12. Раздумья

        Рано утром Пётр Алексеевич проснулся, рассвет ещё только начинал зарождаться. «Странно, – подумал он, – воскресенье, вчера хорошо посидели с друзьями. Можно сегодня и поспать подольше».

        Нина открыла глаза. За окном ещё было темно, начало рассвета только едва угадывалось. «И что это я так рано проснулась?» – подумала она. Сходила в туалет, потом прошла на кухню, налила себе воды и выпила несколько глотков. «А ведь можно ещё поспать» – решила она, вернулась в комнату, улеглась в постель и закуталась в одеяло.

         - Я же обижаю Антона, он ходит, злится, не может ничего понять. Да, он и сам себя не понимает, как будто всё время оглядывается, ищет у других поддержки. Может, это меня в нём и раздражает.

- Что же всё-таки это? Любовь или наваждение? Я вижу, что каждый мой шаг навстречу, если она откликнется, приведёт к труднопредсказуемому развитию событий. И неизвестно – хорошо это будет или плохо? И вернуться назад будет невозможно. Это моя ответственность.

- Чёрт с ним, с Антоном, – она сама удивилась резкости своей мысли, – не тянет меня к Антону. Я же всей душой тянусь к Петру Алексеевичу. Но не безумие ли это? Может быть со мной что-то не в порядке?

- Милая моя девочка, – и он улыбнулся этой мысли, ему захотелось произнести эти слова вслух. – Да, правильно то, что я об этом думаю, что признаюсь в этом себе. Так я смогу контролировать свои поступки.
 
- А почему не в порядке? Может быть, не хватает мне зрелости в моих сверстниках. Может быть я такая. Говорят же, что человек сам себя познаёт постепенно. Вот и случай, вот и узнала я больше о себе. А сколько ждать, пока Антон помудреет? Бывает же такое, я слышала, что бывает. Раньше так даже и принято было замуж за зрелого мужчину отдавать.

- Контролировать, это – хорошая мысль. А то размяк, размечтался, возомнил о себе! Друзья тоже хороши, надо же, - про Айвазовского вспомнили. Конечно, в этом одиночестве нет ничего хорошего. Монашество я не планировал.

- Да что я? Что о себе возомнила? Пётр Алексеевич, может быть, и питает ко мне симпатию. Ну и что? Интересно, какое было бы у него выражение лица, если б он узнал о моих этих мыслях? Посмотрел бы на меня как на дурочку...

- Они, конечно, подбодрить меня хотели, мою самооценку поднять. Вот, мол, и молодые девушки на меня заглядываются. Да и подвыпили мы все... Да что с них взять? Спасибо, конечно, да – беспокоятся, да - подбодрили. Теперь я хоть сам от себя эти чувства не прячу. Но чувства чувствами, а есть реальность. Обычная девичья влюблённость. И сколько такого бывает, наслышан.

- А если бы Пётр Алексеевич меня куда-нибудь пригласил? – и она улыбнулась. – А если бы меня Антон пригласил? – лицо стало кислым, и губы сжались.

- Но и просто стенку поставить, охладить её резко, дать понять твёрдо, что не в ту сторону она думает, – это уже будет как-то и непорядочно. Как будто подал надежду девушке и резко бросил. Так не пойдёт. Случай нужно выбрать, понять, что у неё на душе, объясниться. Что б по-человечески, открыто. Может быть, я всё и надумал. Может, какие-то интересы общие есть, но и не больше.

- Глупо всё это, глупо! Глупо и странно. Но почему только ему мне захотелось доверить мою тайну? И я ведь с такой радостью понесла ему рисунки свои показывать... 

продолжение http://proza.ru/2024/11/24/166