Сказка о докторе Арлене. гл. 1. Начало

      Они собрались как всегда вместе по случаю  празднования пожалуй единственно
   значимой даты, объединявшей всех ныне  живущих, тогда как другие утратили свой
   смысл или носили местный регионарный характер, где обоюдные  поздравления были
   сугубо  приношением  дани вежливости ,дежурных  взаимоотношений и контактов по
   необходимости. И назывался этот праздник - День Мира.
      
      Они были маленькой общиной, объединенные  взаимной симпатией, их такие раз-
   ные судьбы переплелись в единую судьбу, которая всех устраивала, а их основным
   жизненным принципом была взаимопомощь, как впрочем и  другим людям, находящих-
   ся рядом  по роду  их  деятельности и  даже случайных лиц, по какой-то причине
   нуждающихся в их поддержки в  тот час  или в другое время. Это и были их ближ-
   ние и они строго следовали этой заповеди.
   
      Итак, они собрались вместе в  просторной зале  двухэтажного здания  весьма
   импозантной архитектуры знаменитого архитектора Артюкса, на фронтоне которого
   ярко светились большие буквы "ЛЭТ", что означало - лаборатория эксперименталь-
   ных технологий. Сама зала, обвешанная по стенам картинами местных художников-
   ников, ничуть не хуже известных, с видами морских  пейзажей, гористых местнос-
   тей, мелких речушек с валунами у брегов и  стареньких церквушек, напоминающих
   щих о Создателе,  смотрела, как  художественный  музей, и  это нравилось всем.
      Стоило также упоминуть об ортопедических креслах и диванчиках с мягкой, са-
   латного цвета обшивкой, сев на которые, вставать уже не хотелось никому.

      На собрание  традиционно  приглашался и сам старенький архитектор Артюкс со
   своей женой. Сегодня в его присутствии был особый смысл...

      Каждый, с предчувствием чего-то необычного, расположился на своём любимом
   месте перед большим смотровым экраном с прекрасными техническими характерис-
   тиками, отражавшего события окружающего их мира. И странное волнение вполне
   благополучных ныне людей, без всякой на то причины, охватило всех.
 
      Под экраном находился  довольно  длинный ящик в  форме плоских прямоуголь-   
   ников длинной  около двух метров, высотой метр и шириной 0,5. Ящик был черного
   цвета и фосфорически  мерцал . На его верхней  плоской поверхности расположи-
   лись какие-то выступающие кнопки, на данный момент мигающие красноватыми и зе-
   леноватыми вспышками, весьма завораживающе. Содержимое ящика присутствующим
   было не доступно ни для  понимания, ни даже для воображения. Оно являлось тай-
   ной, хозяином  которой был  великий  изобретатель, здесь же  присутствующий со
   своей женой Элеонорой, и звали его официально  Додиан Штейн. В генетической   
   коллекции его организма  присутствовали все народы восточной и западной части
   Земли  в соотношении 70/30%. Таким же причудливым было его поведение и необыч-
   ность его изобретений, если б так их можно было назвать.

       Новинка, которую приготовил Штейн для своих друзей, имела прямое отноше-
   ние ко Дню Мира, но каким образом он не собирался разглашать заранее, чтобы,
   как говориться, сделать "сюрприз". Честно говоря, он и сам не знал, что полу-
   чится  из его затеи и  что  может выкинуть из  себя эта штука, то есть чёрный
   ящик , стоящий под  смотровым экраном. Более того, у него  даже было пречувст-
   вие об неизбежности того, от чего никому мало не покажется, не будь он сам До-
   аном Штейном. Правда, его можно было звать по разному, дядя Доди, просто Штейн
   или Додиан, что все и делали.

       Начинать демонстрацию, однако, никак  было нельзя. Отсутствовали  двое из
   их тесно сплочённой компании, а именно, Эйжен - жена Арлена и Бен Габио - муж
   Сюзи, здесь же присутствующих. Ведущие  артисты балета они  должны появиться в 
   прямой трансляции" на  сцене "Театра оперы и балета". И их выступления  ждали
   с нетерпением. Штейн отключил от экрана таинственный чёрный ящик и подключился
   к городской сети и тут же послышался приглушенный гул толпы, заполняющей свои
   места в фойе и боковые ложи, мелькание лиц в нарядных одеждах, весьма разнооб-
   разных - кто во что горазд.
   разд.
      По ходу  дела, пока время выступления  Эйжен и Бена ещё не наступило, надо
   сказать, что Элеонора тоже  была в штате этого  театра, так как имела замеча-
   тельной красоты голос с широким диапазоном возможностей, усиленных постоянным
   трудом, однако участия в концерте сейчас не принимала, по важной причине - она
   готовилась стать матерью, а самое главное  для отца крохи, то что это была де-
   вочка, на которую Штейн поставил многое, и именно девица должна сыграть глав-
   ную роль в его грандиозных планах на будущее, к реализации которого он присту-
   пил немедленно, как только узнал о поле ребёнка, безмятежно плавающего в утро-
   бе  матери и не подозревающего, что удумал её отец.

      Намерение Штейна по отношению к ещё не рождённой дочери не стали тайной для
   его друзей, так как тайна была очевидна, как говорится лежала на поверхности,    
   и стала поводом для шуток и фантазий. Впрочем сам Штейн не обращал на это ни-
   какого внимание, просто не замечал, поглощённый своими далеко идущими планами.

      Ни для кого не было секретом, что главным действующим лицом во всем извест-
   ной "тайне" Штейна был малолетний сын Эйжен  семилетний Тони, который по сло-
   вам матери совал свой нос во все дыры и прилип к дяде Доди, как репей, прези-
   рая забавы и друзей своего возраста, что было совсем не нормально. К тому же
   Тони был подозрительно внешне похож на Штейна, что называется был одной с ним
   масти, черноволосый и кареглазый, весьма смазливый мальчик, как и сам дядя До-
   ди, на которого заглядывались многие представители женского пола всех возрас-
   тов.
      По  этому поводу  ходили разные  догадки , правда, шутливого характера, но
   сильно раздражавшие Эйжен, тогда как  её  муж Арлен относился к шуткам друзей
   совершенно спокойно. Он достоверно знал, кто был отцом Тони, а его сотоварищ
   и сотрудник по хирургии органозамещения искусственного происхождения, не имел
   к появлению Тони на свет никакого  отношения. С другой стороны он считал, что
   некий общий ген у Тони со Штейном скорее всего имелся по принципу случайного
   попадания однотипного бродячего гена, общего у Штейна и отца Тони. Отсюда и
   взаимная тяга Тони и Штейна к друг другу к досаде матери. Но тут уж ничего не
   поделаешь.
      А отцом Тони был тоже всем известный исследователь ближних и дальних косми-
   ческих объектов и их геологического строения, как ас владевшего пилотированием
   всеми видами летательных аппаратов по перемещению в этом пространстве и очень
   любившего шататься по всем его  доступным местам. Фактически он был бродягой,
   долго не задерживаясь одном месте, даже если это была Земля со всем удобством   
   и гарантированной безопасностью. Звали его  тоже Тони, в данном  случае стар-
   ший. Его встреча с балериной Эйжен была совершенно  случайной на одном из её
   концертов. Она  сильно поразила  его своим   мастерством и  женской привлека-
   тельностью ,так как  не была тощей  или худосочной, как принято среди этих де-
   виц, но  наоборот, самого волнующего для глаза  телосложения, не  оставляющего
   равнодушным, на что  Тони - старший, подолгу не видевший существ  женского по-
   ла, сразу обратил внимание. Так как он был ещё молод, видный  собой, решитель-
   ный и не боялся трудностей он  предпринял несколько  попыток  познакомиться с
   Эйжен. Она очень понравилась ему и последняя его попытка оказалась успешной.

      У Тони старшего была причина спешить в своём отношении с Эйжен в виду его
   участия в новой экспедиции в самое ближайшее время, причём с неизвестным кон-
   цом и  продолжительностью. Следствием этой  спешки стало то, что Тони младший,
   заполучив гены своего отца, подал  заявку на  жизнь и она  была удовлетворена
   Всевышним, после чего он стал быстро развивать свои органы и набирать сил бук-
   вально по часам, чувствуя себя в полной безопасности по Закону столетней дав-
   ности, категорически запретившим убивать  дар Божий в материнской  утробе и не
   считаться с настроением матери,  имеющей что-то против, как  помехе профессио-
   нальной деятельности. Новая жизнь принадлежала Творцу и Источнику Жизни.

      Наконец, родившись Тони быстро понял, что ему не придётся надеяться на веч-
   но находившуюся в плохом настроении мать и куда-то постоянно исчезающую, так
   как балерина уже через два месяца приступила к тренировкам, не желая терять
   форму и уступать свои роли соперницам. Но не в природе Тони было падать духом.
   Как только родовая отёчность глаз исчезла и Тони стал различать окружающие его
   предметы и лица, первым , кого он почтил своим вниманием был Додиан Штейн,
   попавший в его поле зрения, когда он со своей женой Элеонорой пришли навестить
   Эйжен через месяц после родов, так как девушки были подругами и работали в од-
   ном театре. Ещё плохо владеющий лицевой мускулатурой Тони сделал усилие и пос-
   лал именно Штейну самую обворожительную улыбку, чем поразил его в самое серд-
   це. Подрастая, он превращался в красивого малыша, быстро научившегося говорить
   всегда положительно настроенного и любознательного. Поскольку у Элеоноры и До-
   диана детей ещё не было, они иногда брали Тони к себе в своё свободное время,
   поражаясь его сообразительности и не детским вопросам, которые он им задавал.

     Тони всё больше отделялся от матери и прилеплялся к дяди Доди, отказываясь 
   наотрез посещать детские заведения с их программами обучения детей, чем дово-
   дил до отчаяния мать и так постоянно находящейся в депрессии, после того, как
   стало известно, что экспедиция, к которой готовились несколько лет, рассчитана
   на сорокалетний земной срок пребывания в весьма отдалённой точке космического
   общежития планет, одна из которых ,как предполагалась, была интересна для ос-
   воения. И Тони старший на это согласился. В команде исследователей было пять
   умных спортивных мужчин и ровно пять молодых и красивых девушек. Все имели не-
   обходимые знания, навыки выживания и взаимозаменяемость. А балерине в таком
   коллективе делать было нечего. К тому же, возвращение даже через сорок лет,
   было под большим вопросом. Тони старший был потерян для Эйжен навсегда.

      Эйжен, которой было всего двадцать 22 года, выйти из своего отчаянного сос-
   тояния  самостоятельно было невозможно. Элеонора, жалея  подругу, обратилась к
   Сюзи, жене Бен Габио, партнёра Эйжен по части балета, так как Сюзи была  пси-
   хологом  и разрабатывала программы  воздействия на стрессовые проявления, кор-
   регируя их аппаратом, созданным специально для Сюзи, Штейном.

       У Элеоноры была и другая причина помогать Эйжен, не только ради её самой.
   Всё таилось в прошлом Элеоноры и Арлена. Дело в том, что Элеонора была дочерью
   профессора, преподававшего хирургию. Арлен был одним из его студентом, которо-
   го профессор выделял из всех совершенно обосновано, как самого перспективного
   в будущем по хирургической практике. Арлен в высшей степени нравился ему и его
   жене и внешне, так как был красивым парнем выше среднего роста, крепкого тело-
   сложения, что хорошо для хирурга с его утомительной профессией и долгим стоя-
   нием за хирургическим столом. Хороши были и его густая русая шевелюра и боль-
   шие глаза, где в карий цвет примешалась зелень. У профессора была единственная
   дочь Элеонора моложе Арлена на несколько лет с замечательным голосом, мечтав-
   шая  стать оперной певицей и отец не  возражал, но хотел  заполучить Арлена в
   свою семью, как родного сына, женив его в будущем на  Элеоноре. Арлену девушка
   которой исполнилось всего семнадцать лет ,нравилась, так как была весьма при-
   лекательной белокурой блондинкой, невысокого роста, всегда приветливой.

     Голос Элеоноры  очаровал  Арлена и он при любой  возможности напрашивался в
   гости, будучи однажды приглашённым на юбилей своего профессора, чему отец Эле-
   оноры был очень рад, особенно заметив взаимную симпатию между Элеонорой и Ар-
   леном,  переросшую в  крепкую дружбу. Казалось, вопрос  будущего брака  мог бы
   решиться определённо  и положительно.

     Но как непредсказуемы человеческие судьбы и как нельзя лучше сказано: "Чело-
   век предполагает, а Бог располагает и пути Его человеку не ведомы.

     По протекции  профессора Арлен  получил место в одной из лучших клиник, где
   проводились  уникальные  операции   восстановления пораженных  органов по тех-
   нологиям, недоступным другим крупным медицинским образованиям,  с хорошо осна-
   щёнными  хирургическими отделениями. Проявив себя с самой лучшей стороны, как
   способный хирург, всегда собранный и не терявшийся в сложных ситуациях с высо-
   ким выходом удачных операций, Ален быстро пошёл на повышение, фактически став
   ведущим  специалистом в своей профессии и руководителем  хорошо  подобранного
   коллектива врачей.
      В это же самое время Элеонора, окончив обязательные этапы школьного образо-
   вание , поступает в Академию театральных искусств, что и следовало ожидать, и
   где успех преследует её на каждом шагу. Одновременно с учёбой начинаются её
   пробные выступления в виде концертных номеров, носящих, правда, эпизодический
   характер. Её будущее вырисовывается уже сейчас, в ожидающих заполучить чудный
   голос театрах.
      Однако, встречи Элеоноры и Арлена становятся всё более редкими по причинам
   от них независящих, от срочных операций Арлена или концертов Элеоноры. Но не
   следует даже думать, что другие увлечения отвратили их друг от друга. Для Эле-
   оноры  Арлен по прежнему оставался существом высшего ранга, которого она ува-
   жала и отличала от всех её окружавших. так как не было никого равным ему.

      Прошло ещё пара лет, где странным образом продолжавшиеся встречи Арлена с
   Элеонорой не переходили в намерение вступить в брак, что не на шутку беспоко-
   ила отца Элеоноры, нарушавшие не только его желания заполучить способного пар-
   ня в свою семью, но и здоровье самого профессора. Арлену было уже под тридцать
   лет, а Элеоноре пошёл двадцать третий. Ждать более профессору было невмоготу.

     Элеонора  приступила к работе в театре в новой  для  неё роли и  была очень
   этим увлечена.  Арлена беспокоила давно назревшая проблема, не имевшая отноше-
   ние к его мастерству как хирурга, но были претензии к долговечности и качеству
   имплантов , повсеместно им используемых  и он искал специалиста, могущего ему
   помочь.

     Конечно, до Арлена давно доходили слухи о неком  Додиане Штейне якобы успеш-
   но работавшего в этом направлении и его фантастической способности видеть ве-
   щи насквозь и приходить к нужным решениям, достигая именно того результата,
   который требовался на данный момент запроса.

     Но Арлен не доверял слухам. Не было никаких  сведений об образовании Штейна,
   откуда он вообще взялся и какова была материальная  база для его экспериментов
   с возможностью  реального  применения. Кроме того его  настораживали сплетни о
   его способности привлекать к себе особ  женского пола с последующим бездушным
   отношениям к ним, хотя  была ли в этом его вина, но может быть  они сами увле-
   кались им. В таких делах Арлен не хотел быть судьёй никому. Он его никогда не
   видел.
     Их встреча произошла неожиданно и без всякого  намерения видеть друг  друга. 
   В перерыве на какой-то конференции они оказались близко  стоящими и один из
   знакомых   Арлена, говоривший на тот  момент о чём-то со Штейном, заметив его
   подвёл к нему Штейна сказал: Познакомьтесь, это Додиан Штейн. Врождённая так-
   тичность  Арлена сработала и тут. Он пожал протянутую руку Штейна, заметив ми-
   моходом странную улыбку на его лице, так как был с ним одного  роста и ничего
   от него  не ускользнуло, как и глубоко  сидящие глаза Штейна, тёмные, как дно
   пропасти что-то таившей. Он был слегка смугл, а черты его лица подтверждали
   слухи о нём, как о человеке, могущего привлекать к себе без всякого усилия со
   со своей стороны.  Арлен  смутился и тут же вспомнил разговоры о нём, якобы 
   Штейн видит любую проблему, возникшую в организме, насквозь  благодаря  осо-
   бому дару. И он решил  испытать его, не позволяя себе  поддаваться невольной
   силе притяжению, исходившему от этого человека.

     Рад с вами познакомиться,- сказал Арлен, всем видом показывая значимость для
   него этой встречи с расчётом на возможную помощь, и признания  успехов Штейна
   в других делах уже известных. Как бы ненароком он упомянул возникшую у него
   проблему с "ремонтом" крупных сосудов, имевших множественные повреждения и с
   разной локализацией, возникшие при заболевании ещё не  до конца изученной ин-
   фекции, и грозящей смертью от тромбоэмболий. Так же Арлен добавил, что пациент
   профессор и друг профессора, у которого Ален учился сам и многому ему обязан.
   Заражение  произошло в одной из бедной стран  со слабо  развитой  медициной и
   бывшей рассадником экзотических зараз.
   
     Похоже сказанное Арленом заинтересовало Штейна и он кивнул головой, как зна-
   комый с проблемой и возможно пытавшийся что-то решить. Он видел организмы жи-
   вых существ, как разной сложности  машины, где происходят  химические и физи-             
   ческие процессы, производятся электрические токи. И он буквально это зрительно
   видел, как будучи в прошлом авиамехаником, разбирая двигатели,  видел их уст-
   ройство. Разница была лишь в том, что мотор запускал человек, а живых существ
   запускал Тот Кто был Господином всех сил через особое устройство, которое бы-
   ло названо Душой.
     С этого дня как бы само собой началось выгодное деловое сотрудничество Арле-
   на со Штейном, сначала эпизодическое потом более частое, основанное на принци-
   пе взаимной необходимости и зависимости друг от друга для получения желаемого
   результата, кстати хорошо оплачиваемого, хотя это не было для них двоих прио-
   ритетом в работе и поступки альтруизма были их привычным делом.

     Сказать, что они стали друзьями, не соответствовало правде. Скорее всего они
   были похожи на некие сложные системы с разным  устройством, которые не входя в
   в соприкосновение, вращались  вокруг друг друга и одновременно двигались в од-
   ном направлении. Особенно  это касалось  Штейна. Его  жизнь вне их  совместной
   работы  была загадкой, которую Арлен не собирался  разгадывать, чтобы случайно
   не  обнаружить её темную сторону, содержимое которой  было бы для него не при-
   емлемым.

     Однажды на пике успехе совместной работы с приличными доходами Штейн предло-
   жил  Арлену  проект, а именно: выстроить на обширном пустыре, окружавшего кли-
   нику два здания - лабораторию для исследования и испытаний новых материалов и
   небольшую гостиницу для временного проживания необходимых заезжих специалистов
   для так сказать обмена опытом. Штейн имел обширные связи, похоже во всех еще
   сохранившихся цивилизационных сообществах на месте стран, сохранивших свой на-
   учный потенциал после массовых катастрофических разрушений их ближайших сосе-
   дей в результате военного беспредела, предшествующего Дню Мира.

      С другой  стороны и самому  Штейну где-то надо было жить и отдыхать. Арлену
   предложение  Штейна  показалось вполне разумным и он дал согласия, разумеется
   отдав  Штейну инициативу на осуществление  задуманного  проекта, к чему Штейн
   приступил немедленно, обратившись к известному городскому архитектору по имени
   Артюкс. Ему нравились в его архитектурном исполнении частные дома, небольшие
   виллы и некоторые общественные постройки, больше похожие на маленькие дворцы,
   где удобство планировки сочеталось с изящными декоративными включениями на фа-
   садах зданий, с миниатюрными колоннами и арками, геометрическими линиями, под-
   чёркиващие пространственные объём. Чувство красоты, рождённое Артюксом в его
   творениях, невольно передавалось и окружающим, и никогда не утомляла глаз, по-
   корённых навсегда их обаянием. Штейн же высоко ценил и любил всё красивое, чем
   он  отличался от Арлена, который не то чтобы не любил этого, но просто не за-
   мечал, поглощённый одной  лишь работой и  своим  повседневным усовершенствова-
   нием в ней, отчего казался Штейну скучным и однобоким существом, но не без та-
   ланта в своём деле.
      Дело начали незамедлительно, имелись в виду Штейн в содружестве с Артюксом,
   который питал особую симпатию и признательность к Арлену за какую-то успешную
   операцию его жене и ныне здравствующей. Артюкс  лично следил за всеми этапами
   работ, что было  совсем не лишним и за  год основные  работы  были  завершены.
   В первую  очередь  Штейн позаботился о своём рабочем кабинете, причём в самом
   лучшем виде, иначе  он жить не хотел. За кабинетом последовала  просторное по-
   мещение самой лаборатории с полным её оборудованием. Далее  последовали другие
   необходимые помещения, а именно не менее просторная зала, где сейчас собралась
   ныне дружная компания в очень комфортных условиях. На всё просто ушла непомер-
   ная сумма средств, в том числе и на предполагаемую гостиницу для специалистов,
   которых Штейн собрался приглашать. Но Штейн не впал в уныние от такого конеч-
   ного  результата первоначального  замысла, справедливо считая, что уныние есть
   смертный грех, о чём  весьма кстати  вспомнил, когда  отчитывался  перед Арле-
   ном  о его  части доходов, вложенных в строительство  лаборатории. Главным ар-
   гументом  было чисто  практическое наблюдение как  начальные   расчёты никогда
   не  совпадают с конечными  расходами. Арлену пришлось с этим  согласиться  под
   обещания Штейна решить недостающие части их проекта каким-то другим путём.

     И всё-таки через  несколько месяцев все отделочные  работы внутри  и снаружи
   удалось  завершить. Теперь  здание "ЛЭТ" выглядело  великолепно  и Штейн заду-
   мал торжественно отметить это событие. Поскольку Арлен в таких делах ничего не
   смыслил, Штейн взял всё  в свои руки. Кстати сказать, ещё на стадии планировки
   в тесном  общении с Артюксом   Додиан предусмотрел  ещё одно помещение, годное
   для  проживания  со всеми положенными удобствами, на случай  временного пребы-
   вания  приглашённого  специалиста и  которыми он  сам собирался  пользоваться,
   как и самой "гостиницей."

      Любовь Штейна к красоте и удобствам возникла вовсе не на пустом месте, а от
   его  отвращения к  картинам  разрухи и опустошения, которые занимали  огромные
   площади, бывших в недалёком историческом прошлом  большими городами и даже ст-
   ранами с развитой промышленностью, наукой и своеобразной культурой, отличной
   от других, так что представлялись разными цивилизационными образованиям, кото-
   торым почему-то не жилось мирно между собой, хотя места  хватило бы всем как и
   ресурсов планеты при их правильном распределении.

      Причина катастроф и самоуничтожения населения вырисовывалась мучительно и
   долго, но даже при полном понимании - исправление положения представлялось по-
   чти маловероятным, и требовались огромные  материальные ресурсы и сугубо науч-
   ные знания о самой природе  человека и тайнах его  психического здоровья и его
   же  нарушения, приводившего к  возникновению ячеек, того  что называлось "дип-
   стейты", сокрытые от посторонних глаз государства в государствах малые и боль-
   шие, выпадавшие от  подчинения законам их стран. Как  опасные паразиты с дест-
   руктивным мышлением они  подпитывались человеческими слабостями в виде внушае-
   мости, склонности к самообольщению, слабыми интеллектуальными возможностями и
   низким энергетическим потенциалом их организмов, что выражалась в элементарной
   лени, равнодушие ко всему и неактивности. Сами же  ячеек  они не образовывали,
   но были некой аморфной субстанцией мелко вкраплённой в единый организм челове-
   ческих сообществ, как плевелы среди  ростков пшеницы и  избавиться от них было
   невозмажно, так как они самовоспроизводились в следующих поколениях, давая пи-
   щу "дипстейтам"
      Будучи человеком здравомыслящим по самой своей природе и с обширными дело-
   выми связями с многими представителями разных профессий как в научных  кругах,
   так и в производстве Додиан Штейн уже имел представление о существовании "дип-
   стейтов" от своего долго жившего прадеда Брона Штейна, самого  участника этих
   сборищ, любившего посмеяться, правда в узком кругу и исподтишка, над шутовски-
   ми, якобы  магическими  ритуалами своих сотоварищей, ни во что не ставя их ду-
   рацкие кривляния с единственной целью поразить воображение намеченной жертвы с
   приличным  капиталом, но с отсутствием критического  мышления, а таких было не
   мала. Подражать прадедушке Штейн не хотел. В своей  голове он  мыслил об "дис-
   стейтах", как об скоплении живучих паразитов, которые мутируя  поимели способ- 
   ность  привлекать и  направлять  денежные потоки по  проторённым ими тропкам и
   дорожкам в свои хранилища и, закрывшись колпаком с односторонним  видением, то
   есть они видели всё, а их не видел никто, потом тратили накопленное  богатство
   на управлением всем, что обычно происходит в человеческом мире. Они испытывали
   от этого особый кайф и это был их смысл жизни. Однако паразиты  оставались па-
   разитами.  И их "трудовая"  деятельность  носила  трагический и  бессмысленный
   характер, внося  разлад как в политическую, так и в экономическую жизнь плане-
   ты, насаждая ложные представления и ценности, извращая законы духовной стороны
   жизни человека, что приводило к бесконечным   военным столкновениям, немысли-
   мой жестокости и  разрушениям. Вопрос  уничтожения "дипстейтов" становился всё
   более  острым и не отложным. Именно  уничтожения  калённым  железом. Хотя, под
   "калённым железом" подразумевалось нечто другое, а именно, создание нескольких
   сменяющих друг  друга в закодированном порядке схем, для мониторинга возможных
   отклонений в запланированном течении носителей денежных знаков с целью их не-
   нелегального накопления, что незамедлительно обнаруживалось контролирующей
   Системой. При этом происходило самоликвидация с необратимой порчей носителя не
   годного уже для дальнейшего использования и оборотах в торговых или других де- 
   лах. Но это было делом специалистов. Так подрывалось материальная подпитка
   "дипстейтов" с большим уроном, но не радикальная и требовались новые подходы к
   проблеме.
     В поэтапном уничтожении "дипстейтов" приближался "День Мира" под которым
   подразумевался последний день военных действий между крупными группировками
   стран близких между собой по цивилизационной организации и родственных по духу
   или наоборот, впавших в глубины бездуховных извращений настолько отвратитель-
   ных, что сосуществование с ними становилось невозможным из-за смрада их элит,
   отравляющих и весь свой народ. Из глубины веков являлся призрак Содома и Гомо-
   рры и требовал вмешательства Высших Сил для наведения первозданного порядка.
   
      Штейн родился, когда всё было кончено и прошло несколько десятков лет. Но
   были ещё живы столетние, чудом уцелевшие в эпицентре последнего разрушительно-
   го военного вихря. Они очень любили жизнь во всех  проявлениях и ценили каждый
   её день и даже час, как великое благо

      В постоянных поисках разорванных связей, некогда называвшиеся "логистичес-
   кими", в надежде на их  восстановление, а также в поисках сохранившихся произ-
   водств, хотя бы частично или даже полностью, могущих создавать продукт в виде
   изделий  необходимых в медицинской практике, Щтейн  часто курсировал из одного
   региона планеты в другой. Он неплохо владел парочкой языков общепринятых в де-
   ловых  кругах и культурной среде. Удивительная  способность вникать в суть ве-
   щей, видеть их свойства и соответствие требованиям, делала его поездки большей
   частью успешными.
       Будучи в молодости авиамехаником в одной из воинских частей он выбрал для
   своего перемещения в воздушном пространстве, за неимением нормальных наземных
   дорог так полностью и не восстановленных из-за тотального разрушения после за-
   вершения  последнего чудовищного  столкновения  сверхдержав, до примитивности
   просто устроенный и на редкость надёжный пассажирский аэробус, не нуждающийся
   в взлётно-посадочных полосах, взлетая вертикально и также не спешно приземля-
   ясь в разных местах с минимальными удобствами для путешественников, на что ни-
   кто не обращал внимание, ценивших уже то, что есть.


        Зрелищная сторона этих полётов, открывавшаяся с высоты пяти километров над
   землёй за небольшими смотровыми окнами из прозрачного материала, не не уступа-
   вшего по прочности корпусу фюзеляжа, вызывала у пассажиров приступы тошноты.
       И было от чего. Под брюхом тихоходного аэробуса на многие километры тяну-
   лась вселенская свалка из крошева бетона и железа, из того, что раньше называ-
   лость населением и предметами их обихода. Все жившие не оставили своих мест и
   присутствовали в них теми частями своих организмов, которые могут сохраняться
   столетиями. И это беспокоило многих, как если б возникла у них мысль приняться
   за освоения вселенской свалки в смысле дальнейшего проживания других поколений
   на костях убиенного предыдущего. Предрассудки гласили, что это добром не кон-
   чается. Как известно, "коренные" жители не терпят нашествия нездешних, притен-
   дующих на их места обитания и могут отомстить.

       Возможно из этих соображений не было желающих копаться в этих свалках, до-
   вольно многочисленных, уродливыми язвами покрывавшие в прошлом развитые "циви-
   лизованные страны. К тому же не было ни средств, ни техники, ни людских резер-
   вов. И всё оставалось в том же состоянии, покрываясь как погребальной пеленой,
   серой пылью.
       Застыв в мрачном недоумении, с раздражением и брезгливостью пассажиры аэ-
   робуса, обычно заполненного наполовину, спешили закрыть окошки специально пре-
   дусмотренной  шторкой, так как  не каждому удавалось подавить рвотный рефлекс
   усилием воли. Штейн, как и другие, предпочитал углубляться в чтение нужной ему
   литературы, которая всегда была при нём. Однако он также любил незаметно пона-
   блюдать за выражением лиц своих ближайших соседей - не потомки ли они тех, кто
   всё это устроил? Не их ли деды в момент когда, как домики из спресованой дре-
   весной стружки сезонных рабочих, крушились и горели синим пламенем их монумен-
   тальные, повышенной прочности безумно дорогие убежища - были далёко от них и
   тем сохранили свои жизни, но потом сходили с ума.



      Прообразы взяты из реальной жизни и сохранены их настоящие имена
   за исключением одного, двух, как собирательные образы. Мне приятно произно-
   сить их имена, так как я знала их и длительно общалась с ними. Как личности
   они будут присутствовать в каждой строке. Здесь Африка и Латинская Америка и
   свои. Мне хотелось дать им новую жизнь. Замысел возник 25 лет назад и был в
   набросках о отдельных главах, которые я показывала друзьям журналистам.
       Начало "Сказка о докторе Арлене" ( имя настоящее)
   
       Продолжение следует. Глава 2 Новые истории у чёрного ящика