Отшельник с Подкаменной Тунгуски. Книга 4. Гл 10

Глава 10. Волки.


                На исходе была вторая неделя, как Альфа надумала воссоединиться со мною, а вернее с нашей троицей, и почти пять деньков пребывает в той самой норе, где в первую ночь по возвращении ей было суждено коротать своё время. Погода выдалась почти нулевая, и выпаривать в доме у себя под шерстью последних блох я посчитал делом не обязательным, а потому, на свежем воздухе, и подальше от собачат, ей будет спокойнее, да и всем на пользу. Пусть наберется сил, обвыкнется с подзабытым окружением, а там уж и ознакомлю с мелкими сородичами. А пока лежит, и почти не выходит на свет. Лишь вылезет что-нибудь съесть, и опять прячется. Что с нею стало? И каково было в лесу? То нам было неведомо. Меня всегда удивляло её, наполовину волчье, поведение, и временами казалось, что не совсем понимаю свою спутницу, и не могу зачастую наперед предсказать возможные действа.
                Алтай же с Альмой просидели ещё тройку дней на верху, и вот сейчас развлекаются, преследуя меня вдоль берега. С рыбной ловлей пока не ладится. Ту сетку, что опустил еще с вечера в прорубь, всю искрутило течением и забило мелким мусором. Надо бы поискать места спокойнее, да глубже, а то охотка шастать по реке быстро улетучится.
                На втором уровне надумал проделать полное переустройство. Зачем там нары на дюжину человек? Каких поселенцев ожидать мне ещё? Только пыль собирают, да и доски-то ценные, есть у меня на них задумка. Вот к новому году все разберу, да снесу вниз, а стол укорочу втрое, и, наоборот, перенесу наверх – будет мне место для ручных дел, да и инструмента по ящикам много всякого сыскалось. Спать однозначно определюсь внизу, поближе к печи, да к выходу – мало ли что собаки учуют. Альма, вон, чуть что, так сразу дерет холку и клыки скалит. Редкой породы, видать, псина, и не зря мне её Владимир Иванович прикомандировал.  Да и Алтай не отстает! Вроде тихоня – тихоней, а иной раз так зыркнет, что аж мурашки по телу.

                К середине декабря реку основательно сковало льдом, и первые дорожки от следов невиданных местных обитателей отчетливо просматривались в оптику с нашего крутого берега. За весь настоящий снежный период я лишь однажды выбрался поохотиться,  и та первая добытая дичь уже была на исходе, а прописывать меню без мяса для моих четвероногих сожителей, значит, навлекать на себя неуважение с их колокольни.  Альфа  опять кружит вокруг нашего поселения в поисках неизвестно чего, а мелкую парочку даже близко к себе не подпускает. Алтай попытался было обыграть с ней свою ситуацию, но получил в бочину,  и теперь обходит обидчика стороною.  У Альмы вскрылись свои заботы, и к этой странной парочке ей и вовсе дела нет. Уж сколько раз замечал её морду в пуху, да в крови: то птицу какую притащит из леса на растерзание, то мелкого зверька.
                Из образовавшихся досок соорудил две конуры, и выставил их по сторонам от входа в строение. Теперь издалека видно, что селение под должной охраной! В дом их и не тянет, в отличие от Альфы. Видимо, еще не отогрела свои косточки, да и старая привычка сказывается, ведь всегда ночевала со мною рядом. Так теперь и живем: те, что постарше внутри, да в тепле, а что помоложе – снаружи, и на свежем воздухе.
                Выдвигаться за реку на охоту было решено всей компанией. Альфу только позови, и вот она, как всегда, маячит далеко впереди, а малые её сородичи жмутся ко мне поближе,  да и дорогу выбирают по проторённому лыжному следу.  Лишь бы не утомились, да не запросились домой!  Реку миновали без происшествий, а вот каменную гряду, что была как раз напротив, пришлось обходить стороною, да торочить след в небольшом распадке.
                Звериная утоптанная тропа наверху вышла нам в подспорье, да так, что вся троица унеслась далеко вперед, а мне пришлось догонять, да покрикивать вослед. Но, куда там, последнего и след простыл!  Кое-как доковылял до макушки этой неизведанной территории, где образовались сразу три дорожки, ведущие в разные стороны! Ну, дела, лишь бы не разделились! Да нет, вон и Алтай, набегавшись, движется ко мне, и Альма за ним поспевает. А где же Альфа? Неужто эти места ей знакомы, и сама повела нас на поиски невесть чего?  Но видно не в ту сторону она ускакала, раз парочка возвернулась, и свежий след указывает явно уж налево и вниз.

                Чем дальше спускались по склону, тем больше проявлялось всяких следов, и я уж со счёта сбился – сколько разных особей побывало здесь за последние дни. Мне казалось, что мы попали в неведомую сказочную страну, населенную добрыми и красивыми животными, что вот сейчас за поворотом откроется необыкновенная живая картина их обитания, и мы вольемся всей гурьбой к ним в объятия. И картина действительно открылась: у туши взрослого, уже наполовину обглоданного оленя, расположилась стая волков, пока еще не замечающая нас, но готовая в эту же секунду вступиться за свое место обитания, и я сделал первый залп, а потом ещё и еще. Часть рванула вниз, несколько забились в конвульсиях, а ещё пара скачками пошла влево и в гору. Первая пуля достигла цели, и волчара завалился на передние лапы, а вторая ударила в бок его спутника и отбросила вниз прямо на камни.
                Я огляделся – ни Альмы, ни Алтая поблизости не наблюдалось. И то ладно, лишь бы с тропы не ушли, а то ищи их потом.  У туши распластались три, ещё живых, молодых волка. Либо пули прошли навылет, либо зацепило и обездвижило, но добивать давненько мне таких не приходилось, а теперь вот выпала доля. Четвертый, успевший уйти в подлесок, был готов, и я даже не стал к нему приближаться по рыхлому снегу. А где же напарник?
                Отстегнул лыжи и выглянул вниз на камни: алый кровавый след уходил еще ниже, и заканчивался в расщелине, до которой спускаться, хоть и за подранком, так не хотелось. Да и не было времени. Загнав свежую обойму в патронник, и оглядев склон, куда ушли остальные волки, я поспешил обратно. На макушке, где образовалась развилка, ни Альфы, ни напуганной бедной парочки, не наблюдалось, но змейка четких собачьих следов по лыжному следу уводила к нашей исходной точке. Я приложился к биноклю, и – о! – картинка! Первым Алтай, а чуть следом и Альма уже подбирались к речному берегу. Алтай кувыркнулся вниз, а Альма, чуть задержавшись, что- то беззвучно прогавкала мне, и тоже скрылась из виду. Ну, дела. Однако, сильно я их перепугал своей стрельбой! Но где же Альфа? Уже бы давно явилась на выстрелы, и кружила рядом. Что-то здесь нечисто, но что – я пока не мог уловить, и, присев на еловый кругляк, закрыл глаза. В сознании вдруг явился последний выстрел, и холодком пробежал по всему телу. Спустя минуту я уже скользил вниз по склону, а затем, остановив время, карабкался к расщелине. Альфа лежала хвостом ко мне, вытянув передние лапы вперед, а морду, в своей излюбленной позе, положив поверху. Но совсем уже неживой…