Точки опоры

29 февраля – 4 года.

– С днем рожденья тебя, – пропел папа, внося в темную комнату огромный торт с зажженными свечами.

– С днем рожденья тебя, – подхватила следом входящая мама, а за ней и все гости за столом.

– С днем рождении-я, Лиза!

– С днем рожденья тебя!

Все захлопали в ладоши и посмотрели на именинницу. В который раз за этот вечер ей стало очень неуютно от такого количества глаз и улыбок – родители, две бабушки, дедушка, дядя, тетя и двоюродный брат. Лиза вообще была сегодня весь день в центре внимания – так всегда бывает, когда у тебя день рождения – и это оказалось очень непросто.

Даже с Колей пришлось поиграть. Он уже ходил в школу, в первый класс, был выше, сильнее и, конечно, умнее ее, так что побеждал во всех играх, многие из которых сам же и предлагал. И все время противно смеялся. Лизе не хотелось играть с ним, даже больше – ей очень хотелось спрятаться от всех в своей комнате, но мама сказала, что так не делают, это очень невежливо. Нельзя бросить гостей и уйти, нужно уделить внимание своей семье. Все же так старались, специально приехали поздравить именинницу, принесли много подарков. В конце концов, это ведь ее праздник!

А еще Лиза чувствовала себя крайне неуютно из-за одежды. В потрясающем новом платье, которое утром ей подарили родители, оказалось жарко. На пышных воланах было неудобно сидеть, блестящая ткань «покусывала» и натирала нежную кожу, да и есть было страшно – как бы не пролить и не уронить что-нибудь на такую красоту. Хорошо, бабушка Ира была рядом за столом и все время помогала – то салфетку на ее колени положит, то мясо в тарелке разрежет на кусочки, то стакан с соком поближе придвинет.

– Ну, зайчонок, ну потерпи немного, – попросила Лизу мама, когда та сказала, что ей жарко. – Ты такая красивая в этом платье! Сделаем фото, как ты свечи на торте задуваешь, и переоденемся.

И вот, наконец, наступил долгожданный момент! Большущий красивый торт с зажженными свечами торжественно поставили перед Лизой, и девочка поняла, что все от нее чего-то ждут.

– Загадывай желание! – сказал папа.

– Если сразу все свечи задуешь, то желание исполнится! – добавила мама.

Лиза в нерешителности смотрела перед собой. Она не понимала, что ей нужно делать, и к тому же было страшно дуть на торт. А вдруг с него слетит вся шоколадная крошка и она его испортит? Утром, например, мама плакала, когда пекла его. Даже тарелку бросила на пол. Не уронила, а специально разбила – Лиза сама видела! А еще кричала, что духовка плохая и первый корж подгорел с одной стороны, и что сил ее больше нет с этой плитой, и что ребенок останется без именинного торта. А папа ее успокаивал. А потом они продолжили выпекать коржи, и все так хорошо и красиво получилось!

– Ну, Лизка, чего тормозишь? – закричал Коля, наклонился над столом и разом задул все свечи. Наступила темнота.

Взрослые зашумели, стали его ругать, папа пошел в кухню за зажигалкой. Пока длилась вся эта громкая суета, бабушка Ира обняла Лизу и шепнула ей на ухо:

– Подумай, о том, что ты очень-очень хочешь, но вслух не говори. А потом дуй на огоньки изо всех сил.

И все сразу стало понятно! Так что, когда все успокоились и перед Лизой снова поставили торт, именинница подумала: «Я очень хочу снять это колючее платье» и разом задула все 4 свечи.



29 февраля – 8 лет.

Ранним серым утром Лиза понуро плелась в школу. Рядом шел Саша, он нес два больших пакета с конфетами. Так было принято – именинник приносит угощение на весь класс.

Вообще-то Саша был ничего, нормальный, но Лиза все равно обижалась. И на него, и на маму. Потому что всегда угощение в детсадовскую группу приносил папа! Хотя, конечно, не совсем в день рождения, а после, потому что обычно 29-ого числа не было: 28 февраля, а потом сразу 1 марта. Даже как-то странно: рождение есть, а дня нет. Как будто не совсем по-настоящему.

В этом году Лиза уже ходила в первый класс, и именно в этом году ее день рождения был самый настоящий! Високосный год, вот так это называется – год, когда есть 29 февраля! А вот папы рядом нет, его даже вечером не будет! Ни его, ни бабушки Иры, ни дедушки Марка. Мама сказала, что ведь сегодня рабочий день, поэтому они не смогут приехать ее поздравить. Но Лиза думала, что это неправда, просто мама не хотела их приглашать. Родители развелись в прошлом году, и очень быстро Лиза поняла, что любое упоминание о папе огорчает или злит маму. А ее сейчас нужно особенно беречь и не расстраивать. Ведь скоро родится Лизина сестренка.

– Что-то ты совсем загрустила, – раздался Сашин голос.

Отвечать настроения не было. Они уже миновали школьные ворота и подходили к главному входу.

– Лиза, тебе, наверное, очень хочется, чтобы приехал папа. Да?

– Да! – неожиданно для себя с вызовом выкрикнула девочка. – И бабушка Ира! И дедушка!

Саша вдруг отклонился от прямой траектории к школьному крыльцу и подошел к одной из лавочек, которые уютно расположились под высокими деревьями вдоль забора. Лиза по инерции последовала за ним.

– В школу опоздаем, – буркнула она.

– Не опоздаем!

Мужчина поставил пакеты на скамейку и сел, взглядом приглашая Лизу сесть рядом. Девочка упрямо осталась стоять.

– Ну как знаешь, – спокойно сказал Саша. – Я вот что хочу сказать, – он посмотрел Лизе прямо в глаза. – Давай я отвезу тебя к папе на все выходные? С ночевкой. И ты еще раз сможешь отметить свой день рождения! С папой, бабушкой и дедушкой.

Лиза опешила. Захотелось расплакаться от радости, но она только шмыгнула носом, сглотнула подкативший к горлу комок и сердито заявила:

– Мама не разрешит!

– Маму я возьму на себя. Обещаю, – улыбнулся Саша. – Ну что, согласна?

«Какой он все-таки хороший» мелькнуло у Лизы в голове. Ей вдруг захотелось обнять маминого мужа, этого чужого человека, который занял папино место, и сказать «Спасибо, спасибо, спасибо!» много раз, но вместо этого она ворчливо произнесла:

– Я подумаю.

А потом гордо развернулась и пошла в школу, прекрасно зная, что Саша послушно следует за ней. После уроков они втроем, вместе с мамой пойдут в кино и в кафе. А впереди – впереди ее ждут радостные выходные! Ночевка у папы, веселые игры вместе с бабушкой и дедушкой, долгие интересные разговоры на разные темы и, конечно же, прогулки возле пруда с непременным кормлением уточек! Похоже, все не так уж и плохо.



29 февраля – 12 лет.

Стылый холодный ветер колол лицо. Лизе казалось, что он проникает прямо в ее сердце, выстужая, вымораживая его – и вот постепенно сердце в груди превращается в кусок льда. Как в сказке про Кая и Герду.

И слез больше не было. Наверное, она выплакала-выревела все, что можно, за эти два ужасных дня. Умер дедушка. Как представишь, что его больше нет... Больше никогда он не рассмешит ее, больше никогда не поможет с математикой (так интересно, как он, не мог объяснять никто), больше никогда они не будут вместе играть и читать. Больше никогда... Какое страшное слово! Сердце-льдинка сжималось от боли, но глаза оставались сухими.

Смерть деда была ударом. Да, он сильно болел последние полгода, почти не вставал с кровати, но Лиза все равно верила, что врач выпишет ему наконец правильное лекарство, и дедушка поправится. Однако в пятницу, два дня назад, его не стало, и похороны были назначены на 29 февраля. На тот самый день – настоящий Лизин день рождения. Следующий настоящий день рождения будет только через 4 года, но разве это имеет значение? Разве можно праздновать, если умер близкий человек?

Однако мама, похоже, этого не понимала. И это было еще одним ударом. Оказывается, они с папой Сашей уже давно готовили сюрприз Лизе на день рождения – купили путевку в Таиланд на неделю. И когда Лиза отказалась ехать, мама всеми способами начала уговаривать дочь.

– Мне тоже очень жаль дедушку, – мягко говорила она. – Все-таки не чужие люди. Но, зайчонок, пойми, мы не сможем перенести поездку на другие дни. И я, и Саша специально взяли отпуск на работе. Да и путевки уже купили.

Лиза молчала.

– Это бессовестно и безответственно с твоей стороны! – чеканила мама минуту спустя. – Ты ведь нас всех тоже лишаешь отдыха!

– Езжайте без меня!

– Да что ты несешь? Ради тебя все это и устраивали! Так долго сюрприз готовили!

– Я не люблю сюрпризы, сколько раз говорила уже!

Через некоторое время мама заходила с другой стороны.

– Доченька, я уверена, дедушка бы не хотел, чтобы ты отказалась от отдыха. Ты только представь – день рождения на море! Из зимы и холода мы попадем в солнечное лето!

Лиза молчала.

– Лиза, ты пойми, присутствовать на похоронах, как ты хочешь – это плохая идея. Не нужно тебе видеть дедушку в гробу, пусть он останется в твоей памяти живым и веселым. А когда мы вернемся, то обязательно навестим его на кладбище.

– Я. В Таиланд. Не. Поеду.

– Это ты все назло делаешь! Хочешь отомстить мне, да? Из-за того, что я не отпустила тебя в Египет в прошлом году?

Девочка захлебнулась возмущением и обидой – она, Лиза, делает назло?! Хочет отомстить?! Что за бред!

Эта несостоявшаяся прошлогодняя поездка еще до сих пор болезненно отзывалась горечью. Папа и его жена Карина планировали отдых в Египте и хотели взять Лизу с собой – отметить ее день рождения. И мама сначала согласилась. Но потом, ближе к делу, передумала. Раскричалась, что Лиза и так много троек по разным предметам нахватала, что нужно учиться как следует, и что на каникулах – пожалуйста, пусть едет, но школу «ради отцовской прихоти» пропускать не будет!

А когда наступили весенние каникулы, мама не разрешила поездку уже по другой причине – сказала, что если бы отец хотел провести время с дочерью, то поехал бы с ней вдвоем, без жены, и что она, как мать, не отпускает Лизу с чужой теткой.

– Так, все! Хватит! Лена, остановись! – твердо сказал папа Саша. – Лиза уже приняла решение! Она идет на дедушкины похороны.

– Что значит «приняла решение»?! – взвилась мама. – Да она просто не понимает, что говорит! И вот опять ты на ее стороне! Чего ты, кстати, добиваешься? Папой она тебя уже и так давно называет!

Лиза не стала дослушивать очередную перепалку взрослых и убежала в детскую. Да, действительно, Сашу она называет папой. Как-то незаметно так сложилось... Когда родилась Вероничка, все вокруг говорили «папа, мама», ну и Лиза стала так говорить. Правда, мысленно всегда добавляет «папа Саша». А то как будто бы предает своего настоящего папу.

Перед сном, когда Лиза уже лежала, в комнату зашла мама, присела на Лизину кровать и тихо, чтобы не разбудить спящую Веронику, сказала:

– Зайчонок, я так тебя люблю! И очень хочу уберечь. На похоронах будет много незнакомых людей, это же всегда стресс для тебя!

Лиза села на кровати и обняла маму.

– Ничего, я справлюсь. Пожалуйста, езжайте на море без меня, – и почувствовав, что мама колеблется, добавила, – ради Веронички.

– Прости меня пожалуйста, – голос у мамы задрожал от слез, – Я так много всего наговорила сегодня! Но ты знай – я безумно тебя люблю!

– И я тебя люблю, мамочка!

Так что в принципе, можно сказать, попрощались хорошо. За Лизой вчера рано утром заехал папа – настоящий папа, а мама с Сашей и сестренкой уехали на такси в аэропорт. Но Лизу все равно неприятно саднило воспоминание маминых резких порывистых слов и этот долгий мучительный разговор по кругу «поехали – нет, я не поеду».



Бабушку Иру было не узнать. Бледная, в черном платке, завязанном узлом на затылке, она казалась совсем другой, чужой и далекой. Вроде улыбается Лизе, но не так, как всегда. Смотрит как будто мимо и разговаривает как-то медленно. Стало страшно – неужели она такой теперь всегда будет?

– Понимаешь, Бусинка, – сказал папа, – каждый из нас переживает горе по-своему. Бабушка сейчас как бы немного заторможена. Это со временем пройдет.

– А когда?

– Не знаю, к сожалению. Поэтому нам нужно сейчас побольше проводить время вместе, поддерживать друг друга.

– Так что хорошо, что я здесь, правда? Я буду ее поддерживать.

Папа вздохнул.

– Если честно, я считаю, что тебе нужно было уехать с мамой.

Лиза нахмурилась.

– Но раз ты твердо решила быть на похоронах, очень тебя прошу, пожалуйста, не подходи к гробу. Не нужно тебе это видеть, запомни дедушку живым и веселым.

– Ты прямо как мама говоришь! – поразилась Лиза. – Один в один!

– Мама права. Обещаешь, что будешь в стороне стоять?

Лиза молчала.

– Елизавета Алексеевна! Я серьезно говорю! Ты не любишь, когда тебя называют ребенком, но на похоронах ты будешь самой младшей. Ни я, ни кто- то другой не смогут находиться все время возле тебя и контролировать каждый твой шаг. Так что обещай – к открытому гробу ты не подойдешь!

И Лиза пообещала, не совсем понимая, почему это такая проблема.

И вот сейчас она стояла возле морга. Дул холодный ветер, как будто проникая сквозь толщу одежды прямо в ее душу. Среди такого большого количества людей она знала только бабушку, папу, Карину, тетю, дядю и Колю. Всего шесть знакомых человек! Похоже, мама опять оказалась права: скопление чужих взрослых раздражало и вызывало беспокойство. Когда к ней подходили, чтобы сказать слова утешения, Лиза что-то невнятно бормотала в ответ и чувствовала себя ужасно глупой. А были еще дамы, которые так и норовили ее обнять. Еле терпела.

– Давай отойдем в сторону, – предложил двоюродный брат. – Я вообще удивлен, что ты здесь.

– Да? Почему?

Коля пожал плечами.

– Что, кладбище – не место для маленьких девочек? – съязвила Лиза.

– Да нет. У тебя же сегодня день рождения. Кстати, поздравляю.

– Спасибо, – машинально пробормотала именинница.

Коле было уже почти 16. Она не видела брата около двух лет, и не могла привыкнуть к тому, как он изменился: он не только стал выглядеть, как взрослый – вон, даже усы растут, он стал вести себя по-другому. Никаких дразнилок и обидных прозвищ, никаких снисходительных советов и разговоров свысока, ничего этого уже не было.

– Что это у тебя? – Лиза глазами показала на альбом, который парень держал в руках.

– Мои наброски. Ношу всегда с собой, и карандаш тоже – на случай, если увижу что-то интересное и захочется это нарисовать.

– А можно посмотреть?

– Конечно. Только потом, не сейчас.

Лизе вдруг стало стыдно – они здесь, потому что дедушка умер, а она как будто забыла об этом, заинтересовалась какими-то Колиными каракулями! К ребятам подошла тетя Полина.

– Сейчас вынесут гроб, поставят в катафалк, мы все сядем в машины и поедем в церковь.

– А... А я думала на кладбище.

– Нет, Лизонька, сначала отпевание в церкви, это обряд такой, он недолго длится. А потом на кладбище, там рядом.

– Хочешь, поедем вместе и я покажу тебе свой альбом? – предложил Коля.

– Конечно, – кивнула тетя. – Садись к нам в машину.

Рисунки Лизе очень понравились. Они шли вперемежку: автомобили, драконы, сражения с инопланетянами, и тут же натюрморты с цветами, красивые пейзажи и здания. Большинство работ были полностью закончены, но были и незавершенные, на разных стадиях прорисовки.

Самым удивительным Лизе показалось, что картинки как будто живые – видно, что машина не стоит, а едет, персонажи двигаются, даже растения и деревья дышат жизнью. И все это – без цвета, одним простым карандашом! Как Коля это сделал было просто невероятно! Больше всего Лизу поразила девушка на берегу реки. Она стояла спиной к зрителю, ветер развевал ее волосы и длинное платье, и откуда-то было понятно, что это очень жаркий день, но собирается гроза.

– Просто потрясно, – тихо сказала Лиза Коле, возвращая альбом. – Ты так классно рисуешь!

– Спасибо. Ну, я же в художественной школе учусь.



Когда подъехали к церкви, начался мелкий то ли дождь, то ли мокрый снег, так что пришлось натянуть капюшон. А людей стало еще больше – у дедушки, оказалось, так много друзей и знакомых! Все приехали проводить его в последний путь. Эта фраза, сказанная дядей Сережей, очень понравилась Лизе – не попрощаться навсегда, а проводить в путь.

Вообще в храме Лиза была несколько раз в своей жизни – с мамой и бабушкой Катей, и всегда было очень неуютно от большого скопления людей. И еще от страха, что она может сделать что-то, что нельзя, да и наоборот – не сделать чего-то, что следует. Жестким абсолютом всплыло в памяти неукоснительное правило обязательно быть в юбке и в платке.

Лиза вспомнила и похолодела – она утром надела джинсы и платка у нее с собой не было. Начала рассматривать всех женщин и пришла в еще больший ужас – похоже, все были одеты как положено.

– Лиза, все в порядке? – ласково спросила девочку Карина.

– Мне нельзя входить в церковь, – еле слышно пролепетала Лиза.

– Ты не хочешь входить?

– Нет, я хочу, но я в джинсах и без косынки.

– Это не страшно. У тебя куртка длинная, до колен. И ты в шапке. Не обязательно же быть в платке, можно и в любом головном уборе, даже капюшон подойдет.

– Нет, я не пойду.

– Подожди, мы придумаем что-нибудь.

Через пару минут Карина вернулась вместе с папой и священником. Он был совсем не таким, каким Лиза его представляла – нестарым и совсем не страшным, а от его широкой приветливой улыбки захотелось улыбнуться в ответ.

– Здравствуй, Елизавета. Так хорошо, что ты приехала сегодня вместе со всеми. Я буду очень рад видеть тебя в храме.

– Отец Алексей, – сказал папа, – можно Лизе в таком виде?

– Вид замечательный! Не вижу никакой проблемы. У нас внутри на входе есть шарфики и платочки, можешь просто взять и надеть, какой понравится, если хочешь. Но это необязательно. Не это главное.

И сразу отлегло от сердца.

Потом началось отпевание, и Лиза вместе со всеми стояла с зажженной свечкой в руке, и крестилась, когда крестились все. Было почему-то очень уютно и совсем не страшно. Только не хотелось смотреть в сторону – туда, где стоял гроб. Как же хорошо, что она дала обещание не подходить к нему!

И вдруг – неожиданно, резко – накатила тяжелая волна. Закололи щеки, и мелкие иголочки стали подниматься все выше и выше. «Сейчас пройдет» подумала Лиза и закрыла глаза, но становилось все хуже. Подступила тошнота и разом сделалось невыносимо жарко.

– Пойдем, пойдем, – услышала она чей-то голос.

Кто-то обнял ее за плечи, увлекая в сторону и на ходу забирая из руки свечку. Лиза оказалась на лавочке возле стены, с нее снимали куртку, дули в лицо... Потом в ее руках как-то появился пластиковый стаканчик с водой, и она послушно сделала несколько глотков.

– Ну как, уже лучше? – на Лизу смотрела девочка примерно ее лет.

– Да. Спасибо.

Дурнота постепенно отступала.

– Ой, а ничего, что мы сидим? Разве можно? – вдруг спохватилась Лиза.

– Конечно. Можно даже выйти. Пойдем на улицу, тебе на воздух нужно.

Лизе показалось, что она уже видела эту девочку, что они знакомы, но никак не могла вспомнить. Ни имя, ни где и когда виделись, ничего. «Наверное, она просто похожа на кого-то» решила Лиза, надевая куртку. Перед тем, как подойти к массивной тяжелой двери, оглянулась назад, на всех, стоящих в церкви. Ничего не изменилось, отпевание продолжалось, батюшка нараспев читал молитвы. Люди застыли, поникнув головами и иногда осеняли себя крестным знамением. Бабушку и папу не было видно, они стояли где-то впереди. Обернулся Коля, встретился с сестрой глазами и кивнул ей – мол, все в порядке.

На улице было хорошо, и Лиза сделала несколько глубоких вдохов. Ни дождя, ни мокрого снега – красота! Небо посветлело, и порывистый неприятный ветер, похоже, стих. Та девочка, которая помогла ей в церкви, сидела на скамейке напротив. Лиза подошла.

– Спасибо. А как ты узнала, что мне плохо?

– Да ты побледнела вся. И рука со свечкой дрожать стала. Я испугалась, что ты в обморок хлопнешься.

«Ничего себе», – подумала Лиза. – «Вот, значит, как люди в обморок падают». Девочка постучала ладошкой по скамейке.

– Садись.

– Да там мокро, наверное.

– Нет, покапало всего чуть-чуть, не успело намокнуть.

– Меня Лиза зовут, – неожиданно для себя сказала Лиза, усаживаясь рядом.

– Геля.

Девочка вдруг протянула руку, и Лиза неловко ее пожала.

– В церкви часто у людей голова кружится или мутить начинает, – сказала Геля, будто прочитав Лизины мысли и ответив на ее невысказанный вопрос.

– Да? А почему?

– Кто-то говорит, от духоты и от горения свечей. Кто-то считает, что во время молитвы образуется сильный энергетический поток и не все его выдерживают. Вот, возьми, – Геля протянула Лизе ярко-оранжевый леденец. – Сосательная конфета или жвачка помогает справиться с тошнотой. Не зря в самолете леденцы раздают.

Круглая конфетка в прозрачном фантике оказалось очень вкусной.

– Ого, апельсиновая! Я апельсины люблю.

Геля улыбалась, и снова у Лизы возникло ощущение, что они знакомы. Из-за серых туч выглянуло солнце и щедро, будто поздней весной, уронило свои теплые лучи на девочек.

– А у меня сегодня день рождения, – вдруг неожиданно для себя сказала Лиза. – Мама с сестрой и... и отчимом улетели отдыхать. А я здесь. Провожаю дедушку в последний путь.

Геля молча взяла ее за руку. И Лиза, удивляясь сама на себя – она ведь обычно чувствовала себя некомфортно с незнакомыми людьми – вдруг стала рассказывать этой чудной девочке о бабушке, о папе и его жене Карине, о Вероничке, о Саше, о ссорах с мамой, о том, что она, Лиза, ленивая и грубая и что нужно работать над своим характером, но у нее не получается. И конечно же, самое главное – о том, что умер дедушка и это так больно, как же теперь без него... Геля достала из кармана платок, вытерла Лизины слезы и сказала:

– Тебе нужно найти точки опоры.

– Что?

– Ну, то, что тебя поддерживает и помогает справляться с бедами.

Лиза подумала немного и решила уточнить.

– Типа смысла жизни?

– Нет, не совсем. Тебе нужно понять, на что ты как бы опираешься. Это может быть все, что угодно. Например, здание. Вот, церковь! – Геля махнула рукой вперед. – Столько людей со своими горестями сюда приходят! Помолятся, и им легче становится, для них вера в Бога и сам храм – это точки опоры.

– Ааа...– протянула Лиза.

– Да вообще любой дом, квартира, любое место, хоть берег озера или дерево в парке! Главное, чтобы ты чувствовала себя в этом месте хорошо, понимаешь? Как будто набираешься там сил.

– Кажется, да, понимаю.

– И человек тоже может быть твоей точкой опоры. С кем тебе комфортно, кому не надо ничего объяснять, он и так понимает тебя. Вот просто находишься с ним рядом, можно вообще молчать, а тебе тепло и радостно.

Лиза стала мысленно перебирать родных и знакомых.

– А еще мечта, – добавила Геля. – Но не просто типа сидишь и тупо мечтаешь о чем-то (тут Лиза понимающе закивала), а мечта, к которой ты идешь, стремишься, что-то делаешь, чтобы добраться до нее.

Лиза помолчала, тщательно обдумывая сказанное.

– А профессия может быть точкой опоры?

– Запросто! Если радует и вдохновляет тебя, то конечно!

– Мне кажется, у моего папы так. Слушай, Геля, а сколько должно быть таких... точек?

– Да сколько хочешь. У всех по-разному. Но если находишь хотя бы одну, твоя жизнь меняется. Вот как сегодня утром – было пасмурно и дул ветер, и вдруг появилось солнце!

Из церкви стали выходить люди. Бабушка вытирала платком глаза, с двух сторон ее поддерживали под руки Лизин папа и дядя Сережа.

– Отпевание закончилось, – сказала Геля. – Сейчас поедете на кладбище. Пусть твоему дедушке земля будет пухом!

– Да...Спасибо. – Лиза не нашлась, что еще сказать.

– Смотри, тебя папа зовет.

Лиза вскочила со скамейки, сделала пару шагов, обернулась. Геля ободряюще кивнула, улыбнулась так невозможно знакомо.

– С днем рождения, Лиза. Иди, тебя ждут.

Люди выходили на улицу, собирались в группы, обсуждали кто на какой машине едет... Лиза стояла возле своих родственников, потом вдруг поняла, что она не попрощалась с Гелей, обернулась – но скамейка была пустая.

– Там девочка была, – сказала она. – Я хочу сказать ей «пока».

– Какая девочка?

– Геля. Она мне помогла в церкви, когда мне плохо стало.

– Что? Лизе стало плохо и заметила это только незнакомая девочка? – рассердилась бабушка.

Коля покраснел.

– Я был рядом, но я...

– Да все произошло очень быстро! – поспешно воскликнула Лиза. – Мы сели на лавочку и Геля дала мне воды. А потом мы вышли.

– Наверное, это дочка священника, – сказала тетя Полина.

– Можно я сбегаю в церковь? Хочу с ней попрощаться. Я быстро!

– Ну давай.

Но Гели нигде не было – ни внутри, ни снаружи.



Когда приехали на кладбище, солнце уже вовсю разошлось: стало так тепло, что захотелось снять шапку и расстегнуть куртку. Лиза смотрела, как в яму опускают гроб, и тоже, вместе со всеми, кинула на него несколько горстей земли. Щемящее чувство острой утраты пропало, было просто очень грустно.

Поминальный обед в большом зале кафе удивил Лизу. Она думала, что за столами будет царить скорбная тишина, но было довольно оживленно. Практически каждый человек вставал, рассказывал, каким удивительно добрым и отзвычивым был Марк Анатольевич, и это было очень приятно слышать. Даже шутки были.

Лиза сидела рядом с бабушкой и видела, что она часто начинает теребить салфетку – то разложит ее, то начнет складывать конвертиком или сворачивать в трубочку. Девочка прислонилась головой к бабушкиному плечу и погладила ее по руке.

– Как ты, Лизонька? – встрепенулась та. – Устала сегодня?

– Нет, ба, не устала. Все хорошо.

Когда гости стали постепенно разъезжаться, к Лизе подошел Коля, практически все время рисовавший что-то в альбоме.

– Вот, это тебе. С днем рождения.

– Это ты сегодня нарисовал?

– Ну да, специально для тебя.

Улица, уходящая вдаль, ряд домов с обеих сторон, а на переднем плане, прямо на булыжной мостовой, трогательный маленький цветок. Он расцвел прямо посередине проезжей части, в совершенно неподходящем месте – нежный, хрупкий, на таком тонком стебле, что, казалось, любой порыв ветра мог смять, уничтожить его.

– Мне нравится, – прошептала Лиза. – Спасибо.

– Это ты, – вдруг сказал Коля.

Девочка удивленно вскинула глаза, и брат смутился.

– Я хочу сказать, ты очень сильная. Как этот цветок.

– Это потому что у меня есть точка опоры, – улыбнулась Лиза.







29 февраля – 16 лет.

Утром в детскую заглянул папа Саша.

– Девочки, подъем! Лизавета, с днем рождения!

– Да! – закричала Вероничка. – С днем рождения!

И вскочив с кровати, побежала к своему письменному столу – извлекать из-под горы книжек поздравительную открытку, которую она делала весь вчерашний вечер, старательно пряча от старшей сестры.

А на кухне Лизу ждал большой букет белых роз.

– Спасибо, пап. Очень красиво! Это ты что – уже успел за цветами сбегать? Или со вчерашнего дня прятал?

– Ох, девчонки! Все вам скажи! – засмеялся мужчина. – Это секрет!

– А мама где? – требовательно спросила Вероника.

– У мамы сильно болит голова.

– Это потому что она вчера с Лизой поругалась?

Папа Саша вздохнул.

– Наша мама очень эмоциональная, начинает сильно переживать, а потом ей плохо становится. Ничего, полежит, отдохнет, поспит без нас в тишине. Когда вернетесь из школы, все будет хорошо.

«Хорошо уже не будет никогда» подумала Лиза, но благоразумно промолчала.

До школы она не дошла. Остановилась у ворот, сказала сестренке:

– Ты иди, а мне сегодня ко второму уроку. Мы с девчонками договорились здесь пораньше встретиться.

Вероника подозрительно уставилась на нее.

– Иди, иди! – поторопила ее Лиза. – Опоздаешь.

Проводив сестру глазами до школьного крыльца и удостоверившись, что она вошла в здание, Лиза развернулась и чуть ли не бегом поспешила прочь. А то можно было встретить одноклассников, ведь никакого «ко второму уроку» не существовало.

Самым трудным было вчера вечером сложить в школьный рюкзак все необходимое (смену белья, дезодорант, домашнюю одежду, а главное – ключи от бабушкиной квартиры), не вызывая вопросов у Веронички. Эта любопытная мелочь пузатая повадилась последнее время ходить за Лизой хвостом и даже заглядывать через плечо, когда Лиза делала уроки. «А это что? А это зачем? А ты куда?» и, получив ответы на свои вопросы, неизменно добавляла «И я тоже», «И мне», «Я с тобой».

Сегодня был Лизин день рождения, и она собиралась провести его так, как хочется ей самой. Сделать себе такой подарок. Особенно в свете вчерашнего скандала с мамой.

В метро было очень многолюдно, ничего не поделаешь – час пик, приходилось терпеть такое большое скопление людей. Лиза научилась абстрагироваться, все-таки, не малышка уже: глубокий вдох, выы-дох, опять вдох и снова медленный выы-дох. И думать нужно о чем-то хорошем, перенестись в уме в тихое спокойное место. Сегодня огромное удовольствие доставляла мысль о том, что все эти люди вокруг едут на работу, а она прогуливает школу, и вообще – сегодня у нее день рождения!

Выйдя из метро, позвонила бабушке.

– Ба, привет! Я к тебе сейчас приду.

– Лиза! Что случилось?

– Ничего не случилось, день рождения просто.

– А мама в курсе, что ты ко мне собралась?

– Пока нет. Позже ей позвоню.

Вообще-то, Лизе было немного стыдно. Она знала, что бабушка любит все планировать заранее и такие вот сюрпризы терпеть не может. Да и Лиза сама такая же была. Все-таки, что ни говори, она явно не в маму! Но решение на один день сбежать с уроков и из дома было принято вчера, и если бы она его озвучила, бабушка не факт, что согласилась бы.

Ирина Германовна открыла дверь и сначала расцеловала внучку, а потом принялась методично отчитывать.

– Первое. Нельзя без предупреждения сваливаться как снег на голову. У меня могли быть свои планы, я могла вообще уйти!

– Я взяла твои ключи.

– Второе, – проигнорировав, продолжала бабушка. – Ты обманываешь маму с Сашей и делаешь меня соучастником обмана.

– Но я не обма...

– Третье. Ты почему прогуливаешь школу?

Лиза подождала продолжения и не дождавшись, решила, что можно отвечать.

– Ну что, ни разу в жизни прогулять нельзя? Даже в пятницу? У меня же сегодня самый настоящий день рождения! Понимаешь? Один раз в 4 года! Хочу провести его с тобой. А завтра поеду домой. Мы с папой завтра в кино идем.

Бабушка хмурилась и молчала.

– Ну что ты, – испугалась Лиза, – если хочешь, я уеду.

– Я тебе уеду! Скажешь тоже! Я просто думаю, что твои дома очень обидятся.

– Переживут!

– Тааак, с мамой опять поссорилась?

– Ну, да. В смысле... она сама... Вот чего она ко мне цепляется?

– Что в этот раз?

– Да ну ее.

– Елизавета! Прекрати немедленно!

– Ба! Ты же ничего не знаешь! – не выдержала Лиза. – Я не могу с ней жить! Папу бросила, теперь вот Саше...

Осеклась, испугалась, что проболталась, сердито замолчала. Бабушка вздохнула.

– Почему это ты думаешь, что она папу бросила?

– Да потому что я взрослая уже! И считать умею! Они развелись в ноябре, я хорошо помню, еще каникулы были. И сразу Саша у нас поселился. А в апреле родилась Вероничка. Понимаешь? В апреле! Значит, мама уже... ну, уже предала папу, забеременела, развелась и снова быстро замуж выскочила!

Бабушка посмотрела на Лизу долгим внимательным взглядом, как бы раздумывая стоит ли что-то рассказывать. Кивнула своим мыслям, вздохнула:

– Послушай меня, девочка. Твоя мама – очень яркая красивая женщина. Ей нужно непременно вызывать любовь и восхищение у окружающих. Ты знаешь, что она хотела стать актрисой? Нет? Она тебе не рассказывала? Так, давай чаю попьем, поговорим. А то я еще не завтракала.

Лиза очень любила бабушкину квартиру и особенно просторную кухню. Сколько тут прошло интересных разговоров, дискуссий и споров по абсолютно разным темам! А как здесь всегда вкусно пахнет, каким теплом и уютом наполнено это место!

– Так вот, – сказала бабушка, ставя перед Лизой большую кружку душистого чая с мятой, – твои родители познакомились, когда оба учились на первом курсе. Папа в техническом, мама – в театральном. Когда мама поняла, что у нее родишься ты, она без раздумий бросила учебу. Папа с мамой поженились рано, им еще и 20 не было. В сущности, они очень разные, им бы не спешить, повстречаться подольше, получше узнать друг друга...

– В общем, поженились по залету.

Бабушка строго посмотрела на Лизу, и девушка смутилась.

– Поженились по любви. И Лена, твоя мама, пожертвовала своей мечтой стать актрисой. Ради любви и ради тебя. Если честно, я думаю, она бы блистала на сцене.

Лиза молчала, она впервые слышала эту часть родительской биографии. Даже странно, что мама ничего не говорила. Бабушка продолжила:

– Но поскольку они, действительно, очень разные, то не могли дать друг другу то, что искали в браке. Хоть твой папа – мой сын, но должна признать – Лене был нужен другой муж, совсем другой по характеру. Понимаешь? И я рада, что в ее жизни появился Саша.

– А в папиной жизни появилась Карина.

– Именно.

– Значит, я – побочный эффект.

– Нет, ну что это! Придет же такое в голову! Ты – самое лучшее, что случилось в их совместной жизни!

Лиза немного помолчала.

– Маме нужно не только всеобщее восхищение. Она еще и диктатор. Все должно быть точно так, как скажет она.

– А ты не хочешь.

– Не хочу и не буду. Ба, я думаю после девятого класса уехать в Питер. В колледж поступать.

Бабушка слегка приподняла левую бровь.

– В десятый класс идти – это время терять. А так я уже в колледже учиться буду, специальность получу.

– Какую?

– Ну, разные колледжи есть...

– Я понимаю. На кого хочешь учиться?

– Ну, я еще посмотрю, подумаю...

– То есть неважно на кого, лишь бы подальше от мамы уехать, в другой город.

Лиза вскочила из-за стола, недовольно подошла к окну. С бабушкой всегда так – видит самую суть.

– Лизонька, ты же хотела программистом стать, как папа. Передумала?

– В общем-то, нет, – неохотно ответила девушка.

– Знаешь, у меня уже очень давно есть одна идея. Возможно, стоит в десятый класс пойти в физмат-школу или лицей.

– А смысл?

– Углубленное изучение физики и математики. Выше шансы поступить на факультет мечты.

Лиза молчала. Переход в другую школу не решал вопрос с мамой. Другое дело – колледж в Питере! Она жила бы там в общежитии и приезжала бы домой только на каникулы!

Находиться дома становилось все труднее, все чаще квартира сотрясалась от маминых резких выпадов, если не сказать грубости. Раньше папа Саша как-то смягчал удар, но в последнее время мама еще больше начинала злиться, когда он пытался успокоить ее и уладить конфликт. После скандала у мамы обязательно начиналась мигрень, она уходила в спальню и всем нужно было передвигаться по квартире на цыпочках. А на следующий день – непременные слезы раскаяния за свою вчерашнюю несдержанность, горячие мольбы простить ее, а также уверения в своей колоссальной любви к Лизе. Как же это все надоело! Почему нельзя спокойно, ровно проживать день за днем? К чему все эти драматические сцены?

Бабушка подождала немного и продолжила:

– А жить ты могла бы здесь, вместе со мной. Если ты не против, конечно.

Давно Лиза так не прыгала от счастья, как сегодня! Да что там – никогда так не прыгала и не визжала.



29 февраля – 20 лет.

На занятия, конечно, сегодня поехать стоило. Но Лиза осталась дома. Насладиться тишиной, погрузиться в свои мысли, отметить день рождения. Никто из ее близких и знакомых, похоже, не понимал – как можно хотеть провести день рождения в одиночестве: а где же гости, шумные поздравления, где веселье-то? Однако для Лизы это было самым кайфом – никуда не спешить, ничего важного не делать, побыть в тишине наедине с собой.

Бабушка знала это и уже уехала куда-то по своим делам. Сказала, что вернется вечером с тортом. Она относилась с уважением к желанию внучки побыть одной, но никак не одобряла Лизиного одиночества. Всегда активная и жизнерадостная, бабушка очень сокрушалась, что Лиза предпочитает вечера проводить дома.

– Ну что ты как затворница? – вздыхала она. – Студенчество – это встречи, танцы, знакомства!

– Да неинтересны мне встречи, танцы, знакомства.

– А что интересно? Со старухой беседовать?

– Вот как тебе, ба, не стыдно! Какая же ты старуха?

– Ну хорошо, – не унималась бабушка. – Не хочешь никуда ходить – приводи к нам своих друзей!

– Каких друзей? Их нет.

– Вот потому и нет, что нигде не бываешь.

– Ты мой самый лучший друг!

Лиза целовала бабушку, вдыхала аромат ее таких разных, но неизменно потрясающих духов и уходила в свою комнату, где ее всегда ждала книга. Вообще-то, Лиза считала, что весь этот преувеличенный ажиотаж в литературе и кино вокруг тем «дружба» и «любовь» сильно искажает реальность.

Ну вот училась Лиза в школе, была у нее подружка Злата, за одной партой всегда сидели. И что? Где сейчас эта Злата? Как только Лиза после девятого класса перешла в лицей, дружба и закончилась. Да, конечно, она переехала еще и в другой район Москвы, но все равно – это ведь не край света, один и тот же город! И телефоны есть, можно созвониться, встретиться, было бы желание. Вот именно – желания-то особо и нет!

В лицее все пошло по тому же сценарию. Там она постепенно сблизилась с Настей, которая тоже пришла в физмат из другой школы. Но стоило закончить одиннадцатый класс – и все! Где теперь подруга? Поступили в разные ВУЗы, вот дружбе и конец.

Еще, правда, периодически в голове свербила мысль, что с дружбой как раз все в порядке, а дело-то в самой Лизе. Что-то в ней не то, не так, как у всех, вот и друзей настоящих нет. Как и любви. Вспомнился красавчик Олег из параллельного 9Б и тот жуткий неприятный поцелуй в подъезде. Однозначно, с ней что-то не то!

Зазвонил телефон.

– Бусинка, с днем рождения!

– Спасибо, папа!

– Я не помешал? Ты где?

– Нет, не помешал, я дома.

– Так и думал, что Универ задвинешь сегодня.

– Приезжай вечером! Бабушка торт обещала принести.

– Обязательно! Заеду после работы.

– Как там Карина? Как дети?

– Все хорошо. Ладно, до вечера.

– Пап, подожди! – Лиза помедлила и решилась. – Хочешь, все вместе приезжайте.

Лиза сказала это исключительно из вежливости. Откровенно говоря, она не очень-то любила проводить время с семилетним Марком и пятилетним Гошей. Братья были очень шумные и непоседливые. Рядом с ними спокойно не посидишь-не поговоришь, а ей очень хотелось пообщаться с папой, давно не виделись.

– Нет, Бусинка. Приеду один сегодня. Хочу, чтобы никто не отвлекал.

Через некоторое время позвонила сестра.

– Лииз, ты что сообщения не читаешь? – обиженно спросила она вместо приветствия.

– Привет, Вероничка!

– Ну, привет. Я тебе открытку отправила с цветами. С днем рождения, короче.

– Спасибо. Еще не успела увидеть.

– Ты приедешь сегодня? У нас такой для тебя классный подарок!

– Да? И какой же?

– Это сюрприз. Приедешь?

– Нет, Вероничка, не сегодня.

Сестренка помолчала немного.

– У меня контрольная по математике будет. Я совсем не въезжаю. Нужна твоя помощь.

– Когда контрольная?

– В пятницу.

– Давай я завтра приеду, завтра же четверг? Как раз помогу тебе подготовиться.

– Завтра мама будет собирать чемодан.

– Что?

– Она куда-то на море едет. С тетей Таней.

– С какой тетей Таней?

– Ну, с подружкой своей. Не помнишь разве? Высокая такая, смеется громко.

– Да что-то не очень помню. Ну ладно. А вы с папой значит вдвоем остаетесь! Вот оторветесь по полной! Будет тебе и мороженое, и шоппинг, и спать ложиться во сколько хочешь!

Сестра безрадостно сопела в трубку.

– Вероник! Ты чего?

– Лииз, – жалобно произнесла она наконец. – А родители не разведутся?

Вот те раз, приехали.

– С чего это вдруг?

– Я не знаю. Просто мне кажется, мама папе изменяет.

Лиза задохнулась от смешанных чувств – злости на маму, боли за Сашу, обиды на них обоих – вон, уже ребенок в курсе, но главным было желание уберечь сестренку от этой гадкой липкой правды.

– Ну что ты такое говоришь! – сказала она как можно спокойнее. – Что за выражение такое? Где ты его взяла?

– Как это – где взяла? Я ведь не маленькая, мне уже 12! Почти. И я знаю, что такое «изменяет». Это значит, у мамы есть ... ну ... любовник.

– Так, стоп! Откуда ... в смысле, почему ты так думаешь?

– Не знаю, – Лиза прямо «увидела» как сестра пожала плечами. – Мне так кажется. Я чувствую и все.

С Вероничкой всегда так – «я чувствую». Как она это делает? Откуда у нее такая сногсшибательная интуиция? То, что Лиза знала уже очень давно (случайно увидела из окна маму с другим мужчиной) и носила в себе, ни с кем не решаясь разделить это переживание – сестра просто чувствовала!

– Я думаю, ты ошибаешься, – придав голосу уверенности пошла Лиза на сознательную ложь. – Родители что, стали часто ссориться?

– Да нет.

– Ну вот видишь. Все в порядке, не придумывай то, чего нет. Я завтра обязательно приеду, поговорим!

Хорошее настроение улетучилось. Вот что прикажешь делать?

– Алло, мам. Привет.

– Лиза, доченька, с днем рождения! Ты когда приедешь?

– Завтра. Мам, Вероника звонила. Сказала, ты уезжаешь.

– Да, в пятницу самолет. Всего на недельку, отдохнуть собрались с тетей Таней. Приезжай завтра обязательно! Я так по тебе соскучилась!

– Мам, я хочу спросить, вернее сказать ...

– Ой, зайчонок, я в салоне сейчас, не могу уже говорить, представляешь, решилась, наконец, сделать другую прическу! И цвет немного поменять. Пожелай мне удачи! Ну, завтра увидишь. Все, целую, пока!

Лиза встала и сердито прошлась по квартире. Побыть наедине с собой, погрузиться в спокойные тихие мысли явно не получается. В следующем году обязательно нужно отключить телефон. Конечно, ее настоящего дня – 29 февраля в следующем году уже не будет, но все равно ведь сам факт рождения остается. Нужно только правильно спланировать и провести 1 марта – без контактов с внешним миром.







29 февраля – 24 года.

Ночью Лиза опять видела во сне Гелю. Она выходит из церкви, вдыхает воздух полной грудью, а напротив, на скамейке, сидит Геля и улыбается. И от радости у Лизы начинает бешено стучать сердце, она подбегает к девочке и... просыпается.

Этот сон время от времени снился Лизе уже много лет. Он бывал с различными вариациями – она сначала проводит какое-то время в церкви, а потом выходит, или где-то бродит, или стоит рядом со своими родственниками. Но неизменным было одно – она оборачивается или поднимает голову и видит Гелю на скамейке, как и в тот день, когда хоронили дедушку. И грудь наполняется невероятным ощущением радости и облегчения, от которого хочется плакать. Как будто Лиза долго и упорно искала Гелю, а она – вот же, рядом!

Бывало, что Лиза просыпалась в слезах от немыслимого невозможного счастья, и это невероятное ликование во сне было так непохоже на ее сдержанное поведение в обычной жизни. Девушка не переставала удивляться такому яркому повторяющемуся сновидению. Часто думала, узнала бы она Гелю, встретив ее сейчас? Ведь прошло уже больше 10 лет...

Вспомнилось, как она, двенадцатилетняя, безуспешно пытается найти ее, чтобы попрощаться перед отъездом – ходит вокруг церкви, забегает внутрь, но Гели нигде нет. Рассказывает о ней своим родным, но, похоже, ее никто не видел. Ну да, конечно, это же были похороны, никто на нее просто не обратил внимания, всем было не до чужой девочки.

Уже потом, много раз приезжая с бабушкой или папой на кладбище и заходя сначала в ту самую церковь, она все надеялась встретить Гелю еще раз, но безуспешно. Они даже отца Алексея спрашивали – священника, который отпевал деда. Думали, что Геля – его дочка, но у батюшки были только три сына. Так Лиза больше никогда и не видела ту удивительную девочку.

Встречу с ней Лиза считала, пожалуй, самым важным событием. Идея о точках опоры так запала в душу, что стала проходить красной нитью по всей ее жизни. Уже тогда, в 12, Лиза знала, что единственной точкой опоры для нее являлась бабушка Ира. «Конечно же», – мысленно спохватывалась Лиза, «я люблю всех своих родных!». Но только бабушка Ира была тем человеком, о котором говорила Геля. Рядом с ней было легко и радостно, и одно только ее присутсвие наполняло Лизу силой.

Со временем девушка решила обязательно найти еще одну точку опоры. Сначала это была мечта – быть программистом как папа. Потом Лиза стала работать над ее воплощением. Очень помогла бабушка Ира своими советами: обучение в физико-математическом лицее проложило дорожку к поступлению в нужный ВУЗ, а переезд к бабушке сделал жизнь размеренной и спокойной.

Также Лиза много времени проводила с папой и училась у него. Она давно поняла, что он очень любит свою профессию и безумно рад, что дочь тоже интересуется программированием. Писать на джава скрипте Лиза научилась благодаря папе.

А вот с работой пока сложилось не очень удачно. Закончила ВУЗ, работу нашла, но не совсем то, что хотелось. Хорошие компании искали специалистов с опытом, которого пока не было. «Ничего, Бусинка, – сказал папа, – не все сразу. Занимайся самообразованием, развивайся, изучай другие языки программирования. Проходи собеседования, это тоже своеобразный опыт. Ты у меня умница. Все будет хорошо!»

У мамы было другое мнение. «Я тебя предупреждала, что не надо соваться в мужскую профессию. Вот, пожалуйста – о хорошей высокооплачиваемой работе можешь забыть! И все время придется доказывать мужикам, что у тебя есть мозги!»

Ну что ж, посмотрим, думала Лиза. Главное, что она правильно выбрала специальность – профессия действительно стала еще одной точкой опоры. В компании, где работал папа, для нее не было подходящей вакансии, и это терпеливо пришлось объяснять маме, которая не понимала «почему это отец не может помочь своей девочке с трудоустройством».

Папа Саша отправил ее на собеседование к своим знакомым в небольшую фирму, но там Лизе не понравилось – будущая работа показалась ей монотонной и неинтересной. Так что, несмотря на неплохое предложение по зарплате, Лиза отказалась, чем вызвала очередную бурю негодования со стороны мамы. Но в этом случае девушка не стала ничего долго объяснять и ограничилась только фразой: «Это моя жизнь. Я разберусь сама».

Вот и разбиралась: работала, но попутно отправляла резюме в другие места. Дождалась подходящей вакансии – в конце недели будет собеседование в солидной фирме. Хорошо бы его пройти! Вот, кстати, и желание на день рождения! Если бы она верила в задувание свечей на торте, то обязательно бы загадала получить работу в этой компании! Там очень интересный проект, и присоединиться к их команде было бы просто невероятной удачей!

Лиза сделала себе большую кружку кофе с молоком и с удовольствием начала просматривать все сообщения, которые уже пришли за утро. «Ты нас всех выдрессировала, – то ли в шутку, то ли всерьез сказала как-то Вероничка. – Все знают, что на звонки ты в свой день рождения не отвечаешь. Спасибо, что хоть телефон не отключаешь полностью».

«С днем рождения!», «желаем..» – все по стандарту. Ого, сегодня что- то новенькое – поздравления от Марка и от Гоши! Чем старше они становятся, тем интереснее с ними общаться! Лизины братики, которых папа с Кариной назвали в честь дедушек. Забавно, что каждый из них написал со своего телефона. Кстати – сегодня понедельник! Ну ладно, Лиза дома – взяла отгул на работе, а мальчишки-то в школе должны быть. На перемене, что ли, сочиняли свои поздравления? Надо же, помнят... Хотя нет, навряд ли вспомнили сами, скорее всего, Карина напомнила. Она всегда была очень внимательной.

О, еще одно поздравление пришло – от Коли. Женился в прошлом году, только недавно дочка у него родилась, забот-хлопот полно! А вот Лиза, хоть убей, не понимает как можно хотеть вступить в брак, стремиться завести семью и детей. Зачем? Как будто нужно поскорее попасть в рабство семейного ига.

Ведь так хорошо быть одной! Ни от кого не зависишь, делаешь, что считаешь нужным, занимаешься любимыми делами... Ну, в принципе, еще можно предположить, что найдется мужчина, разделяющий твои интересы. Хотя, тоже спорный вопрос – нужно приложить много времени и усилий, чтобы разобраться в человеке. И то до конца ничего не ясно, чужая душа – потемки! Вон сколько разводов среди пар, которые, казалось, так безумно любят и подходят друг другу!

А вот дети – вообще непонятно зачем нужны! Лиза, конечно, ни с кем своими мыслями не делилась, но тщетно пыталась постичь это желание окружающих людей дать жизнь другой личности. Пыталась – и не понимала. Родить ребенка, который настойчиво требует твои силы, свободное время и денежные вложения, всю жизнь беспокоиться о его здоровье и благополучии, чтобы – что? Какая конечная цель? В лучшем случае, он вырастет порядочным, умным и независимым, и будет строить свою жизнь отдельно от тебя. Твой родной, но такой незнакомый человек. Ведь это иллюзия, что родители хорошо знают своих детей. Эх, мама, похоже, права – нет у Лизы ни капли материнского инстинкта!

От Коли мысль плавно перетекла к его рисунку, тому самому, который он подарил ей в день похорон. Она не только сохранила его, но, повзрослев, вставила в рамку и повесила на стену: нежный маленький цветок, так неуместно выросший и распустившийся посреди проезжей части на булыжной мостовой. Как и тогда, в 12 лет, рисунок вызывал в ней те же эмоции – растение казалось одновременно и хрупким, и невероятно сильным.

Коля – несомненный талант! Он ведь и стал художником- иллюстратором, и за годы его учебы Лиза сильно сблизилась с двоюродным братом. Конечно, сказалось и то, что она переехала жить к бабушке, которая была и его бабушкой тоже, так что они стали видеться на общих семейных праздниках. К тому же, Коля всегда аннонсировал разные интересные выставки, которые проходили в Москве, и Лиза вместе с бабушкой посещали практически все. Иногда она ходила с Колей и его друзьями-однокурсниками, иногда брала с собой Веронику. К сожалению, похоже, все это уже в прошлом. Теперь Коле не до музеев – на его плечах забота о семье и ребенке.

Ну что ж, каждому свое. Девушка еще раз посмотрела на нарисованный Колей цветок. Да, каждому свое. Ей, Лизе, хорошо быть одной!



29 февраля – 28 лет.

Лиза проснулась поздно – было уже почти пол-одиннадцатого и прислушалась к звукам в квартире. В кухне явно орудовала бабушка, а когда девушка открыла дверь и вышла из комнаты, ее обдал уютный запах жарящихся блинов.

– Ба, ну ты что тут затеяла?! Только вчера курс уколов закончили! Спину кто беречь будет?

– Доброе утро, Елизавета, – последовал невозмутимый ответ. – С днем рождения! Затеяла я блины. Потому что: первое – масленица, второе – скоро приедет Вероника, третье – у меня уже ничего не болит.

Лиза вздохнула, махнула рукой и отправилась в ванную, потому что: первое – с бабушкой спорить бесполезно, второе – скоро, действительно, заедет сестра и третье – блинов хотелось ужасно.



– У вас вкуснотищей пахнет аж на площадке! Вот же везет – вы такие стройные, можете лопать, что хотите! – воскликнула Вероника, переступив порог квартиры.

– Здравствуй, Вероника, – целуя девушку, сказала Ирина Германовна. – Сначала надо бы поздороваться.

– Здрасьте! Бабушка Ира, как ты себя чувствуешь? Как спина?

– Превосходно. А ты, стрекоза, надеюсь, не на диете?

– Пока нет. Вот после 8 марта никаких сладостей и выпечки! А сейчас можно.

– Вероничка! Ты классно выглядишь! Лишние килограммы – только в твоей голове, – заметила Лиза.

– Тебе легко говорить, вон какая худющая! А я чуть что – моментом вес набираю!

– Девочки, у вас разный тип фигур и вообще конституции тела. Сколько раз, Вероника, я уже тебе это объясняла. И вообще – не нужно себя ни с кем сравнивать.

– Знаю и полностью согласна. Но похудеть немного к лету мне надо обязательно, – с удовольствием уплетая блин, заявила сестренка.

– Как родители?

– Суперски! По-моему, у них очередной медовый месяц. Они даже хотели улететь куда-то на отдых, но потом передумали. «Ах, девочка моя, у тебя такой опасный возраст! Нет, одну в квартире мы тебя не оставим!»

Вероника прижала руки к груди и захлопала ресницами, очень точно копируя мамину интонацию.

– Ты можешь здесь пожить, у нас, – улыбнулась бабушка. – Пусть родители едут, куда хотят.

– О, я бы с удовольствием! Но нет, даже озвучивать это маме не буду. Опять скажет «Да что там, у Ирины Германовны, медом вам, что ли, намазано?»

Лиза знала, что мама говорила не только это. Было и продолжение – «одну дочь она у меня уже украла».

– Я вообще недавно ей сказала, – продолжала Вероника, – что я счастливый человек. У меня три бабушки и один дедушка, и все меня любят!

– Ой, стрекоза! Я ж тебе не родная!

– Да ты что! Роднее не бывает!

– Ну ладно тебе! – Ирина Германовна явно смутилась. – Расскажи лучше, как дела в Университете.

– Да что там рассказывать. Задают – жесть! Не знаю, как нормальный человек может это все выучить!

– Ты это еще в прошлом году говорила.

– Ну да, ничего не изменилось. Правда, сейчас хоть латыни нет, слава богу, она только на первом курсе!



В комнате, оставшись наедине с Лизой, Вероника достала из сумки небольшую нарядную коробочку и протянула ее сестре.

– С днем рождения! Обещай, что будешь носить!

– Дай хоть посмотрю, что там.

– Ну что там может быть? Только то, что тебе обязательно подойдет!

В коробочке лежали крупные серьги. Яркая блестящая бижутерия, которая была несомненно в моде (иначе сестра не подарила бы ее) и которую сама Лиза ни за что бы не купила. Не потому, что серьги ей не нравились, а потому что девушка не видела смысл тратить деньги на украшения.

– Спасибо, очень красивые. Давай я прямо сейчас их надену.

– Правда, нравятся? Ой, я так рада! Они тебе идеально к пиджаку подойдут.

– К какому пиджаку?

– Ну как это к какому? Который мы вместе покупали – синий, в тонкую полоску!

«Вместе покупали» – это было сильно сказано. Это был пиджак, который Вероника нытьем заставила Лизу померять и потом чуть ли не силой – купить. Обладая, как и мама, хорошим вкусом и чувством стиля, она была в ужасе от Лизиного пренебрежительного отношения к выбору и покупке одежды и, похоже, решила взять опеку над старшей сестрой.

– Ты такая красавица! – продолжала Вероничка. – Но как будто специально это скрываешь. Да ты в таком виде ходишь, что никакой мужчина не обратит на тебя внимание!

Разговор начинал переходить в опасную плоскость. Все вокруг переживали за Лизу, что она одна, не только не замужем, но и вообще без пары, и скорбно намекали на возраст. Мама как-то недавно заявила, что с каждым годом шансы выйти замуж стремительно уменьшаются.

За долгие годы всеобщее участие в ее судьбе так осточертело, что Лиза уже выработала привычку воспринимать все эти разговоры как жужжание насекомых. Окружающим было невозможно втолковать, что Лиза счастлива и живет так, как хочет, и что не каждому человеку нужна пара и не каждый стремиться к созданию семьи и рождению детей.

– Я обязательно буду носить твой подарок! – сказала Лиза сестренке. – Спасибо большое!

Вероника просияла.

– Слушай, Лиз, завтра Масленица, всякие там гуляния. Мы собираемся с ребятами ...

– Э, нет! Я не поеду.

– Ну ты же не знаешь, куда!

– Да неважно. Мне это просто неинтересно, понимаешь?

– Нет. Не понимаю.

– Вероник, давай не будем опять начинать. Сегодня у меня самый настоящий день рождения! Давай обойдемся без споров. Сделай мне такой подарок, пожалуйста!

Вероника вздохнула.

– Вот как ты встретишь кого-то, если никуда не ходишь? И в Интернете ни с кем не знакомишься!

Лиза строго посмотрела на сестру.

– Ладно, все, не буду об этом! Я хотела просто тебе сказать, что в этом году ты обязательно найдешь свою любовь.

– Прямо-таки обязательно?

– Стопроцентно! Я просто чувствую.

– Ну вот и отлично. Наконец ты от меня отстанешь, – засмеялась Лиза.

– Этот год очень важен в твоей жизни, – торжественно объявила Вероника.

Лиза всегда снисходительно относилась к страстным увлечениям сестренки: то у нее в фаворе были карты Таро, то она погрузилась в нумерологию и всем своим родным и знакомым бросилась составлять какие-то безумные графики на совместимость, то с головой ушла в гороскопы...

– Тааак, что на этот раз?

– Смотри, – у Вероники прямо глаза загорелись, – каждые четыре года в твоей жизни происходит какое-то очень важное событие!

– Ну с чего ты это взяла?

– Ты родилась не просто в високосный год, ты родилась 29 февраля!

– Слушай, это же просто смешно! Что, у всех, кто родился 29 февраля, каждые четыре года происходит важное событие?

Но Веронику не так-то легко было сбить с толку.

– Не знаю, как у всех, а у тебя – да!

И торопливо, чтобы сестра не успела ничего сказать, начала перечислять.

– В 12 лет умер твой дедушка, в 16 лет ты поменяла школу и переехала жить сюда, в 24 нашла потрясающую работу. Скажешь, нет?

– Ну, знаешь! Так про каждый год жизни придумать что-то можно! К тому же ты пропустила. Давай тогда с самого начала. Что важного случилось в 4 года?

– Понятия не имею! – беззаботно пожала плечами девушка. – Меня тогда еще не было даже. Тебе лучше знать, вспоминай давай.

– Да глупости все это! И вспоминать нечего!

– А когда тебе было 8, родилась я. Это очень важное событие!

– Безусловно! – рассмеялась Лиза.

– Нет, я серьезно. Я же важна для тебя?

– Конечно важна!

– Ну вооот. Что там дальше? В 12 лет – смерть дедушки, я уже говорила, в 16 – ушла из дома. В 20, если честно, не знаю что.

– Ну! Я же говорю, ерунда это все!

– Не перебивай. Я не знаю наверняка, это что-то очень личное, ты мне такие вещи никогда не рассказываешь. Типа, первая любовь, первый поцелуй... Хотя нет, первый поцелуй, скорее всего, в 16. Значит, в 20 – первый секс!

Лиза почувствовала, что краснеет. Резко встала, отвернулась, подошла к окну. Не любила она это короткое колкое слово «секс», предпочитала старомодный термин «близость».

– Лизочка, прости, – раздался за спиной испуганный голос. – Я же не хотела обидеть. И вторгаться в твое личное не хотела.

Вероника подбежала к сестре и порывисто обняла ее.

– Да нет. Не на что обижаться, – улыбнулась, оборачиваясь, Лиза. – На чем мы там остановились? Значит, в 24 – нашла хорошую работу, и теперь, в 28 – любовь?

– Да. Любовь и счастье. Вот увидишь!



30 декабря – 28 лет.

Новый год Лиза обожала с детства. Возможно, потому что этот праздник случался стабильно каждый год. Даже сейчас, будучи взрослым прагматичным человеком, не верящим в чудеса, вся эта предновогодняя суета, нарядные елки и украшения вызывали в Лизе иррациональный трепет и волнение. А выбор и покупка подарков своим многочисленным родным было одним из самых любимых дел!

Лиза всегда специально запоминала ненароком оброненные замечания близих, вроде «как же мне нравится ...» или «давно хочу...». Запоминала, иногда даже записывала и непременно старалась купить желаемое в подарок. Она была из тех, кто любит дарить, нежели получать, ведь радость и восторг родственников лились через край и фонтанировали, обдавая Лизу брызгами счастья.

Сегодня она приехала в гости к маме – встретиться, отметить конец уходящего года. Дверь открыла бабушка Катя, которая была здесь чуть ли не с утра.

– Лизочка, девочка, дай посмотреть на тебя! – бабушка расцеловала внучку. – Что ж ты так редко мне звонишь? И совсем не навещаешь!

– Да, бабушка, действительно. В следующем году обещаю почаще. Но ты ведь тоже мне не звонишь.

Бабушка отмахнулась, не ответила и выдала свою коронную фразу:

– А почему ты приехала одна, без кавалера?

Лиза стиснула зубы, но раздражение спрятала за улыбку.

– Ты каждый раз меня это спрашиваешь! И каждый раз я тебе отвечаю – нет у меня кавалера!

– Ну как же так? Работаешь в мужском коллективе. И что – никто тебе не подходит, никто не нравится?

В прихожую влетела Вероника и повисла у сестры на шее.

– Лизка! Мне зачет по языкознанию автоматом поставили! Ба, отстань от человека!

– Ух ты, поздравляю! Погоди, не тяни меня, я разуться не успела.

– Лизавета, ты все прекраснее и прекраснее! – папа Саша поцеловал Лизу в висок.

– Мам, привет!

– Привет-привет! Заходи скорее! Смотри, какая шикарная у нас елка!

Елка, и вправду, была потрясающая. Нарядная пушистая красавица, под потолок, умопомрачительно пахнущая хвоей! Лиза очень любила эти моменты – обмен подарками, возгласы удивления, восторги, поцелуи и объятия родных. Если б можно было, она приезжала бы только на эти десять-пятнадцать минут, потому что потом, за ужином, часто начинались неудобные вопросы и непрошенные советы.

Пять родственников всегда разделялись на два лагеря: мама с бабушкой штурмовали нравоучениями Лизу и Веронику, сестры с трудом держали натиск, отстаивая свое право на самостоятельность, а папа Саша метался между обеими сторонами, успокаивая раздраженных женщин, сглаживая острые углы и переводя колкости в шутку.

– Пойдем, покажу тебе кое-что! – шепнула Вероника Лизе.

– Эй, девочки! Минут через 15 садимся за стол!

– Да, мам, хорошо!

В своей комнате Вероника пощелкала в телефоне и протянула сестре изображение татуировки.

– Вот, такую татушку хочу набить! Вот здесь, –Вероника показала на верхнюю часть левого бедра.

– Зачем? – воскликнула Лиза.

– Будет очень сексуально смотреться.

Лиза помолчала немного.

– Если тебе нужно мое мнение, мне не нравится эта идея. Родители знают?

– Нет, конечно! Они точно будут против, особенно папа! Значит, и ты туда же...

– Да, Вероник, и я туда же. В данном случае я с ними солидарна. Но тебе 20, ты взрослый самостоятельный человек, так что решать, что делать, только тебе. Просто, пожалуйста, не спеши. Почитай, узнай побольше о том, как набивают татуировки, может, есть побочка. А еще – это же навсегда! А вдруг тебе уже через год она надоест?

– Ну так всегда свести можно, вроде.

– Вот именно, что вроде. И потом, оно тебе нужно? Набивать, потом сводить.

– Ну, не знаю. Очень хочется.

– Обещай пока не спешить, ладно?

– Ладно, – не очень охотно согласилась Вероника и тут же с воодушевлением переключилась на другую тему, – Кстати! Как твой корпоратив вчера? Ты надела платье или в джинсах поперлась?

Лиза нахмурилась.

– Ну что за лексика? Успокойся – в платье я пошла, знала, что иначе ты меня со свету сживешь!

– Ну так мы же его специально для Нового года покупали!

– Ага, дорогое, непрактичное, один раз в ресторан сходить – и в шкафу будет висеть.

– Нет. Не так. Обалденное вечернее платье, шикарно на тебе сидит, потом еще не раз его наденешь. На соответствующие мероприятия. Ладно, где фотки?

– А, да! Фотографии сегодня в общую рабочую группу выложили. Я еще не смотрела, правда.

– Как это – не смотрела?

Лиза засмеялась.

– Работала я сегодня! Не успела еще.

– Вот как можно не поинтересоваться, фотки не посмотреть? – начала Вероника.

– Ладно, не ворчи, вот они, вместе сейчас посмотрим.

Младшая сестра взяла из рук старшей телефон и начала листать фотографии.

– Ой, Лиз, ну какая же ты красавица! Вот всегда бы так красилась!

– Ага. И еще в этом платье на работу ходила бы каждый день!

– О! А это кто возле тебя? И здесь.. и вот...

– Это наш новый тестировщик.

– Блиин, Лизка, да вы же весь вечер вместе! Как его зовут?

– Андрей. Да ничего мы не вместе. Рядом просто сидели.

– Ага, просто! И танцевали. – Вероника продолжала рассматривать фотографии. – Слушай, да ты везде улыбаешься! Редкое явление.

– Это потому, что он смешил меня весь вечер.

Вероника оторвала взгляд от телефона и потрясенно уставилась на сестру.

– Ну что? – не выдержала Лиза.

– Я же тебе говорила, что в этом году ты встретишь любовь!

Лиза рассмеялась.

– Чего? Какая любовь? И когда это ты мне говорила?

– В день рождения. Не помнишь, что ли?

– Нет, не помню, – искренне ответила Лиза. – Ну, Вероник, ну не обижайся, пожалуйста, я, правда, не помню. Послушай меня, – она взяла сестру за руку и посмотрела ей в глаза. – Мне никто не нужен. Пожалуйста, постарайся понять! Это ты мечтаешь встретить любовь, а мне она на фиг не сдалась! Я всю жизнь буду одна, без мужа и детей. И мне так хо-ро-шо. Понимаешь?

– Фигня! Ты просто убедила себя в этом! Посмотри на Андрея! Он запал на тебя, это же очевидно!

– Не говори глупости! Он новенький, только-только пришел, никого особо еще не знает. Вот и сел в ресторане рядом со мной.

– Лииз, он тебе нравится?

– Вероника! Ну сколько можно! Да он младше меня лет на ... не знаю ... лет на пять, наверное.

– Правда, что ли? – Вероника пальцами увеличила экран смартфона и принялась внимательно разглядывать молодого человека. – Ни за что не скажешь! Ты посмотри только, какая вы красивая пара!

– Да никакая мы не пара! И парой никогда не будем! Все! Закрыли тему!

Лиза раздраженно забрала из рук сестры свой телефон.

– Ну ладно тебе, не сердись! – примирительно промурлыкала Вероничка и обняла ее. – Давай я тебе про Степку расскажу.

– Про Степку? Это тот самый парень, что потерял родителей?

– Да нет, это Максим, мы с ним в одной группе. А Степка из немецкой. И вот, представляешь, недавно Степка сказал, что ради меня переведется в нашу группу. Только ему ж надо будет французский сдавать и как он это ...

– Подожди, Вероничка! Как там ваш Максим?

Лиза помнила как в сентябре сестра рассказала о трагедии однокурсника. И как Лиза переживала за парня. Остаться в 20 лет без родителей...Ужас! Она посоветовала тогда Веронике, как старосте группы, поставить деканат в известность. Сам молодой человек вряд ли туда пойдет делиться проблемами, а поддержать его надо – ему сейчас наверняка очень тяжело учиться.

– Как он сейчас?

– Да нормально, вроде. Только пропускает много.

– Ты же была осенью в деканате?

– Да, была. И еще недавно мы с девчонками ко всем нашим преподавателям подходили, просили не заваливать его на сессии.

– Вероник, ты вроде говорила, у него еще родственники есть?

– Ага, семья тети. Макс сказал, что поедет к ним Новый год встречать. Они вообще-то звали его к себе жить, но он отказался. А я тебе рассказывала, что он собирается снимать квартиру?

– Нет, не рассказывала. А что с его квартирой случилось?

– Да ничего не случилось. Не знаю, по-моему, это идиотизм –иметь свое жилье, но жить в съемном!

Лиза помолчала немного.

– Может, ему трудно находиться в своей квартире? Все о родителях напоминает?

Вероника вздохнула.

– Ну, может...

За дверью все громче и отчетливой становился слышен мамин голос. Он все набирал и набирал обороты, градус раздражения быстро повышался. Сестры переглянулись.

– Опяаать началось, – со стоном протянула Вероника.

Лиза решительно подошла к двери.

– Не ходи! Пусть сами разбираются, – попыталась остановить ее младшая сестра, но Лиза уже открыла дверь.

Мама бушевала на кухне, размахивая консервной банкой.

– Вот как можно было принести это? У тебя что, глаз нет?!

Бабушка Катя испуганно смотрела на маму, а папа Саша был спокоен и невозмутим.

– Что у вас случилось? – спросила Лиза.

– Ничего нового! Все как обычно! Ничего нельзя поручить! Все самой делать приходится!

– Леночка, ну не надо, ничего страшного, – пролепетала бабушка.

– Давай я сейчас схожу в магазин, – сказал папа Саша.

– А раньше ты где был? Сейчас уже за стол садимся!

– Да что тут происходит? – громко спросила подошедшая Вероника.

– Мама хотела оливки без косточек, – начал папа Саша.

– А ты как всегда – не мог купить, что я попросила! Ты что, дебил?

– Я сейчас схожу в магазин и принесу без косточек, – мужчина спокойно направился в прихожую.

– Папа, нет! – решительно остановила его Лиза. – Не нужно никуда ходить!

Она подошла к маме и взяла ее руки в свои.

– Мамочка, с косточками оливки или без – это такая ерунда. Мы вообще можем без них обойтись, правда? – она обернулась к остальным родственникам.

– Конечно!

– Мы здесь собрались отметить праздник, побыть вместе, пообщаться. Ну что ты, неужели из-за каких-то оливок будем настроение друг другу портить?

– То есть это я виновата? Я порчу всем настроение?!

– Мамочка, ты нам нужна веселая и радостная, и тогда всем хорошо и спокойно. Не надо обижать папу, пожалуйста. Нам оливки вообще ни к чему, вон вы с бабушкой сколько всего наготовили!

Лиза говорила медленно и спокойно и с каждым предложением мягко сжимала мамины руки, как бы усиливая эффект своих слов.

– Да, мам, давайте садиться уже! Есть хочется! – поддержала Вероника.

Мама растерянно молчала, глядя в пол. Потом подняла на Лизу глаза, влажные от слез. Посмотрела на мужа.

– Я иногда перегибаю палку, я знаю. Простите меня, пожалуйста. Я вас всех так люблю!

Спустя некоторое время Лиза улучила момент и подошла к Саше:

– Пап, прекрати исполнять ее капризы! А то эти концерты так и будут продолжаться.

Папа Саша улыбнулся.

– Дочь, ты была великолепна! Укрощение мамы за пару минут! Но ты пойми – ей же просто нужно выплеснуть негатив и раздражение. Ведь дело не в оливках совсем. Сегодня оливки, через неделю еще какая-то причина найдется. Главное, спокойно выслушать этот поток эмоций и не принимать близко к сердцу.

– Как?! Папа, как у тебя это получается? Это же невозможно выносить!

Лиза хотела сказать гораздо больше – «Ты такой сильный и независимый! Как ты можешь всю жизнь терпеть эти частые истерики, эту несдержанность и грубость? А быстротечные романы и измены? Как ты можешь ей все прощать, быть чутким и таким терпеливым?!»

Мужчина посмотрел девушке в глаза, и Лиза, которая никогда не считала себя способной к интуиции, вдруг увидела, что папа Саша понял все ее невысказанные мысли. Он улыбнулся и просто, без рисовки сказал:

– Я ее люблю.



29 августа – 29 лет.

Лиза сначала вышла из такси сама, потом бережно забрала с заднего сиденья большую ярко-розовую орхидею и пакет с подарком. Она никогда еще одна не приезжала к Андрею домой, только вместе с ним, поэтому, нажав на кнопку звонка, немного удивилась: раздавшаяся переливающаяся трель напоминала добродушный заразительный смех.

Звонок еще не успел стихнуть, а радостный улыбающийся Андрей уже распахнул дверь.

– Ого! Ты с цветком! Давай возьму.

– Это не тебе. Тебе – вот! – Лиза вручила молодому человеку пакет. – С днем рождения!

– Вот мой подарок! Вот это мне! – Андрей схватил Лизу в объятия.

– А вот бабушка говорит, что я совсем не подарок, – сквозь смех и поцелуи ответила девушка.

– Она это не всерьез.

– А мама где?

– На кухне, все никак от плиты не отойдет.

– Екатерина Андреевна, здравствуйте! Это вам. Поздравляю с днем рождения сына.

– Ой, Лизочка, дорогая! Какая изумительная орхидея! Спасибо! Ты прямо угадала!

– Ну, я же видела ваши шикарные цветы в деревне. И знаю, что вы не все сюда перевезли.

– Да-да-да! Орхидей столько соседкам раздала!

– Ну вот. Эта орхидея будет здесь первой. Я очень рада, что вы переехали, решили жить в городе.

– И я рада. После смерти Андрюшиного отца не могла здесь находиться. Но, видно, не зря говорят – время лечит. Три года прошло, вот, вернулась домой.

Андрей тем временем нетерпеливо раскрывал подарочную упаковку. Справившись, радостно воскликнул:

– Аааа! Дартс! Лииза! Как ты угадала? Мам, помнишь, у нас дартс был?

– Помню, конечно! Вы с папой постоянно играли.

– Ну да. А потом на дачу отвезли. И все! Какие-то дротики сломались, какие-то потерялись... А еще мишень покорежилась.

– Очень хорошо помню! Вы оставили ее на улице, а ночью шел дождь.

– Точно!

Андрей с восторгом рассматривал подарок.

– Этот дартс намного качественней. И дротики потяжелее – то, что надо! Лиза! Это супер подарок! Пошли испытывать!

Он схватил девушку в объятья и потащил ее в свою комнату, там весело заметался, стал искать место для мишени, устанавливать ее на нужном уровне... Лиза с радостным изумлением смотрела на своего молодого человека. Она, конечно, предполагала, что попадет с подарком в точку – помнила, как он с воодушевлением упоминал эту игру где-то с месяц назад – но и представить не могла, что 25-летний человек будет ликовать как пятилетний ребенок. «Много ли нужно для счастья?» – улыбаясь, подумала Лиза.

В комнату зашла мама, посмотрела как Андрей с Лизой увлеченно бросают дротики и задумчиво произнесла:

– Это так можно всю стену изрешетить.

– Если часто промахиваться, то да! – беспечно ответил Андрей. – Ма, не волнуйся, я попозже придумаю что-нибудь. Защиту от вандализма.

– Вы обедать идете?

– Обязательно! Вот только еще пару бросков!

На кухне весь стол был заставлен праздничными блюдами.

– Мам, я же сказал, что не нужно так много всего! Мы же сейчас налопаемся! А в кафе что делать будем?

– Ничего, сейчас обед, а в кафе будет ужин. Вы там в 7 собираетесь?

– В 6. Решили пораньше, завтра же понедельник. Всем на работу.

– Ну, все равно, до шести еще успеете проголодаться!

– Екатерина Андреевна, а вы не поедете?

– Нет, Лизочка, что мне там делать с молодежью? Вот сейчас с вами выпью немного вина, вместе отметим Андрюшино 25-летие. А вечером празднуйте с друзьями. Ко мне, кстати, соседка обещала зайти. Так что скучать я тоже не буду.



После обеда, оставшись наедине с Андреем, Лиза виновато произнесла:

– Андрюша, ты не сильно обидишься, если я не поеду в кафе?

Андрей сразу напрягся.

– Ты же знаешь, я не люблю большие компании, а там будет много незнакомых людей.

– Не так уж и много, – Андрей обнял Лизу и начал перечислять. – Смотри, всего 12 человек. Мы с тобой, Вероника со Степой... или одна. Они там помирились?

– Понятия не имею. Мне кажется, они ссорятся-мирятся по десять раз на дню.

– Ладно, посмотрим. Еще Игорь, помнишь его? Мой школьный друг.

– Да, помню.

– Ну вот, то есть 5 человек из 12 ты знаешь.

– Все равно, меньше половины. Андрей, ну правда! – Лиза умоляюще посмотрела на молодого человека. – Поезжай один! Пожалуйста!

Наступила тяжелая пауза. Лиза сидела рядом с Андреем на диване и нервно теребила юбку. Вдруг молодой человек встал перед ней на колени и медленно поочередно поцеловал ее ладони. Потом посмотрел девушке в глаза и сказал:

– Если ты не едешь, я не поеду тоже.

– Да нет, ты что!

– Елизавета Алексеевна, послушай меня, пожалуйста. Я тебя не шантажирую. Я действительно не хочу этого отмечания с друзьями, если тебя не будет рядом. Понимаешь, ты для меня центр Вселенной... как бы это объяснить... ты – моя точка опоры. Без тебя ни в чем нет смысла.

– Как ты сказал? – от изумления голос сорвался, и Лиза смогла только прошептать. – Точка опоры?

Секунды растянулись в бесконечность, Лиза смотрела в синие глаза Андрея и видела так много всего, и стали совсем не нужны слова. Девушка вдруг поняла, что и она является для кого-то источником силы и вдохновения – мысль, которая никогда раньше не приходила ей в голову.

Она осознала также и то, что сама уже давно обрела еще одну точку опоры, просто никак не хотела принимать этот факт и признаваться себе. А ведь с Андреем ей всегда было хорошо и радостно, и уже одно его присутствие наполняло ее силой. И еще она поняла, что непременно справится сегодня – среди незнакомых глаз и улыбок ей не будет неуютно и страшно. Ведь рядом будет Андрей. Лиза наклонилась и мягко его поцеловала:

– Я поеду с тобой.

Март – апрель 2024.