Спрут по-латвийски

Итальянский «Спрут» по-латвийски.
В начале девяностых годов уже прошлого столетия правый берег Даугавы (Западной Двины) в Риге напротив Заячьего острова представлял собой болотистый луг- старое высохшее русло Даугавы, изрезанный каналами, в которых еще купались дети. Это были каналы, соединявшиеся с рекой, с поросшими по берегам камышом и осокой, и в которых водилось немало рыбы, а в некоторых местах и лягушек. Луговая часть вокруг каналов была волнистой, поросшей болотными травами. Казалось, что это естественно выглядевшее место оставлено таким осмысленно, как ландшафтный дизайн и никогда не будет окультуриваться. Хотя в паре сотен метров от этого места проходила знаменитая «Москачка», самая криминальная в городе тех лет улица Московская, входившая в Московский форштадт. Название, унаследованное от немцев, владевших ранее этим городом. После присоединения Риги к России русские купцы, ремесленники и рабочие селились, главным образом, в этом предместье, ибо в городе, расположенном за крепостными укреплениями, господствовали немцы.  В первой четверти XVIII века в Риге проживало большое количество старообрядцев, укрывавшихся как от репрессий, так и от новых петровских реформ. Постепенно тут сформировалась Рижская Гребенщико;вская старообрядческая община — крупнейшая в мире беспоповская  община, принадлежащая к Древлеправославной поморской церкви и  насчитывающая до 25 тысяч человек. Так она стала именоваться с 1833 года по фамилии жертвователя, видного попечителя храма и богадельни митавского (Елгавского) купца - Алексея Петровича Гребенщикова. На занимаемом общиной участке разместился Храм Успения Пресвятой Богородицы Гребенщиковской общины, золотые купола которого далеко видны от реки и из-за нее, из Задвинья, и в любую погоду светятся, как солнечные шары среди серых и в основном деревянных, окружающих его архитектурных сооружений и жилых построек этого старого предместья. На богослужениях в Успенском храме может вместиться до 5 тыс. человек.
         В первые месяцы войны население форштадта было выселено из своих домов, а на части этой территории по приказу рейхскомиссара Остланда Г. Лозе, в русско-еврейском квартале  было создано гетто. В это гетто, огороженное колючей проволокой (в нескольких местах её было несколько рядов), переселяли еврейское население и из так называемого традиционного еврейского квартала в центре города, где в данный момент находится рижская еврейская община.
Согласно картотеке узников гетто в нём содержались 29602 человека, в том числе 5652 детей до 14 лет. Первоначально гетто было огорожено колючей проволокой, затем — шестиметровым забором.
28 ноября оккупанты издали приказ о разделении гетто на большое и малое: в «малом» гетто были размещены мужчины трудоспособного возраста (17—60 лет), их было около 4,5 тыс. Женщины, старики и дети остались на территории «большого» гетто и должны были готовиться к «переселению» в «трудовой» лагерь, куда разрешалось взять с собой лишь личные вещи, не более 20 килограмм. Через сутки после разделения гетто на «большое» и «малое» в ночь на 30 ноября прошла первая акция уничтожения узников. А 8 декабря 1941 года в Румбульском лесу, недалеко от южной окраины Риги, были уничтожены еще  около 26 тысяч евреев, в основном женщин и детей. Оставшиеся в живых после расстрелов латвийские евреи, общим числом около 4,5 тысяч человек, были сосредоточены в четырёх кварталах, и отделены от евреев из европейских стран двумя рядами колючей проволоки. «Малое» гетто просуществовало до 2 ноября 1943 года, когда после отбора были казнены неработоспособные мужчины, а владеющие рабочими специальностями переведены в концентрационный лагерь «Кайзервальд (Лагерь был построен в районе Межапарка в марте 1943 года для латвийских евреев. Его строили силами заключённых уголовников, привезённых из лагеря Заксенхаузен). В конце сентября 1943 года рижское гетто было ликвидировано, а его узники переведены в концентрационный лагерь Саласпилс, расположенный в пригороде Риги, который сами евреи и построили для себя. Из привезённых в Латвию иностранных евреев в Саласпилс отправляли только трудоспособных. Однако евреи составили в итоге меньшинство узников лагеря. В дальнейшем в лагерь отправляли советских военнопленных, латвийских и других участников антинацистского сопротивления. Известность лагерь получил из-за содержания в нём малолетних узников, которых использовали для отбора крови для раненых немецких солдат, вследствие чего дети быстро погибали. Официальное название лагеря — «Расширенная полицейская тюрьма и воспитательно-трудовой лагерь».  Летом 1942 года часть еврейских узников были возвращены из лагеря в Рижское гетто. Из-за недоедания они выглядели как скелеты. Одним из вернувшихся в гетто был чешский еврей Карел Бесен, известный как «палач Саласпилса» —он убивал других узников, но так чтобы они как можно меньше мучились. (Гуманный садист или палач -проффи). В марте 1943 года в лагерь начали помещать женщин и детей, вывезенных из сёл Белоруссии, Псковской и Ленинградской областей во время карательных антипартизанских операций (так, в феврале-апреле 1943 года во время операции «Зимнее волшебство» лишь из Освейского района Витебской области были вывезены 14 175 жителей — взрослые на работу в Германию, дети — в Саласпилс).
Весной 1943 года германские войска, отступая под ударами Красной Армии, поголовно угоняли с собою всё население оккупированных областей Советского Союза. В связи с этим усилился приток советских детей в концлагеря и тюрьмы на территории Латвии.
В августе 1944 года оставшиеся в живых заключённые лагеря были вывезены в концлагерь Штуттгоф, созданный в 1939 году на территории оккупированной  Польши.. Кроме медицинских экспериментов он известен производством мыла из человеческих тел.
   Перед приходом советских войск почти все лагерные бараки лагеря Саласпилс были сожжены. Оставшиеся бараки были использованы для создания лагеря для немецких военнопленных, содержавшихся там вплоть до октября 1946 года.
      Но вот в восьмидесятые годы, чтобы разгрузить улицу Московскую, которая была единственной и уже сильно перегруженной магистралью, ведущей из Риги в сторону Белоруссии и Московского направления, рядом с Даугавой проложили современную автомобильную дорогу. И она пролегла по тем самым лугам поблизости от Гребенщиковской общины. Поскольку тут появилось оживленное движение, то с развалом СССР и возвращением к капитализму в начале девяностых оживилось и предпринимательство, а вдоль этой дороги стали появляться разные коммерческие сооружения, в подавляющем большинстве торговые центры. И вот в 1995 году на каналах загудели экскаваторы, засыпающие каналы, и бульдозеры, равняющие площадь под строительство очередного торгового центра. Масштаб работ был так велик, какого раньше не бывало, что люди ломали голову, что за грандиозное сооружение собираются здесь строить.  Скоро молва донесла, что строится большой торговый центр европейского типа и называться он будет «Europe Center». Строительство шло довольно быстро, но вдруг замирало и казалось, что будет заморозка. Потом строй ка возобновлялась и в народе ходил слух, что хозяина этой новостройки, какого-то бандита, убили его же подельники. Типа не поделили доли в таком бизнесе. Но стройка возобновлялась и снова распространялись слухи, что еще одного совладельца из бандитской среды убили. Наконец этот центр был достроен. Выглядел он действительно не по-советски. Блеск внутренней отделки, невиданные ранее способы коммуникаций внутри здания, автомобильная стоянка внутри здания, и товары, товары, товары. Всех назначений, качеств и цен. И все в блеске и изобилии. Даже автобусы развозили посетителей по городу бесплатно. Центр поменял название и стал называться «Молс» в латышском прочтении. А в русском это слово «МОЛ»— насыпь, вал, плотина, пересыпь, свайная забойка с засыпкой, прикрывающая гавань от волн, что, по-видимому, и связывает это сооружение с местностью, на которой оно построено. Если в процессе строительства все криминальные разборки между «предпринимателями» не имели официального освещения, возможно, картина происходящего там не была до конца понятна и самим сыщикам, то спустя годы картина прояснилась. И оказалась очень даже похожа на детективный итальянский фильм «Спрут», который в советское время вся страна с ужасом смотрела, как страшную сказку.
   В процессе расследования одного из заказных убийств следствие получило дополнительную информацию по делу последовательного убийства трех из четырех предпринимателей, создававших этот центр. Тогда один за другим были убиты– Игорь Цонда, Александр Наумов и Валерий Лихачев. В живых остался один из четверки, который в дальнейшем расширил свой бизнес и успешно его распространял на разные сферы деятельности, пока не оказался под следствием по подозрению в другом преступлении.