Глава седьмая

  Я проживаю в Московском районе вместе с родителями в трехкомнатной квартире. Подъем в шесть утра: пробежка, зарядка, завтрак, который готовит мама. Ехать на работу где-то час, в 9 часов у нас сходка, ознакомление со всеми происшествиями за сутки, и дальше начинаем работать по делам.
  Но в это утро раздался   звонок в 6-20, звонил дежурный по управлению и сообщил, что у нас крупное ограбление в метро на
Сенной площади. Я ответил, что выезжаю. Через 40 минут был уже на месте
совершения преступления. Там уже находились ответственный дежурный по
управлению, дежурный опер со второго отдела, следователь. Приехали еще из
Главка. В общем, народу находилось много, но работать, как всегда, некому. Как выяснилось, ровно в шесть часов утра в метро происходит инкассация денег, причем к ним свозили деньги со всего города. Набралось около 50 тысяч рублей.
  Кассирша Светлана Никонова, которая проводила инкассацию, знала в лицо тех, кто забирал деньги, так как обычно приезжали по двое, одни и те же люди. В это утро к кассе подошел один мужчина, одетый в форму инкассатора, но на две минуты раньше. До этого она его не видела. Еще удивилась и спросила, почему он один и где люди, которые приезжали ранее. Мужчина вел себя спокойно, заявил, что те, кто обслуживал их, заболели, он подменяет, чтобы я отдала побыстрей баул, так как еще успеть надо по остальным точкам. Она отдала ему два баула с деньгами, он расписался в ведомости, и он ушел. А через две минуты опять позвонили в кассу, и когда она открыла окно, то увидела старых знакомых инкассаторов и сразу поняла, что отдала деньги преступнику.
  Преступлений и хищений в таких размерах в городе еще не было. Так что это было чрезвычайное преступление, которое попало на контроль в обком партии, и о ходе расследования постоянно требовали докладывать, кроме городской прокуратуры, еще и в обком.
   В этот период времени на Сенной площади практически никого не было, нашелся единственный свидетель, который видел, как к метро подъехал кто-то на мотоцикле и через некоторое время уехал. Лица он не разглядел, так как было далеко, марку мотоцикла не знает, не разбирается.
  Как обычно в таких случаях бывает, была создана следственно-оперативная группа во главе с начальником отдела уголовного розыска Павлом Васильевичем Кочкиным, с сотрудниками главка, с приданными силами со всех районов города и следователем Управления Главка. Сразу было ясно, что преступник хорошо знает порядок инкассации, значит, он был сотрудником банка или еще состоит. Но, несмотря на это, было разработано четыре основные версии:
- преступление совершено лицами, ранее судимыми за аналогичное преступление.
- преступление совершено лицами из числа работающих по инкассации или уже уволенных.
- преступление совершено лицами из числа приближенных к сотрудникам банка, имеющих отношение к инкассации.
- преступление совершено из числа близких людей из окружения кассирши Светланы Никоновой.
  Вот в этом направлении мы начали работать. Набралось всех свыше трех тысяч человек. Я распределял работу среди личного состава, давал задание, собирал все справки и анализировал результаты. Необходимо было не только проверить, где находился проверяемый в момент совершения преступления, имеет ли мотоцикл, но и его ближайшее окружение.
  В первую очередь стали проверять кассиршу и ее окружение. Как показали результаты работы по кассирше, она проживала с семьей: мужем и двумя детьми в коммунальной квартире, занимала одну комнату. Муж работал на стройке, зарабатывал на квартиру, посторонних у них никого не было, проживали скромно, соответственно своим заработкам. О случившемся Светлана очень сильно переживала и боялась, что с нее могут начать высчитывать ущерб, заявляла соседям, что в таком случае ей всю жизнь придется выплачивать и не рассчитается. Мы пришли к мнению, что она никакого отношения к совершению преступления не имеет.
  В то же время отрабатывали и другие версии, но положительных результатов не было.
  Особенно тщательно мы проверяли самих инкассаторов и уволенных по различным основаниям. Наше внимание привлекли пятеро человек: трое уволенных по отрицательным мотивам, двое уволились по собственному желанию. Итак, у нас под подозрением оказались Сергей Иванович Каракозов, Петр Максимович Петухов, Иван Иванович Корнеев, Родион Трофимович Суслов и Терентий Валентинович Кусков.
  Каракозов, Петухов и Корнеев были уволены за появление на работе в нетрезвом виде и причем не один раз. Надо было выяснить, что собой представляют эти фигуранты, их окружение, материальное положение, как среагировали на совершенное преступление. Проверить всю подноготную. Вся проверка заняла много времени, но закончилась впустую. Было точно установлено, что они не имеют никакого отношения к совершению данного преступления. Водку пить могли, но совершить такого рода преступление мозгов явно бы не хватило.
   Родион Суслов уволился по собственному желанию, нашел другую работу, более оплачиваемую и более спокойную, а вот Терентий Кусков вызвал у нас большой интерес: после увольнения он не работал, проживал один, в друзьях у него были два приятеля, Михаил Крутой и Ефим Загорулько. Компания подобралась хорошая, никто не работал, но часто бывали в ресторане, гуляли с девочками, представителями древнейшей профессии, которые бесплатно не отдыхают. Откуда у них деньги, очень было интересно. Решили установить за ними наблюдение, которое ничего нам фактически не дало. Внедрить к ним своего человека было сложно, так как вряд ли ему будут доверять. Решили искать компроматы на друзей. По имевшим место наблюдением за Загорулько стало известно, что он увлекается «колесами». Так называют запрещенные наркотические препараты на основе амфетамина и его производных. Их доставали обычно в аптеках по подложным рецептам. Взяли мы Загорулько, когда он вышел из аптеки прямо с лекарствами, а из аптеки — поддельные рецепты. Привезли в отдел и популярно объяснили ему, что он подлежит уголовной ответственности. Ефим вначале уверял, что приобрел лекарство для больной матери, затем для друга и готов нам помогать в борьбе с преступностью всеми своими силами, только не надо его сажать. Стали мы расспрашивать его о жизни Суслова Родиона, откуда у него деньги, если он не работает. И тут узнали много интересного: оказалось, что по пьянке Родион хвастал, что денег у него «куры не клюют», на все хватит. Пили и гуляли за его счет. Когда деньги заканчивались, он куда-то исчезал и через некоторое время появлялся уже с ними. Нам стало ясно, что Суслов прячет деньги где-то недалеко от дома, и мы поставили задачу Загорулько: если он нам поможет найти место, где прячет деньги Суслов, то мы забудем о его преступлении. А что делать? Такой смысл оперативной работы: выбираем меньшее из зол. Велели Ефиму поить Суслова до упора и проследить, куда он пойдет. Нас только предупредить, чтобы мы были рядом и могли его подстраховать.
  Прошло пару дней, и Ефим предупредил нас об очередной пьянке. Сделали мы засаду и стали за ними следить. Уже поздно вечером, когда мы потеряли всякую надежду, из дома, где Суслов проживал, вышел он, едва перебирая ноги, за ним и Загорулько, сделал нам знак и повел Суслова во двор дома, к сараю. Там он остался на улице, а Суслов вошел в сарай один. Через некоторое время он вышел, и они ушли в дом. Открыли мы замок и проникли внутрь. Стали искать. В углу сарая мы увидели пустые ящики из-под бутылок, которые валялись в беспорядке. В одном из них, в самом низу, мы обнаружили сверток с деньгами. Положили на место и закрыли сарай.
  Утром я был уже у следователя и изложил ему все, что мы сумели узнать. Он тут же выписал постановление на задержание Суслова и проведение у него обыска. Через полчаса мы были уже у него в квартире. Двери он нам сам открыл, будучи еще в неадекватном состоянии. Предъявив документы, мы стали проводить обыск вначале в квартире. Тут мы нашли форму одежды инкассатора. Суслов, немного пришедший в себя, объяснил, что работал в банке, а форма у него осталась. Проведя обыск в квартире, в присутствии понятых, а ими были соседи Суслова, зафиксировали обнаруженную форму, стали выяснять, имеется ли у него сарай, что тут же подтвердили соседи. Судя по реакции Суслова, хмель у него прошел полностью. В сарае, в его присутствии, изъяли баул с деньгами. Он даже баул не соизволил выкинуть. Дело было раскрыто, хотя не в кратчайшие сроки, но с возвращением части похищенных денег