Потерянная

«Как часто в нашей жизни мы контролируем свою судьбу? Как часто судьба нас в страшном потоке несёт прямо на камни? И всё что нам остаётся – это сопротивляться столько, сколько мы сможем – и ждать, что, возможно, нас вытянут.»

Она шла, оставляя город за спиной. Теряя в тени засохших акаций воспоминания. Песок плавился под её подошвами. И устремив свой взгляд поверх каменистой степи, она встретилась с глазами вышедшего на охоту койота. Поджав свой облезлый хвост и поглядывая назад, койот убежал. Последний раз завыв и стыдливо опустив морду, скрылся за горизонтом. Проехавший на осле путник поднял тучу пыли и девушка закашлялась. У неё ныла спина, хотелось добраться до горячего душа и тёплой постели. Наверху, в горном поселении, её уже ждали друзья и она опаздывала уже на час, потому что решила пройтись пешком в этой живописной местности.

Рут любила свободу и независимость, она любила решать свою судьбу сама и ощущать последствия своих решений. Она часто попадала в передряги. И сейчас девушка стояла напротив небольшой лощины, за которой приятным светом подмигивали окна низеньких домиков, и совсем не понимала, на кой чёрт ей тратить час своего времени, обходя это неглубокое ущелье, когда она может пройти напрямик.

Иногда решение приходит не сразу. Мы думаем над возможными исходами, примеряясь к самым худшим и поэтому успеваем разочароваться предсказуемым будущим. Иногда мы лишь формально оцениваем обстоятельства, зная, что сердце уже давно сделало выбор за нас. И сейчас Рут нутром чувствовала, что попробует перебраться через ущелье. Пять минут роли не играют,- подумала Рут, и начала продираться сквозь заросли кустарника, росшие на склоне.
К тому времени, как она спустилась к мелкой речушке, бегущей по дну ущелья, в её ботинках уже торчало с десяток шипов, больно врезавшихся ей в кожу. Дойдя до поймы, она осмотрела ногу и вытащила их. Жалко обувь – убилась как всегда в первую же неделю –  но что же поделаешь?

Девушка осмотрелась: напротив неё отвесная стена из сыпучего песчаника поднималась вверх на дюжину метров. Она попробовала забраться по ней, но порядком набрав песка в одежду и съехав несколько раз лицом по склону, оставила эти попытки. Выругавшись на саму себя, Рут пошла вниз по течению ущелья. Ведь где-то должен отыскаться подъём или упавшее с обрыва дерево, по которому можно будет вскарабкаться наверх, что-то будет точно… Предчувствие ей подсказывало. В худшем случае она поднимется наверх по тому же склону, по которому спустилась.
 
Путница прошла минут десять вдоль песчаной стены цвета жёлтой ржавчины, когда заметила, что проход начинает сужаться. Линия берега становилось всё уже, тогда как склон с левой стороны поднимался всё выше. Через десять минут стало уже поздно подниматься обратно на дорогу: с двух сторон на неё смотрели горящие высокие стены. В ручей впадала притока, и девушка шлёпала уже не по сухому песку, а прыгала с камня на камень, проклиная себя за то, что не вернулась вовремя.
-Ненавижу!- выругалась Рут, зачерпнув ботинок, и чувствуя, как желчь загорается в груди чёрным комком.
Возвращаться назад было далеко: да уже чисто из принципа хотелось найти подъём по южному берегу. Не зря же спустилась!

Подъёма же всё не было, стены ущелья только выше уходили вверх. Девушка снова попробовала подняться по песку, но, ободрав коленку, соскочила вниз в холодную воду. Выругалась. Чувствуя себя заложником ситуации, заложником своего любопытства, всё же продолжала идти вперёд – с  сердитой решимостью, зная, что ничто в этом мире – буквально ничто не сможет её остановить. Ведь она сильная! Она крепкая! Если будет нужно, она возьмёт камень со дна реки и выроет лестницу своими руками. Она пройдёт всё, что готовит ей путь. И скорее выбьется из сил, чем отступит! – так Рут была воспитана родителями и так была воспитана жизнью, но всё же ей становилось немного страшно. Был уже вечер, и солнце начинало заходить за горизонт. Сомнения подсказывали ей, что она всё ещё может вернуться обратно. Потратить лишние полчаса времени, но подняться там, где спустилась.

Впереди показался мост – тот самый мост, до которого она не хотела идти поверху, а хотела срезать дорогу. Рут села на камень и задумалась. Она была зла на собственную глупость и злость. Эмоции отпускали, и теперь нужно было принять наиболее взвешенное решение: идти ли дальше или всё же вернуться назад: туда, где, во-первых, она всё знает. А во-вторых, где можно будет попросить помощь.   
Было бы умнее вернуться. Но ей ужасно не хотелось признавать поражение.
Да, она не срезала дорогу. Да, она насквозь промокла и устала, и ободрала ногу, и вся её одежда в песке, и скоро стемнеет. И уже холодно. И ещё куча всего, о чём уже даже не хочется думать.
Но... Иногда так сложно отпустить, иногда так сложно принять поражение. Принять решение...

Рут встала с камня, дрожа всем телом. Какую историю она расскажет друзьям сегодня вечером, когда вернётся затемно, когда сядет возле камина с кружечкой пива в чистом белом платье, обнимется тёплым пледом и будет сидеть, направив к огню голые пятки…- Согревшись этой мыслью, она решила пройти ещё немного.

Течение усилилось и приходилось прикладывать силы, чтобы противостоять ему. За мостом Рут увидела несколько деревьев, клонящихся к ручью своими кронами. До ветки одного из них она смогла дотянуться. Но как только она схватила её, та с сухим треском обломилась и повалилась на неё. Течение понесло их. Ветви, зацепившиеся за одежду Рут, не давали нормально всплыть, но всё же у неё получилось пару раз вдохнуть перед тем, как они врезались в поваленный в воду ствол.

Поток увлекал их вниз – под ствол дерева. Отчаянно сопротивляясь, Рут высунула голову, чтобы через секунду вновь уйти под воду. Было темно, и в течении получаса всё что делала Рут – это цеплялась за жизнь. Силы начинали покидать её, она была зажата между ветвями и дном. Она то оказывалась на свету, чтобы ненадолго вздохнуть, то оказывалась под водой, где жмурилась, чтобы не набрать слишком много песка в глаза и ноздри.

Самое страшное то, что никто не знал, что она здесь. Рут понимала, что погибнет, когда больше не сможет сопротивляться, и в непрекращающейся панике она всё больше и больше расходовала силы. Поток молотил её то об ветки, то об дно, то выбрасывал наверх. Какой-то сук зажевало, и он, защемив Рут, содрал с её плеча кожу до локтя. Она не смогла даже вскрикнуть, да и боль она чувствовала лишь сквозь туман адреналина.

Вся её злоба, всё её бешеное желание жить уходило на то чтобы бороться. На секунду появившись над водой, девушка увидела что-то оранжевое, яркое. Изо всех сил Рут потянулась к нему, но её снова увлекло под воду. Тогда она бешено рванулась от дна, не жалея посиневшие от синяков руки, и схватилась за рыжую чалку. Верёвка натянулась и вытянула Рут вместе с суком из воды. Чалка была сброшена с моста её друзьями, которые, видимо, разглядели её, и теперь радостно махали девушке. Рут и сама со счастливой улыбкой махала им, не замечая, как кровь бежит по её левому бедру...

Её подняли на верёвке, и через пару часов, чистая и забинтованная, она действительно сидела возле камина, подставив голые пятки теплу. Вокруг собрались друзья, не дождавшиеся её вовремя, вышедшие ей навстречу и спасшие её. Если б не они, Рут наверняка бы захлебнулась, никто из путников не заметил бы её там внизу в сумерках. Но они заметили…
После врачей, после разговоров, расспросов, Рут уже ни о чём не спрашивали,- а она ничего не хотела говорить. Просто сидела и смотрела в огонь, держа в руках чашечку горячего чая, слыша звонкий смех и весёлые голоса вокруг. Кто-то подошёл и на секунду обнял её. Всё было кончено.
08.12.2024