Аз есмь!

Звонок в дверь прозвучал требовательнее, чем это позволяло время, когда он вырвал меня из сладкой полудремы перед тихо бухтящим телевизором. Посмотрел на часы – двенадцать часов одна минута – ночь на дворе!
«Что там еще случилось, – лихорадочно думал я, натягивая футболку и тренировочные штаны, – может, опять чего-нибудь прорвало и заливает соседей снизу?»
На всякий случай заглянул в ванну и туалет – все в порядке; посмотрел на кухне, здесь тоже смесители оказались сухими. Подошел к двери, выглянул в глазок – никого: кто бы там ни был, но полуночный визитер находился за дверьми общего коридора, в предбаннике перед лифтами. Откинул в сторону задвижку квартирного засова, вышел на площадку.
– Кто там?
– Доброй ночи, Мессир, – раздался приятный мужской голос, – позвольте объяснить цель моего визита, общаясь с глазу на глаз, а не перед закрытой дверью.
Но я не спешил открывать.
– Поздно уже, – ответил, – какие могут быть разговоры в первом часу ночи?
– Очень важные, Мессир, как для вас лично, так и для всего человечества в целом, – был ответ.
Мессир? Это он ко мне обращается? И кто это такой вообще? Титул какой-то, типа графа или барона? Бред собачий!
– А вдруг вы собираетесь меня ограбить или убить? – я вовсе так не думал, но задать подобный вопрос следовало – хотя... кто бы на него ответил утвердительно?
– Это невозможно, – голос действительно был приятный – размеренный и глубокий, дикция безупречна, а короткие фразы строились фонетически правильно, правда, несколько академично, – умоляю и к ногам преподаю, отбросьте сомнения и выслушайте меня!
Слушая все это, трудно было себе представить, что за дверью подстерегал разбойник, собирающийся совершить что-то непотребное. Я щелкнул «собачкой» замка. На площадке, согнувшись в глубоком поклоне, стоял молодой человек в черном костюме и лакированных однотонных туфлях летнего покроя, что само по себе было странно – на улице было около нуля градусов, поздняя осень, все-таки. «Наверное, на машине приехал, – догадался я». Оценить его возраст более точно мешало то обстоятельство, что виден был лишь затылок склоненной вниз головы с идеальным пробором в густых черных волосах.
– Вольно, – не очень в тему сказал я и указал рукой в сторону квартиры, – заходите.
Гость, не разгибаясь и не поднимая головы, перешагнул порог, сделал шаг вперед и, не поворачиваясь ко мне спиной, направился задом наперед к входной двери.
«Шизоид какой-то, – усмехнулся я в сторону, – зря впустил».
Вслух же сказал:
– Любезнейший, вы бы выпрямились и начали ходить, как все нормальные люди, а то, не ровен час, упадете.
– Если это приказ – я повинуюсь, – был ответ и странный посетитель, наконец, предстал передо мной во всей своей стати. Только взгляд по-прежнему был устремлен в пол, что в принципе не мешало разглядеть мужчину.
Был он красив и могуч: не менее двух метров ростом, широк в плечах, гладковыбритые щеки отливали синевой, глаза глубокие неопределенного цвета, скорее ближе к серому, нос тонкий и прямой до неестественной идеальности – с таким обычно Иисуса Христа на иконах изображают. Если бы надо было заново писать портрет Дориана Грея, то в натурщики я бы посоветовал именно моего ночного визитера. Прибавьте к этой внешности волны властности, могущества, нечеловеческой силы и небрежения опасностью исходящие от этого идеального существа и вы получите лишь отдаленное представление о человеке, отбивающим мне поклоны. Странно, но я не испытывал ни страха, ни неловкости, а вот что захлестнуло с головой – так это любопытство: кто это и зачем он здесь?
– Посмотри мне в глаза, – с удивлением услышал собственный голос и подивился его повелительному тону и тому, как с ходу перешел к общению на «ты».
Длинные ресницы гостя поднялись вверх, и на секунду я все-таки испугался – такого, горящего дьявольским огнем взора, я не встречал никогда. Но чувство страха, закравшееся в грудь, прошло также мгновенно, как и появилось – раньше я таким смелым не был.
– Кто ты?
Ресницы вновь опустились вниз.
– Бальтазар, – ответил мужчина.
– Вавилонский царь? – улыбнулся я.
– Нет, демон высшего уровня.
«Ну, точно придурок, – я уже не усмехался, а обреченно вздохнул, подумав при этом, – а я-то беса с сыном Божьим сравнил!»
– Вот что, демон дорогой, – сказал как можно обходительней, и опять перешел на «вы», – заходите-ка в квартиру – попьем чайку, поговорим. Я надеюсь, вы ко мне не с ночевкой?
– Как вам будет угодно.
Он открыл дверь, пропустил сначала меня, потом вошел сам.
В комнату я его не повел, предложил сесть на кухне. Но гость остался стоять – его дело, я плюхнулся на стул.
– Так, что, уважаемый, привело вас в столь поздний час?
– Настал ваш час, Мессир, – теперь вы владыка мира! – Торжественно возгласил визитер.
Я заскучал: если диалог продолжится в таком же ключе, придется попросить этого «Дориана» на выход.
– Хорошо, – кивнул, – начнем по порядку: кто вы? И поподробнее, пожалуйста.
– Бальтазар, воин, демон высшего уровня, слуга Сатаны, выполняющий поручения темных сил, а значит и ваши, Мессир. Я родился на Земле, отцом моим был обычный мужчина, а вот мать принадлежала к демоническому сословию. Многие считают, что я темнокож, но я могу являться людям в любом обличии. Моя суть – ненависть, черпаемая из силы, подпитывающейся из самого Ада. Господин поручал мне истребление врагов, организацию всяческих смут и войн – все, что угодно, где есть жестокость и страдания. Там, где льется кровь, обязательно присутствую я, своим присутствием наводя волны ужасающей ненависти на воинов и заставляя их превращаться в обезумевших зверей.
Мой след можно заметить в умах полководцев, совершающих ужасные или откровенно глупые шаги под влиянием эмоций и…
– Вы наемный убийца? – перебил я.
Гость удивленно поднял глаза, но тут же опустил их снова, поморщился.
– Я не убиваю сам – это слишком примитивно и просто. Я наслаждаюсь бушующим в умах людей ужасом и страхом, питаюсь эмоциями, превращая их в стремление уничтожать.
Заметил, как пальцы моей руки отбивают дробь по столешнице – нервничаю. Да, и как не нервничать – передо мной сидел сумасшедший! Я не робкого десятка, и силой не обижен, но этот Бальтазар просто огромен – кто знает, а ну как у него в мозгах что-то перемкнет – он меня одной рукой прихлопнет, не напрягаясь. В том, что он действительно умеет внушать страх, я уже не сомневался. Но теперь делать нечего – остается надеяться, что его слова правдивы и в той части, что сам он не убивает. А пока придется беседовать.
– Ну, так что же вам от меня нужно, любезный?
– Теперь я ваш слуга, – он опять переломился в пояснице и застыл прямоугольником.
Я вздохнул, на этот раз с облегчением – не похоже, что он собирался свернуть мне шею.
– Сядьте, пожалуйста.
– Повинуюсь, – демон опустился на стул.
– Объясните: почему вы решили, что я ваш хозяин.
– Я ничего не решал – так было предначертано. Вам надлежит войти в Иерусалим, чтобы восстановить разрушенный в древние времена храм Соломона, и воздвигнуть там собственное изваяние, которому будут поклоняться все ныне живущие! Вы – Антихрист, сын Люцифера!
– О-охр-х! – поперхнулся я, удивляясь, что не столько поражен этим заявлением, сколько всплывшей в памяти дальнейшей судьбой библейского персонажа, о котором когда-то читал, – это что-то из «Откровений Иоанна Богослова»? Он, в смысле Антихрист, кажется, года три с половиной царствовал?
– Никто еще не царствовал – вы первый и единственный, на веки вечные! Тридцать лет вы жили под личиной обычного человека, тридцать лет мы – слуги Дьявола, охраняли и оберегали подставных лиц, пустышек, жертвовали собой ради них, но все это лишь для того, чтобы никто не заподозрил в вас, Мессир, истинного владыку мира. Прошли отпущенные три десятилетия, многие погибли под ударами адептов Христа, но вы живы! И мир у ваших ног!
Он встал на одно колено, ладони могучих рук сложил на согнутой ноге, опустил голову.
– Приказывайте!
– А как же пророчества? – решил я подыграть умалишенному, – я вовсе не хочу через три с небольшим года быть убитым истинным Богом при вторичном пришествии Мессии.
– Это лишь робкие попытки вернуть в прежнюю веру людей, уже готовых склонить перед вами голову; слова, призванные скрыть растерянность и страх, потерявших веру богословов.
– Но и от вас я слышу не большее. Чем можно доказать, что вы не сумасшедший, а это не розыгрыш?
Демон поднял голову.
– Сын Вельзевула требует доказательств? – густые брови дернулись вверх, обозначив на до этого безупречно гладком лбу подобие морщин, – Вы не верите в силу моего слова? Конечно, не всем словам нужно верить, и не все они что-то доказывают, но отсутствие доказательств не обязательно свидетельствует об обратном.
– Что вы имеете ввиду? – не понял я.
– Что ж, извольте. Возьмем в качестве примера мировые религии.
Иудейство и христианство: как возник мир в их понимании? Бог сотворил его за шесть дней: сначала день и ночь, потом небо, воду и землю, Луну и звезды. Затем животных и, в конце, первого человека Адама, который был создан по божьему образу и подобию. Позже из ребра Адама он создал первую женщину – Еву. Что служит этому доказательством – так сказано в Библии. Обычные слова!
Может, что-то более конструктивное обнаружим в Индуизме? Несколько историй про создание мира, в которых вселенная – бесконечный цикл появления, разрушения и возрождения. Вначале была лишь тьма. Бог Вишна спал в кольцах гигантской кобры и, когда проснулся, вытащил бога Брахму из лотоса, который, в свою очередь, создал мир и его обитателей. Большей белиберды, казалось бы, представить невозможно, но так сказано в Ведах. Опять слова!
Далее – Синтоизм.
– Что, что? – мне действительно стало интересно.
– Синто – путь богов – традиционная религия Японии. Основана на анимистических верованиях древних японцев, объектами поклонения которых являются многочисленные божества и духи умерших. Испытала в своём развитии значительное влияние буддизма. Как возник мир в их понимании? Вначале времени все сущее находилось в одном облаке. Легкие части отделились  и стали небом, а тяжелые опустились и превратились в океан. Из него вышел росток, который превратился в цветок. Когда он открылся, родился первый Бог. Первый Бог создал Идзанаги и его жену Идзанами, которые вместе погрузили в океан жемчужное копье. Когда они его достали, появился первый остров Японского архипелага. Они сошли на остров и позже с острова создали остальной мир. Я, кажется, погорячился насчет белиберды в Индуизме, японцы, безусловно, переплюнули Индусов. Но нет основания для сомнений, ведь так сказано в Кодзики. И тут только слова.
Обратимся к Китайским мифам. Как возник мир? Из хаоса творения было создано космическое яйцо, внутри которого сбалансировались принципы Инь и Янь. Творец Пангу возник из яйца и создал небо и землю. Чтобы их разделить, он стал между ними и растянул в стороны. Это заняло 18 тысяч лет, во время которых каждый день небо становилось на три шага дальше, а земля на три шага плотнее, а Пангу на три шага выше. Так написано в Санву Лиджи. Про слова что-нибудь добавить?
Я покачал головой в отрицательном жесте. «К чему это он клонит? – подумал».
– А как создавался мир в скандинавских мифах? – Продолжал гость, – в темной пустоте начала времен родился гигант Имир от соединения яда и холода, который пил из вымени великой королевы Аудумлы. Из нее родился Бури, который родил Бёра, Вили и Ве. Сыны Бури умертвили Имира и создали землю из его тела. Первые мужчина и женщина, Аск и Эмбла были созданы из ясеня и вяза. Почитайте Эдды, там все написано. Слова, слова, слова...
Демон на несколько секунд замолчал, давая мне возможность осмыслить услышанное.
– А вот что утверждает современная наука по поводу возникновения мира, – продолжил он, наконец, – вселенная появилась во время события напоминающего большой взрыв около 13,5 миллиардов лет назад. Самой Земле примерно 4,54 миллиарда лет. Она появилась в результате аккреции в околосолнечной туманности, постепенно остыв и приобретя атмосферу. Жизнь на Земле эволюционировала от примитивных организмов до неимоверно сложных и многообразных видов через мутацию и естественный отбор. Человекообразные отделились от обезьян около трех миллионов лет назад, а современный тип человека появился примерно около двухсот тысяч лет назад. Вы следите за ходом моей мысли, Мессир?
– Да, но право, не могу понять, к чему вы все это говорите?
– Минуту терпения, владыка. Доказательства научной теории: радиометрическая датировка, закон Хаббла, наблюдения космического фонового излучения, базовый нуклеосинтез, распределение и морфология галактик, общая теория относительности, генетика и филогенетика, наследственность, скрещивание, микроэволюция, ископаемые останки, сравнительное выравнивание последовательностей, рудиментарные и гомологические структуры и тому подобное. Убедительно, правда?
Я кивнул.
– И это не пустые слова! Не записки обезумевших религиозных адептов и откровенных шарлатанов типа Мишеля де Нотльдама.
– Кого? – не понял я.
– Нострадамуса, – внес ясность Бальтазар.
– И что из этого? – по-моему, он только укрепил меня во мнении, что научная теория более состоятельна, чем религиозные воззрения приверженцев различных учений.
– А то, – ничуть не смутился ночной гость, – что сын Сатаны сидит передо мной, а я – демон высшего уровня – стою перед ним коленопреклоненный! Вся наука летит в тартарары! А обычные слова оказываются воплощением жизненных реалий! И неважно, кто и как в разных уголках земли нафантазировал себе Бога и Дьявола – мы-то с вами знаем, что они едины для всех!
Я вспыхнул.
– Но вы ничем не доказали ни моей исключительности ни ваших возможностей!
На экране небольшого телевизора вдруг появилась картинка, будто по чьему-то велению. Я готов был поклясться, что пульт никто не трогал, но вряд ли это можно было считать чудом.
– Утро сегодняшнего дня – 20 октября 2011 года, примерно 06.30 по Гринвичу, – прокомментировал Бальтазар, – вы смотрите события в прямом эфире. Наберитесь терпения, Мессир.
Я мало разбирался в политике, но к своему большому удивлению, обнаружил, что разворачивающаяся на жидкокристаллическом дисплее картинка не содержит для меня ничего загадочного. Вот отряды Национального переходного совета штурмуют Сирт – Ливийский город, где укрылся с преданными ему сторонниками полковник Муамар Каддафи. Город взят. Вот большая (не меньше семидесяти штук) колонна машин армии многолетнего Ливийского лидера мчится в пригороде Сирта в направлении Джарифа. Ее атакуют самолеты ВВС Франции, представляющие войска НАТО. После того как удар с воздуха подбил одну из машин, группа из двух десятков транспортных средств режима опального полковника направилась с большой скоростью на юг. Самолёты сделали их своей целью, и через какое-то время уничтожили или повредили около десятка из них.
– Заметьте, Мессир, – услышал я голос демона, – В своем коммюнике НАТО потом будет утверждать, что «…В момент этой бомбардировки в альянсе не знали, что в колонне находился Каддафи. Действия самолетов альянса были продиктованы только необходимостью уменьшить опасность для мирного населения, как этого требует мандат ООН. НАТО не охотится за отдельными лицами». Всем будет ясно, что они врут, а, поди, докажи! Но нам-то с вами это известно наверняка.
Да! Мне это было известно – я не знаю, откуда, но известно абсолютно точно.      
Итак, машины были уничтожены или лишены возможности передвижения, полковник, его министр обороны, личный водитель, генерал Мансур Дао и небольшая группа охраны продолжили путь пешком, держа направление в сторону Джарифа. Генерала ранило, он потерял сознание. Какое-то время его несли, но революционеры шли за ними попятам и, нагнав, открыли стрельбу. Мансура пришлось оставить. Министр обороны погиб. Каддафи был ранен в обе ноги, его оттащили в дренажный трубопровод, расположенный под дорогой, где он и был найден войсками Национального переходного совета.
Главу Джамахирии сразу окружила толпа. Люди с криками «Аллах акбар!» принялись стрелять в воздух и тыкать автоматами в полковника. Последний безуспешно умолял о пощаде: «Харам алейкум… Харам алейкум… Позор вам! Вы не ведаете греха?!». Затем Каддафи с залитым кровью лицом повели к автомобилю, посадили на капот. Было видно, что у него еще и серьезное ранение головы. Повстанцы наносили ещё живому Каддафи многочисленные штыковые ранения по ягодицам и сыпали в раны песок, одновременно поддерживая бывшего лидера за простреленные в плечах руки. Надругательства продолжались около трех часов, после чего пленного в знак презрения и чтобы унизить еще больше протащили за ноги по улицам Сирта. В момент, когда окровавленного полковника, наконец, погрузили в автомобиль для транспортировки в госпиталь, он уже не подавал признаков жизни.
Вскоре после пленения Каддафи были задержаны и подвергнуты жестоким издевательствам более шестидесяти сопровождавших его сторонников; захвачен и убит его сын Мутаззим.
– Завтра эти кадры будут показывать все телеканалы мира, – я аж вздрогнул, услышав голос Бальтазара, – а чуть позже тела Муаммара Каддафи, его сына и главнокомандующего вооружёнными силами, бригадного генерала  Абу Бакра Юниса Джабера будут выставлены на всеобщее обозрение в промышленном холодильнике  для овощей в торговом центре в Мисурате. На рассвете 25 октября всех троих тайно похоронят в Ливийской пустыне.  На этом и закончится 42-летнее правление полковника Каддафи и история революции, которую он провозгласил после свержения монархии в 1969 году.
Так же в Сирте будут осквернены  и уничтожены могилы матери Каддафи, его отца и дяди, ещё двоих родственников. В алжирской газете «Ан-Нахар» напишут, что боевики из группировки «Течение джихада» разрушили надгробные плиты, вытащили из могил кости усопших и сожгли их. Как вам моя работа?
Я молчал. Мне хотелось ударить все еще стоявшего на одном колене гостя. Впрочем, я теперь удивительным образом прекрасно понимал, что демон высшего уровня не может быть виноват в том, что он демон. Бальтазар и пальцем никого не тронул, а лишь умело воздействовал на демонов, куда более страшных, чем он – людей! Сколько их ни предупреждают, все равно находятся желающие заручиться покровительством злой силы. А «поговорить» с потусторонними силами не так уж трудно, они сами только и ищут повода начать диалог, но не в прямом смысле общения на словах. Дело в том, что демоны питаются людскими эмоциями и чувствами, им жизненно важно, чтобы поток таковых не ослабевал. Поэтому нет нужды выискивать заклинания для вызова демона Бальтазара. Он постоянно рядом, только и ждет, когда ваше эго вспыхнет из-за поступка или слова какого-то человека. В душе зародится и начнет прорастать ненависть, жажда мести, желание убивать. Считайте, что демон уже не просто рядом, он внутри. И не нужно никаких магических ритуалов и громогласных заклятий – он все слышит, и он придет, но зовете-то его вы.
Я вдруг почувствовал свою силу – не физическую, ибо она ничего не решает, – силу возможностей, возможностей безграничных и всепроникающих – она вливалась в меня откуда-то извне, и не было способа остановить этот поток могущества. Да и нужды не было.
Поднялся со стула. Сидя я был на одном уровне с демоном, стоящем на колене, теперь же – смотрел на него сверху вниз. Я видел Бальтазара насквозь. Демон не утруждается по пустякам. Он ведь может руководить своей жертвой, так сказать, на уровне чувств, и является только к тем, кто своею деятельностью может навредить планам Сатаны, а теперь и моим планам. И кем же нужно быть, чтобы выйти на такой уровень?! Не менее чем Ангелом во плоти. Обычному человеку это не по силам. Бальтазару требуется жертва, над которой он станет вести свои жестокие эксперименты. Поэтому, может, и хорошо, что он так высокомерен. Множество потенциальных трупов так и остаются жить на нашей уютной планете. Если бы встретились с демоном, то быстренько бы переселились в иной мир.
– А вспомните Ирак…
– Заткнись, червь! – Я чуть не задохнулся от омерзения, ибо теперь знал, чьих рук это дело.
«А «янки» я просто уничтожу, – подумал мстительно, что вовсе не делало чести всемогущему существу».
У людей есть возможность и договориться с Бальтазаром. Но для этого требуется отвага, хитрость и кураж. Его необходимо удивить, заинтересовать, заинтриговать своим планом. Кроме того, идея должна быть «завораживающе кровавой». Не в буквальном, а переносном смысле слова. В «план мероприятий» следует включать пункты о страданиях, ненависти, бедах и так далее. Чем больше, тем лучше. Это непросто, но возможно. Если кто-то решит придумать что-то такое, ему надо помнить, что демон уже многое повидал и испытал на своем веку. Те же, кому все-таки удастся завладеть вниманием беса, могут оказаться на вершине успеха. Все будет реализовано в точности, как и намечено, без усилий и в кратчайшие сроки. Даже расплаты за работу Бальтазар не потребует. На этом зиждется его популярность и востребованность. Что не говори, а слуга мне достался что надо!
– Кого мне стоит бояться? – спросил я.
– Никого, – был ответ, – все без исключения богословы, и в этом я склонен им верить, пришли к выводу, что победить Антихриста человечеству будет невозможно, но это вовсе не означает, что они не станут вам сопротивляться. В «Откровении Иоанна Богослова» говориться, что на помощь людям Богом с небес будут посланы два ветхозаветных пророка — Илия и Енох. Они возвратят множество людей, подпавших под власть Антихриста, обратно к вере в Христа, но в противоборстве с Антихристом потерпят поражение. Ибо царствие Сына Тьмы есть часть Божественного плана, который предусматривает отделение «агнцев от козлищ». Иоанн Богослов свидетельствует, что под пятой Антихриста окажется большинство людей, потому как многим придется делать выбор между жизнью под его властью и мучительной смертью. Но надежда на прощение у людей, поддавшихся Антихристу, все же останется. Между низвержением сына Дьявола и приходом Христа – уже в качестве главы Страшного суда – будет некоторый промежуток времени, дарованный людям специально, чтобы они смогли покаяться и прийти к Христу. Но все это сказано лишь с целью самоуспокоения, и сказано человеком, существом в большинстве своем трусливым, подлым и лживым.
И все же, есть реально опасные люди на земле – религиозные фанатики. Их зомбированный мозг не может даже допустить мысли, что они делают что-то не так. Тот, кто видит то же самое, что и они, но относится к этому по-другому – бесспорно подлежит уничтожению. Они движутся к своей цели не замечая усталости, не обращая внимание на несносные условия существования, на раны, на боль, на мольбы о милосердии, на призывы о помощи и не щадя жизни – ни своей, ни чужой. При этом они могут быть, а зачастую и являются, людьми культурными, начитанными, эрудированными, умными, обходительными, но только не в вопросах своей фанатичной веры. Угроза физического уничтожения не пугает их – идеи живут, пока за них умирают – и остановить адептов может только одно – истощение сил до полного отключения организма или заключение под стражу с полной изоляцией от общества  – временно, смерть – навсегда. Эти могут быть, как нашими врагами, так и сторонниками; в качестве последних – они незаменимы. Но верующих в Христа фанатиков не то чтобы надо бояться, но опасаться стоит, ибо у них есть Бог, который им все прощает. Хотя, теперь карта его бита…
Бальтазар замолчал.
– И все же… – опять повторил он.
– Хватит, – перебил я.
Под моим взглядом эта груда мышц и самоуверенности как-то вдруг съежилась, словно уменьшилась в размерах. И волн властности я больше не ощущал, напротив – они исходили от меня.
Телевизионная картинка исчезла, теперь – по моему велению. Мне вовсе не надо было смотреть на экран, чтобы видеть, как госсекретарь США Хиллари Клинтон весело смеется, рассматривая запись на смартфоне своей помощницы Хьюмы Абедин с кадрами последних минут лидера главы Джамахирии; я как будто своими ушами слышал голос пожилой припадочной дамочки: «Мы пришли, увидели и он умер, это хорошая новость» – косила под знаменитое veni, vidi, vici . И хотя она еще этого не говорила, я точно знал – еще скажет, и очень скоро. Спросил для очистки совести:
– Можно что-то изменить?
Демон помотал головой.
– Уже нет, – сказал он, – все идет по плану, а зло обычно пунктуально.
– А не кажется ли тебе, Бальтазар, – я уже не сомневался, кто я такой, – что такими методами мы не найдем себе сторонников и последователей? Разве наши дела не должны привлекать общественность, нравится ей?
– Если вы нравитесь людям – вы всего лишь хороший, но если они ненавидят вас – вы лучший!
В этой логике был свой резон.
– Я так понимаю, дальше будет хуже?
– Веселее, – поправил демон, – впрочем, все зависит от вас, Мессир.
– Но я не такой, как ты, как те, что составляют мою рать. На мне нет числа Зверя, и я никого не собираюсь клеймить им. Я не Антемос!  Но раз я владыка мира – то мне и надлежит разрушить злые чары! Я не буду тем, кем видишь меня ты, я стану новым мессией.
– Благими намерениями выложена дорога в Ад, – подобие усмешки скользнуло по губам служителя тьмы.
– Ты не веришь мне, раб?! – я не на шутку разозлился.
– Вам тридцать лет, мне – многие тысячелетия: каждому возрасту дано видеть мир по-своему. А число Зверя… – он пожал могучими плечами, – надо быть очень наивным, чтобы уверовать в то, что это и герб, и символ и своеобразная метка, которой вы собираетесь клеймить всех поклонившихся вам, а люди, не имеющие этого знака, не смогут ничего ни купить, ни продать, то есть, если говорить юридическим языком этого времени – лишатся всех гражданских прав и свобод. Как вообще можно поверить в то, да и как осуществить технически, что знак будут наносить на правую руку и лоб, и что человек, у которого на лбу и руке будут нанесены эти символы, физически не сможет совершить крестное знамение, а, следовательно, полностью подпадет под власть Сатаны?
– Убирайся, – я повернулся спиной к своему слуге и невидящим взглядом уставился в окно – светало, – мне надо подумать, я хочу побыть один.
Бальтазар встал.
– Я призову тебя, как понадобишься, – не оборачиваясь, махнул ему рукой.
– Как скажете, Мессир.
Больше я не слышал ни звука, но когда отвел взгляд от окна и развернулся на 180 градусов, на кухне никого не было – демон ушел, бесшумно, как и подобает существам из потустороннего мира, и уж точно не тем путем, каким попал сюда – через мою скрипучую дверь.
«Что ж, – подумал я, – если все так и я есть, именно тот, кем себя сейчас ощущаю – это вовсе неплохо. В конце концов, пусть я не могу всем делать добро, но я могу хотя бы никому не причинять зла».
Чему это там демон так ехидно ухмылялся? Кажется, в святых текстах написано, что Антихрист начнет свое владычество именно с добрых дел, но они вскорости превратятся в ужасные деяния, невиданные до сели людским родом. Посмотрим… Предупрежден – значит вооружен, а раз мне известны пророчества, то я постараюсь кое-что в них поправить в лучшую сторону. Пусть Бальтазар живет хоть целую вечность – мой опыт тоже кое-что значит, а за тридцать прожитых лет я не совершал ничего дурного. А что есть опыт – это наши воспоминания, из которых сделаны правильные выводы. Надеюсь, у меня получится. Успех Дьявола в том, что он доступнее Бога.
А вообще, бойся мир! Аз есмь, и я иду творить добро.