Туман на рассвете глава 8

8

Вернувшись в город, друзья первым делом заехали на работу.
- Михаил Павлович, здравствуйте! А мы думали, Вы в отпуске, - растерявшись при виде шефа, проговорила секретарь Оксана.
- Не мечтай о несбыточном, Оксана, сделай лучше нам кофе, пожалуйста… - попросил Виталий, вошедший в приёмную вместе с Михаилом. - А отпуск нам только снится, можешь всем передать, чтобы не расслаблялись!
Дождавшись, когда оба вошли в кабинет начальника, Оксана быстро перезвонила в отделы и сообщила сотрудникам, что оба шефа на месте, а потом занялась приготовлением кофе.
- Ну что, народ уже в курсе, что анархия закончилась, почти не успев начаться? – насмешливо спросил у девушки Виталий, чуть позже выйдя в приёмную. - Да ты не тушуйся, правильно сделала, что уведомила наших трудяг, мало ли что у них на уме…
В приёмную заглянули парочка сотрудников, очевидно, самые любопытные, спросили про Глашковского, а из коридора донеслись обрывки вопросов.
- Михаил Павлович здесь?
- Он что, никуда не уехал?
- Шеф вышел на работу… да ладно…
- Что тут происходит? - спросил Виталий и подойдя к матовой стеклянной двери, ведущей из приёмной в холл, распахнул её. – Опа-а-а… Вы чего здесь все собрались? А? - грозно спросил он, изображая строгого начальника, и, не выходя из роли, гаркнул: - Повод нашли, чтобы не работать?
Видимо, шум донёсся и до Михаила, потому что он показался на пороге своего кабинета, удивлённо глядя на собравшийся у открытой двери приёмной почти весь коллектив своего архитектурного бюро. Улыбнувшись, он направился к ним в просторный холл.
- Друзья мои, раз уж вы все тут собрались, то послушайте, пожалуйста, меня пару минут… - он оглядел знакомые лица. - Во всеуслышание заявляю: я не женился, не уехал, не расстроился и не умер! Если до вас дошли подобные слухи, не верьте им, верьте лишь мне! - вызвав у всех смех, он и сам улыбнулся. - Как видите, я бодр, полон сил и, мало того, готов к подвигам… Профессиональным подвигам, не подумайте чего… Так что откройте все уши и слушайте! – он сделал небольшую паузу в ожидании внимания коллег, а потом с воодушевлением продолжил: - Мы начинаем новый проект, очень серьёзный и важный, потому как он будет заявлен нами на региональный конкурс… Работы предстоит много… Прошу вас всех не расслабляться, какое-то время у нас будут очень насыщенные будни… Но мы же команда, не так ли? А если выиграем конкурс, то будет неплоха премия! – сказал он и, услышав радостные возгласы и аплодисменты, усмехнулся: – Ну вижу, что замотивировал…
- А что за проект-то? – спросил кто-то.
- Проект эко-отеля с конным двориком и лодочной станцией… - ответил Михаил и, оглядев призадумавшихся о чём-то сотрудников, засмеялся. - Надеюсь, вы молчите, потому что вас уже увлекла работа ваших мыслей…
- А он где-то в пригороде планируется, ведь так… ну, логично же, что в зелёной зоне и близ реки… - задумчиво теребя в руках карандаш, спросил Дмитрий Егоров, главный архитектор, обычно возглавляющий одну из рабочих групп.
- Потрясающая догадливость, Дим, - по-доброму усмехнулся Михаил, -конечно, это так и место для этого объекта мы с Виталием присмотрели за шестьдесят километров от города в селе Причудное! Там очень здорово, поверьте мне на слово, потом сами увидите!
- Причудное, надо же! – воскликнула Анжела, дизайнер. – Дачку там, может, снять, а, Валь, - спросила она у стоявшего рядом мужа Валентина, инженера компании.
- Угу, - ответил он, - Причудова дача!
- Молодец, Валя! – воскликнул Михаил так громко, что все притихли. – Причудова дача… Господа-товарищи, это название нашего нового приоритетного проекта… Как тебе? – спросил он у Виталия.
- По-моему, супер!
- Кстати, к слову сказать, спасибо огромное нашему Виталию Вадимовичу за знакомство с селом Причудное… Надо будет пикник там организовать, а, Виталь, как ты смотришь на это?
- Я? – пожал плечами Виталий. – Да я за любую тусовку с коллективом, ты же меня знаешь!
- Но, думаю, этот вариант выездной суматохи тебе особо понравится, - улыбнулся ему Михаил, давая повод для любопытства среди тех, кто заметил, как покачал головой Виталий, глядя на друга. 
- В общем так… Сегодня разрешаю вам побездельничать… часик! - Михаил вновь вызвал всеобщий смех и усмехнулся сам. – Можете обсудить услышанное, посплетничать обо мне… утолите своё любопытство и освободите головы для дальнейшей работы… А если серьёзно, то до конца недели подбивайте все мелкие хвосты и недочёты у завершаемых проектов, а в пятницу во второй половине дня проведём совещание. Руководители групп подготовьте отчёты по своим проектам, оценим их выполнение и сроки… Ну, а я представлю вам программу нового проекта и предварительные наброски, мы с вами рассмотрим его план и распределим нагрузку…  Дим, ты восточный блок детского парка заканчиваешь?
- Да, проект почти готов, думаю, недели две ещё и всё, - кивнул Егоров.
- Одна… одна неделя, Дим, не больше, - просительно посмотрел он на Дмитрия, - у меня на тебя большие надежды!
- Понял, - усмехнулся Дмитрий, давно знающий Михаила и разделяющий его профессиональный азарт.
- Отлично, дорогой… Ну вот, собственно, и всё, наверное, что я хотел вам сказать… вопросы есть?
- Да нет… Всё понятно… Ясно всё… - услышал он нестройные голоса.
- Хорошо… До конца недели меня в офисе не будет, я буду работать дома, чтобы не отвлекаться, все вопросы к Виталию Вадимовичу… Если сейчас вопросов нет, то до свидания!
Он взял из кабинета ноутбук, несколько нужных ему папок с документами, захватил ещё пару книг и вышел в приёмную, где Виталий, присев в футуристическое кресло, изучал документы, что подала ему Оксана, держа в руках чашку с ароматным кофе.
- Михаил Павлович, Ваш кофе, - предложила ему секретарь.
- Спасибо, Оксана, но уже, наверное, дома выпью… Ну что, дружище, ты меня подбросишь к родным стенам? – спросил он у Виталия.
- Конечно, поехали, - сказал тот и обратился к Оксане, отдавая ей папку, - остальные завтра утром подпишу… если что, звони, я сегодня сюда уже не вернусь, лады?
- Хорошо, Виталий Вадимович! - лучезарно улыбнулась девушка. - До свидания!
Друзья прошли по просторному холлу первого этажа современного, отличающегося впечатляющим дизайном офиса и вышли на улицу.
- Домой, точно? – спросил Виталий, когда они сели в машину.
- Домой-домой… пора, наверное, обзавестись уже собственной квартирой… - проворчал Михаил. - Правда, как в этом случае обойтись без маминых вкусных завтраков и ужинов…
- Ты точно эгоист, Глашковский! – воскликнул Виталий. – Только один выход в этом случае – жениться!
- Спасибо, я уже попробовал, мне не понравилось!
- Так ты неправильной стороной бутерброд кусал, дядя Михаил, вот тебе и не понравилось!
- А сам-то чего не женишься, слабо?
- Так я готовить умею!
- Выкрутился…
Когда машина остановилась у знакомых ворот, Миша посмотрел на деревья, клумбы, разбитые слева и справа от входа, и задумчиво сказал:
- Два дня назад уехал отсюда, а кажется, что прошла целая вечность!
- Даже так? - помотал головой Виталий.
- Знаешь, всегда смеялся над подобными фразами в кино, а теперь сам произношу то же самое, но… сейчас мне действительно кажется, что всё здесь было не два дня назад, а в какой-то другой жизни…  Только это не жизнь была другой, а я был другим… Ладно… пора уже становиться… как это… не мальчиком, но мужем! - уже смеясь, сказал он и открыл дверцу. - Спасибо, Виталий, на связи… - выйдя из машины, помахал он рукой и решительно направился к воротам.
Виталий тоже помахал ему из машины и крикнул в открытое окно:
- Если что, звони!
- Не смогу, наверное, меня за плохое поведение непременно в угол поставят и телефон заберут!
- Шутник! – крикнул друг, трогая автомобиль с места.
Михаил нажал клавишу домофона, и тяжёлая металлическая калитка почти сразу же открылась, словно мама стояла и ждала, когда вернётся её блудный сын.
Проходя по выложенной серой тротуарной плиткой дорожке, он видел, как она уже вышла на террасу, встречая его.
- Привет, мам! - весело сказал он, подходя ближе.
- Здравствуй, сын! Где же ты был, Мишенька?
Михаил переложил всё, что нёс, в одну руку, а другой обнял мать.
- Маму-у-уль, как же я рад тебя видеть, я так соскучился, ты даже не представляешь!
- Ты сейчас пытаешься воздействовать на меня подобной притворной лестью? Но можешь не стараться, тебе не удастся уйти от разговора, так и знай!
- Мам, я это прекрасно понимаю и не собираюсь ни от чего уходить, разговор так разговор… только в дом давай зайдём, пожалуйста!
- Конечно, сынок, конечно, - кивнула Наталья Игоревна и пошла по террасе к входной двери, всё время оглядываясь на сына, словно опасаясь, что он вновь сбежит куда-нибудь, если исчезнет из её поля зрения.
- Ты голоден, сынок? Пойдём я тебя покормлю… - предложила она, как только они вошли в прохладный светлый холл дома.
- Мам, если честно, я очень хочу есть, - признался Миша.
- Иди мой руки, а я пока накрою на стол! - сразу же засуетилась Наталья Игоревна.
- Умм, мамочка, как же всё вкусно… умм, я так соскучился по твоей еде! – вскоре восхищался сын, совершенно искренне отдавая должное кулинарным способностям матери.
- Ешь на здоровье, дорогой! - она потрепала его по волосам.
- Папа сегодня не собирался задерживаться? – спросил её Михаил.
- Да нет, ничего такого не говорил, а ты почему спрашиваешь? – насторожилась мама, пугаясь неясности и неконтролируемости ею ситуации.
- Да так просто спросил, мам, чего ты так пугаешься! – попытался успокоить её сын.
-  И почему же это, а? – иронично спросила она и уже с обидой сказала: - Ты, видимо, решил сделать вид, что не понимаешь, что произошло… А от меня, по всей вероятности, ждёшь, что я сделаю вид, что не понимаю, что ты делаешь этот самый вид!
- Ма-а-ам, ну перестань, просто… Я же понимаю, что нам придётся поговорить о том, что случилось… вот и хочу поговорить с вами обоими сразу, поэтому и спросил, ма-а-ама-а-а… пожалуйста, не расстраивайся, поверь, никто не стоит твоих переживаний, ты ценнее всех и вся, мам!
Наталья Игоревна с каким-то яростным усилием тёрла салфеткой стол, будто пыталась оттереть какое-то невидимое пятно на столешнице.
- Конечно, сынок, не расстраивайся, как же… Я что же, по-твоему, бревно бесчувственное, что ли?
- Мам, пожалуйста, прошу тебя, успокойся… Я пойду пока в душ, может, за это время отец подъедет, тогда и поговорим, хорошо? – он обнял мать, наклонился и прижался щекой к её щеке. – Но только ты не волнуйся, всё хорошо, ладно? Пожалуйста…
- Ладно, иди в душ, куда там ещё, а меня предоставь мне самой, я решу, что мне делать! – она отвернулась и занялась своими делами.
 Михаил вздохнул, поняв, что обида матери ещё свежа и, чуть задетая, сразу же начала яростное сопротивление. Он ушёл в свою комнату и первым делом достал и поставил на зарядку телефон, а затем, взяв из шкафа лёгкие домашние брюки и футболку, направился в ванную.
- Да, привыкли мы к удобствам, ничего не скажешь, - бормотал он, стоя под тёплыми струями тропического душа, плескавшихся с потолка, и наслаждался весело бежавшей по его крепкому загорелому телу водой, словно смывающей с него некий груз проблем, ошибок и ответственности за них.
Когда Михаил спустился в гостиную, отец уже был дома.
- Ну что, блудный сын, ты всё же вернулся? – спросил Павел Владимирович. – Хотя это, в общем-то, ожидаемо…
- Паша! – материнский голос звучал взволнованно, видимо, до прихода сына супруги успели уже поговорить о нём и, похоже, не сошлись во мнениях.
- Что Паша? При чём вообще Паша-то, когда есть Миша, который забыл, сколько ему лет и, соответственно, его предкам тоже… И если ему в его годы можно поиграть ещё в казаков-разбойников, то родителям в их преклонном возрасте, трудновато играть в прятки где они водят, а когда никого не находят, сложно изображать беспечность на нервных руинах!
- Паша, прошу тебя, не нервничай, Паш… всё уже случилось, а у тебя сердце…
- А у тебя его нет? – саркастически заметил супруг. – Это мы сына как-то умудрились родить с отсутствием этого важного органа…
- Пап, мам, прежде всего я прошу у вас прощения за то, что вам пришлось вытерпеть… - твёрдо сказал Михаил и замолчал, переводя взгляд с одного на другого, но оба не торопились выступать с прощающими речами, и он продолжил.  – Я понимаю, как вам было нелегко объясняться с гостями…
- Да Бог с ними, с гостями! – махнул рукой отец. -  В большинстве своём они развлекались этой ситуацией как спектаклем каким-нибудь, всё равно что в театре побывали, а вот Мельниковы, конечно, такого не заслужили… Ты не представляешь, какими потерянными, сломленными они казались! Такой позор подкосил бы кого угодно, а они родители девушки, между прочим… задумайся и пойми, что ты натворил?!
- Да, Лена даже говорить не могла поначалу, мы так испугались за неё! – сообщила ему мама о несостоявшейся сватье.
- Что бы вы сейчас не говорили, вы будете правы, - уверенным голосом сказал Михаил, - я поступил очень некрасиво, доставив вам кучу неприятностей… Если это необходимо, то я могу принести личные извинения всем гостям и, разумеется, деньги, потраченные на торжество, я возмещу…
- Ты нас не слышишь, наверное, сынок! – усмехнулся отец и продолжил, уже заметно раздражаясь. – Деньги, гости – это всё второстепенно, главное – это брошенная тобою девушка практически у алтаря, беременная, к слову сказать, если ты помнишь… и её родители – наши друзья, между прочим!
- Отец, моя вина велика, не спорю, но она заключается лишь в том, что я допустил эту свадьбу!
- Вот как? – вскричал Павел Владимирович. – Сын, мы тебя так не воспитывали… Мы с мамой всегда учили тебя поступать честно и не уходить от ответственности, а тебя, оказывается смущает только одно – то, что ты поздно бросил Милану, надо было пораньше… Молодец, ничего не скажешь!
- Как она, наверное, расстроена, - всхлипнула мама, - переживает всё в одиночестве…
- Ах, бедняжка, так переживает, что улетела аж за границу! – съязвил Михаил.
- Миша! – громко крикнула мама. – Как ты можешь так говорить! Почему ты такой бессердечный, бесчувственный по отношению к Милане?  Она потому и улетела туда, чтобы скрыться от докучливого любопытства и назойливого сочувствия, с которыми неизбежно сталкивалась бы здесь… Наверняка ей легче там, где вокруг одни незнакомцы, которые не знают, что у неё произошло и не лезут со своими вопросами… Вот только ребёнок… я так переживаю, чтобы ничего не случилось с нашим внуком, не понимаю, почему Лена с ней не поехала…
Михаил глубоко вздохнул.
- Мамочка, в ближайшее время внуки вам с папой не грозят, бабушкой и дедушкой вы станете гора-а-аздо позже, чем ваши друзья Мельниковы, если, конечно, их дочурка не натворит ещё каких-нибудь глупостей! – сказал он и в мгновенно наступившей тишине почти физически почувствовал резко вцепившиеся в него недоумённые взгляды обоих родителей.