Без обмана

Декабрь близился к концу. Начальник царской канцелярии, как обычно, вызвал к себе летописцев, чтобы дать  главный наказ.
- Вам, конечно, не впервой, но считаю долгом своим напомнить: описать события уходящего года следует подробно, точно, правдиво, но в то же время кратко, чтобы у потомков хватило терпения дочитать до конца, а не бросить посередине. И чтоб без обмана, а то… Я понятно выражаюсь?
Летописцы согласно кивнули.
- Тогда идите и исполняйте. И не забудьте заглядывать в календарь, а то получится, как в прошлом годе…
Летописцы переглянулись и опустили глаза.
- Вот именно, - закончил речь начальник царской канцелярии. - Я на вас надеюсь. И он тоже…

Летописцы своё дело знали и исполняли исправно, хотя всякое бывало. Когда тебе выпала честь писать историю державы, надо понимать всю ответственность и не позволять себе всякие вольности.

«По царскому велению я, смиренный раб Божий Прокоп, пишу истинную правду о текущем годе. Времена нынче суровые и тяжкие, на самом переломе стоим, чего дальше ждать - неведомо. Лютый ворог обступил со всех сторон. Кто прежде в соратниках был, разбежались, будто с нами и не были. А наш беглый люд, в иных местах поиздержавшись, уморился выкобениваться  и уж назад помышляет. А народ, крепкий в силе и в вере, за себя постоять может и за державу тем паче. Закрома наполовину пусты. Надобно пояса затянуть потуже. Бедствовать причин мало, но хотящих пустословить об убытках много.  Солнце встаёт на востоке. До Рождества доживем. А после и до Крещения Господня…» - начальник царской канцелярии, прочитав эти строки, задумался. Вроде так, но как-то не так. А что там другой написал? Поглядим. Почерк у него красивый, с завитушками.

«Не токмо по веленью царскому, но и по хотению души своей, я, грешный раб Божий Лука, пишу виденную мною правду об убывающем годе. Труден был, на прочность нас испытывал, пряниками не потчевал, а потому сделал нас сильнее. Когда окромя себя надеяться не на кого, сам себе хозяин. Много было разного, но отрадного больше, нежели худого.  А надежда на выправление завсегда есть, когда народ знает, чего хочет, и стоит за правое дело. А которые не знают, те теперь уже далече. Закрома наполовину заполнены. Бедствий да лишений не терпим; а надо будет - и потерпим, ничего, мы привычные. На западе-то каждый день закат, на востоке же рассвет - как Господь управил. Народ в трудах праведных и в надежде на справедливость ждет праздников и готовится к ним, потому как душа веселья просит и отдохновения…»

Начальник царской канцелярии почесал в затылке. Какую летопись царю представить? Вроде, и тут всё так. Да как-то не так, чтобы совсем. Вызвал он к себе отставного писаря, который теперь другую службу исполнял за вольнодумство, хоть был умным и во всём разбираться умел.

- На-ка вот, прочти, Петруша, погляди, где тут правды больше, какую грамоту царю представить? - сказал он весьма ласково, хотя с этим писарем обыкновенно бывал строг.
Прочёл Петруша, ухмыльнулся и говорит:
- И тут правда, и там. Как было, так и написано, без обмана. Не врут летописцы.
- А царю-то какую подать?  Не попасть бы в немилость…
- Ну это по обстоятельствам. Коли царь хмурый встанет, то от Прокопа. А коли с утра весёлый да царице подмигнет, то можно и от Луки.
- А что скажут потомки?
- Ничего не скажут. Они всё переиначат на свой лад.