Заместитель 2

Это я опять про зама. Сломалась тут у нас платформа подъёмная. Вызвал я аварийку. Наладчик приехал. Боря его встречать пошёл. Через пару минут звонок: - Олег Михайлович, типа, возьмите пару бинтов – я тут с лестницы навернулся. А у нас, к слову, в кабинете аптечка висит большая, да ещё и дополнительная нового образца сверху стоит: регулярно к нам народ заходит, кто йода понюхать, кто перекись взять, которые из новых-то уже изъяли. Взял я пару бинтов и к месту: сидит, бледный, за ногу держится. Я, значит, обувь его аккуратно снял, осмотрел – отёка нет, геометрия не нарушена. – Растяжение у тебя голеностопа, - говорю, - долго болеть будет, уж месяц точно. И крест-накрест бинтую, фиксирую плотно, значит. Он встал и похромал со мной рядом. - Раз уж такая история, то сверху у платформы стой, я с наладчиком в машинное сам спущусь. Наладчик с автоматикой поколдовал и, вроде, закончил. Звоню я ему: - Борис, как там? А он трубку не берёт, причём ни местный, ни сотовый. Опять, думаю, в туалет пошёл и на раковине оба телефона оставил, как не раз уже бывало. Поднимаюсь я, а он у платформы этой, что у нас при входе у касс, без сознания лежит и вокруг него народ уже собрался, безопасность наша в чувство его приводит, на скамейку перенесли. Боря! Блин! Я Скорую вызвал. Чаю ему сладкого взял и конфет шоколадных парочку – благо кафешка в пяти метрах была. – На, - говорю, - сахара бабахни, а то белый, как смерть, в гроб краше кладут! Тут, значит, и Скорая подъехала: – Пальчики чувствуете? Подвигайте, вот-вот, и отёка никакого нет. Это у Вас, голубчик, растяжения голеностопа. Легко отделались. И также оперативно отчалили. А Боря сидит, порозовее уже конечно, но как-то шибко лучше ему не становится. Безопасность, опять же, с коляской инвалидной подсуетилась. Пересел он, и я его в кабинет повёз. Кресло компьютерное долой - на коляске этой за монитором прям колоритно смотрится.  Минут через тридцать говорит: - Что-то мне всё плохеет и плохеет, прямо даже не до компьютера вовсе! Он такси вызвал, я ему, значит, «цыганочку с выходом» организовал: ворота здоровые деревянные на Мойку открыли, и на набережную я его торжественно выкатил.
Звоню ему через пару дней: как, мол, самочувствие у раненного бойца? – Да, в травме, как снимок сделали, так перелом со смещением и подтвердили плюс осколки, там, разные обнаружились. Так, что меня оттуда прямым ходом в больницу НИИ Скорой помощи им. Джанелидзе на операцию: пять титановых штырей, чтобы было веселей! – Вы, типа, мне костыли привезите, а то передвигаться нет просто никакой возможности! Вот это поворот! – думаю. Костыли-то я ему привёз, конечно, но больничный его - чистая травма на производстве. Тут уже наша служба охраны труда подключилась: звонили мне несколько раз, выясняли детали. Потом пригласили к себе на письменные показания: - А чего это вы его бинтовали с переломом-то? - Внешне не видно было. – А вы что, врач? Кто вам право дал диагностикой заниматься!?! Потом сотрудник их к нам пришёл: а покажите конкретно место, а конкретную ступеньку… Длину ступеньки измерила и высоту подступёнка тоже (лестница-то историческая). Потом электриков наших с люксметром вызвали – освещённость над ступенькой измерять. И закончилось это всё приказом по учреждению с подробным описанием, в т.ч. моего «аморального» поступка, и всеобщим внеплановым инструктажём по ТБ.
Это октябрь Борис наш скрасил. А тут звоню я ему: - Когда выйдешь-то? – Да, штыри снимут в конце декабря - начале января. И потом где-то через пару недель, наверно. Так, что окончание года обещает быть скучным, без приключений.