Ющенко имеет свой четкий электоральный миф

Интервью записано для сайта Кремль.орг. Дату публикации установить не удалось.
Фото принадлежит сайту Голос Севастополя

Скажу сразу, украинский политолог, директор Института глобальных стратегий – ИГЛС  Вадим Юрьевич Карасёв был не самым удобным экспертом. Обращаться к нему приходилось, чтобы исследовать проблему с разных сторон.

- Вадим Юрьевич, в чем, на Ваш взгляд заключается феномен  Ющенко? С чем связана его популярность?

Я бы несколько ресурсов назвал, с помощью которых Ющенко удерживает лидирующую позицию на выборах Президента Украины. Но самое главное, я бы сказал, что Ющенко сформирован и сформулирован электоральный символический мандат. То есть, есть своеобразный электоральный миф, которым он достаточно убедительно апеллирует к массовому избирателю. Этот миф заключается в следующих посылах. Первое. Ющенко фактически является спикером надежды для большой части украинского населения, которая жаждет обновления и перемен, поскольку украинская властная элита давно уже функционирует в определенном кадровом составе, определенном наборе кадров людей и идей. В этом смысле есть четкий электоральный символический мандат на изменение, на надежду, на перемены, не нужно исключать и того, что для большой части электората Ющенко уже давно присутствует в электоральном массовом сознании как достаточно эффективный правительственный менеджер, правительственный чиновник.                Будучи 2001-2002 годах премьер-министром, Ющенко много для Украины удалось сделать в решении социальных вопросов – повышении пенсий, наведении бюджетной  дисциплины, принятии бюджетного кодекса и так далее. В общем, Ющенко, в отличие от других кандидатов в президенты, имеет четкий собственный электоральный миф, имеет хороший символический мандат, с помощью которого он может апеллировать к электоральному сознанию. Что касается его основных конкурентов, в частности нынешнего премьер-министра, а также ряда других представителей власти, которые не прочь поучаствовать в президентской гонке, то у них такого электорального мифа, электорального мандата нет. Я бы сказал, что если взять нынешнего премьер-министра Украины, то его самой существенной проблемой является отсутствие такого мандата. Поскольку он на надежду нации не тянет, эффективным менеджером пока себя достаточно убедительно не проявил, несмотря на ряд успехов нынешнего кабинета министров. Сигнал, связанный с определенным внешнеполитическим вектором, здесь тоже у него отсутствует в отличие от Ющенко. Никто не поверит Виктору Януковичу, если он избирателям скажет, что он согласен вести Украину в Европу, в отличие от Ющенко. Вот исходя из этих составляющих и оказывается, что Ющенко является рейтинговым лидером, и этот рейтинговый его ресурс уже поделен и колеблется в районе 23-25 процентов.

Еще немаловажный момент. У Ющенко есть нечто такое, что заставляет ему верить по крайней мере большой массе избирателей. В отличие от других политиков, которые рассчитывают на административный ресурс или на ряд других тяжелых, скажем так, ресурсов – финансовых, медийных, административных. У Ющенко есть, я бы сказал, харизма. Есть некое основание в нем, в характере, в фигуре, которое заставляет поверить в него и поверить ему, поверить его идеям по крайней мере значительную часть украинского избирателя.
Пока говорить трудно о какой-то определенной поддержке со стороны крупнейших бизнес-групп Украины, поскольку исход борьбы за кандидатскую номинацию, а тем более за президентский пост, не предрешен и решен. И многие бизнес-группы влиятельные примут окончательное решение, когда все-таки будет очевиден, скажем так, предварительный исход президентской кампании, а именно, кто может бросить вызов Ющенко, и кто может рассчитывать на, скажем, эффективное соперничество с Ющенко как кандидатом от оппозиции. При всем том, что нынешний премьер-министр демонстрировал хороший рейтинговый темп и может позиционироваться в качестве кандидата от власти на президентские выборы, пока, так сказать, нет уверенности в том, что эту гонку он пройдет безболезненно и с гарантированной победой. Поэтому украинская бизнес-элита будет определяться по ситуации. Исходя из этого я так бы сформулировал – кто точно не поддержит Ющенко сейчас на данном этапе. Если говорить из политических сил, то его не поддержит компартия Украины, его не будут пока поддерживать социалисты Мороза, поскольку, очевидно, у Мороза есть собственные виды на президента, его не будут поддерживать и социал-демократы, социал-демократическая партия Украины. Кто сейчас не поддержит, но могут поддержать Ющенко. Это, прежде всего, финансово-промышленная группа Пинчука или Днепропетровской, (которые связаны) с партией «Трудовая Украина» и финансово-промышленной группой Пинчука-Тигипко. При определенных условиях они могут поддержать Ющенко, либо идти на определенную сделку с «Нашей Украиной» для того, чтобы выстроить для себя наиболее оптимальную систему. Ющенко, я думаю, не откажется, связь с элитами и поддержка элит ему очень важна. Дальше. При определенных условиях эту поддержку ему может оказать уже на договорной или сделочной и донецкие, то есть группа нынешнего премьер-министра и «Партия регионов» Украины, которую возглавляет, или так называемая донецкая финансово-политическая группа, тоже может поддержать Ющенко если у Януковича с номинацией на кандидатство от власти с поддержкой на выборах со стороны власти, и если будет очевидно, что Янукович не наберет (…) процентов или будет крайне проблематично его (…). Это те, которые ни при каких условиях не поддержат его и те, которые могут поддержать. А теперь кто его поддерживает. Его поддерживает ряд неоформленных, скажем так, финансово-политических групп. Не оформленных, поскольку они не замыкаются в какой-то, скажем так, определенной региональной основе и не имеют четко выраженную вертикальную интегрированность. Это, прежде всего, такие локальные группы бизнеса, сформированные под конкретных политиков-бизнесменов. Прежде всего это группа Червоненко, это концерн «Эрлан», который работает в области пищевой промышленности, это группа бизнеса, связанная с Давидом Жвания, и работающая в атомной энергетике и такой многопрофильный бизнес. Это ряд бизнесменов такой между средним и крупным бизнесом, связанные с группой «Разом» или «Вместе», которая входит во фракцию «Наша Украина», ключевые фамилии этой группы, это Рыбачук, Николай Мартыненко. Ну и я не исключаю, скажу, что есть очень такая как бы не манифестируемая поддержка Ющенко со стороны среднего и мелкого бизнеса, то есть того бизнеса, который угнетен нынешним состоянием экономического и налогового пресса в Украине и который жаждет и рассчитывает на новое окно возможностей экономической свободы. И вот это новое окно возможностей, новое окно экономической свободы он связывает именно с Ющенко, а не, допустим, с Януковичем. Вот так бы я сказал.

- Кто из глав регионов готов оказывать поддержку и в каких регионах наиболее сильны позиции блока «Наша Украина» Виктора Ющенко?

Ну, вторая часть вопроса, она довольно-таки прозрачна, тут нет трудностей, поскольку блок «Наша Украина» и Ющенко сегодня позиционируются больше как кандидаты от западно-украинских регионов, прежде всего это Галичина. Это как и плюс, и в то же время минус Ющенко. Плюс, потому что это есть четкая региональная платформа поддержки, площадка поддержки, с другой стороны претендовать на большинство украинского электората, будучи регионально привязанным или регионально профилированным очень трудно. Но если говорить о регионах, то, прежде всего, это западно-украинские регионы, хотя определенный процент может взять и в южно-украинских регионах, а так же в части севера и центра Украины, если говорить о первом туре. А во втором туре здесь много будет играть позиция, фигура соперника во втором туре у Ющенко, и при определенных условиях за него могут проголосовать и жители восточно-украинских регионов. Поскольку тут надо… что, будучи премьер-министром Ющенко проявил себя не только как лидера национального какого-то характера, национального профиля, или националистического профиля, но и позиционировал себя достаточно удачно как социальный лидер, который выплачивает стипендии, пенсии дополнительные, ликвидировал задолженности по зарплатам и так далее, то есть претендовал на статус социального лидерства, а не только национально-демократического. Что касается по губернаторам, то из ныне действующих губернаторов его никто пока не собирается поддерживать, но могут поддержать, если темп его президентской кампании будет увеличиваться, но эта поддержка будет скрытая, не проявленная,  и не манифестированная. Ну и тем более, что нынешняя власть довольно-таки уже длительное время проводит постоянный мониторинг региональной власти, проводит кадровые рокировки с тем, чтобы укрепить губернаторское звено украинской административной системы, поскольку выборы делаются в регионах и от того, кто губернатор или кто возглавляет региональную администрацию зависит как эффективность, так и результаты выборной, и не только президентской, а всех выборных компаний. Что касается мэров городов, если взять звено ниже губернаторского, вот, допустим, мэры городов и глав областных советов, народных депутатов, то у Ющенко есть поддержка со стороны мэров ряда крупных городов, это, как правило, молодые мэры из нового поколения политиков, причем не только западно-украинских, но и восточно-украинских. По моей информации, такую скрытую, но довольно ощутимую поддержку Ющенко оказывает крупный региональный, подчеркиваю крупный региональный бизнес ряда восточно-украинских регионов с хорошим медийным и финансовым ресурсом, это и банкиры, ну и также связанные с ними мэры городов, которые проявляют симпатии и неформализованную поддержку «Нашей Украины». Что касается глав областных советов, то 100-процентным неоткрытым сторонником Ющенко является глава Львовской областной Рады народных депутатов Сендак,  и это давно известно, да и он не скрывает, но не исключаю, что есть и в ряде других областей председатели, главы местных советов депутатов, которые при определенных условиях окажут Ющенко поддержку и уже оказывают.

- Вадим Юрьевич, скажите пожалуйста, есть ли на Украине регионы, где опросы показывают, что Ющенко не будет пользоваться такой массовой поддержкой. И еще, каково, на Ваш взгляд,  отношение к Ющенко Крыма.

-Первое. Регион, в котором у Ющенко крайне мало шансов, это, разумеется, Донецкий регион, Донецкая область. По многим причинам и, прежде всего связано с тем, что Донецкий регион уверенно контролируется донецкой политической группой, и медийный, скажем так, образ большой части восточного украинского электората Ющенко сформирован как… медийный образ Ющенко сформирован в качестве скорее не национального демократа, а националиста. Что касается Крыма, то здесь как бы у Ющенко есть неплохая группа влияния, группа поддержки, связанная с крымско-татарскими отделениями и крымско-татарским Меджлисом, и это традиционно, вот такая связь между крымскими татарами и украинскими национально-демократическими силами, идущая еще от Народного руха Украины и партии «Народный Рух», которую возглавлял покойный Черновил. Что касается других слоев населения, то это Крым всегда голосует либо за коммунистов, либо за партию власти, татары голосуют за правых. В этом отношении у Ющенко как бы шансы на широкую массовую поддержку в Крыму достаточно мизерные.

- Ваш взгляд, кто из российских бизнес,  медийных, PR- игроков сегодня наиболее активны на Украине. Кого и почему они поддерживают. В чем состоит эта поддержка?

- Я бы сказал так, что пока эти российские, скажем так, и медийные и PR-игроки, они больше работают с представителями нынешнего политического режима. Хотя есть и бывшие российские пиарщики, которые работают сегодня с Ющенко, но это украинские граждане, которые пытались работать на российских экспертных и пиарных площадках, но не получили там большого признания и сейчас как бы скорее работают на Ющенко в пику своей несостоявшейся как бы российской биографии, чем по другим мотивам. Что касается общего ландшафта медийного, пиарного, то он, конечно же, на стороне власти, поскольку, первое, российские, скажем так, политтехнологи ближе по духу, ближе по идеям, и во-вторых у власти… власть, поскольку не имеет солидного рейтингового лидера и не имеет просто лидера, который бы пользовался массой популярности, который мог бы сформулировать новые общенациональные задачи или сформулировать общенациональные задачи нового этапа развития Украины, и ей приходится рассчитывать исключительно на оптимальное сочетание медийных, финансовых и технологических ресурсов. У Ющенко есть такая потребность, но она не столь выражена и не столь критична для реализации его общего замысла. Ющенко рассчитывает все-таки больше на поддержку, скажем так, западного ресурса влияния, или, так сказать, как бы внешней легитимации, на поддержку ресурсов, скажем так, агентов гражданского общества, это различные гранты, фонды, которые созданы в Украине, и которые создают гуманитарную атмосферу и моду на тех или иных политиков или на ту или иную политику. В отличии, кстати говоря, от России, которая работает в другой плоскости, других форм лоббирования. Поэтому для Ющенко работа с электронными медиа и пророссийской такой направленности, и с российскими пиарщиками не носит характера критической(?) зависимости. Для власти как раз наоборот. У власти, поскольку нет большой популярности и нет солидной рейтинговой раскрутки, или кандидатов от власти, которые не имеют солидной государственной и солидной рейтинговой раскрутки, есть только одна надежда на совокупность медийного, финансового и административного ресурса. К тому же Россия, в отличие от западных игроков, работает именно с помощью PR, я бы так сказал,  ресурсов, которые волнами развиваются или которые концентрируются на определенных электоральных кампаниях, в то время, как западные игроки работают через создание гуманитарно-правовой атмосферы в украинском обществе через сети фондов, грантов, сетевых и интернет-ресурсов, которые занимают четкие оппозиционные ниши, и в этом, в чем драматизм ситуации для Украины и для России, в том, что ни Россия и ни власть создает моду на политиков и политиков, а поскольку мы живем в мире актуальных и модных трендов, и часто политика, так сказать, тем популярна, чем она моднее, и политики тем популярнее, чем они моднее, вот и получается ситуация, когда накануне судьбоносных времен, связанных с обновлением политических элит, президентскими выборами в Украине, власть приходит в определенном, скажем так, лидерством и концептуальном кризисе, поскольку нет людей и идей, которые смогли бы сегодня вывести Украину на новый этап своего развития не в ущерб интересам и долговременным интересам украинского населения, бизнес-групп, не в ущерб интересам стратегических партнеров, в частности России. А моду на политику сегодня делают политики, которые ближе к западным центрам влияния, я имею в виду прежде всего евросоюзовским и американским.

- Вадим Юрьевич, проявляет ли себя как-то российский бизнес на этой арене.
                - Ну, конечно, проявляет. Дело в том, что многое будет зависеть от  продвижения российского бизнеса на украинских площадках – территориальных, транзитных, фондовых, - от этого, во многом зависит и исход президентской кампании, и исход борьбы за власть в Украине. И результат  президентской кампании в Украине в том числе. В чем принципиальная ошибка российского бизнеса? В том, что он работает через схемы теневого лоббизма, или работает с конкретными политиками или группами политическими, рассчитывая на то, что те или иные украинские политики будут поддерживать выгодные для российского бизнеса политические решения. Но в крайних ситуациях, связанных, допустим, с какими-то кризисными точками, лоббируемые российским бизнесом политики отворачиваются от российского бизнеса, потому что могут попасть в ситуацию публичного остракизма, поскольку, еще раз подчеркиваю, медийную и политическую моду в Украине создают именно, скажем так, ориентированные на Европу структуры, фонды и политические силы. И тогда вместо того, чтобы создавать моду, и создавать свою как бы гуманитарную или духовную, культурную, лингвистическую атмосферу, российский бизнес все-таки предпочитает архаические и туповатые схемы влияния на украинскую политику от отличие от более тонких и изощренных стратегий и процедур, которые давно апробированы западным миром, через систему мягкого давления, связанные и с проблемой демократии, и прав человека, свободы слова, прозрачных и справедливых выборов и так далее. То есть ключевой недостаток российского бизнеса, что он себе, при своем влиянии на Украину, он не несет в себе некую сверхмиссию, он не несет в себе некую идею, некий стиль, некую моду, он вообще работает не публично в то время, когда политика становится публичной и популярно, поп-политикой. И в этом смысле западные корпорации, западные, скажем так, игроки, они переигрывают российских игроков несмотря на то, что российский бизнес может больше закачивать деньги в украинскую политику, чем западные.

- Скажите, а можем ли мы сейчас конкретизировать понятие «российский бизнес, работающий в Украине»?

Ну это «ЛУКойл», это прежде всего нефтяные, сырьевые корпорации. «ЛУКойл», ТНК. То есть это сырьевые корпорации, для которых Украина стратегически важна с точки зрения своего дальнейшего движения в Восточную Европу, важна с точки зрения транзитных возможностей и с точки зрения создания хороших инвестиционных заделов в Украине. Но я хочу подчеркнуть, что, в принципе, даже если Ющенко придет к власти, все равно он вынужден будет работать  с украинским бизнесом, поскольку… хотя, в принципе, это не просто хотение или нехотение этого политика, это, если выражаться языком классика мирового пролетариата, «реальность, данная нам в ощущениях». Но есть один момент. Проблема президентских выборов в Украине заключается в том, что от исхода президентских выборов будут зависеть две ключевые вещи. Первая, это насколько будет сохранен в Украине так называемый русский сегмент политики. Я говорю не пророссийский, а русский сегмент политики, связанный с культурной близостью России и Украины, или сегмент… поскольку политический режим в Украине, несмотря на евроинтеграционную риторику, несмотря на решение задач национального и державного суверенитета, все равно ядром этого политического режима был русский сегмент в плане культурной близости с русской цивилизационной платформой. За Ющенко, вот здесь в чем тут как бы проблема есть, что он при всей толерантности к России, не является представителем русского сегмента политики. Это скорее такой центрально-восточный вариант идентичности политической, ближе тяготеющий к Польше, к странам бывшей Австро-Венгрии, то есть к нынешней центральной Европе, Чехии, Венгрии и так далее. Вот это первое. Сохранится ли этот русский сегмент украинской политики или он будет размыт и раздавлен новой культурой политической, гуманитарной культурой и новыми идеями. Это первый момент. И второй момент – насколько Россия изменит статус соседа. Поскольку, допустим, есть разные типы соседства. Вот учитывая культурную близость или цивилизационную близость Украины и России, Россия – это своей сосед Украины, но мот быть так стать, что он скажет чужим соседом, если Украина утеряет свои нынешние культурные основания своего политического режима и своей национальной идентичности, и переориентируется резко на другие типы культурно-лингвистических форм, и, скажем так, идентичности, изменится соотношение между лингвистическими элитами Украины и так далее. В конце концов Россия и Китай тоже соседи, но Китай, это чужой сосед по культурно-цивилизационным основаниям. А Украина и Россия, это близкие, и более того, у них общая культурно-цивилизационная платформа. Но изменение политического режима в Украине, изменение политического лидерства и изменение идеи украинского национального возрождения в сторону центральноевропейской модели, может изменить вот этот статус близкого, своего соседа, близкого своего соседства между Украиной и России на статус чужого соседства, соседства, с которым вынуждены мириться, поскольку это соседи, а не постольку, поскольку вы близкие как культурно-идентичные нации. А вот это уже проблема как бы даже где-то метафизическая, или . Или метаполитическая проблема, которая как бы содержится подспудно вот в схватке элит за власть в Украине в течение вот последних 3-4 лет. Это будет вынужденное, осторожное, и главное, что это будет восприятие не своего, а как чужого. Вот в чем дело, что Россия может потерять Украину как культурно близкую, и политически культурно близкую нацию и переориентацию политического режима на иные центры культурного, политического и военного влияния, окончательно (…). Пока это все размазано, размыто, смазанной панорамой берется. Украина решает эти вопросы уже в течение 12-13 лет, а вот сейчас он может решиться именно, но не в ползу России.