Странная заметка

         Слишком странная заметка, для того, чтобы попасть
                в общий сборник.


    Как-то вечером, смотрю: Наталья какую-то «висюльку» на цепочке,
на шее примеряет перед зеркалом. «Висюлька» на шее, но крутит Наталья
перед зеркалом задницей.
   Стало любопытно. Подошёл…
   - Ого!.. А тебе этот «гимнаст» зачем?..
   - Обалдел?! – В ответ. – Это же… это…
   Запнулась, не может правильных слов подобрать.
   На шее висит цепочка, а на цепочке: крестик с объёмным распятием.
Красивый, большой. Разумеется – золотой.
   - В религию подалась?..
   - Нет. На работу сотрудница принесла… недорого. Сказала, что
освящён… там… где-то… в какой-то лавре. Пригодится. Будет помогать…
- Гладит распятие пальчиком, внимательно рассматривая, весьма тонкую
работу. – Ты этого не понимаешь…
   - Что тут понимать? Чтоб он «помогал», тебе придётся в католичество
обратиться… сестра моя…
   В ответ – быстрый, недовольный взгляд на меня.
   - Это католический крестик, не видишь разве?.. Ты католичка?..
«Наши» таких не носят, «нашим» такие не помогают…
   Видит, что я шучу, но ответный взгляд: серьёзный, задумчивый,
сердитый.
   Сняла с шеи, кинула в свою сумочку.
   - Вот ты гад! – шёпотом, глядя мне в глаза, - где ты взялся на мою
голову?!

                ***

   Примерно, через неделю…

   Обратил внимание, что в её доме появилась икона. Стоит на полке, на
фоне книг – сияет  золотом.
   Спросил Наталью; «Что это?». Достала из-под кофточки крестик.
Нормальный уже, обыкновенный, без излишеств.
   - А такой тебе подойдёт? - Показывает мне его с иронией.
   - Мене… это… всё не подойдёт! Религия – опиум для народа. Меня этому
ещё в детстве научили. А вот у тебя на работе, судя по всему этому,
- тыкаю пальцем в икону, - уже совсем «подгорает»? Думаешь – спасёт? 
Думаешь – поможет?

   Сели ужинать. Достал из шкафчика коньяк, разлил…

   - Давай, матушка, причастимся святой водицы… - смеюсь, ёрничаю.
   Со мной так иногда случается. Если «заведусь», остановиться уже не
могу. Долго меня потом «несёт».
   - Ты Библию хоть читала? Знаешь, что там написано?
   - Отвали! Дай поужинать спокойно…
   - Там же сплошные заповеди; не укради, не возжелай, не прелюбодействуй,
не завидуй, не обжирайся на ночь, не обманывай близких своих… что там
ещё?.. Не убий, кстати…
   - И к чему это последнее твоё «кстати»? – Удивилась.
   - А к тому это, кстати, что там, в писаниях этих, сплошные «НЕ».
Нельзя – то, нельзя – сё… ничего нельзя. И все эти «нельзя» - без
объяснения причин. Нельзя и всё! Старший так сказал-приказал, как в
детском садике. Хлоп палкой по рукам! Не лезь! Нельзя! Условный рефлекс,
как у собачек Павлова, в людях вырабатывают. Чтоб слушались и
повиновались, своей головой не думая и лишних вопросов не задавая…

   Наталья смотрит на меня, криво ухмыляется.  Демонстративно  держит
в руке пустой бокал.  Добавил ей слегка. Себе: всё остальное вылил,
до краёв получилось. Пришлось отхлебнуть, чтоб не расплескалось «по
дороге». Пожадничал…

   - У Русских всё по-другому было. – Продолжаю воспитательную беседу.
-  Помнишь? Как там это?.. Направо пойдёшь – славу найдёшь, а голову
сложишь. Налево пойдёшь – бабу найдёшь, но коня потеряешь. Прямо пойдёшь
 – счастье найдёшь, но чего-нибудь обязательно потеряешь. А на месте
останешься – мхом обрастёшь и ни хрена не получишь…
   - Не много вариантов, и к тому же странных.  А без потерь, какой-нибудь
есть?
   - Не помню. Но есть ещё один. Назад вернёшься – «по шапке» получишь…
   - Почему – «по шапке»?.. Зачем?..
   - А не для того тебя на дорогу ставили, что бы ты назад возвращался… 
Понятно? У нас всегда была свобода выбора и понимание – что за этим
выбором последует. Понимали последствия от нашего выбора и принимали
ответственность за него… за наш выбор. Всё по-взрослому было: ты
заварил – тебе и расхлёбывать… «накосячил» – отвечай. Если чего-то и
«нельзя», то понимали – почему. Понимали: почему чего-либо не стоит
делать. Если соотнести это всё к выше приведённой, Библейской концепции,
понимаешь, в чём разница? Мы всегда знали, что делаем. Понимали, что
делать стоит, а чего - не стоит. Пони-има-али, а не потому, что сверху
нам спустили какое-то там «нельзя». Понятно?
   - Понятно, всё понятно. Ты эти сказки про витязей на распутье,
во-он, Сашке рассказывай. Мне это всё уже давно не интересно.
   
   Санька сидела с нами. Молча, хлопала своими глазами по нам, не
понимая: об чём речь за столом?
   
   - Сказки?! Хорошо хоть сказки нам оставили… не всё «зачистили».
Это не сказки, милая, это мировоззрение, мировосприятие, мироощущение…

   Наталья, откинувшись на спинку стула, расслабилась. Допивая коньяк,
смотрит на меня, улыбаясь. Взгляд знакомый – ироничный: давай-давай 
мол,  продолжай, послушаем.
   Люблю её в такие моменты. Красивая. Но главное – не мешает мне
«развернуться» во всю ширь, не спорит, не перебивает.  Наверное, что-то
такое понимает в мужчинах…
   Я, привстав со стула, потянулся к ней через стол, нагнулся, поцеловал
Наталью в нос (до губ не дотянулся), плеснул в её бокал из своего. Сел.
Поправил на столе опрокинутую, сдвинутую посуду. Санька ошалела от
увиденного и услышанного…

   - Это не сказки, - говорю уже ей, - это наша: глубинная, народная,
природная философия. Сейчас это мало кто понимает. Потому как, - теперь
Наталье, - какой-то Гад, «подсадил» нас всех на Библейскую концепцию
заветов-заповедей. По ним и живём. Даже не осознавая этого…  условно-
рефлекторно. В Бога не верим, в церковь не ходим, но живём по заповедям.
Они «зашиты» уже в наше подсознание. И самая интересная из них – нужно
каяться! Всё время, непременно каяться, за всё и за всех…
   Возможно, это даже какая-то своя, извращённая «свобода выбора» у них…

   Я задумался. Коньячные пары в голове этому успешно способствовали.

   - Делай, что хочешь, не забывай только вовремя «мзду» в «дом Божий»
заносить… и каяться в грехах своих. Не согрешишь – не покаешься, как
известно. Живи, как хочешь, Бог всё стерпит, всё простит... Ты только,
главное, про «мзду» не забывай для служителей «дома Божьего». Билет в
Рай недёшево стоит, не всем по карману…
   И по грехам своим, ответ в Раю перед купленным Богом держать будешь,
а не перед теми, кто от грехов твоих пострадал… здесь… в этой жизни… на
этой земле…
   Ну и моё любимое: - «На всё воля Божия!»
   Вот сейчас выкину вас с Санькой с балкона на хрен, и на это будет
воля Божия. Я тут совершенно ни при чём!.. Как тебе такое?..

   Подхватил Саньку на руки, закинул её на плечо, пошёл с ней на выход
из кухни. Санька верещит, отбивается от меня.

   - Выбрасывай, такое добро не жалко…

                ***

   Стоим с Санькой на балконе, перевариваем ужин на свежем воздухе…

   - Так, по-твоему – Бога нет?

   Наталья. Вдруг, неожиданно. Вышла к нам на балкон. Я слегка опешил,
думал: «разговоры о вечном» уже закончились.

   - Если помнишь: религия - опиум для народа. Религия, а не Бог.
Между Богом и церковью разница, как между… скажем так… фермером и
рыночным перекупщиком. Купит какой-нибудь такой барыга у фермера
картошку по рублю, а нам по сто продаёт. И при этом уверяет всех нас,
что только у него «картошка» настоящая.  Только его «картошка»
истинная. А к другим барыгам ходить не моги – анафема тебе!
   Не говоря уже о самом «Фермере». Попробуй только сама до «Фермера»
сходить, чтобы взять у него «урожай», так сказать, «из первых рук».
Что ты! Такой вой поднимут, такой хай! Такого о себе услышишь, такого
о себе наслушаешься!.. Терминов всяких умных на этот случай, у барыг
этих в рясах много. От язычника поганова, и-и… до самой ведьмы… ну и
всё такое, в этом духе.

   - Не поняла. А Бог?..
   - А Бог смотрит на нас сверху и диву даётся… Кому это мы там всё
на откуп отдали?..
   - Раз смотрит, значит есть?
   - Ну так, барыгам этим в рясах, всё ж приходится у кого-то «картошку»
эту брать, прежде чем нам её втридорога втюхать. Знают к нему дорогу…
знают, но молчат…  Нас к этой дороге и на пушечный выстрел не подпускают.
Стерегут для себя, для личных нужд.   Приходится самостоятельно окольные
пути до «Фермера» искать… на свой страх и риск.

                ***

   - А я когда в Ростове жила, иногда в собор на старом рынке ходила…
   - Ты не утомилась?!  Я уже сплю…

   Полночь. Лежим у меня. TV что-то там бубнит негромко, Наталья его
смотрит. Разумеется, я не сплю.

   - С подружкой ходила, она ставила свечки всем подряд, а я там
отдыхала, на лавочке под стенкой. Хорошо там было: тихо, спокойно,
красиво… Надо будет съездить как-нибудь. Что ты смеешься?
   - Знаю я, отчего там красиво. Золотом всё облеплено, оттого там
и красиво, для таких как ты…

   Наталья ткнула меня локтем, перевернувшись, легла сверху и принялась
меня шутливо душить.

   - Вот почему ты такой? Ничего святого у тебя нет. Задушу н-на……
   - Собор посреди рынка… символично! А на дверях собора прейскурант
висит, как в публичном доме: крещение, венчание, отпевание, освящение и… 
так далее. Список большой, любой каприз за ваши деньги…   Когда задушишь,
можешь отвезти меня туда, я не против отпевания. Покоптишь мои косточки
святым елеем, но потом - в крематорий, не хочу в земле гнить…
   - Обалдел, что ли?! Договоришься щяс у меня!

   Руки её уже не на моей шее… где-то там… под одеялом…