Жара

Жара.


Ты — как жара. Жарою ты рождён.
И гласные — такие же во име
Тебя. Меня сказать, что ты козёл
Тебе при встрече как-то попросили.

Тем и живу. Последнее, что есть,
Что в мне изжжённом прошлого осталось.
Не будет дифирамб сегодня в честь
Твою, меня столь старшего, как старость.

С тобою рядом — главный хулиган
Лежал, должно быть, параллели нашей,
И школы девять девица одна, —
Я накануне выискал в вкОНТАКТЕ.

Ру. Ты в презренье «Рашкою» зовёшь,
Теперь, как принято в краю твоём семитском,
Где все с ума сошли, и всюду — ложь,
И, как и здесь, такие же убийцы.

И ты средь них. Поддерживаешь, чтишь,
Клянёшься дневно еже на «Майн Кампфе»,
А всё равно, не выехать в Париж
Тебе, и в Зёльдене вновь не кататься

С горы, с «друзьями», равными тебе,
Козлов отарой, разве что безрогих,
Блеющих «Хайль» и «Слава Укра€»,
По пуле б им фашистской в изголовье...

Тогда бы поняли... Будь проклят и прощай.
Тебя я ненавижу всех преболе.
Режь, бей, воруй, ржи, жри...
                Уж близок край,
Доколе — крики, домотканным полем.

А я — скопычусь в городе твоём,
Ненужном мне, и том, что ты оставил.
Ты — как жара. Жарою ты рождён.
Ты есть, и всё. Еврей. М е н а к е р Саня.

Мне часто зрится поединок наш,
Что до конца вести существованья,
Сияет сталью ледяной палаш,
И искра ждёт явленья над клинками.

В их перекрестье. Кто же победит?
Ведь — не на конкурсе, не на олимпиаде,
Мы... Всё. Мной проклят ты, и мной забыт.
Не здесь рождённый —
                в Ворошиловграде.


19.07.2024. Луганск.