и в торцевой стене находится высокая узкая дверь с закруглённой верхней частью._

_Деревянная крыша спускается к боковой стене и поддерживается поперечными балками и двумя рядами высоких колонн, образующих довольно узкий неф в центре зала. Один из этих рядов проходит
параллельно боковой стене, пара колонн перед
высоким сиденьем украшена резьбой и заканчивается изображениями; из другого ряда
видны только две колонны в крайнем правом углу._

_Внутри этого нефа находится пространство для очагов, но только
Видимый очаг находится рядом с женским возвышением. В крыше над ним есть решётка: огонь горит, но дыма не видно.
 Зал освещён огнём со всех сторон._

_ Стропила над женским возвышением поддерживают пол на уровне
боковых стен, образуя открытый чердак, на который можно подняться по широкой
лестнице, прислонённой к стене: на этом чердаке видна кровать. В крыше через равные промежутки расположены створчатые окна, одно из которых находится над чердаком: все ставни закрыты. Рядом с огнём спит большая лохматая собака, а ОРМИЛД в некрашеном шерстяном платье рабыни расчёсывает шерсть._

ОДДНИ _стоит в стороне, прядет пряжу; рядом с ней_ АСТРИД _и_ ШТАЙНВОР
_сидят, сшивая платье, которое висит между ними._


 АСТРИД
 Ночь длинна, как зима, и вечер наступает.
 Ночь, ночь, зима и тяжелый снег
 Давят на наши глаза, вторгаются в наши сны,
 И превращают одиночество в земное место.

 ОРМИЛД
 Эта хвастливая земля свободы, которая очаровывает меня,
 По-прежнему является крепостью тайного короля,
 Который ступает по тьме, как по снегу, старого короля Сна.
 Он работает с ночью, он украл у смерти её орудие — мороз
 Это заставляет разбивающуюся волну забыть о падении.

 Астрид
 Лучше следи за своим гребнем и забудь о нашем короле,
 Пока Длиннополый не помог тебе проснуться...
 Мне не нравится этот заброшенный тихий дом.
 Слуги на островах собирают урожай,
 Они никогда не вернутся. Возможно, они ушли, но сейчас
 Я изнываю от страха и ожидания,
 Потому что они не приходят. Они не придут.
 Мне не нравится этот заброшенный тихий дом,
 Этот поздний последний урожай и надвигающаяся ночь.

 ОДДНИ
 Мне не нравится жить в доме разбойника.
 На чьи-то глаза ляжет больше снега
 О чём ты можешь рассказать — да, и невидимая земля
 Не даст снегу запорошить эти бедные глаза.
 Этот пустой дом ещё более пуст из-за мыслей,
 Которые не приходят, чем из-за отсутствующих людей.
 Иногда, когда я просыпаюсь ночью,
 Мои пульсирующие уши насмехаются надо мной слухами
 О потрескивающих балках, падающих балках и громком пламени.

 Астрид (_указывая на оружие у трона_)
 Корабль, который Гуннар выиграл в далёком морском сражении,
 Поёт внутри себя, когда надвигается битва; как арфа,
 Отзывающаяся на ветер, так и он отзывается на ярость,
 Такова его природа и чары его сварки.
 Тогда верьте, что пока молва молчит,
 Опасность не сгущается, ибо Гуннар не умирает в одиночку.

 ШТЕЙНВОР
 Но женщины выходят на свободу, когда мужчины сгорают?

 ОДДНИ
 Огонь торопится, и огонь ночью
 Видит лучше, чем люди видят днём.

 АСТРИД
 Земля не станет благороднее или лучше
 Если Гуннар сгорит, и мы отправимся в путь без песен.
 Зачем ему нарушать установленное искупление?
 Этот мудрый старый Ньяль, обладающий даром предвидения,
 Предсказал его смерть, если он дважды совершит убийство
 В том же роде, или нарушь клятву, данную:
 Но он сделал это и не раскаивается.
 Кольскегг, который прикрывал его спину в знаменитых битвах,
 Давно уплыл далеко от нас,
 Потому что за убийства его ждёт кара.
  Но Гуннар выжидает, хотя его ждёт кара.
  И он объявлен вне закона за неповиновение судьбе.

 Штейнвор
 Гуннар увидел свою смерть: он обречён.
 Он не поплыл бы, потому что, когда он спускался
 К кораблю, его конь споткнулся и сбросил его,
 Лицом к Литу и своим полям.
 Олаф Павлин велел ему быть с ним
 В его новом величественном доме, таком резном и светлом,
 И оставить этот дом Раннвейгу и его сыновьям:
 Он сказал, что это было бы хорошо, но так и не уехал.
 Неужели он думает, что смерть поедет с ним?
 Разве Ньяль не предлагал отправить своих сыновей,
 Скарфедина, уродливого и храброго, и Хаускульда с ним,
 Чтобы они охраняли этот дом вместе с Гуннаром, который отказал им,
 сказав, что не поведет молодых людей на смерть?
 Говорю тебе, Гуннар кончился... Его силы на исходе.

 ОДДНИ
 Нет, он был лучшим во многих битвах,
 И он верит, что будет сражаться, пока не падёт.

 СТЕЙНВОР
 Он мчится к пылинкам и прочим вещам впереди своих врагов.
 Он послал своих сыновей собирать урожай на островах.
 Он намеренно прислушивается к смерти - чтобы встретить ее,
 Как те, в ком нуждается Один. Он чудак, говорю я тебе--
 И если мы преодолеем глупый пыл девчонок
 К героизму и бесполезному высокомерию
 Мы уйдем, когда в доме наступит время ложиться спать.
 «Быть женой героя — это многого стоит,
 И я буду гадать, волнует ли это Халлгерд:
 Но она может разгореться, прежде чем моё сердце забьётся.
 Говорю вам, женщины, у нас здесь нет обязанностей:
 Давайте уйдём сегодня ночью, пока есть время».
 И найди новую гавань до того, как забрезжит рассвет,
 Ибо смерть сужает проходы
 В этом тихом и страшном доме.

 (РАННВЕЙГ, _старая женщина в платке, входит, как будто из двери в невидимом конце зала._)

 АСТРИД
 Он так велик и мужественен, наш хозяин Гуннар,
 Не многие готовы встретить его оружие:
 И потому, возможно, в оружии нет особой нужды.
 Он так благороден и ясен, так быстр и нежен,
 Так славен в чужих краях,
 Что слишком многие любят его, слишком многие почитают его,
 Чтобы позволить ему умереть, ведь это будет величайшей потерей.
 Из нашей серой страны нужно выбраться.

 РАННВЕЙГ
 Девочка, девочка, у моего сына много врагов,
 Которые не откажутся от удовольствия причинить ему боль.
 Эта маленькая земля — не более чем логово,
 В котором слишком много жестокости,
 И ни один человек не откажется от удовольствия убивать,
 Когда изгойство делает это дешёвым и праведным.
 Пока кто-то понимает, что знает
 На теле моего сына есть место для оружия.
 Его рука потянется к оружию.
 Он не потеряет ничего, кроме своей жизни.
 Потому что женщина создана такой прекрасной и злой.
 Бесполезный, белый и гордый в своих пагубных деяниях.
 Я теряю двух сыновей, когда Гуннар ещё жив,
 Ибо тогда Кольскегг никогда больше не вернётся домой...
 Если бы Гуннар только отплыл, прошло бы три года;
 Только три года изгнания, как предсказывала судьба, —
 так мало, так мало, ведь я могу прожить десять лет
 С этим не увядшим телом и твёрдым сердцем.

 (_К_ ОРМИЛЬДУ)

 Сидела ли я с комфортом у огня
 И ждала, когда мне скажут то, что я знала?
 Приходили ли мужчины домой к молодым женщинам,
 Думая, что старым женщинам не нужно ничего слышать,
 Что ты можешь притворяться служанкой в покоях
 В длинном платье, хотя животных не кормят?
 Вставай, девочка, и накинь плащи до колен.,
 Потому что мы должны очистить хлевы и выбросить навоз.
 Прежде чем хозяин узнает ... или он уйдет,
 И в каждой темноте для него подстерегает опасность.

 ОРМИЛД (подбирая юбки)
 Тогда мы вне опасности во тьме?
 Нам лучше было бы заколачивать двери
 каждую ночь и всю ночь напролет и спать,
 давая скоту мясо и солому днем.

 ОДДНИ
 Да, и голодный скот должен петь нам колыбельные.

(_Остальные смеются. ОРМИЛЬД уходит налево; РАННВЕЙГ _идёт за ней, но
останавливается, услышав голос._)

 ХОЛЛЬГЕРД (_за дверью женского помоста_)
 Мёртвые говорили мне, что я была лучше, чем прекрасна,
 И что моё лицо приветствовало опасность, которая мне грозила:
 Значит, я кончилась?

 (_Она входит в гневе, оглядываясь через плечо._)

 Должна ли я запереть свои двери
 И спрятаться? Должна ли я носить лохмотья
 Смертной увядшей красоты и стареть?
 Или во мне ещё осталась сила,
 Как цвет и блеск в моих глазах?
 Достаточно ли я ещё необычна, чтобы быть твоей парой?
 Тогда зачем мне стыдиться на пирах и вести себя
 Робко и неуклюже, краснея и смущаясь
 Из-за неуклюжих движений моей бесформенной головы —
 Да, и её трясущейся тени, —
 Дважды спутанной с копной горячих волос,
 Как у толстой служанки в период родов?
 Сейчас в квартале мало женщин,
 Которые не носят изящную сетку для волос.
 Сшито смуглыми ирландскими девушками в Атклиате
 С золотыми нитями, жемчугом и блестящими штучками:
 Даже моя дочь распускает свои длинные локоны,
 Распускает и наполовину распускает, из-под капюшона, мягкого и закрытого
 Это венчает её маленькую головку, как рука её мужа.

 Гуннар (_входит в ту же дверь_)
 Ты мне нравишься, когда так высоко несёшь свою голову;
 Поднимись так же высоко, и ты сможешь получить корону
 И править королевством невозможных вещей.
 У тебя были бы луна и солнце, чтобы сиять вместе,
 Снежинки, чтобы вязать яблоки на голых ветвях,
 Да, любовь, чтобы процветать на условиях ненависти.
 Если бы я побывал за границей, я бы нашёл
 Во многих странах много чудес для тебя,
 хотя и не больше красоты в населённом Ромеборге
 И не больше высокомерия в Миклигарте
 И на всех островах мира,
 И только золотые кудри в Атклиате:
 И всё же ты жаждала, чтобы я не плыл,
 А когда я не смог плыть, ты громко рассмеялась
 И поцеловала меня на прощание...

 ХАЛЛЬГЕРД (_которая грызла ногти_)
 А потом ... и, несомненно ... и странно ...
 И не больше бережливости в Бергторскнолле
 Где Ньял запасает старую мягкую мешковину для своей жены.
 О, я должен сидеть с крестьянами и пожилыми женщинами.,
 И скромно и пристойно закутывать голову.

 (Поворачивается к РАННВЕЙГ.)

 Я должна быть скромной - как та, кто живет за счет других.

 (_Она срывает с себя чепец, надевает золотой обруч и распускает волосы._)

 Если только я не надену изящную вуаль
 И не воспользуюсь украшением, которое носят благородные женщины,
 Я буду насмехаться над вами своим цветущим вдовством,
 Распустив волосы по обеим щекам
 В виде двух ярких облаков, ниспадающих ниже груди,
 Заправив волнистые концы под пояс.
 Как это делают молодые вдовы, и как это делала я,
 Прежде чем ты увидел меня, и когда ты нашёл меня,
 И встретил меня, как король встречает королеву,
 В неугасимом свете летней ночи,
 С пылающими одеждами и взглядами, волнующими сердце.

 (_Она заправляет длинные пряди волос под пояс._)

 РАННВЕЙГ
 Ты сняла обручальное кольцо благородной девы,
 Стремясь к дерзкой непокрытой голове.
 Ты знакома с причудами вдовы...
 Да, ты готова к своему вдовству:
 Двое мужчин обладали тобой, согревали тебя в своих объятиях,
 И верили, что держат в руках драгоценность.
 И всё же твоя подлая, страстная расточительность
 Их жизни были отданы ради того, чтобы что-то сделать.
 Не можешь ли ты подождать в этот раз? Это не займёт много времени.

 ХОЛЛЬГЕРД
 Я - опасная желанная вещь,
 Теплая необоснованная опасность, сверкающее озорство,
 Божественная злоба, тревожный голос:
 Таким я был создан, и это моя гордость
 Чтобы питать все огни, которые смешались во мне.
 Я недолго тронут, я не уродую свое лицо.,
 Хотя мужчины тонули во мне, как в зыбучих песках.
 Что ж, смерть ужасна. Неужели я того не стоил?
 Не меняется ли свет, когда я дышу?
 Не мог бы я завладеть сердцами поколений,
 Прогуливаясь среди их грёз? О, я могу,
 Хотя это движет и мной, и это не мой собственный поступок...
 И Гуннар велик, или он давно умер.
 Я рад, что Гуннар остаётся со мной:
 Ведь вина лежит на тех, кто охотился за ним,
Его изгнание несправедливо; его злодеяния множатся,
 Его честь и его последователи будут расти,
 Если он будет непоколебим в своей невиновности.

 Раннвейг
 Закон — это не справедливость, а жертва
 Исключительных добродетелей ради спокойствия обывателей;
 Он измеряет людей по самым порочным из них.
 Это торг с тщеславием,
 Чтобы слишком много прав не заставило людей ненавидеть друг друга
 И не ускорило последнюю битву всех народов.
 Гуннар должен был сохранить установленный порядок искупления,
 Ибо тогда эти люди обратились бы к другим ссорам.

 Гуннар
 Я не знаю, почему я должен сражаться,
 Вечно сражаться, когда убийство людей
 Для меня более утомительно и бесцельно,
 Чем думает большинство мужчин... и большинство женщин тоже.
 Здесь есть женщина, которая горюет, потому что любит меня,
 И она тоже должна вечно сражаться со мной
 Своим тусклым, ненасытным разумом...
 Да, Халлгерд, в ней есть то, что желает
 Чтобы мужчины сражались вечно, потому что она жива:
 Когда она приняла форму, она сделала это, как голодный
 Чтобы откусить от губы земли, пока не появится море
 Разлилась тьма. Зачем тогда мне плыть?
 Путешествие, которое может закончиться только здесь?
 Она имеет в виду, что я буду сражаться до самой смерти.:
 Почему ее должны отталкивать прожитые годы,
 Когда никто не может умереть, пока не придет его время?

 (_ Он поворачивается к собаке у костра._)

 Сэмм, сонный друг, ты чуешь добычу во сне?
 Отряхнись от сна и заступай на вахту:
 «Пора нам глазеть в оба до следующего рассвета.
 Выходи, выходи во двор, добрый Сэм.

 (_Он идёт налево, за ним следует пёс. Тем временем_
 ХОЛЛЬГЕРД _садится на высокое сиденье рядом с шитьём
 женщины, отворачиваясь и теребя прядь волос,
конец которой она прикусывает._)

 РАННВЕЙГ (_перехватывая его_)
 Нет, позволь мне взять его.
Это небезопасно — там могут прятаться мужчины...
 Халлгерд, посмотри наверх; позови Гуннара оттуда:

 (ХАЛЛГЕРД _неподвижна._)
 Парень, она машет. Я говорю, что ты не пойдёшь.

 Гуннар (_смеясь_)
 Свирепая женщина, научи меня быть храбрым в старости,
 И давай посмотрим, безопасно ли это для тебя.

 (_Уводит_ Раннвейг _из зала, положив руку ей на плечо; пёс идёт с ними._)

 Стейнвор
 Госпожа, моё сердце полно мятежных мыслей
 Ради вашей гордости: разве ваше сердце не восстаёт?
 Теперь он вне закона и не сможет удержать вас,
 Если вы решите уйти от него. Разве это не закон?
 Разве это не закон, что вы можете расторгнуть этот брак?
 Нет, это он позорно расторг его много лет назад
 Сильным ударом, который оставил синяк на вашей невинной щеке,
 Опозорив вас перед другими женщинами и вождями?
 Смотрите, он снова разгорается от одной мысли.
 Пойдёмте, оставьте его, госпожа; мы пойдём с вами.
Сейчас в стране нет женщины,
 чьё имя могло бы воспламенить мужчин так, как ваше.
 Да, многие сложили бы для тебя шелка, которых он жаждет;
 И если бы ты покинула это могущественное место,
 Огонь не пощадил бы этот дом так же благоговейно.

 ХАЛЛЬГЕРД
 Разве я блуждающее пламя, которое обжигает и проходит мимо?
 Мы должны остаться здесь, добрая Стейнвор, и вести себя тихо.
 Без мужчины женщина не может править,
 И не может убивать без ножа; а где же мужчина?
 Что я предложу этому славному Гуннару?
 Я не стану меньше из-за того, что он меньше.
 Нет человека, который был бы так велик, как мой человек Гуннар:
 Я посылал к нему людей, чтобы они показали свою силу;
 Я замышлял кражи и нарушение его слова
 Когда моё сдерживаемое сердце заболело от брожения
 Долго сдерживаемой злобы, но я не мог его расшевелить.
 О, я устрою битву с Сущностью,
 Где люди клянутся в святом мире, чтобы возвеличить его.
 Разве не странно сидеть и ждать по ночам,
 Зная, что кровожадность может прийти даже сейчас,
 Как вторая тьма,
 Потому что мой человек сильнее?

 ШТАЙНВОР (_содрогаясь_)
 Разве это не редкость.

 ХОЛЛЬГЕРД
 Тот удар по лицу
 Так давно, что лучше о нём не говорить.
 Я хотел, чтобы раб украл и сжёг у Откелла
 Того, кто не продаст нам в голодное время
 Но отказала Гуннару, как будто он был просителем.:
 Потом, на нашем пиру, когда люди уезжали от Твари.
 Я разложила украденную еду, и Гуннар понял.
 Он ударил меня по лицу - действительно, он ударил меня.
 О, Гуннар ударил меня и устыдился меня.
 И сказал, что не будет общаться ни с каким вором.;
 Хотя я украла, чтобы уязвить его презирающего....
 Но если бы он бросил и меня тоже
 Это я должна была бы сейчас остаться незамужней;
 Потому что многие мужчины вскоре сочли бы меня воровкой
 И изгнали бы из этой страны до самой смерти--
 И тогда я должна была потерять его. И все же он поразил меня--

 АСТРИД
 Он сделал тебя своей — да, и, может быть, спас тебя
 От унижения, которое могло свести с ума или убить,
 Ибо женщины-воровки уже чувствовали на себе нож,
 Отсекающий ухо или нос. И всё же вражда,
 Что ты посеяла в доме Откеля, убьёт Гуннара.
 Откель был убит: тогда завистники Гуннара,
 Которые не смогли раздавить его под копытами его же коня
 Во время большого конного боя разбудил сына Откелла
 Отомстить за своего отца; ибо, если он будет убит,
 Двое в одном племени подтвердят предсказание старого Ньяля,
 И место Гуннара будет освобождено в любом случае
 Для тех высокопоставленных беспомощных людей, которые не могут его занять.
 О госпожа, ты причинила боль всем нам:
 Ты лишила себя сил, ты покалечила себя,
 Ты теряешь власть, почитание и доверие мужчин.
 Когда Гуннар умрёт, ни один другой мужчина не осмелится взять тебя в жёны.

 ХОЛЛЬГЕРД
 Ты собираешь яд у себя во рту ради меня.
 Высокородная женщина может делать всё, что ей вздумается,
 Не подрезая себе уши, как вороватая нищенка.
 Берегись, если тронешь хоть что-нибудь из моего:
 Да, ты присоединишься к своре шлюх,
 И будешь скитаться и учиться у меня.

 (_Она отворачивается от_ Астрид.)

 Стейнвор, я вспомнила о великой вуали,
 Сотканное облако, ткань из золота и гирлянд,
 Что Гуннар взял с какого-то заморского корабля,
 И думает, что оно было сделано в Греции или в Индии:
 Принеси его из кладовой в опочивальне.

 (ШТЕЙНВОР _выходит через дверь на помост._)

 АСТРИД
 Госпожа, вы действительно драгоценная женщина.
 Эта вуаль стоит целого состояния.
 Я слышал, королева предлагала за него свою дочь,
 Но Гуннар сказал, что оно должно вернуться домой и подождать--
 А потом отдал его тебе. Половина Исландии
 Рассказывает сказочные легенды о сказочной вещи,
 И все же я никогда этого не видел: я знаю, что они никогда этого не видели,
 Прежде чем он добрался до амбара, я наткнулся на него,
валяющегося на чердаке с рваными штанами.

 ХОЛЛЬГЕРД
 Что, ты снова здесь? Оставь Гуннара в покое.

 (ШТЕЙНВОР _входит со сложенной вуалью._ ХОЛЛЬГЕРД _берёт её одной рукой и встряхивает._)

 Это ткань. Он достал его ночью,
 В первый час, когда мы остались вдвоем,
 И умолял меня надевать его на большие праздники
 И более того, затмевать всех женщин моего времени:
 Он прикрепил его к моей голове с помощью золотого обруча,
 Сказав, что мои волосы тлели, как рейнский огонь, сквозь,
 Он позволил ей упасть мне на шею и
 на плечи, смешаться с моими юбками,
 и колыхаться на сквозняке вдоль пола.

 (_Она поднимается и придерживает вуаль у головы._)

 Я знаю, что была ослеплена, как будто вошла
 И шла по ветреному закату и пила его,
 Но я должна была заикаться с такой странной неуклюжестью
 и срывать его с себя, запутываясь в нём руками.
 Зачем мне так обманывать себя и казаться
 Смешным в глазах каждой женщины,
 Носящим такие вещи, которые никто никогда не носил,
 Бесполезные ... без повязки на голове ...
 слишком непохожие на то, что носят мои товарищи.
 И всё же он скупится на крошечный головной убор. Из него можно было бы сшить множество золотистых чепцов
 И померкнуть перед некоторыми женщинами в их ирландских нарядах--
 Но нет; Я придам ему форму и сшью сорочки,
 Расправлю его, как полотно, залатаю тряпками, чтобы смотреть
 Его молчаливый гнев, когда он видит мой ответ.
 Дай мне свои ножницы, девочка Оддни.

 ОДДНИ
 Ты не расстанешься с ними?

 ХАЛЛЬГЕРД
 Я укорочу его.

 ОДДНИ
 У меня с собой нет ножниц.

 ХОЛЛЬГЕРД
 Неважно, я могу начать с помощью зубов
 И разорвать его по швам. Так. Так. Так. Так.
 Вот отличная летняя рубашка: и ещё одна.
 Я найду свои ножницы и вырежу талии и воротники.
 Эй, Гуннар, Гуннар!

 (_Она бросает ткань на пол и уходит через дверь на помост._)

 ОДДНИ (_поднимая одну из кусков ткани_)
 Боже мой! Чудо исчезло.

 ШТЕЙНВОР
 Что может быть чудеснее? Она поступила мудро,
 поставив свою ценность выше мёртвых чудес и зрелищ.

 (_Поблизости слышится низкий угрожающий лай собаки. За ним следует женский крик._)

 Они идут, они идут! Давайте убежим через беседку!

 (_Вскочив, она спотыкается о ткань и падает на неё. Остальные встают._)

 Ты покидаешь меня — не подождешь ли ты меня —
 Возьми, возьми меня с собой.

 (_Слышны женские крики._)

 Гуннар (_снаружи_)
 Самм, всё хорошо: успокойся.
 Женщины, замолчите; отпустите меня; уйдите с моих ног,
 Или я прикажу псу вылизать меня.

 Стейнвор (_приходя в себя_)
 Женщин посылают шпионить.

 (_Слышен звук открывающейся двери. Справа входит Гуннар, за ним следуют три нищенки: Биартей, Джофрид и Гудвин. Они ковыляют и хромают, закутанные в бесформенные, безымянные лохмотья, которые волочатся по полу; левый рукав Биартей оторван.
 она полностью оторвана, оставляя ее руку обнаженной и измазанной грязью.;
 юбки остальных разорваны, а платье ДЖОФРИД разорвано у шеи.;
 ГУДФИНН носит войлочный капюшон, застегнутый под подбородком; лица остальных
 почти скрыты падающими прядями седых волос. Их лица
 сморщенные и обветренные, а рот БИАРТЕЯ
 искажен двумя передними зубами, которые выступают, как бивни._)

 Гуннар
 Выйди на свет.
 Да, он говорил с тобой?... Какие люди послали тебя сюда?
 Кто вы? Откуда вы? Чего вы ищете?
 Я думаю, тебя никогда не кормила мать:
 Должно быть, ты продирался сквозь заросли
 Одной ногой за раз или взмахивал плечом...

 БИАРТЕЙ (_перебивая его_)
 Из-за курганов и стоячих камней.
 Я — БИАРТЕЙ, она — Джофрид, она — Гудфинн:
 Мы — одинокие женщины, которых теперь не знает ни один мужчина.
 Мы не посланы, мы пришли.

 ГУННАР
 Что ж, ты пришёл.
 Ты появляешься ночью, встаёшь у меня на пути,
 Как болотный туман или тени на стене;
 Но гончая учуяла тебя, как любое зло,
 Что ищет в ночи выход.
 И ты действительно идёшь один?
 Пришли вы с Запада или с закрывающего небо Севера
 Но не видели, как в темноте двигалась тонкая сталь?

 БИАРТЕЙ
 Не Запад, не Север: мы спали на Востоке,
 Возникая на Востоке, где не живут люди.
 Мы пребывали в горных местах.,
 Воспевали наши горести среди черных скал, присевших на корточки.

 (ГУДФИНН присоединяется к ней и произносит нараспев._)
 С Востока, с Востока мы ехали, и ветер развевал наши одежды,
Над пустошами, над бесплодным пеплом.
 Мы стары, наши глаза стары, и свет причиняет нам боль,
У нас на глазах кожа, которая отделяет нас от звёздного света.
 Мы спотыкаемся в ночи, камни дрожат
 Под нашими дрожащими ногами; чёрное небо сгущается,
 Разбивается на клочья и выпускает на нас луну.

 (Джофрид _присоединяет свой голос к голосам двух других._)
 Вдали от людей, которые нас боятся, людей, которые забрасывают нас камнями,
 Прячась, скрываясь, убегая, когда они спят,
 Мы останавливаемся высоко на скалах, над лунными заливами;
 Чёрные тучи опускаются и оставляют нас в лунных глубинах,
 Где ветер развевает наши волосы и плащи, словно паутину,
 Да, и наши рукава, которые колышутся вместе с нашими руками, и ритм
 Дрожащих криков среди угрожающего эха.
 Тогда мы расправляем плащи и спрыгиваем с каменных ступеней,
 Подметая юбками вереск, серея от росы,
 Пока не почувствуем, как на широких лугах, покрытых росой,
 Застывших под луной или колышущихся, как перья на груди,
 Мы, обманув сонных цапель серыми рукавами,
 Присаживаемся среди них, устраиваемся поудобнее и засыпаем.
 Но в более суровых условиях мы стоим прямо,
Как расколотые дождями валуны, выставленные на ветер,
 В старом союзе, отдыхая и засыпая.

 (Женщины Халлгерд сбились в кучу и обнимают друг друга._)

 ОДДНИ
 Кем могут быть эти женщины, которые спят, как лошади,
 Стоя во тьме? Что они будут делать?

 Гуннар
 Вы вопите, как вороны, и у вас нет человеческих мыслей.
 Чего вы ищете? Что вы будете делать здесь, с нами?

 Биартей (_все трое внезапно съёживаются_)
 Помогите нам в этом ужасном путешествии.
 У нас есть послание для человека на Западе,
 Посланные стариком, сидящим на Востоке.
 Мы измотаны, наши ноги кровоточат, наши тела
 Мечтают сами по себе и, кажется, плетутся за нами,
 Потому что мы голодали в горах.
 Накорми нас и приюти под своей крышей,
 И переправьте нас через Маркфлит, через каналы.
 Мы слабые старые женщины: мы умоляем вас.

 Гуннар
 Вы можете остаться здесь на эту ночь, но завтра
 Вы переправитесь, потому что бесстыжие женщины
 разносят слишком много слухов от дома к дому.
 И иногда они несут больше, чем дыхание и ложь.
 Эти женщины расскажут хозяйке всё, что я вам разрешу;
 Оставайся у костра, пока она не вернётся.

 БИАРТИ
 Ты милосердный человек, и мы будем тебе благодарны.

 (ГАННАР снова уходит налево. Старухи подходят к
 постепенно молодеют._)
 Малыши, не сомневайтесь в нас. Могли бы мы причинить вам вред?
 Из-за того, что мы уродливы, мы должны быть околдованы?

 СТЕЙНВОР
 Нет, но околдуйте нас.

 БИАРТЕЙ
 Не в маленьком доме:
 Не раньше часа, когда ночь оборачивается сама на себя
 И сотрясает тишину: не тогда, когда вы просыпаетесь вместе.
 Милый голос, скажи нам, это действительно был Гуннар?

 ШТЕЙНВОР
 Аррр... не трогай меня, нечистый ночной летун:
 У вас, птиц, есть такие же перепончатые пальцы, как у летучих мышей?

 БИРТЕЙ
 Я всего лишь напуганная женщина, проклятая, которая идёт со смертью;
 Я буду сидеть здесь. Скажите нам, это был Гуннар?

 ОДДНИ
 Да, конечно, Гуннар. Разве он недостаточно велик,
 Чтобы соответствовать песням о нём?

 БИРТИ
 Он мужчина.
 Почему его мужественность заставляет его желать смерти?
 Мы бродим по всей старой земле по ночам,
Мы заходим во многие долины и во многие залы:
 И повсюду говорят о величии Гуннара,
 О его убийствах и о его судьбе вне закона.
 Последний корабль не ушёл: почему он медлит?


 Он выбрал корабль, но люди, которые ехали с ним,
 Говорят, что его конь сбросил его на берег,
 Лицом к Литу и его собственным полям;
 Поднявшись, он задрожал от того, на что смотрел,
 (_Хотя эти люди не видели, чтобы что-то проходило мимо или встречалось им_)
 И сказал... Что он сказал, девочки?

 Астрид
 «Прекрасен Лит:
 Я никогда не думал, что он такой далёкий, такой прекрасный.
 Его кукуруза белая, его луга зелёные после покоса.
 Я снова поеду домой и никогда не уеду оттуда.

 ОДДНИ
 Это невероятная история: он никогда не говорил этого.
 Никто не мог думать о таких вещах в такой час.
 Он ясно видел, как его корабль спускается по песку,
 И знал, что ему не нужно искать другую страну,
 И брать её с собой, чтобы ходить по палубе
 Ночью и в шторм.

 ГУДФИНН
 Он, он, он! Так не говорит ни один человек.

 ДЖОФРИД
 Ни один человек, ни один человек: он, должно быть, где-то обречён.

 БИАРТЕЙ
 Обреченные и волшебные, мои сестры... Мы слишком стары,
 но я не удивлюсь, если мы переживем его.
 Сестры, это прекрасная свирепая девушка, которая плетет...
 Моя прекрасная свирепая девочка, ты могла бы сражаться, но умеешь ли ты ездить верхом?
 Разве ты не кричала бы, если бы ехала верхом в шторм?
 Ах-х, девочки хорошо учились ездить верхом, когда я была девочкой,
 И пена скачет по волнам, как меня учили...
 Моя прекрасная свирепая девочка, скажи мне своё благородное имя.

 ОДДНИ
 Меня зовут Оддни.

 БИРТИ
 Оддни, когда ты состаришься,
 не будешь ли ты гордиться тем, что не станешь ничьим кошельком,
 а будешь дикой, странствующей и дружной с землёй?
 Поброди с нами и научись быть старым, но живым.
 Мы бы добывали для тебя вкусную еду, чтобы ты нас кормила.

 ШТЕЙНВОР
 Презираемая, изгнанная, нечистая и распутная ночная птица.

 ОДДНИ
 Когда я состарюсь, я стану чьим-нибудь другом,
 И буду поддерживать его, когда наступит тьма...

 БИРТИ
 И бормотать у огня и моргать...
 Добрый Оддни, позволь мне немного покрутить тебя,
 Что дом Гуннара может выиграть от его пребывания в гостях:
 Пойдёмте, доверьте мне свой веретено...

 ОДДНИ
 Есть ли заклинания,
 Наложенные на веретено?

 СТЕЙНВОР
 Только Норны,
 И они не будут сидеть с людьми сегодня ночью.

 ОДДНИ
 Тогда ты можешь прясть всю ночь, мне всё равно;
 Но пусть пряжа будет чистой, без узлов и спутанных нитей,
 Иначе я буду виноват, когда ты уйдёшь.

 БИРТИ (_беря прялку_)
 Доверься многолетнему опыту моих рук;
 Тонкую и тонкую пряжу я пряду, и нить становится тоньше.

 (_Она поёт, пока прядет._)

 Они идут втроём.
 И луна дрожит;
 Усталые волны бегут,
 Скрытые реки
 Тоже бегут.

 Я беру три пряди;
 Одна для неё,
 Одна для моих рук,
 И одна, чтобы взболтать
 Для чужих рук.

 Я переплетаю их тоньше,
 Мёртвая шерсть сомневается;
 Внешнее — это внутреннее,
 Сердцевина выскальзывает...

 (ХАЛЛЬГЕРД _возвращается к двери на помост с ножницами в руках._)

 ХАЛЛЬГЕРД
 Кто эти женщины, Оддни? Кто их впустил?

 БИРТИ (_которая кружится в танце, пока происходит всё, что следует далее_)
 Леди, знаменитый мужчина, который является вашим мужчиной,
 даровал нам сегодня свой покой и покой своего дома.
 Мы обветшалые нищие, бродящие по земле.,
 Нашим злым и бродячим сердцам отказано в доме.;
 Мы искали этого убежища, когда первая роса пропитала нас.
 И должны были погибнуть от руки гигантской гончей.
 Но Гуннар боролся с этим своими глазами и спас нас.
 Это странная собака с человеческим разумом.

 ХАЛЛЬГЕРД (усаживаясь на высокое сиденье).
 Это ирландская гончая с той далёкой земли,
 Где люди днём ходят с неземными глазами,
 Пересекают воздушные завесы и не являются людьми,
 А лишь свирепыми абстракциями, пожирающими собственные сердца,
 Нетерпеливыми и видящими слишком много, чтобы радоваться.
 Если Гуннар принял вас, вы можете остаться.

 БИАРТИ
 Она прекрасная свободная леди, не так ли?
 Но этого и следовало ожидать от знатной особы,
Которая считает своим отцом светлого Сигурда,
 Проклятие Фафнира-Змея, конец богов-королей;
 А своей матерью — Брюнхильд, дочь Одина,
 Разжигательницу мечей, наездницу ночных туч.
 Она сохранила в себе дар отца говорить на птичьем языке,
 Она носит в себе силу матери, чтобы обманывать богов.
 Сестры, она вправе гордиться собой.

 Джофрид и Гадфинн
 Ну что ж.

 ХОЛЛЬГЕРД (_подравнивая ткань ножницами_)
 Мне не нужна ведьма, чтобы сказать, что я из знатного рода,
 Не нужно измерять мою гордость или восхвалять её. Разве я не знаю?
 Старухи, вы желанны здесь: посидите с нами,
 И пока мы шьём, расскажите нам, что говорят в народе.
 Но если бы раздор можно было разогреть, распространяя его.

 БИАРТЕЙ
 Госпожа, мы голодны; мы заблудились
 Всю ночь среди восточных гор;
 Облака скал снова застилают мне глаза.
 Я молю тебя, пусть кто-нибудь из рабов приведёт нас к еде.

 ХАЛЛЬГЕРД
 Вы ничего здесь не получите. Ужин давно закончился;
 Женщины не подпустят вас к кухне,
 Иначе вы будете воровать по ночам. Вы бездельничаете,
 Вы опустошаете дом мужчины и ищете другой.
 Пора спать; ложитесь — это утолит голод.

 БИРТИ
 Теперь легко понять, что вас портит.
 Ты не был жадным и не должен был быть таким,
 Когда Зигмунд, родственник Гуннара, гостил здесь.
 Ты следовал за ним, ты был слишком добр к нему,
 Ты тратил на него сокровища и снаряжение Гуннара,
 Чтобы привлечь его, и не называл это воровством.
 Да, Зигмунд принял на себя твои обиды и умер.
 Как и Гуннар. От тебя людям много вреда.

 ХАЛЛЬГЕРД
 Теперь я испортила золотую ткань:
 'Это конец — разорение, ценность подарка —
 Свадебные покрывала — нет, пучок пламени.
 Я сожгу его дотла, до пепла старой королевы:
 Огонь, о огонь, поглоти.

 (_Она бросает клочья вуали на тлеющие угли: они
превращаются в пепел с коротким ярким пламенем. Она подходит к_ Джофриду.)

 Один из вас
 Держит голову набок, как птица:
 Я знаю, что это доходит до подбородка.--Что у тебя под волосами?--

 (Она обхватывает ЙОФРИД коленом и приподнимает ей волосы._)

 Тьфу, это не волосы, а намокший и гниющий мох--
 Вор, действительно вор.--И дважды вор.
 У нее нет ушей. Держи свои крючковатые пальцы неподвижно
 Пока ты здесь, если я пропущу глоток,
 Ты останешься без носа. Вставай, вставай;
 Я поселю тебя с кобылами.

 Джофрид (_вставая_)
 Три мужчины, три мужчины,
 Три мужчины женились на тебе, и за всё, что ты им дала,
 Они заплатили тремя ударами по щеке, которую однажды поцеловали.
 Каждому человеку по удару — и последний удар
 Всем известен, что был выигран с помощью кражи еды...
 Да, Гуннар погиб из-за кражи и вора.
 Разве не говорят, что когда ты впервые выросла,
 Фальшивая редкая девушка, твой родственник Хрут сказал:
 "Я не знаю, откуда в нашей крови взялись воровские глаза."
 У тебя больше ушей, но разве ты не моя сестра?
 Наше злое бродяжье сердце глубже, чем ты.

 ХОЛЛЬГЕРД (_выхватывает веретено у_ БИАРТИ)
 Уходи и сгинь, сгинь. Лежи с горами,
 Задыхайся среди грома; заплесневелая роса покроет тебя.
 Уходи от гончей, или она тебя схватит...

 БИАРТЕЙ
 Теперь всё кончено... всё кончено... и всё твоё дело.
 Она разорвала нить, и она больше не соединится.
 Веретено, веретено, скрученная нить будет ослабевать;
 Прыгай в огонь и сгорай, ибо всё кончено.

 (_Она бросает веретено в огонь и протягивает к нему руки._)

 ХОЛЛЬГЕРД (_набрасывается на них с веретеном_)
 В ночь... Раствориться...

 БИРТЕЙ (_когда все трое бегут к двери_)
 Сестры, прочь:
 Оставьте женщину наедине с её тлеющей красотой,
 Покинь огонь, который жарче, чем женщина,
 Покинь дерево-крышу, пока оно не упало. Оно падает.

 (Гудфинн _присоединяется к ней. Каждый раз, когда_ Халлгерд _поднимает флаг, они поворачиваются,
 пока поют, и указывают на неё._)
 Мы больше не будем плакать на высоких скалах,
 Мы ушли из ночи, ветра и облаков:
 Скоро человек на Западе получит наше послание.

 (Голос Джофрида присоединяется к другим голосам.)

 Мужчины отвергают нас, но их дом шаток.
 Руки убийц теплы, и звук их копыт
 Веками доносился до нас, приближаясь.

 ХОЛЛЬГЕРД (_в то же время, её голос звучит громче, чем у остальных_)
 Сбивайтесь в кучу, тряпичные куклы, или я вас распущу.

 ТРОЕ (_непрерывно_)
 Дом, который нас отвергает, постигнет горе:
 Смерть опустошит вас. Теперь мы проклинаем эту женщину:
 Пусть все беды обрушатся на неё, пока она их не почувствует.
 Разве мы еще не устроились в ее шалаше? Горе! Горе!

 (_ Прялка ломается, и ХАЛЛЬГЕРД выталкивает их руками.
 Их голоса еще какое-то время звучат снаружи, затихая вдали._)

 Зови друзей-сов.... Горе! Горе! Горе!

 АСТРИД
 Откуда взялись эти устрашающие холмы, преследующие нас по ночам?
 Их присутствие рядом с нами усиливает тревогу.

 ОДДНИ
 Должно быть, это ведьмы, и это был мой веретенообразный предмет...
 Огонь сожжет меня изнутри...

 ШТЕЙНВОР
 Или сами Норны.

 ХАЛЛЬГЕРД
 Или злые старухи, привыкшие править с помощью страха.
 В постель, в постель — мы все слишком поздно легли.

 ШТАЙНВОР (_поворачивается вместе с АСТРИД и ОДДНИ к возвышению_)
 Если постели будут готовы ко сну, мы можем долго сидеть.

 (_Они выходят через дверь на возвышении._)

 Гуннар (_вбегает слева_)
 Где эти женщины? В них есть какая-то тайна:
 Я слышал, как другие взывали к ним.

 Халлгерд
 Они сквернословили, они призывали нас ко злу...
 Я прогнал их мгновение назад.

 Гуннар
 Прогнал? Откуда?

 ХОЛЛЬГЕРД
 У большой двери: они кричали о ночи.

 (РАННВЕЙГ _входит вслед за_ ГУННАРОМ _в дом._)

 ГУННАР
 Нет, но я вошел туда и не проходил мимо них.
 Мать, где женщины?

 РАННВЕЙГ
 Я не видел, чтобы кто-то приходил.

 ГЮННАР
 Они не пришли, они ушли.

 РАННВЕЙГ
 Я пересёк двор,
 Услышав шум, но мимо пролетела большая птица,
 Заслонив мне глаза, и тогда двор опустел.

 (_Снова слышен громкий лай собаки._)

 ГЮННАР
 Должно быть, это шпионы: вот и новости о них.
 Мудрый пёс знал их и узнал снова.

 (_Лай сменяется протяжным воем._)

 Нет, нет!
 Люди плохо с тобой обращаются, Самм, мой воспитанник:
 Даже смерть тебя не остановит, но это значит,
 Что наши две смерти не будут далеко друг от друга.

 РАННВЕЙГ
 Думаешь, там люди?

 ГУННАР
 Там люди.

 РАННВЕЙГ
 Сын мой, сын мой, садись на боевого коня,
 Старое серое одеяние Одина, стальная шкура.
 Обращайся со змеёй осторожно, с клыками колец.

 Гуннар (_идёт к оружию у высокого кресла_)
 У нас не так много времени, чтобы добраться до
 этого тяжёлого руна: железная шапка должна подойти.

 ХАЛЛЬГЕРД
 О, храбрый! О, храбрый! — он осмелится сразиться с ними без щита.

 ГЮННАР (_поднимая большой клюв_)
 Если я дотянусь до этого древка, то возьмусь
 за сталь, которой хватит, чтобы окружить меня.

 (_Он трясёт купюрой над головой: раздаётся низкий гулкий звук._

 _Дверь на помост распахивается, и_ ОДДНИ, АСТРИД _и_ ШТАЙНВОР
 _проходят в своих ночных рубашках._)

 ШТАЙНВОР
 Купюра!

 ОДДНИ
 Билет поёт!

 Астрид
 Билет поёт!

 Гуннар (_снова тряся билетом_)
 Да, пожиратель мозгов, проснись... Проснись и шепни
 Из горла страха своё единственное краткое бремя.
 Ты слеп, и твой поцелуй не поможет:
 Ты изношен до седой пряди, ничтожество
 Это ускользает от всего, что находит, не ища ничего большего.
 Настанет время, пожиратель мозгов, время, когда
 Вокруг тебя будет много тишины:
 Люди будут неподвижны. Я буду знать.
 Ещё нет: ветер сначала посвистит тебе в ухо.
 Ахуи! Встань, мозгоед; спой ещё раз.
 Пой! Пой свой гневный стих и почувствуй мои руки.

 РАННВЕЙГ
 Встань, мой Гуннар, на крыльце, чтобы встретить их,
 И большая дверь прикроет тебя.

 ГУННАР
 У меня там был брат. Брат, где ты...

 Хальгерд
 Нет, нет. Поднимись, мой Гуннар, на чердак,
 Встань у окна, смотри, как они приближаются.
 Может быть, оттуда можно будет пустить в них стрелы.

 Раннвейг
 «Это хорошо: на этот раз женская хитрость не подвела».

 Гуннар (_снова поворачивается к оружию_)
 «Это хорошо, потому что теперь я слышу, как кто-то спотыкается.
 По крыше конюшни к залу.
 Мой лук — где мой лук? Здесь, со стрелами...
 Идите обратно, женщины на помосте,
 И прислушайся к тому, что говорят люди,
 которые идут по двору.

 Астрид
 О Гуннар, мы будем служить тебе.

 (Астрид, Оддни и Стейнвор выходят через дверь на помост.)

 Раннвейг
 Халлгерд, иди сюда.
 Мы должны крепко запереть дверь, забаррикадировать входную дверь,
 Иначе они ворвутся к нам и убьют его.

 ХОЛЛЬГЕРД
 Только не я: я бы лучше оставила дверь широко открытой
 И смотрела, как мой Гуннар разжигает огонь в опасности,
 Не подпуская их, — вечно позоря мужчин,
 Которые не могут войти в распахнутую дверь.

 РАННВЕЙГ
 Заприте входную дверь, говорю я, или я сам её запру.
 Дверь дома, которым ты правишь... Сын, сын, прикажи ей.

 Гуннар (_поднимаясь на чердак_)
 О расточительный огонь, ты снова разгораешься?
 Халлгерд, какое буйство губительной случайности насытит тебя?...
 Пусть дверь стоит, мама: это её способ.

 (_Он смотрит в окно._)
 Вот красная юбка на нижней крыше.

 (_Он высовывает клюв в окно._)

 ГОЛОС МУЖЧИНЫ (_вдалеке_)
 Гуннар внутри?

 ГОЛОС ТОРГРИМА ИСТЕРЛИНГА (_ возле окна_)
 Выясните это сами:
 Я уверен только, что его клюв все еще внутри.

 (_ Слышен шум падения._)

 ГУННАР
 Истерлинг из Санджила, возможно, умирает--
 Он спустился с крыши, но ноги ему не помогли.

 (_Слышны крики множества людей: Гуннар отступает от окна, когда в него влетает несколько стрел._)

 Теперь перед бурей кусаются чёрные мухи.
 Я вижу, как люди собираются под навесом для повозок:
 Там Гизур Белый и Гейр-жрец,
 И худощавая фигура, шепчущая что-то, должно быть, Морд.
 У меня есть жалость к кому-то...

 (_Он выпускает стрелу: раздаётся отдалённый крик._)

 Голос Вальгарда...
 Их древко лежит на крыше;
 Я отправлю его обратно, потому что, если оно пустит корни,
 То причинит боль их собственному изношенному и бесполезному оружию
 

 (_Он наклоняется за стрелой._)

 РАННВЕЙГ
 Не надо, сын мой: не поднимай их снова,
 Когда они ослабят натиск.

 ХАЛЛЬГЕРД
 Стреляй, стреляй, а я подойду, чтобы посмеяться над ними.

 ГЮННАР (_выпускает стрелу_)
 Хойа! Спустись на них, маленький ястреб.

 (_Раздаётся крик._)

 Теперь они все вместе бегут вокруг одного человека:
 Теперь они шепчутся...

 ГОЛОС
 Приближайтесь, снова поднимите луки:
 У него нет стрел, потому что это один из наших.

 (_Стрелы влетают в окно._)

 Гуннар
 Жена, наконец-то что-то попало мне в руку:
 Голова свёрнута — я должен её отрезать.

 (Стейнвор _распахивает дверь на помост и врывается с пронзительным криком._)

 Стейнвор
 Женщина, выпусти нас — помоги нам —
 Пожар приближается — они зовут на помощь.

 (_Она снова вскрикивает. ОДДНИ и АСТРИД, подошедшие сзади,
закрывают ей голову килтом и поднимают ее._)

 АСТРИД (_поворачиваясь, когда они выносят ее_)
 Огонь охватывает только ее затуманенный разум:
 Вспышка, в которой она появляется, находится по другую сторону
 От её воспалённых глаз. Мы услышали страстный голос,
 Пронзительный неженский голос, который, должно быть, принадлежал Морду,
 Сказавшему: «Давайте сожжём его — сожжём его дом и всё остальное».
 А затем серьёзный и дрожащий голос ответил:
«Даже если от этого будет зависеть моя жизнь, этого не будет».
 Снова раздался хитрый фанатичный голос:
«Я говорю, что дом должен сгореть над его головой».
 И безмолвный голос: «Зачем ты говоришь
 О том, чего никто не желает: этого никогда не будет».

 (АСТРИД _и_ ОДДНИ _исчезают вместе со_ ШТАЙНВОРОМ.)

 ГАННАР
 Сражаться с честными людьми — значит дорожить дружбой:
 я снова буду сражаться с ними.

 (_Он поднимает свой лук и время от времени выпускает стрелы, пока
 ХАЛЛЬГЕРД _и_ РАННВЕЙГ _разговаривают._)

 ХАЛЛЬГЕРД (_вполголоса обращаясь к_ РАННВЕЙГУ, _тем временем глядя налево_)
 Мама, подойди сюда —
 подойди сюда и послушай. Разве это не нога,
 Крадущийся шаг, шарящая рука на защёлке
 Огромной двери? Они идут, они идут, старая мать:
 Разве ты не рада и не изнываешь от жажды, зная, что они идут
 И их не остановить? Наблюдай и будь в тени,
 Чувствовать, как проходят события, которые нельзя изменить.

 РАННВЕЙГ
 Это засов. Кричи, зови Гуннара,
 И принеси его с чердака.

 ХОЛЛЬГЕРД
 О, никогда:
 Потому что тогда они набросятся на него с крыши.
 Оставь его там, и он сможет отпугнуть обе армии,
 Пока весь танец весело кружится перед нами,
 И мы можем согреть свои сердца при таком свете.

 РАННВЕЙГ (_поворачивается в обе стороны, пока ХОЛЛЬГЕРД радостно наблюдает за ней_)
 Гуннар, сын мой, сын мой! Что мне делать?

 (ОРМИЛЬД _входит слева, бледная, прижав руку к боку, и идет, как больная._)

 ХОЛЛЬГЕРД
 Ба, вот и обесцвеченное нападение...

 РАННВЕЙГ
 О, одинокая вещь,
 Забытая и брошенная в такую ночь.
 Что там сейчас — всё ещё бушуют ужасы?

 ОРМИЛЬД
 Я не знаю, что случилось: когда пришли мужчины,
 я спрятался в дальнем коровнике. Кажется, я потерял сознание...
 А потом я пошёл за тенью. Кто умер?

 Раннвейг
 Иди в беседку: женщины позаботятся о тебе.

 (ОРМИЛЬД _ковыляет по залу от колонны к колонне._)

 АСТРИД (_входит через дверь на возвышении_)
 Теперь они нашли канаты и привязали их
 К резным концам балок снаружи:
 Они тянут за них, затягивают их с помощью рычагов,
 И скоро они сорвут высокую крышу с зала.

 Гуннар
 Вернись и запри женщин в опочивальне.

 (Астрид _берет_ Ормильд, _которая только что подошла к ней, и выходит с ней через дверь на помост, которая закрывается за ними._)

 Халльгерд, иди в дом: я буду здесь после.

 ХАЛЛЬГЕРД
 Я не буду шевелиться. Твоей матери лучше войти.

 РАННВЕЙГ
 Как мне помешивать?

 ГОЛОСА (_ снаружи и набирающие громкость_)
 Ai.... Ai.... Тянуться сильнее.... Ай....

 ГУННАР
 Отойди подальше, отойди подальше - оно движется.

 ГОЛОСА
 Она движется... Ай, ай...

 (_Вся крыша с грохотом съезжает вниз, с треском исчезая за углом дома. Снаружи темно. Время от времени падает мелкий снег, и так до конца пьесы._)

 Гуннар (_держит в руках свой лук_)
 Ветер переменился: скоро пойдёт снег.
 Завтра жнецы поспешат сюда.

 (Торбранд Торлейкссон _появляется над стеной чуть позади_
 Гуннара, _бесшумно достаёт меч и перерезает тетиву_ Гуннарова
_лука._)

 Гуннар (_бросая лук и хватаясь за клюв_)
 Эй, Торбранд, это ты? Это редкий клинок,
 Чтобы рубить пеньку и кишки... Отдай его своей жене,
 Чтобы она пряла пряжу, или попробуй ещё раз.

 Торбранд (_поднимая меч_)
 Я должен вернуться, пока не пошёл снег:
 Итак, вот моё послание до конца — или дальше.
 Гуннар, этой ночью тебе пора отправляться в путь.
 И выбираться из Исландии...

 Гуннар (_тычет в Торбранда копьём_)
 Я думаю, что так:
 Ты пойдёшь впереди меня в темноте.
 Подожди меня, когда найдёшь тихое укрытие.

 (ТОРБРАНД _откидывается назад от стены, и слышно, как он падает
дальше. Мгновенно_ АСБРАНД ТОРЛЕЙКССОН _встаёт на его
место._)

 АСБРАНД (_неоднократно ударяет мечом_)
 О, вниз, вниз, вниз!

 ГЮННАР (_отражая удары клювом_)
 Эй, Асбранд, и ты тоже?
 Твой брат Торбранд был здесь, но теперь:
 Он, наверное, пошёл в другую сторону.
 Поторопись, а то не догонишь его.

 (_Он замахивается копьём_: АСБРАНД _поднимает щит перед ударом._)

 Вот первый щит, который я вижу сегодня вечером.

 (_Клюв пронзает щит_: АСБРАНД _исчезает, и слышно, как он падает._ ГЮННАР _отворачивается от окна._)

 Халлгерд, моя арфа, у которой была лишь одна длинная струна,
 Лишь одна тихая песня, лишь один короткий полёт,
 Безмолвна, ибо моя тетива перерезана.
 Отрежь две пряди волос ради меня,
Испорти эти светлые пряди силы, отдай мне свои волосы,
 И вместе с моей матерью скрути эти пряди
 В тетиву для меня. Свирепая маленькая головка,
 Твои жгучие пряди будут хлестать людей вместе со мной.

 ХАЛЛЬГЕРД
 Должен ли я это сделать?

 ГЮННАР
 На кону моя жизнь;
 Ибо они никогда не осмелятся напасть на меня,
 Если я смогу держать свой лук натянутым и петь.

 Хальгерд (_откидывает назад волосы_)
 Тогда я вспоминаю тот давний удар,
 Который ты нанесла мне в лицо, и мне всё равно.
 Если ты продержишься долго или недолго.

 Гуннар
 У каждого, кто ступал на палубу военного корабля
 И носил гордое оружие, гордое сердце
 И не просит дважды о всякой мелочи.
 Халлгерд, я больше ничего не буду у тебя просить, ничего.

 Раннвейг (_срывает с неё покрывало_)
 Она не запятнает свою честь вдовства.
 О, вдовьи гривы бесценны.... Прочь, подлая тряпка!--
 Я законченная вдова, почему ты меня прячешь?
 Сын, сын, который познал мою грудь раньше, чем ее.,
 Смотрю вниз и проклинаю за непроверенную вещь.
 Старая лысая женщина, от которой наконец-то нет никакой пользы.
 Эти бледные нити, эти пучки первой смерти,
 И ослабевшие сердечные струны, скрученные вместе,
 Не составили бы и половины тетивы. Сын, прости меня...

 Гуннар
 Золото жадной женщины на её голове
 Пригодно для хранения, как и любое другое золото:
 Золото расточительной женщины на её голове
 Пригодно для траты на себя. Пусть будет...
 Она идёт своим путём, а я иду к земле.

 (Голова Аунунда _выглядывает из-за стены рядом с_ Гуннаром.)

 Что, ты здесь?

 Аунунд
 Да, Гуннар, мы здесь.

 Гуннар (_тычет клювом_)
 Тогда оставайся там.

 (Голова Аунунда _опускается_; голова Торгейра _поднимается на том же месте._)

 Сколько у тебя голов?

 ТОРГЕЙР
 Но вдвое меньше, чем ног, на которых мы стоим.

 ГУННАР
 И я ещё не использовал (_снова замахнувшись_) все свои руки.

 (_Когда он наносит удар, другой человек отступает немного назад и перепрыгивает через него на чердак. Остальные следуют за ним, и вскоре Гуннара окружают вооружённые люди, так что видно только то, как поднимается и опускается его клюв._)

 Молотильная площадка заполнена... Выше, выше, мозгоед!
 Сегодня мы работаем слишком поздно — вставай, разбей колосья.
 О, бей и пульсируй
 На их наковальнях:
 Кузница полна,
 Нужно сделать подковы
 Для копыт коней
 Дев-валькирий...

 ПЕРВЫЙ МУЖЧИНА
 Прорубите ствол...

 ВТОРОЙ МУЖЧИНА
 Примите клинок
 В грудь щита,
 И поверни его вокруг...

 Гуннар
 Для копыт коней
 Дев-валькирий
 Кто мчится сквозь ночь,
 Чтобы первым быть на нашем пиру,
 Первым в игре,
 С бессмертными копьями,
 В смертельных дырах...

 ТРЕТИЙ ЧЕЛОВЕК
 Попробуй его сзади...

 МНОЖЕСТВО ГОЛОСОВ (_кричат в замешательстве_)
 Свали его... Пятки на носу... Ахуи, ахуи...

 (_Нос не поднимается._)

 ХРОАЛЬД (_надломленным голосом молодого человека, возвышающегося над всеми_)
 Отец... Это мой удар... Это я его убиваю.

 (_Толпа расступается, внезапно замолкает, показывая, что Гуннар_ упал._
 Раннвейг_ закрывает лицо руками._)

 Халлгерд (_смеясь, наклоняется вперёд и хватает себя за грудь_)
 О, чистый, сладкий смех моего сердца, выходи!
 Это так мощно, прекрасно и радостно
 Наблюдать за умирающим человеком — парить и наблюдать.

 РАННВЕЙГ
 Перестань: разве ты уже не бессмертен в своём позоре?

 ХОЛЛЬГЕРД
 Герои, какие деяния вы совершаете, какие великие деяния---
 Один человек удержал вас от открытой двери:
 Герои, герои, неужели вы непобедимы?

 Гизур (_старик с седой бородой, обращается к другим всадникам_)
 Мы повергли на землю могущественного вождя:
 Мы трудились усерднее, чем над более великими делами,
 И, может быть, заслужили память о деяниях
 Гуннара, когда ни одно из наших деяний не будет жить;
 Ибо эта его защита переживёт королевства
 И прославит его, пока не исчезнут люди.

 Морд
 Спустись и разнеси в щепки тех старых птиц, его богов
 Которые восседают на резных колоннах с высокими сиденьями,
 Разрушь каждое место, на которое падала его тень,
 Отбери его снаряжение, прогони его хищных зверей.

 ВТОРОЙ МУЖЧИНА
 Этого не будет.

 МНОГИЕ ЛЮДИ
 Никогда.

 ГИЗУР
 Мы никогда этого не сделаем:
 Пусть ни один человек не поднимет меч или палец, чтобы ударить.
 Разве это не Гуннар, Гуннар, которого мы убили?
 Домой, домой, пока рассвет не показал все наши деяния.

 (_Всадники быстро спускаются по стене и исчезают._)

 ХОЛЛЬГЕРД
 Теперь я закрою ему ноздри и глаза,
 И тем самым возьму его кровную месть в свои руки.

 РАННВЕЙГ
 Если ты пошевелишься, я задушу тебя твоими же волосами.
 Я не позволю твоему убийственному разуму приблизиться к нему,
 Когда он больше не сможет выбирать и не будет знать,

 ХОЛЛЬГЕРД
 Я была его женой, но он никогда не осуждал меня,
 Он не ставил между нами твою материнскую любовь,
 Оставь меня в покое, я стою здесь ради своих сыновей,

 РАННВЕЙГ
 Волк, падальщик и прекрасная женщина
 Спешат к трупу, словно думают, что
 Всё это осталось для них, серым богам это не нужно.

 (_Она запускает руки в волосы_ ХАЛЛЬГЕРД _и тянет её на
пол._)

 О, я буду расчёсывать твои волосы костями и большими пальцами,
 Распусти эти косы по-вдовьи,
 И оденься, как подруга мертвеца.
 Ляг на землю, как лежит Гуннар,
 Или я никогда не сравнюсь с ним в твоей красоте,
 И не побелею, и сердце моё не станет таким же холодным.

 Хальгерд
 Мать, что ты будешь делать? Развяжи меня сейчас же...
 Твои глаза не смотрели бы так на меня одну.

 РАННВЕЙГ
 Успокойся, дочь моя...

 ХОЛЛЬГЕРД
 А потом?

 РАННВЕЙГ
 Ах, не бойся...
 Я вижу приближающуюся опасность и всю её жестокость.
 Приведи в порядок свои конечности - растяни свою красоту во всю длину.,
 Опусти руки и закрой эти углубляющиеся глаза,
 Иначе ты никогда не сможешь напрячься так, как следовало бы.
 У убитого мужчины должна быть убитая жена
 Когда вся его судьба будет у нее во рту.
 Эта женственная шпилька для волос будет достаточно острой.

 ХАЛЛЬГЕРД (встрепенувшись, когда РАННВЕЙГ наполовину отпускает ее, чтобы вытащить
 шпильку из ее собственной головы)
 Она безумна, безумна... О, дверь заперта...
 Халлгерд, выходи, пусть горы укроют тебя.

 (_Она выбегает налево._)

 РАННВЕЙГ (_идёт за ней_)
 Пусть ночь поглотит тебя...

 Гизур (_входя слева_)
 Да, выгони её;
 Ведь ни один дом не был лучше, чем с ней.

 Раннвейг
 Неужели и жизнь старухи желанна?

 Гизур
 Мы просим, чтобы ты даровал нам землю
 Земли Гуннара, для двух мужчин, погибших сегодня ночью,
 Чтобы они лежали под курганом, который мы воздвигнем.

 РАННВЕЙГ
 Только для двоих? Возьми это: попроси у меня большего.
 Я бы хотел, чтобы мера была для всех вас.

 ГИЗУР
 Твои слова должны быть прощены тебе, старая мать,
 Ибо ни у кого не было большей потери, чем у тебя.
 Зачем ему настраивать себя против всех нас...

 (_Он уходит._)

 РАННВЕЙГ
 Гуннар, сын мой, мы снова одни.

 (_Она идёт по коридору, поднимается на чердак и наклоняется к нему._)

 О, они причинили тебе боль, но это забыто.
 Мальчик, пора спать; хотя я тоже устала.
 И не могу поднять тебя и уложить в постель,
 Ты пойдешь валожись в постель — я уложу тебя.
 Сегодня ночью мне неспокойно,
 но закрой глаза под моими пальцами,
 опусти ноги и позволь мне погладить твои руки:
 а потом спи и спи. Да, весь мир спит.

 (_Она встает._)

 У тебя была редкая игрушка, когда ты бодрствовал.
 Я вытру его своими волосами... Нет, оставь его так,
 Цвет, который он сейчас имеет, радует тебя.
 Он будет лежать рядом с тобой.

 (_Она поднимает клюв: раздается низкий гул._)

 Нет, он помнит его,
 И другие люди будут падать рядом с ним из-за Гуннара:
 Клюв, клюв поёт... Клюв поёт!

 (_Она целует оружие, затем высоко поднимает его._)

 [ЗАНАВЕС]




 ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ ПРИ ЧТЕНИИ ПЬЕСЫ


1. _Силы, действующие в пьесе._

 Что такое «страсть», то есть чего именно хотят эти люди,
которые «хотят жить по-своему»? Какие силы способствуют этим желаниям, а какие противостоят им — например, решимость Дэвида Пирни рассказать маленькому Александру историю в «Философе из Баттербиггенса»? Всегда ли можно однозначно отнести какого-то персонажа к одной из сторон? Или его собственная слабость, беспечность или
Глупость, например, иногда мешает ему получить то, чего он хочет, так что он отчасти _не_ на своей стороне, а против неё, как Брут в «Юлии Цезаре»? Есть ли в пьесе другие силы, помимо народа, — буря, случайность или судьба?
 На чьей стороне или с каким персонажем вы sympathize? Сохраняется ли это на протяжении всей пьесы или вы чувствуете, что в какой-то момент всё меняется? Сочувствует ли автор какому-либо особому персонажу? Есть ли у него предубеждение против кого-либо из них?
Например, в «Кэмпбелле из Килмора» где ваше сочувствие? Где, по-видимому, сочувствие автора?


2. _Начало и конец._

Какие важные для этой пьесы события произошли до того, как поднялся занавес? Почему автор начинает именно здесь, а не раньше или позже? Как ему удаётся рассказать вам об этих важных событиях, не выходя на сцену, чтобы объявить о них самому, и не заставляя двух слуг вытирать пыль с мебели и рассказывать друг другу о том, что происходит?

Что происходит _после_ того, как опускается занавес? Можете ли вы представить себе эти события? Есть ли среди них важные для сюжета —
например, в «Нищем и короле»? Почему автор остановился,
не рассказав нам об этом?

Удовлетворяет ли вас концовка? Даже если она не кажется вам счастливой и
приятной, кажется ли она естественным и, возможно, неизбежным
результатом действующих сил — например, в «Всадниках у моря» и
«Кэмпбелле из Килмора»? Или автор вмешался, чтобы заставить персонажей делать то, чего они не стали бы делать естественным образом, или использовал случайность и совпадения, как в случае с случайно обнаруженным завещанием или давно потерянным родственником в мелодрамах, чтобы добиться желаемого результата — «счастливого конца», неожиданного поворота или предполагаемого доказательства какой-либо политической или моральной теории?

Растёт ли интерес к пьесе от начала до конца или где-то ослабевает и сходит на нет? Возможно, вам будет интересно попробовать нарисовать диаграмму интереса к пьесе, как это предлагается в главе X «Исследования драмы» доктора Брандера Мэтьюза, и объяснить спад интереса, если он есть.


3. Цель драматурга._

Что автор пытался сделать, написав пьесу? Возможно, это было сделано для того, чтобы:


просто рассказать хорошую историю,
нарисовать картину жизни на островах Арран, в старой Франции или в современном промышленном городе,
показать нам характер и его развитие, как в таких романах, как
Теккерей и Элиот (Конечно, в таких коротких пьесах, как эти, не может быть показано развитие характера, а только критические моменты такого развития — результат, возможно, длительного воздействия сил или пробуждения новых идей и других факторов, определяющих характер.) Изобразить социальную ситуацию, например, отношения между рабочими и работодателями или между мужчинами и женщинами. Показать неизбежные последствия действий и мотивов, например, решительную преданность Дугалда Стюарта и его матери или борьбу рыбаков или ткачей с нищетой.

Конечно, ни одна пьеса, скорее всего, не будет делать что-то одно из этого
исключительно, но обычно каждая из них в большей степени посвящена какой-то одной
цели.

Какое впечатление на вас производит пьеса? Даже если её трагедия болезненна, а описание человеческих характеров вызывает у вас дискомфорт, полезно ли вам осознавать всё это или это просто неприятно? Пьеса глупо и фальшиво воодушевляет, потому что в ней представлены неправдоподобные «счастливые концовки» или другие искажения действительности? Как вы думаете, пьеса имеет лишь временную или подлинную и постоянную привлекательность?





ЗАМЕТКИ О ДРАМАХ И ДРАМАТИСТАХ


_Гарольд Чапин_: ФИЛОСОФ ИЗ БАТТЕРБИДЖЕНСА

Гарольд Чапин, как мы узнаём из книги «Солдат и драматург» (Лэйн, 1917), был американцем как по происхождению, так и по месту рождения. Но большую часть своей жизни он прожил в Англии и погиб за Англию в Лоосе в апреле 1915 года. Его деятельность всегда была связана со сценой. Когда ему было всего семь лет, он
сыграл маленького Марция в «Волумнии» своей матери на
шекспировском фестивале в Стратфорде-на-Эйвоне в 1893 году. В 1911 году он
поставил пьесу Гарольда Брайхауза «Одинокий» и несколько других
свои короткие пьесы в Репертуарном театре Глазго. За несколько лет до войны он был театральным менеджером мистера Грэнвилла Баркера
и помогал ему ставить прекрасные шекспировские пьесы в лондонском театре «Савой».

 Из собственных пьес Чапина «Новая мораль» и «Искусство и
возможность» недавно были поставлены в Нью-Йорке и Лондоне, а несколько одноактных пьес были показаны на поминальном представлении в
Лондон, 1916 год, утренник в театре «Панч и Джуди», и
перед Драматической лигой в Нью-Йорке в марте и апреле 1921 года. Из
более коротких пьес, упомянутых в библиографиях, следует
эти заметки "Это бедняк, который помогает бедным, немым и
слепым" и "Философ Баттербиггенса" были
удостоены высочайшей оценки такими критиками, как мистер Уильям Арчер,
который написал: "Ни один англоговорящий человек более бесспорно гениальный
не был потерян для мира в этом мировом безумии". Эти правдивые и
честные драмы представляют английские репертуарные театры в их лучшем проявлении
в этой краткой форме и обещают великую и
постоянно интересную "человеческую комедию", которая могла бы быть у Чапина.
завершенный, если бы его жизнь не была принесена в жертву. Несмотря на
В простоте и лёгкости этой маленькой пьесы, которую мы здесь приводим,
в старом Дэвиде Пирни больше проницательной философии, а в его семье — больше
настоящего человеколюбия, чем во многих претенциозных социальных драмах и сложных психологических романах.
Она восхитительна на сцене, как показали «Провансальские игроки»
прошлой зимой. На поминальном представлении в честь Гарольда
Чапина в Лондоне в роли маленького Александра появился сын автора.

«Баттербиггенс», — ответила миссис Элис Чапин, мать драматурга, на вопрос о том, «что такое Баттербиггенс».
«Мы были и всегда будем пригородом Глазго».

В этой пьесе нет особых трудностей с изменённым шотландским диалектом, если помнить, что _ae_ обычно заменяет такие звуки, как _e_ в слове _tea_, _o_ в слове _so_, _a_ в слове _have_ и так далее, и что _a'_ означает _all_. _Отпрыск_ — это маленький _ребёнок_,
_yinst_ — это _однажды_, _ava_ — это _вообще_, а _thrang_ — это «толстый» или
интимный.

_Distempered_ означает «окрашенный» или «нанесённый на штукатурку
растворённым в воде цветом».


_Леди Грегори_: РАСПРОСТРАНЕНИЕ НОВОСТЕЙ

В своих заметках о театре «Эбби» в Дублине, которым она была очень
Леди Августа Грегори, оказавшая большое влияние на развитие театра, говорит, что актёры и писатели, работавшие там, стремились создать ирландскую драму, которая должна была иметь «прочную основу в реальности и вершину красоты». Эта фраза, которая прекрасно выражает лучшее в современном театральном искусстве, наиболее точно иллюстрируется творчеством Синга, Йейтса и самой леди Грегори. В основе таких весёлых и жизнерадостных комедий, как «Семь ирландских пьес» и «Новые ирландские комедии», лежит реальная жизнь. Они написаны в традициях лучших ранних
Английская комедия, начиная с мистерий и заканчивая пьесами Ганса Сакса
«Карнавал» и Мольера «Мещанин во дворянстве», а также средневековыми
«фаблио», как в пьесе «Врач своими руками». Леди
Грегори описывает в своих заметках о «Распространении новостей», как
пьеса выросла из идеи изобразить трагические последствия
пустых слухов и клеветы. Конечно, не стоит сожалеть о том, что она позволила «смеху взять верх над
маленькой пьесой» и подарила Бартли Фэллону долю славы в тот
печальный день, чтобы осветить унылые, преклонные годы.

Жители той же самой деревни Клун появляются в качестве старых
друзей в других пьесах леди Грегори, которым, как обычно, нечего
делать, кроме как заниматься чужими делами. В «Галке» ещё один
абсурдный слух разгорается из-за жадности; на «Гиацинте»
Хэлви действует сильное и смущающее влияние слишком хорошей
репутации. Другие пьесы также достигают заметной высоты
красоты — в частности, «Восход луны» и «Странник».
 «Тюремные ворота» рассказывают историю, похожую на «Кэмпбелла из
Килмора», с по-настоящему трагическим эффектом.  Кроме того, она написала:
два тома по истории ирландского народа, «Боги и воины» и
«Кухулин из Муиртемне», который мистер Йейтс называет шедевром прозы,
который «можно сравнить с «Историей королей Британии» Мэлори и не
разочароваться в результате сравнения»[1]. Писательница, создавшая
такие разнообразные и прекрасные произведения, от очень человечных,
характерных комедий и фарсов до изящных, пронзительных трагедий,
не говоря уже о том, что она писала отличные рассказы и внесла
большой вклад в развитие важного экспериментального театра,
заслужила свою долю славы.

«Съёмный судья» — это, по-видимому, судья, назначаемый британцами
чиновничество; этот, только что прибывший из Бенгальского залива,
собирается применить к туземцам Клона методы, которые, возможно,
сработали бы в совершенно другом районе.

Песня «с кожей на ней», которую поёт Бартли, приведена в
«Семи коротких пьесах» леди Грегори (Putnam, 1909).

[Примечание 1: Приложение к «Стихотворениям Уильяма Б.
Йейтс_, том II, (Макмиллан, 1912).]


_Уинтроп Паркхерст_: «Нищий и король»

_«Нищий и король»_ на первый взгляд кажется приятной
абсурдной историей; на самом деле она ценна как краткая история
Страусиный метод борьбы с реальностью. Нищий, конечно, продолжает громко кричать после того, как ему отрезали язык и даже голову, потому что таких, как он, миллионы. Снова и снова на протяжении истории он набирался отчаянного мужества, чтобы бросить вызов слепой и злой власти. В конце концов, как во время Французской и Русской революций, а также недавних европейских восстаний, ему всегда удавалось отнять власть у тех, кто обладал ею самодержавно. И всё же, как и прежде, не только
короли, но и все остальные, кто пытается установить диктатуру и играть
провидение, испробуй простую тактику страуса; они закрывают
окно, или свои глаза и уши, в качестве достаточного ответа на
бунт. Оценив тщетность этих методов, у нас нет
трудности в продолжении драмы себе за падения
занавес.

Мистер Уинтроп Паркхерст, по происхождению житель Нью-Йорка, сообщает
семейные традиции является потомком по материнской линии Джона
Гусс, богемский реформатор и мученик, и его отец,
палач английского короля Карла I. Среди его произведений —
_Маракка_, библейская одноактная пьеса, и несколько коротких сатирических
зарисовок.


_Джордж Миддлтон_: ПРИЛИВЫ И ОТЛИВЫ

Мистер Джордж Миддлтон обычно изображает в своих пьесах проблемы,
которые нелегко решить. И он не пытается давать готовые решения. Он просто показывает нам, как разные люди пытались решить эти проблемы, и его пьесы похожи на реальную жизнь, потому что попытки найти решение терпят неудачу так же часто, как и приносят успех.
Некоторые из проблем, которые поднимает мистер Миддлтон, знакомы старшеклассникам и вполне могут быть ими рассмотрены; некоторые из этих пьес представлены в следующих списках. «Приливы» — о человеке, который поддержал непопулярную теорию. Не говорится о том, был ли он прав.
его идеал-это правильно или неправильно, но понятно, что он провел в
это в совершенной искренности веры и был довольно равнодушен к
самые горькие преследования. Но когда ему предлагают почет и
лестное уважение, хотя на самом деле он не меняет своей веры
и приверженности, он идет на компромисс и частично отказывается от своего идеала.
Басня похожа на "Лигу молодежи" Ибсена,
но повествование здесь более прямое и ясное. Самообман Уильяма Уайта
становится очевидным для него и для нас благодаря его честной и
смелой жене, которая откровенно говорит ему об этом. «Разве ты не
иногда замечаешь, что это значит: горечь по отношению к другому — это
неудача по отношению к самому себе? — мудро замечает она. Эффектный
контраст представляет собой сын, который полностью и честно отказался от теорий своего отца перед лицом новых реалий, какими он их видит.


_Юджин О’Нил_: ILE

Юджин О’Нил, американский моряк, рабочий, журналист и
драматург, в течение нескольких лет был связан с труппой
«Провинстаун Плейерс». Эта группа, в которую входят миссис Гласпелл и
другие известные драматурги, собирается в Провинстауне, на мысе
"Треска" летом и зимой представляет значимые иностранные игры
и местные игры в переоборудованной конюшне на Макдугалл-стрит в
Нью-Йорк, где можно увидеть кольцо, к которому когда-то был привязан Пегас
! В 1919 году мистер О'Нил получил Пулитцеровскую премию за
самую важную американскую пьесу года.

Г-н О'Нил имел опыт работы на море, как великий
Англичане, Мистер Мейсфилда и Мистер Джозеф Конрад. Он знаком с
бесконечными китобойными плаваниями, описанными в "Моби" Мелвилла_
"Дик" и первой главе "Тайпи" - лучше всего у Буллена
_Круиз «Кашалота»_. На основе этого опыта тяжёлой жизни и
встреч с более суровыми людьми он написал множество пронзительных и
ужасающих драм — возможно, величайшая из них — это история о жене
капитана, которая настояла на том, чтобы отправиться в путешествие
со своим мужем, и была доведена до безумия месяцами одиночества
среди льдов. Мотив капитана Кини похож на тот, что заставил
капитана Айрсона бросить своих земляков и затонуть в заливе Шалер. Против его железной
решимости жалкие мольбы и очевидные страдания его жены
действуют сильнее, чем мятеж рабочих. Сможет ли она
вернуть его домой «с жалкими четырьмя сотнями бочонков виски» — вот в чём
заключается проблема пьесы.


_Дж. А. Фергюсон_: Кэмпбелл из Килмхора

Эта трагическая история о войне и ненависти в Шотландии относится к серии попыток Карла Эдуарда Стюарта и его отца вернуть трон, утраченный Яковом II в 1688 году. «Молодой
Энергичная кампания претендента в 1745 году, зашедшая далеко в Англию,
могла бы легко увенчаться успехом, если бы не ссоры и недовольство
горских вождей, которые его поддерживали. Его поражение
завершилось в кровавой битве при Каллодене, или Драммосси-Мур, в
1746 год, прославленный в шотландской истории и песне-плаче.
 Герой Скотта Уэверли отправился в горную местность вскоре после этих восстаний, а Дэвид Бальфур в «Похищенном» пережил множество приключений, пересекая её вместе с Алланом Бреком Стюартом, который служил своим родственникам, изгнанным Стюартам. Ненависть
Кэмпбеллов и Стюартов, жителей равнин и горцев, лоялистов
и якобитов сильна на протяжении всей истории тех дней.

Молодой шотландец и его чуткий и гордо без слез матери, из
конечно же, героических персонажей в спектакле. У нас есть намек на то, что
Сам Чарльз Эдуард Стюарт находится в отряде, который так преданно защищает молодой человек. Может показаться странным, что пьеса названа не в его честь, а в честь коварного и безжалостного палача, вершащего королевское правосудие. Но в конце концов, он самый интересный персонаж пьесы, с его библейскими отсылками на грубом
шотландском диалекте (можно предположить, что Стюарты говорят между собой на гэльском), его суевериями и безжалостной жестокостью. Нам бы хотелось посмотреть, как он отреагирует на то, что, возможно, впервые в своей карьере беспринципного и кровавого убийцы он потерпел неудачу!

Эта пьеса представляет собой наиболее успешную работу Репертуарного театра Глазго
в 1914 году. Автор не написал ни одной другой пьесы, которая была бы
опубликована, хотя ему приписывают пару хороших рассказов. Можно надеяться, что он напишет и другие драмы, такие же превосходные, как эта. Он в очень краткой и эффективной форме выразил дух и идею самого напряжённого периода беспощадной
войны.

_Кеббак_ — это сыр; _кик_ означает «подглядывать»; _тум_ — «пустой»;
_бесом_ — «метлой»; а _сооп_ — «подметать».


_Джон Голсуорси_: «Солнце»

По мнению профессора Льюисона и других критиков, мистер Голсуорси
Он, без сомнения, является самым выдающимся английским драматургом современности.
 Не споря и не пытаясь предложить решения, он даёт наиболее глубокое представление о проблемах, с которыми нам приходится сталкиваться и которые мы должны каким-то образом решать.  В «Борьбе» после ожесточённого противостояния и тяжёлых испытаний забастовка заканчивается компромиссом, который лидеры обеих сторон считают неудачным.  Всё остаётся почти так же, как и в начале; проблема не становится ближе к решению. В
«Справедливости» «общество уничтожает человеческую жизнь, не лишая её
справедливых возможностей, — за восемьдесят один фунт», потому что это очевидно
и виновные в нарушении закона не могут остаться безнаказанными. Факты, показанные в этой пьесе, не осуждают правосудие и не превозносят его. В «Толпе» патриотически настроенный элемент уничтожает человека, который заявляет о несправедливости маленькой и жадной до завоеваний войны. В _The Pigeon_ ведутся блестящие дебаты, но не достигнуто никакого
заключения относительно того, что нам следует делать с брошенными и
растраченными жизнями, с людьми, которые не вписываются в схему успеха
и общество.

В своих очерках и рассказах мистер Голсуорси представляет те же самые проблемы
и снова без попыток сделать выводы. _
Freelands_ в частности, это самый драматичный роман с условиями жизни
и результатами, аналогичными тем, что были в некоторых упомянутых драмах
выше. Многие из его набросков и эссе также - например, "Мой
Дальний родственник" в "Гостинице спокойствия" и "Комфорт" в
_A Commentary_- полны едкой и почти циничной иронии при рассмотрении
предложенных и существующих решений проблем; но ни одно из них не предлагает
панацеи. Они лишь заставляют нас трезво задуматься о масштабах наших
проблем и их огромной сложности, побуждают нас искать
дополнительную информацию и тщательно изучать наши самые надёжные
учреждения, а также предлагаемые в них изменения.

 Значительная часть времени и мыслей мистера Голсуорси как во время войны, так и после неё была посвящена проблеме восстановления справедливости по отношению к солдатам, особенно к раненым и искалеченным.  В «Колосьях» и «Ещё одном колосе» представлены различные статьи,  в которых резко описываются условия страданий и пренебрежения, существующие на самом деле. «Солнце» — это краткий очерк о послевоенных днях, на этот раз о раненом человеке, который получил преимущество перед тем, кто не был ранен, и о радости избавления от
Ад войны — радость настолько глубокая и светлая, что освобождённый
солдат не может позволить, чтобы досадная неудача и разочарование омрачили его
счастье. Вся пьеса написана в ключе стихов капитана Фагота
после перемирия:

 «Все вдруг запели».

Двое других считают счастливого солдата сумасшедшим. Нам остается только гадать
какая реакция будет с этой высоты радостных выпуска
суровые и мрачные условия рабочем жизнь после
мира.

Серебряный значок представляет собой средство от ран. Крошки _
это, конечно же, ракушки.


Луиза Саундерс: ЧЕРВОННЫЙ ВАЛЕТ.

«Червонный Валет» — одна из славных традиций кукольных
спектаклей, которые непрерывно передавались из поколения в
поколение, начиная с самых древних времён, через прославленных
доктора Фауста и мистера
Панча, и до наших дней, когда они
обрели новую и ещё большую популярность и славу. Точно так же, как
древние кукольные представления в Италии и Англии, казалось,
уступали место кинематографу, их героически спас мистер Тони
Сарг, чья игра в
«Роза и кольцо» Теккерея совершенно абсурдна и
завораживающа, как и другие произведения этого превосходного автора.

 Кукольные представления восхитительны, потому что их легко ставить и
довольно убедительны. Очень хорошие куклы-марионетки можно сделать даже из картонной коробки, в которой есть прорезь для того, чтобы спускать на нитке бумажных кукол-актёров, немного декораций на улице или в помещении, нарисованных в качестве фона, и кукловод, который говорит за всех персонажей. Ещё лучше куклы-марионетки с головами и руками, одетые в развевающиеся одежды и снабжённые отверстиями для двух пальцев и большого пальца кукловода, который управляет ими снизу. Их можно заставить танцевать и кривляться, как вам угодно,
на сцене над головой фокусника, как Панч и Джуди
всегда так делается. В более сложных кукол разрабатываются с
струны сверху, так что они могут открывать и закрывать рот
и иначе действовать максимально реалистично; это, конечно, больше
сложно, но вполне реально сделать. В таких простых театрах
Гете, Роберт Льюис Стивенсон и многие другие известные люди
разыгрывали сами для себя бесконечные истории. Если вы хотите развить эту идею дальше
приведенный ниже список литературы дает вам возможность получить
всю интересующую вас информацию о марионетках и марионеточных куклах.

«Червонный Валет» очарователен как в качестве кукольного спектакля, так и в качестве
недавно в одной из средних школ её назвали «законной драмой». Замечания
режиссёра становятся ещё смешнее, когда их применяешь к реальным персонажам. В пьесе ясно объясняются причины странного поведения респектабельного персонажа из детского сада. Вскоре она будет опубликована в отдельной книге с иллюстрациями мистера Максфилда Пэрриша (издательство «Скрибнерс»). Автор написал и другие пьесы и рассказы, некоторые из которых вы, возможно, видели в «Сент-Луисе».
«Николас», а также приятная оперетта на музыку Алисы
Терхьюн — «Лесная принцесса», указанная в библиографии
Далее. Она также является актрисой Нью-Йоркского комедийного клуба,
отличной любительской организации.

 Герб Помпдебиля с вздыбленным сердцем (то есть стоящим
на задних лапах, как бы это ни было сделано) напоминает один из гербов, предложенных для старого учёного-священника, мистера
Кейсобон в романе Джордж Элиот «Миддлмарч» — «три каракатицы
на чёрном фоне и комментатор, стоящий на задних лапах».


_Лорд Дансени_: слава и поэт

Лорд Дансени (Эдвард Мортон Макс Планкетт), восемнадцатый барон
Дансени, является автором ряда рассказов и пьес, уникальных
в их своеобразной изобретательности. Помимо неподражаемых
«Пяти пьес» и других драм, перечисленных в библиографии, его лучшие
произведения можно найти в сборнике «Пятьдесят одна сказка», в который
входят «Курица», «Смерть и Одиссей», «Правдивая история о зайце и
черепахе» и другие очень занимательные истории. «Слава и поэт», впервые опубликованная в «Атлантик», была недавно с успехом поставлена Гарвардским драматическим клубом. Поразительное откровение Славы о своей истинной природе и качествах, сделанное её верному поклоннику, естественно, вызывает сильнейшее беспокойство — даже большее,
возможно, чем свидание, назначенное той же богиней
другой поэт в "Пятидесяти одной сказке": "На кладбище позади
работного дома, спустя сто лет".

Лорд Дансени был капитаном Первого королевского Инискиллингового полка
Фузилеры - полк, упомянутый в книге Шеридана "_сэнт Патрик"
День_- и проходил службу в Сирии и на Ближнем Востоке, а также на
западном фронте. Он был ранен 25 апреля 1916 года во Фландрии.
 После войны он посетил Соединённые Штаты и посмотрел
спектакль по его пьесе «Шатры арабов» в театре Neighborhood
Playhouse в Нью-Йорке.


_Бьюла Мари Дикс_: ВОЖДЬ ВРАЖЕСКОГО ОТРЯДА

Мисс Дикс является автором нескольких пьес, помимо тех, что
_включены в список пьес «Парни Эллисона»_, «Через границу» и, в соавторстве с покойной Эвелин Гринлиф Сазерленд, «Розы Плимута». Она также написала несколько любимых читателями исторических рассказов, в том числе «Меррилипс».
«Капитан у ворот» — это трагедия о безжалостном
опустошении Ирландии Кромвелем. Решительный и героический капитан
сдаётся, чтобы встретить бесславную смерть, сдержать своё слово и
задержать продвижение врага на неподготовленную территорию
сельская местность, и его мужество вдохновляет измученных и потерпевших неудачу мужчин
любить героизм. Это эффектный драматический фрагмент
презентации.


_Перси Маккей_: ГЕТТИСБЕРГ

Мистер Перси Маккей был самым активным участником движения за создание
общественного театра в Соединенных Штатах и за возрождение
театрализованных представлений. Он справедливо утверждает, что такое развитие событий может быть одним из
сильнейших возможных влияний на истинный американизм, и
все его драматические работы были направлены на такой театр.
Наиболее примечательными являются его театрализованные представления и маски, особенно _Caliban
«У Жёлтых песков» — к трёхсотлетию Шекспира; его пьеса
«Пугало» — живая инсценировка «Пернатого змея»
Готорна; его опера «Рип ван Винкль», музыку к которой написал Реджинальд Де
Ковен; и «Кентерберийские паломники», в которых
Жена из Бата — героиня дальнейших захватывающих приключений.
Маккей также является переводчиком «Чосера» для «Современного читателя» вместе с профессором Таблоком. Представленный здесь небольшой очерк взят из сборника «Фантазии янки», в котором собраны различные наблюдения за жизнью Новой Англии в прошлом и настоящем.
«Красный знак доблести» Стивена Крейна, мощная история о
Гражданской войне, — превосходное подспорье для понимания того, что на самом деле пережил мальчик
Лидж в те дни сражений.

 Мистер Маккей использовал здесь ритмичный стих без
традиционных заглавных букв в начале строк,
возможно, чтобы передать простоту и обыденность разговора.


_Гарольд Брайхаус_: Одинокий

Мистер Брайхаус наиболее известен в этой стране благодаря превосходной комедии «Выбор Хобсона», которая часто ставилась и была напечатана в серии пьес «Драматической лиги» (1906). Другие его пьесы
Самая известная работа здесь — это нынешняя пьеса и «Цена угля_
» (1909), изображающая тяжёлую жизнь жён шахтёров и их
 спартанскую стойкость в ожидании несчастных случаев со смертельным исходом. Он поставил и опубликовал ряд других пьес, в том числе те, что перечислены в библиографии. Мистер Брайхаус представляет в этом томе работы английских репертуарных театров, которые являются аналогами театра «Эбби» в Дублине, репертуарного театра в Глазго и различных европейских театральных объединений. В Манчестере, с которым он был связан, театром руководит мисс Изабель Хорниман,
видел прекрасные декорации, созданные мистером Робертом Бёрн-Джонсом,
и среди его драматургов были такие известные люди, как господа
Аллан Монкхаус, автор мрачной и мощной трагедии «Мэри Брум», Стэнли Хоутон и Гилберт Каннан. Ливерпульский
театр стал ещё более знаменитым благодаря драматургическим работам
мистера Джона Дринкуотера. Движение «Маленький театр» в нашей стране,
наша Драматическая лига и различные драматические общества в наших
колледжах и городах являются нашими ближайшими аналогами этих репертуарных
театров.

 «Одиночество», самая успешная короткая пьеса мистера Брайхауза,
написано на изменённом ланкаширском диалекте, на котором говорили деревенские ткачи и прядильщики. Многие слова относятся к елизаветинской эпохе и более ранним временам и происходят в основном из англосаксонского языка.

_Gradely_ (graithly) означает «охотно», «кроткий» или «приличный»; _clem_
означает «голодать»; _sithee_ означает «увидь» или «посмотри»; _clogs_ — это обувь
с деревянной подошвой и кожаной верхней частью, а _dungarees_ — это одежда
из грубой хлопчатобумажной ткани, похожая на комбинезон. _A_ используется
повсеместно вместо _I_.

 Как и во многих английских историях, сильный и мучительный страх перед
_workus_ или богадельней служит мощным стимулом.


_Джон Миллингтон Синг_: «Всадники к морю»

В этой трагедии, которую мистер Йейтс сравнивал с «Антигоной» и («Эдипом» Софокла), творчество ирландского Ренессанса в театре «Эбби» в Дублине достигло своей самой мощной и трагической вершины. Синг сначала скитался по Европе, сочиняя стихи; именно Йейтс вернул его, чтобы он изучал и воплощал в подлинной литературе поэзию жизни своего народа. На унылом
На островах Арран он жил в рыбацкой хижине и через
пол своей комнаты слышал диалект, который он представляет в простой
и пронзительная красота в этой драме безнадёжной борьбы.
«Второе зрение», называемое «даром» в «Кэмпбелле из Килмора» и
в эпизоде из «Путешествия в Литед», было своего рода
пророческим видением, распространённым среди кельтских народов, как и у
героев «Леди озера» Скотта. Когда мать видит
«путников, идущих к морю», — своего утонувшего сына и своего живого сына, идущих вместе, — она убеждена, что он скоро умрёт.
Громкие рыдания, которые она издаёт, и, прежде всего, её смирение в конце, когда всякая надежда исчезает, делают это произведение
Писатель из «Манчестер Гардиан» назвал его «трагическим шедевром нашего языка в наше время; где бы он ни появлялся в Европе, от Голуэя до Праги, он заставлял слово «трагедия» звучать более глубоко волнующе и очищающе для души, чем раньше».

Речь народа нетрудно понять, если усвоить некоторые её особенности. Во-первых, это пропуск слов, которые мы обычно включаем в предложение, например: «Разве это не жестокий и бессердечный человек (который)
не хочет слышать...» Во-вторых, это распространённая форма «Я плакал».
Несколько фраз, таких как «каким образом» вместо «как», «путь» вместо «так что»,
«в нём» вместо «здесь» или «рядом», а также «сам» вместо «даже» или без
особого значения, например «Где он сам?». Значения других слов
легко понять.


_Уильям Батлер Йейтс_: «Страна желаний сердца»

Лучшие поэтические драмы мистера Йейтса, и в частности эта,
безусловно, представляют собой «вершину красоты», к которой, по словам леди
Грегори, стремились драматурги театра «Эбби». Эта пьеса не основана на какой-либо конкретной ирландской народной сказке. Она наполнена полустрахом, полузавистью, с которыми рассказчики
Ирландские легенды, по-видимому, повествуют о судьбе смертных, околдованных
Лепреконом или Добрыми людьми. Они также богаты музыкой
прекрасных слов, без которых, как утверждает мистер Йейтс, ни одна пьеса не может быть
«великой». Он также говорит: «Нет такого великого стихотворения,
которое хороший чтец не смог бы сделать ещё лучше, а плохой слушатель
— ещё хуже».

Мистер Йейтс написал широкую комедию, такую как «Тень долины» Синджа и «Ирландские комедии» леди Грегори; его «Кастрюля с супом» — это
очень умный пересказ старой комичной истории. Но именно благодаря ему
мистические и поэтические пьесы, по которым его будут судить как драматурга и поэта, — в частности, «Дейрдре», которую следует сравнить с «Дейрдре из рода Тирлих» Синга; «Единорог звёзд», написанная в соавторстве с леди Грегори; «Кэтлин Ни Хулихан», инсценировка духа Ирландии; «Король».
«Порог» — высокая поэма, прославляющая искусство поэта, с притчей,
основанной на древнем кельтском обряде голодовки; и «Земля
сердца», самая прекрасная из всех.


_Гордон Боттомли_: «Поездка в Литенду»

«Поездка в Литенд» — это исландская пьеса, взятая из
благороднейших саг, — писал мистер Ласселлс Аберкромби в своей
рецензии на опубликованную драму в 1909 году. — [Это] битва, одна из
величайших битв в легендах... Тема волнующая, и мистер Боттомли
поднимает её на очень высокий уровень поэзии, придавая ей
смысл, выходящий за рамки изначального повествования...
[Пьеса] — это не изображение жизни, это символ
жизни. В ней жизнь полностью преобразована в ритм, под которым мы
понимаем не только ритм слов, но и ритм линий;
Красота и выразительность пьесы зависят не только от
сюжета, дикции и размера, но и от того, что она имеет
чёткую и наиболее очевидную форму в понимании музыканта. Это
одна из тех пьес, которые достигают идеального для художника
состояния музыки.

Это высокая оценка, но кто, изучив пьесу, усомнится в том, что она заслужена? Сильно волнующие события этой истории
действительно ведут к кульминации прямолинейно и захватывающе.
Ужас домочадцев и раба, страстная любовь
Мать Гуннара Раннвейг и осторожность Кольскегга, его брата, который «давно и далеко отплыл от нас» в соответствии с приговором тинга, — всё это резко контрастирует с безрассудной смелостью самого Гуннара, который нарушает указ. Таинственный и эпический оттенок придают три древние
ведьмы — очевидно, это младшие Норны, которые следят за
судьбами людей и объявляют о неизбежной гибели богов. Именно
Хальгерд оборвала их нить, символизирующую, конечно,
продолжительность жизни Гуннара.

 В центре внимания, а также в основе сюжета —
несомненно, Халлгерд, потомок Сигурда Фафнирсбейна и
Брунгильды —

 ... опасная желанная вещь,
 Тёплая безмолвная угроза, сверкающий озорник,
 Божественная злоба, тревожный голос.

 Она, а не какая-то суеверная вера в «второе зрение» и предначертанную смерть,
является причиной того, что Гуннар остаётся вне закона. Она спорит из-за головного убора не потому, что он ей особенно нужен, а для того, чтобы отправить мужа на опасное задание и добыть его.
 Она открыто говорит, что «подсылала к нему людей, чтобы показать свою силу... планировала кражи и нарушение его слова», чтобы раззадорить его
в бой. Мистер Аберкромби считает, что «она любит своего мужа
Гуннара, но отказывается помогать ему в его последнем бою,
чтобы увидеть, как он сражается лучше и яростнее».
Тогда мы должны предположить, что её удивительная речь перед его
смертью —

 О, чистый, сладостный смех моего сердца, вырвись наружу!
 Это так мощно, прекрасно и радостно
 Наблюдать за умирающим человеком — парить и наблюдать —

это не из-за удара, который Гуннар нанёс ей, когда она «замышляла кражи
и нарушала его слово», а скорее, как ясно
показывают строки, из-за ликования потомка
Валькирия, наблюдающая за полем боя.

 По-настоящему поэтичные пьесы — пьесы, которые одновременно поэтичны и сильно
драматичны, — действительно встречаются крайне редко.  Мистер Боттомли — один из немногих, кто написал такую драму на английском языке. В течение многих лет он печатал свои работы в частном порядке, в красивых изданиях для своих друзей; но в последнее время несколько пьес стали доступны: «Жена короля Лира в грузинской поэзии», 1913–1915, и сборник с таким же названием, включающий «Канун летнего солнцестояния» и «Поездка в Литен», опубликованный в Лондоне в прошлом году.

 Те, кто хочет больше подобных историй, найдут их в
«Торгильс» и другие исландские рассказы, модернизированные мистером Хьюлеттом;
в «Сгоревшем Ньяле», переведенном сэром Джорджем Дэсентом, из которого
и взят этот рассказ; а также в переводах Эйрика
Магнуссона и Уильяма Морриса, в «Библиотеке саг» — в частности,
рассказы о Вольсунгах и Нибелунгах, а также о Греттире
Могучем.


_лувр_ — дымовое отверстие в крыше

_раб_ — пленник или крепостной

_топор_ — боевой топор

_второе зрение_ — пророческое видение, как в «Всадниках к морю» и
_Кэмпбелл из Килмора_

_призрак_ — двойник; считается, что его появление — знак того, что
человек принадлежит к _фейри_ или обречён на смерть

_wimpled_ — «принаряженная», как выражается Халлгерд, в головном уборе, похожем на монашеский. Вдова, по-видимому, могла носить распущенные волосы.

_byre_ — коровник

_midden_ — навоз

_quean_ — в среднеанглийском — нефрит; в шотландском — здоровая девушка;
история этого слова и слова «королева», которые происходят от одного корня, странна и интересна

_амбри_ — пресса

_Ромеборг_ — Рим; _Миклигарт_ — Константинополь (названия викингов)

_Атклиат_ — очевидно, ирландский порт

_мамперы_ — нищие

_Маркфлит_ — флот в заливе

_мот или гемот_ — официальное собрание для принятия законов

_thing_ — собрание для вынесения решения или парламент; это раннее
исландское значение слова _thing_




БИБЛИОГРАФИЯ ПЬЕС ДЛЯ ЧТЕНИЯ В СТАРШИХ КЛАССАХ


+Томас Бейли Олдрич+

МЕРСЕДЕС: трагическая история о непрекращающейся ненависти и
мести за французское вторжение в Испанию в 1810 году, а также о
страшном героизме женщины.

В «Собрании сочинений», издательство «Хоутон Миффлин».

ПОЛИНА ПАВЛОВНА: искусно написанный, лёгкий диалог,
в котором ярко раскрывается характер героя;
напоминает «На балконе» Браунинга, хотя и с совершенно
другой схемой.

_Там же._


+Мэри Остин+

«Стрелок»: трагедия благородной женщины-знахаря из племени
калифорнийских индейцев и слабого и эгоистичного вождя.

Даффилд.


+Грэнвилл Баркер+

«Рококо»: в которой мы застаём священника и его родственников
за ссорой из-за вазы в стиле рококо и следим за их спором до
определённого момента.

Сиджвик и Джексон, Лондон.

ГОЛОСОВАНИЕ ПУТЁМ ОПУСКАНИЯ БАЛЛОТИРОВОЧНЫХ БУМАЖЕК: драма об английских выборах и задействованных в них силах.

Сиджвик и Джексон.

НАСЛЕДСТВО ВОЙСЕЙ: наследство — это опозоренное имя и нечестный бизнес.

В «Трёх пьесах» Сиджвика и Джексона.


+Грэнвилл Баркер и Дион Калторп+

АРЛЕКИН: его развитие со времен Персефоны, Момуса и Харона,
показанное и объясненное Алисой и ее дядей.

Сиджвик и Джексон.


+Джеймс Барри+

ДОСТОЙНЫЙ УВАЖЕНИЯ КРИЧТОН: в борьбе за выживание на необитаемом
острове семейный дворецкий становится мозговым центром и защитником
английской семьи; затем их спасают, и они возвращаются в
безупречный Лондон.

Издательство «Скрибнерс», Нью-Йорк; издательство «Ходдер и Стоутон», Лондон.

ЭЛИСА У КАМИНА: проницательная мать и
очаровательной женщине с чувством юмора приходится иметь дело с серьёзным приступом
романтического воображения у своей совсем юной дочери, которая чувствует
себя ответственной за поведение всей семьи.

Издательство «Скрибнерс», «Ходдер и Стоутон».

«Старая леди показывает свои медали»: миссис Дауи, уборщица, которая
прибегла к отчаянным мерам, чтобы принять участие в войне, проходит через мучительный кризис разоблачения, настоящую радость и глубокую печаль. Богатый юмор персонажей делает эту пьесу
совершенно уникальной среди пьес такого типа.

В «Отголосках войны» Скрибнера.

Хорошо знакомый голос.

_Там же._

«Питер Пэн»: очаровательная сказочная драма о малыше из
Страны Небывалой и его воображаемых играх с друзьями в
детской.

Издательство «Скрибнер».

«Двенадцатифунтовый взгляд»: накануне посвящения в рыцари герой
сталкивается с поразительным открытием, которое заставляет его
подозрительно искать «двенадцатифунтовый взгляд» в глазах своей
дамы.

В «Получасах» Скрибнера.

ЧТО ЗНАЕТ КАЖДАЯ ЖЕНЩИНА: когда мы видим, как Мэгги, жена Джона Шэнда,
которая лишена обаяния, делает его карьеру, и особенно когда мы наблюдаем за её борьбой с женщиной, обладающей обаянием в полной мере,
мы хотим узнать «то, что знает каждая женщина». Секрет в том, что это
поучительно.

Издательство «Скрибнер».


+Льюис Бич+

«Братья, сардоническая комедия»: два «белых бедняка» яростно ссорятся
из-за бесполезного наследства, а затем объединяются, чтобы устроить поджог и
помешать своей матери получить его: тревожное и глубокое исследование
глубинной беспомощности и страстной подлости.

В сборнике «Пятьдесят современных одноактных пьес» под редакцией Фрэнка Шея и
Пьера С. Лавинга. Фрэнк Шей.

 «Гнев»: мощная драма о вспышке гнева у флегматичного и, казалось бы, бесчувственного человека в пламени жалости и ужаса войны.

В "Пьесах на Уошингтон-сквер", "Даблдей".


+Jacinto Benavente+

МУЖ ЕГО ВДОВЫ: Абсурдная комедия о мелких сплетнях и
жестких условностях в столице испанской провинции. (Перевод:
Джон Гаррет Андерхилл.)

В пьесах, _первая серия_, издательство Скрибнера.


+Арнольд Беннетт+

«ХОРОШАЯ ЖЕНЩИНА»: фарсовый треугольник с особенно удачными
комическими персонажами.

В «Вежливых фарсах» Дорана.

«МАЧЕХА»: сатирическое представление о писательнице, её
деловой секретарше и пасынке, не говоря уже о докторе, живущем этажом ниже;
забавные зарисовки характеров.

_Там же._

ВЕЛИКОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ: хорошая инсценировка поразительных
приключений Приама Фарла (из «Живого трупа»), который присутствует
на собственных похоронах в Вестминстерском аббатстве, женится на
молодой и подходящей вдове, с которой его покойный камердинер
переписывался через брачное агентство, и попадает в другие
удивительные ситуации.

Доран.

НАЗВАНИЕ: Восхитительная комедия, в которой несколько человек, осудивших позорное присвоение английских титулов, попадают в неприятную ситуацию из-за миссис Калвер, которая не собирается упускать возможность называться «миледи». Вы, наверное, догадываетесь, какая сторона в итоге побеждает.

Доран.


+Гордон Боттомли+

ЖЕНА КОРОЛЯ ЛИРА: эпизод из ранних лет короля Лира, который проливает свет на то, как Гонерилья и Корделия позже относились к своему отцу. Сама жена Лира, как мы могли догадаться, — жалкая фигура.

Констебл, Лондон; также в «Георгианской поэзии», 1913–1915.

КАНУН ЛЕТНЕГО СЕЗОНА: несколько служанок на ферме встречаются, чтобы увидеть духов своих будущих
возлюбленных в канун летнего сезона, но видят только «призрака» или
двойника одной из них, предвещающего её смерть.

В «Жене короля Лира» и других пьесах, Констебл.


+Анна Хемпстед Бранч+

«Роза ветров»: волшебная пьеса о танцах и чарах заколдованных туфелек и других чудесах.

Хоутон Миффлин.


+Гарольд Брайхаус+

«Дверь»: резкая и жестокая картина незащищённых людей в морозную лондонскую ночь.

Джозеф Уильямс, Лондон.

ИГРА: самоуверенная и торжествующая девушка встречает достойную соперницу в лице старой крестьянки, матери мужчины, за которого она хочет выйти замуж.

В «Трёх ланкаширских пьесах» Сэмюэля Френча.

ВЫБОР ХОБСОНА: в которой старшая дочь Хобсона играет в выигрышную игру со своим деспотичным отцом и самодовольным
сестры, используя превосходную, но проигнорированную пьесу.

Констебль, Лондон; Даблдей, Нью-Йорк.

Уборка Франции: эффективная игра, в которой Жанна д'Арк откладывает в сторону
ее давняя ненависть к английским солдатам, которых она узнает о
Французы опять почвы.

Gowans и серый, Глазго.

ДУБ ПОСЕЛИТЬСЯ

Гоуэнс и Грей.

ЦЕНА УГЛЯ: описание стоического и ужасного смирения
старых женщин перед лицом смертельной опасности в угольных регионах — и
неожиданный финал.

Гоуэнс и Грей.


+Гарольд Брок+

БАНКОВСКИЙ СЧЕТ: небольшая, но пронзительная трагедия
сберегательный счёт, на который клерк рассчитывал, что он освободит его после
многих лет тяжёлой работы, и который он доверил своей глупой, вульгарной и легкомысленной жене.

В пьесах Гарвардского драматического клуба, первая серия, «Брентано».

+Элис Браун+

СОВМЕСТНЫЕ ВЛАДЕЛЬЦЫ В ИСПАНИИ: два самых упрямых обитателя Старого
Дамы, живущие в одном доме, должны столкнуться с проблемой совместного проживания и решить её.

Уолтер Х. Бейкер.


+Уиттер Байннер+

МАЛЕНЬКИЙ КОРОЛЬ: описание жестоких страданий и беззаветного мужества маленького Людовика XVII; он не поддаётся страху
из-за издевательств надзирателя или из-за того, что бедный мальчик принял на себя его
судьбу.

Кеннерли.


+Джордж Калдерон+ идеализировал его, в то время как осознание
изменившейся ситуации вызвало у неё поразительную реакцию.

Сиджвик и Джексон.


+Маргарет Кэмерон+

ЗУБЫ ПОДАРКОВОЙ ЛОШАДКИ: приятный фарс о двух огромных и уродливых вазах, расписанных вручную, и очаровательной маленькой старушке, которая их изготовила.

На французском.


+Гилберт Каннан+

ВСЕМУЖЬЯ: три поколения женщин обсуждают индивидуальные особенности своих мужей, но в итоге приходят к выводу, что все они одинаковы.

Сикер, Лондон.

ДЖЕЙМС И ДЖОН: они сталкиваются с просьбой своей больной матери
завершить многолетние утомительные жертвы и искупить вину своего
отца, снова приняв его в свою жизнь.

В «Четырёх пьесах» Сиджвика и Джексона.

СВАДЬБА МЭРИ: мать Билла тщетно пытается отговорить Мэри от
неизбежных страданий, связанных с замужеством с её сыном-пьяницей.
Билл сам решает проблему.

_Там же._

КРАТКИЙ ПУТЬ К АВТОРАМ: занимательный фарс, показывающий, как
великий актёр-режиссёр поощряет серьёзную драматургию.

_Там же._


+Гарольд Чапин+

АВГУСТ В ПОИСКАХ ОТЦА: он возвращается из-за границы и
обсуждает с ночным сторожем проблему поиска своего
отца.

МАЛЕНЬКИЙ КАМЕННЫЙ ДОМИК: мать отказалась от всего, чтобы
построить маленький мавзолей для своего умершего сына, и поэтому
Гоуэнс и Грей.

АВТОКРАТ КОФЕЙНЫХ ЛАВОЧЕК: странный персонаж с удивительной историей, которого мы видим в свете фар
фургона с закусками на лондонских улицах.

Гоуэнс и Грей.

ДУРАК И СЛЕПОЙ: зарисовка семьи лодочника в лондонских трущобах. Мистер Уильям Арчер называет это «настоящим шедевром»
по-своему — то, что доставило бы удовольствие Диккенсу... Мы чувствуем,
что немой заговорил, а слепой прозрел».

Гоуэнс и Грей; готовится к публикации на французском языке, Нью-Йорк.

«Бедняк помогает бедняку: о простой доброте
лондонских коробейников и их соседской помощи и сочувствии.

На французском.

МАЛЕНЬКАЯ ЭННИ: конечно же, именно «Маленькая Энни» помогает их
другу-полицейскому спасти более обходительных и самодовольных
членов её семьи от драгоценного мошенника.

Гоуэнс и Грей.

ПОРОГ: рассказывает о валлийской девушке, которая собирается сбежать с
изворотливого негодяя и о вмешательстве её старого отца, который
погибает в результате несчастного случая на шахте.

Гоуэнс и Грей; готовится к публикации на французском.

КОМЕДИИ.

Чатто и Виндус, Лондон.


+Колин Клементс и Джон М. Сондерс, переводчики+

«Любовь на французской кухне»: комичный средневековый французский фарс.
Жакенот терпит жестокую тиранию нижних юбок,
пока дело не доходит до критической ситуации из-за накопившейся несправедливости и
случайного вмешательства.

В «Поэтических преданиях» (1917), 28:722.


+Падрейк Колум+

МОГУ ПУТЕШЕСТВЕННИК: грандиозная и драматическая история о возвышении
нищий, ставший королевским визирем, и столь же внезапное и полное
изменение судьбы.

Литтл, Браун.

ТОМАС МАСКЕРРИ: трагическая история смотрителя богадельни, который
повторяет ошибку Лира, отказавшись от своей заветной власти, и так же
сильно страдает от более скромной трагедии.

Маунселл, Дублин.


+Рэйчел Кротерс+

ОН И ОНА: проекты женщины побеждают проекты её мужа, у которого
более высокая репутация, и она получает большую премию за скульптуру,
но отказывается от заказа из-за более важных и высоких обязанностей.

В «Типичных американских пьесах» Куинна, «Столетие».


+Виндзор П. Даггетт и Уинифред Смит+

«ЛЕЛИО И ИЗАБЕЛЛА: КОМЕДИЯ ДЕЛЛА АРТЕ»: история Ромео и
Джульетты в том виде, в каком её могли представить ведущие актёры итальянской комедии масок
в Париже XVII века, — с концовкой на их выбор. Интересное исследование этого жанра.

В рукописи: Н.Л. Суортаут, Саммит, Нью-Джерси.


+Г.Г. Дэвис+

МОЛЛЮСК: Умное исследование о женщине, которая является моллюском — не просто ленивой,
поскольку она способна на огромные усилия, чтобы её не беспокоили; она находит множество препятствий,
чтобы продемонстрировать свои способности.

Бейкер.


+Томас Х. Дикинсон+

В БОЛЬНИЦЕ: трогательный маленький диалог мужа и жены, которые
мужественно встречают угрозу крушения их счастья.

В сборнике «Пьесы Висконсина, первая серия», Б. У. Хюбш.


+Бьюла М. Дикс+

«Парнишка Эллисона»: юноша-кавалер, которого вот-вот расстреляют как шпиона, охвачен ужасом, но умирает храбро, «как будто его обнимают сильные руки».

В книге «Парнишка Эллисона и другие военные интерлюдии» Холт.

 «Тьма на рассвете»: полковник Бэзил Толлохо щадит юношу, которого поклялся уничтожить в отместку за великое злодеяние, и радуется своему милосердию.

_Ибид._

СОТНЯ ТРЮКОВ: «Кон из Сотни Трюков» принимает
чрезвычайно строгие меры против возможного предательства.

_Там же._


+Бьюла Мари Дикс и Эвелин Гринлиф Сазерленд+

РОУЗ О'ПЛИМОТ ТАУН: приятная пьеса о пуританах и их
соседях.

Драматическая издательская компания.


+Олифант Даун+

СОЗДАТЕЛЬ МЕЧТАНИЙ: поэтическая небольшая пьеса, в которой любовь предстаёт
в новом обличье, но в старой роли.

Гоуэнс и Грей.


+Эрнест Доусон+

ПЬЕРО-МИНУТКА: очаровательная история о Пьеро и
Лунной Деве.

В его «Собрании стихотворений», Лейн.


+Джон Дринкуотер+

АВРААМ Линкольн: драматическое изложение эпизодов из жизни Линкольна
от его выдвижения на пост президента до его смерти.

Сиджвик и Джексон; Хоутон Миффлин.

КОФЕТУА: В которой король Кофетуа оправдывает перед своим двором и
советниками свой брак с нищенкой.

Сиджвик и Джексон; Хоутон Миффлин.

БУРЯ: напряжённая, но тихая трагедия женщины, которая ждёт, пока мужчины ищут её мужа, пропавшего во время сильной бури в горах.

В «Четырёх поэтических пьесах» Хоуту Миффлина; «Пешки» Сиджвика и
Джексона.

БОГ или СПОКОЙСТВИЕ: жажда войны отвлекает всех выдающихся людей
Поклоняющиеся богу спокойствия, и разгневанный военачальник убивают
самого бога.

_Там же._

X-O: НОЧЬ ТРОЯНСКОЙ ВОЙНЫ: троянцы и греки, любители
поэзии, дружбы и справедливости, безжалостно убивают друг друга и
неисчислимыми потерями добиваются равновесия, выгодного обеим
сторонам.

_Там же._


+Лорд Дансени+

ГОРЫ-БОГИ: о семи нищих, которые носят под лохмотьями куски зелёного шёлка и благодаря блестящим уловкам Агмара, их предводителя, притворяются богами гор, переодетыми в нищих, — пока настоящие боги не покидают свои троны в Манне.

В «Пяти пьесах» Ричардса, Лондон; Литтл, Браун.

КОРОЛЬ АРГФМЕНЕС И НЕИЗВЕСТНЫЙ ПАСТУХ: раб, рождённый королём,
находит старый бронзовый меч, закопанный в земле, которую он возделывает, и
с этого момента меньше интересуется костями королевской собаки,
которая умирает.

_Там же._

ЗОЛОТАЯ СМЕРТЬ: детские каракули на дворцовых мостовых
становятся текстом для пророчества гадалок о катастрофе.

_Там же._

ПОТЕРЯННАЯ ШЛЯПА: о смущении отвергнутого поклонника, который
в волнении оставил свою шляпу в гостиной дамы и не хочет возвращаться за ней.

_Там же._

ВРАГИ КОРОЛЕВЫ: они приглашены на пир в честь
примирения в большом банкетном зале ниже уровня
реки.

В «Играх богов и людей». Анвин, Лондон; Дж. У. Люс, Бостон.

НОЧЬ В ГОСТИНИЦЕ: банальный древний сюжет наполняется
драматическим ужасом и ощущением тайны.

_Там же._


+Эдит М.О. Эллис (миссис Хэвлок Эллис)+

ПОКОРНОСТЬ КЕЗИИ: Джо Пенгилли, житель деревни в Корнуолле,
наконец-то убеждается, что только решительные меры по её покорению
способны сохранить любовь его жены, и покупает крепкую трость.
Мы узнаём, как ему удалось осуществить эти меры.

В книге «Любовь в опасности», издательство «Хоутон Миффлин».


+Сент-Джон Эрвин+

ЧЕТЫРЕ ИРЛАНДСКИЕ ПЬЕСЫ:

СМЕШАННЫЙ БРАК: трагедия, повествующая о жестокой ненависти в Ольстере.

Маунселл.

ОРАНЖЕВЫЙ ЧЕЛОВЕК: комическое исследование мелкого безумия той же
ненависти.

Маунселл.

КРИТИКИ: Театральные критики яростно осуждают пьесу в театре
«Эбби» в Дублине. Постепенно мы раскрываем идею пьесы,
прослушивая их оскорбления, и наконец понимаем её.

Маунселл.

Джейн Клегг: сильной и здравомыслящей, честной женщине приходится иметь дело
с немощным и хвастливым мужем, чьё глупое преступление угрожает
разрушить её жизнь и жизни её детей.

Сиджвик и Джексон.


+Рэйчел Лайман Филд+

ТРИ ТАБЛЕТКИ В БУТЫЛКЕ: фантастическая пьеса о маленьком больном мальчике, который
отдаёт лекарство, которое должно было сделать его сильным, на корм голодным и обиженным душам разных прохожих.

В сборнике «Пьесы 47-го семинара», первая серия, Брентано.


+Анатоль Франс+

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ПОЖЕНИЛСЯ НА ТУПОЙ ЖЕНЕ: безумный и комичный фарс в
традиции «Пьера Пателена» и «Врача вопреки самому себе». Судья Боталь
зовёт учёного врача и его помощников, чтобы заставить свою немую жену говорить. Результат настолько поразителен, что
он добивается успеха и просит о помощи. Наконец, отчаявшись, он находит
выход.

Перевод Кертиса Хиддена Пейджа, Лейн, 1915.


+Дж. О. Фрэнсис+

ИЗМЕНЕНИЕ: трагический конфликт идеалов двух поколений, которые
неизбежно разошлись во взглядах на общество и экономику.

Educational Publishing Company, Кардифф; Doubleday, Нью-Йорк.


+Зона Гейл+

СОСЕДИ: Доброта побудила жителей деревни помочь бедной
швее, которая должна была взять на себя заботу о своём племяннике-сироте.

В книге «Пьесы Висконсина, первая серия», Б. У. Хюбш.

МИСС ЛУЛУ БЕТТ: Голодная жизнь внезапно расцветает.
неожиданно. Эта пьеса, получившая Пулитцеровскую премию в 1920 году,
является более сильной и тонкой работой, чем всё, что автор написал до сих пор.

Эпплтон (в форме романа).


+Джон Голсуорси+

СТАРШИЙ СЫН: сэр Уильям Чешир приходит к совершенно иным
решениям схожих проблем, когда в них вступают в игру различные индивидуальные и классовые
факторы.

Скрибнерс.

СПРАВЕДЛИВОСТЬ: г-н Людвиг Льюисон пишет: «Экономическая структура общества на любой основе требует соблюдения определённых договорённостей. Она не может терпеть такого нарушения этих договорённостей, в котором виновен Фалдер, когда он меняет цифры в чеке. И всё же, несмотря на это,
Простой ход событий убедительно доказывает, что общество
здесь уничтожает человеческую жизнь, не лишая её справедливых возможностей, —
за восемьдесят один фунт.

«Скрибнер».

«Маленький человек»: блестящая карикатура на различные национальные типы
туристов и абсурдный апофеоз «маленького человека» без
определённой национальности и незначительной внешности, который
спокойно способен делать то, о чём говорят остальные.

Скрибнерс.

ТОЛПА: ответ истеричных и "патриотически настроенных" членов
его собственного класса и многоголовой ярости человеку, который выступил
против несправедливой войны.

У Скрибнера.

«Голубь»: дискуссия о социальных изгоях и бунтарях,
разумеется, без попыток найти панацею или решение.

«Скрибнер».

«Силвер Бокс»:

"Джонс: Вы называете это справедливостью? А как насчёт него? Он напился! «Он взял
кошелек — он взял кошелек, но (_приглушенный крик_) это его
деньги, он их присвоил! _Правосудие_!

"Судья: А теперь мы прервемся на обед." (Акт II.)

В книге «Пьесы, первая серия», издательство Scribner's, 1916.

БОРЬБА: во время забастовки лидеры рабочих и работодателей
категорически противятся компромиссу, но «сильные люди с твёрдыми убеждениями
сдаются. Слабые управляют миром
полумеры и уступки". (Льюисон.)

_Ибид._


+Луиза Айерс Гарнетт+

МАСТЕР УИЛЛ Из СТРАТФОРДА: приятная драма Уилла Шекспира
детство. Сравните "Цитирование и допрос Уилла" Лэндора
Шекспир обвинялся в краже оленей".

Макмиллан.


+Alice Gerstenberg+

ПОДТЕКСТ: пока две женщины вежливо беседуют, к ним присоединяются их настоящие, нетрадиционные личности, которые перебивают их, чтобы сказать то, что женщины на самом деле думают и имеют в виду. Сравните «Ортодоксию» Нины Уилкокс Путнэм (_Форум_, июнь 1914, 51:801), в которой каждый в церкви говорит то, что думает, а не то, что
правильно и ожидаемо.

В «Пьесах на Вашингтон-сквер», издательство «Даблдэй».


+Джузеппа Джакоза+

ПРАВА ДУШИ: Анна беззаветно предана своему мужу
Паоло, но отказывается подчиняться его непрекращающимся попыткам
проникнуть в её внутренний мир и расспрашивать о мыслях и чувствах.

Фрэнк Шей.

«Пари»: «Сентиментальная комедия, поэтичная и изящная, одного из величайших современных итальянских драматургов».

Барретт Х. Кларк, переводчик. Французский.


+У. С. Гилберт+

«Розенкранц и Гильденстерн»: самая абсурдная пародия на «Гамлета»,
в которой жалкая трагедия, написанная и раскаявшаяся в содеянном его дядей
Король вырыт из могилы и становится причиной гибели печального принца.

В «Оригинальных пьесах» Скрибнера.

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ

ПРИНЦЕССА ИДА


+Уильям Джиллетт+

СЕКРЕТНАЯ СЛУЖБА: самая напряжённая ситуация в Ричмонде во время Гражданской войны, умело разрешённая тихим и блестящим сотрудником секретной службы Севера; ослаблена искусственным счастливым концом.

На французском.


+Сьюзан Гласпелл+

ТРИФЛИ: две женщины, замечая важные мелочи, которые
шериф и прокурор упускают из виду, раскрывают историю
страданий, которые привели к преступлению. Говоря о том, что они пренебрегают
добротой по отношению к соседям, одна из них говорит: «Это тоже преступление, и кто
«Как я могу это наказать?»

В пьесах «Вашингтон-сквер».


+Леди Грегори+

Пьесы по ирландской народной истории:

I. Трагедии: истории о прекрасных и могущественных королевах, которые
принесли страдания себе и другим; сравните
рассказы Синга и Йейтса о Дейдре.

Путнэм.

II. ТРАГИКОМЕДИИ "БЕЛАЯ КОКАРДА", в которых Джеймс II
сводит на нет достижения своих верноподданных своей жалкой и
смешной трусостью.

Патнэм.

КАНАВАНС: Алчный мельник, его умный бродячий брат и
немного приятной нелепости о популярном поклонении королеве
Елизавете со стороны ее верноподданных в Ирландии.

Патнэм.

«ПОСТАВЩИК»: по-видимому, представление ирландского крестьянина о истории
Моисея.

Путнэм.

«РАБОЧИЙ»; «ГИАЦИНТ ХЭЛВИ»; «СОБАКА-ПОРОДИСТКА»:

Комедии, полные ирландского остроумия, сознательной и бессознательной комедии, а также
бесконечных перипетий и слухов в Клуне.

Все в сборнике «Семь коротких пьес», Путнэм.

БОЖЬЯ КОРОВКА; ПОЛНАЯ ЛУНА; ШУБЫ:

Подробнее о людях из Клуна, в том числе о спасении Гиацинта Холви
от его дурной репутации и от этого места с помощью магии
и безумия лунного света.

В «Новых ирландских комедиях», Патнэм.

ЗОЛОТО ДАМЕР: счастливое спасение от мук скупости
и нечестивые наследники; интересны примечания автора о происхождении пьесы.

_Там же._

ВОРОТА ТЮРЬМЫ: короткая и эффектная трагическая история о двух женщинах,
которые боятся, что их муж предал своих товарищей, но обнаруживают, что
его повесили без предупреждения; мать импровизирует хвалебный псалом
в честь его стойкости.

В книге «Семь коротких пьес».

ПУТЕШЕСТВЕННИК: крестьянка, подружившаяся с таинственным странником,
ждёт его возвращения, чтобы поблагодарить. Она прогоняет бродягу со своей кухни, а затем узнаёт, кто он такой.

_Там же._

ЗОЛОТОЕ ЯБЛОКО: Много сцен, несколько отличных забавных; о поисках
чудесного плода, о великане высоком и кровожадном
значение имеет только тщательно поддерживаемая репутация и тому подобное.

Патнэм.


+Сент-Джон Хэнкин+

ИДЕАЛЬНЫЙ ЛЮБОВНИК: восхитительная драматическая версия Саклинга
"Постоянный любовник".

В "Драматических произведениях" - "Искатель".

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПРОЩЕННОГО: тот же молодой человек или его двойник,
сумевший вернуться в семью в качестве вернувшегося
прощенца, спокойно ставит перед ними вопрос о своем будущем.

_Там же._

СВАДЬБА КАССИЛИС

_Там же._


+Герхардт Гауптман+

«Ткачи»: болезненное представление о страданиях немецких
ткачей в первые годы промышленной революции.

В книге Дикинсона «Главные современные драматурги»; также в
переводах Льюисона, Хюбша.


+Уинифред Н. Хокридж+

ФЛОРИСТИЧЕСКИЙ МАГАЗИН: довольно сентиментальная пьеса о благотворном влиянии,
которое оказывает молодая женщина, работающая продавщицей во флористическом магазине; отличный бизнес в сочетании с влиянием.

В сборнике «Пьесы Гарвардского драматического клуба, первая серия», Брентено.


+Хейзелтон и Бенримо+

ЖЕЛТАЯ КУРТКА: условности китайского театра, более
или менее достоверно, но довольно комично, представляют древнюю китайскую легенду.

Боббс, Меррилл.


+Тереза Хелберн+

ВСТРЕЧАЙТЕ ГЕРОЯ: безумно изобретательная девушка придумывает роман на пустом месте, делает своего друга героем и рассказывает об этом всему своему маленькому миру. Даже грубые меры, к которым вынужден прибегнуть герой, чтобы сбежать, не помогают ей избавиться от этой привычки.

В сборнике «Летающие пьесы для сцены, № 4», Аренс; «Пятьдесят современных
одноактных пьес», Стюарт и Кидд.


+Перес Хиршбейн+

ВО ТЬМЕ: мрачная и ужасная картина глубин нищеты и
голод в подвале гетто. Перевод Голдберга.

В книге «Шесть пьес театра на идише, первая серия»: Люс.


+Хуго фон Гофмансталь+

МАДОННА ДИАНОРА: страшная трагедия в духе «Кольца и книги»,
прекрасно и пронзительно представленная.

Перевод Харриетт Боас, Бэджер.


+Стэнли Хоутон+

УСОПШИЙ: Несколько поспешная попытка извлечь выгоду из
раздела имущества дедушки должным образом осуждается.

В «Драматических произведениях», т. 1. Френч, Нью-Йорк; Констебл, Лондон.

ПЯТАЯ ЗАПОВЕДЬ: Мать считает, что быть «воображаемой»
«Негодница» отлично подходит для того, чтобы разрушить планы своей дочери, но
мешает своим собственным.

_Там же._


+Лоренс Хаусман+

ВОЗВРАЩЕНИЕ АЛЬЦЕСТИС: современный поэтический взгляд на дух
Альцестис, возвращающейся к Адмету после её самопожертвования и спасения.
Эдвин Арлингтон Робинсон также обращался к этой теме в последнее время.

На французском.

«ПТИЦА В РУКАХ»: педантичного старого учёного таинственным образом
преследует иллюзия феи, но со временем он побеждает навязчивую идею.

На французском.

«ВИФЛЕЕМ»: рождественская пьеса.

Макмиллан.

«КИТАЙСКИЙ ФОНАРИК»: приятные и эффектные сцены в китайской
мастерской.

Сиджвик и Джексон.


+Уильям Дин Хоуэллс+

«Спящий вагон»; «Регистр»; «Мышеловка»; «Станция Олбани»;
«Гарротеры»:

 забавные, но несколько устаревшие фарсы, в нескольких из которых фигурирует
болтливая миссис Робертс и её семья.


+Генрик Ибсен+

ВРАГ НАРОДА: учёный, который настаивает на том, чтобы
рассказать о зле и несправедливости в своём сообществе, и
приступает к работе по их исправлению, должен считаться с
народом; сравните «Толпу» Джона
Голсуорси.

Бони и Ливерайт.

ДОМ КУКЛЫ: Нора Хьялмар, которую всегда баловали и
защищали, наконец-то должна столкнуться с определёнными трудностями и
решить их
проблемы для себя. Таким образом, она узнаёт, чего стоят любовь и снисходительность её
мужа. Её решение проблемы представлено не как единственно правильное, а как то, что сделала бы такая женщина в
подобных обстоятельствах.

 Бони и Ливерайт.

ЛЕДИ С МОРЯ: Эллида Врангель, жена деревенского пастора, чувствует зов моря; она чувствует, что должна уйти с грубым моряком, с которым когда-то была помолвлена. Когда Врангель искренне предлагает ей свободу выбора, она «ищет безопасности в знакомом доме, и дикое влечение к бескрайним морским просторам не может
Больше не беспокойте её». (Льюисон.)

Бони и Ливерайт.


+У. У. Джейкобс и другие+

АДМИРАЛ ПИТЕРС; СЕРАЯ ПАБКОТ; ПОДМЕНЕНКА; ТОВАРИЩ БОЦМАНА
: весёлые фарсы о моряках и сторожах и их семьях,
основанные на рассказах Джейкобса из «Всех капитанов, многих грузов» и
других произведений.

На французском.

 «Лапа обезьяны»: очень страшная и жуткая пьеса, основанная на
рассказе Джейкобса, в духе «Трёх желаний» и «Ноги фараона» Готье.

 На французском.


+Джером К. Джером+

 «Фанни и проблема слуги»: новая леди Бэнток удивлена
чтобы узнать, каково её настоящее положение в обществе и каковы её странные отношения с
двадцатью тремя слугами. Интересное исследование характера.

На французском.


+Уильям Эллери Леонард+

«Слава утра»: пафос двух цивилизаций, борющихся за детей индианки, «Славу утра»; они
должны отправиться с отцом во Францию или остаться с матерью.
Доктор Леонард недавно закончил ещё одну мощную трагедию, «Красную птицу», которая пока не опубликована.

В «Пьесах Висконсина», первая серия, 1914, Б. У. Хюбш.


+Джастин Маккарти+

ЕСЛИ БЫ Я БЫЛ КОРОЛЕМ: романтическая пьеса в духе Де Банвиля
_Гренгуар_, в котором Вийон становится маршалом Франции на короткое время и с ужасными условиями, навязанными ему королём-пауком Людовиком XI.

Хайнеманн.


+Эдвард Кноблаух и Арнольд Беннетт+

ВЕХИ: три разных поколения с разными идеями и идеалами сталкиваются с похожими проблемами, смотрят на них по-разному и приходят к разным выводам.

Доран.


+Перси Маккей+

«Кентерберийские паломники»: мистер Маккей, переводчик «Кентерберийских рассказов» Чосера вместе с профессором
Тэтлоком, написал здесь умную пьесу о приключениях путешественников. «Жена из Бата», конечно,
главарь озорства.

Макмиллан.

КАЛИБАН У ЖЕЛТЫХ ПЕСКОВ: маскарад для Шекспира
Празднование трехсотлетия, Нью-Йорк.

Doubleday.

ЖАННА Д'Арк: Трагедия, состоящая из эпизодов из жизни
Горничной.

Макмиллан.

СЭМ СРЕДНИЙ: Силуэт. Солдат 1812 года остаётся верен своему делу благодаря видению Сэма Эверджея, духа своего народа.

В «Фантазиях янки» Даффилда.

СТРАШНЫЙ ЧЕЛОВЕК: живая инсценировка «Персикового дерева» Готорна,
из «Мхов с могилы старого священника».

Макмиллан.


+Мэри Макмиллан+

ЗАТВОРЕННАЯ ЗВЕЗДА: изображение жестоких страданий двух ирландцев
Крестьянки, ожидающие в городской квартире Рождества, каким они его
помнят.

В пьесах «Стюарт» и «Кидд».


+Морис Метерлинк+

«Ардиэн и Синяя Борода»: Решительная жена в конце концов бросает вызов Синей Бороде
и спасает его жен, но отказываются покинуть своего
несчастного и любимого мужа.

Додд, Мид.

ЧУДО СВЯТОГО АНТОНИЯ

НАРКОМАН; СМЕРТЬ ТИНТАГИЛА; ИНТЕРЬЕР (ИЛИ ДОМ):

Пронзительные и мистические трагедии, выражающие невидимые и
неотвратимые силы, окружающие и вторгающиеся в жизнь людей.

Бони и Ливерайт; Додд, Мид.

«Синяя птица»: двое крестьянских детей в сопровождении своих друзей
Собаки, Кошки, Хлеба, Сахара и других повсюду ищут
синюю птицу счастья. Среди прочих мест они посещают царство
мёртвых, где находятся их бабушка и дедушка, и царство нерождённых.
Наконец они ищут в последнем и наиболее вероятном месте.

Додд, Мид.

«Помолвка»: дальнейшие приключения Титила.

Додд, Мид.


+Джон Мейсфилд+

«Филипп, король»; «Трагедия Помпея Великого»:

Великие трагедии. Великий Помпей, побеждённый выскочкой Цезарем,
царствует до конца.

Сиджвик и Джексон, Лондон; Макмиллан, Нью-Йорк.

«Полынь» 1998: бежавший после неудачного
восстания добивается сокрушительной мести лидерам
противника; забавная комедия.

Макмиллан.

«Трагедия Нана»: одна из самых пронзительно трагичных
современных
пьесы; безжалостность слабых и эгоистичных людей губит прекрасную жизнь.

Ричардс, Лондон.


+Резерфорд Мэйн (Дж. Уодделл)+

«Дрон»: старик, хитроумно притворяясь, что находится на пороге великого изобретения, живёт в комфорте на средства своего брата;
но против него ополчаются силы, и ему грозит выселение из улья.

Люс.


+Джордж Миддлтон+

«Чёрный галстук»: пьеса о тяжёлых и тихих страданиях, представляющая под
новым углом зрения расовую разобщённость на Юге. Неграм не
разрешают участвовать в шествии воскресной школы, и
Небольшое разочарование типично для более серьёзных лишений.

В «Обладании» и других одноактных пьесах, Холт.

МАСКИ: автор, испортивший хорошую пьесу, чтобы она «пошла»
на сцене, получает вызов от разгневанных персонажей, которых он
создал, а затем заставил делать то, чего они на самом деле не сделали бы.

В «Масках» и других одноактных пьесах, Холт.

МАТЕРИ: Мать тщетно пытается помешать молодой женщине, которую она
любит, выйти замуж за её сына и повторить страдания, выпавшие на её
долю в браке со слабаком.

В «Традиции» и других одноактных пьесах Холта.

ПОД ЗАЛОГ: жена игрока, которая делилась с ним незаконными доходами, должна
помочь ему расплатиться с законом; их сын тоже замешан в этом.

_Там же._

ДВА ДОМА: старый профессор и его жена тихо беседуют
о планах и реалиях, в которых они живут.

В «Масках» и др.

В ОЖИДАНИИ: ложные общепринятые представления долгое время мешали и теперь
угрожают разрушить счастье людей, которые очень заботятся друг о
друге.

В Традиции и т. д.


+Эдна Сент-Винсент Миллей+

ABIA DA CAPO: фантазия, в которой Пьеро, Коломбина и
греческие пастухи Феокрита демонстрируют свои разные взгляды на
жизнь.

В «Зеркале Риди»: перепечатано в сборнике «Пятьдесят современных одноактных пьес»,
Стюарт и Кидд, Цинциннати.


+Аллан Милн+

«Мальчик возвращается домой»: спекулянт на войне испытывает
трудности в течение получаса, пытаясь заставить своего племянника-солдата работать и жить
в соответствии со своими взглядами; затем он сталкивается с проблемой в реальности.

В сборнике «Первые пьесы», Кнопф.

УДАЧЛИВЫЙ: Удачливый не выигрывает взятку, на которую рассчитывал,
но его хор родственников — наверняка связанных с сэром Уиллоуби
Паттерном — даже не замечает этого несчастья.

_Там же._

ВЮРЦЕЛЬ-ФЛУММЕРИ: Из двух мужчин, которым предложили приличное состояние,
при условии, что они возьмут фамилию Вурцель-Фламмери вместо своих
собственных, более подходящих фамилий, и что они согласятся с этим решением.

_Там же._


+Аллан Монкхаус+

НОЧНЫЕ ДОЗОРНЫЕ: спокойная и яркая картина потенциальной
жестокости и ужаса, которые могут быть вызваны обычным благонамеренным невежеством и
страхом; эта басня напоминает «Чёрного» Голсуорси
«Крестная мать» в «Тихой гостинице».

В пьесах о войне, Констебл, Лондон.


+Уильям Вон Муди+

«Целительница верой»: серьёзная драма, трогательно и по-человечески
описывающая влияние веры и разочарования.

Макмиллан.


+Дхан Гопал Мукерджи+

«Суд» или «Индра»: индуистская пьеса, в которой жрец Индры,
совершив великую жертву ради себя и других, чтобы искоренить человеческую привязанность в своём сердце, думает, что его бог говорит с ним в молнии, которая следует за этим.

В сборнике «Пятьдесят современных одноактных пьес» под редакцией Шей и Лавинг.
Стюарт и Кидд.


+Трейси Мигатт+

«Страстная пятница»: пьеса-страсти. Мощная трагедия человека, отказывающегося от военной
службы по соображениям совести.

Опубликовано автором, 23 Бэнкс-стрит, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк.



+Альфред Нойес+

ШЕРВУД: поэтическая пьеса о Робин Гуде и его банде.

Стоукс.


+Юджин О’Нил+

«За горизонтом»: пьеса, получившая Пулитцеровскую премию в 1920 году. Трагическая история
молодого человека, который стремился найти романтику «за горизонтом»
и не смог найти ни её, ни счастья, а лишь поражение
и страдания в своём повседневном окружении.

Бони и Ливерайт.

«На восток, в Кардифф»: ранение и смерть матроса,
проявившие разные характеры его товарищей по кораблю.

В «Луне Карибского моря» Бони и Ливерайт.

В ЗОНЕ: Подозрение в предательстве в подводной зоне,
направленное против моряка, который отличается от остальных на
баке.

_Там же._

ГДЕ СОЗДАН КРЕСТ: старый моряк сходит с ума, тщетно ожидая возвращения экспедиции за сокровищами, которую он отправил, и безумие его идеи распространяется, как паника.

_Там же._


+Хьюберт Осборн+

ДЕЛАЮТ ДОБРЫЕ ЛЮДИ: НЕПРИЛИЧНЫЙ ЭПИЛОГ: семья Шекспира
тщательно сжигает его уцелевшие пьесы, пытаясь забыть о его низком ремесле.

В пьесах 47-й мастерской, первая серия, 1918 г.


+Моника Барри О’Ши+

«Огниво»: мать, чей сын может быть спасён, если предаст
своих товарищей, должна лишь отправить ему записку с
информация, которую хотят получить власти. Её поведение следует сравнить
с поведением женщин в «Кэмпбелле из Килмора» и «Леди Грегори»
«У ворот тюрьмы».

Драма, ноябрь 1917, 28:602.


+Луис Н. Паркер+

ДИСРАЭЛИ: Интригующая пьеса о лорде
Биконсфилде и его манёврах с целью получить контроль над Суэцким каналом
Канал.

Лейн.

МИНУЭТ: короткая пьеса о мужестве и верности перед лицом мадам
Гильотины.

В журнале «Сенчури», январь 1915.


+Джозефина Престон Пибоди+

МАРЛОУ: трагедия, знакомящая с несколькими персонажами елизаветинской эпохи
драматурги в сценах в таверне и создание прекрасного и романтичного образа Кита Марло.

Хоутон Миффлин.

«Свистун»: приятная инсценировка легенды о городе Гамельн.

Хоутон Миффлин.

«Губбийский волк»: пьеса о святом Франциске и некоторых его братьях, как животных, так и людях.

Хоутон Миффлин.


+Луиза Сондерс (Перкинс)+

«Лесная принцесса»: очень привлекательная детская оперетта на
музыку Элис Терхун.

Ширмер; на французском.


+Стивен Филлипс+

«Улисс»: драма или маскарад о приключениях Улисса, от его
прощания с Калипсо до ожесточённой схватки с женихами.

Макмиллан.


+Иден Филпоттс+

ТЕНЬ: очень трогательная и трагическая пьеса о влиянии преступления на двух искренне любящих людей и на их очень преданного друга.

В сборнике «Три пьесы», издательство «Дакворт», Лондон.

МАТЬ: трогательное повествование о силе материнского
чувства и любви; она отказывается защищать своего сына, когда он
поступает неправильно, но всеми силами старается исправить его и
продолжить оказывать на него влияние после своей смерти.

_Там же._

ТОЧКА ЗРЕНИЯ: в семейной ссоре посредничает друг семьи, а затем
арбитр по-новому смотрит на ситуацию.

_Поднимающие занавес_, Дакворт, Лондон.


+Артур Уинг Пинеро+

ЗРИТЕЛИ: фарс, в котором леди пытается развлечь своих слуг и ей это удаётся,
нарушив привычный порядок.

Лондон.


+Дэвид Пински+

АВИТАЛЬ: инсценировка библейской истории о войнах Давида. Перевод с идиша доктора Голдберга.

В книге «Шесть пьес театра на идише», Люс.

ЗАБВЕНИЕ ДУШ: самопожертвование Фанни Сигал ради сестры и
возлюбленного доведено до странной и болезненной крайности.

В книге «Шесть пьес театра на идише», Люс.


+Грэм Прайс+

«Приход прекрасной Энни»: простая, но эффективная инсценировка
старой баллады.

Гоуэнс и Грей.


+Ричард Прайс и Артур Моррисон+

«Глупый пирог»: история о святой Агнессе в лондонских трущобах.

На французском.


+Серафин и Хоаким Кинтеро+

«Солнечный день»: двое очень старых людей вспоминают невероятно
романтичные события своей ранней юности.

В книге «Пятьдесят современных одноактных пьес» Стюарта и Кидда.


+Эдвин Арлингтон Робинсон+

«Ван Зорн»: пьеса о жизни нью-йоркской студии, в которой Ван Зорн
отказывается от собственных желаний и играет роль провидения в жизни
своих друзей.

Макмиллан.


+Сантьяго Росинол+

«Блудный сын»: комичная марионетка сеет раздор и раскаивается в глубокой печали.

В журнале _Drama_, февраль 1917, 5:15.


+Эдмон Ростан+

«Сирано де Бержерак»: великая пьеса о лихоимце-герое из
Парижа времён Мольера.

Даблдей; также в сборнике «Современные драматурги» Дикинсона, I,
Хоутон Миффлин.

«Орленок»: трагическая история сына Наполеона, маленького короля
Рима, оказавшегося в плену у врагов, решивших сломить его дух.

Харпер.

«Далекая принцесса»: история трубадура Руделя и
Принцесса Триполийская, воспетая в одном из стихотворений Браунинга,
представляет собой воплощение всего того, что недостижимо.

Стоукс.

РОМАНТИКИ: Глупые и романтические представления двух влюблённых
удачно высмеиваются в интригах и уловках их отцов.

Бейкер, 1906.


+Артур Шницлер+

«Последние маски»: умирающий в венской больнице находит
возможность нанести жестокий удар человеку, который преуспел там, где он
сам потерпел неудачу; в момент возможного триумфа им овладевает
другое настроение. В пьесе есть три превосходных портрета
персонажей.

В «Анатоле и других пьесах» Бони и Ливерайта.


+Джордж Бернард Шоу+

«Андрокл и лев»: старая история о святом, которого лев
помнил как своего друга, проливает свет на некоторые типы ранних
христиан.

Констебл.

«ЦЕЗАРЬ И КЛЕОПАТРА»: новые взгляды на главных героев,
представленные двумя интересными сценами — ночного гарнизона в Сирии и Клеопатры в объятиях Сфинкса.

В «Трёх пьесах для пуритан» Констебла.

«ЧЕЛОВЕК СУДЬБЫ»: Наполеон после Лоди, одновременно поглощающий все блюда своего обеда, рисует карты вилкой, окунутой в
подливка и мудрые рассуждения о мужестве и успехе.

Констебль.

О’Флаэрти, кавалер Креста Виктории: во время вербовочной миссии в своей стране
О’Флаэрти должен отчитаться перед своей матерью за содеянное им до сих пор скрытое
преступление — он сражался не против Англии, а за неё.

В «Доме разбитых сердец», констебль.

АВГУСТ ВНОСИТ СВОЙ ВКЛАД: высокородный путаник в британском ведении
войны.

_Там же._


+Артур Ширли+

ГРИНГУАР, СОЗДАТЕЛЬ БАЛЛАД: перевод и адаптация комедии де
Банвиля о другом поэте, кроме Вийона, в руках Людовика XI.

Драматическая издательская компания.


+Томас Вуд Стивенс+

«Небесная няня»: легенда восемнадцатого века «Вернон Ли»
о сестре Бенвенуте и Младенце Христе в простой и эффективной драматической форме.

В книге «Пятьдесят современных одноактных пьес» Стюарта и Кидда.


+Альфред Сутро+

ЧЕЛОВЕК НА МОСТОВОЙ: рабочий, которому не удалось найти работу или получить помощь, голодает вместе с женой и ребёнком в
подвале лондонской многоквартирной дома. Решение проблемы не предлагается.

В книге «Пять маленьких пьес», издательство «Дакворт», Лондон.

БРАК СОГЛАСОВАН: комедия об отклонённом предложении о
«браке по расчёту», за которым следует пересмотр
понимание на другой основе.

_Там же._


+Джон Миллингтон Синдж+

ДЕЙРДРА ИЗ ПЕЧАЛИ: прекрасная и поэтичная инсценировка
трагической кельтской легенды о Дейдре и сыновьях Усны. Её
можно сравнить с инсценировкой той же истории, написанной Йейтсом.

Люс.

«Плейбой западного мира»: довольно пугающая комедия о
народном идолопоклонстве, которому ирландские крестьяне поклоняются
перед человеком, хвастающимся тем, что он убил своего отца.

Люс.

В тени долины: грозный муж проверяет любовь своей
жены.

Люс.

Свадьба лудильщика: довольно шумная комедия о женщине-лудильщице
которая нарушает древний обычай, настаивая на церковной свадьбе.

Люс.

Колодец святых: ужасная трагедия слепого нищего и
его жены. Все эти драмы так же странно наполнены красотой
и поэтичностью, как и «Всадники к морю».

Люс.


+Рабиндранат Тагор+

ПОЧТА: «Поэтическая и символическая пьеса».

Макмиллан.


+Антон Чехов+

«Хам»; «Предложение»; «Свадьба»; «Трагик»
НАПЕРЕКОР СЕБЕ:

Комические фарсы с экстравагантными разговорами и действиями, а также
по-видимому, реалистичные зарисовки русского характера.

В «Пьесах, вторая серия» Скрибнера.


+Уильям Мейкпис Теккерей+

«Роза и кольцо»: одна из самых восхитительных кукольных пьес
по мотивам любимой истории.

«Смит, Элдер энд Компани», Лондон; «Макмиллан», Нью-Йорк.


+Огастес Томас+

ОЛИВЕР ГОЛДСМИТ: Очень увлекательная пьеса, знакомящая нас с Бёрком,
Голдсмитом, Гарриком в нескольких забавных ролях, доктором Джонсоном и
другими людьми из его окружения, а также представляющая (во втором акте) генеральную репетицию
«Она унижается, чтобы победить».

На французском.


+Фрэнк Г. Томпкинс+

ШАМ: СОЦИАЛЬНАЯ САТИРА: о самом выдающемся грабителе, который берёт только
подлинные предметы искусства, пренебрегая подделками, которыми завалены
Чарльз и Клара приходят домой и читают им суровую лекцию о
реальности и притворстве в этой и других сферах жизни.

Стюарт и Кидд.


+Риджли Торренс+

«Бабушка Мами»: очень трагичная пьеса о кровной ненависти негров
к тем, кто их мучил и убивал, а также о ритуалах вуду и
чудесах; сила пьесы заключается в том, что в конце происходит
человеческая метаморфоза.

В сборнике «Пьесы для негритянского театра», издательство Macmillan.

«Всадник мечты»: властный мулат, который держит свой народ в подчинении
доброму деспоту.

_Там же._


+Стюарт Уокер+

МЕДИЦИНСКОЕ ШОУ: несколько забавных персонажей, ленивых, но изобретательных, и их способ разбогатеть.

В сборнике «Портфельные пьесы» Стюарта и Кидда.

Тем не менее: пьеса, которая заинтересовала старшеклассников и их друзей в рамках программы «Лучшая речь».

_Там же._

«ШЕСТЬ, КТО ПРОХОДИТ, ПОКА ВАРИТСЯ ЛАЗАНЬЯ»: причудливая и приятная комедия
о мальчике, которому поручили следить за приготовлением лазаньи, о королеве,
спасающейся от казни за нарушение этикета, и о других событиях.

_Там же._


+Персиваль Уайльд+

«ПРЕДАТЕЛЬ»: предатель в британском лагере разоблачен
уловка, которая эффективна и, возможно, правдоподобна.

В «Рассвете» и других одноактных пьесах Холт.


+Оскар М. Вульф+

ГДЕ, КАК НЕ В АМЕРИКЕ? Забавная небольшая комедия, в которой шведская
кухарка и её жених оказывают сильное влияние на американскую
семью.

В «Майорге», «Типичные одноактные пьесы», Литтл, Браун.


+Уильям Батлер Йейтс+

ДЕЙДР: Последняя сцена в трагедии «Дейрдре, дочь Эохайда».

Макмиллан.

ЗЕЛЁНЫЙ ШЛЕМ: Инсценировка наиболее интересного гэльского
варианта истории о сэре Гавейне и Зелёном Рыцаре; в ней
хорошо раскрыты характеры.

Макмиллан.

ПОРОГ КИНО: Поэт и певец, лишенный принадлежащей ему по праву чести
при дворе ирландского короля эффективно использует
древнее традиционное оружие голодовки, чтобы
обеспечьте своему искусству и его достойным приверженцам должное признание.

Макмиллан.

ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ: мистическая игра мудрости и безумия и
приближение смерти.

Макмиллан.

КЭТРИН НИ ХЬЮЛИХАН: Трогательная инсценировка, передающая
дух «Любви к стране».

Макмиллан.

КОТЕЛ С СУПОМ: Древняя история, приятно инсценированная, о
остроумном страннике, который пользуется доверчивостью
жадность и любовь к лести остроязыкой крестьянки.

Макмиллан.


+Уильям Батлер Йейтс и леди Грегори+

ЕДИНОРОГ СО ЗВЕЗД: мистическая пьеса о грубых контактах мечтателя с реальностью.

Стратфорд, 1904.


+Исраэль Зангвилл+

БОГ ВОЙНЫ: те, кто приносит в жертву других Богу Войны, сами
приносятся в жертву на его алтаре.

Макмиллан.

ПЛАВИЛЬНЫЙ КОТЕЛ: серьёзная пьеса, в которой реалистично и пронзительно показаны трагические последствия
расовых предрассудков.

Макмиллан.




КНИГИ О ТЕАТРЕ, КУКЛОВОДЕ И ДЕТСКИХ ПЬЕСАХ


+Уильям Арчер+

Создание пьес: Small, Maynard and Co.


+Ричард Бёртон+

Как смотреть пьесу: Macmillan.


+Персиваль Чабб и другие+

Фестивали и пьесы в школах и других местах: Harper.


+Барретт Кларк+

Как ставить любительские пьесы: Little, Brown.


+Пейн Коллиер (приписывается)+

«Панч и Джуди»: Лондон, 1828.

История марионеток в Англии, проиллюстрированная
Крукшенком.


+Клейтон Гамильтон+

«Исследования в области сценического искусства»: Холт.

«Теория театра»: Холт.


+Хелен Джозеф+

«Книга о марионетках»: Хюбш.

Прекрасно иллюстрированная история кукольных представлений.


+Гертруда Джонсон+

ВЫБОР ПЬЕСЫ: Century Co.


+Людвиг Льюисон+

СОВРЕМЕННАЯ ДРАМА: Хюбш.

Лучшая критика натуралистической и неоромантической драмы на сегодняшний день.


+Карл Манциус+

ИСТОРИЯ ТЕАТРАЛЬНОГО ИСКУССТВА В ДРЕВНИЕ И СОВРЕМЕННЫЕ ВРЕМЕНА: Пять
томов: Луиза фон Сосселл, переводчица. Иллюстрировано. Липпинкотт.


+Рой Митчелл+

Шекспир для любительских постановок: Даттон.

Иллюстрировано эскизами костюмов, реквизита и т. д.


+Констанс Д’Арси Маккей+

Костюмы и декорации для любителей; как ставить детские
спектакли: Холт. Иллюстрации и рекомендации.


+Констанс Маккей+

МАЛЕНЬКИЙ ТЕАТР В СОЕДИНЕННЫХ ШТАТАХ: Холт.


+Перси Маккей+

ДРАМА ОБЩЕСТВА: Хоутон Миффлин. ГРАЖДАНСКИЙ ТЕАТР:
Митчелл Кеннерли.
+Джордж Джин Натан+ЕЩЕ ОДНА КНИГА О ТЕАТРЕ: Хюбш.+Брэндер Мэтьюз+
РАЗВИТИЕ ДРАМЫ: Скрибнер. ИССЛЕДОВАНИЕ ДРАМЫ: Хоутон Миффлин. Очень полезный обзор.+ Шарлотта Портер+ СЦЕНА ШЕКСПИРА: Бэджер. «Сон в летнюю ночь» как
 ФОЛЬКЛОРНЫЙ ПРАЗДНИК. Драма, VII, №№ 26, 27. Ценные статьи для
реконструкции елизаветинских пьес.+Морис Сэнд+
ИСТОРИЯ АРЛЕКИНАДЫ: Липпинкотт.+Кларенс Стрэттон+
ПОСТАНОВКА ПЬЕС В МАЛЕНЬКИХ ТЕАТРАХ: Холт, 1921. Журналы «Драма»,
«Поэтическое наследие», «Журнал театрального искусства», «Журнал маленького театра»и статьи в «Английском журнале» представляют ценность.Что касается пьес и инсценировок в школе+Х. Колдуэлл Кук+

«Театральный путь»: Хайнеманн. Ценный рассказ о работе в театре Пирса
Школа в Кембридже, Англия.+Эмма Шеридан Фрай+
Педагогическая драматургия: Ллойд Адамс Ноубл.+Элис Минни Хертс+
Педагогический театр для детей: Харпер.+Элис Минни Хертс Хенигер+
Королевство детей: Даттон.+Маргарет Скиннер+
СОЦИАЛИЗИРУЮЩАЯ ДРАМАТУРГИЯ: _Английский журнал_, октябрь 1920 г., 9:445.
Превосходный обзор действительно образовательной драматургии.
*********************
Конец электронной книги «Атлантическая книга современных пьес» проекта «Гутенберг»