Дневник. Март 1977

4.03.1977 Пятница.

За эти дни у меня произошло много довольно неприятных событий. На меня
немного обиделась Тамара за то, что я не присутствовала на банкете после
защиты Серёжиной диссертации. Объяснить этому причину я не могу никому,
только откровенно самой себе в своём дневнике: я не умею радоваться чужому
счастью, вернее, радоваться за других. На всех этих банкетах в чью-то честь
и свадьбах во мне пробуждается какая-то грусть. Эта черта нехорошая, её
надо искоренить. Я осознаю всю ошибочность своих представлений, но пока
ничего не предпринимаю к их преодолению.

Большая неприятность - это несрабатываемость с бабками моего коллектива.
Я одна из всего коллектива получила премию меньше, чем все остальные,
за нарушение трудовой дисциплины. В связи с этим у меня теперь и стимула
к труду не будет, пропал энтузиазм делать эти надоевшие анализы. Настроение
под праздник упало до нуля.

Но бог, видно, решил меня встряхнуть от равнодушия к жизни и к людям,
и преподнёс мне такой сюрприз, который позволил мне забыть обо всём
на свете. Его даже надо описать отдельно. Сейчас я ужасно хочу спать, и
усталость писать мешает...

6.03.1977 Воскресенье.

Прекрасный и счастливый, солнечный, праздничный воскресный день! С утра
я млела от поцелуев солнышка, а вечером - от Лёвиных поцелуев. Счастье давно
уже не улыбалось мне, а к Женскому дню вдруг решило порадовать. Я и не
собиралась никуда идти, наслаждалась себе в кружочке. После 4-х часов и Слава
пришёл. Как раз в тот момент, когда он присоединился к нашему кружочку, Лёва
и позвал меня, на что я ему ответила: "Да ну тебя, Лёва, я ещё не наигралась!
А Слава ему посоветовал: "Не уговаривай Лёва, лучше попробуй растопить
сердце вот этой женщины", и указал ему на огромную снежную бабу возле нашей
площадки. Мне стало Лёву жалко, да что я в самом деле к Славке в машину буду
набиваться что ли?

Я подбежала к Лёве.
- Наташ, у меня сегодня день рождения. И если ты со мной сегодня не пойдёшь
к костру, ты меня очень обидишь. Гитара будет... Пошли!
"Я же не холоднее этой снежной королевы. К тому же представился случай Славе
маленько отомстить", думала я.
- Ну хорошо, подожди 10 минут, я поиграю.
- Ладно, подожду, засекаю время.
В эти 10 минут, отпущенные мне Лёвой, я вложила всё свое обаяние: я играла от
души с большим подъёмом. И когда "Профессор" забрал у нас мяч, Слава обратился
ко мне: "Наташ, у тебя есть мяч?"
- Есть, но мы уходим, - ответила я.

Лёва принёс мне шапочку, которую я оставила на деревце (чего Слава не сделал
бы), взял мою сумку, и мы отправились к костру. По дороге говорили о
землетрясении, которое надавно нас посетило, 4 марта поздно вечером.
Взрывная волна прошла по Кунцеву, ощутилось оно на 14 этажах, в основном.

В этот вечер Лёва упоил всех. Даже Генерал с Пузачем отказывались от
предложенной им водки. Пузач даже растрогался, извинился передо мной, чего
я никак не ожидала. В ответ я ему сказала: "Да, Юра, с женщинами надо быть
как-то помягче..."

Сам Лёва водки не пил, пил сухое вино, да и то немного, всех угощал,
поддерживал костёр. Подстелил мне свою душегрейку, пересадил от дыма,
угощал всем. Его внимание меня умиляло. Опьянев, я положила голову ему на
плечо; как хорошо, если есть к кому прислонить голову. Хотелось просто так
подремать на его плече. Но он обнял меня, притянул к себе: "Не замёрзла?"
- Нет...
- Что ты ещё хочешь?
- Ничего не хочу. Мне тепло и хорошо.
Наши губы были очень близко и на мгновение они совсем соединились.

"Снега последнего нежность случайная,
Счастья нежданного горсть..."

вспомнилось мне вдруг из Ириных стихов, что она написала мне в письме.
Потом Лёва мне оживлённо рассказывал о своем отъезде. Я его спросила,
почему он уезжает всегда в одно и то же время, и в одно место, в Хосту.
Оказывается он любит эту пору, когда всё цветёт, а в Хосте у них свой
пансионат, и очень хорошо там отдыхать. Он хорошо знает там окрестности,
собирает группу, водит их в походы.

Впервые я его вижу таким разговорчивым. Всё рассказывал мне разные истории.
Ребята пели с Надеждой и Зелёным. Я была увлечена Лёвой, и даже не слышала,
о чём они поют. Лёва поднялся, чтобы подложить в костёр дров. Я тоже встала,
шагнула от костра в темноту. Вслед мне послышался голос Лёни-Одессы: "Иди,
Наташа, погуляй. И он занял моё удобное местечко у костра. Обернувшись, я
увидела как Лёва разливает оставшееся вино, кого-то угощает. И уже когда я
возвращалась к костру, Лёва шёл навстречу мне. Он подошёл вплотную и обнял
меня. Давно я с ним не целовалась. Взяв меня за руку, потянул подальше от
костра.

Я вспомнила первые наши встречи с ним, как жадно я бросалась в его объятия,
как тяжело я переживала эти неминуемые расставания. А сейчас... Поцелуи как
поцелуи, - ничего в них особенного и нет. Правда, стал нежнее, как славно
целует шею, груди... Я начинаю забываться, стоит ему наклонить мою голову
вниз, и мне придётся целовать его член. Именно это и произошло. Я чувствовала,
что ему это приятно, но боялась, что он выльет мне в рот эту свою жидкость.

Я резко выпрямилась. "Ну почему, Наташенька, ну почему", - зашептал он,
опускаясь на колени и оголяя мой живот, который он стал целовать, нежно
прикасался губами и к моему лону. Что это - разврат или утонченная ласка?
Вспомнилось из армянского радио: "Чем выше культура, тем ниже поцелуи..."
От его ласки у меня подгибались колени. "...Лёва, перестань, всё это хорошо
в постели", - шептала я.
- Наташка, Наташка, ты девушка всё ещё?
- Да, жду брачной ночи...

Я вообще не знаю, чего я жду, чего хочу. Но сейчас, несмотря на всю его
нежность и ласку, мне хотелось уйти к костру. Нас, кажется, зовут.
- Лёвочка, пора, наверное идти.
- Да. Одевайся.
- Ты меня подождёшь?
- Подожду.
Держа меня за руку, он шёл впереди, прокладывая мне следы, снег был ещё
глубоким.
"Именинник, куда ты пропал?" -  раздались у костра голоса.

На электричку мы шли вдвоём. На платформе он сел на скамейку, посадил меня
к себе на колени. До чего же я люблю сидеть на коленочках у мужчины, особенно
у Лёвы: он мне так подходит, как говорил Нури "по размеру".
"Лёва, а ты изменился", - сказала я.
Он вопросительно на меня посмотрел.
- Ну, стал внимательнее к женщинам. Это очень хорошо. Мы так мало видим
радости, для нас всё так сложно.
- Наташка, а ты хотела бы со мной быть?
- Да, мне так хорошо, - сказала я, обнимая его за шею. У него губы были такие
же ждущие, как у меня.
- Почему ты не хотела сегодня идти к костру?

Как ему объяснить, что я совсем не получаю удовольствия от этой компании.
Я даже чувствую себя неловко, а без него я и не бываю с ними у костра.
- Я всегда не хочу, - только и нашла я, что сказать.
- У нас с тобой или совсем разные, или похожие характеры, Наташ, с ума сходим.
- Ну я, понятно, от воздержания, а ты от чего?
- Не знаю. Что бы с нами было, если нас с тобой запереть в тёмную комнату?
Трудно предположить что. Я бы ему, конечно, отдалась. А что дальше - не знаю.
Лучше всё же не запирать...

Расставаясь с ним уже в электричке, я сказала: "Спасибо тебе, Лёвочка, я
счастливая сегодня." Двери открылись, а я всё не могла оторваться от его губ.
- Ты придёшь в воскресенье? - крикнул он.
- Постараюсь...
В воскресенье всё будет, я думаю, спокойнее, т.к. мы с девчонками, наверное,
пойдём на костёр, а потом он уедет отдыхать.

8.03.1977 Вторник.

В Женский праздник была Славина очередь выкинуть фокус. Несмотря на то, что
он избавил нас от своего присутствия, мы чудесно провели вечер. Жалко было
только Иру, которая из-за него в общем-то, нас и пригласила. Мы с Галкой у
костра сидели с Володей (молодым парнишкой), он так чудесно поёт.
 
С утра мужчины нас поздравляли, даже усиленно брали в свои команды.
А к вечеру Витя привёз мимозу, нам всем по веточке подарил. И ведь нужно
было Славке вытащить нас от костра, с помощью Жени и Стаса уговорить
встретить праздник у Иры на Проспекте Мира, а самому по дороге улизнуть,
как он это обычно делает. Лишний раз я убедилась, что он обманывает не только
меня. Все эти его обещания, что орехи: разгрызёшь иной орех, зуб сломаешь,
а он - пустой. А мы всё равно любим такого человека, готовы голову сложить
за один его взгляд, за одну улыбку - мир перевернуть. Он меня наказывает самым
скотским образом, а я опять напрашиваюсь.

15.03.1977 Вторник.

Нури, наконец, прислал поздравление. Но разве это поздравление? Пишет со
слезами на глазах и на открытке, желает мне хорошего мужа, не такого как он.
Совсем не сравнимо это послание с тем, которое Хайдар прислал Люде. В
каждом слове она, она в мыслях, в снах, он не знает, что с ним происходит, и
если она не приедет летом, то он не знает, что будет с ним...

17.03.1977 Четверг.

Целый день сижу сегодня за письменным столом, и усердно борюсь с корнеедами,
церкоспорозами, гнилями. Не знаю, удастся ли мне подогнать материал за 10
дней, которые я взяла за свой счёт. Положение с институтом более чем
критическое. А на улице сегодня сияло солнышко весь день. Весна активно
взялась за дело: постепенно растапливает снег, пробуждает от сна всё живое.
Человек теряет спокойствие.

...Приходит время, с юга птицы прилетают,
Снеговые горы тают - и не до сна.
Приходит время, люди голову теряют -
И это время называется "Весна!"

Почему Лёва не любит это самое начало весны... В прошлое воскресенье т.е.
13 марта мы его проводили в отпуск. Причём, очень интересно получилось.
Вся эта компания за неимением спиртного (магазин был закрыт) нас покинула.
А у Лёвы, конечно, было вино. И мы остались у костра втроём: Лёва, я и Галочка.
Я заранее знала, что возьму с собой кого-нибудь из девчонок, потому что мне
не хочется оставаться с Лёвой наедине: он такой ласковый, такой желанный...
И ко всему прочему не еврей, а поляк, вернее, мать у него полячка.

Немного посплетничали и о Славке. Лёва сказал, что всё знает о наших с ним
отношениях, даже спросил меня, бываю ли я в Крылатском? Ну уж если
вспомнить Крылатское, то мне за своё поведение не стыдно в отношении
Славика, а что было потом, никто не знает, кроме меня, хотя девчонкам своим
я разболтала многим.

Если Лёва такой любознательный, то пусть собирает всякие сплетни. Интересно
послушать, как они ему всё это преподносят. Наверное, Славочка исповедуется
за меня, сегодня повёз Люду на машине, недаром она не пошла с нами на костёр,
так упорно ждала его. Мы уже у костра сидели, я дрова пилила, Лёва таскал
деревья, и нам ребята сообщили эту "новость". Я нисколечко не огорчилась,
наоборот как-то с отвращением о нём подумала, тем более, что он ей перед
праздником звонил. У нас, как в хорошей деревне, всё известно, так что лучше
не скрывать.

В этот вечер Лёва тоже ничем не поколебал моего отношения к нему. Он уже
чувствовал, что меня надо обнять, пусть тихонечко, на один миг. Не знаю, как
Галочка воспринимала наши мимолетные ласки. Правда, он не обходил её
вниманием. Например, когда я дремала у него на коленях, а руки его перебирали
мои волосы, он говорил: "Вот у Наташки мягкие волосы и вьющиеся, а у Галочки
совсем прямые и чёрные-чёрные."

Не было едких замечаний этой компании, его нежные прикосновения не
афишировались. Правда, я сама, сидя с ним в обнимочку у костра, и преклонив
голову на его плечо, сказала задумчиво и мечтательно, глядя на пламя: "Как
хорошо." А Галка засмеялась: "Ну, я думаю." Я их всё уговаривала подольше
посидеть у костра, смеясь, говорила: "Лёва может там и разведёт костер, а у нас
это последний." Подкладывала дрова сама, не зря же я их пилила.

Костёр был на редкость красивый, с горящими раскаленными головешками, от
него исходило тепло, я просто блаженствовала от двойной теплоты. В этот миг
у меня возникла какая-то домашняя, кошачья любовь к Лёве, захотелось сьёжиться
и залезть к нему под полушубок. Я, словно кошка, нежилась у него на коленях,
пока Галя не подняла нас на электричку.

В электричке его глаза сказали мне, что он с сожалением расстаётся со мной, и
что он, конечно, поцеловал бы меня на прощание, будь мы одни. Выходя на своей
станции, я чмокнула его в щёчку, и оглянувшись, обрадованно помахала рукой.
Он знал, что я оглянусь, что у меня такая привычка есть (Галочка сидела лицом
ко мне) и тоже оглянулся. 

18.03.1977. Пятница.

Сегодня нас начали готовить к Олимпиаде. Вышли мы на Олимпийскую дорожку
тартановую. Не дорожка, а чудо, сама выталкивает, здесь только рекорды ставить.
Бегала, пока не заколола печёнка.

19.03.1977. Суббота.

С утра порадовало солнышко. Не обошлось без Раздоров. Хорошо, что уехал
Лёвушка - у меня столько сейчас дел, не до костра. Правда, Димыч сегодня
предлагал мне заменить Лёву, но мне это совсем ни к чему. После Левиной
нежности ко мне я теперь не хочу ни с кем оставаться, тем более, со Славой.

"...А знаешь, как мне грустно, грустно без тебя,
И хоть делами каждый час заполнен,
Но нет, пожалуй, ночи, нету дня,
Чтоб я тебя, любимый мой, не вспомнила.
Ко мне ты каждый раз во сне приходишь вновь
В каком-то ослепительном сиянии -
Такой мне видится на расстоянии
Моя любовь, моя любовь!...

22.03.1977. Вторник.

Весь день сегодня писала немецкий, подгоняла хоть немного контрольные работы.
Даже перед занятиями не отдохнула, с уставшей головой поехала. Бежала на
занятия - в голове одни темы. А когда возвращалась, уже вечером, вдруг остро
почувствовала всю силу весеннего беспокойства. Возле школы, в которой мы
занимаемся, обрезали тополя (в прошлом году от них было много пуха, весь
асфальт окрест словно в снегу), и они издавали такой божественный запах
оживающей природы, что у меня даже голова закружилась, нашло опьянение
какое-то. Я сорвала несколько веточек: почки вот вот готовы распуститься, ждут
тепла. И я, глядя на эти молодые побеги, как-то сразу обмякла вся, так захотелось
тоже тепла, ласки, любви...

24.03.1977. Четверг.

"...Ты где то далеко, но я с тобой,
Я знаю, что настанет этот час.
Мы встречу назовём своей судьбой,
Лишь пусть весна отыщет нас...

Я верю, что любовь всегда права,
Я ждать её всю жизнь могу.
Мне так нужны сейчас твои слова,
Как солнце моему цветку..."

Такое божественное солнышко, такая всепробуждающая весна. А я сижу за
письменным столом, и пытаюсь разобраться в дебрях капитальных вложений.

Вчера я совершила большое дело для своего тела: побывала в Вятских банях. Вот
где благость! Парная деревом обшита, сухая, поддают эвкалиптом, такое отличное
самочувствие. Раз 5 мы заходили в парную, усиленно потели, потом либо в
бассейн ныряли, либо, завернувшись в простыни, пили чай или просто отдыхали.
Часа 4 мы находились в бане.

27.03.1977. Воскресенье.

Сделала причёску в субботу с утра "Гарсон", модную на сегодняшний день, и все
мужики в Раздорах в эти дни были мои. Даже Слава не выдержал, сегодня пришёл
к нам в кружочек и на площадку. Жаль, что мне так некогда, уезжала рано, надо
срочно разбираться с кормами.

Дима меня пытался пригласить на костёр, говорит: "Будем, мол, отмечать две
недели, как уехал Лёва." Я рассмеялась, но всё же не пошла.