О доброте и прощении пострадавшей

В статье представлен анализ речевых фактов, актуализированных молодой женщиной, узнавшей о давней измене мужа. Это обстоятельство вызвало в ней состояния, которые представлены ее словами.

Текст оригинала в сокращенном виде приводится в конце публикации (цитируется из статьи О. Кеслер).


Психологический анализ слов осуществлен с целью показать то невидимое содержание внутренней жизни женщины, которое ускользало из поля зрения самой написавшей.

Выраженное прямо, открыто, честно является речевой генерацией, которая во многом  отражает суть происходящих в ней процессов.


В словах женщины налицо схемы как абьюзивного поведения, так и виктимного, и спасающего, но сама женщина явно не осознает это.


На момент написания сама она вся в роли то ли спасателя-спасителя от разлагающего всех и вся «душевного гниения», то ли она в роли борца за чистоту нравов, за верность и любовь, то ли в роли терминатора всего негодного и неугодного.


Мысль о том, что если человек развернется к своей речи, начнет ее понимать, то он обнаружит в своей же речи много нового о себе, он увидит те правды и истины, которые оставались для него в сумрачной темноте.

Зеркало речи – это особенным образом говорящее устройство.

Оно отражает управляющие человеком коды, которые человеком могут не осознаваться.

Но они, эти коды, есть.

Они работают.

У того, что виднеется в речи, есть, конечно же, и корешки.

Но для начала интересно рассмотреть вершки.




Далее будут выделены определенные слова, конструкции и предложены комментарии.




1 «Душевное гниение предателя».

Женщине очень хочется представить своего партнера человеком с гниющей душой.
Вопрос к женщине:
Процессы, которые представлены в вашем же тексте, Вы не хотите обозначить словами «мое душевное гниение» или «мое душевное разложение»?
Рассмотреть гниль в другом всегда проще и легче, а вот задаться вопросиком, не отражает ли зрелище данной субстанции что-то во мне самой – это уже невозможно, тут уже вся эго-структура на дыбы.
Черным и лысым может быть кто угодно, а я-то, ну просто само воплощение всего белого и пушистого.
Гниение в другом и в себе – они о разном.
Принципиально в этом случае то, что уж если явления называются такими именами, то имеет смысл мужественно для самого начала признать и в себе наличие подобного.
Если без иронии, то кромешный ад внутреннего состояния женщины как раз и оказался на поверхности.
Только этот ад обличен в речевые мантии прокурора, адвоката, судьи, блюстителя целомудрия, философа, знающего все о жизни и нравах.
И, конечно же, человек имеет право так видеть и так выражать свои мысли, и это пока единственный доступный ей способ восприятия: через обвинения, через защиту себя.



2 «… Пострадавшей стороне…».

Женщина постоянно называет себя пострадавшей стороной, но избегает воспринимать себя виктимом или жертвой.

Поскольку она не видит себя жертвой, то и не в состоянии признать, что вместе с этой ролью она выполняет и роль преследователя, и роль спасателя. Эти три аспекта всегда вместе.

Видит ли он себя стороной, которая погружена в абьюзинговые модели поведения со стороны абьюзера?

В статье, текст из которой цитирую ниже, психолог Ольга Кеслер упоминает о фактах физического насилия со стороны женщины: «И еще она призналась, что первое время она от отчаяния, закипающего гнева била своего мужа, а он терпел, так как развод для него - это что-то немыслимое, это катастрофа всей его жизни. Он всеми силами хочет вернуть доверие жены и сохранить семью».

Дело в том, что виктимы редко когда в курсе, что жертва, которая на первом плане (на авансцене), она всегда подтягивает и преследователя (палача, абьюзера), и спасателя.

И все три роли присутствуют в каждом из партнеров, соединившихся для проживания боли, страдания, например, через измены.

Пострадавшая от измены сторона, данная женщина становится активным персонажем, приносящим физическое насилие.
И уже мужчина является очевидным образом пострадавшей стороной.
Психические мучения одной пострадавшей стороны и телесно-психические другой пострадавшей стороны свидетельствуют о .

Вопрос: А если мужчина пошел бы в процедуру доказательства насильственных действий со стороны жены?



3 К вопросу «доброте и прощении».

Доброта и прощение в сознании данной женщины стали эквивалентами физического насилия.
Видит ли она не просто противоречие, а подмену понятий, в которые она свято верит? Есть выражение «показался ч… за ягодку», только в данном случае ягодку сделали чем-то иным, ее лишили ее содержания.
«Добротой и прощением» она размахивает как священной орифламмой и не понимает, что  злость у нее заняла место доброты, а отмщение подменило собой прощение.

На первом месте в тексте наказание, уничтожение, вплоть до физического, подавление не только мужского, но и человеческого достоинства в любимом когда-то человеке, в отце своих детей.

Не лучше ли написать:
Злость и отмщение пострадавшей стороны не помогут изменщику.

Действительно не помогут.



4 «Но «уничтожать» его я не перестала».

Вопрос:
Женщина понимает ли то, о чем она говорит?

Страхи, тревожность, свойственные женщине (в целом) объясняют стремление к экстерминации его, мужчины. Он, мужчина, связан в ее сознании с ее страхами жить, с ее страхами быть в этом мире женщиной, с ее страхами остаться брошенной, с ее страхами стать матерью и другими. Нет его, мужчины, нет и страхов, с которым он ассоциирован.
В тексте упоминаются «тревожные факты».
Уничтожить его - остаться без страха измены.



5 «Вина пострадавшей стороны».
Жертвы без вины и стыда не бывает. Вина мелькает в тексте.



6 «… Тяну третий месяц».
Созависимые отношения жертва-абьюзер с двух сторон.



7 «Степень доверия мужа к жене».
Приступать к раскрытию темы доверия уже не стану.
Скажу лишь пару слов, что доверие другому не может быть больше доверия себе самому.
Доверие либо есть, либо его нет.
Степени доверия не существуют, на мой взгляд.
Доверие включает веру, а вера включает знания о себе.
Если знания о себе у данной женщины таковы, как это отражено в ее же тексте, то верит она во что-то особенное, например, верит в себя уничтожающую.
Через фильтры своих знаний о себе и веры в себя, она воспринимает и его.
В себя она верит как в ту, в которой ни гнили, ни дури.



8 Обобщение о мужчинах: «… их душевная убогость. … гордыня, тщеславие». «Мужики, которые спят с другими женщинами, глубоко несчастные люди».

Видящая себя несчастной видит страдающим, несчастным весь мир: «Дуреют наши мужики и бабы, с жиру бесятся. То бухают, то изменяют».
Бывает же такое!



9 «Только личностная бескомпромиссная работа с самим собой им в помощь».

Не заняться ли спасением себя самой до предписания бескомпромиссной работы им (даже не ему одному!) в помощь?



В качестве вывода

Боль и страдание исказили восприятие женщины.

Захочет ли, сможет ли она изменить свое восприятие, себя, мужа, отношений –
это ее решения и возможности.

Жизнь этой женщины ценна в том виде, в котором она происходит.


И завершить хочется словами, которые когда-то я выразила в стихотворной форме:

«…
И слепым оставаться возможно.
И не каждый обязан проснуться.

И кому-то со дна не подняться.
И зачем-то всему это нужно.

И спящим пожить - не навеки.
И глаза приоткрыть возможно.
…»
 



Оригинальный текст с сокращениями (из О. Кеслер)


«Душевное гниение предателя начинается до фактической измены и человек этому не сопротивляется. Измена - это итог душевных изменений, начавшихся ещё задолго до часа «Х».

Мужчина часто культивирует измену, ошибочно принимая ее за личностный рост.
Доброта и прощение пострадавшей стороны не помогут изменщику.

Только личностная бескомпромиссная работа с самим собой им в помощь.

Они изменяют не потому, что у них нет другого выбора, а потому что так хотят.

Этого требует их душевная убогость.

Поэтому ДО измены в их поведении уже появляются гордыня, тщеславие. После измены они лоснятся самодовольством.

В общем, сначала появляется потребность в предательстве, потом человек подбирает объект вожделения и далее причину и оправдание своему поступку.

Вина пострадавшей стороны в том, что в преддверии измены она долго отрицает тревожные факты действительности. А игнорирование реальности не делает ее безопасной.

Я буду отслеживать его поведение и отношение ко мне. И как только почувствую неладное, буду обращаться за консультацией, чтобы разобраться, что происходит.
… Пострадавшей стороне (женщине с детьми) будет правильно выставить материальные условия супругу, … брачный договор […].

И мужчины, в большинстве своём материалисты, должны подтвердить серьезность своего намерения быть честным не только на словах «я тебя люблю», «прости меня», а «делом».

Но данный шаг должен быть обдуманным. Здесь важна степень доверия мужа к жене и его понимание: действительно ли он твёрдо решил быть верным.

Я до сих пор не сходила к нотариусу и не подписала документы, тяну третий месяц. Супруг ждёт меня.

Если я не смогу жить с ним, а документы мы подпишем, то это будет подлостью с моей стороны.

Однозначно, когда он сказал, что согласен на брачный договор, я начала больше верить его словам.

Но «уничтожать» его я не перестала. Я думала, мне это поможет, а оказалось недостаточным.

Почему мы верные?

Страх нами руководит? «Петенька, ещё раз изменишь мне, я тебя выкину и детей ты не увидишь».

Желание быть верным, вкус к верности - это образ мыслей, жизни. Я пытаюсь это донести супругу.

Мужики, которые спят с другими женщинами, глубоко несчастные люди. Они признают, что рядом с ними нет любимой, самой красивой, самой желанной и кичатся своими сексуальными победами.

Дуреют наши мужики и бабы, с жиру бесятся.
То бухают, то изменяют.
И я боюсь такой же стать потом, сейчас я пока в себе уверена».