тонкие пальчики медленного дождя трогают мир

уменьшительные суффиксы

молодые молодые
недалёкие тупые
одним в ухо
другим в рыло
нехай лезуть як-нибудь
щаз им плечико подставлю
и за ручку проведу
поддержу щоб не упали
поднесу какаву з салом
на периночку полОжу
одеялку пидгорну
мне никто и никогда!
мы по десять в юрте жили
и не знали где (п)халва
воевали побеждали
в космос белку отправляли
голодали и бухали
и страну свою просрали
что ж теперь кусать свой локоть
и чужой зачем кусать
будем топать как придётся
доедать ломоть свой хлебца
и супец хлебать без мяска
как зверёк в берложке спать
без простынок и соседства
тела тёплого в сиротстве

родину свести до крошек-
родинок на теле мира
до креста уменьшить веру
небо звёзд до монитора
и плевать словцом солёным
как в копеечку в белсвет


вечер

Почему так больно болит ветер,
Почему за утром так быстро вечер,
И куда мне деть своих пальцев ключики,
Может быть, под мышкой им лучше быть?
Спрятавшись от мира, слова ми падать
- пребрать их ягодки все губами.
Не спешите вниз не катитесь дальше,
Под коленки ключики пальцев прячу –
Не желайте больше, чем вам положено.
Улыбнусь. Улыбкою время сморщу.
И за лучик падающего солнца
Зацепившись тихо, сникает вечер.


расправляющий неокрепшие плечики

тонкие пальчики медленного дождя трогают мир
тишина не предвещает совсем ничего
все приглушили звук
сирена мяукнула и заткнулась
стук за стеной робок словно боится привлечь
люди по лестницам бегут касаясь едва
думают - пронесёт - мир не заметит
топает и грохочет юный небитый пока ещё
обходящийся утром без бритвы - один-два
мир видит всех и всё мир выбирает жертву
мир или Бог или случайность или твои грехи
прошлые тайные спрятанные забытые
видишь ли
( тебе никогда не узнать
что чувствует мать убитого в Керчи
или взорванного в самолёте
или мать ребёнка с отрезанной головой которого
бегала свихнувшаяся нянька с востока )
ты не хочешь думать об этом,
откупаясь копейкой в метро,
или вынужденной добротой пропуская хромающего вперёд
( одноглазого, безногого, скрюченного, с горбом,
старше тебя на десяток лет шаркающего,
потерявшего ум идиота )
ты из балбесоидов что селфятся с воплем чиииз
ты всю жизнь катишься с горки вниз
попадая в охапку счастья
твоё завтра стучится с той стороны окна,
в дверь пытается влезть между ног шелудивым псом -
не бойся его, не думай о нём...
и тогда...
оно так быстро свернёт тебе шею,
что не успеешь понять, что произошло.

Нежный ветерок обвевает тоненькое тельце дерева,
кажется, это ветла, рядом стоящий тополь сдох,
за лето не выдал ни листка, отпилена вся верхушка,
бившаяся - я помню - в окно так свирепо,
словно хотела бродить хозяйкой по дому,
теперь сверху виден крашеный белым пень.


лиловый негр ей подавал манто

старики пердят - им наплевать,
старики носят тряпьё - им всё равно,
если придёт какая-то фря и пообещает -
а вот: я искупаю тебя в ванне с розовыми лепестками,
вытру досуха неторопливо, а потом будешь возлежать
на шёлковых простынях сиреневых,
нет, стального цвета, нет, всё же сиреневых,
он пошлёт её очень далеко
со всеми её путешествиями и сафари
нет, конечно, бывают идиоты, я не спорю,
рванут и помрут, не долетая до взморьев-пирамид.
это стишок не для стариков, а для тех,
кому всё внове и в кайф,
сходи с ума, валяй дурака,
но повышаемый с каждым годом пенсионный возраст - ХЛОП!
а у тебя ни копейки в загашнике
ни этого, как его - стажа, ни накоплений на гроб,
вот тогда... ты поймёшь,
что любые планирования - ерунда.
а давай, я тебе погадаю по ладошке:
эта линия говорит, что ты скрытый гений ( идиот),
а эта, что тебя полюбит красотка ( уродка )
ну, ладно, давай я расскажу тебе, где спрятан клад.
только нужно копать насквозь от Австралии до Канады,
ну чо такой нерадостный никогда, ни в каком возрасте -
это плохой, характер, он на самом деле хороший,
ты можешь так заорать, что от страху помрёт даже крокодил,
выживешь, где угодно, тебе наплевать,
фильмом про зомби тебя не напугать,
у тебя сосед и его пять сестёр и братьев
с перепоя выглядят так же, только базарят по-нашему -
дай прикурить, даёшь, стараясь не прикасаться,
увидев твою стеснительность он обнимает тебя,
уводит к себе наваливает на тарелку чего-то и говорит - ешь!
посидишь пять минут и уходишь почтительно, всё равно
не дали ни вилки, ни ложки. когда построим коммунизм,
все, у кого нет на счету миллиарда, будут объявлены зомби,
так что лови момент или не лови - дело твоё.


без разумения
http://www.stihi.ru/2018/04/07/3604

Бывалый кореш был у мня -
сказал Федул Копытыч,
и шёл избыточно звеня
мастер дел пыточных -
Коврижкин.
Чем не доволен ты, дружок,
застыл, - я всем и с детства
доволен, не крути
мне ухи-пальцы, адвокат
здесь где-то по-соседству
живёт, Заточников, кажись,
а, может быть, Утопкин.

Дал пенделя мне гражданин
начальник. Так распухнет
до вечера его нога -
всем пенделей давать.
Начальство Бы! оберегать
от нервных потрясений
давно пора, а мы, как тварь,
всегда без разумения.


праздноваляющееся

и я была задорно-доброй
и отчуждённо-злой и всякой
хотеть сказала - разной - визги
последуют здесь мы нарушим
последовательность и гнетущесть
трусить половички с балконов
не стоит ведь под ними люди
порою бродят по делам
и праздно шатаются на тех что
не по делам наверно можно
но различить их трудно нам

http://retrostrannik.blogspot.com/2014/01/
google хохмит: Вместе с "праздноваляющееся" часто ищут
радиодетали дубна
дубна форум


пустое как

шелестел сплетался
был в отзвуках слов пытал ся
отражения в зеркалах не замечать отворачивался
а они находили всегда всё равно
налетали и били и бились
о воздух который не получался
застывал застревал
но кто-то погладил не по голове
просто погладил мир лучом солнца
или утром или звуками - ааа и ооо
откуда? -
и всё
сказали может быть ещё десять
а нет так пять
а нет
так просто переведи мир в секунды
в биения
выдохи-вдохи
научись считать иначе чем раньше
тук так
нет
привыкать к себе сквозь мгновения
тянущиеся тысячи лет
на ощупь сначала потом сквозь крепко стянутые щели ярости света
смирившись с собой другим пятым десятым стотретьим
видеть как не могут привыкнуть те что живут в параллельном мире
в другом прежнемритме
слишком нелепобыстром

\у меня впереди миллионы непрожитых слов
нерасслышанных непрочитанных никем не тронутых
всё в копилку - ярость гнев и разочарование и растерянность и капельками просачивающаяся сквозь поры ( времена, стены бетонные, расстояния, нераспознавание, отсутствие знания веры надежды - непроизносимое - выдох-вдох - простолюбовь -
это такая религия
иначе тебя словно нет
ликование бликование - о! запахи маленьких слов собираю пробую их на вкус растираю как колера растворяю то эдак то так трогаю кисточками ворсинки бумаги
кадмий охра сепия ультрамарин умбра сиена краплак как в животе тепло это словно из букв слоги из слогов слов смеющихся острова одиночек кружится голова надо устать устать спать не пускай меня во вчера


струнам кажется, что они музыка

хозяин скрипки спит,
а может бродит где-то
или утратил всё -
страсть, технику, работу,
а ты ведь так привыкла
из под смычка скользить,
что дерзкий повелитель,
и дико вырываться
испуганными звуками,
то нежно и податливо,
то грубо-искушённо.
покой, затишье, сплин.
но музыка есть ветер -
сегодня есть она,
а завтра нет её


мне нравится процесс

Поделим цель на части доступные
и достижимые с изяществом обломовским,
а не сверхнапряженьем Штольца.
Штольцы отбирают вечно
разнообразных целей результаты,
но вот отнять процесс не могут
мечтательно ленивый и... дурацкий -
что жизнь! и персик, и коварство,
и хитрость, и потеря веры,
и боль, и голод, и похмелье,
канатоходца шаг привольный,
а не конвейер


откусишь, вид портящие, узелочки

Лет через десяток всё тише и проще,
и сглажены все вензеля-уголочки,
и вышивка стёрлась, но если ткань плотная,
ты новый рисунок наметишь в работу,
а прошлое где-то за тем поворотом,
никто не разделит его, если только -
один ты останешься, правду смекнувший,
но, ради живущего, спрячешь концы,
откусишь, вид портящие, узелочки


варигоршочек

позатихли все мои старикашки
кто не помер лишь шебуршится хило
кто вчера орал тот сегодня в телик
не таращит глазки а лишь уныло
перещёлкивает каналы связи
со вселенским разумом разорвав нахрен

не скучай не плачь не чеши коленку
это лишь ритмичная пересменка
а когда отвалятся все кто мимо
новичкам понадобятся терпилы
из оставшихся на плаву всезнаек
а мы здесь как прежде варигоршочек
свою кашу варим из слов-словечек
и когда скомандуют не вари
у двери на выходе оглянувшись
улыбнёмся новеньким дикарям
что из книжек будут мастырить душу
всем назло невзорам и соловьям


револьюшен

Сначала растащить усадьбу
на части ровные. Ну, тем,
кто мужики с войны - побольше,
а бабам по бархатной портьере
на кацавейку - хай вышивает
крестиком ведмедиков,
самым горластым по кастрюле.
Запасы еды - в подпол себе,
когда поели - раскулачивать того,
кто всё поесть не торопился
и всякие на зиму захоронки,
хорёк, творил.
И так по краешку, по мелочишке
дойти до нищеты полнейшей.


творческий кризис

от твоего молчания
растрескались мои губы
расслоились ногти на руках до ног ещё не дошло
волосы выпадают клочками букв
ты пытаешься прочитать название текста
зеваешь не доползая до середины  -
ты ли так неудовлетворителен как читатель или я урод
это тайна
мне всё равно
или не всё равно
я ведь не разрушаю твою самопоглощающую уверенность в себе
а что ещё остаётся когда
взъерошенное небратство текстов
наступает на грабли рассеивается
идёт в обход берёт пленных
захватывает королевство
высоту или скворечню - снова не ту
хоронит слова в книгах
им там темно
о боги! никто никак
не раскроет на той страничке где -
( не получишь координаты ) слова
уравновешенно чистят картошку жарят масло скворчит
пахнет как на вечеринке нищих ангелов
кто-то невидимый хрумкает огурчиком малосольным
вылавливая из банки чесночину подкрашенную рассолом
в неповторимый вкус а что ещё
слова раскуривают сигаретку каждый свою
сидят поблескивая хищно глазами наметив цель
похрапывает бумаги лист он чист и безумен
охранник с подловатой усмешкой повторяет пленное слово -
"количество" - ему не нальют
вот смотри - я купил дочери ободок... ободок ободок
она его не взяла


моё

моё всё равно никто никогда не увидит
иногда меня это дико радует
и я бегаю по комнатам напевая дурацкие оуа
иногда я вдруг загрущу и мне хочется
чтобы кто-нибудь заглянул в моё
хотя бы в его самый краешек
и тогда я пою бум-бум тара-рам
иногда я прихожу
а в моём бродят и всюду следы ног в сапогах
даже разуться сленивились
и швыряют в моём всё со стола
я в это моё больше ни бум-бум долго
пока не повыветрятся все их чужие запахи
иногда через год оно снова моё
потому что им всё равно
что там таится
за стенами под половицами за потолком за облаком за небом за тишиной - моё


закапыватель снов

после снегопада водопада бурелома слов
с ним произошёл реальный затык - он решил
глупый
другие всю жизнь промолчав - ничего
помирают свободно как на крыле а он
страдал и выл и тосковал и кусал одеяло ночи
паук нищеты терзал его
таракан безмолвия шевелил усиками нагло
бабочки и мотыльки чужие совсем
шарили пространство собой
животиками наглыми и
пелеринками крылышек и надкрыльц жучки
а мыши а мыши сплошная наглость и те ушли в поход
пташки давно замолкли только гудки опасностей
и тусклость бессонности утр -
недр дня


вы здешний или приезжий?

Всё выходило поперёк, это такая методика.
Помня о чём-то ином, всегда возвращаешься на шаг обратно,
Чтобы вспомнить внезапное.
Правда всегда подгорает,
У неё нет желания быть правильно
Приготовленной и свежей.
Вежливость так затягивает,
Что поясок прищемлен в дверце любой -
То ли в лифте, то ли...
Я лежу распластавшись на ладонях всесведущей вечности
Она тащит меня то в прошлое,
То в будущее
В две одурительные беспечности.
Вышла... пошатываясь...
Зачем-то прибитые гвозди расшатывая и гвоздодёр
Так приятно поблескивал в ладони.
Немцы всегда офигительный делают инструмент.
Чёртовы фрицы, германцы, айс момент, я все гвозди легко повыдерну и Оно схлопнется.
Иначнётся иной
Розовый или голубой Пикассовский период, или поплывём как Шагаловские любовники над своей собственной головой.
Пой ласточка, играй фанфаронь, расстрачивайся на внезапности, выпучи глазки свои на меня, я тебя раздолбаю, у меня ещё есть клей-фиксатор, я весь мир покрою ламинатом-линолеумом, залеплю все стены обоями или напылю мраморной моющейся крошкой.
Вошь я. Я ничего в этом мире не стою
Рулон за рулоном меня
Скручивается и стонет.
Обрезки и то кому-нибудь не сгодятся.
Кланяюсь, - оваций не нужно, я не терплю махинации с недвижимостью слов, мои любимые мной неозвученные ещё махинации.
Вкратце, если всё рассказать, то надо сначала всё нейтрализовать, потом сглаживая углы, вытягивать то, что возникнет из вулкана, гейзера, выхлопа, вы
здешний или приезжий?


магия потусторонних душ

Истрепались все говоруны,
( флаги истрепаться не успели )
всю икру всех рыб почти доели,
ждут, в какую сторону рвануть -
на гору залезть, а может, в щели
прятать тельце, души обмелели,
плавают легко от цели к цели
неоформленной, намеченной пунктиром.
Ох! да встань же богатырь манилов,
скалозуб-герой минувших войн,
приосанься, а всего сильней -
чичиков-борец за душ слиянье,
о сиянии ближайшего начальника
песню благодарственную пой.


дом утюжком

если овцы поели траву вокруг
снимаешься и переезжаешь
если место и люди тебе доставили боль
переезжаешь
любимое всё забираешь с собой -
реку мосты и львов и дом утюжком


всяческие излишества и идиотизмы

обожраться элементарно,
сидя на дереве, спелой вишней
расплёвывая в пространство бездонное косточки...
бездонность схлопнулась -
на! пакетик мороженной сливы
будь, сволочь, достоин
всего, что ты истребил
а у меня есть тарашка сушёная, мнооого, хошь поделюсь ))


колпак желания

любой автор
( это правильное слово? или надо -
всякий или каждый? да ладно )
может творить всеядно нелепо дико и безоглядно
безухо бессметно великолукски бездушно
сметливо ( сметаной испачкал уши )
всеохватно и неприметно
если его не накроет колпак же
лания прочтения кемто

дальше всё стёрто спилено удалено:
дикий кемто не пытайся продраться
сквозь нерасшифровываемые буковки глазками
кемто улетай - насажу на спицу
будешь плавать в моём аквариуме
розовые ладошки с той стороны
прилепливая к стеклу
с шёпотом-вереском-визгом - ууу


шкатулочка без ключа

А если ты совсем вне текста,
а тексты мимо проплывают,
как строчки или образ, с детства
в башке засевший - не столкнуть.
А кто здесь главный, кто порожний?
К кому мне обратиться с просьбой:
пустить погреться. За окошком
орут и пляшут, и лезгинка,
и запах шашлыка. И Некто
пронзителен, как будто штопор -
вонзился в пробку в предвкушении,
вращается, весь в ней - а толку?
Цвет, запах, льющаяся струйка.
И ни глотка, замри на вечность!
Всё можно опустить, как лишнее,
оставить только послевкусие -
и не похмелье, и не сытость, а что?


привычные разочарования

Возвратившись
в привычный грохот улиц
и ночные вопли ликующих сограждан,
он, наконец, уснул, подобно
младенцу у груди мамаши -
в деревне пять ночей не спал
от тишины гнетущей, дикой.
Выглядывая из окна,
встречал глаз бешеной луны
во двор свалившейся,
как будто
хотела мыть она в корыте для компоста
свои серебряные ножки.
Тучи
буквально лезли в дом.
Собака
величиной, наверно, с лошадь
с утра спокойно положила
ему на плечи свои лапы
и запахом вонючей пасти
едва ли в обморок не ввергла.
Он всё равно упал - дрожащей
рукой прикуривая винстон
вишнёвый, временно забылся...
Засобирался, заскучал
и в город поскорей вернулся
к нормальным звукам и достойным
разочарованиям


лёгкость небытия

Когда вокруг сороковатки,
сто ватт, бесспорно, истерят
назойливым своим мерзавством
и светом явно азиатским.
Собачек Павлов отпустил ( в расход ),
сам растворился в прошлом нервно.
Пришло совсем другое время - виват!
Глаз голубой пуст и проверен -
мерцает. Свой эксперимент
на всём доступном матерьяле
сегодняшний эквивалент
учёного безумно ставит
и приучает массы к мысли,
что happy end - вкус эгоистов


память поникла

память поникла совсем перестала
сначала пересыпала что-то залётное
тихонько копала норку себе и всем
оставляя любимые тающие слова -
сомик солнышко мурава
пламя жар дождик холод зола зола


будешь любить или всё остальное

ты для себя исключительнейший объект изучения
часто мешает чужой-родной-посторонний взгляд
но
ни от кого не зависишь ты
можно миллион при(о)думать зависимостей
от погоды от надёжности близкого человека
( его /твоей/ далёкости и недалёкости )
часть из них выдумана на n процентов
часть надо выследить если есть время
и главное есть терпение и желание
( кого исследовать если не себя? -
объект изменчив дико и всё время при этом - вот )
потому что из любой "ерунды" твоей жизни
трёхлетнего детства или вчерашней
можно вырастить в уме и опосредствованно теле
и снова значит в уме -
прелестный цветок или янтарик
оглаженный солнцем ветром и морем
и ловко укладывающийся в ладони -
выглядывающий прячущийся хранящий твой взгляд
своим глубинным теплом
или пустыню до горизонта вымершую совершенно зимой -
величайшая тайна крохотной неукротимости
как захочешь так и будешь любить или всё остальное

извлекать опыт презирать терпеть ненавидеть забывать
смешивать ли миры смешивать напитки карты цвета слова
не надо наезжать на себя словно танк ( надо но редко )
исследуй себя со всеми тонкостями и методиками
выдуманными на миг и отобранными на день-два на года


после одиннадцати

пытаясь тобой оживить трупики бывших желаний
он произносит трупики бывших стихотворений
ты же такая такая готова лететь на пламя
на будущие трупики наплевав разочарований
а-ха... - выдохнешь второпях себя такую такую
лёгкую незабвенку и станешь ( не становись ) унылой
и во всё заранее проникновенной видящей наперёд
не начавшееся
                по венам снуют кровяные тельца
мысли снуют беззащитно - хоть какое-то развлечение -
лучше ли завести пса чем безобидный роман
родила бы ещё дитя - никто не позволит милая
пойти на такой шаг ревность прежних детей -
прежде всего и ценности что дарует свободное время
от которого ты отвыкла боже мой с шести лет...


ты разучилась с тех пор быть совершено свободной
внешность ещё раз внешность опять же внешность
для девочки - всё
ум заперт внешностью в клетку а у парней всё то же
только им нужно драться и получать по роже -
или отстойно ругаться съедать кого можно на слове

между капель дождя тот кто рискнёт просочится -
огребёт однажды по полной - за облегчённость пути
не вздумай не заплатить...

синички твоих ладошек ловят последние крошки
снега что после одиннадцати становятся дождиком

ты ещё можешь успеть не запрыгивать в электричку -
пусть она едет к чертям стань наконец собой
плавно я ухожу в стену меня здесь не было сбой
электропитания всё знаешь сама и вычеркни
из памяти все телефоны что
спам


достоевский сон

свалиться совершенно легко можно было в обе стороны от идеально размежёвывающей оба бреда линии дороги тропинки эскапизм с завязанными глазами и набитым ртом всё время чем-то но молчащим и бурное со всеми братание мышкинское безумное всегда приводящее к нелепице и в итоге к разрыву отношений если не к гибели почему достоевский? он всегда боялся не успеть сказать нечто главное ему некогда было перечитать потому что уже новая идея не его а его героя овладевала им без остатка
потом снеткины неточки незвановы ксении и анютки расставляли множество запятых в его тексте что разобрать могли лишь они бегущие буковки должны были превратиться в право на пищу телесную после распечатывания их в журналах благотворительность ли это добрых господ или он правда гений этот неумытый любящий внезапно и дико и вмиг меняющий тебя на другую страсть всё равно к чему или кому - самому непотребному мешающему тебе отдохнуть минутку человеку всё падшие и падшие толпы падших словно приблудных котов псов мышей клопов комаров и всем даровано кормление и свобода доживать их никчемные жизни а твоя им размазана по бессонным ночам брошена под ноги кому попало в грязь не поднята свернулась в комочек рыдающий и лишь после этого им замечаема и вновь растоплена дикой неповторимой нежностью единственной настоящей в мире
во сне достоевские сменяли друг друга истеричные рыдающие и вдруг в совершенно непредсказуемом месте впадающие в пароксизм счастья для которого им казалось и не нужно ничего кроме возможности выдыхать слова на лист со скоростью неприличной для степенного решительного вершителя судеб своей и окружающих уничижение и в нём плыть равным пылинке в луче стащить из под носа готовящей есть блин и щепоть начинки - постой я же сделаю всё вкусней в сто раз я не хочу лучше - хочу сейчас именно а потом не хочу совсем потом пусть другие
достоевский сон повторится ли? что я вчера сделала такого чтобы всю ночь он пил мою кровь и делал меня такой счастливой во сне какой давно не бывала я? нужно последовательно все шаги повторить по-плюшкински и тогда всё повторится? он хохочет над моей нереальной серьёзностью хохочет и лопнул в воздухе разлетелся на миллион вдохов выдохов
нет не буду - чтение меня расстроит несовпадением сна и букв
остаётся лишь ждать смиренно...щазззз
все взаимоотношения расписанные на здравствуйте извольте он пронизывает насквозь
это как любоваться прелестной дамой кормящей крошками булки голубей важно переваливающихся дерущихся за отщипнутый и брошенный им кусочек вдруг подойти и впиться в её влажный смеющийся рот поцелуем убить её всю измять размазать сожрать а потом прочесть на следующий день в газете что известный русский писатель достоевский был избит дамой зонтиком свирепо и до крови едва ли не до потери им сознания но даму оттащили от бедняги впрочем он не предъявил ей никаких претензий все мирно разошлись и взлетевшие голуби вновь опустились бродят подбирая крошки деловито словно и не летали никогда
дама вспоминает о нём со страстью или с отвращением или с негодованием?
счастье достоевского это именно счастье безумного плюшкина которого лишили вдруг насильно всех его верёвочек на которых он распят был и подарили не нужный ему и не понимаемый им мир вне его каморки он не в силах начать собирание своего прежнего порушенного драгоценного вонючего никем кроме него не ценимого мира заново агрессия солнца и окружающей юности свежести добивает его порой но и отпускает на свободу наконец
вкус чая великолепен утром к вечеру превратится в просто воду что тебе притащить к чаю? ничего так будет пусть вкусно очень никак не могу напиться


напишет эпохалку

Саня хотел написать что-то эпохальное ( чёрт, пиво какое-то - столько пены, словно его ради пены сварганили, конечно, саня не верил в честное пиво уже давно, но столько пены! это уже наглость, вспомнил какое-то импортное дерьмо, там вода с порошком и шарик, который при открывании банки что-то сотворяет буйное и производительность пены возрастает, просто прёт пена из банки, как чёкнутая, помру я от этой пены, но ничего - пена осела, и пиво норм оказалось, просто аккуратнее надо, нежнее, не трясти бутылку - и всё ). Чтобы написать эпохальное нужен псевдоним. Саня бродил по делам, по городу, по работе и поискам заработка поудовлетворительней, нежели текущий, чё там течь то, еле накрапывает, и Саня в уме менял фамилии себе для того, чтобы текст эпохальный писать, когда найдёт. Смердяков Саня, Свидригайлов, - ох, крутые штуковины! Интересно, твари-помещики обзывали так своих рабов или рабы сами себя увековечивали незабываемо, Обломов - тоже хорошо. Саня перемещался, выполняя свои функции, перевоплощаясь внутренне и подстраиваясь под ИМЯ! Вот Крыжин, например, или Крыжовников или Крышкин, по звучанию - рядом, а как человек разн. Ой, как разн. А там ещё аллюзии всякие - замени Крышкина на Покрышкина и - ага. Охота прямо в десятку влупить, возьмёшь не то имя и не вытащишь потом лапки из него. И эпохальное произведение не прозвучит. Даже напрягаться нет смысла, броди себе каким-то Прыгунковым и бормочи под нос -
летит жучок плывёт плевок
левее ног бегущих мимо
а лужа так неутолима
всё пожирает что вольют
и свалят даже чую кожей
вблизи неё какой-то зуд
словесный
меня от этой лужи прёт
словно от экстази

или Непрухиным -
грядёт гряда унылых полдней
а дни вбирают их в себя
под вечер полня звуков тонной
уйми меня или наполню
я время стонами и воем
губя всю живность вкруг себя
Эх, хороша фамилия Удальцов, но ведь не потяну, и при переводе, нет, они не выговорят ни черта, испоганят только имя. Пушкину тоже в этом отношении не сладко было, потому и славы нет той, что - Dostoevsky или Brodsky, вот что значит правильная фамилия, балбесы. А ты мне - Pushkin-Pushkin. Ладно, отдохну, пока, а, может, дождусь, когда пиво нормальное вернут. А порошковую дрянь отменят - сказал Саня, превратившись на секунду в девочку Фролову Настю, спел напоследок -

сколько в мире в небе
чудного дождя,
я машу руками,
улетая вся
хлопнул дверью и был таков.