Помполиты

Первый помощник капитана.
Самой козырной работой на судах советского торгового флота была должность помполита. То есть первого помощника капитана. Их на судах ДВМП не любили ни капитаны, ни остальные члены экипажа. Ведь главная задача представителя партии рабочих и крестьян смотреть  в оба глаза за экипажем и сигнализировать в партком обо всем увиденном и услышанном. Короче, смотрящий по нынешнему.   А когда на судне двоевластие капитан - помполит, то какой то конфликт – косяк любого члена экипажа  очень трудно скрыть от того же отдела кадров. Капитан пишет свой рейсовый отчет, а помполит свой. И что он напишет в партком пароходства, не знает никто. А так как компартия была при Союзе главной направляющей и регулирующей силой, то веры помполиту было зачастую больше, чем капитану. Помполит вахты не стоял, в судовых работах не участвовал. Зарплата чуть ниже капитанской, а власти даже поболее будет. Капитан частенько зависит от помполита, если употребляет без меры горячительное, что зачастую имеет место быть. Впрочем, и обратный вариант есть. Для многих капитанов бухающие от безделья помполиты гарантия спокойной жизни и работы. На эту хлебную должность лезли все кто не попадя. Был на «Амурсклесе» помполит из вояк, из замполитов. На «КМС Уссурийска» полковник госбезопасности Натальченко Иван Семенович, который во время ВОВ высаживался в тыл врага. И который экипажу ничем не досаждал. Жил сам и не мешал жить другим. На «Вилюйлесе» Горбуля Константин Иванович, бывший радиооператор. Даже не начальник рации. Один был из шахтеров. Другой врач. Был и старший механик, которого после разгона помполитов снова перевели в механики, но только в четвертые. Не простила механико – судовая служба пароходства ему предательства. Были помполиты из боцманов и даже из кочегаров, имеющие в своем умственно - образовательном активе только двухгодичную партийную школу. На «Сулеймане Стальском» помполитом был Витя Попов бывший учитель истории.  Помполитами становились те, для кого созидательный труд был в «ломы». Они туда пробирались всеми правдами и не правдами. А как по другому, если эта работа была при социализме на грани фантастики. Ничего не надо делать, и за это получать приличную зарплату. А самое наиглавнейшее то, что ни от кого на судне помполит не зависит. Сам себе командир – начальник. Хочешь песни пой, хочешь сутками спи, хочешь бухай по тихой. И никто тебе слова не скажет. И это при зарплате, которая больше в три раза матросской. По палубе партийцы прогуливались только для аппетита перед обедом. А в жару машинного отделения даже на экскурсию не спускались. По большому счету это были еще те кадры, которые конкретно ухватили удачу. Продвигая идеи социализма – коммунизма в массы, были в лидерах заграничной отоварки. На севера, в глухой каботаж частенько суда ходили без этих самых бойцов партии. В порту покидали борт судна первыми и появлялись только перед отходом. Имя им в Союзе был легион. Дефицита этой братии не было никогда. На плавбазах были даже молодые и шустрые комсорги, освобожденные от рыбацкой работы. Встречались такие артисты, что профессионалам из Больших и Малых театров было далеко до них. Один партийный кадр, всю жизнь проработавший помполитом, по выходу на пенсию положил в парткоме на стол свой партийный билет. Мол, на пенсии чувствует себя бесполезным для партии рабочих и крестьян, потому то и выходит из их рядов. Ну и соответственно взносы партийные платить не будет. Лично для меня все эти парткомовские, райкомовские и обкомовские бездельники и тунеядцы, которые способствовали развалу СССР. Страны, которая долго разваливаться не хотела. И которая была для большинства народа какой ни какой, а Родиной. И смерти которой обычные советские люди, очень даже сильно не хотели. Ведь от развала СССР больше всего пострадали мы, голытьба советская, в отличие от партийных деятелей. Ценность человека во всем Мире определяется его отношением к созидательному труду. Ни один мошенник любого ранга никогда не стоял за станком. Ничего не делал полезного для общества. Для меня все эти «красные» были и есть мошенники и предатели, которые вступали в Партию за благами, должностями и печеньками. И мгновенно «слились», едва жаренным запахло. И сегодня они такие же. Не могут найти в своих рядах лидера. Не могут выбрать ЧЕЛОВЕКА, который был бы человеком во всех отношениях.         
Нашего молодого помполита Николая Денисенко  по поздней весне на « Аргуне» во Вьетнаме сменил Хаим Моисеевич Гольдберг. Маленький круглый еврей, которому очень не хотелось рулит на «пионере» в полярку на целых полгода. Вот он и пробился на крутой, как ему казалось, загранзаплыв. И по большому счету крупно пролетел. «Аргунь» оказалась его последним судном. Отправили бедолагу после нашего лесовоза на пенсию. А планировал работать и работать еще лет десять, внуков поднимать. Мог бы еще долго на партийной хлебной должности просидеть. Мужичок он был крепкий. Вел здоровый образ жизни. Я его встречал на берегу много лет спустя. Он был в полном порядке. Не изработался. Хотя и войну прошел, и вроде как, даже в Берлине в 1945 году отметился, как офицер связи. Он попал в наш экипаж, когда мы отработали уже полгода. И все уже трудились, мягко говоря, на автопилоте. День прошел, и Бог с ним. А у помполита Гольдберга был первый рейс во Вьетнам после отпуска перед долгой поляркой. И он полный сил и энергии включился в работу. И сразу был моряками окрещен в «обер – капо». Судовой повар Вова Ситников, специалист очень низкого уровня, когда напивался, то орал во всю глотку на «пяти углах» - Полундра, «обер – капо» на зоне.   
Из Хайфона мы пошли за пшеницей в Индию, в порт Мадрас. И когда помыли трюма, помполит предложил наполнить четвертый, самый маленький трюм морской водой метра на два, превратив его в бассейн на переход. Сказано – сделано. Воды в трюм налили. И она сразу стала желтой от ржавчины. Вот только почему то никто купаться не захотел, чем очень удивил партийца. И даже личный пример никого не позвал поплавать. Народ собирался у трюма. Наблюдал за купанием помполита и в воду не лез. Скорее всего, никто не хотел купаться в ржавой воде. Ведь в Мадрасе, в котором мы уже были два раза, сразу за портом простирается отличный пляж на десяток километров. И большой кусок которого находится прямо на территории порта. Купайся - не хочу в чистейшем Бенгальском заливе. А когда ты отработал день на жаре, то вечером после душа и ужина, лезть в воду просто не хочется. В общем помполит не понял экипаж, а моряки его. Он и под проливным дождем бегал в одних шортах, когда налетали тропические шквалы. Говорил, что это очень здоровая и полезная процедура для организма. Его молча выслушивали и равнодушно игнорировали эти водные процедуры.
Говорят, что евреи очень умный народ. Может оно и так. В каждой нации есть разные индивидуумы, начиная от садистов и заканчивая гениями. Но по мне, евреи больше практичные люди, имеющие минимум вредных привычек. Умеют отлично приспосабливаться. Вот и наш Хаим перескочил на заграницу, ускользнув от дальнего Севера Союза. Большого ума не проявил, когда наше судно вернулось через два месяца в Северную Корею. И часть экипажа выехала на природу, на шашлыки. Чтобы иметь представление об этой коммунистической стране, надо в ней побывать. Военный коммунизм штука серьезная и жестокая. Шаг влево – вправо, образно говоря, расстрел. В девять утра подошел к трапу русский автобус, жесткий «ЛИаз». Пятнадцать членов экипажа бодро в нем разместились и поехали. Кроме корейца – шофера, нас сопровождали еще три местных кэгэбиста в штатском. Ехали три часа и приехали в густой лес. Потом шли еще минут пятнадцать по тропинке куда то в глубь зеленых зарослей. Вышли на поляну, на которой стоял памятник – стела, возле которой нас всех кэгэбист сфотографировал. Оказалось, что это историческое место. Отсюда началась освободительная война против японских захватчиков, которую возглавил Ким Ир Сен, вождь корейского народа. Потом снова сели в автобус и ехали еще два часа до места, где нам разрешено отдыхать на природе. Пять часов в пути на тряском автобусе и плохой дороге настроения не добавило. Наконец, добрались до места, на котором до нас отдыхал ни один советский экипаж. Вытоптанная трава, обугленная земля от костра. Звонкий ручей с чистой водой. Как леса такового нет. Какие то кусты, за которыми проплешины полян. Все получилось очень быстро. Выпили под шашлыки, поели мяса и поехали обратно. Фактически день провели в дороге. Пока шашлыки готовились помполит прошелся по округе. А когда вернулся, рассказал, как ему казалось, смешную историю. Мол, он искал грибы и вышел на какой то домик, возле которого паслись овцы. Вышедшая из него женщина увидела незнакомца и быстро куда то убежала. Видно испугалась. Хаим Моисеевич подумал, что она испугалась маленького перочинного ножичка в его руке, которым он планировал срезать грибы. А хотел  просто объяснить, что он советский моряк на отдыхе. А ножик, чтобы срезать грибы. Выслушав его историю, прикололся электромеханик. Мол, помполит домогался с ножом до корейской женщины. Она еле вырвалась и убежала. Все дружно заржали. Разогретые водкой  мозги работали в режиме солдатского юмора. Все стали хвалить помполита. Мол, молодец. В таком возрасте не просить, а требовать любви большое дело. Тут по утрам уже не маячит в молодом возрасте, а у пенсионера все круто в этом плане. И когда помполит начинал оправдываться, все молча улыбались и поднимали вверх большой палец. Мол, все понимаем и завидуем. Чем очень сильно расстраивали партийного вожака. Он старался это не показать. И всякий раз повторял одно и тоже. Мол, ножик маленький, перочинный. Он его для грибов носил. И к этой кореянки ближе чем на десять метров не приближался. Ехидные улыбки в ответ его все больше и больше напрягали. По приезду на судно, он рассказал эту историю капитану. Тот выслушал молча. И так же молча отошел в сторону. Показав всем своим видом, что сексуальные проблемы помполита его не касаются. Через день весь экипаж знал какой у нас крутой помполит в плане секса. Короче, все получилось по Чехову с его кухаркой, которую, вроде бы как, приобнял хозяин. И все это стало достоянием всех и вся, благодаря оправданиям. Мол, дыма без огня не бывает. Чеховский герой накликал на себя проблемы вплоть до увольнения со службы. И у нашего помполита хватила ума рассказать эту историю трем капитанам, трем помполитам и одному капитану – наставнику, прибывшему в Корею с проверкой стоявших там судов.
Слава о пьяном экипаже «Аргуни» докатилась до руководства пароходства. И вот в порту Раджин собрал капитан - наставник на совещание капитанов и помполитов трех стоящих там судов, чтобы решить проблему лесовоза «Аргунь». Высокое собрание предложило заменить часть экипажа на своих людей. На что наш капитан решительно отказался. Хороших не отдадут, а к своим плохим уже привыкли. И предложил заменить помполита, как не справляющегося со своей работой. Ковалев Владимир Николаевич  был молодым и современным капитаном. И он искренне верил, что каждый должен честно исполнять свои обязанности. Вот и доложил об этом высокому собранию. Все на этом и закончилось. Надо, мол, менять полностью экипаж, если даже капитан и помполит не могут найти общий язык.
Когда хохол родился, то еврей заплакал, гласит народная пословица. А когда они столкнулись с русским, заплакали оба. Такой подлости от капитана Хаим Моисеевич не ожидал. И чтобы не усугубить свое положение, взял и рассказал историю про корейскую женщину. Подстраховался, боясь, что могут эту историю переврать, донеся ее до ушей высокого начальства в искаженном и неприглядном для него виде.  После которой молчание старших командиров было просто оглушительным. Мол, все доплавался бедолага.
Выгрузка металла и погрузка муки в Раджине затянулась на десять суток. И все это время не прекращалась тихая пьянка экипажа. В Северной Корее просто так не берег не выйдешь. Даже поиграть в волейбол на причале нужен пропуск. Но зато местные чекисты, которые охраняли судно днем и ночью, без проблем гоняли за водкой в ресторан, который служил по совместительству и интерклубом. В нем был магазин, который торговал на иностранную валюту. И которая видно была очень нужна строителям корейского социализма.
А вот после выхода в рейс снова на Вьетнам, матросы забодяжили брагу. Что тоже не редкость среди морской братии. Ведь сахара и дрожжей на судах много. И когда плотник попался с бидончиком браги помполиту, случился скандал, который стараниями Хаима Моисеевича докатился до пароходства. Чтобы усугубить вину плотника, помполит произвел брагу в ранг самогона, что никогда в пароходстве не случалось от слова совсем. И это в парткоме рвануло разорвавшейся гранатой. Мол, нафига ты там сидишь бездельник, если экипаж в рейсе спокойно гонит самогон.
После этого долгого и дикого рейса капитана пошлют на судно классом ниже. Вроде как, на «Галич». Это судно типа «Тисс». Их было в пароходстве четыре штуки грузоподьемностью полторы тысячи тонн. Подвела Владимира Николаевича доброта. Держал на судне пьяниц до последнего. Под его началом экипаж очень хорошо заработал. За перевозку сверхпланового груза мы получали за каждый рейс премиальные чеки ВТБ в таком размере, что бухгалтерские «крысы» просто зверели.  Помполита отправили на пенсию. Начальник рации ушел на берег, где благополучно спился. Удивительно, но старпом отработал дольше всех. Он отстоит полугодовой ремонт. И уже по осени в порту Посьет загрузит судно лесом так, что оно чуть не сбросит палубный караван леса прямо у причала. Портовики позвонят в пароходство. Пожалуются, что пьяный экипаж угробит судно. Погрузку прекратят. Лес с палубы выгрузят и лесовоз отправят во Владивосток, где сменят почти всю команду вместе с капитаном по фамилии Хмара, представшим пьяным под очи большого пароходского начальства.
Благодарю всех моих читателей, и в частности Веру П, и Романа К. С уважением Бондарчук В.В.