Стало ли моё увлечение семейным

    При открытии моих выставок посетители нередко задают и такой вопрос:
 «Как причастны к вашему занятию лесной скульптурой члены вашей семьи – муж,  дети? Стало ли это ваше увлечение семейным?»
  Вопрос интересный. И ответ на него, возможно, тоже будет небезынтересен для  тех, кто хотел бы заниматься этим делом у себя дома, для души…
   Скажу сразу по поводу детей – их у меня трое – нет, никто из них этим  заниматься не стал. Но «видеть» в лесных коряжках то, что в них запрятано, были способными, особенно дочери. Младшая Оля в девять лет принесла мне из парка  сосновый сучок – совершенно готовую скульптуру – «Жирафа». Даже с узорами по  всему телу. Нашла она где-то «Домик Тараса Шевченко» на берёзовом горбыле. Старшая дочь Людмила нашла «Буревестника» – смолистый сосновый обломок то ли  корня, то ли ветки был тоже идеально готовой работой. Я его только вымыла и   приладила петельку, чтобы повесить на стену такую выразительную, в стремительном  полёте птицу. 
    Также и обе мои внучки – старшая Лена и младшая Полина, с детства  проводившие каждое лето у нас в лесном посёлке, умеют видеть в коряжках, «кто на  кого похож». Но по-своему: я вижу одно существо, они – каждая – что-то другое…  Обе часто помогали мне разгадывать образы лесных созданий, когда я возилась во  дворе со своими коряжками. Обе девочки оказались способными и к рисованию – посещали художественную школу, будучи в младших классах. У меня хранятся их  красочные рисунки и даже небольшие картины, висящие на стене… А сын Серёжа и  трое мальчишек-внуков интереса к моим коряжкам вроде не проявляли. Это идёт по  женской линии.
        А вот с мужем Николаем Семёновичем поначалу не всё было гладко относительно моих коряжек… Он нередко раздражался: «Уставила дровами все полки в  книжном шкафу, до книг и не добраться уже!..» Я обижалась, пыталась объяснить  ему, что это –  не «дрова», а художественные произведения…  Но со временем его  отношение к моему занятию лесной скульптурой изменилось.
         Я  исподволь, терпеливо «приручала» его к своему увлечению, которое всё  крепло. То попрошу помочь что-то отпилить, то что-то подрезать или закрепить на  подставку готовую  фигурку…  И он постепенно «привыкал» к моему занятию. Но  сблизили нас в этом неприятности у мужа на производстве.
             Видя, как он мается, дала ему берёзовый кап, из которого могла получиться чаша,и попросила помочь мне выдолбить сердцевину. Этой работы хватило  ему надолго, пока он стамеской, вручную, выдалбливал чашу… К тому времени  улеглись и неприятности на заводе. Эта чаша, кропотливая работа над ней по  вечерам помогла мужу справиться с  нервным  перенапряжением.  А чаша получилась красивая, с изящными очертаниями по краям, с тонкими стенками-поистине произведение!
Мы эту чашу потом подарили сыну Сергею, пусть она хранится в его семье, где история её создания тоже известна.