Вспышка. Каждому - СВОи. Глава 42

В следующий раз  он столкнулся с Викой уже в июне и не у бабушки. А в таком месте, где и не думал.

Они встретились на проходной Военно-Медицинской Академии. Она, кажется, смутилась.

- Привет, рада вас видеть, не ожидала! - потом она как-то быстро разговорилась и   вернулась в свое  нормальное состояние.

 И "всё-таки  смутилась!"

Это его успокоило,  он сам успел прийти в себя, в свой образ мэтра, наставника и патрона.

"У меня тут дело, сегодня, очень важное, и вообще,  знакомые, родственники,  но вам это наверное не интересно..."

- А вы что здесь делаете?

У Глеба тут тоже было дело. Он договорился о встрече с ведущим хирургом ВМА. Подключил все свои связи. Француз поговорил со своими, у него знакомые и те, через своих знакомых позвонили, договорились, уговорили, очень занят, но согласился, ему назначили. И он явился.

А явился он вот почему. Миша.  Миша Мишлен. Ну, тот парень, с которым они пускали самолётики в подвале под Яковлевкой, а потом расхреначили на раз-два эти  квадрики по миллиону каждый. Глеб ещё даже не успел за них рассчитаться.

В общем Миша ему позвонил и попросил помощи. У него же травма, ему сильно повредило ногу тогда. И он сказал, что не заживает, надеялся, но похоже нужно отнимать ступню.

И он попросил Глеба чем-то помочь, он уже вернулся в Питер, домой, на реабилитацию, тут  специалисты, у него и деньги вроде есть, и связи у папика, и всё-таки, нужно к лучшему!

Не знает как попасть!

Обращается просто ко всем. 

Может Глеб что-то придумает? Вдруг, он сможет? Все же у него свои возможности! А так решать нужно срочно, потому что время выходит.

Вот ни для кого не стал бы прогибаться. Ну, вот решил уже, не моя война! А Мишу  - Мишу прям захотел спасти!

 И почему его так это зацепило? И встрече он так обрадовался! Сам от себя не ожидал!

Они реально встретились! В ресторане на Чернышевской. Посидели, попили.

Выпили сначала по рюмке. И так Глебу вдруг захотелось бухнуть!  По-взрослому! Прям по взрослому, аж до соплей!

Он собственно забыл, когда бухал последний раз. Если только с банщиками, но это чужие люди - не то!

Миша в штатском оказался такой стильный! Глеб даже не ожидал!  Пиджак элегантный итальянский.  Джинсы почти белые, широченные, как трубы. Шапочка-бублик на затылке -  белая.  Худи, майка - все белое! " "Так соскучился  по марким вещам!" - обезоруживающе  улыбнулся он. 

Выдавали проблему только костыли. Но он на них так быстро передвигался. Даже гипсовая колодка смотрелась! потому что на здоровую ногу  был надет огромный белый кед. На толстенной подошве.  В общем,  новый Миша нравился ему ещё больше.

- Ух! Какой ты мажор! Реально Мишлен! -  теперь ему ещё меньше было понятно, как тот вообще оказался там, на войне, в настолько неподходящей ему роли.

- Да я  до войны с папиком бодался без конца. С мамой - ещё  ничего, а с папиком -  постоянно гавкались. Он у меня чиновник... Ну такой, как бы Дамир сказал - зажратый... Кстати, давай  за Дамира, у него тоже пипец ногам... - и они выпили в очередной раз - Ну вот! и он мне все орал - папик -  не буду отмазывать! В армию пойдёшь!... А я тогда подумал - не буду прятаться - пойду!

- И пошел?

- Пошел! Да! Я в погран войсках отслужил! В Белгородской области!  Такая реклама была про макароны, гы-гы-гы, "такие с птичкой"  помнишь? - Глеб не помнил, но ему до чёртиков  приятно было  слушать этого парня, сидеть с ним развалившись  в кресле, наблюдать за его подвижным лицом, за его улыбкой, жестикуляцией - Тогда все смеялись и никто не знал что за город такой Шебекино. А я знал! мы туда в увольнительные бегали и в самоволку. Я там с такой телкой познакомился! - и Миша мечтательно вздохнул.

- А на эту-то войну как попал?

- Мобилизовали, - Миша снова вздохнул, но уже не мечтательно - у меня военно-учётная специальность - пограничник, давай за пограничников! - он очень вкусно закусывал, с аппетитом, с удовольствием,  - а  в лагерях на переподготовке уже не спрашивали - всех в штурмы.

- Не жалеешь?

- Чего?  Что в армию пошел? Что на войну попал? Не, не жалею!... давай... "за тех, кто в сапогах!"  - и он снова наполнил рюмки и приготовился - А вот ногу! Ногу прям жалею... Конечно жалею!... Пипец, как жалею!... Это ж я считай инвалид! В двадцать пять лет! А я же спортсмен!  сноубордист! Понимаешь? Серфер!   А там баланс - это всё!  Понимаешь? И значит,  я - всё ! А я как это все люблю, Глеба! Скорость, движ! Я тебе покажу... Съездим! Тебе понравится!  Там такие ребята! А девчонки какие, ммм! Дерзкие! Безбашенные! Я таких ещё только на войне видел. Давай за девчонок! - и они выпили за девчонок - а на войне девчонки грустные... Смелые! Дерзкие! Но грустные... И знаешь, как-то на грустных девчонок не стоит! ... Ну, стоит, конечно, но как-то по-другому. С оговорками... - и он опять легко засмеялся.

- Миша, а как ты поваром-то стал? Я думал у тебя какая-то подготовка.

- Ойl это вообще смешная история!  До меня парень кашеварил, блин, сам мучился и  всех  мучил.  Затрехсотило его. Я сам его в госпиталь и отправлял. Вернулся - есть охота,  пошарил, сварил, что было,  а лето - было все! Ещё стояли в деревне, я вышел в огород, картошечка, зелени нарвал, два огурца, как щас помню - всего два огурца и было.  И так мне показалось все это вкусно! Как дома! Я подумал, зачем отдавать в чужие руки свой любимый желудок? Да? Парни такие! Возьмись, а мы будем хавчик доставать! Ещё и шарить будут другие! Вот так вот!

- Ну, у тебя очень здорово получается!

- Ну, так у меня нянька была хохлушка! Мы с ней считай до школы почти и жили вдвоём -  давай за мою няньку Валю, Валентину Васильевну, царствие небесное! - и они снова накатили, и закусили -  папа с мамой были путешественники, я их видел хорошо если два раза в месяц... А с нянькой мы и варили и пекли от скуки. Она мне все позволяла, и мясорубку, и блендер, всякую другую  ерунду, а я ей картинки раскрашивал, и не мешал. Ну и все! А оказалось,  приглядывался. Всё знакомо!

В общем, они так тогда убрались, что проснулись у Глеба в Вырице и оба не могли вспомнить как сюда вообще попали.

Мише очень понравился его дом! Он один из немногих понял, как это роскошно!
круто!
респектно!
современно!
технологично!
стильно!
удобно!
просторно!
модно! 
остроумно!
просто!
изысканно!
изобретательно!

С утра он с любопытством приковылял на кухню, осмотрел оборудование, повертел в руках инструменты и ещё раз все повторил про современно, технологично и изобретательно.

Потом заглянул в холодильник и через полчаса они ели яичницу с помидорами тосты с маслом и сыром. И кофе, крепкий, сладкий и с молоком.

Как это все было вкусно! Как у бабушки! Как с бабушкой!

Короче, парень вызывал к себе самые прекрасные чувства: лёгкие, светлые и радостные.  При том , что  этот Миша Мишлен был тем же , хотя и  совсем не походил на раненого  бойца, солдата,  с гранатой в руках, от  которой потеряна чека.




И вот теперь Глеб приехал к светочу отечественной хирургии, и собирался предложить ему все, что тот попросит.

Они с Викой прошли через проходную, дошли до  нужного корпуса вместе,  поднялись на один этаж и разошлись уже в коридоре отделения, Вика свернула в палату и помахала ему рукой.

Глеб дошел до поста, спросил, сестра выдала ему бахилы и халат,  проводила до кабинета главврача.

И там он объяснил цель визита, сослался на кого нужно, показал бумаги Миши Мишена и сказал, что если нужно какое-то спонсорское участие, то он готов, и сделает все что в его силах, и даже больше. Лишь бы доктор взялся за них.

Доктор выбрал из мишиных документов МРТ- снимок, вставил его в аппарат и долго рассматривал. Потом  пролистал всю стопку бумажек, задержался на какой-то, просмотрел, и снова уставился в экран.

Глеб молча ждал. Про спонсорское участие ему так посоветовал  тот,  кто договорился, что,... ну, в общем, Глеб так понял, что тут было принято так предлагать взятки.

Доктор выглядел вполне себе респектно. У него были такие часы, что Глеб подумал что это максимум - который они насобирают вместе с папашей, и всей Мишиной родней вместе взятой. И приготовился.

- Ну, в первом приближении, могу сказать, что случай так себе... Смотрите - доктор тыкнул в изображение ручкой и Глеб  придвинулся к экрану - Гарантии сто процентной не дам, но если поменять  этот суставчик, тут видите темное, это некроз, это надо удалять,  здесь поставить имплант, здесь нарастить, и организм все это примет и имплант приживется ... Должен... то можно будет вернуть подвижность процентов на восемьдесят.

- Это много? - с сомнением спросил Глеб

Доктор усмехнулся одними глазами:

- Ну, сейчас у вас, как я понимаю, стоит вопрос об ампутации?  Думаю, что мы можем попробовать сохранить ступню, и если  получится,то что она двигаться будет как раньше - вероятность восемьдесят процентов, это много?

- Много! - сам себе ответил Глеб. И сердце заскакало от него к Мишлену,  по ступенькам по парку, и руки потянулись срочно  звонить, на худой конец писать СМС. Когда доктор остановил его эйфорию прозаичным:

-  Я бы взялся за это дело, и операцию мы бы сделали по квоте, но ваша спонсорская помощь действительно понадобится. Вам это обойдется по цене в два эндопротеза.один вашему пациенту, второй нашему.

Глеб, падая с небес, попытался сохранить самообладание. И это видимо не укрылось от глаз главврача. Тот кивнул:

- Удовольствие не дешевое, наша часть работы, как я сказал, будет условно бесплатна, но вопросы госфинансирования это очень пока долгий ящик, а у нас есть ещё пациенты, которым, как и вам, нужно срочно, а им мы можем помочь только при участии спонсоров.

Глеб подумал, что придется сильно поскрести по сусекам, и командировочка  у него получилась дороговастая. И закончив с калькуляцией, тоже кивнул.

Доктор без эмоций дождался знака согласия,  выложил перед ним папку с бланками, и пока Глеб разбирался, листал и  подписывал,  позвонил по допотопному телефону на столе, и сказал в трубку.

- Лариса, позови Суфуевых. Скажи спонсор приехал.

Глеба ударило током. Суфуевы!

Вика была Суфуева по мужу. Не многовато ли в его жизни Суфуевых?

И не успел он ещё осознать всю гамму собственных чувств, как двери открылись и Вика собственной персоной вкатила в кабинет инвалидную коляску с перебинтованным сплошь Дамиром.

- О! Глеб! Привет?! Ты как здесь! - заискрился радостью маленький Дамир.

А Вика посмотрела на Глеба так, как смотрят на небожителей.
Как балетные девочки смотрят на Цискаридзе.
Как болельщицы на Овечкина.
Как Наташа на Болконского. Короче, с обожанием!
 
С обожанием!

- Вы знали! - почти утвердительно спросила она у Глеба.

- Что знал? - спросил он без понимания.

- Что мы обыскались спонсора! - и  Вика метнулась к нему через весь кабинет, обняла его, чуть не задушила в объятьях, потом ещё того лучше, она подскочила к доктору:

- Игорь Андреич! Я вас обожаю! - и она закружила теперь уже доктора, дотянулась, поцеловала в щёку, вернулась к Дамиру, его тоже поцеловала.

Всех расцеловал такая. Всё! Погрузилась в телефон!

- Я Ване позвоню! - и она выскочила из кабинета.

"Что это было?" - Глеб так и сидел ошарашенный, среди растрепавшихся спонсорских бумажек.

При этом ни доктор, ни загипсованный Дамир не казались удивлёнными.

Это что я один в шоке?

Но в целом статус небожителя, так неожиданно возвращенный ему по ходу пьесы, судя по внутреннему чувству, его удовлетворил.