Енот

Енот.



I

Вижу снова его, и не верится
В то, что видел и годы назад
Этот дом по Ударной, пять-семьдесят,
Где ворота заплёл виноград.

Тротуара исщерблены плиты,
Всяк хозяин что свой положил,
Чуть поодаль — коробки, где — лифты,
«Скорой» станция и гаражи.

Шёл я как-то...
                Скривлял я дорогу,
Форм зигзаговых встречных боясь,
Небо сине-осеннее, Волга
Будто бы над землёй разлилась.

Вижу — к н и г и лежат на обочине.
Грудой высыпаны из сумы.
Те, что брались по штампу «Уплочено»,
И — какие слагали умы...

А такие. Смотрю — Солженицын,
Не один, а в томах аж семи,
Рядом — подняты ветром страницы
Моего земляка «Целины».

И Есенин лежал, и Некрасов,
Достоевский лежал, и Шукшин...
Книги в сумку я быстро сграбастал,
И — домой... Как и прежде, один.

Мне досталась за так, не за тысячи,
Золотая из библиотек.
Заголовья Ивана Денисовича
Обернул я, скрывая от всех.

Всех, кто видеть бы мог, с этой торбой
Преогромной, в то утро — меня.
Дождь сбирался, и вскоре пошёл он,
Выгоняя из храмов менял.

Дождь осенний. Немыслимый ливень,
Что и лето всё ждал, и весну.
От него ли я спас эти книги,
От огня ль, не забыв ни одну.

Так и вижу: ночь. Полночь. Петляя,
Едет снизу машина
                без фар.
Вслед тому, кто — её — убегает,
И фамилия чья — не на «Мар-».

Видит — худо. И, будто бы с шара
За борт этот бросает балласт.
И — скорей. И его — не догнали.
Я уверен, не в этот что раз.


II


Был я маленьк тогда. Девяностые
Проходить не хотели никак.
Хоть в трамваях исчезли компостеры,
И хлестали все водку «Первак».

Переехали мы в Забайкальскую,
Дом снимать, половину его.
Кто-то ездил на «Джипах» и «Крайслерах»,
В школу — в ту же — ходил я пешком.

Снизу доверху, улицей этою,
Всем завидуя, дом у кого
Свой. Квартира. И вертят планетою
Те — теперь. Плохо мне оттого.

В общем, мрачное время стояло.
И плохое, сто раз говорил.
В Зазеркалье спились Оля, Яло,
В пункт приёма был сдаден мифрил.

И — среди этой мглы — мне явился,
Словно друг, словно тот, кто поймёт,
Вне и Сребрениц, и Саласпилсов,
Нарисованный краской енот.

На воротах. Шагал он о т с ю д а ,
Вверх, букет в правой лапе держа.
В дождь и снег, в гололёды и вьюгу
Утром в школу меня провожал.

Каплей радости, яркой улыбкой
(Благодарен художнику я),
Развесёлой...
             И доллар в три гривны
Из обменников — мимо — сиял.

А иду я назад — снова встречу
Я его, и ему улыбнусь,
В ожиданье — что сбудется нечто,
И вернусь я — домой —
                в Беларусь.

Там енот — не диковина... Всюду
Заповедники там, их — не бьют,
И полощут они по запрудам
Березинским свободу свою.

Вот такой вот енот. Лакокрасочный.
Он закрашен. Его больше — нет.
И случилось, сбылось — что-то страшное.
Что — навряд ли узнаю ответ.

Новый век. Всё застыло у края.
И, быть может, живой — лишь енот,
Что под краской зелёной шагает,
Мир букетом ромашек
                несёт.



14.05.2024.