Приключения Гека Финна, 1-14 глава

Приключения и путешествия Гекльберри Финна
Author: Mark Twain Иллюстратор: Х. Шредтер
Release date: February 7, 2021 [eBook #64482]Language: German
Credits: The Online Distributed Proofreading Team at https://www.pgdp.net
*** ЗАПУСК ПРОЕКТА " ПРИКЛЮЧЕНИЯ И ПУТЕШЕСТВИЯ ГЕКЛЬБЕРРИ ФИННА ПО ЭЛЕКТРОННОЙ КНИГЕ ГУТЕНБЕРГА ***
 Примечания к транскрипции Оригинал помещен в Fracture. Текст, заблокированный и подчеркнутый в оригинале, _ так превосходный_. В оригинале
текст, помещенный в Antiqua, помечен ~ так~. В оригинале выделенный жирным шрифтом текст =показано так=. Дополнительные примечания к транскрипции приведены в конце Книги.

 Марк Твен избранные Юмористические сочинения
 Проиллюстрировано =H. Шредтер = У. = Альберт Рихтер= Второй том
 Приключения и путешествия Гекльберри Финна [Иллюстрация] Штутгарт
 Издатель Роберт Лутц 1907 Приключения и поездки этого Гекльберри Финн
 От Марк Твен Проиллюстрировано _H. Шредтер_ Штутгарт Издатель Роберт Лутц
 1907
все права защищены.
Гравюра, сделанная наследниками А. Бонца в Штутгарте.
Первая глава. Гек должен быть "цивилизован". -- Моисей в "Тростниках".
 -- Мисс Уотсон. -- Том Сойер ждет.
Поскольку вы, конечно, уже читали "Приключения Тома Сойера
", мне нет необходимости представляться вам. В этой книге есть определенный
Написано Марком Твеном, и то, что в нем написано, правда, - по крайней
мере, в большинстве случаев. Время от времени он что-то писал на эту тему, но это
ничего не значит. Я не знаю никого, кто бы хоть изредка хоть немного
лгал, за исключением, скажем, тети Полли, вдовы Дугласа
или Мэри. Тетя Тома, Полли, его сестра Мэри и вдова
Все Дугласы фигурируют в книге Тома Сойера, которая, как
я уже сказал, за некоторыми исключениями, является правдивой историей. -- В конце этой истории рассказывается, как мы с Томом нашли деньги,
которые грабители спрятали в пещере, в результате чего впоследствии мы
стали очень богатыми. Каждый из нас получил по 6000 долларов, громким золотом. Это было потрясающее зрелище, когда мы увидели деньги, лежащие в куче. Окружной судья Тэтчер сохранил мою долю и вложил ее
под проценты, которые составляют для меня один доллар в день. Я
правда, не знаю, что мне делать с большим количеством денег.
Вдова Дуглас приняла меня как сына и хочет попытаться,
как она говорит, "воспитать меня". Но мне это неприятно, могу
я вам сказать, жизнь становится для меня ужасно отвратительной в доме с
отвратительной регулярностью, где всегда нужно есть
и спать в одно и то же время, один день за другим. Однажды я
тоже сбежал, залез в свои старые лохмотья и ...
разве ты не видел, я был в лесу и на свободе.
Но Том Сойер, мой старый друг Том, снова подбодрил меня,
пообещав, что он хочет создать банду грабителей и что я стану членом
, если еще раз вернусь к вдове и позволю себе и дальше
"цивилизовать ее". Потому что это то, что я делаю.

Вдова пролила слезы, когда я пришел в себя, назвала меня
бедной заблудшей овцой и еще много чего, но
под этим она не имела в виду ничего плохого. Она снова одела меня в новую одежду,
в которой мне всегда становится очень тесно и душно. Вообще
, теперь он шел вперед старой рысью. Когда вдова позвонила в колокольчик, ей пришлось
один пришел на ужин. Если бы вы сидели за столом счастливые,
вы не могли бы сразу приступить к работе, Боже упаси, вам пришлось бы
подождать, пока вдова втянет голову в плечи и
что-то тихо забормочет себе под нос. Но при этом
она не хотела ничего говорить о еде, о нет, они были очень хороши, только
мне не понравилось, что все было приготовлено специально, а не мясо, овощи
и суп - все в беспорядке. На самом деле, мне это нравится гораздо больше, так
как вы получаете такой умелый глоток бульона, и это все помогает
промойте до однородной массы. Ну, это дело вкуса!

Затем, после еды, она вытащила книгу и прочитала мне о Моисее в
"Тростниках", и я сжег ее, все, что осталось от бедного маленького
Парень слушает. Там, с одной стороны, она сказала, что это уже целая
Некоторое время мертв. Что ж, тогда я был зол и больше ничего не хотел знать.,
-- какое мне дело до мертвых и похороненных людей? Они меня
больше не интересуют! --

Тогда я бы с удовольствием закурил еще раз и спросил вдову, можно ли
мне. Но вот где я преуспел! Она сказала, что это не принадлежало ей самой.
для меня и вообще быть "подлой и нечистой привычкой", о
которой я больше не должен думать. Вот каковы теперь люди! Говорить
о чем-то, чего вы даже не понимаете. Эта женщина мучает меня с
Моисеем, который больше не имеет к ней никакого отношения, который даже не был с
ней родственником и с которым теперь нечего делать, и запрещает
мне курить, что, конечно, не так уж и плохо. Ну, и при
этом она фыркает, но, конечно, это полностью то, что Андрес, и это не ошибка,
потому что она просто делает это сама.

Ее сестра, мисс Уотсон, довольно сухая старая дева, которая
только что переехавший к ней, теперь напал на меня, вооруженный
книгой для чтения. В течение часа я должен был противостоять ей
, а затем она снова избавилась от вдовы со своим Моисеем, и
теперь я оказался, так сказать, между двух огней. Долго так продолжаться не могло,
и, к счастью, вскоре наступил час перерыва
. Но теперь мне стало ужасно скучно, и я стал очень беспокойным.
Тотчас мисс Уотсон начала: »Не дергай ногами, Гекльберри«
или »не хочешь так горбиться, Гекльберри, сиди".
только что!« а потом снова: »Не дергайся так, Гекльберри,
и не зевай, как будто хочешь поглотить весь мир, неужели ты никогда не
научишься манерам?«, И так она продолжала ругаться, пока я не стал совсем диким
. Затем она начала рассказывать мне о месте, куда
приходят злые люди, на что я сказал, что тоже хочу туда попасть.
Тут она разозлилась и сильно заерзала, но я
вовсе не это имел в виду, я просто хотел бы уйти от нее куда-нибудь,
это место меня совершенно не волновало, я вообще никогда не очень разборчив.
Но она продолжала шуметь и говорила, что я плохой мальчик, если бы я
мог сказать что-то подобное, она бы не стала произносить
это вслух по всему миру, ее жизнь должна быть такой, чтобы она когда-нибудь с радостью отправилась на
небеса. _вместо того, чтобы быть с ней, мне теперь совсем не казалось
заманчивым, и я решил про себя сделать то, что должен, чтобы не
встречаться с ней. Сказав that я но ничего, это
только усугубило бы ситуацию, но все же ничего не помогло.

Но однажды она была на небесах, в "месте блаженства", как
она позвонила, позвонила и рассказала мне все, что знала об этом.
Она сказала, что все, что вам нужно там делать, - это целый день
маршировать с арфой и петь под нее. во веки веков.
Мне это совсем не пришло в голову, но я промолчал и только спросил,
имеет ли она в виду, что мой друг Том Сойер тоже туда поедет, на что она
довольно категорично ответила отрицательно. Я был этому немало рад, потому что мы с Томом
, мы оба должны оставаться вместе.

Мисс Уотсон продолжала проповедовать, и я, совершенно несчастная
, замолчала. Затем вошли негры, была совершена молитва, и все
лег спать. Я тоже. Я поднялся в свою комнату со своей незажженной свечой
и зажег свет на столе. Затем я сел
в кресло у окна и попытался подумать о чем-нибудь веселом
. Но от этого было мало пользы. Я чувствовал себя таким одиноким, что
хотел бы умереть. Звезды сверкали и сверкали, а
листья так ужасно шуршали на деревьях. Я услышал издалека
сову, крик которой означал чью-то смерть, а затем собаку,
чей жалобный вой возвестил о том, что кто-то умирает, и
ветер, казалось, хотел на что-то пожаловаться мне, чего я не понимал,
так что вскоре я задрожал всем телом, и на лбу выступил холодный пот
. Вся ночь казалась оживленной шумными бедными, несчастными
призраками, которые не нашли покоя в своих могилах и теперь
выли, скуля и лязгая зубами. Мне становилось то жарко
, то холодно, и я бы отдал все на свете, если бы кто
-нибудь был рядом со мной. Еще один паук переполз мне через левое плечо, я
быстро отогнал его и направился прямо к свету, и прежде чем я успел отпрыгнуть,
возможно, она была обожжена. То, что это дурной знак, знает
каждый ребенок, и у меня задрожали колени, когда я начала
сбрасывать с себя одежду. Я трижды обернулась вокруг себя, каждый раз ударяя
себя в грудь, затем взяла нитку и завязала
пучок волос, чтобы отпугнуть злых духов; однако
я не очень доверяла этим средствам. Вероятно, они принесут пользу,
если вы снова потеряете найденную подкову, вместо того, чтобы прибивать ее к
двери или в подобных незначительных случаях; но если вы
когда я убил паука, я не знаю, что можно сделать, чтобы уберечь
его от несчастья.

Так что я, дрожа, сел на край кровати и закурил трубку, чтобы
успокоиться. В доме было так тихо, а вдовы
рядом со мной не было. Так я сидел долго-долго. И вот часы
пробили издалека - бум - бум - бум - бум, двенадцать раз, и снова все
было тихо, еще тише, чем раньше. Внезапно я услышал что-то внизу в саду
под деревьями, какой-то шорох и треск, я сижу неподвижно, затаив
дыхание, и прислушиваюсь. Я снова слышу это, и при этом тихо, как дуновение,,
самое слабое "мяуканье" кошки. »Мяу, мяу« звучит жалобно и
протяжно. И »мяу, мяу« я отвечаю так же жалобно, так же
тихо, быстро надеваю одежду, тушу свет и
вылезаю через окно на крышу сарая. Затем я позволил
себе соскользнуть на землю, пополз на четвереньках в тень деревьев, и
там прямо передо мной стоял Том Сойер, мой старый Том, и
ждал меня.

[Иллюстрация]




Вторая глава.

 Мальчики убегают. -- Джим! - Банда грабителей Тома Сойера. --
Зловещие планы!


Мы пробирались на цыпочках по маленькой тропинке, ведущей под
деревьями в заднюю часть сада,
постоянно пригибая голову, чтобы не задеть ветки.
Как только мы собираемся пройти мимо кухонной двери, я, естественно
, спотыкаюсь о корень и падаю, создавая небольшой
шум. Теперь это означало лежать неподвижно и затаить дыхание! Мисс Уотсон
Негр Джим сидел у двери; мы могли его очень хорошо видеть, потому что
свет был прямо позади него. Он встает, высовывает голову,
с минуту прислушивается, а затем говорит:

»Кто там?«

[Иллюстрация]

Затем он снова прислушивается и ... теперь он крадется на
цыпочках и стоит прямо между нами, я
мог бы подстроить его, если бы захотел. Он стоит, а мы лежим
тихо, как мышки, и так проходят минуты за минутами. На моем
У меня начинает чесаться нога, и я не могу почесаться. Теперь
чешется ухо, затем спина, прямо между плечами, это
просто потрясающе! Почему у тебя всегда чешется только тогда, когда ты не
можешь или не должен чесаться! Я часто думал об этом с тех пор. Либо, если
ты бываешь у хороших людей, или на похоронах, или когда
кто-то из учителей что-то спрашивает, или в церкви, или когда ты лежишь в постели
и хочешь спать и не можешь, короче, когда ты где-то там, где ты
не можешь и не должен чесаться, у тебя только что начался зуд прямо в
сотне разных мест. Наконец Джим говорит:

»Эй, кто там? Я позволяю себе умереть, я есть что-то, что я слышал! Но
Джим не будь таким глупым! Джим сидит здесь и ждет!«

И с этим он сел прямо на землю между мной и Томом,
прислонившись спиной к дереву и вытянув ноги, чтобы одна
почти касаясь меня. Теперь мои страдания от зуда начинаются заново. Сначала
нос, пока у меня не выступят слезы на глазах, я не смею
почесаться, затем постепенно каждую часть тела, пока я не не знаю, как
оставаться на месте. Пять, шесть минут страдания продолжаются, мне
кажется, часы. Я уже насчитал одиннадцать разных мест, которые
вызывают у меня зуд. В тот момент, когда я думаю, что теперь ты больше не
можешь этого выносить, я слышу, как Джим глубоко вздыхает, затем храпит, и ... я
спасен.

Теперь Том подал мне знак, он тихо щелкнул губами и
мы уползли на четвереньках. Примерно в десяти футах от
меня Том остановился и прошептал мне, что хочет привязать Джима к дереву для развлечения
. Я сказала, что нет, я не хочу, чтобы он проснулся,
услышал шум, а потом они обнаружили бы, что меня нет в постели. Затем
Том сказал, что ему не хватает света, и поэтому он хочет
взять с собой пару на кухне. Я тоже не хотел этого допускать из-за страха перед Джимом
, но Том настоял, и поэтому мы прокрались на
кухню, зажгли свет, и Том выложил пять центов в качестве оплаты
стол. Я буквально вспотел от страха, что мне придется уйти, но Том
не удержался и подполз к Джиму,
чтобы подшутить над ним. Я ждал, и время тянулось для меня очень долго; все было так
тихо и жутко вокруг меня.

Наконец появился Том, и теперь мы поспешно бежали по тропинке и
поднимались на крутой холм за домом. Том рассказал,
что привязал Джима к дереву веревкой и повесил его шляпу
на ветку наверху, но парень продолжал спать
и не шевелился. Позже Джим утверждал, что ведьмы убили его
заколдовали и проехались на нем по всему штату. Затем
они снова посадили бы его под деревом и в знак того,
кто это сделал, повесили бы его шляпу на ветку дерева. В следующий раз, когда Джим рассказал свою историю
, ведьмы проехали на нем до самого Нового Орлеана
, и каждый раз, сколько бы он ни рассказывал, прогулка
продолжалась, пока, наконец, он не заявил, что поездка обошла
всю землю, и его спина была полностью разбита. Джим
был безмерно горд этим и смотрел на других негров просто шикарно
снизойди. С расстояния в несколько миль негры подходили, чтобы послушать историю Джима
. В этом районе не было более уважаемого негра, и
иностранные гости смотрели на него с открытыми ртами, как на морское чудо.
Негры любят болтать в темноте у очага о ведьмах: но сколько
раз кто-нибудь высказывал свою мудрость по этому поводу, и Джим подходил к нему, тогда
он восклицал: »Ах, что вы знаете о ведьмах«, после чего этот негр с позором
отходил на второй план. Джим всегда носил эти пять центов на
шнурке на шее, утверждая, что это волшебное средство, которое
дьявол собственноручно наложил на него заклятие, сказав, что он может
использовать его, чтобы исцелять кого угодно и вызывать ведьм, сколько пожелает, если
он произнесет при этом определенное заклинание. Это тоже немало способствовало
росту известности Джима.

Когда мы с Томом поднялись на вершину холма, мы могли видеть только
городок, и там все еще мигали три или четыре огонька,
вероятно, у больных. Над нами вспыхивали звезды
и шумел поток, такой широкий и бесшумный, что это было здорово.
Затем мы побежали с другой стороны холма и нашли Джо
Харпер, Бен Роджерс и еще несколько мальчиков ждали нас.
Была спущена лодка, и мы поплыли вниз по реке до
того места, где в берегу есть большая выемка. Вот где мы остановились.

Мы взобрались на густой кустарник, и теперь Том заставил всех нас
поклясться не разглашать секрет и показал нам дыру в
холме. Мы включили свет и заползли внутрь на четвереньках
. Так продолжалось около 200 метров узким проходом, пока
пещера не открылась. Том ощупал стены пещеры и
внезапно он исчез под скалой, где никто
не подозревал об открытии. Мы последовали за ним по узкому проходу, пока не вошли в
комнату, похожую на комнату, только немного холодную, сырую
и сырую, и остались там. Теперь Том провел торжественную церемонию
Обращаясь и говоря:

"Итак, вот где мы хотим создать банду грабителей и
назвать ее "банда Тома Сойера". Каждый, кто хочет присоединиться, должен принести присягу
и подписать свое имя кровью!«

Все были готовы к этому, и поэтому Том вытащил лист бумаги из
Сумка, на которой он написал страшную клятву
, которую сейчас зачитал нам. В нем говорилось, что каждый мальчик должен хранить верность банде
и никогда не должен раскрывать ее секреты. под страхом смертной казни. Если
кто-либо причинит кому-либо из нас какие-либо страдания, тот должен
будет взять на себя ответственность за месть, которую изберут для этого, и ему не
следует есть и спать, пока он
не убьет обидчика и всю его семью и не нацарапает у всех на груди кровавый крест, который
должен быть знаком банды. И никто, кроме нас, не может позволить этому случиться.
И если он все-таки это сделает, он должен предстать
перед судом, а если это не поможет, то просто быть убитым.
Но если кто-нибудь из банды выдаст секреты, ему
перережут горло, тело сожгут, а пепел развеют по всем четырем ветрам
, затем его имя будет вычеркнуто из списка кровью,
произносить его будет запрещено в наказание, а сам он будет забыт
во веки веков.

Мы все подумали, что клятва клятвы была великолепна, и спросили Тома, сделал ли он ее
полностью из своей собственной головы. Он сказал "да", чтобы
по большей части, кое-что он также нашел в старых книгах о пиратах и грабителях
; каждая порядочная банда клянется такой клятвой.

Теперь один из них имел в виду, что в конце концов следует убить и семью
мальчиков, которые выдали секрет. Том сказал, что это был хороший
Идея, взял карандаш и исправил его еще внутри листа
клятвы. Вот что имел в виду Бен Роджерс:

»Да, но, послушайте, как это так? У этого, - при этом он указал
на меня, - вообще нет семьи, нет ... кого же нам
убивать?«

»В конце концов, у него тоже есть отец«, - сказал Том Сойер.

»Я думаю, он у него есть, но где его найти? Раньше он иногда валялся пьяным
на улице, но уже год его никто здесь не видел!«

Теперь они советовались взад и вперед и чуть не выгнали меня, потому
что, по их словам, у каждого должен быть кто-то, кого можно убить, что для одного
справедливо, а для другого дешево, и вот они сидели и размышляли, а я
чуть не плакал, так мне было стыдно. Тут мне вдруг пришла в голову мисс Уотсон
, и я предложил их убить, это им пришло в голову, и
все закричали:

»Это идет, это правильно, Гек может войти!«

Затем мы взяли булавки, прокололи себе пальцы и
подписали наши имена "кровью наших сердец", как сказал Том.

»Ну, « подумал теперь Бен Роджерс, » на что
в первую очередь должна опираться наша банда?«

»Ничего более, « перевел Том, » чем грабеж, убийство и непредумышленное убийство!«

»В конце концов, кого мы должны ограбить? Дома - или скот - или ...«

»Чепуха! « закричал Том, - это называется воровством и воровством, а не грабежом
и грабежом! Мы хотим быть не ворами, а грабителями! Это намного
благороднее! Разбойники и разбойники! Мы совершаем набеги на дилижансы и
Машины на проселочной дороге, с масками на лицах, избивают
людей до полусмерти и забирают у них часы и деньги!« --

»Мы всегда должны всех убивать?«

»Воистину, это проще всего. Я тоже читал по-другому,
но обычно они так и поступают. Только некоторых вы тащите туда-сюда в
пещеру и ждете, пока они прогорят[1]!«

 [1] Освобожден с выкупом, выкуплен.

»Прогорклый? В конце концов, что это такое?«

»Я сам этого не знаю, но это то, что я прочитал, и это
то, что мы должны сделать!«

»Хо-хо, в конце концов, мы не сможем этого сделать, если не будем знать, что это такое!«

»Яйцо для палача, мы просто обязаны это сделать! " Разве я не говорил тебе, что
прочитал это? Ты хочешь сделать это иначе, чем написано в книгах
, и объединить все это между собой?«

"О, ты хорошо говоришь, Том Сойер, но как
, черт возьми, мы должны "прогонять" парней, если мы не знаем, как это сделать? " - спросил я. "О, у тебя хорошая речь, Том Сойер, но как, черт возьми, мы должны "прогонять" парней, если мы не знаем, как это сделать? Вот
что я хочу знать! Как, например, ты на самом деле себе это представляешь?«

»Я ... я не знаю, но я думаю, что если мы будем держать их до тех пор, пока они
не прогорят, то есть до тех пор, пока они не умрут!«

»Это можно услышать, я понимаю, но почему у тебя этого нет
прямо так и сказал? Конечно, мы храним их, пока они не прогорят до смерти.
 Но они заставят нас сделать достаточно,
сожрут нас всех и при этом всегда будут хотеть вырвать!« --

»Как ты болтаешь, Бен! Как они могут выкарабкаться, если один всегда
Стоит на страже, готовый застрелить их, если кто-нибудь просто
согнет палец?«

»Тот, кто стоит на страже? Это хорошо! Это меня радует! Так что пусть один
будет стоять там всю ночь без сна, охраняя их! Это
ужасная глупость. Так почему бы тебе не завязать клубок прямо сейчас
и прогоняет их, как только они попадают сюда?«

»Потому что так не написано в книгах, вот почему! Я спрашиваю тебя, Бен
Роджерс, ты хочешь, чтобы все было по правилам или нет?
Вот к чему все сводится! Я думаю, что люди, которые пишут книги, знают
, как это делать, лучше, чем ты! Как вы думаете, они могли бы чему-нибудь
научиться у вас? Еще долго нет! И на этом мы хотим ранить парней именно так
, как это указано, а не как-то иначе!« --

»Да ладно, мне все равно, но я говорю, что это ужасно
глупо. Должны ли мы убивать и женщин тоже?«

»Бен Роджерс, если бы я был таким же глупым, как ты, я бы предпочел держать
язык за зубами! Убивать женщин! Кто когда-либо слышал или читал что-то подобное!
Нет, их затаскивают в пещеру, и ты обращаешься с ними так вежливо и
тактично, как только можешь. Через некоторое
время они влюбляются в одного из них и больше не хотят уезжать«.

»Хорошо, я в порядке с этим! Я со своей стороны, хотя, спасибо. Скоро
у нас будет целая пещера, полная женщин и парней, которые будут
В ожидании разорения, так что, в конце концов, для грабителей больше не останется места
будет. Я уже вижу это! Но просто продолжай, Том, я
уже молчу!«

Тем временем маленький Томми Барнс заснул, и когда они
разбудили его, он испугался, заплакал и захотел вернуться к своей маме, а вовсе
не быть грабителем.

Тогда все они дразнили его и называли Маменькиным сынком; это привело его в
бешенство, и он закричал, что теперь он тоже хочет все рассказать и
раскрыть все секреты. Тогда Том дал ему пять центов, чтобы он замолчал, и сказал,
что теперь мы все идем домой и соберемся вместе на следующей неделе
, а потом мы собирались ограбить и убить несколько человек.

Бен Роджерс сказал, что он не может много заниматься, только по воскресеньям,
и поэтому хотел начать прямо в следующее воскресенье. Но другие
мальчики подумали, что в воскресенье ничего подобного не будет, и мы так
и сделали. Они договорились вернуться вместе как можно скорее
, а затем назначить день. После этого мы выбрали еще Тома
Сойер стал капитаном, а Джо Харпер - заместителем капитана банды, а
затем отправился домой.

Я снова забрался на крышу сарая, а оттуда в свою комнату,
как раз когда начинался день. Мои новые платья были ужасны.
грязный и заляпанный глиной, я устал от собак.




Третья глава.

 Обычная карательная проповедь. -- Благодать торжествует. --
Разбойники. -- Призраки. -- Одна из лжи Тома!


На другое утро мисс Уотсон произнесла для меня обычную
обличительную проповедь по поводу моей грязной одежды. А вдова,
она даже не ссорилась, а просто счищала грязь и глину и выглядела
при этом такой печальной, что я подумал, что мне захочется какое-то время вести себя хорошо,
когда я закончу. Затем мисс Уотсон отвела меня в свою комнату
и молился за меня, но я ничего этого не чувствовал. Она сказала мне
правильно молиться каждый день, и о чем бы я ни молился, я получаю это.
Это то, во что верит другой! Я не. Я попробовал, но что
из этого вышло? Однажды, я думаю, у меня была удочка, но к ней не было крючков
, и я молился и молился три или четыре раза, но крючки
не попадались. Тогда я попросил мисс Уотсон сделать это за меня, но она рассердилась
и обозвала меня дураком. Почему я не знаю, она мне
не сказала, и я сам не мог понять.

[Иллюстрация]

Я потом долго сидел в лесу и думал об этом. Я говорю
себе: если человек может получить все, о чем молится, то почему
бы соседу Винну не вернуть свои деньги, которые он отдал своему
Свиньи проиграли? А вдове ее серебряную табакерку,
которую у нее украли? И почему засуха не делает мисс Уотсон
толстой? Нет, говорю я себе, в этом ничего нет, это дымка. И я
пошел к вдове и сказал ей, и она сказала мне, что можно молиться только о
"духовных дарах"! Так как это было слишком высоко для меня, поэтому я искал
вы должны дать мне понять: я должен вести себя хорошо и
помогать другим, где могу, и не думать о себе, а всегда думать только о
других. Под этим, как мне показалось, подразумевалась и мисс Уотсон. Я
вышел в лес и снова задумался над этим вопросом. Но
, душа моя, при этом выходит только то, что предназначено для других, и совсем ничего
для меня, и поэтому я позволил этому быть мыслью и больше не мучил себя
этим. Иногда вдова брала меня с собой и рассказывала мне о том
добром, мягком провидении, которое так хорошо относится к людям, и о том, как
она хотела смилостивиться надо мной, пока у меня не потекли слюнки
и не стали мокрыми глаза. Потом снова пришла мисс Уотсон и оставила свои
Гром и молния провидения заставили меня аккуратно пригнуться и
втянуть голову. Должно быть, существуют два провидения, подумал я про себя, и такому
бедному парню, как я, наверняка будет лучше с ее вдовой, чем с
Он потерял свою мисс Уотсон. Так я думал и думал, и
я решил помолиться вдове ее провидения, если она вообще
когда-нибудь выйдет замуж за такого бедного, невежественного и несчастного парня, каким я являюсь,
что-то делает и не чувствует себя намного комфортнее без меня. --

Моего "ровесника" не видели уже год,
что было для меня просто благодеянием; я действительно не тосковал
по нему по дому. обычно он обходил меня стороной, когда был трезв и
мог поймать меня; поэтому я в основном прятался в лесу,
как только он появлялся снова. Однажды люди сказали, что
моего отца нашли утонувшим в реке, чуть выше города.
Они, по крайней мере, думали, что это должен быть он. Они сказали, что утонувший
был таким высоким, таким оборванным и имел такие необычно длинные
У меня были волосы, как и у моего ровесника, но лицо было
неузнаваемо, оно слишком долго пролежало в воде. Они спрятали
его на берегу, но я не был спокоен, не верил в смерть
старика и думал, что он когда-нибудь снова
появится где-нибудь, чтобы мучить и избивать меня.

Мы играли в разбойников время от времени, может быть, месяц,
а потом я отказался от удовольствия, как и все остальные. Мы
не ограбили ни одного человека, не убили ни одного, но
всегда поступал только так. Мы выскочили из леса и погнались
за сотейниками или за женщинами, которые везли овощи на рынок в тележках,
но никогда ничего и никого не брали с собой в наше логово.
Том Сойер назвал вещи, лежащие на тележках, "золотыми слитками" и
"Драгоценный камень" и все остальное были просто свеклой и картофелем, а
затем мы вернулись в пещеру, набив полный рот и хвастаясь тем, что мы
все сделали, сколько драгоценностей мы украли, убили людей
и вырезали кресты на груди. Но постепенно все начало
надоедать.

Однажды Том послал мальчика по улицам города с горящей щепой,
"огненным ожогом", как он это называл, что
было знаком для банда собраться. Когда мы все были друг у
друга, он сообщил нам, что слышал, как на другой день
целая свора испанских купцов и богатых "ах-раберов", как он
сказал, включая двести слонов, шестьсот верблюдов и более
тысячи "подкованных животных" - что это были за животные, он и сам не знал.
-- все хотели хранить тяжелые алмазы в "основании пещеры".
С небольшой охраной, возможно, из четырехсот солдат
, мы должны были устроить "засаду", убить команду и
ограбить алмазы. Он приказал нам обнажить мечи,
зарядить ружья и быть наготове. Он никогда не мог даже
сесть за телегу со свеклой без необходимости носить с собой мечи и
ружья, которые, в конце концов, были всего лишь деревянными перекладинами и метлами
. Я, со своей стороны, теперь не верил, что мы сможем справиться с
такой кучкой испанцев и ах-раберов, имевших
но очень хочется увидеть верблюдов и слонов. Итак, я встал
в назначенный час в субботу вечером и лег с
"Засада". Том скомандовал, и мы вырвались, выбежали из
леса и побежали вниз с холма. С испанцами, рабами,
верблюдами, слонами, но это был уксус. Только один класс воскресной
школы отправился на прогулку и растянулся на траве, и на этом пути не было
ничего, кроме самых маленьких девочек. Мы выследили их и побежали
за детьми, но захватили только что-то консервированное и
несколько кусков торта, Бен потянулся за куклой, а Джо - за
сборником гимнов, но когда пришла учительница, мы бросили вещи
и убежали. Бриллиантов я тоже не видел, и
Том тоже так сказал. Ведь их было много, ответил он,
и таких же ах-раберов, и верблюдов, и всего остального. Но тогда почему мы
этого не видели? я спросил. Он сказал, что если бы я не
был таким дураком и не прочитал книгу под названием "Домкуишот" или что-то в этом роде, я бы знал,
почему, не спрашивая его. Он сказал, что это все просто
Колдовство было. Там были бы сотни солдат, слонов и
сокровища, но у нас были бы могущественные враги, волшебники, которые
превратили бы нас в воскресную школу для малышей, несмотря ни на
что. На это я сказал, что это все прекрасно, а потом мы хотели
как-нибудь аккуратно расправиться с волшебниками. Том Сойер сказал, что я
осел.

»Такой волшебник, - сказал он, - призвал бы на помощь целую армию духов
, и они разрубили бы тебя на куски, прежде чем ты смог бы произнести« Аминь »
. Они такие же большие, как деревья, и такие же толстые, как церковные шпили«.

»Хорошо, « сказал я, - давайте возьмем несколько духов, которые _ нам_
помогут, а потом уже заставим остальных«.

»В конце концов, как ты собираешься их получить?«

»Я не знаю этого. В конце концов, как _ди_ их получают?«

»Умереть? О, очень просто. Они натирают старую жестяную лампу или
железное кольцо, и тогда приходят духи, пораженные громом и
молнией, паром и дымом, и они делают то, что им приказывают.
Для них это пустяк - вырвать шпиль церкви из земли и снести
его с ног до головы следующему лучшему«.

»В конце концов, кто вам приказывает?«

»Ну, волшебник, который трет лампу или кольцо, и вы должны
делать то, что он говорит. Если он прикажет им построить дворец
длиной в сорок миль, весь из бриллиантов, и засыпать его грудным сахаром
, или кожей от кашля, или чем-то еще, а затем забрать дочь
китайского императора. жениться - и Бог знает что еще - им придется
сделать все это. И если кто-то хочет, чтобы дворец был помещен
в другое место, им придется тащить его по земле кругами, пока он не окажется у правой стены.
Место есть, и ...«

»Но, - говорю я, » почему они такие ослы и сохраняют
Дворец не для себя, вместо того, чтобы возиться с ним для
Андре. Из-за меня кто угодно мог натереть старую жестяную лампу или
железное кольцо, пока оно не почернело, мне даже в голову не
приходило подбежать к нему и приказать«.

»Как ты сейчас снова говоришь, Гек Финн, ты _поскольку_ должен был прийти, если
бы ты был призраком, и один натер кольцо, хотел ты этого или нет«.

что? И при этом я был бы таким же высоким, как дерево, и таким же толстым, как башня?
Хорошо, я приду, но он не позвонит мне во второй раз, можешь
мне поверить!«

»Тьфу, с тобой невозможно разговаривать, Гек Финн, ты
тоже совершенно ничего не знаешь и не понимаешь - ты совершеннейший пустоголовый!« --

В течение двух или трех дней я размышлял над этим вопросом, а затем
решил попробовать, действительно ли в этом что-то есть.
Я взял старую жестяную лампу и железное кольцо, вышел в
лес и терся и терся, пока не вспотел, как паровой котел, я
так хотел бы иметь дворец на продажу. Но все было напрасно,
не было ни грома, ни молнии, ни пара, ни дыма, ни
меньше всего - призрак. Именно тогда я понял, что вся эта чушь
снова была одной из лжи Тома. Возможно, он верит
в Ах-раберов и слонов, но я думаю иначе - все это было на вкус
слишком похоже на воскресную школу. --

[Иллюстрация]




Глава четвертая.

 "Медленно, но верно". -- Гек и окружной судья. --
Суеверие.


Так прошло три или четыре месяца, и мы оказались в середине зимы
. Я прилежно ходила в школу, умела писать по буквам, читать,
писать, произносить таблицу умножения до шести на семь
тридцать пять,[2] дальше я не продвинулся и, вероятно, никогда бы
не продвинулся, и если бы я учился этому сто лет - у меня
нет таланта к математике.

 [2] Да, Гек Финн не продвинулся очень далеко в вычислительном искусстве после этого примера
!

Сначала я ненавидел школу, но потом постепенно
к ней привык. Однажды она слишком сильно на меня надавила, так что я подрочил на одну
День, и побои, которые я получил за это в другие дни, пошли мне на пользу
и освежили меня. Чем дольше я шел, тем светлее становилось.
мне. Кроме того, к вдовьему ее виду я постепенно привык и
больше ни на что не сердился. Вот только жить в одном доме и
спать в одной постели мне все еще не хотелось, и, пока не наступала
холодная погода, я иногда ночью убегал в лес и
там хорошенько отдыхал. Я очень любил свою старую свободную жизнь -
гораздо больше, чем новую, но я все же начал немного
любить и эту. Вдова и я, мы "медленно, но верно"
сближались и были вполне довольны друг другом. Она также сказала, что ей
больше не стыдно за меня.

Однажды утром я опрокинула бочку с солью за завтраком и как раз собиралась
взять несколько крупинок пролитой соли, чтобы перекинуть ее через
левое плечо, чтобы она не принесла мне несчастья, как вдруг
мисс Уотсон опередила меня: »Убери руку, Гекльберри, - запричитала она, » ты
тоже должен всегда Делать глупости!« Вдова хотела замолвить за
меня доброе слово, но это не могло предотвратить несчастья,
я знал это слишком хорошо. Когда я встал из-за стола и потянулся,
мне стало очень неуютно и тревожно. Я всегда должен был помнить об этом.
думая о том, где, я думаю, со мной может случиться что-то плохое и что это будет.
Я знаю еще другие средства, чтобы уберечь от несчастий, но
здесь они не могли быть применены, и поэтому я промолчал и ничего
не сказал, только уныло продолжал свой путь, всегда
настороже, опасаясь чего-то неизвестного. Я спустился в сад и
перелез через высокий дощатый забор. Ночью было свежее.
Выпал снег, и я увидел на нем следы ног. Они вели сюда прямо
из карьера, огибая садовую ограду. В самом саду
я ничего не видел, и это меня насторожило. Что там
у кого-то было, чтобы бездельничать? Я хотел пойти по следам, но
только наклонился, чтобы осмотреть их еще раз. Сначала я ничего не заметил
в этом, но потом, Боже ты мой, я увидел что-то знакомое
, и я сразу понял, что пробили часы. На левом
На пятачке следа был крест из
толстых гвоздей, слишком хорошо мне знакомый, чтобы не подпускать плохих парней.

В одну секунду я встал, вышел и спустился с холма. Время от
времени я с подозрением оглядывался через плечо, но не мог
никого не обнаруживать. Как молния, я подбежал к окружному судье, который
встретил меня словами::

»Мальчик, ты совсем запыхался. Ты приходишь из-за своих процентов?«

»Нет, « говорю, - у меня что, опять что-то есть?«

»О да, вчера вечером пришли те, что были за последние полгода.
Более ста пятидесяти долларов; целое состояние для тебя, мой мальчик.
Но мне, наверное, лучше ссудить вам проценты с основной суммы, потому что, когда
они у вас есть, вы их тоже тратите «.

»О нет, - говорю я, - я вовсе не хочу их иметь, проценты - нет, и
даже шести тысяч нет, пусть они останутся у меня, Господи, я хочу, чтобы
Дать им все, все, все!«

Он посмотрел на меня в изумлении и, казалось, не понял меня. Затем
он сказал:

»Как ... как ты это имеешь в виду, мальчик?«

Я говорю: »Пожалуйста, не спрашивай меня дальше, Господи, но прими
Вы, пожалуйста, возьмите это!«

На это он:

»Мальчик, я тебя не понимаю, что с тобой?«

На это я:

»Пожалуйста, пожалуйста, возьми это и не спрашивай меня дальше - тогда
мне тоже не придется обманывать тебя!«

Он на некоторое время задумывается, затем говорит::

»Холла, я думаю, что у меня есть. Вы хотите уступить мне свои права,
продать, а не подарить. Это у тебя на уме, не так ли?«

И без лишних слов он пишет несколько строк на листе бумаги,
перечитывает его, а затем говорит:

»Вот ... смотри сюда. Это контракт, и в нем написано, что я отказался от
твоих претензий. Там у тебя есть доллар. А теперь
подпиши!«

Я подписал контракт и троллил себя.

[Иллюстрация]

У негра мисс Уотсон Джима был волосатый шар размером с
кулак, который однажды был извлечен из четвертого желудка быка.
Уорден был. С его помощью он мог гадать, так как внутри находился дух,
который знал все. Так что я пошел к Джиму вечером и сказал ему, что мой
Чувак, будь прав на земле, я нашел его следы на снегу.
Что я хотел знать, так это то, что задумал Старик и как
долго он будет там оставаться. Джим взял свой волосатый шар, немного
подул на него, поднял его вверх, а затем бросил на землю. Она
резко упала и откатилась всего на дюйм от того места, где стояла.
Джим попробовал еще раз, и еще раз, и всегда все оставалось по-прежнему. Сейчас
Джим опустился на колени, приложил ухо к шаре и прислушался, но
ничего не сказал. Он сказал, что иногда без денег не обойтись.
Теперь я предложил ему старую монету, сделанную
из искусственного камня, латунь на которой просвечивала повсюду, и которая казалась такой жирной и скользкой на ощупь, что
никто не взял бы ее у меня по-настоящему. О своем долларе
я, конечно, промолчал, потому что для старого совка, по правде говоря, плохая
монета была достаточно хороша. Джим взял монету, понюхал ее, потер, покусал
и пообещал установить, что шарик для волос не является подделкой.
отмечу. Он сказал, что хочет взять сырую картофелину
, положить в нее монету и оставить на ночь, а на другое утро вы не увидите
и не почувствуете жирности, и ни один человек не заметит
обмана, а тем более волосяного покрова. Эту штуку с картошкой
я знал, просто забыл на данный момент.

Итак, Джим сунул монету под пулю и снова приложил к ней ухо
. Теперь все в порядке, говорит он, и пуля будет
гадать мне столько, сколько я захочу. »Просто слишком!« - говорю я. И пуля
теперь говорила Джиму, и Джим снова говорит мне.:

»Твой старый отец все еще ничего не знает о том, что хочу делать. Один раз хочется
уйти, один раз хочется остаться. Ты будь совершенно спокоен, Гек, пусть поступает
со стариком, как ему заблагорассудится. Его там два ангела, летающие вокруг него. Быть
один белый, другой черный. Желая, чтобы белые вели его хорошим путем,
черные приходят и отрывают его. Бедный Джим, я ничего не могу сказать
о конце, будь то черный, будь то белый! Но с тобой все будет хорошо. У тебя
еще много тревог в жизни, но и много радости! Придут болезни
и несчастья, тогда наше здоровье и наше счастье. быть твоими ангелами, две девушки.,
один блондин и один шатен, один богатый и один бедный. Ты выйдешь замуж
сначала за бедных, а потом за богатых! Ты ничего не подходи слишком близко к воде, иначе ты
должен упасть чистый и полностью утонуть! Ты слышишь, бедный, старый Джим, Гек, ты
ничего не забываешь, что он говорит!«

В конце концов, я тоже дал это высокое и святое обещание. После того, как я остановился на этом
Вечером я зажег свет и вошел в свою комнату с тем же
самым - там сидел мой ровесник в натуральную величину!

[Иллюстрация]




Пятая глава.

 Отец Гека. -- Обращение. -- Нежности.


Я всегда боялась его, он всегда так
храбро защищал меня, но на этот раз я сразу поняла, что все было по-другому. То
есть сначала у меня перехватило дыхание - у меня перехватило дыхание от того, что я увидела его так
внезапно; но потом я быстро собралась с силами и подошла
ближе.

Ему было почти пятьдесят, и он тоже выглядел так. Его длинные,
спутанные и жирные волосы свисали ему на лицо, так что его глаза были как
бы скрыты кустами. Он все еще был полностью черным и без
бишен был седым, так же как и его длинная усатая борода. На его лице,
насколько можно было видеть, не было никакого цвета, оно было совершенно белым, но
не обычным белым, а таким, что при виде его начинало тошнить
, по спине
пробегали мурашки, таким оно было мертвенно-бледным, таким рыбьим. Его одежда -
это были лохмотья, не более того. Он поставил правую ногу на левое
колено, и ботинок закрыл рот так широко, что наружу выглядывали два или три
пальца, которыми он перебирал. Его шляпа, старая
рваная фетровая шляпа, валялась на полу.

Я уставился на него. Он немного отодвинул стул и
снова уставился на меня. Наконец я зажег свет и увидел,
что окно открыто; значит, старик
забрался внутрь через крышу сарая. Проклятый сарай! Старик следил за мной
глазами, я чувствую это, наконец, он говорит::

»Прекрасная погода, прекрасные платья - очень красивые! Ты, наверное, что
-нибудь себе представляешь, а? Думаешь, ты стал джентльменом, а?«

[Иллюстрация]

»Может быть ... а может и нет«, - говорю я.

»Ты, наверное, ответишь мне аккуратно, эй?« - кричит он, »ты, кажется,
чтобы у тебя в голове поселились коварные комары с тех пор, как мы не
виделись. Я выбью их у тебя, да будет тебе сказано! Ты
тоже ходишь в школу, сказал я себе, и умеешь читать и
писать. Ты, наверное, теперь веришь, что ты лучше своего отца, а,
негодяй? Подожди, я хочу прийти к тебе! Кто позволил тебе пойти
туда, кто, я спрашиваю, кто позволил тебе это сделать?«

»Вдова! Она позволила«.

»Вдова, да? И кто позволил вдове совать свой нос в
дела, которые ее совершенно не касаются, кто, эй?«

»Никто!«

»Хорошо, я хочу показать это! И ты, негодяй, негодяй, ты позволяешь этому
Оставайся в школе, понял? Я уже покажу людям,
что значит вбить в голову такому нахалу, как ты, что он
лучше своего отца. Пусть тебя снова поймают в школе!
Твоя мать не умела читать и писать, она умерла, и
никто из семьи не умел, я тоже не умею, и тут приходит такой
придурок, и хочет быть лучше всех нас, и придумывает что-то, и делает с этим что-
то дикое. Но мне это не нравится,
понял? Вот, покажи-ка, что ты умеешь читать«.

Я взял книгу и пробормотал что-то о генерале Вашингтоне и
войне. Минуту он слушал, затем отложил книгу в сторону.
Он ударил так, что оно ударилось о другую стену комнаты, и сказал::

»Неужели этот негодяй действительно может это сделать! Я бы не поверил, подумал, что это
провал. Но ты, подожди, я отгоню от тебя комаров, мне
их не жалко, понял? Я присмотрю за тобой, и если я застану тебя
в школе, мой прекрасный господин, я протру тебе кожу так, что
вы слышите свист ангелов на небесах! В следующий раз ты станешь еще более набожным
! Громовая погода, такой сын!«

Он схватил маленькую сине-желтую картинку с изображением мальчика
и пары коров и спрашивает:

»Что это такое?«

»Я получил это, потому что хорошо изучил свое задание«.

Его быстро рвало, и он ревел.:

»Я хочу дать тебе что-нибудь получше, подожди, я нарисую тебе картинку на
своем горбу«.

Теперь он сидел неподвижно, бормоча и ворча про себя. Затем он
снова начинает:

»Вы когда-нибудь испытывали что-то подобное раньше! Это то, что я называю прекрасным джентльменом!
Кровать, правда, и простыни! И кусочек ковра на
полу! А собственный отец спит со свиньями или где он
там сейчас! И это то, чем хочет быть сын! Подожди, парень, комары вылетят
у тебя из головы, прежде чем ты сможешь сказать "Аминь", вот что я тебе скажу.
Я все еще собираюсь покончить с тобой, Рэккер! Люди также говорят, что у тебя
есть деньги! Как это?«

»Люди лгут, вот и все!«

»Я говорю:" Ты, парень, помни, что ты разговариваешь со своим отцом,
скоро у меня закончится терпение, так что береги себя! Теперь я
я два дня был в городе и везде слышал о твоих деньгах
, они рассказывали об этом даже дальше по долине, и, должно быть, в этом что
-то есть! Вот почему я пришел. Так что завтра ты принесешь мне
деньги, понял? -- Мне это нужно!«

»У меня нет денег!«

»Ты лжешь! У окружного судьи есть это для тебя, и ты принесешь это мне -
оно мне нужно, я тебе говорю!«

»У меня нет денег! Спроси самого окружного судью, он тебе тоже
скажет!«

»Хорошо, я спрошу его, и он должен что-то сказать, или я хочу знать
, что с этим делать. Что у тебя в сумке, эй? Я хочу это иметь!«

»У меня есть только один доллар, и он мне нужен, чтобы ...«

»Это все колбаса для чего он тебе нужен, давай его сюда! Убирайся!«

Он взял его и откусил, чтобы проверить, настоящий ли он, а затем сказал,
что едет в город за виски, он за весь день
еще ни капли не поднес к губам, от него пахло, как в
винном магазине. Затем он забрался в сарай,
высунул голову в окно, снова проклял моих комаров
и то, что я хочу быть лучше его, и когда я подумал, ну
будь он в безопасности, он появился еще раз, напомнив мне о
школе и обещанных побоях, если я позволю себе заглянуть туда.

На другой день он был пьян, пошел к окружному судье и стал угрожать ему из-
за денег, которые тот не хотел отдавать; он сказал, что хочет
обратиться в суд и заставить его сделать это.

Но тот и вдова сами пришли в себя, чтобы отдать меня моему
Забери старых и сделай одного из них моим опекуном. И
это было бы лучшим для моей души. Но тут пришел новый
местный судья, который не знал старика и подумал, что это несправедливо.,
Разлучать семьи, он ничего
не мог сделать, он не хотел лишать отца ребенка. Таким образом, окружной судья и вдова должны
были оставить все как есть.

Это была вода на мельницу моего старика, и она сильно
ударила ему в голову. Он пригрозил, что заманит меня в черный и синий цвет, если я
немедленно не получу от него денег. Итак, я побежал к окружному судье и
занял три доллара из своих денег. Старик взял его, напился,
шумел, ругался, ругался и разгуливал по улицам города,
пока его не арестовали и не заключили в тюрьму на неделю. Теперь это было для него
ничего нового и дальше его не интересовало. Если бы они и были теперь господами
над ним, то, в конце концов, он оставался бы господином и хозяином своего
Сын, подумал он, и станет ли это достоянием всего города и его господина
Самому Сыну еще предстоит четко проявить себя. Он хотел бы, чтобы в его жизни было еще больше
тепла!

[Иллюстрация]

Затем, по истечении штрафного времени, они отпустили его.
Но местный судья сказал, что хочет сделать из него "нового человека", забрал его
домой, дал ему чистую, опрятную одежду вместо тряпок,
оставил его на завтрак, обед и ужин и, таким образом, заключил
сказать толстая дружба с ним.
Затем после ужина он обратился к нему с речью о Боге и последнем суде, Библии и
"Клуб темперамента",[3] пока старик не начал рыдать и плакать
, говоря, что он был дураком всю свою жизнь,
жалкий, жалкий, тряпичный дурак! Но теперь он приходит в себя и
хочет начать все сначала и стать человеком, которого не
нужно стыдиться ни одному человеку в мире, если бы только Господь Судья хотел помочь
ему, а не презирать его. Который сказал, что хочет броситься ему на шею.
влюбившись в эти слова, он заплакал от умиления, и его жена заплакала
вместе с ним. Мой ровесник теперь уверял, что его всегда недооценивали в его
Жизнь; все, что нужно потерянному человеку для спасения,
- это сочувствие; судья согласился с ним, и тогда они снова заплакали.
Когда пришло время ложиться спать, мой новообращенный отец встал,
протянул руку и сказал::

 [3] Гек имеет в виду клуб воздержания = клуб воздержания.

»Посмотрите вот на эту руку, господа и дамы, возьмите ее и
пожмите. Когда-то это была рука свиньи, но
это уже не она, это рука человека, создавшего новый
Жизнь началась, и он скорее умрет, чем вернется к старому
. Запомните эти слова, запомните того, кто их
сказал. Теперь это чистая рука, берите, ничего не бойтесь,
пожмите ее!«

Судья, его жена и дети по очереди пожали ей
руку, а миссис Рихтер даже поцеловала ее. Затем он должен был подписать еще одну
торжественную клятву - и он сделал это, поставив под ней три
креста. Судья еще заметил, что это был самый красивый
День его жизни, а затем они с триумфом проводили моего старика в свою
самую лучшую гостевую комнату. Но тот почувствовал сильную жажду, и
ночью, когда все уснули, он вылез из окна на навес входной
двери, устроился у решетки, побродил по городу, сменил
свою новую юбку на тяжело нагруженную бутылку с ликером и
, вооружившись, вернулся в свое теплое гнездышко и отпраздновал обращение на
его манера. К утру он хотел выбраться из
пыли старым путем, но не устоял на ногах, упал с крыши и
сломал руку в двух разных местах, не мог двигаться дальше
, а через несколько часов был найден полузамерзшим в снегу.
Его отвезли на лечение в больницу, где я теперь
, по крайней мере, знал, что о нем хорошо заботятся в течение нескольких недель. Но в гостевой комнате у Рихтера
им пришлось устроить что-то вроде переполоха, прежде чем его снова можно
было использовать.

Что касается самого местного судьи, то обращение моего старика оставалось больным
местом. Он считал, что это можно сделать только выстрелом из дробовика на время
, что он не знает другого средства, и что я верен ... я
думаю, он прав.

[Иллюстрация]




шестая глава.

 Старик идет к окружному судье. -- Гек решает
 Вырвать, чтобы вырвать. -- Серьезное размышление! -- Политический.
 -- Ночная похотливость.


Так что пока все было хорошо! Однако вскоре старик снова
поправился и снова сделал местность небезопасной. Он пошел к
окружному судье и пригрозил подать на него в суд, и это действительно так,
когда тот отказался выдать деньги. Затем он хотел подать на меня
в суд за то, что я пошел рысью в школу, несмотря на его запрет. Он
пару раз перехватил меня и ловко обошел, но я ушел.
как и прежде, и мне чаще всего удавалось перехитрить его или
убежать от него. Раньше школа не доставляла мне удовольствия
, но теперь я нашел в ней удовольствие, потому что это так раздражало старика.
Судебное разбирательство по поводу денег шло очень
медленно, они, казалось, хотели заснуть. Так
что время от времени я занимал у окружного судьи два или три доллара
, которые затем использовал, чтобы откупиться от обещанного избиения у старика. Столько раз
, сколько у него было денег, у него тоже было безумие, и столько раз, сколько у него было безумия,
после того, как он покончил с собой, он бродил по улицам, и как только он это делал, его
сажали в тюрьму. Такая жизнь ему нравилась, это было как раз то, чего он хотел!

Но постепенно он все же сделал территорию вокруг дома вдовы слишком
небезопасной. Правда, она несколько раз предупреждала его и угрожала,
что позовет соседей на помощь. против него, но это не помогло. Он просто
разозлился и сказал, что хочет показать, кто был хозяином Гека Финна! Вот как он перехватил
меня в один прекрасный весенний день, когда я
не подозревал ничего плохого, силой потащил к реке в лодке, посадил на
Я перебрался на другой берег реки Иллинойс, где лес был самым густым, и там привел меня
в старую бревенчатую хижину, которую никто не смог бы найти, если бы
точно не знал, где она находится.

[Иллюстрация]

Я всегда должен был оставаться рядом с ним, и у меня не было
ни малейшей возможности сбежать. Так мы и жили в старой хижине
, и на ночь он запирал дверь и клал ключ под
голову. У него был старый дробовик, который он, вероятно, где
-то украл. Мы охотились, ловили рыбу и зарабатывали на жизнь добычей.
Время от времени он полностью запирал меня, спускался на паром,
выменял там рыбу и то, что подстрелил, на выпивку, пришел
домой, напился, развлекся по-своему и избил меня
до полусмерти. Тем временем вдова узнала, куда меня
затащил старик, и послала человека, чтобы тот освободил меня.
Но мой отец обратил его в бегство с дробовиком. В конце концов, вскоре я
тоже привык к жизни, мне было комфортно с ней, и она мне нравилась;
только безделье было не совсем в моем вкусе.

Было так весело, так лениво и так уютно проводить весь день после
От всего сердца лежать без дела, просто курить или ловить рыбу и читать книги.
-- Книги, и учиться - позволять обучению быть. Так прошло два или три месяца
, от моей одежды остались одни грязные лохмотья, и я
с трудом мог понять, как я когда-либо терпел у вдовы
, когда приходилось умываться, есть с тарелки, причесываться,
ложиться спать и вставать в назначенный час, вечно возиться с
книгами и к тому же слушая скрип и скрежет старой мисс Уотсон
. Я _ совсем не хотел_ возвращаться в тюрьму снова! Это
Я отучился ругаться, потому что вдове не нравилось это слышать,
но теперь я снова начал шутить, соревнуясь со своим старым
другом. На самом деле мне было очень хорошо там, в лесу, когда я
так все воспринимаю.

Но постепенно старик стал слишком проворен со своей палкой,
я уже не мог больше терпеть, у меня было полно ссадин и шишек. Кроме
того, он все чаще и чаще уходил и запирал меня. Однажды он отсутствовал почти
три дня. Было ужасно одиноко, и я уже подумал, что он
утонул и что мне придется умереть здесь с голоду. Это было слишком красочно для меня, в конце концов!
Сколько раз я уже пытался сбежать, но у меня ничего не получалось.
В окнах были отверстия, через которые не пролезла бы ни одна собака, в
камин было слишком тесно, а двери были сделаны из цельных дубовых досок.
Вероятно, старик остерегался оставлять нож или что-то в этом роде
, когда уходил. Сколько раз я осматривал хижину
сверху донизу, ничего не обнаружив, но на этот раз я обнаружил
под балкой крыши, в самом углу, старую ржавую пилу по дереву.
Кто был счастливее меня! Быстро намазался и теперь готов к работе!
Я взял кусок старого конского одеяла, прибитого в углу
у стола, чтобы ветер не задувал свет, и
начал распиливать балки позади него, чтобы вынуть кусок, достаточно
большой, чтобы я мог проскользнуть сквозь него. Это была трудная, тяжелая работа
, и когда я почти закончил ее, я услышал, как отец стреляет из ружья в лесу.
Теперь я быстро убираю стружку в сторону, кладу ковер перед собой.
Отверстие и спрячь пилу. Как только я закончил,
старик, спотыкаясь, подошел к двери.

Он был в плохом настроении - так что не пил, сказал, что он
был в городе, и все пошло наперекосяк. Адвокат говорит, что он
, без сомнения, выиграет судебный процесс, если тот же адвокат только придет
на слушание. Но его снова и снова выталкивают, и
виноват в этом только окружной судья с его влиянием. Тогда
люди должны были сказать, что будет новый судебный процесс, чтобы увести меня от
него и сделать вдову моим опекуном
, и тогда дело, вероятно, обернется против него. Эта новость
нанесла мне огромный удар, потому что, став вдовой, я хотела
ни в коем случае не назад, где они заставляли меня делать все возможное, в
одежде и манерах, чтобы "цивилизовать" меня. Теперь старик поймал
Человек начал ругаться и проклинать все и вся, кого он знал, затем
он начал все сначала, чтобы быть уверенным, что не забыл ни одного,
и, наконец, завершил все это сочным проклятием миру
в целом.

Пусть вдова придет только один раз и попытается забрать меня, он знает
место в шести или семи милях в лесу, вот куда он хочет
меня засунуть, вот где они могут искать меня, пока не станут черными.
если бы они меня нашли. На мгновение у меня перехватило дыхание,
но потом мне пришло в голову, что к тому времени я вряд ли смогу быть под рукой
, чтобы доставить ему это удовольствие.

Старик велел мне идти к лодке и забрать вещи, которыми он
торгует. В нем был мешок с примерно пятьюдесятью фунтами муки, кусок
бекона, боеприпасы и кувшин крепкого бренди, старая книга,
две газеты и еще всякая всячина, а затем еще кусок веревки. Я разобрался с
грузом, доставил его на берег, а затем сел в
лодку, чтобы еще раз серьезно обдумать свое положение. Я продолжал
лучше всего уйти в лес с ружьем и несколькими
удочками, спрятаться там, а затем, через некоторое время
, ночью продолжить поход, охоту и рыбалку, чтобы поесть
, и так все дальше и дальше, пока ни старик, ни
вдова я когда-нибудь смогу снова найти себя.

В ту ночь я хотел закончить свою работу по распиловке хижины,
как только старик напьется, на что я, конечно, рассчитывал,
учитывая запас бренди, которым он запасся
. Я был так поглощен своими планами, что забыл обо всем, что меня окружало.
забыл, пока мой ровесник не позвонил мне из хижины и не спросил,
сплю ли я или что-то еще со мной не так.

Я занес вещи в хижину, и над ней почти
стемнело. Пока я готовил ужин, старик
потянулся к своему кувшину, сделал несколько сытных затяжек и от этого
согрелся. Его последнее опьянение было в городе,
где он пролежал всю ночь в сточной канаве. Но он
тоже выглядел так! Его можно было принять за Адама, он казался
ходячим комком земли, настолько он был покрыт испражнениями и глиной. Когда тот
Когда выпивка ожила в нем, он почти всегда
был вовлечен в политику и правительство. На этот раз он не ругался плохо:

»Это то, чего хочет правительство, Громовержец, и при этом, при
свете дня, оно не стоит ни копейки! Они приходят туда с законом
и хотят отнять у старика сына, единственного сына, которого
он растил с трудом, страхом, лишениями и тяжкими затратами. Да
, и именно тогда, когда сын счастлив настолько, что может зарабатывать
и делать что-то для своего бедного, старого отца, тогда они приходят
с законом и хотят его убрать. И это то, чего хочет правительство
, правда, при всем уважении к нему! И это еще не все!
Еще долго нет! Есть и еще один закон,
который помогает мошеннику окружного судьи не отдавать мне мои деньги - мои _вместные_
Деньги! Такой закон существует! Закон, который забирает человека, который стоит ему
шесть тысяч долларов и больше, и запихивает его в старую
дыру, вроде этой, вешает на него вместо одежды обрывки, которые
были бы слишком плохи для свиньи, делает его ... поистине замечательным человеком.
мудрое правительство, при котором вы не можете добиться своего! У меня
было бы хорошее настроение отвернуться от всего этого попрошайничества и
уехать из страны! Но я также сказал это окружному судье, хорошо, и все
могли это слышать, я был совершенно один, вы можете сказать это снова, если
хотите! Скажи: "Я за два цента отворачиваюсь от проклятой земли
и, упаси меня Бог, если я когда-нибудь снова к ней приблизлюсь".
Это Бог знает, и это правда прямо из того, что я сказал". И,
я говорю, вот посмотрите на мою шляпу, если вы вообще можете надеть эту штуку.

с такой шляпой правительство этой благословенной страны отпускает человека, который был бы одним из самых богатых в городе, если бы он приехал в свой дом, в котором не хватает головы, а край - всего лишь клочок,
и в такой шляпе правительство этой благословенной страны отпустило бы человека, который был бы одним из самых богатых в городе, если бы он приехал в свой
Может быть, придет закон - такое правительство, что помилуй Бог!«

И так продолжалось, всегда в одной и той же тональности. При
этом старик в ярости метался взад и вперед по хижине и, не обращая
внимания на то, куда его тащат шаткие бревна, в конце концов споткнулся
о небольшую бочку с соленой свининой и ударился о нее
болели две голени. Но теперь вы должны были услышать, как
он уходит! -- Бог и мир в целом, правительство и
бочка в частности честно получили свою долю. Видит Бог,
я сам еще не слышал его таким! Он подпрыгнул сначала на одной ноге,
затем на другой и провел рукой по поврежденной части,
внезапно резко выдохнул и нанес сокрушительный
удар ногой обидчику Фасса. Но тут он промахнулся и задел ногу
, пальцы которой выглядывали из сапога. ревущий,
то, что последовало за ударом, заставило мои волосы аккуратно встать дыбом
-- неуклюже он лежал на земле и катался, воя от боли и выкрикивая самые
ужасные проклятия, которые ему приходилось слышать. --

После ужина старик с любовью потянулся к
кувшину с ликером и подумал, что в нем хватит на два окурка и "~ Delerium
tramens~", или как он его называл. Это всегда было его манерой речи, и
, похоже, это должно было быть шуткой, потому что он усмехнулся при этом, но я
его не понял. Я рассчитывал, что через час ему будет трудно
и тогда я мог либо взять ключ, либо
распилить стену до конца, в зависимости от обстоятельств. Он пил и пил и
, в конце концов, упал в свой лагерь, но удача все же была ко мне не благосклонна.
Он не пришел к глубокому сну, а беспокойно метался от одной
В другую сторону. Он стонал, стонал и метался
, не в силах найти покоя. В конце концов, я сам так устал, что потерял сознание.
Не в силах больше держать глаза открытыми, и, прежде чем я осознал, что делаю, я блаженно
задремал, в то время как свет продолжал
гореть.

Как долго я спал, я не знаю, но внезапно меня разбудил
ужасный крик, и я взлетел ввысь. Старик стоял
посреди хижины, вертелся во все стороны, как бешеный, и
что-то рычал по-змеиному. Он скулил, они ползали у него по ногам
и прыгали взад и вперед, как безумные, громко крича
, а затем застонали, теперь одна укусила его, но я смотрел и смотрел и не мог обнаружить ни
одной змеи. Теперь он, как всегда, бегал по кругу
, крича: »Убери ее, убери ее, она же кусает меня в
Шея!« Я еще ни у одного человека не видел таких свирепых глаз, как у него
. Вскоре он устал, упал на землю и некоторое время лежал неподвижно.
Внезапно он начал перекатываться взад и вперед, размахивая руками в
воздухе, все быстрее и быстрее, толкая
и пиная все, что попадалось на его пути, все время визжа:
дьявол собирался свернуть ему шею. Этого ему тоже вскоре хватило
, и он, стоная, некоторое время лежал неподвижно. Постепенно он затих и больше не издавал
ни звука. Я мог видеть сов и волков снаружи, в
Лес прислушался; тишина была ужасной. Старик лежал в другом
углу. Внезапно он наполовину выпрямился, положил голову на
В сторонке и слушает. Затем он сказал очень тихо::

»Рысь - рысь -рысь, сейчас придут мертвецы! Рысь - рысь - рысь,
они хотят за мной. Но я не хочу идти с ... нет ... вот они
-- оставь меня в покое, не трогай меня, или убери руку, я говорю.
-- фу, как холодно ... прочь или ... о, оставьте меня, бедного дьявола, в покое!«

Теперь он ползал на четвереньках, прося и призывая мертвых,
оставив его в покое, она, наконец, крепко завернулась в свою старую
Одеяло и свернулась клубочком под столом, постоянно умоляя отпустить.
Затем он начал выть; это было слышно из-под одеяла.

Через некоторое время он сбросил с себя одеяло, вскочил, дико
огляделся, заметил меня и погнался за мной через всю хижину. Он сказал, что я ангел Смерти, и что он хочет схватить меня и убить, и тогда я больше ничего не смогу с ним сделать.

 Я умолял его
отпустить меня, в конце концов, я всего лишь Гек, но он звонко рассмеялся
и ревел, и ругался, и все время гнался за мной. Однажды
я внезапно сделал разворот, чтобы застать его врасплох и проскользнуть мимо него
, проскользнув у него под мышкой. Вот он поймал меня за куртку,
выше воротника, и я уже подумал, что меня доставили, но быстро
, как молния, я выскользнул из куртки и, таким образом, спасся. К
счастью, вскоре он был слишком утомлен, чтобы продолжать дикую охоту
, и, прислонившись спиной к двери, сказал, что хочет
отдохнуть минутку, а затем убить меня. Нож он положил под себя, жужжа
при этом что-то вроде "поспи и наберись новых сил, а затем покажи, кто
сильнее".

Так он и уснул вскоре. Через некоторое время я как
можно тише взял старый стул, поднялся и снял
со стены дробовик. Я вытащил приклад, воткнул его в ствол, чтобы
проверить, заряжен ли он, затем положил дробовик на ствол, прижав
дуло к старому, сам залез за ним и
теперь ждал, пока он зарядится. И как медленно и тихо тянулось
время! --

[Иллюстрация]




Глава седьмая.

 На порядочности. -- Заперта в хижине. --
Подготовка к побегу. -- Затопление трупа. -- Новый
 План. -- Отдыхай.


»Ты, наверное, встанешь! В конце концов, что здесь происходит?«

Я открыл глаза и огляделся, все еще совершенно сбитый с толку и ошеломленный
, тщетно пытаясь все вспомнить. Должно быть, я крепко
спал; было уже совсем светло. Отец встал передо мной, выглядел
ворчливым и как будто ему было не по себе, и спросил::

»Что ты собираешься делать с дробовиком?«

Я сразу увидел, что он ничего не знает о своих ночных похождениях. Так
я и говорю:

»Кто-то хотел войти в дверь, вот я и наплевал на приличия
!«

»Почему ты не разбудил меня?«

»Я попробовал, но ничего не вышло!«

»Уже хорошо! Отойди и не болтай так много. Приготовь и проверь
, не висит ли на поводке какая-нибудь рыба, для нашего завтрака. Я
сейчас приду за тобой!«

Он отворил дверь, и я вышел на берег
реки. Я видел ветви деревьев и куски дерева, плавающие в воде, и знал,
что она сейчас начнет подниматься. Это были прекрасные времена в городе,
когда река поднималась. Часто попадались большие куски дерева, иногда целые
Бревна поэтому плавали, часто по пять, шесть за раз, а часто и больше
, и все, что вам нужно было сделать, это выловить их и продать на лесопилке или
лесопилке. Это был прибыльный бизнес.

Так я прогуливался по берегу, одним глазом щурясь
на старика, а другим высматривая, не притащит ли что-нибудь вода
. В самом деле, я вдруг вижу
, как к нам подплывает маленькая лодка, великолепная штука, длиной от двенадцати до четырнадцати футов, и
поэтому она гордо плывет, как лебедь. Я бросаюсь в воду, как
Лягайся, не задумываясь, прямо как я, и направляйся к
лодке. Я был в восторге от того, что внутри лежал кто-то,
кто мог бы посмеяться надо мной за все мои напрасные усилия;
я уже слышал, что они иногда обманывают людей таким
образом. На этот раз все было не так, на самом деле это была пустая лодка,
я забрался в нее и направил ее к берегу. Я думаю, старик
обрадуется, когда увидит это, оно стоит не меньше десяти долларов.
Но когда я добрался до берега, старика еще не было видно. Вдруг
мне пришла в голову новая идея, и я пришвартовал лодку в небольшой бухте
, полностью спрятанной под виноградными лозами и ивами. Я хотел
сохранить его при себе, подумал я, хорошенько спрятать, а потом, вместо
того чтобы удирать в лес, уехать на лодке, плыть вниз
по реке, выбрать укромное место на берегу и разбить там
лагерь; тогда мне не нужно было бы рваться пешком
и искать убежище. Слить ноги. Поскольку я находился довольно близко к хижине
, старик мог застать меня врасплох в любой момент, но это
мне все-таки удалось надежно спрятать лодку. Когда я заканчиваю и
заглядываю за старую иву, - верно, вот он стоит, но
приставил винтовку к щеке и целится во что-то.
Так что он ничего не понял.

Когда он подошел ближе, я усердно возился с лесками. Он
ругался и ворчал, что я такая медлительная, а я сказала, что
упала в воду на работе, а это продолжалось так долго, потому
что я знала, что он увидит мою мокрую одежду и начнет расспрашивать меня.
Мы вытащили на берег на поводке пять кошачьих рыбок и вернулись
домой очень довольными.

После завтрака мы снова легли спать, потому что мы
оба были немного измотаны ночными похотями. Прежде
чем заснуть, мне пришло в голову, что для меня было бы гораздо безопаснее,
если бы я мог полностью помешать старику и вдове
преследовать меня, чем если бы я полагался
на то, что получу как можно большее преимущество, прежде чем они меня упустят. Хорошо - это хорошо, а
лучше - лучше! Сначала я даже не хотел придумывать ничего умного;
один раз старик поднимает голову, чтобы налить новую порцию воды по
сравнению с предыдущей, и говорит::

»Если кто-нибудь еще раз обнюхает хижину, Гек, ты разбудишь меня
, слышишь? У него не было ничего хорошего на уме, я сожгу его на
меху! Итак, ты меня будишь!«

Затем он лег и продолжил спать. Но то, что он сказал, только что привело
меня к тому, что я искал, и теперь я знал, как
поступить, чтобы никто не пошел за мной.

Около двенадцати часов дня мы встали со своего лагеря и пошли вдоль реки
. Вода поднялась довольно быстро
, унося с собой много дров. Также мимо проплыл плот или его часть, например
девять бревен, связанных вместе; мы сели в лодку и
вытащили их на берег. Затем наступил обед. Любой другой сейчас ждал бы
на берегу и смотрел, что он может выбить еще дальше,
но старого Арта это не устраивало. Девяти бревен было достаточно для
опьянения, и он хотел немедленно отнести их в город и посеребрить.
Итак, он запер меня, взял лодку, прикрепил к ней кусок плота
и продолжил грести, - это было около половины третьего, - сегодня вечером
он не вернется, я был почти уверен в этом. Я ждал
что ж, пока я полностью не поверил, что он был вне пределов слышимости, тогда я получил свой
Я сделал шаг вперед и начал продолжать свою вчерашнюю работу. Прежде
чем Старик смог добраться до другого берега, я с радостью выбрался из
отвратительной дыры и едва успел увидеть, как он исчез в виде
черной точки вместе со своим кораблем и плотом.

[Иллюстрация]

Я взял мешок с мукой и потащил его к лодке, отогнул лозы и
ветки и положил в него, а затем проделал то же самое со
стороной бекона и кувшином с бренди. Я налил всем кофе и
Сахар, который там был, и все боеприпасы, я взял ведро с водой и
кубик, пожарный крюк и старую оловянную кружку, мою ржавую
Пила, два одеяла для лошадей, чайник и кофейник. Я взял
рыболовные лески, серные дрова, короче говоря, все, что только
можно было унести, и что стоило медной тройки. Я чисто вычистил хижину.
Мне бы еще хотелось иметь топор, но его там не было, кроме
одного на груде дров, и я знал, почему
оставил его. Наконец, я все-таки взял дробовик, и тогда все было готово.

Высадка, посадка и вывоз вещей
привели к тому, что земля перед отверстием была аккуратно плотно утрамбована. Поэтому я,
как мог, вернул ему прежний вид
, посыпав его пылью, которая также скрывала опилочную муку. Вынутый кусок
бревна я снова аккуратно вставил в отверстие, положил
перед ним два камня, чтобы он крепко держался, и если вы стояли в двух или трех футах от
него и не знали, что он отпилен, вы могли и не
заметить этого. К тому же это было в задней части хижины, куда редко кто
заходил.

До лодки была только травянистая почва, и нигде не было
видно моего следа, в чем я и убедился. Я стоял на берегу и вглядывался в
реку. -- Все в целости и сохранности! Так что я взял ружье и
немного углубился в лес, чтобы подстрелить какую-нибудь птицу. Вот
где я вижу дикую свинью. В конце концов, они всегда становятся такими же дикими, как
только сбегают с фермы. Я застрелил парня и
потащил его к хижине.

Я взял в руки топор, разрубил дверь и рубанул
так, что клочья разлетелись в разные стороны. Затем я потащил свинью до
подойдя к столу, он проделал ему дыру в горле топором и положил его
на пол, чтобы истечь кровью, - хижина была не застелена, а
с утрамбованным глиняным полом. Затем я взял старый мешок, наполнил
его тяжелыми камнями, перекатил его через лужу крови, а
затем потащил за собой к берегу реки, где бросил в него. Он оставил
широкий кровавый след, который мог найти слепой.
Я хотел, чтобы Том Сойер был там, он бы
придумал еще что-нибудь, чтобы придать этой штуке романтический оттенок, - в
таких вещах он был велик.

Наконец, я вырвал еще несколько волосков, окунул топор в
кровь, приклеил волосы сзади и бросил сверху топор под
углом. Тогда я взял свинью, крепко прижал к себе рану,
чтобы она перестала капать, и хорошенько потащил животное.
Потянитесь гораздо ниже, к реке, где я ее бросил. Тогда я
вспомнил еще кое-что другое. Я взял мешок с мукой и отнес его обратно
в хижину, затем достал пилу, положил мешок на то место,
где он стоял, проделал в нем отверстие пилой, потому что это
не было ни ножей, ни вилок; старик все прибрал к рукам своим
Карманный нож. Затем я протащил мешок через
траву и пастбища на несколько сотен ярдов к участку, расположенному к востоку от хижины
Пруд, в котором было полно камыша и ... полно уток, когда было подходящее время
. На другом конце озера была тропинка, ведущая в пустыню, я знал
это, но не знал, куда, во всяком случае, в противоположную сторону от реки.
Мука очень медленно выходила из трещины, оставляя небольшой
белый след на всем пути к озеру, затем я оставил еще
Уронив старый точильный камень, как будто это произошло случайно, я завязал отверстие
в мешке веревкой, чтобы мука больше не
могла выпадать, взял мешок с мукой, взял пилу и вернулся к своей лодке
.

Уже почти стемнело, и я
отплыл на лодке далеко вниз по реке, привязал ее к
стволу ивы, наелся досыта и стал ждать, когда взойдет луна
. Я закурил трубку и начал серьезно обдумывать
свой план. Я говорю себе: стань естественным
они пойдут по следу, по которому я тащил старый каменный мешок к реке
, а затем прочешут всю воду в поисках моего трупа.
А потом они бегут за мучной дорожкой к озеру и дальше,
через лес в ущелья за его пределами, чтобы найти грабителей,
которые убили меня и украли все. Я уверен, что, кроме как в реке, они
нигде не будут искать мой труп, и скоро
им это надоест, и они больше не будут заботиться обо мне. Это
как раз то, что мне нужно! Тогда я смогу оставаться там, где захочу! Остров Джексона
там для меня достаточно хорошо, там я знаком со
всеми углами проскальзывания с давних времен, и никто никогда туда не добирается. Ночью я могу отправиться в город и посмотреть, не смогу ли я кое-где поймать что-нибудь, что может понадобиться.

 Ура, остров Джексона, будь
моей империей! --

[Иллюстрация]

Я очень устал, и первое, что я сделал, это
заснул. Очнувшись, я на
мгновение даже не поняла, где нахожусь. Я сел и
с немалым удивлением огляделся по сторонам. Теперь все это вернулось ко мне.
Память возвращается. Река выглядела так, как будто она была шириной в мили и мили
. Луна светила так ярко, что я мог сосчитать куски
дерева, тихо и черно скользившие в сотне ярдов от меня.
Все было в мертвой тишине, и казалось, что уже очень поздно, и еще пахло
так, так свежо, так ... вы знаете, что я хочу сказать, я просто
не могу найти слов для этого.

Я зевнул, потянулся, потянулся и собирался уже развернуть лодку
и грести дальше, когда услышал что-то над водой
. Я слушал. Вскоре я узнал, что это было. Тупой,
обычный шум, похожий на то, что издают весла, когда они двигаются в
железных скобах, пронизывал тихую ночь. Я выглянул из-
под веток ивы, и, верно, это была лодка,
плывущая по воде. Сколько их было внутри, я пока не мог
сказать. Он становился все ближе и ближе, и вскоре я понял, что
внутри сидит только один человек. Подумай, Холла, ведь это, в конце концов
, старик, хотя я и не ожидал его в ту ночь. Мужчину унесло
течением ниже меня, а затем он греб на мелководье
Вода подступала вплотную к берегу, так близко, что я, вытянув
Винтовка могла коснуться. И верно, - старик сидел совершенно
трезвый, что я сразу понял по тому, как он управлял веслами.

Теперь времени терять было нельзя. В следующее мгновение я
тихо, но быстро поплыл вниз по течению, всегда оставаясь в тени берега.
Так я проплыл еще милю или две, а затем позволил своей лодке
плыть дальше к середине реки, зная, что
поблизости должна быть паромная переправа, с которой люди замечают меня и окликают
могли. Теперь я был в середине коряги, зажег трубку
, долго лежал в своей лодке и позволил волнам
унести меня.

Я лежал и курил, глядя в небо, где не было ни
Волкхен стоял. О том, что он может выглядеть таким бездонно глубоким, когда ты лежишь вот так в
лунном свете на спине и все время смотришь в него, я
даже не подозревала. Но так оно и было! А как далеко слышно в такую ночь по
воде! Я слышал, как люди разговаривали на пароме, и
мог разобрать каждое сказанное ими слово. Тот, кто имел в виду дни,
теперь они будут становиться все длиннее, а ночи - короче.
На это другой сказал, что сегодняшняя была не из коротких, на что все рассмеялись; он повторил изречение, которое, по
его мнению, было, вероятно, хорошей шуткой, и
остальные снова рассмеялись. Затем один сказал, что уже три часа,
надеюсь, утро не продлится больше недели, что снова
вызвало много веселья, а затем моя лодка продолжала плыть все дальше и дальше, и
голоса постепенно стали невнятными, так что я слышал только звук
, но уже не мог разобрать слов; смех я слушал
еще дольше, но потом прозвучало и это.

Теперь я был довольно далеко под паромом. Я поднялся и
увидел перед собой остров Джексон, который, поросший густым лесом,
издалека казался большим, темным и массивным, как пароход без
огней, поднимающийся из воды. Песчаной отмели впереди не было видно;
вода стояла слишком высоко прямо сейчас.

Вскоре я был там. Сначала сильное течение протащило меня мимо вершины
, затем я вошел в тихую воду и оказался на берегу против
Иллинойс тоже. Я спрятал свою лодку в маленькой бухте, которую
знал, в густых зарослях ивняка, чтобы никто снаружи не мог ее увидеть.
смог обнаружить. Ура, теперь я был в безопасности!

Затем я подполз к берегу, сел на бревно и посмотрел
на могучий поток, по которому скользило множество коряг, таких черных
и таких неподвижных. Далеко-далеко там лежал город, три или
четыре огонька мерцали там, как звезды. Теперь пришел мощный
Следовательно, деревянный плот с фонарем на нем. Я наблюдал, как он
медленно подплывает все ближе. На нем стоял мужчина, и я услышал, как он сказал::
»Осторожно, мальчики впереди, эй, правый борт!« Это было так, как будто он был рядом со мной.
он стоял, и все же он был далеко там, в середине потока.

В небе появилась полоска серого, и я удалился в лес
, чтобы еще немного полежать на ухе. перед завтраком. --




Восьмая глава.

 Спать в лесу. -- Воскрешение мертвых. -- На вахте!
 -- Экспедиция в глубь острова. -- Беспокойная ночь. --
Появляется Джим. -- Побег Джима. -- Плохие признаки. -- "
Одноногий негр". -- "Балам.‹


Когда я проснулся, солнце было высоко в небе, и было
уже восемь часов, если не больше. Я лежал в траве под тенью,
деревьев и чувствовал себя так же уютно и удовлетворенно, как птица в
гнезде. Солнце можно было увидеть только через несколько просветов между несколькими деревьями
, но в остальном деревья стояли так близко, что окутывали все
темными тенями. В том месте, где сквозь
листья пробивался свет, земля выглядела испещренной пятнами, и по пляске
блестящих пятен было видно, что наверху
дует тихий ветер. Несколько белок сидели на ветке дерева и
дружелюбно подмигивали мне.

Мне было очень лень и комфортно, и я даже не думал вставать с постели
и приготовить завтрак. Я только закрыл глаза, чтобы
снова задремать, как вдруг услышал, правда, еще неопределенное, глубокое,
отдаленное "бум-бум" на реке. Я
наполовину выпрямляюсь, подпираю голову рукой и прислушиваюсь. Вот где снова раздается звук!
Теперь, однако, на берег и на берег, выглядывая из-за кустов! И
верно, на приличном расстоянии выше, примерно через дорогу от парома,
я вижу облако дыма, лежащее на воде. Туда же прибывает паром
, и здесь полно людей. Теперь я знал, на чем я был! Бездельник! небольшой
Из борта корабля выходит облако дыма, я это
ясно вижу. Бог знает! они стреляют из пушки над водой, чтобы
поднять мой труп на поверхность!

Тем временем я изрядно проголодался, но не
мог и думать о том, чтобы разжечь огонь; дым мог выдать меня. Так
что я сел и стал слушать грохот пушек и смотреть
на дым. Река здесь была шириной в полчаса, и
в летнее утро она всегда выглядит чудесно, так что я
очень весело провел время, пока они искали там мои земные останки.
искали. Только бы у меня было что-нибудь поесть! Мне
вдруг пришло в голову, что люди обычно кладут ртуть в буханку
хлеба и бросают ее в воду, потому что, по их словам, она затем
попадает прямо в мертвое тело. Холла, я думаю, может быть
, тебе удастся поймать такой мертвый хлеб, он будет на вкус намного лучше, чем твой
труп. И верно, едва я оглядываюсь, оттуда уже выплывает что-
то, отчаянно похожее на хлеб. С одним
Жезл я поднимаю, и я тоже становлюсь счастливым, и по-настоящему,
это самый красивый хлеб, какой едят хорошие люди, а не какой
-то твердый, серый, жалкий хлеб, от которого кто-то из нас обычно
откусывает зубами. Поистине, нужно сначала "умереть", чтобы
получить такое! --

Вот я и сидел на своем бревне, пробовал свой хлеб и
наблюдал за усилиями моих охотников за трупами. Внезапно мне приходит в голову
мысль, от которой мне становится очень жарко. Видишь ли, я так думаю про
себя, конечно, вдова или приходской священник молились, чтобы этот хлеб
дошел до меня, и, Бог знает, вот он и приплыл ко мне.
Так что должно же быть что-то в этом роде! Значит, только если это сделает вдова
, священник или кто-то еще, потому что я сам никогда не хотел
, чтобы это удалось, это должно было быть где-то подвох. Он действует только на
правильный сорт!

Теперь я зажег свою трубочку и все время высматривал
паромную переправу. Поэтому он плыл по течению, и, поскольку оно тянулось вдоль
острова, оно наверняка подошло ко мне вплотную, как и хлеб
. На эти Мудро, я смог внимательно взглянуть на своих "смеющихся наследников"
. По мере приближения все ближе и ближе я потушил свою трубку, спустился
к берегу и лег рядом с бревном, которое разделяло два
У Эсте было, где я мог с комфортом наблюдать за происходящим.

[Иллюстрация]

Теперь они подошли так близко, что, если бы они
выложили доску, они могли бы с комфортом добраться до берега. Почти все мои
знакомые были в лодке. Старик, который все-таки выглядел немного замкнутым,
и окружной судья, и его дочь, и Джо Харпер, и Том Сойер.
со своим братом, сестрой и старой тетей Полли
, а еще с Андре. Я скучал по вдове и мисс Уотсон, которые, вероятно, были слишком
подавлены горем. Все говорили друг другу об убийстве,
пока капитан не прервал их, крикнув::

»А теперь осмотритесь здесь хорошенько, господа, здесь, на
острове, течение самое бурное. Вполне возможно, что его
выбросило на берег и он висит здесь, в зарослях. По крайней
мере, я надеюсь, что мы найдем его здесь!«

Теперь я совсем на это не надеялся! Теперь они все прижались друг к другу
Облокотившись на перила, уставившись в воду и едва смея дышать, я мог бы рассмеяться им
в лицо, настолько веселыми показались мне серьезные выражения
их лиц.

»Бум-мм-м-м!« На этот раз пушка грохнула так близко от меня,
что я чуть не оглох от удара и не ослеп от дыма,
думая, что я при смерти. Если бы в нем было несколько пуль, то
они, несомненно, получили бы тело, которое искали.
Постепенно я пришел в себя и понял, что, благодаря
небесам, я действительно все еще жив и здоров. Тем временем лодка была уже
проехали далеко вдоль острова и вскоре совсем скрылись из виду. На
оконечности острова они повернули и пошли вверх по другой стороне,
время от времени слыша глухой стук. Я перебежал через остров
и теперь снова мог видеть, как они, уставшие от погони за мертвецами,
возвращаются в город. Что ж, я надеялся вернуть свою невозмутимость.
Чтобы иметь спокойствие!

Я вытащил свои семь вещей из лодки и устроился
поудобнее посреди самого густого леса. Используя свои одеяла
, я сделал себе что-то вроде палатки и разложил под ней свои вещи, чтобы
чтобы защитить их от любого дождя. После этого я поймал себя на том, что
Порыбачила, разожгла огонь и приготовила мне ужин. Затем я бросил
еще один поводок, чтобы приготовить завтрак на другое утро
.

Когда стемнело, я сел у костра покурить и был
очень доволен собой. Но постепенно я почувствовал
себя немного одиноким, вышел на берег и стал смотреть, как набегают волны, увидел, как
на небе вспыхивают звезды, пересчитал их, а затем
куски дерева, которые проплывали мимо, и, вернувшись к этому, я положил их на землю.
меня спать. Лучшего средства избавиться от чувства одиночества
вообще не существует.

Так продолжалось три дня и ночи, всегда одно и то же, без каких-либо
Перемена. Но потом мне пришло в голову отправиться в экспедицию внутрь
. Остров был моим царством, я был здесь, так сказать,
Он был единоличным правителем и хотел познакомиться со всеми уголками; но, прежде всего
, нужно было убить время. Я нашел массу красивых, зрелых
Клубника, а также множество других еще незрелых ягод, но
все они со временем станут съедобными, как я и надеялся.

Итак, я пробирался сквозь густой лес, пока не подумал, что теперь, должно
быть, конец острова примерно достигнут.

[Иллюстрация]

Я тоже взял с собой дробовик, но пока ничего
не стрелял, боялся, что треск выдаст меня. Я чуть не наткнулся
на очень приметную змею; она продолжала извиваться среди
травы и цветов, я все время шел за ней, не видя ни
справа, ни слева, и внезапно остановился перед пеплом костра,
который все еще был теплым и дымился.

Мое сердце чуть не упало мне в сапоги. Не оглядываясь по сторонам,
я ускользнул, как мог тихо, на цыпочках. Время от
времени я немного постоял, навострив уши, мой
Но сердце билось так громко, что я ничего не мог слышать. Прокравшись еще
немного дальше, я снова прислушался, и так я делал
это по очереди довольно долго. Когда я увидел бревно, я
принял его за человека, я наступил на ветку, и она треснула,
и мне показалось, что кто-то перерезал мне горло надвое, оставив мне только
одну половину, да и то меньшую.

Попав в мой лагерь, я больше не был особенным.
предприимчивый до отваги, мой барометр значительно упал
, и я подумал про себя: не будь таким дураком и не шныряй там еще
долго по лесу! Упакуйте свои семь вещей в лодку, и вы будете готовы
к побегу, если это применимо! -- Итак, я тащу все свои пожитки
обратно к воде и в лодку, тушу огонь и
разбрасываю пепел, чтобы можно было подумать
, что последний раз он горел год назад, а затем сажусь на верхушку дерева, чтобы
понаблюдать.

Так я просидел там час или два, ничего не слыша и
тоже ничего не видел, но всегда имел в виду тысячу разных вещей, которые можно увидеть и услышать.
Я не мог оставаться там вечно, и поэтому я снова пополз
вниз, но все же всегда держался в густом лесу и внимательно следил
за всем, что меня окружало. На ужин у меня были только ягоды и то, что осталось от
завтрака.

Когда стемнело, я тоже проголодался. Перед
восходом луны я сел в лодку, доплыл на веслах до берега Иллинойса,
высадился там и приготовил себе еду в лесу. Только что я
собирался устроиться на ночлег, как - рысь, рысь, рысь - я слышу
Лошадиные копыта, а также может различать голоса. Я, не поленился, встал,
и затащил все обратно в лодку, но потом снова подполз
, чтобы посмотреть, что происходит.

Я далеко не продвинулся, как вдруг услышал, как один человек сказал: »Если мы
найдем подходящее место, нам лучше всего расположиться лагерем здесь, лошади
смертельно устали«.

Я не стал долго колебаться, а вместо этого быстро пополз обратно к своей лодке
и стал грести прочь. Я снова пришвартовался на старом месте и
решил на сегодня остаться на ночь в лодке.

Но я не мог много спать, мысли не давали мне уснуть.,
а потом, когда я однажды задремал и снова проснулся, я
каждый раз думал, что меня уже кто-то схватил за воротник. Теперь мне это было очень
неудобно. Я не мог так продолжать жить, и вот я думаю: ты идешь
и видишь, кто живет с тобой на острове, любой ценой, и если
ты сядешь на мель! После этого мне стало лучше от смелости.

Подумаешь, Гетан! Я беру штурвал, даю лодке легкий
Толкни и позволь ему плавно скользить вдоль острова в тени берега
. Луна светила так ясно, а снаружи, на реке, было светло.
как днем. Наверное, час я дрейфовал так, все вокруг
было беззвучно, как в самом глубоком сне. Теперь я
почти добрался до конца острова. Поднялся прохладный ветерок и начал весело
дуть, и это было так же хорошо, как если бы кто-нибудь сказал мне, что
с ночью покончено. Поэтому я повернул лодку, позволил
клюву ткнуться в берег, взял дробовик и бесшумно ускользнул в
лес. Затем я сел на бревно и стал наблюдать, как
луна постепенно исчезает, темнота застилает воду, а затем
на востоке узкая серая полоска предвещала день. Теперь
я повесил винтовку и тихо крадучись направился к тому месту, где я видел
костер. Но мне не повезло, и
я долго не мог найти это место. Наконец я увидел сквозь
деревья отблеск огня. Я осторожно подкрался, и когда я был совсем близко,
мой взгляд упал на человека, лежащего на земле. Я имел в виду, что я должен
был пройти. Мужчина обмотал голову тканью и лежал
, почти уткнувшись головой в огонь. Примерно в шести футах от меня я съежился
в кустах и не сводила с него глаз. Тем временем наступили сумерки
, и становилось все светлее и светлее. -- С усилием он потянулся,
зевнул, потянулся и начал разматывать одеяло. У меня
на секунду замирает сердце, но когда я приглядываюсь
повнимательнее, кого я там обнаруживаю? - Джима, Джима мисс Уотсон, старого,
верного негра! Как я был рад его видеть!

[Иллюстрация]

»Джим, привет, Джим!« - кричу я, продвигаясь вперед из-за кустов.

Он смотрит на меня закатившимися глазами, складывает руки и опускается на
колени.:

»Ничего страшного, старина Джим, ничего страшного! Быть просто бедным, старым ниггером, быть никчемным негодяем
с бедным духом! Старый Джим всегда любил бедный призрак
мертвеца. Ты вернешься в воды, откуда ты пришли сюда. Ничего
плохого, старый добрый Джим, ничего плохого, призрак бедного Гека, он всегда был твоим хорошим.
Друг!«

Вскоре я дал ему понять, что я не мертв и
не являюсь своим духом. Я был так рад, что нашел Джима;
в конце концов, теперь я был не один. Я сказал ему, что не боюсь,
что он предаст меня. Я болтал и болтал, а он сидел там.
и все еще смотрит на меня неопределенно, но рта не открывает.
Наконец, я говорю::

»Иди, уже почти светло, давай приготовим завтрак. Разжигай огонь
умело, старина!«

»Зачем Джиму разжигать огонь? Следует ли готовить клубника и тому подобное
? У тебя есть ружье, ты стреляешь из него, как из клубники!«

»Клубника и тому подобное?« - повторяю я. »Ты жил этим до
сих пор, бедный дьявол?«

»Есть ничего не могу найти Аннерс!« - ответил он.

»В конце концов, как долго ты здесь, Джим?«

»Его Джим придет ночью, когда ты будешь его умер!«

что? Так давно?«

»Да, варрафтиг!«

"И все это время ты питался только ягодами и"такими вещами "?"

»Просто такие плохие вещи, бедный Джим!«

»Эй, ты, должно быть, наполовину умер с голоду, бедняга!«

»Джим мог съесть целую лошадь, мог Джим, варрафт! Как долго ты
быть на острове?«

»С той ночи, когда меня убили!«

»Варрафт? Что ты есть гессен? Ах, у тебя есть Кремень! это хорошо! Теперь
ты стреляй в хорошее жаркое, Джим, а потом разожги огонь!«

Итак, сначала мы подошли к лодке, и, пока он
выбирал подходящее место для разведения огня, я достал муку, бекон, кофейник.,
Сотейник, сахар и противни. Джим просто смотрел на это с открытым
ртом. когда он увидел множество вещей, и подумал, что в
игре было какое-то колдовство. Затем я поймал ловкую рыбу, Джим разделал ее и
зажарил.

Когда завтрак был готов, мы пожирали
его до отвара, а именно Джим приступил к работе с паром; он действительно
был очень голоден, бедняга. Набив как следует
, мы удобно устроились на траве, и Джим сказал:

»Но, Гек, добрый дорогой Гек, послушай старого Джима. В конце концов, кто может быть
заколот насмерть в старая хижина вон там?«

Я рассказал ему все, и он подумал, что это было ужасно умно и умно. Он
сказал, что даже Том Сойер не смог бы справиться с этим лучше.
Я очень гордился его похвалой, а затем спросил:

»Но как, черт возьми, ты попал сюда, Джим? Как и почему?«

Он беспокойно посмотрел на меня, но промолчал и не сказал ни слова. Тогда
он имел в виду:

»Джим предпочел бы ничего не говорить!«

»Почему, Джим?«

»Джим знает почему! Ты ведь не предашь старого Джима Никса, Гек, не
предашь Никса?«

»Возьми меня и того, и другого, когда я сделаю это, Джим!«

»Джим тебе верит, старый Джим тебе верит, Гек! Джим, -- бедный, старый Джим
его _давонбегал_!« --

»Джим!!! --«

»Гек, ты, Джим, ничего не предаешь, ты обещаешь, Гек ... ты ничего не говоришь о
бедном Джиме!«

»Хорошо, я обещал, Джим, и я сдержу свое слово, накажи меня".
Боже, я держу это! И если они будут презирать меня, забивать до смерти и
ругать "аблиционистом"[4], это все едино для меня. Я не говорю"
ничего"и не собираюсь возвращаться, Джим, так что убирайся с
языком!«

 [4] "Аболиционистами" называли противников рабства до
гражданской войны.

»Да, Гек, это было так! Старая миссус - что его мисс Уотсон --
бедный Джим так много страдал, было так много зла с бедным стариком,
Джим, но всегда обещал, что бедный Джим ничего не хочет продавать. в Новый
Орлеан. Но так как его пришли негры-торговцы, которые много торговали с
старая Миссус, его Джим стал таким беспокойным. Однажды поздно вечером бедный
старый Джим лежал лицом к двери, слышал, как старая миссис сказала
вдове: "Миссус Дуглас", вы говорите: "Я ничего не хочу продавать
своих негров, но восемьсот долларов - это хорошие деньги, это
много-много денег, я ничего не знаю, что делаю!" Говоря вдове: "О, ничего
продай бедного старого Джима, его хорошего парня, его храброго негра!" Джим
, услышав это, мы больше ничего не ждем, просто беги, беги, быстро,
быстро! --

»Продолжай бежать, все дальше и дальше к река, желая украсть лодка к
воды, но видя Джим люди, люди, и всегда люди, были в напряжении
всю ночь, всегда кто-то должен быть рядом. Джим ложится в камыши
ждать. Уже в шесть часов утра приходит много толпы джентльменов
и леди, садятся в лодка, говоря, Гек его мертвец, сделанный вон
в лес, желая иди и посмотри место убийства. Был бедным Джимом,
так грустно, когда он слышит это, он думает: бедный Гек, был таким храбрым
парнем, таким молодым парнем, таким веселым парнем! Бедный Гек!

»Бедный старый Джим, должно быть, так и лежит в камыши весь день напролет. Быть
он ужасно голоден, но ничего не боится. Он знает, что старая миссис
и вдова хотят отправиться рано утром по суше в большой
Молитвенное собрание. Джим должен загнать скот в поле,
так что теперь они ничего не будут искать.

»Вечером, потому что Джим так выползает, и мы идем дальше, дальше по течению.
Как он думает, что делать? Он думает, что если Джим пойдет пешком, то получит
Собаки, если он украдет корабль, достанутся людям, он должен иметь
плот, плот его добро, не оставляйте после себя никаких следов.

»Он так смотреть вокруг себя, - мы скоро увидим свет, плывущий в воды.
Он думает, что это его плот, прыгает в воду и плывет далеко-
далеко в рукавице! Неужели и Уоррафиг плот идет отсюда, и Джим, старый,
бедный, мокрый Джим, держится за него и садится на него. в самом конце.
Он думает, что ночь будет черной, Джим тоже будет черным, поэтому его никто не
видит, и поэтому он ложится на спину. Впереди много мужчин.
при свете, играя, мы смеемся, мы пьем, мы, бедный Джим, думаем, что он
может водить машину так всю ночь.

»Но не повезло ничего, бедный Джим! Вряд ли плот будет здесь, на 'р
Остров, один с фонарями идет на Джима. Бедному Джиму снова придется окунуться в
холодную воду! Плыть так к острову, придется долго искать, пока он
сможет приземлиться, его берег такой крутой. Он идти в лес, желая больше
ничего не знать о плот, где Человек с фонарем' прийти. Но
если в его"кепке"остались его"свисток"и сухие серные дрова, то он
будь полностью доволен, старина Джим! « --

»И поэтому все это время у тебя не было ни мяса, ни хлеба, чтобы
поесть, бедный Джим? Конечно, вам всегда приходилось прятаться только в самой гуще
леса! Вы слышали, как они стреляли из пушки
?«

»Конечно, да, Джим думает: бедный маленький Гек, теперь они ищут
его кости! Джим тоже видел лодку сквозь кусты!«

Теперь появилось несколько молодых птиц, они всегда улетали на несколько футов
, а затем садились на мель. Если Джим говорит, что это признак
дождя, по крайней мере, у молодых цыплят он есть, тогда, я думаю, так и будет
то же самое и с другими молодыми птицами. Я хотел поймать себе пару,
Джим, однако, удержал меня, это означало смерть, говорит он. Он говорит, что его отец
однажды был очень болен, и один из них поймал
птицу, на что старая бабушка сразу сказала,
что теперь отец умрет, и, верно, так оно и было, он
умер, но, правда, немного позже.

Джим также говорит, что вы никогда не должны перечислять вещи, которые вы хотите, чтобы
Готовить обед - к несчастью, как и вытряхивать скатерть
после захода солнца. И он говорит, что когда человек умирает,,
тот, у кого есть улей, должен сообщить об этом пчелам
до восхода солнца на следующее утро, иначе они все перестанут работать и
тоже умрут. Джим говорит, что пчелы никогда не жалят дураков, но
я ему в это не верю, потому что много и часто я преследовал их, и
они ни разу меня не ужалили, и я не совсем считаю
себя дураком.

Я многое слышал раньше, но все же не все. Джим знал
всевозможные приметы, говорил, что знает почти все. Мне
казалось, что все предзнаменования всегда означают только плохое, и поэтому я спросил
его, если бы не было и тех, кто приносил удачу. Это то, что он имеет в виду:

»Ужасно мало! -- и они ничего не стоят. В конце концов, почему ты хотеть
знать, когда придет удача? Ты хотеть защитить себя от нее? Счастье быть
могущественный сильный, счастье приходит само по себе, без каких-либо знаков. Если у тебя есть
Волосы на груди и волосы на руке, ты снова разбогатеешь.
Быть хороший знак что! Если ты быть бедным и несчастным и предпочитаешь
вообще больше ничего не делать. жизнь, ты смотришь на свои волосы и думаешь: подожди еще
немного, придет лучше, - скоро, скоро! «

»У тебя волосатая грудь и руки, Джим?«

»Почему ты спрашивать это? Вы сами это ничего не видите? У Джима есть волосы!«

»Барабан ровно! Ты богат?«

»Нет, но Джим был _ так_ богат и _джим_ снова разбогатеет
когда-нибудь, скоро! Однажды у него было четырнадцать долларов - _ четырнадцатый
Доллары!_ - но Джим спек нам все - потерял!«

"В конце концов, во что ты"вляпался", Джим?"

»В корову, Гек, в живую корову! Глупый, старый Джим, иди и
вложи десять долларов в старую, больную корову, несчастный скот, который крепнет через
три дня! «

»А десять долларов, Джим, были фальшивкой?«

»Нет, ничего особенного! Всего девять! Джим идет и продает кожу
и кожный жир за доллар десять центов!«

»Итак, у тебя остались пять долларов и десять центов, Джим. Продолжайте!
У тебя есть еще какие-нибудь "пятнышки"?"

»Да! Гек, ты же знаешь этого одноногого негра, который дал старому Мисту
Быть бредовым? Старый негр что основать банк нам говорят, что каждый негр,
что принесет доллар, получит четыре в конце' из в год. Все
Негры бегают и приносят свои деньги, но у них ничего не получается. Его Джим
единственный, у кого есть много, поэтому он хотел бы иметь даже _ больше_, чем у Аннре.
Niggers. Он сказал, что если Джим получит больше ничего, он сам хочу держать
банк. В одноногий негр не хочу этого иметь, говоря, что это слишком
мало денег для двух банков, он хочу дать Джиму тридцать пять долларов
за пять в конце' из год.

»Глупый Джим так что положи пять долларов в банк. Тогда думая, что он собирается
хотеть вложить тридцать пять долларов и ничего не ждать конец'
из год. Один аннрский негр, Боб, выловил много бревен
из воды, целый плот, без ведома его хозяина.
Итак, Джим покупает пиломатериалы и говорит Бобу позволить себе дать тридцать пять
Долларов, где находиться в банке в конце год. Ночью, но
дрова украдены у нас в аннре завтра говорят, что одноногий негр,
банк его падет, так что нам никто ничего не даст. деньги, Джим, его пять
Доллары - его путь!«

»А десять центов, Джим, где ты их взял?«

»Сначала Джим хочет купить себе что-нибудь с собой. Ему снится по ночам,
что он должен отдать десять центов старому негру Баламу - "Ослу Балама".
его зовут, потому что он такой глупый, но ему всегда везет, старина.
Балам, бедняге Джиму совсем не повезло! Так что скажи мечте: Джим должен
дайте Баламу денег и позвольте Баламу вложить в нее деньги, тогда Джим будем
тоже повезло! Итак, Балам возьми десять центов, сходи в церковь и услышь
, как приходские священники говорят: "Если ты раздашь бедным, ты одолжи у господа и ты
получишь сто раз все обратно!" Итак, старый Балам, он дает
десять центов бедным старым ниггерам, мы сидим и ждем, ждем, что
же теперь будет! « --

»Ну, а что было потом, Джим?«

»Никогда ничего, Гек! Бедный Джим, его центов все еще не было. Ты будешь
получать в сто раз, - говорит преподобный. Во сто крат! Джим хотел быть так
рад быть бедненьким десять центов, если бы он получил это снова! «

»Ну, Джим, пусть будет хорошо! До тех пор, пока у тебя останутся волосы на груди и
руках, ты все равно будешь богатым!«

»Варрафтиг! Не будь Джим уже богат сейчас! Джим, в конце концов, его собственный
господин! Если бы только у него были деньги, бедный Джим, больше он вообще ничего не хотел!«




Девятая глава.

 Пещера. -- Плавучий дом. -- Богатая добыча.


Теперь я хотел еще раз посетить место, которое я хотел бы посетить в своем
Экспедиция на днях обнаружила его примерно в центре острова. Итак
, мы встали на ноги и вскоре тоже были там, потому что
весь остров был всего около часа в длину и полтора в ширину.

Место, куда я собирался отправиться, было довольно крутым
скалистым рифом или своего рода холмом высотой около 40 футов. Нам было
приятно взбираться наверх, потому что крутой склон был покрыт густым кустарником.
Поднявшись наверх, мы обошли все вокруг и обнаружили красивую большую пещеру со стороны Иллинойса,
довольно далеко вверху. Она была такой же большой, как
две или три комнаты вместе взятые, и Джим мог стоять в ней прямо.
И внутри было так приятно и прохладно! Джим сказал, что мы должны быть прямо здесь.
Четвертование, но для меня вечное скалолазание не совсем
подходило.

Но Джим подумал, что если мы спрячемся в лодке и перенесем сюда все наши вещи
, то сможем так хорошо спрятаться, что если бы
кто-нибудь пришел, ни одна кукушка не смогла бы найти нас без собак.
И, он снова настойчиво говорит, что молодые птицы
с прошлого раза все-таки указали бы на дождь, если бы я хотел, чтобы все было пропитано!

[Иллюстрация]

Это то, что меня озарило! Итак, мы возвращаемся и гребем на лодке до одного
Место на берегу, которое было как можно ближе к нашей скале, наши корабли
Они забрали свои вещи и спрятали их в пещере. Затем
мы нашли укрытие для нашей лодки под густыми зарослями ивняка, осмотрели
леску, вынули немного рыбы, снова выбросили леску
и теперь думали о своем обеденном хлебе.

Отверстие пещеры было довольно большим, а с одной стороны
пол был немного приподнят, где можно было удобно развести огонь,
что мы и сделали, приготовив себе еду.

Мы постелили наши одеяла на пол в качестве ковриков, расположились
на них и ели нашу еду. Все остальное мы упорядочили в
Фон пещеры. Вскоре после этого вы увидели снаружи действительно серые
густые облака, и они начали сверкать и грохотать; -- мальчики
Так что на этот раз птицы были действительно правы!
Я никогда не сталкивался с такой суровой погодой. Это лилось и лилось; в воздухе носились настоящие потоки
, так что все снаружи выглядело серо-черным, а ближайшие деревья
проглядывали сквозь них, как сквозь паутину. При каждом порыве
ветра деревья опускали кроны вниз, как будто хотели кувыркаться, а
один раз для разнообразия вытянули корни в воздух; казалось, все
как здорово и непринужденно. Там - когда он еще только
начинает темнеть и мчится с бешеной скоростью - все вдруг становится ярким и ясным, как
чистое золото, так что вы можете видеть, как далеко-далеко деревья
раскачиваются взад и вперед; в следующее мгновение все снова погружается во тьму,
гром гремит с ужасным грохотом, а затем переходит в
грохот, как будто пустые бочки скатываются по крутой лестнице, где
они могут так сильно ударяться, грохотать и разбиваться.

»Это мило, Джим, « говорю я, » слава Богу, что мы высохли в
находятся. Принеси мне еще раз рыбу и приличный кусок
хлеба«.

»Старый Джим, но его вина в том, что ты его здесь, Гек. Без старого Джима ты
был бы мокрый и холодный наполовину утонул бы, бегая по лесу. Да, да, чувак,
молодые куры знают, когда идет дождь, и мы, молодые птицы, тоже знаем!«

Река поднималась и поднималась в течение десяти или двенадцати дней, пока в последний
раз не вышла из берегов. Остров был на три-
четыре фута под водой в низких местах. В течение дня мы катались на нем повсюду. В лесу было
восхитительно прохладно, в то время как снаружи палило солнце, и
горел. Мы пробирались между деревьями, но часто натыкались на
такие заросли диких лесных лоз, которые змеились от дерева к дереву
и преграждали нам путь, что нам приходилось поворачивать и искать другое направление
. На каждом старом поваленном бревне сидели кролики,
белки, змеи, черепахи и другие животные, и когда
раз в два-три дня появлялась вода, они становились настолько
ручными от голода, что их можно было схватить, то есть мы ловили кроликов и
белок, а остальных выпускали на волю, потому что мы были в нашем
Пещера это больше, чем нам хотелось бы.

[Иллюстрация]

Вся река снова была полна коряг. Однажды мы выловили
из деревянного плота,
сделанного из девяти толстых сосновых досок, плотно скрепленных между собой, отличный кусок. Он был примерно
двенадцати футов в ширину и примерно пятнадцати-шестнадцати в длину, крепкий,
прочный предмет, который мы сразу же спрятали под ивами,
думая, что, возможно, он еще раз сослужит нам хорошую службу
, что, в конце концов, действительно имело место позже. За одну ночь -
днем мы не решались выйти - как раз перед тем, как начало рассветать.,
мы увидели дом, настоящий дом, построенный из дерева, плывущий по течению на
коротком плоту. Мы, конечно, пошли на это, надели и заглянули в
нижнее окно. Мы все еще ничего не могли видеть, и поэтому
мы пришвартовали нашу лодку и терпеливо ждали, когда наступит день
.

Мы еще не миновали остров, когда стало достаточно светло, чтобы
можно было все различить. Итак, мы заглянули в комнату
и увидели кровать, стол, два старых стула и кучу вещей
, разбросанных повсюду. В углу лежало что-то похожее на человека
, но не шевелящееся.

»Привет, вы, ребята!« - кричит Джим. Там нет никакого дождя. Теперь я кричу -
ответа нет. Затем Джим говорит:

»Никс спит, тот, кто мертв. Ты останешься здесь, Гек, Джим присмотрит за тобой«.

Он подбежал к нему, наклонился над ним, посмотрел на него, а затем сказал::

»Быть мертвецом! Да, конечно, наша одежда тоже исчезнет. Его
выстрелил в спину. Быть давно мертв, четыре дня, пять дней.
Заходи, Гек, но ничего не смотри, это ужасно ... фу!«

Так что я не оглядывался по сторонам. Затем Джим набросил на труп несколько старых тряпок
, но, если бы это было не нужно, меня бы это действительно привлекло
не туда. На полу валялись старые грязные карточки
, между ними лежали бутылки с ликером, а также две черные тканевые маски, а
стены были расписаны глупыми изречениями и картинками, которые
кто-то нарисовал углем. На стене висело несколько грязных ситцевых платьев,
женская соломенная шляпа и несколько нижних юбок, а также
были мужские вещи. На полу валялась полосатая детская соломенная шляпа, рядом
со сломанной бутылочкой с молоком для младенца. старый
чемодан, с которого были сорваны петли, лежал открытым; это было
в нем нет ничего ценного. Было видно, что жители не успели на
торжественное прощание со своим домом, когда покидали его.

Мы перетащили в нашу лодку кучу вещей, потому что думали,
что со временем все это можно будет использовать. Старый жестяной фонарь,
мясницкий нож без ручки, новенький перочинный нож, который
стоил бы чего-нибудь в любом магазине, масса сальных огней,
Жестяная люстра, полевая бутылка и жестяная кружка, старое
потертое покрывало, то же самое коврик для лошадей, рабочая сумка с
Швейные и булавки, пряжа, наперсток, воск и ножницы, молоток и
гвозди, толстая рыболовная леска с крепким крючком, старая коровья шкура и
ошейник для собаки, подкова и несколько бутылочек с лекарствами без
надписей, короче говоря, все это мы тащили с собой, и, наконец, я нашел
еще расческу с тремя зубцами, а Джим - еще одну. старый смычок для скрипки без
Струны, которые также должны были быть с собой. Богато нагруженные, мы отчалили.

Взятые в целом, мы действительно получили богатую добычу
и могли быть вполне довольны. Но между тем был яркий день.
и мы были довольно далеко от острова. Поэтому я велел Джиму
лечь в лодке и укрыл его старым одеялом,
потому что, если бы он сидел прямо, любой ребенок мог бы увидеть,
что он негр, и это было бы за милю отсюда. Итак
, я усердно греб к нашему острову, и, не увидев ничего или
никого, или если бы мы сами были замечены, мы
вернулись домой после нашего ночного приключения счастливыми и без происшествий
Дома.

[Иллюстрация]




Десятая глава.

 Находка. -- Отец Бункер. -- Замаскированный.


После завтрака я хотел бы обсудить наши впечатления и
начать с мертвеца, которого мы нашли в плавучей хижине.;
Но Джим не хотел вдаваться в подробности, потому что это принесло несчастье.
Он также полагал, что дух умершего может явиться нам, потому что тому,
кто не похоронен, все равно гораздо легче убить себя, чем
тому, кто лежит в земле, довольный и довольный. Мне это показалось
разумным, и поэтому я не стал настаивать
на продолжении обсуждения этого вопроса, но молча ломал голову над тем, кто
, по-видимому, застрелил этого человека и почему они это сделали.

Затем мы осмотрели старые лохмотья одежды, которые
взяли с собой, и обнаружили в разорванной подкладке старого
Восемь долларов оверзайтера, вшитые в серебро. Джим подумал, что люди
в том доме, несомненно, украли юбку, потому что, если бы они знали
о деньгах, они, вероятно, не были бы так любезны оставить их.
Я подумал про себя, что Рок, несомненно, принадлежал мертвецу, но, поскольку Джим
предупредил меня, я больше не хотел об этом говорить. но кое
-что я все же должен был у него спросить:

»Джим, ты говоришь, что это приносит несчастье, когда говорят о мертвых, но
вы также утверждали то же самое, когда на днях я
нашел змеиную кожу и прикоснулся к ней. Вот ты и подумал, что это худшее, что можно сделать.
 Теперь ты видишь ужасное несчастье, которое это принесло
нам? Мы получили восемь долларов плюс ко всему этому барахло. Если бы
у нас был такой"несчастный случай" каждый день, Джим!«

»Ты не будь таким уверенным, Гек, не будь таким уверенным. Делать тебя никс
мышастый. Это уже идет! Джим говорит тебе: это уже идет!«

И это действительно произошло. Это было во вторник, когда мы так много
говорили об этом. В пятницу после обеда мы лежали наверху
на холме в траве и дымились наши трубочки. У
нас кончился табак, и я побежал в пещеру, чтобы взять его, и
внезапно обнаружил там гремучую змею. Я не поленюсь,
погладлю ее по голове, чтобы она забыла встать, затем возьму ее и
как можно естественнее положу, свернувшись калачиком, на ложе Джима;
я хотел бы один раз хорошенько напугать его и хорошенько посмеяться
. позади. Однако к вечеру я снова обо всем забыл, и когда
мы добрались до пещеры, Джим растянулся на своем одеяле, а
когда я зажег свет, его укусила самка мертвой змеи, которая
подползла днем.

Он с ревом вскочил, и первое, что мы увидели при свете, была
змеиная тварь, угрожающе поднявшая голову и готовая
наброситься на второго укуса. В следующий момент я
дубинкой отправил зверя за его товарищем, а Джим
схватил мой старый кувшин с бренди и
начал поспешно выливать содержимое вниз.

Он был босиком, и змея только что укусила его за пятку.
Теперь это была полностью моя вина. Каждый ребенок знает, что, если оставить
мертвую змею, ее товарищ безошибочно окажется рядом через
короткое время, чтобы обвиться вокруг мертвого товарища, и
я, дурак, должен был забыть об этом. Джим велел мне
отрубить голову змее, выбросить ее, затем содрать кожу и отрезать кусочек от
Обжарить мясо. Я съел это, и он съел это, сказав, что это ему поможет.
Мне также пришлось развязать застежки и завязать их ему на запястье,
что тоже было хорошим средством, сказал он. Затем я тихо подкрался.
он вышел и бросил змей в кусты; Джиму не
могло прийти в голову, что я был зачинщиком всего этого зла, если я мог каким-либо
образом предотвратить его.

[Иллюстрация]

Джим сосал и сосал кувшин с бренди, как ребенок сосал свой
Бутылка с молоком то и дело попадала на него, и он, как одержимый, танцевал на
одной ноге и ужасно ревел, но каждый раз
, приходя в себя, он снова принимался за выпивку. Существование
Ступня начала сильно опухать, как и нога, но постепенно установился
приличный, настоящий прилив сил, и я подумал, что теперь он
спасенный. Я предпочел бы сам искупить свою вину за укус, чем видеть, как Старый
бренди держится таким образом.

Четыре дня и четыре ночи Джиму пришлось простоять в своем лагере, затем
опухоль снова прошла, и он снова был здоров и здоров.
Я внутренне поклялся себе никогда больше не прикасаться к змеиной коже,
с меня было достаточно последствий с прошлого раза. Джим подумал, что в другой раз
я, наверное, послушаю его и больше не буду смеяться над ним.
И я тоже этого хочу, Бог знает! Затем он сказал, что все еще
не уверен, полностью ли мы преодолели ужасные последствия.
Он предпочел бы тысячу раз взглянуть на новолуние через левое плечо
, потому что это было бы и вполовину не так опасно, как прикосновение к
Змеиная кожа. Теперь я почти убедился в этом сам, хотя
до тех пор считал первое худшим и самым глупым
из того, что может сделать человек. Старый отец Бункер, как его называли в
городе, однажды сделал это, и его это ужасно
разозлило, потому что почти два года спустя он в исступлении
упал с церковной башни и, упав, распластался внизу, как плашмя.
Так что вместо того, чтобы похоронить его в гробу,
им пришлось похоронить его между двумя старыми дверями конюшни, - по крайней мере, так говорили,
что я там не был. Мой ровесник еще часто говорил
об этом и о том, что все произошло только потому, что отец Бункер однажды
неосторожно взглянул через левое плечо на новолуние.
Старый дурак, каким он был!

[Иллюстрация]

Проходили дни, и река снова возвращалась в свои берега.
Мы не знали ничего более поспешного, чем содрать с кролика кожу
и насадить его в качестве приманки на один из больших рыболовных крючков,
который мы нашли в плавучем доме с другими вещами,
и выбросили леску. Мы также действительно поймали с его помощью кошачью рыбу, не имеющую
себе равных. Он был высоким и тяжелым, как
человек, шести футов в длину и весил двести фунтов.
Конечно, мы не могли вытащить его на берег, он бы пошел за нами по воде.
Иллинойс рванулся вперед, и поэтому мы сидели и терпеливо ждали, пока
он не забьет себя до смерти. В его животе мы нашли
латунную пуговицу, круглый шарик и прочий хлам. Когда мы получили пулю,
в центре была спираль, вокруг которой постепенно образовалась
круглая корка. Джим предположил, что для этого рыбе потребовалось много-
много лет, чтобы превратить катушку в шарик. Возможно, это была
самая большая рыба, когда-либо пойманная в Миссисипи;
по крайней мере, Джим сказал, что никогда не видел более крупной рыбы. Чего
бы это стоило в городе! Там мясо можно было бы
продать за фунт; оно такое белоснежное и такое вкусное, особенно
запеченное.

На другое утро мне было даже так грустно и скучно молчать и
я подумал о том, что я мог бы сделать, чтобы снова немного
взбодриться. Тогда мне пришло в голову, что я мог бы как-нибудь немного
перевести дух на суше и посмотреть, что там происходит. Джиму план понравился,
только он посоветовал спокойно подождать, пока не начнет темнеть, и
вообще посоветовал мне быть очень осторожным. Немного подумав
, он подумал, не могу ли я одеться девушкой в женскую одежду и головные уборы, которые мы
захватили. Это снова
была хорошая идея! Итак, мы сделали одну из юбок короче, а затем нанесли удар
я спустила штаны до колена и заправила их в юбку.
Джим зацепил его сзади, и он прекрасно вписался. Затем я взял одну
из шляп, старую кепку с огромными полями спереди,
и завязал ее под подбородком. Тому, кто захотел бы увидеть мое лицо,
пришлось бы приложить немало усилий, чтобы увидеть то же самое на фоне
печной трубы. Джим имел в виду, что ни один умирающий не мог
бы узнать меня таким образом, даже при дневном свете. Весь день
я тренировался в незнакомом костюме, и к вечеру я был в значительной степени в нем
знакомо, только Джим упрекнул, что я совсем не хожу изящно, как девушка
, и всегда задираю юбку, чтобы добраться до кармана
брюк. Я позволил этому быть сказанным самому себе и стремился добиться большего.

Итак, я взял свою лодку и к вечеру отправился
в город, пересек паромную переправу и поплыл вдоль берега к
первым домам. В маленькой хижине, которую я знал и которая,
как я знал, долгое время пустовала, горел свет. Мне было
любопытно, кто, по-вашему, мог там поселиться. Вот как я прокрался.
подошел к окну и заглянул внутрь. Женщина лет сорока
сидела перед сальным фонарем и вязала. Ее лицо было мне незнакомо,
она, должно быть, была чужой в этом районе, потому что на многие мили вокруг не было
никого, кого бы я не знал. Теперь это незнакомое лицо было
счастливой случайностью, потому что к настоящему времени мое сердце
упало в пятки; я уже начал опасаться, что меня могут узнать
, и сожалел обо всем приключении. Даже мой голос мог
предать меня и привести к открытию. Незнакомцу напротив был нужен
но теперь я совсем не боялся, и если бы женщина
пробыла в маленьком городке всего два дня, она могла бы так хорошо мне помочь
Предоставьте информацию обо всем, что я хотел бы знать, как и кто-либо другой.
Тогда я постучала в дверь и твердо решила не
забывать, что я девушка.

[Иллюстрация]




Глава одиннадцатая.

 Гек и женщина. -- Расследование. -- Отговорки. -- "Я
хочу в Гошен!" - "Джим, Джим, они пришли за нами!"


«Войдите!" - крикнула женщина, и я вошел внутрь. Она начинает: »Возьми
стул!«

Я это. Она внимательно смотрит на меня сверху вниз своими
маленькими блестящими глазками, а затем спрашивает:

»В конце концов, как тебя зовут?«

»Сара Уильямс!«

»Где ты живешь? Здесь, в этом районе?«

»О нет, в Хукервилле, в семи милях отсюда. Я прошел весь путь
пешком, полумертвый от усталости!«

»Воистину, тоже голоден! Подожди, я принесу тебе что-нибудь!«

»Нет, я не голоден, но я был так ужасно голоден, что
в двух часах езды отсюда на ферме я попросил у людей еды, и
поэтому я так опаздываю. Моя мама больна, и у нее нет
Деньги и ничего, и я должен пойти к своему дяде Эбнеру Муру и
рассказать ему. Он живет на другом конце города, говорит мама. Я никогда
не был здесь раньше. Вы его знаете?«

»нет! Но я также здесь всего четырнадцать дней и еще не
знаю никого, с кем можно было бы познакомиться. Но это долгий путь на другой конец
города. Тебе лучше остаться с нами на ночь. в конце концов, возьми свой
Снимаю шляпу!«

»Нет, спасибо, - говорю я, - я просто хочу немного отдохнуть, а потом
снова двинуться дальше. Я не боюсь темноты!«

[Иллюстрация]

Она сказала, что ни в коем случае не отпустит меня одну, что ее муж
скоро вернется домой и что он должен сопровождать меня. Затем она рассказала о
своем муже и о своих родственниках вверх и вниз по течению, и
о том, как раньше им было намного лучше, и не было ли, возможно
, глупостью приезжать сюда вместо того, чтобы оставаться там, где они были, и так далее, и так далее, пока я не подумал, что у меня есть такая возможность, и что, возможно, это было глупостью. где они
были, и так далее, и так далее, пока я не подумал, что у меня есть
Совершила глупость, приехав к ней, чтобы узнать что-то новое из города.
Постепенно, однако, она вошла в нужное русло и начала с моего
Я позволил ей продолжать болтать
до тех пор, пока ей это было удобно. Она рассказала обо мне и о Томе Сойере, о том, как мы
нашли шесть тысяч долларов - только у нее их оказалось десять тысяч
, - о моем старике, о том, какой он зануда, и о том, каким
занудой я был, и постепенно она дошла до моего убийства
. Вот о чем я спрашиваю:

»В конце концов, кто на самом деле это сделал? Мы также слышали об убийстве
в Хукервилле, но не о том, кто его совершил!«

»Ну, вот и вы, ребята, такие же, как все здесь! Сколько бы что ни барабанило
отдайте, если бы вы знали, кто это сделал. Некоторые думают, что это был сам старый Финн
!«

»нет! правда?«

»Почти все сначала поверили. Я думаю, он никогда не узнает, как близко
он подошел к виселице, этот болван! Еще до ночи, однако
, мнение людей изменилось, и теперь у вас был перегоревший
Подозревается негр по имени Джим!«

»Что, это был да ...«

Я огрызнулся и подумал, что лучше промолчу. Она даже
ничего не заметила и спокойно продолжила::

»Да, негр сбежал в ту же ночь, когда Гек
Финн был убит. За его голову назначена награда -
триста долларов. Также было назначено
вознаграждение в размере двухсот долларов за поимку старого Финна. Он приехал в город на следующее утро
после убийства, чтобы дать показания, он также
был на лодке с людьми, чтобы найти тело, но сразу после
этого оно исчезло, и к вечеру, когда люди были настолько
уверены, что хотят его повесить, его больше нигде не было чтобы найти.
На другой день выяснилось, что негр тоже пропал и что
в последний раз его видели только в ночь убийства в 10 часов утра.
Теперь подозрение пало на Дена, и в тот же день пришел и старик
Финн вернулся и потребовал от окружного судьи Тэтчер дать ему денег, чтобы он мог отомстить негру
, жалкому убийце. Тот дал ему пару
Долларов, а вечером он был в состоянии сильного опьянения и разгуливал
по улицам с двумя другими бродягами, которые
выглядели довольно тертыми. С ними он тоже в конце концов ушел. С тех пор
его больше никто не видел, и никто не тоскует по нему,
ибо теперь все снова твердо убеждены в том, что он
сам убил своего мальчика, а затем устроил все так, как будто это были чужие люди
Были убийцами только для того, чтобы посыпать людям глаза песком. Он
думал, что это поможет ему доставить деньги сына гораздо быстрее
, чем если бы ему пришлось ждать утомительного судебного разбирательства.
Ему все доверяют, плохому парню! О, какой он умный! Теперь, если он будет
держаться подальше в течение года, все это исчезнет.
В конце концов, вы ничего не можете ему доказать, и тогда он сможет с величайшей легкостью взломать
Вступить в наследство«. --

»Конечно, тогда ему уже ничто не помешает, я тоже так говорю.
Негодяй! Значит, у тебя больше нет никаких подозрений на ниггера?« --

»Да, конечно, но ты не так уж в этом уверен. Ну что ж,
скоро он у вас снова появится, и тогда вы уже сможете выжать из него все!«

»Что, неужели они его преследуют?« --

»Ну, ты и молодец! Триста долларов ты же не оставишь так, чтобы я
ничего тебе не оставил на улице. Да он и
не может быть далеко. Так говорят многие, и я один из них. Я разговаривал
об этом несколько дней назад со старой парой, которая жила в том же доме, что и я.
в небольшом бревенчатом домике живет. Они сказали мне, что остров там
, на реке, совершенно необитаем, и никто никогда туда не доберется. Я думаю, ты все-
таки хочешь ослепнуть, если не видел там дыма несколько дней назад
; кто знает, не застрял ли там негр?
С тех пор я больше ничего не видел, так что, может быть, он уже ушел.
Но я ничего не говорю, а думаю: подожди, пока придет твоя старость. А
именно, он несколько дней назад отправился вверх по реке с другом
и вернулся только два часа назад. Вот я и дал ему
я сказал то, что знаю и что думаю, а теперь он хочет подойти и проверить с еще одним
!«

Мне казалось, что я сижу на раскаленных углях. Я скользил взад и вперед, и
мне нужно было что-то придумать. Я беру со стола иглу
и пробую заправить ее ниткой. Но у меня дрожали руки в форте
, и я не мог с этим справиться. Внезапно женщина перестает
говорить, и когда я поднимаю глаза, я замечаю, что она
продолжает смотреть на меня, странно улыбаясь при этом перед собой. Я убираю иголку и
нитку и делаю вид, что у меня остался только смысл истории, которая
мне тоже было действительно интересно, и я спросил:

»Бог знает, триста долларов - это приличная сумма денег.
Если бы я захотел, моя мама сделала бы это. Твой муж все еще выходит сегодня вечером?«

»Понятно, что это должно быть сделано быстро или вообще не должно быть сделано. Ему осталось
только поехать в город, чтобы одолжить лодку и дробовик! Я
думаю, что после полуночи они захотят съехать!«

»Разве они не могли видеть лучше днем?«

»О ты, дорогая невинность, ты! Вы думаете, что негр слеп днем? Нет,
нет! Теперь ночью он спит спокойно, и мужчины могут расслабиться.
тем лучше, пробраться через лес и застать его врасплох у его костра
- если он у него есть, значит!«

»О, конечно! Я даже не думал об этом!«

Я чувствовал, что женщина все время как-то странно смотрит на меня, и мне
было совсем не по себе. Внезапно она спросила:

»Как же ты сказал, что тебя зовут?«

»M--Mary Williams!«

Мне казалось, что я сказал это не Мэри, но было ли это имя Сарой
или каким-то другим именем, я уже точно не знал, и поэтому
, смутившись, я едва осмелился поднять глаза. Я чувствовал себя
загнанный в угол варварски и, безусловно, выглядевший так же.
Если бы женщина с именем кукушки хоть что-нибудь сказала, но она сидела
и смотрела на меня, почти доводя меня до отчаяния. Сприк
наконец-то она стала совсем медово-сладкой.:

»Эй, эй, дорогая, я думал, ты сказала Саре, когда пришла раньше
. В конце концов, как это?«

»Совершенно верно, конечно, Сара Мэри Уильямс. Меня тоже зовут Сара.
Один раз меня называют Сарой, а другой - Мэри, мне все равно!«

»Ах, вот как? Ну конечно!« Она рассмеялась про себя.

Я чувствовал себя немного менее неловко, но все же, ей-богу, я хотел
бы быть счастливым с целебной кожей, не попавшей в беду. Вставать мне
по-прежнему не нравилось.

Затем женщина начала жаловаться на то, какие были плохие времена и как
гораздо лучше, если бы у тебя было это раньше. Как им теперь пришлось бы жить так бедно
и как крысы преследовали их здесь, как будто они были хозяевами в
доме, и так продолжалось до тех пор, пока я снова не успокоился. Она
все еще была на крысах. То тут, то там можно было увидеть, как одна
высовывает нос из дыры в углу комнаты. Женщина
рассказала, что у нее всегда было под рукой что-нибудь, что можно было бы бросить в нахальных
созданий, когда она была одна, иначе у нее больше не
было бы душевного покоя. Она показала мне кусок свинца, застрявший в
На ней была прикреплена петля, и с ее помощью она кинулась на крыс, сказав,
что обычно она была хорошим стрелком, но только
что вывихнула руку и не знала, сможет ли она правильно прицелиться.
Она действительно попробовала, но промахнулась мимо цели на метр, крикнула "ой", потерла
руку и попросила меня сделать это в следующий раз. Я бы
на всю жизнь хотела уехать, пока не приехал ее муж,
но не хотела, чтобы об этом узнали. Так что я взял эту штуку и прицелился в
первую крысу, которая высунула морду вперед, и если бы она осталась там, я бы прицелился в нее.
будь она там, где была, ее уже нельзя было бы назвать здоровой крысой.
 Женщина сказала, что на первый раз это был мастерский выстрел, а
следующая крыса не была уверена в своей жизни. Она пошла
забрать кусок свинца и принесла моток пряжи для намотки, а я должен был ей
помочь. Я протянул обе руки, она накинула на них пряжу
и продолжала рассказывать о себе и своем муже. Вдруг
она сказала:

»Обращай внимание только на крыс; вот, возьми кусок свинца в свой
Встань на колени, и он будет у тебя под рукой!«

Она уронила комок прямо мне на колени, и я сжал
крепко сведите ноги вместе, чтобы удержать его. Она продолжала говорить еще минуту
, затем внезапно останавливается, пристально смотрит мне в лицо и
говорит, но совсем не недоброжелательно:

»А теперь давай, признайся, как тебя зовут на самом деле!«

»Ч-почему?«

»Так как, по правде говоря, тебя зовут, - продолжает она, постукивая
пальцем по моей руке, - тебя зовут Билл, Том или Джек? Эй, убирайся с
языком!«

Я дрожал и дрожал всем телом, едва сознавая, что мне
делать. Я, наконец, заикаюсь,:

»Это некрасиво, правда, нет, такая бедная девушка, как я
во-первых, я все еще издеваюсь. Когда я становлюсь обузой для них,
я хочу ...«

»Ты ничего не хочешь, сиди тихо, я
ничего тебе не делаю и не предаю тебя. Просто скажи мне, кто ты и что с тобой не так, я
никому ничего не скажу и помогу тебе, я обещаю тебе это, и пусть мой муж
тоже поможет тебе, если сможет. Ты, конечно, ученик,
который куда-то сбежал; гельт, я попал?
Но это вовсе не несчастье, дитя. С тобой, конечно, плохо обращались, и
ты прошел через это. Не так ли? Давай, давай, я ничего не скажу.,
ты только расскажи мне все, давай, будь хорошим мальчиком!«

Так что я говорю:"Я ведь уже вижу, что бесполезно продолжать
разыгрывать комедию, и я готов признаться во всем, если она сдержит свое
обещание и не станет передо мной заискивать. Затем я рассказал ей, что
отец и мать мертвы, и закон предоставил мне опекуна,
старого фермера, в тридцати милях от берега, и как
он жестоко обращается со мной и морит голодом, так что я решил
сбежать. Он должен был уехать на несколько дней; эти
Я воспользовался случаем, чтобы купить себе несколько милых платьев его дочери.
присвоить и искать в них простор. Мне уже три года.
Ночи в пути. Днем я прятался, и только ночью
я бродил. Я бы тоже взял с собой мясо и хлеб
, и этого было в значительной степени достаточно. Эбнер Мур, мой дядя, несомненно
, принял бы меня и защитил от старого фермера, поэтому я
и приехал сюда, в Гошен.

»Гошен, малыш? Но ты же совсем не в Гошене! Да, это
Петербург. До Гошена еще два с половиной часа вверх по реке. В конце концов, кто
сказал тебе, что это Гошен?«

»Эй, человек, которого я встретил очень рано утром, как раз перед тем, как я собирался уползти в
лес, чтобы выспаться там. Он сказал, что если я доберусь
до перекрестка, мне следует повернуть направо, и тогда
через час я буду в Гошене «.

»Он, конечно, был пьян, потому что совершенно неправильно указал на тебя,
бедное дитя!«

»Да, он выглядел почти так же, но в этом нет ничего плохого.
Я снова встаю на ноги и хочу быть в Гошене еще до дня,
меня это не смущает «.

»Подожди минутку, я принесу тебе еще что-нибудь поесть, кто знает,
как тебе это может понадобиться!«

И она быстро напичкала меня всякой всячиной. Затем она спросила:

»Скажи" Один раз, с какого конца лежащая корова _в первую очередь_ встает. А
теперь ответь"быстро, не раздумывая долго!«

»С задней!«

«А лошадь?"

»С передним!«

»На какой стороне дерева больше всего мха?«

»На северной стороне!«

»А если пятнадцать коров будут пастись вместе, как вы думаете, сколько из
них будут жевать пищу и смотреть в одном направлении?«

»Все пятнадцать!«

»Хорошо! Я верю тебе сейчас, ты жил в сельской местности, я думал,
ты хотел снова вести меня в конце концов. И как тебя теперь зовут?
правда?«

»Георг Петерс!«

»Ну, только не забывай об этом, и скажи:" Тебя зовут Александр, пока ты не уйдешь,
а потом соври, что у тебя есть Георг-Александр, если я тебя
поймаю. И не показывайся больше ни одной женщине в этой старой ситцевой юбке, ты
не сможешь выдать себя там за какую-нибудь девушку. Мужчинам
, может быть, и можно было бы сделать его белым, но женщине - никогда. И, дитя, если ты хочешь снова
продеть нитку в иглу, то держи иглу крепко и продевай
нитку насквозь, а не наоборот; так делают мужчины, и совсем
маленькая девочка узнала бы тебя по этому, если бы ты так обращался с иглой.
возиться в воздухе. И если ты хочешь метнуть в крысу или что
-нибудь еще, встань на цыпочки и
как можно неуклюже перекинь руку через плечо и брось на шесть
-семь футов рядом с ней - с запястья и локтя, как девочка, а не как мальчик
. И, помни, когда девушка хочет
поймать что-то, что ты бросаешь ей на колени, она раздвигает колени
, а не сжимает их, как ты делаешь с куском свинца
. Видишь ли, я сразу понял, что ты был мальчиком, когда увидел
Я хотел продеть нитку в иглу, и я намеренно позволил тебе проделать все это с другим
, чтобы быть уверенным в моем деле. -- Теперь тролль тебя к твоему
Дядя, Сара Мэри Уильямс Джордж Александр Питерс, и если тебе
нужен кто-то, кто мог бы тебе в чем-то помочь, так пошли к миссис
Джудит Лофтус, - так горячо сказал я, - и я сделаю для тебя все, что в моих
силах. Всегда держись у реки, и если тебе снова
захочется сбежать, возьми с собой туфли и чулки, дорога довольно каменистая, и
твои ноги будут хорошо выглядеть, пока ты не доберешься до Гошена!«

Я прошел по реке около пятидесяти ярдов, затем
снова повернул назад, мимо дома к тому месту, где я оставил свою лодку
, забрался в нее, и ты не видел, как она ушла. Я позволил
себе плыть вдоль берега, пока, по моим расчетам, не оказался примерно
напротив острова, а затем аккуратно лег на дно в направлении
поперек воды. Шляпу я снял;
потертая кожа мне больше не нужна. Вот я слышу, как бьют часы, считаю и понимаю, что
уже одиннадцать - одиннадцать часов! Когда я приехал на остров, я не взял с собой
однажды у меня было время высморкаться, хотя мне это было очень нужно,
но я просто приземлился на своем старом месте для хранения вещей и зажег
там хороший костер.

Затем снова садитесь в лодку и двигайтесь к нашему пещерному утесу так быстро, как
только могли. Я остановился и пополз вверх по скале
в пещеру. Там Джим лежал в сладком сне. Я кричу ему в уши,:

»Вставай, Джим, Джим, они идут за нами!«

Тот не говорит ни слова и больше ничего не спрашивает, только фыркает,
но то, как он охал в течение следующих получаса, показало, как
его охватил ужас. В мгновение
ока мы перенесли все наши вещи на плот,
спрятанный в ивовых кустах, и приготовили все к отплытию. Огонь в
пещере мы потушили с самого начала и, возможно, остерегались
позволить ему увидеть свет.

Я еще раньше спустился на лодке на небольшое расстояние в воду,
чтобы понаблюдать; но если поблизости и было какое-нибудь транспортное
средство, то при слабом освещении его все равно было не
разглядеть. Так мы вытащили плот и тихо скользили в тени.
то от берега, то от острова в открытую воду, и никто не
произнес при этом ни единого предсмертного слова.

[Иллюстрация]




Двенадцатая глава.

 Медленная поездка. -- Одолженные вещи. -- Восхождение на затонувший корабль.
 -- Заговорщики. -- "Это аморально!" - Погоня за
лодкой.


Должно быть, было уже почти час ночи, когда мы наконец выбрались за пределы
острова; это была чертовски медленная поездка на плоту. Если
нам встретится что-нибудь подозрительное, мы договорились покинуть
плот, сесть на нашу лодку, которую мы привязали
и как можно скорее убраться отсюда к берегу Иллинойса
. К счастью, в этом не было необходимости, иначе
нас бы стошнило, потому что у нас и в мыслях не
было класть в лодку дробовик, леску или какие-либо продукты
. Человек не может думать обо всем, но было
действительно очень глупо тащить все наше имущество на плот.

Если мужчины действительно добрались до острова, я думаю
, они найдут мой костер и проведут всю ночь в ожидании Джима
иметь. В любом случае, они не пошли за нами, и если огонь
не водил их за нос, то это не моя вина,
я поджег его с наилучшими намерениями. Когда
на востоке показалась первая полоса, мы высадились в бухте на берегу Иллинойса и
спрятали наш флот в густых зарослях ивняка и камыша.

[Иллюстрация]

Там, на стороне Миссури, были горы, а здесь, у нас, только густая
Лесные массивы, кроме того, были более проходимым участком ручья, так что
для нас не было опасности быть обнаруженными. Вот так мы и пролежали весь день.
молчали и смотрели, как корабли скользят вверх и вниз по течению
, лодки, плоты и пароходы
тяжело дышали и фыркали в середине течения. Я рассказал Джиму о своем
вчерашнем приключении с женщиной в хижине, которая пробиралась сквозь мою юбку и
Шляпа не обманула, и он подумал, что она была хитрой, и
вряд ли она позволила бы нам ускользнуть так легко, как
это сделали мужчины. Она бы не легла спать
, охраняя одинокий костер, вместо того, чтобы отправиться на поиски, она бы даже
не обошелся без собаки и вообще подошел бы к делу гораздо
умнее. Тогда, как вы думаете, почему она не посоветовала мужчинам иметь
Забрав с собой собаку, я бросил ее. Вероятно, она сделала это совсем недавно
, подумал Джим, поэтому, несомненно, и старые
Мы опоздали и потеряли все это драгоценное время
, и мы сидели здесь, на плоту, в зарослях ивняка, а не там
, за решеткой в городишке, "да, это было здорово!" Теперь мне было
совершенно все равно, что послужило причиной того, что мы оказались здесь вместо
там, пока мы оставались по-настоящему свободными, и они не уводили нас.

Когда начало темнеть, мы осторожно высунули головы
из зарослей ивняка и огляделись. Спереди, сзади, удары
, сверху - все чисто, ничего не видно! Джим взял несколько
верхних досок плота и сделал что-то вроде хижины, чтобы защитить нас и
наши вещи от непогоды; в хижине был
настелен дощатый пол примерно на фут выше поверхности
плота, так что наши одеяла и другие вещи были вне зоны досягаемости плота.
Волны от пароходов были. Прямо в центре хижины
мы затем сделали из глины своего рода очаг, на котором мы
могли разжечь огонь, чтобы его не было видно снаружи. Затем
мы изготовили еще один штурвал, чтобы не
попасть в беду, в случае, если один сломается. Ветвистая ветка дерева
служила для нас фонарным столбом, потому что нужно было иметь свет, чтобы
паровая лодка не пробурила его днище.

На вторую ночь мы лежали около семи-восьми часов.
уносило туда довольно бурным течением. Мы начали
Ловили рыбу и болтали, иногда плавали рядом, чтобы
не дать уснуть. Нам было достаточно торжественно молчать, чтобы скользить по
большому тихому потоку в бесшумной ночи.
Затем мы ложились на спину и смотрели на звезды, и нам
даже в голову не приходило громко разговаривать или даже смеяться, самое большее
, время от времени совсем тихо. У нас была сказочно хорошая погода, и
с нами ничего не случилось ни в ту ночь, ни в следующую
, ни в следующую.

Каждую ночь мы проезжали мимо городов, часто расположенных далеко на
черных склонах; не было видно ни одного дома, ничего
, кроме гнезд, полных мерцающих огней. На пятую ночь мы
проезжали мимо Сент-Луиса, который сиял и сверкал, как будто
весь мир был подожжен. У нас дома в Петербурге
они всегда говорили, какой ужасно большой Сент-Луис и как там двадцать
или тридцать тысяч человек живут все вместе на одном участке.
Я никогда в это не верил. Но когда я увидел там пучок огней, в
В два часа ночи, когда все вокруг крепко и крепко спали, я
понял, что это, должно быть, правда и что люди не сплетничали
.

Теперь каждый вечер я отправлялся на берег в какую-нибудь маленькую деревушку,
обычно около десяти часов, и покупал все, что нам было нужно,
бекон, муку или табак, как попало. Иногда я также помогал
курице, которая не хотела нормально отдыхать, устроиться поудобнее
у меня на руках. Мой ровесник всегда говорил: если ты можешь где
-нибудь достать курицу, возьми ее с собой, при любых обстоятельствах. Тебе это не нужно,
нужен другой, и хорошее дело того стоит каждый раз. Старик
, правда, всегда сам нуждался в курице, при любых обстоятельствах, но одно это
не меняло его предвыборного лозунга.

Утром, еще до наступления дня, я выскальзывал в поля и выкачивал
любую дыню, тыкву или другие фрукты, которые
попадались мне на пути. "Накачка" - это не что-то плохое,
мой ровесник всегда говорил, что если у тебя есть только намерение однажды вернуть его
домой, но вдова считала, что это просто более красивое выражение
для обозначения воровства, а ни один порядочный человек не поступит так. Джим, которого
я возмутился, сказал, что вдова права, но и старик тоже, и если мы
вычеркнем из нашего "списка" две или три вещи, например, плохие
арбузы или кислые яблоки, и твердо решим оставить их в
будущем, то, думаю, все будут правы, и мы
сможем продолжайте относиться к остальному легкомысленно. Раньше
нам было не совсем комфортно, но теперь, когда мы
нашли этот выход, нам снова стало очень комфортно - арбузов
и кислого яблока можно было легко избежать.

Время от времени мы подстреливали вспыльчивого водоплавающего цыпленка, который утром
вставал слишком рано или ложился поздно вечером, короче говоря, мы жили вполне
уютно, счастливо и удовлетворенно, радуясь нашему существованию.

На пятую ночь после того, как мы миновали Сент-Луис, разразилась
ужасная гроза с громом и молнией, и дождь полил как
из шпаги. Мы забрались в свою хижину и оставили плот.
Будучи плотом, он продолжал плыть уже сам по себе. При свете молний
мы могли видеть, что берега были скалистыми и крутыми, а также в
Из воды показались скалы. Внезапно я кричу: »Привет, Джим,
посмотри туда!« И что это было? Пароход, севший на мель у одной из скал
. Мы как раз подъезжали к нему, и мы могли видеть это очень
четко в свете вспышек. Часть верхней палубы
все еще выступала из воды, и когда только что вспыхнула яркая вспышка, можно
было отчетливо разглядеть все, что было на ней, даже стул, стоявший рядом
с большим корабельным колоколом, и шляпу, висевшую на спинке
.

Уф, меня это переполняло! Там было так ужасно ночью,
со штормом и со мной, как и со всеми мальчиками моего возраста, я чувствовал себя
Вид одинокого, печального затонувшего корабля, плывущего по течению
, вызвал у меня ужас, и все же я бы на всю жизнь хотел подняться на борт и
немного понырять там.

»Давай пристегнемся, Джим«, - попросил я.

Джим, однако, сначала был глух к просьбе и имел в виду:

»Джиму ничего не нужно смотреть на затонувший корабль, Джиму вообще ничего не любопытно. Тебе
гораздо лучше держаться подальше от этого, или ты обожжешь пальцы. Джим Никс
хочу иметь иметь дело с полицией!«

»Полиция? Даже полиция! В конце концов, что они могли там делать? Колода и
охранять лоцманскую рубку, а? Неужели ты думаешь, что кто-нибудь рискнет
своей жизнью в такую ночь из-за пары старых досок, которые
в любой момент могут быть разорваны на части и смыты?«
Джим теперь ни в коем случае не верил в это, и поэтому промолчал. - А кроме того, -
продолжал я, - мы, конечно, можем выкачать кое-что из капитанской каюты
, Джим ... "Тащи груз", держу пари, пять центов за штуку, прекрасный
товар, Джим! Капитаны пароходов всегда богаты, Джим! есть шестьдесят
Долларов в месяц и не спрашивайте долго сколько что-то стоит, если вы
нуждаться. Давай, зажги свечу, Джим, я больше не буду отдыхать,
пока мы не доберемся туда. Вы имеете в виду, что Том Сойер сказал бы "нет" таким вещам?
Никогда! Не тот! Он назвал бы это приключением, "героическим
Приключение", - так бы он это назвал, и поднялся бы на борт, если
бы это стоило ему жизни. И как бы он повел себя при этом!
С приличиями, я тебе говорю! Он бы встал, как "Кристиан
Клумбус", когда открыл тысячелетнюю империю! Увы, я хотел
Том был бы здесь!«

Джим еще что-то пробормотал в свою бороду, которой у него не было, а затем дал
после. Но он сказал, что мы должны говорить как можно меньше, только
о самом необходимом и очень, очень тихо. Вспышка снова показала нам
обломки, как раз вовремя, чтобы пришвартоваться.

Палуба здесь возвышалась высоко. Мы подкрались к каюте в темноте по
наклонной поверхности левым бортом, осторожно
продвигаясь вперед, шаг за шагом, протягивая руки, чтобы
никуда не врезаться. Мы также вскоре достигли переднего конца светового
люка и вылезли в проем; еще несколько шагов и
мы стояли перед дверью капитанской каюты. Он был открыт, и - Господи
боже мой - прямо на заднем плане коридора, ведущего в гостиную,
мы видим свет и слышим бормотание голосов.

Джим прошептал мне, что он смертельно болен, и заклинал меня
уйти с ним. Я сказал: »Хорошо, пойдем ".« Именно тогда я только что услышал одну
Голос стонет и умоляет:

»Ах, оставьте меня, мальчики, я клянусь, я не предам вас!«

На это довольно громко ответил другой голос:

»Это ты лжешь, Джим Тернер, мы подкрались к тебе сзади!
Ты всегда хотел большей части, когда было чем поделиться,
и ты также получал, что еще более важно, потому что ты всегда
хотел предать нас, когда мы этого не делали. На этот раз, однако, мы
поймали тебя, парень! Подлая, лживая собака, ты!«

Джим давно уже ушел и, должно быть, уже
добрался до плота, но во мне все больше и больше разгоралось любопытство. Том
Я сказал себе, что Сойер ни за что не позволил бы себе расслабиться, и
я тоже этого не делаю, мне нужно посмотреть, что там происходит.
Поэтому я опустился на четвереньки и пополз по небольшому проходу в
в темноте, пока от салона меня не отделяла только ширина кабины
. Внутри на полу лежал человек с кляпом во рту, связанный по рукам и ногам
, перед ним стояли два андре, один с
маленьким фонарем, другой с пистолетом в руке. Тот
, у кого был пистолет, целился в голову человека с кляпом во рту, повторяя снова и
снова:

» Я хочу застрелить его, собаку, и я действительно должен
сделать то же самое - этого предателя!«

Тот, что лежал на земле, каждый раз изгибался и стонал.:

»Не делай этого, Билл, не делай этого, пожалуйста, не надо ... я, конечно, говорю, и
по правде говоря, больше никаких предсмертных слов!«

И когда он так хныкал, тот, у кого был фонарь, смеялся и насмехался.:

»Что более неудачного и более правдивого ты никогда не говорил,
я клянусь тебе в этом!« И однажды он сказал: »Ты только послушай, как этот парень умоляет, и
все же, если бы мы не были сильнее его, он убил бы нас обоих
, так что я, конечно, стою здесь. И почему ... почему? Ни за что,
чисто ни за что! Просто потому, что мы хотели иметь то, что принадлежало нам. Только
ради этого! Держу пари, ты больше никому не угрожаешь, Джим Тернер! --
Убери пистолет, Билл!«

[Иллюстрация]

На нем Билл:

»Но я не хочу, Джек, я хочу заставить собаку замолчать.
Разве он не заслуживает этого, плохой парень? Разве он сам
по себе не покончил со старым Хэтфилдом?«

»Но я не хочу, чтобы ты убивал его, и у меня
есть на то свои причины!«

»Да благословит тебя Бог за эти слова, Джек, я никогда не забуду
их, пока я жив«, - рыдал тот, кто был внизу.

Джек не стал его слушать, повесил фонарь на гвоздь и в
темноте направился прямо к тому месту, где я был, приказав Биллу следовать за ним
. Я ушел на пенсию, как рак, так быстро, как только мог. Чтобы
чтобы меня не заметили, мне оставалось только укрыться в одной из ближайших
кают.

Перед входом в каюту, в которую я сбежал, Джек
остановился и крикнул::

»Иди сюда«.

И вошел Джек, а за ним Билл. Но
до этого я быстро забрался на одну из верхних коек. Я
не мог их видеть, но чувствовал их запах, так много в них было бренди.
Слава Богу, что я не пью, но, по-моему, они бы
и не почувствовали запаха. У меня чуть не перехватило дыхание, я чувствовал себя так неловко.
я сам. Но ведь и один может лежать и дышать, когда двое
обсуждают такие вещи прямо у него под носом! Они говорили тихо и нетерпеливо.
Билл явно хотел убить Тернера. Говорит Билл:

»Он угрожал предать нас, и он сделает это, если мы позволим ему
бежать сейчас, и если мы сами дадим ему свою долю, чтобы сделать это
. Ты знаешь это так же хорошо, как и я, Джек, так зачем медлить? Я за
то, чтобы мы избавили его от этого мира!«

»Я тоже!« - очень спокойно подтвердил Джек.

»Черт возьми, я до сих пор не замечал этого за тобой! Ну
что ж, вперед, потому что!«

»Подожди еще минуту, Билл, и не дослушивай меня до конца, я еще
не закончил. Пуля - это хорошо, но есть и более
бесшумный способ сделать что-то подобное, когда это необходимо сделать! Зачем
подвергать себя опасности, если ты можешь быть совершенно таким же _ без_ любой опасности
? Разве я не прав?«

»Конечно! Но что ты на самом деле хочешь делать?«

»Послушай меня! Я думаю, мы еще раз осмотрим все комнаты, чтобы
ничего не забыть взять с собой, на нем мы сойдем на берег и
спрячемся за добычей. Тогда мы спокойно подождем. Менее чем за два
В конце концов, через несколько часов эта старая крысоловка развалится, и если
парень утонет вместе с ней, кто в этом виноват, кроме него? Почему он приходит
сюда? Теперь ты это понимаешь? Я всегда был против
убийства человека, когда этого можно избежать, - это глупо и
_ аморально_!« --

»Ты прав в этом! Но что, если теперь история не
разойдется так быстро?«

»Ну, эти два часа мы определенно хотим подождать один раз. Давай,
вперед!«

Они почувствовали запах, и я тоже, причем довольно быстро, от холода.
Покрытый потом. Я поспешно пополз обратно туда, где мы лежали.
были. Там было так же темно, как в коровнике, и я не мог видеть руку
перед глазами, только очень тихо прошептал: »Джим!« Рядом
со мной что-то стонет в ответ.

»Быстро, Джим, у нас нет времени терять время со стонами. Там орудует банда
грабителей и убийц, и если мы
не поймаем их лодку и не позволим ей отчалить, то один из парней
окажется в затруднительном положении. Я бы хотел, чтобы они все трое ерзали, и это
Доставить шерифа. Быстрее, быстрее! Я хочу обыскать их в поисках
лодки, а ты, Андре. Затем ты садишься на плот и ...«

»Плот? О господи, мистер Джемайн, плот? Там больше не будет никакого плота! Плот его
оторван, его форт и бедные старые Джим и Гек потеряны! Там
нет плота, там ничего нет!« --




Тринадцатая глава.

 Побег с места крушения. -- Сторож на пароме. --
Гибель. -- Здоровый сон.


У меня перехватило дыхание, и я чуть не упала от ужаса. Здесь, на
обломках, наедине с такой бандой, как те, кто там дрался, это было
не весело! Теперь _ нам нужно было_ найти ее лодку - нам нужно
было иметь ее для себя! Так что мы, дрожа и дрожа, поползли обратно к правому борту.
и нам показалось, что прошла целая вечность, прежде чем мы добрались до задней части корабля
. Но лодки нигде, нигде не было видно. Джим сказал,
что он едва может держаться прямо, у него так дрожат колени,
такого страха он еще не испытывал в своей жизни. О,
небеса мои, я чувствовал себя не намного лучше, но я бы ничего
не сказал ни за что на свете. Я просто подтолкнул его вперед и заверил,
что, если мы останемся здесь, мы окажемся в тупике между волнами и парнями
внутри. Итак, мы возвращаемся к этому и
продолжайте искать! Постоянно продвигаясь вперед, мы уже почти
достигли той части, где палуба опускалась к поверхности воды,
когда ... я увидел там темную глыбу в черной тени,
и, видит Бог, и правда, это была лодка! Как радостно и благодарно
мы вздохнули! Только мы собрались спуститься, как
рядом со мной открывается люк и появляется голова. Это один из
парней! То, что он меня не увидел, было просто чудом! Но он поворачивает
голову назад и шепчет::

»Убери этот чертов фонарь, Билл, он же может нас выдать!«

Он бросил в лодку набитый мешок, сам
поднялся и сел. Это был Джек. Затем Билл пополз следом и тоже
быстро спустился. Уисперт Джек:

»Готово - отталкивайся!«

Я едва мог больше держаться на ногах, настолько слабым я стал. Там
Билл прошептал::

»Подожди немного. Точно так же ты еще раз внимательно осмотрел его,
собаку?«

»Нет - разве ты не сделал этого?«

»Нет, Боже, накажи меня! Так что у этого парня все еще есть своя доля наличных
в кармане!«

»Ну, а потом быстро возвращайся! -- конечно, это не имеет никакого значения, все
таскать с собой вещи и оставлять ему деньги. Приезжай скорее!«

»Неужели он не поймет, что мы скрываем?«

»Может быть ... может быть, и нет! У нас должно быть одно и то же -
так что вперед!«

Так что парни снова поднялись и исчезли.

Были ли мы проворны внизу и в лодке! Мне казалось, что нас подхватывает
вихрь! Вынуть нож, продеть через него поводок - и вперед, и прочь,
пока кто-нибудь не сказал аминь!

Мы не шевелили веслами, не проронили ни слова, едва дышали. Бесшумно
, в мертвой тишине, мы скользили по кораблю и были в паре
В течение нескольких минут, не слыша, не видя лица и выстрела, они увидели, как обломки
корабля исчезают в темноте, были спасены - и возблагодарили нашего Создателя.

Когда мы были на расстоянии двух или трехсот ярдов, мы увидели
, как фонарь, похожий на маленькую звездочку, на мгновение
вспыхнул над водой; теперь парни, несомненно, обнаружили, что лодка
исчезла и что им примерно так же плохо, как и Джиму Тернеру.

Мы же ловко налегли на весла и стали высматривать наш плот
. И вдруг мне пришло в голову, что я должен извиниться за судьбу
Заставить мужчин задуматься; по-видимому, у меня до сих пор не
было на это времени. Мне казалось, что зажим, в который я ее поставил, был слишком ужасен даже
для убийц. Я говорю себе: кто знает, Гек,
что с тобой будет снова, может быть, не намного лучше, и тебе
было бы очень неприятно делать что-то подобное. Вот почему я зову Джима:

»Джим, при первом свете, который мы увидим, мы сделаем привал, причалим,
спрячем тебя и лодку, а я пойду и расскажу людям
, что они ищут парней там, на затонувшем корабле, чтобы они не
как крысы могут утонуть, но их можно красиво повесить, когда они
созреют для этого!«

Идея, однако, была уксусной, потому что внезапно шторм снова начал бушевать, как
ни в чем не бывало, хуже, чем когда-либо. Просто так лило
, и нигде не было видно света, в собачью погоду, наверное
, все было в постели. Мы продвигались вперед, сквозь все это,
зорко высматривая какой-нибудь свет и наш потерянный плот.
Через некоторое время дождь немного утих, но облака остались
, а молния все еще вспыхивала то тут, то там. Внезапно нам показали
Луч что-то черное скользнуло перед нами. Мы, конечно, ловко
справляемся с этим.

[Иллюстрация]

И, по правде говоря, это был наш плот. Мы были счастливы, как майские жуки,
что смогли заползти на него, на наш старый, дорогой, потерянный
и вновь подаренный плот. Как же все-таки привязан человек к своему!
Теперь мы заметили и свет на берегу,
и я тоже хотел пойти за ним, потому что трое парней были слишком тяжелы
для моего желудка. Наша лодка была наполовину загружена хламом,
украденным негодяями. Мы погрузили его на наш плот, сложив в кучу, и
я велел Джиму медленно плыть дальше, а через некоторое время, примерно через
час, развести огонь и дать ему гореть, пока я не вернусь
, чтобы у меня был знак. Затем я двинулся к свету
. Когда я подошел ближе, я обнаружил, что Андре все еще стоит на вершине холма.
-- должно быть, это была деревня. Я остановился у берегового фонаря, втянул
весла и позволил себе плыть по течению, чтобы сначала немного разведать местность.
Скользнув мимо, я увидел, что свет был от фонаря,
прикрепленного к паромной переправе. Я посмотрел на стража.
он вышел на улицу, где спал, и обнаружил, что он блаженно дремлет прямо на
росистом ветру, положив голову на колени. Затем я
два или три раза слегка толкнул его и начал рыдать и выть.

Он подъехал, а затем в замешательстве огляделся. Но когда он обнаружил, что
это был только я, он сначала потянулся, потянулся и
расслабился, а затем зарычал:

»Привет, что опять случилось? Не плачь, парень! В конце концов, что это дает?«

Я рыдаю,:

»Отец, и мать, и сестра, и ...«

Я не мог дальше бежать от нытья. Затем он говорит: " Он:

»О, черт возьми, не плачь так, парень, у каждого есть свой рюкзак
, и твой не будет слишком тяжелым! В конце концов, что не так с отцом
, матерью и сестрой?«

»Вы ... вы ... Вы сторож с парома?«

»Да, « самодовольно подтвердил он, » это я! Я капитан,
владелец, моряк и лоцман, рулевой, сторож - все в одном
лице. Часто это одновременно и единственный груз, и пассажир. Я не так богат,
как старый Джим Хорнбэк, я не могу разбрасываться деньгами
так, как это делает он, негодяй - Том и
Дик и Гарри - просто так набивают карманы, но я
бы не хотел поменяться с ним местами, ни на что большее. Потому что, - говорю я ему,
- жизнь на воде, это _в конце концов _это жизнь; я предпочел
бы остаться висеть, чем торчать там, в горах, где неизвестно, идет ли
мир или стоит на месте, не ко всему я этого хочу, и если ты оставишь меня
в Ты взял золото, и, я говорю ...«

Что ж, я влюбился.:

»Увы, увы, мои люди даже не будут знать, что им делать
, и ...«

»Кто не узнает?«

»Эй, отец, и мать, и сестра, и мисс Хукер. Ах,
боже мой, если бы вы все-таки захотели сесть на свою лодку, отправиться туда и ...«

»Куда? В конце концов, где они?«

»На обломках!«

»На каком затонувшем корабле?«

»Ах, да, там только один!«

"Что, ты не хочешь сказать, что на"Вальтере Скотте"?"

»Да! Там!«

»Великий Боже! Ради всего святого, что они там делают?«

»Ну, добровольно они туда не пошли!«

»Я, наверное, в это верю! Господи небесный, да они просто
заблудятся, если не сделают так, чтобы они поскорее убрались отсюда. Как, во
имя Бога, вы на самом деле попали туда?«

»Очень просто! Мисс Хукер была в гостях там, в городе ...«

»Вы имеете в виду посадку на Бут-Лендинг - продолжайте!«

»Итак, она была в гостях в Бутс-Лендинге, а ближе к вечеру собиралась
уехать и навестить еще одну подругу,
мисс ... ах, я забыл имя. вместе со своими старыми
Негритянка заставила их перевести себя на паром, и вот они потеряли
руль посреди воды, и теперь их уносило
волнами и швыряло на обломки, и паром, и паромщик
, и негритянка - все было потеряно. Только мисс Хукер уловила что-то от
Корабль, за что она могла держаться, и, таким образом, спаслась на палубе.
-- Может быть, через четверть часа мы вернулись домой в нашей лодке
вниз по течению от рынка; было так темно, что мы не видели затонувшего корабля
, пока не наткнулись на него носом, и было уже слишком
поздно. Лодка, конечно, была на "кукушке", но
мы все спаслись, только Билл Уиппл - который утонул - увы, и тот был лучшим
Чувак со всего света, по правде говоря, я бы предпочел" проглотить всю эту воду
сам, - я бы, душа моя". --

»Господи, Боже мой, это, поистине, самая странная
история, которую я когда-либо слышал! Ну, а потом? Тогда что вы
, ребята, сделали?«

»Ну, мы, конечно, кричали, кричали и были просто великолепны; но это
так далеко, что нас никто не мог услышать. Говорит: "Мой ровесник:
все это бесполезно, один из нас должен увидеть, как он доберется до берега и
окажет помощь. Итак, хорошо! Я был единственным, кто умел плавать,
так что мне пришлось бежать и попробовать свое спасение. Там не было долгих
проволочек! Я 'войди и уходи. Мисс Хукер крикнула мне вслед, когда я
если бы я не нашел помощи раньше, я должен был бы только сделать так, чтобы я стал вашим
Придет дядя, он уже будет знать совет. Вот так я
и плыву по нему и тоже добираюсь до берега, может быть, на час дальше
вниз по течению, но куда бы я ни постучал и ни рассказал свою историю, все
меня отвергают. "Что, - говорят они, - в ту ужасную ночь? Нет,
мой мальчик, это было бы глупо, раз ты ищешь кого-то другого - сделай так, чтобы
ты добрался до парохода; если кто-то поможет тебе, то он поможет тебе там
!‹ И вот я здесь, и ... о, если бы вы действительно
хотели пойти и посмотреть, и ...«

»Душа моя, я хочу, я с радостью сделаю это, но ... скажи, ты
знаешь, совершенно напрасно, я не могу, как насчет ... ну, ты
знаешь, что я хочу сказать, в конце концов, кто мне это простит? Как ты думаешь,
твой отец может ...«

»О, не пугайтесь этого, в этом нет ничего плохого.
Мисс Хукер сказала еще кое-что, ее дядя Хорнбэк ...«

»Что ... это ее дядя? Прислушайся к тому, что я тебе говорю, -
ты видишь там свет? -- Хорошо ... итак, вы приступаете к этому, и когда вы
подходите, вы спрашиваете в бизнесе о Джиме Хорнбэке. Которые будут
тогда укажи им путь; но спеши и не останавливайся
на пути, потому что он захочет узнать это быстро. И скажи ему, что я хочу
привезти ему его племянницу, целую и невредимую, пока он еще сам не смог добраться до города
, пусть он не беспокоится и ... но сделай так,
чтобы ты ушел, негодяй, - стой там и закрой пасть,
а не путайся под ногами чтобы взять! Вперед, я собираюсь
оттолкнуться!«

Так что я поступаю так, как будто я бегу к указанному свету.
Но едва я выхожу из пределов слышимости и зрения, я крадусь по широкой дуге назад.,
пока я не спрячу свою лодку
, вытащите ее на мель и позвольте мне тихо доплыть до берега, а затем спрячьтесь между
несколькими деревянными кораблями, потому что мне нужно было посмотреть, действительно ли этот человек
Серьезно занимаюсь. В целом я был очень доволен собой, потому что, я
думаю, многие не стали бы так беспокоиться из-за старых
Банда воров, но заставь их спокойно глотать воду, пока они не насытятся
- и они тоже заслужили бы это, парни! Я хотел
, чтобы вдова услышала эту историю, она бы, конечно, заплакала от умиления
о моем великодушии к злодеям, потому что, как ни странно, к убийцам и
тому подобному тряпичному сброду она, как и другие добрые души, всегда питала
величайшее участие.

Теперь я вижу, как паром начинает двигаться правильно. Так что я
'вылез из своего укрытия и проворно поплыл к нему, чтобы оказаться на
месте первым. Вот уже и обломки поднимаются из
волн, совершенно призрачно темные и черные. Но он быстро и
заметно тонет, уже почти полностью заполненный водой. Достаточно места для маневра,
чтобы подышать свежим воздухом, у парней внутри больше не было, --
так много было ясно. Затем я подлетаю еще немного ближе, пытаюсь также
слабо позвать парней, если они вообще еще существовали,
но не получаю ответа и думаю:"Не хотите, я тем
более не хочу!"

Теперь паром уже идет на полной мощности.
Я резко набираю скорость после середины течения и, как мне показалось
, вне пределов слышимости, втягиваю весла, чтобы иметь возможность все видеть и
наблюдать. Я наблюдал, как паром проплывает вокруг обломков
, и принюхивался в поисках земных останков мисс Хукер,
к утешению бедного дяди Хорнбэка, лишенного любимой племянницы.
Но паромщик, по-видимому, ничего не мог обнаружить, и, поскольку обломки
с каждой минутой с ужасающей скоростью погружались все глубже и глубже,
он, наконец, совсем отказался от попытки через некоторое время и отплыл на
Берег тоже. Я же решительно двинулся в путь, вниз по реке.

Мне показалось, что прошло ужасно много времени, прежде чем я заметил свет Джима, и когда
он, наконец, появился в поле зрения, мне показалось, что еще по крайней мере тысяча
В милях отсюда. Когда я, наконец, пришел в себя, счастливый, в
На восток уже день идет. Итак, мы пристали к небольшому островку,
спрятали наш плот, пристегнули лодку,
захваченную с места крушения, и она затонула, заползли в свою хижину и уснули, как мертвые, сном
праведников. --

[Иллюстрация]




Четырнадцатая глава.

 Эрудированные беседы. -- Гарем. -- Французский.


Постепенно вырвавшись из сна, мы
осмотрели добычу, которую выслеживали у парней с корабля, и
обнаружили под ней восхитительные вещи. сапоги, шерстяные одеяла, платья, много
Книги, бинокль, два ящика "волочилки" и еще
много чего полезного. Мы никогда не были так богаты такими прекрасными вещами раньше
, никто в его жизни!
Особенно были замечательны "волочилки", настоящие "харрванны", или как они их
называют. Мы лежали под деревьями и парились весь день,
и я читал об этом в книгах, это было просто восхитительно! Я рассказал
Джиму обо всем, что пережил на затонувшем корабле и на пароме, и
о том, что когда-то это было достойное приключение. Он
но ничего не хотел знать о приключениях, поблагодарил за это и сказал, что он
был уже полумертвым, когда не смог найти плот
, и полагал, что теперь все кончено, так или иначе. Либо
ему придется утонуть и потеряться, либо его спасут,
экстрадируют и продадут, и это тоже не намного лучше для него.
В этом он был прав, он вообще почти всегда был прав; он
был странным старым хитрецом для негра.

Затем я прочитал Джиму вслух отрывок из книги. Там было много королей,
В нем герцоги, графы и тому подобное, как изысканно они одеваются
и как драгоценны, и как они обращаются друг к другу "Ваше величество", "Ваше высочество"
и "Ваше высочество". не просто "господин". Глаза Джима
буквально вылезли из орбит, настолько он был заинтересован. Говорит ' он:

[Иллюстрация]

»Джим даже не подозревал, что их так много! Джим никогда ничего об этом не слышал! Джим
просто знать о старом короле Саллермоне и ... да, о карточные короли!
В конце концов, сколько можно получить такого короля?«

»Что они получают?« - говорю я. »Что они получают? Тысяча долларов в месяц, не так ли
больше, сколько бы вы ни хотели получить, все ваше, да! «

»Хуэй, быть красивым! Что ты должен делать, Гек?«

»Тун? ничего! Короли ничего не делают, Джим, они просто так сидят!«

»Нет, варрафт?«

»Конечно, Джим, конечно, они просто так сидят. Может быть, когда идет
война, им нужно встать и пойти на это один раз, но в противном
случае они просто слоняются по всем углам, или охотятся, или трахаются,
разве ты не слышал?«что?

Мы подползли и прислушались, но это был всего лишь звук одного
Пароходная лопата. Пароход только что исчез на излучине реки.
И вот мы снова отступили.

"Да, - продолжил я, - и иногда, когда им становится слишком скучно
, они немного раздражают "парламент" или оставляют несколько
Отрубить головы. Но обычно они остаются в гареме!«

»Я ... где?«

»В гареме!«

»Что это будет?«

»Место, где они держат женщин. Что, ты ничего не знаешь о гареме,
Джим? У "Саллермона" тоже был один, да, с миллионом женщин
в нем!"

»Ах, уоррафт, старый Джим совсем забыл, Уоррафт ...
так тому и быть! Джим думает, что гарем будет таким же большим, как большой трактир! He, Huck?
Должно быть, весь дом набит до отказа, ничего похожего на крики, ничего
похожего на ссоры! Кричат женщины, ссорятся женщины! Старый Саллермон
был никс мудрый человек, как говорят люди. Это было совсем не
мудро, старина Джим, так сказать. Мудрый человек никуда не денется мы строим дом мы
набиваем ее полные жены мы подбородки, мы сидим в стороне от всего этого
шума и криков. Мудрый человек ничего не делает так глупо, он остается красиво
одиноким или строит совсем маленькие магазинчики, мы продаем тележки, мы пьем виски,
мы закрываем магазины, когда он хочу отдохнуть. Un _ одна_ быть женщиной
вполне достаточно для мудрого человека и не так много родственников ... нет, Джим, скажи Джиму,
что Саллермон совсем не мудрый! «

"Но ведь он был мудрейшим королем, Саллермон, - уже говорила
мне вдова, и вдова та это знает!"

»Джим Никс хочу знать, что сказать вдове ... Саллермон быть никс
мудрый! Он наполовину сумасшедший, Джим сказать. Ты слышал о ребенке, которого
он хочет разорвать надвое?«

»Да, вдова только что сказала мне об этом, и ...«

»Барабан ровно! Это не были какие-то сумасшедшие? Вы слышите мгновение! Там
пень быть _пой_ женщиной, ты быть там _аннер_, быть Джимом
Саллермон и вот долларовая купюра его ребенка! Пень и ты хочешь иметь
внешность. Джим Никс уходя, мы спрашиваем соседей, кому быть притворяться,
тебе или твоей жене, Джим Никс принимая притворяться, разорвать его на две части
Пьесы говорят нам: здесь _ у тебя есть, здесь _ у тебя есть! Это мудро? У тебя ничего
нет, у Аннерфрау ничего нет! Так что Саллермон хочу Тун с ребенок! Джим
теперь спросите себя, сколько стоит его половина купюры? Никс! Чего стоит его половина ребенка
? Опять ничего! Быть _ миллионом_ половина подбородка ничего, вообще ничего не стоит!
Нет, Саллермон, не будь мудрым!« --

»Но, Джим, позволь мне похоронить тебя, ты ведь только что дошел до сути.
выстрел мимо, Боже, накажи меня, выстрел в тысячу ярдов, я
говорю тебе:« Я говорю тебе!"

»Кто стрелял? Джим? Ты позволяешь себе быть похороненным! Ты ничего, Джим
, придумай свой основная мысль. Джим узнает, какой он глупый, когда увидит, какой
глупый, немолодой Саллермон _ был_ глуп с ребенком! Из-за чего
начался спор, эй? О половинке ребенка или о целом ребенке? Джим говорит
о полном ребенке, и ты ничего не можешь сделать хорошо с половиной ребенка, и
когда Саллермон думает, что он быть глупым, Джим говорит, что он ничего не стоит, что ты не можешь делать хорошо с половиной ребенка, и когда Саллермон думает, что он быть глупым, Джим говорит, что он ничего не стоит, что
Согрей его, согрей. Ты мне ничего не сделаешь с Саллермоном, будь Никс Джим
его друг!«

»Но, Джим, правда, послушай, дело совсем не в этом,
суть в том ...«

»Суть в том, чтобы быть проклятым ...! Джим знает, что он знает. А ты, Гек, расскажи Джиму
что-нибудь! Твой "ключевая точка" быть много где еще, его очень, очень
глубоко там, в Саллермоне, лежат его родители, которые есть неправильно
воспитанный! Ты возьми хоть раз человека, у которого всего два или три
подбородка! Потому что ничего не стоит быть расточительным с этим! Который хорошо знает, чего стоит
его подбородок! Но тогда ты возьми человек, у которого есть пять миллионов
подбородков торчать в его дом, который может быть все аннеры! Он ничего не спрашивает,
будь то его ребенок или Кац, что бы он ни разрубил надвое, их там так много,
что он может лишиться одного или двух! Старый Саллермон - он ничего не
просит о десятках больше или меньше, у него есть запас - _это его
суть, Гек, ты, старый Джим, можешь поверить! «

Такого ниггера еще не было! Если он что-то
вбивает себе в голову, то никакая кукушка его не прогонит! У тебя
крепкий череп, старина Джим, и "Саллермон",
раз и навсегда выплеснутый на него. Поэтому я бросил "Саллермона"
и рассказал Джиму о другом короле, о котором я только что читал, о
Людовик Шестнадцатый из Франции, которому там однажды
отрубили голову, и его маленький сын Дельфин, который
должен был стать королем. когда у его отца уже не было головы, чтобы
надеть на нее корону, но которого они бросили в темницу, где, как говорили, он тоже
умер, - так говорят люди, по крайней мере, большинство из них.

»Бедный маленький парень!«

»Но, подумай сам, Джим, многие также говорят, что он не умер,
а сбежал и приехал сюда, к нам в Америку!«

»Быть умным! Но, Гек, маленький парень будет совсем один.,
будет тосковать по дому, его здесь нет никого из цари с нами - он будет совсем
один! «

»Да, королей он здесь не найдет, это правда!«

»Ничего не поделаешь, бедняга! На что он жить?«

»Да, я тоже этого не знаю. Возможно, его можно
нанять в полицию или дать французские часы!«

»Что, Гек, французские люди говорят не так, как мы?«

»Нет, Джим, сохрани! Вы не можете понять ни слова, когда они говорят"что?«.

»Эй, ты, мое небо! Но теперь Джим даже не знает, что
и думать! Откуда это взялось, Гек?«

»Да, я не знаю, но это так! Воистину! Подожди, Джим, я
кое-что нашел в своей книге, если бы кто-нибудь подошел к тебе
и сказал: "Pallewuhfranz;"? что бы ты об этом подумал?«

»Думать? Джим вообще ни о чем не думал. Джим отрубит ему голову, но только
если он никс быть белым; Джим никогда не позволит ниггеру так ругать себя! «

»Глупость! В конце концов, это не ругательство! Он просто хочет спросить тебя, говоришь ли ты по-французски «.

»В конце концов, почему он ничего не говорит?«»Но, он говорит« да ", только по-французски!"»Это глупо, Джим, ничего не хочу слышать об этом, это просто смехотворно глупо!«»Джим, дай восемь раз: разве кошка говорит так, как мы?«

»Нет, Уоррафт, но ...«»Это корова?«»Нет, тоже ничего, но ...«
»Кошка говорит, как корова, или корова говорит, как кошка?«

»Нет, ничего, но ...«»И это вполне естественно, что каждое животное говорит по-своему, не так ли?«»Джим должен думать, что да, но ...«»Подожди, подожди, минутку! Разве не вполне естественно,что животное говорит не так, как мы, эй?«»Почему ты спрашиваешь так глупо, Гек?«»Так почему бы французу не говорить не так, как мы?«»Быть кот человек, Гек?«»Нет!«
»Хорошо, почему кошка должна говорить как человек? быть коровьим человеком? Или быть Корова Кац"?«»Нет, корова - это корова!«»Ну, так тебе не нужно ничего говорить, как Кац и не человек! Его француз человек?«»Ну, что ли!«

»Итак! Тогда почему он ничего не говорит как человек? Вот что я хочу знать, Гек!«Это было слишком много для меня! Ссора ' один с негром! Черепа
слишком твердые. Я отказался от этого. --