Так выпьем же за то, чтобы никто из нас и никогда

Наверное, все, кто в годы СССР учился в Мулинской средней школе № 59, хотя бы раз но ездил в местное лесничество, чтобы поработать там на благо общества.
Школьников часто направляли туда весной. Когда начинался сезон высаживания хвойных деревьев. В окрестных лесах таким деревом без сомнений, являлась сосна.
Работа заключалась в следующем. На класс работники лесничества выделяли определенную территорию лесного питомника, где выращивались из семян сосны – так называемые сеянцы. Растения были маленькими: их рост (высота) составлял всего в 15-20 см. Они росли грядками… Необходимо было эти молодые побеги аккуратно, не повредив слабые и нежные корни, извлечь из земли, набрать в одну руку небольшой пучок из нескольких растений, перевязать этот пучок веревочкой и аккуратно прикопать его в землю… И идти по грядке дальше. Потом эти пучки собирались в специальные ящики и отправлялись в те места, где и производилась посадка леса.
Каждому школьнику работник лесничества выделял определенное количество грядок, которые он должен был пройти. Я сейчас уже не помню, сколько маленьких сосенок надо было выдернуть из земли, и сколько грядок каждый должен был каждый из нас обработать… Но это были грядки длиной в несколько десятков метров и количество грядок было небольшим, но достаточным для того, чтобы школьник мог справиться с заданием в течение рабочего дня. Как правило, такой объем работы обычный (средний) школьник мог выполнить за 5-6 часов.
Несколько раз такую несложную работу выполняли ученики и нашего класса. Вернее, в лесничество ездили ребята сразу двух классов – «ашки» и «бэшки». Классы были небольшими – по двадцать с небольшим человек. Нас – школьников – отвозили к месту работы – в питомник на транспорте, уж не помню, все ли мы помещались в кузове ГАЗ-66, возможно, девчонок и учителей перевозили на автобусе (ПАЗике), но мальчишки точно перемещались на грузовой машине, на борту которой висел красивый знак - «ЛЮДИ».
С собой каждый школьник обязательно должен был взять (помимо хорошего настроения) «тормозок» - пакет или сумку с небольшим запасом продуктов. Как правило, это были вареные куриные яйца, отварной картофель, соленые огурцы или грибы, квашеная капуста, хлеб с маслом (или без оного)… У некоторых ребят были котлеты, сало или колбаса… Из напитков – чай в термосах, компоты или молоко в стеклянных бутылках (пластиковой посуды в те времена не было). На десерт - печенье и булочки.
Учителя работали вместе со школьниками. Порядок был простым – работаем три часа, потом делаем перерыв на перекус, потом продолжаем работу (еще три часа), после чего опять можно было доесть то, что осталось от первого перекуса (если оставалось, конечно).
Некоторые мальчишки уже тогда покуривали… Учителя курить школьникам не разрешали. Но ходить в близлежащий лес «по нужде» никто никому не запрещал. Поэтому все быстро приняли решение – мальчики в лес ходят «помечтать» «налево», а девочки – «направо». Мальчишки, пользуясь тем, что учителя не сопровождали учеников «налево», бегали в лес в основном с одной целью – покурить. Курили в те годы сигареты без фильма – «Прима» по 14 коп за пачку, ну а у кого были деньги, могли себе позволить подымить и сигаретами с фильтром – ту же «Лайку» за 24 коп или болгарские «Интер» или «Стюардессу» по 35 коп за пачку. Девчонки наши не курили и даже попыток таких не припомню, чтобы кто-то из них хотя бы пытался закурить, даже на какой-нибудь молодежной вечеринке, где употребляли легкое – сухое вино.
А вот мальчишки, могли, бравады ради, выпить и более крепкие напитки – в основном какой-нибудь портвейн… белый или красный… крепостью 18 градусов, который в те годы можно было купить по цене от 1,27 до 2,27 рублей за бутылку (0,5 или 0,7 л). В 16-17 лет мы считали себя вполне взрослыми, поэтому выпить стаканчик-другой винца «по случаю» и «без повода», и особенно перед танцами – «для храбрости» не считалось чем-то экстраординарным. Поэтому, с собой кое-кто в ту поездку взял и вина. О дне и времени поездки все знали заранее, поэтому и купить бутылку «портюшка» или болгарского «каберне» мы могли без проблем. До сих пор меня удивляет только одно: КАК и ПОЧЕМУ продавцы в магазине «Военторга» продавали в те годы несовершеннолетним ребятам табачные изделия и алкогольные напитки? Даже не припомню случая, чтобы кто-то и кому-то в те годы отказал нам в продаже вина, водки или сигарет.
Как вы уже поняли, в лесничество мы приехали во всеоружии – помимо гитары, игральных карт у нас было и вино… Поэтому, когда учителя объявили о том, что можно будет сделать перерыв и перекусить, группа «заговорщиков» (мы не были хулиганами, учились на «хорошо» и «отлично», просто время такое было: рок-н-рол – песни под гитару - скабрезные анекдоты – и игры «в очко» (двадцать одно) «секу» или в «буру» под интерес не считались в мальчишеской среде чем-то плохим или недостойным… Скорее наоборот, многим из тех, кто этим не занимался, хотелось присоединиться к тем, кто этим уже увлекался…
 Наша «банда» - группа – кто покуривал и изредка попивал винца – была небольшой: Игорь Ревин (Нос), Сергей Кочетов (Косик) и я (Олеся). Иногда к нам могли присоединиться и другие мальчишки… Иногда мы даже брали их «в долю» - особенно, это касалось тех случаев, когда надо было купить вина… Хочешь выпить со всеми? – скидывайся заранее по 20 копеек… Но все равно, всегда, среди нас были и такие, кто не имел сигарет в кармане, но почему-то при этом постоянно хотел курить (терпеть не мог эти вечные просьбы – «оставь покурить», «дай затянуться») и даже выпить на халяву («налейте 50 граммов, ну что вам жалко что ли?»).
И вот когда наступил плановый перерыв на обед, то мы, обладая иным планом действий, попросили учителей разрешить нам не прерываться на перекус, а продолжить работу до полного выполнения поставленной задачи (пройти столько-то грядок), а уже потом покушать на опушке леса… Нам пошли навстречу – и разрешение – «работать до выполнения плана» было получено… Что сразу прибавило нам сил). И мы, выполнив полностью свое задание, и зная, что мы после перекуса уже на поле не вернемся, взяли на себя новые и повышенные «обязательства» - прошли и обработали еще по одной грядке… Таким образом выполнили задание не на 100, а на все 110%...
После чего, отправились в лес, помыли руки, нашли небольшую, но уютную полянку, где и расположились на земле, на расстеленные куртки или покрывала. Достали свои рюкзачки и свертки с едой, которая нами рассматривалась как легкая закуска, осторожно извлекли из сумки бутылочку сухого вина. Разлили по кружкам, выпили, закусили, покурили…. Потом еще налили – выпили – закусили и покурили…  Попутно к нам прибегали «стрелки» и «халявщики» - дайте покурить и налейте чуть-чуть… Сигаретный дым мы размахивали руками, чтобы учителя со стороны не видели, чем мы тут занимаемся, а пустую бутылку из-под вина закопали в земле (чтобы «никто и никогда»). Из уважения к учителям. Понимали, что они нам негласно разрешают, всё понимают, но делают вид, что ничего такого не видят…
Ну а после сытного обеда, налив из термосов чая с малиной и мятой, и усевшись поудобнее на пеньках, под гитару мы запели любимые песни… «Во французской стороне, на другой планете…»…  Мы были молодыми, здоровыми, веселыми и счастливыми. Через час все школьники закончили работать и доев остатки своих бутербродов и допив остатки своего молока, подтянулись к нашей «банкетной» полянке… Выполненную работу учителя отмечали в своих тетрадях, делая против каждой фамилии ученика отметки об объеме выполненной работы. Так получилось, что на грядках мы «лясы на точили», анекдоты «не травили», по нужде в кусты не бегали, а работали по-честному и на совесть, так тогда говорили – по-ударному, и поэтому наши трудовые показатели оказались самыми лучшими.
Потом мы услышали от своих одноклассников, тех кто работал в поле до «самого конца», что некоторым ученикам не понравилось наше поведение. Мол, в то время, когда все работали и «вкалывали, как лошади», эти «лохматые» позволили себе противопоставить коллективу – лежать на полянке, горланить свои странные песни и отдыхать. О том, что мы пропустили обеденный перерыв, как и то, что поставленную перед нами задачу мы выполнили на 110%, эти комсомольские активисты не вспоминали… Их огорчило прежде всего то, что они «вкалывали», а мы – «балдели».
Ну да ладно. Мы считали, что наша совесть была чиста, что мы ничего плохого по отношению к одноклассникам не сделали. А то, что изменили режим работы – сместив обеденный перерыв, так об этом мы с учителями договорились заранее и согласие с их стороны на это было получено. О том, что мы чуть-чуть выпили вина, мы никому, естественно не говорили, но судя по всему «стрелки» и «халявщики» этой информацией поделились со многими, кто работал в поле «до упора».
На следующий день нашу троицу – как членов ВЛКСМ - вызвали «на ковер» - пригласили на заседание не то бюро, не то комитета комсомола. Секретарем этого  молодежного объединения тогда был Олег Шепелев, сын директора нашей школы – Шепелева Кима Степановича. Там же за столом в президиуме находились и учителя.
Обвинять нас в употреблении спиртных напитков никто не стал – не пойман, как говорится, не вор… да и не могли учителя нам это поставить в укор, ведь тогда у директора школы мог бы возникнуть вопрос и к ним самим, мол, а вы-то куда глядели? Основная претензия была одна – противопоставление коллективу… Все работали, а вы – дурака валяли, играли на гитаре и пели песни, разлагая тем самым тех школьников, которые в это время работали на поле.
Некоторые наши одноклассники, которых до сего момента, я считал порядочными людьми, бубнили себе под нос заученные (явно чужие) фразы и том, что комсомольцы -  будущие «строители коммунизма» ТАК поступать не должны были и ещё что-то в том же духе… Были такие, кто уже был готов поставить вопрос об исключении нас из рядов ВЛКСМ, как опорочивших честь комсомольцев.
Мы сидели, понурив головы, слушали весь этот бред, иногда смотрели в глаза тем, кто нес эту чушь, ухмылялись и качали головами… В конце концов, кто-то (наверное, самый «добрый»?) предложил не исключать нас из этой славной организации, а просто влепить нам по строгому выговору… Чтобы мы запомнили, что такое «отдыхать во время работы».
После этого я попросил дать нам высказаться. В последнем слове ведь даже преступникам в суде не отказывают…А мы себя ни в чем виновными не считали. После получения разрешения, я встал, оглядел всех и задал вопрос учителям, которые были с нами в лесничестве, какие результаты были у всех остальных ребят? На что получил ответ – стопроцентно норму НИКТО из других школьников не выполнил. Да, ребята старались, но самые высокие результаты были лишь у нескольких учеников, и они находились в пределах от 70 до 90 процентов.
- А какой результат был у нас, у тех, кого вы сегодня здесь обсуждаете и осуждаете? – продолжил я.
- 110 процентов.
- Интересная картина получается, - подвел итог этому обсуждения я, - людей, по сути – передовиков производства, выполнивших план на 110 процентов, вы хотите наказать, а тех, кто не справился с нормой, кто работал в пол силы и спустя рукава, вы ставите нам в пример? Странно всё это… А, впрочем, делайте, что хотите…
После этих слов я взял свой портфель и вышел из класса. Вслед за мной вышли Ревин и Кочетов… Мы отправились за угол школы, где решили этот стресс дружно перекурить.
Вскоре туда пришли и другие мальчишки, которые принимали участие в этом «судилище»…
- Ну что? – дружно спросили мы у них? – что в итоге там решили?
- А ничего не решили. Сначала все-таки хотели влупить вам по выговору «без занесения»… Но потом, кто-то решил что это дело может дойти до членов райкома и тогда неизвестно будет, кому больше влетит – «ударникам производства» или «лентяям и балаболам». Поэтому и решили поставить вам всем троим «на вид» (была такая мера взыскания у комсомольцев, что-то типа предупреждения)…
А через день мы уже забыли об этом случае, так как понимали, что никакой вины в том, что произошло в лесничестве с нашей стороны не было. А активисты и секретарь комитета комсомола – Олег Шепелев – об этом больше не говорили…
Сегодня вспоминаю об этом случае с улыбкой… Хотя и понимаю, что случись такое в далеком 1938 году, нас могли бы и «расстрелять, как бешенных собак». Слава Б-гу, что это произошло в 1977 году… И мы тогда остались живыми. Всё-таки ударников коммунистического труда в брежневские времена, в СССР любили и уважали.

фото взято в интернете в качестве иллюстрации